Новые чувства (СИ)

Эпилог

Следующим утром Рома удивил тем, что с вечера заказал ноутбук и телефон, за место того, что погибли в фонтане. И дальше жизнь закрутилась и преподнесла много неожиданностей. В большинстве приятных, но были и некоторые огорчения. На ярмарку приехала Елизавета Игоревна — истинная владелица издательства. Похвалила за работу и предложила гарантированное рабочее место. И сама ярмарка прошла очень хорошо! По крайней мере, мне так говорили, потому что я уехала сразу же после того, как встретилась с Елизаветой Игоревной. На то были весомые обстоятельства, связанные напрямую с Антоном Игоревичем. Я бы даже не хотела, чтобы он оставался в прошлом. Лучше бы встречи с ним не было вовсе. Хоть и Рома оборжал меня и сказал, что произошедшее — пустяк, то я так не считала вовсе.

Как я имела неосторожность пообещать, что перееду после ярмарки, так и переехала к Роме вместе с Джульеттой. И оказалось, что я зря так переживала и боялась! Хоть и не сразу, но мы быстро привыкли к переменам в своей обычной жизни. Но главное — мы шли по этой жизни вместе. Смеялись, радовались, решали проблемы и любили друг друга.

Вася к этому относился не с особым ликованием и радостью за сестру, но мужественно терпел и постоянно интересовался, не обижают ли меня там. Мол, если он хоть попробует, то он быстро сделает отбивную из байкера.

Кстати, я рассказала ему, кто на самом деле дал ему прозвище Ромашка. Он по началу не поверил, но потом ходил довольный и важный, даже попросил называть его так почаще. Кто бы мог подумать, что такому дерзкому парню, как он, понравится это милое прозвище.

И так, для ясности, всё должно быть по порядку:

Несчастный буклет стал жертвой моего нервоза. В начале он был случайно смят, а затем, так же случайно порван. Платье тоже смялось в некоторых местах, пока я сидела в ряду со всеми своими коллегами на презентации. Несколько авторов, что мы пригласили, должны были представить книжную серию, которую я оформляла. Они вот-вот должны были начать, но почему-то я не видела ни одного из них.

— Я сейчас, — бросила Игорю, что сидел, рядом и, зачем-то подхватив сумку, понеслась искать Антона Игоревича. Ведь никто иной, как он должен был начать презентацию!

В суматохе ярмарки я так и ни разу не увидела его. Мы все очень старались, готовились к мероприятию и вот, я могу с гордостью созерцать на красивый плакат «Нашему издательству САВА — 10 лет!». Я надеялась, что под словом «нашему» буду фигурировать и я, успешно пройдя практику.

Промчась мимо палаток с книгами и стараясь не снести покупателей, что с восторгом рассматривали книги, я даже заметила, как несколько подростков, разинув рот, рассматривали одну из книг моей серии. Безусловно — приятно. Но пока я не найду своё начальство, я не успокоюсь! Чем это он там мог заниматься таким важным, что мог так неприлично опаздывать?! Игорь мне говорил, где будет палатка Антона Игоревича и её номер — 59.

Так, стоп. Я резко остановилась и уставилась на 63-ий номер палатки. Следовательно, 59-ую палатку я уже успешно прошла! Развернулась на каблуках и уже не таким быстрым шагом направилась к закрытой палатке. Осторожно войдя в неё, я не сразу увидела статную фигуру начальника.

— А… — прижала ладонь ко рту и быстро скрылась за стеллажом с книгами.

Он стоял не один, а со своей несовершенной копией — младшим братом Фёдором. И они о чём-то подозрительно тихо шептались! Они даже не говорили, а именно шептались и шипели друг на друга!

— Ну и что? Во что вылилось твоё баранье упорство? — это был Фёдор.

— Я два раза целовался с ней! — красноречиво воскликнул Антон Игоревич.

— Ну и как? Понравились девичьи губки? — едко поинтересовался его брат, что вальяжно расселся в кресле и закинул ноги на стол.

— Чуть не вырвало, — на этом признании меня даже передёрнуло. — Она совершенно не умеет целоваться!

А вот это уже обидно, так как задевали конкретно меня, а вырвать его могло из-за собственных восприятий.

— Федя, я тебе говорил, что пора заканчивать? А ты? Мы ведь договорились! Ты же должен понимать, что это не нужно ни мне, ни тебе тем более! Не повторяй моих ошибок!

— Да ладно тебе, ну чё ты опять заводишься? Бог с ней, с этой Морянской, давай лучше вспомним чему ты меня учил… — Фёдор поднялся и начал приближаться к старшему брату, говоря уже совершенно другим тоном, более игривым. — Что ты мне показывал…

Я вижу, как его руки ложатся на ширинку мужчины.

Почувствовав, что я краснею от дикого стыда, я не стала дослушивать и помчалась к выходу.

После этого и состоялась встреча с Елизаветой Игоревной, после которой я решила, что больше мне на ярмарке делать нечего и, заказав такси, поехала к Роме. У него возникло очень срочное дело, из-за которого он был вынужден либо опоздать, либо не приехать вовсе.

— Ало? Ром, я еду к тебе, — позвонила в такси.

— Что-то случилось? — его голос прозвучал очень обеспокоенно, от чего на душе сразу стало тепло.

— Мне сказали, что я прошла практику и я решила, что больше мне нечего делать на ярмарке. Ты сам где?

— Думал уже ехать к тебе. Точно всё хорошо?

Я вздохнула.

— Дома расскажу.

— Договорились. Взять вино? Белое, как ты любишь?

А если так подумать, то идея очень даже неплохая!

— Да, бери!

На том и попрощались. Я приехала домой первая (мне Рома уже дал ключи) и не переодевая сиреневого платья, забралась на диван с ногами. Без Джульетты было так непривычно, обычно она вертится вокруг, прыгает, пищит и требует внимания, а тут совершенно пустая квартира.

Услышав звук поворачивающего ключа, я подняла голову, прислушиваясь к шороху в коридоре.

— Так, это каблуки, — скорее, как факт произнёс Рома, а потом громче: — Масянь, ты что, приехала уже?

— Да, я в зале! — прокричала в ответ.

Помыв руки, Рома быстро занёс какие-то пакеты на кухню и поспешил ко мне. Я запрокинула голову, чтобы посмотреть, где он, как он уже наклонился через диван и сладко поцеловал. Губы нежно заволакивали мои, наслаждаясь и растягивая удовольствие. Обычно он так целует, когда не сильно соскучится, но так как не видел меня долгое время и искренне любил, поэтому с нежностью начинал нашу встречу. А вот когда он на эмоциях и не видел меня целые сутки, то глубокий поцелуй в жарких объятьях — гарантирован. Перед сном он всегда старается поцеловать легко и быстро, чтобы не увлечься и не потерять потом часы сна, но это у него не всегда выходит. Ну или у нас не всегда выходит. Как-никак, но я тоже легко загораюсь и не могу потом оторваться от него.

— Так что у тебя произошло? — чмокнув в последний раз в губы и тяжело дыша, спросил мой байкер.

Я тут же отпустила его волосы, что спутала на затылке и перестала обнимать за шею. Отвела взгляд и вздохнула. Поняв, что я не хочу говорить, Рома быстро перекинулся через диван и уже сидел рядом со мной, обнимая за плечи.

— Вот и будем так сидеть, — он поднял мои ноги, чтобы закинуть их себе на колени. — Пока ты не поведуешь мне интересную историю, как тебе испортили настроение.

Я насупилась.

— А я о-очень терпеливый, — убедительно закивал он.

Скосив на него взгляд, я только обнаружила, что на нём была красивая молочная рубашка с закатанными рукавами и чёрные брюки. Это ведь он для меня так красиво оделся… По инерции поправила платье, разглаживая складки.

— Тебе очень идёт это платье, но в нём лучше сидеть не дома, а блистать где-нибудь, идя под руку с кавалером. То есть со мной, так как другого кавалера тебе уже не дано, — и якобы печально вздохнул.

Я улыбнулась тому, как он пытается поднять мне настроение и повернулась к нему.

— Извини за грубость, но ну их в жопу, этих геев! — сказала как на духу, и сама удивилась, как сразу стало легче на душе.

Он посмотрел на меня с огорчением.

— Масянь, ну что ж ты у меня такая добренькая, а? Даже послать нормально не можешь!

— А я что сейчас сделала? Как это можно было сделать «не нормально»? — возмущенно заломила бровь.

— Ты послала геев в их излюбленное место.

Я хотела это оспорить, даже раскрыла рот и набрала побольше воздуха, но тут же захлопнула его и отвела взгляд. Потом рассказала всё. Что у меня было с Антоном Игоревичем, про встречу в клубе с Фёдором и так далее. Байкер меня внимательно выслушал, кивая и не отрываясь следя жёлтыми глазами.

— Так, погоди, и всё? — как-то даже возмущенно воскликнул он, когда я замолчала и откинулась на спинку дивана.

— А тебе этого мало? — удивилась я.

Рома долго смеялся, закрыв глаза рукой, а когда я уже обиделась и рывком поднялась с дивана, поспешил схватить за руку.

— Стой! Так, кхм-кхм, — прокашлялся он, но всё так же улыбаясь. — Всё, я понял! Даже если ты и впрямь плохо целуешься, то это легко поправимо! Давай я стану твоим учителем! — он вдруг подозрительно воодушевился. — Так, всё, урок уже начался, приступим к делу!

Не судьба была платью блистать под руку с кавалером. Буквально уже через минуту оно валялось на полу, а следом к нему присоединялись рубашка и брюки. Нижнее бельё чем-то провинилось и было откинуто совершенно в другую сторону.

Вообще, с Ромой разговор короткий, только что-то и как-то не так или возникает какой-то спор, так мы переходим из вертикального положения в горизонтальное. У меня как-то возникла мысль, что к себе в квартиру я буду ездить только для того, чтобы отдохнуть от яркой половой жизни, но потом я вспомнила, что он прекрасно знает адрес и мне потом будет только хуже. Да и через некоторое время совместной жизни с ним я привыкла к такому безумству страсти. Вспомнить только его тренировку, где вообще, всё началось с того, что я просто сидела, облокотившись о матрас и работала с ноутбуком. Роме вдруг резко понадобилось позаниматься на своих гантелях и прочих приспособах. Ну я что? Что хочет, то и делает, поэтому я даже слова не сказала.

Без майки, в лёгких спортивных штанах и с завязанными в высокий хвост волосами, он начал тренировку.

По началу я держалась и не смущала парня взглядом, но потом, когда он вспотел и капельки пота начали блестеть по мере перекатывания напряжённых мышц, удерживать постоянно убегающий взгляд было всё сложнее. Буквально через пять минут, я уже начала жадно пялиться. И рот в восхищении открыла, а когда поняла это, мигом захлопнула его во избежание позора в виде потёкшей слюны. Только вот захлопнула вместе с кончиком языка и не удержала протяжный стон от боли.

Рома подпрыгнул, с грохотом уронил гантелю, устремился ко мне и сел на колени передо мной.

— Масяня, блин! Я и так с трудом сдерживался от возбуждения! — по началу с упрёком, а потом обеспокоенно: — Что такое? Что? Где больно?

— Я язык прикусила, — проскулила и пользуясь положением, прижалась к нему.

— И каким таким образом? — хоть в голосе слышалось недовольство, он всё равно принял меня в свои объятья.

— Когда рот захлопывала, чтобы слюни не потекли!

Он не сразу понял моих слов, поэтому на пару секунд между нами возникло молчание.

— Твою ж мать, — и это было произнесено так счастливо. Парень рассмеялся и прижал к себе сильнее. — Всё, масянь, я при тебе теперь не буду тренироваться!

— Это ещё почему?! — я реально испугалась, потому что мне жутко понравилось смотреть на него во время тренировки! Это было своеобразным стриптизом для меня.

— Потому что тогда, — он ткнул в кончик моего носа, а затем большим пальцем чуть прижал и потянул вниз нижнюю губу, — я буду потный и как сумасшедший от возбуждения, вдалбывать тебя в этот матрас.

— Ну и? — я искренни не поняла этого объяснения. — А кто сказал, что я против?

Рома дёрнулся и, кажется, у него в голове оборвалась нить мыслей. Он взял обеими руками моё лицо и, наклонив, долго вглядывался в глаза на наличие лжи или ещё чего-то там.

Чтобы помочь ему с ответом, я обхватила его за затылок и притянув к себе, с жаром примкнула к любимым губам. Когда мы там целовались? Кажется, после завтрака. Последний раз я смотрела время и на часах было два часа дня.

Ужас!

Какая же долгая разлука!

Давно пора наверстать упущенные минуты для поцелуев.

А то я и подумала, когда наши губы только сомкнулись — почему я так соскучилась?

А один день мне запомнился особенно! Он и начался по-особенному, потому что я ляпнула с утра на свою голову:

— Вообще, да, матрас удобен, — утвердительно кивнула, вспоминая как мы в пылу страсти падали с матраса на мягкие подушки, что были раскиданы по мягкому ковру. — Вот только к кровати можно привязать руки-ноги и поиграть, а к матрасу, увы, — развела руками, — не получится.

— Хм-м-м, у меня есть гантели, и, если лечь не вдоль, а поперёк или сразу на ковре… М-м-м, масянь, ты подала мне прекрасную идею, переходящую в мечту! Сегодня же воплотим её в реальность!

— На этом матрасе? — я скосила взгляд.

— Ну а на каком же ещё? Так, я знаю этот взгляд. Что не так, масянь? — Рома тут же навис сверху, внимательно вглядываясь в лицо.

Пряча глаза и смущаясь, пришлось объяснять, что мне не всегда уютно спать на матрасе, который повидал несчетное количество его прошлых девушек. Как мне всё время казалось, будто бы на середине он был прям особенно продавлен! Ну не могли же это сделать мы? Я была уверенна, что это было и до меня! Поэтому я давно мечтала о замене этого матраса на другой.

— Хорошо, будет тебе новый матрас. Я, на самом деле, об этом не подумал, но понимаю тебя.

Сказал — сделал. Только мы проговорили об этом утром, как он уже после завтрака заказал новый матрас. Неожиданно потом он и сам решил внести кое-что новое в нашу жизнь. Когда я вышла из ванной в одном полотенце, он хотел зайти в ванну, но вдруг замер и сощуренным взглядом оглядел меня, а потом стену. Я даже сама оглянулась на стену сзади.

— Зеркало. Сюда срочно нужно мега-огромное зеркало, — утвердительно кивал сам себе парень.

— Зачем? — спрашиваю в непонятках.

— Потом покажу. Всё, я поехал.

И под моим широко распахнутым взглядом зацепил ключи с полки, снял косуху и устремился к двери.

— Стой! — кинулась за ним, когда поняла, что он реально собирался ехать.

— Я быстро, масянь, — притянув к себе за талию, он нежно чмокнул в щеку и легко поцеловал губы.

— Ну ты же не поедешь в домашних штанах и косухе на голое тело!? — вскипела я, не понимая, что на него нашло и выразительно оглядела его с ног до головы, мол, ты вообще в своём уме?

Рома замер, посмотрел на себя и развернулся обратно в комнаты.

— Да, ты права, в прошлый раз меня посчитали обкуренным.

— А когда был этот «прошлый раз»? — я даже насторожилась.

— Так вот, когда сорвался покупать картины и краски. На меня находит порой что-то такое, — он покрутил рукой. — Что я, как говорится, вижу цель — не вижу преград.

Закивав в подтверждении, что преград для него и впрямь не существует, я проследила, чтобы он нормально оделся и проводила до двери.

Через пару часов он приехал вместе с зеркалом. Таким огромным, что я не поверила, что всего двое грузчиков могли поднять его на последний этаж. Не желая никому мешать, спокойно ушла на кухню, не забыв подхватить не унимающуюся лису, которой всё было любопытно и интересно.

— А ну стоять! Охренели, что ли?! — внезапное и разъярённое от Ромы.

Спокойно не получилось. Тут же взволнованно ринулась в коридор. Беспокоилась не за парня, а за несчастных грузчиков, что словили неудачу — не угодить байкеру.

— Куда пошли в уличной обуви?! А вдруг вы по говну ходили?! Моя девушка что, зря тут стояла раком и полы мыла?!

Да как бы, я всё шваброй и не особо напрягаясь… Если он раньше вызывал службу уборки или ему прибирались девушки, то со мной так не получилось и в своём доме порядок я наводила сама. Но Рому ж не переубедишь, всё равно заставил грузчиков разуться, а потом под чутким надзором установить зеркало. Оно было почти до потолка! Что я сразу озадачилась над тем, как же его, блин, потом мыть?

— Ну что, как тебе? — закрыв дверь за грузчиками и оглядывая зеркало, спросил парень.

Я стояла как раз посередине отражения зеркала, прижимая лису и всё думала, как его мыть.

— А на этот раз что такого на тебя нашло?

Загадочно улыбнувшись, он молча подошёл ко мне сзади, обнял за талию, прижимая к себе, как самое ценное и дорогое, и положил подборок мне на макушку. Теперь мы стояли вместе и глядели на своё отражение. Надо же, а ведь я ещё не видела нас со стороны. Рома хоть и был худым и с длинными ногами, но у него был широкий разворот плеч, плавно переходящий в мощную грудь и тонкую талию, натренированные стальные мышцы, да и вообще, если ему надо, то такую страшную моську сделает, что я сама бы затряслась в испуге, если бы не знала какой он на самом деле хороший и чувственный. И я на его фоне казалась ещё меньше, чем это было в действительности! Такая маленькая, персиковые волосы, точно у куклы лежали на плечах, а лиса в моих руках казалась огромной плюшевой игрушкой. Ноги, руки, шея… Всё казалось таким тонким, точно, как у балерины из музыкальной шкатулки, а сзади он — мой защитник, мой любимый. Мои нефритовые глаза сияли счастливыми искорками, встречаясь с его, в которых золотым сиянием разливалась любовь.

— Теперь поняла? — улыбнулся он, покачивая меня из стороны в сторону.

— Да-а, — закивала. — Оказывается, мы такая красивая пара! Завидую самой себе, — пошутила я и Рома рассмеялся.

— А я-то как себе завидую! Такую масяню отхватил! Вот ты мне не верила? А теперь сама видишь, какая ты ма-асенькая! — он показал пальцами, будто бы я вообще была ростом со спичку.

— Ну ты же не дашь никому меня в обиду?

— Порву любого, даже не сомневайся, — посерьезнел он, что его взгляд потяжелел, но через секунду обратно просветлел и засиял. — Так, всё! — он замахнулся и шлепнул меня. — С зеркалом разобрались, но надо ещё матрас встретить!

Сощурив на него взгляд, я мысленно сделала заметку о мести за этот шлепок.

Вечером все дела уже были сделаны и каждый занимался своим делом. Джульетту выгуляли, матрас привезли, поставили, застелили. Только ещё не опробовали.

— Дз-з-з-з-з-дз-з-з-з! Дз-з-з-з-з-дз-з-з-з! — звонок в дверь.

Так, а вот я почти уверена на все сто процентов, что это ещё одна часть нашей совместной жизни. Дело в том, что пока не все бывшие девушки Ромы знают, что у него появилась одна и постоянная, поэтому они порой приходили с целью развлечься, а тут, увы, облом. Когда на неделе развернёшь таких шесть, что только откроешь дверь, а они уже снимают одежду, представляя разнообразие кружевного белья, то вторая неделя даётся уже не так легко. На третьей они уже начинают здорово бесить. Даже Джульетта, когда мы оба были дома, не бежала к двери встречать гостя. Ей тоже бывшие Ромы не нравились.

Так как парень был занят на кухне, открывать поплелась я, недовольно бурча под нос, что это его очередная баба.

— Ро-ом, а давай поспорим, что я сейчас открою, и это будет твоя очередная бывшая пассия? А то они у тебя вообще не заканчиваются!

— На что спорим? — в ответ прокричал он.

По пути решила заглянуть к нему на кухню и когда встретилась с его заинтригованным взглядом, задумчиво предложила:

— Кто проиграет, тот моет посуду целый месяц?

— Дз-з-з-з-з-дз-з-з-з! Дз-з-з-з-з-дз-з-з-з! Дз-дз, дз-дз, дз-дз-з! — повторное и уже нетерпеливое.

— Голый! — дополнил он, щелкнув пальцами, когда я уже развернулась идти дальше.

— А, — я резко остановилась. — Давай хотя бы в фартуке?

А то, всё-таки мало ли, вдруг реально проиграю… Я хоть и в это мало верила, всё же, никто иной к нам в дверь не мог вот так трезвонить, не предупредив заранее, что придёт.

— Принимается! — и, судя по звуку, он довольно потёр руки.

Ну-ну. Я хмыкнула, уже уверенная в своей победе.

Эх, какие приятные вечера меня ждут весь последующий месяц! Я мечтательно улыбнулась и, дойдя до двери, открыла.

Белые каблуки — первое, что я увидела и они уже гарантировали мою победу. Глаза поднялись выше и я с удивлением отмечала, что мадам пришла в довольно элегантном костюме и не была такой уж дерзкой зажигалочкой. Дойдя до лица и серьёзных серых глаз, что смотрели на меня сквозь очки, я так вообще дёрнулась. Бог мой, да ей же лет тридцать! Рома и на таких заглядывался!!

Это что, такие тяжелые времена были, или что?..

— Вы к Роме? — сразу спросила я, улыбаясь своим мыслям.

— Верно, — она кивнула и озадачено посмотрела мне за плечо. — Странно, раньше он не позволял своим девушкам открывать двери.

Я хмыкнула. Не в первый раз я слышала данную фразу. Ещё раз оглядела мадам с ног до головы, чтобы ещё раз посмотреть, как выглядит моя победа.

— Ро-ом, — позвала я. — Иди разбирайся! Твоя ж б… — чуть не сказала «баба». Нет, перед такой элегантно одетой дамой, сказать такой жаргон всё-таки неприлично. — Знакомая!

Дама улыбнулась уголками губ и, будто показательно перенесла вес на правую ногу, скрестив руки и удерживая белый клатч.

Какая-то подозрительная на этот раз.

— О, мам, привет! — донеслось сзади, параллельно со стремительными шагами в нашу сторону.

Я перевела большие глаза на даму, что от души уже потешалась надо мной, но смех сдерживала. Зато взгляд — веселился!

— Привет, сынок. Познакомишь с невесткой? — она кивнула на меня — стремительно краснеющую.

— А то! — довольно и гордо сказал парень, уже стоя за спиной. — Только не на пороге же, ты заходи!

Она перевела взгляд на меня.

— Сейчас, подожди, у моей невестки шок пройдёт, а то ты посмотри на неё, побледнела ведь, бедняжка.

Побледнела, да? А по-моему, я тут со стыда сгораю! Вон, пол скоро подо мной расплавится!

— А, — но всё же наклонился и заглянул мне в лицо. Я тут же поймала своим паническим взглядом его, совершенно спокойный и безмятежный. — Да ты не парься, — начал объяснять матери. — Просто она проиграла спор и пытается утихомирить свою самоуверенность.

Я с дикой яростью глянула на Рому, а потом перевела взгляд на его маму.

— Ваш сын — озабоченный извращенец, — припечатала я.

У парня отвисла челюсть.

Ну а что? Моё положение и первое впечатление уже и так ни что не спасёт, а отомстить — святое дело.

Мама Ромы ответила вполне легко и без колебаний.

— А это уже не мои проблемы, так как жить с ним тебе, а не мне, — подмигнула она и улыбнулась мне и сыну.

Прикрыв ладонью губы и наклоняясь к матери, Рома зашептал:

— Мам, ты вот не верь ей! Это только с первого взгляда кажется, что она безобидный цветочек. Марк вообще её чертиком называет и боится, девушку свою к ней старается не подпускать. Так что это ещё нужно разобраться, кто в этом доме страдает.

Пф, тоже мне, «несчастный»!

Я поспешила на кухню, пока Рома заводил и показывал маме изменения в квартире. Не успела я испугаться за лису, как услышала восторженные восклики и судя по «Дай я тебя тут почешу! А какая у нас милая мордочка! Ах! А какой хвостик! Пушистый-пушистый!» — Джульетта там утопала в поглаживаниях и внимании.

У меня немного тряслись руки от этой внезапной встречи, но Рома спас и тут, успев на пару минут сбежать с глаз мамы.

— Ты как? — заглянул он мне в глаза, первым делом хватая трясущиеся руки и покрывая их поцелуями. — Я сам не ожидал, что она приедет! Честно!

— Мне очень стыдно, и я ведь даже ничего не знаю про твою семью, хотя, Рома, я живу с тобой уже почти месяц! Как ты мог ничего мне не рассказать? — от волнения у меня брови приподнялись и свелись к переносице.

— Чш-ш, масянь, прости-прости меня! — он ещё раз расцеловал руки, поглядывая на проём кухни. — Я понимаю, что давно должен был познакомить тебя с родителями!

— И порадовать их на старости лет, что ты наконец нашёл себе жену! — голос сзади и стойка Ромы означали только одно — она стояла там.

— Ну ма-ам! — схватив испуганную меня за плечи, он развернул меня лицом к матери и обнял.

— Да поняла я, что ты из-за привалившего счастья совсем про нас забыл, — отмахнулась она, кладя клачь на стол. — В общем так, — она внимательно оглядела меня. — Ты завтра берешь в охапку своё сокровище и рыжее чудо тоже не забудь! И завтра приезжаете к нам. Будем знакомить тебя с нашей семьёй, — последнее уже мне.

— П-почту за честь, — сглотнув, кивнула я.

А через секунду поняла, что сморозила и опять покраснела.

— Ром, а чего она у тебя то смелая, то хилая?

Парень сзади смущенно кашлянул.

— Она просто растерялась! Да?

— Да, — утвердительно кивнула я, а потом выбралась из своей «защиты». — Извините, я не знаю, что вы предпочитаете больше. Черный или зелёный чай? Или вы тоже любите какао?

Или как любил называть Рома — какаё.

— Не я «тоже», а это он тоже любит какао, — поправила она, улыбнувшись. — Как ни сяду вечером с кружкой горячего какао, что муж специально заказывал из Индии, да с конфетками с ликёром, как прискакивает это чудо и просит: «Мама! Мама! Налей мне тоже какаё!», а я пока схожу и налью своему любимому сыночку, он половину конфет стрескает! Мне не жалко, но они ж с ликёром!

Я рассмеялась и глянула на смутившегося парня.

— А мне он говорил, что не любит сладкое! — воскликнула я, разливая кипяток и заваривая всем какао.

— Да когда такое было? — поразилась она. — Шоколад и какао — самое излюбленное сочетание!

Вскинув бровь, я повернулась к Роме. Он отвёл взгляд, будто бы задумавшись над смыслом синего цвета лошади.

— Да вот, было, месяца два назад, — уклонно ответила я, вспоминая тот поцелуй.

Поймай его взгляд, покачала головой.

«Ну и что ты так на меня смотришь? Я просто хотел тебя поцеловать!» — оправдывались за него его глаза.

«А лгать — не хорошо!» — укоризненно говорили мои глаза.

«Но тебе же тогда понравилось! Это была ложь во благо!» — как аргумент вскинул он бровь и на том я и прервала наш контакт.

Конечно понравилось! Мне вообще всё нравилось, что он делал!

Глянув на его маму, что смотрела на нас с одобрением и улыбалась, я тут же отвела взгляд и из-под опущенных ресниц, когда подносила чашку ко рту, следила за Ромой.

Который так же украдкой следил за мной и ели сдерживал счастливую улыбку.