О русском пьянстве, лени, дорогах и дураках

Разрушение привычного мира

Все происходившее с 1991 года по масштабам подвижек напоминало перемены после Гражданской войны 1918-22 годов. Для начала исчезла стабильность.

Еще совсем недавно в нашем общем социалистическом государстве для подавляющего большинства граждан существовал неписаный закон: «Одна семья — одна специальность — одно рабочее место». Многоженцев обсуждали (и осуждали!) на парткомах и профкомах, а людей, часто меняющих работу, называли «летунами». Уважение вызывала стабильность: пришел на завод рабочим, проводили через сорок лет на пенсию рабочим, бригадиром или директором (это уж как сможешь).

Идеал карьеры — героиня Веры Алентовой из гениального фильма «эпохи развитого социализма» «Москва слезам не верит». (Кстати, увы, и в нем красивые переживания главного героя в исполнении Алексея Баталова имели традиционное для нашего кинематографа «водочное» воплощение.)

Безусловно, не все любили свое дело, не все старательно ему обучались, но со временем поневоле накапливался и опыт, и знания. Уж если «...зайца можно научить играть на барабане», то человек за долгие годы сидения на одном и том же месте в целом осваивал необходимые навыки.

Радикальные перемены обществом не одобрялись, они нарушали поведенческие нормы: ну не переходили хирурги в краснодеревщики, не шли учителя в штукатуры! Единичные случаи «большой перекраски» всегда вызывали подозрение и пахли диссидентством. Так что хочешь не хочешь, а была Эпоха Стабильности. Была и кончилась.

Перестройка обрушилась как вселенский потоп, сметая на своем пути все установленные нормы и порядки, и началось наше постсоветское «великое переселение народов». Прежние знания и специальности становились ненужными, они переставали кормить и поить своих обладателей.

Каждый готов был хвататься за любую работу, перебегать с места на место, пробовать себя в самых неожиданных ролях, лишь бы не потонуть в смутном времени. В «забеге», надо заметить, участвовали представители разных поколений — от 20 до 70 лет.

Способность воспринимать новые знания в зрелом возрасте присуща далеко не всем, а частые смены сфер деятельности сводили к ненужности понятие «специальность».

Началось время Дилетанта, которое и продолжается по сей день. Особенно большой урон был нанесен гуманитарной сфере, куда хлынули все кому не лень. Не имея профессиональной подготовки, опыта работы и нравственных критериев, вновь прибывшие поняли свою работу как необходимость нравиться толпе. Ни в коем случае не усложнять, не говорить неприятное! Иначе место потерять можно. Во многом помогла модная сегодня ориентация на «западные ценности», свобода, понимаемая не как исконно русская «воля», а как диссидентская вседозволенность. Вся наша страна с криком «Вау!!!» «отрывалась пo полной» от культуры, от своих корней и здравого смысла.