Новая Инквизиция V

Глава 13

— Алло, майор Жарский Юрий Артёмович? — мелодично пропел в трубке приятный девичий голосок.

— Все верно, — коротко подтвердил я.

— Оставайтесь на линии, через некоторое время вас соединят с президентом. Подготовьте, пожалуйста, ручку, бумагу и обеспечьте приватность предстоящей беседы. Рядом с вами…

— Я знаю, — неучтиво прервал я дежурную реплику сотрудницы из кремлевской канцелярии, — давайте уже ближе к делу!

— … дождитесь соединения. Спасибо!

Собеседница упрямо дочитала свою протокольную фразу, и лишь после этого в динамике телефона заиграла музыка. Впрочем, главнокомандующий, видимо, и впрямь очень долго ждал моего звонка. Потому что не успело прозвучать и пары тактов, как мой мобильник содрогнулся от его раздраженного вопля:

— Товарищ майор?!! Как прикажете все это понимать?!!

— Здравия желаю, — спокойно отреагировал я. — Что именно вызывает у вас недовольство?

— Вы надо мной издеваетесь?! — разъяренно зашипел глава государства. — Какого х… черта вы игнорируете мои звонки?! Почему я должен за вами бегать, как подросток за ветреной девочкой?!

— Дело только в этом? — ничуть не изменил я тона.

— Не испытывайте мое терпение, майор, а не то…

— Не то что?! — резко сбил я весь напор с президента. — С чего вы взяли, что имеете право от меня что-либо требовать?! Может, мы лучше обсудим условия боевой инквизиции, которые я вам озвучил еще летом?! Пока что ни одно из них не было исполнено в полной мере.

Как я и ожидал, национальный лидер, встретив сопротивление, быстро растерял запал.

— Работа ведется по каждому из пунктов, всему свое время, — кисло отозвался он.

— Да неужели? — ядовито проворчал я. — Чрезвычайное положение так и не было введено. Командование ГУБИ официально не передано. «Нисхождение» полноценно не запущено. О семёновском инфестате вы и вовсе не вспоминали с того самого разговора. Сведений о захоронениях ликвидаторов я тоже не получил. Пока мне остается довольствоваться только одними вашими словами и пустыми обещаниями. А где результат?

— Я же объяснял вам, все не так просто реализовать! — незаметно для себя, главнокомандующий оказался в позиции оправдывающейся стороны. — Однако, если вы сможете выбрать одно приоритетное направление, то моя администрация бросит все силы на его развитие…

— «Нисхождение», — без раздумий выдал я.

— Эм-м… я все-таки предполагал, что мы обговорим необходимость введения чрезвычайного положения в столице…

— «Нисхождение», — упрямо повторил я.

— Хорошо, — недовольно рыкнул собеседник, — но сперва обсудим мой вопрос. А именно вашу несанкционированную вылазку на…

— Кажется мы договорились, что боевым подразделениям ГУБИ ничьи разрешения отныне не нужны, — не преминул я ввернуть свою реплику.

— Майор, не дурите мне голову! — снова вышел из себя национальный лидер. — Вы хоть понимаете, кого задержали?!

— Прекрасно понимаем, — расплылся я в хищной улыбке. — И я рад, что вы первым подняли эту тему…

— Послушайте, вы обязаны…

— Нет, это вы послушайте меня! Я не знаю, кто вам формирует сведения, но я бы такого информатора давно бы уже судил и допрашивал с пристрастием! Вы интересовались, знаю ли я, кого мы задержали в инфестатском ковене? Я перечислю: сын министра МВД, первый помощник советника по международным делам, начальник вашего кремлевского контрольного управления, брат экс-представителя государственной думы, сын руководителя департамента внешнеэкономических связей, начальник имущественного отдела инспекции по контролю за использованием объектов недвижимости… И это только начало списка. Не многовато ли незарегистрированных одаренных пролезло во власть, а, товарищ главнокомандующий?!

— Вы хотите, чтобы я поверил, что все задержанные лица принадлежат к числу инфестатов? — с холодком спросил президент.

— Если я так сказал, значит, это уже подтвержденный факт, — веско изрек я. — Однако, я отчасти понимаю вашу озабоченность. И предполагаю, какое давление на вас оказывают родственники и подельники высокопоставленных преступников. Они наверняка замазаны в их черных делишках по самую макушку, а потому очень боятся, что правда всплывет наружу. А она всплывет, поверьте. С каждым часом мои люди узнают все больше и больше громких имен. И мы обязательно придем за этой гнусной швалью. За каждым. Слышите? Каждым. Поэтому, как я и обещал, вы получите от меня подробнейший отчет по всем пойманным инфестатам. Этим вы гарантировано сможете заткнуть рты недовольным. И даже более того, начать их уголовное преследование на вполне законных основаниях. А заодно я вам сообщу еще кое-что интересное. Касающееся организаторов кровавых вакханалий в столице…

— В таком случае, я буду ждать от вас донесений и уже на их основании делать выводы… — поспешно выдал глава государства, заставив меня кое-что заподозрить.

— Подождите-ка, — остановил я национального лидера, — вы ведь и без меня прекрасно знаете, кто подливает бензина в полыхающий на нашей территории огонь, я прав?

— Мы сейчас не это обсуждаем, майор…

— Ну конечно! — стукнул я себя кулаком по лбу, сетуя на собственную недогадливость. — Семеновский инфестат, говорящий на английском. Оговорка Гиштапа о множестве лабораторий похожего плана, как и в Нижегородской области. Ершовский Аид, прилетевший с североамериканского континента. Заполонившие интернет и даркнет агенты-просветители, распространяющие опасные знания по теории некроэфира. Причем, делающие это явно с использованием машинного перевода. Вам же вся эта херня известна не хуже моего. Вы прекрасно знаете, кто стоит за нашими бедами, но… бездействуете?

— Слушайте, майор, — враз осип президент, — это вопросы, тесно связанные с большой политикой! Если подходить к их решению со спешкой, то мы рискуем…

— Значит, вы неспешно сидите и ковыряете в жопе, боясь предать огласке факт, что против России идет скрытая, но активная война? А в это время мы, бойцы инквизиции, изо всех сил сдерживающие натиск нежити, методично пакуемся в гробы?

— Да вы не понимаете, Жарский! — эмоционально возразили мне на другом конце провода. — Если мы начнем разбрасываться такими обвинениями, пусть и обоснованными, то это приведет нас уже к полномасштабной, а не скрытой войне!

— С ядерной-то державой? — недоверчиво хмыкнул я в трубку.

— Вы отнюдь не стратег, майор, — бросил мне словно обвинение главнокомандующий. — От вас укрыт вид общей картины. Поэтому не пытайтесь лезть туда, где вы некомпетентны! А еще я спешу напомнить, что оружие массового поражения есть не только у нас!

— Что ж, мне ясна ваша позиция, — ледяным тоном ответил я. — Тогда можем мы вернуться к «Нисхождению?» Когда мы получим в распоряжение неживых помощников?

Президент чуть замешкался, сбитый с толку моей внезапной покладистостью. Он явно готовился к жаркому словесному противостоянию. Но я наглым образом обманул его ожидания.

— Ну, как вас уже известили, законопроект принят, — поведал мне собеседник. — Сейчас идет нелегкий процесс подготовки материальной базы и…

— Дата, — перебил я его. — Хватит тянуть время. Просто назовите конкретную дату.

— Я не могу этого сделать, — твердо отмел мою просьбу главнокомандующий.

— И что же вам мешает? — не отступил я.

— Вы хотите правды, майор Жарский?! — неожиданно вспылил национальный лидер.

— Я наивно полагал, что мы с вами и без того честны друг с другом, — поддел я государственного деятеля.

— Я считаю, что инквизиция и без «Нисхождения» получила слишком много вольностей, — пропустил тот мимо ушей мою шпильку. — Вы не подчиняетесь командирам, не подчиняетесь мне! Вы открыто наплевали на выстроенную вертикаль власти. Ваш несогласованный ни с кем штурм стал последней каплей. Задайтесь вопросом, с чего бы мне усиливать ваш отряд еще больше?!

— Ну, по крайней мере, я рад, что вы открыли свое истинное отношение к ГУБИ, — хмыкнул я.

— Мое отношение было к вам бесконечно лояльным, пока вы исполняли свои функции! — на другом конце провода что-то гулко бумкнуло, будто опрокинутый стул. — Но когда вы демонстративно начали вести собственную игру, то превратились в дестабилизирующий фактор!

— Повремените с выводами, товарищ главнокомандующий. Дождитесь от меня отчета по проделанной работе. И тогда вы увидите, что боевая инквизиция ни на шаг не отступилась от своего долга. Всё, что вам поют в уши кремлевские советники, смело делите на два. А лучше вообще подотритесь бумагой, на которой они изложены. Я же дам вам факты по каждому захваченному нами инфестату. Сухие и неопровержимые.

— Хорошо, но вы передадите всех задержанных в ФСБН, — попробовал нагнуть меня президент. — И лишь после этого станет ясна судьба «Нисхождения».

— Иной раз я не понимаю, за кого вы больше беспокоитесь, — грустно усмехнулся я. — За кучку ублюдков, погрязших в скверне собственных грехов или за народ и страну. Разве вам неясно, что такое решение играет на руку внешним врагам? Тем, кто старательно разжигает костер под нашими пятками.

— Вы слышали мое условие, — не уступил государственный лидер. — Никаких обсуждений, пока вы его не выполните.

— Я вас понял, — охотно включился я в торг. — В таком случае, мы займемся этим самостоятельно. «Нисхождение» будет запущено и без вашего содействия.

— Без подробных инструкций по некроформации, вам останется только ходить кругами и впустую переводить биологический материал, — злорадно объявил мне главнокомандующий.

— Не переживайте, у нас полно учебных пособий по этой теме, — вернул я ему издевку.

— Что?!

Я красочно представил, как челюсть президента падает на столешницу, и довольно ухмыльнулся.

— Да-да, вы не ослышались. Мы изъяли тонны всевозможных инструкций по созданию упырей. Ну или «стригоев», как они поименованы в захваченной инквизицией документации.

После моего намека на иностранное происхождение обсуждаемых сведений, глава государства звучно скрипнул зубами. Похоже, он никак не ждал, что в распоряжение ГУБИ попадут такие записи. Хотя, говоря начистоту, подобной информации в мировой сети, как навоза за баней. Пусть и не в таком полном виде, но все же.

— Вы меня решили шантажировать, майор? — угрожающе прорычал собеседник.

— Шантаж — удел слабых, — не моргнув глазом, парировал я. — Тех, кто только угрозами добивается поставленных целей. Я же просто довожу до вашего сведения, что произойдет, если мы не найдем общий язык.

— Я запомнил, — мстительно прошипел глава кремля. — Хорошо, будет вам «Нисхождение». Но имейте в виду, майор, у любого поступка бывают последствия. Пусть и настигают они не сразу.

— Жду от вас точную дату к вечеру, — нагло проигнорировал я неприкрытую угрозу. — Всего доброго, товарищ главнокомандующий.

Сбросив вызов и отняв от уха разогревшийся после длительной беседы телефон, я протяжно вздохнул. Тяжело это — спасать корабль, когда его капитан делает все, чтобы судно пошло ко дну. Но что поделать? Такова моя миссия…

О том, что телефонный разговор с президентом принес плоды, мне стало ясно уже на следующий день. Вряд ли, конечно, его испугала моя угроза заняться некроформацией самостоятельно. Скорее, главнокомандующего обеспокоили последствия этого поступка. Как отнесутся собственные граждане к появлению ГУБИ в компании измененной нежити? Вероятней всего — хреново.

Но ведь и воздействовать на инквизицию он не мог. У него попросту отсутствовали рычаги давления, чтобы запретить нам что-либо. Да и распустить наше боевое подразделение не представлялось возможным. Мы слишком сильно нужны ему. Нет такого солдата, который одолеет упыря в схватке один на один. Пока что такое под силу только одаренным ликвидаторам неживой угрозы.

Поэтому кремль был вынужден начинать активную информационную накачку населения. Впервые в публичном поле замелькало название проекта «Нисхождение». Оно звучало из уст дикторов, телеведущих, каких-то экспертов и даже эстрадных звезд. Государственные пиарщики развернули целую линейку общественно-политических ток-шоу и публичных дебатов. Там сторонники и противники идеи использования тел умерших в качестве подкреплений для ГУБИ сходились в нешуточных баталиях. Звучала как и резкая критика, так и яростная поддержка. Однако аргументы оппозиции неизменно оказывались слабее и с каждым новым выпуском все глубже втаптывались в грязь.

Данные манипулятивных социальных опросов убеждали население, что большинство людей медленно, но верно склоняется к допустимости таких мер. Не успело пройти и недели, как по России прокатилась волна пикетов и митингов. «Хватит беречь мертвых, пожалейте живых!» — скандировали подогретые пропагандой толпы. И правительству не оставалось ничего иного, кроме как сделать вид, будто оно уступило. Якобы удовлетворило требования общественности, не выдержав давления.

На фоне всех этих событий я совсем не удивился, когда через Крюкова поступил сигнал готовиться к выезду. Военный борт принял первую партию из тридцати пассажиров — пятнадцати инквизиторов и пятнадцати возрожденных мертвецов. Мы должны были стать первопроходцами в этом деле.

— Волнуешься, командир? — отвлек меня от размышлений Умар, который делил лавку со своей куклой.

— Нет, — покачал я головой и поправил простынь на каталке, где лежало тело старшины Краснова.

К сожалению, в той нашей схватке с упырями, мой неживой соратник пострадал слишком сильно. Отродья погрызли его так, что он самостоятельно не мог передвигаться. Вернее, смог бы. Но зрелище это было очень и очень неприятное. Не для слабонервных.

— А чего тогда? — не отстал от меня Салманов, которого снедал внутренний мандраж.

— Думаю, Сынок… думаю.

— О чем?

— О Ершовском Аиде. То, как он управлялся с некроэфиром — просто за гранью моего понимания. Ни о чем подобном не слышали даже во времена Кровавой зимы. Однако же все предпочли сделать вид, что ничего такого не произошло. Гроза миновала и ладно. Вот это меня и беспокоит.

— Но ты ведь качественно прожарил его, разве нет? — недоуменно нахмурился напарник.

— Да, но в теории он все равно способен вернуться к жизни. Но, опять же, не это меня заботит…

— Расскажешь?

Я оглядел забитый нашими братьями грузовой отсек и тяжко вздохнул. Наверное, не стоит держать такие сведения при себе. Если я по какой-то причине выпаду из обоймы, то должен быть хоть кто-то, способный поделиться с остальными информацией. Так что, видимо, придется рассказать…

— С тех пор, как меня похоронили, — зашептал я, едва перекрывая шум самолетных двигателей, — я стал слышать голос. Прямо в голове. Он не замолкает ни на секунду. Шуршит там что-то днем и ночью. Впрочем, я давно уже с ним свыкся…

— Ты думаешь, с тобой разговаривает бог? — с придыханием выдал пришедшую ему на ум версию Умар.

— Нет, — твердо отмел я. — Наш бог не может звучать так…

— Тогда кто же это?

— Когда я окунал Ершовского инфестата в огненную купель, он кричал и молил, — поделился я с сослуживцем. — Я ни о чем не спрашивал. Подонок сам выкладывал все, лишь бы только я оставил его в покое. Он же и рассказал о таинственном голосе, который в определенный момент зазвучал в его мозгу. Поведал о какой-то лаборатории, людях в закрытых костюмах, которые ставили над ним опыты. Эти естествоиспытатели знали о голосе. Они называли его «Глас бытия». И им было крайне интересно, о чем именно рассказывает этот жуткий шепот…

Салманов после моих слов стал походить на первоклашку на экскурсии. Глаза широко распахнуты, рот приоткрыт, того и гляди муха залетит. В таком состоянии он не заметил бы, если б рядом с ним вместо неживого товарища посадили самого Аида…

— Инфестат признался, — продолжал я, — что голос открыл ему тайны нашего темного дара. Обучил кровавым ритуалам, с помощью которых можно истреблять целые города… По сути, если бы меня не отправили в Саратовскую область, то мог произойти локальный зомби-апокалипсис, перерастающий в бедствие. Ему не хватило считанных дней, а может и часов, чтобы накопить критическую массу измененной нежити, которая лавиной смела бы любое сопротивление.

— Ты полагаешь, Юра, что история может повториться? — крайне серьезно осведомился Умар.

— Именно… Более того, я переживаю, что подобная херня происходит прямо сейчас. Пусть не рядом. Может и не в России вовсе. Но рано или поздно ее отголоски докатятся и до нас.

— Хм… твои слова не лишены смысла, — потер подбородок молодой инквизитор. — Получается, что у нас остается только один выход?

— Это какой же? — вперился я заинтересованным взглядом в напарника.

— Ты сказал, что услышал голос в могиле, так? — начал подводить парень к своей догадке.

— Ну…

— Моя ментальная восприимчивость всегда ведь была выше твоей?

— Умар, прекращай свою викторину, — рассердился я, — говори прямо, чего ты предлагаешь?!

— Да ничего особенного, — помялся мой помощник. — Я думаю, что можно попробовать убить и меня…