Обмани меня (СИ)

Глава 7. Три, четыре, пять — я иду искать

Спустя полчаса времени и два деканосвких инфаркта, я вышла из кабинета сверкая улыбкой и сжимая в руках стопку пергаментов, переданную мне в безвозмездное пользование. В них содержались данные на пропавших девочек, шестерых адепток и двух менторов. Всего восемь человек.

Это много.

А если верить словам декана Каро, из всех восьми случаев ни единого факта обнаружения тела или хотя бы каких-то личных вещей. Словно кто-то просто стер девочек с лица земли.

Это странно.

Я наскоро пролистала личные дела пропавших и выудила одно из них. Беатрис Делинжер — первокурсница, пропала почти месяц назад. Отлично, у меня сейчас как раз по расписанию занятия с первым курсом. Вот с нее и начнем.

Первым делом я строго настрого запретила Эмильену и Казимиру распространяться о том, что занимаюсь расследованием пропавших девушек. Конфиденциальность — это половина успеха в раскрытии преступления. Козя согласился безоговорочно, а Емеля состроил такую физиономию, как будто ему мартышка в зоопарке вдруг теорию относительности стала пересказывать. Похоже, что декан Каро действительно невысокого мнения о моих умственных способностях. Ну и ладно, ну и дурак.

Я шла на тренировочную площадку раздумывая, как бы поделикатнее расспросить адептов о пропавшей однокурснице. В одном администрация академии была совершенно права — сеять панику среди учащихся совершенно не нужно и ни к чему хорошему это не приведет. Казимир усвистал окучивать свою драгоценную малину (а возможно и тырить по кабинетам очередное барахло), обещаясь заглянуть ко мне в общежитие вечером. Так что в своих размышлениях я оказалась предоставлена сама себе.

Когда я подошла к тренировочному полю, стадо молодняка приматов уже поджидало там. Надо сказать, что подростки все-таки везде одинаковые. Что в нашем мире, что в магическом — это невнятная не до конца оформленная субстанция неведомой принадлежности, которой управляет фонтан гормонов, стреляющий то в трусы, то в голову. И невозможно предсказать куда он ударит в следующую минуту. Вот и сейчас я подходила ближе и гадала, повезет мне сегодня или нет? Естественно… не повезло.

Шутки с двусмысленным уклоном о том, что я делаю сегодня вечером начались еще на подходе. А я что? Я — девушка честная и открытая, мне от общественности скрывать нечего. Поэтому тут же призналась, что вечер у меня совершенно свободен, а значит мы сможем посвятить его дополнительному занятию по моему факультативу. По толпе пронесся унылый гул, но был тут же оборван моим уверенным и громогласным:

— Ра-а-авняйсь! Сми-ирно! — и тридцать желторотиков тут же засуетились как пчелки, выполняя команду и выстраиваясь в шеренгу.

На собственном печальном примере я давно усвоила, что любой приступ любви к преподавателю лечится дополнительными физическими нагрузками. Так, например, моя безответная любовь к Вазелину Ншановичу на первом курсе так и умерла в зародыше после дополнительных двух десятков отжиманий и качания пресса. А под конец нашего с ним первого и последнего «спортивного свидания» меня ждал незабываемый бонус-приз в виде марш-броска в десять километров. Преподаватель смело заверял, что «бежать рядом с любимым человеком одно удовольствие» и клятвенно обещал по окончании упражнения показать мне небо в алмазах. И ведь не обманул же, гад. Алмазы перед глазами я увидела еще где-то на середине забега, когда от такой нагрузки у меня резко отвалились почки, печень и еще добрая половина ненужных внутренних органов. К финишу я мужественно ползла, уже полностью излечившись от пылких чувств, громко желая дорогому Вазелину Ншановичу всяческого счастья в личной жизни, только бы подальше от меня. Желательно в другом городе и даже в другой стране.

Так что сегодня мои любвеобильные ученики бегали, прыгали, бесстрашно ныряли пузом в грязь бесконечное количество раз, до полного своего исцеления от хамства. А особенно рьяных я еще и бонусом заставила скороговоркой повторять свое имя и отчество. Уверена, что сегодня ложась спать, они будут повторять «Варвара Валерьяновна» с трепетом и глубоким почтением, как вечернюю молитву. Экзекуция адептов продолжалась до глубоких сумерек, пока последние четверо доходяг с горем пополам не выполнили свои нормативы.

Рыжий мальчишка с кривыми зубами, низенький пухляш, похожий на капитошку, девчонка с белесыми волосами и длинный худой паренек. Я их про себя так и назвала: Антошка, Капитошка, Белоснежка и Каланча. На моих занятиях они всегда держались вместе и по мере возможности старались помогать друг другу. Настоящий дух товарищества, я это только приветствую. Вот и сейчас Капитошка никак не мог осилить подъем по сетке и скат с другой стороны на время. Слабые руки отказывались подтягивать упитанное одутловатое тело вверх, и мальчишка на мгновение зависал беспомощной сосулькой, а потом шмякался в грязь как мешок картошки. Друзья как могли подбадривали и помогали бедняге. Дошло уже до того, что Антошка и Каланча подсаживали и буквально закидывали его на верхнюю балку, а затем оббегали вокруг и сдергивали за руки с другой стороны.

— Время! — устало крикнула я, оповещая что он наконец-то уложился в норматив.

Измученная четверка, облегченно выдохнув повалилась на траву отдыхать. Я тоже не удержалась и присела рядом. На самом деле в отведенное время они так и не уложились, но у меня просто больше не было сил смотреть на эти мучения, и я немного приврала.

— Вам нужно уделять больше внимания физическим упражнениям и меньше булочкам, — посоветовала я, глядя как тяжело дышит уставший мальчишка.

— Я уже давно говорил, Баз, из-за тебя наш факультет в очередной раз проиграет кубок, — раздраженно буркнул рыжий.

— Что еще за кубок? — изумилась я.

— Кубок аспида, — пояснил тот. — Ежегодно первокурсники всех факультетов соревнуются между собой за первенство в академии.

— А-а, что-то я такое уже слышала, — постаралась припомнить кто мне об этом говорил, но не смогла.

— Обычно побеждает декан Бейл со своими некромантами, — добавил Каланча. — А мы вечно плетемся в хвосте.

— В этом году будем первые, — уверенно пообещала я и добавила. — Будете ходить ко мне на дополнительные тренировки. Мы хорошенько подготовимся и победим.

Пока мы разговаривали на улице уже окончательно стемнело и на небе взошла почти полная луна.

— Завтра полнолуние, — дрожащим голосом заметила девочка, завороженно глядя в небо.

— И что? Здесь поблизости бродят оборотни? — не поняла я.

— Те, кто пропал, исчезали именно в полнолуние, — тихо пояснил рыжий и почти шепотом добавил. — Следующей ночью исчезнет еще кто-то.

— Так! Отставить панику! — бодро скомандовала я, поднимаясь с земли. — Мы организуем дежурство среди мальчиков так, чтобы ни одна адептка ни на минуту не осталась без присмотра. А сейчас идемте, я сама провожу вас до общежития!

Мы шли, весело болтая о всяких пустяках. Я старалась разговорить ребят, задавая им стандартные вопросы о том нравится ли им в академии, сложно ли дается учеба, кто их любимый преподаватель и кем они планируют стать в будущем. Вся эта информация не имела для меня особенной ценности, зато здорово помогала настроить адептов на более дружелюбный лад. Хотя парочку интересных моментов из их повествования я все же вынесла.

Например то, что какую специальность бы не постигал адепт, по окончании академии всем выпускникам присваивается начальная первая степень боевой магической подготовки. Поскольку АСПИД — военная академия, то ее выпускники просто обязаны владеть хотя бы начальными азами боевой магии. Основными специалистами в этой области традиционно считаются черномаги и некроманты. Выпускники декана Бейла по окончании обучения вместе с дипломом получают аж третью ступень. Следующую, четвертую, добывают уже во время несения государственной службы, а наивысшую — пятую присваивают только тем, кто совершил какой-то подвиг.

Мальчишки говорили об этом с сияющими глазами, так что даже невооруженным глазом было видно, как они восхищаются этим и грезят собственными геройскими приключениями.

— Иногда, подвиг — это остаться в своей комнате и не нарушать дисциплину, даже если все вокруг это делают и тебе тоже очень этого хочется, — назидательно заметила я.

— Фу-у-у, вы говорите в точности как декан Каро, — скривился кривозубый мальчишка, Терри, самый отчаянный, как я успела заметить, из всей компании. — Вы наверняка в лагере каровцев!

— Что ты говоришь? — зашипел на него рыжий Симс. — Конечно она там, она же его ментор!

— Что еще за лагерь каровцев? — полюбопытствовала я. — Надеюсь, туда входят не те, кто похож на коровку?

— Нет! — весело захохотали адепты.

— Просто у нас все девчонки поголовно влюблены в деканов, — смеясь пояснил Терри. — Те, у кого в голове бабочки и всякие романтические глупости без ума от декана Каро, а те, кого привлекает все запретное и таинственное влюблены в декана Бейла. Вот, чтобы не путаться всех и поделили на два лагеря: каровцев и бейлорцев.

— А вы в каком лагере? — с интересом уставилась на меня белокурая Флоренс.

— В лагере козиков, — ответила я и видя изумление на лицах со смехом пояснила. — Я в лагере Казимира.

— Почему? — хором спросили адепты.

— Малину очень люблю, — пожала плечами я и огляделась. — Так, ну мы пришли. Теперь живо по койкам и носу на улицу не показывать!

Ребята попрощались и мгновенно разлетелись по этажам общежития. Только Терри задержался рядом со мной и не спешил уходить. Он стоял в дверном проеме и лениво ковырял пол мыском черных туфель, изредка бросая задумчивые взгляды в мою сторону.

— Уже поздно, — заметила я. — Тебе пора идти спать.

— Да, — кивнул мальчишка и вдруг выпалил. — Это хорошо, что вы такая!

— Какая «такая»? — непоняла я.

— Ну, вот такая, какая есть, — неопределенно сказал адепт и провел рукой по воздуху повторяя мой силуэт.

— Извини, не понимаю, что ты пытаешь сказать, — ответила ему, пытаясь уловить мальчишескую мысль.

— Просто все остальные менторы, кто был до вас, — принялся объяснять он. — Они были другие. Молодые девушки, влюбленные в декана Каро. Они и не обучали нас толком ничему, только ходили красовались по академии, пытаясь привлечь к себе внимание. А вы другая. Вы нас вон как учите и в грязи испачкаться не боитесь, и малину Казимира любите, и вовсе не похожи на тех красоток, что здесь раньше ошивались!

— Э-э-э, про красоток было уже лишнее, — заметила я, немного расстраиваясь от того, что меня не включили в их число. — Но в целом твою мысль я поняла.

— Просто они слабые, пустоголовые были, — не унимался Терри. — А вы другая, сильная. Вы сможете победить, я чувствую!

— Спасибо за столь высокое доверие, Терри. Я постараюсь его оправдать, — серьезно ответила я. — А теперь тебе пора спать, а мне еще нужно навести порядок на тренировочном поле.

— Да, — согласился адепт.

— Приглядывай за своей подругой, — дала последнее напутствие я и стала прощаться. — Доброй ночи, Терри.

— Доброй ночи, мисс Волкова, — кивнул мальчик и послушно побрел в общежитие.

Возвращаться на поляну мне пришлось практически по темноте. Но не пойти туда я не могла — требовалось расставить снаряды по местам и подготовить все к утренним занятиям. По пути я зашла к Казимиру и одолжила у него небольшой керосиновый фонарь. Вот ведь интересный народ, магию они изобрести додумались, а электричество нет. Зажечь это чудо магической инженерной мысли у меня получилось с десятого раза и только после обильных почестей моему личному божку — матюгальнику. Хорошо, что все адепты уже разбрелись по комнатам и никто из них меня не видел, а то узнали бы много новых слов.

Работа по наведению порядка в родной вотчине заняла добрых полчаса, за которые фонарь успел практически погаснуть, а на улице окончательно стемнеть. Водрузив последнюю тумбу на ее законное место, я уже собралась было наведаться к Козе, чтобы лично озвучить что я думаю о нем и его бережливости, как вдруг мое внимание привлек какой-то непонятный шорох в ближайших кустах.

Недолго думая, схватила догорающий фонарь и устремилась на звук. Кусты тем временем зашевелились активнее и из них стремглав вылетело нечто белое и длинное с пушистым хвостом и унеслось в лестную чащу. Заинтригованная я пошла следом в надежде разглядеть чудное животное получше. Но чем увереннее я к нему приближалась, тем дальше в чащу оно отбегало, невольно увлекая меня за собой. Так мы и играли в наши странные догонялки пока, окончательно не потеряв его из виду, я осталась на какой-то поляне в лесной глуши совершенно одна.

Козин фонарь давно потух, но вошедшая в зенит луна светила достаточно ярко, чтобы можно было без проблем осмотреть все вокруг. Небольшая прогалинка в самой чаще леса, усеянная какими-то мелкими белыми цветочками, выглядела на первый взгляд вполне невинно. Но, как дипломированный специалист в области расследования преступлений, я сразу же отметила, что она идеально подходит для похищения. Поляна расположена довольно удаленно от спортивных площадок академии, сюда легко кого-то заманить под предлогом собрать цветы, а самое главное, что со всех сторон ее окружает густая чаща, так что подкрасться незамеченным, а потом так же незаметно уйти, совершенно не проблема.

Пока я вела мысленные рассуждения, с одной стороны поляны послышались тихие осторожные шаги. Кто-то явно крался.