Очерки истории гражданской войны и иностранной военной интервенции на Украине (1918—1920)

1. Установление Советской власти на Украине. Брестский мир. Предательство Центральной рады. Начало иностранной военной интервенции

В декабре 1917 г. Ⅰ Всеукраинский съезд Советов провозгласил Советскую власть на Украине, избрал ЦИК Советов Украины, который создал первое украинское советское правительство — Народный секретариат. Эту власть завоевал рабочий класс Украины в союзе с беднейшим крестьянством под руководством Коммунистической партии и её вождя В. И. Ленина, опираясь на помощь Советской России, в ожесточённой и кровавой борьбе с украинской буржуазно-националистической контрреволюцией.

На основе ленинских указаний рабочие и крестьяне Украины приступили к строительству Советского социалистического государства — главного орудия построения социалистического, а затем и коммунистического общества. Рабочий класс Украины, опираясь на опыт Советской России, решительно сломал буржуазную государственную машину. Вместо неё создавались новые, советские государственные органы, новая армия, основанная на дружбе и братстве народов, народный суд и (на первом этапе) революционные трибуналы, через которые пролетариат осуществлял революционное правосудие.

Строительство Украинского советского государства проходило при ожесточённом сопротивлении свергнутых эксплуататорских классов и их агентуры — украинских буржуазных националистов, меньшевиков и эсеров. Враги всячески пытались сорвать эту созидательную работу, но Коммунистическая партия разоблачала их происки; под руководством партии рабочие и крестьяне вели борьбу и изгоняли врагов из Советов и других государственных органов.

Большие трудности в строительстве и укреплении Украинского советского государства возникали и в связи с тем, что часть партийных работников Украины не усвоила тогда полностью принципов ленинской национальной политики. Эти коммунисты стояли на так называемых областнических позициях и считали, что в основе создания Советского государства должен лежать принцип территориально-производственной общности областей. Наиболее полно это проявилось на Ⅳ съезде Советов Донецкого и Криворожского бассейнов, который проходил с 9 по 14 февраля (27—31 января) 1918 г.[4] в Харькове. С докладом об организации власти в Донбассе и Криворожье выступил на съезде С. Васильченко. Свой взгляд на организацию власти во всей Советской России он изложил так: «По мере укрепления Советской власти на местах федерации Российских Социалистических Республик будут строиться не по национальным признакам, а по особенностям экономически-хозяйственного быта. Такой самодовлеющей в хозяйственном отношении единицей является Донецкий и Криворожский бассейн. Донецкая республика может стать образцом социалистического хозяйства для других республик»[5]. С. Васильченко настаивал на создании автономной Донецко-Криворожской республики, выделении её из состава Украины и включении в состав Советской России. Его предложения активно поддержал Артём (Ф. Сергеев), и съезд принял соответствующее решение. В состав возникшей республики включались: Екаторинославская, Харьковская и часть территории Херсонской губернии, а также территории нынешних Ростовской и Каменской областей с Ростовом-на-Дону, Таганрогом, Новочеркасском, Нахичеванью.

«Теоретические» соображения С. Васильченко и других не были новыми и оригинальными. Аналогичные взгляды высказывались ещё раньше некоторыми польскими социал-демократами. Как известно, В. И. Ленин резко осудил эти взгляды; отрицание права наций на самоопределение, отрицание границ для национальных государств В. И. Ленин назвал «империалистическим экономизмом», теорией, в корне враждебной марксизму[6].

Недостаточное понимание ленинской национальной политики со стороны некоторых партийных работников Украины приводило к недооценке важнейшего вопроса — необходимости усиления союза рабочего класса и крестьянства при руководящей роли рабочего класса. Без этого нельзя было укрепить Советскую власть на Украине. Искусственное выделение из состава Советской Украины в отдельную республику наиболее промышленно развитых районов с хорошо организованными и высокосознательными кадрами индустриальных рабочих (металлисты и горняки) ослабляло пролетарскую базу Украинского советского государства.

Уже в ходе ожесточённой вооружённой борьбы с Центральной радой задачи перестройки народного хозяйства на социалистических началах стали перед трудящимися Украины. Более того, они были в центре внимания Украинского советского правительства. Важным шагом на пути осуществления социалистической национализации промышленности по примеру Советской России было введение рабочего контроля над производством. Капиталисты всеми мерами пытались создать хаос в народном хозяйстве. Стремясь запутать дела предприятий и запугать рабочих, они часто бросали предприятия на произвол судьбы. Но враги ошиблись в своих расчётах. Рабочие и местные Советы ответили на саботаж проведением национализации. В декабре 1917 г. после того, как администрация Харьковского завода ВЭК бежала, предприятие было национализировано; в январе 1918 г. были национализированы некоторые шахты, Луганский паровозостроительный завод Гартмана, морской и речной транспорт.

Рабочие национализированных предприятий под руководством партийных организаций быстро овладели управлением производством. Работая на своё Советское государство, они проявляли подлинный трудовой героизм и добивались заметного улучшения работы предприятий, увеличения выпуска продукции. На заводе Гартмана в марте 1918 г. было выпущено 13 паровозов вместо 3 в октябре 1917 г. Возросла добыча угля в Донбассе: в феврале 1918 г. было добыто 36,4 млн пуд. угля, а уже в марте — 65,9 млн[7].

Правительство Советской Украины установило единую с Советской Россией финансовую политику и единое денежное обращение, проводило в жизнь декрет ВЦИК о национализации банков. В начале января 1918 г. было издано постановление «О мерах по установлению контроля над кредитными учреждениями», которое обязывало частные кредитные учреждения прекратить все операции.

С установлением Советской власти на Украине стал широко осуществляться ленинский Декрет о земле. На селе развернулась массовая и организованная конфискация помещичьих имений; отбирались излишки земли у кулаков. Вместе с землёй в руки крестьян переходили помещичий рабочий и продуктивный скот, сельскохозяйственный инвентарь. Украинское крестьянство освобождалось от ежегодной арендной платы и повинностей, что выражалось в сумме свыше 100 млн руб. золотом. Декрет о земле обеспечивал 600 тыс. безземельных селянских дворов землёю в среднем по 5—6 десятин на двор; значительно увеличивалась землеобеспеченность 1,5 млн малоземельных крестьян[8].

Национализация земли ликвидировала частную собственность на основное средство производства в земледелии. В условиях диктатуры пролетариата национализация земли, как и другие мероприятия Советской власти, создала необходимые условия для перехода крестьян к коллективным формам хозяйства. По инициативе бедноты на совершенно добровольных началах на Украине к началу 1918 г. было создано свыше 30 коллективных хозяйств.

Советская Украина, верная своему братскому долгу, оказывала продовольственную помощь Советской России и прежде всего главным революционным центрам — Москве и Петрограду. Херсонский губернский съезд крестьянских депутатов и земельных комитетов 20 февраля 1918 г. обратился к крестьянам с воззванием, в котором говорилось: «Товарищи селяне, весь север России, её сердце — Москва, Красный Петроград, вынесший на своих плечах всю тяжесть революционной борьбы, находятся в тяжёлом безвыходном положении, они голодают… Товарищи крестьяне, вы должны накормить голодных; революция требует великих жертв, и эти жертвы тем большие, чем большие задачи ставит себе революция»[9]. Съезд постановил из имевшихся в распоряжении губернского продовольственного комитета запасов хлеба (1 923 500 пуд.) немедленно отправить 1 518 тыс. пуд. в Советскую Россию. Хлеб отправлялся в Советскую Россию и из других районов Украины. 21 января 1918 г. «Правда» писала: «Народный секретариат принимает чрезвычайные меры к получению хлеба в деревне… В пути на Петроград находится свыше 200 вагонов зерна и другого продовольствия и свыше 2000 вагонов угля». Так укреплялись и расширялись братские связи и взаимопомощь между украинским и русским народами, которые позднее вылились в военно-политический союз советских народов.

Успешное социалистическое строительство на Украине, как и по всей Стране Советов, затруднялось тем, что продолжалась ещё первая мировая война. Она была главным препятствием на пути укрепления Советской власти и осуществления социалистических преобразований. В. И. Ленин и СНК РСФСР, опираясь на волю Ⅱ Всероссийского съезда Советов, делали всё возможное, чтобы прекратить губительную для человечества войну, заключить справедливый и демократический мир. Однако империалистические правительства США, Англии и Франции решительно воспротивились заключению мира и продолжали войну. Не добившись от них согласия на начало мирных переговоров, Совет Народных Комиссаров вынужден был начать переговоры с Германией. Бывшие союзники царской России отдавали Советскую Россию в лапы хищного германского империализма в надежде, что он задушит Советскую власть. Оставив Страну Советов один на один с германским империализмом, заправилы Антанты строили свои планы удушения Советской власти. Правительства Англии и Франции 10 декабря 1917 г. заключили тайный договор об интервенции и расчленении Страны Советов. По этому договору в английскую «сферу действий» входили Кавказ и территории Кубани и Дона, во французскую — Украина, Бессарабия и Крым. Одновременно шло согласование планов интервенции с правительствами США и Японии. В результате тайных переговоров в начале 1918 г. во Владивостокском порту появились военные корабли США, Японии и Англии, а вскоре на Советском Дальнем Востоке стали высаживаться американские, английские и японские войска. Английские войска появились на Советском Севере и при содействии изменников-троцкистов захватили Мурманск и Архангельск. Однако связанные войной империалисты Антанты не могли ещё в то время расширить масштабы интервенции.

Антисоветские действия иностранных империалистов поддерживала кадетская контрреволюция, поднявшая с помощью иностранных агентов антисоветские мятежи казачьих верхов и белого офицерства на Дону, Северном Кавказе и Кубани. На Украине против Советской власти вела ожесточённую борьбу украинская буржуазно-националистическая контрреволюция. Все они, включая меньшевиков и эсеров, выступали против мира, за продолжение войны.

Под воздействием мелкобуржуазного окружения в рядах партии большевиков образовалась антипартийная группа «левых коммунистов» во главе с Бухариным, которая также выступала против подписания мира. Взгляды «левых коммунистов» но этому вопросу разделяла и группа Троцкого. Вместе они развернули бешеную борьбу против мира. Требуя продолжения войны против Германии, противники мира ставили молодую Страну Советов под удар хищного и сильного тогда империалистического зверя — кайзеровской Германии. Это был один из наиболее опасных моментов в жизни ещё неокрепшего Советского государства. В сложной и тяжёлой обстановке В. И. Ленин проявил исключительную твёрдость духа, непоколебимую веру в силы рабочего класса, огромную энергию по завоеванию мирной передышки. Он предотвратил надвигавшуюся на страну смертельную опасность. Вместе с Я. М. Свердловым и другими членами ЦК партии В. И. Ленин добился того, что мирные переговоры в Бресте продолжались.

Особенно осложнилась борьба Советского правительства за мир в связи с появлением в Брест-Литовске в конце декабря 1917 г. делегации украинской буржуазно-националистической Центральной рады. Теряя остатки подвластной ей территории и не имея возможности получить вооружённую помощь от Антанты, Рада сменила свою антантовскую внешнеполитическую ориентацию и стала искать поддержки у немецких империалистов. Она послала в Брест-Литовск свою делегацию и за спиной советской делегации начала сепаратные переговоры с Германией. Германские империалисты, для которых Украина давно была предметом захватнических вожделений, охотно воспользовались продажностью Центральной рады. Захватом Украины по «договору» с Центральной радой и установлением примой связи с донской контрреволюцией они рассчитывали отрезать Советскую Россию от богатого хлебом юга и лишить её главной угольно-металлургической базы — Донбасса. Тем самым враги облегчали себе дело свержения Советской власти в России. Получив на Украине продовольствие и промышленное сырьё, немецкие империалисты надеялись также прорвать экономическую блокаду, при помощи которой Германию душили империалисты Антанты.

Переговоры немецких империалистов с украинскими буржуазными националистами натолкнулись на формальные препятствия: Центральная рада к тому времени ещё юридически не оформила отделение Украины от России. Тогда на помощь немецким империалистам и украинским буржуазным националистам пришёл Троцкий, возглавлявший на этот раз советскую мирную делегацию в Брест-Литовске; 10 января 1918 г. (28 декабря 1917 г.), когда на Украине была уже провозглашена Советская власть, он выступил с заявлением о признании появившейся в Брест-Литовске делегации Центральной рады как полномочного представительства Украины[10]. Заявление Троцкого развязало руки немецким империалистам в их дальнейших переговорах с делегацией Центральной рады.

Своё предательское заявление Троцкий сделал как раз в тот момент, когда Украинское советское правительство обсуждало вопрос об участии в мирных переговорах. 30 декабря 1917 г. ЦИК Советов Украины принял решение о посылке делегации в составе В. Затонского, Е. Медведева и В. Шахрая для участия в мирных переговорах в Брест-Литовске. При этом ЦИК заявил, что у Центральной рады нет никаких прав выступать от имени украинского народа и никакие договоры, подписанные ею, не будут признаны народом и его правительством. ЦИК Советов Украины принял также решение о том, что делегация будет входить в состав общероссийской мирной делегации[11]. Мирная делегация Советской Украины приехала в Петроград и была принята В. И. Лениным. Уже 2 (15) января 1918 г. В. И. Ленин по прямому проводу сообщал нашей мирной делегации: «Сегодня выезжает к Вам делегация харьковского украинского ЦИК, которая уверила меня, что киевская Рада дышит на ладан»[12]. Однако, когда в Брест-Литовск прибыла делегация Украинского советского правительства, представители кайзеровской Германии, опираясь на заявление Троцкого, отказались её признать.

Между тем положение Центральной рады становилось катастрофическим. Войска Народного секретариата, наступавшие из Харькова под командованием Ю. Коцюбинского, быстро приближались к Киеву. В связи с этим лидеры Рады торопились с объявлением об отделении Украины от России и подписанием договора с Германией. В разговоре по прямому проводу с делегацией Рады в Брест-Литовске, происходившем между 21 и 24 января 1918 г., А. Левицкий (один из лидеров Рады) сообщал: «Из-за Днепра бьёт артиллерия, но чья и куда — не знаю»[13]. Проявляя большую нервозность, он спрашивал: «Как там у вас, скоро ли мир будет?»[14] Подошедший затем к аппарату министр иностранных дел А. Шульгин сказал: «Для вас говорю, что общее положение очень серьёзно»[15] Это понимали и делегаты Рады. Поэтому они требовали: «Если киевский радиотелеграф работает, то посылайте побольше оптимистических сообщений»[16]. Тем самым они хотели укрепить своё положение в Брест-Литовске. Представители Рады понимали также, какое предательство готовилось ими, они настаивали на том, чтобы немедленно началась на Украине обработка общественного мнения: «Подготовьте обязательно общественное мнение, причём, естественно, истолкуйте заключение мира, и такого мира, как спасение для Украины»[17].

Под грохот рвавшихся над Киевом снарядов советской артиллерии Центральная рада 24 (11) января 1918 г. приняла Ⅳ Универсал, объявлявший об отторжении Украины от Советской России. Вслед за этим 9 февраля Германия, Австро-Венгрия, Турция и Болгария подписали «мирный договор» с Центральной радой, которая ещё 8 февраля была изгнана из Киева и фактически стала безвластной. Представители Германии хорошо знали, что «правительство» Центральной рады в это время фактически не имело в своём распоряжении украинской территории. Об этом с большой откровенностью сообщал начальник оперативного отдела штаба германского восточного фронта Колин Росс в своём докладе о положении на Украине: «…Рада к моменту подписания мирного договора фактически не имела ни власти, ни сторонников в стране»[18]. Но немецким империалистам были нужны националистические предатели «как вспомогательная сила для борьбы с большевизмом». Они пытались создать на Украине «такие условия, чтобы иметь возможность извлекать из неё военные выгоды и вывозить хлеб и сырьё»[19]. Позорную роль ширмы, при помощи которой немецкие империалисты могли прикрыть захват Украины, и сыграла буржуазно-националистическая Центральная рада. Презренные враги народа накинули ярмо рабства на украинский народ. За восстановление власти украинской буржуазии и помещиков Центральная рада обязалась вывозить в Германию и Австро- Венгрию сельскохозяйственные продукты и промышленное сырьё. Размеры этих поставок должны были определиться особым соглашением.

Воспользовавшись предательством Центральной рады, немецкая военщина по возобновлении мирных переговоров в Брест-Литовске предъявила советской делегации ультиматум, содержавший ещё более тяжёлые условия мира. Вопреки категорическим указаниям В. И. Ленина о немедленном подписании мира в случае, если немцы предъявят ультиматум, Троцкий отказался подписать мирный договор. При этом он официально заявил, что Советская республика, не подписывая мира, вести войну не будет, а продолжит демобилизацию армии. Немецкое правительство, воспользовавшись этим предательским заявлением, прервало мирные переговоры и отдало приказ о наступлении, которое и началось 18 февраля.

Немецкая интервенция вызвала возмущение советского народа.

21 февраля В. И. Ленин бросил клич: «Социалистическое Отечество в опасности!» В ответ на призыв вождя и Коммунистической партии рабочие начали массами вливаться в отряды Красной Армии. Отряды молодой Красной Армии в жестоких боях дали захватчикам решительный отпор. Дни героических боев с немецкими империалистами явились днями рождения славной Красной Армии. В память об этом подвиге 23 февраля ежегодно отмечается как День Советских Вооружённых Сил.

В те грозные дни В. И. Ленин приложил огромные усилия и настойчивость, чтобы добиться в ЦК партии решения о подписании мира. 23 февраля ЦК партии принял предложение В. И. Ленина немедленно подписать мирный договор на поставленных Германией новых условиях. Однако Бухарин и его сторонники продолжали борьбу против мира. В борьбе за сохранение и упрочение великих завоеваний социалистической революции, против всех пособников российской буржуазии и немецких империалистов В. И. Ленин опирался на Украинское советское правительство, которое твёрдо поддерживало ленинскую линию на завоевание мирной передышки. Верное своему интернациональному долгу и несмотря на то, что грабительские условия, выдвинутые кайзеровской Германией, особенно больно били по Советской Украине, Народный секретариат решительно высказался за подписание мира во имя сохранения всей Советской страны — базы мировой социалистической революции. Отвечая на запрос СНК РСФСР от 24 февраля 1918 г. об отношении к условиям мирного договора, глава Народного секретариата Н. Скрыпник в телеграмме от 4 марта заявил: «Сейчас нужно отстоять базу для социалистической революции, хотя бы лишь на известной территории, если это лишь возможно. Поэтому, по-моему, следует руководиться не столько соображениями связи или нейтралитета по отношению к Украине, но прежде всего интересами дальнейшего развития социальной революции»[20].

Как известно, новые условия мира, выдвинутые немецкими империалистами и подписанные советской делегацией 3 марта 1918 г. в Брест-Литовске, были ещё более тяжёлыми, чем предыдущие. К Германии отходили Польша, Литва, Латвия и Эстония; на Кавказе Россия отдавала Турции Каре, Ардаган и Батум; Украина отрывалась немецкими империалистами от Советской России и превращалась в зависимую от Германии страну; Советская Россия обязалась заключить мирный договор с Центральной радой и признать договор между Радой и Германией. Наконец, Советская Россия должна была выплатить Германии большую контрибуцию.

Таким образом, не кто иной, как «левые коммунисты» и Троцкий были пособниками немецких империалистов и российской буржуазии.

Отмечая неимоверно тяжёлые условия мира, В. И. Ленин высказал твёрдую уверенность в будущей победе:

Так, благодаря величайшей прозорливости, твёрдости и настойчивости В. И. Ленина Советская Россия получила крайне необходимую мирную передышку. Рабочие и крестьяне, руководимые Коммунистической партией, использовали эту передышку для укрепления Советского государства и создания вооружённых сил, способных отразить нападение любых вражеских армий.

2. Борьба украинского народа против наступления немецких оккупантов

Немецкие и австро-венгерские империалисты, призванные Центральной радой, бросили против Советской Украины огромные силы: Германия — 21 пехотную и 2 кавалерийские дивизии, кавалерийскую бригаду; Австро-Венгрия — 8 пехотных и 2 кавалерийские дивизии[22]. Захват Украины немецкие империалисты рассматривали лишь как первый этап в осуществлении своих давних и далеко идущих планов. Ещё в конце ⅩⅨ в. немецкие империалисты вели пропаганду разбойничьей доктрины пангерманизма, человеконенавистнической «теории» немецкого превосходства и мирового господства. Уже тогда они разрабатывали планы расчленения нашей страны и захвата Украины, Прибалтики и Кавказа. Украину немецкие империалисты рассматривали не только как источник неисчерпаемых природных богатств, но и как удобный плацдарм для дальнейшей агрессии на Восток. Немецкий генерал Гренер открыто заявлял, что «главные интересы Германии направлены через Украину и Крым на Индию»[23].

Как указывалось выше, наступление на Украину оккупанты начали 18 февраля 1918 г. вдоль главных железнодорожных магистралей, шедших с запада на восток. 41‑й немецкий корпус (3‑я, 18‑я, 47‑я и 35‑я ландверные дивизии) действовал в направлении Пинск — Гомель — Брянск, обеспечивая наступление оккупационных войск с севера. Для оккупации Левобережной Украины были выделены два корпуса — 27‑й (89‑я, 92‑я, 93‑я, 95‑я, 98‑я, 11‑я ландверные дивизии) и 1‑й резервный (16‑я, 45‑я, 91‑я, 215‑я, 224‑я ландверные дивизии), а также 2‑я Баварская кавалерийская дивизия. На Правобережную Украину был брошен 22‑й корпус (20‑я и 22‑я ландверные дивизии)[24]. На Подолии и юге Украины действовали совместно германские и австро-венгерские войска; однако в Донбасс и Крым немецкие империалисты не собирались пускать австро-венгерские войска.

Огромному по тому времени и хорошо вооружённому, с большим опытом ведения современной войны войску оккупантов Советская Украина смогла противопоставить силы в 15—20 раз меньшие как по численности, так и по вооружению. Это были плохо между собой спаянные отряды. Остатки старой армии в условиях начавшейся демобилизации оказывали слабое сопротивление наступавшему противнику. Оккупанты в первые же дни своего наступления заняли Луцк, Ровно, Сарны, Новоград-Волынский, а 24 февраля — Житомир. Советские воины мужественно и самоотверженно оказывали сопротивление врагу. Отдельные части старой армии, объединённые под командованием храброго сына грузинского народа В. Киквидзе, совместно с прибывшими отрядами красногвардейцев в восьмидневных боях в районе Житомира и Бердичева нанесли противнику серьёзное поражение. Движимые чувством пролетарской солидарности, выполняя свой интернациональный долг, на защиту Советской Украины встали представители трудящихся многих зарубежных стран. Чехословацкие революционные социал-демократы обратились к бывшим военнопленным чехам и словакам, которые работали в Киеве, с призывом создать чехословацкую Красную гвардию, чтобы помочь своим украинским братьям защитить социалистические завоевания. Сотни трудящихся Чехословакии откликнулись на призыв. В ряды защитников Советской Украины влилась чехословацкая рота во главе с левым социал-демократом Ладиславом Шварцем. Мужественные воины Чехословакии храбро сражались на фронтах гражданской войны в стране Советов.

Украинское советское правительство призвало рабочих и крестьян взяться за оружие и организовать оборону республики. 22 февраля ЦИК Советов Украины принял обращение к трудящимся, которое призывало к решительному отпору оккупантам. В этот же день правительство создало Чрезвычайный комитет для руководства обороной республики, в который вошли Н. Скрыпник, Ю. Коцюбинский, В. Примаков. Киевская, Подольская и Волынская губернии были объявлены на военном положении, а Киев — на осадном.

Для организации и руководства обороной Киева был создан штаб, в котором активно работали члены Народного секретариата Е. Бош, Ю. Коцюбинский и секретарь городского комитета партии Я. Гамарник. Городская партийная организация мобилизовала свои лучшие силы для формирования красногвардейских отрядов. Эту работу успешно вели В. Боженко, В. Довнар-Запольский, А. Иванов, Г. Чудновский.

Развёртывалась мобилизация сил трудящихся Донецкого бассейна. Совнарком Донецко-Криворожской республики 27 февраля бросил клич: «Революция в опасности! Беритесь за оружие! Спасайте революцию!» Было решено «приступить к полной мобилизации всех революционных сил республики…»[25] В чрезвычайный штаб по организации обороны и революционной войны, созданный 4 марта, вошли М. Рухимович (руководитель), Н. Коляденко, М. Сапельников, С. Петриковский (Петренко), Н. Руднев.

Местные Советы Украины проводили огромную работу по мобилизации сил трудящихся и созданию боевых отрядов. Об этом 27 февраля сообщали из Киева в Совет Народных Комиссаров: «По всей Украине мобилизуются социалистические отряды, идущие на Киев, Полтаву, Кременчуг, Конотоп, Харьков, Екатеринослав и другие города и уезды»[26].

Однако силы были неравны, советские войска вынуждены были отходить. Народный секретариат переехал в Полтаву. 1 марта оккупанты вступили в Киев.

Организуя оборону республики, Народный секретариат не оставлял попыток путём переговоров достигнуть мирного урегулирования отношений с Германией. При этом он действовал в полном согласии и единстве с Советской Россией. Народный секретариат направил свою делегацию в Брест-Литовск. Делегация, возглавляемая В. атонским, получила полномочия принять условия договора, подписанного Центральной радой, но при обязательном условии невмешательства австро-германцев во внутренние дела Украины[27]. Однако германское командование не пропустило украинскую советскую мирную делегацию в Брест-Литовск; тем самым немецкие империалисты ещё раз разоблачили свои хищнические устремления и показали, что их главной целью является захват Украины.

Как известно, в начале марта 1918 г. Ⅶ экстренный съезд Коммунистической партии рассмотрел вопрос о ратификации мирного договора. Антипартийная группа «левых коммунистов» выступила на съезде с резкими нападками на В. И. Ленина и ЦК партии. Эта группа добивалась принятия решения, отвергавшего мирный договор. Стремясь привлечь на свою сторону делегатов съезда, «левые коммунисты» распространяли клеветнические измышления о том, что якобы ратификация мирного договора была бы актом предательства в отношении Украины и Финляндии. Отвечая клеветникам, В. И. Ленин говорил: «Мы ни Финляндии, ни Украины не предали. В этом нас не упрекнёт ни один сознательный рабочий. Мы помогаем, чем можем. Мы из наших войск ни одного хорошего человека не увели и не уведём»[28]. Съезд отверг все домогательства «левых коммунистов» и пошёл за В. И. Лениным, приняв решение о ратификации мирного договора.

Правительство Советской Украины неизменно поддерживало ленинскую линию в вопросе о мире и активно выступало в её поддержку. Приняв решение о посылке своей делегации на Ⅳ Чрезвычайный Всероссийский съезд Советов (который созывался для ратификации мирного договора), ЦИК Советов Украины 8 марта утвердил наказ делегации. Наказ обязывал делегацию заявить решительный протест против агрессии немецкого империализма. Вместе с тем делегации поручалось выступить в поддержку мирного договора. «Принимая во внимание интересы развития социалистической революции и считая необходимым сохранение и укрепление социалистического Петербурга и Москвы как исходных пунктов мировой революции,— говорилось в наказе,— ЦИК Советов Украины со своей стороны не находит возможным высказаться против ратификации мирного договора Российской Федерации с Германией и Австрией и поручает своим делегатам высказаться за ратификацию этого мирного договора»[29].

Стремясь к мирному урегулированию, Советское правительство Украины, однако, не ослабляло своих усилий по мобилизации народных масс для борьбы против оккупантов. В этой ответственной и тяжёлой работе правительство опиралось на местные большевистские партийные организации. Большинство членов правительства выехало в районы военных действий, чтобы своим личным участием ускорить мобилизацию трудящихся и организацию оборонных мероприятий.

В те грозные для республики дни большевики Украины показали себя подлинными и горячими патриотами социалистической Родины, безгранично преданными советскому народу. Они беззаветно боролись за свободу и независимость украинского народа, не щадя ни крови, ни самой жизни. Под их непосредственным руководством местные Советы формировали боевые отряды, вооружали их и отправляли на фронт. Работой по созданию вооружённых отрядов в Екатерннославе руководили В. Аверин, Т. Бондарев, С. Власенко, М. Потапов. Усилиями коммунистов в короткое время в Екатеринославе был сформирован из добровольцев 1‑й Советский полк.

Усилиями Харьковского большевистского комитета во главе с Артёмом и прежде всего коммунистов Н. Глаголева, Н. Данилевского, П. Кина, К. Киркижа, С. Петриковского, С. Покко, Н. Руднева в короткий срок были организованы 1‑й Пролетарский пулемётный полк, 2‑й Харьковский пролетарский полк, 1‑й рабоче-крестьянский социалистический запасной полк и ряд других частей, которые проявили себя в боях с оккупантами. В Донбассе напряжённо работали по созданию вооружённых сил Ф. Зайцев, Я. Залмаев, А. Пархоменко, Д. Пономарёв, А. Руденко, Р. Терехов и многие другие большевики. С большим подъёмом проходила там запись добровольцев в Красную Армию. О настроениях донецких рабочих агитаторы сообщали: «Вообще нет большего подъёма, как среди рудничных рабочих»[30].

На борьбу против оккупантов поднималось и украинское трудовое крестьянство. Собрание крестьян деревень Ново-Никольской, Давыдовки, Ивановки и Анастасьевки Давыдово-Ннкольской волости Купянского уезда Харьковской губернии после обсуждения доклада о текущем моменте постановило: «Организовать красный социалистический партизанский отряд»[31]. Александровский уездный съезд Советов (Екатеринославская губерния) 1 марта призвал «всех, кому дороги завоевания Октябрьской революции, вступить в ряды бойцов за её идеалы, приступив к немедленной организации Красной социалистической армии и местных советских партизанских боевых дружин для спасения революции»[32]. Чрезвычайное собрание представителей жителей г. Глухова и Глуховского уезда 31 марта постановило: «Всеми силами поддерживать своё крестьянско-пролетарское правительство — Совет рабочих и крестьянских депутатов, так как эта власть есть власть трудового народа… А по сему мы всеми силами, имеющимися у нас, будем бороться против посягательства буржуазии всех стран на нашу свободу, землю и волю»[33].

4 марта линия фронта на юге проходила через Могилёв-Подольский, Жмеринку, Винницу, Цветково, Бобринскую, Черкассы. Для советских войск, действовавших на юге Украины, создалась угрожающая обстановка, и они вынуждены были отходить[34]. Отступавшие с Правобережья части сосредоточивались в районе Ромны — Ромодан.

В связи с продвижением противника в глубь территории республики 14 марта Полтавская, Черниговская и Херсонская губернии были объявлены на военном положении.

С началом наступления оккупантов партии меньшевиков, эсеров, украинских буржуазных националистов усилили подрывную деятельность. Кроме того, организуя оборону республики, правительство Украины столкнулось с огромными трудностями вследствие того, что не была ещё налажена должным образом работа советского государственного аппарата как в центре, так и на местах. Вся организационная работа проводилась в условиях стремительного наступления крупных сил врага. Наконец, и это самое важное, южные советские республики — Украинская, Донецко-Криворожская, Одесская, Крымская — не выступали единым фронтом против наступавших немецких и австро-венгерских оккупантов.

В это исключительно трудное для украинского народа время В. И. Ленин уделял огромное внимание и оказывал неоценимую помощь Советской Украине. Он разоблачал предательство украинских буржуазных националистов, обращал внимание южных Советских республик на необходимость образования единого фронта борьбы против наступавших оккупантов. В. И. Ленин лично занимался укреплением командования украинских советских войск. По настоянию Совнаркома РСФСР и лично В. И. Ленина в распоряжение Народного секретариата перешёл В. А. Антонов-Овсеенко[35]. 7 марта 1918 г. Народный секретариат, выполняя указания В. И. Ленина, обратился к совнаркомам Донецко-Криворожской республики, Донской и Одесской областей, «Верховной русско-румынской коллегии и Севастополя» с призывом создать «тесное объединение всех советских организаций»[36] для успешного отпора оккупантам. При этом Народный секретариат сообщал, что главнокомандующим советскими войсками Украины назначается В. А. Антонов-Овсеенко. Правительство Украины просило срочно ответить на это обращение и прислать к 15 марта своих представителей на конференцию в Екатеринослав. Текст обращения Народного секретариата был сообщён Совнаркому РСФСР.

В. И. Ленин неустанно следил за ходом работы по созданию оборонительного союза. В письме Г. Орджоникидзе от 14 марта 1918 г. он дал развёрнутые указания на этот счёт: «Т‑щ Серго! очень прошу вас обратить серьёзное внимание на Крым и Донецкий бассейн в смысле создания единого боевого фронта против нашествия с Запада. Убедите крымских товарищей, что ход вещей навязывает им оборону, и они должны обороняться, независимо от ратификации мирного договора. Дайте им понять, что положение Севера существенно отличается от положения Юга, и, ввиду войны, фактической войны немцев с Украиной, помощь Крыма, который (Крым) немцы могут мимоходом слопать, является не только актом соседского долга, но и требованием самообороны и самосохранения… Что касается Донецкой республики, передайте товарищам Васильченко, Жакову и другим, что как бы они ни ухитрялись выделить из Украины свою область, она, судя по географии Винниченко, всё равно будет включена в Украину, и немцы будут её завоёвывать… Втолкуйте всё это, тов. Серго, крымско-донецким товарищам и добейтесь единого фронта обороны»[37]. Далее В. И. Ленин указывал на то, что необходимо обеспечить срочную эвакуацию хлеба и металла на восток, развернуть партизанско-подрывную деятельность в тылу врага и ещё раз подчёркивал необходимость создания единого фронта от Крыма до Великороссии.

Намеченная Украинским правительством конференция не состоялась. Ни из Крыма, ни от Донецко-Криворожской республики никто в Екатеринослав не прибыл, а Одесса к этому времени уже была оккупирована. Вместо конференции было проведено 17 марта совещание при Народном секретариате, где главком Антонов-Овсеенко сделал доклад о положении на фронте и изложил соображения командования об организации обороны республики. Совещание решило упорно оборонять район Екатеринослава, Криворожья и Донбасса[38].

Перед коммунистами России и Украины стояла общая задача: сохранить социалистические завоевания, дать молодой Советской власти возможность окрепнуть. Однако решалась эта задача по-разному, в зависимости от конкретно-исторических условий. Для коммунистов Советской России на первый план выдвигалось следующее: сохранение мирной передышки и разоблачение всех провокаций, направленных на вовлечение республики в войну с немцами; всемерное укрепление Советского государства; создание могучей Красной Армии; борьба с хозяйственной разрухой и организация народного хозяйства па социалистической основе. На Украине же главным в разрешении этой общей задачи были мобилизация масс и организация упорной обороны каждой пяди советской земли. Коммунисты должны были обеспечить развёртывание борьбы и на оккупированной территории Украины. Героическая борьба трудящихся масс Украины лишала германских империалистов возможности реализовать свои агрессивные планы против Советской России. Тем самым трудящиеся Украины выполняли свой интернациональный долг не только перед трудящимися Советской России, но и перед международным коммунистическим движением.

Отличие конкретных исторических условий в Советской России и на Украине как раз и имел в виду В. И. Ленин в своём письме к Г. Орджоникидзе, настаивая на всемерном усилении сопротивления оккупантам, т. е. развёртывании подлинно революционной освободительной войны украинских трудящихся.

Выполняя указания В. И. Ленина, Г. Орджоникидзе помог руководящим работникам Донецко-Криворожской республики правильно оценить создавшуюся обстановку; Совнарком Донецко-Криворожской республики 16 марта опубликовал постановление, в котором говорилось о необходимости установить с советскими республиками «единство военных действий руководства революционными вооружёнными силами». Совнарком Донецко-Криворожской республики признал В. Антонова-Овсеенко главнокомандующим вооружёнными силами, боровшимися с оккупантами[39].

Организованная В. И. Лениным братская помощь русского народа Украине была широкой и многообразной. Мужественные сыны русского народа вместе с украинскими братьями героически сражались за Советскую Украину. Многочисленные отряды, которые под командованием Р. Сиверса участвовали в подавлении белогвардейской контрреволюции на Дону, были переброшены на север Украины, где и составили основной костяк 5‑й армии[40]. Из Петрограда на Украину были переброшены четыре отряда общей численностью в 1400 человек, 1‑й отдельный батальон Балтийского моря и другие части[41]. Нередко целые отряды русских красногвардейцев добивались отправки их на Украину. Ярким примером этого может служить письмо командования Ростовского партизанского отряда (Ярославская губерния) от 26 марта 1918 г. в Коллегию военного комиссариата. Ссылаясь на резолюцию, принятую отрядом, командование просило направить отряд на «подкрепление сил Украинской трудовой республики Советов, изнемогающей в борьбе с империализмом Германии». В письме подчёркивалось, что отряд считает своей обязанностью сражаться с оккупантами, «а не сидеть и ждать, когда германские войска похоронят Советскую власть на Украине»[42].

По прямым указаниям В. И. Ленина Советская Украина снабжалась необходимым вооружением и боеприпасами.

Наряду с оказанием помощи украинскому народу в борьбе с наступавшими оккупантами ЦК РКП(б), ВЦИК и лично В. И. Ленин уделяли огромное внимание укреплению молодого Украинского советского государства. ЦК неодобрительно отнёсся к выделению Донбасса и Криворожья в отдельную республику и разъяснял украинским товарищам, что это ослабляет диктатуру пролетариата на Украине. Отрицательное отношение В. И. Ленина к затее донецких партийных работников совершенно определённо было высказано в письме к Г. Орджоникидзе от 14 марта. Такого же мнения придерживался и председатель ВЦИК Я. М. Свердлов. 17 февраля, отвечая на телеграмму Артёма (Ф. Сергеева), в которой сообщалось о создании Донецко-Криворожской республики и о выделении её из состава Советской Украины, Я. М. Свердлов писал: «Выделение считаем вредным»[43]. Стремясь покончить с ненормальными явлениями в государственном строительство на Украине, ЦК РКП(б) на пленуме 15 марта 1918 г. в присутствии В. И. Ленина и представителей Советской Украины Артёма (Ф. Сергеева), В. Затонского и В. Шахрая обстоятельно обсудил положение на Украине. В ходе обсуждения члены ЦК обращали внимание на выяснение взаимоотношений между Народным секретариатом и Совнаркомом Донецко-Криворожской республики. Принятое на пленуме постановление тоже свидетельствует об отрицательном отношении ЦК к выделению Донецко-Криворожской республики. Пленум решительно заявил, что Донбасс является частью Украины, и обязал всех работников Украины, в том числе Донецкого и Криворожского бассейнов: а) принять участие в созывавшемся в Екатеринославе Ⅱ Всеукраинском съезде Советов, б) создать на этом съезде единое правительство для всей Украины, в) всем партийным работникам Украины сообща работать над созданием единого фронта обороны против наступавших оккупантов. Пленум ЦК мобилизовал внимание всех коммунистов Украины на выполнение важнейшей задачи обороны республики и обязал всех партийных работников Украины принять срочные моры по созданию единого фронта обороны. Представителем ЦК РКП(б) на Украине был утверждён Г. Орджоникидзе[44].

Коммунисты Украины в невероятно трудных условиях сохраняли твёрдость духа, упорно и настойчиво укрепляли оборону республики. В ходе ожесточённой борьбы с оккупантами создавались на Украине советские вооружённые силы, налаживалось управление войсками, накапливались резервы, организовывалось снабжение действующих частей боеприпасами, снаряжением, продовольствием. К середине марта 1918 г. усилиями правительства и главного командования из отдельных красногвардейских отрядов и незначительного числа частей старой армии было сформировано пять армий. На левом фланге советского фронта действовали 1‑я и 3‑я армии; на Черниговщине формировалась 2‑я армия. Части этих армий действовали от Полтавы до Чёрного моря. В центре советского фронта, на харьковском направлении, оперировала 4‑я армия под командованием В. Киквидзе. На правом фланге в районе Курск, Ворожба, Бахмач, Глухов действовала 5‑я армия под командованием Р. Сиверса (в апреле она была переименована во 2‑ю Особую, а наименование 5‑й армии присвоили группе войск К. Ворошилова, действовавшей в Донбассе на лисичанском направлении)[45].

Проведённые мероприятия укрепили фронт, способствовали улучшению руководства войсками, повышению боеспособности частей и усилению отпора оккупантам. Несмотря на то, что общая численность советских войск, действовавших на фронте, не превышала 20—25 тыс. бойцов, советские воины стойко сдерживали натиск во много раз численно превосходивших сил противника. В. Антонов-Овсеенко понимал, что столь незначительными силами разгромить оккупантов невозможно. Он решил сочетать фронтовые действия с партизанской борьбой в тылу оккупантов. Организация партизанской борьбы поручалась И. Кожевникову. Из подчинённых ему отрядов была выделена агитационно-организаторская группа в 35 человек, которую возглавил Назаров. В задачу этой группы входила организация повстанческо-партизанских отрядов в Харьковском, Змиевском, Изюмском и Славянском уездах[46]. В середине марта В. Антонов-Овсеенко предложил Р. Бернину: «Мелкие отряды, говорящие по-украински, пустите рассеянными в тыл немцам, чтобы, то собираясь для удара, то рассеиваясь, вели борьбу, сеяли панику, поднимали мужицкое восстание»[47]. Как показали дальнейшие события, расчёт на повстанческо-партизанскую борьбу полностью оправдал себя.

Как указывалось выше, в борьбу против душителей социалистической революции на Украине втягивалось немало трудящихся зарубежных стран. В конце февраля в Киеве из бывших военнопленных возник штаб межнациональных революционных армий, задачей которого было формирование боевых отрядов для защиты Советской власти. После оставления Киева штаб переехал в Полтаву[48]. Из пленных солдат были образованы 1‑й чехословацкий отряд под командованием Я. Гашека и ряд других отрядов. Около 12 тыс. чешских и словацких воинов храбро сражалось в рядах Красной Армии[49]. В ряды советских воинов становились сыны Югославии; например, сформированный Сердичем и Дмитриевичем в Екатеринославе сербский отряд, киевский сербский батальон Чапака и Ковачевича, отряд сербов и хорватов под командованием Барабаша, отряд легендарного Дундича. В рядах советских воинов было немало трудящихся поляков, румын, немцев, венгров, китайцев.

Бои на фронте не затихали. Контрудары советских войск сдерживали продвижение противника. 22 марта 1918 г. военный бюллетень Западного фронта сообщал: «По последним сведениям, украинские советские войска, отразив противника, сами перешли на некоторых участках в контрнаступление. На роменском направлении они к вечеру 20 марта отбросили противника на линию от станции Талалаепка до деревни Великие Бубны, расположенном в 25 верстах к северо-западу от города Ромны. На лохвицком направлении противник оттеснён до деревни Чернухи, лежащей в 35 верстах к западу от Лохвицы. На лубенском направлении немцы принуждены были отступить до реки Сулы за линию деревень Пески — Засулье — Солоница под Лубнами»[50].

«Военная прогулка», как представлялся немецким империалистам захват Советской Украины, превратилась в изнурительную для оккупантов войну. Об этом откровенно говорил начальник штаба немецких оккупационных войск на Украине Тренер. Как сообщал 22 марта австро-венгерский посол в Киеве Форгач, «…Тренер очень озабочен тем, что предприятие, затеянное довольно беспланово, принимает всё более широкие размеры и требует всё большего количества войск»[51].

Однако военное положение Советской Украины становилось всё более тяжёлым. Нужно было сплотить рабочих и крестьян для усиления отпора врагу, наметить и обсудить важные вопросы внутригосударственной жизни. С этой целью был созван Ⅱ Всеукраинский съезд Советов. Он проходил в Екатеринославе с 17 по 19 марта 1918 г. На съезде присутствовало 964 делегата, широко представлявшие рабочих и крестьян разных районов Украины. По партийному составу съезд делился на две почти равные части; фракция коммунистов и сочувствующих им насчитывала 428, а левые эсеры — 414 человек. Значительную группу (82 делегата) представляли беспартийные. Остальные делегаты принадлежали к меньшевикам, бундовцам, украинским социал-демократам и украинским эсерам[52]. Сложность положения для коммунистов заключалась в том, что левые эсеры в это время перешли на антисоветские позиции. К тому же среди коммунистов были так называемые левые, которые выступали против ленинской политики мира.

Ⅱ Всеукраинский съезд Советов обсудил вопросы: о политическом моменте, о государственном устройстве Украины, об организации военных сил республики. Съезд избрал Центральный Исполнительный Комитет Советов Украины. С докладом о политическом моменте выступил на съезде народный секретарь внутренних дел Е. Неронович. Он сообщил о положении на фронте и о мерах, которые предпринимались правительством для отпора врагу. Главком В. Антонов-Овсеенко доложил о боевых действиях и героизме советских войск. В протоколах съезда очень образно зафиксирована краткая формула, которая отразила патриотические чувства советских людей: «Советскую власть никогда не выгнать из пределов Украины — она в сердцах трудящихся»[53].

Против мирной политики Коммунистической партии злобно выступили левые эсеры (на Украину прибыло из Советской России много активных деятелей этой партии в надежде протащить на съезде резолюцию против мирного договора и, используя Украину, втянуть Советскую Россию в войну против Германии). Они, как и меньшевики и националисты, из шкуры лезли вон, стремясь подорвать доверие к заявлению украинской делегации на Ⅳ Чрезвычайном Всероссийском съезде Советов. Коммунисты Н. Скрыпник, В. Затонский (вернувшийся с Ⅳ съезда Советов), А. Иванов дали достойную отповедь клеветникам и провокаторам. В яркой и сильной речи Л. Иванов показал, что Центральная рада своим договором с немецкими империалистами «воткнула нож в спину русского пролетариата и бросила его в кровожадную пасть германских хищников», что Брестский мир необходим для сохранения социалистических завоеваний[54]. Когда украинский социал-демократ И. Мазепа выступил с защитой Центральной рады и злобными нападками на Коммунистическую партию, в зале раздались громкие крики «долой» и долго стоял неумолкавший шум возмущения. Делегаты прогнали Мазепу с трибуны[55].

Коммунистическая фракция, возглавляемая Н. Скрыпником, А. Ивановым, Я. Гамарником, сплочённо и решительно выступила против политических противников партии и в напряжённой борьбе добилась принятия съездом резолюции, поддерживающей ленинскую мирную политику. В. И. Ленин высоко оценил резолюцию Ⅱ Всеукраинского съезда Советов, так как она наносила решительный удар всем тем, кто пытался противопоставить Украину Советской России и сорвать дело мира. Разоблачая несостоятельность позиции «левых коммунистов», их неуклюжие попытки доказать, что якобы Украина была против заключения мира, В. И. Ленин на заседании ВЦИК 29 апреля 1918 г. рекомендовал «припомнить голосование Всеукраинского съезда Советов, прежде чем говорить, что здоровый юг был против мира, а вот усталый, деклассированный, промышленно-ослабленный север был будто бы за мир»[56].

В резолюции о политическом моменте Ⅱ Всеукраинский съезд Советов заявил, что «Украинское советское правительство готово подписать даже те тяжёлые условия, которые навязываются Украине мирным договором Центральной рады с Австро-Германией, но при обязательном условии полного невмешательства Австро-Германии во внутреннюю жизнь Украины и вывода австро-германских войск из всех занятых ими частей Украины»[57]. Это была ещё одна попытка мирным путём урегулировать отношения с Германием и Австро-Венгрией. Однако империалисты Германии и Австро-Венгрии отвергли мирные предложения Советской Украины и на этот раз.

Ⅱ Всеукраинский съезд Советов уделил большое внимание вопросу организации вооружённых сил и обороны Советской Украины. Съезд обязал делегатов по возвращении на места «поднять села и города и создать мощную рабоче-крестьянскую Красную Армию, мощную революционным духом и пролетарским сознанием»[58].

Обсудив вопрос о взаимоотношениях Украины с Советской Россией в новых условиях, съезд заявил, что Брестский договор лишь формально разрывает связи Украины с Российской Федерацией, что трудящиеся массы Украины будут бороться за объединение с Россией в Советской федеративной республике. В резолюции съезда говорилось: «Украинская Народная Республика становится самостоятельной Советской Республикой. Но по существу взаимоотношения советских республик останутся прежними»[59]. Съезд призвал рабочих и крестьян захваченных врагом районов Украины не подчиняться оккупантам и оказывать им сопротивление всеми доступными средствами.

Съезд избрал ЦИК Советов Украины в составе 102 человек. Председателем ЦИК был избран В. Затонский. В новый состав Народного секретариата вошли Н. Скрыпник (председатель), A. Бубнов, С. Косиор, Ю. Коцюбинский и другие. Левые эсеры отказались выделить своих представителей в состав правительства.

В конце марта 1918 г. ЦИК Советов Украины направил в Москву чрезвычайное посольство Украинской Народной Республики в составе Н. Скрыпника, Ю. Коцюбинского, Н. Врублевского. посольство должно было довести до сведения Совнаркома решения Ⅱ Всеукраинского съезда Советов, договориться о форме будущих взаимоотношений двух братских республик, урегулировать финансовые и экономические отношения между Украиной и Россией.

Совнарком радушно принял посланцев Советской Украины. На заседании 3 апреля, проходившем под председательством B. И. Ленина, Н. Скрыпник огласил декларацию правительства Советской Украины, затем Совнарком РСФСР приветствовал Народный секретариат и ЦИК Советов Украины и выразил «своё восторженное сочувствие геройской борьбе трудящихся и эксплуатируемых масс Украины, являющихся в настоящее время одним из передовых отрядов всемирной социальной революции»[60]. Этим самым Совнарком и лично В. И. Ленин подчеркнули, что трудящиеся Украины с честью исполняют свой интернациональный долг перед трудящимися всего мира, оказывая героическое сопротивление германскому империализму. Совнарком выразил твёрдую уверенность в том, что трудящиеся Украины и России выйдут победителями из борьбы с капиталистическим миром.

Совсем по-иному отнёсся к Советской Украине и её правительству нарком национальностей И. В. Сталин, призванный стоять на страже интересов национальных республик. Он допустил грубый, политически вредный выпад против независимой Советской Украины и её правительства. В ответ на информацию В. Затонского о положении на неоккупированной территории Украины и в Области Войска Донского Сталин, стремясь придать больший вес своему личному мнению и прикрываясь мнением руководящих работников, 4 апреля 1918 г. заявил: «Мы все здесь считаем, что ЦИК Украины должен, морально обязан покинуть Таганрог и Ростов. Достаточно играли в Правительство и Республику, кажется хватит, пора бросить игру»[61]. Этим заявлением Сталин злоупотребил своим официальным положением и прямо нарушил принятое накануне решение Совнаркома, обязательное для всех наркомов и, конечно, для наркома национальностей.

Заявление Сталина вызвало возмущение Украинского советского правительства; 6 апреля Н. Скрыпник направил в Совнарком решительный протест, в котором говорилось: «Мы должны заявить самый решительный протест против выступления наркома Сталина. Мы должны заявить, что ЦИК Советов Украины и Народный секретариат имеют источником своих действий не то или иное отношение того или иного наркома Российской Федерации, но волю трудящихся масс Украины, выразившуюся в постановлении Ⅱ Всеукраинского съезда Советов. Заявления, подобные сделанному наркомом Сталиным, направлены к взрыву Советской власти на Украине и не могут быть допускаемы со стороны представителей Советского правительства соседней республики… Дружественное отношение, к которому обязался Совет Народных Комиссаров Российской Федерации по отношению к Украинской республике, требует недопущения заявлений, направленных к взрыву Советской власти на Украине и прямо способствующих врагам украинских трудящихся масс»[62].

Выпад Сталина против Украинского советского правительства не испортил и не мог испортить дружественных отношений между братскими республиками, так как они базировались и базируются на ленинских принципах равноправия и дружбы народов, на глубоком уважении Советской Россией суверенных прав всех народов, в частности украинского.

Решения Ⅱ Всеукраинского съезда Советов сыграли огромную мобилизующую роль и содействовали усилению борьбы против оккупантов. Боевые призывы съезда Советов были услышаны украинскими трудящимися и за линией фронта, на захваченной оккупантами территории. В тылу оккупантов стало развёртываться повстанческо-партизанское движение.

19 марта 1918 г. в Херсон вступил авангардный отряд немецких оккупантов. Представители местной буржуазии встретили их у городской думы хлебом-солью. Но в это время подошёл отряд солдат-фронтовиков и рабочих-красногвардейцев и открыл огонь по противнику. Бой длился всю ночь, и лишь утром уцелевшим немецким солдатам удалось бежать в Николаев. О напряжённости боя свидетельствуют понесённые потери — до 400 человек с обеих сторон[63]. Утром 21 марта к Херсону подошёл немецкий батальон с бронемашинами. Вновь завязались упорные бои. На помощь восставшим прибыли солдаты-фронтовики из ближайших сел Алешек и Чаплынки, а также отряд моряков из Севастополя. Пятидневные бои с оккупантами закончились победой революционного народа; противник был отброшен на 20—30 км от Херсона. Однако защитникам города было ясно, что бои с оккупантами на этом не кончились, что нужно готовиться к длительной борьбе. Для руководства обороной 27 марта был создан «Совет пяти». Под его руководством создавались оборонительные сооружения на подступах к городу. В начале апреля вновь разгорелись бои. Лишь 5 апреля крупным силам оккупантов удалось ворваться на окраину города. Восстание и героическая оборона Херсона показали, какие огромные революционные силы таятся у трудящихся масс.

22 марта в ответ на жестокий террор оккупантов подняли восстание рабочие Николаева, воодушевлённые примером революционного Херсона. Па улицах города начались бои, в которых рабочие показали чудеса героизма. По силы оккупантов превосходили силы восставших рабочих. Через четыре дня восстание было подавлено.

Используя своё численное превосходство, оккупанты продолжали двигаться на восток, захватывая всё большую территорию Советской Украины. Положение на фронте по-прежнему оставалось тяжёлым. К концу марта линия фронта приблизилась к Донбассу, продолжительные и упорные бои развернулись в начале апреля за Харьков — важный промышленный центр и крупнейший железнодорожный узел. Кровопролитные бои завязались у станций Пересечная и Основа. В ходе этих боев командиры и бойцы советских войск показали образцы стойкости, героизма, беспредельной преданности Родине. Высший командный состав находился на передовых линиях и личным примером воодушевлял солдат. В боях был ранен командующий 4‑й армией В. Киквидзе; командование войсками принял Г. Чудновский. Часть, при которой находился новый командующий, была окружена противником. Мужественные советские войска после ожесточённого боя прорвали окружение. Этому способствовали смелые действия бронепоезда, которым командовала активная участница Октябрьской революции коммунистка Л. Мокиевская. В бою был тяжело ранен и Г. Чудновский; он не мог передвигаться и, чтобы не попасть живым в руки врага, застрелился. 8 апреля Харьков заняли оккупанты.

Народный секретариат Украины и местные партийные организации, выполняя указания В. И. Ленина, напряжённо работали по эвакуации материальных ценностей. Эвакуация проходила при большом сопротивлении меньшевиков, эсеров, украинских буржуазных националистов, которые вели контрреволюционную агитацию, провоцировали рабочих на выступления против эвакуации. Особенно большую подрывную деятельность развернули эти пособники оккупантов в Харькове. И всё же коммунисты, разоблачая провокаторов, в упорной борьбе добились эвакуации наиболее ценного имущества. Харьковскую эвакуационную комиссию возглавлял Артём (Ф. Сергеев); под его руководством были вывезены банковские ценности, важнейшее оборудование заводов, подвижной состав железнодорожного транспорта. В Донбассе велась спешная работа по разгрузке железнодорожных станций и эвакуация сырья и оборудования предприятий. Только из Луганска было вывезено более тысячи вагонов ценного оборудования.

Германские оккупанты рвались к Донбассу, рассчитывая захватить там огромную добычу. Но Коммунистическая партия и Советское правительство учли это и усилили своё внимание в отношении обороны Донбасса. Уже в 20‑х числах марта, когда ещё только наметилась угроза Донбассу, советское командование приступило к разработке плана обороны. Работа эта велась под руководством командующего войсками Донбасса А. Геккера и начальника штаба П. Баранова. Было решено создать систему опорных пунктов, линия обороны которых должна была иметь глубину 9—10 вёрст. К 30 марта план обороны Донбасса был разработан и утверждён[64]. В начале апреля местные Советы Донбасса получили планы по строительству соответствующих оборонительных сооружений. 7 апреля вопрос об обороне обсуждался на специальном совещании Советов Донбасса. Для вооружения формировавшихся там боевых отрядов было выделено 32 тыс. винтовок и 150 пулемётов[65]. Однако план создания оборонительной линии вокруг Донбасса не был реализован; в середине апреля начались бои за Донбасс[66]. Жестокий бой разгорелся у станции Барвенково. Густые цепи противника, поддерживаемые сильным артиллерийским огнём и бронеавтомобилями, обрушились на оборону советских войск. Ослабленный в предыдущих боях Таврический батальон не выдержал натиска противника и начал отступать, обнажая фланги батальона им. Ленина и 1‑го социалистического батальона. Бойцы оказывали мужественное сопротивление, но, понеся большие потери убитыми и ранеными, стали отходить к Славянску. В это время противник начал артиллерийский обстрел станции Барвенково; взрывались вагоны со снарядами, возникали пожары. В этом бою из наших войск было 1500 убитых, раненых и пропавших без вести[67]. О стойкости и геройской гибели бойцов батальона им. Ленина 21 апреля Антонов-Овсеенко сообщал: «Передайте Совету наркомов и Военному совету, что 18‑го на фронте третьей армии в бою с превосходящими силами немцев погиб до последнего человека батальон имени Ленина»[68].

Упорные бои, которые вела 5‑я армия до начала мая, дали возможность подготовить и осуществить эвакуацию Донбасса. Охраняя тысячи железнодорожных вагонов с эвакуированным государственным имуществом и семьями рабочих, 5‑я армия начала отход через донские степи к Царицыну. На протяжении почти трёх месяцев в ежедневных боях с белоказаками, преодолевая огромные трудности, пробивалась она к этому городу и, пробившись, наконец, приняла участие в его обороне.

Немецкие оккупанты, нарушив Брестский мирный договор, развернули наступление на Крым и 18 апреля овладели Перекопом, а 22 апреля захватили Симферополь. Советское правительство заявило решительный протест против нарушения мирного договора, но оккупанты продолжали продвигаться в глубь Крымского полуострова.

Подписывая мирный договор, Советское правительство учитывало, конечно, эту опасность. По его указанию Высший военный совет в целях сохранения Черноморского флота наметил следующие мероприятия: 1) немедленно приступить к вывозу запасов и имущества флота из Севастополя в Новороссийск; 2) немедленно подготовить все исправные суда к переходу в Новороссийск; 3) теперь же приступить к переводу в Новороссийск всех ремонтирующихся и неисправных судов и плавучих средств флота; 4) все имущество и запасы флота, которые не смогут быть перевезены в Новороссийск из Севастополя, подготовить к уничтожению. Эти мероприятия в виде приказа телеграммой заместителя наркома по морским делам Ф. Раскольникова от 27 марта 1918 г. были сообщены Центрофлоту и исполнявшему обязанности командующего флотом бывшему контр-адмиралу М. Саблину[69].

23 апреля, когда оккупанты приблизились к Севастополю, Советское правительство предложило командующему Черноморским флотом со всеми судами, могущими выйти в море, перейти в Новороссийск, уничтожив все остающиеся в Севастополе суда, а также имущество и запасы. Но М. Саблин стал на путь измены. По его приказу на кораблях флота 27 апреля были подняты флаги Центральной рады. Лишь часть кораблей флота около полуночи 27 апреля вышла из Севастополя в море: 11 миноносцев, 4 транспорта, 5 крейсеров истребителей, линкоры «Воля» и «Свободная Россия» в сопровождении миноносца «Дерзкий».

Из-за неисправности остались в Севастополе и попали в руки немцев значительная часть минной бригады, 2‑я бригада линкоров, весь подводный флот, всё боевое снаряжение, мастерские, портовое имущество[70].

Германское командование стремилось захватить и ту часть флота, которая ушла в Новороссийск. 11 мая оно потребовало возвращения Черноморского флота в Севастополь. Главный морской штаб считал, что в создавшейся обстановке корабли Черноморского флота, находившиеся в Новороссийске, должны быть потоплены, чтобы не дать повода германскому командованию нарушить мирный договор и чтобы корабли не попали в руки оккупантов. В. И. Ленин согласился с этим и дал указание Высшему военному совету: «Ввиду безвыходности положения, доказанной высшими военными авторитетами, флот уничтожить немедленно»[71]. Для осуществления этой задачи 1 июня в Новороссийск был командирован член коллегии Народного комиссариата по морским делам И. Вахрамеев. Реакционное офицерство, эсеры, меньшевики и украинские буржуазные националисты развернули бешеную агитацию за возвращение военных кораблей в Севастополь. Матросская масса бурлила. Часть матросов, как указывал в своей записке командир эсминца «Керчь» В. Кукель, движимая патриотическими чувствами, высказывалась за то, чтобы в Севастополь не идти, флота не топить, а в случае наступления немцев сражаться до конца и только при явной невозможности отстоять флот — затопить его. Однако необходимых условий для обороны Новороссийска не было, а попытка продолжать борьбу могла привести к огромной опасности для Советской России.

Большевики прилагали все усилия, чтобы разъяснить морякам всю эту чрезвычайно сложную обстановку, настоятельно требовавшую выполнить приказ правительства. Многого добились большевики, но полностью овладеть матросской стихией, подогреваемой реакционным офицерством и вражеской эсеро-меньшевистской и националистической пропагандой, не смогли. Враждебная агитация накаляла обстановку, разлагала ряды моряков, вносила дезорганизацию в управление флотом. Между тем германские империалисты предъявили Совнаркому ультиматум о возвращении к 19 июня кораблей Черноморского флота в Севастополь.

Наступили трагические дни в истории Черноморского флота. Советское правительство, не желая давать повода для нарушения Германией мирного договора, 13 июня открытой радиограммой за № 48 предписывало исполняющему обязанности командующего Черноморским флотом А. Тихменеву возвратиться со всеми кораблями в Севастополь. В тот же день за подписью В. И. Ленина и Я. М. Свердлова была отправлена А. Тихменеву секретная радиограмма: «Вести свою особую политику против воли Центрального Исполнительного Комитета флот не имеет права. Флот в Новороссийске отстоять себя не может. Следовательно, из положения есть только два выхода: либо уничтожить флот, либо перевести его в Севастополь. Агитаторы, которые при этих условиях говорят о боевых действиях флота,— либо безумцы, либо провокаторы… Подтверждаем приказ: немедленно уничтожить суда. В противном случае флот будет объявлен вне закона. Требуем своевременного уничтожения всех секретных телеграмм и инструкций матросами, дабы не достались немцам. Открытой радиограммы за номером 48 не выполнять»[72]. Эта радиограмма была повторена на следующий день.

Приняв столь ответственное решение, Советское правительство проявило огромное мужество и твёрдость, понимание своей ответственности за судьбу Советской России. Оно направило в Новороссийск Ф. Раскольникова, дав ему категорическую директиву: обеспечить потопление флота. Однако контрреволюционные элементы всё же нанесли предательский удар Черноморскому флоту. Л. Тихменев и большинство офицеров его штаба изменили. Заручившись поддержкой отсталой части матросов, Тихменев утром 17 июня приказал разводить на кораблях пары и идти в Севастополь. Шесть миноносцев и линкор «Воля» подчинились предательскому приказу, вышли из Новороссийска и взяли курс на Севастополь. Там советскими кораблями овладели оккупанты.

В Новороссийске остались девять миноносцев и линкор «Свободная Россия». Наиболее сознательным сплочённым коллективом проявила себя команда миноносца «Керчь» во главе с командиром В. Кукелем, пользовавшимся огромным авторитетом среди матросов за активную поддержку Советской власти. Возмущённая поведением команд уходивших кораблей, команда миноносца «Керчь» подняла гневный сигнал: «Судам, идущим в Севастополь: позор изменникам России». Толпы трудящихся, собравшиеся в Новороссийском порту, «напутствовали» трусов и изменников, покидавших город, возгласами возмущения и негодования. И это оказало воздействие на некоторые команды. Так, в пути следования команда эскадронного миноносца «Громкий» всё же затопила свой корабль, предварительно съехав на берег.

Уход части кораблей в Севастополь угнетающе подействовал на команды оставшихся судов. Многие матросы плакали, раздавались истерические выкрики: «они опозорили нас», «лучше погибнуть с кораблём, чем сдаться». Своей выдержкой, собранностью и деловитостью большевики подняли дух моряков и, возглавляя их, энергично готовились к выполнению приказа Советского правительства. Утром 18 июня корабли вышли в море, подняв гордый сигнал: «Погибаю, но не сдаюсь». С этим сигналом они скрывались в морской пучине[73]. Команды заблаговременно съезжали на берег. Команда миноносца «Керчь» выполнила ответственную задачу потопления линкора «Свободная Россия». Кроме линкора, были затоплены миноносцы «Фидониси», «Гаджибей», «Калиакрия», «Пронзительный», «Лейтенант Шестаков», «Капитан-лейтенант Баранов», «Сметливый» и «Стремительный»[74]. Выполнив свой долг до конца, миноносец «Керчь» ушёл в район Туапсе, и там команда затопила свой корабль.

В связи с наступлением австро-немецких войск Украинское советское правительство эвакуировалось в Таганрог. Перед правительством, перед коммунистами Украины остро встали вопросы о перспективах борьбы и тактической линии в условиях оккупации Украины. Обсуждению этих кардинальных вопросов была посвящена сессия ЦИК Советов Украины, состоявшаяся 18 апреля в Таганроге. Сессия приняла решение: оружия не складывать, призвать народ к беспощадной борьбе с душителями свободы и независимости до полного их разгрома. Тогда же было принято решение реорганизовать правительственные органы. Вместо Президиума ЦИК Советов и Народного секретариата было создано Бюро из девяти человек для руководства повстанческим движением против оккупантов. В состав Бюро вошли коммунисты А. Бубнов, В. Затонский, Ю. Пятаков, Н. Скрыпник, от левых эсеров Одоевский, С. Мстиславский, Терлецкий, Сёмушкин и левый украинский социал-демократ Н. Врублевский. Несмотря на то, что коммунисты и левые эсеры имели одинаковое число постов в «девятке», большинство всё же было за коммунистами, так как Врублевский поддерживал коммунистов, хотя ещё и не принадлежал к Коммунистической партии. Сессия приняла Манифест к рабочим и крестьянам Украины: «Мы, Советское правительство Украины, призываем вас, рабочих и крестьян Украины, всеми силами противодействовать незаконному лжеправительству, именуемому радой министров и Центральной радой. Не платите ему налогов, но давайте солдат, не давайте хлеба, не исполняйте его распоряжений и постановлений, уничтожайте немецких агентов, очищайте Украину от гайдамацко-германских разбойничьих банд»[75].

В условиях немецкой оккупации ещё более остро стал вопрос о создании партийного центра на Украине и выработке единой, обязательной для всех партийных организаций тактики борьбы. Важное значение в решении этих задач имело Таганрогское партийное совещание, состоявшееся 19—20 апреля 1918 г. После обмена мнениями, принимавшего часто острый характер, совещание признало необходимым созвать съезд большевистских организаций Украины и образовать Коммунистическую партию (большевиков) Украины. Осуществление этой задачи было поручено избранному на совещании Организационному бюро.

Благодаря руководству В. И. Ленина, братской помощи великого русского народа, напряжённой деятельности Украинского советского правительства, мобилизовавшего силы и материальные средства на отпор врагу, благодаря героической борьбе украинского народа «лихая военная прогулка» немецких империалистов вылилась в длительную и упорную войну, потребовавшую от оккупантов большого напряжения сил.

В борьбе против призванных украинскими буржуазными националистами оккупантов коммунисты Украины показали себя достойными сынами своего народа, верными и стойкими патриотами, бесстрашными борцами за свободу и независимость.

3. Оккупационный режим. Реставрация буржуазно-помещичьего строя на Украине

В обозе немецкой армии в Киев возвратилась Центральная рада, прикрывавшаяся флагом «самостийности» Украины. Одновременно украинские социал-демократы, украинские эсеры, «социалисты-федералисты» и другие буржуазные и мелкобуржуазные националистические партии, обманывая народ, продолжали выступать с демагогическими заявлениями о «сохранении прав и завоеваний трудящихся». Но на деле подлинная власть находилась в руках оккупантов.

В первые дни оккупации высшее немецкое командование ещё делало вид, что оно якобы не вмешивается во внутренние дела Украины, однако местные немецкие коменданты не считали нужным прибегать даже и к внешней маскировке. В своей официальной переписке оккупанты прямо заявляли, что власть Центральной рады «не простирается дальше власти наших штыков»[76]. Немецкие коменданты вели себя как диктаторы, распоряжаясь жизнью и смертью населения. За малейшее проявление непокорности рабочие и крестьяне подвергались жестоким репрессиям. Массовый грабёж населения и народного хозяйства Украины был неотъемлемой частью оккупационного режима. 28 апреля в Кременчуге начальник немецкой дивизии отдал приказ, в котором говорилось, что все демонстрации и выступления «будут ликвидированы по всей строгости военных законов». В том же приказе говорилось, что за каждого убитого или раненого германского солдата «будут немедленно расстреляны первые попавшиеся десять русских солдат или жителей»[77].

С приходом немецких оккупантов и I Центральной рады капиталисты начали наступление на рабочих, лишая их всех завоеваний, добытых в результате победы Октября. Начались массовые преследования рабочих организаций. Действия капиталистов были классовой местью рабочим за социалистическую революцию. Капиталисты закрывали предприятия и выбрасывали на улицу тысячи рабочих. Безработицей, голодом, выселением из заводских квартир они пытались сломить волю рабочего класса и его готовность бороться за восстановление власти Советов.

В апреле в Харькове были закрыты заводы Гельферих-Саде, Герлях и Пульст, машиностроительный завод Алексеева и ряд других предприятий. Массовые увольнения рабочих проводились в Екатеринославе. На железных дорогах было намечено к увольнению 15 тыс. человек. В начале апреля в Луганске остановились паровозостроительный и патронный заводы. На заседании Донецкого областного комитета профсоюза горняков отмечалось, что наступление капиталистов приняло широкие размеры: «Почти повсеместно делаются попытки отменить восьмичасовой рабочий день и ввести десяти- и двенадцатичасовой, понизить заработную плату до размеров осени прошлого года, поднять цены на продукты. Во многих местах объявляется поголовный расчёт… Рассчитанных рабочих в течение 24 часов выселяют, при содействии власти, из квартир…»[78]

С помощью немецких властей и войск помещики, не ожидая формального восстановления своих прав, взыскивали с крестьян огромные «контрибуции за убытки, причинённые поместьям». Житомирская уездная земская управа предложила «сельскому комитету объявить жителям села Турчиновки, что если в течение двух дней ими не будет возвращено в местную экономию всё разграбленное имущество, то виновные в расхищении такового понесут самое суровое наказание, вплоть до расстрела. Причинённые экономии убытки будут взысканы со всего общества»[79]. В Чигиринском уезде Киевской губернии немецкий комендант приказал крестьянам в течение недели возвратить помещикам весь сельскохозяйственный инвентарь, скот, птицу и другое имущество. «Все уничтоженные постройки,— говорилось в приказе,— должны быть восстановлены в кратчайший срок… или оплачены по соглашению с потерпевшими собственниками»[80].

В апреле 1918 г. представители капиталистов и помещиков подали «меморандум» в Совет министров Центральной рады. Главные требования «меморандума» сводились к следующему: восстановление частной собственности, ликвидация рабочего контроля, разрешение купли-продажи земли, обеспечение восстановления разгромленных помещичьих имений[81]. Однако Центральная рада после своих демагогических речей и обещаний рабочим и крестьянам не сочла возможным сделать такой шаг немедленно и оттягивала удовлетворение этих требований буржуазии и помещиков.

В связи с тем, что оккупация Украины в основном была завершена, Центральная рада уже не нужна была немцам. В свою очередь капиталисты и помещики полагали, что штыки немецких оккупантов — достаточно мощная сила для защиты их классовых интересов, и, таким образом, тоже не видели в Раде необходимости. В этом отношении показательна резолюция, принятая собранием земельных собственников, предпринимателей и купцов 17 апреля в Харькове. «Украинская Центральная рада,— говорилось в резолюции, была вызвана к жизни в момент, когда было необходимо образовать самостийную Украину, а когда эта задача уже решена, она не может более считаться законодательным и представительным органом Украины»[82]. Другими словами, подготовив условия для реставрации буржуазно-помещичьего строя, Центральная рада должна была уступить своё место кадетско-октябристским и другим буржуазно-помещичьим душителям украинского народа.

Важная социальная опора Центральной рады — кулачество — была не удовлетворена её политикой: Рада оказалась неспособной защищать интересы кулачества от деревенской бедноты. Обязавшись поставлять хлеб в Германию и Австро-Венгрию, Рада была вынуждена существенно нажимать на кулачество, требуя от него значительных хлебных поставок. Трудящиеся же отвернулись от Центральной рады ещё в ноябре 1917 г., особенно после предательства в Брест-Литовске.

Поведение Центральной рады всё более вызывало раздражение оккупантов. Они полагали, что Рада недостаточно быстро выкачивала из сёл Украины хлеб, мясо и жиры. Оккупантам не нравилась также и социальная демагогия Рады. Они готовы были разогнать Раду, но вынуждены были терпеть её до окончательного оформления договоров, экономически закабалявших Украину.

22 апреля 1918 г. Центральная рада подписала договор о поставках в Германию и Австро-Венгрию 61 млн пудов хлеба, 2750 тыс. пудов рогатого скота (в живом весе), 400—500 млн яиц и много промышленного сырья. После этого она стала ненужной оккупантам, и они решили заменить её более удобной ширмой. 29 апреля в помещении киевского цирка был созван съезд помещиков и кулаков (так называемых хлеборобов). На этом съезде оккупанты инсценировали избрание одного из богатейших украинских помещиков П. Скоропадского гетманом Украины. Так осуществился «государственный переворот» и реставрировалась на Украине буржуазно-помещичья власть в виде более удобной формы порабощения украинского народа немецкими империалистами. Общественность Украины никак не реагировала на разгон Центральной рады, так как последняя изжила себя целиком. Интересно отметить, что ещё до переворота Скоропадский в письменной форме обязался оккупантам выполнять все их требования. На следующий день после переворота он опубликовал «грамоту», содержание которой было согласовано с оккупантами, и провозгласил восстановление частной собственности на Украине. Новоиспечённый гетман «уведомлял» украинский народ, что Украинская народная республика преобразовывается в «Украинскую державу», а верховная власть «отныне принадлежит» исключительно ему, Скоропадскому. Премьер-министром и министром внутренних дел гетман назначил Ф. Лизогуба (октябрист). В этот же день у начальника штаба оккупационной армии генерала Тренера состоялось совещание представителей немецкого командования и гетмана по вопросу о правительственной программе и о составе «правительства». Здесь был сформирован гетманский «кабинет министров» из людей, зависимых, как и сам Скоропадский, от оккупантов. Немецкие генералы продиктовали и программу действий гетманских министров. В своей официальной переписке с правительством немецкий посол Мумм с циничной откровенностью писал: гетманское правительство является «только куклой в наших руках, а правительственные распоряжения обслуживают исключительно наши интересы»[83].

Оценивая совершившийся переворот, В. И. Ленин писал, что там произошла «реставрация буржуазно-помещичьего монархизма в Украине при поддержке кадетско-октябристских элементов всероссийской буржуазии и при помощи германских войск…»[84]

Буржуазные и так называемые социалистические партии (украинские социал-демократы, украинские эсеры), входившие в состав Центральной рады, продолжали и после переворота 29 апреля пресмыкаться перед немецкими оккупантами. Они обратились к генералу Тренеру с просьбой предоставить их партиям место в гетманском «правительстве». Приняв делегацию во главе с В. Винниченко и С. Ефремовым, Тренер ответил, что он не может удовлетворить их просьбу, так как кабинет министров уже образован; если же у них есть желание помогать гетману, то они могут получить 3—4 пока ещё свободных министерских портфеля, однако по этому вопросу им следует обратиться непосредственно к Скоропадскому.

Гетманский аппарат власти комплектовался из представителей помещиков, капиталистов и дореволюционной чиновной бюрократии. Губернскими и уездными старостами назначались местные помещики, бывшие царские губернаторы и другие реакционные чиновники. Для охраны буржуазно-помещичьего строя была создана «державна варта» (стража). На службу в «державну варту» привлекались в первую очередь царские жандармы и полицейские.

На Украину под защиту гетманской власти ринулась русская белогвардейщина. В Киев переехали правления петроградских и московских банков, крупные промышленники и финансисты, знать царского двора. Большинство из них занялось разными спекулятивными аферами, а все вместе — собиранием контрреволюционных сил для свержения Советской власти в России.

Капиталисты и помещики объединяли свои силы для организованного наступления на трудящихся и проведения в жизнь политики гетманского «правительства». В мае 1918 г. состоялся специальный съезд представителей промышленников, банкиров и помещиков, на котором присутствовало 1 тыс. делегатов[85]. В президиуме этого сборища буржуазно-помещичьей реакции красовались такие известные деятели октябристов и кадетов, как князь Л. Голицын, В. Кочубей, граф А. Бобринский, председатель Совета съездов горнопромышленников Дитмар и др. На этом съезде была создана буржуазно-помещичья организация, так называемый Протофис (Союз промышленности, торговли, финансов, и сельского хозяйства на Украине). Протофис потребовал от гетманского «правительства» восстановления в полном объёме помещичьих прав, пересмотра законов о 8‑часовом рабочем дне, о деятельности профсоюзов и заводских комитетов, о свободе стачек, о ликвидации законодательного нормирования заработной платы. Капиталисты настаивали на проведении мер, резко ухудшавших положение рабочего класса.

Удовлетворяя требования капиталистов, гетманское «правительство» обрушилось на рабочий класс и его организации. Была ликвидирована свобода слова, печати, собраний для рабочих и крестьян. Министр путей сообщения Б. Бутенко запретил на железных дорогах деятельность профессиональных организаций. Приказом премьер-министра Ф. Лизогуба были восстановлены царские законы, каравшие рабочих тюрьмой за участие в забастовках. Министерство внутренних дел издало приказ о запрещении съездов и собраний.

Положение рабочего класса и трудящегося крестьянства резко ухудшилось и стало настолько тяжёлым, что даже меньшевистско-эсеровский Всеукраинский совет профсоюзов вынужден был признать: «В Донецком бассейне почти повсеместно отменен 8‑часовой рабочий день. Заработная плата понижена до прошлогодних размеров, повышены цены на отпускаемые продукты… Из того же Донецкого бассейна несутся жалобы о явлениях, неслыханных даже при самодержавном режиме: зарегистрированы десятки случаев порки рабочих по приговорам начальников отрядов украинских войск; на Вознесенском руднике имел место случай подвешивания рабочего на столбе, вследствие чего у него открылась скоротечная чахотка. На почве голода происходят самоубийства рабочих. Вопросы чести и жизни рабочих всецело отданы в руки местных агентов власти, набираемых в большинстве случаев из ревностных слуг царского режима»[86].

Помещики повели ожесточённое наступление против трудящегося крестьянства. Уманский союз землевладельцев в письме гетманскому «правительству» от 20 мая 1918 г. требовал, чтобы «помещики и арендаторы были немедленно возвращены в свои хозяйства, чтобы им, наконец, были возвращены их имения, усадьбы, леса, пруды, разграбленное и расхищенное имущество, хлеб и фураж, чтобы им было уплачено за всё испорченное и недостающее, а разрушенные или сожжённые постройки восстановлены и приведены в порядок»[87] Этого же требовали помещики Подолии, причём они дополнительно ещё просили о принятии мер, обязывающих местных крестьян обрабатывать помещичьи плантации сахарной свёклы.

Защита интересов помещиков находилась в центре внимания гетманского «правительства». Но вместе с тем оно заботилось и о создании благоприятных условий для роста новых кулацких хозяйств. Этим целям служил принятый 14 июня 1918 г. «Закон о праве продажи и купли земли внегородских поселений», который повторял положение гетманской грамоты о свободной купле- продаже земли, но не более 25 десятин в одни руки. В июле были созданы земельно-ликвидационные комиссии, состав которых укомплектовывался представителями помещиков и гетманского административно-судебного аппарата. Задачей этих комиссий было восстановление имущественных прав помещиков и обеспечение «контрибуции за убытки».

Используя гетманские законы, помещики хотели не только вознаградить себя за всё, что они утратили во время революции» но ещё и нажиться на этом. Они во много раз увеличивали оценку национализированного у них и переданного крестьянам имущества. Очень часто помещики отказывались принимать возвращаемое им крестьянами имущество и требовали уплаты деньгами по произвольной цене, установленной ими самими[88].

На основе гетманского закона и распоряжений губернских и уездных властей на местах усилился массовый грабёж крестьян. В сёлах хозяйничали немецко-гетманские карательные экспедиции. Прежде чем войти в село, каратели часто вели артиллерийский обстрел. В каждом селе уездный староста распускал земельный комитет, приказывал возвратить помещичье и казённое имущество, сдать оружие, вывесить на видном месте гетманскую «грамоту». После этого расстреливали революционно настроенных крестьян, на которых указывали кулаки; многих избивали, глумились над беднотой. Карательные экспедиции накладывали на непокорных крестьян огромные «контрибуции». Многочисленные акты и донесения о действиях карателей раскрывают ужасающую картину террора и издевательств, которым подвергалось трудящееся крестьянство Украины. Так, карательная экспедиция, подавлявшая революционное движение крестьян в Золотоношском уезде, «наложила и собрала денежную контрибуцию с крестьян в следующих размерах: в с. Великая Буромка — 30 тыс. руб., Малая Буромка — 15 тыс. руб., Богодуховка — 15 тыс. руб., Чернобай — 10 тыс. руб., Великие Каневцы — 987 руб. 75 коп., а всего 70 987 руб. 75 коп.»[89]. 14 июня во время возвращения имущества помещику Габриелю в селе Ташино Анатолийской волости Одесского уезда немецкий отряд вместе с местными немцами-колонистами оцепил село и подверг массовой порке крестьян, в том числе женщин и стариков. Как зафиксировано в протоколе начальника милиции 3‑го участка, после этого каратели «приказывали становиться в угол молиться богу, а затем требовали благодарности за нанесение побоев»[90].

С неимоверной жадностью оккупанты грабили народное хозяйство Украины. Так называемые заготовки промышленного сырья, хлеба и продовольствия ничем не отличались от обычного грабежа. Немецкая военщина рассматривала всё народное имущество Украины как свою добычу. 27 мая в Николаеве немецкий комендант опубликовал такое объявление: «Заводы общества Николаевских заводов и верфей („Наваль“), заводы Русского судостроительного общества („Руссуд“), отделение Балтийского судостроительного и механического завода („Балтвод“), плавучий док на Буге в 30 тыс. тонн, а также все принадлежащие вышеназванным заводам или находящиеся на территории завода, на суше и на воде, всякого рода суда, понтоны, лодки, землечерпалки, буйки и т. п. с 5 мая 1918 г. перешли во временное владение германских военных властей и находятся под военной охраной»[91].

Грабёж оккупантов, спекулятивные аферы капиталистов, возвратившихся на предприятия, гибельно отражались на народном хозяйстве Украины. Быстро приходила в упадок угольная промышленность. Добыча угля за девять месяцев 1918 г. составила лишь 341 млн пуд., что на 715 млн пуд. меньше соответствующего периода 1917 г.; в октябре 1918 г. добыча угля упала до 27 млн пуд. Резко сократилось число рабочих в угольной промышленности. Если в марте их было 215 тыс., то в октябре — лишь 78 тыс.[92] Заработная плата рабочих в большинстве случаев записывалась в расчётные книжки, а на руки деньги почти не выдавались. Ещё более тяжёлым было положение в Криворожском железнорудном районе. Все рудники прекратили работу, большинство из них было залито водой. Из 25 тыс. рабочих, ранее занятых на рудниках, осталось всего 2—2,5 тыс.

Из-за недостатка угля и сырья прекращали работу металлургические заводы. Летом 1918 г. из 63 доменных печей на Украине работало только 4[93]. Быстро росла безработица. В июне 1918 г. число безработных, по значительно преуменьшенным данным, достигло 200 тыс. человек. Предполагалось, что в ближайшие месяцы число безработных достигнет 500 тыс.[94] В результате систематического недоедания чрезвычайно быстро росло количество инфекционных заболеваний, вызывавших огромную смертность среди трудящихся.

Оккупанты хищнически разрушали производительные силы сельского хозяйства Украины. Не считаясь ни с чем, они отбирали у крестьян тягловую силу — лошадей и рабочий скот — и вывозили в Германию и Австрию. Только через Ковель в Германию было проведено более 40 тыс. лошадей[95]. Самочинными и массовыми реквизициями оккупанты полностью дезорганизовали заготовку хлеба для украинских городов. В городах богатой хлебом Украины начался голод. Городское население простаивало дни и ночи возле хлебных магазинов и часто хлеба не получало. Из украинских городов в адрес гетманского «правительства» летели телеграммы о тяжёлом продовольственном положении. Киевские власти 20 июня доносили: «были случаи хлебных беспорядков»[96]. 21 июня из Мариуполя писали: «Хлебное положение в городе Мариуполе катастрофическое. Хлеб в количестве 41 вагона вывезен из города австрийскими властями»[97]. Из Полтавы 3 июля была получена лаконичная телеграмма: «В понедельник город остаётся без хлеба»[98].

Империалистическая Германия вопреки заключённому мирному договору продолжала вести агрессивную политику по отношению к Советской России. Немецкое командование на Украине активно поддерживало русскую белогвардейщину. Такие известные реакционеры и заклятые враги рабочих и крестьян, как Пуришкевич, Рябушинский, Милюков, находились в Киеве. Под их руководством создавались и действовали всевозможные контрреволюционные организации: «Союз возрождения России», «Национальный центр», «Совет государственного объединения России» и т. п., стремившиеся к свержению Советской власти в России. При помощи гетманцев и с ведома оккупантов на Украине беспрепятственно работали вербовочные бюро добровольческой армии, которую сколачивал в то время генерал Деникин. Генерал Краснов при помощи гетманцев получал оружие и боеприпасы от немцев и передавал их армии Деникина. Даже такой закоренелый «антантофил», как белогвардеец Милюков, выступал за сотрудничество с немецкими империалистами. Исполняющий обязанности начальника Киевского осведомительного отдела в своей записке департаменту «державной варты» от 9 июля 1918 г. сообщал о совещании членов кадетской партии, состоявшемся 7 июля в Киеве, на котором выступил с речью Милюков. «В первой части своей речи,— указывается в записке,— Милюков говорил, что он пришёл к выводу о необходимости ныне стать на точку зрения сближения с германцами»[99].

Немецкие империалисты в своих захватнических интересах стремились использовать мирные переговоры, начавшиеся 23 мая 1918 г. в Киеве между Советским правительством и гетманским «правительством». Немецкие марионетки, выслуживаясь перед своими хозяевами, проявляли грубость и пренебрежительное отношение к советской мирной делегации. 20 мая вечером, когда советская делегация прибыли в Киев, её никто не встретил, и она вынуждена была провести ночь в вагонах. На следующий день явился мелкий гетманский чиновник и проводил делегацию в третьеразрядную гостиницу «Марсель», где «ещё только освобождались для неё комнаты». Глава гетманской делегации С. Шелухин, дворянин по происхождению, среднего разряда судейский чиновник в бывшем царском аппарате, во время переговоров держал себя заносчиво. Ревностные слуги буржуазии и помещиков пытались в такой форме показать величие «гетманской державы», но по сути это было проявлением слабости, а не силы гетманского режима. Инспирированная оккупантами местная буржуазная пресса развернула кампанию травли советской делегации.

Советская делегация проявила огромную выдержку и хладнокровие, она разоблачала все провокационные наскоки взбесившихся помещиков и буржуа. На разрыв переговоров делегация не шла потому, чтобы не дать повода Германии обвинить Советскую Россию в нежелании выполнять соответствующую статью мирного договора.

Украинские буржуазные националисты, продавшие народ и страну в колониальное рабство немецким империалистам и насильно оторвавшие Украину от братской России, усилили бешеную шовинистическую пропаганду, пытаясь отравить сознание украинских рабочих и крестьян ядом национализма и вызвать вражду к братскому русскому народу. Однако их шовинистическая кампания провалилась. Трудящиеся, проживавшие в районах, которые гетманско-немецкие захватчики стремились отторгнуть от Советской России, как и трудящиеся других районов Украины, решительно заявили о своём нежелании находиться в составе подневольной гетманской Украины. Советская делегация имела в своём распоряжении более тысячи резолюций и постановлений сельских сходов, заявлявших о нежелании населения находиться под гетманской властью.

В ответ на провокации украинских буржуазных националистов ЦК профсоюза сахарников, находившийся в Киеве, выступил с заявлением, в котором говорилось: «Пролетариат Украины есть кровь от крови пролетариата всей России… и никаким силам не удастся разделить пролетариев на враждующие лагери»[100]. В дни подготовки съезда ЦК профсоюза сахарников, разоблачая предательство буржуазных националистов, обратился к рабочим с новым заявлением, в котором писал: «Рабочие Украины покрыли бы себя позором в глазах международного пролетариата, если бы они допустили на своём съезде враждебное отношение к пролетариям России… Поэтому первым приветственным словом, которое раздастся на нашем украинском съезде, будет приветствие не представленным на нашем съезде рабочим России»[101].

Всеукраинский съезд металлистов, состоявшийся в июне 1918 г., также решительно высказался за единство и тесную связь с русскими рабочими. В резолюции съезда говорилось: «Краевой съезд рабочих металлистов Украины, учитывая факт отделения Украины от России, считает необходимым заложить основу краевого объединения профессиональных союзов рабочих-металлистов на территории Украины с тем, чтобы это объединение поддерживало связь с Всероссийским союзом рабочих-металлистов»[102].

Назревание революции в Германии и мощный размах освободительного движения на Украине делали бессмысленным дальнейшие переговоры с гетманско-немецкой стороной. В начале октября 1918 г. был объявлен перерыв в переговорах, которые так и не возобновились.

В дни оккупационного режима и реставрации власти помещиков и буржуазии украинский народ пережил горе и унижения, но он не покорился и под руководством Коммунистической партии вёл беспощадную войну против угнетателей. Украинские буржуазные националисты потерпели полный крах в своих попытках посеять недоверие и вражду между братскими народами Украины и России.

4. Борьба трудящихся Украины против оккупантов и гетманщины. Образование КП(б)У

Организующей и руководящей силой в борьбе украинских рабочих и крестьян против оккупационного режима и гетманщины, против предательской политики украинского буржуазного национализма выступила Коммунистическая партия.

Коммунисты Украины, верные своему партийному долгу, оставались во главе масс и в условиях немецкой оккупации. Они сразу же приступили к созданию организованного партийного подполья, чтобы обеспечить политическое руководство массами, поднимать массы на борьбу за восстановление Советской власти на Украине. В Киеве и области подпольной партийной работой руководили М. Майоров, Картвелишвили (Лаврентий), позже Е. Соколовская, А. Ластовский, М. Реут, П. Дихтяренко, Н. Врублевский и др. К Ⅰ съезду КП(б)У (июль 1918 г.) в Киеве существовало разветвлённое подполье, в котором работало 655 коммунистов[103]. Коммунисты-подпольщики развернули работу на предприятиях, наладили выпуск листовок. Для этой цели Н. Алексеев оборудовал подпольную типографию в Предмостной слободке[104]. Вскоре был создан Киевский губком, который установил связь с партийными организациями Черкасс, Чигирина, Ходорова[105].

Напряжённая подпольно-политическая деятельность велась в Донбассе. В Бахмутском уезде на Брянцевском руднике партийную организацию возглавляли И. Зеленый и Д. Носов. Партийные организации были созданы на Терещинском, Харламовском, Голландском, Кузьминовском, Бахмутском рудниках[106]. В юзовском подполье активно работали Кизлярский (Андрей Коваль), Е. Зимин, И. Лагутенко[107]. В Одессе вскоре после оккупации города состоялась нелегальная конференция коммунистов, на которой был избран временный подпольный городской комитет партии в составе А. Трофимова (Деда), С. Лушера, И. Резинкина и др.[108] Работа одесского подполья усилилась после того, как из центра прибыли П. Онищенко (Павел), П. Голубенко (Пётр), Е. Бухарцева (Лиза), О. Янковская (Ольга). Эта группа опытных работников составила крепкий партийный центр, который охватил своим влиянием не только Херсонскую губернию, но и примыкавшие к ней соседние губернии[109]. Одесский горком наладил выпуск газеты «Голос революции». Был издан 20‑тысячным тиражом и широко распространён Манифест ЦИК Советов Украины. В Екатеринославе на подпольном собрании коммунистов был создан горком партии; он объединил свыше 100 коммунистов[110]. Активную работу в Екатеринославской партийной организации вели Ю. Миронов, С. Таранущенко, братья Клочко, И. Варлен. Несмотря на чрезвычайно трудные условия подполья, к моменту созыва Ⅰ съезда КП(б)У на Украине было создано около 140 подпольных партийных организаций[111].

Боевым помощником партии были подпольные социалистические организации молодёжи, создававшиеся при помощи и под руководством коммунистов-подпольщиков. Революционная молодёжь выполняла ответственные поручения партии, распространяла воззвания и листовки, вступала в партизанские отряды.

Оргбюро, а затем ЦК КП(б)У, руководствуясь указаниями Центрального Комитета РКП (б), нацеливали местные подпольные организации на максимальное развёртывание партизанской борьбы, решительно разоблачали преступные манёвры украинских буржуазных националистов. Оргбюро в своих директивах подчёркивало, что борьба против немецких империалистов, гетманщины и украинского буржуазного национализма должна проводиться под знаменем рабоче-крестьянского правительства Украины.

Возмущение масс против оккупантов и буржуазно-помещичьего гетманского режима возрастало; усиливалось недовольство и против украинских социал-демократов и украинских эсеров, игравших руководящую роль в Центральной раде. Мелкобуржуазные массы, прежде всего крестьянство, с особой силой ощущали, что значит для них Советская власть; их взоры были обращены к Советской России, где рабочие и крестьяне, преодолевая огромные трудности и лишения, строили под руководством Коммунистической партии новую жизнь без помещиков и буржуазии. Под воздействием этих факторов в рядах мелкобуржуазных партий усилились разногласия и процесс разложения. От партии украинских социал-демократов откололась значительная группа, возглавляемая А. Буценко, Н. Врублевским, П. Слинько. После совместной работы с коммунистами эта группа (летом 1918 г.) была принята в Коммунистическую партию.

Интенсивный процесс разложения шёл и в рядах украинских эсеров. В мае 1918 г. у них произошёл раскол; из партии выделилось левое крыло, образовавшее новую партию украинских левых эсеров — боротьбистов (от названия их газеты «Боротьба»). Её лидерами были В. Блакитный (Елланский), Г. Гринько, A. Любченко, И. Михайличенко, А. Шумский. Партия эта оставалась мелкобуржуазной, крестьянской, которая далеко не полностью порвала с народничеством.

К боротьбистам следует отнести ту социальную характеристику, которую дал В. И. Ленин социал-демократам и эсерам в работе «Политические партии в России и задачи пролетариата». Он указывал, что они выражали интересы «Мелких хозяев, мелких и средних крестьян, мелкой буржуазии, а также части поддавшихся влиянию буржуазии рабочих»[112]. В другой работе B. И. Ленин, говоря о социальной базе мелкобуржуазной демократии, подчёркивал, что среднее крестьянство является поставщиком этой демократии[113].

На Украине с некоторой задержкой происходил в основном тот же процесс, что и в России, когда дальнейшее развитие революции и особенно победа Октября привели к расколу партии эсеров. Появилась новая партия — левые эсеры. О ней В. И. Ленин в январе 1918 г. говорил: «Когда пришло время к осуществлению социализма на деле, крестьяне получили возможность ясно увидеть эти две основные политические линии — союз с буржуазией или с трудящимися массами; они поняли тогда, что партия, выражающая истинные стремления и интересы крестьянства,— есть партия левых эсеров. И когда мы заключили с этой партией наш правительственный союз, мы с самого начала поставили дело таким образом, чтобы он покоился на самых ясных и очевидных началах. Если крестьяне России хотят осуществлять социализацию земли в союзе с рабочими, которые проведут национализацию банков и создадут рабочий контроль,— они наши верные сотрудники, вернейшие и ценнейшие союзники»[114]. Но как только левые эсеры заколебались и закончили тем, что перешли на сторону кулачества, буржуазии, и союз с ними был немедленно разорван.

Боротьбисты имели много общего с левыми эсерами, но нельзя считать их простой копией последних. Боротьбисты преувеличивали значение национального вопроса, считая его решающим. Но при всех своих шатаниях и колебаниях, свойственных мелкобуржуазным демократам, они не докатились до контрреволюционного мятежа, как это проделали левые эсеры, изменив крестьянству. Боротьбисты встали на путь вооружённой борьбы с оккупантами и гетманщиной и в ходе этой борьбы приняли платформу Советской власти.

Образование и выделение левых групп из украинских мелкобуржуазных партий свидетельствовали о глубоком идейном и политическом кризисе, который переживали эти партии, о падении их политического влияния, о консолидации демократических сил украинского народа вокруг пролетариата, о правильности политики Коммунистической партии.

Сдвиг политических сил влево заставила украинскую националистическую контрреволюцию менять свою тактику в надежде, что этим удастся задержать дальнейшее падение своего влияния. В середине мая 1918 г. в Киеве был образован так называемый Украинский национально-государственный союз, в состав которого вошли буржуазные и кулацко-помещичьи партии: украинские социалисты-самостийники, украинские социалисты-федералисты и украинские хлеборобы-демократы. Союз ставил своей целью сохранение и укрепление буржуазно-помещичьего строя с тем, однако, чтобы гетманское «правительство» было чуть демократизовано. С этой целью 24 мая союз обратился к Скоропадскому с меморандумом, в котором указывал на то, что вошедшие в его кабинет министры (октябристы и кадеты) проводят слишком грубую реакционную политику, которая вызвала возмущение и привела к тому, что «большевизм снова начал усиливаться по сёлам». Стремясь предупредить дальнейшее развитие революционной борьбы, союз предлагал создать «национальный демократический кабинет», который будет проводить ту же классовую политику, но более гибкими методами, чем это делало «правительство» Ф. Лизогуба[115]. Однако октябристская и кадетская партии, а значит, и Скоропадский не могли и не хотели менять политического курса.

В создавшейся обстановке большевистские организации Украины усилили свою организаторскую и разъяснительную работу в массах. Огромную роль в консолидации сил подпольных партийных организаций и в развёртывании борьбы рабочих и крестьян против оккупантов и буржуазно-националистической контрреволюции сыграл состоявшийся в Москве 5—12 июля 1918 г. Ⅰ съезд большевистских организаций Украины, оформивший создание КП(б)У — боевого отряда единой РКП(б).

В. И. Ленин, всегда уделявший большое внимание Украине, принял самое непосредственное участие в создании и определении политической линии КП(б)У. Он направлял работу Ⅰ съезда КП(б)У, принимал представителей большевистских организаций Украины, очень внимательно, глубоко и всесторонне обсуждал с ними наиболее важные задачи партийного строительства и руководства борьбой трудящихся за восстановление и укрепление Советской власти на Украине.

Исходя из ленинских указаний и анализа политической обстановки на Украине, съезд считал основной задачей КП(б)У борьбу под лозунгом восстановления «неограниченной власти Советов как диктатуры рабочих, поддержанной беднейшими крестьянами Украины»[116]. В специальной резолюции «О вооружённом восстании» съезд наметил развёрнутые мероприятия по подготовке восстания. Резолюция предостерегала партийные организации как от поспешных выступлений, так и от попыток оттянуть восстание, требовала при выборе момента для всеобщего восстания учитывать международную обстановку.

Очень важным для развития и укрепления братских связей Украины и Советской России было решение съезда о самом тесном объединении украинского и русского народов.

Во время подготовки съезда и на съезде горячо дебатировался среди руководящих работников Украины вопрос: необходимо ли существование в условиях оккупации украинских центральных государственных органов? Одни (особенно Э. Квиринг и Я. Яковлев), недооценивая значение национального вопроса на Украине, не понимая роли и значения Народного секретариата в руководстве освободительной войной украинского народа, настаивали на его ликвидации и создании Центрального военно-революционного комитета (ЦВРК). Другие (прежде всего Н. Скрыпник, В. Затонский, А. Бубнов) занимали в этом вопросе правильную позицию: они выступали за то, чтобы сохранить Украинское советское правительство, созданное Ⅱ Всеукраинским съездом Советов, и под его знаменем вести массы на борьбу за восстановление Советской власти на Украине. Однако большинство делегатов съезда высказалось за создание Центрального военно-революционного комитета. ЦИК Советов Украины и Народный секретариат были ликвидированы.

Съезд КП(б)У избрал Центральный Комитет, в который вошли И. Амосов, А. Бубнов, Л. Буценко, В. Затонский, Э. Квиринг, С. Косиор, Картвелшивили (Лаврентий), Ю. Лутовинов, Ю. Пятаков, И. Шварц (Семён) и др.

Образование КП(б)У имеет огромнейшее значение в истории украинского народа. Созданная на основе марксистско-ленинских идеологических и организационных принципов как территориальная организация единой Коммунистической партии, она возглавила освободительную борьбу украинского народа против интервентов, украинских буржуазных националистов и других врагов свободы и независимости Украины.

ЦК КП(б)У и ЦВРК послали для руководства и помощи местным подпольным партийным организациям многих крупных работников: в Донбасс — Р. Терехова и Ф. Зайцева; в Харьков — Л. Руденко, который возглавил областной ревком, Я. Гамарника, И. Смирнова (Ласточкина); в Киев — С. Косиора, Е. Соколовскую; в Полтаву — Ю. Коцюбинского и др. Эта мера способствовала усилению партийно-политической и боевой деятельности подпольных партийных организаций.

Активную работу развернули подпольные партийные организации в Крыму. Для подпольной работы в Севастополе была оставлена группа коммунистов: И. Назукин, А. Вапельник, М. Котнер, Т. Кривохижа, И. Ржанников и др. Подпольщики установили связь с рабочими ряда предприятий, наладили работу подпольной типографии. Летом через И. Назукина Севастопольская подпольная партийная организация установила связь с ЦК РКП (б) и ЦК КП(б)У. Подпольные партийные организации действовали в Симферополе, Евпатории, Керчи и Феодосии. В Евпаторийской организации активно работал брат В. И. Ленина Д. Ульянов[117].

После Ⅰ съезда КП(б)У Одесский обком возглавил Я. Гамарник. Созданный обкомом ревком развернул свою деятельность на территории Херсонской, Таврической и Бессарабской губернии. При ревкоме были созданы диверсионные отряды, действовавшие на железнодорожном транспорте. Первый действовал под руководством Чижикова (Макара) и Главацкого (Льва), второй — под руководством Г. Котовского, третий — под руководством Клиндухова (Фрола). В боевых отрядах участвовали члены Союза социалистической молодёжи[118].

В Ананьевском уезде были созданы партизанские группы, сначала и каждой волости, затем они были сведены в крупный партизанский отряд под командованием С. Недолуженко. В Балтском уезде партизанские отряды были объединены под командованием И. Дьячишина. Партизанская борьба охватила Елисаветградский уезд, Приднестровье, Анатольевскую и Тузловскую волости[119].

Успешно развёртывалась боевая деятельность партии в Донбассе. Луганский ревком создал сеть подрайонов, объединивших около 5 тыс. человек, готовых при наличии оружия выступить на активную борьбу. В самом Луганске существовал партизанский отряд численностью в 200 человек[120]. В Юзовке подпольный ревком возглавил Ф. Зайцев. Большую роль в развёртывании боевой деятельности сыграла партийная конференция, которая состоялась в августе 1918 г. На ней присутствовали представители Горловки, Щорбиновки, Константиндаки, Дружковки, Попасной, Никитовки, Лисичанска, Енакиево, Славянска и Бахмута[121].

В начале лета 1918 г. на оккупированной территории Украины развернулась массовая стачечная борьба рабочего класса, принявшая крайне острые формы и ярко выраженный политический характер. В первых рядах шли рабочие Донбасса. Горняки и металлисты часто прибегали к так называемым мёртвым стачкам — самой острой форме забастовочной борьбы. Во время таких стачек прекращалась вся работа, в том числе на самых ответственных участках, от которых зависела целостность всего предприятия или его важнейших частей. Такие стачки произошли в Горловке и Кадиевке. На помощь капиталистам пришли меньшевики; своими предательскими обещаниями и демагогией они сорвали стачку в Горловке. Однако вскоре предательские действия меньшевиков были раскрыты, и 4 июля шахтёры забастовали снова. Только тогда, когда в забастовку вмешались немецкие оккупанты, угрожая шахтёрам поголовной отправкой в концлагери, шахтёры вынуждены были приступить к работе[122].

Забастовали рабочие-металлисты также и в Макеевке, Бахмуте, Екатеринославе, Харькове и других городах[123]. С 1 июля по 1 сентября 1918 г. металлисты провели более 11 стачек. Под влиянием борьбы горняков и металлистов стачечную борьбу против оккупантов начали химики, полиграфисты и рабочие пищевой промышленности.

Активная стачечная борьба проходила в Одессе. Бастовали рабочие авиационного завода Анатра. Там были подожжены упакованные в ящики и подготовленные к отправке 20 самолётов. Более двух месяцев бастовали рабочие канатного завода, кожевники. Бастовали также пекари, деревообделочники, печатники, портные, грузчики[124].

Сильным ударом по оккупантам и гетманскому режиму была всеобщая забастовка украинских железнодорожников. 15 июля в Коростене, Сарнах и Здолбуново — важнейших железнодорожных узлах — была объявлена забастовка рабочих и служащих. Благодаря энергичной и напряжённой работе подпольных коммунистических организаций забастовка перебросилась на другие узлы и железные дороги Украины. К 20 июля забастовка переросла во всеобщую. В неё включились железнодорожники Крыма. Бастовало свыше 200 тыс. рабочих и служащих[125]. Движение поездов на железных дорогах Украины остановилось. Замерла работа в железнодорожных депо и мастерских. Вот какой вид имела станция Киев-пассажирский в дни забастовки! «Вдоль перронов расположились с вещами толпы застигнутых в пути пассажиров, которые вынуждены жить эти дни под навесами вокзала. На станционной территории не заметно никакого движения, не слышно паровозных свистков»[126]. К забастовке украинских железнодорожников присоединились железнодорожники Бессарабии и Белоруссии.

Забастовка железнодорожников носила ярко выраженный политический характер. Основными требованиями бастовавших рабочих были: признание профсоюза железнодорожников, сохранение 6- и 8‑часового рабочего дня, неприкосновенность выборных лиц. Поскольку материальное положение железнодорожников было исключительно тяжёлым, стачечники выдвинули требования и экономического характера: выдача заработной платы по 1 июля 1918 г., увеличение хлебного пайка и т. п. Политический характер забастовки понимала и гетманская администрация. В письме австрийскому губернатору главноуполномоченный гетманского «правительства» писал: «Начавшаяся 16‑го сего июля железнодорожная забастовка протекает главным образом на политической почве…»[127]. Меньшевики и эсеры пытались сорвать забастовку, однако коммунисты быстро парализовали их предательские действия. Рабочие организованно и стойко продолжали борьбу.

Огромную помощь местным подпольным партийным организациям по руководству железнодорожной забастовкой оказало Временное организационное железнодорожное бюро при ЦК КП(б)У, возглавляемое Л. Близниченко. Выполняя директивы Центрального Комитета КП(б)У, Временное оргбюро направило в Одессу, Киев, Харьков, Жмеринку, Екатеринослав и другие важные железнодорожные узлы партийных работников-железнодорожников. Центральный Комитет КП(б)У выпустил воззвание к украинским железнодорожникам, в котором призывал их держаться, ещё теснее сплотиться вокруг Коммунистической партии и бороться до полной победы над буржуазией[128]. Ведущей силой были рабочие-металлисты паровозных и вагонных мастерских депо. Организованностью и выдержкой они оказывали большое влияние на массы.

В ответ на попытки оккупантов наладить движение поездов силами своих военных машинистов стачечники организовывали диверсии. В ночь на 26 июля около станции Конотоп под поездом была взорвана бомба. Между станциями Жмеринка и Ярышевка, на 351‑й версте линии Одесса — Киев, были развинчены рельсы, и курьерский поезд, проходивший 8 августа, потерпел крушение. В первой декаде августа на станции Славянок был обстрелян паровоз[129].

Огромную моральную и материальную поддержку оказал украинским железнодорожникам рабочий класс Советской России.

Несмотря на крайне тяжёлое положение, русские рабочие отчисляли часть своего заработка в помощь украинским братьям. В советской прессе сообщалось, что в Москве с 31 июля по 13 августа 1918 г. было собрано более 197 тыс. руб., а в Петрограде — более 270 тыс. Железнодорожники Украины получили в стачечный фонд 1,5 млн руб., собранных рабочими Советской России.

Напряжённая борьба украинских железнодорожников продолжалась более месяца. Украинские железнодорожники сорвали своевременную переброску немецких и австрийских войск на Западный фронт, задержали вывоз награбленного оккупантами на Украине народного добра.

Ещё продолжалась железнодорожная забастовка, как на борьбу поднялись рабочие Донбасса. И августа 1918 г. рабочие Жидовского рудника (Бахмутский уезд) прекратили работу. Вскоре забастовка распространилась на шахты Макеевского, Юзовского и Гришинского районов. Настроение рабочих было настолько возбуждённым, что оккупанты ввели осадное положение, надеясь такой мерой запугать шахтёров. Но это не возымело действия. Тогда оккупанты стали применять вооружённую силу против рабочих[130].

В середине августа началась забастовка в Елисаветграде на крупнейшем заводе сельскохозяйственных машин «Эльворти и К^о». В Харькове 13 августа забастовали печатники. В этой длительной забастовке приняли участие почти все печатники Украины. В стачечную борьбу включились табачники, трамвайщики и рабочие других профессий. Ярко выраженный политический характер носила забастовка рабочих Днепровского металлургического завода в Каменском 13 сентября.

Самоотверженная героическая борьба рабочего класса Украины, напряжённая политическая и организаторская деятельность Коммунистической партии оказали огромное влияние на повстанческую борьбу крестьянства. Борьба рабочего класса и повстанческое движение крестьянства были слиты в единый могучий поток освободительной войны. Земля горела под ногами оккупантов; опасность угрожала им как в больших городах, так и в маленьких деревушках. Союз рабочего класса и крестьянства был той главной силой, которая обеспечила освобождение Украины от немецких оккупантов. Эта сила уничтожила буржуазно-помещичий режим и восстановила Советскую власть.

С целью укрепления действующих и для формирования новых партизанских отрядов подпольные большевистские организации выделяли наиболее политически подготовленных, инициативных, мужественных и стойких работников и посылали их на село. Связываясь с деревенской беднотой, партийные работники создавали на местах повстанческие центры. Партизанская война усиливалась. Влияние подпольных партийных организаций в массах росло с каждым днём. Это вынуждены были признать даже гетманские сатрапы и буржуазная пресса. Так, один из гетманских охранников, характеризуя силу большевистской партии, писал в департамент «державной варты»: «Наиболее опасная из перечисленных выше организаций является, безусловно, большевистская. Она сильна своей организованностью на местах и в центре, большой ясностью и чрезвычайной простотой своей программы, своей решительностью»[131]. Буржуазная газета «Киевская мысль» в те дни сообщала, что во многих сёлах Киевской губернии появились «большевики, которые ведут среди крестьян агитацию»[132]. Полтавский губернский староста, сообщая о восстании крестьян села Большая Мошаница Лубенского уезда, происшедшем 18 июля, указывал, что «выступление организовано тремя большевиками, приехавшими недавно из Петрограда…»[133]

В начале мая развернулась напряжённая борьба в Харьковской губернии. В Купянском уезде было разгромлено около 20 помещичьих имений. 9 мая гетманское «правительство» обратилось к начальнику штаба немецкой оккупационной армии генералу Тренеру с просьбой «сделать распоряжение немецким войскам о прекращении вышеупомянутого бунта в Купянском уезде»[134]. 14 июня крестьяне села Средний Бикшин Змиевского уезда той же губернии разгромили немецкий отряд, прибывший в село для реквизиций.

Ещё более широким было повстанческое движение в Полтавской губернии. Со всех концов губернии в Киев шли телеграммы, сообщавшие о крупных боях между восставшими крестьянами, с одной стороны, оккупантами и «державной вартой» — с другой. В конце мая крестьяне села Большой Хутор Золотоношского уезда приняли постановление о непризнании гетманской власти, расправились с наиболее активными сторонниками этой власти, уничтожили телефонную связь с уездным центром. Около тысячи повстанцев решили двинуться на Золотоношу, чтобы там ликвидировать гетманскую власть. Подошедшие оккупанты открыли артиллерийский обстрел села и рассеяли повстанцев. Но восстание в Золотоношоком уезде не прекратилось. Бои всё время вспыхивали то в одном, то в другом конце уезда. Золотоношский уезд был объявлен на военном положении. 10 августа уездный отдел Союза хлеборобов и земельных собственников телеграфировал гетману: «Мятеж в уезде расширяется. Просим военного министра выслать аэропланы. Считаем, что эта мера сразу прекратит восстание»[135]. С 15 мая Кременчуг и уезд были объявлены на военном положении[136]. Пылали помещичьи имения и в Гадячском уезде.

В конце мая крупные восстания вспыхнули в Херсонской губернии, особенно в Елисаветградском и Александрийском уездах. Восставшие крестьяне убивали помещиков, жгли их имения и винокуренные заводы, ликвидировали гетманскую администрацию. Для борьбы с восстаниями, приобретавшими всё более широкий размах, наличных австро-венгерских военных сил явно не хватало. Только после того, как оккупанты сосредоточили большие силы и артиллерию, они смогли рассеять повстанцев в Елисаветградском уезде.

Наиболее крупным из всех вооружённых выступлений украинского крестьянства против оккупантов и гетманщины было восстание, организованное коммунистами-подпольщиками в Звенигородском и Таращанском уездах Киевской губернии. Это восстание вызвало большой переполох в лагере врагов украинского народа. Началось оно с вооружённого выступления крестьян в селе Лысянке Звенигородского уезда, которые под руководством большевистского повстанческого штаба разгромили немецко-гетманский карательный отряд. 5 июня выступили крестьяне сел Педиповки и Ольховки; они разгромили карателей и ликвидировали местные учреждения гетманской власти. Восстание быстро расширялось. Уже к 7 июня село Озёрное и предместье Звенигородки Пески находились в руках повстанцев[137]. Повстанцы проявляли большое мужество и героизм. Плохо вооружённые, к тому же разнообразным оружием (русскими, немецкими, французскими и другого образца винтовками), они смело вступали в бой с хорошо вооружёнными частями оккупантов и наносили им серьёзные поражения. В районе сел Ольховца и Гусаковки повстанцы разгромили немецкий отряд и захватили большие трофеи, в том числе артиллерийскую батарею[138].

Повстанцы быстро расширяли район своих действий. 9 июня они повели наступление на Званигородку и овладели ею. Немецкий батальон, находившийся в Звенигородке, вынужден был сложить оружие и выдать повстанцам гетманскую администрацию. Повстанцы удерживали Звенигородку до 13 июня, но под натиском крупных сил оккупантов вынуждены были отступить.

Восстание охватило весь Звенигородский уезд. Штаб повстанцев объявил мобилизацию населения. Силы восставших выросли до 30 тыс. человек. На помощь звенигородцам пришли повстанцы из соседних уездов Подольской и Херсонской губерний. Несмотря на сосредоточение крупных сил, оккупанты не могли подавить восстание в уезде. Они контролировали лишь основные пути сообщения, но идти в глубь уезда не рисковали. Из уезда сообщали, что немцы «передвигаются лишь по большим дорогам; по дороге сжигают села, и только один раз вступили в бой под Тальным в количестве двух батальонов пехоты и 1‑й батареи, но вынуждены были оставить часть оружия, отступить и пойти в обход на Звенигородку; за город не выходят,— все леса и поля около города заполнены повстанцами…»[139].

Одновременно с восстанием в Звенигородском уезде вспыхнуло восстание в сёлах Стрижавке и Янушовке Таращенского уезда, где подпольную работу вела группа коммунистов во главе с В. Балясом. 8 июня в Стрижавке начали концентрироваться силы повстанцев. На другой день в Стрижавку прибыл немецко-гетманский карательный отряд, обстрелявший село из артиллерии. Однако с помощью повстанцев соседних сел каратели были разгромлены. К 10 июня в руках повстанцев были села Пятигорье, Плоское, Жашков. В бою под Жашковом повстанцы разгромили крупный карательный отряд и захватили артиллерийское орудие. Развивая активные боевые действия, повстанцы 12 июня атаковали Таращу. Наступление повстанцев поддержало городское население. На помощь восставшим пришли и крестьяне из расположенных около Таращи сёл Улашовки, Керданова и Лысовичей. Немецкие оккупанты и гетманцы под ударами повстанцев бежали в направлении Белой Церкви[140].

Таращенский революционный штаб предпринял меры к увеличению и укреплению сил повстанцев. Приказом от 11 июня штаб дал указание о создании во всех сёлах и волостных центрах охранных сотен. Приказом от 19 июня предлагалось провести учёт мужчин в возрасте от 20 до 40 лет и распределить их по военным специальностям[141].

Повстанцы Таращанского и Звенигородского уездов объединили свои силы. Это увеличило эффективность их действий. Восстание распространилось па Уманский, Корсунский, Сквирский и Каневский уезды Киевской губернии.

Охваченные паникой помещики и гетманская администрация бежали в Киев под защиту немецких штыков. Однако и в самом Киеве атмосфера была накалённой. 28 июня начальник уголовного розыска сообщал городскому атаману, что настроение киевских рабочих «приподнятое и враждебно теперешней власти»[142].

Восстание в Звенигородском и Таращанском уездах оказало огромное влияние на народные массы и дало толчок к возникновению вооружённых восстаний во многих других районах Украины. Крупное восстание вспыхнуло на Волыни в Дубенском, Староконстантиновском и Кременецком уездах. Против повстанцев оккупанты применили артиллерию. Повстанцы перешли к действиям мелкими партизанскими отрядами.

В. И. Ленин внимательно следил за работой подпольных партийных организаций на Украине, высоко оценивал их деятельность по руководству повстанческо-партизанской борьбы и возросшую силу влияния на массы. В интервью корреспонденту шведской газеты «Folkets Dagblad Politiken» 1 июля 1918 г. В. И. Ленин о положении на Украине сказал: «Крестьяне вооружаются и большими группами нападают на немецких солдат, где бы они ни встретились. Это движение разрастается. Благодаря немецкой оккупации большевизм на Украине стал своего рода национальным движением. Он объединяет вокруг себя людей, которые прежде о большевизме и слышать не желали»[143].

Мощный размах освободительной борьбы трудящихся и огромный рост влияния партии большевиков на массы вынудили украинских эсеров и украинских социал-демократов стать в оппозицию к гетманскому «правительству». Под флагом защиты не раз преданных и проданных ими национальных интересов украинского народа они решили сколотить оппозиционный гетманскому «правительству» блок. В начале августа 1918 г. в Киеве была закончена реорганизация Национально-государственного союза в Украинский национальный союз, в который вошли мелкобуржуазные партии украинских социал-демократов и эсеров. Председателем союза был утверждён В. Винниченко. Так оформилась «оппозиция ясновельможного пана гетмана», прикрывавшая фразами свою политику сохранения эксплуататорского строя на Украине. Стремясь заставить оккупантов и гетмана считаться с собой, они попытались захватить в свои руки руководство повстанческим движением в Звенигородском и Таращанском уездах. С этой целью они послали в район восстания М. Павловского и М. Шинкаря — левого украинского эсера. Но массы шли за коммунистами и националистическим агентам не доверяли. Делегат от коммунистов Киевской губернии на Ⅰ съезде КП(б)У говорил: «В отношении Павловского и Шинкаря, то они появились в Звенигородском уезде уже после того, как там было поднято восстание. Крестьяне им не доверяют»[144].

Против звенигородских и таращанских повстанцев немецкое командование вынуждено было бросить крупные силы с артиллерией, бронемашинами и самолётами. Оккупанты решили окружить основные силы повстанцев и уничтожить их.

Большевики, под руководством которых проходило восстание, разгадали намерения оккупантов и начали выводить свои силы из-под удара врага. Было решено переправиться на Левобережье, пройти рейдом по оккупированной территории Украины и пробиться в «нейтральную зону». Для продолжения борьбы на территории Киевской губернии штаб оставил несколько мелких партизанских отрядов.

Готовясь к прорыву вражеского кольца и к переходу на Левобережье, ревком принял меры по мобилизации необходимых средств для переправы через Днепр. По заданию ревкома рабочие захватили в Черкассах пароход «Ваня» и под вооружённой охраной направили его навстречу повстанцам[145]. Три других парохода («Мукомол», «Стрела» и «Фаня»), своевременно захваченные вооружёнными рабочими, перевозили повстанцев на левый берег Днепра, вероятно, также по указанию ревкома.

В конце июля после ожесточённого боя около села Стеблёво Каневского уезда повстанцы прорвались сквозь вражеское окружение к Днепру. 2 августа через стратегический мост около села Кайлово Переяславского уезда на Полтавщину переправился двухтысячный отряд повстанцев[146]. Через два дня в районе Триполья переправился новый крупный отряд на левый берег Днепра, захватив с собой пароходы. Напуганные организованностью и планомерностью действий повстанцев, оккупанты и гетмановцы не рискнули предпринять крупные боевые операции против переправлявшихся через Днепр повстанцев.

Переправившись на Левобережье, повстанцы разбились на несколько отдельных отрядов и двинулись дальше, поддерживая между собой связь. Проходя через Полтавскую и Харьковскую губернии, они уничтожали на своём пути гетманские учреждения, «державную варту» и воинские части оккупантов.

Большую работу по организации революционных сил проводил Херсонский окружной ревком. К осени 1918 г. он создал девять сельских ревкомов: в Каховке, Ново-Маячке, Никополе, Дубчанах, Большой Лепетихе, Павловке, Весёлом Куте, Горностаевке, Каменке. В Каховке существовал боевой отряд в 60 человек, вокруг которого был организован резерв в 1500 человек. Отряд уничтожал немецких офицеров, вывел из строя три немецких орудия, провёл ряд других операций. В Ново-Маячке действовал отряд в 25 человек и был создан резерв в 250 бойцов[147].

Активная повстанческая борьба разгорелась на Черниговщине, где под руководством подпольного губкома КП(б)У во многих сёлах создавались партизанские отряды. Для непосредственного оперативного руководства борьбой был создан Центральный штаб Черниговской и части Полтавской губерний. Начальником штаба был назначен Н. Крапивянский, членами штаба были М. Есипенко, М. Кирпонос, К. Сичкар (Дмитренко), П. Точёный, Е. Фесенко, П. Фурса. Местом постоянного нахождения штаба стало село Веркиевка Нежинского уезда. Со второй половины июня штаб развернул работу и установил связь с уездными ревкомами: Черниговским — через П. Кобца, Конотопским — через В. Бабко, Остерским — через М. Василенко и др., а также с Прилукским уездом полтавской губернии. Во второй половине июля развернулась активная борьба против оккупантов. В Веркиевке, Носовке, Володьковой Девице и в других сёлах были уничтожены или захвачены представители гетманской власти и восстановлена Советская власть[148]. Оккупанты, обеспокоенные активными действиями повстанцев, стянули в Нежинский уезд до 10 тыс. человек, решив окружить и уничтожить повстанцев. Стремясь упредить противника и захватить инициативу в свои руки, штаб 5 августа издал приказ о всеобщем восстании и призвал трудящихся Украины на освобождаемой территории сразу же восстанавливать Советскую власть[149]. Непосредственными сигналами для восстания были поджог в 12 часов ночи нежилого помещения в одном из сел и набатный звон. Каждое село должно было воспроизвести этот сигнал[150]. Члену штаба Н. Точёному было поручено доставить приказ о восстании Черниговскому губревкому и Центральному военно-революционному комитету.

На рассвете 9 августа возглавляемые Н. Крапивянским повстанцы общей численностью до 600 человек двумя группами — со стороны предместий Авдеевки и Мухохутовки и со стороны вокзала — повели наступление на Нежин. В центре города и в районе вокзала завязались горячие бои. Оккупантов и гетманцев спасли от разгрома немецкие войска, прибывшие в разгар боя на станцию Нежин. Под давлением превосходящих сил противника повстанцы вынуждены были отступить[151].

Энергичные и решительные действия повстанцев напугали гетманскую администрацию и помещиков. В телеграмме черниговского губернатора от 9 августа говорилось: «Общее настроение ухудшается. Черниговском [уезде] некоторых сёлах, прилегающих [к] границе Нежинского уезда, появляются со стороны Нежинского уезда агитаторы, распространяющие ложные слухи… [В] сёлах этих с утра раздавался непрерывный набатный звон, агитаторы раздавали оружие, агитаторы объявляют мобилизацию… Настроение крайне возбуждённое. Собственники бегут из сёл, ищут спасения [в] городе»[152].

Боевые действия, хотя и меньшего размера, развернулись также в Борзнянском и Козелецком уездах Черниговской губернии. В ряде населённых пунктов восставшим удалось уничтожить гетманскую администрацию и «державную варту»[153].

Осуществляя общее руководство повстанческой борьбой, ЦК КП(б)У и ЦВРК в июле — начале августа 1918 г. ещё не считали всеобщее вооружённое восстание непосредственной задачей дня. Они рассматривали восстание как более или менее отдалённую перспективу и исподволь готовились к нему. 31 июля — 1 августа на совещании представителей военных штабов в Курске среди ряда сугубо практических вопросов о снабжении партизанских отрядов был обсуждён и вопрос об общем плане восстания. Никто из участвовавших в обсуждении этого вопроса не высказал мысли о том, что всеобщее вооружённое восстание следует рассматривать как конкретную задачу самого ближайшего времени. Некоторые участники совещания (в частности, Ю. Коцюбинский) вообще отвергали необходимость общего плана восстания. Участники совещания единодушно согласились с предложением А. Бубнова: «Поручить Центроштабу, представителям Военно-революционного комитета и его оперативному отделу в ближайшее время выработать военно-стратегический план восстания и указать отдельным штабам и местным силам те задачи, которые они в этом плане должны осуществлять»[154]. В этом решении не содержится никаких указаний на то, что всеобщее вооружённое восстание рассматривается как боевая задача дня.

Не содержалось призыва к немедленному вооружённому восстанию и в воззвании ЦК КП(б)У и ЦВРК от 1 августа 1918 г. В этом воззвании говорилось: «Руки сжимаются от злости, хочется броситься на врага и задушить его, и невозможно ждать. И всё же говорим вам, товарищи, не делайте ни одного важного шага без призыва нашей Коммунистической большевистской партии, не выступайте разрозненно, готовьтесь к решительной битве. Час генерального штурма приближается, готовьтесь к решительной битве»[155].

Эти документы говорят о том, что руководящие органы проявляли выдержку и осмотрительность в таком ответственнейшем деле, как призыв к всеобщему восстанию. Они правильно призывали трудящихся не растрачивать революционной энергии неорганизованными действиями, а накапливать силы и готовиться к решающему штурму. Однако Ю. Пятаков и А. Бубнов — руководящие работники ЦК КП(б)У и ЦВРК,—получив текст подписанного Н. Крапивянским приказа о всеобщем восстании на Черниговщине, вдруг отказались от этой правильной тактики. Не проверив полученных сведений о восстании, они переоценили фактический размах его и добились издания 5 августа преждевременного Приказа № 1, призывавшего рабочих и крестьян Украины к всеобщему вооружённому восстанию. Одновременно партизанским отрядам, находившимся в «нейтральной зоне», было приказано выступить на поддержку восстания[156].

Изложенные факты целиком опровергают бытовавшее до недавнего времени в исторической литературе утверждение, что будто бы августовское восстание на Черниговщине началось по Приказу № 1[157]. Этот документ появился позднее, когда восстание на Черниговщине уже началось.

Получив Приказ № 1, украинские партизаны, находившиеся в «нейтральной зоне», выступили на поддержку повстанцев Черниговщины. Партизаны делали это особенно охотно, так как многие из них были выходцами с тех мест. В «нейтральной зоне» ещё с весны 1918 г. развернулось формирование партизанских отрядов. Большую работу проводили В. Боженко, А. Бубнов, руководитель Новгород-Северской партийной организации С. Ромченко, Т. Черняк, С. Петриковский, В. Примаков, В. Довнар-Запольский и другие коммунисты. Партизаны переправились через Десну и предприняли наступление на Новгород-Северский, Ямполь и Шостку. Они проявили большой героизм и мужество в борьбе с врагом, но, встретив крупные силы противника, вынуждены были отойти с боем на территорию «нейтральной зоны»[158].

ЦВРК внимательно следил за ходом боевых действий на Черниговщине. Получив сообщения о том, что на Черниговщине восстание не превратилось во всеобщее и повстанцы терпят поражение, ЦВРК 7 августа издал Приказ № 2, который отменял Приказ № 1 и призывал лишь к активным партизанским действиям. Приказ № 2 был рассчитан на то, чтобы заставить противника распылить свои силы и помешать ему обрушить сосредоточенный удар на какой-либо из районов восстания. Таким образом, ЦВРК быстро исправил допущенную им ошибку, связанную с поспешным изданием приказа о всеобщем вооружённом восстании.

Опираясь на численное превосходство и мощное вооружение, оккупанты помешали соединению партизанских сил в единый фронт и наносили удары по изолированным друг от друга районам восстания. Оккупанты жестоко расправлялись с местным населением, сжигали целые села. О событиях в селе Воробьёвке Черниговской губернии сообщалось: «Германцы, войдя в село, зажгли его в нескольких местах, и почти все село сгорело; оставалось только 40 дворов, но 22 августа вследствие получения от высших германских властей распоряжения и эти дворы были сожжены. Вместе с дворами были сожжены все гумна с урожаем, а урожай, оставшийся ещё на полях, ныне германскими войсками реквизируется»[159]. За участие местных крестьян в восстании немецкие оккупанты сожгли в селе Пятовском Стародубского уезда 94 двора, в селе Янково — 63 двора[160].

Продолжалась активная повстанческо-партизанская борьба на Киевщине и Подолии, но и она не была результатом действия приказа о вооружённом восстании. В первых числах августа, ещё до издания Приказа № 1, начались серьёзные боевые операции повстанцев в Сквирском уезде. В селе Самгородок партизанский отряд при энергичной поддержке местных крестьян разоружил и разогнал «державну варту», захватил телефонную станцию, уничтожил телефонную линию. Крестьяне начали громить окружающие помещичьи имения. Такие же события происходили в Селезнёвке, Шалиевке, Новофастове, Молчановке, Березянке и в других сёлах[161]. За короткое время вся южная часть уезда была охвачена восстанием.

В связи с начавшимся восстанием оккупанты объявили Сквиру и прилегающий к нему район в состоянии осады. Немецкие и гетманские войска усиленно охраняли подступы к городу. Утром 11 августа повстанцы двумя группами, насчитывавшими около 1 тыс. человек, пошли в наступление на Сквиру. Бой за город продолжался 8 часов. Повстанцы проявляли героизм и мужество в бою, но вооружённые в основном вилами, кольями, топорами, не могли противостоять артиллерийскому и пулемётному огню оккупантов и вынуждены были отступить. Поражение под Сквирой не обескуражило повстанцев, они продолжали активные боевые операции.

12 августа под Соколовым Бродом (в шести верстах от местечка Паволоч) произошёл крупный бой 1500 повстанцев с немецким карательным отрядом. В середине августа повстанцы захватили местечко Володарку, наложили на помещиков и купцов «контрибуцию» в 20 тыс. руб. и распределили между крестьянами урожай, собранный на помещичьей земле[162].

Большевики стремились придать борьбе крестьянства организованный характер. С этой целью 11 августа был созван в Киеве съезд ревкомов и повстанческих штабов. Съезд высказался за усиление борьбы и призывал рабочих и крестьян «уничтожать вражеские отряды, захватывать скот, оружие и провиант, создать могучую и сплочённую армию и двигаться на Киев»[163]. Решения съезда ревкомов и повстанческих штабов Киевщины, а также боевые действия повстанцев, следует рассматривать как осуществление на практике Приказа № 2. И хотя похода на Киев не получилось, боевые действия повстанцев отвлекли на себя значительные силы оккупантов, крупные боевые операции развернулись в районе местечка Брусилов. 15 ночь на 23 августа повстанцы окружили Брусилов, пошли на штурм местечка и захватили его. Однако свежие силы оккупантов, подошедшие к Брусилову, заставили повстанцев отступить в близлежащие села.

Особенно большую активность в подготовке вооружённых восстаний проявил Подольский губком КП(б)У, возглавлявшийся Л. Снеговым, И. Ильинским и уполномоченным ЦК КП(б)У по организации военно-повстанческой работы на Подолии М. Ткачуком. В результате энергичной деятельности коммунистов-подпольщиков крупные восстания вспыхнули в Подольской губернии, особенно в Могилевском, Ямпольском и Брацлавском уездах. Восстания были результатом общего подъёма повстанческо-партизанского движения на Украине. В ночь на 14 августа по сигналу повстанческого штаба в селе Кукавка Могилевского уезда начали собираться повстанцы Нижнего Ольчедаева, Ираклеевки, Жеребиловки, Ровного и других сел. Вступив в бой с австрийским батальоном, повстанцы разгромили его, после чего, разделившись на две группы, двинулись в рейд. Одна часть пошла через Вендичаны, Кричановку, Следзи, Шендеровку и вступила в Ямпольский уезд; другая часть прошла через Борщовку, Конево, Садовую, Котлубаевку и соединилась с первой частью повстанцев в Ямпольском уезде[164]. На своём пути повстанцы уничтожали помещиков, гетманскую администрацию «державну парту», карательные отряды. Из сообщений гетманской администрации видно, что боевые действия повстанческо-партизанских отрядов продолжались в течение всего августа и сентября 1918 г.[165]

Приведённые факты свидетельствуют об огромном размахе повстанческо-партизанской борьбы на Украине. Однако нельзя не заметить и того, что боевые действия повстанцев носили разрозненный, иногда стихийный характер. Выступления трудящихся не совпадали во времени. Даже в пределах одной губернии боевые действия повстанческо-партизанских отрядов не сливались во всеобщее вооружённое восстание. Да и сами руководящие органы — ЦК КП(б)У и ЦВРК — не вели никакой подготовки к всеобщему вооружённому восстанию, не имели хотя бы весьма общего плана восстания, не готовили к этому местные подпольные организации.

Из этого вытекает, что призыв к всеобщему восстанию на Украине был явно преждевременным. Поспешные действия Ю. Пятакова и А. Бубнова вызвали резкое недовольство внутри как руководящих органов, так и ряда подпольных организаций.

В целях обобщения опыта и улучшения партийного руководства повстанческо-партизанской борьбой 8—9 сентября 1918 г. в Орле состоялся Ⅳ пленум ЦК КП(б)У. На пленуме были подвергнуты резкой критике действия Ю. Пятакова и А. Бубнова, особенно издание Приказа № 1. Пленум наметил мероприятия по укреплению подпольных организаций и улучшению руководства повстанческо-партизанской борьбой. С этой целью пленум снял Ю. Пятакова с поста секретаря ЦК КП(б)У, а на руководящую работу в ЦВРК был избран Артём (Ф. Сергеев)[166].

Руководя революционной борьбой рабочих и крестьян Украины. Коммунистическая партия развернула одновременно разъяснительную работу среди солдат немецких и австро-венгерских оккупационных войск. В результате в воинских частях оккупантов участились случаи невыполнения приказов, усилилось враждебное отношение к офицерам, нарастали антивоенные настроения. 28 августа австро-венгерский посол в Киеве И. Форгач сообщал в австрийское министерство иностранных дел: «Из разных источников ко мне поступают информации, что 20‑й австрийский стрелковый полк на Подолии, пополненный из Восточной Галиции, взбунтовался, получив известие о предстоящей отправке на Юго-Западный фронт. Полк был усмирён силой оружия других частей…»[167]

12 сентября 1918 г. на станции Ровно взбунтовался эшелон немецких солдат. Солдаты убили четырёх офицеров; раздавались возгласы «Капут войне! Капут Вильгельму!». Многие солдаты, ударяя себя в грудь, кричали: «Я большевик!»[168]. В конце сентября восстал эшелон немецких солдат на станции Киев-товарный; было убито 12 немецких офицеров.

На Украине создалась такая обстановка, что даже в самом Киеве немецкие и австро-венгерские оккупанты и гетманские власти утратили уверенность в собственной безопасности. В письме от 13 августа И. Форгач писал австрийскому министру иностранных дел: «Германский посол жаловался мне, что события на Западном фронте и в России оказывают заметное влияние на гетмана (который отправляет свою семью в Германию) и правительство. Нервное настроение объясняется тем, что в Киеве не существует личной безопасности… Барон фон Мумм вынужден был переселиться в оцепленный войсками район, где живёт главное командование. Из этого района выселено всё гражданское население. В целях безопасности барон фон Мумм вынужден сильно ограничить своё передвижение и усилить охрану. Барон фон Мумм намерен вскоре уехать в отпуск и не возвращаться более сюда или приехать на несколько недель»[169].

Нарастающая борьба рабочих и крестьян, её революционное воздействие на солдат оккупационных войск заставили руководящие круги Германии и Австро-Венгрии обсуждать вопрос о выводе своих войск с Украины, чтобы спасти их от окончательного разложения. Министр иностранных дел Австро-Венгрии С. Буриан в шифрованной телеграмме 17 августа писал И. Форгачу: «Общее положение может создать необходимость вывода из Украины стоящих там в настоящее время австро-венгерских и германских войск»[170].

Напряжённая повстанческая и стачечная борьба рабочих и трудового крестьянства Украины против оккупантов и гетманщины имела очень важные последствия. Были развеяны радужные надежды захватчиков на укрепление своего положения за счёт порабощения и ограбления украинского народа. Рабочие и крестьяне Украины своей борьбой срывали планы вывоза хлеба из Украины в Германию и Австро-Венгрию. Вместо 60 млн пуд. хлеба, который предполагалось вывезти до 31 июля 1918 г., оккупантам за всё время их пребывания на Украине удалось вывезти немногим более 9 млн пуд.[171] Правда, много продовольствия вывозилось без учёта, и большое количество муки, сала, сахара было отправлено в солдатских посылках, всё же вывезенное с Украины продовольствие не внесло существенного улучшения в продовольственное положение Германии и Австро-Венгрии. Оценивая результаты «хлебной кампании» немцев на Украине, В. И. Ленин говорил: «Германия хвалилась во время Брестского мира, когда заключала насильственный, эксплуататорский, основанный па насилии, на угнетении народов, Брестский мир, германские капиталисты хвалились, что они дадут хлеб и мир рабочим. А теперь понижают хлебный паёк в Германии. Продовольственная кампания в богатой Украине оказалась, по общему признанию, крахом, а в Австрии дело доходило опять до голодных бунтов, до всенародного массового возмущения…»[172]. Таким образом, разрешить продовольственную проблему за счёт Украины оккупантам не удалось. Провалилась и другая цель оккупантов — ликвидировать Восточный фронт и вести войну только на Западном фронте. Героическая борьба украинского, белорусского и других советских народов заставила оккупантов держать на Восточном фронте более 50 дивизий[173]. До самого конца войны Германия вынуждена была воевать на два фронта. Борьба украинского народа, как и других народов Страны Советов, была одной из причин поражения Германии на Западном фронте.

5. Крах немецкой оккупации и начало восстановления Советской власти на Украине

ЦК КП(б)У и ЦВРК, изучая опыт повстанческо-партизанской борьбы, пришли к заключению, что успех всеобщего вооружённого восстания в тылу врага и восстановление Советской власти будут зависеть от поддержки его крупными военными соединениями типа регулярной армии. В связи с этим в сентябре 1918 г. ЦК КП(б)У принял решение о сформировании в «нейтральной зоне» двух повстанческих дивизий. В соответствии с постановлением ЦК КП(б)У ЦВРК 22 сентября издал приказ о сформировании из украинских партизанских отрядов двух повстанческих дивизий: 1‑й дивизии — из отрядов, находившихся в полосе Сураж — Унеча — Стародуб — Новгород-Северский — Зерново — Глухов (начдив Н. Крапивянский), и 2‑й — в полосе Глухов — Рыльск — Колонтаевка и Суджа — Беленихино (начдив В. Ауссем). Усилиями командиров и политработников в первых числах октября 1‑я дивизия в основном была сформирована; к концу октября заканчивалось формирование 2‑й дивизии. Решающим фактором, обеспечившим в такой короткий срок создание восьми полков, вооружённых пулемётами и полевой артиллерией, была всесторонняя помощь со стороны Советской России вооружением, боеприпасами, необходимым снаряжением.

Немецко-гетманские войска довольно часто совершали набеги на территорию «нейтральной зоны», грабили и убивали местное население. Эти инциденты обостряли ненависть к врагам и вызывали ответные действия партизан. В сентябре отряд партизан под командованием Шульженко напал на немецкую часть, расположенную в районе станции Коренево. Налёт оказался таким стремительным и внезапным, что противник был быстро и полностью разгромлен. Партизанам достались богатые трофеи: 4‑орудийная батарея, много другого оружия и сотня кавалерийских лошадей. Это вызвало резкий протест немецкого командования. Во избежание осложнений с правительством Германии Наркомат иностранных дел РСФСР настоял на возвращении немцам захваченной батареи.

В конце сентября гетманские войска заняли Каменную Слободу и зверски расправились с жителями. В ответ на это части 1‑й дивизии 10 октября окружили Каменную Слободу, где находились батальон пехоты и 200 кавалеристов противника. Партизаны разгромили врага, захватив при этом орудие и восемь пулемётов. Во время этой операции части 1‑й дивизии освободили ряд других сел.

В октябре 1918 г., когда в Германии и других странах усилилось революционное движение, столкновения частей 1‑й Украинской советской дивизии с оккупантами стали очень частыми: повстанцы стремились как можно скорее освободить от оккупантов родную землю. Партизанские налёты из «нейтральной зоны» на немецкие гарнизоны осложняли отношения Советской России с Германией и даже мешали политическому прозрению и росту революционных настроений среди немецких солдат, на что была направлена агитация подпольных партийных организаций. Тогда ЦК РКП(б) потребовал от ЦК КП(б)У прекращения партизанских налётов из «нейтральной зоны».

В обстановке дальнейшего подъёма освободительной борьбы украинского народа, назревания революции в Германии и роста революционных настроений среди солдат оккупационной армии, укрепления внутриполитического положения Советской республики собрался Ⅱ съезд КП(б)У. Работа съезда проходила в Москве с 17 по 22 октября 1918 г. В ней приняло участие 125 делегатов, представлявших не менее 10 тыс. членов партии[174]. Несмотря на тяжёлые условия подполья, ряды КП(б)У выросли более чем в два раза по сравнению с июлем 1918 г., когда был созван Ⅰ съезд КП(б)У. Рост авторитета и влияния большевиков Украины на массы был несомненным.

ЦК РКП (б) и лично В. И. Ленин уделяли огромное внимание работе Ⅱ съезда КП(б)У. По поручению ЦК РКП(б) в работе съезда принял участие Я. М. Свердлов. Накануне открытия съезда В. И. Ленин, ещё не совсем окрепший после покушения, нашёл возможным принять членов ЦК КП(б)У. В ходе беседы В. И. Ленин высказал своё мнение о политическом положении на Украине в связи с нарастанием революции на Западе и изменившимся международным и внутренним положением Советской республики, дал указания и советы, связанные с борьбой за восстановление Советской власти на Украине[175].

Всесторонне и глубоко В. И. Ленин осветил положение и перспективы развития освободительной борьбы на Украине в докладе на объединённом заседании ВЦИК, Московского Совета фабзавкомов и профсоюзов 22 октября 1918 г., на которое были приглашены делегаты Ⅱ съезда КП(б)У. «Я для примера возьму Украину,— говорил В. И. Ленин.— Подумайте о положении её, подумайте, как быть при теперешнем положении рабочим и сознательным коммунистам. С одной стороны, они видят возмущение против немецких империалистов, против страшного грабежа Украины, с другой — видят, что часть германских войск, и большая часть, может быть, ушла. У них, может быть, является мысль дать выражение накипевшим ненависти и злобе и сейчас же, не считаясь ни с чем, напасть на германских империалистов. А другие говорят: мы — интернационалисты, мы должны смотреть с точки зрения и России и Германии; даже с точки зрения Германии мы знаем, что власть там не удержится, мы знаем твёрдо, что если украинская победа рабочих и крестьян пойдёт рядом с укреплением власти в России и с её успехами, тогда социалистическая пролетарская Украина не только победит, но и будет непобедима! Такие сознательные украинские коммунисты говорят себе: мы должны быть очень осторожны; может быть, завтра от нас потребуется напряжение всех сил и потребуется поставить всё на карту ради борьбы против империализма и германских войск. Может быть, будет так завтра, но не сегодня…»[176].

В. И. Ленин понимал, что это завтра совсем близко, поэтому он и подчёркивал: «В то же время наша главная задача — пропаганда в интересах украинского восстания»[177]. Таким образом, В. И. Ленин настоятельно советовал большевикам Украины сочетать пропаганду вооружённого восстания с систематической революционной пропагандой среди солдат оккупационных войск и этим способствовать нараставшей и уже созревшей революции в Германии. Эту интернациональную задачу большевиков Украины В. И. Ленин выразил такими словами: «Вот почему сознательные украинские коммунисты говорят: мы должны отдать всё для победы международной революции, но мы должны сознавать, что мы обладаем будущим и должны идти нога в ногу с немецкой революцией»[178].

В. И. Ленин разоблачил также захватнические планы Антанты и призвал коммунистов быть бдительными в отношении происков империалистов США, Англии и Франции, которые готовились к военной интервенции на юге страны.

Указания В. И. Ленина легли в основу решений Ⅱ съезда КП(б)У. В резолюции о текущем моменте съезд отметил, что на Украине создаются благоприятные условия для победоносной борьбы за восстановление Советской власти. «Общей задачей в этой борьбе,— указывалось в резолюции,— является объединение Советской Украины с Советской Россией, которое одно только в состоянии обеспечить украинским трудящимся массам полную свободу национального и культурного развития»[179]. Съезд в своих решениях подчеркнул опасность англо-американской интервенции и предложил местным подпольным партийным организациям развернуть в связи с этим широкую разъяснительную работу в массах. «Особое внимание партия должна обратить на разъяснение массам рабочих и крестьян опасности англо-американской оккупации для подготовки вооружённого ей отпора. Англо-американский империализм несёт рабочим и крестьянам то же рабство, что и империализм германский»[180].

Учитывая уроки событий лета 1918 г., съезд обратил особое внимание партийных организаций на необходимость при подготовке восстания народных масс против оккупационного и гетманского режима, как и при определении времени его начала, согласовывать свои действия с ЦК РКП(б). «Во всей этой подготовительной работе,— говорилось в резолюции съезда,— партия должна, опираясь на силы пролетарской России, координировать и подчинять свои действия ЦК РКП(б) и только в согласии с ним выбрать момент общего выступления…»[181]. Избранный съездом ЦК возглавил Э. Квиринг.

Но и после Ⅱ съезда среди руководящих работников КП(б)У остались две точки зрения о вооружённом восстании и его сроках, об отношении к сформированным 1‑й и 2‑й Украинским повстанческим дивизиям. Э. Квиринг, И. Шварц, Я. Эпштейн (Яковлев) не считали вооружённое восстание на Украине делом ближайшего будущего. В связи с этим они вместо борьбы за внедрение в этих дивизиях твёрдой воинской дисциплины и усиления политико-воспитательной работы настаивали на ликвидации дивизий и даже Центрального военно-революционного комитета[182].

Созданная ЦК КП(б)У комиссия, руководителем которой был назначен И. Шварц, ознакомившись с состоянием 1‑й и 2‑й Украинских повстанческих дивизий, высказалась за слияние их в одну дивизию и передачу её Курскому военному комиссариату[183].

25 октября 1918 г. на пленуме ЦК КП(б)У обсуждался вопрос о работе ЦВРК. Я. Эпштейн (Яковлев) внёс предложение ограничить деятельность ЦВРК мероприятиями по ликвидации повстанческих отрядов и передачи их личного состава в Красную Армию. Ещё более резко высказался И. Шварц, который настаивал на том, чтобы отстранить ЦВРК от военной работы, а ликвидацию партизанских отрядов поручить специальной комиссии. Эти неправильные предложения расходились с общей установкой, данной Ⅱ съездом КП(б)У, об усилении военной деятельности на Украине, о подготовке там вооружённого восстания. Большинство членов ЦК КП(б)У, понимая свою ответственность за развитие революционной борьбы на Украине, не поддержало этих предложений. Пленум правильно решил важнейший вопрос, связанный с подготовкой вооружённого восстания на Украине, и высказался за сохранение ЦВРК. При этом пленум осудил безответственные действия отдельных партизанских командиров и указал ЦВРК на необходимость усиления организаторской деятельности и укрепление дисциплины в частях украинских повстанческих дивизий.

Предвидение В. И. Ленина о том, что революция в Германии должна разразиться в самое ближайшее время, целиком подтвердилось. Военные поражения и бремя непосильных военных расходов обострили классовые противоречия в Германии, усилили революционное брожение. 9 ноября был свергнут Вильгельм Ⅱ. Ноябрьская революция в Германии в огромной мере способствовала усилению освободительной борьбы украинских рабочих и крестьян. Своей героической борьбой трудящиеся всей Советской республики много сделали для развития мировой революции, и трудящиеся многих стран Европы стали им подражать. Отмечая этот факт, В. И. Ленин подчёркивал, что ценой национальных жертв страна наша сохранила интернациональное революционное влияние. И тут же он подчёркивал особо революционные заслуги трудящихся Украины: «Завоевание Украины было величайшей национальной жертвой, а пролетариев и беднейших крестьян Украины оно закалило и усилило как революционных борцов за интернациональную рабочую революцию»[184].

Военное поражение Германии развязало государствам Антанты руки для усиления антисоветской интервенции и дало возможность силами своих войск и силами местных белогвардейцев развернуть наступление на Советскую Россию с севера, юга и востока. Указывая на эту опасность, В. И. Ленин на Ⅵ Чрезвычайном Всероссийском съезде Советов (ноябрь 1918 г.) говорил: «Английские войска готовы начать поход на Россию, с юга или с Дарданелл, либо через Болгарию и Румынию. Они кольцом сжимают Советскую республику, они стараются порвать экономическую связь между республикой и всем миром»[185]. Вместе с тем военное поражение Германии и происшедшая там революция имели положительное значение для Советской страны. Советское правительство получило возможность аннулировать грабительский Брестский мир, что и было им сделано 13 ноября 1918 г. Были прекращены платежи контрибуции, и началась открытая борьба за освобождение оккупированных германскими войсками Украины, Белоруссии, Эстонии, Латвии, Литвы и Закавказья.

Аннулирование Брестского договора было полной победой гениального предвидения и тактики В. И. Ленина в вопросе о мире. Благодаря В. И. Ленину было сохранено и укреплено первое в мире социалистическое государство, одно существование которого оказывало революционизирующее влияние на весь мир. Ленинская тактика создала необходимые условия для освобождения Украины.

Поражение Германии и начавшаяся в ней революция способствовали дальнейшему развёртыванию революционного движения в Европе. Как известно, Советы рабочих депутатов возникли в Болгарии, Сербии, Австрии, Венгрии; поднимались на национально-освободительную борьбу угнетённые народы Европы.

Усилилось революционное брожение и в оккупационной армии на Украине. В воинских частях возникали ячейки «Спартака», создавались солдатские Советы. В этих новых условиях В. И. Ленин стремился избежать ненужного кровопролития и добивался того, чтобы оккупационные войска добровольно покинули советскую землю. В. И. Ленин требовал усилить информацию солдат оккупационных войск на Украине о революционных событиях в Германии[186]. В соответствии с этими указаниями командование 1‑й Украинской повстанческой дивизии установило связь с рядом немецких гарнизонов и развернуло массово-политическую работу среди немецких солдат. 12 ноября в расположение Богунского полка прибыли делегаты 106‑го и 109‑го немецких полков. Они были тепло встречены богунцами. Командир полка Н. Щорс доносил В. И. Ленину: «Переночевав, делегация с музыкой [и] знамёнами, с Богунским полком [в] полном боевом составе отправилась в девять часов утра 13 ноября на манифестацию за демаркационную линию в села Лыщичи и Кустичи — Бряново, откуда прибыли представители из немецких частей»[187].

Командование оккупационных войск всеми мерами стремилось подавить революционное движение в воинских частях. В этом командование нашло поддержку у правых немецких социал-демократов. Вследствие предательства правых социал-демократов реакционному офицерству удавалось удерживать немецких солдат в повиновении. Однако с каждым днём делать это становилось всё труднее. Солдаты не желали рисковать своей головой на охваченной пламенем восстаний советской земле, они рвались домой.

В тех частях, где было сильным влияние спартаковцев, борьба солдат принимала острый характер и часто выливалась в прямые восстания. 15 ноября 1918 г. киевский губернский староста в почто-телеграмме директору департамента «державной варты» сообщал о настроениях немецких гарнизонов, расквартированных в губернии: «Фастов — благодаря обилию молодых, недостаточно дисциплинированных солдат — тревожно; Тараща — тревожно…; Бердический гарнизон дезорганизован, с офицеров срывают погоны, развешивают красные флаги; Канев — тревожно»[188]. Ещё более тревожными были сообщения волынского губернского старосты, который 15 ноября телеграфировал: «Получены сведения из Домбровицы. Немецкими солдатами арестованы офицеры, собираются уезжать домой… В Каменце гарнизон начал разлагаться, избран совдеп… В Житомире настроение немецких войск крайне повышенное. По всем признакам на днях наступит полное разложение»[189]. Одесский градоначальник 16 ноября телеграфировал: «В связи с происходящими событиями в Германии замечается усиление брожения среди германских войск. Приказания об отправлении в служебный наряд [в] деревни [не выполняются]»[190]. Полтавский губернский староста 14 ноября сообщал: «Большевистская агитация — среди немецких солдат; представитель немецких солдат Полтавского гарнизона обещал свою поддержку местным большевикам…»[191].

Процесс разложения в австро-венгерской армии, включавшей солдат многих национальностей, угнетавшихся Австрией, шёл ещё быстрее и принимал более острые формы. О борьбе австрийских солдат со своим офицерством балтский уездный староста доносил 4 ноября подольскому губернскому старосте: «Австрийские солдаты обезоруживают [и] арестовывают своих офицеров. Один убит, трое арестованных. [В] тюрьме снят австрийский караул и освобождено четверо арестованных австрийцев»[192]. Солдаты многонациональной австро-венгерской оккупационной армии поспешно бежали с Украины. Увидев практическое решение национального вопроса в Советской стране, они торопились принять активное участие в государственном устройстве своих народов, в создании такого государственного строя в своих странах, который наиболее полно отвечал бы интересам трудящихся. На всякую попытку реакционного офицерства задержать их отправку на родину солдаты отвечали решительным отпором.

Изменившаяся международная обстановка, развитие революции на Западе, резкое падение боеспособности немецкой армии и разложение австро-венгерских войск, возраставшее возмущение масс буржуазно-помещичьим гетманским режимом — всё это создало благоприятные условия для начала вооружённого восстания и восстановления Советской власти на Украине. С ноября 1918 г. большевики Украины взяли курс на вооружённое восстание. В этих новых условиях ни ЦК РКП(б), ни В. И. Ленин уже не возражали против прямой подготовки к всеобщему вооружённому восстанию.

Мощным толчком к усилению борьбы за восстановление власти Советов на Украине было празднование первой годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. Подпольные партийные комитеты наряду с устной агитацией выпускали воззвания и листовки, разъяснявшие всемирно-историческое значение Октября и великий революционный подвиг русского рабочего класса. Большевики Украины призывали трудящихся к всеобщему восстанию. Воззвание Киевского областного, губернского и городского комитетов КП(б)У, призывавшее к однодневной всеобщей стачке в день великой годовщины, с особой силой подчёркивало вдохновляющую роль Советской России в освободительной борьбе всех народов. Воззвание заканчивалось призывом: «Да здравствует всеобщее восстание на Украине!»[193]. Воззвание Волынского губернского и Житомирского городского комитетов КП(б)У, изданное к великой годовщине, тоже призывало рабочих к всеобщей забастовке. В нём говорилось: «Пусть эта забастовка будет приветом борющемуся российскому пролетариату, пусть она будет предвестницей новой бури, новой вспышки социальной революции на Украине»[194].

Весь аппарат гетманской охранки и оккупантов был брошен на разгром подпольных большевистских организаций. Власти предпринимали чрезвычайные меры, чтобы не допустить стачек и митингов, посвящённых первой годовщине Октябрьской революции. Однако как ни свирепствовала охранка, а предотвратить событий она не могла. На Украине развернулось могучее стачечное движение, носившее ярко выраженный политический характер. 7 ноября 1918 г. в Киеве по призыву подпольной большевистской организации забастовали предприятия «Арсенал», Гретера и Криванека, «Ауто», Фильверта и Дедина, железнодорожные мастерские при военном железнодорожном парке на хуторе «Грушки», чугуно-арматурная фабрика, гвоздильно-проволочный завод Левина, казённые мастерские в Гавани, спичечная фабрика «Огонёк» и др.[195] В Гомеле, который входил тогда в состав Черниговской губернии, 7 ноября были попытки демонстраций с красным знаменем[196]. В Конотопском уезде большевистская подпольная организация 7 ноября распространила много агитационной литературы, несколько сот экземпляров газеты «Правда» и провела нелегальные собрания рабочих. В Конотопе над зданием конторы Главных железнодорожных мастерских и в сёлах Сосновке, Малом Самборе, Дептове и Дмитриевке над зданиями школ были вывешены красные флаги с революционными лозунгами[197].

Утро 7 ноября машиностроительные заводы Харькова встретили тревожными гудками. Это был сигнал к забастовке. Все заводы в этот день не работали. Революционный почин металлистов подхватили рабочие других отраслей промышленности и коммунального хозяйства. На другой день забастовка переросла во всеобщую[198]. Организованность рабочих вызывала растерянность и страх у местных властей. Учитывая огромный революционный подъём рабочих, гетманская администрация вынуждена была освободить работников профсоюза металлистов, арестованных 6 ноября. Из рабочих районов бежали «державна варта» и представители гетманской администрации. Рабочие, руководимые большевиками, приступили к выборам Совета рабочих депутатов.

По призыву коммунистов дружно поднялись на борьбу металлисты Екатеринославщины. В Каменском 7 ноября тоже началась всеобщая забастовка, распространившаяся затем и на Екатеринослав. 12 ноября по тревожному гудку забастовали рабочие всех крупных заводов Екатеринослава: Брянский, трубопрокатный, «Шодуар», Гантке, «Сириус», Ланге и др. Повсюду состоялись митинги. Рабочие завода «Шодуар» вышли на улицу с красными флагами, распевая революционные песни. В городе не работали электростанция, водопровод, трамвай. Стачка стала всеобщей. В Екатеринославе, как и в других городах Украины, во время забастовки были проведены выборы в Совет рабочих депутатов[199].

В середине ноября 1918 г. в большей части уездов Екатеринославской губернии началось уже массовое восстание. Гетманский губернский староста докладывал своему начальству: «Новомосковск, Верхнеднепровск, Александровск, Павлоград и часть Екатеринославского уезда в руках повстанцев. Варта, администрация частью арестована, частично разбежалась»[200]. В этих уездах установилась власть Советов.

Мощное партизанское движение развёртывалось на юге Украины, в частности на территории Херсонщины и Таврии. Мелкие партизанские отряды сводились в крупные боевые части. Так, по приказу Вознесенского ревкома в ноябре 1918 г. был создан 1‑й Вознесенский полк, которым командовал Коломийцев[201].

Под ударами горняков и металлургов рушилась власть оккупантов и гетмана в Донбассе. В Енакиевском районе в начале ноября власть гетмана была свергнута, а «варта» разоружена. В то же время вооружённые отряды рабочих под руководством Д. Зори и Г. Курочки разоружили «варту» в Краматорском районе; рабочие под руководством партийной организации приступили к выборам в Советы. Вскоре власть гетмана была ликвидирована и в Дружковке. 18 ноября в Краматорске состоялся районный съезд Советов, на котором был избран районный исполнительный комитет. Соединённые отряды рабочих Краматорска, Дружковки и константиновских рабочих освободили Константиновну[202]. В ноябре была ликвидирована власть гетмана в Дебальцево. 23 ноября власть Советов была провозглашена в местечке Беловодске Изюмского уезда. Борьба за установление Советской власти успешно проходила и в соседних волостях: Михайловской, Сергиевской и Прелестненской. По всему Донбассу рабочие разоружали «варту», отряды оккупационных войск и уничтожали гетманскую власть. Отряд гришинских рабочих, разоружив немцев в селе Святогорске, двинулся в Криворожскую, Троицкую и Славянскую волости, ликвидировал власть оккупантов и гетмана, восстановив органы Советской власти. О борьбе рабочих Донбасса екатеринославский губернский староста 16 ноября сообщал гетманскому правительству: «В районе между станциями Енакиево, Горловка и Государев-Байрак чины уездной варты обезоружены. Вблизи станции Дебальцево и Государев-Байрак на линии идёт перестрелка»[203].

Одновременно с боями против немецких оккупантов и гетманских войск рабочим Донбасса пришлось вести вооружённую борьбу и против белогвардейских банд, шедших с Дона на смену немецким оккупантам. Белогвардейская контрреволюция, возглавляемая партией кадетов, несла трудящимся новые унижения и бесправие, жестокую эксплуатацию и кровавый террор — классовую месть буржуазии и помещиков за утраченные политические права, фабрики, заводы, имения. Об этом свидетельствуют приказы белогвардейских начальников. Комендант Макеевского горного округа есаул Жиров 10 ноября 1918 г. приказывал: «Рабочих арестовывать запрещаю, а приказываю расстреливать или вешать». Юзовский комендант подъесаул Абрамов объявлял: «Не только всякие выступления, но даже и попытки к ним, хотя бы вроде сборищ на улицах, мною будут прекращаться силою оружия, причём без всякого предупреждения по всякой собравшейся толпе будут произведены действительные выстрелы, а задержанные при этом лица будут на месте же повешены»[204].

Могучее повстанческое движение за власть Советов развёртывалось на Киевщине. Киевский обком КП(б)У, который с конца октября возглавлял С. Косиор, в своём воззвании к рабочим и крестьянам, изданном в середине ноября 1918 г., писал: «Поднимая знамя восстания против гетманщины, мы боремся не только за восстановление власти Советов на Украине, не только защищаем Российскую Советскую Республику, но и выступаем против сильнейшего теперь врага мировой революции — англо-американского империализма»[205].

Под руководством областного ревкома, который с октября 1918 г. возглавлял А. Бубнов, партизанские отряды в ночь на 24 ноября 1918 г. заняли местечко Коростышев Радомышльского уезда Киевской губернии. Немецкий отряд и гетманская «варта» были обезоружены. Большевистский ревком взял власть в свои руки. Вскоре и из уездного города Радомышль также были изгнаны оккупанты и гетманцы. Восстанием были охвачены Трипольский, Григоровский и Черняховский районы. На просьбу, обращённую к обуховскому коменданту об оказании помощи Германовскому району, последний ответил, что помощь оказать не может, так как сам ожидает нападения на Обухов[206].

О положении на Киевщине А. Бубнов 18 ноября 1918 г. сообщал ЦК КП(б)У: «Положение напряжённое. Посылаем людей по области и Украинской зоне. Ещё раз денег, интернационалистов и выступление в пограничной зоне»[207], т. е. развёртывание боевых действий из «нейтральной зоны».

Напряжённая борьба за власть Советов развернулась в Подольской губернии. В местечке Богополье 13 ноября власть гетмана была уничтожена и создан Совет рабочих и крестьянских депутатов, который приступил к организации Красной гвардии[208]. Крупное восстание началось в Летичевском уезде в начале ноября 1918 г. Повстанцы освободили значительную территорию, в том числе и уездный центр Летичев. Вскоре был созван крестьянский съезд, который единодушно высказался за Советскую власть, потребовал немедленной конфискации помещичьих земель и инвентаря и передачи их безземельным и малоземельным селянам. Освобождённую территорию съезд назвал Летичевской советской республикой, одним из организаторов которой был местный селянин коммунист Л. Панасюк. Активную роль в организации восстания и разгроме врага играли М. Ревуцкий, Н. Осликовский, Л. Жук, Е. Осликовская. На помощь летичевским повстанцам Подольский губком направил отряд жмеринских железнодорожников (500 человек) во главе с членом губкома И. Гуминским. В начале января 1919 г. петлюровский атаман Волынец захватил Летичев[209]. Восстания против гетмана происходили также и в Балтском уезде.

Мощное восстание охватило Волынь. Волынский подпольный губком КП(б)У в ноябре 1918 г. организовал Чудновскнй ревком, который руководил значительным районом. В ряде сел ревком организовал партизанские отряды. В конце ноября 1918 г. они были собраны в селе Бабушки. По приказу ревкома партизаны двинулись на Житомир. Партизаны освободили Чуднов и села Пятки, Троянов, Сангуры и вплотную подошли к Житомиру. В ходе наступления силы партизан намного возросли за счёт трудящихся освобождённых сил. Однако овладеть Житомиром партизаны не смогли, так как на них со стороны Бердичева двигались крупные петлюровские банды.

Крупные восстания вспыхнули в северо-западной части Волыни: в Овруче и Домбровице. В Овруче ещё в июле 1918 г. на совещании подпольщиков-коммунистов был образован ревком во главе с Пархомчуком. Усилиями подпольной партийной организации и ревкома были созданы партизанские отряды в селах Черепены, Клинцы, Годополь, Олоничи, Струговщина, Полаховово, Покалев, Гладковичи, Черицговцы, Большие Гуничи. Ревком принял решение начать восстание в ночь на 1 декабря. К назначенному времени в Черепенах собрались все вооружённые отряды партизан, которым было приказано овладеть Овручем. Наступление на Овруч велось с трёх сторон. Каждой группе партизан был определён район её действий и поставлены конкретные боевые задачи. В 3 часа ночи партизаны атаковали Овруч, и к 7 часам утра город был очищен от гетманцев. Установив Советскую власть, героические повстанцы в течение двух с половиной месяцев до прихода в район Овруча советских войск, удерживали город в своих руках[210].

Почти в это же время началось восстание в районе Домбровицы. В начале октября в Сарнах состоялась уездная партийная конференция, которая уделила много внимания вопросу подготовки восстания. После конференции местные партийные организации взялись за непосредственную подготовку восстания. 30 ноября Волынский губернский ревком приказал начать восстание в Ровенском, Луцком и Дубненском уездах. Домбровицкий партийный комитет и ревком разработали план боевых действий и назначили восстание на 3 декабря. Смелые и решительные действия партизан увенчались полным успехом, к 4 декабря власть гетмана в Домбровице и окрестных сёлах была уничтожена и установилась Советская власть.

В связи с тем, что важный железнодорожный узел Сарны находился в руках немецких оккупантов, отрезавших Домбровицы от Ровно и других районов, положение повстанцев было очень тяжёлым. В этой обстановке партийное руководство восстанием приняло важное решение: перебросить главные силы повстанцев на северо-запад, чтобы соединиться с партизанами братского белорусского народа, действовавшими в районе Столина. Объединённые силы украинских и белорусских партизан овладели станцией Видибор. Здесь партизаны захватили много оружия. Располагая большим количеством оружия, командование партизан смогло вооружить большое число трудящихся, горевших желанием принять активное участие в борьбе. В это время были сформированы 1‑й Домбровицкий коммунистический полк, насчитывавший свыше 2000 бойцов, и Полесский коммунистический полк, действовавший совместно с Домбровицким полком. Общее число украинских, русских, белорусских и польских повстанцев достигло 10 тыс. чело…[211]

Центральный Комитет РКП(б) уделил большое внимание восстанию, вспыхнувшему на границе двух братских республик Украинской и Белорусской,— непосредственно руководил борьбой украинских и белорусских трудящихся. В конце декабря 1918 г. в район восстания прибыл уполномоченный Центрального Комитета РКП(б) А. Ильин с заданием организовать и возглавить Реввоенсовет партизанских отрядов Западной Украины и Белоруссии. Под руководством Реввоенсовета партизаны свыше двух месяцев отражали все атаки петлюровцев до прихода в этот район регулярных советских войск. Как уже указывалось, в своей освободительной борьбе украинский народ опирался на могучую поддержку братского русского народа. Учитывая изменившуюся общую обстановку в связи с революцией в Германии, Совет Народных Комиссаров 11 ноября 1918 г. дал Реввоенсовету республики директиву подготовить в десятидневный срок войска для оказания помощи украинскому народу в его освободительной борьбе. Это решение положило конец спорам по вопросу о необходимости существования украинских повстанческих дивизий.

Сразу же после решения Совнаркома состоялось совещание членов Реввоенсовета республики с участием членов ЦК КП(б)У. Совещание обсудило положение на Украине и наметило первоочередные меры по оказанию помощи украинскому народу. Одной из важнейших мер было постановление Совнаркома от 17 ноября 1918 г. о создании Реввоенсовета Украинского фронта, который до начала января 1919 г. официально именовался группой войск курского направления.

Мощный размах освободительной борьбы властно требовал создания Украинского советского правительства, которое действовало бы именем восставшего народа. Вот когда стало ясно для всех, что ликвидация Народного секретариата была мерой неправильной. В 20‑х числах ноября 1918 г. было сформировано Временное рабоче-крестьянское правительство Украины в составе В. Аверина, К. Ворошилова, В. Затонского, Э. Квиринга, Ю. Коцюбинского, Ю. Пятакова (председатель), Артёма (Ф. Сергеева). Центральный военно-революционный комитет прекратил свою деятельность. Реввоенсовет Украинского фронта был утверждён в составе В. Антонова-Овсеенко (командующий), В. Затонского, Артёма (Ф. Сергеева)[212].

Реввоенсовет Украинского фронта разработал военно-стратегический план разгрома вооружённых сил украинской буржуазно-националистической контрреволюции, провёл большую работу по укомплектованию фронта войсками. На помощь Советской Украине, кроме вошедших в состав фронта 1‑й и 2‑й Украинских повстанческих дивизий, были намечены: Московская рабочая дивизия, 9‑я дивизия, 2‑я Орловская бригада, два бронепоезда.

В распоряжение Украинского советского правительства для работы в органах власти на местах была направлена группа ответственных работников из Царицына, главным образом из числа тех, кто весной 1918 г. отступил туда с Украины[213].

В конце ноября 1918 г. в поддержку восставшего народа выступили украинские советские войска. Оккупанты не выдержали решительных ударов советских войск и отступили. В первые же дни наступления 2‑й Украинской дивизии на харьковском направлении были освобождены Ямполь, Рыльск, Суджа. В Суджу немедленно переехало Временное рабоче-крестьянское правительство. Успешно развёртывалось наступление и 1‑й Украинской дивизии.

Большую роль в усилении освободительной борьбы на Украине сыграл манифест Временного рабоче-крестьянского правительства, опубликованный 29 ноября 1918 г. в Судже. Манифест объявлял о свержении власти гетмана и о восстановлении политических и экономических завоеваний украинских рабочих и крестьян, добытых ими в результате победы Великой Октябрьской социалистической революции. Все заводы, фабрики, банки, рудники и шахты объявлялись собственностью трудящихся. Заработную плату предполагалось довести до норм, установленных в Советской России. Все помещичьи земли, живой и мёртвый инвентарь подлежали немедленной передаче крестьянству без всякого выкупа. Манифест призывал украинских рабочих и крестьян к повсеместному свержению буржуазно-помещичьего режима. Временное рабоче-крестьянское правительство Украины заявило, что как только будет разгромлен враг и восстановлена на местах власть Советов, оно созовёт Всеукраинский съезд Советов, которому передаст власть в республике. Манифест предупреждал о том, что на свободу Украины покушаются англо-американские империалисты. «Мы но сомневаемся,— заявляло правительство Украины,— что вы не допустите, чтобы истерзанная, окровавленная, измученная, разорённая Украина была отдана на разграбление новому англо-американскому хищнику, идущему к нам под видом освободителя»[214].

Исторический манифест, возвращавший рабочим заводы и фабрики, крестьянам — землю, всем трудящимся — полную свободу, наносил сокрушающий удар по буржуазно-помещичьему гетманскому режиму и оккупантам.

Коммунистическая партия и Украинское советское правительство уделяли большое внимание формированию вооружённых сил республики. Ещё 8 декабря 1918 г. правительство приняло постановление об организации Красной Армии Украины на тех же основаниях, что и Красной Армии Советской России[215].

С началом боевых действий украинских советских войск по всей Украине развернулась борьба народных масс за изгнание оккупантов и ликвидацию гетманщины. Во второй половине ноября Советская власть была восстановлена в восьми волостях Изюмского уезда Харьковской губернии.

Спасая от окончательного разгрома свои войска, главное немецкое командование вынуждено было ещё 11 ноября 1918 г. отдать приказ об эвакуации своих войск с Восточного фронта[216].

Следуя указаниям В. И. Ленина, ЦК КП(б)У и Украинское советское правительство расширяли контакты с солдатскими Советами немецких войск. По поручению ЦК КП(б)У А. Руденко и Н. Безчетвертной связались с руководством немецкого солдатского Совета в Харькове. В результате этого в Курск выехали уполномоченные немецкого солдатского Совета для переговоров с Украинским советским правительством. Начиная переговоры, советская сторона преследовала такие цели: разъяснить немецким солдатам смысл происходящих событий как в Стране Советов, так и на их родине, парализовать усилия враждебных элементов по втягиванию немецких войск в антисоветскую борьбу, не допустить передачи немецкими войсками оружия антисоветским организациям и договориться о передаче оружия органам Советской власти.

В дальнейшем переговоры велись с Советом 1‑го немецкого корпуса. Переговоры закончились соглашением о том, что немецкие войска очищают к 24 декабря 1918 г. всю территорию до 10‑вёрстной полосы перед линией Северо-Донецкой и Южной железных дорог (до станции Ворожбы), а 1 января 1919 г. покинут Харьков[217]. Советская сторона обещала свободный проезд немецким солдатам на родину. На заключительной стадии переговоров в Харьков выехал Э. Квиринг. Это было связано с большим риском, так как в городе уже свирепствовали петлюровцы[218].

Почти девятимесячная оккупация Украины закончилась полным и позорным крахом. Вместе с оккупантами рухнул и гетманский буржуазно-помещичий режим, державшийся на штыках оккупантов. История этого этапа гражданской войны и иностранной военной интервенции со всей определённостью показала обречённость капиталистического общественного и государственного строя и непреоборимую силу нового, советского социалистического общественного и государственного строя, порождённого Великим Октябрём.

Упорная и непрерывная революционная борьба на Украине показала, что украинская буржуазно-националистическая контрреволюция не располагала необходимыми силами и средствами для свержения Советской власти, что это сделать она смогла лишь при помощи призванных ею немецких и австро-венгерских оккупантов. Из-за предательства, совершённого буржуазно-националистической Центральной радой, украинские рабочие и крестьяне понесли огромные жертвы.

Рабочие и трудящиеся Украины, однажды почувствовав себя подлинными хозяевами своей исторической судьбы, не примирились с иноземной кабалой, с реставрацией буржуазно-помещичьего строя. И результате напряжённой освободительной борьбы оккупанты были изгнаны. Революционная борьба трудящихся Украины, во главе которой стоял рабочий класс, имела ещё и то важное последствие, что в рядах украинских мелкобуржуазных националистических партий резко усилились идейно-политический и организационный разброд и разложение, в результате чего на политической арене стали появляться левые группы и партии. Таким образом, буржуазно-националистический лагерь утратил своё прежнее единство, что не могло не ослабить украинскую буржуазно-националистическую контрреволюцию и способствовать освободительной борьбе рабочих и крестьян, укреплению Советской власти.

Революционная борьба рабочих и крестьян Украины успешно развивалась потому, что во главе её стояла политически испытанная и закалённая в революционных битвах партия большевиков. Эффективность деятельности большевистских организаций особенно возросла после того, как была создана Коммунистическая партия (большевиков) Украины. Большевики Украины показали себя боевым отрядом единой Коммунистической партии, надёжной опорой ЦК РКП (б) и В. И. Ленина. Их поддержка ленинской линии на завоевание мирной передышки была особенно ценной, была ярким проявлением подлинного пролетарского интернационализма. С помощью ЦК РКП(б) большевики преодолели внутренние разногласия во взглядах на методы и формы борьбы на территории Украины и находили правильное партийное решение спорных вопросов. Успешной борьбе украинских рабочих и крестьян во многом способствовала многообразная постоянная помощь Советской России. Прочная дружба двух братских народов была одним из важнейших условий того, что трудящиеся Украины не только выстояли в этой тяжелейшей борьбе, но и вышли из неё победителями.

Борьба трудящихся Украины против немецких империалистов носила международный характер, превращала их в один из передовых отрядов мировой социалистической революции. Немецкие войска Восточного фронта находились под животворным влиянием великих идей Октябрьской социалистической революции. Переброшенные на Западный фронт, они несли с собой революционные настроения и заражали ими солдат Западного фронта. «Германская армия,— говорил В. И. Ленин,— не потому оказалась негодной, небоеспособной, что была слаба дисциплина, а потому, что солдаты, отказавшиеся сражаться, с восточного фронта переведены на западный немецкий фронт, и они перенесли с собой то, что буржуазия называет мировым большевизмом. Вот почему германская армия оказалась небоеспособной…»[219].

Однако рабочие и крестьяне не сразу смогли воспользоваться своей победой, так как на помощь эксплуататорским классам пришли мелкобуржуазные украинские националистические партии. Воспользовавшись доверчивостью масс, они привели к власти на Украине буржуазно-кулацкую Директорию.

Перед рабочим классом и трудящимся крестьянством встала задача разгромить нового претендента на власть — Директорию.

6. Революционная борьба на западноукраинских землях

Ко времени победы Великой Октябрьской социалистической революции украинский народ был расчленён и на протяжении нескольких столетий находился под гнётом двух крупнейших европейских монархий: Восточная, или Приднепровская, Украина находилась в составе России, Западная Украина (Восточная Галиция), Закарпатская Украина, а также Северная Буковина — в составе Австро-Венгрии.

Рабочий класс Восточной Украины как составная часть российского пролетариата в союзе с крестьянством под руководством Коммунистической партии и её вождя В. И. Ленина вёл длительную борьбу за освобождение украинского народа от социального и национального гнёта. В период Великой Октябрьской социалистической революции украинские рабочие и беднейшие крестьяне единым фронтом с революционными рабочими и крестьянами России поднялись с оружием в руках на борьбу за свержение власти буржуазии и помещиков, установление власти Советов, создание своего суверенного, рабоче-крестьянского социалистического государства. Создавая суверенное социалистическое Украинское государство, рабочий класс Украины не мог безразлично относиться к задаче воссоединения всех украинских земель в едином национальном Советском государстве. Более того, только рабочий класс мог в процессе своей социалистической борьбы осуществить эту вековую народную мечту.

Восточная Галиция, Закарпатье и Северная Буковина представляли собой подлинную колонию Австро-Венгрии. В результате колониальной политики господствующих классов австро-венгерской монархии эти области в экономическом отношении находились в полном упадке. Здесь не было развитой промышленности, крупных пролетарских центров. В сельском хозяйстве господствовало крупное помещичье и кулацкое землевладение. Ко всему этому следует добавить, что в отсталой промышленности края было засилье иностранного капитала и что огромные пространства земель принадлежали иностранным помещикам.

Украинские помещики и буржуазия западных областей, тесно связанные своими классовыми интересами с австрийскими, венгерскими, польскими помещиками и буржуазией, многие десятилетия насаждали здесь буржуазный национализм, отравляя сознание трудящихся масс. Не встречая серьёзного отпора со стороны слабо организованных и недостаточно закалённых в идейном и политическом отношении немногочисленных и разрозненных отрядов рабочего класса, украинским буржуазным националистам в западных областях удалось подчинить своему разлагающему влиянию довольно широкие круги западноукраинской интеллигенции, мелкобуржуазные массы.

Могучая сила освободительных идей Великой Октябрьской социалистической революции и создание Украинского советского государства всколыхнули и подняли на борьбу за социальное и национальное освобождение, за воссоединение всех украинских земель трудящиеся массы западноукраинских земель. Об этом с беспокойством сообщало галицийское наместничество 31 декабря 1917 г.: «Тревога в связи с влиянием большевиков выступает теперь на порядок дня, особенно в районах Люблина, Холма и Восточной Галиции. В этих двух районах, как и в Восточной Галиции и даже в западной части Галиции, наблюдается движение, цель которого — претворить в жизнь коммунистические идеи большевиков как в вопросе раздела земли, так и в вопросе агитации за раздел всех имений…»[220]. В Берегове, в Закарпатье, 24 ноября 1917 г. рабочие кирпичного завода устроили митинг, посвящённый событиям в России. Рабочие Свалявы 25 ноября организовали демонстрацию солидарности с трудящимися России.

Через государственные границы и линии фронтов, несмотря на ожесточённую антисоветскую агитацию, до трудящихся Западной Украины дошла весть о ленинском Декрете о мире, поднявшая народные массы на борьбу за мир, за прекращение войны. Наиболее мощным откликом на победу Октябрьской революции и миролюбивую политику Советского правительства была всеобщая забастовка в Австро-Венгрии, начавшаяся в середине января 1918 г., которая охватила и Восточную Галицию. Рабочие требовали заключения мирного договора с Советской Россией на основе советских предложений.

Стачечники выдвинули ряд других политических и экономических требований. 28 января 1918 г. во Львове уже бастовала 1000 рабочих железнодорожных мастерских. В последующие дни к ним присоединились слесари, машинисты, телеграфисты, кондукторы. Во всеобщую забастовку включились трамвайщики Львова. Забастовка охватила и другие города Галиции: Тернополь, Перемышль, Борислав, Стрый. На собраниях рабочие решительно требовали немедленного заключения мира. Стачечники Львова в своей резолюции заявляли: «Приветствуем мирные переговоры, начатые по инициативе революционного российского пролетариата.., приветствуем свободную независимую Украинскую Советскую Республику»[221].

Революционная борьба рабочих Галиции приобретала всё более упорный характер. В мае 1918 г. львовские печатники начали забастовку, которую поддержали рабочие Львова и других городов Галиции. Напряжённость борьбы неуклонно возрастала. В июне на почве голода состоялось несколько демонстраций в Стрые и других городах[222].

На усиление революционной борьбы крестьянства оказал огромное влияние ленинский Декрет о земле. Разными путями доходило до западноукраинского крестьянства содержание этого исторического документа. О нём рассказывали возвращающиеся домой солдаты, находившиеся в плену в России. Они были свидетелями, а нередко и активными участниками Октябрьской революции. На их глазах ликвидировалось помещичье землевладение в России, и помещичья земля передавалась крестьянству без всякого выкупа. Выступления трудящихся крестьян происходили в Сокольском, Рапа-Русском (?), Рогатинском, Немировском и других уездах. Крестьяне отказывались работать на помещиков, а иногда громили их усадьбы. Как сообщало Збаражское староство 2 августа 1918 г., «В гмине Пальчинцы, соседствующей с гминою Токи здешнего уезда, население разоружило украинскую полицию, которая собирала контрибуцию, наложенную как возмещение за уничтожение помещичьих усадеб, во время этого было убито несколько полицейских и офицеров. Вызванные отряды австрийских войск после длительной борьбы разоружили население, причём было убито несколько десятков человек, а село частично сожжено»[223]. Бой австрийских солдат с крестьянами произошёл и в селе Зарудье, во время которого было убито 22 крестьянина, а часть села сожжена.

Под влиянием агитации бывших военнопленных, возвращавшихся из Советской России, росли революционные настроения среди крестьян Буковины, о чём доносила местная администрация. Так, в селе Бергомете «люди говорили о революции, о разделе имений»,— сообщал сельский староста. В селе Басанче вёл революционную пропаганду среди крестьян бывший военнопленный В. Каменер, который возвратился из России с «большевистскими взглядами» и призывал людей «силой захватить землю и леса у богатых»[224]. Весной и летом аграрное движение и борьба крестьян против грабительских реквизиций приобретали все больший размах на Буковине и в Закарпатье.

Борясь за разрешение социальных проблем, трудящиеся западноукраинских земель выступали за воссоединение украинских земель, связывая с этим ликвидацию социального и национального гнёта. Вече, собравшееся в Снятине 21 сентября 1918 г., на котором присутствовало 4500 человек, протестовало против агрессии польских капиталистов и помещиков и высказало «горячее желание, чтобы Восточная Галиция и Буковина были присоединены к матери — Украине»[225]. Народные массы своей матерью считали Советскую Украину, где власть принадлежала рабочим и крестьянам, где был уничтожен социальный и национальный гнёт.

Суровые репрессии австро-венгерских властей лишь на время подавляли революционные выступлении рабочих и крестьян и не могли предотвратить взрыва революции и гибели габсбургской тюрьмы народов.

Неутихавшая напряжённая борьба народных масс Австро-Венгрии привела к тому, что в октябре 1918 г. там произошла буржуазно-демократическая революция, в результате которой габсбургская монархия была свергнута, а Австрия, Венгрия и Чехословакия были провозглашены буржуазными республиками. Революционные события нашли отклик среди трудящихся западноукраинских земель.

В момент, когда под ударами революции разваливалась Австро-Венгрия, украинские буржуазные националисты активно поддерживали монархию и выступали за то, чтобы западноукраинские земли остались в составе Австрии. Лидеры украинских буржуазных националистов Галиции Е. Петрушович и К. Левицкий выпрашивали у австрийского правительства лишь национально-территориального управления для украинских земель, находившихся в составе Австро-Венгерской империи. На таких же антинародных позициях стояли украинские буржуазные националисты Буковины. Газета «Буковина» сообщала, что украинцы, т. е. буржуазные националисты, стоят «за объединение Восточной Галиции и Северной Буковины в одно государственное тело и в союзе с краями нынешней австро-венгерской монархии. Лучше всего было бы создать из этих провинций украинское королевство с австрийским архикнязем в качестве короля. Это королевство могло бы объединиться с австро-венгерской федерацией»[226]. Стремясь реализовать свои коварные антинародные замыслы, украинская буржуазия и её агентура — украинские буржуазные националисты — создали контрреволюционные органы: Украинскую национальную раду во Львове, Краевой комитет в Черновцах и «Раду рутенiв Мадьярщини» в Закарпатье.

Но когда революционная борьба народных масс смела габсбургскую монархию, украинские буржуазные националисты 19 октября провозгласили на украинских землях бывшей австровенгерской монархии украинское буржуазное государство — Западноукраинскую народную республику (ЗУНР), а её верховной властью — Украинскую национальную раду. Но и этот акт они хотели осуществить в «законном» порядке. Лидеры Украинской рады К. Левицкий, Л. Цегельский и другие считали, что власть нужно получить от австрийского наместника графа Гуйна.

На Восточную Галицию претендовали польские буржуазия и помещики. Они создали 28 октября 1918 г. в Кракове так называемую ликвидационную комиссию, которая должна была прибыть во Львов 1 ноября для принятия власти у наместника Галиции графа Гуйна. Стремясь сохранить власть в своих руках и поставить ликвидационную комиссию перед совершившимся фактом, Украинская рада решила захватать власть в ночь на 1 ноября. Непосредственное осуществление этой операции было поручено военному комитету, который состоял из офицеров-украинцев, служивших в австрийской армии. Не встретив сопротивления со стороны австро-венгерских и немецких воинских частей, украинские части овладели Львовом к утру 1 ноября 1918 г. Пользуясь недостаточной политической сознательностью трудящихся масс и солдат-украинцев бывшей австрийской армии, отсутствием революционной Коммунистической партии, Украинская рада быстро захватила власть во всей Восточной Галиции.

Захватив власть, Украинская рада 9 ноября создала буржуазное правительство — Временный державный секретариат, в состав которого вошли представители украинских буржуазных и мелкобуржуазных партии. Во главе этого антинародного правительства, основными задачами которого были сохранение и укрепление буржуазного строя и подавление революционной борьбы трудящихся, стал украинский буржуазный националист К. Левицкий, который в течение многих лет верноподданически служил габсбургской монархии. 13 ноября Украинская рада приняла официальное название возникшего государства — Западноукраинская народная республика. Однако фактически власть Державного секретариата распространялась только на территорию Восточной Галиции.

Державный секретариат и Национальная рада сохранили в неприкосновенности частную буржуазно-помещичью собственность. Украинская буржуазия и её правительство, чувствуя непрочность своего положения, ложными обещаниями будущих реформ, фальшивыми фразами о «национальном единстве» стремились затемнить классовое сознание трудящихся, отвлечь их от революционной борьбы за установление власти рабочих и крестьян. В этой предательской деятельности украинские буржуазные националисты опирались на поддержку Ватикана, которая осуществлялась через митрополита греко-католической (униатской) церкви графа Л. Шептицкого. Но попытки обмануть народные массы и задержать развитие революционной борьбы не имели большого успеха. Классовая и революционная сознательность масс неуклонно росла. Трудящиеся видели, как украинская буржуазия, пользуясь надёжной защитой Державного секретариата, бешено спекулировала нефтью, воском, солью и другими товарами. Державный секретариат не предпринимал реальных мер к улучшению чрезвычайно тяжёлого положения народных масс, вызванного разрушительной войной и грабительскими реквизициями австрийских властей. В своей внешней политике правительство ЗУНР целиком ориентировалось на Антанту, несмотря на то, что последняя явно поддерживала польских империалистов.

Правящие круги буржуазной Польши связали свою судьбу с американскими, английскими и французскими империалистами. При активной поддержке Антанты буржуазно-помещичья Польша вела захватническую политику, стремясь захватить украинские, белорусские и литовские земли. Польские империалисты начали захватывать западноукраинские земли. Боясь своего народа, правительство ЗУНР не предпринимало серьёзных мер к защите украинских земель от польских империалистов, рассчитывая на то, что Антанта должным образом оценит его лакейскую преданность и поддержит его. И это в то время, когда народные массы были полны решимости дать отпор оккупантам и мужественно сражались против захватчиков. После трёхнедельных боёв в ноябре 1918 г. Львов был захвачен войсками буржуазно-помещичьей Польши. Державный секретариат переехал в Станислав, всё ещё надеясь расположить к себе империалистов Антанты.

Трудящиеся массы Буковины, особенно её восточных районов, где до австро-немецкой оккупации существовала Советская власть, развернули революционную борьбу за социальное и национальное освобождение, за воссоединение с Советской Украиной. Крестьяне Хотинского уезда с нетерпением ожидали прихода Красной Армии — армии-освободительницы. А до этого они отказывались признавать власть гетмана, разоружали уходившие австро-венгерские части, отбирали у них награбленное народное добро. Крестьяне усилили борьбу против помещиков. В селе Романковцы 23 октября местные крестьяне забрали у помещика П. Крупенского 2 тыс. пудов пшеницы. В ночь на 25 октября в селе Бырново было разгромлено помещичье имение[227]. В конце октября черновицкие железнодорожники объявили забастовку. Напряжённая борьба оказывала большое влияние на солдат австрийской армии. 2 ноября в Черновцах вспыхнуло восстание 22‑го и 24‑го австрийских полков. Выступление солдат поддержали рабочие. Восстали и солдаты Сучавского гарнизона. Крестьяне Вижницкого и Сторожинецкого уездов захватили у помещиков хлеб[228].

3 ноября 1918 г. в Черновцах собралось Буковинское народное вече, которое единодушно высказалось за воссоединение украинских земель. Когда один из австрийских агентов украинский буржуазный националист Пигуляк заговорил об «австрийской Украине», то отовсюду раздались выкрики: «не хотим Австрии!», «хотим к Украине!» После этого свыше 10 тыс. участников веча прошли по главным улицам города. Участники многотысячного митинга, который состоялся на центральной площади города, присоединились к решению Буковинского народного веча.

На Буковине, как и в Восточной Галиции, украинские буржуазные националисты вели предательскую политику, рассчитанную на сохранение буржуазных порядков. С этой целью они создали Краевой комитет, который 6 ноября принял решение о взятии власти в свои руки. Новая краевая администрация во главе с украинским буржуазным националистом О. Поповичем, боясь дальнейшего развития революционных событий, начала переговоры с румынскими партиями об их участии в управлении всей Буковиной. Тогда Румынская национальная рада, которую перед этим создали в Черновцах румынские помещики и буржуазная интеллигенция, обратились к королевскому правительству Румынии с просьбой оккупировать Буковину на том основании, что там готовится большевистский переворот. Боярская Румыния с согласия Антанты начала оккупацию Буковины. 11 ноября 1918 г. Черновцы заняли оккупанты. Вместо того, чтобы организовать отпор оккупантам, Краевой комитет бежал в Галицию.

По Сен-Жерменскому мирному договору, который был подписан в сентябре 1919 г. между странами Антанты и Австрией, Северная Буковина вопреки воле её населения была включена в состав Румынии.

Веками угнетавшиеся трудящиеся Закарпатья поднялись на борьбу за социальное и национальное освобождение, за воссоединение со всем украинским народом. Возникшая после распада Австро-Венгрии буржуазная Венгерская республика, в составе которой осталась Закарпатская Украина, не внесла существенных изменений в положение трудящихся. Правительство графа Карольи, которое сохранило старый монархический государственный аппарат, было неспособно организовать борьбу с разрухой в стране, всячески защищало интересы буржуазии и помещиков. Против буржуазной диктатуры боролся рабочий класс и под его руководством — трудящееся крестьянство. Во главе революционной борьбы трудящихся стояла молодая Коммунистическая партия Венгрии, которая была создана в ноябре 1918 г. при активном участии М. Ракоши, Т. Самуэли, Б. Куна и др. При ЦК Коммунистической партии Венгрии была создана группа коммунистов «Руской Крайны» (так официально именовали тогда Закарпатье)[229].

Осенью 1918 г. в Венгрии и Закарпатье под руководством коммунистов и под влиянием возвращавшихся из Советской России бывших военнопленных стали возникать Советы рабочих, солдат и крестьян-бедняков. Трудящиеся создавали свою милицию — народную гвардию. Сообщения буржуазных администраторов и прессы пестрели жалобами на революционные действия рабочих и крестьян. Начальник Загатянского лесного управления сообщал о том, что 4 ноября «народ окрестности Загатья восстал и напал на канцелярию Загатянской лесной управы и совсем разрушил её…»[230]. Управляющие помещичьими имениями настойчиво требовали присылки вооружённой силы для защиты имений от крестьян. Руководители сельской администрации, которые подвергались нападениям восставших крестьян, также требовали присылки вооружённых отрядов. Венгерская буржуазная газета «Герег-Католикуш Семле» 10 ноября 1918 г. сообщала: «В долине р. Тур действительно имели место значительные волнения…». В сёлах Перечня, Порошков происходили митинги и демонстрации. Рабочие химических заводов фирмы «Бантлин» забастовали и, возмущённые наглыми действиями администрации, прогнали её. На подавление выступления рабочих были брошены войска. В столкновениях рабочих с войсками трое было убито и несколько ранено[231].

С огромной силой развернулось в Закарпатье движение за воссоединение с Советской Украиной. С воссоединением трудящиеся Закарпатья связывали разрешение ряда жизненно важных социальных проблем: получение земли, коренное улучшение условий труда и быта, ликвидация национального гнёта. Об этом свидетельствует «объявление» Свалявской народной рады от 8 декабря 1918 г. В этом документе отразились сокровенные думы и надежды трудящихся украинцев Закарпатья. Свалявская рада писала: «Мы хотим соединиться с Советами на Украине, потому что эти Советы дают… графскую и государственную землю» селянам, хотим объединиться «со всей Украиной-Руссю, где есть наш русский язык и где бедный народ получит землю и волю»[232].

В середине января 1918 г. в городах и сёлах Закарпатья происходили собрания, на которых избирали делегатов на Всекарпатский съезд. Многие собрания давали наказ своим делегатам требовать воссоединения с матерью-Украиной. Общее собрание села Синевир приняло такой наказ: «Мы… единогласно заявляем, что мы хотим присоединения к Украине и с ней совместно жить.., с нашими братьями хотим любовно жить, с теми, откуда наш корень происходит, от востока». Общее собрание села Арданово заявило: «Мы хотим присоединиться к русскому народу, к Украине»[233]. Столь же решительно и твёрдо звучало требование о воссоединении и на Всекарпатском съезде, который открылся 21 января 1919 г. в Хусте; на нём присутствовало 420 делегатов. Съезд высказался за присоединение к Советской Украине.

Украинские буржуазные националисты (М. Бращайко и другие) стремились к тому, чтобы Закарпатье вошло в петлюровскую «соборную Украину», т. е. осталось буржуазным. Захватив в свои руки руководство Центральной (русской) народной радой, избранной в январе 1919 г. в Хусте на «всекарпатском народном собрании», украинские буржуазные националисты послали делегацию не в Киев, где уже была Советская власть и как того требовало собрание, а в Станислав к «правительству» ЗУНР. Однако это «правительство», будучи связанное с буржуазно-помещичьей Венгрией и получавшее от неё оружие, отказалось помочь Закарпатью и «посоветовало» оставаться в составе Венгрии. Это — лишнее доказательство антинародного характера ЗУНР, «правительство» которой предало национальные интересы украинского народа и стремилось удержать его в ярме капиталистического рабства.

В то же время враги трудящихся — агентура венгерской буржуазии и помещиков — развернули бешеную кампанию за оставление Закарпатской Украины в составе Венгрии. Они также создавали «народные рады», которые носили откровенно реакционный характер. Такой же характер имела и «Рада рутенiв Мадьярщини», которая состояла из попов и мадьяронов, возглавляемых униатским попом А. Волошиным. Эта группа боролась против воссоединения Закарпатья с Советской Украиной и за оставление её в составе Венгрии. Буржуазное правительство последней, стремясь укрепить положение «Ради рутенiв Мадьярщини», издало 21 декабря 1918 г. закон о создании автономной «Руской Крайны» в Закарпатье. Автономия эта была чрезвычайно куцей и рассчитанной на то, чтобы прикрыть фактическое угнетение украинского народа. Такие важные районы, как Берегово, Ужгород и другие, не включались в состав автономного края якобы потому, что населены они венграми, а не украинцами. Стремясь парализовать мощное движение за воссоединение с Советской Украиной, венгерские власти прибегали к явно неосуществимым посулам. Так, Хустское окружное управление 16 ноября 1918 г. предложило объявить обещание правительственного комиссара Мараморской жупы о том, что будто бы «все бедные солдаты и инвалиды, которые будут вести себя хорошо, останутся верными венгерскому государству и не будут требовать отрыва от государства и воссоединения с Украиной, получат от Венгерского государства 10 гольдов земли»[234].

Против социального и национального освобождения трудящихся Закарпатской Украины и воссоединения её с Советской Украиной выступала агентура американских империалистов, возглавляемая А. Беокидом, Г. Жатковичем и др. Г. Жаткович,— юрист известной американской фирмы «Дженерал моторс», создал «Американскую народную раду русинов», которая была тесно связана с американскими правящими кругами и выступала за присоединение Закарпатья к буржуазной Чехословакии. В этом же направлении действовала и Пряшевская народная рада, созданная в Закарпатье А. Бескидом.

Деятельность всех этих антинародных групп осложняла и затрудняла борьбу народных масс за социальное и национальное освобождение, однако не могла приостановить исторически неизбежный процесс революционного освобождения трудящихся. Под руководством Коммунистической партии трудящиеся Венгрии всё решительнее боролись против буржуазной диктатуры. Эта борьба увенчалась провозглашением в марте 1919 г. Советской власти в Венгрии. Во всём Закарпатье власть начала переходить в руки рабочих и крестьян.