Одержимость

Глава 6

Возможно то, что я так поступил с ней, делает меня сукиным сыном, особенно если учитывать тот факт, что мне было поручено охранять ее безопасность, что само по себе было иронично и смешно, а для нее еще и травмоопасно, это делу не поможет. Не говоря уже о том, что это доказывает полное отсутствие у меня самоконтроля. Терпение — та самая черта характера, которую я всегда считал бесполезной.

Но у нас действительно не было времени на ее драматические сцены.

Ореол энергии вокруг нее был насыщенного фиолетового цвета, что означало, что она вот-вот потеряет сознание. Вполне понятно — на ее полу лежал труп инопланетянина. Но когда я схватил ее и придвинул ближе к себе, в ее энергетическом поле проблеснуло еще что-то. Оттенки красного пробивались сквозь фиолетовый — признак возбуждения. Но они были едва заметны. Серена конечно не собиралась снимать свои штаны и запрыгнуть на меня, но все же это было. И это было любопытно.

Таким, как я, нравилось приставать к хорошеньким маленьким штучкам.

Она оставалась неподвижной в моих руках, глаза широко раскрыты, когда я опустил свой рот к ней. Полные губы бантиком были невероятно мягкими и тёплыми. Я хотел исследовать их, узнать могут ли они быть требовательными и изголодавшимися, но сейчас не время.

Я скользнул рукой по ее груди, моя ладонь остановилась чуть ниже ее. Подушечки пальцев проскользнули по аппетитным выпуклостям. Очень отвлекает. Для большинства все мои движения выглядели как акт чистой доминации, и это в принципе так и было. Но это также было необходимостью.

Я забирал ее энергию.

Питаться ее энергией, энергией человека, после того как я вытянул всю энергию из Лаксена, было сравнимо с чизбургером из долларового меню после того, как ты только что съел стейк, но черт возьми… Вкус Серены — вкус чрезмерных эмоций и адреналина, пульсирующего в ней — был восхитительный. В меня вливалось ее тепло. Непохожее на то, что обычно бывает когда ты питаешься Лаксеном или гибридом — человеком, которого подверг мутации Лаксен, — я не получил от нее ни одной эмоции, ни одного воспоминания. С ними же никогда не знаешь, что приобретешь.

Обычно ты получаешь от Лаксена или Гибрида что-то, что они подчеркивают, что им важно, что заполняет их память. Тот, которого я только что убил, был умен. Когда я поглощал его энергию, Лаксен думал о телевизионном шоу, которое он смотрел прошлой ночью, а это значит что Светлячок скорее всего был чертовым золотым рудником информации. Но было слишком поздно. А в случае с Сереной была тишина. От нее ничего не исходило, кроме тепла и мягкости и солнечного света. Да, так и есть. Ее вкус напомнил мне солнечный свет.

Я обвил рукой ее за талию, прижимая ее близко к себе, и все еще питался ее энергией. Она словно застыла в моих руках, так как каждый мускул ее тела был напряжен, но при этом даже не пыталась оттолкнуть меня. Не то, чтобы у нее это получилось, попытайся она, но если бы я не появился, этот Лаксен легко мог убить ее.

Люди такие хрупкие.

Серена на последнем дыхании испустила вздох напротив моих губ и опустилась, словно бумажный пакет, на мои руки.

Густые ресницы опустились на ее бледные щеки. Едва заметная синяя тень появилась под ее глазами, и я знал, что если продолжу, то все ее тело покроется этой синевой. В этом можно было не сомневаться, синева уже покрыла ее губы.

Если я продолжу — я убью ее.

Но останавливаться было не в моей натуре. Аэрумы были убийцами. И я никогда не прятался от самого себя, даже будучи мальчиком на побегушках у МО. Неважно, сколько бы поводков они не нацепили на меня или на другого Аэрума, я всегда оставался тем, кто я есть — частичкой расы, которая была создана убивать.

Но в последний момент я остановился — я не должен был убивать её.

С неимоверными усилиями я оторвался от нее и прервал нашу связь. Ее голова быстро отклонилась, и я поймал ее затылок прежде, чем она успела свернуть себе шею.

— Вот дерьмо, — сказал я, глядя на нее сверху. Она пробудет в отключке еще очень-очень долго.

…

Просыпаться было сложно, словно пытаешься выкарабкаться из зыбучих песков. Каждый раз, когда добиралась до вершины, и уже была близка к тому, чтобы открыть глаза, меня снова затягивало обратно. Мое тело отказывалось подниматься и двигаться, и я снова впадала в глубокий сон, настолько глубокий, что даже ничего не снилось, пока забвение окончательно не ослабило свое давление на меня.

У меня было такое ощущение, что мои глаза зашиты, и когда, наконец, я открыла их, я сразу же зажмурилась от слишком яркого света. Повернув голову, я сглотнула, удивившись, насколько сухо было в горле. Как только мое зрение пришло в норму, мое сердце бешено заколотилось.

Где я, черт возьми?

Я определённо была не в своей квартире. Всё, что меня окружало было слишком хорошим и дорогим. Комод в углу, которому соответствовало зеркало во весь рост, выглядел как бесценная реликвия. Диван напротив стен кремового цвета был покрыт пушистыми подушками.

Нахмурившись, я повернула голову.

Тонкие белые занавески вздымались под дуновение теплого бриза, скользнувшего из открытой стеклянной двери. Мне были видны цветы в горшочках в массиве цветов за дверью. Было более чем очевидным, что я находилась там, где меня не должно было быть, потому что еще вчера я была на волосок от смерти, а сейчас я была среди растений.

Я была словно на своего рода ярусе, потому что на этом уровне было видно крону деревьев. Птички щебетали мелодичную песню. Ни звуков машин, ни криков людей, ни смеха.

Поднявшись, я подавила волну головокружения и стянула с себя одеяло — где была остальная часть моей одежды? Ошеломлённая, я уставилась на свои голые ноги. Мои джинсы пропали. На мне была только старая футболка и трусики в горошек.

— Какого чёрта? — Прошептала я хриплым голосом.

Сбросив ноги с кровати, я встала на трясущихся коленях. НЕ ПАНИКОВАТЬ. НЕ ПАНИКОВАТЬ. Последнее, что я помню, это как я стояла и разговаривала с Хантером и после он убил… пришельца.

Хантер тоже был пришельцем.

Пришельцы существуют.

— О Боже! — Я убрала запутавшиеся волосы с моего лица.

Мой взгляд прошёлся по роскошной спальне. Во-первых, мне нужно найти свои штаны, а затем оружие — возможно оружие ядерного уровня.

Хантер поцеловал меня?

Нет? Да. Что-то вроде того? Моему разуму необходимо замолчать, так как он не выдает ничего полезного. Оглядевшись, я заметила две двери: одна напротив кровати, а другая возле кушетки. Сначала я попыталась открыть ту, что напротив кровати.

Заперта.

Господи. Спальня была заперта снаружи. Отлично. Я поторопилась к другой двери и открыла ванную… она была больше чем спальня в моей прежней квартире. Комната, которая позволила бы мне свободно лечь и нарисовать ванных ангелочков, не задев при этом ни единого предмета. Нелепо, но там стояла и ванная размером с те, которые обычно размещают в саду, и отдельная душевая кабина с отделкой из дорогого кафеля.

Мое сердце колотилось, и я почувствовала, что меня тошнит. Я быстро захлопнула за собой дверь в ванную и вернулась, сев на краешек ванны. Хорошо. Очевидно, что меня куда-то привезли, причем, скорее всего, это дело рук Хантера. Что бы он там со мной не сделал, но это вырубило меня Бог знает насколько. Прибавить еще к этому тот факт, что он был инопланетянином, и я действительно не считала, что я в безопасности.

Но он спас мне жизнь.

Или нет?

Я в любом случае не понимала почему. Черт, я даже не знала, где нахожусь. Прижав ладони ко лбу, я зажмурилась. В моей голове грохотал пульс. Я чувствовала себя так, словно только что пережила опасную лихорадку. Все было таким неправдоподобным, слишком ярким и чрезвычайно запутанным — но все это было реальным.

Я должна придумать план. А ещё мне нужно узнать, где я, найти телефон, найти оружие — НАЙТИ ЭТИ ПРОКЛЯТЫЕ ДЖИНСЫ. Опустив руки, я осмотрела ванную. Здесь не было ничего, что можно использовать как оружие, только если я была бы Джеймсом Бондом. Но на раковине была миска леденцов со вкусом зелёного винограда. Странно.

Я стояла, глубоко вдыхая воздух. Обнаружив бельевой шкаф, я нашла там широкий ассортимент мыла, шампуней, лосьонов и еще кучу всяких девчачьих штучек, необходимых для выживания в случае апокалипсиса.

— Ладно, — пробормотала я, копаясь во множестве бутылок. Очевидно, женщина бывала здесь прежде или даже в настоящее время, кто-то с реально хорошим вкусом, но если я не планирую бросить соль для ванны кому-то в лицо, то здесь нет ничего, что я смогла бы использовать.

Подойдя к раковине, я повернула кран и умыла лицо. Некая расплывчатость исчезла. Затем я открыла дверь в спальню и осторожно шагнула.

Я остановилась, словно вкопанная, воздух вырвался из моей груди.

Перед дверью, ведущей на навесной балкон, была тень. Это была не обычная тень, она будто засасывала в себя окружающий ее свет. Мое сердце больно стучало в груди. Инстинкт взял верх надо мной, и меня охватило леденящее чувство ужаса. Вслепую пытаясь найти хоть какое-нибудь оружие, мои пальцы сомкнулись вокруг маленькой статуэтки — которая, должно быть, была чугунным первооткрывателем — и с размаху швырнула ее.

Тень приобрела форму, метнувшись в сторону, но прозвучал глухой удар, статуэтка врезалась в бедро, обтянутое в джинсы… бедро, которое принадлежало Хантеру, стоящему сейчас без майки Хантеру.

— Какого хрена? — Заорал Хантер.

Я не стала ждать, пока меня попросят объясниться. Я рванулась обратно в ванную и уже открыла рот, чтобы закричать. Вдруг, словно из ниоткуда, ладонь заткнула мне рот и чья-то рука обвила меня за талию. Я должна была знать, что он двигается настолько быстро, должна была понимать, что побег невозможен. Этот парень был гребаной тенью. Паника подступала к моему горлу. Пинаясь и извиваясь, я пыталась выбраться из мощных объятий, но все, что мне удалось — это пнуть ногой бельевой шкаф.

— О, ради Бога, — проворчал Хантер, — прекрати это.

Я резко отвела свой локоть назад, удовлетворившись тем, что хотя бы дотянулась до его твердого тела. Хантер снова выругался, и мои ноги оторвались от земли. На миг я зависла в воздухе, моя спина была прижата к его холодной груди, а в другую секунду я уже летела.

Приземлившись на середину кровати, из меня вырвался острый писк, как только я подскочила на ней. Секунду спустя, меня придавило чем-то, весом со здание. Моя спина вжалась в матрас, еще раз издав глухой звук. Самое худшее чувство ужаса поглотило меня, я была похожа больше на животное в клетке, чем на человека. Я широко размахивала руками, но он поймал мои запястья с такой удивительной и ужасающей легкостью, и положил мои руки на кровать по обе стороны от моей головы. Выгнув спину, я попыталась пнуть его коленом в пах, но он придавил меня, накрыв мои ноги своими.

Я не могла двигаться — не могла дышать. Хантер весил целую тонну, каждая часть его тела, которая касалась меня, была жесткой и холодной. Мое сердцебиение стало приходить в норму, я окончательно успокоилась.

— Ты в своём уме? — прорычал он, — посмотри на меня!

Отчаянно качая головой, я продолжала держать глаза закрытыми. — Пожалуйста, не надо…

— Пожалуйста не надо что? Помогать тебе обрести всеми любимое чувство здравого смысла? Могу перестать. — Затем наступила пауза, его грудь поднялась напротив моей. — Господи Боже мой, женщина, я на это не подписывался. Я думаю, ты меня серьезно ранила.

Я приоткрыла один глаз, а затем оба. Эти поразительные светлые глаза, полные гнева, пристально смотрели на меня.

— Ты закончила со своими играми в психопатку и чокнутую идиотку? — спросил он, и я могла сказать, что судя по тому, как он сжимал своими пальцами мои запястья, он действительно хотел вытрясти все это из меня. — Или тебе нужна еще парочка секунд, чтобы образумиться? У меня в запасе целый день. И если тебе действительно нравится лежать подо мной, то я не возражаю.

Я широко открыла глаза. Я была под ним, словно реально под ним. Наши тела соприкасались во всех тех местах, в которых обычно соприкасаются люди в постели. Я резко дернулась вперед, и он прищурился. Что-то длинное и толстое, и твердое упиралось мне в живот. На моих щеках появился багрянец и распространился ниже по моей шее. Пришелец или нет, но он был наделен кое-чем, чем может похвастаться лишь маленький процент людей.

Он усмехнулся и немного отстранился. В поле моего зрения появилась остальная часть его лица, и, как бы то ни было, я уже и забыла как хорош был Хантер в этом своем обличии. Это была не та самая миловидная красота, которой обладал Филипп или же тот мужчина, который напал на меня в моей квартире. Эта красота была жестче, дикая и неприрученная, тот самый вид красоты, который трудно повторить.

И почему я думаю о том, как хорошо он выглядит? Серьёзно, это не важно, но в какой-то момент, я поняла, что он не собирается убивать меня… и что на данный момент моё тяжелое дыхание не имеет ничего общего со страхом.

— Успокоилась? — спросил он.

— Ты…

— Если ты еще раз скажешь «пришелец», мне скорее всего придется тебя немного придушить. Хорошо? — По ноткам в его голосе мне было сложно определить шутит он или нет. — Мы уже выяснили, кто я есть. Ты же видишь, я не бегаю, вопя на всю комнату, что ты человек.

Мой рот открылся. — Но это не одно и то же!

— Да ну? — Деланно удивился он.

— Ты на Земле!

Он усмехнулся.

— Ладно, твоя взяла.

Это взбесило меня. — Что ты со мной делал?

— Когда?

Мои пальцы беспомощно сжимали воздух.

— Когда ты, типа, поцеловал меня?

— Я не целовал тебя, — он издевался.

По какой-то причине я подумала, что тон, которым он это произнес, должен был кольнуть меня.

— Хорошо, когда твои губы были на моих? Так тебе достаточно ясно?

Улыбка Хантера стала более явной.

— У тебя к этому какое-то суровое отношение, не так ли?

— Ты уже близок к тому, чтобы я сурово пнула тебя под зад, — выплюнула я.

Откинув голову назад, Хантер странно отреагировал на это. Он засмеялся. Надо мной. Глубокий, сотрясающий тело, смех потряс меня и заставил меня задрожать, на что были весьма плохие причины.

Успокоившись, он опустил подбородок. — Я питался тобою.

— Ты питался мною?

— Да. Я забирал твою энергию — что-то вроде твоих жизненных сил, — сказал он, одарив меня нахальной улыбкой, которая за него говорила, что он не очень-то сожалел об этом.

Я поморщилась.

— Ты что-то вроде инкуба или что?

— Ну, а как ты думаешь, откуда берутся мифы? И перестань смотреть на меня так, словно я навредил тебе. Я же не высосал у тебя достаточно энергии, чтобы ты могла умереть. Ты всего-навсего проспала два дня. Скушай шоколадку и вернешь все обратно.

Я не была уверена, что правильно его расслышала. Два дня? Это значит, что сегодня уже суббота. Я потеряла целых два дня.

— Ты вырубил меня на два дня? Сомневаюсь, что это полезно.

Его брови опустились. — Ты могла бы умереть.

Боже мой, я хотела ударить его. — Ты питался мною, чувак. Я даже не могу выразить, как запуталась со всем этим. Это не нормально.

— Я скажу тебе, что не является нормальным. Например, швырять в меня всякое дерьмо, — выражение его лица озарило любопытство. — Почему ты в меня кидалась? — Когда я не ответила, он дернул подбородком. — Ты не собираешься мне отвечать? Или мне повторить в третий раз, для себя? Ничего, все в порядке. Я люблю поговорить сам с собой.

В одну секунду злость и раздражение накрыли меня. Что-то в его надменном тоне взбесило меня. В том числе, и реакция моего тела на него. Некоторые части моего тела закололо, особенно когда я снова попыталась выбраться из-под него и почувствовала, как он дрогнул.

— Слезь с меня, — я попробовала столкнуть его, но это не сработало, — немедленно слезь с меня!

— Или что? — он наклонил свою голову так, что его рот был в миллиметрах от моего. — Собираешься подобрать картинную раму и швырнуть ее мне в голову?

— Может быть, — огрызнулась я.

— Тогда я не могу позволить тебе.

Я уставилась на него с недоверием и гневом, — Ты не можешь. Слезь с меня!

Он выгнул одну бровь.

— Я не могу слезть? О, я определенно могу слезть с тебя.

На моем лице вновь вспыхнул багрянец, словно я находилась под знойным солнцем. Мышцы в моем животе скрутило.

— Я не это имела в виду, и ты знаешь!

— Хммм… как скажешь, как скажешь.

Он был-о Боже, я потеряла дар речи.

Долгая минута прошла прежде чем он посмотрел вниз на меня и затем стал медленно отпускать мои запястья, разжимая по одному пальцу. Затем одним невероятно быстрым движением, она скатился с меня и уже стоял. Господи, этот парень был частично пришельцем, частично человеком и частично ниндзя.

Я села и практически опустилась на край кровати. Убрав спутанные волосы, я впервые хорошо оглянула на Хантера. Я была застигнута врасплох в гараже на парковке и слишком испугана в своей квартире, чтобы рассмотреть его получше, и учитывая то, что у него было все, что есть у человека, я опьянела от него. Черт, да он горяч…

Джинсы низко сидели на его узких бедрах. Живот Хантера был великолепием — каждый подтянутый мускул был напряжен, и его хотелось лизнуть. Не то, чтобы я постоянно облизывала мужские животы раньше, но сейчас я понимала, почему некоторым хотелось этого. Я была на небесах из шести кубиков. У него даже были эти выемки перед бедренной костью.

О Боже, я почувствовала головокружение.

Его грудь была жесткой, словно высеченной из мрамора. Я на несколько мгновений даже зависла, глядя на него, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы взглянуть ему в лицо.

Было бы неплохо его проверить. Что происходит со мной?

— Слушай, мне жаль, что я кинула в тебя все эти предметы и все остальное..

— По твоему виду не скажешь, что ты об этом сожалеешь.

Я нахмурилась. — Ну ладно, ты прав. Но все как бы… запуталось. А ты меня вырубил. И еще ты наполовину раздет…

— Ты сама в зеркало давно смотрела? — Вмешался он. — Ты так же раздета, как и я. И я ничего не швырял тебе в голову.

Взглянув вниз, на себя, я поежилась. Почему-то я забыла, что на мне надета лишь рубашка и трусики. Снова покраснев с ног до головы, я хотела было за чем-то спрятаться, но не двинулась с места, сложив руки на груди. — Я ничего не бросала тебе в голову. Я…

— Ты всегда так остро реагируешь, как сейчас?

О Боже, если он прервет меня еще раз, я что-нибудь брошу ему в голову. — Я проснулась в странном месте и меня похитил инопланетянин. Не могу поверить, что я вообще сейчас объясняю, почему так остро реагирую. В любом случае, что ты делал в моей комнате?

Он встал, копируя мою позу. — Поправочка: это мой дом и поэтому комната тоже моя. Не то, чтобы я должен оправдываться, но я проверял, чтобы убедиться, все ли безопасно снаружи.

— Но ты меня похитил.

— Я не похищал.

Я всплеснула руками. — Что это всё значит? Где я?

— Западная Вирджиния.

У меня отпала челюсть. О Боже, этого не могло случиться. — Я в другой временной зоне? Ты что, черт возьми…

Хантер вскинул руку, заставив меня замолчать. Кончик моего языка буквально горел, чтобы наброситься на него. — Что это за шум, черт возьми?

Прежде, чем я смогла ответить, он обогнул кровать и вошел в ванную.

— Иисусе! Что ты собираешься здесь делать? — Донесся его голос из ванной. — Устроить джакузи для пола? — потребовал он.

Я отчаянно принялась искать свои джинсы, но осталась ни с чем.

Хантер вернулся, уперев руки в бедра. Слишком поздно. — Серьезно?

— Я забыла, что открыла кран. Блин, ну ты и сварливый.

— А ты уже близка к тому, чтобы стать огромной занозой в моей заднице.

— Послушай, я правда об этом сожалею. Ладно? Я пережила несколько действительно травмирующих событий за последнее время, и поэтому, да, я могла слишком остро среагировать. — Мне с трудом удавалось сохранять терпение.

— И мне действительно хотелось бы знать, где мои штаны.

— Твои штаны были сложены на краю кровати. Ты, наверное, скинула их на пол.

Что? Я хотела проверить, но нельзя же наклоняться перед ним в одних лишь трусиках. — А как так получилось, что они оказались сняты с меня и сложены на кровати?

— Я сделал это. Думал, что тебе будет более комфортно.

О Боже, я понятия не имела, что и думать об этом. Хотя, благодарность здесь была неуместна. Он раздел меня, пока я была без сознания, это ж с ума можно сойти. Все мое тело охватило жаром. — Я не собираюсь благодарить тебя за это.

— Не то, чтобы я ожидал от тебя элементарной вежливости, — ответил он, в его бледных глазах танцевали искорки… чего? Ярости? Веселья? — И потом, ты никогда не благодарила меня за спасение своей задницы, очень симпатичной, между прочим. Поэтому я могу добавить непочтительность к твоему растущему списку недостатков. Поставь это сразу за: чрезмерно остро реагируешь, сначала действуешь, потом думаешь, много драматизируешь…

— О, иди на…

— Ты же не хочешь заканчивать это предложение, — предупреждающе сказал Хантер, достаточно понизив голос, чтобы послать тревожную дрожь по моему позвоночнику. — Единственное, чего я никогда не делаю — это удовлетворять себя самостоятельно.

Я сомневалась, что он в этом нуждался. С другой стороны, он снова открыл свой рот и все испортил. — Хорошо, я не этого хотела. Мне просто нужно было выяснить, что происходит, и забрать свои штаны…

— Почему бы тогда тебе не сделать это, — сказал он, приближаясь ко мне. Я отступила назад, ударившись о кровать. Его взгляд спустился с моего лица на грудь, такой пристальный, что я почти чувствовала его прикосновения. — Почему ты не наденешь еще какую-нибудь одежду? В данный момент ты меня очень отвлекаешь.

Я открыла рот, с недоверием глядя на него. Что, черт возьми, я пыталась сделать? Мимолетная улыбка скользнула по его лицу. Не обязательно теплая, но в ней определенно что-то было. Он что, играл со мной?

— Когда закончишь, можешь присоединиться ко мне внизу, — продолжил он, проходя мимо меня. — Нам надо разобраться с несколькими делами.

Я развернулась, сжав руки в бесполезные кулаки. — Почему бы тебе не надеть еще какую-то одежду?

Остановившись у двери, он оглянулся через плечо. — Я отвлекаю тебя?

Захлопнув рот, я метнула в него убийственный взгляд. Он отвлекал меня, но скорее зомби съест мой мозг, чем я признаюсь в этом.

Хантер усмехнулся. — Первый этаж. Через пять минут.

— Ты..

Он захлопнул дверь прямо перед моим носом.