О чем молчит карта

Новый Свет

и одно из великого множества географических наименований, нанесенных на карту земного шара, не вызывало столь длительных и горячих споров и ожесточенных дискуссий, как Америка, Новый Свет, открытый знаменитым генуэзцем Христофором Колумбом.

Десятки ученых различных стран на протяжении сотен лет ломали себе голову, перерывали архивы, строили всевозможные предположения, стремясь найти разгадку происхождения названия Америка. Собственно даже не происхождения этого названия, ибо оно предельно ясно, — Новый Свет назван в честь флорентийца Америго Веспуччи, — а причин, побудивших присвоить его имя вновь открытому континенту.

В самом деле, почему Америка, а не Колумбия?

История появления и утверждения названия Америка — это история величайшей несправедливости по отношению к ее первооткрывателю, основанной на цепи невероятных случайностей.

Разгадку тайны появления названия Америка на географических картах следует искать не в честолюбивых замыслах самого Америго Веспуччи, как это пытались делать многие исследователи, и не в стремлениях его друзей, земляков или хозяев возвеличить и увековечить его имя, а тем самым и нацию, к которой он принадлежал или на службе которой совершил столь красочно описанные им путешествия.

Последнее и решающее слово, обессмертившее имя Америго Веспуччи, не принадлежит ни ему самому, ни итальянцам — его соплеменникам, ни испанцам или португальцам — его непосредственным хозяевам.

Конец XV столетия и начало нового, XVI века, изобиловавшие изумительными деяниями португальских и испанских мореходов, беспредельно расширили представления о Земле. Плавания португальцев вдоль побережья Африки вплоть до южной оконечности этого материка; бессмертный подвиг Христофора Колумба, совершившего прыжок в неведомое — пересекшего во главе испанской флотилии Атлантический океан и открывшего неведомые доселе страны; достижение португальцем Васко да Гамой сказочно богатой Индии — все эти события, ломавшие привычные рамки обитаемого мира, сложившиеся на протяжении веков, произвели в сознании европейцев полный переворот.

В те годы великих дерзаний и не менее великих свершений человеческие горизонты расширялись с поистине сказочной быстротой. Каждый год, месяц, а подчас и день приносили что-нибудь новое, неожиданное, на первый взгляд кажущееся невероятным, фантастическим, но вскоре уже становящееся обыденным на фоне следующих с калейдоскопической быстротой событий.

Бурный поток великих географических открытий внес хаос в стройную систему устройства Земли, разработанную непререкаемым авторитетом средневековья — Птолемеем. Рядом с такими издавна известными частями света, как Европа, Африка и Азия, возникли очертания, впрочем пока еще совсем смутные, нового материка.

Правда, Христофор Колумб в своих письмах и других документах с упорством продолжает утверждать, что открытые им на западе земли — не что иное, как Зипангу (Япония) и Китай, то есть часть Азии, но уже появляются первые высказывания об открытии новой части света, terra nuova, Новой земли. И первое слово об этом произносит безвестный итальянец, некий Америго Веспуччи, в письмах, адресованных своему принципалу, банкиру Медичи, и другу детства гонфалоньеру (губернатору) Флоренции Содерини.

Исправить и дополнить знаменитый труд Птолемея «Космографию» становится насущной задачей. Этот, на первый взгляд дерзкий замысел посягнуть на незыблемые устои, освященные церковью, рождается не в стенах университетов Сорбонны или Страсбурга, Болоньи или Саламанки. Нет, впервые эта смелая мысль четко и определенно формулируется в небольшом городке на востоке Франции, в городке, наименование которого тщетно было бы искать ныне на географической карте Европы.

Перенесемся мысленно в начало XVI столетия.

На востоке нынешней Франции, в глубине гор Вогезов, лежит небольшой городок Сен-Дье, резиденция великого герцога Лотарингского, короля Рене II. Вот уже несколько лет с благосклонного согласия герцога (большого покровителя наук и искусств) здесь, в Сен-Дье, несколько человек образовало ученый кружок, в котором ведутся горячие споры о науке и искусстве, обсуждаются важнейшие события, происходящие в мире.

Вечер. За окном бушует непогода, падает снег, завывает ветер, ударяясь в крепкие ставни.

В одной из отдаленных комнат герцогского дворца уютно расположилось около камина несколько человек. Весело потрескивают дрова в очаге, вспыхивающее пламя озаряет неверным светом сводчатые стены, потолок и внимательные лица людей. Все они сосредоточенно внимают словам пожилого человека, облаченного в строгую одежду священника. Это капеллан Готье Люд, секретарь великого герцога Лотарингского.

— Господа, — говорит он, — мы часто с вами встречаемся, чтобы поговорить, поспорить, поделиться своими мыслями, планами, впечатлениями. Не будет преувеличением сказать, что наши взгляды во многом сходятся, что мы научились понимать друг друга с полуслова.

Сегодня я намерен сделать вам предложение, которое, надеюсь, встретит у всех вас безусловную поддержку. Скажите по чести, кто из вас откажется от возможности доставить приятное нашему славному покровителю, великому герцогу? Вопрос, разумеется, излишний. Порукой тому доброта и благородство нашего государя. Так вот, есть превосходный повод для этого. Мне пришла в голову мысль, которой спешу с вами поделиться. Вот в чем она заключается.

Я предлагаю использовать мой печатный станок для переиздания птолемеевой «Космографии», а ваши глубокие и разносторонние познания и способности — для исправления и дополнения этого великого труда.

Вы, почтеннейший мэтр Базен, с вашим знанием древних и новых языков будете совершенно нам необходимы. Кто, как не вы, сможет предоставить нам возможность ознакомиться со всеми интересующими нас печатными изданиями и рукописями.

Ваши выдающиеся способности к рисованию и черчению и незаурядные познания в области географии, любезный Вальдземюллер, будут служить для нас неоценимым подспорьем, как и поэтическое дарование Матиаса Рингманна, нашего неизменного собеседника и верного друга.

В таком содружестве нам не будут страшны никакие трудности. Оно послужит залогом успеха нашего благородного начинания. Я более, чем уверен, что созданный нашими совместными усилиями труд послужит не только прославлению великого герцога, нашего покровителя, но также несомненно принесет пользу человечеству.

Капеллан умолк.

— Превосходная идея, — выражая общую мысль, живо произнес Базен. — Уверен, что не ошибусь, если скажу, что вряд ли можно было бы придумать что-либо более удачное для приложения наших сил и знаний. Любезный секретарь, вы превзошли самого себя, и я преклоняюсь перед вашим светлым умом.

Не будем же откладывать исполнение задуманного. Пусть наше сегодняшнее собрание будет началом совместной работы, и да сопутствует этой работе удача!

Все подтвердили, что они готовы тотчас же приступить к делу.

— Для нашей работы, — продолжал Базен, — можно воспользоваться печатными изданиями, появившимися совсем недавно в продаже. Они выпущены в Венеции и Виченце на итальянском языке, что не должно нас смущать. Дорогой Вальдземюллер, ручаюсь, что вам не придется долго ждать, обязуюсь в кратчайший срок сделать переводы этих изданий и вручить их вам для ознакомления.

Оживленная беседа затянулась далеко за полночь. Все были захвачены смелым и оригинальным предложением Люда, высказывали свои соображения, горячо обсуждали будущий совместный труд. Расходились, когда уже начало светать.

А спустя несколько дней на столе у Вальдземюллера уже лежала стопка листков, исписанных аккуратным почерком Базена. На первой странице было четко выведено: «Mondo novo е paesi nuovamente retrovati da Alberico Vesputio florentino» («Новый мир и новые страны, открытые Альберико^[11] Веспуччи из Флоренции»).

Это был перевод самого последнего издания, вышедшего в Виченце в 1507 году. Издатель, зная по опыту предыдущих изданий, какой интерес проявляет широкая публика к подобного рода продукции, включил в опубликованный сборник описания путешествий Христофора Колумба, Васко да Гамы, Кадамосто, Кабраля и Америго Веспуччи.

Внимательно и неторопливо перелистывал Вальдземюллер перевод, и перед его мысленным взором со страниц вставали полные ярких красок и необычайных событий картины, рисовались образы отважных людей, упорных, настойчивых, целеустремленных. Чувство восхищения беззаветной смелостью, предприимчивостью упоминаемых в сборнике открывателей новых земель не покидало молодого ученого. И особенно сильное впечатление на его пылкое воображение производила колоритная фигура флорентийца Америго Веспуччи. Описания его путешествий были сочны и полны интересных подробностей. А самое главное, это был человек, открывший Новый Свет, как явствовало из заглавия сборника; от одного этого в глазах Вальдземюллера фигура Америго Веспуччи приобретала гигантские размеры, заслоняя собою всех остальных.

Чем больше углублялся Вальдземюллер в изучение материалов, тем более захватывала его работа. Он просиживал дни и ночи напролет, не один раз переписывая отдельные страницы введения в «Космографию» и скрупулезно вычерчивая географические карты. Несмотря на некоторые трудности, возникавшие главным образом из-за недостатка исходных материалов, работа подвигалась довольно споро.

И вот, наконец, наступил знаменательный день 25 апреля 1507 года. Все члены кружка собрались в той же комнате герцогского дворца, где некоторое время назад они восторженно приветствовали предложение почтенного капеллана. Взволнованные торжественностью минуты, они с нетерпением ожидали появления Готье Люда, который должен был принести первый отпечатанный экземпляр созданного их совместным трудом произведения. Особенно волновался Вальдземюллер, ведь он так много души вложил в эту работу.

Когда распахнулась дверь и в ней появился Люд с пачкой свежеотпечатанных листков, все в возбуждении вскочили с мест и окружили печатника. Каждому было лестно увидеть воочию плоды своего труда. Капеллан едва успевал отвечать на сыпавшиеся на него со всех сторон вопросы. Не в состоянии удовлетворить всех одновременно, он умоляюще поднял руки и воскликнул:

— Господа, убедительно прошу вас успокоиться и вернуться в свои кресла. Сейчас я постараюсь найти выход из создавшегося положения. Я, конечно, понимаю, что каждый из вас жаждет взять в руки наше общее произведение, но, поймите, нас много, а отпечатан пока только один экземпляр. Не будет ли наилучшим, если мы сейчас вслух зачитаем наш труд в его окончательном, уже печатном виде? Тем самым любопытство всех вас будет удовлетворено. Что вы на это скажете?

Все изъявили согласие с предложением капеллана и, усевшись поудобнее, приготовились слушать. Готье Люд открыл титульный лист и не без гордости прочитал заглавие:

«Введение в космографию с необходимыми для оной основами геометрии и астрономии. К сему четыре путешествия Америго Веспуччи и, кроме того, описание (карта) вселенной как в плоской, так и в глобусной форме тех частей света, о которых не знал Птолемей и которые открыты в новейшее время».

Далее следовало стихотворное посвящение императору Максимилиану и предисловие, также адресованное этому монарху. И только после этого начинался текст птолемеевой «Космографии» и приложенное к нему описание плаваний Америго Веспуччи, имя которого упоминается неоднократно на всем протяжении книги во все нарастающем его значении.

В начале труда при описании мира в том его виде, как представлялся он Птолемею, Вальдземюллер писал, что благодаря Америго Веспуччи человечество узнало о том, как расширились привычные для него границы обитаемого мира.

В середине книги читатель, жадный до всякого рода сенсаций и неожиданностей, узнавал, что Веспуччи не только поведал человечеству о новых землях, новом мире, но что он сам первый и открыл эти земли, что ему принадлежит честь, великая честь открытия Нового Света, о котором он упомянул впервые в своих письмах.

И как естественное следствие, автор, восхищенный великими талантами первооткрывателя четвертой части света, предлагает увековечить имя Америго Веспуччи. Он предлагает назвать его именем открытый им Новый Свет.

Готье Люд с особым выражением читает строки, посвященные этому предложению: «Поскольку эту четвертую часть света нашел Америкус, ее следовало бы с этого дня называть землей Америкуса, или Америкой… Сегодня эти части света (Европа, Африка и Азия) уже полностью исследованы, а четвертая часть света открыта Америго Веспуччи. И так как Европа и Азия названы женскими именами, то я не вижу препятствий к тому, чтобы назвать эту новую область Америго страной Америго, или Америкой, по имени мудрого человека, открывшего ее».

Чтение книги окончено. Чувство удовлетворения написано на лицах. Лениво обмениваясь замечаниями, все расходятся по домам. Надо торопиться. Их ожидает торжественная аудиенция у великого герцога, во время которой ему будет вручен экземпляр нового издания. Времени остается мало, а нужно еще приготовиться, привести себя в порядок. Ведь на аудиенции будет присутствовать весь двор.

А через некоторое время печатное издание Готье Люда появляется в продаже и расходится все дальше и дальше, проникая в различные города Западной Европы. Оно попадает в руки картографов, которые тщательно его изучают и на основании содержащихся там сведений, запечатлевают имя Америго Веспуччи на картах и в атласах.

Правда, в первое время название Америка относится только к той земле, которую открыл Кабрал и описал Веспуччи и которая до сих пор именовалась, как Земля Святого Креста, Новый Свет или Земля Попугаев. Все, что открыл Колумб, отделяется от этой земли и считается принадлежащим к Азии. Между ними на картах лежит обширное море.

Но такое положение длится недолго. Новые плавания, новые открытия, и вот уже оказывается, что Новый Свет Америго Веспуччи тянется далеко на юг, о чем свидетельствует кругосветное плавание Магеллана. Открыты и завоеваны Перу и Чили, а на севере Мексика, открыты полуостров Флорида и Калифорния. Все эти страны не отделены никакими морскими преградами от Земли Святого Креста, или Нового Света, а составляют с ним одно целое.

И естественно, первое, что делают картографы, составляя новые карты, — распространяют полюбившееся им звучное имя Америка на все растущую территорию Нового Света. И если впервые это название появляется в приложенной к «Введению» карте мира, любовно вычерченной Мартином Вальдземюллером, и происходит это в 1507 году, то уже через несколько лет, в 1515 году, известный нюрнбергский географ Шенер называет Америку четвертой частью света, а спустя три десятка лет после опубликования «Введения в космографию» отец картографии Герхард Меркатор составляет свою знаменитую карту мира, где изображен новый материк и северная и южная его части, неразделимо связанные узким перешейком. Эта новая часть света приобрела законные права и занимает достойное место рядом со старыми континентами: Европой, Африкой и Азией. Имя ее, написанное изящными буквами, легко читается и звучно произносится: Америка. Теперь, после того как это название появилось на карте знаменитого Меркатора, оно узаконено окончательно, и все последующие картографы, не задумываясь, воспроизводят его в своих работах.

Такова история возникновения наименования американского материка.

Но почему же все-таки Америка, а не Колумбия? Почему был забыт истинный первооткрыватель нового континента? Почему было допущено отступление от негласно установившейся традиции называть вновь открытые земли именем того, кому принадлежит истинная честь открытия? Почему в этом случае было отдано предпочтение человеку, который не только не совершил этого открытия, но даже и не подозревал, что ему приписывают такие великие заслуги?

То, что название Америка очень удачно, не может вызвать возражений, но достаточно ли такого аргумента для увековечения имени человека, заслуги которого в открытии и исследовании нового континента более чем сомнительны.

Кто повинен в появлении этого названия на географических картах? Меркатор, распространивший название Америка на весь новый материк, или же молодой Мартин Вальдземюллер, впервые введший его в употребление?

Ни тот и ни другой. Оба они, как и многие другие, оказались жертвой непоправимой ошибки.

Вернемся к тому, с чего начинал свою работу Вальдземюллер. Вспомним, что Базен, его собрат по кружку в Сен-Дье, через несколько дней после памятного собрания в герцогском дворце принес сделанный им перевод с итальянского издания, выпущенного в Виченце. Этот сборник был озаглавлен «Новый мир и новые страны, открытые Альберико Веспуччи из Флоренции».

Были ли основания у молодого ученого подвергать сомнению справедливость изложенного в этом сборнике? Никаких! Да, ему было известно, что Христофор Колумб первый открыл на западе новые земли. Но эти земли сам Колумб считал частью Азии и так упорно старался всех в этом уверить, что на некоторое время преуспел в этом. Следовательно, к Новому Свету его открытия не имели никакого отношения. Кто же открыл Новый Свет? На этот вопрос давал ответ заголовок сборника: Америго Веспуччи. Таков примерно был ход размышлений Вальдземюллера.

Как же обстояло дело в действительности?

Истинным виновником следует считать того самого издателя из Виченцы, который выпустил в свет сборник, попавший в руки Вальдземюллера. В него вошли описания путешествий Васко да Гамы, Кабрала, Кадамосто, трех плаваний Христофора Колумба и письма Веспуччи о его плаваниях к берегам Южной Америки. Из всего собранного им материала издателю представляются наиболее интересными письма флорентийца. Они написаны увлекательно и содержат множество любопытных сведений, которых нет во всех других описаниях. Более того, автор писем утверждает, что описываемые им страны не принадлежат ни к одному из известных европейцам материков, он заявляет, что земли, им виденные, можно с полным правом считать новым миром, «ибо южнее экватора я обнаружил материк, где некоторые равнины гораздо гуще населены людьми и животными, нежели в нашей Европе, Азии и Африке, к тому же этот континент обладает более приятным и мягким климатом, чем другие, знакомые нам части света».

Вот эти слова флорентийца, сказанные им с такой уверенностью, побуждают издателя из Виченцы озаглавить сборник именно так, как он озаглавлен, и тем самым он закладывает фундамент бессмертия Америго Веспуччи.

Ошибка издателя из Виченцы повлекла за собой ошибки всех других упомянутых здесь людей, и имя Америго Веспуччи, ничего не открывавшего, но впервые высказавшего смелое предположение о существовании четвертой части света, навеки вошло в историю.

В то время как имя этого итальянца присвоено целому континенту, истинный первооткрыватель этого континента, Христофор Колумб, должен довольствоваться малым — его именем названа одна из республик в Южной Америке.