Обещания

— Ого, Стерлинг. Я жду ужина, — сказала она, игриво рассмеявшись.

Я приподнял бровь.

— И я собираюсь поесть. — Я приподнял подол платья повыше, обнажив верх сексуальных, как черт, чулок. Наклонив голову, я спросил самым глубоким тоном: — Скажи мне, что я найду.

Она прикусила нижнюю губу, прежде чем соблазнительно провела по ней языком.

— С-Стерлинг…

Я поднял пальцы выше.

— Это не ответ, солнышко.

Взмахом руки я освободил стол позади нее и провел пальцами по обнаженной коже между ее грудями, аккуратно толкнул её, и спина Арании оказалась прижатой к прохладной гранитной столешнице, светлые волосы рассыпались вокруг нее в ореоле, обрамляющем великолепное лицо, глаза были широко открыты.

— Не двигайся, я хочу тебя вот так, и мне нужны свободные руки.

— Ох… Стерлинг…

Я никогда особо не задумывался о своем имени. Это имя, написанное на бланках и крышах высотных зданий. Однако каждый раз, когда оно срывалось с ее губ хриплым шепотом, был похож на гребаную Виагру.

Толчок жизни для моего члена.

Я приподнял по очереди ее ступни, пока высокие каблуки не оказались на столешнице, и у меня не появился оптимальный вид на ответ на мой вопрос, ее идеальную розовую открытую киску.

Мои губы скривились.

— Хорошая девочка.

Я притягивал ее бедра к себе, высокие каблуки заскользили по твердой поверхности.

Она была чертовски прекрасна, ее дыхание и всхлипы заполнили кухню. Как только мой язык нашел ее складки, она вскрикнула, стройные ноги обвились вокруг моих плеч.

— О, Стерлинг…

Ее руки тряслись, она потянулась за чем-нибудь, за что можно ухватиться.

Черт возьми, нет.

Это мое шоу. Может, она и подстроила его, но, черт возьми, я не мог удержаться, чтобы взять всё на себя.

Мои облизывания превратились в покусывания, маленькие укусы на внутренней стороне ее бедер, пока я удерживал ее на месте. Ее бедра дернулись, я позволил своим пальцам присоединиться к нападению. Обнимая ее все крепче и крепче, я доводил ее до края и отстранялся, снова и снова, пока мне самому не понадобилась разрядка.

Наши глаза встретились.

— А что происходит с хорошими девочками?

Ее грудь вздымалась, когда она подалась вперед и облокотилась на руки.

— Не будь засранцем, Стерлинг.

Моя улыбка вернулась, я протянул ей руку и помог спуститься на пол. Повернув ее к бару, я снова толкнул Аранию на стойку, ее спина согнулась, грудь сплющились, а ноги вытянулись, когда она поднялась на цыпочки в этих сексуальных красных туфлях.

Она оглянулась на меня через плечо.

— Что ты собираешься делать?

Я приподнял платье точно так же, как в самолете, и провел рукой по ее красивой попке, погрузив пальцы в ее влагу, а затем снова провел ладонью по теплой коже.

Я наклонился к ней, приблизив губы к ее уху, и угрожающе прошептал:

— Тебе не следовало входить в ту комнату одной.

— Я… я…

Выпрямившись, я стряхнул с себя пиджак, расстегнул ремень и ширинку, позволив затвердевшему члену выпрыгнуть наружу. Черт, я был в агонии. Синие яйца и ноющий член должны были быть худшим наказанием, но я должен доказать свою правоту.

Она снова прикусила губы.

— Я … я хочу кончить.

— Тогда что это значит?

Арания прижалась щекой к граниту, ее руки легли по обе стороны головы.

— Черт возьми, накажи меня, пока я кончаю.

Черт, я скажу это снова. Арания идеальная женщина.

Расстегнув каждую из запонок, я позволил ей подождать и обдумать решение, которое она приняла. Она переступила с ноги на ногу в предвкушении, когда я закатал рукава, но осталась на месте. Внезапно кухня наполнилась звуком ее крика, смешанного с шлепком моей ладони по ее заднице. Я откинулся назад, чтобы полюбоваться идеальным изображением моей руки, ее кожа припухла и покраснела, мою ладонь покалывало. Еще один удар на другую ягодицу и еще. По мере того, как ее задница становилась все краснее, мое желание удовольствия брало верх над необходимостью соблюдать правила.

Притянув ее бедра к себе и сжимая затвердевший член, я нашел дорогу домой.

— Стерлинг!

— Ты такая чертовски мокрая.

И тугая. Ее киска сжимала меня, и это было потрясающе.

Арания замурлыкала, когда толкнулась, полностью принимая меня.

Входя и выходя, я снова склонился над ней. Поцеловав в шею, я поддразнил:

— Ты чертовски мокрая. Мне кажется, тебе слишком понравилось это наказание.

Она вытянула шею, улыбка расцвела на ее лице от губ до сверкающих бархатных глаз.

— Если я никогда не признаюсь в этом, ты будешь продолжать это делать.

Чертовски идеальная женщина, созданная специально для меня.

С каждым движением Арания толкалась назад, ее тело содрогалось и пульсировало вокруг меня. Потянувшись вперед, я нашел ее клитор. Кухня наполнилась ее стонами, когда мы завели друг друга еще выше. Звуки исходили не только от нее; мы оба издавали звуки, первобытные и дикие. Потребность не только найти удовольствие, но и порадовать захлестнула меня, туман нашей связи стал сильнее, закручиваясь вокруг нас циклоном.

Только когда мы оба нашли освобождение, я успокоился, наши тела все еще были соединены, и я обнял её сзади. Мое сердце билось слишком быстро, я убрал прядь ее длинных волос с красивого лица.

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. И мне нравится это говорить.

Я поцеловал ее в губы.

— Мне нравится это показывать.

Она извивалась подо мной.

— Мне это тоже нравится.

Когда мы, наконец, разорвали наш союз, я подошел к раковине и намочил бумажное полотенце. Вернувшись обратно, я занялся Аранией. Закончив, я оглядел кухню и спросил:

— Что нам приготовила Лорна?

После того, как встала и поправила подол своего платья, Арания опустили на мои плечи руки и посмотрела мне в глаза.

— Ничего.

Что?

— Но я чувствовал запах…

— Это я приготовила. Я пришла домой пораньше и убедила Лорну позволить мне готовить. А теперь, раз мы закончили с маленьким приветствием, я умираю с голоду.

— Маленьким?

Она рассмеялась.

— Едва ли.

Я прижался лбом к ее лбу.

— Сомневаюсь, что это будет так же вкусно, как то, что я только что съел… — я позволил улыбке расплыться по лицу, щеки Арании стали розовыми. — …но я не могу дождаться, чтобы попробовать. Готово?

Откинувшись назад, она приподнялась на цыпочки и поцеловала меня в щеку. С закрытыми глазами она произнесла слова, которые я никогда не думал, что услышу от нее.

— Да, мистер Спарроу.

Глава 10

Арания

Сильные руки Стерлинга легли на перила, тепло его тела разлилось позади меня, согревая мою спину, прикрытую сарафаном. Вздыхая у моей шеи, колючим подбородком он уткнулся в плечо, аромат солнцезащитного крема, смешанного с одеколоном, заменил свежий аромат воды. Перед нами расстилалась бесконечная синева озера Мичиган, поверхность которого сверкала, как бриллианты на солнце, пока яхта плыла по волнам, унося нас обратно на юг, в Чикаго.

Я прислонилась спиной к его твердой груди, наслаждаясь красотой, ветер развевал мои волосы и легкую ткань сарафана поверх бикини.

— Ты молчишь. О чем ты думаешь? — спросил он, и его слова защекотали мне шею.

Вместо ответа я пожала плечами.

— Я скажу тебе, о чем думаю я, — предложил он.

Повернувшись, я обвила руками его обнаженный подтянутый торс. Подняв глаза, я перевела взгляд с голубые воды на самые темно-карие глаза.

— О чем ты думаешь?

— Что в следующий раз, когда у нас будет яхта, на ней будет меньше членов экипажа.

Я хихикнула и покачала головой.

— Я очень разочарована своим загаром. Мне обещали, что белых полос не будет.

Наклонившись, он потянулся к моей шеей туда, где был завязан верх бикини, и потянул за узел.

— Мне тоже.

Я не протестовала, когда узел развязался, зная, что Стерлинг не раздел бы меня, если рядом будут другие. Именно по этой причине наша нагота не включала в себя многочисленные палубы этой гигантской яхты; вместо этого она ограничивалась нашей личной каютой, точнее, главной каютой. Желание отразилось на моем лице, когда под сарафаном упал верх бикини, теперь только закрепленный шнурком за моей спиной.

— Сделаем это без экипажа, — сказал он.

— Мне нравится. Может быть на паруснике?

— Если ты хочешь парусник, у нас будет парусник.

— Ты умеешь ходить под парусом?

Он провел пальцем по моей щеке.

— Ты нашла что-нибудь, чего я не могу сделать?

— Ещё нет. Я буду продолжать искать. — Я посмотрела на его точеные черты, пока он глядел мимо меня на воду. — Вон тот парусник… — сказала я. — …что-нибудь маленькое для нас двоих.

Эта яхта была больше, чем я себе представляла, как и все, что было связано со Стерлингом Спарроу — его самолет, его каюта, его квартира, а теперь еще и зафрахтованная яхта. Почти сто футов в длину, главный уровень кают был больше, чем моя квартира в Боулдере — две моих квартиры. Временами было легко забыть, что мы путешествовали из Чикаго в Макино. Хотя капитан сказал, что это можно сделать быстрее, Стерлинг решил позволить нам наслаждаться одиночеством, которое приходит друг с другом и штатом из двенадцати человек.

Да, двенадцати.

Лицо Стерлинга потемнело.

— Ты же знаешь, что мы не можем оставаться в одиночестве.

Я кивнула. Даже на этой лодке у нас была охрана — часть тех двенадцати — человек, которые следили за нашими спинами, чтобы убедиться, что мы защищены.

— Ненавижу, что у нас отпуск, а другие должны работать.

— Так уж устроен мир.

— Ты когда-нибудь уставал от постоянного наблюдения? — спросила я.

— Я не думаю об этом, кроме того, что знаю, что они есть, и есть места, где они менее навязчивы.

— Как дома.

Он кивнул.

— Мне нравится слышать, как ты это называешь. — Он приподнял мой подбородок. — Тебе понравилось наше бегство?

— Понравилось ли мне пять непрерывных дней солнца и секса?

— Понравилось? — спросил он, и его улыбка стала шире, а темные глаза заблестели.

Я положила руки на его широкие плечи.

— Да, Мистер Спарроу.

— Ты знаешь, что каждый раз, когда ты так говоришь, у меня встает?

— Думаю, что ответ на этот вопрос будет таким же.

Да, Мистер Спарроу. Я снова повернулась к воде.

— И Остров Макино.

Я положила свою руку поверх его, лежащей на поручне.

— Было весело быть обычными людьми.

— Солнышко, там была охрана.

— Не говори мне этого. Дай мне думать, что один день мы были свободны.

В его груди загрохотал смех.

— Скажем так, твое изменение в наших планах для некоторых было не таким приятным.

Улыбнувшись, я покачала головой и вспомнила тот день. Я даже не подозревала, что за нами следят. Я думала, что это был единственный раз, когда мы были одни, одни в толпе. Яхта остановилась сразу за островом, где нас встретило судно поменьше, которое, обогнув остров, причалило к частной пристани.

Тремя днями раньше…

Остров Макино был словно перенесен в прошлое. Без автомобилей и моторизованных транспортных средств — кроме пожарных машин — это был действительно незабываемый опыт. Единственным средством передвижения были лошади или велосипеды. Я слышала об этом острове, но увидеть его было неожиданно и волнующе.

Держась за руки, мы гуляли по тротуарам исторического города, останавливались в магазинах и ели изумительную помадку. Мы осмотрели Форт Макино. В экипаже, запряженном лошадьми, мы поднялись на холм к массивному парадному крыльцу Гранд-Отеля, где нас ждал стол для ужина. Зеленые полосатые стулья и элегантно одетые официанты не были похожи ни на что, что я когда-либо видела — классика, а не блеск и гламур Чикаго или Нью-Йорка.

После ужина, когда мы возвращались на пристань, я потянула Стерлинга за руку.

— Мы следуем графику? — спросила я.

— Нет, следующий пункт повестки — вернуть тебя в каюту яхты и заняться с тобой любовью под огнями Макиноского моста.

Это что-то сделало со мной, Стерлинг использовал слова «заниматься любовью» — теплое, нечеткое чувство загудело в моих венах, покалывая кожу и скручивая внутренности. Это было намного шире, чем просто «трахаться», намного чувственнее, более чутко, словно какая-то неведомая настройка на вибраторе, который Стерлинг описал до нашего первого свидания, с которым до сих пор мы играли только в уединении нашей спальни.

Оба описания вызвали улыбку на моем лице. Вот кто был Стерлинг Спарроу — мужчина, который мог заставить меня хотеть любой секс, что он предлагал, и, очевидно, даже пару игрушек.

Для протокола, вибрирующая анальная пробка все еще была твердым НЕТ.

Мои щеки горели, когда я представила его планы: мягкое покачивание яхты, огни знаменитого подвесного моста за окном, Стерлинг, забирающий каждую мою мысль, доставляя удовольствие моему телу.

— Мне нравится, как это звучит, — сказала я.

Он остановился и посмотрел на меня сверху вниз.

— Я слышу сомнение.

— Не о плане. Я не знаю, захочешь ли ты сначала сделать то, что я хочу.

— Солнышко, ты никогда не узнаешь, если не спросишь.

Я наклонила голову в сторону пункта проката велосипедов.

Глаза Стерлинга расширились.

— Велосипеды? Хочешь покататься на велосипедах?

— Один велосипед, — поправила я, отпуская его руку и указывая на велосипед с двумя сиденьями, одно позади другого.

Когда я снова посмотрела на него, то увидела, как у него в голове крутятся колесики.

— Ты можешь сказать «нет».

Его грудь вздулась, он сделал глубокий вдох.

— Я просто немного волнуюсь, что ты не выполнишь свою часть сделки, и мне придется крутить педали за нас обоих…

— По всему острову, — перебила я с улыбкой. — Я слышала, как одна семья говорила об этом в ресторане рядом с нами.

Из магазина вышел молодой человек.

— Чем могу вам помочь, ребята?

Не дожидаясь Стерлинга, я спросила:

— Сколько времени нужно, чтобы через проехать весь остров на велосипеде для двоих?

Молодой человек пожал плечами и внимательно посмотрел на Стерлинга.

— Это 8,2 мили. С таким как он у руля, вероятно, займет меньше часа, но если вы остановитесь, это займет больше времени.

Что ж, это казалось очевидным предостережением.

Я повернулась к Стерлингу и наклонила голову, молча произнося мольбу.

Вздохнув, он потянулся за бумажником.

— Сколько стоит тандем?

Да, именно так назывался велосипед для двоих — тандем.

Следующие два часа мы катались по острову по асфальтированной трассе М-185, единственной государственной трассе в стране, где запрещено движение автомобилей. Хотя остров был прекрасен, моему взгляду на Стерлинга иногда было трудно сопротивляться. Мы не были так близки, как на квадроцикле, но с его широкими плечами и задницей прямо передо мной, не раз мои мысли скользили к следующему пункту нашей повестки дня.

Когда мы ехали на велосипеде, иногда мы были одни, а иногда нас окружали люди — пары и семьи. Мы сделали, как сказал молодой человек, и остановились, чтобы посмотреть некоторые достопримечательности, которые мы иначе пропустили бы, включая утесы, возвышающиеся над водой, и природные образования, такие как Арч-рок. По ходу поездки я была очень благодарна за увеличенное сиденье и крутила педали, но не так сильно, как Стерлинг.

В настоящем…

— Значит, из-за меня какому-то бедному телохранителю пришлось ездить на велосипеде.

Стерлинг усмехнулся.

— Вообще-то двум. Я рассказал об этом Патрику, и он сказал, что рад остаться в Чикаго.

Я покачала головой.

— Мне нравилось не знать, что они там были. — Я повернулась к нему спиной, прислонившись к перилам. — Ты спросил, о чем я думала раньше. У меня странное чувство. Мне кажется, я боюсь возвращаться в Чикаго.

Снова приподняв мой подбородок, Стерлинг посмотрел мне в глаза.

— Нет.

— Нет?

— Это то, что я могу контролировать. Ты в безопасности. Там ты в такой же безопасности, как и здесь. — Его губы дрогнули. — Так же, как и на той велосипедной прогулке.

Я выдохнула.

— Это не то, что я имею в виду. Я знаю, что ты и Патрик… — я заглянула ему через плечо. — …и любой из этих людей защитит меня. Просто… я не знаю. Может, боюсь — не то слово. Я пытаюсь понять, почему я чувствую… беспокойство. Я думаю, это потому, что мне нужно поговорить с моей… матерью. Я думала об этом всю дорогу, и что ж, пришло время взглянуть правде в глаза. Посмотреть ей в глаза.

— Я буду с тобой, если хочешь.

Я закусила губу, пока думала об этом. Я не знала, был ли это правильный ответ; с другой стороны, если я что-то узнаю, Стерлинг обещал быть со мной. Избегая ответа, я спросила:

— Должна ли я пойти к ней или она должна прийти ко мне? — Мои глаза расширились. — Может, нам лучше встретиться на нейтральной территории? В кафе?

Стерлинг покачал головой.

— Нейтральной территории нет. — Его палец ласкал мою щеку. — Я хочу доверять ей ради тебя. Однако я не доверяю МакФаддену. Где бы вы ни встретились, я должен знать, что там безопасно.

Я снова повернулась лицом к перилам.

— Как скоро мы вернемся в Чикаго?

— Сейчас мы движемся со скоростью примерно двадцать узлов.

— Это должно что-то значить? — Я указала на воду. — Если считать по суше, где мы?

— Поскольку ты не видишь земли, мы находимся на озере Мичиган. Мы были там все время, за исключением того времени, когда находились в Макинакском проливе.

— Ты ведешь себя как придурок.

Он указал туда, куда указывала я.

— Висконсин вон там. Если бы мы перешли на другую сторону, там был бы Мичиган.

Я покачала головой.

— Серьезно, Стерлинг, солнце движется в ту сторону. Я знаю где запад. А еще я знаю географию. Дай мне город.

Он развернул меня спиной к нему лицом.

— Даю, Арания. Чикаго — твой город.

На моих губах появилась улыбка.

— Тебе повезло, что ты красивый.

— Примерно к югу от Милуоки на Западе, — сказал он, — И к югу от Холланда или Гранд-Рапидса на востоке.

— Спасибо.

— В морских милях мы находимся в семидесяти пяти километрах от Чикаго.

— И на скорости двадцать узлов мы вернемся в яхт-клуб…

Я оставила фразу незаконченной.

Он пожал широкими плечами.

— Через три часа.

Я приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.

— Ну, я иду в каюту, чтобы переодеть купальник.

Взгляд Стерлинга потемнел, и он медленно покачал головой.

— Нет, солнышко. Когда доставлю тебя в каюту, я собираюсь развязать все эти милые узелочки и получить в свое распоряжение твои сексуальные изгибы и каждый дюйм дразнящего тела.

С учащенно бьющимся сердцем я оглядела стоящего передо мной мужчину с головы до ног, пытаясь представить себе, что находится под его плавками.

— По-моему, мы договорились, что я соглашусь, только если ты будешь одет соответственно.

Он взял меня за руку и потащил к каюте.

Когда он открывал дверь, на палубу вышел джентльмен, одетый во все белое, по имени Уиллис. Он был очень внимателен весь круиз.

— Мистер Стерлинг…

Что-то похожее на рычание вырвалось из горла Стерлинга, вызвав улыбку на моем лице.

— Уиллис, я уже говорил, что нас нельзя беспокоить.

— Сэр, я понимаю. Дело в том…

Стерлинг поднял руку так, что это остановило бы большинство людей.

Кивнув, Уиллис попятился.

— Сэр, я подумал, вы захотите знать, что мистер Мюррей ждет на защищенной линии. Он сказал, что это очень важно.

Глава 11

Арания

Наши пять дней блаженства смыло известием Стерлинга, даже раньше. С той секунды, как он вернулся после разговора с Ридом, я поняла, что что-то не так.

— Я велел капитану плыть как можно быстрее, — сказал Стерлинг, все еще стоя в плавках в нашей каюте.

Я расхаживала взад и вперед, заламывая руки, пытаясь осмыслить его слова. Они повторялись в моей голове, но я не могла понять, что они были правдой. Это не может происходить.

— Мы вернемся в Чикаго примерно через час, — продолжал Стерлинг.

Его тон был ободряющим, хотя, судя по выражению лица, он был таким исключительно для меня — как будто что-то могло меня успокоить.

— Я мог бы послать к нам вертолет, но к тому времени, как он прибудет сюда и вернется, это уже не будет иметь большого значения.

Мои колени подогнулись, я опустилась на край большой кровати, и мой разум наполнился воспоминаниями.

— Г-где она может быть? — Я посмотрела на Стерлинга. — Ты сказал мне, что она в безопасности.

— Да. Рид и Патрик пытаются выяснить, что произошло. Они послали туда других или уже отправили их сюда. Я же говорил тебе, мы следим за людьми, которые тебе небезразличны. У меня нет всей информации. Последний раз Луизу и ее мужа видели вчера около восьми вечера по Боулдерскому времени. Рид сказал сегодня утром, что Винни разбудил курьер. В пакете лежала записка, в которой ей было сказано не связываться с полицией — ни с какими правоохранительными органами. В записке говорилось, что они знали о ее контактах с ФБР. Там также говорилось, что Луиза не пострадает, если Винни будет следовать указаниям и ждать дальнейших указаний.

Кто, кроме нас, знал о существовании ФБР?

Моя голова тряслась, а желудок скрутило от возмущения. Слезы жгли глаза.

— А как же Джейсон? А как же ребенок?

— Арания, я не так долго разговаривал с Ридом. После того, что он сказал мне, я хотел вернуться к тебе. — Он глубоко вздохнул. — Насколько я понимаю, сразу после того, как Винни получила посылку, она попыталась дозвониться до Луизы и Джейсона. Потом она решила позвонить Патрику.

— Я не знала, что он дал ей свой номер.

— Он сказал ей, чтобы она связалась с ним, если агент Хантер позвонит снова.

Я кивнула.

— Патрик велел ей оставаться на месте, — сказал Стерлинг. — Она этого не сделала. Она пошла к Луизе домой. Там пусто.

— Пусто? Где все их вещи?

— Нет, пусто означало, что там не было людей. В записке не упоминался Джейсон, только Луиза.

— Я могу попытаться позвонить ему.

— До сих пор все звонки любому из них переходили на голосовую почту.

Мой желудок скрутило, тело затряслось, неудержимо дрожа от пальцев рук до пальцев ног. Я обхватила себя, пытаясь унять дрожь, но казалось, что температура в каюте упала до двадцати градусов ниже нуля.

— Боже, она беременна. Кто-то забрал ее? Кто мог это сделать?

Я нашла в себе силы встать, ускорение яхты толкнуло меня вперед, заставив потерять равновесие и упасть в объятия Стерлинга. Сразу я отступила назад, мотая головой.

— Они не причинят ей вреда? Это из-за меня? Это из-за тебя? «Полотно греха»? — Я сделала еще один шаг назад. — Это не… — Я покачала головой. — Нет… скажи мне, что это не ты.

Стерлинг отшатнулся, как будто мои слова ударили его физически. Его темные глаза метали молнии в мою сторону, а точеная челюсть напряглась.

— Неужели после всего случившегося ты веришь, что я причиню вред твоей лучшей подруге или что она пострадает?

Я не была уверена в том, что думаю.

— Я… я не знаю. — Теперь из моих глаз текли слезы. — Ты им угрожал.

Стерлинг провел рукой по волосам.

— Черт возьми, Арания, мне не все равно, кто тебе дорог. Это была не столько угроза, сколько то, что я воспользовался твоей слабостью. Я же тебе говорил. Я бы не стал…

Как лев в клетке, он сделал небольшой круг, жилы на его шее натянулись.

— Стерлинг, это ты постоянно твердишь мне, что делаешь плохие вещи, — сказала я. — Тот, кто похитил мою беременную лучшую подругу, поступает плохо.

Он кивнул.

— Да. Вот почему мы вернем ее обратно.

Я начала думать о том, что он мне сказал.

— Подожди. Винни проснулась от первого сообщения?

Стерлинг кивнул снова.

— В… вечером. Разница во времени всего час. Почему мы только сейчас это обнаружили?

— Патрик уже в Боулдере. Рид ждал, чтобы связаться с нами, пока они не узнают больше.

— Они, — спросила я с надеждой. — Знают больше?

— Даже больше, чем сегодня утром. Поэтому он и связался с нами. Тот, кто похитил Луизу, прислал новое сообщение: они хотят поговорить с тобой — Кеннеди Хокинс.

— Со мной? — я уставилась на его гранитные черты лица, когда мой пульс участился, моя кровь текла слишком быстро, вызывая головокружение. — Окей. Если это поможет ей, я сделаю это.

— Нет, черт возьми.

Я сделала шаг в его сторону.

— Стерлинг, сейчас не время проявлять излишнюю заботу.

— Черт возьми, нет. Это как раз то время, когда я должен быть чрезмерно заботлив. Кто-то похитил Луизу. Джейсон пропал. Патрик с Винни, которая хочет позвонить в полицию. Он убедил ее пока не делать этого. Шелли, человек, который должен был следить за всеми, ищет Луизу.

Я покачала головой.

— Я помню это имя — Шелли. Она меня подвезла. Это она помогла Джинни Пауэлл. — Я протянула руку и положила ладонь на руку Стерлинга, вспоминая кошек и новое жилище Джинни. — Мне очень жаль. Я знаю, что это был не ты, но это должно иметь какое-то отношение ко мне, если они хотят поговорить со мной. — Я тряхнула головой. — Разве тот факт, что они спрашивали о Кеннеди, а не об Арании, не является ключом к разгадке? Я сделаю все, что они захотят.

— Это подсказка или ширма. Когда мы вернемся домой, узнаем больше.

— А как насчет Люси и Кэлвина, родителей Луизы, и Линдси, ее сестры?

— Мы спросим. Рид не упоминал о них.

Моя голова опустилась, снова потекли слезы.

— Я была такой ужасной подругой. У нее скоро будет ребенок, а я плаваю по озеру Мичиган. Я должна была быть в «Полотне греха». Я должна была быть в Боулдере. Не понимаю…

Мои слова вырывались между глотками воздуха, воспоминания о Луизе и мне крутились по кругу, от нашего времени в средней школе до колледжа, до «Полотна греха». Последний раз я видела ее несколько недель назад, когда уезжала из Боулдера. Пришли воспоминания о ее свадьбе, о том, как она говорила о том, чтобы назвать своего ребенка Кеннеди, и о времени, проведенном с ее семьей.

— …если Рид и Патрик знали, они должны были предупредить нас. Мы могли бы уже вернуться в Чикаго.

Руки Стерлинга обвились вокруг меня, прижимая к его обнаженной груди и окружая меня. На этот раз я не отступила. Я медлила, наслаждаясь тем, как его защитная клетка заставляла меня себя ощущать.

— Я могу только предположить, что Рид и Патрик думали, что они смогут справиться с этим.

Его слова эхом отдавались во мне — не только слыша их, но и чувствуя.

— Я даю большую свободу действий, когда речь заходит о Риде и Патрике, больше, чем о ком-либо еще. Я доверяю им принимать правильные решения. Я думаю, они считали, что откладывать разговор с нами было правильно.

Я вздернула подбородок и посмотрела на его красивое лицо, напряженную шею, плотно сжатые челюсти и нахмуренные брови.

— Стерлинг, есть еще кое-что, о чем ты мне не рассказываешь.

Он кивнул над моей головой.

— Они также следили за тем, чтобы мы были в безопасности — ты была в безопасности.

Я выдохнула.

— Сейчас все, что имеет значение, — это Луиза, Джейсон и малышка Кеннеди. Я сделаю все, что нужно Луизе. Я скажу им, чтобы они забрали меня и отпустили ее.

Его объятия стали крепче.

— Не только они имеют значение. Ты первая в этом списке. Всегда есть опасение, что когда происходит нечто такое возмутительное, это отвлекающий маневр, чтобы ослабить нашу бдительность. А что касается замены, то ответ, черт возьми, нет. Я не позволю тебе этого сделать. Мы разберемся. Если им нужны деньги, мы заплатим, разумеется.

— Я не могу просить тебя об…

— Можешь.

Я положила голову ему на грудь, ритм его сердца и запах кожи немного ослабили напряжение, наша яхта понеслась на юг.

Я снова посмотрела на Стерлинга, он продолжал обниматься.

— Я… я… это должно быть как-то связано со мной.

— У нас пока нет ответов.

Я наморщила лоб.

— Удивлена, что ты согласился на сделку. Наверное, я думала, что ты, Рид и Патрик больше похожи на тех, кто стреляет из пистолетов.

Он взял меня за руку и подвел к кровати, мы оба сели.

— Рид считает, что это заявление должно привлечь твое внимание.

Я глубоко вздохнула.

— Черт, пошли мне сообщение. Не похищай мою лучшую подругу.

Подушечкой большого пальца он нежно провел по моей руке.

— Мы убедимся, что она в безопасности, а потом выясним, что им нужно.

— Как думаешь, это мой дядя?

— Ты же знаешь, что да.

Глава 12

Джози

26 лет назад.

Крики младенца доносились через радио няню, чем разбудили меня, когда часы на прикроватной тумбочке показывали 2:40. Темнота за окнами подтверждала, что сейчас середина ночи или, точнее, раннее утро.

В возрасте двух недель Рене просыпалась каждые четыре-пять часов, и хотя я была измотана, ребенок в детской рядом с нашей спальней уже украл мое сердце. Скатившись с кровати, я оставила Байрона спать в нашей кровати и направилась в детскую. Использование новых имен было самой трудной частью этого задания

Наш новый дом был всем, что нам обещали, и даже больше. Три спальни и две ванные комнаты, всё это располагалось в тихом прекрасном районе, настоящая мечта. Жизнь в Маунт-проспект, штат Иллинойс, северо-западном пригороде Чикаго, пригороде с девизом «где дружелюбие — это образ жизни» — была совсем не похожа на жизнь в нашей квартире в Южном Чикаго.

Пока еще стоял март и было холодно, соседи гуляли по улицам, выгуливали собак и расчищали тротуары. Многие даже подошли к нашей двери, чтобы поприветствовать нас в этом районе.

Мои щеки все еще были в синяках от пластической операции, как и глаза. К счастью, теперь я могла скрыть это косметикой в любой момент. Мои волосы сменили цвет с каштанового на насыщенный черный и были подстрижены по последней моде, длинные пряди спереди, короткие сзади. Я скучала по длинным волосам, но, по общему признанию, с такой стрижкой было легче справиться с новорожденным.

Последние две с половиной недели были сплошным ураганом. Рене родилась раньше срока в маленькой больнице пригорода Висконсина. Я старалась не думать слишком много о том, что произошло, как они убедили женщину, что ее ребенок умер, или даже где они нашли тело младенца, чтобы она могла его подержать.

Я опустила руку в кроватку, и золотой браслет на моем запястье отразил свет ночника в углу. Я не могла объяснить, что заставило меня надеть браслет. Возможно, это была дань уважения той женщине, способ для меня почувствовать связь с ней, а для нее — с Рене. Она хотела похоронить его вместе с дочерью. Ей казалось правильным держать его поближе к ней.

— Ну-ну, моя милая Рене. Ты у мамы, — проворковала я, прижимая ее крошечное тело к груди и поддерживая головку. Мои пальцы нежно пробежались по мягкому ореолу светлого пушка, такого легкого, что он был почти невидим. — Ты такая сильная.

Она выгнула спину и подняла головку, спустя мгновение снова упав на меня.

Через несколько секунд она расслабилась, больше не суетясь, пока я напевала колыбельную, которую смутно припоминала. Положив малышку на пеленальный столик, я продолжала говорить, рассказывая ей то, что не хотела забывать, что знала, что не смогу сказать, когда она станет старше.

— Рене, твое настоящее имя Арания. Мы зовем тебя Рене для краткости. Я не знаю точно, почему мы получили тебя, кроме того, что ты наш подарок, но мы считаем, что это было сделано, чтобы защитить тебя. Однажды ты станешь сильнее и умнее. Мы тебе не понадобимся, но до этого дня, милая девочка, я здесь, и папа тоже. Всегда знай, что тебя любили.

Я боролась с желанием заплакать, думая о женщине, которая никогда ее не обнимет. Я не могла изменить этого, но могла дать Рене понять, что она всегда желанна и всегда любима.

Байрон смог собрать воедино гипотезу — свою теорию.

Ни для кого не было секретом, что в Чикаго произошло что-то серьезное с адвокатом, который работал на Аллистера Спарроу и Рубио МакФаддена. Это было во всех новостях. ФБР обыскало его офис и дом. Его имя, Дэниел МакКри, мелькнуло в нижней части экрана телевизора.

А потом мы увидели некролог:

Семья МакКри, Дэниел МакКри и его жена, достопочтенная судья Аннабель Ландерс, с прискорбием сообщают о печальной потере своей дочери Арании МакКри. Младенец скончался менее чем через час после рождения. Семья решила, что никакого публичного прощания не будет. Соболезнования могут быть выражены в форме пожертвований от имени их дочери в юридическую школу Чикагского университета.

Это было имя, то самое имя, которым женщина в больнице назвала свою дочь. Оно было не обычным, как Мэри или Сьюзен. Такое имя невозможно не узнать. Именно Аранией назвала девочку женщина в больнице. Мы не могли списать это на совпадение. Ребенок, находившийся на нашем попечении, принадлежал адвокату и судье в Чикаго.

Причина, по которой Аллистер Спарроу приложил столько усилий, чтобы спрятать этого ребенка у всех на виду, до сих пор ускользала от нас. Все, что мы знали, это то, что нас втянули в эту паутину. Нам был предоставлен дар заботиться о девочке и растить ее.

Маленькие ножки Рене радостно дрыгались, пока я укладывала девочку обратно в розовую кроватку. Ее карие глаза смотрели вверх, пока я щелкала маленькими застежками, одевая теплее ее этим холодным весенним утром. Подняв, я прижала ее к своей груди и направилась на кухню.

Когда я повернула за угол, Нил — нет, Байрон — уже был там.

— Что ты делаешь? Тебе же скоро на работу. Тебе нужно поспать.

Ему дали отсрочку, время на то, чтобы восстановиться после операции.

На его губах появилась улыбка.

— Я грею бутылочку.

— Да?

Он подошел ближе и нежно поцеловал Рене в макушку, а потом меня в губы.

— Мы же команда. Мы сделаем это и спасем ее от того, что сделали ее родители.

В горле у меня образовался комок.

— Думаешь, мы сможем?

— Настоящая работа, та, что в «Боинге», стоит настоящих денег. — Он огляделся по сторонам. — Дом уже оплачен. Сейчас наша единственная обязанность перед Спарроу — держать его в курсе событий о Рене. Если однажды он смог превратить нас в новых людей, мы сможем сделать то же самое.

Я положила Рене на сгиб руки.

— Ты слышала, милая девочка? Все будет хорошо.

Микроволновка подала сигнал, и Байрон открыл дверцу, поднял бутылку и осторожно выдавил содержимое.

— Кажется, то, что надо.

Я начала было садиться в кресло в гостиной, но вдруг остановилась.

— Ты хочешь ее покормить? — спросила я.

Байрон широко раскрыл глаза.

— Ты не сломаешь ее, обещаю.

Байрон тревожно сглотнул, когда сел и протянул руки. Он уложил ее на сгиб своего локтя и поднес бутылку к ее губам, в моей груди заныло от осознания, что мы, наконец, получили то, что всегда хотели, и от понимания того, какой ценой мы получили это чудо.

Глава 13

Стерлинг

— Нам нужно подтверждение, что Луиза в безопасности, — сказал я в телефон, когда Гарретт повез нас с Аранией к квартире подальше от яхт-клуба.

Глянув налево, видя страх в глазах Арании с тех пор, как я рассказал ей, что происходит, я был готов выпрыгнуть из собственной гребаной кожи. Я потянулся и накрыл ее руку своей, сдерживая гнев и пытаясь предложить ей то, в чем она нуждалась. Ее шоколадные глаза, остекленевшие от слез, повернулись в мою сторону.

— Все будет хорошо, — прошептал я одними губами.

— Поскольку сообщения приходили через мессенджер, через реальных людей, а не технологии, у нас пока нет способа ответить, — сказал Патрик в мой телефон.

— Рид отследил каждую посылку, но сведения об отправителе разнообразны и ведут в тупик.

— Откуда они?

— Из Денвера.

Я вздохнул.

— Это хороший знак, они не увезли ее далеко.

Глаза Арании расширились, когда она посмотрела в мою сторону.

— Что? — спросил я ее.

— О Боже, Стерлинг, они не могут увезти ее далеко. А что, если у нее начнутся схватки?

— Именно поэтому мы и работаем над этим, — ответил я, а затем снова заговорил в трубку и спросил Патрика:

— Винни с тобой?

— Да.

Его голос стал тише.

— Боюсь, если я оставлю ее, она сделает что-нибудь, что ухудшит положение.

— Я хочу поговорить с ней, — сказала Арания.

— Дай ей телефон. Арания хочет поговорить с ней.

В его ответе прозвучала неуверенность.

— Патрик, она знает, что происходит. Она просто хочет убедиться, что хотя бы с одним из ее друзей все в порядке.

— Ты здесь главный.

Я передал трубку Арании. Как только я это сделал, машина, в которой мы сидели, накренилась вперед, бросив нас грудью на ремни безопасности.

— Какого хрена?

Сквозь защитные стекла наших окон доносилось эхо визжащих шин.

Лицо Гаррета побледнело.

— Простите, сэр. Эта машина.

Я качал головой, не веря происходящему, пока черный внедорожник мчался по перпендикулярной к нам улице с дымом из-под шин. Светофор перед нами был зеленым, автомобили позади хором сигналили.

— Он не остановился на светофоре, а просто пронесся мимо, — сказал Гаррет.

— Черт, — сказал я. — Ты видел номер машины?

— Нет, — ответил он, трогаясь с места.

— Я покажу Риду поперечные улицы и посмотрю, сможет ли он засечь ее на дорожных камерах.

— Я напишу ему прямо сейчас.

Я посмотрел на Аранию, которая все еще разговаривала по телефону.

Черт, в Чикаго водители нередко превышали скорость, избегая остановки на светофоре, когда позволяли условия. С другой стороны, мне было трудно признать, что это именно то, что только что произошло.

— …ничего, просто что-то с пробками, — говорила Арания, костяшки ее пальцев побелели, пока она держала мой телефон. — …пожалуйста, позволь Патрику остаться с тобой. Нам нужно знать, что ты в безопасности.

Разговор с Винни, казалось, успокоил Аранию, дав ей чувство контроля, в котором мы оба нуждались. Попрощавшись и пообещав скоро увидеться с Винни, она вернула мне телефон.

— Я сказала ей, что мы будем там сегодня вечером.

Я кивнул, зная, что ей не понравится план, который придумали Патрик, Рид и я.

— Сначала мы поедем домой. Мне нужно увидеть Рида. Потом нам приготовят самолет.

— Я лучше поеду прямо сейчас. Я хочу быть с Винни, и если кто-то хочет поговорить со мной, я должна быть там как можно скорее.

— Сначала Рид, это не обсуждается.

Она глубоко вздохнула и повернулась к окну.

Если это дело рук МакФаддена, я был уверен, что его люди будут следить за авиалиниями, а также за моим частным самолетом.

— Если это тот, о ком мы думаем, то за нами, вероятно, следят прямо сейчас. Единственное по-настоящему безопасное место — в квартире.

Она повернулась ко мне.

— Никаких стеклянных башен. Это моя лучшая подруга. Я еду в Боулдер.

Я потянулся к ее щеке.

— Солнышко, самолет заправляют топливом. Если ты собираешься действовать самостоятельно, а это невозможно, коммерческие авиалинии не доставят тебя туда так быстро, как самолет Спарроу, даже с остановкой дома.

Она вздохнула.

— Я… Я даже думать не могу. Что за больной человек похищает беременную женщину и где Джейсон? Ох, если что-нибудь…

Слезы снова потекли по ее щекам.

Ее печаль была спичкой для бушующего во мне огня, который я изо всех сил старался сдержать. Выражение моего гнева и беспокойства по поводу того, что Луиза пропала почти двадцать четыре часа назад, не помогло бы Арании. Мы только недавно получили подтверждение, что белый фургон задним ходом въехал на подъездную дорожку к дому Тони вчера около одиннадцати вечера. Рид нашел запись с видеодомофона соседа, который включался при движении. Фрагмент записи длился всего несколько секунд. Нет никаких записей о том, как кто-то выходил из фургона или садился в него. Следующая запись показывает, что фургон уезжает через пятнадцать минут. Рид объяснил, что дверные звонки настроены на внешние шумы. С расстояния через улицу его активировало движение фургона. Не движение людей.

Если это связано с МакФадденом, я с огромным удовольствием раскрою его связь, после того как мы убедимся, что Луиза и Джейсон в безопасности.

Я напечатал сообщение Риду, рассказав ему о нашем почти промахе с внедорожником, рассказав ему о перекрестках улиц и попросив его найти и проверить номера.

— Как скоро мы сможем уехать? — спросила Арания.

— Я не уверен. Это зависит от информации, которую нашел Рид. А что?

Она посмотрела на свое платье, то самое, которое прикрывало бикини, что я так и не смог развязать.

— Я собиралась сделать это в самолете, но если у меня будет время, я приму душ и соберу кое-какие вещи в Боулдер. Мне нужно позвонить Яне и сказать ей, что в понедельник меня не будет в офисе.

— Мы пока ничего об этом не знаем.

— Стерлинг, сегодня вечер субботы.

— За двадцать четыре часа многое может случиться.

Вот что меня беспокоило.

Мой телефон зажужжал, на экране высветилось имя Патрика.

«ОНА УЖЕ В ПУТИ. Я ДУМАЮ, ЭТО СРАБОТАЕТ. КАК Я УЖЕ ГОВОРИЛ, СХОДСТВО ПОРАЗИТЕЛЬНОЕ.»

Я ответил.

«ДЕРЖИ ЕЕ В СЕКРЕТЕ, ПОКА Я НЕ ПРИЕДУ. ГАРАНТИРУЮ, ЧТО БУДЕТ СЛЕЖКА. МЫ СДЕЛАЕМ ТАК, ЧТОБЫ ВСЕ ВЫГЛЯДЕЛО, БУДТО ОНА СО МНОЙ.»

ПАТРИК:

«ДАЙ МНЕ ЗНАТЬ О ВРЕМЕНИ ВАШЕГО ПРИБЫТИЯ. МАРИАННА УЖЕ ПРИГОТОВИЛА САМОЛЕТ. ЯНА СОГЛАСИЛАСЬ ВЗОЙТИ НА БОРТ С ТОБОЙ.»

Я ответил:

«ГДЕ ОНА?»

ПАТРИК:

«В КОНФЕРЕНЦ-ЗАЛЕ НА ПЕРВОМ ЭТАЖЕ.»

Это должно было сработать.

Я посмотрел на Аранию, которая смотрела в окно, на ее лбу отражалось беспокойство. Я бы все это забрал, если бы мог. Одно было ясно наверняка. Я чертовски уверен, что не позволю ей попасть в ловушку. Хотя я видел только фотографии женщины, которую Патрик нанял в качестве приманки-Арании в самолете в ту ночь, когда «Боинг-737» совершил аварийную посадку в Айове, я мог согласиться, что она сильно напоминала Аранию, или, точнее, Кеннеди Хокинс.

Вдобавок к внешнему сходству она работала на Спарроу. Она понимала опасность и могла справиться, что я никогда бы не позволил Арании.

Я ответил.

«КАК ТОЛЬКО МЫ ДОСТАВИМ АРАНИЮ В КВАРТИРУ, Я ЗАБЕРУ ЯНУ, И МЫ УЛЕТИМ.»

Гаррет остановил машину в нашем гараже перед лифтом. Я не стал дожидаться, пока он откроет дверь, и вышел, Арания шла совсем рядом.

— Отнеси наши сумки на первый этаж, пока мы поднимемся в пентхаус.

Глаза Арании расширились, но она не произнесла ни слова, когда я взял ее за руку и потащил к лифту. Мы молча ждали его прибытия. Я почти ожидал услышать еще одно замечание о ее способности самой вызывать лифт. Когда этого не произошло, я обнял ее, притягивая ближе к себе.

— Все будет в порядке. Ты должна верить, что мы делаем то, что лучше всего.

Ее карие глаза уставились на меня.

— Я верю. Мне страшно.

Лифт открылся. Как только мы вошли, я кивнул Гаррету.

Когда двери закрылись, она спросила:

— Когда я получу свои сумки?

— Скоро.

— Ты серьезно не впускаешь других в пентхаус. Разве ты ему не доверяешь?

— Солнышко, я мало кому доверяю. Он доказал, что достаточно надежен, чтобы отвезти меня, а теперь еще и тебя. Никто не входит в пентхаус, даже с сумками. Первый этаж доступен для доверенных сотрудников. Он отнесет туда сумки, а Рид или Лорна принесут их наверх.

Она покачала головой.

— Это как в каком-нибудь шпионском фильме.

— Нет, это настоящая жизнь. А в реальной жизни я не рискую. — Я взял ее за подбородок и заставил посмотреть мне в глаза. — Помни об этом. Это для твоего же блага.

— Стерлинг, я хочу помочь своим друзьям.

Я поцеловал ее в губы, когда лифт остановился на уровне П.

— Я знаю.

Глава 14

Арания

— Разве ты не должен идти к Риду? — спросила я, когда Стерлинг проводил меня вверх по лестнице в нашу спальню.

— Я тоже пойду переоденусь.

Я посмотрела вниз. Хотя он надел футболку и парусиновые мокасины, на нем все еще были плавки. Я покачала головой.

— Думаю, это доказывает, что мой разум снова не здесь. Я почти забыла, что мы были на яхте, наслаждаясь солнцем несколько часов назад.

Его губы коснулись моих волос.

— Это вполне понятно. Поверь мне, мы работаем над этим.

— Я просто хочу добраться до Винни и обнять Луизу.

— Так и будет.

Хотелось бы обладать его уверенностью. Хотя я этого не могла, я постоянно напоминала себе, что Стерлинг лучше разбирается в подобных ситуациях. Это был еще один случай, когда я не понимала, что происходит. С другой стороны, разве похищение не выходит за рамки понимания большинства людей?

Когда мы оказались в спальне с закрытой дверью, я подумала о наших сумках, но больше не спрашивала. Лорна настолько хорошо укомплектовала нашу ванную, что в сумке действительно не было ничего, что мне нужно было взять для поездки в Боулдер.

— Я собираюсь быстро принять душ. Я могу быть готова к отъезду, как только ты дашь мне знать.

Стерлинг вышел из гардеробной, уже не в плавках, а джинсах. Черная футболка заменена на свежую серую с V-образным вырезом, которая хорошо сидела на его подтянутом торсе и объемных бицепсах. Его волосы были растрепаны, и он все еще не брился, на подбородке и щеках были темные тени. В разгар, как он это называл, дерьмовой бури, которая теперь была моей жизнью, его небрежный вид придавал мне сил.

Я сняла сарафан, оставаясь в одном бикини. Когда наши взгляды встретились, он направился ко мне, его босые ноги двигались по полу, встретив меня у входа в ванную.

Обхватив одной рукой за талию, он притянул меня к себе. Чистый запах его одежды смешивался со смесью озерной воды, одеколона и солнцезащитного крема.

— Стерлинг.

— Я люблю тебя, — сказал он, глядя на меня своими темными глазами.

Я прижалась к его груди.

— Я знаю. Я тоже тебя люблю. Я просто не хочу, чтобы эта новая жизнь навредила моим друзьям.

Он приподнял мой подбородок.

— Я хочу, чтобы ты знала: мы делаем все, что в наших силах.

Я вздохнула.

— Я верю тебе.

Он откинулся назад, его взгляд изучал меня, согревая кожу, пока тот двигался от пальцев ног к глазам, задерживаясь на чувственных местах между ними.

— Как только все закончится, я развяжу эти сексуальные узелки.

Я кивнула.

— Договорились. — Я сделала шаг назад. — А теперь иди к Риду, чтобы мы могли уехать.

Стерлинг впился в мои губы, поднимая меня на цыпочки своим собственническим притяжением. Когда мы снова опустились на землю, он отстранился, но его глаза не отрывались от моих.

— Я привел тебя сюда. Я все исправлю.

Я кивнула, он повернулся к двери.

Почему казалось, что он прощается?

Я отогнала эту мысль, понимая, что просто переживаю из-за того, что может случиться с Луизой.

Стерлинг исчез за закрытой дверью спальни, когда я вошла в ванную. Развязав узел на шее и за спиной, я сняла верхнюю часть бикини и выскользнула из трусиков. Когда я вытащила заколку из хвоста, мои волосы рассыпались по плечам. За несколько дней, проведенных на озере Мичиган, моя кожа загорела, а волосы посветлели.

Неужели я становлюсь другим человеком, как говорила Винни?

Отказываясь думать об этом, я включила горячую воду в душе. Войдя внутрь, я встала под струи. Когда вода обрушилась на меня, я заплакала еще сильнее, сотрясаясь всем телом, рыдания душили меня и рвались из глубины горла, каждый из всхлипов звучал все громче и громче, реальность происходящего ошеломила меня.

Слишком много вопросов.

Где она?

Где Джейсон?

Она в безопасности?

А он?

Она напугана?

Как малышка Кеннеди?

Мои колени подогнулись, я упала на скамью, вода продолжала литься на меня.

— Мне очень жаль, Луиза. Мне очень жаль.

Я говорила вслух, мои плечи тряслись, когда я призналась в том, что знала, что Стерлинг пытался скрыть от меня.

— Лу, это моя вина. Я привела тебя в эту жизнь не для того, чтобы защитить — потому что посмотри, что происходит. Я сделала это эгоистично из-за своего любопытства. Я знаю, ты не можешь понять, но Стерлинг предложил мне больше, чем новую жизнь. Он предложил мне мою жизнь, ту, для которой я была рождена. Я не хотела, чтобы это причинило тебе боль. — Я шмыгнула носом и выпрямилась. — Прекрати, Арания. Ты сильнее этого.

Эмоции не помогали Луизе. Нет, но я хотела помочь.

Я снова встала, твердо решив встретиться с этим человеком, кем бы он ни был.

Винни сказала, что я выгляжу по-другому. Может, это дело рук Стерлинга, но не совсем. Наша взаимная любовь придавала мне новые силы. Я подняла лицо к брызгам. Я не боялась делать то, о чем просили похитители, потому что знала, что Стерлинг, Патрик и Рид обеспечат мне безопасность. Я знала это сердцем и душой.

Мне было все равно, что скажет агент Хантер. Стерлинг был честен со мной, а я с ним. Мы сделаем все необходимое, чтобы спасти Луизу и Джейсона… и малышку Кеннеди.

Нет. Никаких эмоций.

Быстро вымыв и прополоскав волосы и используя мочалку, покрытую гелем для душа, чтобы смыть солнцезащитный крем, я выключила воду с новым чувством решимости. Обернув вокруг себя полотенце и проведя другим по мокрым волосам, я издалека услышала звонок своего мобильного.

Прикрыв грудь полотенцем, я поспешила в спальню. На кровати лежала сумка, которую я принесла с яхты. Сунув руку внутрь, я вытащила телефон.

Имя Стерлинга высветилось на экране.

— Ты готов? — спросила я, как только нажала на зеленую иконку. — Я буду внизу через пять минут.

Я побеспокоюсь обо всем остальном в самолете. Все, что мне нужно сделать, это надеть одежду и обувь.

— Шелли нашла Джейсона.

Его голос был холоден, как камень. Мысленным взором я видела его гранитные черты и мрачное выражение лица.

Желудок скрутило, я начала расхаживать, голова закружилась, мое кровообращение ускорилось.

— О, пожалуйста, скажи мне, что с ним все в порядке.

— Будет. Она нашла его вовремя.

Я крепче сжала телефонную трубку, мои шаги стихли.

— Что это значит?

— Арания, он был без сознания и обезвожен… — Стерлинг глубоко вздохнул, — …и немного избит. Он был заперт в транспортном контейнере на территории вашего дизайн-центра.

Мой пульс ускорился, я рухнула на край одного из мягких кресел возле больших окон. Вид оживающих огней Чикаго даже не заметила.

— Он в больнице?

— Мы не можем так рисковать. Он все еще без сознания, но Патрик сказал, что его жизненные показатели улучшаются.

— Улучшается?!

Мой голос взвизгнул.

— Джейсону нужна медицинская помощь. Он должен очнуться, чтобы рассказать нам, что случилось и где Луиза.

— Послушай меня. Мы собираемся оказать ему медицинскую помощь, но пока мы не найдем Луизу, мы не можем рисковать и связываться с полицией.

Я кивнула, стараясь сохранять спокойствие.

— Ладно. Я хочу его видеть.

— Увидишь.

— Шелли искала Луизу во всех площадках «Полотна греха»?

Я мысленно перебирала все места: дизайн-центр, офисы, складские помещения.

— Да. У нее есть помощники. Они ищут. В настоящее время она иголка в стоге сена, мы ждем очередного сообщения.

Я покачала головой.

— Рид нашел курьеров?

— Легальные компании. Законные сотрудники. Каждый раз разные. Патрик попросил нескольких мужчин расспросить их. Они работают много лет. Рид подтвердил это. Он пытается найти клиентов на видеозаписи с камер наблюдения. У нас также есть люди, которые следят за всеми возможными курьерами. Похоже, что покупатели — два разных человека, лица которых скрыты от камеры. Конечно, платили наличными.

Я покачала головой.

— Он что-нибудь найдет. Вы с Лорной все время говорите мне, какой он замечательный.

— Да.

— Окей. Встретимся внизу через пять минут, — сказала я, вставая, глядя на свое отражение в большом окне и думая, что, несмотря на солнце прошлой недели, я была почти такой же бледной, как белое полотенце, обернутое вокруг меня.

— В этом нет необходимости, — сказал Стерлинг.

— Что?

— Мы вот-вот взлетим.

— Я… я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Арания, ты в безопасности дома.

— Какого черта, Стерлинг? — У меня задрожали руки. — Ты не можешь уехать без меня. Кто-то хочет поговорить со мной. — Мои слова шли все быстрее и быстрее. — Не смей этого делать.

— Я позвоню тебе и сообщу еще какие-нибудь новости. Не звони Винни. Есть большая вероятность, что ее телефон прослушивается. И никаких писем. Рид уже просмотрел письма, отправленные тебе и Луизе. Лучше оставаться в автономном режиме, чтобы ты не появлялась в его поисках.

Теперь все мое тело трясло, дрожало, слезы вернулись.

— Ты засранец. Ты не можешь оставить меня здесь и приказать молчать. Это мои друзья.

— Могу. И уже это сделал.

Моя прежняя тошнота превратилось в кипящую ярость.

— Черт возьми, Стерлинг! Ты обещал быть со мной.

— Я также обещал позаботиться об этом и обеспечить твою безопасность. Это самый лучший способ. Я позвоню тебе, Арания. Даже не думай выходить из квартиры. Сейчас ты в самом безопасном месте.

О, боже. Мой разум превратился в вихрь мыслей, большинство из которых были беспорядочными и разрозненными.

— Я не могу уйти. Ты запер меня в гребаной стеклянной башне. — Прежде чем он успел ответить, я продолжала дальше. — Как? — Свободной рукой я похлопала себя по обтянутому полотенцем бедру, шагая между диваном и кроватью. — Как ты сможешь сделать это без меня, если я им нужна?

— У нас есть план. Я люблю тебя.

Телефон отключился.

— О, нет, не надо.

Я нажала на зеленый значок, чтобы перезвонить ему. Как только произошло соединение, ответила голосовая почта.

Трясущимися руками я набрала текст.

Глава 15

Стерлинг

Выдохнув, я посмотрел на экран телефона. Один пропущенный звонок и одно сообщение. Арания.

«НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО! ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ДЕРЖАТЬ МЕНЯ В ПЛЕНУ В ЭТОЙ ЧЕРТОВОЙ СТЕКЛЯННОЙ БАШНЕ. ЛУИЗА — МОЯ ЛУЧШАЯ ПОДРУГА. ВЕРНИСЬ И ЗАБЕРИ МЕНЯ, ИЛИ, КЛЯНУСЬ БОГОМ, Я НАЙДУ СПОСОБ ВЫБРАТЬСЯ ОТСЮДА. ТАМ ВСЕГДА ЕСТЬ ГРЕБАНАЯ ВХОДНАЯ ДВЕРЬ.»

Я отправил ответ.

«СОВЕТУЮ ТЕБЕ ДЕРЖАТЬСЯ ПОДАЛЬШЕ ОТ ВХОДНОЙ ДВЕРИ. ЭТО ВСЕ РАВНО НЕ СРАБОТАЕТ. ОНА КОНТРОЛИРУЕТСЯ. ЕСЛИ ПОПЫТАЕШЬСЯ, ТО ПОЖАЛЕЕШЬ. ПОЗВОЛЬ НАМ ОБ ЭТОМ ПОЗАБОТИТЬСЯ. ЭТО ТО, ЧТО МЫ ДЕЛАЕМ. ТЫ В БЕЗОПАСНОСТИ».

Выдыхая, я огляделся, когда дверь в самолет закрылась. Марианна была в кабине, Китон в салоне. Хотя это больше не было ее работой, Яна тоже.

— Мистер Спарроу, — сказала она. — Могу я вам что-нибудь предложить?

Она сняла белокурый парик в ту же минуту, как мы сели в самолет; однако на ней все еще была одежда, которую предоставил Рид. Хотя она была не совсем такой комплекции, как Арания, ему удалось купить ей красивое платье и дизайнерские туфли, очень похожие на те, что хранились в шкафу Арании. Сидя в машине со мной и Гарретом, Яна изо всех сил старалась подражать Арании, языку ее тела и манерам. Работая вместе в течение последних недель, она хорошо справлялась. Яна лишь издали напоминала Аранию, но, надеюсь, этого будет достаточно, если за нами будут наблюдать.

— Яна, — сказал я, — присаживайся. Я ценю, что ты помогаешь нам в этот момент. Патрик организует тебе обратный рейс в Чикаго, и к утру ты вернешься к мужу и сыну. Если мальчик будет спать, он вряд ли узнает, что ты ушла.

На ее губах появилась улыбка.

— Спасибо. Вы же знаете, я сделаю все, что вы или Патрик попросите. Я разговаривал с миссис Тони по телефону. — Она замялась. — Я не знаю, что происходит, но если мое притворство мисс Хокинс на несколько минут поможет, я буду рада это сделать.

Я кивнул.

— Спасибо, Яна.

Она посмотрела на одежду.

— Я верну ее Патрику на следующей неделе.

— Что? Нет. Она твоего размера. Считай, что одежда — это бонус к тому, что тебе заплатят.

— Я не могу. Она слишком красивая.

Я наклонил голову.

— Прошу меня извинить.

— Конечно, — сказала она, начиная отступать.

— Яна?

Она снова повернулась ко мне.

— Да?

— Не забывай, что ты — гость в этом самолете. Расслабься. Мне просто нужно, чтобы ты сошла со мной, когда мы приземлимся. А потом ты узнаешь у Патрика, когда сможешь вернуться домой.

Ее улыбка вернулась.

— Спасибо.

Когда она повернулась к перегородке, я нажал кнопку на круглом столе, поднял экран компьютера и, найдя клавиатуру, включил его. Оставшись один, я начал изучать все результаты, полученные от Спарроу. Никто не отнесся к этому легкомысленно. У Рида была своя команда, как и у Патрика.

Я отправил Риду сообщение.

«СЛЕДИ ЗА ГЛАВНЫМ ЛИФТОМ. НИКТО НЕ ВХОДИТ НИ ВВЕРХ, НИ ВНИЗ. ПОЛНАЯ ИЗОЛЯЦИЯ, ПОКА МЫ РАЗБИРАЕМСЯ С ЭТИМ ДЕРЬМОМ. МЫ ДОЛЖНЫ ЗНАТЬ, ЧТО ВСЕ В БЕЗОПАСНОСТИ.»

На экране появилось сообщение от Рида.

«ЗАДНИЙ ЛИФТ? ЛОРНА?»

Мое решение не будет популярным, но популярность не была моей целью. Я ответил.

«КВАРТИРА ПОЛНОСТЬЮ УКОМПЛЕКТОВАНА. Я БЫ ПРЕДПОЧЕЛ НЕ РИСКОВАТЬ. ДВАЖДЫ ПРОВЕРЬ ВСЕХ НА ПЕРВОМ ТОЖЕ. ТЫ ЗНАЕШЬ ЭТО ЛУЧШЕ МЕНЯ, НО ПУТЬ К НАМ ЛЕЖИТ ЧЕРЕЗ ЭТИХ ЖЕНЩИН. Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ОНИ ОБЕ БЫЛИ В БЕЗОПАСНОСТИ.»

Кроме того, я полагал, что Арании будет лучше проводить время в квартире, если у нее будет компания. Это не отменяло того, что она мне устроит, когда я вернусь. Я приму всё. Я позволю ей называть меня как ей заблагорассудится, пока она в безопасности.

Сообщение от Рида:

«Я ПЕРЕДАМ СООБЩЕНИЕ. НАДЕЮСЬ, ЭТО СКОРО УЛАДИТСЯ.»

Я прокрутил защищенные сообщения, пока не нашел фотографию Бриджит Андерсон. Ей было двадцать семь лет, на год старше Арании, и она была родом из Калифорнии, но сходство между ними было поразительным. Это может сработать.

Сообщение для Патрика:

«ВВЕДИ БРИДЖИТ В КУРС ДЕЛА. ЕСЛИ ЕЙ НУЖНО С КЕМ-ТО ПОГОВОРИТЬ, ОНА ДОЛЖНА ИМЕТЬ КАКИЕ-ТО ЗНАНИЯ.»

Ответ Патрика.

«МЫ УЖЕ ГОВОРИМ… ВИННИ ПОМОГАЕТ.»

Я откинулся на спинку стула, наконец, осознав, что мы оторвались от земли. Небо за окнами темнело, но мы все равно направлялись на запад, в погоню за закатом. Выдохнув, я стиснул зубы от сообщения Патрика. Это был один из тех случаев, когда мне приходилось доверять интуиции Патрика. Он был прав насчет Яны. Я должен был верить, что он прав и насчет Винни. Бриджит нужно хорошо разбираться в «Полотне греха» и Кеннеди Хокинс. Ей также нужно знать, что она не ограничена одним именем. Она также была Аранией МакКри. Люди МакФаддена наверняка это знают. Короче говоря, Бриджит должна убедить всех, кто ее допрашивал, что она Кеннеди/Арания.

А потом был Джейсон. Если он проснется, то, надеюсь, сможет пролить больше света на случившееся.

Что насчет ребенка?

Я вспомнил, что почти неделю назад она написала Арании о том, что у нее расширение. Я знал о родах меньше, чем о чем-либо другом в мире. Я мог говорить о недвижимости, архитектуре, инвестициях, отмывании денег и азартных играх, даже о торговле людьми. Но о таком естественном процессе, как роды, я ничего не знал.

Но я точно знал, что если что-то случится с Луизой или ребенком, Арания будет винить себя. Я не позволю этому случиться.

Черт, мысли метались.

Двадцать четыре часа — это очень много для похищений. Мы должны были помнить, что это не было стереотипным похищением. Это может соответствовать шаблону. Женщин похищали чаще, чем мужчин. Более шестидесяти процентов похищений взрослых женщин заканчиваются сексуальным насилием или вымогательством. Я слишком хорошо знал эти статистические данные, а также данные, касающиеся детей. С Луизой все по — другому.

Рид, Патрик и я все согласились, что это не было случайным. Это было сделано, чтобы привлечь внимание Арании. Это знание давало нам надежду. Если Бриджит сумеет заставить их сыграть нам на руку, мы, надеюсь, узнаем больше.

Имея всего два сообщения, нам было не на что опереться.

На боковой панели экрана появилась строка сообщений с именем Патрика.

«ДЖЕЙСОНУ СТАНОВИТСЯ ЛУЧШЕ.»

Я вздохнул.

— Мистер Спарроу, — сказал Китон, входя в ту часть самолета, где я работал.

— Китон.

— Могу я предложить вам что-нибудь? Поесть или выпить?

— Воды.

Кивнув, он отвернулся.

Я должен быть голоден. В последний раз мы с Аранией обедали на яхте.

Блять. Казалось, это было несколько дней назад.

Воспоминание породило желание послать ей сообщение и сказать, чтобы она поела; однако я должен был верить, что она сделает это сама. Открытие линии связи сейчас, без сомнения, было плохим планом. Я выслушаю ее после того, как Луиза будет в безопасности.

Время шло, и я решил, что работать на «Спарроу Энтерпрайзис» — пустая трата времени. К счастью, во время нашего бегства я был в курсе всего. Теперь мой разум не мог сосредоточиться на контрактах, архитектурных перспективах или даже предложениях о работе. Я мог думать только о Луизе. Я никогда не встречался с ней, но видел достаточно фотографий, чтобы чувствовать себя так, будто видел.

Она имела значение для Арании, а значит, и для меня.

Я провел рукой по волосам.

Как, черт возьми, мы облажались?

Просто. Мы недооценили МакФаддена. Мы защищали Аранию по ошибке. Он знал, что не сможет добраться до нее, поэтому выбрал кого-то более уязвимого. Патрик заставил Шелли наблюдать за четырьмя людьми в Боулдере плюс другими сотрудниками «Полотна греха». Кроме меня и Патрика, за Аранией наблюдало множество людей. Мы слишком поверхностно охватили друзей Арании.

С приближением нашей цели я вернулся в спальню и принял душ. Быстро побрившись, я оделся менее небрежно — в брюки и рубашку без галстука. Я вернулся к компьютеру и продолжил следить за ситуацией.

Через два с половиной часа после взлета колеса самолета «Спарроу» опустились, выруливая на взлетную полосу в Боулдере. Поскольку в Боулдере было уже больше десяти вечера, небо было темным, но на асфальте наверняка горели огни.

Мы будем на виду.

Когда самолет остановился, Яна вернулась к тому месту, где я сидел. Она снова надела светлый парик, а поверх платья — длинный легкий плащ. Воротничок-стойка закрывал часть лица.

Я оглядел ее с головы до ног.

— Еще раз спасибо, Яна.

Она кивнула.

— Могу я положить руку тебе на спину, когда мы выйдем из самолета? Это будет естественно.

Она сглотнула и вздернула подбородок.

— Спасибо, что сначала спросили.

Я провел слишком много времени с мужчинами и женщинами, переживших ужасы, которые я мог только вообразить. Со временем пришло знание. Я помог бесчисленному множеству людей найти образование, работу и карьеру. Чего я не мог им дать, так это душевного спокойствия. Это зависело от каждого в отдельности. Они должны это выбрать. Я просто сделал все, что мог, чтобы проложить путь.

За все те годы, что Яна работала на меня, я никогда не прикасался к ней, да и не стал бы, при обычных обстоятельствах. Она должна была знать, что у нее есть личное пространство.

— Могу? — спросил я снова, когда дверь открылась, и начала спускаться лестница.

— Да, — ответила она.

Я посмотрел на телефон.

— Там ждет машина. Держи лицо опущенным, и как только мы сядем в машину и выйдем из нее, твоя роль будет выполнена.

Мы двинулись к двери. Она кивнула, опустив лицо и стуча высокими каблуками по лестнице, пока я вел ее за руку.

Глава 16

Арания

Сквозь туман моего отчаяния раздался стук в спальню. Стучали в отдалении, но я не хотела слышать. Зажав телефон между ладонями, ожидая, молясь и надеясь на звонок или текстовое сообщение, я была слишком зла, чтобы отвечать на продолжающийся стук.

Нет, зла — не то слово.

Злость даже близко не подходила к описанию моих чувств — моего всплеска эмоций.

Кипящая от злости.

Осатаневшая.

Взбешенная.

Список продолжался, я игнорировала стук.

Раненная.

Разочарованная.

Безутешная.

— Арания, — послышался голос Лорны с другой стороны двери, добавляясь к стуку.

Я выплакала целое ведро слез, беспокоясь о том, что происходит в Боулдере, и, хотя казалось, что ничего не должно остаться, слезы тут же наполнили мои глаза, когда я, наконец, встала. Голова раскалывалась, тело истощилось.

В течение последних часов я пыталась придумать, как сбежать.

Как же чертовски плохо, что мою лучшую подругу похитили, а я была той, кто должен сбежать?

Мне хотелось швырнуть что-нибудь в одно из гигантских окон, но даже если стекло разобьется, в чем я сомневалась, я буду смотреть на Чикаго с высоты девяноста семи этажей. Мне понадобится чертов парашют, чтобы долететь до земли.

Я размышляла о лифтах. Мне не нужно было проверять тот, что у входной двери, тот, которым пользовалась Женевьева Спарроу, чтобы понять, что он не работает. Стерлинг сказал об этом в смс. Мне вспомнились его слова о выходе из квартиры несколько недель назад.

«Тебе нельзя выходить. Точнее… ты не только не способна выйти из-за запрета, у тебя физически это не получится. Так достаточно ясно? Очевидно, добровольное следование правилам не является твоей сильной стороной. У тебя отняли право выбора — идти против моей воли или покинуть квартиру.»

Заперта.

Тяжесть этой реальности была невыносима.

Если я так себя чувствую, то, как чувствует себя Луиза?

— Арания, пожалуйста. Я знаю, что ты там.

Поднявшись из шезлонга, где сидела у окна, я поплелась через огромную спальню, мою тюрьму, к дверям спальни. Тяжесть пленения делала движение на голос Лорны трудным, как процесс ходьбы по колено в воде в озере с илистым дном. Каждый шаг был тяжелее предыдущего, утягивал меня вниз.

Из последних сил, зная, что я ходячая, говорящая, всхлипывающая масса, я рывком распахнула одну из дверей, не поднимая подбородка. Я добралась до нее, но это не означало, что хотела смотреть на нее. Она была одной из них, одной из тех, кому я доверяла и кто теперь держал меня в плену.

Мне было все равно, насколько чертовски красива квартира Стерлинга.

Позолоченная клетка все еще оставалась клеткой.

Избегая взгляда Лорны, я продолжала смотреть вниз, сосредоточившись на ее разноцветных теннисных туфлях. Они были ярко-розовыми с пурпуром. Даже водоворот красок не мог ослабить моего оцепенения.

— Я подумала… — начала она, прежде чем выдохнуть, — …как ты?

— Я… я… — я не была уверена, что это я.

Покинутая.

Униженная.

Чертов ребенок, прикованный к этой квартире, в то время как моя подруга в опасности.

Человек, который открыл свою жизнь возможностям только для того, чтобы ее лишили мучительной ценой всего: моей лучшей подруги, компании и свободы.

Я покачала головой.

Как я могла быть таким глупой?

Причина, по которой я не могла поднять глаза и встретить взгляд зеленых глаз Лорны, заключалась в том, что мне не нужно было говорить Лорне ничего из этого. Она это знала. Она знала, кто я такая. Она знала и помогла ему. Сильная, решительная генеральный директор «Полотна греха» была превращена в руины, и она знала.

Это было так больно, что словами не описать.

Стоя там и глядя на меня, Лорна была свидетелем моих страданий.

Вот кем она была.

Мне было достаточно плохо пережить крушение того, что было моей жизнью, я не хотела свидетелей. Я снова покачала головой и начала закрывать дверь.

— Дело не только в тебе, — сказала она, привлекая мое внимание к своему хорошенькому личику, когда протянула руку, блокируя закрытие двери.

В эту секунду мелькнуло что-то другое.

— Почему дело не только во мне?

Лорна склонила голову набок.

— Можно мне войти? Я … я не войду, если ты не хочешь. Просто я никогда раньше не была с кем-то под замком. Никогда не знаешь, как долго это продлится, а мужчины все недоступны. Это…столько эмоций.

— Под замком?

Она кивнула.

Я сделала шаг назад, позволяя ей войти в мою камеру. Когда она переступила порог, я заметила, что, кроме туфель на Лорне и носков на мне, мы были одеты одинаково, штаны для йоги и футболки. Очевидно, не было никакой необходимости в официальной одежде во время изоляции.

— Ты уже проходила через это раньше?

Она продолжала идти, пока не подошла к маленькому столику и не выдвинула стул. Сев, она посмотрела на меня снизу вверх.

— Я знаю, что все это для тебя в новинку, но я предупреждала тебя, — она пожала плечами. — Не уверена, что ты помнишь, но я упомянула об этом в первое утро на кухне. Я сказала, что они будут исчезать на целые дни. Иногда это совпадает с тем, что мы предполагаем, вот так… — Она обвела рукой комнату. — В других случаях они просто исчезают.

Я села за стол напротив. В окне позади нее было мое отражение. Мои эмоции отражались на лице, написанные следами слез, опухшими глазами и пятнами.

— Не могу поверить, что он это сделал. У него даже не хватило духу сказать мне об этом. Он ушел от меня. Я думала, что тоже иду. Это моя лучшая подруга попала в беду.

Лорна покачала головой.

— Он сказал тебе, что ты едешь?

— Да… — Я так подумала. — Думаю. Он намекнул. — Моя ладонь ударила по столу с меньшей силой, чем несколько часов назад. — Черт возьми, я не знаю. Я так думала. Может, это только я так думала. Он все время говорил, что они об этом позаботятся. Он сказал, что ему нужно поговорить с Ридом, и самолет почти готов. Он сказал, что любит меня. — Поставив локти на стол, я опустила голову на руки. — Я не чувствую себя любимой. Я чувствую себя покинутой. Я чувствую…

— Ребенком, запертым в своей комнате, — сказала Лорна, завершая мое предложение.

Я посмотрела в ее изумрудный взгляд.

— Да, — моя нижняя губа задрожала, соленые слезы обожгли воспаленные глаза. — Я… я не могу этого выдержать.

Она потянулась взять меня за руку.

Я осторожно сжала ее ладонь, но быстро забрала свою обратно.

— Я… я также не знаю, могу ли доверять тебе. — Я перестала фильтровать слова. — Думаю, он послал тебя сгладить ситуацию до его возвращения. Стерлинг не заслуживает того, чтобы ты это делала. Он облажался. На кону жизнь моей подруги и ее ребенка.

Она кивнула.

— Думаю, это может выглядеть так, но я здесь не поэтому. Мои намерения не изменились: я рада, что ты здесь.

Я выдохнула, желая поверить ей.

— Пять дней.

— Что? — спросила я.

— Пять дней — самый долгий срок. Я ни с кем из них не общалась. Это место было таким же безопасным, как и сейчас. Мы всегда хорошо запаслись едой. Черт, если бы я приготовила обед для них троих, я могла бы жить на нем пять дней кряду. Но одиночество и неопределенность невыносимы. Я видела вещи, которые никто не должен видеть, но неизвестность — это самое худшее.

Я кивнула, в данный момент чувствуя страх и полную изоляцию, которые она описывала.

— Стерлинг обещал позвонить, но так и не позвонил.

— У нас с Ридом был серьезный скандал, когда они вернулись домой в первый раз. Он не обращал внимания, не понимал моей точки зрения. Все дело в безопасности и защите.

Мой желудок скрутило.

— Знаешь, как мне надоели эти слова?

Легкая улыбка скользнула по ее губам.

— У меня есть идея. — Лорна продолжала свой рассказ. — Ну, я сказала ему, что люблю его, и если он хоть немного любит меня, то никогда больше не заставит пройти через это. Я нуждалась в общении. — Она глубоко вздохнула и откинулась назад. — Это случилось сразу после того, как мы поженились. Эта жизнь была для меня в новинку. Клянусь, думала, что я зверь в клетке. Я провела пять дней в страхе, что он мертв, или Патрик, или Спарроу, или все они. Я боялась, что если это правда, то я никогда не выберусь отсюда.

— Но у тебя же есть отпечаток руки, верно?

— Да, но они могут изменить его, сделав так, чтобы никто, кроме них, не сможет подниматься и опускаться. Я имею в виду, что, если с ними что-то случится, и я окажусь в ловушке?

— А сейчас?

Она покачала головой.

— Нет. Блокировка означает, что эти два этажа и наш квартирный уровень являются единственными доступными этажами. Ни гаража, ни Бэт-пещеры.

— Бэт-пещера? — спросила я.

— Там Рид проводит большую часть своего времени. Когда он уезжает отсюда, я знаю, что все плохо. Обычно он управляет делами изнутри, в то время как Спарроу и Патрик выходят на улицу.

— А где он сейчас?

— Я правда не знаю. Я говорю себе, что он на втором — в Бэт-пещере. — Она вытащила телефон из кармана брюк и положила его на стол. — Он обещал мне позвонить или написать смс-ку. Именно этим мы сейчас и занимаемся. Даже если он на втором, если мир в аварийной ситуации, я могу не увидеть его в течение нескольких дней.

Я вздохнула.

— Лорна, я не знаю, как ты это выдерживаешь.

— Я бы сказала, что к этому привыкаешь. Я могла бы сказать, что эти в остальном внимательные мужчины — чрезмерно заботливые придурки, и ты привыкнешь к этому, но, честно говоря, всё не так просто.

Слишком заботливые придурки.

Это заставило кончики моих губ приподняться, но они снова опустились.

— Моя подруга… пропала.

— Я не знала наверняка. Рид только сказал мне, что это связано с Боулдером. Я знаю, что ты оттуда.

Я проглотила подступившие слезы.

— Ее зовут Луиза. Мы дружим со средней школы…

В течение следующего часа или больше я болтала, рассказывая Лорне все о Луизе, средней школе, колледже и «Полотне греха». Я говорила о ее семье, родителях и сестре. Я рассказала ей о Джейсоне и о том, как они познакомились. Я даже упомянула, что с тех пор, как Стерлинг ворвался в мою жизнь, я была ужасным другом. И как теперь, я верю, что это из-за меня ее похитили.

Когда я закончила, Лорна встала и подошла к моему креслу.

— Мне бы хотелось обнять тебя.

Я кивнула и встала, позволив своей новой подруге поддержать меня.

— Эй, — сказала она, сделав шаг назад. — Я посмотрела твою компанию после того, как узнала, чем ты занимаешься. Черт, вы, ребята, молодцы.

— Спасибо. Это наше детище, нас обоих.

Мы все еще стояли.

— Господи, уже почти час ночи, — сказала Лорна, — Не хочешь сходить на кухню и что-нибудь взять?

Я прищурилась.

— Это очень похоже на Стерлинга.

Она подняла руки.

— Нет, это я. Я была в бешенстве с тех пор, как Рид сообщил мне о режиме изоляции. Я бы с удовольствием выпила вина. Может быть, съела сыра и фруктов.

Я устала, но от слез и беспокойства была слишком взвинчена, чтобы заснуть.

— У тебя есть еще кухня, кроме той, что внизу? — спросила я.

Ее глаза расширились.

— Да. Хочешь заглянуть туда?

— И убраться с этих двух этажей, черт возьми, да.

— Я не уверена, что… — она замолчала и расправила плечи. — Да пошли они. Пойдем.

Это было не слишком похоже на бунт, но я его приняла.

— Подожди, я возьму телефон. Я всё еще надеюсь на звонок.

Глава 17

Стерлинг

Несколькими часами ранее…

Новости пришли, как только мы с Яной сели в охраняемую машину. Мы не собирались рисковать. Как и большинство наших машин в Чикаго, та, в которой мы ехали, имела усиленные металлические и пуленепробиваемые стекла. За рулем сидел человек, которого я узнал по нашему Чикагскому отделению, и я знал, что Патрик договорился о его временном переезде, так же, как и с другими сотрудниками нашего отдела.

Патрик также связался с одной организацией, картелем, в Денвере. Это нам дорого обойдется, но они помогали в спасении. Речь шла о том, чтобы разрешить продавать определенный процент героина на улицах Чикаго.

Услуга за услугу.

Так этот мир работает. Патрик вел переговоры о сделке, и я ее санкционировал.

— Только что пришла новая посылка, — сказал Патрик в трубку. — Там сотовый телефон. Кеннеди должна позвонить по запрограммированному номеру.

— Дерьмо. Бриджит похожа на нее, голос у нее такой же? — спросил я.

— Я чертовски на это надеюсь.

— Разве она не с тобой?

— Со мной, — сказал он, — и для меня голос не похож, но я знаю Аранию. Может, кому-то другому она покажется Аранией.

Черт.

— А как насчет курьера?

— Он был законным, но клиентом…

Его голос затих, как будто он отвлекся.

— Что? — спросил я, чувствуя, как растет мой гнев.

— Люди Карлоса последовали за ним к старому трейлеру в горах.

Карлос был лидером Денверского картеля, который теперь мог продавать наркотики в моем городе. Не наркотики, героин, один наркотик. У меня было несколько расстроенных банд и дилеров, но это не имело значения. Мой город, мои улицы. Они либо имеют дело со мной, либо не продают. По крайней мере, если они нашли место, где прятали Луизу, сделка с Карлосом окупилась с нашей стороны.

— Что у нас с логистикой? — спросил я. — Каковы шансы, что Луиза именно там?

— Логистика ужасна. Место достаточно высоко в горах, деревья редкие. Нет никакого хорошего способа удивить их, кроме как поторопиться. Шансы, что она там, я думаю, хорошие. Рид искал виды с воздуха. Он подключился к некоторым спутникам реального времени, и, судя по тому, что он видит, есть только одна подъездная дорога. У Карлоса есть беспилотники, которые могут видеть, охраняется ли дорога, поэтому они пойдут подготовленными. Его дроны также чувствуют температуру. Скоро мы узнаем, сколько людей в трейлере.

— Блять. Дроны? Неужели они их не услышат?

— Он говорит, — продолжал Патрик, — что они все время следят за УБН 1и Таможенной службой. Говорит, что дроны примелькались в горах и пустынных районах, люди привыкли к ним, как к гребаным комарам. Его слова, не мои.

— Звонок не может быть сделан, пока мы не будем там. Помни, Арания… — я посмотрел на Яну, сидящую сбоку, — …со мной.

— Мы знаем. И они тоже. В записке говорилось, что как только она приедет, ей нужно позвонить.

— За тобой следят.

Я ненавидел эмоциональную привязанность к этой миссии. Это была моя ответственность, и МакФадден наживался на ней. Я посмотрел на карты в телефоне.

— Мы будем там меньше чем через двадцать минут. Никаких новостей для женщин, пока мы не узнаем наверняка, пока не получим Луизу в целости и сохранности.

— Я передам Риду. В этот момент он слишком занят сравнением изображений и наблюдением, чтобы сказать хоть слово.

— Я не хочу разочаровывать Аранию, — сказал я. — Черт, мы должны сделать это сегодня.

— Увидимся через двадцать минут.

Я повернулся к Яне.

— За домом Винни следят. Мне нужно, чтобы ты пошла со мной в дом.

Она кивнула и глубоко вздохнула.

— Ты будешь в безопасности, — сказал я.

— Я верю вам.

Остаток пути я провел, просматривая фотографии, присланные Ридом, а также переписываясь с ним и Патриком. Хотя разрешение на спутниковых снимках было не очень большим, было интересно посмотреть, насколько близко к Земле может сфокусироваться спутник в космосе. Эти изображения не шли ни в какое сравнение с дронами. Правила ФАА2 ограничивали допустимую высоту подъема беспилотника четырьмя сотнями футов. Еще выше, и произойдет вторжение в национальное воздушное пространство и, возможно, поднимется тревога. Мы не должны позволить этому случиться. Проблема заключалась в том, что линия деревьев в Скалистых горах варьировалась от 11 000 до 12 000 футов.

Трейлер, о котором шла речь, находился в малонаселенном, уединенном месте за пределами национального парка.

Имя Патрика появилось на экране.

«РИД ТОЛЬКО ЧТО ПОДТВЕРДИЛ, ЧТО В ТРЕЙЛЕРЕ ТРИ ЧЕЛОВЕКА. ОДИН ИЗ НИХ — ПРОНЫРА, ЗА КОТОРЫМ ОНИ СЛЕДИЛИ ОТ КУРЬЕРА.»

Я ответил.

«КАКОЕ У НАС ЕСТЬ ПОДТВЕРЖДЕНИЕ МЕСТОНАХОЖДЕНИЯ МАКФАДДЕНА?»

Патрик ответил.

«ПОСЛЕДНИЙ РАЗ ЕГО ВИДЕЛИ В ВАШИНГТОНЕ В ПЯТНИЦУ ВЕЧЕРОМ НА УЖИНЕ С ЖЕНОЙ.»

Вряд ли бы Рубио захотел пачкать руки в этом дерьме. На него это не похоже. Но это не означало, что он не отдавал приказов. Моя кожа зудела от решимости, от необходимости отомстить. Однако я не хотел, чтобы это было сделано в присутствии Луизы. Ей это нужно не больше, чем Арании.

Я послал еще один вопрос.

«МЫ СОБИРАЕМСЯ ВЗЯТЬ ТРЕЙЛЕР?»

Патрик:

«ДА.»

Машина остановилась перед простым домом в Южном Боулдере. Из наших предыдущих исследований мы узнали, что дом Уинифред Дуглас был арендован. Она жила в нем с тех пор, как ее наняли в «Полотне греха». Все финансовые документы были солидными. Южный Боулдер, где она жила, находился к юго-востоку от Боулдера, а трейлер, о котором шла речь, — к Западу, в горах.

Поспешно положив руку Яне на спину, я практически вбежал с ней в дом. Когда мы это сделали, она опустила лицо, ее щеки были прикрыты воротником пальто, а ее длинный парик был уложен в конский хвост, похожий на тот, который носила Арания.

Дверь тут же открыл Патрик, и мы поспешили внутрь, дверь захлопнулась за нами, когда мы вошли в дом, полный людей. Это место стало командным центром Патрика, но снаружи оно не выглядело таковым. Машины всех этих людей были спрятаны, чтобы не насторожить похитителей. Патрик быстро представил всех друг другу. Большинство людей были из Чикаго, и Патрик был уверен в их преданности. Только один из присутствующих был членом картеля Карлоса.

— Где Винни? — спросил я.

— Она в своей спальне с Джейсоном.

Я посмотрел на свое запястье.

— Уже почти одиннадцать. Ты уверен, что они в безопасности?

— Да, Джейсон очнулся. — Патрик наклонил голову к женщине, сидевшей на диване, которую он представил как врача. — Доктор Мур наблюдала за ним.

Женщина кивнула.

— Он ничего не помнит из того, что произошло, — продолжал Патрик. — Она должна была дать ему что-нибудь, чтобы успокоить. Теперь он уже не в себе и все время спрашивает Луизу.

Я покачал головой.

— Я хочу, чтобы они оба вернулись домой под круглосуточной охраной, и пусть думают, что это был дурной сон.

Если бы только существовало устройство для стирания памяти из старого фильма «Люди в Черном». Это значительно облегчило бы нашу работу.

Патрик кивнул и протянул мне последнюю посылку.

— Вот что пришло.

— Мистер Спарроу.

Я поднял глаза на незнакомый голос. Она не присутствовала при знакомстве. Глаза у нее были темно-карие, губы немного другие, но я вынужден был согласиться: сходство этой женщины с Аранией было поразительным.

— Бриджит, полагаю.

— Да, сэр. Приятно познакомиться. Мне очень жаль, что так сложились обстоятельства.

— Если у тебя всё получится, ты получишь хорошую компенсацию.

Она резко вдохнула.

— Я провела несколько часов с Уинни и Патриком, пытаясь найти ответ на любой предложенный вопрос.

— Где ты родилась? — спросил я.

— Мне сказали в Чикаго, но недавно я узнала, что в Висконсине.

Я кивнул.

— Твое имя?

— Я родилась Аранией МаКкри, воспитывалась Рене Марш, а в шестнадцать лет стала Кеннеди Хокинс.

— Семья?

Я продолжал задавать основные вопросы.

После того как она ответила, что знакома с Маршами и плохо знакома с МакКри, она упомянула вымышленных Хокинсов, погибших в автомобильной катастрофе.

— Луиза?

— Моя лучшая подруга еще со школы. Беременна первым ребенком.

Когда она ответила, ее голос дрогнул от волнения.

— У тебя слишком низкий голос, — сказал я. — Попробуй снова.

— Моя лучшая подруга…

Я поднял руку.

— Гораздо лучше. Запомни это.

— Да, сэр, — ответила она, ее тон стал ближе к голосу Арании.

— В конце концов, они захотят встретиться с тобой лично. Соглашайся со всем, что они скажут. Нам нужно знать их план. Даже если мы получим Луизу сегодня, мы должны понять, что им нужно.

Она кивнула.

— Отлично.

Я снова повернулся к Патрику.

— Согласен, самое время это сделать. У нас будут глаза и уши в трейлере, если Луизе позволят говорить.

Она была нашей темной лошадкой. Если ей позволят говорить, будет ли она подыгрывать Бриджит, притворившейся Кеннеди? Вот почему мы решили поторопиться с трейлером.

— Люди Карлоса готовы? — спросил я.

— Да, — сказал Мэнди, человек из картеля.

Он был ниже ростом, чем большинство моих людей, но это никоим образом не уменьшало его ауру власти. Это был не Карлос, глава картеля, но он был надежным партнером.

Патрик кивнул, не отрывая глаз от планшета в руке и ноутбука на столе. Он пробыл здесь почти сутки. Я верил в его командование операцией.

— Его люди готовы, — сказал Патрик, — и наши люди ждут, чтобы забрать её после того, как Карлос вытащит ее. Его люди лучше знают эту местность.

Мое сердце билось невероятно быстро, хотя внешне я казался таким же спокойным, как Патрик.

— Дайте им знать….

— Мистер Спарроу?

Я обернулся и увидел Винни в узком коридоре, оглядывающую свою гостиную и кухню, которые были заполнены людьми. Ее лицо побледнело, она подошла ближе.

— Я хотела сказать, что сожалею о случившемся в Чикаго. Если что-то произойдет с Луизой — это моя вина…

— Мисс Дуглас, когда мы переживем сегодняшний вечер, все будет забыто.

Сглотнув, она кивнула.

— Я хочу все это забыть.

Ее остекленевшие глаза смотрели то на меня, то за спину.

Посмотрев в другую сторону, я увидел Яну, все еще одетую в светлый парик, тихо стоящую, прислонившись к стене. Я перевел взгляд с Яны на Винни. Яна кивнула, прошла через комнату и направилась к Винни.

— Как насчет чашки чая? — спросила Яна, обнимая Винни за плечи.

— Если мы сможем попасть на кухню, — ответила она.

Я повернулся к Патрику и Бриджит.

— Давай сделаем это, — обратился я прямо к Бриджит. — Постарайся поговорить с Луизой. Если ты это сделаешь, мы получим подтверждение, что она жива.

Я ненавидел произносить эти слова, признаваться в сомнениях. Вот почему передо мной была не Арания, а профессионал.

Глава 18

Джози

23 года назад…

Я прислонилась к кухонному столу, когда Байрон пожал плечом в ответ на мой вопрос. Я уже начала привыкать к его светлым волосам и форме носа. Старого Нила ударили в нос, когда он был моложе, отчего нос стал шире и менее четким. Пластические хирурги не только сделали его тоньше, но и выпрямили. Удивительно, но это придавало ему совершенно другой вид. Что никогда не изменится, так это его зеленые, почти золотые глаза. Не знаю, что бы я сказала, если бы они заговорили об изменении цвета наших глаз.

Скорее всего, ничего.

Не похоже, чтобы у нас был голос в том, что сделано.

Они даже поставили нам виниры, придавая нашим зубам другую форму.

Три года назад, когда все случилось, мы оба потратили на это дни, может быть, недели. Большая часть операций, особенно челюстно-лицевых, была сделана под наркозом. Мы буквально проснулись новыми людьми.

Иногда было легко забыть, погрузиться в рутину, в которую превратилась наша жизнь. Мы словно очнулись в сказочном пригороде Америки, почти идеальная семья. У нас не было много детей, только один, наша Рене. Но в прошлом году мы добавили в нашу семью серого котенка. Рене назвала его Китти. Это было не самое мужественное имя для кота, поэтому мы добавили приставку «мистер». Мистер Китти подошел к новому имени так же легко, как мы трое приспособились к нашим новым именам. Но самое главное, Рене обожала его. И хотя он был большим котом, он терпел ее привязанность до крайности.

Да, временами я могла проникнуться безопасностью наших новых имен и жизней. Но потом что-то происходило, что-то, казалось бы, безобидное, что заставляло мое сердце биться быстрее и покрываться кожу холодным потом. Сегодня к нам зашел человек и сказал, что проводит перепись населения.

Сначала я была в порядке, никаких сигналов тревоги, пока Рене не подбежала ко мне сзади и не посмотрела на него из безопасности позади моих ног. Хотя между нами была сетчатая дверь, мой пульс ускорился, когда мужчина улыбнулся улыбкой, от которой мой желудок скрутило в узел. Он опустился на корточки и обратился прямо к Рене:

— Как тебя зовут, красавица?

Она посмотрела на меня своими шоколадными глазами, и я покачала головой.

— Да ладно, милая, — сказал он. — Ты можешь поговорить со мной. Твоя мама разговаривала со мной.

Я провела рукой по ее мягким, шелковистым волосам. Я заплела те крохи, что у нее были, в две косички, напомнив мне самого младшего ребенка из сериала, который я смотрела в детстве. Мы в шутку называли ее Синди, когда у нее были такие волосы, я из-за дочки из «Брейди Банч», а Байрон из-за того, что он думал, что это делает ее похожей на Синди Лу из «Доктора Сьюза», одной из ее любимых книг.

Я спрятала дочь за спину.

— Мы учим ее не разговаривать с незнакомцами, — сказала я, выпрямившись и глядя на мужчину, который все еще смотрел на нашу дочь.

Наконец, когда она не ответила, он выпрямился во весь рост.

— Она действительно хорошенькая, мэм.

— Спасибо. Я полагаю, мы закончили с вашим опросом.

Он посмотрел на свой планшет.

— Вы живете здесь только втроем?

— Есть еще мистер Китти, — сказала Рене своим нежным трехлетним голоском.

Он снова наклонился.

— У тебя есть котенок?

Рене кивнула.

— Так его зовут.

— Китти это имя твоего котенка?

Она снова кивнула, еще раз переместившись за мои ноги.

Он снова выпрямился во весь рост.

— Думаю, миссис Марш, что на сегодня хватит.

Я уже собралась сделать шаг и закрыть массивную дверь, когда он остановился.

— Берегите себя.

Мой желудок скрутило еще сильнее, чем минуту назад, руки дрожали, когда я возилась с прочной дверью и замком. Стараясь не тревожить Рене, я небрежно прошлась по дому. Дверь за дверью, я двигалась, пока не убедилась, что каждая наружная дверь была заперта.

— Мамочка, там мистер Китти, — сказала Рене, указывая на задний двор. — Это ты выпустила его на улицу?

Я выглянула из-за туго натянутой белой занавески на окне задней двери. И действительно, на задней террасе, греясь на солнышке, лежал мистер Китти. Я сказала себе, что с ним все будет в порядке. Задний двор огорожен шестифутовым деревянным забором, а ворота всегда закрыты и заперты.

— Приведи его, — сказала она с мольбой в глазах. — Я не хочу, чтобы он убежал на улицу с этим дядей.

Я снова посмотрела на террасу.

Мистер Китти не двигался. Со скованными плечами я открыла дверь. Мистер Китти повернул голову в мою сторону, пока мой взгляд скользил по двору за террасой к качелям Рене и песочнице.

— Заходите, Мистер Китти, — сказала я, разговаривая с ним и одновременно наблюдая.

Когда я наклонилась, чтобы поднять его, я увидела это краем глаза. Боковые ворота были широко распахнуты.

Неся Мистера Китти и прогоняя Рене обратно в дом, я снова заперла дверь.

— Почему ты сказала, что не хочешь, чтобы он был с этим дядей? — спросила я, гадая, что же она видела.

— Потому что он был незнакомцем.

Это не было ответом на мой вопрос, хотя я не решалась настаивать, чтобы не встревожить ее.

Теперь я была здесь с Байроном, желая, чтобы он разделил мою тревогу, в то время как Рене пела и танцевала в гостиной под одну из своих диснеевских видеокассет.

Он снова пожал плечами.

— Не знаю, Джози. Я мог оставить ее открытой после того, как подстриг газон.

— Ты никогда не оставляешь ее открытой. Что, если бы мистер Китти убежал?

— У меня нет ответа. — Он обнял меня за плечи и поцеловал в лоб. — Я понимаю твое волнение, но тебе не о чем беспокоиться.

Я понизила голос.

— Ты это знаешь? Ты говорил с мистером Спарроу?

— Нет, Нил Карри мертв для компании. Я не могу просто позвонить ему. Ты знаешь, что у нас есть очень конкретные инструкции по отправке информации о Рене. Я не могу просто так появиться в «Спарроу Энтерпрайзис». Не забывай, я тоже бросил там свою работу. Меня застрелят, если я подойду к дому.

— Что, если этот человек из клана Спарроу?

— Значит он увидел то, что должен увидеть. Рене все еще здесь. И мы тоже. Мы делаем то, что нам сказали.

— Мне это не нравится. Может, нам удастся уйти раньше, чем позже? — спросила я.

— Нам нужно экономить деньги. Я так и делаю, но это требует времени.

— Что, если мистер Спарроу знает о деньгах? Что, если этот человек был предупреждением? — Я выпрямилась. — Он велел нам поберечься. Кто так делает?

— Может быть, добрый джентльмен, который хочет, чтобы люди были осторожными.

— Я видела МакКри в новостях на днях. Он снова работает на МакФаддена.

Байрон покачал головой.

— Детка, эта жизнь для нас кончена. Не зацикливайся.

— Я все еще не понимаю, почему, если МакКри работает на МакФаддена, если его сестра замужем за Рубио, почему МакКри устроил так, чтобы Аллистер Спарроу присматривал за его дочерью.

Байрон открыл холодильник и достал пиво.

— Когда ужин?

Я закрыла глаза.

— Подумай об этом.

— Думаю, — сказал он сквозь стиснутые зубы. — Я три года об этом думал.

— И что ты решил?

— Может, он и не просил помощи у Спарроу.

Я покачала головой.

— Не понимаю, о чем ты.

— Так написано в газете… — он понизил голос до шепота, — …они объявили о смерти своего ребенка. Может быть, ни МакКри, ни его жена не знают, что она жива.

Он пожал плечами.

— Я действительно не знаю.

— МакКри был в больнице. Я думаю, он знал.

— Ты ходила в больницу? Почему ты не говорила мне об этом? — Его рука потянулась к волосам. — О боже, Джози, что, если Спарроу узнал об этом?

— Это он меня послал, — пожала я плечами. — Один из его людей. Я должна была забрать Рене. Я и представить себе не могла, что откажусь от ребенка. Мне нужно было поговорить с матерью. — На глаза навернулись слезы. — Она не знала. Я так сильно хотела сказать ей правду, чтобы хоть немного облегчить ее боль. Но что я могла сказать? Твоя дочь жива, но я должна забрать ее?

Я выглянула из-за угла в гостиную, убедившись, что Рене интересуется телевизором, а не нами. Я подняла правую руку.

— Она дала мне этот браслет, сказав, чтобы я похоронила его вместе с маленькой Аранией.

— Аранией? Так вот почему ты хотела, чтобы ее звали Рене?

Я кивнула.

— Я надеялась, что люди Спарроу, те, у кого есть документы, смогут удовлетворить единственную просьбу.

— Я думал, это какой-то старый браслет, который ты не хотела оставлять.

— Я не лгала тебе, Байрон.

Он поднял мое запястье и посмотрел на амулеты, свисающие с золотых звеньев.

— Что ты собираешься с этим делать?

— Не знаю, — честно призналась я. — Я представляю, как однажды подарю его Рене, скажу ей, что он от ее родной матери и что она тоже любит ее, как и мы, так сильно, что она знает, что отдать ее нам было лучше и безопаснее.

Байрон покачал головой.

— Ты не можешь сказать ей этого. Ей нельзя знать, как мы ее получили.

— Она знает, что не росла у меня в животе. Когда она спросила о Патриции, живущей по соседству, и о том, почему у нее растет животик, я сказала ей, что дети растут в животах своих мам. Она сделала естественное предположение. Я сказала ей, что хотя она и не росла во мне, мы очень любили ее, и она была нашим подарком.

— Ей всего три года.

— И она приняла это. Вопросов больше нет.

Он глубоко вздохнул.

— В следующий раз сначала поговори со мной, прежде чем скажешь ей что-нибудь, что может причинить ей боль.

— Именно этого я и пытаюсь избежать — причинить ей боль. Я стараюсь быть честной, насколько это возможно. Она умна. Она задает вопросы. Она смотрит и видит. Вот почему я боюсь, что она видела этого человека в нашем дворе.

— Ты этого не знаешь, — сказал Байрон.

Я не ответила.

— Я куплю новые замки для ворот.

— Спасибо.

Глава 19

Стерлинг

В записке, лежавшей в посылке с мобильником, было указание Кеннеди позвонить, как только она приедет из Чикаго. Если мы правы и за домом следят, то наше время почти истекло. Весь дом затих, затаив дыхание, когда Бриджит включила громкую связь и нажала кнопку вызова.

Я кивнул Патрику и Мэнди, чтобы они послали людей Карлоса. Патрик запустил эту операцию, но теперь, когда я был здесь, то был главным. Оба мужчины кивнули, посылая соответствующие сообщения. Единственными инструкциями для членов картеля было спасти Луизу. Если это возможно, я хотел бы допросить похитителей, но не так сильно, как я хотел, чтобы Луиза была в безопасности. Если картель захочет убрать людей МакФаддена, им разрешено это сделать. Рид мог отследить их электронику, чтобы подтвердить связь с МакФадденом. Если это окажется не он, мы вернемся на круги своя.

— Мисс Хокинс? — раздался из динамика низкий голос. — Кеннеди Хокинс?

Знакомый холодок предвкушения пробежал по моей спине. Эта жизнь не для слабонервных. Нужны были правильные мужчины и женщины, чтобы смотреть смерти в лицо и уйти невредимыми. Добровольно сталкиваться с этим раз за разом было либо безумием, либо невероятной стойкостью духа. Все мы, собравшиеся здесь, стояли на краю обрыва, в том месте, где адреналин ускоряет пульс и пальцы бледнеют, когда сжимаются в кулаки. Это инстинкт борьбы или бегства, который у таких людей, как мы, был дефективным.

Не было бегства, только борьба.

Не отступать. Никаких укрытий.

Или убить, или быть убитым.

Хотя я мог бы сказать, что такие люди, как Рид, Патрик и я, а также другие в моем подразделении, приобрели эту психологическую реакцию в армии или в других родах войск, это было бы не совсем точно. Я верил, что мы втроем оттачивали его в армии, в пустыне и в разрушенных городах. Однако, чтобы действительно стоять прямо и непоколебимо и смотреть на Мрачного Жнеца раз за разом, этот дефективный инстинкт должен был быть встроен в ДНК. Только мужчины и женщины с ледяными сердцами могли сделать это и вернуться за добавкой. Мы были уникальной породой, братством, когда работали вместе, и смертельными врагами, когда нет.

Для большинства в этом маленьком доме мы были квалифицированными специалистами, и сегодня мы были братьями и сестрами, работающими ради одного дела.

Возможно, эта ДНК была еще одной вещью, за которую я должен был поблагодарить своего отца.

Может, я так и сделаю, когда мы встретимся в аду.

Для других эта жизнь, этот бизнес, были невероятными, непостижимыми.

Я не мог беспокоиться о Винни или докторе и о том, как они справятся с последствиями. Патрик нашел доктора через картель. Ей хорошо заплатят, и если она заговорит, то умрет. Это простая истина, которую она хорошо понимала. Если бы она этого не понимала, то не стала бы работать на них.

Что же касается Винни и, надеюсь, Луизы, если она выживет, то их розовые очки разобьются навсегда. Суровая правда.

Я перевел взгляд на Патрика, гадая, не показался ли ему знакомым голос в трубке. Не было никакого отчетливого акцента или уникальной характеристики. Когда я прокрутил его вопрос… «Мисс Хокинс? Кеннеди Хокинс?» в базах данных моего разума его голос звучал как у каждого человека и в то же время ни у одного человека, которого я знал.

К счастью, Рид делал то же самое, что и я, но не ментально — технологически. Он прогонял голос по телефону, через соединение на ноутбуке Патрика, через тысячи голосовых паттернов, ища совпадение.

— Да, это я, — ответила Бриджит на его вопрос.

Я указал наверх. Ее тон должен быть повыше.

Бриджит откашлялась, я надеялся, что это прозвучало как нервы, а не то, что было на самом деле.

— Могу я поговорить с Луизой? — спросила Бриджит, ее голос задрожал от страха.

— Через минуту, — поспешно ответил он. — Во-первых, я собираюсь сказать, что именно тебе нужно сделать, чтобы снова увидеть свою подругу, и я имею в виду увидеть не в морге.

Я кивнул, призывая Бриджит добраться до Луизы.

Она слушала и говорила, глядя на меня широко раскрытыми глазами.

— Я хочу убедиться, что с ней все в порядке. Пожалуйста позвольте мне…

— Ответь на мой вопрос. Кто твоя мать?

Мой желудок сжался. Это был не простой ответ.

— Моя биологическая мать или женщина, которая меня вырастила?

— Мать Кеннеди Хокинс.

— В моем свидетельстве о рождении написано: Дебби Хокинс.

Я выдохнул.

— А теперь, пожалуйста… — продолжала Бриджит.

— Мой клиент, — перебил он, — хочет получить информацию, доказательства, которые скрыл твой биологический отец.

Должно быть, она ответила на вопрос так, как он хотел.

Подождите, клиент?

— У меня нет никакой информации. Это бабушкины сказки, — тут же сказала она, когда я молча поблагодарил Патрика за тщательную работу с Бриджит.

— Он так не думает, — сказал мужчина. — Он думает, что ключ у тебя. Перестань врать и дай мне доказательства. Как только ты это сделаешь, то позвонишь мне по этому телефону и договоришься о обмене. Диски за мисс Тони.

Диски?

— Мне нужно услышать…

Он продолжал говорить.

— У нас есть глаза. Мы знаем, что Спарроу — твоя гребаная тень; он не выпустит тебя из поля зрения ни своего, ни Келли. Иначе здесь была бы ты, а не твоя подруга. Сможешь ли ты жить, если позволишь ей стать жертвой этого нападения?

— Пожалуйста.

Черт, мои руки сжались в кулаки еще сильнее, мне не терпелось ударить. Я хотел пролезть через гребаный телефон и вытащить этого парня. В данный момент мне было все равно, случится это перед Луизой или нет, если я просто буду смотреть, как он истекает кровью из-за того, как он разговаривал с Аранией, даже если это была не она.

— Лучше поторопись… — хмыкнул он, — … и попроси Спарроу помочь, потому что эта леди вот-вот родит ребенка — в любую минуту. Мы не созданы для детей. Ненавижу, если придется убить двух человек, потому что ты не сможешь следовать указаниям.

Я глубоко вздохнул и посмотрел на Патрика. Я чертовски хотел услышать шум на другом конце линии.

Где же люди Карлоса?

— Пожалуйста, — снова взмолилась Бриджит, прекрасно подражая Арании, — позвольте мне поговорить с ней. Мне нужно знать…Она моя лучшая подруга… Могу я… я увидеть ее?

Для нее было рискованно инициировать визуальный контакт, но держать его на линии и подтверждать безопасность Луизы было приоритетом.

— Как только ты получишь доказательства, — сказал он, — ты, а не твой телохранитель или Спарроу, принесешь их мне. Я полагаю, ты знаешь, что не стоит связываться с полицией или федералами. Если до меня дойдет хотя бы слух, что ты снова разговаривала с федералами…

Его слова затихли, прежде чем вернуться громче:

— Какого хрена?

В трубке воцарилась тишина, но не раньше, чем на другом конце раздался отдаленный женский крик и треск выстрелов. Похоже, кто-то взорвал пакет с петардами.

У меня перехватило дыхание.

Рука Бриджит дрожала, когда она посмотрела на экран, который показывал, что звонок закончился.

— И всё? Мне не удалось поговорить с Луизой, — сказала она, на ее глаза навернулись слезы. — Я даже не знаю ее. — Она посмотрела на меня. — Простите, мистер Спарроу.

Винни и Яна смотрели на Бриджит, их глаза тоже увлажнились от волнения, когда они держали друг друга за руки, чтобы успокоить.

Мои мысли кружились, требуя ответов, беспокоясь о Луизе и представляя себе невообразимую задачу рассказать Арании новости, которые разобьют ей сердце.

— Человек на линии сказал, что позволит ей говорить, — сказал Патрик, нарушая гнетущее молчание.

— Это значит, что она там. Это также означает, что по состоянию на несколько секунд назад она была в состоянии говорить и… — он повернулся к Мэнди, — …ваши люди в нужном месте.

— Мне нужны ответы, — заявил я. — За нами следят. Этот дом нуждается в охране.

Под покровом ночи трое наших людей выскользнули через заднюю дверь и скрылись в тени. Южный Боулдер не был готов к перестрелке в тихом районе, но если к нам подойдут, перестрелки не избежать.

Часы тикали. И все же время, блять, остановилось, когда стены дома Винни сомкнулись вокруг нас.

Глава 20

Арания

Было приятно выйти из нашей квартиры хотя бы на этаж ниже. Лифт вывел на открытую площадку, общую гостиную с диванами и креслами, напомнившую мне вестибюль отеля.

— Вы часто пользуетесь этой частью?

— Нет, — ответила Лорна. — Для меня это просто еще одно место для уборки.

— Извини. Я должна проводить больше времени наверху. Это несправедливо по отношению к тебе.

Она махнула рукой.

— Не обращай внимания. Я тоже расстроена из-за изоляции. Надеюсь, все разрешится, и твоя подруга будет в безопасности. Меня вполне устраивает то, что я делаю. У меня нет потрясающего модного дома в управлении.

Мои мысли вернулись к «Полотну греха», а затем к Луизе, Джейсону и малышке Кеннеди.

— В последний раз, когда я разговаривала со Стерлингом, он сказал, что ее муж найден и с ним все будет в порядке. — Я посмотрела на телефон. — Не могу поверить, что не слышала от него больше ни слова.

— Ты звонила или писала сообщения?

— Миллион раз сразу после того, как он ушел. Даже не знаю, чего во мне больше — злости или любопытства. Я надеюсь, что он, Патрик или Рид сообщат мне хоть что-то.

Она подвела меня к двери справа.

— Входи уже. Добро пожаловать в наш с Ридом дом.

Это заставило меня улыбнуться, осознавая, что хоть мы и живем все вместе, у каждого из нас был свой личный уголок.

— Ты не против, что я здесь? Я не хочу вторгаться.

— Нет, — ответила она с усмешкой. — Мне нравится. Как ты можешь себе представить, эта жизнь не допускает многих, ладно, любых, посетителей. То, что ты здесь, заставляет меня чувствовать себя так… — она пожала плечами, — … как будто я приглашаю подругу выпить вина.

— И поесть сыра, — добавила я.

— Ты упомянула сыр.

Когда она открыла дверь, я встала позади нее и оглядела их дом.

— О боже. Мне нравится. Тут всё так отличается от верхнего этажа, и все же так просторно и наполнено тобой.

— Мной?

Эклектичный, немного хипстерский шик, и в то же время домашний.

Я стояла в дверях, оглядывая большую гостиную, которая соединялась с обеденной зоной кухни. Стена справа и дальняя стена были сплошь из стекла, такие же высокие окна, как и наверху. Гостиная была увешана яркими картинами, очень похожими на те, что висели в кабинете Стерлинга. Серые диваны и кресла были завалены цветными подушками и покрывалами разных оттенков под стать картинам.

Я сделала шаг к одной из картин на стене. Подпись была от Жан-Мишеля Баския.

— У Стерлинга в кабинете есть такой же.

Она кивнула.

— Мне он понравился, и Рид удивил меня этим. Я не могу поверить, что у нас есть что-то похожее на то, что обычно висит в музеях. Он хорошо разбирается в том, что мне нравится, а что нет.

— Как шахматы?

Ее улыбка стала еще шире.

— Хм.

— Наверное, легче думать об этом, чем оставаться одной пять дней, — задумчиво сказала я, надеясь и молясь, чтобы это не превратилось в пять дней.

Пять часов уже достаточно невыносимо.

Лорна включила свет и, нажав еще одну кнопку, заставила вспыхнуть камин.

— Я знаю, что сейчас лето, но когда я расстроена, огонь с вином заставляют меня чувствовать себя лучше.

Какое-то мгновение я смотрела на пламя, пытаясь понять, что сейчас воскресное утро и всего двадцать четыре часа назад мы со Стерлингом были на яхте на озере Мичиган, а теперь мы с Лорной оказались в какой-то странной реальности, где нечто, называемое изоляцией, не только существовало, но и удаляло нас от реального мира.

Я отодвинулась от огня и поплелась за ней на кухню.

— Мне нравится огонь. Хорошая идея.

Выйдя из столовой, я остановилась и оглядела кухню Лорны. Хотя та и не была такой большой, как наверху, в ней стояли все те же причудливые приборы и стойки с твердой поверхностью. Одним из отличий был фартук. Это была разноцветная плитка, от которой на стенах вспыхивали красные, желтые и оранжевые искры. Когда она нажала на другой выключатель, светодиодные лампы заставили плитку светиться, как будто она была сделана из настоящего огня. На шнурах над островом висело еще больше огней. Они были похожи на языки пламени с лампочками внутри, которые мягко мерцали.

— Ты любишь огонь, — сказала я.

— Я люблю тепло. Ненавижу, когда мне холодно.

— Ты тоже здесь готовишь?

— Иногда. Всегда по-разному. Иногда я готовлю здесь и отношу еду в столовую наверху. В другой раз — наоборот. — Она пожала плечами. — Все зависит от моего настроения.

Повернувшись, она открыла встроенный в шкаф винный холодильник и спросила, чего бы мне хотелось.

— Москато, белое, если у тебя есть.

Лорна усмехнулась.

— Как уже сказала, я делаю покупки. У нас хороший запас.

Я посмотрела на размеры винного холодильника.

— Если изоляция продлится пять дней, нам может не хватить.

— О, наверху тоже всего полно.

После того, как я помогла Лорне нарезать несколько разных сыров и отнесла тарелку в гостиную, я схватила бутылку Москато и бокал и вернулась к одному из диванов. Усевшись, я снова достала из кармана телефон и положила его на стол.

На экране я увидела значок, означающий, что пропустила звонок.

Имя Стерлинга было не экране.

— О, боже! Как же я его пропустила?

— Что? — спросила Лорна, выходя из кухни с бутылкой вина и бокалом.

Мои руки дрожали, когда я подняла трубку. Было уже больше двух часов ночи, и я не была уверена, что смогу прослушать сообщение. Я не знала, смогу ли справиться с этой новостью. А что, если та плохая?

Стерлинг обещал, что будет со мной, когда я узнаю, хорошее или плохое. Он дал такое обещание насчет моей семьи, но, черт возьми, Луиза считалась моей семьей. В течение многих лет Нельсоны были всем, что я знала.

— Что? — снова спросила Лорна.

Я указала на телефон на столе.

— Я… я пропустила звонок от Стерлинга.

— Как? У тебя все это время был с собой телефон.

Когда я только посмотрела на нее широко раскрытыми глазами и снова на телефон, она продолжила:

— Ты собираешься послушать сообщение?

Я попыталась сглотнуть.

— Мне так страшно. Жаль, что его здесь нет. — Я посмотрела на Лорну, когда она села рядом со мной. — Не пойми меня неправильно. Я чертовски зла на него. Я хочу кричать, обзывать его, ругаться, как моряк, и бить кулаками по его гребаной груди.

Лорна кивнула.

— А потом ты хочешь, чтобы он обнял тебя и сказал, что все в порядке. Твоя подруга, ее муж и их ребенок в безопасности и здоровы. Ты хочешь, чтобы он сказал тебе, что он, Патрик и Рид уже дома и в безопасности. Ты хочешь, чтобы он сказал тебе, что жизнь продолжается.

Слезы снова потекли по моим щекам.