Ночью все волки серы

30

Но и на этот раз дверь с табличкой «Енсен» мне не открыли. Я изо всех сил жал на кнопку звонка, как какой-нибудь коммивояжер, которому удалось однажды продать в этой квартире пару дамских чулок, и с тех пор он никогда не терял надежды. Я трезвонил так, что даже и мертвые восстали бы из гроба, но дверь мне не открывали, и я в конце концов вынужден был сдаться.

Я медленно шел по ступеням вниз. Одна из дверей первого этажа чуть приоткрылась, из-за цепочки меня разглядывала пара бегающих глаз. Встретившись со мной взглядом, хозяйка поспешно захлопнула дверь.

— Подождите! — взмолился я. — Не закрывайте.

Дверь вновь чуть приоткрылась. Высунулся длинный острый нос, мелькнула старческая морщинистая кожа и черные хитрые глаза. Я подумал, что на первых этажах всегда живут именно такие старушонки. Постоянно дома и постоянно к вашим услугам. Я перешел к делу.

— Извините, вы не знаете, где бы я мог найти фрекен Сервисен, что живет этажом выше?

Она покачала головой, а в глазах вспыхнуло любопытство.

— Что вам, собственно, нужно? — спросила она.

— Меня просил передать ей привет один старый знакомый…

— Ах, вот оно что… — похоже, она мне не верила.

— А что, она часто подолгу отсутствует?

Не обращая внимания на мои вопрос, она довольно грубо сообщила мне:

— Вчера к ней кто-то уже заходил. Может, ей уже передали привет.

— Кто заходил?

— Откуда мне знать. Какой-то господин. Я его только сзади видела.

— Вы его видели раньше?

— Нет. Да и темно было. Он приходил сюда поздним вечером. Одет обыкновенно, в пальто и шляпе. Выглядел вполне прилично.

Я почувствовал беспокойство — покалывало между лопаток.

— А вы не заметили каких-нибудь особых примет?

— Не знаю…

Сделав над собой усилие, я спросил:

— А не показалась ли вам странной его манера ходить?

Она задумалась, и неожиданно лицо ее просияло.

— Ну конечно! Вы мне напомнили. У него вроде что-то не в порядке с ногой. Точно, он хромал!

Меня аж пот прошиб от этой новости, зато в следующую секунду уже била дрожь. Я похолодел. Губы едва ворочались, когда я задавал ей следующий вопрос:

— У вас случайно нет ключа от ее квартиры?

— Никаких ключей! — Она возмущенно затрясла головой. — А сторож назначен муниципалитетом, поэтому его никогда не застать на месте. Так что вам придется подождать ее возвращения. — И стала опять закрывать дверь.

Я сделал медленный выдох.

— А вы видели, как она уходила?

— Ничего я не видела!

— В таком случае… Будьте любезны, подняться со мной наверх. Боюсь, мне придется взломать дверь. Возможно, с Ольгой что-нибудь случилось.

— Взломать дверь? Вы с ума сошли, молодой человек! Я позвоню в полицию. — Дверь захлопнулась перед самым моим носом, но никаких звуков изнутри я не услышал. Она наверняка стояла под дверью и подслушивала.

— Звоните! — сказал я так, чтобы за дверью услышали. И пошел по лестнице вверх.

Время от времени, оказавшись в какой-то ситуации, нам кажется, что подобное с нами уже случалось.

Стоя перед дверью Ольги Серенсен, я вспоминал другую дверь — Ялмара Нюмарка, и все, что я пережил тогда — всего несколько недель тому назад.

Проблем с дверью не было и на этот раз. Я воспользовался тем же способом: выставил стекло, просунул руку вовнутрь и отодвинул щеколду.

Дверь открылась, и тут же распахнулась дверь соседней квартиры. На пороге стоял парень метра два ростом, в красных подтяжках.

— Что здесь происходит, черт побери? — спросил он.

— Немедленно позвоните в полицию, — сказал я.

— С полицией дел не имею, — ответил он и исчез, хлопнув дверью.

Я пожал плечами и вошел в квартиру. Прихожая была темной и довольно тесной. У одной стены стояли старые сапоги из грубой замши, у другой — рыбацкие сапоги. На каких-то крюках здесь же висели бурое пальто и старый передник.

Я осторожно потянул носом. В квартире пахло пивом. Был и другой запах — куда менее приятный.

Я открыл первую попавшуюся дверь. Это была кухня. Раковину переполняли грязные тарелки и стаканы. Пол был уставлен пустыми бутылками из-под пива. Посреди стола красовалась банка консервированного зеленого горошка. Жалкое зрелище — символ праздничного стола для бедных.

Я вернулся в прихожую, открыл другую дверь и попал в комнату. Здесь я нашел то, что искал.

Похоже, недавно здесь проходила вечеринка. Повсюду валялись пустые бутылки. Кресла были сдвинуты, а потертый журнальный столик вплотную прижат к видавшему виды дивану. Судя по неопрятному узору из пепла и смятых окурков на коричнево-грязном линолеуме, содержимое переполненной пепельницы вывалили прямо на пол.

Женщина с седыми, спутанными волосами и измученным лицом лежала на спине, слегка подпирая плечом черно-коричневый секретер. На одном из острых углов секретера расплылось темное пятно и повисло несколько длинных седых прядей. Скрюченные пальцы судорожно сжимали стеклянное горлышко. Женщина лежала в лужице вытекшего из бутылки пива. Немигающий взгляд был устремлен в потолок, словно там ей открылся вид на некий вечный супермаркет с длинными рядами полок, уставленных бутылками и банками пива, куда она стремилась всей душой.

Если это была Ольга Сервисен, то соседка снизу нрава: привет ей уже передали.