Очень дорого сердцу (СИ)

Глава 6

Вечеринка была в самом разгаре, когда мы с Ленкой засобирались домой. Я видела, что подруге совсем не хотелось уходить домой. Но там, где дело касалось учёбы, она была непреклонна и строго следовала правилам. Закончив школу с золотой медалью, единственным финалом своего обучения в университете Городова видела только красный диплом, к чему она и стремилась. Распрощавшись со всеми, наша парочка выпала наконец в темень ночи. Ох, до чего же сладким показался свежий весенний воздух после спёртого воздуха клуба. Я раскинула руки и задышала полной грудью, но Ленка не разделила моего порыва:

— Давай скорее, можем успеть на последний автобус.

Мы почти бегом добрались до остановки, успев заскочить в последнюю секунду в отъезжающий автобус.

— Ну, как тебе сегодняшний вечер? — пихнула меня в бок подруга, немного отдышавшись.

— Лучше, чем я себе представляла.

— Не вижу радости в твоих глазах.

Я окинула Ленку с ног до головы и с усмешкой сказала:

— Зато твоей хватит на двоих. Рассказывай, — теперь была моя очередь работать локтями, — что там у тебя с Климом?

Городова как-то подобралась вся от этих слов, сжала губы в тонкую линию и, не выдержав моего взгляда, отвернулась к окну. Я никогда не позволяла себе быть такой напористой и выпытывать у людей что-то личное, но пьяненькая Алевтина оказывается та ещё заноза.

— Леночка, если ты не хочешь или не готова говорить об этом — не надо, — не унималась я, — только не забывая, что я знаю тебя очень давно, и взгляд, которым ты смотрела на блондина, выдал тебя с головой.

Я даже позволила себе снисходительно похлопать сидящую рядом девушку по руке. Та продолжала молчать, а у меня всё-таки хватило ума заткнуться. Мы ехали почти не останавливаясь на остановках, других пассажиров, кроме нас с Ленкой в салоне не было. Чтобы водитель не притормаживал, я пересела на ближнее к нему кресло, отсыпала мелочи за проезд и сказала, где мы будем выходить. При выходе я попустила подругу первой, а сама, зависнув на секунду на последней ступеньке, повернулась к водителю:

— Спасибо. Доброй вам ночи.

Он удивлённо на меня посмотрел, не через зеркало, обернулся, не поверив, что обращаюсь к нему. Я улыбнулась и выпрыгнула из автобуса.

— Чем ты его так ошарашила? — Ленка наконец решилась нарушить молчание.

— Пожелала всего доброго, — и, видя недоумение на лице подруги, добавила: — Знаешь, захотелось, чтобы его рабочий день закончился на позитивной ноте. От меня ведь не убудет, если я улыбнусь и пожелаю удачи, а человеку приятно…

Ленка обняла меня, сильно, порывисто, и зашептала куда-то в плечо:

— Алька, ты такая… я думала, ты осуждать меня будешь, не поймёшь… ты же жизнь только по книжкам знаешь. И вообще, это я тебя всегда защищаю и поддерживаю, а тут… — её речь начала перемежаться со всхлипами, — …надо было тебе всё с самого начала рассказать…

— Ленка, ты что, плачешь? — Я отстранила её от себя, но увидев мокрые следы на щеках, обняла ещё сильнее. — Не смей расстраиваться! Было бы из-за кого, а то из-за мужика! Пойдём к тебе, чаю выпьем…

— Нельзя, — всё ещё шмыгая носом, замотала головой Городова, — там мама…

— Ну, тогда просто в подъезде посидим, как малолетки.

Самый чистый подоконник нашёлся между третьим и четвёртым этажами Ленкиного подъезда. Вопросов я больше не задавала, потому что слова сами пёрли из подруги мощным потоком:

— С Климом я познакомилась полгода назад. Его тогда Вовка Краснов привёл к нам на репетицию, после которой все, как обычно, в бар завалились. Он учится на пятом курсе нашего юрфака. Я и раньше слышала про него, звезда факультета, мачо местного разлива. Но, когда в баре разговаривала с ним, думала: «Привирают всё девки, обычный парень, держится открыто, без наворотов, хотя и красавчик, да и семья не последняя в городе». Короче, посмеялась над девчонками, которые при встрече с ним глаза закатывали или наоборот, смотрели с ненавистью, не понимая из-за чего кипиш этот. А потом меня накрыло, — Ленка замолчала, переводя дыхания и собираясь с мыслями, пальцы сцепила стакой силой, что даже костяшки хрустнули, — На новогодней вечеринке у Сомова на даче, Клим постоянно возле меня крутился, был галантен, но не навязчив. А потом, сама не знаю, как так получилось, мы остались вдвоём на кухне, болтали о всяких пустяках, я вино пила, как вдруг он меня поцеловал. Говорит, давно хотел это вино попробовать, с твоих губ вкуснее. Подкат чистой воды, я посмеялась, попыталась всё в шутку перевести, но не тут-то было. Снова поцеловал… Алька, меня никто так не целовал, я счёт времени потеряла, соображать ничего не могла, чувствовала только его губы и хотела, чтобы продолжал… Да я бы отдалась ему прям там, на кухонном столе, но он не просил, даже руки под одежду не пытался засунуть…Домой проводил. Возле подъезда опять целовались… И всё, у меня башню снесло. А теперь он делает вид, что ничего не было…. Мы даже не друзья, так, знакомые. Я бы ещё поняла, если бы переспали. Поимел мальчик девочку, галочку в листке достижений напротив её фамилии поставил и стала ему неинтересна… А так…

Ленка покачала головой и горько усмехнулась:

— Я стала избегать его, думала, меньше вижу — быстрее забуду. Но всё получается с точностью до наоборот. Мне кажется, я даже дышу в пол силы, если его не вижу. Всех своих кавалеров разогнала, видеть никого не могу!

— Лен, ты не одна… — Честно говоря, голова от алкоголя не соображала, да и я не знала, что говорить в таких ситуациях.

— Действительно! — Глаза подруги лихорадочно блестели. — Как же я могла забыть! Со мной теперь Любовь! Да кому она нужна?! Жила без неё и горя не знала…

— У тебя всегда буду я. Ты слышишь, Ленка? — Я обняла подругу за плечи и поняла, что её трясёт. — Ты же у меня сильная, умная, сколько раз меня спасала-выручала. Теперь моя очередь. Пошлём куда подальше всех мужиков и будем жить вдвоём, для себя любимых. Кто ещё тебя так любить будет, красоту и ум оценит, если не я? Всё, раз они не замечают, какая ты идеальная, забираю тебя себе! Слушай, я план развлечений на месяц составлю, у тебя ни минуты времени на грусть-тоску не останется… А потом лето, уедем куда-нибудь…

Я хотела и дальше продолжать расписывать радужные перспективы нашего будущего, но Городова начала хохотать, сначала тихо, всё-таки час ночи, а потом, перестав сдерживаться, рассмеялась в голос. Вслед за ней, за компанию, толком не понимая, что к чему, засмеялась и я. Чтобы не перебудить весь дом, пришлось в спешном порядке выметаться на улицу и успокаиваться там. Ночная прохлада быстро справилась с нашей истерикой. Отдышавшись Ленка сказала:

— Алька, рассмешила от души!

— Да что я сказала-то? Я же на полном серьёзе без шуток.

— Вот именно, Алевтина. Только я хотела уточнить: на какое число намечен переход под флаг ЛГБТ?

— Городова, я тебе давно говорила, что твой зад меня впечатляет, но не до такой степени! Хотя, кто его знает, как жизнь повернётся…

И мы снова заржали в голос.

— Иди домой, пьянь! — Ленка помахала мне рукой на прощанье. — Я завтра в универ не встану.

— И я тебя люблю!

И разошлись каждая к своему подъезду.

Следующий раз мы увиделись с Ленкой почти через неделю. Я, выспавшись в понедельник до обеда (Городова — героиня, как она вообще к первой паре пошла?), со вторника засела за курсовую. Время сдачи неумолимо приближалась, а я дальше введения не продвинулась. Вот и просидела со вторника до субботы в библиотеке, а вечерами дома материал подобранный компоновала. У подруги тоже неделя тяжёлая выдалась, семинар за семинаром. Но в субботу мы решили расслабиться, сходить в кино. Ленка купила билеты на новую французскую комедию с элементами боевика (или наоборот), которая оправдала наши ожидания и два часа потраченного времени. После мы не спеша шли домой, разминая затёкшие от неудобных кресел кинозала булки, рассматривая витрины магазинов и встречных прохожих.

— О чём задумалась? — Ленка взяла меня под руку.

— Да так… — Я неуверенно замялась, решая стоит рассказывать ей свои мысли или нет, но всё-таки заговорила: — Знаешь, мне порой кажется, что моя жизнь похожа на стенд с расписанием: каждая графа заполнена надолго вперёд. Словно заранее всё было решено, а мне остаётся только следовать за указателями.

— Многие люди стремятся к спокойной, размеренной жизни, хотят уверенности в завтрашнем дне. А тебя вечно тянет куда-то против течения. Ты только не сердись, Аль, но тебе грех жаловаться на свою жизнь.

— Я не жалуюсь. Просто не могу отделаться от ощущения, что живу вполсилы, даже нет, на треть.

— Алька, на какую треть? — Ленка недоверчиво оглядела меня с ног до головы. — Да из тебя энергия прёт, как из фонтана!

— Да что ты всё буквально понимаешь! — вспылила я. — Пусть некоторым нравится ходить по лесу по проторенным дорожкам. А я свернуть хочу, выбрать свою дорогу, не как у всех. Пусть тяжело будет, но интересно, впечатлений больше. Самое парадоксальное в том, что в любом случае, какой бы дорогой не шёл, лес закончится, как и жизнь.

Я замолчала и с волнением посмотрела на подругу, словно от её мнения зависело сейчас всё, даже то, буду я дышать через минуту или нет.

— Алевтина, — серьёзность Ленкиного тона заставила меня насторожиться, — в общем и целом концепция вашей теории мне понятна, в связи с чем у меня возникло ряд предложений… — Она остановилась и зашептала мне в самое ухо: — Пора тебе найти сто֝ящего мужика, чтобы был отменным любовником и отвлёк, наконец, тебя от чрезмерно заумных книжек. Поверь, эта дорожка будет если не самой лёгкой, зато самой приятной.

В общем, сегодняшний вечер удался на славу, хотя, как оказалось, точку в нём ставить было ещё рано. Я почти столкнулась в пороге со своими стариками.

— Куда это вы собрались на ночь глядя? — недоумевала я.

— Да вот, — ба сделала недовольное лицо, — дед пристал. Пойдём, говорит, воздухом подышим. Где это видано, чтобы старики по ночам шастали?

Дед, несмотря на ворчание жены, оставался непробиваемым. Спокойно взял бабулю за руку и повёл к лифту:

— Ничего, Мария, они не скажут. А для здоровья полезно — во всех медицинских журналах советуют…

Я усмехнулась, готовая закрыть дверь в квартиру, как услышала:

— Аля, погоди, — дед вернулся на несколько шагов назад, — звонила Наташа, твоя сменщица, просила передать, чтобы ты ей набрала, как вернёшься.

Что это от меня могло понадобиться Наташке? Поменяться? Так завтра и так моя смена начинается. Едва разувшись, взяла телефон и уволокла его в свою комнату, благо длинный шнур позволял свободно передвигаться с аппаратом по всей квартире.

— Привет, Наташ. Что там стряслось?

— Что стряслось? — как эхо повторила за мной та.

— Ну, на работе, наверное… — других предположений у меня не было.

— Да что с ней будет, с работой?! Не волк — в лес не убежит. Ты чего дёрганая такая?

— Ну ты даешь! Сама панику навела своим «Срочно перезвони!», я уже напридумывала всякого… Чего людей нервируешь?

— Ладно тебе, Стрельцова, не сердись. — Голос на том конце провода стал мягче. — Ты мне лучше расскажи, что это за красавчик тобой интересуется?

Этот вопрос сбил меня с толку окончательно.

— Парень? — наморщив лоб, я принялась рассуждать вслух: — Может, кто из покупателей…Он что, с возвратом пришёл?

— Господи, Алька, у тебя в голове одни покупатели! — перебила меня Наташа. — Я же русским языком говорю — парень спрашивал именно про тебя. Я сказала, что ты выходишь в понедельник.

Сердце запрыгало в груди от озарившей догадки «Демид?»

— Наташ, он говорил ещё что-нибудь? — спросила я, как только перевела дух.

— Вроде бы нет, — помолчала, словно вспоминая, и добавила: — А, Юлька как раз рядом со мной была, забегала зачем-то на работу. Сказала, что видела тебя с ним на прошлой неделе.

Теперь все сомнения отпали. Демид, больше не кому.

— Какой Демид? — оживилась сменщица, а я поняла, что ляпнула это вслух.

— Один мой знакомый. Спасибо, Наташ, за новость. До встречи

Зная её, была уверена, что не обидится на такое прощание. Она никогда не лезла с расспросами и не интересовалась ничьей личной жизнью, кроме своей. А там было чем заинтересоваться, аргентинские страсти, не меньше. Но каждому своё.

Если бы меня кто-нибудь увидел, после того как я положила трубку! Я врубила на всю громкость радио, закружилась по комнате, подпевая и пританцовывая, сама не веря в то, что такая малость доставила мне столько радости. Через несколько минут диких плясок, похожих на танец-благодарение богам одного из африканских племён, рухнула на пол. Будто почувствовав, из динамика полилась спокойная мелодия. Я лежала на спине, раскинув руки, стараясь успокоить колотящееся то ли от танца, то ли от радости, сердце. Закрыла глаза, пропуская через себя каждую ноту немного грустной песни. И тут в дело вступил мой разум, возвращая меня в реальность. Чему радуешься? Ну, зашёл он, спросил о тебе. Не надумывай лишнего, не строй планов, ещё чуть-чуть начнёшь свадебное платье выбирать и имена вашим детям придумывать. Но так хочется, даже очень хочется, чтобы чтобы Демид стал не только другом, чтобы видел во мне девушку…

Мелодия закончилась, я вздохнула, поднялась с пола, смахнула с себя остатки эйфории, будто отряхивалась от пыли. Разум победил, напоминая мне, что один раз уже попалась на удочку своей впечатлительности и наивности, и ничем хорошим это не закончилось.

Это было в выпускном классе школы. Меня тогда угораздило влюбиться в первого красавчика, который перебирал девчонками, как перчатками, и я об этом хорошо знала. Но это была тихая односторонняя любовь, мы даже не разговаривали с ним разу. Вздыхала по нему весь учебный год, тихо переживая свою первую влюблённость. К маю костёр любви медленно превращался в пепел, я даже могла теперь, не покраснев и не споткнувшись, пройти мимо него. Но судьба сыграла со мной злую шутку.

Торжественную часть к Последнему звонку все выпускные классы готовили вместе. Естественно, отмечать тоже отправились вместе. Выпив положенное шампанское в школьном дворе, мы дружной толпой двинулись на пляж, догоняться алкоголем и веселиться, чему немало способствовала жаркая для мая погода. Сама не знаю как, но моим кавалером на тот вечер стал тот самый Красавчик. Именно тогда я впервые целовалась, впрочем, могла и невинность потерять (парень даром время не терял), если бы не вовремя подоспевшая Ленка, буквально вытащившая меня из-под него. Красавчику достались отборные маты, а мне — хорошая лекция. Но тот продолжал меня осаждать, извинялся за своё недостойное поведение. Следующие три недели до выпускного я была самой счастливой девочкой на свете, не знаю, как умудрилась не завалить экзамены, постоянно летая в облаках и валяясь на пляже с Красавчиком. На выпускном вечере мы тоже был вместе, многие девчонки мне завидовали, откровенно не понимая, что он во мне, серой мышке, нашёл.

Бал был в самом разгаре, когда я, решив отдохнуть от шума и веселья, отправилась бродить по тёмным коридорам школы. Я неспешно шла вдоль закрытых дверей кабинетов, в которых все эти долгие годы учителя старались сделать из нас что-то стоящее. Сентиментальное желание посидеть за партой привело меня к открытой двери одного из классов, но услышав голоса, доносившиеся оттуда, замерла в пороге.

— …а как же твоя мышка Алевтина?

— Причём здесь она? — голос Красавчика заставил меня задержать дыхание.

— Мне казалось вы вместе…

Звук поцелуя и снова голос парня:

— Я не хочу думать о ней сейчас, когда ты рядом со мной…

Послышалась возня, скрип парты, а я вжалась в стену пытаясь в ней раствориться, потому что не могла уйти, двинуться, просто оцепенела от услышанного. Не собиралась подслушивать, но диалог в кабинете возобновился, погружая меня в разочарование всё сильнее:

— Тебе не кажется, что пора вернуться в зал? — Голос девушки не знаком, но мне и не хотелось разбираться, кому он принадлежит. — Аля, наверное, заметила твоё отсутствие….

— Я могу хоть сейчас сказать ей, что между нами всё кончено. — Красавчику, судя интонации, не нравилось, что его партнёрша постоянно меня вспоминала, будто я даже заочно умудряюсь обламывать ему кайф. — на Последнем звонке я малость перебрал, а Алевтина просто под руку попалась… Она не плохая, просто слишком… романтичная, идеализирует всё… Пришёл к ней потом прощение просить, а она смотрит своими глазёнками, как щеночек… Вот и провозился с ней три последних недели… С меня не убудет, а девчушке радость, не думаю, что на неё кто-нибудь позарится…

— Ну, в ближайшее время, с её фигурой и личиком, точно желающих не будет, — фыркнула девушка, — да и позже не думаю, что что-то поменяется. Она ж никакая. А ты, оказывается, меценат, сирым и убогим помогаешь. Иди сюда, заслужил награду.

И снова звук поцелуев.

Не знаю, как я оттуда ушла и сколько мне потребовалось времени, чтобы добраться обратно в зал. Ленка увидела меня первой, прежде чем я разыскала её в толпе танцующих:

— Уведи меня отсюда пожалуйста. Никого не хочу видеть.

Выудив из меня правду, Городова рванула «навалять гаду люлей», но я остановила. Ещё не хватало слуха, что Ленка за меня морды бьёт.

С тех пор я не общаюсь с одноклассниками (кроме Ленки, конечно) и стараюсь подавлять свои чувства. Я научилась сдерживать эмоции, быть рассудительной, отметая спонтанность и порывы. У окружающих сложилось чёткое убеждение в моей холодности. Но так я защищала себя, своё израненное сердце, закрылась в себе и закрыла себя от посторонних. Лишь одна Ленка могла пробиться через мою броню.

Я стояла под упругими струями душа, чувствуя тяжесть накатывающих сомнений. Спина отказывалась держать осанку, плечи поникли, а голова повисла, как безжизненный бутон. В моей жизни появился человек, которого я почти не знаю. Тогда почему к нему так тянется моё сердце и мысли? Почему проснувшиеся чувства к нему грозят пробить мою защиту? Нет, это не любовь, это просто желание жить, не оглядываясь, не поддаваясь желанию сбежать и спрятаться. И чтобы в этой жизни рядом со мной был Демид.