Одержимые

Глава 7

Эй, полюби меня чумазым, А чистым каждая возьмет, Я убеждаюсь с каждым разом все сильней, Что жизнь с тобой - не Новый год. Нет, я не принц и я не белый мотылек, Но рад лететь на огонек, Но я держался, сколько мог. Ария - Вот и все дела

В свой домик я залетела рассерженной фурией. Чтобы не было соблазна что-либо сотворить, а потом раскаиваться, я сразу закинула сумку и волшебную палочку в дальний угол комнаты, сама же плюхнулась на жесткую постель и накрылась одеялом. Так легче, кажется, что никто не услышит твоих слез, а значит, их как будто нет. Будто и не позволяла себе такую слабость.

Как же больно и обидно получать наказание за то, что оскорбила какую-то высокомерную стерву в ответ! Почему ее не заставят мыть полы холодной водой и протирать пробирки до мозолей на пальцах? Леди! Она, видите ли, леди! А я кто? Не человек уже? Чем я ее хуже? Менее подлая и более умная? В этом моя вина? Или в том, что не отрастила волосы? Дались ей они…

Я потрогала чуть отросший темный ёжик на голове. Ведь так удобней! Но… как же хочется, чтобы было еще и красиво!

Обида сдавливала горло. И ведь не с кем поделиться. В кресле у камина не сидит мама, а отец не выйдет из своего кабинета на мой плач. Детство кончилось. Самая большая рана заныла еще больше. Сестра. Нора ведь тоже ушла. Даже скорее бросила. Обещала, что мы еще увидимся, сказала хранить острый осколок и… не пришла. Каждую ночь я всматривалась в зеркало, которое не отражало ничего, и каждую ночь видела лишь гладкую темную поверхность. Ничего. Я одна. Все меня бросили.

Экзор же…Я не хотела ни с кем сближаться, чтобы не было так больно, чтобы не терять. Но ведь пришлось! Ради знаний я согласилась просиживать с ним все вечера, пить чай и вести неторопливую беседу о том, что я уже прочла и что еще предстоит. Говорить о розах, о том, как прошел день, о ветре, который дул с этой стороны горы, и какие потрясающие грозы будут весной. О том, что это совсем не сложно вьюжной зимой протянуть заклинание от горящей башни к моему домику и растапливать снег вокруг. Говорить о книгах моей матери и стихах ее подруги. Он не знал, что она мне мать, у нас просто были одинаковые вкусы. И это было приятно. Профессор видел и понимал ту же красоту, что и я. Экзор относился ко мне хорошо. Он был открыт, причем открыт, по большей части, только мне, и это заставляло довериться, почувствовать к нему расположение и привязаться всего за один месяц.

Вот только сейчас я не хотела его видеть. Я никого не хотела видеть и слышать. На ужин не пойду, не хочу даже слышать щебет Ливир с другого конца стола. Не могу видеть ее довольную физиономию. Как же она меня бесит! Хотелось кричать и крушить все вокруг! Но я лишь глубоко вздохнула и крепче сжала в объятиях подушку. Вечером идти к Экзору, мне надо успокоиться!

Ко времени отработки я опоздала и уже не плакала. Хотя злость все еще душила. Если Экзор хочет со мной подружиться, то пусть учитывает и некоторые обидные для меня вещи.

Двери в класс открыла ногой, сумку швырнула на парту и зубром прошла мимо ошарашенного Экзора в подсобку. Там я еще погремела швабрами, уронила ведро. Раз. Второй. Третий. Потом решила, что хватит, и наполнила его водой несложным пасом волшебной палочки. Еще один протест. Воду наказанным полагалось наполнять из крана и таскать из одного угла класса в другой руками, а не так, как я. Два ведра на швабру и все это отлевитировала к центру комнаты. Все так же безмолвно и быстро прошла мимо Экзора, застывшего с пером в руке. На каменный пол ведра опустились с оглушительным грохотом, а вода вылилась за края, щедро обливая пол. Профессор вздрогнул и наконец-то отмер. Пергамент выпал из его руки и медленно опустился на стол. Сверху уже аккуратно легло перо. Все это я видела мельком, из-под челки, потому как неистово терла пол. Точнее размазывала по нему пыль и грязь. Недавно начались дожди, похолодало, и дорога до замка превратилась в лужи с болотом. Курсы постарше уже умеют через все это безобразие переносить себя, а вот мы… разве что только чистую обувь перед собой перенести и на пороге переобуться. Но вот запасной обуви у многих не было, и теперь я убирала плоды "бережливости" ректора, которому не хватило денег на дорожки от студенческих домиков.

- Ливир по пути встретила? - осторожно поинтересовался Экзор.

- Нет, а должна была? - тут же огрызнулась я, дальше размазывая грязь по полу. - Она тоже напрашивалась на отработку?

- Нет, я подозреваю, что шваброй ее в детстве пугали, как меня злым хозяином леса, - осторожно ответил алхимик.

- И вы его боялись? - не успела я остановить свое любопытство.

- Нет, сбежал туда в пятнадцать, - однако! Смелый все же он мужчина. Но отчего тогда боится сказать Ливир, какая она дура?!

- Ясно, - буркнула я.

- Так отчего ты в ярости? - так же осторожно поинтересовался профессор.

- Я не в ярости, - проницательный какой! И чего же не думал, когда меня из-за Ливир наказывал?

- Пол дымится, - будто его это не волнует, отметил Экзор.

- Что?

- Пол, говорю, дымится. Ты так яростно елозишь по нему тряпкой, что я боюсь за свою башню. Все же люблю эти стены, и устраивать в них пожары это моя прерогатива, и, я бы даже сказал, эксклюзивное право.

- Может, тогда и пол здесь сами мыть будете?! - тут же прошипела я в ответ и бросила швабру о пол. Смотреть в глаза профессору было немного неловко и даже страшно. Но моя злость была сильнее.

- Да что с тобой?! - не утерпел Экзор и тоже перешел на повышенный тон.

- Ливир! - буркнула я и снова схватила швабру. Снова размазывать грязь лучше, чем смотреть в зеленые глаза профессора.

- Все-таки она… Что эта девица опять ляпнула? - устало спросил Экзор.

- Вы отлично слышали, что она сказала и… - язык нехотя ворочался. Злиться у себя в домике и в тишине и темноте было куда проще, чем высказывать все профессору в лицо.

- Что?

- Вы ничего не сказали ей в ответ, - более смело и четко сказала я. Более зло. - Ни одного замечания, хотя вещи, которые она говорит громким шепотом, не менее оскорбительны, чем мои ей ответы.

- Она аристократка, - будто это слово все объясняло, ответил Экзор.

- И что с того?! Она заносчивая, наглая, пользуется своим положением и теми крохами мозгов и знаний, что в нее вбили богатенькие родители. Но в основном она просто пользуется своей красотой и именем! Она просто… - прорвало меня.

- Такая, какой могла быть и ты, - спокойно отметил Экзор.

Я лишь ошарашено запнулась на очередной характеристике Ливир. Что он сказал???

- Не смотри на меня так, Элли. Я ведь сказал правду. По красоте вы не слишком катастрофически разные, но ты привыкла ее оставлять естественной, лишь чуть ухаживая, Ливир же возвела это в искусство. Волосы. Прости, но отрасти ты свои, были бы не хуже, хотя на экспериментах пришлось бы ставить крест. Ум? Она получила хорошее образование, чем и пользуется. Как и ты. Имя… Элли, признайся сама себе, будь у тебя чуть меньше ума и воспитания, чуть больше красоты и имя, ты бы была такой же. Гордость у вас одинаковых размеров. Я бы даже сказал, гордыня.

- Я не такая… - хрипло вырвалось из горла. Говорить было сложно. Снова давили слезы.

- Не такая. Но вполне могла такой стать. Подумай, пожалуйста, об этом и признайся сама себе, - чуть смягчился Экзор.

- Я не смотрю на людей, как на отбросы, только потому, что они не родились в замке, - торопливо возразила я.

- Неужели? Ты ведь морщишься от каждого "шо" и "га" от одноклассников, - напомнил мне профессор. Наблюдательный.

- Ну и что? Это просто любовь к правильной речи, - опять горячо возразила я. - От этого я не считаю их вторым сортом!

- Серьезно? - теперь уже немного зло спросил мужчина. - Значит, твое отношение ко мне не изменится, если я признаюсь тебе по большему секрету, что я бастард и "Экзор" - вовсе не фамилия моего рода, а просто кличка, которую я оставил себе, когда получал новые документы? Старые благополучно сжег.

- Светлый мир, - потрясенно выдохнула я. - Это правда?

- Чистая, - твердо сказал Экзор. - Ну как, Эллисон Этнер, хочется со мной в одной комнате находиться? Чувствуешь, как уважаемый преподаватель превращается в безродного простака. Гордыня позволяет говорить со мной?

Хотелось провалиться ниже подвала. Ведь он прав. Сто раз прав в своих наблюдениях. Но время изменить себя у меня есть, а вот если сейчас не извинюсь перед профессором, то потеряю человека, хоть как-то заботящегося о мне.

- Простите, профессор, - хотелось плакать. - Я была не права. Вы…извините… я глупая. Простите, я не хотела вас обидеть и… просто Ливир сегодня…

- Ливир придется еще очень долго учиться быть выше, никого не унижая, - жестко припечатал Экзор. Ему тоже сложно держать маску вечно доброжелательного преподавателя. - Я почти уверен, что ее род на грани бедности, и у нее тоже осталась лишь одна гордыня, а остальное скоро исчезнет. У тебя же есть возможность измениться. Тебе это не так сложно, ты все же добрая девочка, этого у тебя не отнять. - Усмехнувшись, Экзор добавил, - шваброй меня не отходила, хотя могла, пока я был обескуражен твоим появлением. Что бы сделала Ливир, я даже боюсь представить.

Мой взгляд был уже где-то на туфлях профессора. Поднимать голову было стыдно. Но я все же сказала то, с чем Экзор наверняка согласится:

- У нее есть родители… Род и имя это чепуха. У нее есть родители.

Экзор просто прижал меня к себе. Мягко придерживая плечи и поглаживая мои короткие волосы. Как отец, когда говорить в утешение было нечего, и надо было просто поплакать.

- Кушать будешь? - через несколько минут спросил Экзор, когда я уже немного успокоилась, а слезы порядочно пропитали мантию профессора.

- М?

- Ты ведь голодна. На ужине тебя не было, - своим обычным тоном отметил преподаватель.

- Я просто не хотела никого видеть, - все еще глядя в пол, пояснила я.

- Ясно. У меня там мясо есть, овощи для салата и еще по мелочи. Думаю, можем что-то приготовить. Ты как? - и будто не было моей глупой обиды и страшного разговора. Как он так может? Просто простить мне мою глупость и идти дальше. Приглашать меня на ужин? Нет, слишком много.

- Профессор, вы и так для меня много делаете. Ужин… не надо. Не умру за один вечер без еды.

- Леди, не будьте эгоисткой! Я, может, тоже голоден! Но за день так устал, что сам просто уже и чая не заварю. Неужели вы бросите старого, бедного профессора умирать от голода? - зеленые глаза смотрели так смешливо и жалостливо, что я не утерпела и улыбнулась. Мне очень повезло, что в университете есть Экзор. Ему я почему-то верю.

~ ~ ~

Какая же она доверчивая. Экзор просто поражался тому, насколько девочка открылась ему за этот месяц. Всего-то немного теплоты с его стороны, искреннего желания помочь, и она уже тянется к нему. Ей хотелось заботы, немного силы рядом, и он это знал. Пользовался этим. Ему это нравилось.

Сейчас она с аппетитом ела, приготовленную ими еду. Она ела то, что он насыпал ей в тарелку! И это после того, как он каждый урок начинает со слов "Не берите в рот и даже в руки, ничего, что подает вам хороший алхимик!" А ведь Экзор был больше чем просто хорошим. Неужели она не помнит, насколько досконально он знает яды? Как при первой их встрече дал понять, что опасен. Очень опасен и сильнее ее в знаниях. Сейчас же она знала, что он сильнее ее магически. Элли видела, что он часто колдует без палочки. Притом творит не простые заклятия простыми пасами.

Экзор давно хотел проверить, насколько простирается его талант вызывать доверие в людях. Проверил. Теперь смотрит, как Элли хрустит зажаренными грибочками и не знает, радоваться ли своему таланту или сокрушаться, что девчонка купилась. Нет, он искреннее хотел ей добра, но это ведь он! А если другие, столь же талантливые в даре убеждения, подцепят ее на крючок? Нельзя так верить людям. Ее ведь предавали очень близкие люди - могла бы уже научиться подозрительности!

- Элли, вот скажи мне, что ты творишь?

- М? - проглатывая очередной грибочек, непонимающе посмотрела на меня девушка.

- Что ты делаешь?

- Ем? - явно не понимая сути заданого вопроса, предположила Элли. Словно действительно не знает, что она делает. Экзор лишь усмехнулся. Голодная до такой степени, что думать уже не хочет. Слишком сытная еда после больших переживаний. Сейчас ее вообще в сон потянет. Пожалуй, вместо мяты ей надо добавить бодрящего сбора.

- Ты сейчас ешь грибы!

Девушка тут же задумчиво посмотрела на очередной зажаренный кусочек, будто он мог ей сказать что-то интересное.

- Я не должна была их есть?

- А ты подумай, насколько безопасно есть что-то из рук алхимика-универсала с докторской по ядам?

- Не очень, - признала девушка.

- Ну так вот, Элли, подумай, насколько ты сейчас сглупила, - забрав у задумавшейся студентки грибок, сказал Экзор, впрочем тут же сам проглотив отобранное.

- Мне не надо было есть, приготовленное вами? - с сомнением произнесла девушка, откладывая вилку в сторону.

- Нет, - согласно кивнул Экзор и с удовольствием придвинул к себе миску с салатом.

- Но почему? - миска тут же была перетянута обратно. Девочка голодная, у нее не так и просто сейчас отберешь что-то съестное. Нет, Экзор знал, что он хороший кулинар, но, что путь к доверию девушки будет именно через желудок… Это было уже слишком.

- Тебе вообще не стоило мне доверять так просто, - отметил профессор и тут же попытался отвоевать салат обратно. Там как раз были пару аппетитных кусочков помидор с его стороны. Его любимых желтых помидор!

- Почему это? - миска переехала обратно. Положив себе салата, девушка с притворным подозрением спросила. - С моей стороны помидоры отравлены или грибы не прожарились? Или вам труп мой надо для опытов?

- Нет, просто очень глупо доверять всякому, кто вроде бы хочет тебе добра и пытается помочь, - серьезно сказал Экзор и со вздохом выловил из миски последний желтый ломтик. - Ну вот, все мои любимые помидоры съела. Делай после такого добро людям! Теперь точно отравлю!

На притворно злое лицо Экзора девчонка лишь рассмеялась. Вот идиот. Вместо того, чтобы донести до нее мысль о том, что не всем, приятным в общении людям, можно довериться, он сидит и дурака валяет.

- Если серьезно, Элли, то вздумай ты отведать таких вот грибочков в забегаловке "У Эрли" в городке рядом, то уже валялась бы в канаве голая, изнасилованная и мертвая. Если бы ты вошла в лабораторию или кабинет Риара ближе к вечеру после уроков, то уже была бы голой, а дальше даже уже на волю его фантазии. Возьми ты хоть одну книгу из полки Карела, и уже была бы еще одним фолиантом. Впечатляет?

- Да, - салат она так и не доела. Ну вот. Испортил девочке аппетит. Что сегодня с ним? Разговор о звучных фамилиях вывел из равновесия? Чушь. Он давно смирился с тем кто он и кем был рожден. Как бы то ни было, сейчас главное, чтобы девочка поняла, что людям доверять не стоит.

- Понимаешь, Элли, не все люди хотят тебе добра, даже если кажется, что они само радушие, отзывчивость и понимание.

- Понимаю, - промямлила девушка. Теперь она окончательно скисла. Надо переводить разговор на другую тему, а то и чай для крепкого сна не поможет. Не хочется, чтобы ей снились кошмары.

- Хорошо, потом еще вернемся к этому разговору. Для тебя сегодня и так слишком много откровенных и самокопательных разговоров, - заключил Экзор и взмахом руки зажег огонь под котлом для чая. Еще два паса и в воду посыпались засушенные травы. Как же хорошо колдовать просто руками, словно дирижируя магическими потоками, а не мешая их палочкой, словно суп ложкой.

- А почему вы мне доверяете? - задала девушка вполне логичный вопрос, которого так ждал Экзор.

- Хм… наконец-то ты задала правильный вопрос, - с удовольствием отметил Экзор. - Точнее, вообще начала задавать вопросы. Скажем так, мне нужен ассистент. Надоело каждый день одевать не рабочий халат, а теплую одежду и рюкзак в лабораторию, потому что если что-то пойдет не так, то меня выкинет из замка на осенний горный воздух. И ведь каждую неделю оказывается, что не зря одеваюсь именно так. Без ассистента половина моих экспериментов просто не выполнима. А случайного человека подпускать не хочется.

- А я не случайный человек? - с подозрением уточнила девушка.

- Ну я же к тебе приглядывался, - усмехнулся Экзор. Внутренне он вообще коварно улыбался, что было ему не свойственно. Но когда он про себя перечислял, где и как приглядывался… Элли бы его убила, если б узнала. Ничего пошлого, но много личного. Нарисованные ею за один вечер портреты родителей, над которыми она плакала, до сих пор лежат у него в сейфе. Он еле спас бумагу от огня. Хорошо, что Элли бросила их в огонь и тут же отвернулась. Еще были романы матери, которые она чудом отыскала в городке рядом. Чудом был сам Экзор, который догадался продать их в единственный магазинчик с книгами.

- И что увидели? - серьезно спросила Элли.

- Что ты любишь учиться, хочешь много знать и, что более важно, ты хочешь что-то уметь! Это если коротко. Но, самое главное, я видел твои горящие глаза, когда у меня пробирка в руке. Ты же мою лабораторию просто взглядом поедаешь, и руки крепко сжимаешь. Ты любишь алхимию?

- Вообще я больше люблю артефакты, - призналась девочка, снова протягивая руки к ножу с вилкой.

- Откуда у твоей матери артефакты и знания по их созданию? - не преминул задать каверзный вопрос Экзор. Ему очень нравилось проверять девочку на прочность. Нравилось, как она справлялась с его расспросами о прошлой жизни. Выкручивалась. Пока Экзора удовлетворяло, что ее легенда вырисовывалась все четче и при случае, она могла спокойно соврать о том, что уже врала. У девочки была неплохая особенность, она помнила, что и кому говорила, даже если это была ложь.

- Она бежала не только со мной, но и с большой библиотекой и еще некоторыми вещами, - уверенно солгала Элли. Почти идеально. Молодец. Голос не дрогнул, но сама информация была немного сомнительной. Бежать от мужа с ребенком и кучей вещей? Так не пойдет.

- Значит у тебя есть сумка Листерата? - предположил Экзор. Девушка непонимающе на него посмотрела. Ясно. Она еще и не знает, что стащила из подвалов отдела.

- Эм… Такой серый мешок в который помещается много вещей? - неуверенно спросила Элли.

- Точно. С ограничением по количеству предметов, которое можно изменить, немного распустив плетение на завязках, - сделал еще одну подсказку Экзор.

- Да-да, у меня именно такой артефакт, - улыбнулась Элли. Улыбка у нее была, как и у отца. Открытой и светлой. И его глаза. Такие же карие, как крепкий чай или темный янтарь. Экзор лишь вздохнул, ему не хватало отца и учителя.

- Значит, вы хотите, чтобы я вам помогала? - уточнила девушка.

- Конечно, ты ведь совсем не так неуклюжа, как хочешь показаться у меня на уроках.

- Откуда вы знаете? - поразилась Элли.

- Бен тебя заложил. Сказал, что ты очень точно отмеряешь засушенные травы и нарезаешь всяких жучков, которыми вы кормили зверей. А еще ловко управляешься с тварями, - сказал чистую правду Экзор. Бен действительно был доволен такой старательной и умелой ученицей.

- Ясно… Хорошо, я буду рада вам помогать в экспериментах, - радостно улыбнулась девушка, явно обрадованная доступом в лабораторию алхимика. Немного подумав, она спросила. - А кто до этого вам помогал?

- Он умер. И раньше это ему я помогал, - нехотя ответил Экзор и пошел наливать чай.

- Профессор… - несмело начала Элли, пока профессор искал чего-либо к чаю.

- Да, Этнер? - вынырнул из своих воспоминаний мужчина.

- Сегодня на уроке иллюзий я почти выполнила задание, но… - Экзор порадовался, что стоит к ней спиной. Девушке не понравилась бы его улыбка. Было ли это нарочным ходом, чтобы отвлечь профессора от мрачных воспоминаний или просто случайной темой разговора, но настроение снова поползло вверх.

- Анита потерлась о тебя бедром? - предположил он.

- Нет, - удивленно ответила студентка.

- Полезла щекотать? - Экзор вспомнил еще один любимый метод ведения уроков у леди Пушки.

- Нет, - Элли явно порадовалась, что ее первый урок прошел не так.

- Гладила спину или коленку? - еле сдерживая смех, спросил Экзор.

- Нет! - уже поняла, что ее ждет, студентка.

- М-м-м-м…показала декольте во всей красе? - решил добить девушку Экзор. Ее ошарашенное лицо отражалось в стеклянном витраже кухонного шкафчика. Чтобы не хохотать, мужчина уже прикусил губы практически до крови. И так большие глаза Эллисон от удивления стали просто огромными, а руки теребили салфетку, грозя ее просто разорвать на клочки.

- Нет!

- Хм, тогда это что-то новенькое. Что она вычудила? - уже откровенно подхихикивая спросил профессор.

- Она мне голого ректора показала! - пожаловалась девушка. При этом она выглядела так, будто этот самый профессор сам ей голый показался и тем самым оскорбил ее чувство прекрасного.

- Хм, а на животе у ректора была родинка возле пупка? Только не говори, что не рассмотрела, не поверю, - хитро усмехнулся Экзор, облизывая ложку от варенья, которого уже щедро долил себе в чашку.

- Была, - ответила девушка, краснея и пряча глаза. Мужчину это еще больше развеселило.

- Значит, тебе еще и правду показали… - протянул Экзор.

- А откуда… - с подозрением начала Элли.

- Что?

- Откуда профессор знает о родинке?

- Когда-то в ванной ректора стену снесла, только чтобы более реалистичные иллюзии с него делать, - будто так и принято, с совершенно невинным видом, решил рассказать Экзор небольшую тайну педсостава.

- А вы откуда знаете?

- А я на стреме стоял, - будто бы случайно оговорился мужчина. Ему нужно было ее доверие. Что еще так сближает, как общие тайны или признания в немного постыдных историях? Что-то, о чем нужно молчать и что можно вспоминать с задумчивым лицом, чуть улыбаясь. - Кхм. Коридоры ночью обходил, случайно рядом оказался.

- Вы мне поможете?

- С чем? - Экзор сделал вид, что не понял.

- Ну…с этим, - неопределенно махнула рукой девчонка. Со всем этим безобразием, под названием "университет" Экзор помочь мог, но пусть все же хорошо попросит. Интересно, какие у нее есть идеи насчет уроков Пушки?

- С голым ректором? Нет, еще раз я стены рушить не буду помогать!

- Да не стены! Я просто стесняюсь его голого, и каждый урок этим будет пользоваться профессор Пушка, чтобы меня сбыть с толку, - пояснила Элли, все больше краснея.

- Наколдовать тебе Риара в натуре сегодня вечером? - предложил Экзор.

- Нет! - испугалась такой перспективы Элли. Судя по уже алым щекам, она действительно очень стесняется. А вот об опыте своей дочери в общении с мужчинами его учитель промолчал, как и его жена. И теперь с этим предстоит разбираться Экзору. Сказать, что его это радовало, это сильно слукавить. Его просто восхищала перспектива решения столь сложной задачи.

- Ты намекаешь, чтобы я его заменил? Тоже голый?! - продолжал повышать себе настроение Экзор, любуясь смущенной девушкой. Опираясь на кухонный столик спиной и руками, он пытливо рассматривал Эллисон.

- Да нет, не так же… Просто… Я не знаю, что тут делать, профессор!

- Хорошо, я тебе помогу разобраться. Смотри - Пушка будет давить на твои больные мозоли. Сегодня она просто прощупывала ваши слабости и способы отвлечения. В твоем случае сработал ректор. Один из самых беспроигрышных вариантов в этих стенах - в него половина студенток влюблены, пока в одной постели с ним не оказываются. Ты проекцию ректора хорошо запомнила? Насколько я понял, то у тебя хорошая память на картины.

- Запомнила, - нехотя призналась Элли. Экзору нравилось, как она стеснялась при этом разговоре. Такая милая и домашняя девочка. Приятная в общении и без всякой пошлости, которой могла бы нахвататься от сверстников. Для таких, как она, отношения между мужчиной и женщиной - это что-то возвышенное, замешанное, прежде всего, на личной симпатии и схожих взглядах на жизнь. Они любят тех, кому доверяют свои мечты и мысли, суждения и эмоции, видят отклик на них и уважение.

- Было бы неплохо, если бы ты научилась делать такую же иллюзию.

Отвисшая челюсть была ему наградой. Да, немного прямолинейно он ей это предложил.

- Послушай, я бы дал тебе анатомический макет, но я его использовал, когда писал работу по пыткам. Другого просто нет, потому что анатомию вам будут преподавать с помощью иллюзий именно леди Пушки. Так что тебе придется тренировать выдержку именно на таких же иллюзиях.

- Ясно… хорошо… - смирилась с таким вариантом девушка. Потом вдруг наморщила лобик и с удивлением посмотрела на профессора. - А вы ведь совсем не смущаетесь говорить со мной о таких вещах. Почему? Мама…

- Что? - спросил Экзор. Он знал, что она хотела сказать. Ее мать никогда не показывала отцу то, что писала. Книги о любви и романтике, отношениях… Дочери она читала только отрывки.

- Ничего. Мама мне мало что рассказывала. Вот я не подумала, что мужчины так свободно могут говорить на подобные темы. Я действительно мало понимаю в данной области. Еще чем-то поможете? - умилительно посмотрела на Экзора девушка. Что бы там она не говорила, а невинный и просящий взгляд девушка натренировала отлично.

- Когда тебе понадобится совет по поводу парней, можешь обращаться, - усмехнулся профессор. - Теперь давай пить чай, а то остынет окончательно.

Когда на лицах Экзора и Элли расплылись блаженные улыбки наслаждения от прекрасного напитка, все разговоры отошли на задний план. Хотелось просто молчать и наслаждаться ароматом и вкусом. Так они и сидели, пока очередной глоток не осушил чашку до заварки. С сожалением Экзор вспомнил о непроверенных домашних работах. Пора было идти заниматься наукой. Впервые ему не хотелось этого делать.

Очищая чашки одним взмахом руки, он добавил:

- Ах, да! И еще тебе надо почитать романы Розы Дрюкен. Причем без редакции! Вот там все хорошо и красиво описано. Тебе понравится, - усмехнулся Экзор. - У ее подруги еще есть замечательные стихи, но к ним, пожалуй, перейдем попозже. Все это у меня есть в библиотеке.