Объяснение в любви

9

На нем был темный костюм, ослепительно белая рубашка и темный галстук. Первое впечатление от гостя Анхела выразила бы двумя словами — холодный и чопорный. Ничего общего с человеком, изображенным на газетной вырезке, что некогда хранилась у матери. Там он выглядел молодым и энергичным, под стать Клайву.

Но, с другой стороны; та фотография была сделана давным-давно. Возможно, через два десятка лет Клайв с его циничным взглядом на жизнь вполне уподобится Луису Дорадо. При этой мысли Анхела внутренне похолодела и обратилась с короткой молитвой к Небесам: «Господи, пусть этого не произойдет!»

— Доброе утро, сеньор, — церемонно приветствовала она гостя. — Чем обязана?

Анхела держалась любезно и вежливо, делая вид, что ровным счетом ничего не знает о нежданном визитере. Пусть сеньор Дорадо сделает первый шаг — сам себя выдаст.

Здороваться гость не стал. Сощурившись оглядел Анхелу снизу доверху, точно некий любопытный музейный экспонат. Лицо сеньора Дорадо казалось отлитым из бронзы, а тонкие губы, судя по всему, давным-давно разучились улыбаться. Еще не зная этого человека, Анхела испытала к нему подсознательную неприязнь, и, похоже, самые худшие ее опасения вполне оправдались.

— Ты дочка Росауры, — объявил гость наконец, удовольствовавшись осмотром.

— Да, — подтвердила Анхела. — Вы пришли расспросить меня о матери?

Сеньор Дорадо переступил с ноги на ногу. Он явно чувствовал себя до крайности неуютно.

— Si, — неохотно ответил он. — Да… и нет. По твоему ответу я заключаю, что ты обо мне знаешь.

— Да, о ваших отношениях с моей матерью мне известно, — кивнула Анхела, не видя необходимости скрывать очевидное.

Гость цинично сощурился.

— Вплоть до вчерашней нашей встречи я был убежден, что на полотнах Ренана Бенавенте изображена твоя мать. Это и неудивительно: ведь о твоем существовании я понятия не имел.

В кои-то веки нашелся человек, правильно идентифицировавший натурщицу Ренана Бенавенте. А теперь — что за ирония судьбы! — он вдруг решает, что ошибся и склоняется ко всеобщему мнению.

— Мы были очень похожи, — сдержанно произнесла Анхела. — Нас многие путали.

— Были?.. — тут же насторожился гость.

— Мать умерла два года назад, — пояснила молодая женщина.

— Мои соболезнования, — буркнул себе под нос сеньор Дорадо.

— Спасибо, — поблагодарила Анхела. Как официально, как холодно это прозвучало!

Разве в подобной ситуации не полагается испытывать хоть что-нибудь? — спрашивала она себя. Есть же на свете такая вещь, как пресловутый «зов крови»? Осознав, что она до сих пор стоит в дверях, Анхела направилась в гостиную. Настороженно оглядываясь по сторонам, гость проследовал за ней. Интересно, чего он опасается? Что она выхватит из-за корсажа кинжал?

— У тебя даже походка в точности как у Росауры, — отметил он.

Анхела коротко улыбнулась. Ничего нового она не услышала. Да, она как две капли воды похожа на мать.

— Не желаете ли присесть? — учтиво пригласила Анхела. — Может, выпьете чего-нибудь? Кофе или?..

— Я твой отец! — внезапно рявкнул гость, обрывая собеседницу на полуслове. — Точки над «i» расставлены, так что с любезностями можно покончить. Чего ты хочешь?

— П-простите? — недоуменно заморгала молодая женщина.

— Ты меня слышала, — нетерпеливо отозвался сеньор Дорадо. — Назови твою цену.

Анхела ушам своим не верила: ей казалось, что она спит и видит дурной сон.

— Но ведь это вы пришли ко мне сюда, — напомнила она. — Я вовсе не…

— Предупрежден — значит вооружен, — фыркнул гость. — Я догадывался, что очень скоро ты заявишься ко мне, и решил опередить тебя. — Он пожал плечами. — Я хочу знать: во сколько мне обойдется твое молчание?

Ее молчание? Анхела недоуменно уставилась на собеседника. Сеньор Дорадо пришел сюда, будучи свято уверен, что она вот-вот начнет его шантажировать?

— Но я вовсе не требую…

— Такие, как ты, всегда требуют!

Дыхание у Анхелы перехватило. Сколько презрения в его голосе! Сколько презрения в его взгляде! Да этот человек ее всей душой ненавидит! Он совсем не знает дочери, однако загодя счел ее расчетливой интриганкой. «Такие, как она…» Перед мысленным взором Анхелы возникло надменное лицо миссис Риджмонт… Все вы, богачи и аристократы, одинаковы!

— Росаура меня надула, обвела вокруг пальца, — проворчал сеньор Дорадо. — Тебе вообще не полагалось появляться на свет.

Интересно, он понимает, что говорит? Анхела внезапно ощутила приступ тошноты.

— Вы сочли само собой разумеющимся, что моя мать уедет в Мадрид и сделает аборт? — решила уточнить молодая женщина. — Только потому, что вам это было на руку?

— Росаура требовала денег, — пояснил сеньор Дорадо. — Я предположил, что эти средства нужны ей для того, чтобы избавиться от… проблемы.

— Проблемой моей матери была не я, а вы! — возмущенно вскричала Анхела. — Деньги ей требовались для того, чтобы не умереть с голоду! Вы бросили ее без гроша в кармане, закрыли банковский счет, даже за квартиру не заплатили!..

— Такова жизнь, знаешь ли, — равнодушно пожал плечами гость. — Со временем ты сама в этом убедишься… когда пробьет твой час.

Вот как, значит, негодяй обошелся с ее матерью! Не поэтому ли несчастная Росаура навсегда утратила самоуважение? Как могла она полюбить такого подонка? Как не разглядела его истинного лица?

— Меня от вас тошнит, — с отвращением проговорила Анхела.

— Вот только не надо нравоучений, сеньорита! — взорвался гость. — На себя бы посмотрела! Живешь с мужчиной, которому продалась за деньги! — Лицо сеньора Дорадо вновь превратилось в каменную маску, в холодном голосе звенело презрение. — Ты думай, с кем говоришь! А то, как бы я сам не объявил всему миру, что любовница Клайва Риджмонта — незаконнорожденная дочка Луиса Дорадо! А пресловутая «Женщина в зеркале» — ее дешевая потаскушка-мать!

Анхела со всего размаху влепила ему пощечину. Это получилось само собою, она просто не сумела сдержаться. И ни малейшего раскаяния по этому поводу не испытала. Мгновение отец и дочь стояли лицом к лицу, испепеляя друг друга взглядами. Затем гость схватился за пламенеющую щеку, в его глазах читалось обещание скорой мести.

— Извольте выйти вон, — отчеканила Анхела.

— Между прочим, это не твой дом, чтобы выгонять меня за порог, — ответствовал гость, язвительно усмехаясь. — Просто назови сумму, и все.

Тут сеньор Дорадо невозмутимо извлек из внутреннего кармана чековую книжку. Никак откупиться собрался! Молодая женщина себя не помнила от гнева. И хорошо, что так, — в противном случае она бы наверняка разрыдалась.

А гость подумал минуту, взялся за перо и вписал в нужную строчку весьма внушительную цифру.

— Этого должно хватить, — не без самодовольства произнес он, вручая чек дочери. Кажется, сеньор Дорадо сам не ожидал от себя подобной щедрости.

Не сводя с отца глаз, Анхела разорвала чек надвое, затем еще раз, и еще и демонстративно швырнула клочки в мусорную корзину. Потом, не говоря ни слова, повернулась и вышла из гостиной.

Будь тут Клайв, он бы наверняка одобрил ее поступок. Но Клайва не было. Более того, Анхела вовсе не собиралась его дожидаться. Если собственный отец видит в ней лишь дешевую содержанку, вправе ли она рассчитывать на уважение других людей?

Нужно бежать, и скорее. Немедленно, сейчас! Пока не вернулся Клайв и не убедил ее в обратном. Что самое печальное, ему это несложно! Одно слово, одно прикосновение — и она вновь примется ластиться к нему точно котенок!

Лусия дожидалась в прихожей. Она обеспокоенно хмурилась: возможно, до нее донеслись обрывки разговора.

— Будьте добры, проводите сеньора Луиса Дорадо к выходу, — небрежно обронила Анхела и, стремительно пробежав мимо, скрылась за дверями спальни.

В то самое время, когда Анхела «знакомилась» со своим отцом, в тиши фамильной библиотеки Клайв объяснялся со своим. Повсюду красовались бесценные произведения искусства — наследие нескольких поколений одержимых коллекционеров. Сама усадьба, если на то пошло, являлась национальным достоянием.

— Мне нужна твоя поддержка, — мрачно заявил Клайв. — Я совершенно не хочу враждовать с собственными родителями, но, если вы с матерью меня вынудите, что ж, мне придется объявить вам войну! — Слова эти заключали в себе и предупреждение, и угрозу.

— Ты, никак, просишь, меня приструнить твою матушку? — Мистер Риджмонт саркастически усмехнулся. — Извини, сынок, но я слишком болен, а может быть, слишком мудр, чтобы брать на себя подобную задачу.

Однако, не мог не отметить Клайв, несмотря на все свои заверения в обратном, отец явно шел на поправку.

— Ты неплохо выглядишь, — с запозданием произнес сын.

— Спасибо, что заметил.

Мистер Риджмонт не преминул намекнуть, что разговор следовало начать именно с этой фразы. Несколько месяцев назад глава семьи перенес тяжелую операцию на сердце. К тому времени, когда пациенту позволили вернуться из больницы домой, он потерял в весе и превратился в бледного, изможденного призрака.

— Да, медицина просто чудеса творит, — отмахнулся старик: он терпеть не мог разглагольствований на больнично-лекарственные темы. — Так что это за женщина, в которой мать твоя видит угрозу и считает нужным публично оскорбить?

Ага, стало быть, с темой здоровья покончено, обрадовался Клайв. Уж таков его отец: предпочитает сразу брать быка за рога. В создавшихся обстоятельствах он поступил бы точно так же.

— Ты ее знаешь, — вздохнул Клайв. — Мы вместе вот уже год.

— Как? Ты все с одной и той же? — изобразил изумление Клайв Риджмонт-старший. Но сын не поддался на провокацию. Он лишь коротко улыбнулся, признавая за отцом право на насмешку. — Неудивительно, что твоя мать в панике.

— И совершенно напрасно.

— Тогда повторяю вопрос, — повысил голос отец. — Кто она такая?

Клайв извлек из внутреннего кармана пиджака фотографию, сделанную на свадьбе Криса и Эстрельи. Риджмонт-старший поднес карточку к самым глазам, внимательно рассматривая избранницу сына.

— В твоем хорошем вкусе я никогда не сомневался, — протянул он наконец.

— Но?.. — не отступался Клайв.

— Конечно, последний год я провалялся на больничной койке, но пресловутую картину видел, — произнес Риджмонт-старший. — Роскошная фигура и печальные глаза. — Он протянул фотографию обратно сыну.

А Клайв в очередной раз подивился иронии судьбы. Сейчас, зная всю правду о портрете, он не испытывал ни малейшего желания опровергать слова отца. Да, Анхела была права: посмотри на обнаженную мать и увидишь обнаженную дочь. Так что какая, в сущности, разница, что болтают люди!

Как бы то ни было, к отцу Клайв приехал отнюдь не за этим. У него есть право выбирать собственное будущее, и он его выбрал. Если же родители не желают с этим смириться, тогда…

А что — тогда? — в очередной раз спросил себя он.

— Такой женщиной приятно обладать, — задумчиво произнес мистер Риджмонт. — Приятно поразвлечься с ней время от времени. Но не более того, сынок. Не более того.

Итак, отец отказывается его поддержать? Клайв убрал фотографию в карман.

— Это твое последнее слово? — холодно осведомился он, вставая.

Отец хмуро взглянул на сына из-под кустистых бровей.

— Она что, беременна?

Интересная мысль, цинично подумал Клайв. Незаконнорожденный ребенок в семействе Риджмонт… Губы его изогнулись в невеселой улыбке.

— Нет, — честно ответил он. — Но я могу быстро поправить дело.

Ага! Вот теперь отец, кажется, начинает воспринимать его намерения всерьез. Брови мистера Риджмонта сурово сошлись на переносице.

— Сядь! — приказал он.

Клайв послушался. Чего-то в этом роде он, собственно говоря, и ждал.

— А теперь, будь так добр, объясни, зачем тебе именно эта женщина? Ты же можешь выбрать любую красавицу в Европе!

Ах, как бы «порадовалась» Анхела, услышав это циничное заявление! Вот она, пресловутая надменность Риджмонтов, как есть.

— Я выбрал эту, — просто ответил Клайв и, глядя в глаза отцу, добавил: — И я ее получу. Понимаешь?

Воцарилось напряженное молчание. Секунд тридцать Риджмонт-старший испепелял взглядом непокорного сына. А затем вдруг откинулся в кресле и от души рассмеялся.

— В следующие выходные, — произнес он многозначительно. — Думаю, здесь, в усадьбе. Все будет очень официально, очень торжественно — словом, как полагается.

— Gracias, — машинально перешел на испанский Клайв. Только что он одержал небывалую победу.

Глаза Риджмонта-старшего заговорщицки сверкнули.

— А теперь тебе осталось всего лишь уговорить мать, — не без ехидства напомнил тот.

Клайв направился к лифту. День у него выдался на редкость удачный! Просто-таки решающий день! Однако объяснение с родителем и авиаперелеты заняли слишком много времени, и теперь ему не терпелось увидеться с Анхелой, чтобы сообщить ей радостную весть.

Мечтательно улыбаясь, он запустил руку в карман и нащупал небольшую коробочку с кольцом. Лифт остановился, створки разъехались в стороны. Клайв вложил ключ в замок. Вот оно, свершилось! От того, что произойдет сейчас, зависит счастье всей его жизни!

Вот ведь ирония судьбы: надменный аристократ Клайв Риджмонт никогда не думал, что мысль о предстоящей помолвке и свадьбе приведет его в такой восторг!

Он переступил порог и сразу же заметил прислоненную к стене картину, завернутую в коричневую бумагу и перетянутую клейкой лентой. Это из музея доставили портрет Анхелы… А затем взгляд Клайва упал на Лусию. Экономка стояла у дверей кухни, судорожно сцепив пальцы. И в сердце его шевельнулся страх.

— Анхела? — выдохнул он. — Где она?

— Она ушла, сеньор, — в неподдельном горе сообщила Лусия. — Ушла насовсем…