О чем говорят названия растений

Яблоки бывают разные

Мы уже говорили, что древние греки первоначально называли лимон мидийским яблоком. Такое сравнение вполне понятно, поскольку яблоки были хорошо известны европейцам и считались самыми обычными фруктами. Яблоками же, правда, с разнообразными географическими эпитетами, в обиходе становились попавшие на континент не только практически все плодовые, но и многие заморские овощные растения.

На рубеже XV–XVI веков в Португалию то ли из Индии, то ли из Китая привезли незнакомые кисловато-сладкие плоды с оранжевой душистой кожурой. Вскоре плантации этих деревьев появились на юге Европы. В середине XVI столетия фрукты попали на стол папе римскому Пию IV и придворные папские историки назвали их aurantium Olysponense — золотистыми плодами из Лиссабона. Нетрудно догадаться, что речь идет об апельсинах. Если свериться с современным русско-итальянским словарем, можно убедиться, что и сейчас «портогалло» означает и апельсин, и Португалию (Portogallo), указывая на происхождение первых итальянских апельсинов. А самому названию «апельсин» мы обязаны опять-таки яблокам, вернее, немецкому Apfelsine — китайское яблоко, хотя первое растение из семейства рутовых, а второе — из семейства розоцветных.

Гранат древние римляне тоже считали разновидностью яблок. Из Карфагена в Рим этот плод привозили под именем malus puniceum — яблоко карфагенское, и впоследствии вторая часть словосочетания (Punica) стала родовым обозначением. Назвали же гранат по испанской провинции и городу Гранада, откуда, как полагают, благодаря арабам экзотические фрукты стали широко распространяться в Европе. Об этом напоминает нам также английское pomegranate — «плод из Гранады».

А теперь на очереди помидоры. Этимологический словарь так объясняет происхождение этого слова: «Заимствовано через посредство французского языка из итальянского, в котором pomi d’oro буквально значит „золотые яблоки“». И все-таки подобное объяснение не исчерпывающее. Если объясняясь с итальянцем, вы попросите дать вам яблоко, назвав его poma, то собеседник вас не поймет. В «Новейшем толковом словаре итальянского языка» Палацци говорится, что pomo (поэтическое — pomo, множественное число — pomi) происходит от латинского pomum и означает фруктовое дерево или его плод, но отнюдь не обязательно яблоню или яблоко. Для них соответственно есть названия melo и mela. Таким образом, pomi d’oro (то есть наши помидоры) для итальянцев не «золотые яблоки», а «золотые плоды». Уточнение небольшое, но, как мы увидим дальше, существенное. А вот на других языках плоды помидоров — это все-таки яблоки: у поляков jablko zlote — золотое, у чехов jablka rajska — райское. И, наконец, возможная общая первооснова — латинское фармацевтическое обозначение из обихода средневековых медиков: mala aurea — то самое золотое яблоко, о котором мы говорили вначале.

Кстати, еще один вопрос, связанный с помидорами. Раз яблоки золотые, выходит, они золотистого, желтоватого цвета. А современные сорта дают зрелые плоды почти исключительно красной или малиново-красной окраски и лишь у немногих они действительно желтые. Дело в том, что попавшие в середине XVI века из Америки в Европу помидоры были очень похожи на дикорастущие формы с ребристыми или мелкими гладкими плодами, напоминающими вишню. Многие из них были желтовато-золотистого цвета, что и отразилось в их названии.

Популярный же синоним помидоров — томат — слово из лексикона древних обитателей Мексики — ацтеков, перешедшее во многие языки, в том числе и в русский. А латинское обозначение рода Lycopersicon происходит от древнегреческого lykos — волк и persicon — персик («волчий персик»). Так, видимо, называлось не известное нам несъедобное растение в Древнем Египте, чье наименование было перенесено впоследствии на американский томат.

Сравнительно недавно бытовали и другие названия: Pomme de Perou — перуанский плод, pomme d’amor — любовный плод, love apple — любовное яблоко. Последнее калькируется изданным в 1780 году в Петербурге ботаническим справочником Кондратовича с таким вот пространным заглавием: «Дикционер или Речениар по алфавиту российских слов о разных произращениях, то есть древах, травах, цветах, семенах огородных и полевых, кореньях и о прочих былиях и минералах». А в вышедшей двумя годами позже статье известного ученого-агронома А. Т. Болотова «Общие замечания о цветах», представляющей собой по сути дела цветоводческий справочник с основными данными об ассортименте и культуре тогдашних озеленительных растений, под номером 56 мы находим «любовное яблочко, особого рода и на картофель похожее произрастание, имеющее прекрасные красные яблочки». Выходит, томаты использовались в то время в России не столько для еды, сколько для украшения цветников. Как пищевое огородное растение помидоры стали возделывать у нас уже в конце XVIII века, но массовое их производство началось лишь с середины XIX века, когда в Крыму, Грузии, Нижнем Поволжье появились первые промышленные плантации. Сейчас же помидоры в нашей стране — одна из главнейших овощных культур.

Армянским яблоком — malum armeniacum — именовали на первых порах попавшие в Рим с Востока абрикосы. Но они недолго пробыли в разряде яблок: как-никак крупная косточка сводила их сходство к минимуму. И у Диоскорида появилось словосочетание «армянские сливы» (Armeniaca), которое впоследствии итальянский ботаник Скополи сделал родовым обозначением. Происхождение же современного названия этой культуры ученые объясняют тем, что она была известна грекам и римлянам преимущественно в виде рано плодоносящих форм, которые носили единое латинское название praccocia — ранние, видоизмененное арабами в al barquq. Таким оно снова вернулось в европейские языки, превратившись в Италии в albercocco, или albicocco, во Франции — в abricot, в Англии — в apricot, в России — в абрикос.

Картофель тоже пытались произвести в яблоки, правда в земляные, точнее в «земляные плоды». Именно так переводится с французского pommes de terre. В статье А. Т. Болотова «Примечания о тартофеле», написанной в 1770 году, читаем: «Тартофеля заведено здесь оба рода, а именно: один белый, круглый с немногими ямочками. Первые зовут здесь по большей части яблоками земляными, на что они и похожи, а вторые некоторые начали земляными грушами именовать, что для продолговатой их фигуры и сходственно». Речь идет о картофеле и топинамбуре (Helianthus tuberosus), за которым, как уже отмечалось, и до сего дня сохранилось название земляной груши.

Само слово «картофель» пошло от итальянского tartufo — трюфель. Трюфели — съедобные, но не слишком популярные у нас грибы, чьи плодовые тела, общими очертаниями действительно напоминающие клубень картофеля, развиваются в земле. Они были известны европейцам очень давно и поэтому сравнение с ними клубней, появившихся позже картофеля, вполне объяснимо. Рисунок 17 воспроизводит изображение картофеля, сделанное с экземпляра, выращенного в 1588 году на правах заморской редкости в венском ботаническом саду Шарлем д’Эклюзом. Надпись гласит: «Тартуфли или перуанский папас». Первое название — видоизмененное итальянское, второе — испанское, бытующее до сих пор (papa). С XVIII века слово «тартуфо» уже появляется в немецком языке в его современном виде Kartoffel и, в свою очередь, дает целый веер русских вариаций: картошка, картоха, картопля и так далее. Однако в болотовском «тартофеле» звучат еще отголоски итальянского tartufo.

Рис. 17. Первое изображение картофеля.

Надо сказать, что список такого рода «яблок» можно продолжать очень долго. Наверное, в языке каждого народа есть «яблочные имена» самого различного приложения. Например, крупные ярко-красные плоды американского травянистого растения стополист пальчатый (Podophyllum peltatum) из семейства барбарисовых могут похвастаться, по крайней мере, тремя такими названиями: may apple — майское яблоко (плоды эти созревают довольно рано), indian apple — индейское яблоко и devil’s apple — дьявольское яблоко.

Происхождением только что упомянутого эпитета мы обязаны библейской легенде об Адаме и Еве, где рассказывается о том, как дьявол совратил их попробовать плод с древа познания. С давних времен богословы ломали копья, пытаясь отыскать ботанический эквивалент растущим в раю яблокам, и это нашло свое отражение в языке. Райским яблоком назвали немцы (Paradies apfel) и итальянцы (poma di paradiso) некоторые цитрусовые. Французы же плодом Адама (pomme d’Adam) окрестили… банан! Именно так назван банан и в упомянутом уже «Дикционере» Кондратовича. Но, пожалуй, первым подобное отождествление сделал в XVI веке английский ботаник Джерард, у которого это растение фигурирует как «Adam’s apple tree» — яблоня Адама. Райским же деревом банан чтили издавна, например, арабы. Так или иначе, но легенды и верования отразились и в латинском названии Musa paradisiaca — банан райский. У нас райскими яблочками обычно называют мелкоплодную китайку (Malus baccata).

Рис. 18. Банан или «райское» яблоко?

В «Ботаническом словаре» Анненкова мы находим еще один тип яблок — волчьи. Это прозвище относится к совсем уж несъедобным, даже ядовитым плодам купены (Polygonatum officinale) и родилось когда-то в Саратовской губернии. Вообще-то надо сказать, что все эти волчьи (Daphne, Lonicera xylosteum) и бирючьи (Aspuragus officinalis) ягоды, волчье лыко (Daphne mesereum), собачью петрушку или кокорыш (Aethusa cynapium), песью вишню (Physalis alkekengi) и им подобные, как правило, относили к вредным, ядовитым растениям, внешне похожим на употребляемые человеком, то есть полезные. Например, наряду с кокорышем собачьей петрушкой кое-где именуют также чрезвычайно ядовитых представителей этого же семейства зонтичных: вех (Cicuta virosa), болиголов (Conium maculatum), омежник (Oenanthe aquatica).

Баклажаны попали в Европу в конце XVI века с Востока, о чем свидетельствуют и многочисленные варианты их названия в тюркских языках: например, турецкое «паглыджан», персидское «бадинджан». Потребовалось почти три столетия, чтобы этот овощ стал относительно массовой культурой. А ведь другие пищевые растения завоевали всеобщую симпатию за гораздо более короткий срок! Одной из причин такого недоверия к чужеземцу явилось мнение о несъедобности этих странных сине-фиолетовых «яблок». Одно время баклажан в научном мире носил прозвище бешеного или безумного яблока (mala insana) — такое ужасное действие приписывалось его ни в чем не повинным плодам.

Аналогичную дурную славу имела и родственница баклажана по семейству пасленовые — мандрагора (Mandragora officinarum). О ее «яблоках» (mala mandrake — как они числились в реестрах средневековых аптекарей) стоит рассказать подробнее. Старинное mandrake легло в основу родового имени мандрагоры. И видовое название «лекарственная» (officinarum) она носит недаром: во всех частях растения содержатся галлюциногены — алкалоиды гиосциамин и скополамин, обладающие спазмолитическими и болеутоляющими свойствами, которые отчасти используются и современной медициной.

Что же касается средневековых медиков, то они приписывали мандрагоре поистине чудодейственную силу. Если ее желтые или оранжевые шаровидные плоды — «яблоки» считали безумными, то корень попал в разряд универсальных лечебных средств, стал панацеей — лекарством чуть ли не от всех болезней. В качестве весьма важного ингредиента входил он и в состав ядов, различных магических снадобий. Эта слава в значительной степени основывалась на его необычной, человекоподобной форме (вспомним, что аналогичную связь «обличья» корня и его целебных свойств древние китайские медики находили у женьшеня).

Чрезвычайно важной представлялась процедура выкопки корня. Вот как описывает ее английский ботаник Д. Джерард в своем «Травнике», вышедшем в 1597 году: «Тот, кто хочет добыть растение, должен привязать к нему собаку, которая и будет тащить его. При этом мандрагора будет испускать ужасные вопли. Если же человек не сделает этого, то он, безусловно, скоро умрет». У других авторов тот же процесс обрастал все новыми и новыми подробностями. Охотник за растениями (ризотом или ризотомист, как его называли) должен был трижды описать круг около мандрагоры, оборотясь при этом лицом на запад. Все время, пока собака выполняет роль тягловой силы, нужно подбадривать ее, трубя в рог. После того как сопротивляющийся насилию корень все-таки вылезет из земли, собака издыхает.

Рис. 19. Только так, согласно травнику XVI века, следовало извлекать корень мандрагоры.

Рисунок 19, взятый из итальянского травника начала XVI века, можно считать своеобразным пособием ризотомисту. Собака, вдохновляемая трубными звуками рога, тянет из земли мандрагору — этакого бородатого человека с розеткой листьев на голове. В травнике, известном как «Венский кодекс», изображен древнегреческий ботаник и медик Диоскорид, получающий корень мандрагоры из рук Эврезии — богини открытий. У ног ее лежит собака в предсмертных конвульсиях. Тем самым составители книги как бы утверждали, что метод извлечения таинственного корня подсказан человеку богами. Попробуйте не выполнить какое-либо из перечисленных выше условий, и вся целебная сила корня пропадет. Вот оно каково легендарное растение, дающее «безумные яблоки»!

В заключение главы расскажем немного о более приятных экзотических «яблоках». На островах Карибского моря растет одно из самых ценных плодовых деревьев — аннона колючая (Annona muricata). На ней созревают плоды, которые под сравнительно плотной оболочкой содержат нежную кисло-сладкую мякоть, удивительно напоминающую сливки или сметану с сахаром. Их-то и прозвали «сметанными (кремовыми) яблоками», хотя ни вкус, ни форма (яйцевидная, с колючками), ни размер (до 30 сантиметров), ни масса (около 4 килограммов) отнюдь не яблочные. А вот «сахарные (коричные) яблоки» со сладкой, имеющей запах корицы мякотью дает аннона чешуйчатая (A. Squamosa), встречающаяся в диком виде в тропиках Центральной и Южной Америки.