Ночные стрекозлы

Глава двенадцатая

Домой ехали с блаженными от счастья мордахами, прижимая к груди фирменные пакеты. Я наконец-то купила себе еще одну туалетную воду на смену никак не кончающейся водицы под названием «Назад в будущее». Тая так сильно не любила запах заднего будущего, что первым делом потащила меня к парфюмерии, самостоятельно выбрала аромат и не поскупилась отвалить за него приличную сумму. Теперь мне предстояло благоухать Кельвином Кляйном и, в принципе, я не возражала. Тайка нахапала дешевой итальянской косметики, а я приобрела гель для душа и супер-пупер шампунь для невиданного объема и ослепительного блеска волос. И, не удержавшись, тоже хапнула дешевой итальянской косметики.

Пока добрались до Выхино, пока поманьячили на продуктовой оптушке, закупая вкусные и полезные продукты, на стольный град опустились легкие сумерки. По времени Влад уже должен был двигаться в нашу сторону. Обремененные многочисленными пакетами, мы забрались в маршрутку. Очень сильно хотелось кушать, а в маршрутке, как специально сидела парочка граждан, прикупивших в магазинчике на остановке курицу гриль и мешок чебуреков с пончиками. Как правило в транспорт кто-нибудь да залезал со вкусно пахнущими пакетами, но чтобы столько и сразу… это уже форменное издевательство над голодными людьми. Пристально глядя в окна, мы боролись с обильным слюнотечением и пытались думать на отвлеченные темы. Не знаю, как у Таи, но у меня получалось плохо, хоть я и старалась изо всех сил, но перед глазами все равно возникали обжигающе-горячие пышные пончики, щедро посыпанные сахарной пудрой, сочные чебуреки с тонким тестом и ароматная курочка гриль, любовно завернутая в лаваш… Даже и не знаю, как это я живой доехала до своей остановки. В предобморочном состоянии выпали мы на свежий воздух и наперегонки понеслись к дому, щелкая голодными клыками в предвкушении ужина. У дверей нас как всегда радостно встречал Лаврентий. Мы его спешно погладили, потрепали за ухом и бросились на кухню. В недоумении пупсик последовал за нами.

– Лавричек, потерпи капельку, – с разбегу полезла я в холодильник, – сейчас приедет Владичек и поведет тебя гулять, а мамочки сейчас не могут, они страшно жратеньки хотят.

Лаврик глубоко вздохнул, мол, что ж поделать, будем ждать Владика, и потопал обратно в прихожую.

На верхней полке холодильника красовался большой мясистый кусок розовой вареной колбасы, на дверце теснились яйца, вследствие чего, идея соорудить яичницу необъятной ширины и грандиозной толщины возникла практически сразу. Работа закипела мгновенно: я резала колбасу, Тая крошила лук, на сковороде шипело масло – красота, да и только. К моменту окончательной готовности блюда, когда мы положили на тарелки здоровенные дымящиеся ломти самой вкусной яичницы на свете и взяли вилки в дрожащие от вожделения ручонки, пожаловал Владик.

– Пускай подождет за дверью, – сказала Тая, услышав звонок, и жадно возила вилку в еду.

Это было подло, но я последовала ее примеру, требовалось забросить в организм хотя бы один топливный кусочек. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь смачным чавканьем. После пятого звонка в дверь, послышалось, как в замке поворачивается ключ – Владик решил прорваться в квартиру своими силами. Продолжая жевать, мы слушали, как он вошел в прихожую и поприветствовал Лаврентия, спустя минуту он возник на пороге кухни, в руках у него были увесистые пакеты.

– О, – растерялся Влад, – вы дома? А чего тогда не открываете?

– Мы заняты! – с набитым ртом произнесла подруга. – Чего принес?

– Продукты-напитки, – Влад принялся выгружать трофеи на разделочный стол. – У вас перекусить чего-нибудь найдется?

– Готового ничего нет, – ответила я, заталкивая в рот последний кусок хлеба, – все съели.

– Тогда я пельменей сварю.

– Потом сваришь, – сытая Таисия положила вилку на пустую тарелку и довольно крякнула. – Надо срочно выгулять Лаврентия.

– Понятно, – приуныл Влад, – ну я хотя бы бутербродик побыстренькому зажую.

– Зажуй, но только побыстренькому, – милостиво разрешила Таиска.

Пока Влад сооружал из привезенных с собой колбасы, сыра и хлеба бутербродик, я поставила в раковину грязную посуду и спросила:

– Ты узнал, где в Люберцах проститутки гнездятся?

– Угу, – Влад откусил сразу половину бутерброда, – на Октябрьском проспекте.

– А это где?

– Не знаю. Ты убери все в холодильник, а? Я холодец привез, вон, в железной миске.

Судя по количеству блюд домашнего приготовления, Владик выпотрошил весь запас своего холодильника, который регулярно заполняла его заботливая мама. И правильно, чего квартирантов кормить. Помимо обширного продуктового набора нам перепала бутылка коньяка, бутылка кагора и полбутылки бальзама – его еще очень душевно добавлять в кофе по чайной ложечке.

– Влад, немедленно иди выгуливать несчастную собачку! – рявкнула Тая, заметив, что он собирается сделать себе еще один бутерброд.

– Иду, уже иду, – вздохнул он и поплелся в прихожую.

А ведь бедный Владик не пробыл под этой крышей и пяти минут, как началась его жестокая эксплуатация, а впереди целых две недели… праздника. Вскоре хлопнула входная дверь, эксплуатируемый повел пупсика на прогулку.

– Ну, что ж… – Тайка открыла дверцу холодильника и уставилась на привезенные бутылки. – Куда сегодня поедем?

– А ты собралась куда-то сегодня ехать? – слегка удивилась я, открывая воду и принимаясь за мытье тарелок.

– Ну да, как-никак у нас два дела в разработке, ты разве забыла?

Боже, как деловито она это произнесла! А сколько важности! Красной сопли на носу не хватает, чтобы индюк получился! Интересно знать, чего это она так рьяно собралась расследовать? Что-то тут не так…

– Таюш, – вкрадчиво произнесла я, наблюдая, как она отвинчивает пробку коньячной бутылки и нюхает содержимое, – а чего это ты так порасследовать жаждешь?

– Видишь ли, в чем дело, – она посмотрела бутылку на свет, – время от времени человеку необходимо самоутверждаться и в собственных глазах и в глазах окружающих, для того, чтобы повысить свою внутреннюю самооценку. В данный момент моя внутренняя самооценка нуждается в повышении, – она взяла из посудного шкафчика рюмку и, тщательно отмеривая, будто микстуру, наполнила ее коньяком, – к тому же, я сейчас без работы и не мешало бы заняться хоть чем-нибудь.

– Ты читаешь какую-то книжку по психологии, что ли? Мне тоже налей, – я присела на табуретку. – Ты без работы уж черт знает сколько и раньше тебя это особо не волновало.

– А теперь волнует, – она плеснула коньячку и мне, – да и хочется в очередной раз утереть носяру родимой милиции и почувствовать себя супер-мозгом. Разве тебе не хочется скромного притока адреналина?

Она поставила рюмку передо мной и уселась напротив.

– Вообще-то, – вздохнула я, поднося рюмку к носу и принюхиваясь, – мне на работе адреналина хватало, я ведь в некотором роде в отпуске… в смысле, отдохнуть я хотела…

– Сена, ну что ты рассуждаешь как кракозябра подподушечная? Такие дела вокруг творятся! Трупы косяками плавают, силиконовые тетки от мужей богатых сбегают, милиция как всегда не в ту сторону гребнем вертит – просто праздник на селе, а ты о каком-то отдыхе толкуешь. Непонятно мне это все, честное слово. Твое здоровье.

Тайка махнула коньячка и потянулась к сигаретной пачке.

– И твое тоже.

Коньячок оказался весьма недурственным. Ну что ж, расследовать, так расследовать, адреналин, так адреналин, получалось же у нас раньше, может, и на этот раз наденем треуголки и въедем в город победителями? Лично меня повышение самооценки в собственных глазах мало интересовало, мне хотелось как можно сильнее повыситься в глазах очень уважаемого мною человека – Горбачева Михаила Сергеевича. Мне реально хотелось завысить свой рейтинг, я всегда старалась отличиться в школе, желая блеснуть в глазах любимых учителей. Вот таким я была старательным пионером.

– Предлагаю сегодня проехаться по проституткам, – Тайка разлила следующую порцию коньяка.

– И как ты себе это представляешь?

– Если они собираются на Октябрьском проспекте, значит, этот проспект в Люберцах место известное и найти его труда не составит.

– А на чем поедем?

– На твоей гнилушке, на чем же еще, надеюсь, в темноте она сойдет за раритет.

– Я коньяк уже выпила и за руль не сяду.

– Подумаешь, большое дело, Влад сядет, хоть у него и нет машины, зато есть права и водит он отлично.

М-да, похоже за свою самооценку Таисия взялась засучив рукава.

В прихожей раздался шум и топот, вернулся Влад с Лаврентием. Бедный Владик, он еще не знал, какой увлекательный вечер ему предстоит… Первым на кухню ворвался пупсик и припал к миске с водой, следом нарисовался Владик.

– Слушайте, что у вас тут за тотальная распродажа овчарок? – сказал он. – Пошли мы в школу, только отпустил я Лавра с поводка, как меня окружили какие-то люди и с маниакальной настойчивостью принялись убеждать, что мне буквально жизненно необходим щенок овчарки, а еще лучше два, потому что вместе расти им гораздо веселее. А если я возьму мальчика и девочку, то потом могу вообще не работать, потому что озолочусь на разведении и продаже таких грандиозных собак. Говорю, не надо мне, у меня сенбернар есть, а они: хватит сочинять, вас тут куча народу с одним и тем же сенбернаром гуляет, знаем мы, чей это пес, а вот вам лично, молодой человек, овчарки точно не хватает! А лучше парочки! Еле отбился, честное слово, теперь боюсь туда ходить.

– Не бойся, – я щелкнула зажигалкой, – просто у одной женщины сучка родила полмиллиона щенков, хозяйка в трансе, вот сочувствующие соратники-собачники и пытаются спасти положение. Владик, слушай, ты сегодня пил что-нибудь алкогольное?

– Нет, но собираюсь, – он взял кастрюлю, налил в нее воды и поставил на плиту, намереваясь сварить пельменей. – А в чем скрытый смысл вопроса?

Мы с Тайкой переглянулись.

– Нам сегодня твоя помощь понадобиться. Я уже выпила, поэтому за руль не сяду, поэтому ты мою говномешалку… то есть тьфу! Сенокосилку поведешь.

– А куда едем? – Влад добыл из морозилки пельмени и положил пакет на стол.

– В Люберцы, – Таисия с доброй улыбкой посмотрела на Владика и разлила нам с нею по третьей рюмашке, – на Октябрьский проспект.

– А чего мы там забыли? Сеныч, у тебя кубишки бульонные и лавровый лист есть?

– Да, вон в том ящичке. А на Октябрьский проспект нам надо по делу, не терпящему отлагательства, надо найти проституток и пообщаться с ними.

Владик поправил крышку на кастрюльке, обернулся и с неким тревожным интересом уставился на нас.

– Ну и чего так глазками лупаем? Сена, твое здоровье.

– И твоё, чин-чин.

– А вы не хотите рассказать, отчего у вас возникла острая необходимость пообщаться с проститутками? И именно с люберецкими?

– Не хотим! – отрезала подруга. – Это наше личное дело и тебя оно вообще не касается!

– Тай, но все равно ведь придется рассказать, – я щелкнула зажигалкой, прикуривая, от коньяка стало тепло, весело и поездка к проституткам рисовалась увлекательнейшим мероприятием. – Сейчас изложу коротенько, в тезисах. Значит так, пошли мы с Таюнчиком на пикничок-с…

– На то самое Черное озеро, между прочим, которое ты нам так разрекламировал! – ядовито процедила подруга, разливая коньяк.

– Ничего я не рекламировал, – сразу же на всякий случай принялся отбиваться Влад, – сами спросили, я и рассказал, что знал.

– Тебя никто ни в чем не обвиняет. Так вот, поехали мы как умные на это озеро, Таюсик полезла купацца и сразу же наткнулась на трупик.

– Серьезно? – Владик сделал брови «домиком» и бросил пельмени в закипевшую воду. – Нет, это правда? Вы не шутите?

– Да какие тут могут быть шутки.

– Это просто уму не постижимо, – он накрыл кастрюльку крышкой и присел на край подоконника, чтобы и к нам быть поближе и пельмени держать под контролем. – Где бы вы не появлялись, там непременно оказываются трупы! Фанта-а-астика! И что дальше?

– Дальше мы кое-что выяснили, утопленница – элитная проститутка, и она уже четвертая труженица интимного фронта, выловленная за лето в Черном озере. Девушки утонули не сами, их утопили, как щенков, камень на шею и в воду. Нам это показалось достаточно мерзостным, чтобы взяться за расследование.

– Ну-у-у, не зна-а-аю, – Владик не выразил горячего восторга по этому поводу, – вряд ли я добровольно полез в такое м-м-м-м… сомнительно дело, можно заполучить огроменные неприятности.

Он выключил газ и принялся выуживать пельмени на тарелку.

– В общем-то, любая история, где фигурирует труп – потенциальный путь к огроменным неприятностям, – глубокомысленно заметила я, к пятой рюмке коньяка у меня неимоверно усиливается глубокомыслие. – Но нам с Таей необходимо время от времени ощущать себя орудием возмездия высочайшей справедливости… Тай, ты чего не наливаешь? Ждешь кого-то?

– Тебя заслушалась, – она наполнила рюмки. – Да, ощущать себя орудием мы любим. Это нам нравится.

А когда мы допьем твой коньяк, Владусик, то ощутим себя реальными супергероями, жаль, не имеем в гардеробе подходящих трико, плащей и масок, весьма пригодилось бы.

– И вы в серьез полагаете, что девицы станут вам душу изливать? – Влад мялся у стола с тарелкой пельменей, не зная куда приткнуться. При грандиозных просторах моей кухни три человека за стол никак не помещались. Пришлось уступить место и отчалить на подоконник.

– Может, кто-нибудь со страху и изольет, – Тайка выпустила в потолок столб дыма, – мало кому захочется повторить судьбу товарок по нелегкому бизнесу. А вдруг какой маньяк начнет топить уличных проституток, подделываясь под убийцу с Черного озера? Убийца с Черного озера… хм-м-м… звучит, однако, черт побери! Напиши статью, Сена, получится забойно.

– Я тебе уже говорила – статья написана и Конякину отдана. В общем так, Владик, сейчас пельмени стрескаешь и поедем к проституткам…

– В нумера! – хохотнула Тайка. – Сенчик, твое здоровье!

– Вы б не напивались что ли, если расследовать собрались на ночь глядя, – Владик уныло посмотрел на раскрасневшуюся Тайкину моську.

Владик знал нас давно и хорошо, и поэтому прекрасно понимал, что если мы что-то задумали, остановить нас невозможно, слишком уж мы упертые. Бараны мы – одним словом.

– Мы не напиваемся, подумаешь, слегка пригубили для поднятия боевого духа. Давай рюмашку, Сенчик, обновлю!