Однажды в грозу

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Этой ночью Феликс долго лежала без сна. Разве могла она заснуть? Натан назвал ее «дорогая», доказал, что она ему небезразлична. Безусловно, он, как истинный джентльмен, относился с уважением ко всем представительницам ее пола. И все же ее он считал особенной.

Томно вздохнув, она перевернулась на другой бок. Разумеется, это не доказывало, что он испытывает к ней такие же глубокие чувства, как она к нему.

Она любит его, и до вторника у нее еще есть время. Наверное, ей следует вести себя более сдержанно, чтобы не наскучить Натану своей восторженностью. Кто знает, может, их отношения продолжатся за пределами Давоса….

С этой мыслью она начала погружаться в сон. Казалось, телефон зазвонил, едва она закрыла глаза. Приподнявшись, она включила свет и, сняв трубку, посмотрела на часы. Половина шестого! Кому еще она понадобилась в такую рань?

— Алло?

— Я забронировал для тебя билет на ближайший рейс до Лондона, — послышался в трубке голос ее отца. — Начинай собирать вещи.

Феликс насторожилась. Ее отец опять что-то задумал, но она не собиралась поддаваться на его очередную манипуляцию. Она не девочка на побегушках и будет встречаться с кем хочет.

— Я не планировала никуда ехать, — спокойно произнесла она. — Я остаюсь до вторника, как и планировала.

— Ну, раз ты так считаешь нужным, не стану тебя неволить, — неожиданно согласился ее отец.

Что-то произошло! Ее отец никогда так просто не уступал.

— Спасибо, что разбудил меня в полшестого для такого важного разговора, — сказала Феликс.

— Ах ты маленькая др!.. — Он едва сдержался. — Если хочешь остаться, будь по-твоему. Уверен, Генри Скотт быстро поправится и…

Вражда с отцом была мгновенно забыта.

— Генри? Что с Генри? — забеспокоилась она. — Он болен?

— Вчера вечером мне звонили из Лондона.

Очевидно, его любовница, подумала Феликс.

— Ему стало плохо, и его отвезли на «скорой» в больницу.

— Что с ним? — спросила она.

— Я не знаю и не могу сказать, в какой он больнице, но, кажется, он просил найти тебя.

Бедный Генри. Феликс подавила приступ паники.

— И ты забронировал для меня билет?

— Да, на самый ранний рейс, на который только было возможно. Я подумал, ты захочешь к нему поехать.

— Спасибо тебе, папа, — тихо сказала Феликс, удивленная столь необычной для ее отца предупредительностью. Ей даже стало немного стыдно. В нем было что-то хорошее, даже если он тщательно это и скрывал.

— Не за что, — ответил он и продиктовал ей информацию о предстоящем рейсе.

Положив трубку, Феликс быстро приняла душ и упаковала вещи. Она знала, что не вернется сюда. Судя по всему, с Генри произошло что-то серьезное, иначе он не стал бы ее звать. Она должна как можно скорее приехать к нему.

Но даже сейчас, обеспокоенная здоровьем Генри, она не могла не думать о Натане.

Ей хотелось позвонить ему или написать записку, но она побоялась, что он сочтет ее навязчивой.

По дороге домой Феликс вдруг поняла, что в то время, как она многое рассказала о себе Натану, ей о нем почти ничего не известно. Чувства к нему делали ее уязвимой, и она была рада, что не сообщила ему о своем отъезде.

Что он мог ей сказать, кроме «Пока!». А она чувствовала бы себя полной идиоткой из-за того, что подняла его в такую рань. Что ж, по крайней мере она избежала неловкой ситуации и не выставила себя полной дурой.

Лондон встретил ее жаркой солнечной погодой. Она не знала, в какой больнице находится Генри, поэтому решила заглянуть в офис и у кого-нибудь спросить, где он и что с ним.

С замирающим от волнения сердцем Феликс вошла в здание компании и направилась прямиком в юридический отдел. Первым человеком, которого она встретила в коридоре, был не кто иной, как Генри Скотт. Он совсем не выглядел больным.

— Феликс! — радостно воскликнул он. — Не ожидал, что ты так быстро вернешься. — Он пристально посмотрел на нее. — Ты очень бледна. С тобой все в порядке?

У нее отлегло от сердца. Похоже, все обошлось.

— Пришлось поторопиться. Мне сообщили, что вы при смерти, — произнесла она, не подумав.

— Там, наверху, я еще не нужен, — усмехнулся он. — Пойдем в мой кабинет. Расскажешь мне о своей поездке.

— Что с вами случилось? — спросила она, когда Генри закрыл дверь и сел в кресло напротив нее.

— Твой отец? — предположил Генри. — Он тебе позвонил?

Лгать не имело смысла. Генри слишком хорошо знал Эдварда Брэдбери и привык к его фокусам.

— Он в Давосе, — сообщила Феликс.

Лицо Генри выражало удивление.

— Я этого не знал.

И неудивительно. Ее отец намеренно ничего не сказал Генри, чтобы тот не предупредил ее о его приезде.

— Рано утром он позвонил мне и сказал, что вас увезли в больницу. Что с вами все-таки произошло? Вы больны? — В данный момент Феликс больше беспокоило здоровье Генри, чем то, что собственный отец предпочел до смерти ее перепугать, лишь бы отослать ее подальше от Натана Мэллори.

— Ничего серьезного, — ответил Генри, и она испытала чувство облегчения. — Представляешь, вчера впервые в жизни я каким-то образом умудрился забыть про инъекцию инсулина.

— Инсул… Вы диабетик? — удивилась Феликс.

— Да.

— Я не знала.

— Ты и не могла знать. Все было под контролем.

— До вчерашнего дня?

— Да, и я ругаю себя за эту оплошность.

— Вы потеряли сознание?

— Да, в магазине во время перерыва на ленч. Очнулся в больнице. Пока я был без сознания, врачи измерили уровень сахара у меня в крови и вкололи мне инсулин. Мое состояние не вызывало опасений, и уже вечером они отпустили меня домой.

— Зачем вы сегодня пришли на работу? Вам нужен отдых.

— Не волнуйся, девочка, — произнес он отеческим тоном. — Я в полном порядке.

— А мне сказали, что я срочно вам понадобилась, — улыбнулась девушка.

— Кого еще я стал бы звать, если бы находился при смерти? — поддразнил ее Генри. — Разве мы с тобой не друзья, Феликс.

Теперь, когда она убедилась, что здоровью Генри ничего не угрожает, можно было переходить к другим вопросам.

— Да, вы мой самый лучший друг, Генри, — сказала она. — Поэтому ответьте, пожалуйста, на мой вопрос. Вы ведь знали имя человека, за которого я вышла замуж, не так ли?

— Да. Я узнал его на следующий день после того, как вы поженились, — признался пожилой мужчина.

— Вы ходили в регистрационное бюро?

— Не сердись, Феликс, — виновато улыбнулся Генри, но она и не сердилась вовсе. Ты была очень расстроена, а я не исполнил бы свой долг перед твоей матерью, если бы не узнал, кто твой муж и с какими последствиями ты можешь столкнуться.

— О Генри, — мягко произнесла она, затем задала ему вопрос, который не решалась задать все эти годы: — Вы ведь любили мою мать, правда?

Генри отвернулся на мгновение, затем снова посмотрел на нее.

— Фелисити была святой. Я искренне надеялся, что однажды смогу на ней жениться.

На глаза Феликс навернулись слезы. Ее мать могла бы беззаботно жить с Генри, но ради дочери оставалась с грубым, деспотичным мужем.

— Мой дорогой Генри, — прошептала Феликс, — вы знали, что отец жестоко с ней обращался?

— Если бы я попытался его приструнить, было бы только хуже, — признался он.

— Но вы продолжали на него работать.

— Я отказался от нескольких более выгодных предложений. Но если бы я перестал работать на Брэдбери, то потерял бы возможность приходить в ваш дом и делать то немногое, что я мог делать для Фелисити. А когда ее не стало…

— Вы остались здесь ради меня, — предположила Феликс.

— Я боялся, что ты повторишь судьбу своей матери, но, к счастью, этого не произошло. — Пожилой мужчина улыбнулся. — Думаю, ты начала обретать себя в тот день, когда стала женой Натана Мэллори.

— А вы поддерживали каждый мой шаг на этом пути.

— Если бы все сложилось, как я хотел, ты стала бы моей падчерицей, — ответил он. — Естественно, я тебя поддерживал.

Феликс знала, что из него получился бы отличный муж и отчим. При мысли о том, как счастлива могла бы быть ее мать, ее охватила печаль. И все же Феликс нашла в себе силы спросить:

— Это вы послали записку Натану Мэллори?

— Какую еще записку?

— Не притворяйтесь, Генри, — пожурила его она. — Я знаю, что это были вы. — Генри ничего не ответил, но она не собиралась сдаваться. — Оскар Ливингстоун — помните такого?

— Черт побери!

Феликс улыбнулась.

— Когда я рассказала вам, как несправедливо обошелся мой отец с Натаном, вы выяснили, за кого я вышла замуж, и обратились к мистеру Ливингстоуну. Договорившись с ним, вы послали Натану записку с номером телефона вашего друга.

— Черт побери! — снова воскликнул Генри. — Как ты догадалась?

— Не я, Натан Мэллори. Он в Давосе. Мы разговаривали. — Она внезапно замолчала, вспомнив объятия и поцелуи Натана. Знает ли он о ее отъезде?

— Натан Мэллори все узнал? — Кажется, Генри совсем не удивило, что Натан тоже был в Швейцарии. — Но как?

— Я сказала ему, что вы знали о моем браке и о том, как несправедливо поступил мой отец с моим мужем. Тогда он рассказал мне о записке и спросил, слышала ли я об Оскаре Ливингстоуне. Этот человек был вашим университетским другом, и догадаться, кто свел его с Мэллори, ему не составило труда.

— И как проходила ваша встреча? — поинтересовался Генри.

Феликс покраснела.

— Очень хорошо. Один раз мы вместе ужинали, и я по глупости сказала об этом отцу, когда он мне позвонил.

— Готов поспорить, он тут же помчался в аэропорт, — весело произнес Генри.

Рассмеявшись, Феликс подошла к старому другу.

— Большое вам спасибо за то, что помогли Натану избежать разорения, — мягко произнесла она и, наклонившись, поцеловала его в щеку.

— Этот человек доказал, что более чем достоин этой помощи, — искренне ответил Генри. — Как думаешь, мне следует позвонить твоему отцу и сказать, чтобы он обо мне не беспокоился?

— Не забудьте передать привет от меня, — улыбнулась Феликс.

После этого она прошла в свой кабинет, но не смогла сосредоточиться на работе. Сказав себе, что ее не ждали здесь до среды, она решила устроить себе небольшой выходной и поехала домой.

Дом без Грейс опустел. Бесцельно слоняясь по пустым комнатам этого холодного, бездушного склепа, Феликс не понимала, как могла прожить здесь столько лет.

Она распаковала чемодан, перемыла всю грязную посуду, оставленную отцом в раковине, приготовила кофе, но так и не смогла отделаться от тревожных мыслей. Вчера она чуть не занялась любовью с Натаном, а сегодня уехала, даже не предупредив его. Ее сердце осталось в Давосе, и она не находила себе места. Но разум подсказывал ей, что она поступила правильно. Все закончилось, а, с точки зрения Натана, возможно, и не начиналось. Это она после нескольких поцелуев навоображала себе бог знает что.

Чтобы немного отвлечься, Феликс прошла на кухню, где Грейс хранила блокнот с телефонными номерами, и позвонила ее подруге Мидж.

— Вы случайно не знаете, где Грейс? — спросила она, представившись.

— Она сейчас здесь. Подождите минутку.

Мгновение спустя в трубке послышался голос Грейс.

— Ты уже вернулась? — спросила пожилая женщина.

— Да, вернулась сегодня, — ответила Феликс. — Что произошло, Грейс?

— Я много лет готовила ему его любимый стейк, а тут он заявил, что моя стряпня никуда не годится, — недовольно проворчала Грейс.

— Вы поссорились?

— Чуть не подрались, — рассмеялась Грейс.

— Тебе уже полегчало?

— Я не вернусь, если ты спрашиваешь об этом.

— Нет, не об этом, — ответила Феликс. — Просто хотела убедиться, что с тобой все в порядке.

— Я в полном порядке и останусь у Мидж, пока не решу, что делать дальше. Не принимай это на свой счет, Феликс, но вне вашего дома я наконец-то могу спокойно вздохнуть.

Феликс прекрасно понимала Грейс и даже завидовала ей. Жаль, что она не может так же просто собрать вещи и уйти.

Или может? Эта мысль показалась ей заманчивой. Правда, придется подождать, пока она не найдет новую экономку. Но затем она… Отдаленный раскат грома прервал ее размышления.

Когда Феликс ложилась спать, еще парило, но, к ее облегчению, гроза оставалась далеко. Ее мысли по-прежнему занимал Натан Мэллори. Он был ее единственной любовью, а она в лучшем случае одним из его коротких увлечений.

Проснувшись субботним утром, Феликс принялась наводить порядок в доме. Когда нигде не осталось ни соринки, ни пятнышка, она отправилась в магазин за продуктами. Из-за жары у нее не было аппетита, но ей все же удалось проглотить немного салата и банан.

Приняв душ, Феликс облачилась в тонкий шелковый костюм и уселась с книгой на диване в гостиной, но уже скоро поняла, что это бесполезное занятие. Она не помнила ни строчки из прочитанного: ее мысли были далеко. Ложиться в постель было еще рано, поэтому, выпив стакан молока, она попыталась снова сосредоточиться на книге, но на этот раз ей помешал сильный раскат грома. Она изо всех сил старалась сохранять спокойствие, но ее сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда в дверь позвонили. Она побежала открывать и, напуганная страшным грохотом, забыла об осторожности и распахнула дверь настежь.

Потрясение было так велико, что Феликс застыла на пороге как вкопанная.

— Натан! — произнесла она, не веря своим глазам. Вспышка молнии пронзила небо. — Заходи. Не стой под дождем.

Ее радость была так велика, что сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Как он здесь оказался? Ему следует быть в Швейцарии.

— Каким ветром тебя сюда занесло? — небрежно произнесла Феликс, пытаясь унять свое волнение. После скандала восьмилетней давности она не думала, что он снова переступит порог этого дома. Но он был здесь! По какой-то причине покинул Швейцарию и приехал повидаться с ней!

— Моя машина сломалась неподалеку, — ответил Натан, но его серые глаза улыбались, и она поняла, что он лжет.

— Попытайся еще раз, — сказала она. — Сомневаюсь, что ты покупаешь себе такие некачественные автомобили.

Натан улыбнулся.

— Мне стало скучно.

Феликс окинула его взглядом. На нем был элегантный костюм с галстуком.

— Такой нарядный — и некуда пойти?

— Мы ужинали в ресторане. Я отвез ее домой, но на кофе не остался.

Феликс не знала, ревновать ли его или радоваться, что ему наскучило общество другой женщины. В этот момент его взгляд задержался на ее груди, и ей стало неловко. Очевидно, он заметил, что под тонким шелковым топом на ней больше ничего нет.

— Было очень жарко, — произнесла она, краснея.

— Тебе очень идет этот костюм, дорогая, — ответил Натан.

— Будешь кофе? — быстро предложила она, пока он не сказал что-нибудь еще, смутив ее окончательно.

Натан нежно посмотрел на нее, словно понимая, что она сейчас чувствует.

— Да, с удовольствием.

Примерив на себя роль гостеприимной хозяйки, она открыла дверь в гостиную:

— Располагайся.

Феликс была очень благодарна ему за то, что он позволил ей побыть одной эти несколько минут.

Неожиданно над головой сильно загремело, свет погас, и Феликс услышала собственный крик. Но мгновение спустя Натан уже был рядом и крепко ее обнимал.

— Испугалась? — произнес он с сочувствием.

— Теперь все в порядке. — Рядом с ним она чувствовала себя в полной безопасности. — Правда.

Феликс попыталась высвободиться.

— Не вредничай, — мягко пожурил ее Натан. — Ты же знаешь, как мне нравится тебя обнимать.

— О Натан, — протянула она, улыбаясь во весь рот. — Мы совсем забыли про кофе. — На этот раз ей удалось выскользнуть из его объятий, но Натан наклонился и поцеловал ее.

— Кофе меня уже не интересует.

В его серых глазах она прочитала его истинный интерес, но не была до конца уверена в правильности своей догадки.

— Так твоя машина сломалась или нет? — осторожно спросила она.

Натан покачал головой.

— Она припаркована на вашей подъездной аллее. Я хотел видеть тебя, Феликс, — мягко добавил он.

О Натан! Ее ноги внезапно стали ватными.

— Это хорошо, — пролепетала она.

Натан рассмеялся.

— А может быть еще лучше.

Заглянув в его глаза, Феликс поняла, что это полностью в ее силах. Приподнявшись на цыпочках, она поцеловала его в щеку.

— Так лучше? — спросила она, но не успела отстраниться, как он крепко прижал ее к себе.

— Должен признаться, на этот раз все может зайти гораздо дальше, — серьезно сказал Натан.

Феликс посмотрела ему в глаза.

— Не знаю, как я к этому отнесусь, — честно призналась она, но ей не понравилось, когда Натан немного отстранился. — Но это не означает, что я не хотела бы… э-э…

— Попробовать?

Феликс бросило в жар.

— Я… я приготовлю кофе, — пробормотала она, но Натан не отпустил ее.

— Лучше скажи, почему не предупредила меня о своем отъезде, — упрекнул ее он.

— Я хотела, но… — Она не могла сказать ему, что не сделала этого, потому что боялась показаться ему навязчивой.

— Но предпочла, чтобы я обо всем узнал от твоего отца?

— Это он тебе сказал?

— По его словам, он приехал в отель оплатить твой счет, но, поскольку я уверен, что ты сделала это сама, он нарочно искал встречи со мной, чтобы сообщить, будто ты попросила его забронировать для тебя билет на ближайший рейс до Лондона.

— Все было не совсем так, — возразила Феликс. — Э-э…

— Не потому ли ты уехала, что я показался тебе слишком настойчивым? — спросил он всерьез.

Ошеломленная, Феликс уставилась на него. Неужели он мог такое подумать? Был единственный способ оказать ему, что он ошибался.

Встав на цыпочки, она крепко поцеловала его в губы. Когда она отстранилась, Натан, глядя в ее широко распахнутые зеленые глаза, произнес:

— Ты меня убедила.

Тогда он возобновил то, на чем остановился в четверг вечером. Вскоре его пиджак и галстук оказались на спинке стула, и Феликс почувствовала тепло его груди сквозь тонкую ткань топа. При этом ее соски затвердели.

— Ты прекрасна, моя дорогая, — прошептал он, ответив на ее поцелуй.

Она любила его. Ей было так уютно в его объятиях.

До тех пор, пока его руки не скользнули под ее топ и не начали подниматься вверх. Внутри нее начала зарождаться непонятная стихия, угрожающая поработить все ее существо. Она резко отпрянула и отошла в сторону.

— П-прости, — смущенно пролепетала она.

— Тебе не за что извиняться, — спокойно заверил ее Натан.

— Ты, наверное, думаешь, что я тебя дразню.

— Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы так думать.

— Ты меня знаешь? — удивилась она. — Мы общались меньше недели.

— Мы женаты целых восемь лет, забыла? — улыбнулся он. — Я знаю, что ты умная, добрая и честная. Думаю, для начала вполне достаточно.

Для начала чего? Ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

— Я собиралась оставить тебе записку, но передумала. Не хотела, чтобы ты подумал… — Она замялась.

— Полагаю, тебе следует научиться больше доверять своим инстинктам, — посоветовал ей Натан.

— Правда?

— Но и об осторожности при этом забывать не следует.

Феликс улыбнулась. Ей захотелось снова его поцеловать, но она не рискнула. Она не знала, в чем дело, но не могла преодолеть последний барьер.

— М-мой отец сообщил мне, что Генри стало плохо и я нужна ему, — выпалила она.

— Ты слишком далеко от меня, — заметил Натан, но не приблизился ни на шаг.

Доверяй своим инстинктам, сказал он. Глубоко вдохнув, Феликс подошла к нему и положила руки ему на талию.

— Что со мной не так? — спросила она. Натан заглянул ей в глаза.

— Дорогая, ты настолько хороша, что я боюсь проснуться и обнаружить, что ты лишь прекрасный сон.

— Сомневаюсь, что ты вообще можешь чего-то бояться, — ответила она, улыбаясь.

Натан обнял ее за плечи.

— Расслабься и расскажи мне, как здоровье Генри. У него был сердечный приступ?

Удивительно, но ей и вправду удалось расслабиться.

— Я тоже так подумала. Я не знала, в какой он больнице, поэтому сначала заехала в офис. Представляешь, как я удивилась, когда встретила там Генри, здорового и бодрого. Оказалось, что он просто забыл сделать себе инъекцию инсулина. Я понятия не имела, что он диабетик.

— Бедная Феликс, — посочувствовал ей Натан.

— Бедный Генри. — Она широко улыбнулась. — Ты был прав. Ту записку действительно послал тебе Генри.

Натан улыбнулся в ответ.

— Ты рассказала ему о моих догадках?

— Мне пришлось. Он хотел знать, как я обо всем догадалась.

— Я обязательно с ним встречусь, — сказал Натан, и Феликс поверила ему.

Когда она заглянула ему в глаза, ей показалось, что он чего-то ждет, но чего, она не знала. Ее переполняла любовь к нему, и она больше не могла это выносить.

— Я хочу тебя поцеловать, — услышала она свой собственный хриплый голос.

Выражение лица Натана не изменилась.

— Если хочешь, давай. Я нисколько не возражаю.

— А что, если я снова чего-то испугаюсь?

Он нежно улыбнулся.

— Я большой мальчик. Справлюсь.

Тогда она прильнула к его губам и почувствовала себя еще более смелой.

— Можно еще раз?

Натан рассмеялся.

— Думаю, мы можем это устроить.

Когда их губы встретились снова, она словно воспарила на седьмое небо.

Они продолжали обмениваться поцелуями. Натан сжимал ее в объятиях, но не настаивал на более интимных ласках.

Постепенно их поцелуи становились все жарче. Внутри Феликс начал разгораться огонь, и она, окончательно осмелев, прижалась к Натану.

Закончив очередной поцелуй, он слегка отстранился и нежно произнес:

— Моя дорогая Феликс, я очень тебя люблю, но…

Ее лицо залила краска. Он любил ее! Она никогда еще не испытывала такой радости. Это все, чего она хотела. Его признание разрушило последний барьер, и теперь она была готова впустить его туда, где до него никто еще не бывал.

Она тоже хотела признаться ему в своих чувствах, но вместо этого почему-то произнесла:

— Натан, я хочу заняться с тобой любовью.

Он остановился и посмотрел на нее так, словно не верил своим глазам.

— Да, — немедленно подтвердила она.

Посмотрев ей в глаза, Натан притянул ее к себе и запустил руки под ее топ.

От удовольствия Феликс задержала дыхание.

— Ты уверена?

— Да, — хрипло повторила она и была щедро вознаграждена, когда его ладони накрыли ее грудь.

— Точно?

Для нее это были абсолютно новые ощущения. Она впервые хотела мужчину. Натан был не просто мужчиной, а ее мужем, человеком, которого она любила.

— Я никогда еще ни в чем так не была уверена.

— Ты очень смелая, моя дорогая. — С этими словами он взял ее на руки, покинул кухню и направился к лестнице.

— Я значительно тяжелее, чем восемь лет назад, — улыбнулась Феликс.

— Это очень приятная тяжесть, — ответил Натан, целуя ее.

Феликс приятно удивило, что он безошибочно нашел ее спальню, где однажды провел вместе с ней ночь.

Только на этот раз все было по-другому. Она уже не была робкой девочкой-подростком, которую нужно было защищать в грозу. Теперь она была взрослой сексуальной женщиной, жаждущей удовлетворить свое желание.

Включив торшер, Натан быстро снял с себя рубашку. Завороженная его мужественной красотой, Феликс протянула руку и коснулась его обнаженной груди. В ответ он нежно на нее посмотрел, поцеловал и привлек к себе. Она так сильно его любила, что была готова ему отдаться.

Однако, когда Натан начал снимать с нее топ, Феликс обнаружила, что некоторая неловкость еще осталась. Схватив его за запястья, она нервно произнесла:

— Я не могу.

Натан тут же остановился.

— Не можешь заниматься любовью? — В его голосе не было ни капли раздражения.

Феликс покачала головой.

— Свет, — сказала она, опустив глаза.

— О дорогая, — нежно улыбнулся он и выключил торшер.

Феликс стала еще больше им восхищаться. Он понял, что она пока еще не была готова предстать перед ним обнаженной при свете.

Затем она снова оказалась в его объятиях, и уже не возражала, когда Натан стащил с нее топ.

Вскоре они уже стояли, полностью обнаженные, и он покрывал поцелуями ее грудь. Феликс потеряла способность мыслить. Остались только эмоции. Почувствовав, как к ее животу прижимается его твердая плоть, она задрожала.

— Все хорошо, дорогая, — подбодрил ее Натан, после чего вместе с ней опустился на кровать и продолжил ее ласкать.

Феликс хотелось доставить ему такое же удовольствие, но она не знала как.

— Что я должна делать? — пролепетала она.

— О моя дорогая невинная девочка, — мягко произнес Натан. — Делай все, что считаешь правильным.

С каждым новым поцелуем, с каждой лаской она становилась все более раскрепощенной. Ее губы покрывали поцелуями его лицо и шею, руки скользили по его спине, ноги переплелись с его ногами.

Ей хотелось принадлежать ему, но, когда его пальцы коснулись трепещущей складки между ее бедрами, у нее перехватило дыхание, и она вскрикнула от неожиданности.

Натан приподнялся.

— Что-то не так? — спросил он, словно подозревая, что она могла испугаться и передумать.

Боясь, что он может остановиться, Феликс быстро обрела дар речи.

— Просто немного застеснялась, но все уже прошло. — В подтверждение этого она теснее прижалась к нему и раздвинула бедра.

— Как же я люблю тебя, дорогая, — прошептал он, снова ложась на нее, и мгновение спустя их тела наконец слились воедино.