О Воскресении, Смерти и Сатане

ГИМН III

Хвала и слава Сущности Твоей всенесравненной,

Глубин измерить Коей никому не суждено.

₁

Да внемлет слух наш, уши всех не внидут в заблужденье![8]

Кто Он и с кем Он ликом схож – изыскивать не должно.

Как можем мы вообразить доступное Познанью

Сей Сущности хоть с кем-нибудь какое-либо сходство?

Он – не вмещаемый ничем. Он – все, что зрит и внемлет.

Всецело – Логос Он, везде всецело пребывает.

₂

Его очам не уловить, чтоб в мыслях наших образ,

Ему подобный, изваять. Такое невозможно!

Знай, что Он слышит без ушес и без устен глаголет,

Деяния без рук вершит и без очей взирает.

Душа не может тихой быть, спокойной, молчаливой

В святом присутствии Того, Кто носит этот Облик.

По милосердью Своему Он в образ облачился

Природы нашей – съединить нас всех Его подобьем.

₃

Поймите, сущность у Него духовная, конечно.

Когда является она телесной, то насколько Чиста она!

Пускай она и вспыльчива до гнева,

Для пользы нашей только гнев она в себе являет.

И с нашим обликом она лишь для того и схожа,

Чтоб были образом Его. Ведь образом с Ним только

Лишь Сын Его, дитя, и схож, явив подобье ликом.

₄

Ниси́бия, внемли, внемли! Ради тебя, конечно,

И изрекал я, и писал ради тебя и прочих.

Ты в мире стала как родник борений и спасенья.

Плененные грехом уста – рыдали безутешно,

Спасенные – на торжестве тебя воспели в песнях.

К тебе отверзлися уста для плача и хвалений.

₅

Молитва жителей твоих спасла тебя когда-то –

Лишь ради покаянья их, суд не был справедливым[9]

По мере гнусности своей познали жезла кару.

Но были смешаны грехи с поступками благими.

Грехи их были без числа, и им ответ – величье

Плодов деяний всеблагих, достойных восхищенья.

Богатством славу улучив, пускай такой же славы

Достойны будут от венцов, на главах воссиявших.

₆

Тот день, когда спасаешь Ты, – владыка дней мелькнувших.

Твердыня стен упала в прах, твоих, о Нисибия,

Под лютым натиском врага, под гневом орд пустыни,

Но пораженье обрели захватчики, убийцы.

В день воскресенья мертвых Он воздвигнет Нисибию,

Поднимет павшие твои из праха Он высоты.

Как Имя Он Свое тебя возвысит в день бессмертный.

Прославил Имя Он Свое – осаду сняли орды,

Томясь потерями, они бесславно отступили,

Покрыв позором честь свою и воинскую доблесть.

₇

Сама́рию, где глад царил, избавил Ты от смерти[10],

И сладкой сытостью ее Ты до краев исполнил[11],

Как бы пучина разлилась святого изобилья.

Врагов поднялися валы, морская зыбь неверных,

И мириадой водных стен Нисибию накрыла.

В Сама́рии растерзан был младенец[12] – город спасся[13].

В Ниси́бии вкушают днесь ту Плоть, что жизнь дарует,

И эта Пища тотчас всех, вкушающих, спасает.

И вне сомненья Бог благой напастей не желает,

Но только попускает, чтоб они к нам прибывали.

В проступках наших корень зол, причина наших бедствий,

Никто не может возроптать на всех Творца, Владыку.

О наших слабостях, грехах, Он тяжко сожалеет,

Они влекут ведь гнев Его невольный за собою.

И вопреки желанью Он карает, сокрушаясь.

Земля, олива и лоза – и те приемлют кару

И в исправлении порой нуждаются жестоком.

Оливы древо бьют шестом – но плод его обилен,

Лоза подрезанная нам прекрасный грозд дарует,

И гроздей виноградных сок нам сердце умягчает.

Прекрасный урожай дают распаханные земли,

Каналы, проблески озер, пустыню орошают,

Обильно воду проводя на жаждущие нивы.

И полированная медь, и серебро, и злато

Сверкают, отражая блеск, и радуют владельца.

Всяк смертный исправленьем лишь богатство приумножит.

Забросив труд и опустив в отчаянии руки,

Заметит он, что все вокруг против него восстало.

Карает Бог лишь для того, чтоб смертный научился

Познать Того, Кто здесь его карает, обучая.

Когда наказывает Он – всегда для вящей пользы.

Так человек рабов своих для пользы наказует,

Чтоб их сберечь и сохранить. Хозяин дома добрый

Наказывает слуг своих, чтобы они смирялись,

Собой владели, никогда ко злу не уклоняясь.

Напасти в памяти твоей, Ниси́бия, пусть станут

Подобны буквам ветхих книг, рекущих только правду.

Тебе довольно трех осад[14], чтоб для тебя явились

Словно Писания они, о коих размышленьям

Ты посвятишь весь свой досуг, ведь ранее презрела

Завета оба: Ветхий, с ним и Новый целокупно,

В которых ты могла прочесть и о своем спасенье:

Он эти Книги написал, могучие твердыни,

Не поколеблются они: ты в них о наказанье

Своем заслуженном прочтешь и сокрушишься сердцем.

Чрез то, что нас постигло вдруг, остановить возможем

Мы то, что сможет нас потом настичь в грядущем веке.

О, примем наши кары с тем, чтоб будущие кары

Не стали наших душ бичом, лютейшим наказаньем;

Вспомянем прошлую беду, чтоб будущие беды

И отвратить, и поразить, и уничтожить разом.

Когда забыли мы удар бича жестокий первый,

Второй обрушился на нас. Но и второй забыли.

Боль третьего настигла нас. И кто ее забудет?