Обольститель и куртизанка

Глава 23

Резкий хлопок двери заставил Оливию вздрогнуть. Эрит ожидал, что она станет протестовать хотя бы из гордости. Но куртизанка хранила молчание, неподвижно глядя на него огромными печальными глазами.

Ее все еще сотрясала дрожь, а бледное лицо и затуманенный взгляд говорили о том, что она измучена. Эрит знал: это всего лишь перемирие, краткая передышка. Только жестокий, бездушный человек стал бы добиваться новых уступок, когда Оливия, преодолев страх, решилась на поступок и осталась в доме.

Когда Эрит взял ее за руку, она не сопротивлялась, но и не ответила на пожатие. Граф мягко потянул ее за собой к кровати. Ему хотелось окутать ее нежностью, и он отчаянно надеялся, что Оливия ему это позволит.

— Довольно сражаться, дорогая, — кротко произнес он. — Остановись.

— Я не знаю как. — Оливия послушно пошла за Эритом, но он остро сознавал, что за ее покорностью проглядывает отчаяние, а не радость.

— Доверься мне. — Прошлой ночью ему казалось, что он выиграл эту битву. Но теперь его ожидало новое сражение. Единственным оружием графа было искусство любви. И он собирался пустить его в ход.

— Я не поеду в Вену, — заявила Оливия, стоя возле кровати. Ловкие пальцы Эрита расстегивали длинный ряд обтянутых шелком черных пуговиц у нее на спине, открывая взгляду белоснежные плечи, черную шелковую сорочку и корсет. Наклонившись, граф поцеловал Оливию в плечо рядом с тонкой бретелькой рубашки. — От тебя одни несчастья, — беззлобно проворчала куртизанка.

Эрит ласково куснул ее и услышал прерывистый вздох. Перед его нежностью она была беззащитна. Бессильна. По крайней мере, в этом он одержал победу прошлой ночью, благодарение Всевышнему.

Сверкающее черное платье соскользнуло на пол. Эрит подал Оливии руку, помогая перешагнуть через ворох пышных юбок. Она оперлась на его локоть. Возможно, эта уступка объяснялась усталостью, но Эрит был несказанно благодарен счастливому случаю.

Когда Оливия повернула к нему голову, он не смог устоять перед этим немым приглашением и впился губами в ее шею. Он знал: завтра там появится отметина. При мысли о знаке, оставленном на ее коже, Эрита охватила первобытная, дикарская радость.

Если Оливия отказывается слушать слова любви, он будет разговаривать с ней языком страсти и завоюет ее.

Эрит угадал, что она задумала. Оливия решила заставить его забыть о любви, открыв для него райский сад чувственности. Как же она заблуждалась. Неукротимое желание лишь питало его любовь.

Манящий запах Оливии обволакивал его. Нежный, чуть терпкий, полный соблазна. Прижавшись к ней, Эрит обхватил ладонями ее грудь сквозь тонкую ткань сорочки. В каждом его прикосновении сквозило благоговение, Оливия легко угадала бы его чувства, если бы только захотела.

У нее вырвался прерывистый вздох. Ее грудь вздымалась под его ладонями, даря ощущение нежной женственной мягкости. Эрит погладил пальцами ее отвердевшие соски. Этой ночью он намеревался доставить ей наслаждение. Показать, что существует блаженство более полное и острое, чем-то, что она уже познала.

По телу Оливии прошла дрожь.

— М-мм.

Этот низкий, хрипловатый звук отозвался в теле Эрита волной желания.

— Я хочу тебя раздеть, — прошептал граф.

— Так что тебя останавливает? — В голосе Оливии уже не чувствовалось усталости. Исчезло и безразличие. Закинув руки за голову, она обвила шею Эрита и прижалась грудью к его ладоням.

— Ты…

— М-мм.

Оливия потерлась спиной о его грудь. Эрит не смог побороть искушение приникнуть к ней еще теснее, давая Оливии ощутить твердость его восставшей плоти.

Ладони Оливии нежно скользнули по щекам Эрита. Ошеломленный этой робкой лаской, граф со стоном зарылся лицом в ее волосы. Он не сразу почувствовал, что Оливия подняла подол рубашки.

— Я хочу, чтобы все было правильно, — неуверенно возразил он, задыхаясь от желания.

Оливия засмеялась. Над ним, дерзкая чертовка. Ее смех отозвался в нем гулкой дрожью, словно внутри его, задетая смычком, затрепетала струна виолончели.

— О, я все сделаю правильно.

Растерянная, испуганная женщина, в отчаянии и гневе угрожавшая покинуть Эрита, исчезла без следа. Вместо нее явилась прежняя Оливия, храбрая, сильная духом. Эрит счастливо улыбнулся. Ему не нужна была победа над возлюбленной. Он хотел видеть ее равной себе. Во всем.

От низкого звука ее голоса кровь Эрита забурлила в жилах. Теперь сорочка Оливии открывала бедра, но пробраться к заветной цели мешали панталоны.

Дразнящий запах ее плоти коснулся ноздрей Эрита. Эта женщина желала его, он не мог ошибиться. Нетерпеливым движением он сжал в ладонях тонкую талию Оливии и заставил ее повернуться лицом к столбику кровати.

— Держись крепко.

Она обхватила столбик и наклонилась, соблазнительно выгнув спину. Прозрачная черная рубашка медленно соскользнула вниз, скрыв ее бедра.

Эрит грубо рванул застежку на брюках, высвобождая отвердевшую, жаждущую плоть. Непослушными пальцами он откинул подол сорочки, чтобы сорвать с Оливии панталоны. Затрещал рвущийся шелк, и Эрит глухо зарычал.

На мгновение он замер, восхищенно глядя на упругие белые полушария ее ягодиц. Оливия — это совершенство. Он мог бы бесконечно любоваться ею, не находя слов, чтобы выразить свой восторг. Она заслуживала преклонения.

Эрит наклонился и приник губами к нежным округлостям. Желание Оливии кружило ему голову сильнее самого крепкого вина.

Очень нежно он заставил Оливию наклониться ниже. Дикий зверь внутри его ликующе зарычал, предчувствуя торжество: сейчас он возьмет ее, как лев львицу, как жеребец кобылу.

— Раздвинь ноги, — хрипло попросил он.

К его радости, Оливия раскрылась для него словно роза. Влажная, исходящая соком, будто спелый плод. Эрит сдавил ладонями ее бедра.

Медленно, почти благоговейно, он качнулся вперед, проникая в ее плоть. Ее мускулы сжались, увлекая его в мягкую глубину. Усилием воли Эрит заставил себя замереть.

Оливия застонала, теснее прижимаясь к нему. Эриту показалось, что его поразила молния. Сердце неистово колотилось в груди. Тело полыхало жаром.

Он медленно качнулся назад, чувствуя, как Оливия пытается его удержать. Желание пронзить ее было невыносимым. Пальцы Эрита впились в ее бедра. В голове бешено стучала кровь.

— Джулиан… — прошептала Оливия, задыхаясь, не желая его отпускать. Она едва, сдерживала рыдания, словно Эрит силой вырвал у нее свое имя. — Не дразни меня.

Эрит обнял ее за талию, наклоняя ее еще ниже. Тела их тесно сплелись, став одним целым.

— Сейчас, — простонал граф.

— Сейчас. — Голос Оливии замер, когда Эрит ворвался в таинственную влажную глубину.

Он ощущал, как трепещет ее живот под его руками. Внутри ее мускулы сжимались и разжимались в дразнящем ритме, от которого перед глазами Эрита вспыхивали огненные всполохи. Грудь его тяжело вздымалась, ему не хватало воздуха.

— Джулиан, — выдохнула Оливия. Его имя легко слетело с ее губ, нежное, словно песня дрозда теплым весенним утром.

Вся сдержанность Эрита рухнула в одно мгновение. Он отпрянул и снова пронзил ее, на этот раз сильнее, неистовее.

— Да, — шепнула Оливия, ненасытно вжимаясь в его тело. — Еще.

Он качнулся назад и сделал новый выпад. Тело Оливии подалось ему навстречу. Закрыв глаза, Эрит почувствовал, как звенящая бархатная темнота заполняет его разум.

Их тела задвигались в исступленном ритме. Прерывистые вздохи и стоны Оливии звучали музыкой в ушах Эрита. Все яростнее, все безжалостнее становился его натиск. Эрит знал, что его возлюбленная не запросит пощады.

Дрожь приближающегося блаженства прошла по ее телу. Оливия была близка к пику наслаждения, балансируя на грани. Эриту потребовалась вся его воля, чтобы сдержаться. Он с силой, едва ли не до хруста стиснул зубы.

Прошлой ночью Оливия лишь однажды достигла вершины. Сегодня он насытит ее страсть сполна.

Он резко отшатнулся, наслаждаясь громким стоном возлюбленной, а затем сделал яростный выпад. Его рука нашла и сжала лоно Оливии.

Стон куртизанки перешел в низкий гортанный крик. Обжигающая волна обрушилась на нее, увлекая в бешеный водоворот. Тело ее затрепетало, спина выгнулась, плечи коснулись груди Эрита. Сдерживаясь изо всех сил, граф держал ее в объятиях.

Казалось, ее экстаз будет длиться вечно. Хриплые стоны и прерывистое дыхание Оливии мучили Эрита, ему хотелось дать волю своей страсти. Жаркие спазмы ее плоти будили в нем яростное желание.

Исчерпав запас сил, он был близок к безумию, когда сотрясавшая Оливию дрожь начала стихать.

Ее тело отяжелело, стало мягким. Она безвольно поникла в его руках, словно шелковое знамя в безветренный день. Задыхаясь, она жадно хватала ртом воздух. Пережитое наслаждение ошеломило ее.

Измученный Эрит прижал Оливию к груди, зарылся лицом в теплую гриву ее волос, выбившихся из изящной прически. Его рука скользнула на ее талию, поддерживая дрожащее тело.

— Джулиан, — повторила она.

Эрит готов был без устали слушать, как она произносит его имя своим чарующим голосом.

— Моя Дорогая. — Откинув ее волосы, он нежно поцеловал Оливию в затылок.

Ее кожа покрылась капельками пота. Эрит с нежностью вдохнул аромат ее соков. Самый восхитительный запах на свете.

Трепет пробегал по ее телу, и Эриту все труднее становилось обуздывать себя. Неукротимое желание бурлило в нем, требуя выхода.

— Я не знала… — срывающимся голосом прошептана Оливия.

Она мягко накрыла рукой его ладонь, их пальцы сплелись, и у Эрита перехватило дыхание — столько неизъяснимой нежности было в этом жесте. Ее прикосновение выдавало чувство более глубокое, чем страсть или животное насыщение.

Та же нежность переполняла и его. Боже, он обожал эту женщину!

Эрит почувствовал, как Оливия пробуждается, стряхивает с себя дурман.

— Джулиан, ты не…

— Дошел до конца?

Она немного смутилась, это было восхитительно. Эрит улыбнулся, любуясь ее влажными прядями, прилипшими к шее и запутавшимися в рубиновом ожерелье.

— Ты улыбаешься. — Ее пальцы, накрывшие его руку, принялись нежно поглаживать кожу, как ее влажная глубина ласкает его распаленную, жаждущую плоть.

Их тела разомкнулись. У Оливии вырвался вздох, похожий на рыдание.

Возможно, Эрит был слишком груб. Такому крупному мужчине, как он, следовало быть деликатнее. Но его терзала мучительная жажда.

Обняв за плечи, он повернул Оливию лицом к себе. Она положила ладони ему на грудь, и граф накрыл ее руки своими, копируя ее жест в момент их близости.

Он окинул жадным взглядом ее фигуру. Совершенные полушария груди, изящный торс, плоский живот, стройные бедра, рыжеватые завитки, скрывающие ее сокровище.

Его жезл властно вздымался, устремленный к ней. Оливия обхватила его рукой. Ослепляющее пламя вспыхнуло у Эрита перед глазами. По телу его прошла дрожь.

Запрокинув голову, Оливия поцеловала Эрита, а после шаловливо куснула за нижнюю губу. Ее пальцы сильнее сжали его плоть, губы раскрылись. Эрит вздрогнул, пронзительное наслаждение ошеломило его.

Оторвавшись от губ Оливии, он принялся осыпать поцелуями ее щеки, нос, подбородок. Ему хотелось вобрать ее в себя, сделать ее своей. Навсегда.

— Идем в постель, — хрипло прошептал он.

— Все отдаешь приказы? — Пальцы Оливии, сжимавшие его пылающую плоть, продолжали свой дьявольский танец.

— Тебе это нравится. — Обхватив возлюбленную за талию, Эрит повалил ее на простыни. Она упала на спину, ее груди соблазнительно качнулись.

— Может, я и не возражаю, — В сдавленном голосе Оливии слышался смех и восторженное удивление. — Иногда. Раз в год по обещанию. Чтобы тебя успокоить.

Эрит, весело смеясь, устроился на коленях возле нее.

— Нет, ты это любишь.

— Самонадеянный дьявол, вот ты кто.

Эрит придвинулся ближе, раздвинув колени Оливии. Она с восторгом закинула руки ему на шею. Неужели когда-то эта женщина казалась ему холодной? Она пылала как факел.

Эрит одним мощным движением проник в ее плоть.

Приподнявшись на локтях, он вгляделся в ее лицо. Голова Оливии запрокинулась, губы приоткрылись. Она жадно хватала ртом воздух. Опущенные веки дрожали, лоб и щеки блестели от влаги.

Джулиан никогда не видел женщины прекраснее.

Он качнулся вперед, теснее прижимаясь к ее бедрам. Оливия снова застонала, погружаясь в темный океан желания.

Выпад следовал за выпадом, но Эрит владел собой, ему хотелось доставить Оливии наслаждение. Вздохи, всхлипывания и стоны лучше всяких слов выдавали ее чувства.

— Посмотри на меня, Оливия, — отрывисто бросил граф.

Она открыла глаза и посмотрела Эриту в лицо. Ее зрачки расширились, густые ресницы слиплись от слез. Кокетливая насмешница исчезла. Эриту показалось, что он заглянул в самую душу Оливии.

Искреннее, глубокое чувство к ней пронзило его. Эта женщина была создана для него. Она будет принадлежать ему всегда. И всегда его тело будет жаждать близости с ней.

— Не сдерживай себя на этот раз, — шепнула она. — Я хочу тебя всего, целиком.

— А я хочу, чтобы ты наслаждалась всю ночь, — прохрипел Эрит, двигаясь в страстном танце любви. — Я хочу показать тебе все. Я хочу тебя, — выдохнул Эрит, делая яростный выпад и извергая семя, не в силах обуздать свою страсть. Не в силах сдержать рвущиеся из глубины сердца слова: — Я люблю тебя.

Признание Эрита потонуло в протяжном хриплом стоне. Белая вспышка света ослепила его, гром в ушах поглотил остальные звуки.

Ногти Оливии вонзились в его плечи, когда волна блаженства, поднявшись из горячей глубины, захлестнула и ее. Их тела, слившись воедино, парили в бесконечном, нерасторжимом объятии.

Уткнувшись лицом в плечо Оливии, Эрит замер. Дрожащий, задыхающийся, он пытался вернуться в тот самый мир, что за последние несколько мгновений неузнаваемо изменился.

— Я люблю тебя, Оливия, — срывающимся голосом повторил он.

— Я и люблю тебя, Джулиан.

Кровь набатом стучала в висках, но; несмотря на грохот, Эрит различил в голосе Оливии горькое отчаяние побежденной.