Обратный отсчет: Распад

Часть 2 10.04–26.06.25. Луна, кратер Пири, город Кларк

10 апреля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Ну что ж, Гедимин, — доктор Фокс отвёл взгляд и принялся отклеивать от сармата датчики. — В одиночке чудовищно скучно, но, надеюсь, вам разрешат читать. Не оставляйте упражнения — если будете лежать пластом, сердце откажет уже через пять лет.

Гедимин слушал его вполуха. Он лежал на кушетке, терпеливо дожидаясь, пока от него уберут все датчики и дозаторы. Сегодня он чувствовал себя не хуже обычного, разве что немного волновался, но Фокс, кажется, решил влить в него все неизрасходованные медикаменты.

За прозрачной стеной собирались конвоиры — на этот раз сармату выделили четвёрку в тяжёлых экзоскелетах, а им с собой выдали не только бластеры и кинетику, но и ракетомёты. «Боятся,» — невесело усмехнулся Гедимин, застёгивая комбинезон и поднимаясь на ноги. Руки он завёл за спину — доктору Фоксу, как самому храброму, снова поручили надеть на сармата наручники.

— Вам присвоят жёлтый код, — продолжал смущённо бормотать Фокс, проверяя, надёжно ли скреплены запястья Гедимина. — Значит, с ремонтом вы мне не поможете. Но если допустят к работам — лучше соглашайтесь. Вам, как сармату, нельзя сидеть без дела. Очень быстро начнёте разваливаться.

Сразу за шлюзом Гедимина ждали охранники. Его схватили под руки, нацепили вдобавок к магнитным наручникам ещё несколько пар более массивных браслетов и накрыли сармата защитным полем, поместив его в полупрозрачный шар. Вместе с этим шаром его подняли и быстро понесли к лифту — и через пару минут сармат уже ехал в бронированном фургоне на юг.

— Без шуток, ясно? — один из охранников качнул перед Гедимином соплом ракетомёта.

…Это был всё тот же длинный ангар, обнесённый колючей проволокой, только в этот раз сармата не погнали на первый этаж, а потащили к лестнице. Там, у подъёма, его сдали с рук на руки местной охране и очень быстро ушли — сармат ещё не поднялся на первую площадку, а за конвоем уже закрылись двери.

В тюремном коридоре второго этажа было пусто и тихо, и каждое движение экзоскелетчиков сопровождалось, как казалось Гедимину, невыносимым грохотом. Он досадливо щурился и сам старался ступать потише, на расставленные пальцы, насколько позволяли ножные браслеты, сведённые почти вплотную, — ещё пара сантиметров, и сармату пришлось бы не идти, а прыгать. Один охранник тащил его за плечо, второй беспокойно оглядывался. Что именно его тревожит, сармат не понимал — вокруг не было ничего, кроме непрозрачных нашлёпок защитного поля на стенах. Потом нашлёпки кончились, и начались бронированные двери со смотровыми окошками — почти такие же, как в Сокорро. Гедимин, подавив невольную дрожь, вместе с охранником остановился у одной из них.

— Ну и где его носит? — спросил один экзоскелетчик у другого. — Ему что, не сказали?

— Да не будет его до обеда, — вздохнул второй. — Хоть обговорись. А тебе что за дело? Ключи забыл?

— Н-ну ладно, — первый, отстранившись, посмотрел на Гедимина и пожал бронированными плечами. — Он одетый, до обеда без барахла обойдётся. Эй, теск! Без глупостей, понял?

Сармат досадливо сощурился. Неловко вывернутые руки уже начинали ныть, какой-то из браслетов оказался слишком плотным, и левая кисть онемела, — ему уже было всё равно, куда его притащили, и кто здесь куда пропал.

После пятиминутной возни с ключами и кодами металлическая створка пришла в движение. Она погрузилась в стену полностью, но проём не открылся — в противоположной стене была ещё одна пластина такой же ширины. «М-да,» — Гедимин заглянул в глубокий паз и еле слышно хмыкнул. «Такое не выломаешь. Только вместе со стеной.»

Внутри было просторнее, чем он полагал, — двое экзоскелетчиков вошли туда вместе с ним и поместились, хоть и зацепились плечами за стены. Гедимина подтолкнули в спину, утыкая лицом в ближайший угол, и взяли за руки.

— Почти всё, — сказал один из охранников через несколько минут звона и бряканья. — Все снимать?

— Подожди, — остановил его второй. — У него жёлтый код.

— А, это, — охранник разжал одну «клешню» и загромыхал пластинами обшивки. — Вот оно.

Второй присвистнул.

— Давно таких не видел! А налезет? Вон он какой амбал…

— Заткнись и держи теска, — буркнул первый.

Гедимин хотел оглянуться, но его снова вдавили в стену, — экзоскелетчик навалился на него всем весом. Второй подсунул сармату ладонь под подбородок, вынуждая поднять голову, и на шее Гедимина сомкнулось что-то тесное и холодное. Через несколько секунд охранник, содрав с него последние оковы, шагнул к двери, и сармат обернулся к нему, растерянно ощупывая горло.

— Взрывчатка, теск, — ухмыльнулся экзоскелетчик, отступая в коридор. — Маячок, шокер и взрывчатка. Немного, но хватит, чтобы оторвать тебе башку. Всё ясно?

Бронированная пластина с лязгом погрузилась на полтора метра в паз. Сармат поморщился, услышав звук заедающего, давно не смазываемого механизма. Окошко в двери на секунду открылось и тут же захлопнулось, и поверх пластины лёг слой защитного поля.

«Ну вот,» — сармат отвернулся от двери и окинул взглядом камеру. «Ещё один новый „дом“.»

Кислорода тут было достаточно, воздух, вытекающий из-под плотной вентиляционной решётки, был прохладным и на вкус не отличался от того, чем дышали люди снаружи. Гедимин измерил шагами камеру — она была даже больше, чем его спальный отсек на ремонтной базе. Тут была кровать — точнее, широкая откидная полка с раскладными подпорками. Гедимин опустил её, сел, проверяя конструкцию на прочность, и недовольно сощурился — кровать заметно расшаталась и через пару недель под весом сармата должна была рухнуть на пол. Ни одеяла, ни подушки он не нашёл.

В противоположной стене была открытая ниша без видимых признаков назначения — возможно, для мелких вещей или снятой на ночь одежды. Ещё одна ниша, закрытая, была в дальней стене, и под ней угадывались какие-то механизмы. Гедимин отодвинул заслонку и с удивлением посмотрел на большую чашу, соединённую с трубами внутри стен и едва заметно пахнущую аммиаком. «А, это часть канализации,» — вспомнил он через несколько секунд. «Это для „макак“. Мне не надо.»

Он снова сел на кровать и, досадливо щурясь, ощупал ошейник. «Не по размеру,» — сармат попытался втиснуть под обруч фалангу пальца и немного отодвинуть его от горла, но ничего не вышло. «Надоело. Уберу.»

Он снова провёл пальцем по обручу, задумчиво щурясь. «Стандартный механизм. Вот тут зажать… расширить щель здесь, разъединить контакты, потом быстро разогнуть вон там… Двадцать секунд до взрыва, пятнадцать на освобождение. Когда-то получалось…»

Он ещё не успел подумать, что делает, и зачем это надо, а металлические пластины уже заскрипели, разъезжаясь под пальцами. Сармат просунул ноготь внутрь механизма и довольно сощурился, почувствовав недолгое сопротивление и слабый ожог. Уже не осторожничая, он схватился за ошейник двумя руками. Металл лопнул, устройство развалилось надвое, и сармат, успев только выругаться про себя, швырнул сработавшую мину в унитаз и рухнул на пол, надеясь, что осколки пройдут над ним.

Он ещё падал, когда раздался грохот, и по затылку прошла воздушная волна. Сармат ждал града осколков, но сверху ничего не падало — зато в камере стало ощутимо светлее. Гедимин приподнялся на руках и изумлённо мигнул — унитаза больше не было. Ударной волной его вынесло сквозь стену и выворотило вместе с трубами. Сармат сидел перед проломленной стеной — прямо над проволочным ограждением, в нескольких метрах от одноэтажного ангара, почти вплотную примыкающего к ещё одному.

«Уран и торий…» — беззвучно выдохнул он, протискиваясь в трещину. «Доказывай потом, что бежать не собирался…»

Секунду спустя он был на соседней крыше, а ещё через две — отжимал закрытую дверь пустующего ангара и просачивался внутрь. «На запад не бежать,» — сухо щёлкало в мозгу, пока сармат переводил дух и оглядывался в поисках чего-нибудь полезного. «У терминалов — „копы“. Идти на восток, прикрываться ангарами. За шоссе — автономки. Если удастся уйти в подвал…»

Ничего полезного в пустом ангаре не нашлось. Гедимин собрался оторвать одну из балок, но услышал позади пронзительный свист и громкую ругань. «Заметили,» — он выпустил арматурину и, лёгким тычком открыв вторую дверь, выбрался наружу. Комбинезон из белого стал серо-полосатым — и, как сармат надеялся, чуть менее заметным.

На крыши он больше не поднимался, быстро передвигаясь вдоль стен и не выходя из тени. Над ангарами промелькнуло звено дронов-разведчиков, и сармат вжался в ближайшую твёрдую поверхность. Кажется, его не заметили, — по крайней мере, стрелять не стали. Обогнув ангар, он вышел, стараясь не высовываться под свет фонаря, на обочину шоссе. Он не промахнулся мимо восточной окраины — в нескольких метрах от него, прямо за дорогой, стояла мастерская Уотерса.

Дроны снова развернулись над шоссе, и Гедимин шагнул в тень. «Почти выбрался,» — думал он, пристально следя за летающими механизмами. «Теперь — через дорогу и к автономкам. Где там спуск?»

Подтянувшись на руках, он выполз на крышу ангара — а секунду спустя спрыгивал с прицепа, проезжающего мимо мастерской, прямо к её приоткрытым дверям. Внутрь он влетел кубарем, не задерживаясь под камерами. «А теперь быстро вниз,» — подумал он, выпрямляясь, и наткнулся взглядом на изумлённого Харольда.

— Теск⁈

Харольд отпрянул назад, хватаясь за лежащий на верстаке станнер. Гедимин выставил вперёд пустые ладони и мотнул головой. Можно было выбить оружие, заткнуть сулису рот — но никак не одновременно, и на шум так или иначе сбежались бы.

— Стой, я тебя не трону, — выдохнул сармат, одновременно прикидывая расстояние до ствола и наилучшую траекторию прыжка. — Мне нужно вниз. Пропусти, и я уйду.

— Вниз? — Харольд смерил сармата растерянным взглядом — и вдруг закивал. — Понял. Ладно, Джед, я тебе помогу. Тут рядом чёрный ход. Сейчас выйдем из мастерской, а там вдоль стены — и ты в подвале. Я отведу. Тебе оружие нужно?

«Мне бы флиппер не помешал,» — Гедимин обвёл оценивающим взглядом мастерскую. Флипперов не было. «Ладно, инструменты тоже пригодятся. Дверь, наверное, на замке…»

Он повернулся к верстаку и протянул руку, но взять ремонтную перчатку не успел — четыре разряда станнера за спиной слились в один протяжный треск, и оглушённый сармат опрокинулся навзничь. Харольд с кривой ухмылкой склонился над ним и, хорошенько размахнувшись, пнул его под рёбра. Гедимин сдавленно зашипел, попытался подняться, но мышцы не слушались. Харольд, расплывшись в довольной ухмылке, отвесил ему ещё четыре пинка и, склонившись над дёргающимся телом, схватил сармата за ворот комбинезона и ударил его в лицо.

— Ты, тупой кусок слизи! — прошипел сулис, наматывая складки ткани на руку. — У тебя был выход на Взрывника! Почему не ушёл⁈ Почему меня не взял⁈ Ты должен был вытащить меня, урод! Вот тебе, вот тебе!

Он успел пнуть сармата ещё два раза. В следующую секунду ворота распахнулись, протрещал электрический разряд, и Харольд с воем осел на пол, хватаясь за голову. Над Гедимином навис жёлтый экзоскелет. Сармат ожидал, что его продолжат бить, но «коп» только схватил его за руки и поднял вертикально. Гедимин повис, ощущая себя трепыхающимся куском Би-плазмы. Сейчас он мог только хрипеть и изумлённо мигать.

— За что⁈ — взвыл Харольд. Гедимина уже тащили к выходу, но он успел увидеть, как сулису скрутили руки за спиной.

— Пусти, идиот! Я поймал вам преступника!

— Разберёмся! — бросил в ответ экзоскелетчик, аккуратным пинком направляя Харольда к воротам. Ещё двое патрульных ждали отряд на обочине; один присоединился к конвоиру Гедимина, второй вскинул руку, приказывая глайдерам, едущим по шоссе, пропустить полицейских.

«Взрывник? Вытащить его?» — Гедимин растерянно мигнул, вспомнив несвязные возгласы Харольда. «Ничего не понимаю…»

Он осторожно повернул голову, проверяя, «включились» ли мышцы шеи. Конвоир, заметив его движение, коротко вскрикнул, и в виски сармата с двух сторон ударили разряды станнеров. «Sa hasu!» — только и успел подумать Гедимин, прежде чем перед глазами сверкнула белая вспышка, и мозг отключился окончательно.

11 апреля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Пробуждение было не из приятных — голова гудела, во рту пересохло, запястья и правый бок неприятно ныли. Сармат протянул руку, чтобы ощупать нижние рёбра, и наткнулся на пластырь. «Не фиксатор,» — вяло шевельнулась в мозгу первая мысль. «Кости целы.»

Он открыл глаза и осторожно попытался сесть. Предметы перед глазами расплывались, и сармат никак не мог сообразить, перед ним два пересекающихся элемента или решётчатый орнамент. Издалека донёсся одобрительный смешок.

— Эй, теск! Не подох?

Голос был незнакомым, но принадлежал определённо «макаке», а не сармату. Гедимин крепко зажмурился и снова открыл глаза. Головокружение прекратилось. «Это всё-таки решётка,» — подумал он, с трудом поднимаясь с постели и останавливаясь напротив дверного проёма. Решётка закрывала его полностью, а поверх неё с двух сторон была натянута прозрачная плёнка защитного поля. Гедимин тронул её пальцем, ощутив привычное сопротивление, и бессмысленно ухмыльнулся.

— Мн-да, — донеслось из-за решётки. — Не знаю, как печёнку, а башку тебе отбили.

— Да заткнёшься ты когда-нибудь… — пробормотал другой голос, тоже незнакомый Гедимину. Сармат посмотрел сквозь решётку и увидел на другой стороне коридора ещё один прикрытый дверной проём. За ним стоял человек в зелёном комбинезоне и с ухмылкой разглядывал сармата.

— Теск, а теск, — заговорил он пару секунд спустя. — Ты бы оделся!

Гедимин, озадаченно мигнув, посмотрел на себя и только сейчас заметил, что стоит в одних подштанниках. На правом запястье плотно сидел широкий пластинчатый браслет со светодиодами по краям и каким-то электронным устройством внутри. Гедимин ощупал его и убедился, что взрывчатки внутри нет — только встроенный шокер и несколько датчиков.

— Эй, теск! Его так запросто не снимешь, — снова подали голос с другой стороны коридора. — Это сигналка. Не ковыряй, а то начнётся!

Гедимин покосился на общительную «макаку» и, оставив браслет в покое, повернулся к кровати. В изголовье лежал большой свёрток — видимо, его подсунули сармату под голову, когда притащили его сюда. Внутри был жёлтый комбинезон без капюшона и карманов, носки — очень большие, но под человеческую ступню, пара тюбиков — один с жидким мылом, другой с зубной пастой — и маленькая зубная щётка.

— А бумаги тебе не дали, — заметил человек из соседней камеры. — Тески же не гадят?

«Бумагу?» — Гедимин на секунду подумал о листках ежедневника, но «макака», похоже, имела в виду что-то другое. Он посмотрел на ближайшую стену — там, как и в его одиночной камере, была ниша, а в ней стояли два контейнера с прозрачной жидкостью. «Для питья» — гласила надпись на одном. «Мыться» — было обозначено на другом. Тут же был раскладной стакан из прозрачного фрила, и Гедимин сцедил немного воды для мытья и, выплеснув себе на ладонь, растёр по лицу. Остатки он вылил за шиворот.

— Почему двери открыты? — спросил он, подойдя к решётке. С другой стороны донёсся смешок, переходящий в озадаченное хмыканье.

— Откры… Так, стой! Жёлтый код… Ты что, сверху⁈

Гедимин мигнул.

— Второй этаж, — неуверенно сказал он. — Вчера меня привели туда. И двери там были закрыты.

— Ясно, — отозвался человек, громко хлопнув в ладоши. — Так это ты вчера бежал⁈ Эй, Ди, ты слышал⁈ Это тот самый теск!

— Механик Джед? — в соседней камере что-то зашевелилось. — Джед, это ты?

— Я Гедимин, — отозвался сармат, опускаясь на койку. «Откуда мартышки всё узнают?» — думал он, проводя ладонью по глазам. «И когда голова перестанет гудеть? Это от станнера, что ли?»

— Вот оно что, — донеслось из-за решётки. — У нас тут жёлтый код. Удрал в первый же день, взорвав пол-этажа. Так что взрывчатку ему в руки больше не дают. У нас тут жёлтый код без бомбы. Давай-ка тише, а то стены тонкие…

Гедимин поморщился. «И чего мне в одиночке не сиделось?» — с тоской подумал он, пристраиваясь на койке. Внизу, в отдельной нише, он нашёл плоскую подушку и тонкий слой белой ткани — вероятно, одеяло; доставать не стал — вокруг и так было слишком много «мартышечьих» вещей. Он перевернулся на спину, подложив руку под голову, и вытянулся во весь рост, уперевшись макушкой в стену, а ступнями — в защитное поле. На той стороне коридора хмыкнули и что-то пробормотали; Гедимин расслышал слово «амбал».

— Тихо! — донеслось из коридора, и сармат услышал грохот стальных «копыт». В этот раз экзоскелеты громыхали не из-за изношенности — охранники старались топать как можно громче.

— Вот он, — сказал один из тюремщиков, останавливаясь напротив камеры Гедимина. — Жёлтый код, особый надзор.

— Знаю, — буркнул второй, заглянув в наручный смарт. — Гедимин Кла… Кет? Может, скажешь, куда ты вчера так спешил?

Первый фыркнул в респиратор.

— Вроде бы не вчера на Луне, — пробормотал он. — Мог бы запомнить, что бежать некуда. Ну, поздравляю, — плюс год к сроку!

Гедимин мигнул.

— У него уже двадцать пять, годом больше, годом меньше, — махнул рукой второй экзоскелетчик. — Ладно, посмотрели и будет. Там обед привезли?

«Обед?» — Гедимин по старой привычке покосился на запястье, но не увидел ничего, кроме браслета с шокером. «Сколько сейчас времени? Уже полдень?»

— Обед-обед-обед, — донеслось из-за решётки. — Что у нас сегодня? Вторник?

— Да хватит елозить! — отозвались с другой стороны коридора. — Жри, что дают! Весь день бубнит, и бубнит, и бубнит…

Из коридора донёсся звон, переходящий в гул и медленно стихающий. Гедимин мигнул. «Снова бронзовая пластина,» — определил он по звуку. «Но не скрученная, а плоская. Где они их берут? Наверное, запись…»

В нижней части защитного поля появилась узкая брешь на два просвета решётки. В коридоре послышался шум проезжающей гусеничной тележки. Рядом с ней громко топал экзоскелетчик. Гедимин поморщился. «Вот так они и ломают пневмоприводы. Зачем так грохотать⁈»

Тележка остановилась перед его камерой, щёлкнула, и два узких, но длинных контейнера влетели точно в просветы решётки и упали сармату под ноги. «Окошко» закрылось. Гедимин подобрал ёмкости и повертел их в руках, озадаченно хмыкая. Это были немного модифицированные контейнеры для еды — со внутренними перегородками. Содержимое ячеек было разных цветов, но одной и той же консистенции и формы — плотные квадратные ломти сантиметровой толщины. В крайней ячейке лежал небольшой красный кубик.

— Томатный сок! — донеслось из соседней камеры. — Эй, Джед! Будешь меняться — крикни!

— Какое ему «меняться», он тут первый день, — отозвались из-за стены. — И на кой тебе томатный сок⁈

«Мартышечья еда,» — Гедимин, поморщившись, нехотя вскрыл контейнер. «Чем она пахнет? Органика…»

Он заглянул в соседнюю камеру — там сидели двое, и у каждого была своя койка. Сейчас они разложили на одной из них еду и быстро поглощали, складывая ломти из разных ячеек вместе и откусывая от них, как от одного куска. Гедимин, запомнив сочетание цветов, повторил за ними. Откусить удалось, проглотить было сложнее. Сармат зажмурился и несколько секунд думал о сублимированной Би-плазме. Это сработало, благо на вкус тюремная еда от неё совершенно не отличалась. «Это Би-плазма,» — подумал сармат, собирая ещё несколько ломтей. «Просто окрашенная. „Макаки“ любят, когда всё цветное и пахнет.»

Несколько раз желудок скручивало спазмами, но через пару минут Гедимин приспособился и доел содержимое контейнера, уже не отвлекаясь на неприятные ощущения и всплывающие воспоминания. Последним он закинул в рот красный кубик — и тут пришлось задержать дыхание: у этой штуки вкус был, и довольно заметный. «Sa hasu», — беззвучно выдохнул сармат, заливая следом стакан воды. «Трудно мне тут будет. Даже с едой проблемы…»

За решёткой кто-то зафыркал, давясь смехом.

— Эй, теск, это надо было в воду, — запоздало пояснил сосед. — Оно растворяется, понимаешь? Нет, тебе точно всё отбили…

«В воду?» — Гедимин с трудом вспомнил значение слова «сок» и досадливо сощурился. «Понял. Значит, такие кубики — для питья. И эта мартышка любит красные. Надо было с ней поменяться. Такая дрянь…»

— В другой раз тебе отдам, — буркнул он, глядя на пустые контейнеры и пытаясь сообразить, куда их теперь девать. В решётке снова открылись просветы, и Гедимин вытолкнул мусор наружу. Соседи, как он успел заметить, сделали то же самое — на этот раз сармат угадал.

— А, так ты томат не пьёшь? — оживилась «макака», прислоняясь к защитному полю. — За ужином мне отдашь, ладно?

Гедимин вспомнил значение слова «меняться» и криво ухмыльнулся. «Традиции, традиции…»

— А ты мне что? — спросил он, перехватив взгляд «макаки». Кажется, он ошибся в интонации, — человек, побледнев, шарахнулся на метр назад и едва не врезался в сокамерника.

— Д-да, ясное дело, — пробормотал он, быстро-быстро кивая. — В-вечером будет пиво. Хотел угостить, раз ты тут новенький.

— Пиво? — Гедимин качнул головой. — Спирт есть? Чем чище, тем лучше.

В коридоре захмыкали. Кто-то коротко свистнул.

— Не слушай этого болвана, — посоветовал кто-то из заключённых. — И ничего ему не давай. Вечером будет водка. Водка с томатом — самое то.

Гедимин озадаченно мигнул.

— А тебе чего дать? — спросил он. В коридоре снова захмыкали.

— Мне? — переспросил человек. — Да ничего. У тебя правда жёлтый код? Надолго тут?

— Двадцать пять лет, — отозвался Гедимин. — И ещё год за побег.

В коридоре присвистнули.

— Да, нехило, — пробормотал человек. — И это ты взорвал стену…

Гедимин ждал новых вопросов, но голоса в коридоре неожиданно затихли. Он снова лёг, но заснуть ему не дали — не прошло и десяти минут, как снаружи загрохотали стальные «копыта». Человек в лёгком экзоскелете протопал по коридору и остановился на дальнем конце.

— Синий код — на работы! — объявил второй, оставшийся у двери. — Выходить по одному, строиться по списку, руки на виду!

Обитатели соседней камеры зашевелились. Тот, кто донимал Гедимина, слез с койки и встал у двери, с интересом выглядывая наружу.

— Меня не забудь! — крикнул он, повернув голову к выходу.

— Опять ты? — донёсся оттуда усталый вздох. — Отстань, Мэллоу. Твоя очередь — в три.

Экзоскелетчик на другом конце коридора начал громко зачитывать имена. Мимо камеры Гедимина прошёл человек в синем комбинезоне, потом ещё один. Сармат заметил, что у них, как и у него, нет ни обуви, ни респираторов.

— Куда их ведут? — спросил он, перехватив взгляд Мэллоу. Тот, снова побледнев, судорожно сглотнул.

— Полегче, парень, ладно? Я всего лишь пошутил. Их собирают на работы. Везёт им!

Его сосед выразительно хмыкнул.

— Сам отказался.

— Тихо там! — рявкнул кто-то из охранников. — Мэллоу, опять ты?

Второй экзоскелетчик, не обращая ни на что внимания, продолжал зачитывать список. В нём было не менее полусотни имён — большую часть Гедимин пропустил, но, судя по количеству людей, прошедших мимо его камеры, порядок чисел был именно такой. «Это синий код. Еще есть зелёный,» — вспомнил он, посмотрев на Мэллоу и его соседа. «Если их поровну, то здесь сотни полторы „макак“. И один очень тупой сармат…»

Список закончился. В коридоре лязгнула металлическая дверь — и через несколько секунд снова загудела, открываясь.

— Зелёный код — на работы! — объявил новый охранник, останавливаясь у входа. — Выходить по одному, руки на виду!

В этот раз список зачитывался гораздо медленнее. Гедимин снова вёл подсчёты, — получалось, что «зелёных» на первом этаже не так уж много. «Или они на работы не ходят. Как Мэллоу,» — он посмотрел на соседнюю камеру — оба её обитателя сидели на койках и никуда не собирались.

По коридору, подгоняя отстающих, прошёл охранник, и через несколько секунд за ним лязгнула дверь. Гедимин выждал ещё немного — ничего интересного не происходило, и он снова лёг на койку и уставился в потолок. Когда-то в таких ситуациях его развлекало мысленное составление объёмных чертежей; сейчас память сбоила, выдавая вместо деталей деформированные обломки. Несколько минут Гедимин держал каждый элемент перед мысленным взором и строил догадки о том, что именно так его повредило; через четверть часа ему надоело, и он задремал.

Сон был неглубоким — сармат то и дело выныривал на поверхность, с досадой замечал, что вокруг всё та же тесная камера, и снова проваливался в дремоту. В коридоре периодически кто-то начинал бубнить, или хмыкал, или тяжело, неуклюже сползал с койки и шлёпал босыми ступнями по шершавому фрилу. «Макаки», даже запертые с минимумом предметов, умудрялись шуметь сильнее, чем экзоскелет на марше, — казалось, они вообще не координируют движения, врезаясь во всё, что попадётся на пути. «Любой из них на моём месте давно бы сдох,» — думал сармат, в очередной раз приоткрывая глаза. «И не пришлось бы ему отсиживать двадцать шесть лет…»

Через несколько часов — то ли три, то ли четыре, Гедимин давно сбился со счёта — дверь загудела, открываясь, и в коридоре загромыхали «копыта» двух экзоскелетов.

— Синий код, на прогулку! — громко скомандовал один из них. Мэллоу, проворно спрыгнув с койки, подошёл к решётке и остановился, с интересом выглядывая наружу.

— Фортен! — он приветливо помахал одному из экзоскелетчиков. — Хороший денёк сегодня, верно? Я с вами, ты помнишь?

В коридоре кто-то хихикнул.

— Заткнись, — буркнул охранник. — Тебя забудешь…

Он стоял неподвижно, пока мимо него второй экзоскелетчик проводил шеренгу людей в синих комбинезонах. Едва за ними начала закрываться дверь, её снова отодвинули, и в коридоре появился третий охранник.

— Без кода, на прогулку! Кроме… — он зачитал четыре имени. В коридоре завистливо загудели. Сармат мигнул.

— Что хорошего? — спросил он у Мэллоу. Тот ухмыльнулся.

— Они нас покидают, теск. Неделя-две-три — и снова пустая камера. Хорошо быть бескодным, теск!

Гедимин, за разговором не забывший о подсчётах, задумчиво хмыкнул — получалось, что в оценке численности он сильно промахнулся, и в этом ангаре умещалось тысячи две «макак», не считая обитателей верхнего этажа. «Бескодных» было много, синих — значительно меньше, а вот зелёных мимо него прошло несколько сотен, — на работы выходили немногие, зато на прогулку — все или почти все. Одну небольшую группу собрали отдельно, когда все остальные ушли; к ним приставили двоих охранников. Мэллоу присоединили к ней, как он ни взывал к Фортену, и выпустили из камеры чуть ли не последним. Он довольно ухмыльнулся, помахал Гедимину и быстро пошёл к выходу. Сармат снова лёг, вспоминая о давней прогулке с Уриэлем. «М-да,» — еле слышно хмыкнул он, глядя в потолок. «Сейчас меня, может, и выведут, но точно не на склад вещдоков…»

— С вещами на выход! — донеслось из коридора, и сармат, прослушавший имя, приподнялся на локте. Мимо его камеры охранник провёл четверых «макак» в обычных уличных комбинезонах и нормальной обуви. Один из них уже на ходу застёгивал респиратор.

Ещё через полчаса снова загудели двери, и охранники рассредоточились по коридору, — в ангар возвращались с прогулки все три «кода». «Зелёных» запустили первыми. Один из них приостановился у камеры Гедимина и быстрым движением просунул что-то в маленький боковой просвет. Предмет упал на пол с тихим бульканьем. Гедимин подобрал его и удивлённо мигнул — это был контейнер с прозрачной жидкостью. На верхней стороне виднелись обычные наклейки «официальных» ёмкостей для алкоголя. Поверх них чернела разборчивая, сделанная печатными буквами надпись: «Баселар — Механику Джеду. Мэллоу обойдётся!»

Из-за соседней решётки донеслось недовольное хмыканье.

— Эй, теск, — Мэллоу снова подошёл к защитному полю. — Ты смотри, осторожнее с Баселаром!

— Закрой рот, — послышалось из коридора, и Мэллоу попятился и, прижав палец к губам, сел на койку и стал копаться в принесённом с собой пакете. И он, и его сосед запаслись чем-то во время прогулки; в одном из контейнеров, похоже, было пиво, а к нему — какие-то яркие шуршащие упаковки.

Гедимин повертел в руках ёмкость с водкой. Послание от неизвестного Баселара пока мало его занимало — его больше интересовало происхождение предмета. «Они могут покупать что-то снаружи,» — думал он. «Если у меня будут деньги, я смогу купить диски. Тут есть магазин… надо поискать — может быть научная литература или фильмы. Надо только раздобыть смарт…»

Пока охранники распределяли по камерам «синих» и «бескодных», Мэллоу с соседом успели допить пиво и собрать опустевшие упаковки в стенную нишу. Гедимин поставил на свободное место невскрытый контейнер и снова лёг. В коридоре хмыкнули.

— Теск, а теск, — донеслось из камеры Мэллоу. Сармат сделал вид, что не слышит.

Через полчаса шорохи и возня в камерах смолкли, а ещё через час загудела открывающаяся дверь, и одновременно с ней кто-то ударил в бронзовый гонг.

— Ужин! — объявил довольным голосом Мэллоу. — Так, у кого лишний сок?

— У жёлтого, — отозвалась какая-то самка. — Но он тебе не отдаст.

В коридоре засмеялись. Гедимин недовольно сощурился. Защитное поле уже приподнялось, Мэллоу выкинул в проём свёрток с мусором, из коридора донёсся гул проезжающей тележки, и сармат поднялся с койки — еда тут, похоже, была одним из главных развлечений и давала хоть какую-то пищу для мозгов. «Хоть выучу, что они едят,» — подумал Гедимин, подбирая длинные контейнеры. На каждой ячейке была подпись — название продукта, или, вернее, того, подо что маскировали данную порцию прессованной Би-плазмы. «Это хлеб,» — сармат посмотрел на пласты с мелкоячеистой структурой. «Ага, это я знаю — видел в „мартышечьих“ пайках. Тут написано „говядина“ — это род мяса. А тут картофель. Это „салат“… четыре вида разной растительности, пласты пятнистые. И красный порошок. Как его смешивать с водкой?»

Вторая порция еды пошла легче, хоть сармату и приходилось задерживать дыхание перед тем, как проглотить. «Привыкну рано или поздно,» — решил он, смешивая вязкую красную жидкость с прозрачной. Вкус действительно изменился, но ассоциации были безвредные — спирт и хлорид натрия, ничего, что вызвало бы желудочные спазмы. «Это не мартышечье питьё,» — заключил про себя Гедимин. «Хлорид натрия содержится везде и был до „мартышек“. И этиловый спирт тоже.»

Кажется, его исследования вызвали интерес у соседей — и Мэллоу, и его товарищ встали у решётки и уставились на сармата, время от времени обмениваясь репликами. Гедимин не вслушивался.

— Би-плазма, — донеслось до него знакомое слово. — Всегда одна Би-плазма. Ведро в день, съел — и в рудники. А ты у него последний томат отбираешь.

Мэллоу обиженно хмыкнул.

— Отбираю, прям уж… Ничего, перейдёт к Теданю — всякого наестся! Я такой дряни и не нюхал. Где только такое продают⁈

— Мэллоу, — донёсся недовольный голос с дальнего конца коридора. — Ты куда-то собрался?

— Ты чего⁈ — вскинулся «зелёный», мотая головой. — Нет-нет, Эрман. Я с тобой навеки, ты же знаешь.

В коридоре зафыркали. Гедимин, выкинув из камеры пустые упаковки, озадаченно хмыкнул и снова лёг. «Тут слишком много „макак“,» — думал он. «Надо было оставаться наверху…»

Не прошло и получаса, как в коридоре снова загрохотали «копыта» экзоскелетов, и раздались громкие голоса охранников. Браслет на запястье сармата мигнул и издал протяжный писк. Гедимин прислушался — в коридоре называли попарно имена и ждали ответа. «Перекличка,» — сармат сел на койку, покосился на погасший браслет — похоже, это была проверка, а не случайное срабатывание.

— Гедимин Кет, — двое в тяжёлых экзоскелетах заглянули к нему сквозь решётку. — Код жёлтый, особый надзор, склонность к побегам.

— Далеко не убежит, — отозвался второй, смерив Гедимина подозрительным взглядом. — М-да. Все тески — амбалы, но этот — мутант какой-то. Ну и рожа…

Судя по голосу, его передёрнуло. Несколько секунд пронаблюдав за сарматом, люди пошли дальше. Перекличка продолжалась.

Выждав несколько секунд, Гедимин снова лёг — он уже сбился со счёту, сколько часов сегодня провёл в полудрёме. «Скоро отбой,» — подумал он, закрывая глаза. «И так каждый день все двадцать пять лет. Интересно, сколько сармат может проспать, не просыпаясь? Сутки, двое?»

14 апреля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Дверь с лязгом захлопнулась за последним охранником, грохот в коридоре затих, и Гедимин, перекатившись набок, открыл глаза.

— Эй, теск! — немедленно донеслось из-за решётки, и сармат удивлённо мигнул — по его расчётам, Мэллоу полагалось быть на прогулке. — Те-еск! Вижу же, что не спишь! Ну, как тебе эта задница? У новенькой бескодной, той, что чернявая? Я вообще люблю мулаток…

Мэллоу мечтательно вздохнул.

— А ты? Тебе какие по вкусу?

Гедимин сел, провёл ладонью по глазам и потянулся за контейнером с водой. Контейнеров было два, и сармат постоянно их путал; впрочем, жидкости, на его взгляд, ничем не отличались — ни по составу, ни по свойствам.

— Это для мытья! — немедленно подал голос Мэллоу. — Или вам, тескам, без разницы? Ты вообще с какой планеты?

— С Энцелада, — буркнул Гедимин, поднимаясь на ноги. — Ты почему не на прогулке?

Мэллоу развёл руками.

— Ты не поверишь, к какой ерунде тут могут придраться! И вот — я неделю без прогулок. Энцелад? А это где? Рейс туда ходит?

Сармат, не отвечая, глубоко вдохнул и упёрся руками в стены камеры. Тело, несколько дней пролежавшее без нагрузок, стало, по ощущениям, неприятно дряблым. «Упражнения,» — с трудом вспомнил Гедимин последний разговор с доктором Фоксом. «Да, упражнения. Надо сделать одно-другое. Размять мышцы…»

Он поставил было руки на койку, но она под его весом подозрительно скрипнула, и сармат опустился на пол. Пристроиться для отжиманий было непросто — макушка упиралась в защитное поле, пятки — в стену. Сармат встал наискосок, закинув ступни на койку и решив, что дополнительная нагрузка, созданная неудобством, ему не повредит.

— Эй, теск, — снова подал голос Мэллоу пару минут спустя. — Ты чем это занят?

Гедимин, не обращая на него внимания, поднялся на ноги и повернулся боком к решётке. Это позволило полностью развести руки в стороны и развернуть назад, приведя в движение спинные мышцы. Было приятно снова ощущать, как они напрягаются. «Подтянуться не на чем…» — сармат покосился на потолок — никаких выступов и петель там, разумеется, не было. «Ладно, что-нибудь придумаю.»

— Теск, а теск, — заговорил Мэллоу ещё через пять минут; он всё это время стоял у решётки и наблюдал за сарматом. — Тебе-то зачем качаться⁈ Ты и так амбал!

Гедимин ничего не ответил. Кровь, разогретая упражнениями, побежала по жилам быстрее; сердце не ныло, хотя билось чаще, чем хотелось бы, — сармат слишком много часов провёл в неподвижности. «Надо сделать себе расписание,» — думал он, переворачиваясь вниз головой и приподнимаясь на руках так, чтобы ступни упёрлись в потолок. «Заниматься каждые… ну, допустим, четыре часа. Будет не так скучно. А там подумаем, где раздобыть смарт…»

16 апреля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Подъём! Подъём! — донеслось из коридора одновременно с ударами гонга и грохотом железа о фрил — охранники, двое или трое, топали стальными «копытами» экзоскелетов и, по ощущениям, даже подпрыгивали. Гедимин, недовольно щурясь, поднялся с койки и, свернув тряпку, заменяющую одеяло, сунул её под подушку. Так обычно делали Мэллоу и его сокамерник; сармат решил, что так и надо.

— Подъём! — гаркнул в последний раз кто-то из охранников, и «копыта» загрохотали по коридору. Останавливаясь напротив камер, экзоскелетчики выкрикивали имена; заключённые отзывались мгновенно — спящих после такой побудки практически не осталось.

— Гедимин Кет! — крикнул охранник, заглянув в камеру сармата.

— Здесь, — отозвался тот, застёгивая комбинезон. В последние дни он спал раздетым — всё равно тонкий слой скирлина ни от чего его не защитил бы.

Браслет на запястье сармата мигнул и снова погас — тюремщики проверили связь и ушли по своим делам. Следом везли тележку с водой; Гедимин допил всё, что оставалось во вчерашнем контейнере, и, скомкав, вытолкнул его в проём под защитным полем. Через несколько минут в отверстие в решётке влетели ещё две ёмкости.

— Банный день! — заорал охранник, идущий за тележкой. — В пять с бельём на выход!

— А, вот оно и воскресенье, — ухмыльнулся Мэллоу, потирая руки. — Наконец-то можно будет нормально пообщаться! Эй, теск…

Гедимин, судорожно вспоминающий значение слова «бельё», рассеянно покосился на человека, но того уже одёрнул сокамерник.

— Чего «теск»? Жёлтый код водят отдельно. У них там свой душ.

— Ну да, но он-то — здесь, у нас, — отозвался Мэллоу. — Как тогда? Его наверх заберут?

— Да тебе-то какое дело⁈ — раздражённо отмахнулся его сосед.

Гедимин, вскрыв контейнер с водой, наскоро умылся и занялся упражнениями. Мэллоу, встав у решётки, вслух считал подходы и подбадривал, сармат щурился, но терпел, — судя по общей реакции, Мэллоу в принципе не мог сидеть с закрытым ртом. На звуки стягивались «макаки» из соседних камер — все, кому расположение относительно Гедимина позволяло заглянуть за его решётку. «Здесь скучно,» — напомнил себе сармат. «Вот и глазеют. Было бы чем заняться — занимались бы.»

— Завтрак! — донеслось из коридора. Гедимин сел на койку и, выплеснув на ладонь немного воды, обтёр разгорячённую кожу. Мэллоу, разочарованно вздохнув, отошёл от решётки, по своим местам расползлись и остальные, — по коридору уже грохотала тележка с пищей.

Контейнеров, как всегда, было два — двойная, сарматская, порция; в каждом — четыре ячейки. «Яичница» — прочитал Гедимин над жёлтыми ноздреватыми ломтями. «Здесь „бекон“… а это, красное, помидоры. Кубик… кофейный или чайный?» — сармат понюхал последнюю ячейку и едва заметно поморщился. «Кофеин. Пусть будет. Тут концентрация минимальная.»

Не успел он ещё выкинуть опустошённые контейнеры в коридор, как Мэллоу, сегодня управившийся с едой быстрее обычного, начал копаться на койке, стаскивая с неё все полотнища и пытаясь сложить их поровнее. Тем же минуту спустя занялся его сокамерник. Гедимин, вспомнивший наконец значение слова «бельё», сделал так же, и вовремя — не прошло и трёх минут, как в коридоре загремели «копыта» экзоскелетов.

— Сейчас поведут, — сказал Мэллоу, радостно ухмыляясь. Он встал у решётки со сложенным бельём в руках. По коридору, подозрительно оглядываясь на решётки, прошёл охранник.

— Все выходят и строятся к двери! — заорал он, остановившись на дальнем конце коридора. — Женщины слева, мужчины справа! Бельё, пустое мыло, щётки, — всё с собой!

Гедимин забрал из ниши давно опустевший мыльный тюбик, почти законченную зубную пасту, прихватил щётку и, взяв под мышку свёрток с бельём, встал у решётки. Защитное поле уже растворилось, теперь защёлкали затворы, и через несколько секунд створка медленно поехала вверх. Браслет сармата мигнул и снова зажёг светодиоды — в этот раз не один, а четыре, и слабый разряд обжёг Гедимину запястье.

— Проверка связи, — послышался голос из браслета. — Без фокусов, понял?

Камеры уже открылись, и люди выстроились длинными шеренгами вдоль стен. По коридору двигался охранник, подгоняя их, и шеренги ужимались, приближаясь к выходу. Мэллоу шмыгнул за спину Гедимина, — у левой стены ему не осталось места, там выстроились самки. Их было вдвое меньше, но всё же достаточно, — и их вывели первыми.

— Все на выход! — донеслось из-за распахнутой двери.

Там было пустое помещение с дверями — достаточно большое, чтобы вместить потеснившихся заключённых, расставленных вдоль стен охранников и открытые контейнеры разного размера. Влево, как заметил Гедимин, отходил ещё один коридор, перекрытый опускающейся створкой; справа за спиной экзоскелетчика виднелись бронированные ворота — вероятный выход на улицу.

— Вещи в ящики! — раздавал указания один из охранников. — Все снимают комбинезоны! Живо, живо, пока все не готовы, душ не открою!

Люди, по большей части, и так знали, что делать, — когда Гедимин нашёл все контейнеры и выбрался из комбинезона, почти все уже были раздеты, а часть успела разбиться по группкам и начать болтовню. Сармат старался держаться у стены, чтобы никто не влез под локоть. «Целая стая „макак“,» — думал он, недовольно щурясь. «И душевая сделана под них. А мне придётся мыться сидя.»

Подъёмная дверь, покрытая влагонепроницаемым фрилом, поехала вверх. Охранники выстроились у неё в две шеренги, подозрительно глядя на раздетую толпу. Гедимин оказался на её краю. Он разглядывал людей, они — его; сармат думал, что «макаки» действительно мохнатые, и у некоторых на теле волосы длиннее, чем на голове, и гадал о происхождении и назначении грубых рисунков на коже. Они были не у всех и, возможно, что-то означали. Гедимин огляделся в поисках Мэллоу — это была единственная относительно знакомая «макака», и можно было бы его расспросить… но Мэллоу где-то затерялся, а дверь душевой уже открылась, и все повалили туда, едва не сбивая друг друга с ног. Гедимин отстал и, глядя на всеобщую спешку, ожидал, что его поторопят — например, тычком шокера; но охранники никого не трогали, только ждали у входа, вполголоса переговариваясь. Шум воды и общий галдёж заглушал их голоса, но треск станнера Гедимин расслышал бы; прождав пару секунд и войдя в душевую последним, он увидел, как закрывается дверь, но подгонять его никто не стал. «Значит, охранники тут не дерутся,» — заключил сармат, входя в большое сырое помещение. «Но все чего-то боятся…»

Здесь было ещё два открытых контейнера — для носков и подштанников; под ними угадывались откидные крышки люков, ведущих в шахты. «После мойки привезут чистое,» — предположил Гедимин. Немного поодаль помещение сужалось, частично перегороженное двумя стенами с широким проходом между ними; в этом «бутылочном горлышке» застряла толпа. Сармат обошёл её вдоль стены — место было, остановить его никто не пытался — и заглянул во вторую комнату. Настоящая душевая была там — водяные распылители вдоль стен, никаких регуляторов, прикреплённые к стенам контейнеры с каким-то моющим веществом — его запах, довольно резкий, висел в воздухе. Там уже собралось несколько десятков человек, разделённых, как показалось Гедимину, на четыре группы; некоторые из них мылись, кто-то кому-то тёр спину или помогал смыть пену с головы, но большая часть отдыхала под тёплой водой и неспешно общалась. Сармат обвёл помещение озадаченным взглядом и недовольно сощурился — использовалось оно явно неоптимально.

«Болтать можно было бы посередине,» — подумал он, оглядываясь на толпу, застрявшую на проходе. «И даже теперь — для мытья тут полно места. Я не слышал, чтобы объявляли очередь. Чего они там ждут?»

В недоумении пожав плечами, сармат подошёл к дозатору, взял из ниши свободную мочалку — слишком мягкую, на его взгляд, но выбирать не приходилось — и, нацедив пригоршню мыла, вошёл под ближайший душ. Отверстий в потолке было достаточно, чтобы под одним потоком воды уместились шестеро; там уже стояли двое, но оставалось место и для сармата. Он, покосившись на ближайших «макак», порадовался про себя, что по проекту Джеймса ему не отрастили шерсть по всему телу, — с ней, кажется, было много возни. «А меня и так много,» — хмыкнул он про себя, растирая быстро темнеющую мыльную пену по коже. «И от мартышечьей еды из кожи лезет дрянь. Вот мы в Ураниуме мылись каждый день. Попросили бы мианийцев подвезти лишний ледяной астероид…»

Размышлять о проблемах с водой и гигиеной на Луне ему пришлось недолго — через несколько секунд кто-то пнул его по ахиллову сухожилию. Сармат машинально отмахнулся и услышал плеск падающего тела, вопль и отчаянную ругань. «Вот мартышка!» — недовольно сощурился он, разворачиваясь, чтобы оказать помощь и принести извинения. «Зачем было лезть под локоть⁈»

Извиниться он не успел — чей-то кулак почти долетел до его рёбер, и он перехватил чужую руку в последний момент, чтобы швырнуть её обладателя навстречу ещё двоим, быстро приближающимся к сармату. Воплей стало больше, и Гедимин пригнулся, ожидая разряда станнера в затылок, — но, похоже, стрелять было некому. Сармат, выпрямившись, посмотрел на четвёрку «макак», расползающихся по углам, на ещё десятерых, остановившихся поодаль, на остальных, переставших болтать, собравшихся в плотные группы и глазеющих на Гедимина, будто в жизни не видели сарматов, — и на всякий случай изобразил дружелюбную улыбку. Получилось плохо — ближайших приматов передёрнуло, остальные быстро переглянулись.

— А ну вали отсюда! — крикнул кто-то из них с безопасного расстояния. Гедимин мигнул.

— Ты чего? Я моюсь, — миролюбиво отозвался он, помахав мочалкой. Четверо двинулись было к нему, но крупный самец, до сих пор молча стоявший поодаль, резким жестом остановил их.

— Механик Джед? — он, пройдя сквозь расступившуюся группку, встал в нескольких шагах от сармата и смерил его внимательным взглядом. У него на коже было много рисунков и почти не было длинной шерсти, и он выглядел довольно крепким для «макаки». Гедимин, быстро оглядевшись, заметил, что тут много крупных самцов — в среднем они на вид гораздо сильнее, чем те, кто до сих пор толпится на проходе. Те, из «бутылочного горлышка», смотрели на происходящее в душевой с явной опаской, многие подались назад.

— Ты не знаешь правил? — спросил самец, оглянувшись на кого-то из своей группы. — Мэллоу! Ты объяснял?

Мэллоу выбрался вперёд, покосился на Гедимина и тут же уткнулся взглядом в пол и быстро-быстро закивал.

— Да, а то как же. Я говорил с ним. Он не слушал.

Гедимин недоумённо хмыкнул. Самец шевельнул пальцами, и ближайший из его спутников выдал Мэллоу затрещину. Тот, будто этого и ждал, согнулся в поясе, несколько раз кивнул и, не выпрямляясь, убежал в задние ряды, за спины «макак». Гедимин растерянно мигнул.

— Так и вижу, что ты не знаешь, — продолжал главарь. — Тут всё просто. Вот это — мы. Это моя банда. А это…

Он пренебрежительно махнул рукой на «бутылочное горлышко».

— Это всякая шваль. От них нет пользы, понимаешь? А вот ты… — он снова смерил Гедимина изучающим взглядом. — Ты выглядишь полезным. Присоединяйся. Я — Эрман Баселар. Собираю таких, как ты.

Гедимин неприязненно сощурился. Толпа на проходе так и стояла, не смея двинуться вперёд, вода бесполезно выливалась на пол, время шло — и тратилось предельно нерационально.

— Вода вытекает, — буркнул он. — Нечего тут так долго стоять. Я пошёл. И вы уходите.

Не дожидаясь ответа, он двинулся к выходу. Один из уроненных им на пол оказался на дороге — и шарахнулся от сармата, едва не врезавшись в стену. Толпа на его пути безмолвно расступалась, но вперёд не продвинулся никто. Гедимин, пожав плечами, подошёл к вешалке для полотенец и взял первое попавшееся. Оно было мало, но кожа уже сама впитала большую часть воды — оставалось немного обтереться и идти выбирать подштанники своего размера. Искать долго не пришлось — они лежали в жёлтом контейнере вместе с носками, а он — на самом видном месте предбанника.

— Эй, Джед, — послышался вкрадчивый голос, и Гедимин резко развернулся, оставив за спиной только стену — ещё раз подпускать «макак» вплотную он не собирался.

Толпа наконец пришла в движение; люди, которых сармат недавно видел под душем, теперь разбирали полотенца. Четыре группы заняли весь предбанник — они по-прежнему не смешивались. К вешалке подошёл один человек от каждой банды — четверым там хватило места; и так же одновременно, не обгоняя друг друга, они ушли к своим товарищам. Кому-то — на вид не больному и не калеке — помогали вытираться, кто-то делал это сам. Гедимин смотрел на всё это и недобро щурился. «Иерархия,» — вертелось в голове полузабытое слово. «Приматы строят иерархию. И лезут с ней ко мне. Saat hasesh!»

— Джед, я с тобой говорю, — снова подал голос крупный самец, назвавшийся Баселаром. Его осторожно вытирали двое помощников; он, не обращая на них внимания, смотрел на Гедимина. Сармат вопросительно хмыкнул.

— Ты сегодня нарушил правила, — проговорил Баселар. — Думаешь, это сойдёт тебе с рук?

Сармат сузил глаза.

— Отстань от меня, — буркнул он. — Мне не интересны ваши правила.

Баселар ухмыльнулся.

— Но соблюдать их придётся. Или… — он выразительно размял пальцы. — Моё предложение в силе, механик. Приходи в мою банду — и можешь не думать о правилах. Их устанавливаем мы.

Сармат смотрел мимо него, на три группы, держащиеся в стороне. Эти люди тоже следили за ним, и многие из них ехидно ухмыльнулись, услышав последние слова Баселара. «Ещё три банды,» — отметил про себя Гедимин. «Ещё три кучи правил. Шли бы вы все на орбиту Седны…»

— Они согласны? — спросил он, кивнув на людей за спиной Баселара. Тот быстро оглянулся через плечо, и его лицо на секунду перекосило. Из других групп донеслись смешки. Банда Баселара зашевелилась, оглядываясь на предводителя. Он выкрикнул несколько слов на непонятном Гедимину языке. Смешки притихли.

— Вот оно что, — протянул Баселар. — Ладно, я не тороплюсь. Можешь выбирать, механик. У тебя неделя на размышления. Будь ты из них…

Он махнул рукой в сторону душевой.

— Я бы с тобой не церемонился. Но ты выглядишь полезным. Думай, механик. Запомни — тут наши правила, и соблюдать их будут все.

Он отошёл. Гедимин молча смотрел, как банды смещаются к выходу, неохотно пропуская остальных к полотенцам и чистой одежде. «Иерархия,» — он брезгливо поморщился. «Мало мне было этой дряни…»

Душевая открылась через пять минут. Сармат вышел одним из первых — перед ним расступались, никто больше не рисковал влезть ему под руку. Не обращая внимания на людей, снующих вокруг, он выбрал по предмету из каждого контейнера, взял у охранника отдельный свёрток с жёлтым комбинезоном и пристроился в углу, чтобы спокойно одеться. Многие, как он заметил, выскакивали из душевой, толком не вытершись, и надевали одежду на мокрое тело. Банды — в основном «зелёные» — заняли места вдоль стен, остальным пришлось прыгать на одной ноге посреди помещения. Между Гедимином и ближайшими людьми было место, но никто не подошёл.

Гедимин не был уверен, что найдёт свою камеру, — и проскочил бы мимо, если бы его не окликнул Мэллоу.

— Эй, теск! — он уже вошёл к себе и присел на койку; в его взгляде был страх, смешанный с любопытством. Гедимин повернулся к нему. Обе решётки уже опустились; его камеру закрыли защитным полем на секунду раньше, чем камеру Мэллоу.

— Ты хорошо подумай, — сказал заключённый, серьёзно глядя на него. — Баселар шутить не будет.

Сармат молча сложил вещи в нишу и принялся застилать койку новым бельём. Когда он с этим закончил и повернулся к решётке, Мэллоу ещё стоял там, и его веки странно вздрагивали.

— Сказал охране, что тебя побили? — спросил Гедимин. Мэллоу вздрогнул и криво ухмыльнулся.

— Охрана в это не полезет, — тихо ответил он. — Если никто не покалечен, их это не касается. Они даже довольны — в душевой порядок, следить не надо.

Гедимин поморщился.

— Зачем ты подчиняешься Баселару? Тебя там бьют, а пользы никакой.

Мэллоу неуверенно ухмыльнулся, глядя на сармата снизу вверх.

— Это ещё не «бьют», механик. Бить будут, если я вздумаю отказаться. И тебе лучше его послушать. Правда, ты с ними один не справишься…

Его голос понизился до шёпота и окончательно затих. Гедимин недобро сощурился.

— Эй, Мэллоу! — донеслось из коридора. — Ты там объясняешь правила или ноешь на жизнь? Если второе — лучше не выходи на прогулку!

Гедимину угроза показалась нелепой, но Мэллоу испугался не на шутку — даже съёжился и втянул голову в плечи.

— Да-да, объясняю, — пробормотал он. — Теск, давай слушай. Пока мы в камерах, каждый вроде сам по себе. А вот там, где все собираются вместе…

В коридоре загудела открывающаяся дверь.

— И ещё четверо в очереди на осмотр, — громко объяснял кому-то охранник. — Начните с них, док. Несчастный случай — падение в душевой.

— Четверых одновременно? — кто-то насмешливо фыркнул; он шёл тихо, не громыхая, — видимо, без экзоскелета. — Ну надо же! И кого в итоге оттрахали?

По ангару прокатилась волна смешков. Гедимин мигнул. «Он про спаривание?»

— Никого, — неожиданно для Гедимина ответил угрюмым голосом Баселар. — Несчастный случай, док. Очень скользкие полы.

Мэллоу расплылся в злорадной ухмылке и, посмотрев Гедимину в глаза, быстро поднял большой палец и тут же прижал к кулаку, будто чего-то испугался.

— Значит, групповуха не сложилась, — подытожил «док», пока охранник открывал одну из камер. — Или сложилась, но не у твоих парней? Ничего, будет и на вашей улице праздник…

Он вошёл в камеру, и насмешки сменились отрывистыми чёткими командами. Гедимин прислушивался и растерянно мигал. «Ушибы, растяжения, вывихи… Откуда⁈ Я ж их только слегка толкнул!»

— Так, слушай дальше, — снова подал голос Мэллоу. — Тех, кто тут сидит меньше недели, не трогают. Но если ты тут на годы, лучше не нарывайся.

— Расскажи про банды, — перебил его Гедимин. — Их четыре? Чем отличаются?

Мэллоу неуверенно усмехнулся.

— Отличаются?.. Их тут четверо — тех, у кого есть бойцы. Ты говорил с Эрманом Баселаром. Другой — Кун Тедань, он собирает к себе азиатов…

Гедимин слушал, не перебивая, и сердито щурился. «И весь этот мартышечий бред придётся помнить… Да ну их в ядерный могильник!»

— Ты тут давно? — спросил он, когда Мэллоу перечислил четверых главарей. Тот часто замигал и отвёл взгляд.

— Два года… чуть больше, — признался он.

— Ты не убивал? Не пытал никого? — спросил Гедимин, пытаясь вспомнить, за что «макака» может попасть в тюрьму. Мэллоу, хмыкнув, покачал головой.

— Только не я, механик. Я тут за денежные дела. Ни одна муха не пострадала.

— Почему у тебя нет банды? — спросил Гедимин. Из опустевшего коридора донеслось громкое хмыканье.

— Это ты так объясняешь правила, Мэллоу? — снова подал голос недовольный Баселар. — Сегодня твоя прогулка отменяется.

— Банда Мэллоу! — фыркнул кто-то, и в ответ ему рассмеялись. — Нет, ну вы слышали⁈

Гедимин посмотрел на съёжившегося человека, на его угрюмого сокамерника и растерянно качнул головой. «Ничего не понимаю. И не хотел бы, но, кажется, придётся…»

19 апреля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Робот-уборщик прополз по коридору, собирая мусор, выкинутый из камер после обеда. Гедимин проводил его тоскливым взглядом и посмотрел на свои руки. «Вторая неделя без работы,» — он досадливо сощурился. «Фокс был прав. Без работы мы дохнем…»

Он поднялся на ноги, в очередной раз измерил камеру шагами, плюхнулся на койку и поддел пальцем браслет-шокер. Единственный механизм в обозримой окрестности, — его так и тянуло разобрать на детали.

Гедимин успел осторожно расшатать пару креплений, прежде чем Мэллоу, скучающий в камере, оживился и выглянул через решётку.

— Эй, теск! — окликнул он сармата. — Что ты там колупаешь?

— Скучно, — отозвался Гедимин, отделяя металлическую пластинку от корпуса. Он ещё не успел до конца её вытащить, как запястье обожгло электрическим разрядом. Он оказался довольно сильным — в глазах у сармата потемнело, рука бессильно повисла. С койки он не сполз, но пополам перегнулся — мышцы спины внезапно размякли и отказались держать тело.

— Ну вот видишь, — проворчал за решёткой Мэллоу. — И что, стало веселее?

Отдышавшись, сармат выпрямился, но его ещё немного потряхивало. «Понял,» — он покосился на браслет и, пожав плечами, растянулся на койке. Взгляд искал, за что зацепиться, но впустую — ни механизмов, ни разрозненных деталей в камере не было. «Ремонтный рефлекс,» — Гедимин криво ухмыльнулся. «Видимо, это и есть ломка. Прямо как у Лиска, оставленного без взрывчатки. Надо чем-то занять мозги…»

— Ты не ходишь на работы? — спросил он, приподнявшись и найдя взглядом Мэллоу. Тот уже сел на койку, но, услышав вопрос, тут же вскочил и подошёл к решётке.

— Ещё чего не хватало, — фыркнул он. — Я в банде Баселара. Его бойцы не ходят на работы. Не хватало ещё корячиться на шерифа!

Гедимин озадаченно мигнул.

— Ясно. А что сделать, чтобы на работы взяли?

Мэллоу переглянулся с молчаливым сокамерником. Тот качнул головой.

— Да ничего. Они сами отбирают, кто им нужен. На второй неделе обычно… А, хотя ты — жёлтый код. Никогда не слышал, чтобы их отбирали. Они слишком опасные, — Мэллоу смущённо усмехнулся.

— Понятно, — Гедимин снова откинулся на подушку. «Жёлтый код, склонность к побегам… Да, меня на работы не возьмут. Мать моя колба, как тут скучно…»

— Эй, теск, — снова заговорил Мэллоу. — Чего тебе надо-то? Чтобы было не скучно? Пива ты не хочешь, в банду ты не хочешь…

Гедимин хмыкнул — сопоставление показалось ему забавным.

— Тут книги есть? — спросил он. Глаза Мэллоу изумлённо расширились, и он фыркнул.

— Книги⁈ А, верно… Тебе нужен смарт. М-да… Лучше бы ты хотел пива!

В коридоре послышались нестройные смешки — похоже, к их разговору много кто прислушивался. Гедимин недовольно сощурился — этот всеобщий интерес настораживал и пугал его. «Им тоже скучно,» — подумал он, разглядывая потолок. «Видимо, смарт не так просто добыть. А у меня и не было — только передатчик под бронёй. А кто его мне вернёт⁈»

23 апреля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

«Опять затор,» — Гедимин недовольно сощурился на узкий проём между двумя помещениями душевой. Там, как и в прошлый раз, застряла, не решаясь пройти дальше, большая часть населения тюрьмы. Из душевой доносился шум впустую вытекающей воды и неторопливые разговоры. Сармат с тяжёлым вздохом обогнул толпу и пошёл к контейнеру с мылом.

Когда он, найдя себе мочалку, приблизился к душу, двое из банды Баселара, остановившиеся там, поспешно вышли на середину помещения. Гедимин, повернувшись спиной к стене, следил за ними вполглаза, пока мылся. Один из них, как ему показалось, всё ещё прихрамывал, у другого на предплечье виднелись пёстрые пятна кровоподтёков. Сармат недоумённо хмыкнул. «Это что, из-за меня? И до сих пор не прошло?»

— Эй, механик, — негромко окликнул его полузнакомый голос. Смахнув воду с лица, Гедимин увидел Баселара. Вплотную тот не подходил — остановился в паре метров от сармата, рядом со своими бойцами, выстроившимися в неровную шеренгу.

— Выходи с нами. Поговорим в раздевалке.

Сармат озадаченно посмотрел на него, но человек уже двинулся к выходу, жестом созвав своих бойцов. Три другие группы тоже зашевелились, и через пару минут в душевую робко потянулись те, кто стоял на проходе. Гедимин, пожав плечами, пошёл за Баселаром. «По крайней мере, сегодня они быстро отсюда вымелись…»

— Становись, тут места много, — дружелюбно кивнул ему Баселар, широко расставляя руки. Его вытирали двумя полотенцами двое бойцов — довольно крупные самцы, как и он, с разрисованной кожей и тщательно подчёркнутыми шрамами.

— Ну что ты сам? — он посмотрел на полотенце Гедимина и ухмыльнулся. — Хочешь, тебя вытрут? Эй, ты, иди сюда!

Он жестом подозвал одного из банды. Тот быстро подбежал, на ходу вытирая голову.

— Не надо, — буркнул Гедимин.

— Не доверяешь? — ухмыльнулся Баселар. — А если позвать Мэллоу? Ему доверишься? Эй, Мэллоу!

Один из силуэтов на краю клубящейся толпы дёрнулся в его сторону и снова замер на месте.

— Я пойду, — буркнул Гедимин, глядя на свои носки. Недавно они были новыми и сухими, но влажный воздух предбанника быстро их пропитывал.

— Ну, не хочешь — не надо, — Баселар жестом велел Мэллоу убираться с глаз и развернулся к Гедимину. — Тут говорят, тебе кое-что нужно, механик? Чтобы развеять скуку?

Сармат мигнул, но тут же сообразил, откуда просочилась информация, и недовольно покосился на Мэллоу.

— Ну?

— Могу помочь, — Баселар широко улыбнулся. — Ничего сложного, механик. Если тебя это развлекает — будет тебе смарт, будет тебе чтиво.

Гедимин подозрительно сощурился.

— Дальше?

Баселар хмыкнул.

— Быстро соображаешь, теск. Не за так, разумеется. Небольшая помощь… в знак уважения и благодарности. Ты мне кое-что задолжал, помнишь?

Гедимин мигнул.

— Говори, — угрюмо сказал он.

— Есть тут одна блоха, возомнившая себя львом, — Баселар, понизив голос, быстро оглянулся через плечо. — Некто Кун Тедань. Мелкая, но очень досадная помеха. Хорошо было бы, если бы он случайно поскользнулся на мокром полу и что-нибудь себе сломал. Лучше всего — шею.

Он недобро усмехнулся. Гедимин поморщился. «Понятно. Ничего неожиданного. Вот если бы он попросил лекцию по ядерной физике — было бы чему удивляться…»

— Кто тут Тедань? — негромко спросил он, оглянувшись на одну из банд. Скорее всего, это была группа Теданя, — там было много людей азиатского типа. Баселар одобрительно ухмыльнулся.

— Не сейчас, механик. Через неделю-две… Вот он. Видишь парня с драконом на плече? Рядом с ним, левым боком к нам. Видишь сплющенные пальцы?

Гедимин кивнул. Пальцы на левой кисти Теданя действительно выглядели странно — подушечки сплющились и заострились, как гранёные лезвия.

— Звёздчатый шрам на локте. Это он?

— Верно, — кивнул Баселар. — Не перепутаешь. Просто задень его в толпе, и всё. Охрана ничего не заподозрит. Несчастный случай, как с моими парнями на той неделе.

Он ухмыльнулся.

— Ага, — сармат брезгливо поморщился. — Нет, не хочу.

Дверь уже начала открываться, и Гедимин двинулся к ней. Он успел забрать у охранника свою одежду, прежде чем Баселар понял его ответ, — и только прислонился к стене и начал надевать штаны, как увидел знакомый силуэт перед собой.

— Что значит «не хочу»? — негромко спросил главарь. Гедимин рывком натянул комбинезон до пояса и застегнул, освобождая руки.

— Отстань от меня со своей мартышечьей вознёй. Я не собираюсь ни во что лезть.

Бойцы за спиной Баселара зашевелились, и Гедимин быстрым движением застегнул комбинезон до шеи — теперь руки были полностью свободны. «Назойливые мартышки…»

— Значит, мартышечья возня… — задумчиво протянул Баселар, внимательно глядя на сармата. — Тедань успел первым. Или кто-то ещё? В любом случае, механик, ты об этом очень скоро пожалеешь.

Он отвернулся, и его группа вслед за ним двинулась к дальней стене. Гедимин успел увидеть отчаянный взгляд Мэллоу — тот уходил последним и по пути обернулся.

…На обед принесли нечто под названием «курица с рисом и капустным салатом» — три вида съедобных пластов, незначительно отличающихся консистенцией и солёностью. Из питья сегодня был чай — желтоватая жидкость, ничем не напоминающая чай из «Сюаньхуа». Вспомнив о самках из «Сю», Гедимин хмыкнул — «Может, надо было у них прятаться, а не у Харольда?»

— Эй, теск, — негромко окликнул его Мэллоу. — Зря ты это.

— Что? — удивлённо мигнул сармат.

— Дразнишь Баселара, — ответил человек, быстро выглянув в коридор. — У него тут лучшие бойцы. Ты один не отобьёшься.

Гедимин молча пожал плечами. Мэллоу пристально посмотрел на него, склонив голову набок.

— Или ты уже у кого-то? Скажешь, у кого? Обещаю, я болтать не буду.

— Я сам по себе, — отозвался сармат. — Скоро от меня отстанут со всей этой ерундой?

Мэллоу невесело усмехнулся.

— Тебе точно отбили всю башку. Тут никто не выживет один. Даже такой амбал, как ты. Это очень опасные ребята, теск. Зря ты ухмыляешься.

«Опасные? От небольшого толчка две недели хромают? На их месте я бы с койки не вставал,» — Гедимин презрительно сощурился. «Но надо быть осторожнее. Это „макаки“. Кто знает, до чего они додумаются. А всё из-за того, что они не работают. Работали бы — не было бы времени на бред…»

24 апреля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Скучаешь? — Мэллоу, только что вернувшийся с прогулки, выглянул из полузакрытого дверного проёма и заискивающе ухмыльнулся. — Баселар спрашивает, одумался ты или ещё нет.

Гедимин досадливо сощурился.

— Скажи ему, чтобы шёл работать. Не будет сил на ерунду.

Из коридора донеслись смешки. Мэллоу укоризненно хмыкнул.

— Зря ты это. Плохо будет.

— Заткнись, пучеглазый, — бросил, проходя по коридору, смуглый человек в зелёном комбинезоне. Приблизившись к камере Гедимина, он резко опустил руку, и маленький предмет, отскочив от его сапога, улетел под койку. Сармат мигнул.

— Не-не-не, — вдруг, побледнев, замотал головой Мэллоу. — Теск, ты ничего не видел!

Гедимин, озадаченно хмыкнув, заглянул под койку. Предмет, лежащий в углу, не был похож на механизм и не показался ему опасным, но на всякий случай сармат поддел его зубной щёткой, прежде чем вытолкнуть на освещённое место. Это были две слабо скреплённые створки из твёрдого теста; от прикосновения они разошлись, и Гедимин увидел аккуратно сложенный полупрозрачный листок.

— Стоять! — донеслось из коридора, и охранник быстро подошёл к камере сармата. — Что там тебе кинули?

Гедимин молча показал странный предмет. Охранник ухмыльнулся.

— Печенье с предсказаниями, офицер, — послышалось из коридора.

— Да, так и есть, — сказал охранник, заглянувший к Гедимину. — В другой раз давай в руки, он не кусается!

Гедимин, не обращая внимания на смешки в коридоре, дождался, когда охранники отойдут, и вскрыл «печенье». Послание было написано синскими знаками; от кого оно пришло, сармат понял раньше, чем дочитал до подписи.

«Ещё один,» — он досадливо сощурился на скомканный листок, странно липнущий к пальцам. «Сначала Баселар, теперь Тедань. Я им что, киллер? Пусть своих бойцов посылают. Вон их сколько — в душевую не войдёшь…»

— Ну что там, теск? — Мэллоу так и прилип к решётке. Гедимин поморщился.

— Баселар хочет убить Теданя, а Тедань — Баселара. Их дело, но почему с этим надо приставать ко мне⁈

Мэллоу втянул голову в плечи. По коридору прокатилась волна невнятных звуков — кто-то сдержанно усмехнулся, кто-то выдохнул с присвистом, кто-то вполголоса выругался. Гедимин посмотрел на остатки печенья, сжал их в кулаке и высыпал крошки в стакан с водой. «Размокнут — съем. Если там что-то и есть — оно не смертельно.»

— Те-еск, — протянул Мэллоу, глядя на Гедимина округлившимися глазами. — Вот это было совсем зря. Ты им обоим сейчас объявил войну.

Сармат пожал плечами.

— Войну? Я хочу, чтобы ко мне не приставали с ерундой. Ничего больше.

«И ещё университетский курс по ядерной физике и доступ к ирренциевому реактору,» — закончил он про себя. «Но этого я здесь точно не найду.»

25 апреля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Эй, теск! — Мэллоу подошёл к камере Гедимина и помахал зажатым в руке контейнером — небольшой ёмкостью с тёмной жижей. — Это тебе.

— Уйди, пучеглазый, — худой, но жилистый азиат плечом отшвырнул его к стене и просунул под решётку ещё один контейнер. — Для механика Джеда.

— Куда⁈ — донеслось из коридора.

— Прошу прощения, офицер, — невидимый человек говорил чётко и уверенно. — Передайте это угощение механику Джеду.

— Держи, — буркнул низкорослый, но широкий и в плечах, и в животе человек с очень тёмной кожей, проталкивая под решётку контейнер с прозрачным веществом. — Держись нас, теск.

«Полный набор,» — невесело усмехнулся Гедимин, глядя на четыре ёмкости. На каждой из них этикетка была чуть-чуть отклеена — как раз настолько, чтобы просунуть под неё небольшой листок.

— Эй, теск, — охранник остановился в коридоре, подозрительно глядя на сармата. — Только не делай нам проблем, окей?

— Ладно, — отозвался Гедимин, задвигая контейнеры в нишу, и лёг на койку. Охранник простоял напротив его камеры несколько секунд, но его позвали, и он ушёл. Дождавшись, когда за ним закроется дверь, сармат достал все четыре записки и разложил на ладони.

«Да, полный набор,» — он досадливо сощурился. «Эти двое только зовут меня к себе. А эти угрожают, если я к ним не пойду. Неужели так трудно оставить меня в покое?»

— Эй, Мэллоу, — позвал он, снова спрятав все записки под этикетки. — Ты пиво будешь?

— Спрашиваешь, — немедленно оживился «зелёный», подходя к решётке. — Постой, не кидай! Тут попасть слож…

Гедимин забросил последний контейнер из проёма в проём, потёр неудачно вывернутое запястье и растянулся на койке, пристроив руки под голову. «Теперь понятно, почему Мэллоу на прогулку ходит через раз. А мне теперь в душевую хоть не заходи. Вот же назойливые мартышки!»

— Теск, а теск, — снова заговорил Мэллоу. Пить он не стал — убрал все контейнеры в нишу над койкой хмурого сокамерника.

— За пиво спасибо. А что ты ответишь?

Гедимин, приподнявшись, молча качнул головой. Мэллоу помрачнел.

— Всем⁈

Сармат кивнул и снова убрал руки под голову. «Что-то будет в это воскресенье,» — мрачно думал он. «Назойливые мартышки обычно обидчивы…»

— Теск, а теск, — понизил голос Мэллоу. — Убьют же. Ты им всем наплевал прямо в рожи.

Гедимин криво ухмыльнулся.

— Просил же меня не трогать…

Ненадолго стало тихо, и сармат прикрыл было глаза, но его выдернул из полусна приглушённый голос Мэллоу.

— Берегись в воскресенье, теск. Шутки кончились.

28 апреля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Синий код, на прогулку! — раздался в коридоре громкий голос охранника. «Уже пятнадцать,» — подумал Гедимин — по охране он сверял часы с тех пор, как сюда попал, а его собственное чувство времени ему отказало. «Поделаю упражнения…»

Он снял комбинезон и неудобные носки и сложил на угол койки. Мэллоу, подошедший к решётке, выразительно хмыкнул.

— Теск, а теск! Ты так нас стесняешься — или ты так хвастаешься?

Гедимин ничего не ответил — он уже считал отжимания. Пробегающие мимо заключённые, уходящие на прогулку, заглядывали в камеру, хмыкали, иногда комментировали. Почему-то им это не надоедало, — сармат всегда начинал занятия в пятнадцать часов, каждый раз людей в это время выводили из ангара, и каждый раз они глазели на Гедимина, будто видели его впервые. Он уже привык не отвлекаться, но про себя недоумевал.

— Без кода, на прогулку! — позвал охранник.

— Эй, Мэллоу, — донёсся из коридора недовольный голос.

— Да-да, — закивал тот, глядя на Гедимина. — Эй, теск! Баселар хочет знать, с кем ты.

— Я сам по себе, — отозвался сармат, поднимаясь на ноги. — Не надо мне мешать.

— Плохо, совсем плохо, — пробормотал Мэллоу, садясь на койку. — Хуже просто некуда. Ладно, ответ есть ответ…

«Послезавтра — ушами не хлопать,» — напомнил себе Гедимин. «Мартышки стаей порвут даже крейсер.»

Он закончил упражнения и лежал на койке, остужая разогретое тело, когда заключённых привели с прогулки.

— Эй, теск, — негромко окликнул его Мэллоу, и что-то, пройдя в проём решётки, плюхнулось на пол. — Я запомнил — ты любишь водку.

Гедимин озадаченно хмыкнул, глядя на упавший контейнер. «Опять Баселар?» — он досадливо поморщился. «Ещё одна угроза… или — это ловушка?»

Он внимательно осмотрел ёмкость — ничего угрожающего в ней не было, а из подозрительного — только листок, торчащий из-под этикетки. Эта бумажка была совсем микроскопической — на ней уместилось всего три слова убористым почерком: «они принесут ножи». Гедимин на секунду стиснул зубы, посмотрел на Мэллоу, — тот остановился за решёткой и, перехватив его взгляд, молча кивнул. Сегодня он выглядел особенно напуганным.

«Их дело,» — сармат скатал записку в бумажный шарик и бросил её в приоткрытый контейнер. Мэллоу слабо улыбнулся и, ещё на секунду задержав на Гедимине взгляд, отошёл от решётки. Сармат выпил жгучую жидкость вместе с бумажкой — она проскочила в горло, не задерживаясь. «Ножи,» — он поморщился. «Плохо. Надо будет действовать быстро.»

30 апреля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Банный день! — заорал в коридоре охранник, толкая перед собой гусеничную тележку. Два контейнера с водой шмякнулись на пол камеры, и Гедимин, подобрав их, тут же вскрыл один и сделал большой глоток. Ему было слегка не по себе.

— Сегодня на завтрак пирог, — сказал Мэллоу, подойдя к решётке. Гедимин недоумённо хмыкнул.

— Откуда знаешь?

Мэллоу неопределённо пожал плечами. Сармат попытался перехватить его взгляд, но человек упорно смотрел мимо и постоянно ёжился, будто от холода.

— Ты чего? — спросил Гедимин. Похоже, весь страх забрала себе эта «мартышка» — сам сармат из-за предстоящей драки не чувствовал ничего, кроме лёгкой досады. «А если я кого-то здесь убью, мне прибавят срок?» — мелькнуло в голове, и Гедимин нелепо ухмыльнулся. «Так ведь вообще никогда не выйдешь…»

…Пирог (Мэллоу встретил его довольными возгласами) состоял из ноздреватой Би-плазмы с большой примесью глюкозы и ароматизаторами, напоминающими о каких-то фруктах, — Гедимин так и не научился их различать. Покончив с едой, сармат собрал постель и моющие принадлежности, — то, что их меняли каждую неделю, ему определённо нравилось. «А вот комбинезон могли бы стирать чаще,» — думал он, вспоминая Ураниум-Сити. Здесь, конечно, не было урановой пыли, рудничной грязи, мазута и смазки, но кожа из-за «мартышечьей» еды выделяла много дряни, особенно во время упражнений. Сармат обтирался водой, но комбинезон на третий день всё равно пропитывался запахом горячего металла и оплавленного фрила, а через неделю, если закрыть глаза и принюхаться, можно было представить себя в цеху.

— Все выходят и строятся к двери! — заорал в коридоре охранник. Гедимин покосился на мигающий браслет, ожидая электрического разряда, но в этот раз «связь» проверять не стали. Он вышел одновременно с Мэллоу; тот, проворно шмыгнув к правой стене, на ходу легонько ткнул его кулаком в спину. Сармат удивлённо мигнул — если бы так сделал кто-то из филков, это было бы нормально, но «макака»… «Ему-то что?» — думал он, нагоняя конец шеренги, выстроившейся вдоль коридора. «Он должен „болеть“ за Баселара. Они ведь одного биологического вида…»

…Охранники, окружив толпу заключённых, терпеливо ждали, пока все снимут комбинезоны и выкинут грязное бельё. Гедимин, встав спиной к одному из них, быстро огляделся. Две из четырёх банд он нашёл тут же — они собрались плотными группами поодаль от охраны. Гедимин вычислил в толпе Баселара, потом нашёл Теданя — и заодно два тайника с металлическими лезвиями. Они были приклеены к коже липучками похожего цвета, — одну из нычек сармат увидел случайно, посмотрев под удачным углом на край липучки, и через секунду уже не мог её различить. Когда дверь начала открываться, и толпа пришла в движение, Гедимин пересчитал все найденные тайники и досадливо сощурился. «Сколько всякой дряни, и вся мне не по руке. Ладно, придётся по старинке…»

Пройдя мимо толпы, застрявшей на проходе, он покосился на контейнер с мылом. Им было бы удобно кого-нибудь огреть или плеснуть содержимым в глаза, — но местные это учли, и у контейнеров уже собрались четверо бойцов Баселара. Остальные, увидев вошедшего Гедимина, мгновенно развернулись и двинулись к нему, чётко отрезая его от прохода. Сармат остановился спиной к стене, покосился на другие банды, — группа Теданя подходила с правого фланга, но главарь держался поодаль, за спинами бойцов. Баселар прятаться не стал — он вышел вперёд и широко ухмыльнулся, приподнимая расслабленные руки.

— Что скажешь, механик?

Его бойцы уже вооружились — Гедимин видел, что в сжатых кулаках и вокруг пальцев блестят заострённые кромки. Он криво ухмыльнулся и поднял перед собой пустые руки.

— Это никак нельзя решить миром?

Баселар презрительно хмыкнул. По редкой толпе прокатились смешки, кто-то сплюнул.

— Поздно, механик, — он сделал шаг вперёд. — На колени, слизь!

Расстояние было определено точно, и сармат уже знал, что не промахнётся. Он рухнул вперёд, на расставленные руки, и, мягко оттолкнувшись, перевернулся через голову. Ступня, сжатая, как кулак, врезалась человеку в середину туловища, и сармат услышал хрип и влажный хруст. Когда Баселар упал, Гедимин уже был на ногах. Не дожидаясь, когда его окружат, он оттолкнулся от пола и взлетел вертикально вверх, распластываясь вдоль потолка. Места для манёвра было немного — всего метр между потолком и макушками «бабуинов». «Надо было понизу!» — мелькнула в голове запоздалая мысль, и что-то больно обожгло правое плечо. Сармат рухнул обратно, накрыв кого-то собой, почувствовал ещё несколько уколов, — но он уже набрал скорость, и до цели оставались считанные метры.

Тедань почти успел уклониться — Гедимин зацепил его лишь пальцем, но этого было достаточно, чтобы заставить человека пошатнуться. Сармат пнул его ещё раз, уже всей ступнёй, и услышал хруст и крик. Что-то вязкое сочилось по левому боку, по плечам, по спине. Боли Гедимин не чувствовал — он отключил её после первой же раны.

— Эй! — крикнул он, выпрямляясь на мгновенно расширившемся пятачке. — Кто тут главный?

Он сам не ждал, что это сработает — но толпа замерла, как поражённая разрядом станнера. Бойцы Баселара, не обращая внимания на командира, лежащего в кровавой луже, угрюмо переглянулись. Кто-то из них высунулся вперёд — остальные развернулись к нему и молча на него уставились. Группа Теданя сгрудилась вокруг корчащегося главаря — кажется, Гедимин ему что-то сломал, и он теперь сыпал проклятиями, пытаясь встать и требуя помощи. «Макаки» стояли вокруг и молча за ним наблюдали. Остальные две банды, пройдя мимо замершей толпы, исчезли в предбаннике. Больше никто общаться с Гедимином не хотел.

«Так-то лучше,» — сармат, облегчённо вздохнув, потянулся к раненому плечу, но потрогать его не успел — разряд станнера из турели, установленной между стеной и потолком, хлестнул его по затылку. Краем глаза он, уже упав, увидел, как прижимаются к стенам те, кто стоял на входе в предбанник, и как в душевую вбегают двое в жёлтых экзоскелетах.

— O— la— la… — выдохнул один из них, остановившись перед грудой тел. Прямо у его металлического «копыта» блестел оброненный кем-то нож.

— Зови подкрепление! — бросил второй, тыкая пальцем в пищащий передатчик. — Тут раненые… и, похоже, один труп.

«Zaa hasu!» — досадливо сощурился Гедимин. «Не рассчитал.»

…Трупа всё же не было. Гедимина из душевой вытащили последним, после того, как доктор обработал его порезы и зашил рану на боку и проколотое почти насквозь плечо. На анестезию он не тратил времени — зашивал наживую, но так быстро, что сармат даже не успел осознать боль и стиснуть зубы. Все выжили — и Баселар с разбитой головой, и Тедань с переломом бедра и голени, и тот, на кого Гедимин упал и сломал ему три ребра. Раненых выносили последними, с особыми предосторожностями; остальных, поймавших по разряду из станнерных турелей, вытащили сразу и после переписи сгрузили на тележки и развезли по камерам.

— В лазарет, в лазарет, в лазарет, — прошёл вдоль последней тележки, прикрытой матрасом, тюремный врач. — Этих троих — в лазарет. А этого монстра Франкенштейна — в камеру.

Он прошёл мимо Гедимина и скрылся за дверью. Охранник подхватил сармата под мышки и поволок в коридор. Гедимин не сопротивлялся — после станнера у него ещё тряслись конечности, и шевелиться не хотелось.

— Эй, теск, — услышал он, едва охранник, сбросив его на койку, опустил решётку и установил защитное поле. Гедимин подсунул дрожащую руку под голову и кое-как приподнялся. Рана в плече давала о себе знать — напряжённые мышцы болели, порез на боку тянуло и жгло — он оказался очень глубоким, лезвие зацепило рёбра и чудом не вошло в плевру.

Мэллоу стоял у решётки и таращился на сармата широко раскрытыми глазами.

— Тебя не задело? — спросил Гедимин. Мэллоу ухмыльнулся.

— Я плохой боец. Стоял себе в сторонке… Ну ты даёшь, механик. Ну ты даёшь!

Гедимин досадливо поморщился.

— Теперь от меня отстанут?

— Хочешь свою банду? — понизил голос Мэллоу, прижимаясь к защитному полю. — Баселар теперь не боец, даже если не помрёт. Его парни будут тебя слушать.

Гедимин качнул головой.

— Я сам по себе. Хочешь свою банду? Забирай.

04 мая 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Теск, а теск!

Гедимин, только пристроившийся для упражнений, досадливо хмыкнул и сел на пол.

— Ну чего?

«Надо было его пнуть во время драки,» — подумал он. «Пусть бы лежал в лазарете и докапывался до медиков.»

— Рука не болит? — заботливо спросил Мэллоу. — Вчера тебе было не по себе, я видел. Может, рано тренироваться?

Гедимин удивлённо мигнул.

— Тебе-то что? — он снова принял упор лёжа, пообещав себе больше не отвлекаться на «мартышек». «Нашёлся тоже доктор…» — хмыкнул он про себя.

В коридоре загудела открывающаяся дверь, затем загромыхали «копыта» экзоскелета — сначала одного, потом второго. Охранники, дойдя до чьей-то камеры, остановились и громко зачитали имена.

«Чего это они?» — удивился Гедимин, не услышав знакомых сигналов. Никто не звал ни на прогулку, ни на обед, и до ежедневной переклички было ещё далеко.

Перечислив ещё несколько имён, охранники остановились напротив его камеры. Сармат запоздало выпрямился и удивлённо мигнул, увидев, что экзоскелетчики смотрят на него.

— Гедимин Кет, — прочитал с экрана один из них. — Одевайся и на выход. Пойдёшь с нами.

Гедимин изумлённо замигал, но охранники, ничего не объясняя, пошли дальше. Они вернулись за сарматом через пять минут, вскрыли камеру, развернули его спиной к себе и, надев несколько пар магнитных браслетов, вытащили заключённого в коридор. Остальные, притихнув, следили за ним, пока дверь не закрылась.

— Сюда, — поднявшись по лестнице, охранник подтолкнул Гедимина к полуоткрытой двери. За ней было маленькое помещение — стол, стул, матрас на полу, прозрачная перегородка, бластерная турель под потолком. За перегородкой сидел экзоскелетчик, положив на стол массивные металлические «руки».

— Гедимин Кет? — спросил он, подняв на сармата усталый взгляд. — Твоё прозвище — Механик Джед?

Гедимин кивнул.

— Жёлтый код, бывший физик-ядерщик, спец с ремонтной базы… — пробормотал себе под нос экзоскелетчик, покосившись на экран смарта. — Давно знаком с Эрманом Баселаром?

— Две недели, — отозвался сармат, решив, что предыдущие реплики ответа не требуют.

— Две недели, — повторил экзоскелетчик. — Знаешь, кем он был?

Гедимин пожал плечами.

— Он звал меня в свою банду. Мне было неинтересно. Он, кажется, обиделся.

Экзоскелетчик громко хмыкнул.

— Да, немного. У нас есть записи камер из душевой, так что вопросов к тебе почти нет… Ты знал, что у них оружие?

— Увидел, — ответил Гедимин. — Они приклеивают его к коже. Можно заметить под определённым углом.

— Понятно, — отозвался экзоскелетчик. — Как ты умудрился подставить бок?

Гедимин досадливо сощурился.

— Тедань утверждает, что защищался, — продолжал экзоскелетчик. — И вообще только наблюдал, не собираясь вмешиваться.

— Он для этого взял два ножа? — хмыкнул Гедимин.

— Не два, больше, — отозвался экзоскелетчик. — Значит, ты видел у него оружие… Понятно. Тебе сильно повезло, теск. Он промахнулся на полсантиметра.

— Мне продлят срок? — спросил Гедимин, прижимая руку к левому боку — что-то внутри неприятно шевельнулось.

— Суд решит, — ответил человек. — У Баселара трещина в черепе, и он, вероятно, ослепнет на один глаз. Может пойти как превышение, может — нет… Ладно, к тебе вопросов больше нет.

Когда Гедимин вернулся, Мэллоу в камере не было. «И его увели на допрос?» — сармат несколько секунд смотрел на пустую койку соседа, потом сам лёг. «Что у них там в записях? Выходит, что я напал первым, — они только угрожали… с другой стороны, у них было оружие… А, Седна с ними! Тут достаточно мартышек, пусть они и разбираются.»

10 мая 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

По коридору пронёсся раскатистый рёв. Гедимин, не ожидавший такого звука, вскинулся на койке и едва не упал. Следом загрохотали «копыта» экзоскелетов.

— Подъём! — заорал охранник. — Подъём! День воинской доблести! Совет всех поздравляет! Без кода и синий код — вместо работ совместный просмотр фильма «Штурм Олимпа»!

Разбуженный Мэллоу разочарованно хмыкнул.

— А зелёный код? Фортен, мы же тоже граждане Кларка!

— Опять ты, — раздражённо вздохнул охранник Фортен. — Руки свои надо было держать в своих карманах, а не лезть в чужие. А сейчас ты не гражданин Кларка, а позор!

Мэллоу криво ухмыльнулся.

— Зря ты так, Фортен. Ну, а джин? Сегодня будет джин?

Из коридора донёсся тяжёлый вздох, и экзоскелетчик прошёл мимо.

— Мэллоу, заткнись, — буркнул сокамерник.

— Я вообще молчал, — отозвался человек, выглядывая сквозь решётку. — С добрым утром, механик!

— Угу, — сармат поднялся на ноги и упёрся ладонями в потолок, прокатывая по спине волну напряжения. Порезы давно затянулись, оставив на память тонкие шрамы, куда менее приметные, чем ветвящийся шов от ключиц до живота. Последний поход в душевую обошёлся без приключений — все вели себя очень тихо, и две уцелевшие банды сбились в угол, освободив для остальных заключённых почти всё помещение. От Гедимина никто ничего не хотел, и сармат был, в общем, доволен.

— Сегодня будет медосмотр, — сказал Мэллоу. — Сразу после завтрака. А на обед должны дать джин!

— Заткнись, — буркнул его сокамерник.

— Джед, ты же тут уже месяц? — Мэллоу не обратил на него внимания. — У тебя раньше деньги были? Тебе должны открыть счета. Э-эй! Фортен!

Охранник не ответил.

— Ладно, потом спрошу, — решил Мэллоу. — Тебе точно должны открыть счета! Будешь с деньгами, как нормальный житель.

Сокамерник выразительно фыркнул.

…Едва сармат успел выкинуть пустые контейнеры из-под еды и ополоснуть стакан от рыжего налёта растворимого сока, как в коридоре послышался грохот и призывные крики — людей собирали на медосмотр. Защитное поле на камере Мэллоу погасло, потом поднялась решётка; Гедимин посмотрел на свою дверь — она осталась закрытой. Его браслет мигнул, несколько секунд светился и снова погасил светодиоды.

— Ты не идёшь? — удивился Мэллоу, на секунду задержавшись у камеры сармата. — А, жёлтый код… Док сам к тебе придёт. Ладно, до скорого!

«Свалил. Наконец-то,» — Гедимин еле слышно фыркнул и опустился на пол — без посторонних глаз тренироваться было спокойнее.

Через час заключённые начали возвращаться — небольшими группами, по десять-двадцать человек. Мэллоу вернулся через полтора часа, его сосед — немного раньше.

— Я видел Теданя, — сообщил он, едва решётка за ним опустилась. — Через пару дней выпишут. Драться он сможет очень нескоро!

Гедимин пожал плечами.

— Он и так не лез. Выставлял банду.

— Теперь у него, считай, нет банды, — ухмыльнулся Мэллоу. — Шутка ли — уйти на две недели! Там было два парня, его подручные… ну, в общем, они всё поделили. И людей, и деньги… Теданю теперь повезёт, если его обратно примут! Он еле ходит — на что он им теперь?

Гедимин поморщился.

— Идиотские правила, — пробормотал он. — А с твоей бандой что? Баселара не видел?

В коридоре послышались громкие шаги двух пар «копыт» — двое экзоскелетчиков сопровождали кого-то в уличном комбинезоне. Мэллоу притих и отвернулся от решётки, тут же задав какой-то вопрос молчаливому сокамернику. Тот быстро ответил — и даже, как показалось Гедимину, улыбнулся. Сармат удивлённо мигнул — за всё время наблюдений за этой «макакой» он не видел её улыбающейся.

— Ну что ж, — донёсся из коридора смутно знакомый голос. Экзоскелетчики задержались где-то на несколько минут, но потом пошли дальше и вскоре остановились перед камерой Гедимина. Сармат увидел между ними человека в белом комбинезоне медика. Тот смерил его задумчивым взглядом и ухмыльнулся.

— Открывайте, — скомандовал он охранникам. — Как дела, Фрэнки?.. Раздевайся до пояса, проверим швы.

Один из охранников боком протиснулся в камеру, и там сразу стало очень тесно. Второй не полез — побоялся застрять. Экзоскелетчик держал Гедимина за поднятые руки, пока медик быстро его осматривал и трогал какими-то приборами. Швы десятидневной давности на боку и плече он проверил мельком — да там и проверять было нечего, регенерация сработала, оставив от порезов тонкие белые полосы; очень долго он рассматривал кольцевидный рубец на шее и серединный шов на груди.

— Фоксова работа? — спросил он, склонив голову набок. — Фокс у нас экспериментатор… Ну ладно, Фрэнки, можешь отдыхать.

— Я Гедимин, — напомнил озадаченный сармат. Медик ухмыльнулся.

— Это не в обиду. Ты с этими швами — вылитый монстр Франкенштейна. Ну, кто там дальше по списку?

Охранник прикрывал его, пока медик выбирался из камеры. Гедимин, выглянув сквозь опускающуюся решётку, увидел, что второго экзоскелетчика донимает вопросами Мэллоу. О чём они говорили, он не расслышал, — первый охранник слишком старательно топал, — но пару секунд спустя собеседник Мэллоу повернулся к Гедимину.

— Твой счёт открыли, если что, — буркнул он. — Но выходить тебе нельзя. Есть кто-то знакомый из синего кода? Попроси, пусть купит тебе что-нибудь. Десять койнов на неделю — трать хоть на еду, хоть на игры. Алкоголь нельзя, курево тоже.

Мэллоу насмешливо хмыкнул.

— Оззи, ну не пудри мозги! Говори прямо — за пронос питья пошлина один койн в неделю. Эй, Джед, ты куришь?

Сармат качнул головой.

— А мне вот пришлось бросить, — вздохнул Мэллоу. — Джед, ты можешь мне доверять. Я пойду на прогулку, возьму тебе, что надо. Только говори перед выходом, чтобы я не забыл.

Гедимин пожал плечами.

— Мне ничего не надо, — он лёг на койку и прикрылся одеялом. — Можешь взять себе пива.

Мэллоу расширил глаза и озадаченно хмыкнул.

— На твои?

— Один контейнер, — быстро поправился Гедимин. — В день. Сколько это, полкойна?

— Дже-ед, — протянул Мэллоу, размеренно качая головой из стороны в сторону. — Я так не могу. Ну, то есть… сегодня праздник, знаешь? Я возьму себе стаканчик. Но это только в честь праздника! Меня почти приняли в космофлот… ну, когда тески напали… а, ладно, об этом не будем. В общем, я тоже…

Гедимин закрыл глаза. Слова Мэллоу быстро слились в неразборчивый гул, похожий на отдалённый шум штамповочных молотов. «Десять койнов в неделю. Интересно, почем нынче смарты…»

13 мая 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Итак, сармат не выказывал агрессивных намерений? — в очередной раз спросил худой человек в пехотной броне с повязанным поверх неё нарукавником тёмно-синего цвета. Эта тряпка чем-то притягивала взгляд — Гедимин снова поймал себя на том, что следит за её движениями.

— Нет, ваша честь, — с явной неохотой ответил один из бывших бойцов Баселара. Он был в зелёном комбинезоне, под которым угадывались очертания рёберного фиксатора. «До сих пор не срослось?» — вяло удивился Гедимин. «Что у этого вида с регенерацией⁈»

— Он что-то сказал, когда вошёл в душевую? — спросил судья, покосившись на распечатку. Стопка бумаг в этот раз была тощей — от силы три листка обычного формата и, возможно, несколько мелких обрезков. Сам зал суда тоже сильно уступал тому, в котором разбиралось дело «Кецаля», — когда в него вошли восемь экзоскелетчиков из тюремной охраны, там стало ощутимо тесно. За столом судей сидели всего двое, и то один — оператор дронов; посторонних не было вовсе, и допрос шёл быстро, без малейшей задержки.

— Да, ваша честь, — кивнул боец Баселара. — Что-то вроде — «Можно уладить это дело миром?»

— Угу, — отозвался судья, переведя взгляд на одного из охранников. — Мистер Фортен, оружие при обвиняемом было найдено?

— Нет, ваша честь, — ответил тот. — Он был безоружен.

— Мистер Алваренга подтверждает, что у пострадавших, за исключением мистера Кета, не было колотых и резаных повреждений, — сообщил оператор дронов, на секунду оторвавшись от своего занятия.

— Угу… — судья потянулся к стопке чистых бланков. — Так… Не вижу смысла затягивать разбирательство. По делу о тюремной драке тридцатого апреля Гедимин Кет признан невиновным. Виновными в драке и нанесённых в ней повреждениях признаются Эрман Баселар и Кун Тедань. Также тюремная охрана повинна в допущении подобных ситуаций, но об этом я отправлю отдельный рапорт.

— Да, ваша честь, — отозвался охранник, придерживающий Гедимина за плечо. Зачем он это делал, сармат так и не понял, — он, скованный по рукам и ногам, и так не мог двинуться с места. Через несколько секунд его уже несли к двери, придерживая с боков стальными захватами. «Ну, хоть лишний срок не заработал,» — думал Гедимин. Особой радости он не чувствовал.

…Мэллоу ждал его — когда сармата внесли в коридор, его сосед уже стоял у решётки. Он нетерпеливо хмыкал, но молчал, дожидаясь, когда охранники снимут с Гедимина все оковы и выйдут из камеры, и только тогда подал голос:

— Ну что?

— Оправдали, — отозвался Гедимин, потирая онемевшее запястье.

— Йе! — Мэллоу вскинул сжатый кулак и широко ухмыльнулся. — Отлично, Джед. За это надо выпить!

Гедимин досадливо сощурился.

— Ну, не хочешь — не надо, — легко согласился Мэллоу. — Ты чего не рад?

— Скучно, — отозвался сармат, с тоской глядя на браслет-отслеживатель. Других механизмов в окрестностях не было, а этот разбирать не давали, — Гедимин уже ощущал, как с каждым днём его пальцы костенеют и теряют чувствительность. «Через двадцать шесть лет я смогу держать только бластер,» — угрюмо думал он, глядя на неуклюжие руки. «Если раньше не мутирую. Что будет с мозгом, если им не пользоваться?»

— Ску-учно⁈ — Мэллоу округлил глаза. — И что, драка с двумя бандами тебя совсем не развлекла?

Сармат поморщился.

— Паршивое развлечение, — буркнул он, глядя на свои руки. «Сейчас бы взять кусок урана…»

— Ну, теск, на тебя не угодишь, — покачал головой Мэллоу. — Ты, главное, не делай глупостей. Они там рассмотрят твоё заявление. Я думаю, тебе разрешат смарт. Ты очень тихий, благонадёжный…

Из его камеры донеслось насмешливое фырканье.

— Только ты не начинай, — Мэллоу, помрачнев, перевёл взгляд на соседа. — Я бы на их месте дал ему смарт. Что угодно, лишь бы он занял руки и голову. Тебе-то не боязно рядом с ним?..

14 мая 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Посреди прохода из предбанника в душевую опять толпились раздетые люди, с опаской заглядывая туда, где попусту разливалась вода.

«Sa hasu», — беззвучно вздохнул Гедимин, недовольно щурясь. «Опять тут затор.»

Обогнув толпу, он выбрался в душевую, но на дороге тут же встал парень с двумя мочалками в руках.

— Эй-эй, пока нельзя!

Гедимин сделал отодвигающий жест, внимательно глядя человеку в лицо, но тот не дрогнул.

— Подожди пять минут, — попросил он. — Там частная драка. Не надо мешать.

Сармат озадаченно хмыкнул и тут же услышал шум упавшего тела, плеск воды и сердитый рёв. Посреди душевой «бабуин» с тёмной кожей пытался сломать руку сопротивляющемуся белокожему, а второй белокожий макал другого чёрного лицом в лужу, изредка пиная по дёргающимся лодыжкам. Остальные — в том числе две плотные группы у дальней стены — наблюдали со стороны, не торопясь вмешаться.

— Что делят? — спросил Гедимин.

— Это люди Баселара, — пояснил парень с мочалками, кивнув на ближайшего белокожего и ещё двоих, молча выжидающих у стены. — А это бойцы Джайна. Если те победят, Джайн их к себе возьмёт.

Гедимин хмыкнул.

— Зачем им? У них своя банда.

— Уже нет, — ухмыльнулся парень. — Без Баселара все разбежались. Один даже вышел на работу, представляешь?

«Везёт ему,» — подумал Гедимин.

Обездвиженный боец Баселара наконец перестал сопротивляться, и «чёрный», с презрением пнув его, шагнул в сторону. Побеждённый быстро, не поднимаясь на ноги, отполз на четвереньках к стене. Двое других переглянулись и понуро отошли к проходу.

— Всё, — сказал парень с мочалками. — Не устал ждать? Может, тебе потереть спину?

Гедимин озадаченно мигнул.

— Обойдусь, — он забрал у «мартышки» мочалку и пошёл к контейнеру с мылом. «Кого надо избить, чтобы эта крысиная возня прекратилась?» — думал он, с отвращением глядя на четверть душевой, занятую бандами. «Двое выбыли, а легче не стало…»

16 мая 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Из коридора донёсся гул открывающейся двери, но никто не вошёл — Гедимин, как ни прислушивался, не различил шума шагов. Он озадаченно посмотрел на Мэллоу — тот пытался выглянуть из-за решётки, но ничего не получалось.

— Странно, — сказал он после пятой попытки. — Завтрак был. До обеда далеко. И сегодня вторник. Комиссия, что ли?

— Комиссия? — переспросил Гедимин, но в это время по коридору загрохотали стальные «копыта», и Мэллоу шарахнулся от решётки и с размаху сел на койку.

Браслет на запястье сармата замигал светодиодами и издал протяжный писк. Напротив его камеры остановился тяжёлый экзоскелет — «Шерман» с парными ракетомётами.

— Спиной к решётке, руки за спину, — скомандовал пилот, глядя на Гедимина. — И без шуток, ясно?

…Тесное помещение для допроса по-прежнему было перегорожено прозрачной стенкой. На этой стороне остановился Гедимин, придерживаемый за плечо «Шерманом», на той стояли трое — один в жёлтом экзоскелете, двое — в тёмно-синих.

— Он? — спросил один из них у «жёлтого».

— Навряд ли у них тут много трёхметровых амбалов, — угрюмо заметил второй. — Гедимин Кет! Вы нас слышите?

Сармат кивнул, с удивлением глядя на чужаков. «Федералы? Восточный блок? Чего им тут надо?»

— Дайте это ему, — приказал федерал, бросив на стол свёрнутый вчетверо лист бумаги. «Коп» послушно вложил листок в узкий, едва заметный проём в прозрачной стене, один из охранников, подхватив его, развернул и сунул сармату в лицо.

— Читайте, — приказал «синий», пристально глядя на Гедимина. Тот, удивлённо мигнув, пробежал взглядом по верхним строчкам. Лист оказался распечаткой техзадания, расписанного подробно и довольно толково — сармат даже успел одобрительно хмыкнуть, прежде чем вник в суть и помянул про себя размножение «макак».

«Второй контур, выбитый стык, разрушение узла…» — он по старой памяти сжал пальцы в кулак, нашаривая на ладони отсутствующие «кнопки» ремонтной перчатки. «Резервный контур… Hasu! Если они проимели охлаждение…»

— Резервный контур, — Гедимин сердито сощурился. — Подключили? Узел изолирован? Что в первом контуре?

Федералы, переглянувшись, дружно хмыкнули.

— Вот именно это я и имел в виду, — сказал «коп», чем-то очень довольный. — Рефлекс.

— Резерв подключили ещё на ходу, — сказал один из федералов Гедимину. — Проливали водой из бортовых цистерн. Сейчас подвезли два охладителя, но… основной контур отрублен напрочь. Вы нам нужны, Гедимин. Вы имели дело с такими реакторами?

Сармат молча кивнул. На краю сознания мелькнула мысль, что сейчас, после клинической смерти и месяцев бездействия, он не вспомнит даже схему реактора — это был не «Звёздный Кондор», привычный ему, а одна из северянских моделей, крайне редко попадающих в Кларк. «Тебя и не чертить зовут,» — мысленно фыркнул он. «Работай! До Земли они в таком состоянии не долетят…»

— Обеспечьте конвой, — сказал федерал, повернувшись к «копу». — Через полчаса этот сармат должен быть на борту «Юрия».

Гедимин снова попытался включить отсутствующую ремонтную перчатку — и только на этой попытке сообразил, чего не хватает.

— У меня нет инструментов, — он поднял взгляд на «синих». — Нужен «арктус» и ремонтная перчатка.

Он покосился на техзадание — показатели радиационного фона там, где сармату предстояло работать, были измерены и, разумеется, в сотни раз превышали предельно допустимые. «Где-то смычка,» — подумал он, уже забыв и о возможном облучении, и об отсутствии ремонтной перчатки. «Первый контур стыкуется со вторым и его „засвечивает“. Нейтронный пробой… надо найти, пока им все трубы не покрошило…»

— Инструменты? — федерал посмотрел на «копа».

— Никаких проблем, — отозвался тот, быстро нажимая клавиши наручного передатчика. — Сержант Стенсен! Выдать Гедимину Кету его рабочий скафандр и сопроводить на борт «Юрия». У вас двадцать минут. Выполняйте!

«Мой скафандр⁈» — сармат изумлённо мигнул, хотел что-то спросить, но его уже тащили к выходу. «Так он не расплавился⁈»

…Скафандр был в порядке — Гедимин, увидев его, даже не сразу понял, что это его броня. Ни на шлеме, ни на перчатках не было и следа оплавления, сквозные отверстия в груди и правой руке заделали и покрыли сверху чёрным фрилом. Скафандр, открытый сверху донизу, стоял на передвижном стапеле в пустом помещении, и видно было, что притащили его сюда несколько минут назад. Гедимин хотел осмотреть броню, но его подняли и затолкали внутрь — сначала ноги, потом руки. Узкая полоса металла сомкнулась на его шее, и голову сармата прикрыли шлемом. Сержант Стенсен шагнул назад, сжимая что-то в кулаке, и Гедимин почувствовал слабый электрический разряд, прошедший по кольцевому шраму давнего ожога.

— Взрывчатка, теск, — буркнул человек, недобро глядя на сармата. — И достаточная сила тока, чтобы вырубить слона. Будем с тобой на связи, пока ты возишься в реакторе. И если что…

Гедимин почувствовал ещё один разряд и сердито сощурился.

— Ты сделаешь то, что прикажут северяне, — продолжал Стенсен. — Потом выйдешь и вернёшься к нам. За тобой следят из двух точек, и если кто-то что-то заподозрит…

— Hasu! — выдохнул сармат. Третий разряд был сдвоенным — сработали разом и ошейник, и браслет.

— Пошёл, пошёл! — двое экзоскелетчиков схватили его за плечи и развернули к выходу. Гедимин думал проверить, поднимут ли они его, но они даже не попытались — просто шли за ним по лабиринту ангаров до здания аукционистов.

— Респиратор! — экзоскелетчик хлопнул по маске Гедимина, перекрывая поступление воздуха. Сармат и его конвоиры прошли сквозь пустой ангар, миновали ограждение космодрома, и сармат увидел вдалеке серебристый корпус огромного корабля. Крейсер «Юрий» стоял на восточной окраине; рядом с ним виднелись две насосные станции и десяток прицепов с цистернами, обвешанными знаками радиационной опасности. Гедимин, проходя мимо, проверил дозиметр, — вода на выходе в самом деле немного «фонила» — видимо, охладительные контуры внепланово стыковались с активной зоной не только в одном месте.

— Сармат-ремонтник? — спросил, выйдя им навстречу, федерал в трофейном «Гарме». Рядом с ним шёл корабельный техник в серебристом скафандре.

— Последний оставшийся, — отозвался Стенсен. — Всё, чем можем помочь.

— Вы… кто? — спросил техник, глядя на конвоиров.

— Всё в порядке, сэр, — сказал федерал. — Это сопровождение. Сармат — заключённый, работает под конвоем.

Техник странно булькнул и указал на ближайший шлюз.

— В реактор все не влезут. Выберите, кто там нужен, — буркнул он.

Двое конвоиров отстали по дороге; с Гедимином к реакторному отсеку пошёл только сержант Стенсен, и тот делал вид, что его тут нет. Сармат поравнялся с техником и спросил, вспоминая техзадание:

— Что с запчастями? Там узел под замену. Что можно взять для работы?

Техник на пару секунд задумался.

— Списанный истребитель, — ответил он без особой уверенности. — Он наполовину разобран, но что-то можно отрезать.

Гедимин мигнул.

— Истребитель? Авария в реакторе. У вас что, нет запасов?

— На базе, — отозвался техник. — Мы до неё не дойдём. Мы сейчас должны патрулировать астероиды. Официально здесь нас вообще нет. Сделай, что можешь, — нам надо дойти до Весты.

— Мать моя пробирка, — пробормотал сармат. — А с Весты вы как пойдёте?

Северянин пожал плечами.

…«У северянских кораблей повышенная живучесть,» — мрачно думал Гедимин, протискиваясь между плотно уложенными пучками труб к месту прорыва. «Они летают, пока всё не отвалится. Тут всё еле-еле держится, каждый первый узел можно менять. Но до Весты они дойдут. Если я заделаю во-он те трубы…»

Повреждённый узел был заметен издалека — его обильно полили люминесцентным составом, и вещество, смешавшись с радиоактивным паром, покрыло все окружающие поверхности. Пар уже остыл, и теперь светящаяся жидкость капала с потолка и плескалась под ногами. Из разрыва в корпус вытек не один кубометр, прежде чем протечку изолировали, и Гедимин, глядя вниз, видел мерцающие лужи.

«Под замену,» — удостоверился он, осмотрев разорванные трубы. «А вот и пробой…»

Он, подставив дозиметр под невидимый луч, проследил, откуда просачиваются нейтроны. Пучок был узкий — пара миллиметров в поперечнике, но на его пути были металлические трубы, и сармат старался к ним не прикасаться, чтобы не разрушить облучённый металл раньше времени. «Нужен нейтронностойкий фрил,» — Гедимин досадливо сощурился, посмотрев на едва заметную брешь. «Возьму немного от скафандра. Но сначала — трубы…»

Он залепил брешь ошмётком защитного поля и разметил повреждённый участок. Куски металла и фрила, срезанные с корпуса списанного истребителя, свисали со скафандра — положить их было некуда. «Новую трубу я им не соберу. Будет заплатка на заплатке,» — думал он, недовольно щурясь. «До Весты дойдут. А вообще — тут полкорабля под замену…»

…Через пару часов Гедимин выпрямился, едва не задев плечом соседний пучок трубопровода, и довольно хмыкнул. «Выдержит,» — он щёлкнул пальцем по «новому» стыку и покосился на дозиметр. Шесть облучённых, но ещё не лопнувших труб он укрепил, как сумел, ещё три назревающие протечки выявил и заделал остатками истребителя; на этом материал кончился. Теперь сармат стоял среди витков второго контура, стараясь ни к чему не прикасаться руками, и сердито щурился. «Отправить их так? Тут же всё разваливается…»

Стоило задеть пальцем хоть одну часть корабля, и мозг выдавал красочную картину будущей аварии, — Гедимин и не думал, что у него такое богатое воображение. «А ведь чиниться они не пойдут,» — в этом он был уверен процентов на девяносто пять, если не больше. « Sa hasu! Хоть сам с ними лети…»

Последняя мысль отозвалась в черепе звонким щелчком. Гедимин, недобро щурясь, посмотрел на запястье. Отслеживающий браслет был прикрыт пластинами скафандра, но сам по себе не выдержал бы и нескольких пролетевших нейтронов. «Следят из двух точек, значит…» — сармат еле слышно хмыкнул. Чтобы разобраться в устройстве ошейника, его даже трогать было не надо — он и так лежал на коже, и Гедимин чувствовал каждую его деталь. «Если одновременно…»

Он повернулся боком к невидимой бреши в корпусе, немного нагнулся, выставляя руку напротив шеи, и резким движением стряхнул три пластины брони. Щитки съехали в сторону на считанные миллиметры и в ту же секунду вернулись обратно, защищая Гедимина от потока нейтронов, но этого хватило — в скафандре запахло горелой электроникой, и обруч на шее сармата разомкнулся. Тот, что на запястье, был прижат бронёй к коже и упасть не мог, но и там замки вышли из строя. Гедимин хмыкнул. «Не омикрон-лучи, но тоже неплохо,» — заключил он, оглядываясь по сторонам. «Куда теперь?»

Позади было машинное отделение, впереди — плотная обмотка первого контура, сверху и снизу — узкие, ненадёжные выходы в трюмы. Сармат опустился на палубу, быстро прощупывая поверхность, отполз немного в сторону, мысленно достроил путь луча, — и металл под его пальцами треснул, легко проминаясь. Гедимин вцепился пальцами в рыхлый пласт, отогнул его, отодвинул подвернувшийся кабель и включил лучевой резак. Палуба поддавалась легко, сармат даже не тратил время на резку — делал несколько надрезов и бил кулаком, сминая и разрывая металл. Через несколько секунд в отверстие прошли обе руки, и Гедимин упёрся в края и рывком втиснулся в брешь.

Эти трюмы не были рассчитаны на экзоскелет — сюда заглядывали только техники в лёгких скафандрах. Сармат, сидя на нижней палубе, почти дотягивался до дырки в потолке. Из неё в тёмный трюм просачивался свет люминесцентной жидкости — она уже почти погасла, но при выключенном фонаре свечение казалось Гедимину неприятно ярким. «Надо заделать,» — он прижал ладонью отогнувшийся лист металла. «Изолировать реакторный отсек. Пока и тут всё не засветилось…»

Не прошло и минуты, как зелёное свечение в трюме погасло, сменившись багровым светом остывающего шва. Гедимин придирчиво осмотрел заделанный проём и покосился на дозиметр, проверяя герметичность, — и тут по трюму прокатился оглушительный вой.

— Тревога! — отслеживатели вырубились, но передатчик в скафандре по-прежнему работал и даже подключился к внутрикорабельной связи. — Беглый преступник на корабле! Задраить приреакторные шлюзы! Повторяю — на корабле беглый преступник…

«Hasu!» — Гедимин досадливо сощурился. «Надо было тратить время на сварку!» Он быстро огляделся — где-то невдалеке должен был быть люк, ведущий вниз.

— Проверить трюмы! — услышал он. — Далеко не ушёл! Ракеты к бою, стрелять на поражение!

Сармат изумлённо мигнул. «Что⁈»

— Что⁈ — крикнул он, не успев прикусить язык. — Тут реактор, идиоты!

В наушниках что-то хрюкнуло, и сармат, выдохнув сквозь стиснутые зубы, метнулся к ближайшему люку. «Они не идиоты. А вот я…»

В считанных метрах от спуска, так и не добравшись до следующего люка, он налетел на двоих ракетомётчиков. Едва увидев движущуюся тень, оба вскинули оружие, и сармат замер на месте, изумлённо мигая.

— Давай, — ухмыльнулся один из них, зажимая пальцами переключатель. — Поймаешь две ракеты?

— Вы в себе? — тихо спросил сармат, стараясь не смотреть вверх и не рассчитывать траектории. — Это же ваш корабль!

— А то, — отозвался ракетомётчик, и его глаза странно блеснули. — Хотим — чиним, хотим — взрываем.

— Стоять! — заорали сзади, и сармат обречённо вздохнул и поднял руки.

Из трюма его вынесли, обмотав в пять слоёв защитным полем и подвернувшимися стальными тросами. Несли вчетвером — двое конвоиров, двое северян в боевых экзоскелетах. Сармат досадливо щурился в потолок. «И побег был дурацкий, и попался, как идиот!»

— Ага, — сказал, глядя на положенный на палубу «груз», северянин-техник. — Это вот так работают ваши ремонтники?

— Я всё сделал, — угрюмо отозвался Гедимин.

— Прошу прощения, сэр, — сказал Стенсен, покосившись на неподвижного сармата. — Мы очень сожалеем. Отнести его в карцер!

— Погоди, — техник щёлкнул пальцами, и Стенсен слегка изменился в лице — похоже, это было сигналом к запечатыванию шлюзов. — Что, ты говоришь, ты сделал?

Он склонился над Гедимином, заглядывая ему в глаза. Сармат мигнул.

— Повреждённые узлы заменены, трубопровод герметичен, — сказал он. — Проверь с тройной нагрузкой, должно выдержать.

— Слышал? — техник на кого-то оглянулся. — Действуй. Тройная нагрузка!

Он снова взглянул на Гедимина.

— Значит, сделал… А куда собрался?

— С вами, — буркнул сармат. — Корабль разваливается. А у вас ни одного ремонтника.

…В карцере было прохладно и тихо, единственный светодиод давал мало света, но Гедимину сейчас и не нужен был свет. Он лёг на пол, прижимая холодные пальцы к обожжённой коже. Ему ввели флоний, но точки, где прошёл навылет нейтронный луч, всё равно покраснели и припухли — и очень хотелось почесать их, но сармат знал, что делать этого нельзя. «Гедимин, ты идиот,» — тяжело вздохнул он. «Лучше бы прошёл в активную зону и потрогал сборки. Такая же глупость, но хотя бы приятная…»

17 мая 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Я не могу понять только одного, — задумчиво проговорил доктор Фокс, позвякивая инструментами где-то за головой Гедимина, крепко пристёгнутого к операционному столу. — Это действительно необходимо — вывозить особо опасного преступника на работы на космодром?

Сармат криво ухмыльнулся.

— А кому там у них работать… — прошептал он, покосившись на фигуру в жёлтом экзоскелете. Чуть поодаль, за её плечом, маячила другая, ещё двое охранников топтались в коридоре — их в операционную не пустили, как ни настаивал шериф Фостер. Сам Фостер был здесь, прямо у стола, и пристально следил за действиями Фокса. Притащенный сюда же сержант Стенсен выглядывал из-за его плеча и болезненно морщился.

— Гедимин, вопрос был не к вам, — холодно отозвался медик, сбрызгивая анестетиком кожу на груди сармата. — Ваше дело — лежать тихо. Надеюсь, шериф, вы не испортите мне два месяца напряжённой работы…

В грудь сармата, на несколько сантиметров ниже и правее круглого шрама, упёрлась металлическая трубка. Что-то неприятно натянуло кожу, промороженную анестетиком. Фокс снова чем-то звякнул.

— Не дышите, пока не скажу, — отрывисто приказал он, осторожно придерживая трубку одной рукой. Через пять секунд сармат почувствовал слабый укол под рёбрами и краткий приступ резкой слабости — как будто сердце пропустило пару ударов.

— Готово, — сказал Питер Фокс, убирая трубку и тщательно протирая кожу вокруг прокола. — Можете дышать.

Сармат глубоко вдохнул, пытаясь почувствовать, что изменилось внутри, — никаких необычных ощущений не было. Фокс заклеил крошечную ранку и повернулся к шерифу.

— Можете забирать. Только один момент — эти датчики так же уязвимы для облучения, как ваши отслеживатели.

Шериф выразительно хмыкнул.

— Да, я в курсе. Живая плоть тоже весьма уязвима. Гедимин, вы не пожалели шею и руку ради на редкость идиотского побега. Надеюсь, этот датчик вы не рискнёте выжигать. Сердце остановится раньше, чем откажет электроника.

«Сердце?» — Гедимин повернул голову, разыскивая взглядом Фокса. Тот снова ушёл за изголовье — он как будто не хотел попадаться сармату на глаза.

— Можно опробовать? — хмуро спросил Стенсен, держа на ладони миниатюрную панель с парой кнопок. Она была встроена в экзоскелет, но сейчас сержант вытянул её из перчатки и подвесил на проводах.

— Валяйте, — отозвался Питер. — Здесь я, по крайней мере, смогу купировать последствия.

Стенсен, коротко ухмыльнувшись, подошёл к Гедимину.

— Понимаешь, теск? У тебя на сердце «жучок». Если ты снова ломанёшься на крышу или в трюм, я только нажму эту кнопку.

Он на долю секунды прижал пальцем одну из клавиш, и Гедимин стиснул зубы. Боль была несильной — обычное нытьё под рёбрами, но вместе с ней навалилась неодолимая слабость. Сердце то пропускало удар, то бешено колотилось где-то под кадыком, и дыхание, как сармат ни пытался его выровнять, всё время сбивалось. Прошло не меньше минуты, прежде чем он восстановил контроль над своим телом. Сердце больше не выдавало перебоев, но стучало неестественно часто — не то от воздействия «жучка», не то от с трудом сдерживаемой ярости.

— Осторожно с кнопкой, — предупредил Питер; судя по голосу, он тоже с трудом сдерживался. «Ему-то что не так?» — подумал озадаченный Гедимин, выравнивая дыхание. Злиться было бесполезно, как и выкручиваться из оков, — в этом сармат уже убедился.

— Конечно, док, — широко ухмыльнулся Стенсен. — Разрешите забрать его, шериф?

— Разрешаю, — отозвался Фостер, отходя от двери. — Постарайтесь впредь, чтобы по трюмам у вас ничего не бегало.

…До камеры сармат дошёл своими ногами — его только придерживали за скованные руки. Неприятная слабость в мышцах прошла довольно быстро — ещё до того, как его вывели из фургона. В коридоре собрались четверо охранников, и заключённые, поднявшись с коек, выстроились вдоль решёток, как будто ждали чего-то интересного. Несколько человек помахали Гедимину. Он ничего не ответил, только удивлённо мигнул, — их лиц он не помнил… впрочем, он даже Мэллоу помнил плохо и в душевой всегда терял его из виду, так что ничего удивительного в этом не было.

— Отлично, парни, — сказал Стенсен, когда охранники вышли из камеры Гедимина и опустили решётку. — Теперь идите сюда. Тут у меня кнопка управления этим сарматом. Если он снова решит, что он самый умный…

Стенсен прижал металлический «палец» к «ладони». Гедимин успел схватиться за стену, но рука ослабла, и он медленно сполз. В груди ныло, конечности вяло подёргивались, сердце колотилось в горле, мешая дышать.

— И это совсем не трудно, — сказал Стенсен, снова прикасаясь к панели. Сармат, только-только привставший с пола, с шипением стёк обратно. В груди больше не ныло — теперь под лопатку словно вогнали лезвие.

— Подходишь и берёшь его голыми руками, — заключил Стенсен. — Сплошное удобство. Идём, хватит на сегодня.

Их шаги затихли в коридоре, загудели смыкающиеся дверные створки. Гедимин, цепляясь за стены, выполз на койку и рухнул, прижимая ладонь к груди. Он пытался отключить болевые ощущения, но в этот раз «переключатель» не срабатывал.

— Чёрт, чёрт, войско ада! — донёсся из соседней камеры испуганный голос. — Дальберг, ты видел⁈ Он там живой? Эй, теск! Теск! Ты не молчи, скажи что-нибудь!

«Мэллоу,» — Гедимин слегка сузил глаза — даже сощуриться как следует у него не было сил. «Ему-то чего надо⁈»

— Шевелится, — заметил сокамерник Мэллоу. — В него засунули «жучок». С «жёлтыми» так делают. Видно, опять пытался сбежать.

— Вот же неугомонный, — пробормотал Мэллоу. — Эй, теск! Дёрни рукой, если ты в порядке. А то доктора позовём. Эти мордовороты рады над кем-нибудь поиздеваться. А ты нам живым нужен.

Гедимин удивлённо хмыкнул. «Нужен… Вот ещё не хватало, чтобы я нужен был мартышкам!»

Он кое-как сел, дотянулся до контейнера с водой. Мэллоу издал одобрительный возглас.

— Ну вот, так уже лучше. Расскажешь, куда тебя таскали? Весь день не было, вернули с «жучком»… Правда сбежал?

Гедимин поморщился.

— Я чинил реактор, — буркнул он, потирая грудь, и замолчал — говорить не хотелось. Мэллоу и Дальберг переглянулись.

— В смысле — реактор? — осторожно спросил Мэллоу. — Ядерный реактор⁈

Сармат кивнул и, вернув пустой стакан в нишу, снова лёг.

— Мэллоу, заткнись, — донеслось из соседней камеры. — Тебе ответили, что ещё⁈

«Может, рассказать им про реактор?» — мелькнула шальная мысль. Гедимин невесело усмехнулся. «Лучше заткнись, сармат. Всем так будет лучше.»

18 мая 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Подъём!!!

Гедимин нехотя скинул с себя одеяло, посмотрел на кружок пластыря на груди и поддел его ногтем. На месте небольшого надреза осталось крестообразное белое пятнышко. Датчик внутри никак не напоминал о себе — сердце билось ровно, размеренно, как после пробуждения, так и после тренировки. «Незаметная деталь,» — сармат поморщился. «Пока никто не жмёт на кнопку…»

…«Скучно.»

Гедимин выкинул в коридор пустые контейнеры из-под завтрака, лениво прислушался к бурчанию из соседней камеры — Мэллоу и Дальберг выясняли, чем удобнее мазать джем на хлеб, если ни лопатки, ни ножа не выдали. «Так это надо было мазать,» — подумал сармат. «А я вытирал куском этого… хлеба. Интересно, какая разница?»

Робот-уборщик прополз мимо камеры, подбирая контейнеры и обёртки. Гедимин взглянул на него и досадливо сощурился — вид механизма напомнил ему о недавнем выезде на космодром, к куда более сложным машинам. «Должно быть, уже ушли к Весте,» — думал он, вспоминая изъеденные коррозией трубы контура водяного охлаждения. «На их месте я бы с Весты отсигналил на Землю. Пусть приводят ремонтную станцию. Иначе до Земли они не дойдут…»

— Эй, Джед, — послышалось из коридора. Мэллоу стоял у решётки и с любопытством смотрел на сармата.

— Ну, как ты? Эта штука внутри — как она чувствуется?

Гедимин пожал плечами.

— Вроде не мешает. Её посадили на сердце… — сармат поморщился.

Из коридора донёсся гул открывающихся дверей, и Мэллоу развернулся к источнику шума. «Тяжёлый экзоскелет,» — определил Гедимин по грохоту шагов. «Два лёгких в сопровождении.»

Отряд остановился у его камеры.

— Открыть, — скомандовал пилот тяжёлого экзоскелета, и Гедимин сузил глаза, узнав голос Стенсена. — Вставай, Кет. Дайте ему бумагу!

Один из охранников сунул сармату лист с распечаткой, и Гедимин удивлённо хмыкнул: «Техзадание?»

— «Юрий»? — недоверчиво спросил он, пробежав взглядом по строчкам. — Они ещё здесь?

— Тебя ждут, — буркнул Стенсен. — Говорят, им нужно чинить ещё что-то. Чего встали⁈ В браслеты — и на выход!

Ошейник надевать не стали. «Ну, хоть так,» — думал сармат, вместе с охранниками выходя в пустой ангар. Его снова всунули в скафандр, не дожидаясь, пока он сам влезет и закроется, и, зафиксировав между двух экзоскелетов, вывели на улицу.

— Видел? — Стенсен с ухмылкой сунул ему под нос раскрытую «ладонь». На одной из пластин обшивки сармат разглядел две клавиши.

…«Видел бы Конар, чем я занимаюсь…» — тяжело вздохнул Гедимин, осторожно ощупывая изогнутые трубы. Видимость была скверная — вокруг бурлила кипящая вода, но разница температур отлично чувствовалась — трубки с расплавом внутри остывали медленно, неохотно. «Недостаточный напор,» — сармат покосился на трубы, вливающие в теплообменник воду. «А достаточного он не выдержит. Ладно, смотрим, что можно сделать…»

…В камере дезактивации его ждала канистра меи — вместо раствора принесли тёмно-бордовый, почти чёрный концентрат. Сармат еле слышно хмыкнул — вода в теплообменнике, по идее, не должна была сильно «фонить» и тем более — заражать металл, но северяне лучше знали своё оборудование. «Тут умные мартышки,» — подумал он, растирая мею по мокрой броне. «Хорошо, что не ушли на Весту. Я починю их корабль. Пусть летает долго.»

Снаружи его ждали Стенсен с охранниками и местный техник вместе с оператором, ненадолго покинувшим отсек управления. Гедимин, не обращая внимания на «копов», подошёл к северянам. Оператор при виде сармата подался назад, Стенсен предостерегающе вскинул руку.

— Сделал, что мог, — буркнул Гедимин. — Можете идти на Весту. Система охлаждения выдержит.

Люди переглянулись.

— Садись, чего стоять-то? — техник указал на контейнеры, принайтованные вдоль переборки. — Сиди тут, отдыхай. Мы проверим и вернёмся.

Гедимин удивлённо мигнул. Он не чувствовал усталости, только неприятное покалывание в пальцах — реакцию нервной системы на прикосновение к раскалённым деталям. «Залезать в теплообменник…» — он криво ухмыльнулся, опускаясь на контейнер. «Повезло, что там есть место. Посмотреть бы, что у них в активной зоне. Туда явно никто не заглядывал…»

…Охранники, сдёрнув с сармата наручники, втолкнули его в камеру. Когда он обернулся, трое экзоскелетчиков ещё были там. Стенсен смотрел на него с ухмылкой, постукивая металлическими «пальцами» по «ладони».

— Так-то лучше, сармат, — сказал он. — Отрабатывай кормёжку. Будешь хорошо себя вести — разрешим прогулки!

Гедимин молча сузил глаза. «Мне нравится чинить механизмы,» — угрюмо думал он. «А вот этот „бабуин“ мне очень не нравится.»

21 мая 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

«И снова скучно,» — еле слышно вздохнул Гедимин, собирая с койки бельё. Весь ангар готовился к походу в душевую и оживлённо перекликался. Мэллоу показывал Дальбергу какую-то нашивку на комбинезоне, тот отмахивался и периодически просил: «Заткнись!» Когда сармат прикрывал глаза, весь этот шум становился похож на рокот кипящей воды в теплообменнике. Гедимин посмотрел на свои руки и снова вздохнул. «Северяне ушли. Скорее бы привели следующий корабль! Хоть какое-то занятие…»

— Эй, Джед, — окликнул его Мэллоу. — Опять скучаешь? Нет, я не знаю, о чём они там думают! Чинить им реактор — так ты благонадёжный, дать тебе смарт, чтоб со скуки не сдох, — так нет!

Гедимин хмыкнул.

— К реактору за мной ходит Стенсен, — он невесело усмехнулся. — Он благонадёжный.

…В этот раз между предбанником и душевой никто не застрял — все кое-как уместились внутри и сразу устроили толкотню у контейнеров с мылом. Гедимин, не успевший пройти к ним, досадливо щурился и думал, не разогнать ли «макак» силой. Чья-то рука, высунувшаяся из толпы, протянула ему свёрнутую мочалку. Сармат взял, обнаружил, что внутренняя сторона обильно полита мылом, одобрительно хмыкнул и отошёл от затора.

— Механик Джед! — окликнули его. Толпа расступилась, пропуская двоих самцов. У них были короткие волосы, и они напоминали бы сарматов, если бы не густая щетина на лице.

— Знаешь меня? — спросил один из них. Гедимин качнул головой.

— А зря, — тот ухмыльнулся. — Теперь я вместо Баселара. И мне нужны бойцы. Все, кто не испачкался…

Он брезгливо поморщился.

— Кто не замарал себя дружбой с черномазыми. Ты нам подходишь, Джед. Ты никогда не водился с отбросами. Вступай в мой отряд. С тебя ничего не возьмут, ни одного цента.

«А за это ещё деньги брали?» — Гедимин удивлённо мигнул.

— Нет, — ответил он. Люди переглянулись.

— Почему «нет»? — спросил преемник Баселара. — Зря, теск. Ты много теряешь.

Гедимин досадливо сощурился.

— Отстань от меня. Не мешай мыться.

Человек нахмурился.

— Сам по себе, да? А мог бы первым входить в мойку. Ну, как знаешь.

Войдя под душ, Гедимин встал спиной к стене. К нему больше никто не подходил, но сармату было неспокойно. «Опять началось,» — думал он, недовольно щурясь. «Интересно, дойдёт до драки?»

22 мая 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Эй, теск! — Мэллоу, исчезнувший было за углом, быстро подошёл к решётке. Гедимин удивлённо мигнул.

— Фортен сказал — тебе разрешили, — сказал Мэллоу, радостно ухмыляясь. — Можешь купить себе смарт. Я знаю, где такие продаются. Принести тебе?

— Смарт? — Гедимин растерянно посмотрел на него. — У меня всего десять койнов. Этого хватит?

— А, там дают рассрочку, — отмахнулся Мэллоу. — За пять недель расплатишься! Ну так что, взять тебе?

Гедимин кивнул.

— Эй, там! — донёсся из коридора недовольный голос охранника. — Кого вернуть в камеру? Живей, живей, долго вас ждать⁈

Мэллоу издал презрительный смешок.

— Жди, механик. Будет тебе чтиво.

…Мэллоу, обогнав своего соседа, шмыгнул в камеру и сел на койку, вытряхивая из пакета мелкие контейнеры и яркие шуршащие упаковки. Ничего похожего на смарт Гедимин не увидел. Он попытался перехватить взгляд Мэллоу, и на секунду это ему удалось; человек широко ухмыльнулся, закивал и снова повернулся к Дальбергу. Сармат растерянно смотрел на них, пока обзор не загородил охранник. Рядом с ним стоял хмурый настороженный человек в сером комбинезоне поверх бронежилета.

— Гедимин Кет, — сказал охранник, убирая защитное поле.

— Угу, — буркнул «серый», смерив сармата настороженным взглядом, и достал из кармана плоскую коробку размером с человеческую ладонь. Насколько знал Гедимин, эту модель перестали выпускать задолго до войны, но выглядела она рабочей.

— Голоэкран, — человек ткнул пальцем в коробку, разворачивая метровую в поперечнике голограмму. — Сенсора нет. Клавиатуры тоже. Тут несколько книг. Можешь читать. Ничего писать нельзя. Связи тоже нет. Сорок койнов из тебя вычтут.

Он сунул смарт охраннику и отодвинулся от решётки. Экзоскелетчик протянул устройство сармату.

— Разломаешь — разрешение отнимут, — предупредил он, пристально следя за движениями Гедимина, и отдёрнул руку сразу же, как только сармат забрал коробку.

— Если книг будет мало, где взять ещё? — спросил Гедимин. «Серый» скривился и быстро отвёл взгляд.

— Мало? — охранник хмыкнул. — В понедельник ещё возьмёшь. В библиотеке. Четырёх штук на неделю тебе хватит.

Он придержал «серого» за плечо — тот уже куда-то спешил — и вместе с ним направился к выходу. Гедимин посмотрел на смарт, лежащий на его ладони, — в сарматских пальцах устройство казалось очень маленьким и хрупким. «Отвык от мартышечьих вещей,» — думал он, досадливо щурясь. «Чинить могу, пользоваться… будет тяжело. Как нажимать эти кнопки? Ногтем?»

— Ну вот, — ухмыльнулся Мэллоу, подойдя к решётке. — Теперь не заскучаешь. Никому не давай смарт, слышишь? Даже мне. И Дальбергу тоже.

— Заткнись, — проворчал сокамерник.

Гедимин молча прижал ногтем микроскопическую клавишу. Для этого пришлось несколько секунд прицеливаться, но получилось с первого раза — голографический экран развернулся, и стрелка указателя замерла на одном из ярких прямоугольников в верхней его части.

Здесь не было ничего, кроме книг — всего четыре крупные иконки на чёрном фоне. Гедимин увеличил одну из них. Это была обложка — картинка и подпись прямо на ней, подражание внешнему виду старых бумажных книг. На той, которую он выбрал, был изображён человек в странной помеси пехотной брони и боевого экзоскелета неустановленной модели. В руках он держал нечто, сильно похожее на плазменную «пушку» Хадада, только в два раза больше, с рукоятками по бокам, но без прицела. В стволе угадывались очертания мощных аккумуляторов, в его средней части — защитные кожухи для прикрытия бластерных линз, дальше шло утолщение, похожее на разгонную спираль гравитрона. Гедимин выделил оружие, чтобы увеличить его, но ничего не вышло. «Непонятная штука,» — думал он, разглядывая «пушку». «Будто из разных кусков. Работать не будет.»

Пехотинцу, однако, нерабочая конструкция оружия не мешала — он успешно стрелял, посылая красный луч толщиной с ладонь Гедимина в голову насекомоподобному существу размером с бронеход. За спиной существа, в отдалении, виднелся стыковочный модуль, частично погружённый в почву, — должно быть, последствия неудачной посадки.

— Эй, теск, — подал голос Мэллоу, внимательно наблюдающий за сарматом. — Ну как, интересно?

Тот покачал головой.

— Как это работает? — спросил он, развернув голографический экран к соседней камере и указав на громоздкую «пушку»-химеру.

— Работает? — повторил за ним Мэллоу, глядя на сармата с нескрываемым недоумением. — Открываешь и читаешь. Как ещё-то?

— Я не об этом, — Гедимин досадливо поморщился. — Как эта штука может стрелять? Она собрана из разных кусков. Такой технологии не существует!

Дальберг, до того молча сидевший на койке и допивавший жидкость из контейнера, громко хрюкнул и закашлялся. Мэллоу, постучав ему по спине, снова развернулся к Гедимину и неуверенно ухмыльнулся.

— Это просто картинка, теск. Что там у тебя? А, «Лунный Сокол — Приказано истребить»… Хорошее чтиво. Проскакивает, как пиво в пищевод!

Гедимин мигнул.

— Это… — он замялся, вспоминая полузабытое слово. — Это ваша… фантастика?

Мэллоу закивал.

— Что там у тебя ещё? — он пригляделся к экрану. — Ещё один «Лунный Сокол»… а там про шпионов на севере… а это, кажется, детектив.

— Да, Люси Дуэйн, — подтвердил, приглядевшись, Дальберг. — Нормально пишет.

— И это всё… фантастика? — спросил Гедимин, растерянно глядя на экран. — Там нет ничего… про настоящие вещи?

Заключённые переглянулись.

— Настоящие вещи? — переспросил Мэллоу. — Я не понимаю, теск. Хорошее чтиво, и читается живо. Чего тебе ещё надо?

Гедимин развернул обложку второго «Лунного Сокола». Пехотинец на рисунке остался тем же — во всяком случае, цвет брони не изменился — но обзавёлся корабельной турелью на спине. Сармат прикинул, где у этой конструкции должен быть центр тяжести, покачал головой и свернул экран — его мозг не привык справляться с такими дозами «фантастики».

— В этой вашей библиотеке есть научные книги? — угрюмо спросил он, глядя на Дальберга. Тот озадаченно хмыкнул.

— Нау-учные? — протянул Мэллоу. — Странный ты, теск, ей-же богу… Тут же не университет!

— Понятно, — буркнул Гедимин, устраиваясь на койке и осторожно заглядывая в развёрнутый экран. «Попробую почитать про сокола. Может, внутри меньше бреда…»

01 июня 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— А где джин? — донёсся из соседней камеры разочарованный возглас Мэллоу. Гедимин, нехотя поднявшись с койки, подобрал контейнеры и осмотрел содержимое. Это был «праздничный» вариант обеда — кроме мяса и бобов, там был морковный пирог и яблоки.

— Механик Джед! — Мэллоу вышел к решётке и просительно заглянул Гедимину в глаза. — У нас тут регата, если помнишь. На твой взгляд, кто фаворит?

Сармат пожал плечами.

— Я никого не помню, — он порылся в памяти и неуверенно добавил:

— Иджес обычно ставил на какого-то Лунда. Вроде много не проигрывал.

— О! — Мэллоу поднял большой палец и повернулся к Дальбергу. — Лунд! Карл-Эрик Лунд! Этот Иджес — не дурак, верно?

Дальберг поморщился.

— Сегодня ты ничего не ставишь. И так на счёте пусто.

— Джед, — Мэллоу повернулся к сармату и снова сделал жалобный вид. — Одолжи немного, а? Хоть пару койнов! Вечером же верну!

Гедимин досадливо сощурился.

— У меня нет, — он щёлкнул пальцем по корпусу смарта. — Ещё за «читалку» не расплатился.

Мэллоу разочарованно вздохнул.

Карманов у тюремной униформы не было, а маленький смарт так и норовил выскользнуть из руки, — Гедимин на второй день отправил Мэллоу за обрезками скирлина и соорудил футляр с ремешком, надеваемым на пальцы. Скирлин, по словам Мэллоу, достался ему бесплатно — был найден в мусорном контейнере, и Гедимин совершенно ничего не был ему должен… ну, может, пару кружек пива, когда расплатится за смарт. До полной расплаты оставалось ещё тридцать койнов — три недели, если ни на что не тратить.

Выкинув мусор из камеры и сполоснув руки, сармат снова прикрепил «читалку» к левой руке и прилёг на койку. Чтение шло медленно. Из первых четырёх книг он осилил две — «бред про оружие», как он определил этот жанр про себя. Обложки соответствовали содержимому — больше всего сармата развлекал подсчёт ошибок и нелепостей в описаниях разнообразной техники, деталей войсковых операций и боевых приёмов. Речь в книгах шла о людях, проникнувших в дальний космос — за пределы пояса Койпера, на сотни световых лет вглубь галактики, но чем дальше Гедимин читал, тем сильнее ему казалось, что такие существа не добрались бы и до ближайшего магазина в своём поселении — бесславно сдохли бы по дороге. На этой неделе сармат хотел взять что-нибудь научное, но, видимо, плохо объяснил Мэллоу, что тот должен искать, — теперь на экране красовались обложки руководства по ремонту миниглайда, детского комикса об устройстве Солнечной системы и двух книг из серии о похождениях «макаки», называющей себя ксеноархеологом. Первые два произведения Гедимин уже прочитал, теперь с сомнением смотрел на третье. На обложке существа, похожие на двухголовых Зелёных Пожирателей, кого-то ели — судя по разинутому рту жертвы, заживо.

— Механик, а механик! — снова напомнил о себе Мэллоу. — Занят? Ну как, теперь не скучаешь?

Сармат пожал плечами.

— Странные вещи тут пишут… — пробормотал он, пробегая взглядом случайно выхваченные страницы из середины книги. — Я привык к большему… правдоподобию.

Мэллоу ухмыльнулся.

— Вы, тески, вообще странные. Говоришь, наука? Я что-то такое видел в киоске. Надо будет поспрашивать. Тут, в тюрьме, учёные-то не водятся…

«Я бы отправил его в информаторий, но не пустят,» — думал Гедимин. «Да и в сети ничего нет. Секретность, сожги её лучевой шторм…»

В коридоре обсуждали регату — многие собирались на прогулке выяснить результаты. На прогулку уходил почти весь ангар — работ сегодня не было, и охранники обещали добавить лишний час на улице, «если всё будет тихо». Гедимин, следя за вознёй в коридоре, досадливо щурился. Новые корабли на ремонт не приходили, и выйти из камеры ему не светило — разве что на воскресную мойку.

04 июня 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

По душевой разносились вопли — кто-то обогнал кого-то на подходе к контейнеру с мылом, тому, кого обогнали, это не понравилось, кто-то за кого-то заступился, и теперь подойти к контейнерам мешала драка. Гедимин, глядя на неё из-за чужих голов, досадливо щурился — ему хотелось оттащить дерущихся «макак» с прохода, но сначала надо было разогнать толпу зевак. «Ладно, потом,» — решил он, перемещаясь ближе к источникам воды. Там ещё было свободное место — те, кто не следил за дракой из-за мыла, делили мочалки. Теперь, когда весь первый этаж разом заходил в душевую, выяснилось, что мочалок в три раза меньше, чем нужно. Гедимин, наблюдая за сварой со стороны, думал, что разделиться на три части не так уж сложно… и застревать под душем на полчаса вовсе не обязательно, особенно с мочалкой в расслабленной руке.

Видимо, мысли отразились в его глазах, — ближайший «расслабляющийся», вздрогнув, протянул ему мочалку и боком вдоль стены двинулся к выходу. Гедимин недоумённо хмыкнул — никого пугать он не собирался. «Ладно, тем лучше,» — он выжал прополосканную губку и повернулся к контейнерам с мылом. «А, вот и мартышки успокоились…»

— Механик Дже-ед!

Гедимин сузил глаза. Набрать мыла он успел, хоть и пришлось для этого отодвинуть пару человек (вроде бы все удержались на ногах), но рядом с душем его поджидали двое.

— Отстань, — буркнул сармат, мельком взглянув на них, и встал под воду. В этот раз её нагрели сильнее, чем обычно, и Гедимин думал, что хорошо было бы нырнуть в холодное озеро… если ещё где-то остались озёра, в которые можно нырять, не опасаясь ни дозы омикрон-облучения, ни атаки эа-вируса.

Двое отошли на пару шагов и остановились на проходе. Там они и стояли, пока сармат мылся, рассматривали его и перешёптывались. Потом к ним присоединилось ещё несколько человек. Когда их численность дошла до десяти, Гедимин настороженно сощурился, выбрался из-под душа и показал, что хочет обойти их. Девятеро подались в сторону, один, наоборот, шагнул к сармату и широко ухмыльнулся.

— Эй, Джед! Не узнал? Это я, Джон Мэллоу. На одну минуту, ладно? Просто поговорить.

Гедимин мигнул. «Мэллоу? Поговорить?»

— До камеры не дотерпишь? — спросил он, осторожно отодвигая человека в сторону. Тот не стал сопротивляться, но тут же увязался за сарматом в предбанник.

— Можно и в камере, но лучше при всех, — сказал он, когда Гедимин забрал свои вещи у охранника и стал одеваться. «Все» появились рядом очень быстро; один из них вручил Мэллоу носки и подштанники.

— Бардак, верно? — Джон махнул рукой в сторону душевой. Откуда-то сбоку донёсся гневный вопль, звук удара, а затем — грозный окрик охранника. «Опять что-то делят,» — подумал сармат, болезненно морщась. «Почему всегда так шумно⁈»

— Мы с Дальбергом тут решили… — начал Мэллоу, но сосед прервал его сердитым фырканьем.

— Говори за себя!

— Ну ладно, ладно, — проворчал Джон, смущённо глядя на сармата. — Вали всё на меня. Я решил — пора их собирать. Всё равно болтаются без дела.

— Кого? — спросил Гедимин, в очередной раз недоумевая, как ему удалось услышать все слова и пропустить суть.

— Бойцов Баселара, конечно, — сказал Мэллоу. — Банды уже месяц как нет. Одни разбежались и грызутся из-за всякой ерунды, другие забросили тренировки и заплывают жиром. И это не считая тех, кто ушёл к Джайну… Да что о них говорить! У человека достоинство или есть, или его нет… Джед, ты следишь за нитью?

— Угу, — буркнул сармат, глядя на открывающуюся дверь. «Забрать комбинезон и отойти,» — думал он. «При охранниках драться не будут, но толкотни не избежать. Опять кто-нибудь влезет под локоть…»

— И это всё никуда не годится, — продолжал Мэллоу, неотступно следуя за сарматом. Дальберг от него отстал, но вскоре вернулся с зелёным свёртком и, сунув его Джону, стал одеваться. Остальные, разобрав свои вещи, расположились вдоль стены, но то и дело оглядывались на Мэллоу и Гедимина — и видно было, что они прислушиваются к разговору.

— Помнишь, ты говорил, что я могу собрать свою банду? — Джон, подняв голову, заглянул сармату в глаза и ухмыльнулся. — Мы с Дальбергом решили…

— За себя говори, — буркнул Дальберг, вылавливая из толпы полуодетого «синего» и направляя к стене. «Бойцы» Мэллоу молча потеснились. Гедимин мигнул.

— В твоей банде есть «синие»? — спросил он, перебив Мэллоу на полуфразе. Тот воодушевлённо закивал.

— Мы не будем перебирать харчами, как Баселар. Отборные бойцы давно при деле. Будем брать числом, — он снова ухмыльнулся. — Джед, я тебе предлагаю даже не вступление. Я предлагаю стать нашим лидером.

Гедимин изумлённо мигнул.

— Ты сказал, что это твоя банда, — напомнил он.

— Посмотри на меня, Джед, — Мэллоу выпятил грудь, посмотрел на себя и насмешливо хмыкнул. — А теперь посмотри на Джайна, Спаркса или Теданя. Видишь разницу?

Гедимин поморщился. «Как там говорила одна мартышка? „У тесков бригадир — тот, кто крупнее“?»

— Я же сказал — ко мне с этим не лезть, — буркнул он, собирая в кулак мелкие моющие принадлежности. «Кто придумал одежду без карманов⁈»

Мэллоу и Дальберг переглянулись, и последний подался назад, к зашевелившейся толпе. Охранники строили заключённых в колонну — пора было возвращаться в ангар. Гедимин встал в строй, и тут же кто-то тронул его за руку. Мэллоу стоял рядом и старательно улыбался.

— Джед, тебя никто и не подумает беспокоить, — прошептал он, когда крики охранников смолкли, и колонна вошла в коридор. — Ты у нас будешь формальным лидером. Раз в неделю постоишь рядом со мной, пока я общаюсь с новичками. Мы с Дальбергом знаем, что делать. К тебе никто не полезет.

Гедимин поморщился.

— Я тебе не боевой робот, — напомнил он. — Если опять в душевой возникнет затор, или начнутся избиения…

Мэллоу быстро замотал головой.

— Ты что, Джед⁈ Ничего такого не будет, — заверил он. — Никаких заторов. Мы установим очерёдность, рассчитаем время и мочалки… Ну так что, ты согласен?

Гедимин нехотя кивнул.

— Если ты отстанешь…

Мэллоу радостно ухмыльнулся.

— Спасибо, механик, за мной не пропадёт! Эх, жаль, тебя не выпускают на прогулки. Там вся жизнь, — разговоры, игры, девочки…

Он покосился на недавно закрывшуюся камеру с двумя женщинами внутри и мечтательно прикрыл глаза. Гедимин хмыкнул.

— Я думал, вас держат отдельно.

— О, это решаемо, — отмахнулся Мэллоу. — Значит, я могу объявить, что ты собираешь банду? Сегодня же и начну, Джед, прямо сегодня…

Едва камеры закрылись, а за охранниками сомкнулись дверные створки, Мэллоу подошёл к решётке и открыл рот. Может, люди что-то и улавливали из его быстрой речи, но Гедимин сбился на первой же фразе. «Половину слов не разобрать,» — думал он, устраиваясь на койке со смартом в руках. «А эти что-то слышат, отвечают… Может, незнакомый язык? Некоторые слова я раньше не слышал…»

Когда Мэллоу замолчал, из коридора донеслось хмыканье, потом — смешки и ругань, перемежающаяся фырканьем. Мэллоу рявкнул в ответ — получилось неубедительно, и смешки стали громче. Гедимин, поморщившись, перевернулся на другой бок. «Побьют его на прогулке,» — мелькнуло в голове. «Если и там охрана не следит — точно побьют…»

09 июня 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Приятную тишину прервал гул открывающихся дверей, а потом — грохот стальных «копыт», шум шагов и приглушённый, но несмолкающий гвалт. Гедимин, досадливо щурясь, свернул голографический экран и привстал на локте. «Мэллоу возвращается,» — думал он. «И до сих пор не битый. Даже странно.»

— Фортен, притормози, — донёсся из коридора знакомый голос. — Одно слово, и всё. Я же предупреждал, помнишь?

— Валяй, — буркнул охранник, останавливаясь перед камерой Гедимина. За плечо он придерживал Джона Мэллоу. Гедимин привычным взглядом скользнул по его лицу, рукам, — Мэллоу выглядел не только невредимым, но и очень довольным.

— Кое-что для тебя, механик, — сказал он, показывая сармату раскрытую ладонь. — От одного парня из моей группы. Он у нас новичок.

— Что там? — настороженно спросил Гедимин, глядя на миниатюрный съёмный диск без маркировки — на такие в информатории записывали данные, если не могли сразу перекинуть их на смарт или телекомп.

— Научная книга, — Мэллоу торжествующе ухмыльнулся. — Всё-таки добыл! Пока одна, но я найду ещё.

— Хватит трещать, — буркнул охранник, просовывая его руку вместе с диском в проём решётки. — Отдай и ступай в камеру. Мне некогда на тебя глазеть.

Гедимин взял диск и несколько секунд смотрел на него, растерянно мигая. «Научная книга? Опять руководство по миниглайдам?»

Корпус смарта-«читалки» был почти сплошняком покрыт слотами для дисков — достаточно было потыкать пальцем в произвольное место корпуса, чтобы найти один или даже два. Никакой обложки у «книги» не обнаружилось — только жёлтый квадрат с невнятной подписью и несколькими десятками файлов внутри. Все названия состояли из пары букв и нескольких цифр, напоминающих дату девяти-десятилетней давности. Гедимин развернул первый из них и изумлённо мигнул. «Бактериология Марса: проблема формирования почвенных биоценозов» — гласил заголовок.

«Мать моя пробирка…» — Гедимин быстро перебрал ещё пять файлов. «Это в самом деле научная книга. Это статьи по терраформированию Марса! Кто-то собрал их, когда… когда ещё был Марс, и было что терраформировать. Вот, тут и проект „Плейстоцениум“…»

Он тяжело вздохнул, вспомнив, как впервые обнаружил, что на карте Солнечной системы больше нет Марса, и повернулся к соседней камере. Мэллоу, прервав разговор с Дальбергом, посмотрел на сармата и вопросительно хмыкнул. Дальберг, с трудом убрав с лица довольную ухмылку, лёг на койку и накрыл голову подушкой.

— Хорошая книга, — сказал Гедимин. — Спасибо, что принёс.

— Да не за что, — отмахнулся Мэллоу. — Читай хоть месяц. Тот парень нескоро нас покинет. Как надоест — вернёшь, я передам.

— Найди ещё такие, — попросил сармат, отворачиваясь и утыкаясь в экран. Когда-то он не стал бы такое читать — в биологии он ничего не смыслил; но теперь любая пища для мозга была на вес чистого радия. «Клонирование дождевых червей для заселения в марсианский грунт,» — он задумчиво щурился на смутно знакомые картинки. «Интересно, какие черви сейчас в земном грунте. Двухметровые и плюющиеся напалмом?»

11 июня 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

«И опять на проходе затор…»

Гедимин, специально пропустивший все четыре банды в душевую, чтобы пройти без толкотни и драк, досадливо сощурился на толпу и двинулся напролом, но остановился на полпути. Сразу за предбанником человеческая масса распадалась на чёткие «рукава». Между ними стояли группы из трёх человек, направляющие движение от прохода к складу мочалок. Затем «рукав» изгибался, устремляясь к контейнерам с мылом. У контейнеров тоже стояли деловитые парни — чуть более крепко сложенные, чем те, кто делил толпу на проходе. Чуть в стороне держался, непрерывно жестикулируя, Мэллоу в сопровождении двоих бойцов Баселара. Один из них тёр ему спину мочалкой. Главарь, не обращая на это внимания, продолжал махать руками, распределяя толпу по душевой. Наконец мочалки закончились, и «регулировщики» прикрыли проход, мгновенно перестроившись и собравшись в плотную «стену». Гедимин смотрел на них, растерянно мигая, и едва не забыл, зачем сюда пришёл, — а вспомнив, двинулся к Мэллоу.

— А, механик, вот и ты, — широко улыбнулся тот, кивая спутникам. Один из них протянул сармату намыленную мочалку.

— Если нужно потереть спину, только скажи, — продолжал Мэллоу. — Эй!..

По его жесту один из «бойцов» двинулся к человеку, только что бросившему мочалку на пол и собравшемуся уходить. После пары тихих слов тот поднял уроненное и принялся прополаскивать под потоком воды. Дождавшись, когда мочалка вернётся на склад, «боец» отошёл от человека и вернулся к Мэллоу. Из дальнего конца душевой донёсся издевательский смех.

— Вот так, Джед, — ухмыльнулся Мэллоу, не обратив на смешки внимания. — И раз, и два, и двадцать, пока до всех не дойдёт. Тут у нас будет порядок!

Гедимин одобрительно хмыкнул.

— Сегодня не было драк, — сказал он, наблюдая за тем, как открывается проход, и толпа снова разбивается на потоки. — Это ты сделал?

— Что бы я сделал без тебя⁈ — Мэллоу всплеснул мокрыми руками. — Эй, механик, тебе надо мыться! Не отвлекайся на нас, мы тут справимся!

На его громкий голос многие обернулись. Гедимин подался к стене. Из дальнего конца снова послышались смешки и возгласы, и сармат машинально повернул голову на шум. Звуки мгновенно стихли. Мэллоу коротко хохотнул и поднял большой палец.

…Гедимин, забрав комбинезон, отошёл в дальний угол, но одеться в одиночестве ему, разумеется, не дали. Через пару секунд он обнаружил, что его окружила плотная толпа — десятка три «макак» в зелёных и синих комбинезонах. Стояли они так, чтобы не мешать сармату, на него не глазели, — смотрели в основном на Мэллоу. Тот, уже одетый, говорил о чём-то с тремя «синими» и одним криво ухмыляющимся «зелёным» с рубцами на левой щеке.

— Не так быстро, Винки, — услышал Гедимин деловитый голос Мэллоу. — Две недели испытательного срока. Я знаю, что ты из людей Джайна. А вы, чуть что, лезете в драку. Пока посмотрим на тебя на прогулках. Да?.. Нет, взносы расти не будут. Четыре койна, и ни центом больше. Да, на игры и еду. Обсудим на прогулке, ладно? Что ещё?.. Нет, это важный вопрос. Я поговорю с Джедом. Да, можешь. Научные книги, парень. Или крепкий спирт. Но лучше книги.

Гедимин обнаружил, что непрерывно мигает, и встряхнул головой, чтобы отогнать оторопь.

— Эй, Мэллоу! — раздался у противоположной стены резкий голос. — Не лезь к моим людям!

«Зелёный», едва заметно вздрогнув, покосился на группу у стены и слабо качнул головой.

— Не спеши, парень, — сказал Мэллоу. — Подумай. Ты толковый, нам такие нужны. Эй, Джайн! Хватит запугивать моих рекрутов! Они не дураки, сами знают, где лучше.

Винки медленно отошёл к стене. Под настороженным взглядом ближайшего охранника «бойцы» Джайна расступились, но Гедимин увидел, как Винки с двух сторон ткнули кулаками под рёбра. Из кучки людей донёсся издевательский смех.

— Эй, Мэлли! Ты что, взаправду возомнил себя главарём⁈ — сквозь старательный хохот выдавил из себя один из темнокожих в зелёных комбинезонах. — Это ненадолго, малец, — Джайн выбьет дурь из твоей головы! И эта гора слизи тебе не поможет!

«Слишком далеко,» — Гедимин машинально прикинул расстояние до насмешника и недовольно сощурился. «И охранник…»

— Тихо, Джед, — прошептал Мэллоу, оглянувшись на него. — Мы тут много такого услышим. Нельзя, чтобы тебя спровоцировали. Уедешь в карцер — всё сорвётся.

Гедимин угрюмо кивнул.

— Чего ты от меня хотел? — спросил он, поискав взглядом «синих» рекрутов. Оба куда-то исчезли — сармат не запомнил их лиц и не узнал бы их в толпе.

— А, это, — Мэллоу понизил голос. — Один парень просит, чтобы ему разрешили курить на прогулке.

Сармат мигнул.

— Я-то здесь при чём? Я не охранник.

— Но тебя послушают, — Мэллоу прищурил один глаз. — Сразу не надо, подожди до завтра. Завтра выйдет Фортен. Того парня зовут Марко Радеф. Если ты не против, попроси за него.

Гедимин недоверчиво хмыкнул. «Странная традиция. Но вроде бы Мэллоу в них разбирается. Ладно, сделаю, как он сказал. Это несложно.»

12 июня 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Эй, Фортен!

Охранник уже проскочил мимо камеры Гедимина, и сармат думал, что он пойдёт дальше, к выходу, — но не прошло и секунды, как экзоскелетчик приблизился к решётке и смерил Гедимина подозрительным взглядом.

— Ну?

— Марко Радеф, — сказал сармат, глядя ему в глаза. — Хочет курить на прогулке. Пусть курит.

Охранник смигнул, быстро отвёл взгляд, слегка изменился в лице и выдал кривую улыбку.

— Радеф? Полтора койна в день — и пусть хоть укурится. Ещё что?

Гедимин покосился на Мэллоу — тот быстро-быстро кивал, сдерживая выползающую на лицо ухмылку.

— Ладно, — буркнул сармат, снова перехватив взгляд охранника. — Ещё одно. Винки…

— Винсент Моро, — поправил его Мэллоу.

— Да, он, — Гедимин недовольно сощурился — он чувствовал себя донельзя странно. — Винсент Моро. Он из моих. Люди Джайна его бьют. Должны перестать. Я выйти не могу. Следи, чтобы был порядок.

Он ждал, что охранник засмеётся или даже схватится за станнер, но тот лишь смигнул и отвёл взгляд.

— Ладно. Всё на этом?

Гедимин кивнул. Он старался не показывать изумления — по крайней мере, до тех пор, когда за Фортеном закроется дверь. Мэллоу из-за спины экзоскелетчика показал сармату два больших пальца.

— Всё верно, механик, — прошептал он, прижавшись лицом к защитному полю. — Так их!

Гедимин озадаченно хмыкнул.

— Почему он так себя вёл? Как будто он мне подчиняется?

Мэллоу широко ухмыльнулся.

— Потому что ты — официальный лидер нашей группы, вот почему.

Гедимин мигнул.

— И что? Он же охранник. Они тут главные. И они… — «Они должны пресекать всю эту ерунду с бандами,» — закончил он про себя. Договорить ему помешал нарочито громкий смех из коридора.

— Эй, слизь! — донеслось оттуда. — Не много на себя берёшь? Смотри, «копы» порой отворачиваются!

Гедимин недобро сощурился, но Мэллоу быстрым жестом попросил его молчать.

— Главные, говоришь? — он презрительно усмехнулся. — Ну да, так. Но мы тут делаем за них часть их работы. И пока мы её делаем, они будут очень стараться, чтобы мы это не бросили. Не отвечай подсоскам Джайна, механик. Их для тебя нет. Можешь поговорить с ним самим, если он предложит, но на подсосков не реагируй.

Сармат снова мигнул. «На кой я в это влез⁈»

…Ангар почти опустел, только в дальней камере двое вяло переругивались, — те, кто не вышел на работы, отправились на прогулку. Гедимин посмотрел на обложки на экране смарта, выбирая, с чего начать. Статьи об освоении Марса давно закончились, и сармат вернул диск хозяину; с утра смарт запищал, поймав сигнал от охраны, и в нём появились четыре новых файла. В этот раз Гедимину выдали четыре образца местного «бреда про космос», и он досадливо щурился на обложки — счётчик нелепостей зашкалил, а он ещё не прочёл ни одной страницы.

Дверь загудела, пропуская в ангар двоих экзоскелетчиков, и голоса заключённых смолкли. Охранники шли непривычно тихо, и Гедимин, подняв взгляд от смарта, удивлённо мигнул. «Что им надо в такое время?» — подумал он, закрывая голографический экран и приподнимаясь на койке. Чутьё его не обмануло — оба охранника остановились перед его камерой.

— Эй, теск, — сармат узнал голос Стенсена и недобро сощурился, но всё же повернулся к нему. — Подойди.

Гедимин смерил его хмурым взглядом. Стенсен, хмыкнув, щёлкнул металлическим «пальцем» по ладони.

— Мне снова прижечь тебе сердечко?

Сармат нехотя поднялся на ноги. «Надо с ним что-то делать,» — мелькнуло в мозгу. «Ещё один псих на мою голову…»

— Хочешь выйти пройтись? — спросил Стенсен, когда Гедимин подошёл и остановился у решётки. — Смотри сюда.

Он развернул голографический экран своего передатчика на все два метра. Чёрная поверхность была полностью покрыта фотографиями — кто-то заснял изнутри небольшой спрингер. На некоторых снимках был электрогенератор, на других — маневровые двигатели, ещё на одном — вскрытая ракетная шахта.

— Это «Пума», — пояснил Стенсен. — Сможешь это починить?

Гедимин задумчиво сощурился.

— Что есть для ремонта?

Люди переглянулись.

— Ни черта, — хмуро ответил второй экзоскелетчик; теперь, присмотревшись, Гедимин понял, что он не из тюремной охраны и даже не патрульный, — скорее, приписанный к полиции техник. — Битый фрил, немного металлолома и изолента.

— Вот это, — сармат, растопырив пальцы, указал на четыре близкорасположенных снимка. — Это я сделаю. Ещё — вот это и это. Остальное — нет.

— Летать будет? — спросил техник, глядя на сармата с плохо скрываемым отчаянием. Гедимин удивлённо мигнул.

— Будет, — пообещал он, подумав про себя, что из неполадок на снимке фатальна только одна, а остальные полёту не мешают — разве что будут нервировать пилотов.

— Завтра утром, — отрывисто сказал Стенсен, свернув экран. — И смотри, без твоих сарматских штучек! Ты тут не самый умный, теск. Запомнил?

Техник уже отошёл от решётки и топтался на границе видимости — ему не хотелось тут задерживаться. Через несколько секунд Стенсен догнал его, и они пошли к выходу.

— Удобная штука — кнопка от теска, — донеслось из коридора. — Всё починит, не бойся. Пусть отрабатывает еду…

Гедимин еле слышно хмыкнул. «Вот интересно, Фостер знает об этом ремонте? Я бы сказал — нет…»

Он выпрямился, упираясь ладонями в потолок, потом с хрустом размял пальцы. «Немного работы не повредит. Я даже бегать не буду,» — решил он. «Но со Стенсеном надо что-то делать…»

17 июня 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

«Уже суббота,» — Гедимин снова попытался вникнуть в похождения вымышленного пилота (с того момента, как он в одиночку угнал сарматский крейсер — по счастью, «Дракон», а не «Феникс», не то сармат там же и помер бы от смеха), но взгляд скользил по строчкам, не улавливая смысла. «Суббота. Стенсен с техником подходили ко мне в понедельник. Где их нечиненый корабль⁈»

По коридору ползали только роботы-уборщики — завтрак только что закончился, и агрегаты подбирали выкинутый мусор. Мэллоу, прильнув к проёму в защитном поле, перекрикивался с «бойцами» новой банды. Возможно, кричать не пришлось бы, если бы не постоянные насмешки и фырканье «бойцов» других банд, — а так весь ангар гудел, и мысли Гедимина от этого гула расползались и прилипали к черепу.

— Эй, Мэллоу! — он развернулся к шумному соседу, недовольно щурясь. — До прогулки никак не подождать?

— Прости, механик, — отозвался тот, понизив голос. — На прогулке будет поздно.

Дверь загудела, и все мигом заткнулись. Не успел Гедимин выдать довольную ухмылку и вернуться к чтению, как у его камеры остановились двое в тяжёлых экзоскелетах.

— На выход, — скомандовал Стенсен, выразительно щёлкнув стальной «клешнёй». — К проёму, руки за голову, встать спиной!

На предплечьях сармата сомкнулись четыре пары широких браслетов.

— Пошёл, — экзоскелетчик толкнул его в плечо.

От лестницы они свернули налево, к женской душевой; в пятницу там было пусто и тихо. За поворотом обнаружился запасной выход с бронированной дверью — впритык для тяжёлого экзоскелета.

— «Пума» на северном краю, — вполголоса сказал Стенсен. — Дойдёшь с нами прямо до места. Закончишь — отведём обратно. Давай, теск, отрабатывай свой паёк!

…Работа шла бы куда быстрее, если бы местный техник вместе со Стенсеном не ходили за сарматом по пятам, подозрительно заглядывая ему под руки. От техника, впрочем, польза была — он приносил припой, напыление и запчасти, если ему удавалось их найти. «А вот Стенсен лучше бы сидел снаружи,» — думал Гедимин, досадливо щурясь на расчищенный от грязи и смазки узел.

— Работай, работай, — буркнул охранник. — Эта штука должна полететь, понял?

Гедимин поддел когтем расшатавшуюся деталь — теперь, когда он убрал грязь, стало видно, что эта часть механизма держалась только на слое вязкой смазки. «Большой износ, но заменить нечем,» — сармат повертел деталь в пальцах и неохотно вернул на место, подтянув крепления. «Пару лет продержится, потом треснет. Я смогу выточить такую же, но… Почему у „макак“ вечные проблемы с ремонтом⁈»

…«Пума», приподнявшись на «подушке» защитного поля, крутнулась вокруг своей оси и замерла, направив нос чётко на юг. Несколько секунд она стояла так, потом плавно заскользила к краю космодрома, постепенно ускоряясь. Пятеро экзоскелетчиков, переглянувшись, ударили друг друга по «ладоням», и Гедимин поморщился от жестяного грохота. Скафандр вместе с наушниками остался на борту «Пумы», здесь уши защитить было нечем.

— Быстро управились, — выдохнул один из них. — Когда там ты должен вернуться?

— Ещё полчаса, парни, — довольно ухмыльнулся Стенсен. Раздались одобрительные смешки.

— Если так, то мы идём к Дэйви, — сказал кто-то из экипажа. — По кружке за космофлот?

— Я сейчас, — бросил Стенсен, крепко взяв Гедимина за плечо, и оттащил его к ограждению космодрома. Оглянувшись на компанию, он расстегнул один из браслетов сармата и защёлкнул на ограде.

— Стой тут, понял? — он хлопнул Гедимина по плечу и ухмыльнулся. — Хорошо отработал, теск. Можешь не дёргаться — сегодня тебя не тронут!

Гедимин проводил его недобрым взглядом и озадаченно потёр висок. Длины невидимой «цепочки» хватало, чтобы стоять у ограды и слегка шевелить руками; ни дойти до ближайшей скамейки, ни сесть на землю сармат не мог. Он осмотрелся — вокруг не было ни куска металла или твёрдого фрила. «А если бы и были — со скованными руками экзоскелет не подобьёшь,» — сармат досадливо хмыкнул и развернулся боком к космодрому — так удобнее было наблюдать за кораблями. «Пума» уже скрылась из вида, инопланетяне сегодня не прилетали, а все ближние площадки были отведены под погрузку и манёвры барков «Луна-Земля». Сармат покосился на табло — в ближайшие минуты ожидалось пять стартов.

— Борт «Эм-Би-Си»! — донеслось с высотки терминала, и все, даже Гедимин, невольно вздрогнули от неожиданно резкого окрика. — Отложить старт! Вторая очередь, время ожидания — десять минут!

Охраняемые ворота напротив терминала приоткрылись; к ним вплотную подъехал мини-погрузчик — и тут же с несвойственной ему поспешностью помчался к барку с бортовым номером «MBC». Барк приоткрыл грузовой шлюз; после минутной стыковки погрузчик двинулся в обратном направлении, а барк остался стоять, дожидаясь своей очереди. Другой корабль уже поднялся на крышу гравитационного батута и ждал направляющего толчка.

«Диспетчер,» — Гедимин покосился на высотку. «Внеплановая задержка. Они тут редко бывают. Забыли что-то нужное?»

Он перевёл взгляд на барк, заканчивающий погрузку. На его куцых «крыльях» были крупно выведены буквы MBG. Гедимин скользнул по нему взглядом и отвлёкся было на гравитационный батут, но что-то зацепило его, и он вновь повернулся к барку «MBG». «Ну и что…» — не успев додумать, он ошеломлённо мигнул. « Hasu! Как оно сюда-то долетело⁈»

Несколько секунд он смотрел на барк оцепеневшим взглядом. Все местные корабли много использовали и редко ремонтировали, многие из них доживали последние годы, — но этот должен был развалиться прямо сегодня, здесь же, на первом же взлёте. Гедимин практически видел, как барк рассыпается на куски — ровно на четыре крупных сегмента по разломам корпуса. «А потом ещё вспыхнет гептил…» — он покосился на маневровые двигатели и увидел, что погрузка закончена. Пассажирский глайдер, втянув «кишку» герметичного трапа, тронулся с места. Барк запечатал шлюзы и замер на месте, ожидая команды «на взлёт!».

Гедимин открыл было рот, но сразу понял, что между ним и пилотами барка — городской купол, десятки метров вакуума и корпус корабля. Он, досадливо щурясь, крепко сжал браслет, пристёгнутый к ограде, — времени на аккуратное вскрытие замка не оставалось. Металл продержался несколько секунд, прежде чем лопнуть; Гедимин стряхнул уцелевший, но расстегнувшийся браслет с руки, отключил магнитные «цепочки» остальной гирлянды и быстро огляделся. «В диспетчерскую,» — щёлкнуло в мозгу. «Отменить старт и вызвать техников.»

«Копы», болтающие друг с другом у киоска при входе в ближайший терминал, даже не обернулись, когда сармат поднялся по ступенькам. «Налево,» — он на долю секунды прикрыл глаза, вспоминая план космопорта. «Там лестница. Подняться на три этажа…»

У лифтов он наткнулся на людей и притормозил было, но они расступились перед ним, не задав ни единого вопроса. Врезавшись плечом в косяк, Гедимин запоздало вспомнил, что он без скафандра и вовсе не выглядит, как безобидный ремонтник, идущий по своим делам. «Не отвлекайся,» — одёрнул он себя, выходя из пустого лифта на верхнем этаже высотки. «Направо до поворота. Ещё одна лестница. На двери будет код.»

Он взлетел по ступенькам, едва успев пригнуться, — коридор, ведущий к диспетчерской, не был рассчитан на тяжёлый экзоскелет. Кодовая панель отошла в сторону от пары тычков, оборванные провода, заискрив, прижгли сармату пальцы, он досадливо сощурился и толкнул в сторону дверную створку.

— Высшая срочность! — выдохнул он, ввалившись в диспетчерскую. Человек за пультом дёрнулся, хотел обернуться, но не успел — Гедимин отодвинул его в сторону вместе с креслом и склонился над микрофоном. Его взгляд упёрся в монитор диспетчера — на нём барк «MBG» медленно разворачивался к подъёму на батут.

— Борт «Эм-Би-Джи»! — рявкнул сармат в микрофон. — Отмена рейса! Переход на запасную полосу, срочный вызов техников! Повторяю: отмена рейса!

Он увидел на мониторе, как корабль замирает на месте, а потом медленно откатывается к запасной полосе, и к нему несётся космодромный глайдер. На пульте замигали светодиоды, Гедимин покосился на них и ткнул пальцем в «ремонтная база: экстренно».

— Борт «Эм-Би-Джи», — выдохнул он в испуганное лицо, появившееся на мониторе. — Предельная деформация корпуса по линии «кабина-маневровые двигатели». Барк разрушится от малейшего толчка.

— Вас понял, — отозвался диспетчер ремонтников, вернувший лицу осмысленное выражение. — Снимайте барк с рейса. Ангар освободится через сорок минут.

Гедимин оборвал связь, посмотрел на барк, замерший на запасной полосе, и открытый грузовой шлюз, довольно ухмыльнулся — и, схватившись за грудь, согнулся пополам. Из лёгких внезапно вышибли весь воздух, и сармат беспомощно захрипел. Над ухом протрещал разряд станнера — диспетчер наконец понял, что происходит нечто незапланированное. «Самое время,» — успел подумать Гедимин, пока неловко падал набок. Грудь разрывалась от боли, в глазах то темнело, то прояснялось, и ослепительно-белый свет обжигал сетчатку. Диспетчер что-то закричал над его головой, но сармат, скорчившийся на полу, не смог даже повернуть голову. Грохот крови в ушах то оглушал, то смолкал, и боль усиливалась, заставляя беспомощно хватать воздух. «Жучок,» — Гедимин беззвучно зашипел — из пустых лёгких не мог выйти даже такой слабый звук. «Стенсен… разряд за разрядом… Ah— has— su, как же больно!»

Последняя световая вспышка показалась ему яркой, как близкий ядерный взрыв. Потом свет погас.

18 июня 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— М-да, Фрэнки, — пробормотал доктор Алваренга, задержавшись у изголовья койки и внимательно посмотрев сармату в лицо. — Ты всё-таки везучий. Ещё один разряд — и твой мотор не завёлся бы и с толкача.

Гедимин слушал его молча — он только полчаса назад пришёл в себя, и хотя боль ушла, и лёгкие больше не заклинивало, силы к нему возвращались медленно. «Я в тюремной больнице,» — отметил он про себя. «Что было? Стенсен применил чип, а потом?»

Он приподнял голову, покосился на своё тело, раздетое до подштанников и прикреплённое к поручням металлическими браслетами. Через пару секунд он понял, что большая их часть не закрыта — они просто удерживают его расслабленные руки, не давая им упасть. Из браслета-дозатора торчали две полупустые ампулы, левая кисть, по ощущениям, отекла и распухла.

— Лежи, — Алваренга слегка надавил на грудь сармата, выдернул одну из ампул и, осмотрев её, бросил в утилизатор. — До вечера я тебя не отдам. Фокс обещал…

В глаза сармату ударил пульсирующий красный свет, под потолком что-то задребезжало, и Алваренга, вздрогнув всем телом, быстро пошёл к выходу. Проблесковый маячок погас, едва за врачом закрылась дверь, — видимо, его и звали. Гедимин посмотрел на защитное поле, мгновенно прикрывшее его койку, машинально прикинул, где должен стоять генератор, и как к нему подобраться — и, досадливо сузив глаза, прервал бесполезные рассуждения на середине. «Куда ты собрался⁈ Двух побегов тебе было мало… Hasu!» — он стиснул зубы, внезапно сообразив, как со стороны выглядело недавнее «спасение барка». «Теперь у меня три побега. Гедимин, ты идиот.»

За дверью что-то гудело и лязгало, иногда доносились отрывистые реплики, потом кто-то охнул. Створка отъехала в сторону, пропуская самоходную тележку. На ней лежало раздетое тело, показавшееся Гедимину неестественно маленьким; не сразу он сообразил, что это обычный человек. Переложив его на койку и прикрыв простынёй по грудь, санитары быстро вышли, и снова из коридора донёсся гул, прерываемый недовольными репликами.

Человек на койке зашевелился, приподнялся на локтях, дотянулся до стакана с водой у изголовья, посмотрел на него и, еле слышно фыркнув, лёг обратно.

— Да, Мэллоу, тут тебе не курорт, — пробормотал он.

Гедимин, вздрогнув, перевернулся набок и привстал на локте, растерянно глядя на человека.

— Мэллоу?

Тот дёрнулся всем телом, попытался встать, но, сдавленно охнув, смог только перекатиться на другой бок и лечь к сармату лицом. Его кисть приподнялась в приветственном жесте; большой палец он прижал к ладони, остальные четыре старательно растопырил.

— Механик Джед? Вот ты где! Мы уже не знали, что и думать. То ли бежал, то ли расстрелян…

Гедимин поморщился.

— Я тут, — он покосился на грудь, покрытую старыми шрамами. Чип, вцепившийся в его сердце, никак о себе не напоминал. «Такая маленькая штука — и столько проблем…» — Гедимин досадливо сощурился.

— А ты что тут забыл? — спросил он, разглядывая человека. Под его глазом багровел свежий кровоподтёк, но, насколько сармат знал, из-за синяков обычно не увозили в больницу.

— Да вот, — Мэллоу скривился и слабо помахал расслабленной ладонью. — Извини, что не встаю, — только что мне вправили обе лодыжки. Неделя без прогулок, так-то вот…

Гедимин мигнул.

— Кто тебя так? Люди Джайна?

Мэллоу мотнул головой.

— Спаркс! Его парни, я их знаю. Надо же было их подпустить вплотную… — он покосился на свои лодыжки, прикрытые простынёй, и снова скривился. — Ловкие ублюдки. И, главное, не подкопаешься. Несчастный случай, так-то вот…

Гедимин недобро сузил глаза.

— Спаркс? Может, его… нейтрализовать?

Мэллоу поспешно замотал головой.

— Подожди, механик! Они этого и хотят. Вывести тебя из игры. Вот, смотри, — стоило тебе на день уйти, и что творится? — он кивнул на свои ноги. — А если тебя засадят в карцер, нас вообще раздавят. И ещё Винки…

Он поморщился.

— С ним что? — спросил Гедимин, угрюмо щурясь. — Тоже здесь?

— Винки в большом госпитале, — вздохнул Мэллоу. — Какой-то хитрый перелом…

Дверь распахнулась, пропуская двоих экзоскелетчиков. За ними, чуть поодаль, шли двое в белых комбинезонах, а позади — ещё один экзоскелет. «Шериф,» — узнал Гедимин, едва увидев жёлтую броню. «Это не к Мэллоу…»

Джон, натянув простыню до подбородка, моментально прикинулся спящим. Алваренга, проходя мимо него, выразительно хмыкнул, положил рядом со стаканом две пилюли и направился к защитному полю. Экзоскелетчики уже обступили купол, подозрительно глядя на сармата.

— А я предупреждал, что этим кончится, — сказал угрюмый доктор Фокс, останавливаясь у изголовья и прижимая палец к шее Гедимина. — Из сарматов плохие рабы.

— Мистер Фокс, — шериф поморщился. — Не начинайте сначала. Ваш чип помог пресечь побег, но не предотвратил его. Попробуйте ещё раз.

— Чтобы вы его окончательно добили? — мрачно отозвался Фокс. — Гедимин, вы меня слышите?

Он взглянул сармату в глаза.

— Да, — буркнул тот. Приподняться не вышло — едва защитное поле упало, браслеты защёлкнулись, пристегнув его к койке.

— Третья попытка побега, мистер Кет, — тяжело вздохнул шериф, подходя к нему вплотную. — Вы что, забыли, где находитесь? За месяц Луна не состыковалась с Землёй, как бы вам этого ни хотелось.

Гедимин досадливо сощурился.

— Я не собирался бежать, — угрюмо сказал он. — Надо было остановить барк…

Фостер махнул стальной «клешнёй».

— Я знаю, где и при каких обстоятельствах вас нашли. Так или иначе — вас не было там, где вам было приказано оставаться. Сомневаюсь, что суд поверит в ваши благородные мотивы.

— Шериф Фостер, — холодно сказал Фокс, отворачиваясь от сармата. — Вы ещё раз попытаетесь договориться с Гедимином — или мне делать то, за чем я сюда приехал?

— Действуйте, — отозвался Фостер, отступая на шаг. — Доктор Алваренга поможет вам.

Сармата перевернули вниз лицом; теперь он утыкался подбородком и лбом во что-то упругое и чувствовал, как кожу на шее холодит разбрызганный спирт с анестетиком.

— Вот этот участок, — отрывисто сказал Фокс. — Вы держите, я ввожу.

По коже разлилось что-то мокрое. Боли сармат не чувствовал, но что-то неприятно оттягивало мышцы на загривке.

— Готово, — неприятное ощущение пропало, запах крови исчез, к коже прижали клочок пластыря. — Вот он. Один, два… Всё, активировался. Переворачивайте!

Пока Гедимина перекладывали на спину, он напрягал плечи и мышцы шеи — что-то инородное было внутри и порой давало о себе знать, но точно определить, где оно, сармат не мог. «Ещё один чип»?' — он досадливо сощурился. «Напихают всякой дряни…»

— Матейка, Макнайт, подойдите ближе, — негромко скомандовал шериф. — Доктор Фокс, покажите, как это работает.

Медик быстро взглянул на коллегу, тот поморщился, но кивнул. Люди зашевелились, отступая от койки, защитное поле сомкнулось, браслеты на руках сармата защёлкали, расстёгиваясь. Гедимин озадаченно хмыкнул.

— Вставайте, Кет, — приказал шериф. — Вы можете идти?

Спустившись с койки, Гедимин слегка покачнулся, но удержался и быстро сделал шаг к защитному полю. Неприятная слабость в мышцах ещё оставалась, но идти сармат мог — это было даже легче, чем стоять на одном месте.

— Чего тебе? — спросил он, хмуро глядя на человека.

— Ещё шаг, — приказал тот, поднимая руку. — Доктор Фокс, ваша очередь.

Гедимин двинулся вперёд — и рухнул на пол неподвижной грудой Би-плазмы. По ощущениям, из его тела внезапно выдернули кости, и оставшаяся бесформенная масса растеклась, бессмысленно подёргиваясь.

— Спинной мозг, — бесстрастно сказал Фокс над его головой. — Чип отключает от командных центров всё, что ниже него. Гедимин, вы можете вдохнуть?

Сармат попытался. Мышцы диафрагмы поддавались с таким трудом, что хотелось помочь им руками, — но руки тоже размякли и не подчинялись.

— Не бойтесь, контроль вернётся через несколько секунд, — сказал Фокс, передавая что-то шерифу. — Скажите своим людям, чтобы не давили на кнопку. Чип срабатывает один раз в пять минут, даже если они прибьют её к пульту гвоздём.

Сармат сидел на полу и сердито щурился. Ни одна мышца ниже шеи ему не подчинялась. Он только-только начал их чувствовать, и ощущения были не из приятных — тело, неожиданно отделённое от мозга, подключалось обратно, выдавая потоки панических сигналов. «Чтоб их так от электростанции отрезало,» — угрюмо думал Гедимин, разглядывая фриловые пластины на полу.

— Поднимите его, — приказал тюремный медик. — Руки в зажимы, это под голову.

Сармата переложили на койку, ткнули чем-то в плечо, прилепили к груди пару датчиков и отошли от него.

— Матейка, Макнайт, всё понятно? — спросил издалека шериф. Ответов сармат уже не услышал — за экзоскелетчиками закрылась дверь.

Несколько минут Гедимин лежал в тишине, разглядывая потолок и пытаясь шевельнуть хотя бы пальцем. Контроль действительно возвращался — постепенно, мучительно медленно.

— Вот с кем бы я не поменялся, так это с тобой, — задумчиво пробормотал Мэллоу. — Им так надо таскать тебя на космодром, что даже на побеги начхать. Опять чинил реактор?

Сармат поморщился.

— Маневровые двигатели. Впрыск кислорода… — он оборвал объяснения на полуслове и опустил голову на подушку. — Глупо вышло.

— Впервые слышу, чтобы в кого-то засунули два чипа, — пробормотал Мэллоу. — Если кто-то настолько опасен — его расстреливают, и все дела. Спрошу у Дальберга, как выберусь, но — что-то тут странное, Джед. Два чипа! Не больно?

— Мерзко, — отозвался Гедимин, ощупывая дрожащими пальцами шею. Поднимать руку пришлось в три приёма, и сармат не был уверен, что нервы сейчас передают точные сигналы, а не то, что накопили за время отключки.

— У них есть пульт от меня, — прошептал он с кривой ухмылкой. — Вот как чувствуют себя механизмы.

Мэллоу неуверенно хихикнул.

— Я слышал, эти штуки нельзя вытащить, — сказал он. — Через несколько месяцев они там врастают. Так с ними и похоронят.

Гедимина передёрнуло.

— Не вытащат — выжгу, — прошептал он, недобро щурясь. «Достаточно узкий луч и сканер для прицеливания… Когда-нибудь я отсюда выберусь. И все пульты выкину в утилизатор.»

19 июня 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Неделю без прогулок, так-то вот… — Мэллоу покосился на свои лодыжки и тяжело вздохнул. С тех пор, как его перевели в камеру, он почти не вставал, с трудом переползая от койки до унитаза, и даже не подходил к решётке. Гедимин следил за ним с нарастающей тревогой. «Хрупкие существа эти „макаки“,» — угрюмо думал он, почёсывая шею. Зудеть она начала с утра — как-то странно, изнутри, и добраться до источника зуда сармат никак не мог.

— Дальберг, будь другом, принеси с прогулки пива! — попросил Мэллоу. Его сокамерник, сегодня ещё более угрюмый, чем обычно, только фыркнул.

— У тебя сухой закон. Забыл, что ли?

Мэллоу протяжно вздохнул и жалобно посмотрел на Гедимина.

— Видишь, что без тебя делается? Тебе никак нельзя исчезать, механик. Этак мне в другой раз шею свернут.

Из коридора донёсся свист и презрительный смешок.

— Ну что, Мэлли, собрал свою банду? — громко спросил кто-то и снова засвистел в два пальца. Гедимин недобро сузил глаза.

— Кто?

— Не обращай внимания, — поморщился Мэллоу. — Чей-то подсосок, из новичков. Джед, у тебя там книги новые?

Сармат покосился на экран «читалки». Среди аляповатых обложек «бреда про космос» выделялась одна серая — руководство по сборке и эксплуатации ремонтных перчаток. Гедимин хмыкнул.

— Да, сбросили что-то. Повернуть экран к тебе?

Мэллоу покачал головой.

— Не, я не читатель… Выходит, ты сегодня за смарт расплатился? На той неделе у тебя все деньги будут свободные?

Сармат кивнул, думая о ремонтных перчатках. Та, что была встроена в его скафандр, проработала тринадцать лет; Кенен денег на новый инструмент всегда жалел, и если его не припирали к стене, сарматы ни о каких новшествах даже не узнавали; Гедимину его перчатка нравилась, и он ничего не выяснял. «Может, „макаки“ уже сделали что-то новое,» — подумал он, глядя на обложку руководства. «Проверю.»

— Хорошо тебе, — протянул Мэллоу. — Дальберг, купи чего-нибудь Джеду!

В коридоре зафыркали.

— Прикармливаешь пса? — глумливо спросил кто-то. — Да пёс-то на цепи!

Мэллоу, скривившись, виновато покосился на Гедимина.

— Осторожно там, Дальберг, — тихо попросил он. — Больно уж им всем тут весело…

25 июня 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Между предбанником и душевой снова клубился затор. У склада мочалок и у контейнеров с мылом толкались те, кто вошёл и обнаружил, что поторопился — склад был пуст. Бойцы четырёх банд распространились с четверти помещения на половину, галдели и смеялись. Группа Мэллоу, захватив один из душей, толпилась в его пределах и угрюмо смотрела на толкотню и вспыхивающие то там, то там стычки.

Гедимин досадливо щурился. Кто-то из товарищей Мэллоу хотел помочь ему с мытьём, но сармат отмахнулся. «Опять беспорядок,» — думал он, провожая взглядом очередную «макаку», вылетающую из толпы у контейнеров. За ней рванулась другая, со сжатыми кулаками, но получила в глаза пригоршню мыла, взвыла и схватилась за лицо.

— Вот-вот, — еле слышно пробормотал Дальберг, и Гедимин удивлённо покосился на него — сокамерник Мэллоу подавал голос нечасто.

— Джед, — Мэллоу, выйдя из-под душа, тронул сармата за руку. — У нас проблема.

Сармат, отодвинувшись к стене, вопросительно посмотрел на него. Сегодня на «главаря» никто не нападал, если не считать за нападение свист и смешки; он уже уверенно держался на ногах, распухшие лодыжки снова стали тонкими, и жёлтое пятно под глазом почти сошло. Взгляд у него, однако, был мрачный — что-то очень мешало радоваться выздоровлению.

— Всё из-за Винки, — тихо сказал он, быстро оглянувшись через плечо на радостную банду Джайна. — Он в госпитале, завтра выйдет. Он сейчас еле ходит — а значит, не боец. Может, ещё на месяц.

Гедимин угрюмо кивнул. «Очень хрупкие существа,» — думал он, глядя на остатки кровоподтёка под глазом Мэллоу. «Хватает же им смелости на драки…»

— Джайн хочет за него выкуп, — продолжил Мэллоу, снова оглянувшись через плечо. — Джайну он такой не нужен, так что за двадцать койнов его отпустят.

— А если не платить? — спросил Гедимин, сузив глаза. Мэллоу развёл руками.

— Тогда ему жизни не дадут. Вообще из камеры не выйдет.

— А в рыло? — Гедимин перевёл взгляд на Джайна. Тот стоял поодаль, между двумя крупными самцами, и над чем-то смеялся, показывая алые дёсны и крупные зубы. «Обезьяна,» — сармат недобро сощурился.

— Не-не-не! — Мэллоу неожиданно крепко вцепился в его ладонь. — Знаешь, как это будет называться? «Беспричинное избиение», Джед. Все камеры покажут, что ты напал первым. Уедешь на второй этаж, и нам тогда конец.

Сармат мигнул.

— А когда тебе повредили ноги? Это было «причинное» избиение?

Мэллоу поморщился.

— Это… это вроде как несчастный случай. Один поскользнулся, другой упал, потом неудачно встали… Штучки Спаркса, механик. Не прикопаешься.

Гедимин перевёл взгляд на банду Спаркса. Её главарь, невысокий человек с короткими седоватыми волосами, выглядел неприметно, — если бы Мэллоу не ткнул в него пальцем, сармат никогда бы на него не подумал. Его люди расположились вокруг с видимой небрежностью, но Гедимин видел, что Спаркса прикрывают со всех сторон.

— А ты не пробовал кому-нибудь устроить… несчастный случай? — вполголоса спросил он у Мэллоу. Тот досадливо поморщился.

— Не с нашим везением, механик. Видел, какие у них бойцы? А у нас⁈

Он махнул рукой на рыхлую толпу вокруг душа.

— Мэллоу, давай к делу, — буркнул, повернувшись к нему, Дальберг. — В общаке сейчас пусто. У меня пять койнов. Твои тебе что-нибудь скинут?

Мэллоу покачал головой.

— Сплошные траты, парни. Семь койнов, больше не выйдет. Сколько соберём?

Дальберг окинул толпу задумчивым взглядом.

— Восемь я дам, — сказал Гедимин, глядя то на бойцов Джайна и группу прикрытия Спаркса, то на растерянных «мартышек» из компании Мэллоу. — Потом вернёте. Но вам нужны нормальные бойцы… или очень-очень слаженная группа. Иначе так и будут гонять…

26 июня 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Ядерная физика? — Мэллоу и Дальберг озадаченно переглянулись. Первый старательно улыбался, второй, сдвинув брови, сразу качнул головой.

— Мы поищем, Джед, — пообещал Мэллоу. — Там есть киоск, а в нём всякие штуки для учёбы. У нас тут ядерщиков не учат, но мало ли…

Он прошёл мимо закрытой камеры Гедимина, догоняя колонну, и через пару минут двери ангара закрылись. Негромко скрипнула решётка — кто-то запоздало выбрался наружу. Гедимин насторожился было, но услышал медленные, тяжёлые шаркающие шаги и снова уткнулся в книгу, — ничего интересного не происходило, никто не пытался бежать, просто вышел на «прогулку» Винсент Моро.

У него были с собой какие-то подпорки, но даже с ними он передвигался с трудом, часто останавливался и переводил дыхание. Прошло десять минут, прежде чем он добрался до камеры Гедимина — и снова встал, опираясь на переносную конструкцию и вытирая мокрый лоб.

— Механик Джед, — прохрипел он, с трудом поворачиваясь к сармату. — Правда механик?

Гедимин кивнул, опустив на койку ладонь с прикреплённым к ней смартом и вглядевшись в лицо Винки. Щёки у него ввалились, и из-за этого губы казались ещё более раздутыми.

— Чего смотришь? — спросил Винки, сдвинув брови. — Меня подловили. Не ждал…

Гедимин качнул головой.

— Как у вас распределяется окраска? — спросил он. — Я серый из-за облучения. От переохлаждения стал бы синим. Знаю, что у людей не меняется. А от чего зависит?

Винсент ошалело встряхнул головой и криво усмехнулся.

— Не спрашивай — и не ответят, — пробормотал он, странно глядя на сармата. — Мэлли говорит, ты меня выкупил?

Гедимин кивнул.

— Значит, вы друг другом торгуете… — протянул он, старательно убирая с лица брезгливое выражение — Винки точно не был виноват в том, что его продали и купили.

— Да, верно, — человек невесело ухмыльнулся. — Так уж тут заведено. А тебе это зачем? Мэлли говорит — ты денег не берёшь. Даже купить ничего не просишь. Защита…

Он фыркнул.

— Какая тебе от меня защита⁈ Махнёшь случайно рукой — и нет никакого Винки. И Джайна тоже нет. Зачем тебе банда?

— Это не моя, — отозвался Гедимин, досадливо щурясь. «Умная мартышка,» — думал он, глядя на Винсента. «Сразу проникла в суть. Правильно выкупили…»

— Это Мэллоу. Я тут так…

— Мэллоу… — Винсент недоверчиво ухмыльнулся. — До тебя он сидел тихо, как снайпер на крыше. А потом — откуда что взялось… Ладно, механик. Не хочешь говорить — не надо.

Он снова уцепился за свои подпорки и побрёл дальше, то и дело останавливаясь. Его нога, на две трети закрытая фиксаторами, почти не гнулась, из-за этого её приходилось волочить. Гедимин ещё долго слышал шарканье и тяжёлое, свистящее дыхание, — человек дошёл до конца коридора, там развернулся и пошёл обратно.

— Почему ты тут? — спросил он, добравшись до камеры Гедимина. — Не с другими тесками, на Земле?

Сармат посмотрел на него и настороженно хмыкнул — если в первый «проход» Винки выглядел слабым, но держался, то сейчас казалось, что он вот-вот рухнет. «Медика, что ли, позвать?»

— Не взяли, — ответил он. — Ты не болтай. Сядь и отдышись. Иначе свалишься.

Винсент ухмыльнулся.

— Так заметно?.. Нельзя садиться, теск. Я потом не встану. Колено… — он скривился. — Читаешь? Интересно?

Гедимин качнул головой.

— Много бреда. Но помогает убить время. Тут очень скучно.

Винсент, не выдержав, громко фыркнул и едва не упал вместе с подпорками.

— Теперь понял! Да-а, от скуки это поможет. Рядом Мэлли, в бойцах — я и бескодники, против — Джайн со Спарксом и два китайца… Теперь-то не заскучаешь!

Гедимин поморщился.

— Это ещё хуже. Ты до камеры дойдёшь? Может, крикнуть охрану?

Винки решительно мотнул головой.

— Охрана за меня ходить не будет. Мне уже легче. Дойду… Эй, а что у тебя за пятна? Вон, на руке, и на шее кольцом…

— Лучевые ожоги, — отозвался Гедимин. — «Ядерный загар».

Винсент недоверчиво сощурился на него.

— Мэлли что-то болтал про реакторы… Эй, ты не радиоактивный? Может, тебя поэтому там держат?

— Много болтаешь, — буркнул сармат, досадливо щурясь. — Видишь поле? Видишь на нём пятна? Ну?

Винсент покачал головой.

— Слишком сложно для меня, — сказал он, хватаясь за подпорки. — Я пошутил, механик. Я деньги верну. У меня пособие — койн в сутки. Скоро накопится, и я тебе отдам.

Он побрёл дальше по коридору, останавливаясь через каждые пять шагов, — и всё-таки добрался до камеры, не свалившись. Гедимин, облегчённо вздохнув, лёг на койку и снова развернул голографический экран. «Ядерная физика,» — он криво ухмыльнулся. «Даже интересно, что они там найдут…»