О чем говорят названия растений

Лес из хлебных деревьев

Итак, мы познакомились с довольно большим набором «яблочных» эпитетов. Пожалуй, не менее обширна и группа «древесных» определений, каждое из которых обозначает отдельный ботанический вид. Конфетное, хлебное, колбасное, молочное, изюмное, масляное, уксусное, дынное, капустное, золотое — все это о деревьях! Прямо описание какого-то сказочного, волшебного леса. Между тем такие деревья реально существуют. Правда, они не в равной степени заслуживают своих обязывающих эпитетов. Да и большинство из них знакомо нам понаслышке, поскольку обитают они в различных тропических и жарких странах, так что собрать их вместе можно лишь в оранжереях ботанических садов и на страницах книг.

Начнем мы с хлебного дерева. Надо сказать, что видов с таким названием довольно много: сорок семь объединены в род Artocarpus, двенадцать — в род Treculia, а оба рода входят в семейство тутовых. Это вечнозеленые деревья, выделяющие, как и многие другие растения данного семейства, клейкий белый сок латекс. Сюда же относится и фикус эластический Ficus elastica, нередко разводимый в наших комнатах.

Хлебные деревья — растения двудомные: плоды завязываются и созревают только на женских деревьях. И, наконец, цветки у них образуются прямо на довольно толстом стволе. Подобное явление, называемое каулифлорией (буквально стеблецветением), — не редкость у многих представителей тропической флоры, и с ним мы еще столкнемся на страницах книги. У хлебного дерева женские цветки, первоначально образующие соцветие, после опыления по мере созревания семян срастаются в одно соплодие, прикрепленное непосредственно к стволу. При взгляде на такое соплодие понимаешь, что далеко не всякая ветка была бы способна удержать его: масса этого гиганта у A. heterophyllus, именуемого еще джекфрут, доходит до 40 килограммов! Впечатляют и размеры: длина — до 90, ширина — около 50 сантиметров. Под кремово-золотистой, покрытой частыми небольшими выростами оболочкой находится коричневатая тестообразная, по вкусу напоминающая нечто среднее между тыквой и картофелем, а у некоторых форм и приторно сладкая мякоть. В многочисленных мелких воздушных полостях заключены семена величиной со сливу. Однако есть культурные формы, плоды которых полностью лишены семян. Таких плодов на одном дереве созревает порой более сотни.

Рис. 20. В этом лесу, даже и заблудившись, не погибнешь от голода.

Из плодов настоящего хлебного дерева (A. altilis и А. heterophyllus), широко распространенного в тропиках Старого и Нового Света, местные жители, сбраживая мякоть, готовят тесто для выпечки лепешек. Можно просто поджарить ломтик недозрелого плода: по вкусу он немного напоминает печеный картофель, поскольку тоже содержит большое количество крахмала. Как видите, хотя оно и зовется хлебным, это совсем не то дерево, о котором генерал из сказки М. Е. Салтыкова-Щедрина говорил, что на нем «булки в том самом виде родятся, как их утром к кофею подают».

Африканское хлебное дерево из рода трекулия (Т. africana), дико встречается в тропиках западной Африки (к востоку до Уганды). Плоды его несколько меньше, они достигают «только» 45 сантиметров и весят «лишь» около 14 килограммов. К тому же мякоть их не едят: в пищу употребляют крупные, величиной с фасоль крахмалистые семена, из которых обычно делают муку.

История хлебного дерева весьма занимательна. Во время первой (1768–1771) кругосветной экспедиции Джеймса Кука, знаменитого английского мореплавателя, сопровождал ботаник Д. Бэнкс. И вот корабль «Индевор» бросил якорь у берегов Таити. Здесь молодой ботаник впервые увидел хлебное дерево, которое его буквально поразило. Вернувшись домой, он сумел убедить правительство снарядить специальную экспедицию, чтобы интродуцировать, ввести это растение в культуру в Вест-Индии как источник дешевой пищи для переселенных туда африканских негров-невольников.

Надлежащим образом оборудованный корабль «Баунти», на корме и в трюмах которого находились тысячи кадок и горшков для сеянцев хлебного дерева, в 1789 году взял курс на Таити. Экспедицию возглавил капитан У. Блай, один из сподвижников Кука в его последних плаваниях. Корабль благополучно прибыл на Таити, матросы загрузили его посадочным материалом, и попутный ветер понес «Баунти» к берегам родной Англии. Однако бросить якорь в английском порту ему не пришлось. На корабле вспыхнул мятеж, вызванный жестоким обращением капитана с матросами. Восставшие посадили Блая вместе с его сторонниками в шлюпку, а сами направили «Баунти» в малодоступный район Тихого океана, к острову Питкерн и организовали там поселение свободных колонистов.

Шлюпка Блая, преодолев более 3600 миль, достигла острова Тимор. Вернувшись в Англию, капитан предпринял новую экспедицию в Океанию. На этот раз она увенчалась успехом, доставив в 1793 году в ботанический сад на острове Сент-Винсент саженцы хлебного дерева, которые впоследствии стали широко возделывать в Вест-Индии и за ее пределами. А память о путешествиях, связанных с хлебным деревом, закрепилась в названиях растений: Блайя (Blighia) из семейства сапиндовых распространена в тропической Африке; бэнксия (Banksia) из семейства протейных, представительница австралийской флоры; питкерния (Pitcairnia) из семейства бромелиевых встречается в тропиках Америки и западной Африки.

Следующим по степени известности, наверное, будет дынное дерево (Carica papaya) — папайя или фрута бомба (рис. 21), как называют его в Америке. Считают, что происходит из Колумбии, в культуре же дынное дерево очень обычно в самых разных районах тропиков и субтропиков вплоть до Черноморского побережья Кавказа, где на опытном пункте Главного ботанического сада Академии Наук СССР имеются полупромышленные посадки папайи. Плоды этого дерева действительно похожи на продолговатые дыни, их иногда сравнивают также с мячом для игры в регби. Мякоть такой «дыни» розоватая, часто душистая, слегка кисловато-сладкая. Папайю используют в салатах, едят в сыром виде, готовят из нее варенье. При этом считается, что мелкие плоды вкуснее крупных, достигающих в длину трети метра. Но папайя еще и лекарственное растение. В соке ее листьев и незрелых плодов содержится фермент папаин, и на его основе изготовляют препараты, применяемые при некоторых желудочных заболеваниях. Заметим, что из 45 видов этого рода, растущих в американских тропиках и субтропиках, возделывается еще и так называемое горное дынное дерево (С. curdinamarcensis).

Рис. 21. Плоды дынного дерева.

Знаменитый немецкий естествоиспытатель Александр Гумбольдт, путешествуя в начале прошлого века по Южной Америке, описал молочное дерево (Brosimum galactodendron), принадлежащее, как и хлебное к семейству тутовых. Цветки этого дерева собраны в интересное головчатое соцветие: в нем вокруг единственного женского центрального цветка группируется много мужских однотычинковых, почти лишенных околоцветника. Но наибольшее удивление вызывает, конечно же, «молоко», обильно текущее из надрезанного ствола. По вкусу этот густой и клейкий сок с приятным ароматом очень схож с коровьим молоком, смущает только его вязкость, к которой, как говорят, можно привыкнуть. Оставленный на воздухе сок через 5–6 дней загустевает настолько, что становится похожим на настоящий сыр. Разумеется, по своему составу «растительное молоко» существенно отличается от коровьего. В нем почти нет белка и жиров, свойственных животному продукту, но зато много воска и смол.

Колбасное дерево (Kigelia pinnata) действительно несет на своих ветвях множество буроватых колбасовидных плодов, которые свисают на длинных плодоножках и придают ему весьма необычный, причудливый вид. Каждая такая колбаса может быть до полуметра длиной при диаметре около 10 сантиметров, а созревает она в течение целого года. Но, увы, и зрелые — одревесневевшие, и незрелые — более мягкие, растительные колбасы несъедобны. Удивительны и особенности цветения колбасного дерева. Красные воронковидные цветки раскрываются вечером и цветут ночью. К утру многие из них опадают, нередко сплошь усеивая землю. Завязи образуют только те, которые ночью были опылены. А опылители тоже необычные — водящиеся в тропиках мелкие летучие мыши. Остается добавить, что родина колбасного дерева — тропическая Африка (Судан, Уганда, Кения, Мозамбик). Впрочем, такое же экзотическое имя носит в обиходе любителей комнатного цветоводства аукуба японская (Aucuba japonica). Считают, что названием колбасного дерева аукуба обязана расцветке своих кожистых долговечных листьев, которые бывают покрыты золотисто-желтыми пятнами и точками, отчасти напоминающими кусочки жира на срезе колбасы. Сходство, правда, довольно отдаленное, но чего только не подскажет человеческая фантазия.

Как нельзя питаться плодами колбасного дерева, так совершенно бесполезны для гурманов капустные деревья, растущие на острове Святой Елены. Их три вида: черное (Melanodendron integrifolium), мужское (Senecio leucadendron) и белоствольное (Petrobium arboreum). Они невысокие, редко достигают нескольких метров, но это им, можно сказать, простительно, поскольку принадлежат к семейству сложноцветных, где древесные растения вообще довольно редки. Капустными эти деревья назвали потому, что все листья собраны у них на концах ветвей в виде густых розеток, в центре которых изредка появляется масса мелких соцветий, похожих на корзинки маргаритки, отчего их именуют еще древовидными маргаритками.

Не производит бутылок и бутылочное дерево, получившее свое прозвище, однако, именно по характерной форме вздутого ствола. Его название — собирательное для нескольких очень различных по систематическому положению видов. Ствол австралийского бутылочного дерева (Brachychiton rupestris) из семейства стеркулиевых сегментирован и состоит обычно из двух полостей. В нижней скапливается вода, в верхней — сладковатый желеобразный сок, прекрасно утоляющий жажду. Если учесть, что ствол-фляга бывает внушительных размеров — до 1,8 метров в диаметре и до 15 метров высоты, и что растет это дерево в засушливых местах на северо-востоке континента, то станет ясно, какой неоценимый подарок припасла природа для здешних обитателей.

Величественное зрелище представляют собой каваниллесии (Cavanillesia) — растения из семейства бомбаксовых с редьковидно вздутыми громадными (до 40 метров высотой) стволами. Панамское бутылочное дерево (С. platanifolia) особенно знаменито тем, что древесина его чрезвычайно легкая, куда менее плотная, чем, скажем, у широко известной бальсы, из которой был сделан плот «Кон-Тики». Понятно, она не может служить надежной поддержкой для огромных деревьев. Роль несущей конструкции у каваниллесии берет на себя толстая и очень крепкая кора, которая гораздо тяжелее и прочнее древесины. Гладкие серые стволы панамского бутылочного дерева издали кажутся закованными в бетон. Характерно, что среди бутылочных гигантов есть и свои «карлики». Например, низкорослое деревце с мясистым, вздутым у основания стволом — ятрофа (Jatropha podagrica) из семейства молочайных, растущее в тропической Америке, тоже относится к этой группе.

Если бутылочные деревья запасают воду в тканях ствола, то мадагаскарское дерево путешественников (Ravenala madagascariensis) знаменито тем, что аккумулирует ее во влагалищах своих листьев. Плотно прилегающие одно к другому и к тому же расположенные в одной плоскости, влагалища эти составляют своеобразный гигантский веер. Считается, что путешественники могут легко утолить жажду, проткнув снизу ножом один из подобных естественных резервуаров влаги. Однако знаток тропических деревьев Э. Меннинджер авторитетно утверждает, что очень часто таким способом удается добыть лишь несколько капель сока.

Горлянковое дерево дает человеку много различных по форме и емкости сосудов. Но прежде познакомимся с просто горлянкой, или бутылочной тыквой (Lagerania siceraria), чьи округлые, яйцевидные, вздутые с одного конца на манер половинки гантели, змеевидные плоды с упругой прочной поверхностью не пропускают воду и годятся, после того как подсохнет мякоть, для употребления на разнообразные домашние поделки. Чаще всего из горлянок делают всяческие сосуды для хранения пищевых продуктов и воды, посуду, ложки. Сосуды называют калабасами, калабашами или калебасами, отчего и горляночное дерево иногда именуют калебасовым. Плоды его полностью копируют по размерам, цвету и форме плоды бутылочной тыквы. И применение их после удаления мякоти такое же. Ботаники относят горлянковое дерево (Crescentia cujete) к семейству бигнониевых. Родина его — тропическая Америка.

Конфетное дерево вызывает вполне понятное живейшее любопытство и желание непременно попробовать, что же за плоды-конфеты рождаются на его ветвях. Если уж быть точным, то они сухие и несъедобные, зато извитая ось держащего их соцветия — сочная и мясистая. Однако вкус этой растительной конфеты на любителя: он напоминает кисловатый изюм. Может быть, поэтому конфетное дерево (Hovenia dulcis) называют еще японским изюмным деревом. Данный представитель семейства крушиновых происходит из субтропиков Японии и Китая.

В числе деревьев с «пищевыми» названиями укажем еще шпинатное дерево (Pisonia alba). В отличие от капустных «собратьев» оно вполне съедобно, точнее его молодые листья, идущие на салат. Это растение из экзотического семейства ночецветных распространено по морским побережьям тропической Азии. Не обойдем вниманием и плоды калифорнийского перечного дерева (Schinus molle) из семейства сумаховых, действительно похожие вкусом на острый и душистый черный перец и способные служить ему полноценной заменой. Одно только непонятно: почему это дерево зовется калифорнийским, хотя растет оно лишь в Перу, Аргентине и на юге Бразилии.

В последнее время в нашей ботанической литературе, в том числе научно-популярной, стало все чаще появляться томатное дерево или древовидный томат. Носящее это имя перуанское растение Cyphomandra betacea (рис. 22) так же, как и томат, входит в семейство пасленовых и представляет собой небольшое деревцо или крупный кустарник с яйцевидными красновато-оранжевыми или пурпурными плодами, напоминающими по вкусу помидоры. Их можно есть сырыми, но лучше всего они подходят для консервирования. Большое содержание пектиновых веществ позволяет готовить из них желе. В Главном ботаническом саду Академии Наук СССР ведутся успешные опыты по скрещиванию томатного дерева и травянистого томата с целью получения многолетних устойчивых и высокоурожайных гибридов.

Рис. 22. Плоды «томатного дерева» — цифомандры.

Можно найти в ботанических справочниках и масляное дерево. Такое имя носит индийская Diploknema butyracea из семейства сапотовых, правда, похоже, не совсем заслуженно. Дело в том, что в косточках ее ягод содержится 42–47 процентов масла. Если исходить из этой цифры, то больше прав на подобное название, например, у австралийской макадамии (Mасаdamia ternata), в плодах которой масла почти в два раза больше. Даже наш грецкий орех в извилистых полушариях своих плодов накапливает до 60 процентов прекрасного пищевого масла и не менее успешно, чем диплокнема, может претендовать на титул масляного дерева.

Уксусное дерево (Rhus typhina) из семейства сумаховых, наверное, одно из самых холодостойких среди деревьев с экзотическими именами. Это небольшое деревце встречается в восточных штатах США, доходя на севере до границы с Канадой. Мелкие его плоды, собранные в густую кисть, покрыты яркими красными волосками, отчего вся кисть кажется мохнатой. Очень красивы уксусные деревья осенью, когда их перистые, похожие на рябиновые листья окрашиваются в яркий оранжево-красный цвет.

Уксусные деревья раздельнополы. Мужские соцветия крупные и рыхлые, женские — компактнее. Сок плодов удивительно кислый, впрямь очень сходный с пищевым уксусом.

Если ботаника-систематика попросят сообщить научное название красного или черного дерева, он придет в некоторое замешательство. Дело в том, что деревьев, чье обиходное прозвище отражает эти цвета их древесины, довольно много, и каждое претендует на то, чтобы считаться «настоящим». Попробуем, хотя бы в общих чертах, разобраться.

Черной, пригодной для различного рода поделок обычно бывает не вся древесина, а более темная и твердая сердцевина стволов многих представителей семейства эбеновых. Недаром черное дерево иногда еще называют эбеновым. Эта сердцевина отличается не только цветом (обычно древесина у них белая), но и структурой. Она лучше поддается токарной и иной обработке и более плотная.

Наилучшее черное дерево дают виды рода хурма (Diospyros), родственники популярной съедобной хурмы (D. kaki и D. lotus). Наиболее известно так называемое африканское черное дерево (D. reticulata) и индийское черное дерево (D. ebenum). Первое в диком виде растет на острове Маврикий, второе — не в самой Индии, а на острове Шри-Ланка. Поставщиками черной древесины являются также растения из семейства бобовых и близкого к нему семейства цезальпиниевых. Мозамбикское черное дерево получают из стволов Dalbergia melanoxylon, венесуэльское или маракаибское дает Caesalpinia granadillo. Особо следует сказать о так называемом «коричневом» черном дереве (Brya ebenus) с острова Ямайка. Его первоначально светло-коричневая древесина постепенно темнеет с возрастом, только наблюдается это не у живого дерева, а у поделок из него.

А вот красное дерево имеет почти одинаково интенсивно окрашенную древесину и сердцевину. Наиболее известно американское красное дерево. Этим названием обозначают разные виды рода свитения (Swietenia), относящегося к семейству мелиевых. Первыми европейцами, познакомившимися с ним в начале XVI века, были испанские колонисты на островах Карибского моря.

Из него сначала была изготовлена мебель для королевского дворца Филиппа II в Эскуриале, затем возведен целый кафедральный собор в Санто-Доминго (ныне остров Гаити). Большинство военных кораблей испанской Великой Армады, посланной против Англии в 1588 году, тоже были построены из красного — очень прочного и практически не подверженного гниению дерева. Однако его запасы на Кубе, где оно первоначально добывалось, довольно быстро истощились. Дальнейшие разработки перенесли на материк, где встречалось другое красное дерево, названное крупнолистным (S. macrophylla) в отличие от мелколистного кубинского (S. mahagoni). Древесина его светлее, не такая тяжелая и менее пригодная для обработки. Кроме того, красным деревом (red wood) обычно называют знаменитую секвойю, хотя цвет древесины у нее заметно светлее. Вообще-то окрашенная в красные тона разной интенсивности древесина встречается достаточно часто и у других видов деревьев, однако они не носят названия «красных».

Существует еще и розовое дерево. Этот титул носят сразу два вида уже знакомого нам рода дальбергия (Dalbergia): D. nigra — американское розовое дерево, растущее в Бразилии, D. latifolia — индийское розовое дерево. И совсем уж изысканно звучит название «атласное дерево» (по-английски satin wood). Этим именем величают многие породы, дающие древесину с шелковистым, атласным отливом. Наиболее известно индийское атласное дерево (Chloroxylon swietenia) из семейства рутовых.

Название «железное дерево», а значит, твердое, прочное, как железо, объединяет многие виды растений. Подобными качествами может похвастаться целый ряд представителей флоры, поэтому неудивительно, что народы разных стран нашли у себя свои, «местные» железные деревья. Обладая твердостью, прочностью, износостойкостью, долговечностью и другими замечательными свойствами, они были в свое время (а порой остаются и сейчас) незаменимым конструкционным материалом для наиболее нагруженных деталей, узлов и сопряжений в машиностроении, строительстве, на транспорте.

Среди железных деревьев наиболее известен гваякум (Guajacum officinale), или бакаутовое дерево, из семейства парнолистиковых. Родина его — Центральная Америка и острова Карибского моря. Древесина гваякума знаменита не только своей твердостью, но и тем, что содержит гваякол — душистую смолу, применяемую в медицине как стимулирующее, благодаря чему раньше ее нередко называли древесиной жизни (lignum vitae). Другое центральноамериканское железное дерево — Copaifera hymenaefolia — из семейства цезальпиниевых местные жители окрестили кебрачо (quebra hacho), что значит «сломай топор». То же самое красноречивое прозвище носят южноамериканские схинопсис Лоренца (Schinopsis lorentzii) из семейства сумаховых и аспидосперма (Aspidosperma guebrachoblanco), или белое кебрачо, из семейства ластовневых.

Есть свои кебрачо и на других континентах. В Африке это деревья из семейства сапотовых — аргания сидероксилон (Argania sideroxylon) и бутироспермум Парка (Butyrospermum parkii); в Азии — знаменитое тиковое дерево (Tectona grandis) из семейства вербеновых, дающее великолепную корабельную древесину; в индо-малайском регионе — мезуа (Mesua ferrea) из семейства зверобойных, демонстрирующее самый, пожалуй, широкий диапазон применения; прочная древесина идет, скажем, на изготовление шпал, а нежные душистые цветки очень ценятся в парфюмерии.

Помимо всем знакомого хлопкового куста, на котором вызревают коробочки с волосистыми семенами — будущим волокном, на свете есть, оказывается, еще и хлопковое дерево, или цейба (Ceiba pentandra), — близкая родня баобабу, правда, происхождением из тропической Америки. Блестящие волоски (капок) у цейбы тоже лежат внутри коробочки, но лишь прикрывают семена, а у хлопчатника они являются тонкими выростами семенной кожуры. Цейбовое волокно не годится для текстильной промышленности, зато оно легкое, с очень низкой теплопроводностью, немнущееся и не смачиваемое водой — служит прекрасным набивочным и изоляционным материалом, особенно для морских спасательных жилетов, одежды полярников и т. п.

Эта книга, как все прочие, отпечатана на бумаге. И поэтому мы с особым чувством представляем читателю бумажные деревья. Одно из них — древесный родственник травянистого женьшеня — китайское бумажное дерево, или тетрапанакс (Tetrapanax papyrifera). В теплых странах его нередко используют для озеленения городов — уж очень привлекательны крупные темно-зеленые пальчато-лопастные листья, оттененные белыми и кремовыми пятнами и разводами. Но главная ценность тетрапанакса скрыта внутри ствола. Его рыхлая сердцевина, составленная из нежных тонкостенных клеток, с давних времен зарекомендовала себя первосортным материалом для приготовления великолепной, чрезвычайно тонкой, «рисовой» бумаги. А вот очень прочную долговечную бумагу высокого качества (например, для денежных купюр, бланков важных документов и т. п.) получают из луба бруссонеции бумагоносной (Broussonetia papyrifera) из семейства тутовых, которую называют также бумажной шелковицей за сходство их листьев. Внутренние волокнистые слои коры бруссонеции служат сырьем для изготовления весьма оригинальной нетканой материи. Сшитую из нее одежду, называемую «тапа», и сегодня носят жители некоторых островов Полинезии.

Юго-восточная Азия дала человеку и восковое (оно же сальное) дерево (Sapium sebiferum) из семейства молочайных. Впрочем, оно с таким же успехом вправе именоваться масляным, так как дает масло трех различных типов: белое, синее и древесное. Первое, образующееся в виде тонкого налета на листьях, внешне действительно похоже на воск или твердое сало. Второе добывают из плодов, точнее из плоских семян, заключенных в четырехстворчатую коробочку, причем из наружного слоя семенной кожуры получается твердое при обычной температуре «китайское сало», а из внутреннего содержимого семян — жидкая фракция. Наконец, масло третьего типа давят из листьев. Белое и древесное масла идут на изготовление свечей, мыла и т. п., а синее — жидкое, быстро высыхающее — служит сырьем для производства лаков, красок, глицерина.

Более качественное сырье для лаков дает китайское (японское) лаковое дерево, или сумах лаконосный (Rhus vernicifera). Это распространенное в юго-восточной Азии растение со сложными перистыми листьями и мелкими белыми цветками в поникающих кистевидных соцветиях очень ядовито. Его белая вязкая смола, вытекающая при подсечке ствола, на воздухе довольно быстро твердеет и темнеет. Но она лишь сырье для получения знаменитого японского лака, технология изготовления, нанесения, сушки которого очень сложна и раньше держалась мастерами в секрете. Зато полученный лак обладает поразительной стойкостью и долговечностью, столетиями сохраняя первозданные блеск и стойкость. Им покрывали не только разнообразные художественные произведения и поделки, но и днища судов. Между прочим, плоды лакового дерева, как и плоды его ближайшего родственника — сумаха Rh. succedanea, нередко именуемого японским восковым деревом, тоже идут в дело: из них добывают растительный воск.

К тому же семейству сумаховых (анакардиевых) принадлежит и мастиковая фисташка — мастиковое дерево (Pistacia lentiscus). Во многих местностях современного Средиземноморья характерным элементом пейзажа являются густые, часто колючие и труднопроходимые заросли крупных кустарников и низкорослых деревьев — «маквис» по-французски или «маккия» по-итальянски. Отсюда и пошло название скрывавшихся здесь неуловимых отрядов французских партизан — маки, которые активно боролись в рядах Сопротивления против фашистских оккупантов в годы Второй мировой войны. Ботаники считают, что такая растительность пришла на смену прежним дубовым и сосновым лесам, покрывавшим некогда побережье Средиземного моря. Сейчас мастиковая фисташка — один из наиболее обычных видов, составляющих маквис. Древесина ее тяжелая, твердая, пригодная для токарных работ. При подсечке ствола вытекает густой сок — смолокамедь, известная под именем мастика. Собирали ее еще в древнем Риме и Греции. Само название «мастика» — греческое и означает просто смолу. Существует также глагол mastako — жевать, указывающий на то, что в давние времена выделения мастикового дерева служили лакомством — «жвачкой». Впоследствии из мастики стали вырабатывать прозрачные защитные лаки, которыми покрывали художественные изделия, в частности живописные полотна. Близка к этому виду тоже здешняя уроженка — фисташка терпентинная (P. terebinthus), или терпентинное дерево. Смолокамедь ее дает терпентин, содержащий эфирное масло, в целом аналогичное по составу и действию скипидару. Подобного типа смолу, называемую в обиходе живицей, мы получаем, как правило, из хвойных деревьев, фисташка же — растение лиственное.

Когда знакомишься с тропическими деревьями, растущими у себя на родине, а не в оранжерее, то порой замечаешь у них, как говорят ботаники, новообразования — всяческие отклонения отдельных органов от нормальной формы. Очень часто виной тому — насекомые. Сплошь и рядом можно наблюдать, скажем, такую картину. Вот в редкой траве между обнажившихся корней вьется цепочка муравьев-листогрызов. У каждого в челюстях — кусочек листа, чуть не втрое превышающий размеры носильщика. Кажется, будто маленькие лодки с зелеными парусами лавируют между травинками. А ведь это настоящий грабеж: в короткое время листогрызы способны полностью «раздеть» дерево. Другие муравьи проникают внутрь ствола, веток, черешков и даже в мясистые пластинки листьев, поселяясь здесь надолго и всерьез и превращая дерево в живой муравейник.

Понятно, деревья вынуждены искать средства защиты, прибегая, в частности, к уже упомянутым новообразованиям. В некоторых случаях мы встречаемся со специальными образованиями, как бы нарочно предназначенными для колоний муравьев. Такие деревья часто носят название муравьиных, или мирмекофильных. Наиболее известным муравьиным деревом можно считать цекропию (Cecropia peltata), относящуюся к семейству крапивных. Полый стебель — этакая труба до 18 метров высотой, идущая от кроны почти до корней, представляет собой идеальный муравьиный дом. Но квартирующие в нем муравьи из рода ацтека (Azteca) получают кров и стол (а их излюбленное лакомство — выросты в основании листовых черешков) отнюдь не задаром. Они защищают цекропию от листогрызов. При малейшем признаке опасности отряды добровольных стражей дружно устремляются навстречу неприятелю. Цекропия — жительница островов Карибского моря, однако свои муравьиные деревья есть в тропиках всех частей света.

Слоновые деревья по иронии судьбы, а вернее, по прихоти ботаников-систематиков, растут там, где слоны не водятся и не водились никогда. Это небольшие деревца с непомерно раздутыми стволами, которые оканчиваются несколькими тонкими веточками. Кто видел их, говорит, что они похожи на слоновьи хоботы, сжимающие букетик. Слоновые деревья вида Pachycormus discolor принадлежат к семейству сумаховых, а Bursera microphylla — к семейству бурсеровых. Родина их — северо-западная Мексика и юго-запад США. Поскольку оба вида обитают в пустынных районах, листья их на время сухого периода опадают, и в безлистном состоянии «хоботообразность» стволов особенно заметна.

С мамонтовым деревом, или секвойядендроном гигантским (Sequoiadendron giganteum), читатели более подробно познакомятся в главе «Короли и капуста». А пока можно сказать, что символика этого названия двоякая: мощь одного из самых крупных в мире деревьев рождает ассоциацию с самым крупным наземным млекопитающим, а долголетие позволило первым европейцам, открывшим его в горах Сьерра-Невада в 1850 году, считать это дерево современником мамонта. Позднее ботаники откорректировали действительный возраст патриарха североамериканских лесов. Считается, что самому большому мамонтову дереву, которое носит собственное имя «Генерал Шерман», свыше трех с половиной тысяч лет, то есть мамонтов на нашей планете этот долгожитель все же не застал.

Сейчас любители растений могут познакомиться с мамонтовым деревом не только по рисункам, описаниям, фотографиям и фильмам. Молодые секвойядендроны во многих городах земного шара приобрели права гражданства: одни — в коллекциях ботанических садов, другие — в уличных посадках. История же переселения мамонтова дерева в новые районы довольно любопытна. Открытие его связано с наплывом золотоискателей на «дикий запад» США во время так называемой золотой лихорадки. По рассказам, переселенец Д. Вудраф стал знаменит тем, что случайно под одним из мамонтовых деревьев обратил внимание на падающие сверху семена. Это были остатки завтрака белок, шелушивших шишки в недоступных человеку высях крон. Вудраф набил семенами свою табакерку и при случае отослал их к себе на родину, в штат Нью-Йорк. Семена незнакомого хвойного дерева приобрел питомник в городе Рочестер. Из полученных там четырех тысяч сеянцев несколько сот было отправлено за границу, главным образом в Англию. Это были первые путешествия мамонтова дерева: сначала через американский континент, а затем и через океан.

Рис. 23. Так началось путешествие мамонтова дерева.

Но вернемся с гор Сьерра-Невады в тропики и познакомимся здесь с пушечным деревом. Носящая это необычное прозвище курупита гвианская (Couroupita guianensis) примечательна во многих отношениях. Ее крупные душистые розовые цветки сидят на извивающихся, как змеи, цветоножках в нижней части ствола. Тычинки в цветке собраны на особом выросте — андрофоре, которая изогнутой крышечкой нависает над центром цветка, и обращены пыльниками внутрь, в сторону пестика, а не наружу, как у большинства известных нам цветков. Но самыми удивительными у этого дерева считаются плоды. Они красновато-коричневые, гладкие и почти идеальной сферической формы. Их сравнивают с ядрами для старинных пушек, причем довольно крупного калибра (до 20 сантиметров). Впрочем, они недостаточно твердые, чтобы стрелять ими из орудий. Непригодны они и для еды. Между тем есть деревья, которые действительно могли бы претендовать на титул пушечных. Известно, например, что на вооружении японской армии еще в XX веке находились легкие орудия со стволами из … бамбука. В истории же гражданской войны в нашей стране встречаются упоминания о «деревянной артиллерии» сибирских партизанских отрядов.

Париковым деревом скумпию (Cotinus coggigria) называют, по крайней мере, в двух языках: английском и немецком (wigtree и Perrűkenbaum). Это небольшое дерево или, скорее, крупный кустарник европейской части СССР. Его выделяют яркая лиловато-пурпурная окраска листьев некоторых форм, полыхающая среди меркнущих осенних тонов других деревьев, и своеобразие плодов, точнее, того, на чем эти плоды сидят. Чтобы читателю было яснее, посмотрим сначала, как устроено соцветие скумпии. Ее мелкие цветки собраны в рыхлые кисти на концах ветвей. Из одних после опыления образуются небольшие черноватые орешки, другие остаются стерильными и опадают. Это служит своеобразным сигналом для преображения всего соцветия. Цветоножки, на которых сидели стерильные цветки, заметно удлиняются и покрываются тонкими серебристыми волосками. Изменяется и цвет самих цветоножек: из красноватых они становятся пепельно-серыми. Дерево как будто покрывается дымчатыми ажурными облачками. Видимо, сходство этих образований с завитыми старинными париками и послужило столь необычному названию. Впрочем, скумпию зовут еще курящим или дымящим деревом (smoke tree).

Величественное североамериканское дерево с оригинальными остролопастными листьями в обиходе носит имя тюльпанного, а его родовое латинское обозначение Liriodendron в переводе значит лилейное дерево. Но в любом случае в основу имени легла ассоциация с крупным и ярким цветком. Шестилепестковый нежно-желтый околоцветник достигает 10 сантиметров в диаметре, но тюльпан он напоминает, пожалуй, лишь в начальной стадии цветения, в фазе полуроспуска бутонов. Полностью раскрывшийся, он больше похож на цветок магнолии, близким родственником которой и является тюльпанное дерево. Еще в меньшей степени цветки его сходны с цветками лилии. И может быть поэтому полное научное название тюльпанного дерева звучит как-то компромиссно: Liriodendron tulipifera — лириодендрон (лилейное дерево) тюльпаноносное.

Теперь речь пойдет об именах деревьев, связанных с драгоценными металлами. Золотым деревом в практике комнатного цветоводства называют аукубу японскую (Aucuba japonica), она же, как мы знаем, и колбасное дерево, — растение из семейства кизиловых. Обычно его жесткие блестящие листья окрашены в темно-зеленый цвет. Однако известно довольно много культурных форм с пестрыми листьями. На зеленом фоне у них ярко проглядывают золотисто-желтые точки, пятнышки, прожилки. Чем не золотоносный, с драгоценными блестками песок. По-английски это сходство выражено еще более точно: gold-dust tree, то есть дерево золотого песка, золотой пыли. Интересно, что интенсивность этих вкраплений можно искусственно изменять: при соответствующем уходе они становятся гораздо ярче и многочисленней.

Серебряное дерево обычно в комнатной культуре не встретишь. Семейство протейных, к которому оно принадлежит, захватывает в своем распространении лишь тропики и субтропики Южного полушария. Основное разнообразие видов протейных распределяется между южной Африкой и Австралией. Для многих представителей этого семейства характерны цветки необычных форм и расцветок, собранные в довольно крупные соцветия. В 1975 году во время XII Международного ботанического конгресса в Ленинграде присланные делегатам из Африки в качестве сувенира цветы протейных кто-то метко окрестил «лунными цветами» — настолько они отличаются от привычной земной флоры. Кроме удивительных цветов, роднит протейных и строение листьев. У многих видов листья жесткие, прямо-таки жестяные, иногда покрытые шелковистыми волосками, словом, максимально приспособленные для сохранения влаги, что необходимо обитателям засушливых районов. К таким растениям относится и серебряное дерево (Leucadendron argenteum), чьи листья отливают на солнце ярким блеском серебристых волосков.