Нулевой день

Звезда (XVII)

Стеллан Тайко, Навигатор Арканов

«Я нагряну, словно сумрак».

Также известен как: Полярная Звезда, Сверхновая Звезда.

Силы: звездное воплощение и манипуляция, обострённые чувства, ночное видение, способность создавать звёздные бомбы и самовзрываться с целью парализовать и уничтожить противника, эхолокация, сигнальное излучение, астронавигация.

Особые навыки: незаурядные познания в астрономии.

Оружие: нет.

Изображение на карте: обнажённое двуполое существо, черпающее воду под сияньем яркой восьмиконечной звезды.

Символ: белая звезда.

Отличительные характеристики: при использовании сил его тело начинает вибрировать, контуры становятся размытыми.

До Вспышки: студент из Дании, отправившийся в Колорадо для изучения астрономии.

Københavns Lufthavn

(Международный аэропорт Копенгагена)

День 0

— Ты книги взял? — спросила мама.

Я хмуро кивнул. Поскорее бы уже закончились эти проводы.

— Деньги на дорогу с тобой? — спросил отец.

Я похлопал по карману джинсов. Ещё раз кивнул.

С виду картина будничная — парня провожают в колледж родители и пятеро младших братьев и сестёр, мечтающих о дне, когда придет и их черёд.

Но поступление в колледж лишь совпадение. На самом деле я отправляюсь в Штаты… бросая друзей, подработку, потенциальную девушку (два незабываемых свидания), чтобы поучаствовать в смертельной игре. Вроде как.

Скорее всего, этот бред про Арканов — просто навязчивая идея моих родителей. Их безумие — наш грязный семейный секрет. Ведь у каждой семьи они есть, правда? Вон у одного моего друга отец мошенничает с налогами, а у другого мать выписывает липовые рецепты.

А мои родители в лучшем случае душевнобольные и совсем меня не любят. В худшем — они психически здоровы и отправляют меня на состязание, выйти живым из которого почти невозможно. И совсем меня не любят…

— Почему Стеллан уезжает в Колорадо? — захныкала Астрид — самая младшая из моих сестер.

Потому что отец «почувствовал» что в этот раз игра развернётся в Штатах. Что ж, могло быть и хуже. Он мог «почувствовать», что она состоится в Сибири.

Я ущипнул Астрид за подбородок:

— Потому что я тут лучше всех.

Я-то пошутил, но родители единодушно кивнули.

— Вашему брату суждено прославиться на века, — сказал отец.

Мать потянулась, чтобы поправить мне очки, и я почувствовал себя неловко.

— Я так горжусь тобой. Годы обучения и тяжёлой работы скоро себя оправдают. С этой минуты твоя жизнь изменится навсегда, — она обхватила меня за плечи и прижала к себе, — помни: первым нужно устранить Смерть.

Затем отпустила меня и кивнула нам с папой, призывая обняться. Мы неохотно подчинились. И он процедил мне на ухо:

— Возвращайся с двадцатью одним символом, или не возвращайся вообще.

Røvhul! Вот гад. Я прикусил язык.

Папа считает себя Таросово — провидцем Таро, а мать вроде как должна быть моим летописцем, но ни он, ни она не могут поехать со мной, чтобы запротоколировать мои гипотетически великие деяния, потому что размножаются, как астероиды. Но при большом количестве детей, с деньгами у них не очень.

И вот мама нашла решение: «Ты ведь можешь быть сам себе летописцем! Будешь в телефонных сообщениях рассказывать нам обо всех новостях. А я буду сохранять эти сообщения и вносить их в книгу».

В ту жуткую старинную книгу: «Хроники Навигатора Арканов».

Её страницы полны отчётов о предательствах и убийствах минувших веков. Я знаю эту книгу вдоль и поперёк. Я читал эти истории сколько себя помню. Теперь в них будет внесена и моя «игра».

Через sms.

— Ну, я пошёл, — сказал я, не теряя надежды, что они ещё образумятся, — если перестанете получать свежие новости, то знайте, что меня подстрелила Луна, или сожрал Дьявол.

Или мне осточертело потакать их больным фантазиям, и я просто перестал писать.

Мама поджала губы.

— Это не смешно, Стеллан. К тому же ты прекрасно знаешь, что не стоит идти против Луны, — пожурила она меня, — только против игроков, способных подобраться слишком близко и представляющих явную угрозу, особенно поначалу.

Я перевёл взгляд на отца:

— Ты, правда, собираешься сделать это? Отправить меня одного?

Они считают, что шансов остаться в живых у меня мало. То есть фактически отправляют меня по воде на горящей погребальной ладье, как в давности викинги отправляли мёртвых в последний путь, только я все ещё жив и борюсь, призывая на помощь.

— А ты хочешь, чтобы я бросил работу? — папа вышел из терпения и побагровел от злости. — Или чтобы мать оставила на произвол судьбы твоих братьев и сестёр?

— Нет, я как раз не хочу ничью жизнь переворачивать вверх дном, — я тоже вышел из терпения. Мы об этом несколько недель спорили. Ну, хватит значит хватит.

Я обнял по очереди братьев и сестёр, приговаривая:

— Смотрите друг за другом.

И, не сказав больше ни слова, с билетом в руке направился в очередь на прохождение контроля безопасности.

Зря я оглянулся. Они как ни в чём ни бывало улыбаются и машут мне руками. Как будто все нормально. Как будто они нормальные. И от этого на душе ещё более паршиво.

Пока я проходил контроль, и пробирался сквозь толпу, посадка уже началась. Бочком протискиваясь между рядами, я нахожу своё место и бросаю на него рюкзак. Затем достаю из кармана телефон. Что, мама, хотела свежих новостей? Будь осторожна со своими желаниями.

Стеллан: «Впервые в самолёте. Жду взлёта. Пытаюсь определиться, кого из родителей ненавижу больше».

Ответа не последовало.

Стеллан: «Взлёт был плавным. Погребальная ладья отплыла».

Самолёт поднялся в небо. Выглядывая из окна, я смотрю на удаляющиеся очертания места, бывшего мне домом. Единственным домом, что я знал. Эмоциональное возбуждение от путешествия по воздуху постепенно отпускает, и я начинаю клевать носом.

Всю дорогу до Атланты я проспал. Проснулся перед самым приземлением по-прежнему злой как чёрт. И продолжил строчить родителям сообщения.

Стеллан: «Весь перелёт проспал, пуская слюни на пассажира с соседнего сидения. Приснилось, что родители свихнулись и отправили меня в Америку на верную смерть».

Мама: «Не смешно. Прекрати немедленно».

Но я не прекратил.

Стеллан: «Подумываю поменять билет в Колорадо на билет Голливуд. Может, родители, говоря о звезде, имели в виду другое».

В аэропорту я спустился по эскалатору, чтобы сесть в поезд, курсирующий между терминалами, но не успел. «Осторожно, — произнёс автоматический голос, — двери закрываются. Пожалуйста, подождите следующего поезда».

Я воспользовался свободной минуткой, чтобы отправить родителям ещё одно сообщение.

Стеллан: «Направляюсь к следующему терминалу. У существительного «терминал» есть производное прилагательное «терминальный». Например: «Стеллан в терминальном* состоянии».

(*терминальные состояния — состояния пограничные между жизнью и смертью.)

Нет ответа.

Когда прибыл следующий поезд, я вошёл вместе с толпой и ухватился за верхний поручень. «Приветствуем вас в авиапоезде», — произнёс ещё один автоматический голос, — следующая остановка на платформе «Э». «Э» как в слове эхо».

Эхо. Одна из моих предполагаемых сил — эхолокация. Если я обладаю сверхъестественными способностями, то теоретически должен уметь их использовать, но пока не замечал ни малейших проявлений.

Хотя это не удивительно. Мне всего лишь восемнадцать, я даже бриться ещё не начал.

Поезд резко тронулся и поехал с поразительной скоростью в подземный туннель. Отец работает машинистом поезда сколько себя помню, но путешествует так же редко, как и я. Интересно, что бы он подумал об этой автоматизированной системе транспортировки?

Вдруг свет погас, и поезд замедлил ход. Я завертел головой, изучая реакцию остальных пассажиров. Это нормально?

Поезд прокатился ещё немного и со скрежетом остановился… между терминалами.

Все в панике схватились за телефоны. Я попытался дозвониться до родителей. Занято.

Свет вспыхнул снова. Загорелся и погас.

Загорелся и погас.

Темнота.

Почему-то несмотря на внеплановую остановку, не включился аварийный режим. Словно машина считала, что поезд всё ещё движется.

Пассажиры нервно переглядываются, освещая вагон телефонами. Вдруг туннель задрожал, завизжала какая-то женщина.

На Джорджию обрушился торнадо? Просто замечательно, родители отправили меня на растерзание урагану.

Тучный вспотевший американец начал оттягивать воротник футболки с надписью «Orgasm Donor».

Он прокряхтел по слогам: «Кла-ус-тро-фо-би-я» и с криком попытался взломать дверь.

Его глаза заметались:

— Не получается!

Мне хотелось сказать: «Да не откроется она, пока работает двигатель».

Но тут подоспел одетый в форму сотрудник аэропорта:

— Сохраняйте спокойствие, сэр. Скоро нам окажут помощь.

— Отойдите все нахрен от меня.

Люди расступились.

Стало тяжело дышать, словно температура воздуха резко подскочила на несколько градусов. Толстый Парень совсем изошёл потом, его футболка пропиталась насквозь.

Одинокие толчки переросли в мощные содрогания. Кажется, откуда-то издалека доносится… рёв.

Толстый парень словно с цепи сорвался, начал колотить ногами в двери. Предохранительное стекло пошло трещинами, но не поддалось.

Конец туннеля озарили огни. По яркости и силе они будто исходят из естественного источника. Я бы сказал, это… пожар. Или даже солнце?

Но такого быть не может. Я посмотрел на экран телефона. Ночь. Небо должно быть тёмным.

Раздался крик. Затем прозвучал взрыв. Следом ещё один. И ещё… Рёв начал стихать.

Все.

— На нас напали! Это, наверное, бомбы! — крикнул какой-то мужчина.

Вряд ли. Будь это бомбы, нам всем уже пришёл бы конец. Какой смысл сбрасывать на аэропорт такие слабые бомбы? Думаю, всё намного хуже: с неба падают самолёты.

— Это самолёты, — пробормотал я.

Несмотря на всеобщую суматоху один парень меня даже услышал.

— Откуда ты знаешь про самолёты? И чего ты постоянно пялишься в телефон?

Я сглотнул.

— Смотрю на время.

И спрятал телефон в карман.

— Эй, мальчик, у тебя странный акцент, — сказал Толстый Парень… со странным акцентом, — с чего ты взял, что самолёты падают?

Как объяснить человеку в футболке с надписью «Orgasm donor», что предположение про бомбу бессмысленное?

Внимание всех пассажиров привлёк скрежет со стороны носовой части поезда. Нам навстречу по параллельной колее движется еще один поезд, словно и не пытается затормозить или ускориться, а катится только по инерции. Неконтролируемый поезд.

Поезд-призрак.

Люди начали освещать вагон фонариками. Снаружи он весь чёрный, обугленный, все окна выбиты. Это брызги крови на торчащих осколках?

Поезд промчался мимо, волоча за собой обломок фюзеляжа. Доказательство тому, что действительно падают самолёты.

Все взгляды обратились ко мне, будто это я во всём виноват. Толстый Парень, кажется, готов прибить меня своим мясистым кулаком. Я поднял руки вверх.

— Я обычный студент. Я-я тут ни при чём!

Но у Толстого Парня появились единомышленники. Когда они начали подбираться поближе, я почувствовал прилив странной внутренней силы.

— Не подходите!

У меня задрожали руки, всё тело начало вибрировать энергией. Что-то происходит.

Неужели я и правда Звезда?

Я мысленно возвращаюсь к своим хроникам. Новая Звезда. Сверхновая звезда. Гиперновая звезда. Чёрная дыра звездной массы. Взрыв звезды. Зарождение звезды. Нуклеосинтез.

Катаклизм.

— Я… я не хочу взрываться. Пожалуйста, не подходите, — энергия внутри меня начинает накапливаться и скоро ей нужно будет выплеснуться, — пожалуйста, я не хочу вам навредить!

Глаза Большого Парня налились кровью.

— Значит, ты точно во всём этом замешан!

— Нееет!

Я чувствую, будто сейчас взорвусь! Поднятые вверх руки вибрируют так быстро, что я едва могу различить их очертания. Вижу лишь два размытых пятна.

Большой Парень схватил меня за край футболки. Напрасно.

Изнутри меня взрывной волной изверглись потоки излучения.

— Аааа!

Я в ужасе наблюдаю, как голубое сияние испаряет всех вокруг, и теряю сознание…

С трудом просыпаюсь. Какой странный сон.

Что-то твёрдое давит в бок. Неужели я уснул с книгой в постели? Я нахмурился. Это что… металл? Открываю глаза.

О боже, я лежу на рельсах. Голый? Я вскочил на ноги и оглянулся по сторонам. От увиденного меня охватил ужас.

Поезд! Дыхание застряло в горле. Точнее то, что от него осталось.

Покорёженный вагон с металлической обивкой, выгнутой наружу, похожий на консервную банку, взорванную динамитом.

При виде этих обломов мне в голову пришел текст следующего сообщения родителям:

«Вы были правы во всём».