Одинокий мужчина желает познакомиться

День первый Незапланированный

День с самого утра начался как-то неправильно. Наверное, потому что город уже две недели задыхался от жары. Ни облачка, ни капли влаги. Пронзительно-голубое небо и жаркое солнце — словно мы не в Центральной России, а в какой-нибудь Африке. Вот и верь после этого фантастам, которые обещали в двадцать первом веке наладить регулировку климата. Уже две тысячи тринадцатый год в разгаре, двадцать первый век давно идёт, а телевизор как и полвека назад сводит с ума новостями о лесных пожарах. Зелень на городских улицах даже в центре-то тоскливо завяла, и это там, где её поливали дважды в день. Про спальные районы и говорить нечего: трава приобрела противный грязно-жёлтый цвет, да и деревья, кажется, начали задумываться об осени, хотя на дворе середина июня. Утром выходишь, а асфальт местами уже мягкий.

Очень не хотелось из квартиры даже нос высовывать. А если и выглядывать, то исключительно куда-нибудь на пруд или в парк. Тем более, искать не надо, я специально квартиру выбирал в Марьинском, где много небольших парков и прудов, а ещё всего четверть часа пешком до берега Москвы-реки. Пришлось собирать волю в кулак и всё-таки заставить себя выпозти из дома, но из-за накатившей лени я вышел заметно позже обычного. Идти пешком до станции — обычно это занимает полчаса — уже не хватало времени, пришлось нырять в душегубку автобуса. Не на такси же ездить три остановки до метро? Вот только уже через полминуты у меня начала болеть голова, и я невольно пожалел, что мои органы чувств острее, чем у обычного человека. Судя по запаху, никто из соседей про дезодоранты не слышал, потому для моего тонкого обоняния воняло так, что даже заслезились глаза. В метро я заползал как в небесные кущи, а пару остановок до офиса всё равно решил идти пешком: лучше опоздать, чем снова нырять в наземный общественный транспорт. И зачем я десять лет назад, когда возвращался в Россию, выбрал себе образ человека, который боится за руль садиться? Ехал бы сейчас как буржуин на машине…

Стоило захлопнуться за спиной стеклянным дверям холла нашего здания, и я ощутил себя как в раю. Холодный, чистый воздух и пахнет освежителем, а не вчерашними носками. Радость немного попортила разве что мелькнувшая на задворках сознания мысль — опять придётся отбиваться от нашей секретарши Милы. Как я вернулся «из отпуска», она решила от тактики осады перейти к решительному штурму. И довольно агрессивно начала пытаться сойтись со мной поближе.

Лишним альтруизмом я не страдаю, а здешнее место работы мне нравится, так что вариантов — если правильно — было два. Довести ситуацию до открытой свары, в итоге Мила получит нагоняй вне зависимости от того, кто из нас прав. Не поймёт намёка, легко можно организовать её увольнение. Причём так, что на меня не ляжет и тени подозрения. Это секретарша легко заменяема, хорошего начальника инсталляционного отдела отыскать на порядок сложнее.

Другой вариант — взять инициативу в свои руки. На самом деле, в перерывах между приступами охоты, я веду вполне себе нормальную жизнь, и не чураюсь женщин. Могу за хорошенькой девушкой чисто по-человечески поухаживать и пофлиртовать, и даже провести с ней ночь отнюдь не только целуясь при свечах. И удовольствие от бурной ночи получить опять же обычное, человеческое — физическое удовлетворение плюс вдохновляющий эмоциональный настрой от секса с приятным тебе партнёром. Ну с поправкой, что и без своих особых способностей я знаю и умею очень много, отсюда девушки от меня обычно остаются по этой части в восторге. Дальше бурный роман на месяц, и расставание, которое не подразумевает продолжения отношений. И на этом тему флирта и планов Милы на женитьбу можно бы закрыть.

Неожиданно для себя я выбрал третий вариант. Первое время после охоты чувства к девушкам у меня всегда чисто платонические, в этот же раз созерцательно-философский период с чего-то ещё и затянулся… Хотя зачем перед собой-то лукавить? Люба мне понравилась, и я не рискну копаться в себе, сколько в том дне и в нашем свидании было от инкуба-охотника, а сколько от человека. Но поскольку общего будущего у демона и его жертвы быть не может, наши дороги разошлись навсегда, я же наслаждаюсь светлой меланхолией. И потому Милу я пока вежливо терплю под сочувственные взгляды коллег. Нет у меня настроения ни ссориться, ни тащить нашу секретаршу в постель.

После обеда стало ясно, что на плохое утро я роптал зря, и зря ругался, что хуже быть не может. Испортилась система кондиционирования здания. Воздух стал поступать то холодный, то горячий, полезли всякие запахи. Самое паршивое, что наши парни исправили бы всё за полчаса, и мы готовы были отремонтировать систему бесплатно, лишь бы не нюхать запахи бензина и горячего асфальта с улицы. Но арендодатель здания упёрся, дескать, у него там какая-то гарантия, а так она может «слететь». И мы дождёмся, пока не придут из сервисного отдела фирмы по кондиционированию. От крепкого слова не удержался даже наш генеральный директор, ибо мы это уже проходили с отоплением. Чинить будут всё равно мои парни, а не криворукие неумёхи из сервиса — нам в здании работать, вообще-то, а не перед менеджером отчитываться за успешно проделанную халтуру. И вся работа набранных по дешёвке вчерашних недоучившихся студентов сведётся поставить закорючку в протоколе. Но… это будет в понедельник, не раньше.

Бросив трубку телефона и отведя душу аж трёхэтажным матерным загибом, Антон Павлович грустно посмотрел на меня — я присутствовал при разговоре на всякий случай, если придётся объяснять суть поломки — тяжко вздохнул и сказал:

— Короче, работать в такой обстановке — это деньги на воздух. Накосячим так, что потом дня два исправлять будем. Так что распускай-ка ты своих парней на незапланированный отдых и сам иди. А я Миле скажу, пусть посмотрит, кого ещё можно отпустить по домам и на удалёнку.

Намёк был понятен. В матримониальные игры Милы, пока это не влияло на рабочий процесс, Антон Павлович принципиально не вмешивался. Но чисто по-мужски был на моей стороне, так что сейчас давал мне фору слинять побыстрее и подальше, пока Мила не освободилась и не попыталась прицепиться ко мне «на свободный вечер».

Впрочем, Милу, как оказалось, мы недооценили. Я даже специально посмотрел на часы — прошло семь минут, как я вышел из здания — и зазвенел мой телефон:

— Игорь, ты не мог бы вернуться? Тут по «Конусу» смету прислали, они всё подписали. Антон Павлович тоже уже расписался, на листе утверждения твоя подпись только осталась. В идеале нам бы сегодня им обратно всё отправить.

Динамик у меня громкий, так что мой заместитель отдела, который согласился меня подбросить до метро, всё услышал. Мы переглянулись и, не сговариваясь, ухмыльнулись. Сметы и впрямь были срочными, но можно их было подписать и в другой день. Мила на самом деле хороший секретарь и офис-менеджер, поэтому на подпись дала бы нам именно в понедельник с утра. Перед выходными заказчик всё равно кинет бумаги в долгий ящик, а вот пересмотреть документы на свежую голову в начале рабочей недели не помешает. Я всегда хожу домой пешком до метро и ещё не мог сильно далеко уйти. А тут весомый повод законно попробовать меня вернуть обратно. И личный интерес как бы ни при чём.

— Мила, извини, при всём уважении, но даже ради «Конуса» Лёша сейчас не сможет развернуться, мы на проспекте уже и на Вавилова поворачиваем. Я с ним на машине.

Я услышал в трубке голос генерального: «Ну, значит, точно судьба сказала — отложи до понедельника». И сбросил звонок.

— Не отстанет она от вас, Игорь Данилович.

— Ничего, надоест рано или поздно. И вообще, вот если бы у неё были просто планы погулять или хорошо время провести, то я и не против. Она девушка симпатичная, но если бы я хотел жениться, то не уехал бы из дома за полстраны. Раз уж меня там не догнали и не окольцевали, то и Мила не поймает.

— Сурово у вас там, в Челябинске, — поддел Лёша.

— А ты как думал, — отшутился я. — На самом деле наш городок хоть и не Челябинск, но всё равно область, и потому у нас самые суровые что мужики, что женщины.

Мы рассмеялись, потом Лёша спросил:

— Вас возле метро высадить?

— Ну не знаю. Мила как с цепи сорвалась. Она, кроме шуток, запросто попробует меня поймать возле метро или вообще домой ко мне приехать. «Документы срочно подписать», — передразнил я. — Наверное, пора с ней поговорить серьёзно, — вздохнул я. — Иначе для Милы это плохо закончится. В понедельник так и сделаю. А сейчас я даже не знаю, куда податься.

— Игорь Данилович, а давайте ко мне? Катя точно будет не против, сама давно зовёт, а уж дочки обрадуются тем более.

Я задумался с ответом чисто для видимости и как бы из вежливости, на самом деле приглашению я был очень рад. И Катя человек во всех смыслах золото, и детей я обожаю. Своих у меня не будет никогда — демоны не просто стерильны, наши интимные выделения вообще работают как стойкий долговременный контрацептив. Видимо, какой-то защитный механизм природы. Усыновлять же ребёнка я не рискну тем более. И не только потому, что живу как перекати-поле. Если меня скрутит приступ жажды, и я потеряю над собой контроль, то первым пострадает ребёнок. Демон в припадке жажды больше похож на животное, а не на разумное существо. Инстинктам хищника всё равно какого пола и возраста окажется жертва, лишь бы этого человека хватило на нужной силы эмоциональный всплеск. Но возиться с детьми я люблю, они это чувствуют и отвечают взаимностью.

— Уговорил.

Первыми на пороге меня встретили девочки и тут же начали делёжку:

— Дядя Игорь! Он со мной первый! Нет со мной!

— Оля! Маша! А ну, успокоились и дали дяде Игорю пройти и руки вымыть хотя бы, — шикнула на них мама. — Привет, Игорь.

С чего-то Лёша ко мне до сих пор обращается исключительно на «вы» и по имени-отчеству, зато жена сразу перешла на «ты».

— Да ничего страшного. Я им ещё в прошлый раз обещал. Буду исполнять.

Посидели мы и в самом деле хорошо, тем более, дальше был выходной, и можно не торопиться. Я люблю поесть, и даже сносно готовлю, но по сравнению с Катей — мало того что профессиональным шеф-поваром, так ещё и влюблённым в своё дело — я полное криворукое ничтожество. Пока она чего-то там химичила с плитой, я помог младшей девочке нарисовать для конкурса в детский сад большого розового единорога. У старшей-третьеклассницы интерес был другой, так что с ней я выиграл один раз и специально проиграл две партии в шахматы. Дальше нас позвали на кухню… В итоге ушёл я, только когда начало смеркаться. Меня уговаривали остаться, но я вежливо отказался. На выходные были запланированы кой-какие дела, а выезжать по ним лучше из дома.

Город уже растерял все яркие краски, заштриховав их пастелями сумрака и ночи, в которых расцветали безумные огни фонарей и витрин. А ещё пахло остывающим асфальтом, нагретыми за день пылью и бетоном, но и эти ароматы дня уже выгоняла ночная прохлада. Мимо проехала поливальная машина, забрызгав воздух и землю живительной влагой, и стало совсем хорошо. Даже автомобили будто прониклись ночным спокойствием, потому что по спальному району не мчались, а вальяжно двигались вдоль улицы, ища в забитых дворах местечко прикорнуть до утра. От хорошего вечера в тёплой компании и приятной прохлады на улице стало совсем легко и хорошо, голова слегка зашумела как после бокала-другого вина. И я решил, что хочу прогуляться. Пойду не к Щёлковской, хотя она и ближе, а пешком доберусь до следующей станции метро и спущусь под землю уже на Первомайской.

Ночь и правда была чудо как хороша. Темнота наконец-то съела все краски, уже не делая различий между хаосом хрущёвок и многоэтажек — все они теперь просто тёмные глыбы на фоне ночного неба, где яркие пятнышки окон заменяют свет потерявшихся в свете мегаполиса звёзд. Мир стал полон загадок, тайн и мечтаний. Не просто так мне навстречу попадалось столько влюблённых парочек. А ещё в кронах деревьев небольшого скверика, мимо которого пролегал мой путь, пересвистывались птицы — для мегаполиса большая редкость. Я остановился послушать соловья и меланхолично подумал, что же в такую ночь и я совсем один? Может быть, и в самом деле пора найти себе какую-нибудь девушку, поухаживать за ней? Романтика, прогулки при летней луне и жаркие ночи? Никаких глубоких отношений, я прослежу, а к сентябрю мы вежливо расстанемся. Я умею делать это так, чтобы у девушки остались светлые воспоминания «не сложилось, но хорошо, когда в жизни есть место светлым чувствам и благородным мужчинам-рыцарям». Тут ведь скорее не способности демона-соблазнителя, а житейский опыт: сколько хорошеньких девушек я встречал и уходил за эти сорок лет. Заодно Милу отважу, появления соперницы, выигравшей там, где она много месяцев безуспешно сражалась, наша секретарша из гордости не перенесёт.

Окрылённый идеей, я ещё сильнее замедлил шаг, теперь уже внимательно оглядываясь по сторонам. Может быть, подходящая девушка встретится прямо сейчас? Необязательно с ней знакомиться сразу, можно просто найти, присмотреться. Необязательно она должна быть свободна. Нет, обычно я не наглею, но если вижу, как порядочный человек запал на полного мудака, то почему бы и не попробовать отбить? Этот вариант мне сейчас понравился даже больше. Есть какой-то азарт без применения своих особых способностей, а только опытом и личными качествами опередить соперника, доказать — ты сильнее. А ещё меня устроит подцепить какую-нибудь стерву: объездить норовистую лошадку тоже добавляет адреналина, заставляет кипеть в жилах кровь и разгоняет меланхолию…

Мне показалось, что мимо меня прошла Люба, обнимаясь с каким-то парнем — я аж вздрогнул. Этого не могло быть, но я всё же свернул и чуть ускорил шаг, нагоняя парочку. Нет, показалось, хотя очень, невероятно похожа. Но тут мой нюх и интуиция буквально взвыли в унисон. Чего-то в этой девушке в несерьёзных розовых шортах и блузке было не так. Я отстал, но продолжил идти следом, пытаясь поймать нужное состояние. Сосредоточенное — когда ты чётко воспринимаешь и анализируешь окружающее, но одновременно в голове звенящая пустота, полый сосуд, куда вливается окружающая реальность. Организм никак не хотел пробуждать свою нечеловеческую половину, не зря я так старательно её усыпляю каждый раз. И эта попытка обойдётся мне недёшево, следующую охоту придётся начинать раньше запланированного. Но оно того стоило. Мать вашу! От девушки к парню тянулись… не знаю, как это описать. Ленты, нити, полупрозрачные разноцветные сущности, материализовавшиеся клочья тумана, обволакивающие жертву? Всё сразу. Суккуба. Причём сейчас она пользуется своим даром не вполсилы, как стараюсь делать я, больше опираясь на планирование и знание человеческой психологии — жертву глушат на полную катушку. Не зря меня зацепило, когда я шёл мимо. А скорее, вообще притянуло отголосками. Не просто так, выйдя от Лёши с Катей, я не поехал на метро, а решил прогуляться.

Судя по интенсивности, девочка буквально недавно насосалась чужого горя, причём не одного, и тут же кинулась за следующей жертвой. Пускать дело на самотёк и просто проходить мимо не стоило. И с этической точки зрения — пусть я не святой, который рвётся всем помогать, и не супермен, у которого рефлекс на преступление как у жабы на пролетающую муху. Однако смотреть на чужую беду, когда точно можешь помочь, не в моих правилах. А связь с суккубой, когда она в наркотическом угаре от полученной силы, точно испортит парню жизнь надолго. Были и чисто шкурные соображения: откуда суккуба взялась?

Это не обязательно ритуал ведуньи, как случилось когда-то со мной. Когда человечество окончательно свернуло на технологический путь развития, на Земле осталось не так уж мало заряженных силой и при этом бесхозных мест. Абсолютное большинство давно разрядилось, но иногда встречаются всё ещё действующие. Там может образоваться тварюшка и позубастее, вдобавок сильно голодная. Самое для меня в этом варианте плохое — суккубы и инкубы одни из немногих, кто в нашем бедном на магическую энергию мире в состоянии её производить, а потому для такой твари я закуска или будущий раб-донор. Вокруг нашего города, насколько я знал, активных источников не существует, давно выпиты или разрушены. Теперь же надо понять: я чего-то пропустил, или суккуба — заезжий гастролёр? Обе причины в унисон твердили, что надо её сначала допросить, а только потом свернуть шею.

Идти следом пришлось недолго. Парочка свернула к одной из многоэтажек и зашла в подъезд. Дверь закрывалась на домофон, но дом был обычный, не элитный. Хорошо быть начальником инженерного отдела — ни у кого не возникает вопросов, зачем ты разбираешь те или иные домофоны, и что ты себе паяешь по итогам осмотра. Например, универсальную отмычку: она подходит почти ко всем моделям домофонов, которые ставятся в домах нашего города. В подъезд я вошёл, дав лишь небольшую фору, чтобы молодые люди уехали на лифте. Судя по напряжению между ними, фазу поцелуев на лестнице они пропустят, сразу перейдя к этапу бурного секса. Потерять их я не боялся, вибрации суккубы ощущались достаточно отчётливо из квартиры на шестом этаже.

Как я и предполагал, схема будет стандартной. Дверь квартиры только выглядит запертой, на самом деле замок не закрыт. Сейчас они займутся упражнениями на простынях, а в разгар соития войдёт близкий человек. Наверное, любимая девушка. Нехорошо засосало под ложечкой: типовая схема, такую же я использовал на Любе… мысль не вовремя. Чтобы собраться и отвлечься от воспоминания о своей охоте, я начал тщательно осматривать место будущей «операции по захвату» и вести расчёты. Насколько я помню планировку здешних домов — квартира будет трёхкомнатная. И вряд ли они будут заниматься сексом в коридоре. Но и свидетель обязан увидеть всё сразу. Так что с большой долей вероятности они будут, как входишь, то сразу налево — в зале. Суккуба, ещё не деградировавшая от постоянного кайфа — создание острожное, агрессивное и опасное. Она ещё не потеряла способность к сложному планированию на несколько шагов вперёд. У неё наверняка есть варианты подстраховки. И что хуже, она сейчас полна энергии и запросто может превосходить меня по физическим параметрам. Драка же, особенно учитывая, что жертва вмешается на стороне суккубы, самый плохой сценарий.

Нужно застать суккубу врасплох, в идеале — вырубить с первого удара. То есть атаковать надо в момент, когда парень начнёт получать удовольствие, а суккуба будет пить его счастье и окажется поглощена процессом. У меня в запасе где-то минут пятнадцать… И тут я заметил, что струйка ленточек эмоций и вероятностей почему-то тонким ручейком выходит из двери и тянется куда-то вниз по лестнице! Будь я с собакой, то сделал бы, наверное, охотничью стойку. Интуиция меня не обманула, дело нечисто и сложнее, чем казалось поначалу. Способности к привороту и контролю просто обязаны быть замкнуты на жертву, которую ведут к заданному финалу. Как и зачем суккуба зацепилась ещё и за второго человека? Я спустился по лестнице до первого этажа. Цветные нити уходили куда-то на улицу. Но суда по тому, что они проявились и как понемногу их число растёт, вторая жертва на подходе. Подождём.

Домофон запиликал, дверь подъезда хлопнула, вошла девушка лет шестнадцати… зараза, очень похожа на того парня. Нет, ну и тварь я сегодня встретил. И очень вовремя встретил, а желание свернуть шею лишь усилилось. Это же младшая сестра. Сейчас она войдёт, застукает брата с девушкой. Парень к тому времени будет уже невменяем, восторг от первого в жизни секса плюс эмпатия, которую на него наверняка щедро отражает демоница, критическое мышление погасит напрочь. Младшую сестру или изнасилуют и припугнут… Хотя нет, судя по лентам, скорее всего, вовлекут в оргию. Учитывая, что в пакете, который парень нёс в руке, что-то подозрительно позвякивало? Неважно, сами ли наутро брат с сестрой очухаются и поймут, чего натворили, или их застукают родители, узнают знакомые — можно заставить куда-нибудь в соцсети по пьяни выложить видео — скандал выйдет потрясающий. Что суккубе и необходимо. Донором выступит не парень, а девушка, именно ей сильнее всего сломают жизнь. Особенно если именно её выставят главной виновницей инцеста.

— Девушка, задержитесь на минуту, пожалуйста.

Будущая жертва, как раз собиравшаяся вызвать лифт, резко обернулась в мою сторону. А вот не надо было её опутывать своими чарами. Каждая нить — эмоция или восприятие реальности. Демоны похоти обычно стараются касаться только красно-розового спектра половых эмоций и наслаждения. В идеале вообще пассивно смотреть на реакцию и контролировать процесс. Если слишком активно за эмоции дёргать своими дополнительными возможностями — они теряют естественность и «калорийность». Зато сейчас я, не стесняясь, дёрнул нить из фиолетового спектра.

— Капитан ФСБ Демьянов, — и показал свой пропуск на работу.

Затуманенное сознание девушки само достроит именно то и так, как нужно. Она увидит именно красное удостоверение капитана ФСБ, а внутреннее желание найти защитника от неприятностей, которое в ней видно и без вмешательства, заставит довериться «сотруднику органов правопорядка». Дальше я зацепился к её фантазиям: буду говорить именно то, чего девушка желает услышать.

— С Димой… Я была права, да? С ним беда, да?

— Пока нет, но… в общем, давайте поднимемся к вам в квартиру. Ваш брат там, но не один. И к сожалению, я вызвал группу, но они не успеют приехать. Потому действовать мы с вами должны немедленно.

Бли-и-и-ин, ну и фантазии у девочки. Чего она там начиталась и насмотрелась?

Зато всё остальное прошло как по маслу. Мы поднялись на этаж, моя спутница рванула на себя дверь, дав мне возможность ворваться в квартиру. Когда я хочу, то могу и двигаться быстрее нормального человека, и мгновенно анализировать ситуацию. Как я и думал, парень стоял в зале, а перед ним на коленях и прижавшись губами к паху — суккуба. К слову, в облике очень эффектной блондинки с роскошными золотистыми волосами. По плану должна была войти младшая сестра, замереть от такого зрелища, а дальше брат её бы подхватил, затащил в квартиру, и… Вместо этого я всем своим весом нанёс суккубе удар ногой по почкам. При всех наших сверхвозможностях, организм и анатомия у нас основана на человеке, так что болевой шок тварь получила. Дальше я нанёс удар по затылку сложенными в замок кистями, заставив суккубу потерять сознание.

Тут наконец-то отреагировал парень, но напасть я ему не дал. Поймал на встречном движении, сбил подсечкой и ткнул в нервный узел, одновременно жёстко обрывая его связь с суккубой. Не знаю уж, что этот Дима почувствовал, на себе я таких опытов не проводил, но явно ничего приятного. Парень свернулся в позе эмбриона и негромко заскулил.

— Ой, а я её знаю! — вскрикнула младшая сестра. — Мы с ней… в общем… — девушка смущённо отвела взгляд. — Она говорила, что работает…

Ну точно, кто-то шпионских детективов начитался. Впрочем… увлечение детективами и богатая обстановка квартиры подсказала мне хорошую идею, как свести ущерб к минимуму.

— Работает, и на спецслужбу, вот только не нашу. Так, не голой мне её тащить. Одень эту негодяйку и свяжи, а я пока окажу помощь твоему брату. Ему тут ввели одну дрянь, но у меня есть антидот.

В ванную парня я оттащил вовремя, его начало рвать, он всё время хватался за голову. Ну да, контакт-то оборвали в самый разгар фазы наслаждения, потому реакция чем-то напоминает наркотическую ломку или страшное похмелье, когда организм срочно требует новой дозы и вернуться в состояние эйфории. Тем не менее молодой крепкий организм справился, и всего через двадцать минут мы сидели втроём на кухне. Суккуба при этом лежала связанная в зале, и оставалось восхититься, насколько грамотно её связали. Может, и правда детективов почитать, вдруг тоже чего полезного для себя найду? Дима сидел мрачный и растерянный, зато у его сестры глаза буквально горели от восторга.

— Итак, молодые люди, у меня есть немного времени. А поскольку вы и так оказались замешаны, я имею право дать вам разъяснения о ситуации. Для начала, молодой человек, скажите спасибо своей сестре, которая вас спасла. Вы хоть поняли, что с вами случилось?

— Ну… это… объясните, хорошо? А то мы… — он смущённо отвёл взгляд. — Мы с Алисой зашли и началось с поцелуев, потом дальше, а тут вы ворвались. И чего такого? Мы оба взрослые люди. Совершеннолетние.

— Эта твоя Алиса — шпионка! То-то она мне сразу подозрительной показалась.

— Если быть точным, она работала на одну интересную организацию. Дмитрий, вас не удивило, что вы зашли в квартиру, от поцелуев сразу перешли к сексу? У вас со всеми девушками так? Можете не отвечать. Эта Алиса распылила на вас специальный состав, а в вещах у неё была камера.

Я достал из сумочки суккубы самый обычный тюбик помады. У Димы в глазах ещё всё ощутимо двоилось, поэтому он особо всматриваться не стал. Зато его сестра увидела именно что шпионскую видеокамеру.

— Ух ты! Настоящая.

— И запись тоже была бы настоящая. А потом у вас бы аккуратно взяли, скажем, волос и семенные выделения и сделали анализ, который показал бы, что вы под действием наркотиков? Дмитрий, вы понимаете, что потом к вам бы пришли с этой записью и результатом анализов, а затем… В общем, вас бы шантажировали, а через шантаж попробовали добраться уже до ваших родителей. — Парень аж побелел, дофантазировав, чего от него могли бы попросить. — В общем, радуйтесь, что вы очень легко отделались. Остаточное действие наркотика на повышенную возбудимость и сексуальное желание будет действовать ещё с неделю. Так вот, очень надеюсь, что всё это время вы себя будете тщательно контролировать и думать головой, а не тем, что у вас в штанах. И на будущее, если какая-то девушка сходу после знакомства тащит вас в постель, тоже будьте осторожны и спросите себя: зачем она это делает?

Парень мелко и часто закивал, закусив при этом нижнюю губу. Вроде не дурак и урок выучил, а если дурак и не понял — то не жалко.

— Да, вам, девушка, ещё раз спасибо за оказанную помощь. И ещё. В комнате распылили убойную дозу наркотика. Данное вещество рассчитано на мужчин, у меня — антидот. Всё равно есть риск, что вы могли им надышаться, но на вас он подействует как токсин. Необходимо тщательно проветрить квартиру. Обезболивающее от мигрени в аптечке есть? — Девушка кивнула. — Отлично, на всякий случай приготовьте, и если сильно заболит голова, то выпейте. Это и вас касается, Дима. Завтра в этом случае будет слабость и вялость, это нормально, через день пройдёт без последствий. С нашей стороны мы не будем предавать дело огласке, ибо задержанная гражданка иной страны. Никаких подписок я с вас брать не стану, но в ваших интересах тоже молчать. Ещё раз благодарю за содействие. Опергруппа подъехала, я забираю нашу задержанную и передаю коллегам. Всего доброго.

Подхватив суккубу на руки, я вышел из квартиры и оборвал остатки связи уже со второй жертвой — оставшаяся в квартире девушка сейчас наверняка судорожно ищет лекарство от накатившего приступа дикой головной боли. Суккуба, кстати, уже почти очнулась, но жёсткий обрыв ментальной связи подействовал на мозги как удар молотком по макушке. Путы можно было снимать, на какое-то время рядом со мной будет послушное тело без проблеска разума. Ну как если тащить в дупель пьяного человека. Именно так — мужик, который волочёт на плече еле стоящую на ногах девушку — мы и вышли из подъезда.

Ночь уже вступила в город полноправной хозяйкой, не испугавшись редких пятен света от фонарей. Расстелила повсюду расплывчатые тени, сонно баюкая, шептала чего-то в уши звенящей тишиной. Всё вокруг застыло в бездвиженьи и пустоте улиц, ударами сердца как маятником считая мгновения. Даже запахи ночной прохлады и свежести щекотали нос как-то особенно робко. Покой нарушал разве что оранжевый огонёк лампы на крыше такси… Я призывно замахал рукой, вот его-то мне и надо. Самый удачный вариант, отыскать на месте и расплатиться наличкой. Уже завтра водитель про нас и не вспомнит.

Повезло, машина оказалась свободна. Видимо, кого-то привёз домой, но из спального района дальше пока заказов нет. А может, его убедило, что я собираюсь платить наличными, специально, когда махал рукой, держал в ней купюру.

Пожилой водитель-дагестанец неодобрительно посмотрел на мою «спутницу»:

— Пьяная?

— Сестра. Младшая. Уехала с весёлой компанией, а когда я узнал и приехал, её уже напоили. Вот, везу домой. Как проспится, буду проводить воспитательную работу. И лучше я, а то отец как узнает — так от души добавит…

Я невольно поперхнулся, случайно бросив взгляд на суккубу. Она, пусть и в бессознательном состоянии, похоже, продолжила мимикрировать, ориентируясь уже на меня. Эта зараза теперь была один в один как Люба! Впрочем, от водителя не укрылось, как я посмотрел на девушку, и что-то его в моём взгляде убедило. А я-то был уверен, что после удара по голове и ментального шока суккуба несколько часов очухиваться будет, она же, кажется, понемногу начинает приходить в себя. Я как раз усадил её назад в машину и сел рядом, когда суккуба открыла глаза, посмотрела мутным взором, обхватила руками виски и застонала: «Голова»…

— Тебе-то сколько самому? — с чего-то спросил водитель.

— Тридцать. А этой дурёхе восемнадцать. Решила, уже взрослая.

— Молодёжь нынче торопится жить. Сначала насмотрится всякой ерунды, а потом решает — так и надо, а понять, что в телевизоре-то и в жизни разное, своих мозгов пока нет. Ты правильно за ней поехал. На вот, — он неожиданно достал из бардачка таблетку и небольшую бутылку воды запить. — Возьми, легче станет. А ты её хоть и ругай, но не ори, а объясни как надо. Больше толку будет. Аллах сказал, если родитель сумеет научить ребёнка добру и приучит его исполнять веления Всевышнего, то ребёнок будет расти, подобно хорошему дереву, которое растёт на хорошей почве и приносит добрые плоды. Ты сестре сейчас своей за родителя будешь, потому уж постарайся. Так куда вас везти?

Я пропустил слова водителя мимо ушей, так как не мог справиться с оторопью оттого, что на суккубу подействовала таблетка. Даже взгляд немного прояснился. Этого не могло быть! Чем чаще и сильнее пользуешься своими способностями, тем дальше уходишь от человека. Суккуба должна быть переполнена энергией, чтобы разом зацепить две жертвы, да я своими глазами во время сканирования видел плотность магии в её крови. То есть жертв у неё было достаточно много. Вдобавок она модифицировала тело, легко и на ходу подстраиваясь под тот или иной облик. Суккуба просто обязана быть нелюдью, давно подсевшей на яд чужих страданий. Я навскидку оценил бы, что она прыгает по постелям не меньше года. У неё по идее не меньше половины нервной системы уже заменилась на магическую. Но тогда на неё просто не могла подействовать таблетка. Это я почти человек, вон, гриппом этой зимой умудрился заразиться и температурил неделю.

— Так куда везти-то?

— Братиславская двадцать два.

Я назвал адрес и только потом сообразил, что это адрес моей квартиры, а не резервного жилья, куда я изначально планировал везти пленницу. Там и допрашивать проще, и от тела потом избавляться легче. Но… ладно уж, значит — судьба.

До квартиры я сумел дотащить пленницу очень вовремя. Сам я никогда не баловался наркотиками, да и энергетической «ломки» не испытывал. Не наблюдал такого и у тех немногих демонов, которых встречал. Но с разнообразными торчками столкнуться пришлось, особенно в девяностые. Абстинентный синдром наблюдать случалось, как имелся и некоторый опыт первой помощи наркоманам. Пока мы поднимались на восьмой этаж, у девушки… или всё-таки демоницы? Хотя пока ещё, наверное, всё-таки девушки — заложило нос, она принялась чихать, расширились зрачки. Тело покрылось «гусиной кожей», и пошёл озноб, переходящий в жар. Первая стадия, и насколько я понимаю — вторая наступит намного быстрее, чем спустя восемь часов как у обычного наркомана. Возврат в состояние человека продлился недолго, сейчас она больше волшебное существо, которому для жизни нужна магическая энергия.

Мы успели зайти домой, и я как раз её раздел и уложил в гостевой комнате на кровать, когда началась следующая фаза. Девушка беспрерывно чихала, её бил озноб и начались судороги от приступов боли, беспрерывно текли слёзы. С какого-то момента кожа приобрела землистый оттенок и началась рвота. Девушка то стонала, то тонко кричала. Пила воду, её снова рвало, она то впадала в буйство, и в этот момент её приходилось привязывать, то у неё наступало беспамятство. Мы промучились до самого утра, пока я не хлопнул себя по лбу и не обозвал себя идиотом. После чего помчался на кухню, делать один хитрый отвар.

Его рецепт больше четверти века назад подсказала мне одна старушка с Байкала. Древняя как Мафусаил, шаманка единственная, кто откуда-то распознала во мне демона. Но не стала меня гнать или бояться, не натравила не меня какого-нибудь охотника. Вместо этого она потребовала, чтобы я целый год жил при её доме. Днём я пахал как работник, ухаживал за скотиной, колол дрова… А вечерами она меня учила и рассказывала. От неё я узнал очень много не только о своей природе, но и про другие волшебные существа, которые, оказывается, изредка всё ещё появляются в нашем мире. Ещё шаманка под самый конец научила меня варить яд против инкубов. Напиток гасил в теле магические потоки. Для большинства демонов это смертельно, ибо внутренние органы уже не работают без энергетической подпитки. В моём случае «получеловека» отвар на какое-то время затирал способности, в том числе жажду охоты. Не навсегда, потом жажда возвращалась вдвое сильнее, поэтому сам я за эти годы пользовался рецептом всего один раз, когда надо было выиграть время на поиск нужной жертвы. Но ингредиенты держал под рукой.

Это был риск, если я всё-таки ошибся, то лекарство станет ядом. Но отвар неожиданно помог лучше, чем я думал. Кожа у девушки приобрела розоватый оттенок, дыхание выровнялось, и она провалилась в сон. Понятно, что это не панацея. Едва действие лекарства пройдёт, сразу начнётся новый приступ. Как у наркомана героин встраивается в метаболизм человека, и организм перестаёт вырабатывать эндорфины, а при отсутствии очередной дозы происходит нарушение в работе нервной системы — так и у суккубы сейчас организм судорожно пытается восстановить свою естественную структуру. Но по крайней мере, девушка нормально поспит и наберётся сил, тогда у неё появится шанс пережить следующий приступ. А дальше может и справится со своей наркотической зависимостью.

Убедившись, что теперь уже не пленница, а, наверное, гостья… или подопечная? Спит? Я пошёл на кухню умыться и перекусить, а затем и самому вздремнуть. Из зеркала на стене коридора на меня посмотрел осунувшийся мужик лет тридцати с мешками под глазами. Да уж, устроил себе выходной. Проще свернуть ей шею и не мучиться… На этом я вздохнул. Ну кого я обманываю? Тут даже не в том вопрос, что мы в ответе за тех, кого приручили. Или подобрали на улице? Я не зря сегодня вспомнил старую ахай Аюржан — почему-то к старушке всегда и все обращались как к старейшине-мужчине. И словно опять услышал в ушах её негромкий, но не по-старчески твёрдый и властный голос:

— Не все такие, как ты, Игорь. Не каждый сможет удержаться на краю бездны сам, иногда надо подать руку.

— А как же ваши слова, что каждый должен пройти свой путь сам и только сам отвечает за свои поступки? Ну вот упал человек в бездну, я его оттуда вытащил. Получается, я за него решил?

— Вовсе нет. Ты протянешь ему руку, а вот хвататься за неё или нет, падать вниз или с твоей помощью выбраться — это и есть выбор. Ты поймёшь.

Может и глупо, но за эти годы наставления ахай Аюржан много раз спасали мне жизнь, и не исполнить её наказ я не могу. Попробую протянуть руку этой девочке. А уж хватит ли ей воли и желания спастись… Впрочем, если не хватит — гулять на свободе настолько опасную тварь как обезумевшую от жажды суккубу я не оставлю. Хотя и подарю быструю смерть. Впрочем, ей про это знать не обязательно. Пусть выбирает свободно.

День второй Выходной

Не люблю подгонять свой организм, точнее, стараюсь не делать это за счёт своей второй не совсем человеческой части. Себе каждый раз это объясняю тем, что, мол, не желаю рисковать лишними изменениями, да и каждое такое обращение к своим дополнительным возможностям сокращает срок между охотами. На самом деле — самообман, просто я не люблю вспоминать, что давно уже лишь наполовину человек. А я хочу оставаться человеком как можно дольше. Но сегодня особый случай, сегодня можно. Спал я меньше трёх часов, но набрался бодрости так, будто отоспался часов десять-двенадцать. Проверил свою гостью с непонятным статусом — пока не очнулась. Это хорошо, у меня будет время попробовать разобраться, откуда на мою голову взялась эта крайне странная девушка.

Начну с её вещей, вчера так и не удосужился их посмотреть. Потом как следует прошерстить интернет. Ни в какие секретные базы данных лезть не надо, достаточно и открытой информации. Люди, как правило, даже не подозревают, какой огромный информационный след они оставляют вокруг себя. Надо лишь уметь анализировать ворох этой рассеянной информации, выискивая в груде информационного мусора золотые крупинки истины. У меня же сейчас есть для этого и нужные программы, и правильный опыт, а ещё время.

Я закончил как раз тогда, когда гостья проснулась. К моему удивлению, она и вправду оказалась Алисой Кораблевой, всего-то чуть меньше восемнадцати лет. Причём родилась аж за тысячу с гаком километров отсюда, в городе Воткинске. Здравствуй родина Чайковского, что называется — концерт вместе с исполнительницей в придачу.

Когда я зашёл в комнату с подносом еды, девушка как раз села на кровати. Я отметил два хороших признака. Первое — она сбросила фальшивый облик, навязанный способностями, её тело перестало имитировать грёзы потенциальной жертвы. Стала какой и была от рождения: пепельно-платиновой блондинкой со стройной фигуркой худощавого телосложения. Заодно ростом она, оказывается, ниже меня всего на полголовы. Круглое лицо, нос небольшой горбинкой, капельку раскосые глаза насыщенного изумрудного цвета — в роду точно есть удмурты. Второе — мой жёлтый банный халат ей был велик и норовил распахнуться, надет же был на голое тело. И Алиса при виде меня поправила халат так, чтобы не демонстрировать голую грудь чужому мужчине. Как и положено нормальной девушке её возраста, потому что на шалаву или постельную оторву она непохожа совсем. Интересно, и как тогда её угораздило стать суккубой?

Взгляд всё равно ещё равнодушный и отрешённый. Острый приступ сменился фазой апатии. Если и дальше всё будет напоминать абстинентный героиновый синдром, то скоро будет некоторое просветление, затем приступ агрессии, а дальше опять начнутся боли и судороги. Да уж, хорошее нам предстоит веселье на выходные. Про то, как полетели к чертям планы съездить и посмотреть ещё одну резервную квартиру на следующую охоту, лучше вообще не вспоминать.

— Зачем?

— Как зачем? — я сделал вид, что не понимаю. — Есть тебе надо, чтобы набраться сил. И сделать это сейчас, пока организм немного пришёл в себя, а тебя не тошнит. Иначе следующий приступ ты перенесёшь намного хуже.

— Притащил зачем?

— Не бросать же тебя там?

— И бросил бы. Я девушка взрослая, что хочу, то и делаю. Испортил мне вечер. Притащил к себе. Голых женщин не видел, такой урод, что не дают? Для этого меня раздел и лапал?

Ага, голос дрогнул, а сама покраснела. Всё она прекрасно со вчерашнего дня помнит, пусть и не задумывается, почему и зачем она это делает. Ей кажется, что у неё просто выходит всё само собой — как она хотела и мечтала, слушая рассказы подружек про отношения с мальчиками и начитавшись глупостей в интернете. «Это у меня так хорошо с парнями стало получаться, потому что я теперь взрослая и умная». Пока не задумывается — потом думать станет поздно. Но вот наркотический угар слегка отпустил, проснулось воспитание, и ей на самом деле стыдно, что я её вчера раздевал, видел нагой да ещё «тискал». Тоже хороший признак: раз нормальная модель поведения возвращается настолько быстро, нервная система ещё не поражена. Если, конечно, ахай Аюржан не ошибалась в нашей физиологии.

— Для начала, насчёт своей наготы лучше бы стеснялась вчера, когда тащила парня в постель. А потом запланировала сделать ему минет на глазах у сестры. Как это называется? — А хорошо эта Алиса умеет краснеть, не хуже рыжих. — Всё остальное потом, как поешь. И предупреждаю, что пока тарелка не опустеет, из комнаты не выпущу и буду молчать.

Разницу в габаритах и силе тридцатилетнего мужика и себя Алиса оценила без попыток сравнить на практике, так что взяла ложку, и под моим пристальным взглядом принялась сначала хлебать куриную лапшу, затем есть второе. Пару раз хотела было убрать тарелку в сторону, мол, не хочу больше, но я каждый раз пододвигал обратно и смотрел грозным укоризненным взглядом. Прямо как родитель на нерадивое дитя, не желающее обедать. Впрочем, отчасти для этого сцена и задумывалась. Не просто заставить подкрепить силы, но и сразу поставить девушку в положение старший-младшая.

Наконец условие было выполнено, и одновременно девушка перешла в агрессивную фазу. Прямо загляденье: глаза горят, щёчки надуваются, губки скривились в презрительной ухмылке. И ещё, похоже, агрессивная фаза немного совмещается с галлюциногенной, потому что манера поведения тоже изменилась. Уже не девушка Алиса, а суккуба Алиса начала искать манеру поведения, которая позволит ей хоть как-то выровнять наши позиции.

— Ну и зачем ты меня тащил, если даже не трахнул потом?

— А обязан был? — недобро усмехнулся я. — Ты зубки-то не показывай и на мне свои возможности не пробуй. А то по этим самым зубкам и получишь. И для начала познакомимся. Твоё имя я знаю, меня зовут Игорь. Можно на «ты», мы всё-таки в чём-то коллеги.

Всё-таки она талантливая, но очень молодая самоучка. Себя менять научилась быстро, инстинкты освоила мгновенно, а вот видеть и анализировать разумом не умеет. Поняла, только когда я немного отпустил контроль над своим даром. От меня аж полыхнуло мужской привлекательностью, при этом зрачок стал вертикальный и насыщенного красного цвета. Не налившиеся кровью глаза, а два живых рубина. Сколько гостья ни хорохорилась, опыт переломил природные способности, я прямо-таки ощутил, как уже в Алисе в глубине затрепетало то самое женское естество, встретившее сильного и надёжного мужчину.

— Поняла? Так что успокоилась и держи свои таланты при себе, иначе не поймёшь, кто кого соблазнять станет. Насчёт очаровать и свалить вопрос тоже, полагаю, закрыт?

— Ну, извини. Я же не знала. Я вообще пока не в курсах. На твою территорию влезла? Ну так сразу бы предупредил, я без базара завтра же свалю…

— Дура, — ответ прозвучал резко как щелчок кнута. — Какая территория? Куда свалить? Ты от передозировки загнуться хочешь? Обычно такие, как ты, на кайфе год или два сидят, прежде чем ласты склеивают. А ты, смотрю, торопишься на тот свет ударными темпами? Пару лет за месяц?

— К-какая передозировка?.. — Ага, проняло. Всё-таки нормальная девочка, и страх перед наркотиками тоже имеется, как и положено. И умная. Оценила своё вчерашнее состояние, где-то уже видела наркотическую ломку и сопоставила оба события. — Я ничего такого не принимаю. Я вообще наркоту не пробовала никогда и не буду.

— Ты её уже попробовала. То, как ты вчера соблазняла парня, и что ты чудила по дороге сюда — для таких, как мы с тобой, считай тот же героин. Доза требуется постоянно и всё больше и больше. Сначала ты станешь прыгать из постели в постель, потом тебе захочется ощущений поострее. Возможно, БДСМ или разных однополых извращений. А половые извращения потому и называются извращениями, что идут поперёк природы. Как маятник. Ты со своими способностями в состоянии уговорить и сломать любого, приход от такого нетрадиционного секса сильнее — это как кокаина повышенной чистоты нюхнуть, зато и ломка страшнее. И срочно нужно увеличить дозу. Причём удовольствия секс уже не приносит, но если ты не переспишь с несколькими парнями за день, то будет примерно то же состояние, как сегодня ночью. Кончается, как и у любого наркомана: в какой-то момент или организм не выдержит, или, не успев отыскать очередную дозу, повесишься. Ну как? Выпустить тебя отсюда? Судя по твоему резвому старту, хватит тебя на два-три месяца жизни развратной шлюшки, гуляющей по рукам за новую дозу, а дальше — мучительная смерть. Думаешь, ты первая, кого я встречаю, а потом хороню?

Сгущаю краски, конечно, но зато смотрю — проняло. Алиса аж побелела. Продолжить разговор не получилось, так как девушку скрутил новый приступ. В чём-то даже тяжелее прошлого, но, к счастью, короче. А ещё девушка всё время оставалась в сознании, и почти обошлось без отвара — я дал всего четверть порции. В следующий раз, думаю, его можно вообще исключить.

Когда закончились судороги, Алиса вытянулась под одеялом — и заплакала.

— Игорь… Это теперь со мной навсегда так?

Я сел рядом, осторожно погладил ладонью по волосам, и еле касаясь губами, поцеловал в лоб.

— Вот скажи, сколько мне лет?

— Ну… тридцать… наверное… — осторожно и не понимая, к чему всё, ответила Алиса.

— Мне шестьдесят четыре. И стал я таким, как ты в двадцать один. Впервые попробовал соблазнить жертву — в двадцать два. Но, как видишь, жив ещё.

В её глазах загорелась надежда… Наверное, потому я и ввязался в это дело? Вот также смотрели на меня в девяносто седьмом глаза Николетт, с которой мы познакомились в пригороде Лиона. Только она уже не могла соскочить с иглы, периоды ясного сознания, когда девушка ещё могла себя контролировать и понимать, чего творит, становились всё короче. Она попросила меня тогда — я не смогу покончить с собой, добей меня ты… и смотрела с радостной надеждой, когда я спускал курок. Хотя о чём я? За десятилетия у меня скопилось так много скелетов по шкафам, что можно оправдать ими любую свою прихоть и поступок.

— Для начала, я скажу тебе, что ты делала неправильно. Ты уехала из города после скандала, когда соблазнила своего учителя. До этого я нашёл довольно тёмную историю, якобы было изнасилование, которое замяли. Это была тоже ты и парня спровоцировала ты? — Алиса медленно кивнула. — Две дозы за короткий период, причём чисто за счёт своих способностей суккубы. Дальше ты приехала сюда, по дороге обеспечила своё финансовое положение. Соблазнить какого-то богатого мужика, затрахать его до беспамятства, а дальше обчистить и сбежать. Стоп, — я заметил, как она то краснеет от стыда, то бледнеет от страха: разврат и её кражи выплыли наружу. — Я не святой и не полиция, меня это не волнует. То есть не одобряю и считаю плохим поступком, но в данной ситуации нас это не касается. Проблема в том, что в твоём случае для тебя это было… ну как если бы ты на ходу закидывалась небольшой дозой того же кокаина, поддержать организм в тонусе. Заодно усиливая привычку. Вдобавок постоянный кайф складывался с прошлыми немаленькими порциями.

На самом деле именно эти мелкие инъекции энергии — быстрый секс и умеренное разочарование от кражи — её и спасли. Поддержали эйфорию небольшими дозами, без ударной ломки структуры организма. Но девушке этого точно знать не нужно. Особенно сейчас. Алиса сникла окончательно. Все её мысли можно было прочитать у неё на лице. Ох, какая ты ещё ребёнок. Не физическими возможностями, в душе. Тебе всё ещё хочется романтики, вздохов при луне и нежного мальчика, для которого ты в постели будешь любимой и единственной. Наверное, из-за этого тебя и надо попробовать спасти. Будь ты старше и опытнее, я, скорее всего, вызнал бы место ритуала и потом сыпанул тебе в тарелку яду. Какая, кстати, сволочь, тебя в это дело затащила? В то, что Алиса нашла место силы и провела ритуал сама, я теперь не поверю. Нет в ней пока ещё той взрослой меры эгоизма и цинизма, чтобы хотя бы подсознательно согласиться на исполнение желания любой ценой и переступив через мораль.

— Так, не раскисать. Монашку из тебя никто делать не собирается, так что уходить в монастырь тебе рано. Или предпочитаешь мужской монастырь? — шутка вышла грубоватая, но девушка невольно хихикнула. — Посмотри на меня. Живу, радуюсь, ухаживаю за девушками и пока ещё не скурился. Но условие для этого должно быть одно. Разум для того человеку и дан, чтобы контролировать инстинкты, а не наоборот. Да, особенность нашего с тобой организма, что без секса именно с применением наших способностей мы не можем. Считай это как лекарство. Кому-то инсулин нужен, нам вот это. Сумеешь колоть себе не больше, чем нужно для жизни — всё остальное время сможешь жить как обычный человек. И встречаться, и целоваться, и провести ночь в чьих-то объятиях с приятным продолжением. Даже гриппом болеть, — я невольно вспомнил свою зимнюю простуду и скривился, Алиса же на это улыбнулась. — Зря смеёшься, зарабатывать на жизнь придётся как обычному человеку. Не сумеешь удержать свои инстинкты в узде, решишь заработать через постель, для сукубы же секс — это естественно — сорвёшься. И тогда, как я и предупреждал. Причём для тебя это особенно актуально. Вчера ты умудрялась подстраивать под жертву свой внешний вид, а это признаки довольно поздней стадии и сильной зависимости. Это означает одно: твой организм к наркотику имеет повышенную восприимчивость. В общем, выбирай.

— Я… — она сглотнула, но сумела ответить. — Я постараюсь.

О том, что мне понадобится уехать, я сообщил Алисе в воскресенье вечером, когда уже закончил собирать сумку в дорогу.

— Ты останешься одна на несколько дней. Думаю, дней пять, но не больше недели.

— Как останусь? — растерялась Алиса. — Где останусь?

— Здесь останешься. В моей квартире. У тебя ещё неделю, а то и две приступы будут. Хотя и не так тяжело, как в пятницу. Всё равно лучше сидеть дома. Продукты я купил, холодильник забит. Хватит на месяц. Лекарства приготовлю вместе с инструкцией, как ими пользоваться. Да, и вот ещё.

Я быстрым движением застегнул на руке у девушки браслет, к которому был закреплён стальной тросик. Специально мастерил конструкцию всё утро.

— Это ещё что? — разозлилась Алиса, голос мгновенно заледенел. — Как собаку решил привязать?..

— Нет. Считай страховка. Тросик на ролике, длины хватит ходить по всей квартире, но выйти ты не сможешь. На самом деле я понимаю, что при желании ты разберёшься в замке и его снимешь. А потом уйдёшь. Но сделать это ты сможешь только в ясном сознании. И это будет именно сознательное решение уйти. Зато тросик удержит тебя, если во время приступа начнётся помрачнение сознания, жажда, и ты попробуешь выйти из квартиры за новой дозой. Если уйдёшь — искать не стану, выплывай сама. Москва — город большой, второй раз мы не встретимся. Так что снимать тросик не советую.

Я не святой, и если Алиса уйдёт — всё равно её найду и прикончу, способы есть. Алиса оказалась девочкой умной, я даже не ожидал.

— Ты хочешь меня проверить, — негромко сказала она. — Я тогда решила стать другой… от боли или потому что и в самом деле, как и ты, не хочу приносить страдания. Да? Но ты мог просто оставить меня одну. Присмотреть со стороны. А ты едешь в мой город. Я слышала, ты заказывал билет на самолёт до Ижевска. Но там тебе нечего делать. Что ты хочешь узнать про меня в Воткинске? Я тебе не врала, я всё рассказала.

— А я и не собираюсь проверять твои слова, — пожал я плечами. — Мне надо разобраться, как ты превратилась. И это крайне важно нам обоим. Если повезёт — это был природный маг, который очень хотел себе послушную любовницу и попробовал создать из тебя рабыню.

— Если повезёт? — оторопело посмотрела на меня Алиса.

— Ты, смотрю, решила вникнуть в суть дела? Накачала себе на телефон книжек в жанре городского фэнтези. Ничего, будет чем на неделе заняться. — Алиса покраснела и смущённо отвела взгляд. — Все эти сказки — выдумки они и есть. Нет в нашем мире никаких чародеев, вампирских кланов и прочего. Хотя нет, вампиры иногда встречаются, мерзкие твари. Они пьют не как мы секс, а кровь и убийства, а потому заканчивают быстро. Ловят как маньяков или просто убивают. Всё остальное невозможно, магия из нашего мира ушла тысячи лет назад. Но как рассказывал мне один умный и знающий человек, иногда рождается ребёнок с настоящим даром. Один на несколько миллионов. В эпоху магии это стал бы очень крутой колдун, у нас же его дара может хватить на одно настоящее волшебное действие.

— Так было с тобой? У тебя лицо дрогнуло.

— Да, — поперхнулся я, воспоминание о Маше пришло не вовремя… но как это, чёрт возьми, до сих пор больно. — И не спрашивай больше, — резко оборвал я девушку. — Не твоё дело. Человек может даже не знать, что он делает, провести нужный ритуал, а на выходе получить демона. Дар, кстати, после этого выгорит, и можно про него забыть. Вариант второй — хуже. На Земле ещё остались места силы, что-то вроде природных аккумуляторов магии. Их немного, но энергию оттуда можно использовать для ритуала. Одна проблема: эти места могут рождать не одних демонов и вампиров, но и тварюшек пострашнее. Только в нашем бедном магией мире эти твари обречены. Если не найдёт себе батарейку…

— Мы… ты и я… — побледнела Алиса.

— Да. Такие, как мы с тобой, наверное, последние на Земле, кто в состоянии производить магическую энергию. Если твоё второе рождение случилось как раз в месте силы, и там появится какая-то тварь, то по энергетическому оттиску она тебя где угодно найдёт и попробует сделать рабом. Ну и меня заодно. Так что в наших общих интересах разобраться, в чём дело — шкурный интерес, и как можно быстрее. Если какая-то тварь появилась и нас ищет, вряд ли она полетит самолётом. У нас будет фора по времени, я хотя бы смогу понять, что там, и мы успеем подготовиться.

— Тогда езжай, — решительно сказала Алиса. — Я обещаю, я без тебя справлюсь. И дома справлюсь, и со своей зависимостью.

— Молодец. Тогда счастливо и на неделю.

Спускаясь, я подумал, что эта девушка начинает мне нравиться. По крайней мере, характер боевой, да и человек она вроде неплохой. А насколько хороший, мы проверим. Она, конечно, вроде бы о себе вкратце рассказала, с рассеянной в Паутине информацией её рассказ совпадает, но, как говорится — доверяй да проверяй.

Когда я вышел из подъезда, в окружающем пространстве уже чувствовался вечер. Солнце висело над горизонтом багровым шаром, люди гуляли по улицам вроде неторопливо, по выходному, но какое-то напряжение — завтра рабочая неделя — уже в их фигурах ощущалась. Прежде чем вызывать такси, надо было закрыть некоторые вопросы дома, поэтому я сначала позвонил нашему генеральному:

— Антон Павлович, добрый вечер. Вам удобно говорить?

— Да. Что случилось, Игорь?

— Можете Миле дать премию, у неё прямо нюх. Не зря она просила документы подписать позавчера. В общем, у меня форс-мажор. Срочно надо к родне. Сестра позвонила. У неё крестница, семнадцать лет, связалась с дурной компанией. Вовремя вроде бы спохватились, но лучше бы ей от этих людей на месяц-другой уехать за пару тысяч километров. И чем быстрее, тем лучше. Мы решили, что она к нам в институт поступать поедет, и соседям железное объяснение, что уехала, и девочке не так чтобы в открытую руки выкрутили. Договорились, что я её забираю, а для этого срочно лечу туда. Но это самолётом, потом доехать из Челябинска до дома, день там и также пара дней обратно. В общем, я на неделю выпадаю. Готов взять отпуск за свой счёт, а документы прямо счас подъехать и подписать.

На моё удивление Антон Павлович решительно ответил:

— Знаешь, Игорь, вот реально судьба. Во-первых, никаких за свой счёт, тем более у тебя какое-то время иждивенец жить будет. Во-вторых, устроим твоему заму крэш-тест. Сам не так давно предлагал парня проверить? Вот и проверим. Завтра я ему скажу, что он официальное и.о. начальника отдела, пока ты в командировке. С правом подписи и прочим. Лёша всё и подпишет. И я хотел попозже поговорить, но раз уж повод. В общем, всё-таки решили, что хватит нам контрольные блоки в Германии и в Америке покупать. Тем более, мы их потом ещё и перепаиваем. Невыгодно. Недавно было собрание акционеров, строим свой цех, будем собирать свои с нуля. Тебе хотели предложить место начальника производства, а Лёшу поставить инсталлятором. Ну как? Согласен? Возьмёшься?

— Мда… Несколько неожиданно, Антон Павлович, но может быть и вы правы. Давайте, как вернусь, там и отвечу, хорошо?

— Всё, договорились. Лети.

Повесив трубку, я в задумчивости пошёл пешком и прошагал, кажется, почти квартал. Да уж, выверты судьбы. Я-то готовил Лёшу, чтобы понемногу передать ему дела, а самому исчезнуть, и так лишнего уже на одном месте засиделся. Но тут предложение это… И в самом деле интересное дело предлагают, да вдобавок мы с этими системами вообще будем первыми в стране. И как я понимаю, не только я разглядел, что это пока мы просто аналог сделаем, через год-другой мы вообще по целому направлению промавтоматики чисто российское производство развернём. Вместо покупок за рубежом. Для меня, который родился и рос в СССР, это — не пустой звук. А раз идею готовы поддержать на уровне акционеров холдинга, деньги и связи на продвижение нам выделят. Не добиться успеха в таких стартовых условиях будет просто стыдно. Второе — на ближайшие месяцев пять на мне повиснет Алиса, которую надо будет хотя бы немного научить себя сдерживать. Заодно обеспечить каким-то фундаментом, чтобы она потом могла начать самостоятельную нормальную жизнь, не вляпавшись в криминал. И всё это тоже лучше делать в спокойной обстановке, а не в бегах. Так что предложения я приму… После того как вернусь из Воткинска.

День третий В разъездах

Ижевск встретил неожиданной грозой и дождём. На подлёте нас здорово начало трясти, под крылом всё заволокло сплошным облачным покровом, я вообще испугался, что могут отправить на резервный аэродром. Это изрядно подпортило бы мне планы. Рассказ Алисы, каким маршрутом она ехала от Воткинска до Москвы и где останавливалась, подкинул мне одну идею, которая сначала нуждалась в проверке, а потом и в подготовке. Обошлось. Когда мы сели, грозовой фронт ещё только подбирался к городу.

Наркоман, у которого останавливалась Алиса, пока неделю была в городе, оказался ещё жив… если это так можно было назвать. Молодой парень, двадцать пять всего, а выглядит уже дряхлой развалиной. Коптить небо ему ещё год-полтора при самом удачном раскладе, и никакая терапия уже не спасёт. Увы, тут я ошибиться не мог, ибо проверил дурака заодно своими способностями. Идиот, спустивший жизнь под откос собственными руками. Интерес к девушкам у такого не могла разбудить даже суккуба, поэтому Алиса ему просто платила денег за ночлег. Но ещё сохранилось воздействие на подсознание, куда суккуба, пусть и невольно, впечатала свой след уже тем, что находилась рядом в активной фазе. Как сохранилось и напряжение между разбуженной похотью дикого мужского либидо, которое требовало завалить, подмять под себя самку — и организмом, разрушенным наркотиком и ни на что не способным. Пока он мне не нужен, но потом может и пригодится: если придётся разбираться с местом силы. Если мне понадобится жертва — в ближайшие пару месяцев я в любой момент доведу парня до самоубийства. Совесть меня при этом мучить не станет. Большинство древних алтарей запускается от человеческой крови, и как ни цинично, но лучше для этого использовать такой вот расходный материал, чем пострадает случайный прохожий.

Вторая намеченная встреча прошла тоже «на ура». Молодая журналистка, с которой мы были знакомы заочно, по соцсетям. Легкомысленное создание из той части молодёжи, которая считает себя продвинутыми современными гражданами мира, свободными от замшелости традиций и глупостей старшего поколения. Мы умнее всех, бери от жизни всё и не тормози. Неудивительно, что наша первая в жизни очная встреча, прогулка вдоль набережной пруда и вечер за кофе в кафешке закончились бурным сексом у неё дома. Не пришлось даже пользоваться способностями, хватило обычного знания людей. И когда я утром уезжал в сторону Воткинска, девица провожала меня как лучшего друга. Заодно убедила себя, что я крутой московский независимый журналист, ведущий расследование — как в американском кино. Если повезёт, то и ей чего-то перепадёт из информации, репортажик сделает, может, тоже прославится…

То ли девица попалась и впрямь какая-то неугомонная, то ли из-за своего характера и принципов «секс на стороне для любви не измена» парни очень долго её обходили стороной, но загоняла она меня знатно, почти не дав поспать ночью… Сказать кому — обсмеют. Хотя может быть дело в том, что у нас был чисто механический процесс. Я девицу куда только можно драл как опытный любовник, она меня пользовала словно механический тренажёр для физиологического удовлетворения. Встретились два кролика, попрыгали и разбежались два животных, не особо обременённых разумом. Девице этого хватило, именно такую «любовь» она и считала нормальной, а на моё мнение, что секс обязательно должен сопровождаться человеческим чувством, ей было плевать. Зато в перерывах между сексом девица вывалила мне на голову все городские сплетни за последний месяц и ворох прочей информации, даже подталкивать не пришлось. Знай направляй болтовню в нужное направление и выцепляй ту часть, которая нужна тебе.

В итоге почти всё дорогу от Ижевска до Воткинска я самым бессовестным образом отсыпался. Проснулся, когда автобус уже въехал в город. Воткинск мне понравился. Сначала довольно долго шёл частный сектор с уютными ухоженными домами, причём разнобой стилей и годов постройки от советских времён до современных коттеджей только добавлял очарования. Дальше всё чаще стали попадаться двух- и трёхэтажные дома, но по большей части или старинные девятнадцатого века, или сделанные под старину. Лишь ближе к центру встретились дома советской постройки или уже после двухтысячного года и парочка торговых центров. Но всё равно они как-то хорошо вписывались в общее впечатление, не казались чужими, как это часто бывает в небольших городах. В таком месте я, наверное, хотел бы жить… Но увы, мне в силу моей природы подходят большие мегаполисы-миллионники.

Соцсети — великая штука. Можно узнать о нужном человеке очень много, ни разу не увидев его вживую. Особенно с поправкой на общее наплевательство на информационную безопасность. И даже если ты сам о себе выкладывать информацию не спешишь, тебя сфотографируют приятели, расскажут какие-то знакомые или просто любители сплетен. Потому про учителя, которого соблазнила Алиса и которого со скандалом выгнали из школы, я знал достаточно. Включая то, где он сейчас работает грузчиком и как его можно найти.

Перехватил я цель в небольшом кафе, где мужик каждый раз обедал. Поморщился уже с порога, запах тут ещё тот был. Маленькая не очень чистая забегаловка, зато недорогая, и всем здесь на соседа плевать. Чуть задержавшись у входа. обшарил забегаловку в поисках цели. Нужный мне человек сидел за столиком в самом дальнем углу. Он был ниже меня, сухой, жилистый, и похоже очень сильный. Мужик же, после того как его выгнали из школы, пошёл работать грузчиком. Наверное потому светло-русые волосы на голове были спутаны, и в них торчали щепочки и какой-то мусор. Всё это было и в его русой бороде, которой, кстати, на старых фото не было — в школе он её брил. Перед тем как подойти, я издали всмотрелся в его лицо и думал: «Что он сейчас за человек, не сломался ли?» Лицо его, с покатым назад лбом, тонким горбатым носом и решительными, крепкими губами, было мужественно и красиво, и до сих пор не утратило внутренней силы. Не сломался, годится. В несколько шагов я оказался рядом и подсел за столик — стулья и столы здесь, такое ощущение, не мыли со дня открытия. Не дожидаясь вопроса «чего надо» сказал:

— Здравствуйте, Юрий Максимович. Меня зовут Игорь. Я хотел бы с вами поговорить про Алису. Нет, я не журналист, я её знакомый, и Алисе нужна помощь. Она вляпалась в очень серьёзные неприятности.

Я показал ему фотографию Алисы, как она лежит на постели — сразу после приступа у неё вид краше в гроб кладут. Причём на фото была напечатана дата съёмки. Отлично, линию поведения выбрал самую верную. Просто с незнакомцем этот двадцатисемилетний мужик говорить особо не станет. Но сейчас я пользуюсь своими возможностями эмпатии на полную катушку. На упоминание про Алису отреагировал закономерно, в глазах злость, невольно сжал кулаки. Видимо, допекли его, особенно всякие журналюшки и любители сенсаций, да и со скандала прошло не так чтобы много времени, четыре месяца всего. Но стоило узнать, что у его ученицы серьёзные проблемы и ей нужна помощь — готов слушать. Всё-таки я был прав, тот самый тип, наставник от Бога, и в школу пошёл работать по призванию. Не зря именно в это суккуба и ударила.

— Хорошо. Я вас… выслушаю.

— Если позволите — не здесь. Давайте пройдём в парк Чайковского. Это недалеко, и там достаточно людно, чтобы вы… меня не опасались. Но и не будет лишних ушей.

В парке мы заняли свободную скамейку на берегу реки. Прежде чем начать разговор, не обращая внимание растущее нетерпение собеседника, я сначала с какое-то молча следил, как в реке утки плавают и разбивают на воде солнечные зайчики. Как бы размышлял, с чего начать. Мой собеседник не выдержал первым.

— Итак, раз уж вы просто Игорь, меня можно без отчества. И во что вляпалась Алиса? Вид у неё… наркотики? Она тогда резко сбежала из города после… скандала.

— Несколько сложнее. Для начала, Юрий, хотел бы сказать, что вы зря себя корите до сих пор. На самом деле в вашей связи с Алисой вы не виноваты вообще. Как и во всём остальном.

— Давайте не будем, — Юрий аж вскочил, сжав кулаки. — Я взрослый человек…

— А Алиса — не человек. И сядьте.

Я немного отпустил свою природу. Приказал мягким голосом, по тембру напоминающим сочный альт. Юрий крепко себя держит в узде, но подсознание всё равно играет. Мужское либидо человека, у которого вдруг резко прекратилась нормальная половая жизнь, никуда не исчезло — после скандала девушка, за которой он тогда ухаживал, разорвала отношения на следующий день. Хотя, возможно, его убедил также мой зрачок, который налился красным. Не залитый кровью, вместо карего ещё мгновение назад — сейчас в моих глазах играли настоящим живым огнём два чистейшего цвета рубина. Юрий сел обратно, оторопело глядя на меня… ну Алиса, только попробуй после всего не выкарабкаться и не стать нормальным человеком. Как представлю, сколько я уже потратил сил и ещё потрачу, и как мне после всего срочно придётся охотиться — заранее становится плохо. Сорвёшься, девочка — лично придушу, найду способ потом оживить, а затем опять придушу.

— Я вас убедил?

— Д-да. Кто вы?

— У вас по лицу крупными буквами написано: инопланетянин, — усмехнулся я, возвращаясь к нормальному облику. — Алиса, кстати, бросилась скачивать книжки в жанре городского фэнтези. Вы оба неправы. Я чисто местный, самый обычный инкуб — демон страсти. Стоп. Давайте я объясню, а потом вы уже будете задавать вопросы.

— Х-хорошо. Чёрт возьми… Или рядом с вами чёрта и Бога лучше не поминать?

— Да нет, поминайте. Только материться не надо, терпеть не могу. Уж извините, издержки советского воспитания. Да не смотрите вы так, мне на самом деле шестьдесят четыре. Так вот. На самом деле к мистике или инопланетянам ни я, ни Алиса отношения не имеем. Инкуб и суккуба — просто именно так сейчас принято нас называть. В другие времена называли по-своему. Мы, если можно так сказать, отходы производства. Когда-то в мире магии было много, но эта штука достаточно капризная и ненадёжная. Хочешь одно, но где-то чего-то не учёл до конца, не то подумал не вовремя — и получишь совсем иное. Вот, к примеру, я — это классический пример. Хотели приворожить, а получили на выходе демона. В итоге человечество постепенно перешло на чисто технический путь, молотком гвозди оказалось забивать сподручнее. Без участия человека магия понемногу истощилась, но отдельные всплески или магические реликты остаются.

— То есть… вы хотите сказать, что Алиса тоже… Кто её? — сипло выдохнул Юрий.

— Если честно, я рад, что вы сейчас думаете в первую очередь про девушку и как ей помочь, а не попробовать сдать меня на опыты и реабилитироваться самому. Не спорьте, я эмпат, и я ощущаю ваше состояние. Так вот, это — необратимо. Но как бы вам сказать? Во-первых, человек тем и отличается от животного, что свои инстинкты может контролировать. Для суккубы заниматься сексом — как для человека питаться, мы без этого не можем. И чем ярче эмоция от секса у партнёра, чем контрастнее — тем сильнее энергетический выброс. У вас, Юрий, не было шансов. Алису в тот момент вёл инстинкт, она угадывала ваши желания раньше, чем вы о них могли подумать сами. Но если человек, который постоянно ест, закончит ожирением, то для суккубы такое вот переедание превращается в аналог наркотической зависимости. Соблазнив вас, она тут же двинулась сначала в Ижевск, потом дальше, непрерывно пополняя свою коллекцию новыми жертвами. Сейчас она у меня дома, в Москве, сидит и, я надеюсь, сможет вылечиться. Иначе сгорит как обычная наркоманка, причём очень быстро. Ей повезло, я уже сталкивался с таким синдромом, и у меня были хорошие учителя. А дальше научится контролировать свои инстинкты.

Юрий поморщился и немного суховато уточнил:

— Я так понимаю, будет во-вторых? То, ради чего вы приехали? Вам нужно отыскать того, кто её превратил? Боитесь, что он поставит дело на поток? И я как-то могу в этом помочь?

— Да, меня привело это самое во-вторых. Как раз нет, если виноват человек — то можно не беспокоиться. Тут даже не в том вопрос, что обращение в демонов в нашей стране законом не преследуется.

Юрий хмыкнул, достал из кармана кусочек хлеба, кинул уткам. Посмотрел, как они пытаются выхватить его друг у друга и сказал:

— Да уж, обратись с таким в полицию — отправят в психушку. Но вы, Игорь, сказали — появление суккубы — это отход производства. И вообще — магия ушла. Не стыкуются ваши слова. И зачем вам я, если, как говорите, вы её уже нашли и лечите?

— Не совсем. В целом — да, магия ушла. Если виноват кто-то из знакомых Алисы, вольно или невольно, то проблем у нас нет, после любого магического действия человек выгорает. Это как если вы всю жизнь просидели в офисе с бумажками, а потом рванули штангу в пару сотен кило. Надорвётесь. А вот если источником для ритуала стало какое-то место силы, у меня и Алисы очень большие проблемы. Вдруг у этого колдуна-самоучки со второй попытки выйдет создать именно то существо, которое он хочет? Помните, я только что говорил, что человек отличается от животного? Мы приспособились к нынешнему пустому фону, научились для собственного существования производить нужную энергию. Я научу Алису, как это делать, чтобы не навредить себе и окружающим, также когда-то учили и меня. Отпечаток Алисы в месте ритуала остался, по нему это существо её выследит хоть в Антарктиде. Оно нас или сожрёт, или превратит в батарейки, и не знаю — что хуже.

— Понятно.

— Любой труд должен оплачиваться, сразу говорю. За помощь я хочу предложить вам сумму достаточную, чтобы вы смогли уехать и обустроиться на новом месте. Вернуться к преподаванию. Из родственников у вас осталась лишь мать, братьев и сестёр нет. Вы легко затеряетесь. Для меня эта сумма не будет такой уж большой, да и собственная шкура стоит дороже. А без вас я не справлюсь.

— Мотивированный наградой работник трудится лучше, чем немотивированной. Капитализм во всей красе? Хотя от демона такое предложение звучит весьма забавно. Тем более, вы всё про меня знаете. Но я вам помогу. Не из-за денег, я действительно беспокоюсь за Алису.

— Ну, давайте без глупостей? Говорю же, мистика и остальное — не ко мне. Не нравится название «демон», я вам назову с десяток других слов. Как нас только не называли… — демонстративно обиделся я.

— Туше. Вы где остановились?

— Пока нигде. Я пару часов как приехал в город.

— Тогда ночуйте у меня. Я сейчас схожу, предупрежу на работе, что меня не будет сегодня и ещё пару дней, и пойдёмте ко мне.

Дома нас встретила мать Юрия, невысокая полненькая женщина уже на пенсии — сын у неё был единственный и поздний ребёнок. Ей пришлось рассказ повторять, возможно придётся просить её помощи в поисках места ритуала. Разве что убеждать в этот раз я решил чуть иначе, да и за мои слова — её сын вообще не виноват — женщина ухватилась охотно и быстро.

— Ну и чтобы вы совсем поверили. Я бы в вашем возрасте советовал вам внимательно следить за сахаром. Он у вас уже на две единицы выше нормы. Померяйте глюкометром. Думаю, пока вы его достаёте, сахар поднимется ещё на две десятых.

Несколько минут спустя женщина удивлённо смотрела на показания прибора:

— И как?

— Очень просто. Соблазняя жертву, я должен доставить ей удовольствие, а не убить. Отсюда я обязан точно чувствовать меру допустимого физического воздействия. Все инкубы и суккубы от природы отменные диагносты. Ну а дальше — любой природный талант можно развить и научиться пользоваться им сознательно. Человек тем и отличается от животного, что в состоянии свои способности применять как инструмент за границами узкой изначальной природной специализации.

— Из вас, наверно, вышел бы хороший врач, — добавил Юрий.

— Нет, я не занимаюсь медициной вообще, — довольно сухо опроверг я. — За всё надо платить, а такое вот частое использование способностей вне естественного предназначения не очень полезно уже для меня. В остальном же я в точности органов чувств не превосхожу человека. Да, некоторые вещи типа обоняния или вкуса у меня развиты на уровне лучших экземпляров человеческого вида, но в целом за пределы возможного я не выбиваюсь.

— Извините. Хотя Юра и прав, хотелось бы такого врача… — вздохнула женщина. — Чтобы раз — и сразу диагноз. Но раз от человека вы не особо отличаетесь, борщ будете?

— С удовольствием. С утра как яичницу перехватил в Ижевске, так и всё.

После еды мы втроём сели на кухне. Юрий спросил:

— Итак, Игорь, что вам нужно знать от меня?

— Для начала — расскажите про Алису. Я знаком с ней недолго, но главное — когда уже была под воздействием магии. Думаю, она со временем вернёт к своему нормальному состоянию и характер, и темперамент, только ждать, увы, некогда. Зато как её бывший учитель вы должны знать. Как росла, какой была — вкратце. Возможно, мы вместе сумеем поймать момент, когда она начала меняться. Это и станет зацепкой. Она достаточно подробно рассказала мне о том, как ехала от дома до Москвы, я нашёл какие-то её общие биографические данные, но этого мало.

— Хорошо. Тогда, наверное, лучше начать с самого начала. Мать родила Алису в девятнадцать. Поссорилась с родителями, убежала жить к парню, от него залетела — и они с парнем разбежались. Дальше дочку скинули на бабушку с дедушкой лет до десяти. Потом мать забрала к себе. Она к этому моменту уже выскочила замуж и родила ещё двоих. Но муж у неё не дурак выпить, да и мать та ещё любительница поблядствовать. Не знаю уж, зачем она забрала Алису, но ребёнок у неё рос как трава, сам по себе.

— И Алиса?.. — уточнил я, потому что у меня от Алисы впечатление осталось другое.

— В том-то и дело, Алиса… Биологический отец забыл, бабушка с дедушкой довольно быстро умерли. Матери и отчиму на неё тем более плевать, девчонка росла в нищете, на неё по остаточному принципу деньги тратили. Тут и смешки одноклассников, и зависть. Но стальной характер и желание пробиться в жизни. Мать она презирала, карьера шлюхи Алису не устраивала, но при этом она прекрасно понимала цену своей внешности и мозгам. Думаю, она не в последнюю очередь из-за этого сошлась с Николаем, это её одноклассник. Парень был хорош собой, а ещё сын весьма обеспеченных родителей. Она его сначала попыталась поймать в десятом классе, но там не сложилось, Коля предпочёл другую свою одноклассницу Иру. Тоже девочку из хорошей семьи. А вот второй раз у неё заинтересовать Николая всё-таки получилось, но дело плохо кончилось для обоих. История официально наружу не выплыла, Колин отец замял. В общем, этот Коля изнасиловал Алису, его на этом поймали. Дальше, чтобы спасти от тюрьмы, отец дал взятку военкому. По закону, если человек хочет служить, а ему ещё нет восемнадцати, может записаться на альтернативную службу, потом устроиться на пару лет в военной части под боком у отца. Вроде и не на виду, а на деле всё так же под родительским крылом. Дальше история забудется. Но про настоящую причину узнал зам военкома, он мужик в некоторых вещах принципиальный, всю Вторую Чеченскую прошёл. Николая услал аж на Тихий океан, причём так оформил, что тот сначала год отслужит альтернативную, а потом по полной останется матросом на флоте. Типа «пусть дурь искупает»…

— Стоп, — я попробовал ухватить мысль. — Мы, если так можно сказать, питаемся контрастами. Завести отношения, подарить невероятное наслаждение — достав из подсознания какие-то желания, которые человек хотел бы осуществить, но боится или не может. Потом можно и разбежаться. Но для этого надо достаточно жёстко контролировать свои инстинкты. А есть вариант и проще, когда контраст достигается за счёт перепада от радости к депрессии, — если я скажу правду, что Алиса специально доводила дело до скандала, и что негативные эмоции нам также необходимы для существования, как и позитивные — как бы Юрий мне вообще помогать не передумал. Нет уж, пусть и дальше считает, что Алиса ошиблась чисто по неопытности. Но врать надо красиво и искренне. — Наша юная суккуба пошла по пути наименьшего сопротивления, доставая из глубины души тёмные стороны своей жертвы. Николай занимается сексом с Алисой — но в глубине он обычный пацан, пересмотревший фильмов, и уверен, дескать, настоящий самец должен с самкой быть пожёстче. В нормальной ситуации воспитание эти мысли держит в узде и подсознании, но суккуба провоцирует сначала на грубый бурный секс, а дальше паренька на этом ловят. Девушка, вся измученная трагедией, ищет утешения у учителя, затем его соблазняет. Точно так же сыграв на мужском инстинкте защитить беззащитную обиженную сиротку и соблазнительную нимфетку. Я прав?

Юрий смущённо отвёл глаза и промямлил:

— Ну… как бы… примерно так и было. Осенью был… инцидент с Колей. А потом в зимние каникулы Алиса запрыгнула в мою кровать. Дальше в марте она пропала.

Теперь настала пора морщиться уже мне.

— Она, что называется, дорвалась. Даже для меня две такие сильные порции энергии подряд ничем хорошим не закончатся, а тут девчонка, вчерашний подросток. Фактически в состоянии непрерывного кайфа она уехала в Ижевск, дальше решила, что город для неё недостаточно большой, и скрываться в нём не так легко. Двинулась в Москву, по дороге соблазняя одного мужика за другим. Это как наркоману беспрерывно закидываться новыми дозами. Крупно повезло, что мы случайно столкнулись, а у меня есть… нужные именно для нас лекарства. Главное, что мы примерно определили стартовую точку. Осень прошлого года — первая жертва. От полугода до года на перестройку организма. Осень-зима десятого класса. Было что-то особенно заметное — скандал, кто-то безуспешно пытался добиться внимания Алисы, её затащили в какое-то сообщество или молодёжное течение? Любая зацепка. Ещё одно условие — это должно было случиться не в городе. Любой карман силы рядом с крупным поселением давно бы истратили, вдобавок я уже эту версию проверил как приехал. Осень. Зима. Было что-то такое, нетипичное?

— Я даже не знаю… ну разве что в начале десятого класса Алиса и Ира насмерть поссорились. До этого с начальной школы подружки не разлей вода, а тут волком друг на друга смотрят. И ещё. Алиса всё за Колей бегала, а тут в сторону любимого мальчика вообще смотреть перестала. Да и он как-то зло стал над Алисой подшучивать всё время. Алиса никогда за словом в карман в ответ не лезла, а ту молча глотала обиды. Мы, правда, тогда списали на первую в жизни неудачную подростковую любовь. Какое-то время Коля гулял и целовался с Ирой Красновой. Потом… я тогда даже удивился. Ира хоть и рассталась с Колей, они с Алисой продолжали друг на друга волком смотреть. А потом вдруг раз — и снова Ира считается лучшей её подругой. Может это быть?

— Не знаю, но проверим зацепку. Адрес есть? — Юрий кивнул. — Тогда зайду к ним вечером сегодня же.

— И так они вам и расскажут? — засомневалась молчавшая весь разговор мать Юрия.

— Они будут рассказывать капитану полиции, — усмехнулся я. — Как я организую — это моё дело, вам лучше не касаться.

В кармане у меня лежало удостоверение. Фальшивка, но я выстрою разговор так, чтобы проверять не стали. Имя и фамилия были настоящие реально существующего наркополицейского из Ижевска. Я специально выяснил как раз через ту девочку-журналистку, кого в случае чего пошлют в Воткинск, эта пронырливая акулка пера не просто так была в курсе всей местной кухни.

Спорить со мной никто не захотел, и полчаса спустя я уже стоял возле нужного дома. Всё-таки Воткинск — милый город, полный забавных контрастов. За спиной — частные дома из потемневших от времени брёвен и здание девятнадцатого века, передо мной микрорайон советских пяти- и девятиэтажек, а надо мне в квартиру в высоком четырнадцатиэтажном доме современной постройки. Весь двадцатый век на пятачке, включая мини-торговый центр в пристрое к многоэтажке. Зато из-за универмага здесь людно, и на ещё одного человека в штатском не обратят внимания.

Подняться на нужный этаж, звонок в дверь. Открыл мне чуть обрюзгший мужчина средних лет. Отлично. С женщинами работать, как правило, проще, но зато если сейчас с «полицейским» говорит глава семьи, если у кого-то и возникнут сомнения потом — он начнёт отстаивать версию «я мужик, уж я-то не мог ошибиться».

— Здравствуйте, — я показал удостоверение. — Капитан Шахов, Управление по контролю за оборотом наркотиков города Ижевска. Ваша дочь Ирина дома? Я хотел бы с ней поговорить как свидетельницей по делу Алисы Кораблёвой. При этом, поскольку ваша дочь проходит исключительно свидетелем на предварительном следствии как бывшая одноклассница гражданки Кораблёвой, не хотелось бы создавать вам лишнего беспокойства и вызывать вас официально в отделение. Поэтому я прошу разрешения поговорить сегодня. Здесь и у вас. Поскольку ваша дочь несовершеннолетняя, разговор будет проходить строго в вашем присутствии и с разрешением под аудиозапись.

— А, да, дома она, — мужчина смутился. — Хорошо, проходите. Ира, иди сюда.

Главное для мошенника — это завладеть вниманием, а дальше его не отпускать, гипнотизировать, нести пусть чушь, но правдоподобную… так меня когда-то наставлял Яша-цыган, с которым мы неплохо поработали в девяностые. Мне было интересно научиться — завлекать человека не столько своими способности инкуба, а просто так. Ведь умеют же самые разные пройдохи? Яшу заворожила моя способность к эмпатии, которая позволяла работать на порядок эффективнее и с самыми недоверчивыми клиентами. Мы тогда, помнится, выпотрошили немало внезапно разбогатевших нуворишей, после чего я благоразумно на несколько лет переехал жить за границу. Сейчас Яшины уроки снова пригодились.

Меня провели в комнату, куда позвали Иру — невысокую, темноволосую и круглолицую девушку. Я взял листок бумаги записывать, одновременно Краснов-старший включил запись на смартфоне и включили запись на моём диктофоне. На самом деле в стандартном корпусе был приборчик собственного изготовления, который мне-то запись ведёт, но сам направленной помехой сделает неразборчивой запись в телефоне. Хозяину просто покажется, что виноват телефон. Дальше я объяснил, что, мол, Алису взяли на возможном употреблении и транспортировке наркотиков. И необходимо выяснить: не замечала ли Ира, как близкая подруга, что-то подозрительного до отъезда Алисы из города. Наконец, мы подошли к нужному мне периоду. Ира, до этого открытая и готовая отвечать, вдруг как-то сразу стала хмурой, замкнутой и набычилась.

— Не знаю я, что у неё тогда было. Мы не общались в это время.

— Почему? Ты заметила в поведении подруги что-то странное? Поверь, это очень важно, каждая мелочь может чем-то помочь нам и Алисе.

— Да, Ира, капитан ведь не просто так спрашивает. Я тогда не стал узнавать, но что у вас случилось?

— А ничего! Дура я! — видимо, в Ире прорвало всё то, что она носила в душ всё время. — Это я во всём виновата… — прошептала девушка. — Я ведь знала, что Алиска с ума по Кольке сходит, а я и сама его тогда… Я её уговорила на дачу к нам поехать, и Колю позвала. Алиске наврала, что ритуал приворота знаю. А сама её подставила. Сделала так, что она в лесу в одних трусах — а Колька её в таком виде увидел и посмеялся. И со мной, ага, гуляет после этого… А он, гад такой, оказывается, её фото сделал. Он её шантажировал этой фоткой потом, понимаете? Алиса сама рассказала. Потому он её и смог… Она лучше меня, она тогда смогла мне предательство простить, и мы помирились, а я… А теперь она…

Ира разрыдалась, и, не спрашивая разрешения, убежала. Мы переглянулись с её отцом:

— Думаю, это и в самом деле не имеет к нашему делу отношения. Вот, — я подал лист бумаги, на котором параллельно записывал показания. — Прочитайте, если возражений нет, поставьте роспись «со слов моей дочери записано верно». Ага, спасибо. Всего доброго, благодарю за помощь. Если будет необходимость, я с вами свяжусь, но полагаю, это не понадобится.

— Всего доброго. И вы извините…

— Да нет, я понимаю. До свидания.

Вернулся я, когда на город уже накатили сумерки, и в настроении сияющий как новогодняя гирлянда. Юрий же явно всё это время сидел как на иголках.

— Кажется, нам повезло. Есть шанс, что мы попали с первого раза. Оказывается, перед тем как поссориться, Ира уговорила свою подругу у неё на даче провести ритуал на «приворот». На самом деле хотела выставить перед мальчиком подругу в дурацком виде, чтобы тот перестал обращать на неё внимание. Обе за Колю тогда вцепились. Если это и в самом деле оно — там точно остались следы. Надо съездить и проверить, Ира у нас была источником, или же девочки нашли природный резервуар. Во втором случае я его или заставлю развеяться, или запечатаю лет на двести. В любом случае для нас проблема будет решена.

— Красновы… — задумался Юрий. — У них дача в садоводческом товариществе «Малиновка». Подходит, — сообразив, что я не местный, пояснил: — Это довольно далеко от города, больше десяти километров. И вокруг сплошной густой лес. В принципе, если я правильно помню ваш рассказ, именно там какое-нибудь особое место могло сохраниться. Особенно если, как вы говорили, оно и активно не всегда, и отзывается только на определённые ритуалы и желания. А у грибников и дачников в лесу обычно другие заботы.

— Тогда завтра с утра едем.

В садоводческое товарищество мы заходить не стали, а сразу с остановки направились в лес. Местные нас проводили безразличными взглядами: очередные грибники. Мы же на всякий случай сделали пару кругов вокруг внешнего забора — пусть и не рассчитывали ничего отыскать рядом с дачами, дальше по расширяющейся спирали двинулись через лес. Всё-таки от памяти предков никуда не деться, в лесу ощущаешь себя совсем иначе, чем в городе или степи. Когда заходишь под свод деревьев, то сразу же меняется настроение, становится легче дышать. В знойную погоду чувствуется приятная прохлада, в прохладный день наоборот — нагревшиеся стволы деревьев как будто отдают твоей душе своё тепло. А тут лес смешанный, можно увидеть как берёзы, так и островки разбросанного ельника. Кругом высокая трава, но не так уж редко встречались и солнечные поляны, сплошь в цветах клевера, ромашки, и других. Так и приглашали эти полянки лечь среди цветов, вдыхать ароматы и смотреть, как по голубому небу проплывают облака, угадывать, на что они похожи.

Юрий оказался неожиданно заядлым грибником. Хотя искали мы место, где мог пройти ритуал — оставшийся с давних времён камень или могучее дерево — мой спутник не мог удержаться, чтобы не срезать попадавшиеся по дороге грибы. Впрочем, это было на пользу, на обратной дороге у местных не появится вопросов, с чего мы возвращаемся с пустыми корзинами, когда после вчерашнего дождя грибы в лесу буквально лезут под ноги.

В итоге, если бы не моя чувствительность ко всякого рода паранормальному, небольшую полянку мы бы обошли стороной, настолько она была незаметной за рядами ёлочек. Запах… не знаю, как его я мог бы объяснить человеку, нечто медово-клубничное и одновременно солёно-апельсиновое. Не существует для человека даже близко ничего подобного. Но именно так я сейчас почувствовал нужное место.

— Здесь.

— Вы уверены?

— Да. Стоп! — окриком затормозил я уже направившегося на полянку Юрия. — Не заходите, мы не знаем, что там нас может ждать. Вдруг там рабочий источник — и кто знает, какое ваше подсознательное желание он сможет материализовать. Давайте так. У нас с собой верёвка. Обвязываем меня, я вхожу на поляну, вы ждёте на границе у ёлок. У меня и устойчивость к воздействию повыше, и я могу видеть потоки силы. Через двадцать секунд вы выдёргиваете меня обратно со всей силой. Если я приложусь спиной о дерево, это всё равно полезнее для здоровья, чем если там уже образовалась какая-то голодная тварь, и она меня сожрёт. Если там ничего опасного — просто место ритуала, а тянет остаточной магией — я войду и сразу выйду.

— Принято.

Лес не такой шумный, как это любят показывать в кино. Но всё же пение отдельных птиц можно услышать. Шелестят листья, скрипят раскачавшиеся ветки деревьев. На поляне, стоило сделать пару шагов к широкому, но невысокому дубу в центре, всё это сгладилось, затихло, превращаясь в ровный гул. И сразу я поймал нить произошедшего здесь почти два года назад. На удивление чёткую нить — вариант, что Ира Краснова была потенциальным магом, можно отбросить. Зато благодаря остаточному слепку я мог не только увидеть, что тогда случилось, но и считать эмоциональный фон всех участников, а их явно было больше одного.

Вокруг была ночь. Но не летняя — когда, решив ненадолго отдохнуть от июньского буйства красок и жизни, затихла шумная трава, а цикады и кузнечики заливаются на ночь своими свирелями. Да, вокруг ещё ни единого пожелтевшего листика или травинки, ещё тепло, но уже ощущается невесомый тлен близкого угасания, скорой зимней спячки. Сентябрь.

— Это и в самом деле работает, Алиска, — Ира с жаром шептала на ухо подруге, с которой они как раз шагнули на поляну. — Есть такие ритуалы, которые могут заставить людей делать то, чего тебе хочется, и они даже не поймут, что это ты дёргаешь их за невидимые ниточки. Помнишь, как Нина на того парня из одиннадцатого «А» смотрела, а он её не замечал? А потом она летом вот здесь же провела приворот. Сама помнишь, он тогда после первого сентября её провожать пошёл, и они сразу у него дома целовались. И ты сможешь так же.

Это было слишком заманчиво, чтобы Алиса отказалась. Ни разу в жизни она не хотела быть с кем-то настолько сильно, как с Колей. Не из-за его родителей, просто потому что он такой классный… Алиса так рассчитывала на сегодня, когда они втроём поехали к Ире на дачу. Но Коля по-прежнему не сказать чтобы её замечал. Ирка не зря её лучшая подруга, она даже специально ради неё устроила, чтобы Коля поехал с ними и с ночёвкой. Это она, Алиса — дура полная, ей создали все условия, а она не смогла вообще ничего добиться. Точно, полная лохушка и неудачница.

— Я готова, — ответила Алиса дрожащим голосом. — Без проблем.

Прохладный ветерок зашелестел в кронах высоких деревьев, и девушку передёрнуло от холодка, пробежавшего по ногам и спине. Кожа мгновенно пошла мурашками.

— Я думала, будет теплее, — поёжилась она.

— Сегодня ещё ничего. Для этого времени года вполне терпимо. Выдержишь.

— А ты уверена, что здесь никого не будет?

— Ночью точно никого, а на рассвете я вернусь. Раздевайся.

Алиса сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. И начала расстёгивать пуговицы на блузке. Руки дрожали так, что пальцы никак не попадали в петли и действие затянулось. Дойдя до последней пуговицы в районе пупка, девушка в нерешительности посмотрела на подругу, потом решительно выдохнула и скинула блузку. Расстегнула пуговицу и молнию на джинсах, и тоже сбросила их на землю, оставшись в бюстгальтере и трусах. Налетевший порыв ветра снова заставил поёжиться, но одновременно прохлада приятно бодрила. И почему-то в сочетании с сильнейшим волнением это оказало на девушку очень своеобразный эффект: оставалось порадоваться, что вокруг темно, поэтому невидно, как трусы промокли. Неприятно… но лучше потерпеть и подождать, пока само высохнет, чем опозориться перед Ирой.

— Ты готова, Алис? Лифчик тоже надо снять. Там в ритуале вообще целиком написано раздеваться, но…

Алиса вспыхнула от стыда, представив себя вообще нагой в лесу, и порадовалась, что вокруг темно. Кивнула — готова, потом сообразила, что в темноте её не видно:

— Думаю… да. Готова. Давай.

— Нервничаешь? Да не дёргайся, всё будет как надо.

Алиса сглотнула и потёрла ладоням плечи:

— Прохладно просто.

— Скоро теплеть начнёт. Пошли.

Алиса невольно судорожно вздохнула, когда Ира обмотала вокруг запястий и лодыжек подруги бечёвку, проложив под неё куски пенополиуретанового коврика — чтобы не оставалось грубых следов, и затянула узлы. В результате Алиса была привязана к дубу в центре поляны и полностью обездвижена.

— Попробуй пошевелиться.

— Н-нет, я не могу.

— Хорошо. Я начинаю, — Ира забормотала какую-то бессмыслицу, похожую на заклинание.

Одновременно, пользуясь тем, что на поляне ничего не видно, Ира достала из-за пазухи перо и провела им вдоль левой ноги подруги от щиколотки к колену и дальше по внутренней поверхности бедра. Алиса мгновенно захлебнулась воздухом, её тело непроизвольно дрогнуло от едва ощутимого и одновременно необычайно чувственного прикосновения пера. Она снова закусила губу, чтобы подавить невольный стон, едва перо двинулось в обратный путь сверху вниз уже по второй ноге. Привязанная девушка кашлянула, на глаза навернулись слёзы, Алиса часто заморгала. Одновременно она отчаянно пыталась убедить себя в том, что всё в порядке хотя на самом деле никогда не чувствовала себя настолько уязвимой и беспомощной. Перо тем временем побежало от живота вверх к плечам.

— Ну как? Ощутила поток магии? Хоть чего-то?

— Д-да.

— Тогда я оставлю тебя и через пару часов вернусь, отвяжу. Думай о Коле и о том, что он тебя должен полюбить.

Ира ушла. Алиса подняла голову и увидела пятно чёрного как смоль ночного неба с россыпью ярких маленьких точек. От елей вокруг поляны пахло хвоей. Обстановка была умиротворяющей и красивой, девушка поневоле расслабилась. Это продолжалось недолго, скоро деревья начали шуметь, поднялся ветер, продирая тело Алисы морозным ознобом. По щеке скатилась слезинка. Почему-то пришла мысль: «Я — дура». Но не могла же лучшая подруга над ней жестоко подшутить? Или могла, а Алиса собственными руками дала повод? Девушка вертела головой, вглядываясь в темноту. С чего-то в голову лезли всякие страшные истории, когда кто-то сейчас зайдёт на поляну и воспользуется её беспомощным положением. Или, что ещё хуже, начнёт фотографировать, чтобы потом распространить снимки по школе.

Алиса сжала пальцы руки в кулак и попробовала дотянуться до узла. Напрягла мышцы. Дёргаясь из стороны в сторону, несколько минут она бессильно билась в путах точно муха в паутине, но верёвки не провисли ни на миллиметр. Алиса попыталась дёргать ногами — и снова безрезультатно. Тем временем лес вокруг наполнился мириадами самых разных звуков. Деревья шелестели от малейшего касания ветра. Жужжали, какие-то насекомые, что-то щёлкало и шуршало в траве. Изредка девушке казалось, будто кто-то начинает протискиваться через густой подлесок, и сердце Алисы едва не выпрыгивало в этот момент из груди.

Поэтому она не сразу обратила внимание на потрескивание веток где-то поблизости. Ритмичный периодический повторяемый шорох земли, словно на неё давит нечто тяжёлое. И тут девушке показалось, что все звуки внезапно пропали, наступила мёртвая тишина, в которой она слышала стук собственного сердца и гулкие толчки крови. Рядом кто-то есть! Кто бы это ни был, он сейчас вышел на открытую площадку поляны. Шаг… ещё один… всё ближе и ближе. Алиса забилась в путах, не обращая внимания на боль в щиколотках и запястьях. Мысль, что ей нужно немедленно бежать, одуряющий страх пульсировали и бились в мозгу. Бесполезно, Ира её слишком хорошо связала.

В нескольких метрах от себя Алиса увидела неясную тёмную фигуру, одетую в нечто вроде длинного плаща с капюшоном. Под капюшоном клубился густой сумрак, как бы девушка ни старалась несмотря на полную луну в небе — она не могла рассмотреть лица. У Алисы возникло ощущение, что под плащом вообще ничего нет, только сгусток уплотнившейся тьмы. Зато я-то видел незваного гостя намного отчётливей. Человекоподобен, но у него имелась одна половина тела — правая. Всё что слева как провели черту — чёрный туман, постепенно истаивавший и растворявшийся в ночи. Палесмурт! Откуда тут эта древняя дрянь?

Палесмурт высунул из-под плаща свою человеческую руку, и протянул её к Алисе, растопырив пальцы. Девушка с первобытным ужасом вжалась в ствол дерева, пытаясь отстраниться. Алисе почудилось, что она слышит низкий гортанный стон, от этого кровь заледенела в жилах. Невидимый из-под капюшона, но при этом физически ощутимый взгляд тем временем изучил и ощупал тело жертвы. Алисе почудилось, что словно кусочек льда касался её кожи.

— К-кто вы?

В ответ молчание и ещё один более протяжный гортанный стон или вздох.

— П-пожалуйста, мне очень страшно, вы пугаете меня, — умоляюще пролепетала Алиса непослушными губами.

И вздрогнула, ибо рука легла ей на грудь: когда подушечки пальцев касались кожи, они казались мягкими и гладкими как атлас — живыми, совсем не неприятными. Рука поползла вверх, и пальцы сжались на шее Алисы.

— Н-нет, пожалуйста… — умоляюще произнесла девушка. — Н-не надо… не делайте мне больно…

Из-под полы плаща появилась вторая «рука», похожая на полоску тьмы, её чернильная ладонь легла девушке на грудь и начала её осторожно поглаживать.

— Ты будешь моей? — прошелестело на грани слышимости.

— Я не уверена, — испуганно ответила Алиса

И вздрогнула — точно шелковый лист заскользил по её коже, горячо и чувственно, с чего-то заставляя вспыхнуть внизу живота всплеск желания.

— Н-нет! Пожалуйста, нет! — надсадно выдохнула она, страх перемешался с просто диким сексуальным желанием. — Пожалуйста, нет…

— Значит, ты не моя? — услышала девушка шёпот, одновременно глумливый и вопрошающий. — Не-е-т! Тебе это нравится. Я коснулся тебя ещё в начале — и ты возбудилась, я же видел, как ты намокла. Ты — моя! Ты хочешь силы. Алчешь её. Если ты хочешь обрести силу, то должна отдать мне взамен свою добродетель и скромность. Ты готова отдать мне их с охотой?

— Нет… — прошептала Алиса. — Изыди.

— Уверена? Подумай, — с издёвкой прошептал палесмурт. И пропал.

Алиса потеряла счёт времени, сколько она простояла привязанная. Ира почему-то не шла… Надо её предупредить, что в этом месте и в самом деле чертовщина творится.

Солнце как раз начало подниматься из-за деревьев, когда послышались шаги человека. Вот только на границе поляны Ира показалась не одна! А вместе с Колей.

— Я же говорила тебе? Она дура полная. Смотри, чего придумала, чтобы тебя поймать? — Ира улыбнулась подруге, но улыбка вышла как у резиновой куклы-пупса.

«Она лгала мне с самого начала, — с пустотой в сердце подумала Алиса. — Она никогда не была мне подругой. И никогда не собирались мне помогать». Вся эта дружба, вся помощь — это были всего лишь иллюзия, злой розыгрыш! Ира швырнула на землю джинсы и блузку Алисы.

— Надо её развязать.

— Проще верёвки разрезать, — с кривой ухмылкой ответил Коля. — Подожди меня за ёлками. Тут и резать сила нужна, и как бы эта дурочка на тебя потом не кинулась.

— Ладно.

Коля подошёл к привязанной девушке, но сразу верёвки резать не стал. Вместо этого похотливо оскалился и сказал:

— Эх, времени нет. Такая аппетитная тёлочка пропадает. Не ори, а то когда верёвку резать буду, поранить могу.

После чего, всё так же ухмыляясь, несколько раз облапал девушку от шеи до промежности, и лишь затем разрезал верёвки. Развернулся, и, насвистывая весёлый мотивчик, пошёл прочь с полянки.

Тело после ночи у дерева затекло, ноги не держали, и Алиса упала на колени. В глазах девушки вспыхнула ярость от эмоций, которые она раньше просто не позволяла себе чувствовать. Алису охватила неудержимая ненависть. Сколько лет её унижали, использовали, ни во что не ставили все те, кому просто повезло родиться в другой семье и с богатыми родителями. Бесчисленная череда сверстников промелькнула перед её горящим взором. Ира… как она думала единственная, кому она нужна. Алисе стало больно и противно, ярость просто разрывала грудь. С истошным воплем девушка подобрала с травы камень и, размахнувшись, швырнула его в ближайшее дерево.

— Ты согласна? — палесмурт опять возник рядом.

— Какой дурой я была! Я согласна.

— Скромность и наивность потеряны! — прошелестело существо. — Я дам тебе силу.

Проклятье! Я увлёкся воспоминаниями, и только сейчас заметил, что палесмуртов на поляне два! Один, которого я вижу в прошлом. И второй, настоящий, уже радостно тянет ко мне руку… Тут меня резко дёрнуло назад, прочь с поляны. Приложило о дерево спиной так, что выбило дух, а из глаз посыпались искры. Это Юрий вытащил меня прочь с поляны. Сообразив, дело нечисто — он сразу как притянул к себе, тут же подхватил меня подмышки и сквозь ельник отволок подальше в сторону. С минуту я сидел на траве, судорожно заглатывая воздух и пытаясь погасить тёмные круги перед глазами.

— Игорь, что с вами? Вы как?

— Сп-п-пасибо. Вы меня вытащили буквально в последний момент. Ну и дрянь же там сидит. А этот Николай — та ещё мразь оказался пацан. Нет, мало ему вкатили. Алиса ведь почти устояла от искушения, если бы не этот Николай…

— Так, Игорь. Что-то срочное? Или объяснения подождут?

— Подождут.

— Тогда мне, конечно, очень интересно, чего вы там нашли. Но сначала домой. У вас вид — краше в гроб кладут. Придёте в себя, и спокойно обсудим.

— С-спасибо. Да, вы правы. И ещё, пока едем. Попросите вашу маму купить чего-то сладкого. И крепкого чаю заварить. Чёрного. Можно и килограмм сахара сожрать, но лучше как-то…

— Я понял.

Когда мы вернулись, я сначала выпил чуть ли не литр очень крепкого чёрного чая и съел торт. Ощутив, как и кровь побежала быстрее, и тяжесть в теле исчезла, откинулся на спинку стула и сказал:

— Спасибо. Всё-таки иногда радуюсь, что я не совсем человек. И могу вот так поднять уровень сахара в крови, не рискуя поджелудочной железой и остальным.

— Что там было? На поляне?

— Палесмурт.

— Палесмурт? — удивилась мать Юрия. — Но это же наша местная удмуртская легенда. Якобы ходит по лесам половина человека, душит и поедает людей.

— Ага. Не гоблин какой из Европы залётный и не гном, а чисто местная аутентичная, так сказать, нечисть. Да уж, как я терпеть не мог, когда мой наставник когда-то заставляла меня зубрить про все эти вымершие виды магических существ. И всё остальное заставляла зубрить. Как знала заранее, что ли? Повезло, что палесмурт увидел во мне обычного человека и попытался сожрать как простого человека. Слегка надкусил, и то — как уровень сахара в крови упал.

— Игорь, — спросил Юрий. — Вы там на поляне сказали, что виноват Николай. Он, конечно, мальчик избалованный…

Я не сдержался и скривился.

— Это оказался забалованный эгоистичный выродок, и уже состоявшийся мерзавец. Насколько я смог ухватить слепок событий, Алиса и Ира обе были в него влюблены. Первая любовь, кажется — он единственный, никогда такой не будет снова. Ира в припадке ревности решила выставить подругу в неприятном свете, заманив на поляну в лесу якобы для ритуала приворота, а дальше пусть Николай её там увидит в неприглядном виде и поймёт, что такая ему не нужна. Я так думаю, у Иры была какая-то слабенькая предрасположенность к магии, потому именно на эту полянку её и притянул палесмурт. Он там заперт, и давно. Подманивает и жрёт людей, я на поляне ощутил не меньше четырёх скелетов. Силы это даёт мало, даже не покидая поляны, у палесмурта отрицательный баланс энергии, продлить агонию — не больше. Но можно себе изготовить батарейку. Чем можно привлечь подростка? Самое простое — сексом. Алиса молодец, очень хорошая девочка… была. Она почти устояла перед соблазном, но тут утром по задумке Иры пришёл Николай. Этот мерзавец не просто посмеялся. Пользуясь беспомощностью девушки, её раздел и долго лапал, а только потом освободил из Ириной ловушки. И вот этого она ему не простила, согласилась принять помощь палесмурта.

— Вот дрянь, — не выдержал Юрий. — Правильно его в армию пнули подальше от отца. Может, хоть там исправят.

— Я так понимаю, привык, что в масштабах города папа, если что, всегда отмажет. Он ведь, будь у него возможность сделать безнаказанно, Алису прямо там бы ещё тогда изнасиловал, я это хорошо ощутил. И за Ириной Красновой начал ухлёстывать, потому что рассчитывал в постель в итоге затащить. Но тут вмешалась наша молоденькая суккуба. Способности, помноженные на жажду мести. Она и устроила мальчику… Воплощение его желаний. Со всей положенной потом наградой. Дальше Алисе повезло. Я так понимаю, палесмурт спал несколько веков, нечто вроде анабиоза из-за плохих внешних условий. То, что люди не обязательно живут постоянно в лесной деревне, а могут из города приехать разок на дачу — о такой возможности и не подозревал. Поводок сначала провис, а потом я так думаю, лопнул, не выдержал потока энергии. Алиса хоть и не поняла причины, но подсознательно сообразила и рванула куда подальше. В следующий раз тварь окажется умнее.

Мои собеседники на какое-то время замолчали, переваривая услышанное. Я же воспользовался паузой, налил себе ещё чаю и съел пирожное уже медленно, для удовольствия. Наконец, Юрий заговорил, взвешивая каждое слово:

— Вы сказали — в следующий раз. То есть будет новая попытка кого-то заманить и превратить в суккубу?

— Обязательно, для него это тоже вопрос существования. На одну попытку его точно ещё хватит. Думаю, он учтёт не только ошибку с дачниками и заодно сделает поводок покрепче и понадёжнее. Это в первый раз он действовал, стараясь не привлекать внимания. Ну, появилась в округе гулящая девка, чего такого? Теперь он знает, что охотников на магическую нечисть давно не существует. Сразу как в зоне досягаемости зова окажется человек с достаточными магическими задатками — проще и выгоднее второй раз создать демона крови. Сейчас таких называют вампирами.

— Они получают энергию от убийства? — уточнила мать Юры. — Как вы — от секса?

— Да, и с тем же побочным эффектом эйфории. Быстро превращаются в маньяков с элементами садизма. А ещё им не надо сначала жертву обихаживать и уговаривать, можно просто перерезать горло. Палесмурт тварь хитрая, но не самая умная. Я думаю, он быстро наберёт себе энергии вырваться из ловушки и сбежит, оставив местную полицию разбираться с внезапно сошедшим с ума человеком. А дальше отыскать пропавшую суккубу, захватить её в рабство и спокойно жить припеваючи, не привлекая внимания и высасывая из неё соки. Думаю, он поступит так. И отсюда у нас два варианта.

— Какие? Я так понимаю, бросить и уйти вам не вариант?

— Ну это точно не вариант, мне моя шкура тоже дорога. Это сейчас, пока палесмурт ослаб, у меня есть шанс с ним справиться. Когда он насосётся крови и придёт по мою душу — только всё бросать и бежать. Не хочу, у меня в Москве быт налажен, работа интересная и друзья. Отсюда вариант раз, простой и менее рискованный. С вашей помощью мы его усыпляем лет на сто — двести, а дальше он станет не нашей проблемой. Пусть с его пристрастиями и вампирами разбираются потомки. Вариант второй. Мы его убьём. Хотя в этом сразу скажу есть риск для нас обоих, ибо придётся действовать в паре, один не смогу. Но во втором варианте и выигрыш у вас больше. Вы не просто получите деньги, с которыми уедете. Отрубив нужный кусок палесмурта и использовав его на себя, вы получите новую внешность, а под неё абсолютно легальные документы. Но в этом случае вам, — я обратился к Юриной маме, предстоит испытание для нервов. Вам придётся всех убеждать, что якобы ваш сын покончил с собой от чувства вины, а для этого опознавать его труп.

— А ведь вам второй вариант зачем-то нужен, — неожиданно сказала женщина. — Вы именно к нему нас подводите. И награда, и чувство совести: могли предотвратить, но оставили расхлёбывать внукам. Зачем?

— Затем, — сухо ответил я, — что для меня сейчас на первом месте благополучие Алисы и то, чтобы она не вернулась к прежней загульной жизни. А для этого существует единственный способ. Пусть каждый раз, едва заглянет мысль вернуться к прежнему лёгкому пути — она вспоминает, что в прошлый раз это уже стоило жизни хорошему человеку. И если она надумает повторить, то новые смерти лягут на её совесть. Со мной… — щека у меня всё-таки непроизвольно нервно дёрнулась. — И у меня было то же самое. А насчёт достоверности самоубийства можете не сомневаться, труп обещаю самый настоящий. Даже на могилку потом можно будет приехать и поплакать.

— Как настоящий? — оторопел Юрий. — Только не говорите, что вы кого-то…

— Да нет, всё гораздо проще, — усмехнулся я. — Я же демонстрировал, как способен без приборов оценить здоровье человека? В Ижевске живёт наркоман, молодой парень. И смерть наступит в течение ближайших нескольких дней, это неизбежно. Не верите? Когда нас объединит связь, необходимая для сражения с палесмуртом, вы сможете задать мне вопрос повторно и почувствуете, если я лгу. Парень, как и вы когда-то, заканчивал УдГУ по схожей специальности. Вы получите его внешность и документы, абсолютно легальные. Никого не удивит, если тот парень пропадёт из города и объявится где-то на Дальнем Востоке. А ваша мать после смерти сына бросит всё и уедет подальше к родне на другой конец страны. На живом человеке изменения держатся долго и уходят постепенно, а людям свойственно с годами меняться. Никто из знакомых на новом месте ничего не заподозрит, когда вы за пять-шесть лет понемногу станете прежним.

Совещались мать и сын весь вечер и ночью, утром же сказали, что согласны рискнуть. Не сомневался. Юрий не из тех, кто струсит перед угрозой и сбежит. Да и в каком мужике не живёт лихой пацан, который мечтает поохотится на диких львов и монстров? Наконец прозвучало:

— Ну и как мы собираемся его убивать?

— Когда-то люди были грубее, не знали гуманизма, а на любовь и чувства смотрели как на то, чем при необходимости можно заставить пожертвовать ради рода. Тогда шаманы и маги разных тварей и демонов использовали как цепных псов: откормить на чужом племени и ослабить его, заставить напасть на чужого колдуна. Заодно придумали разные приёмы нападения и защиты, магическое оружие… А какой мальчишка не мечтает научиться драться как крутой воин? Я же, когда попал к моей наставнице, считай, был тоже мальчишкой. Она смеялась, но приглашала для меня учителей. Они показывали, как драться реальным холодным оружием, а наставница потом объясняла, как формировать точно такое же копьё, но уже из своей силы. При сегодняшнем уровне магии копьё выйдет одна видимость, иллюзия, неспособная в реальном мире расколоть даже пылинку. Палесмурту, созданию чисто магическому, этого должно хватить. Главное нам ударить ему в спину, потому что она намного старше нас и кто знает, на какие подлянки способен. Для этого мне и нужен напарник, на которого палесмурт отвлечётся, а я в этот момент ударю.

день мне понадобился на поездку в Ижевск, чтобы всё там подготовить. Весь следующий день мы готовились к сражению с палесмуртом как к самой настоящей военной операции. Чтобы он нас не сожрал и желательно вообще не поранил, действовать мы должны абсолютно синхронно. При этом общаться и говорить до начала атаки мы не сможем, а к нужному месту подходить станем вообще с разных сторон. Грибников по лесу из соседних дач шляется немеряно, так что два человека с корзинками тварь насторожить не должны. Потому сначала распечатали спутниковую фотографию места, на ней нарисовали карту с расстояниями и маршрутами. Потом сначала замерили скорость ходьбы во дворе, дальше сходили в парк. Под удивлённые взгляды игравших там мальчишек два мужика продирались через кусты, засекали время с секундомером и о чём-то дискутировали. Я бы предпочёл ещё раз всё проверить, не люблю действовать, если у меня нет запасного варианта, а лучше двух или трёх. Но поджимал прогноз погоды, в завтра обещали грозу, а затем долгий период сухого затишья.

Выбранный день с утра был таким же жарким, как и все предыдущие. Но вот голубое небо потемнело, стало каким-то грозным, тяжёлым. Солнце скрылось за огромной чёрной тучей, кожу обдало холодное прикосновение разом обозлившегося ветра. Раздался оглушающий гром. Откуда-то издалека ему вторил другой, не менее грозный раскат. Совсем рядом сверкнула молния, разрезавшая потемневшее небо, как острый нож. Магия и физический мир хотя и находятся в параллельных слоях реальности, всё равно соприкасаются. И записи наставницы, и мой опыт говорили, что хаос электрических разрядов должен вызвать бурю эфира. Я и так умею становиться в магическом плане почти невидимым, это природное свойство демона. А начавшаяся буря, надеюсь, закроет и это «почти».

Согласно тщательно выверенному хронометражу, Юрий зашёл на поляну как приманка: спрятаться в удобном месте от дождя. Для палесмурта — подарок, человек с достаточным уровнем дара в крови, раз смог пройти через маскировку. На самом деле его дар заимствованный, это я с согласия Юры сформировал слабую привязку, которую оборву сразу после боя. Я вошёл на поляну с противоположной стороны ровно на две секунды позже. Палесмурт стол в центре, спиной ко мне, его дымная рука стремительной змеёй или может быть угольной тенью по земле ползла к Юрию и уже почти добралась до его ботинок, когда я метнул сотканное из магии копьё.

Я рассчитывал, что монстр успеет частично вернуться, я всего лишь его серьёзно подраню. да и механизмами регенерации и обхода раненых участков подобные твари, если верить записям ахай Аюржан, буквально упичканы. Но палесмурт ослаб заметно сильнее, чем я предполагал. Копьё пробило тварь насквозь, широкий, похожий на лавровый лист наконечник вышел из груди где-то в области сердца. Неуязвимому для материального оружия монстру оказалось достаточно единственного удара. Впрочем, рисковать я не собирался, оказавшись рядом с агонизирующим телом, отсёк магическим топором голову и конечности.

Урок мне на будущее за невнимательность — увлёкся чтением следа и не ждал встретить такую экзотику, да ещё вдалеке от места силы. В прошлый раз палесмурт смог меня зацепить только потому, что застал врасплох. Дальше я вложил голову палесмурта Юре в грудь, а аккуратно вырезанное сердце твари сунул в карман… с тоской посмотрев на остальное тело, которое медленно начало распадаться и таять. Ну почему я не способен поглощать сырую энергию напрямую? Законсервировать, потом есть — мне бы этого монстра лет на пять хватило без всяких охот.

На следующий день мы расстались. Я оставил Юрию и его матери деньги и документы, которые заранее выкрал у предназначенного на заклание наркомана. Дал подробные инструкции, забрал Юрин паспорт — его найдут на теле. И уехал в Ижевск. Как раз пока я организовываю труп, внешность Юрия закончит меняться под новый облик.

Эпилог

Ижевск снова встретил меня дождём, похоже, для приезда и отъезда у города для меня это специальная именная погода какая-то. Улицы стали сырыми и неуютными, солнце уснуло, спрятавшись за пеленой серых туч, в деревьях попрятались нахохлившиеся птицы. Пахло сыростью и тоской. Депрессией. Даже лица прохожих и те все как один выражали какую-то печаль и меланхолию. Ещё один парень, осунувшийся, небритый, тяжело шагавший прямо по лужам, ни у кого не вызывал вопросов. Парень же дошёл до привокзальной площади, какое-то время постоял, глядя на часы на здании вокзала. Потом тяжело поднялся на мост, который шёл над железнодорожными путями к платформам. На середине моста, раньше, чем кто-то из немногочисленных пассажиров хоть чего-то успел предпринять, неожиданно ловко забрался на перила. И прыгнул вниз, прямо на высоковольтные провода. Тело упало на пути с тупым звуком. Пронзительно закричала женщина, кто-то запоздало кинулся к перилам. Поздно. Кусок палесмурта, который я скормил парню сегодня утром, сделал его точной копией Юрия. На месяц-другой тело поменялось физически: хватит времени и определить кто, и похоронить. Юрин паспорт лежал в кармане куртки, самоубийцу опознают сразу. Через пару дней в местной газете прикормленная девочка-журналистка с моей подачи тиснет душераздирающую статейку, как, не выдержав позора от совращения школьницы и публичного осуждения, бывший учитель покончил с собой.

Я не соврал ни полслова, когда говорил, что парень, чьё место и займёт теперь Юра, умрёт через несколько дней. Не соврал и что его организм скоро не выдержит очередной дозы героина или ломки, сгорит. Хотя не завтра, конечно, ещё с полгода паренёк мучился бы сам и мучил своих родных и знакомых из тех, кто ещё не отказался от него до конца. Наверно, в таких случаях положено испытывать моральные терзания, муки совести по поводу сложного выбора… Наверное, я слишком чёрствый для этого. С моей точки зрения, выбрал судьбу и убил себя этот парень ещё когда сначала сел на наркотики, а потом сорвал несколько попыток родных по реабилитации. Зато сейчас хотя бы напоследок и хоть раз в жизни принесёт окружающим пользу. Его смерть спасёт жизни трёх действительно хороших людей. По мне — так вполне достойный обмен. Пусть ни Алиса, ни Юра и его мать про это никогда не узнают. Должны же у меня оставаться какие-то маленькие тайны?