Огненное кольцо

Глава 12 По кличке «Крест»

Без остановки миновав небольшой пост в тоннеле, они въехали на слабо освещенную станцию. На платформе, под несколькими фонарями, суетились люди.

— Выходим, — тихо сказал Венику Кирилл, хотя тот и сам все понял.

Не успели они покинуть дрезину, как кучка мужиков с озабоченными лицами быстро начала переносить на станцию коробки с дрезины. Другие же таскали к краю платформы какие-то пустые ящики. У Веника мелькнула мысль, что это тара для какого-то барахла с уничтоженной станции.

Чтобы не путаться под ногами, он последовал за Кириллом в технический коридор, несколько раз повернули и остановились перед крепкой металлической дверью. Кирилл хотел постучать, но дверь открылась и из нее, в коридор вышло несколько мужиков, которые, кивнув Кириллу, быстрым шагом удалились.

Веник, за Кириллом шагнул внутрь и оказался в небольшой комнатке, посредине которой, под лампочкой стоял небольшой столик с несколькими пожелтевшими бумагами на нем.

Навстречу им поднялся пожилой мужик с длинными седыми волосами, забранными на затылке в пучок, что делало его похожим на старуху.

— Ну что? — поинтересовался тот.

Кирилл махнул рукой и присел на табурет.

— Все как есть. Подчистую, — непонятно ответил он, но мужик понимающе кивнул.

— А это кто? Выживший?

— Нет. Этот тот самый парень.

Он кратко рассказал историю Веника.

— Вот, собственно, благодаря ему я здесь и сижу, — закончил он рассказ и добро посмотрел на Веника, отчего тот подумал:

«А что если попросить у них, чтобы оставили меня здесь? Люди вроде нормальные».

Мужик согласно кивнул головой.

— Это да. Первый раз на моей памяти такое. Если бы у нас потерь не было, то вообще, все шикарно вышло бы. Так там всех местных, подчистую?..

— Почти все, — сообщил Кирилл. — Мы нашли только двух девушек, еще девчонок почти, запертых. Я так понял, с нимисобирались развлечься главари этих «ангелов», да вот мы помешали.

— Н-да, — пробормотал дядя Вася. — А все равно, жалко мне наших парней.

Кирилл помрачнел.

Скрипнула дверь. Кто-то уже в открытую дверь постучал, и из-за нее показалась очень симпатичная мордашка девчонки лет шестнадцати.

— Василий Семенович, — можно вас? — обратилась она к мужику.

Тот встал с места, тихо перекинулся с девушкой несколькими фразами и без слов вышел за ней в коридор.

— Это кто? — спросил Веник. — Кивнув на дверь.

— Это Лиза, она…

— Да нет, я про…

— А это? Это наш главный. Песков. Дядя Вася.

— Слушай Кирилл, — быстро сказал Веник. — А можно мне тут у вас остаться?

— В каком смысле? — тот удивленно посмотрел на парня.

— Ну как… Вообще. Навсегда.

Кирилл выглядел очень удивленным. Он почесал подбородок.

— Честно говоря, — сказал он. — Не ожидал я от тебя такого.

— А чего такого? — быстро заговорил парень. — Вы не подумайте, я не дезертир какой-то. Просто давно уже хотел уйти с Диаметра. Это со стороны смотрится внушительно, а внутри там жизнь не сахар. Да еще война эта. Я ведь работать могу. Вы не пожалеете…

— Понимаешь, Серега, — все также задумчиво сказал Кирилл. — Там, на «Новослободской», я сперва плохо о тебе подумал. Потом все выяснилось и я вижу, что ты нормальный парень. Но не могу я тебя у нас оставить. Ради твоей же пользы — не могу!

— Да почему же???

— Ну, ты же видишь, к чему дело тут идет. Рано или поздно Диаметр и до нас доберется. Узнают, что ты от них сбежал и тогда что ты будешь делать? Снова в бега? К тому же люди у нас разные. Знают, что придется под Диаметр ложиться, и вроде даже нам от этого чем-то лучше станет, безопаснее. Но все равно, не все хотят этого, хотя и понимают, что деваться некуда.

— А я тут при чем?

— А при том, что кроме меня, еще несколько наших знают, что ты с Диаметра. Разговоры пойдут, будут косо на тебя смотреть. К тому же отсюда до Красной линии всего одна станция, да и та давно под вами. Дойдут до них слухи, что тут у нас дезертир завелся, потребуют тебя выдать… Сам понимаешь, что дальше будет… Это я тебе прямо говорю.

— Я понимаю, — вздохнул Веник. — Ну ладно, тогда я пойду.

— Пойдем, — легко вскочил со своего места Кирилл и Веник подумал, что тот рад его уходу. Каким бы смелым не был этот чувак, но с Диаметром он шутить не собирался.

Парни покинули комнатку и направились по коридору обратно на станцию. Пока они шли, Веник лихорадочно думал, а что если рассказать тому всю правду о себе? Что он никакой не Серега, и прочее?

«Нет! — вовремя одумался он. — Узнают, что я враг Диаметра, а это еще хуже будет».

Они снова оказались на платформе. Дрезины уже не было, но мужики по-прежнему стаскивали сюда пустые ящики.

Веник с Кириллом пошли по платформе, которая была освещена куда хуже, чем погрузочная площадка с ящиками.

Т олько сейчас Веник рассмотрел, что собой представляет «Суворовская». Таких станций он еще не видел, да и сейчас узрел не многое. Вдоль платформы шла сплошная стена, сложенная из крупных блоков и кирпичей. Веник почему-то подумал, что стена выглядит очень старой и, видимо, была сложена много лет назад.

Кирилл молчал, а Веник таращился на необычную стену и вдруг, к ужасу своему заметил, что они прошли мимо знакомого листка с физиономией четырех опасных диверсантов. Парень похолодел, представив, что было, если бы ему позволили остаться, а затем узнали, что их новый гражданин — диверсант и разыскивается на Диаметре.

«Да, хорош бы я был», — только и подумал он.

Парни приблизились к другой стороне станции. Здесь также было чуть светлее, и виднелся проход в стене, ведущий с платформы на станцию.

— О, Серега, — сказал Кирилл, глядя на кучку мужиков, которые в конце перрона спускались с платформы на рельсы, собираясь покинуть станцию через правый тоннель. — Пойдем!

Быстрым шагом они догнали идущих.

— Постой здесь.

Кирилл окликнул одного, еще не спустившегося на рельсы мужика и пожал тому руку. Остальные мужики остановились. Кирилл, что-то говорил пожилому крупному мужику с красной рожей, а потом они посмотрели на Веника, и Кирилл махнул ему рукой.

Парень приблизился к ним быстрым шагом.

— Вот, — представил его Кирилл. — Это Серега. А это Михалыч. Он тебя возьмет с собой. Пойдешь с ним до своих. Может, в пути поможешь чем. Они тоже в долгу не останутся. Так ведь, Михалыч?

Мужик что-то пробурчал.

— Ну ладно, удачи.

Кирилл, пожал руку парню и пошел прочь.

Михалыч посмотрел на Веника долгим взглядом и, наконец, сказал:

— Пошли.

Небольшой отряд спустился на рельсы, без вопросов миновал один пост из нескольких охранников и вошел в тоннель. Охранники, дежурящие у выхода со станции, не обратили на Веника никакого внимания.

Парень перевел дух и обрадовался удаче. Вроде тут тоннели безопасные, но так все-таки лучше. Он посмотрел на спутников. Шесть пожилых, но еще крепких мужиков. У каждого за плечами увесистый рюкзак. На весь отряд оказалось несколько больших фонарей, хорошо разгоняющих темноту. Настоящий караван.

Мужики молчали, шагая по тоннелю гуськом, друг за другом. Веник пристроился в хвосте цепочки, замыкающим. Только он расслабился, как отряд остановился.

С удивлением, Веник увидел, что Михалыч направляется прямо к нему. Мужики фонарями услужливо подсвечивали вожаку под ноги. Подойдя к парню, мужик вскинул руку и взял его за грудки.

— Слушай сюда, говнюк!!! — рявкнул в лицо Венику краснорожий. — Если я Кириллу обещал тебя провести до следующей станции, то это не значит, что я буду твое дерьмо за тобой подтирать! Понял???

— Понял, — ответил Веник, который оказался совершенно сбит с толку таким поведением.

— Вот так! Если выкинешь что, то пеняй на себя! Понял???

— Понял. Да ты что, Михалыч, я…

— Какой я тебе Михалыч!!! — брызгая слюной, заорал мужик. — Это для них я Михалыч, а для тебя, говно, я Станислав Михайлович! Понял???

— Понял.

— И смотри, урод! Еще что выкинешь, прямо тут тебя по рельсам размажу! Понял???

— Понял.

— Иди вперед, чтобы я тебя видел!

Он схватил парня за шиворот и потащил вперед. Караванщики, радостно урча, стали пинать ногами проходящего мимо них парня.

Караван двинулся. Веник шел первым. Позади него топал предводитель и тихо ругался сквозь зубы.

«Вот отморозок, — думал Веник, морщась от полученных синяков на ногах и заднице. — Ну, спасибо тебе Кирилл, удружил. Помог, блин. Опять идиоты! Тут поневоле станешь сочувствовать „ангелам“. Таких уродов, как Михалыч и его дружки, нужно отстреливать как бешеных крыс!»

«Может, рвануть от них?» — размышлял парень.

Подумав немного, он отказался от этой мысли. Кто знает, что там, впереди? Еще не хватало, чтобы вышло, как на посту перед «Новослободской». Только, вместо того тупого мужичка, на сцену выйдет идиот Михалыч.

Впереди показалась стрелка, от их тоннеля в левую сторону уходило ответвление. Веник двинулся было вперед, но тут же под сводами тоннеля раздалась ругня Михалыча:

— Куда??? Влево давай!!!

«А может рвануть прямо? — опять мелькнула мысль. — Ну их, в задницу, этих караванщиков-идиотов!»

Но тут же парень вспомнил рассказ Артурыча про станцию «Сокол», где главный путь как раз и уходил вбок. К тому же, кто знает, что там впереди? Может там тупик или еще что похуже…

Поэтому, не говоря ни слова, Веник свернул в левый тоннель.

Пройдя совсем немного, парень увидел впереди еще стрелку — здесь к их пути слева присоединялся еще один тоннель — Веник понял, что тут такая же штука, как и рядом с другими станциями — ответвления из параллельных тоннелей соединяются в один путь, но только, что это за тоннель? Вряд ли это тупик. Тогда что?

Впереди показался свет фонаря и двое путников — два крепких мужика. Они кивнули Венику и громко приветствовали караванщиков, которые остановились и стали пожимать встречным руки. Не дожидаясь окрика, Веник тоже остановился, прислушиваясь к разговорам:

— Да… проспект… вы правильно сделали… тут пошли… лютуют… дезертиры… можно понять… те ведь тоже…

Из долетавших до него обрывков фраз, парень сообразил, что эти двое идут с «Проспекта мира».

«И то неплохо», — Веник немного перевел дух.

Похоже, данный тоннель, и правда, вел в нужном направлении. Однако слова про Диаметр и дезертиров насторожили парня.

«Нет! — думал он. — Хорошо, что я от них стрекача не дал. Михалыч, хоть и мудак большой, но лучше вместе с ним Диаметр проскочить».

Через несколько минут встречные мужики двинулись дальше, а караван продолжил свой путь. Каждую минуту парень ожидал, что старый идиот выкинет что-нибудь мерзкое, но тот только пыхтел в нескольких метрах позади него, да изредка ругался через зубы. До парня доносились обрывки фраз:

— Развелось тут… возомнили о себе… молокососы… Страх потеряли… За кого нас держат…

Сперва тоннель ощутимо поворачивал в правую сторону, а затем круто завернул влево. Впереди вдруг показалась стрелка — тоннель раздваивался.

— Вправо! — зло крикнул Михалыч.

Не пререкаясь, Веник свернул в указанную сторону, и с небольшим интересом увидел, что через два десятка метров, их тоннель входит в другой, который шел откуда-то сзади-справа. Выйдя в этот тоннель, парень увидел впереди, метрах в пятидесяти, пятно освещенной станции.

«Проспект Мира» — понял парень.

«Интересно, — думал он, шагая к станции. — Эти стрелки-тоннели сильно похожи на те, что возле „Нижнего парка“. Скорее всего, если бы мы пошли от стрелки по левому тоннелю, то вышли бы на параллельный путь, тоже ведущий на эту станцию. А вообще — немного непонятно мы идем. Кто знает, куда этот урод меня завел? Явно это не главным путем мы шли, а, возможно, каким-то межлинейником или еще хрен пойми чем…»

Ему уже хорошо был слышен гул многолюдной станции. Сильнее застучало сердце. Если это «Проспект мира», то тут, возможно, есть Диаметр. Хотя, еще не ясно. Главное — быть осторожным.

Тоннель кончился, переходя в станцию. Караван приблизился к небольшому посту. Здесь не было баррикады, и на рельсах, рядом с небольшой служебной платформой стояли сразу пятеро охранников. Веник увидел, что трое из них вооружены. Парень замедлил ход, чтобы не подходить к посту первым, но Михалыч, паскуда, топал сзади и грубо подталкивал его в спину.

Так они и подошли к охранникам. Веника одолевали неприятные предчувствия. Когда он заметил, что у мужиков здесь на рукавах белые повязки с черными буквами ПМ, то немного расслабился. Вроде это не диаметровцы…

— О, Михалыч, — сказал один из охранников.

Караванщики и охранники начали пожимать друг другу руки. Веник не знал, что делать и топтался рядом. На него не обращали внимания. Мужики перекидывались между собой ничего не значащими фразами.

Наконец караванщики быстро попрощались и повернулись, чтобы идти в сторону станции.

«Может, пронесет», — напряженно думал Веник, но тут Михалыч посмотрел на него и скорчил рожу, как будто что-то забыл и теперь вот вспомнил.

— Герыч! — обратился он к одному из мужиков. Он грубо схватил Веника за локоть и подтолкнул к охранникам. — Вот возьми.

— Это кто?

— Да вот прибился тут по пути, ушлёпок. Ты разберись с ним.

— Разберусь.

Караванщики направились к станции, а охранник посмотрел на Веника.

— Ты кто такой? И рожа какая-то знакомая.

Веник почувствовал, как спина покрывается потом. Вполне возможно, что и на этой станции висят бумажки с его физиономией.

— Да я это…

— И Михалыч чего на тебя так? — спросил другой охранник.

Парня обнадежило, что охранники расспрашивали его как-то лениво, словно не всерьез.

— Да я это. Шел с «Суворовской», а там Кирилл, может, знаете?

— Знаем.

— Вот он и попросил Михалыча меня с собой взять, а тот…

Парень рассказал об инциденте в тоннеле.

Один мужик кивнул:

— Это да. Бывает с Михалычем такое. Находит на него что-то. Бывает.

— Ну, а ты куда направляешься?

— Дык, туда, дальше, на «Комсомольскую» и дальше, на «Курскую».

Веник замолчал, лихорадочно думая, чтобы соврать, если спросят, к кому и зачем он идет?

Но врать не пришлось. Мужики словно потеряли интерес к парню.

— Ладно, иди.

Веник кивнул, повернулся и, стараясь не спешить, направился к лесенке, ведущей на платформу.

«Блин, пронесло!» — облегченно выдохнул он и несколько раз глубоко вздохнул, все еще не веря, как легко он прошел этот пост. Хотелось петь и кричать от счастья, словно он только что избежал смерти. Однако тут же парень вспомнил, что надо еще выйти со станции, и самое главное, войти на территорию Диаметра и миновать «Комсомольскую». Так что радость его быстро поутихла.

По удобной лестнице Веник поднялся на служебную платформу и вышел на станцию. До ближайших арок, ведущих в главный зал станции, предстояло пройти несколько десятков метров по неплохо освещенной платформе, заставленной бочками и штабелями ящиков. Людей по близости не было. Десяток людей виднелся на перроне вдали, но гул станции давал понять, что народу здесь порядочно.

Идя по платформе, Веник осматривался. Стены тут и за рельсами оказались выложенными белой кафельной плиткой, которая тянулась длинными горизонтальными полосами, между которыми узкие черные полосы, выложенные черной плиткой. На перроне четыре, а за рельсами пять длинных белых полос, тянущихся через всю станцию. Виднеющиеся впереди пилоны, сложенные из белого камня, немного расширялись в верхней части и имели срезанные углы.

На стене за рельсами, парень прочитал название станции «Проспект мира».

«Пришел я вроде туда, но кто знает, может это и не кольцевая станция! Больно странно мы шли».

Достигнув первой арки, ведущей в главный зал станции, Веник увидел, что проход в ней с обеих сторон перегорожен старыми диванами, на которых сидела кучка молодых парней с белыми повязками выше локтя. Все сидящие заинтересованно взглянули на путника. Между диванами был небольшой проход, но Веник, конечно же, не полез туда, ибо понял, что это, вероятно, «комната отдыха» для охраны станции.

Пройдя мимо, он завернул в следующую, пустую, арку, миновал ее и остановился у выхода в зал, прислонившись к «срезанному» углу пилона.

Его взору открылась довольно многолюдная станция. Веник обратил внимание на пол из серых и темно-серых плит, сложенных в шахматном порядке. Больше он ничего заметить не успел, ибо из-за его спины, с перрона, подошли и обступили его молодые парни с белыми повязками. Это были те самые охранники, что минуту назад отдыхали на диванах в соседнем проходе.

По виду обычные такие парни, немного старше Веника. Одеты грубые штаны и черные матерчатые брюки. У всех на руках белые повязки, на которых кривыми черными буквами было накарябано: «ПАТРУЛЬ». Веник заметил, что вооружен только один тип — у него на плече висел калаш.

— Ты кто такой? — задал вопрос ближайший к Венику тип.

— А ты кто? — ответил он, стараясь, чтобы его голос не звучал агрессивно.

— Мы — патруль, не видишь что ли?

Веник не стал требовать объяснения этого слова и только кивнул:

— Ясно.

— А тут чего стоишь?

— Просто стою. Отдыхаю. Нельзя что ли?

— Можно. Только ты куда идешь-то?

— Дальше. На «Комсомольскую».

Парни почему-то переглянулись странным взглядом.

— А чего у тебя там за дела? — поинтересовался другой тип.

— Да я дальше иду, на «Курскую».

— А тут ты откуда?

— С «Суворовской».

При этих словах парни оживились и насторожились.

— А там, почему не пошел? По Кольцу? — кивнув головой, поинтересовался один из парней, подозрительно прищурившись.

При этих словах Веник окончательно понял, что этот тоннель, куда он завернул вместе с Михалычем — межлинейник и сейчас он не на кольцевой, а на другой, одноименной станции «Проспект мира».

— Да тут вот какое дело, — сказал Веник, который понял, что надо срочно выкручиваться.

Он рассказал историю своего выхода с «Суворовской» и про «конфликт» с Михалычем.

— Ну, понятно, — сказал один из охранников, когда Веник закончил говорить.

— Я Михалыча знаю, — кивнул другой. — Они же вот, сейчас прошли, я их видел. По ходу, они спецом сюда пошли, чтобы от нас на Кольцо выйти.

Из зала к ним подошел еще какой-то лысый тип неопределенного возраста, без повязки на рукаве потертой кожаной куртки.

— Чего такое, Виталь? — поинтересовался он у патрульных.

— Да вот, чувак, на «Курскую» шел с караваном. Его дружки тут кинули.

Венику пришлось еще раз рассказать свою жалостливую историю.

— Я понял, — усмехнулся лысый. — Все ясно с ним.

— Я разберусь, — кивнул он парням, после чего охранники двинулись прочь, на перрон.

Веник не знал, что и думать, хорошо, что этот тип тут или нет? И вообще, не является ли этот лысый представителем местного Партийного Контроля?

— Вообще-то, — проникновенным голосом сказал мужик, — тебе надо было по Кольцу идти. Там бы на посту тебе дали пропуск до «Курской» и ты бы без всякого Михалыча добрался.

«Вот урод этот, Михалыч! — мысленно ругнулся парень. — Как подставил, гад!»

— Так, что вы мне порекомендуете, как лучше идти? — вопрошал он лысого.

— Вообще, вон, можешь здесь перейти на Кольцо, но тебя по любому в «Розыскной отдел» отправят. Что отсюда, что оттуда, ты зайдешь.

— А это что такое?

Лысый объяснил, что после начала войны с Альянсом, Диаметр ужесточил проход через свои станции. Всем, кому требовалось пересечь Красную линию, выдавали пропуска, действующие несколько часов, которых хватало, чтобы миновать территорию Диаметра. Пропуска выдавал этот самый «Розыскной отдел», в котором всех транзитных путников проверяли, нет ли у них каких грехов перед Диаметром. Проблема была в том, что это занимало время и сейчас путники на кольцевом «Проспекте мира» сидели в очереди не менее трех часов, а иногда и по полдня.

Слушая объяснение лысого, Веник почувствовал, что у него начинает кружиться голова. Ведь, не встреть он идиота Михалыча, то придя на кольцевой «Проспект мира», его сразу бы завернули в этот отдел, а там…

От чувства, что смерть только что прошла мимо, у парня взмокла спина.

— Так значит, мне сейчас в «Розыскной отдел» идти? — онемевшими губами спрашивал он, а в голове вертелось: «Бежать надо! Назад, на Кольцо, по межлинейнику, или же прямо по тоннелю, но выходить с этой станции через другой тоннель! Там охранники меня не видели».

— Ну, конечно! — кивнул лысый. — Как и все — в «Розыскной отдел» иди. Они там проверят, нет ли тебя в их ориентировках и, если нет, то выдадут пропуск. Ты ведь не дезертир?

— Да, какой я дезертир? — попытался изобразить возмущение Веник, а сам подумал о бумажке, где изображен он и его товарищи:

«Похоже, эта хрень и есть „ориентировка“».

— Ну вот! Значит, бояться нечего. Только ты сам подумай, на кой тебе в очереди там полдня сидеть?

— А как же?..

— Есть способ.

Собеседник поведал, что все умные люди, кто идет со стороны «Суворовской», заходят на эту, а не на кольцевую станцию. Тут получают пропуск сразу на весь караван и спокойно проходят через Диаметр, избегая попадания в «Розыскной отдел».

Веник немного удивился такой системе, но тут лысый сказал, что как раз рядом формируется караван, идущий на «Курскую» и, если он хочет, то может легко к нему присоединиться. Получается двойная польза — и быстрее Диаметр можно миновать и немного подзаработать.

— Так что, идем?

— Ну, давай, а… Что мне с этого будет? — сообразил спросить Веник, дабы не вызвать подозрения.

— Я отведу, а ты сам с ними договоришься. Идем.

Вместе они двинулись по залу. В голове у парня летали разные мысли. С одной стороны — это просто чудесно, что он сюда повернул, да этого лысого встретил. Но, с другой стороны, что если это ловушка? Может, ищут тут лохов пришлых…

Пройдя половину станции, Веник увидел, что впереди, посредине зала громоздятся высокие штабели добротно сколоченных деревянных ящиков.

Возле одной из арок, напротив ящиков, тусовались пятеро парней. К ним и направился провожатый Веника.

— Подожди здесь, — сказал он.

Веник остановился в нескольких метрах от парней и посмотрел на них без всякого энтузиазма. Уж очень у всех были продувные рожи. С такими ребятишками лучше бы не связываться, но с другой стороны, если просто идти в их компании по оживленному тоннелю, то почему бы и нет?

Провожатый тем временем подошел к двум парням, лет тридцати, которые выделялись своим уверенным видом. Они немного поговорили, поглядывая на Веника, а потом подозвали его.

— Здорово, — сказал один из парней с большими залысинами, и одетый в добротную серую куртку. Он протянул руку, и они обменялись рукопожатием.

— Я Писарь, — он кивнул на длинного парня рядом. — А это Снегирь.

Новые знакомцы не очень понравились Венику, тем более у Снегиря был странный шрам на горле.

— Серега, — привычно представился Веник.

— Вот какой расклад, Серега, — негромко начал объяснять Писарь. — Мы набираем людей, которые помогут доставить груз на «Электрозаводскую». Как придем, там хорошо покормим, ну и может еще какая работенка подвернется. Согласен?

Веник опять немного удивился таким условиям, но с другой стороны, может это нормальные условия в здешних местах, подумал он, и поэтому согласно кивнул.

— Ну и лады! — Писарь снова пожал руку Венику и сделал знак Снегирю, который молча повернулся и быстрым шагом направился куда-то по залу. — Стой тут.

Трое других парней, стоящих рядом, посмотрели на Веника, а потом вернулись к своим разговорам. Рядом, в арке, отдельно ото всех, сидел на полу угрюмый тип неопределенного возраста, который тоже скользнул по Венику равнодушным взглядом.

Тем временем лысый и Писарь отошли в сторону, и Веник заметил, как лысому что-то сунул его работодатель. Значит, у этого типа был свой интерес, подумал Веник, раз он меня с ними свел. Похоже, это не подстава, а и правда караван формируется.

Вскоре вернулся Снегирь, неся большой заплечный мешок из прочного и грубого материала.

— Попробуй, как тебе? — он поставил его перед Веником. — Не тяжело?

Веник быстро закинул его на спину и чуть не присел. Мешок оказался ну очень тяжелым. У Веника сложилось впечатление, что внутри лежали какие-то металлические коробки и кирпичи.

— Тяжеловат, — с сомнением сказал он.

— Подожди.

Парень взял мешок и снова куда-то отлучился. Вскоре он вернулся и подал его.

— А так?

Попробовав его на вес, Веник обнаружил, что мешок хоть и не сильно уменьшился в объеме, но был на этот раз весьма терпимым, если не сказать больше. С таким идти было бы одно удовольствие.

— Ну как?

Веник чуть не вякнул, что можно подложить еще, но вовремя одумался и сказал:

— Вот так нормально.

— Быстро сможешь идти?

— Думаю, смогу.

— Так сможешь или нет? Если тяжело, я еще отложу. Нам надо быстро идти. Срочная ведь работа.

— Нет, все в порядке. Хорошо пойду.

— Ну, смотри. Отвечаешь за груз головой. Понял?

— Понял.

— Посиди пока тут. Скоро уже пойдем.

Веник снял мешок и присел на корточки рядом с угрюмым типом.

«Странные ребята, — думал он. — Дают груз, какой можешь унести».

Однако настроение немного улучшилось. Вряд ли они заманивают в ловушку таким странным образом. Скорее всего, действительно тут нужна помощь носильщика. Веник почувствовал прилив сил. Появилась кое-какая уверенность в ближайшем будущем. Конечно, следовало еще миновать «Комсомольскую».

Парень призадумался. Надо было прикинуть, что делать дальше.

Он посмотрел на типа, сидящего рядом, и обнаружил, что этот угрюмый не такой уж и молодой. Он был, как минимум, лет на пятнадцать старше Веника и голову его украшала большая лысина.

— Слушай, — сказал ему Веник. — А где «Электрозаводская» находится?

Тот немного помолчал и медленно ответил безучастным голосом:

— В каком смысле, где?

— Ну, после «Курской» куда там? Я знаю там «Чкаловская» где-то есть.

— Там Кольцо синяя ветка пересекает. По ней, после «Курской» идет «Бауманская», а за той и «Электрозаводская».

— А «Чкаловская» сразу после «Курской» идет?

— Там две «Курских», а «Чкаловская» примыкает к ним.

— Понятно.

«Хорошо бы мне попасть на „Курскую“, потом на „Чкаловскую“, а там уже и „Римская“ считай. Но вот что там, интересно? Может там у Диаметра заслоны против „Альянса“? Хотя, пока все отлично выходит. Пройду мимо, посмотрю. А может и не нужна будет эта „Римская“. Может я на „Электрозаводской“ что хорошего найду и там останусь».

Веник расслабился и сидел, довольно осматриваясь. Сейчас он рассмотрел, что трое парней, стоящие рядом с аркой, были явно не из компании Писаря и Снегиря. По всей видимости, это такие же, как и он, случайные путники, взятые на работу носильщиками. Болтали из них двое. Говорил словоохотливый коротышка, который часто шутил и первый смеялся своим шуткам. С ним разговаривал высокий парень-дылда. Третий, рыжий парень, стоял с ними рядом, иногда смеялся шуткам коротышки, но остальное время зыркал глазами по залу, словно что-то выискивая. У каждого под ногами стояло по мешку с грузом.

Рядом, по освещенному залу то и дело прохаживались взад-вперед несколько вооруженных мужиков с красными повязками с надписью «КМ». Глядя на их уверенные морды Веник подумал, что «Диаметр», чувствует себя на этой станции как дома.

«Вообще-то, все пока неплохо получается, — думал Веник. — Какой у меня еще выбор? Теоретически, можно ломануться назад… Но зачем? Ведь на „Суворовской“ меня могут тормознуть и удивиться, чего это я назад иду? Что на „Новослободской“ сейчас — тоже непонятно. А что за ней делается — тоже не ясно. Налечу еще на Апостола с Серафимом… В крайнем случае, можно выйти с этой станции и не идти на межлинейник, а идти дальше по тоннелю, но кто знает, что там за станции? Может там прямой путь на Диаметр. Нет, тут самый лучший вариант. Пойду в Альянс, но по дороге заверну на „Электрозаводскую“ — может там неплохая станция».

Сидя в арке и размышляя, парень краем уха прислушивался к разговору парней. Неожиданно там мелькнуло название этой станции «Электрозаводская» и дылда упомянул имя — Дьяк. Что-то шевельнулось в голове Веника. Он вспомнил, что слышал это имя на дежурстве за «Шоссе». «Дьяку нужны толковые ребята» — как-то так сказал тогда Ренат.

«А что? — думал парень. — Возможно, Толян и Ренат бежали тогда по поверхности именно на „Электрозаводскую“, к этому самому Дьяку. Может, они и сейчас у него!»

В возбуждении Веник поднялся на ноги и решил не терять время зря, а немного расспросить своих товарищей по каравану.

— Здорово парни, — приветствовал он их, подойдя. — Я Серега.

Те кивнули, но ни рук не протянули, ни имен не назвали. Взглянули же весьма подозрительно.

— Послушайте, я в этих краях, ну, куда идем, раньше не бывал. Но вот сейчас слышу, вы имя назвали — Дьяк, и хотел узнать — он на «Электрозаводской» живет?

— А, ты с какой целью интересуешься? — прищурился дылда.

— Да у меня несколько корешей недавно в сторону «Курской» ушли. И они упомянули, что идут на Дьяка работать вроде. Я тогда не интересовался, а теперь мне их найти очень надо.

— А ты сам с каких краев? — спросил дылда.

— Недавно на «Белорусской» жил, а теперь вот на «Курскую» иду.

— А кто у вас там главный, на «Белорусской»? Кого там знаешь?

— Да всех знаю, только…, ты с какой целью интересуешься?

Дылда ничего не ответил, а коротышка сказал:

— Вообще-то, Дьяк — в тех местах авторитет известный.

— Он бандит?

Дылда и коротышка весело переглянулись. Слушающих их рыжий тоже усмехнулся.

— Дьяк не бандит, а круче, — пояснил дылда. — Под ним сразу три станции. Понял?

— Ну… — протянул Веник.

— А ты к кому там идешь-то? — поинтересовался коротышка.

— Да у меня там два кореша — Толян и Ренат. Может, встречали?

Веник описал их внешность.

— Вообще…, — призадумался дылда. — Я слышал имя, Ренат. Вроде видел его…

— Так значит, этот Дьяк, он на «Электрозаводской» главный? — решил уточнить Веник.

— И на «Электрозаводской» и на «Бауманской» и на «Семеновской».

— Он крутой, — подал голос рыжий. — Там всех в кулаке держит.

— А чем они там вообще занимаются на своих станциях?

— Ну, как придем, сам у него спросишь! — усмехнулся коротышка.

После этой фразы все: коротышка, дылда и рыжий тихо засмеялись.

«А все-таки неплохо получилось, что я к ним попал, — думал Веник. — Посмотрю, что на этой „Электрозаводской“ делается. Может, Толяна найду. А если не понравится, то придется в Альянс идти… Это ведь лучше, чем без конца по Метро туда-сюда метаться».

К арке, возле которой стояли парни, подошли двое. Один — уже знакомый лысый вербовщик, а другой — худой молодой парень с глупой мордой, на которой выделялись большие губы и слезящиеся глаза, на которые падали редкие длинные светлые волосы.

— Это еще что за лахудрик? — тихо пробормотал коротышка.

Веник с небольшим интересом следил, как лысый переговорил с главарями, потом они вместе с парнем куда-то отлучились, а через несколько минут лахудрик вернулся, держа в руках довольно тощий рюкзак.

«По ходу, собирают в караван всех встречных обсосов», — подумал Веник, глядя на их нового спутника.

Паренек же положил рюкзак у своих ног и стал осматриваться-оглядываться своими слезящимися глазками. Наблюдая за ним, Веник неосознанно стал поглядывать на свой рюкзак, ибо рядом с такими персонажами следовало следить за своим добром.

Беседа почему-то замерла. Через несколько минут, словно из-под земли, рядом возникли Писарь и Снегирь. Выглядели они возбужденными. Веник заметил, что за поясом у Писаря закреплен, топорищем вверх, длинный топор с рукояткой, обмотанной желтой, потемневшей от времени, изолентой. На плече у Снегиря висел короткоствольный автомат.

— Ну что, братва, — энергично сказал Писарь. — Документы мы получили. Пора!

Их маленький караван пришел в движение. Все носильщики забросили за плечи рюкзаки и направились в ту сторону, откуда пришел Веник. Там виднелось четыре застывших эскалатора ведущие вверх.

Преодолев небольшой подъем, носильщики оказались перед решеткой, где находился пост Диаметра. Веника замутило от вида десятка мужиков в черных куртках и с красными повязками на рукавах. У левой стены, на коленях, с заведенными за голову руками, стоял какой-то паренек. Рядом с проходом, под дулом калаша, на коленях стоял другой тип, с кровью на лице.

— Да мы… и не хотели… — навзрыд мычал он. — Я вам правду говорю…

Снегирь уверенно подошел к проходу, протягивая диаметровцам бумагу. Один из охранников принял пропуск и велел встать у стены.

— Это дезертиры, точно говорю, — тихо сказал коротышка, глядя на парней, стоящих на коленях.

— Слушай, — также тихо спросил его Веник. — А что тут за система? Почему тех, кто в караванах идет, не проверяют?

— Да… У них куча идиотизма ведь, да и правильно. Они одиночек-дезертиров ловят. А кто входит гурьбой и через них идет. Чего их проверять?

Венику это утверждение показалось немного странным, но он не стал углубляться в обсуждение порядков, царящих на Диаметре.

Через несколько минут ожидания, к их каравану подошел какой-то плюгавый тип в потертой куртке, на которой красовалась красная повязка с буквами ПМ.

Он начал их считать корованщиков «по головам». Всего их оказалось восемь человек: Писарь, Снегирь, Веник, коротышка, дылда, рыжий, угрюмый и лахудрик.

— Мы пошли, — ни к кому не обращаясь, произнес плюгавый, и двинулся в проход.

Писарь со Снегирём кивнули остальным, и караван пришел в движение. Проходя мимо диаметровцев, Веник придал лицу беспечное выражение и опустил голову, глядя себе под ноги.

Сразу за решеткой коридор раздвоился и повернул влево. Через несколько метров Веник с интересом увидел, что они оказались на мостике через пути-платформу другой станции.

Проход повернул под прямым углом влево и превратился в широкий проход-лестницу, входящую с торца в главный зал. Миновав десяток ступенек, потом через короткий промежуток, еще ступеньки, они оказались в главном зале станции.

«Кольцевой „Проспект мира“». — понял Веник.

Плюгавый быстрым шагом шел впереди. Писарь и Снегирь, часто оглядываясь на подопечных, держались за ним.

Веник стал рассматривать весьма хорошо освещенный зал станции. По краям — обычные пилоны из белого камня. В их верхней части красивая лепнина и полукруглый свод. Впереди, ближе к середине станции, Веник увидел какие-то ширмы-перегородки. Больше он ничего не заметил, поскольку они свернули на правый перрон и двинулись в противоположный конец станции. Стена за рельсами была отделана коричневым камнем, и на ней Веник увидел название станции — «Проспект мира».

«Значит, впереди „Комсомольская“, а позади „Суворовская“», — подумал Веник.

На ходу он обернулся, дабы посмотреть на место, куда бы он пришел, если бы не встретил караван Михалыча.

В конце станции находилась платформа длиной в несколько десятков метров, как на предыдущем «Проспекте». У входа в тоннель толпилась кучка мужиков. Женский истеричный голос взывал к здравому смыслу.

— Мы же были тут два дня назад! — надрывалась тетка. — Вы же уже проверяли нас!

— Ничего не знаю! — орал ей в ответ мужской голос. — У меня инструкция: всех, кто приходит, отправлять в «Розыскной»!

Сразу несколько людей заголосили. Веник отвернулся. Стало ясно, что, приди он на эту станцию, то его бы сразу же взяли в оборот. Парень перевел дух.

На стенах пилонов, обращенных к платформе, не наблюдалось никаких розыскных бумажек, так что у Веника начало подниматься настроение.

«А я везучий, — самодовольно подумал он. — И ангелов, вон, избежал и тут нашел способ через Диаметр пробраться. Хотя… Рано радоваться, надо сперва выйти с „Комсомольской“!»

Вот и конец платформы. При входе в тоннель пост из двух мужиков в красных повязках.

— Ну вот, пришли! — опять ни к кому не обращаясь, сказал плюгавый. — Дальше давайте сами. Счастливого пути!

— И тебе тоже! — откликнулся Снегирь, пожимая ему руку и протягивая руку охранникам.

Так, все караванщики, включая Веника, пожали руку трем диаметровцам, после чего спустились в тоннель и покинули станцию.

Веник снова перевел дух.

«Ну вот, — думал он. — Осталось самое главное — проскочить „Комсомольскую“, а там…»

Что «там», он не знал, но надеялся на лучшее.

Караванщики скорым шагом двигались по темному тоннелю. Света фонарей главарей вполне хватало для хорошего освещения пути. Навстречу то и дело попадались люди. Один раз встретилась тележка с грузом, подобная той, что Веник толкал на «Красной линии». Ее также толкала кучка мужиков с красными повязками.

Наконец, впереди показался свет. Станция. Слышался гомон голосов, по которому Веник определил, что «Комсомольская» также многолюдна, как и «Проспект мира».

Он почувствовал легкое волнение и возбуждение. Хотелось поскорее пройти ее. Однако их руководители остановили отряд.

— Слушайте, пацаны, — говорил Снегирь глухим голосом. — Мне эти диаметровцы вот где сидят, поэтому проходим станцию быстро. Без всяких там. Быстро проходим и все.

Веника немного насторожили эти слова, но с другой стороны, понравилась деловитость руководителей.

— Идем, — скомандовал Снегирь.

Они продолжили путь и через минуту стояли перед ярко освещенным постом в тоннеле. Далее, метрах в двадцати, светились огни «Комсомольской» и громко доносился гул голосов ее обитателей.

На посту, при входе на станцию, дежурили три пожилых мужика с красными повязками. Двое из них были вооружены автоматами. Третий, безоружный, неприязненно уставился на прибывших парней.

— Приветствую вас, Николай Дмитриевич, — подобострастным голосом обратился к нему Писарь.

— Опять ты? — недовольным голосом откликнулся мужик.

Как смекнул Веник, это был старший на посту. На бумагу, которую ему протянул Писарь, мужик даже не взглянул.

— Сколько раз я тебе говорил, — продолжал тот. — Не ходи ты у нас. Я тебе говорил это?

Писарь, фальшиво улыбаясь, пропустил все это мимо ушей и сказал:

— Да вот, Николай Дмитриевич, дело к вам открылось. Можно вас на пару минут?

— Ну, давай свое дело.

Они отошли немного в сторону, и Веник заметил, как Писарь что-то вытащил из-за пазухи и передал в руки старшему. Тот мельком взглянул и быстро убрал также себе за пазуху.

Писарь что-то тихо сказал ему, и они пошли назад.

— А это кто? — недовольно сказал старший поста, кивая на компанию.

— Да это мои товарищи, хорошие ребята.

— Знаю я этих хороших…

Он посмотрел на Веника.

— Что-то рожа у тебя знакомая. А?

Парень похолодел.

— Опа, Дмитро! Смотри, кто тут у нас? — радостно ухмыльнулся другой страж, глядя на лахудрика, который сразу засветился радостной улыбкой.

Командир поста отвернулся от Веника.

— О! Какие люди! Ты как, не прибился еще никуда?

Лахудрик продолжал молча улыбаться.

Из комментариев диаметровцев Веник понял, что день назад, этот лахудрик, проходя через «Комсомольскую», стал просить местных взять его в Диаметр. Всерьез это не восприняли, но предложили помыть полы на станции. Парень согласился, но при этом умудрился как-то накосячить и повеселить местных.

Посмеявшись, командир снова взглянул на Веника.

— Где-то я ведь видел тебя…

— Да мы тут часто ходим, — вступился за парня Писарь. — Вы всех ведь тут знаете.

— Это да. Мимо меня тут мышь не проскочит… А ты чего лыбишься? — прикрикнул он на Снегиря, который стоял ухмыляясь.

— Думаете, если я раз взял у вас, то теперь вам кланяться всю жизнь буду? Думаете, купили меня? Нет, милые мои!

— Да мы и не думали, — опять унизительно забормотал Писарь. — Мы хотели как лучше. Вас же тут все знают и уважают. Вот и мы тоже…

Он скороговоркой забормотал какую-то чушь. Видно было, что Писарь с удовольствием перерезал бы этому мужику горло, но сейчас был вынужден лебезить перед ним.

В это время, Веник, который стоял ни жив ни мертв, краем глаза заметил, что со стороны «Проспекта мира» к посту приблизился какой-то молодой парень с мешком в руках.

— Здрасьте, — кивнул тот сторожам и стал осторожно проходить мимо Веника и его спутников.

Веник видел, что старший поста вроде бы слушает Писаря, но при этом внимательно и как-то недобро следит за пареньком. Когда тот отошел на несколько метров от них, мужик зычно крикнул ему:

— Ста-ять!

Тот остановился и начал оправдываться:

— Так я это. Я иду. Мне Карл Максимович разрешил.

— Иди сюда!

— Так Карл Максимович разрешил.

Парень сделал несколько шагов в сторону станции, что вывело из себя командира.

— Я кому сказал! Василий! — обратился он к одному из вооруженных часовых — Тащи его сюды.

Тот быстро рванулся к парню и сграбастал того в охапку. Парень что-то бормотал. Когда его подвели к Николаю Дмитриевичу, тот нарочито ласковым голосом спросил:

— Где твой пропуск?

— Так я же уже вчера у вас был тут. Вы же меня знаете, ведь мне разрешили!

— Ты нас что, за дураков тут держишь? Нет, ты скажи честно, думаешь, что мы дураки?

Парень начал жалобно оправдываться, упоминая все того же Карла Максимовича. В это время Писарь толкнул Веника в бок:

— Идем, — тихо сказал он.

Караванщики медленно направились к станции. Охранники на посту сделали вид, что не видят их и всецело заняты парнем.

Веник перевел дух:

«Неужели пронесло. Неужели???»

Они дошли до места, где стояла узкая лесенка, по которой они поднялись и быстрым шагом двинулись по платформе. Веник шел в середине группы и заметил, что справа от него, глядя в пол идет угрюмый, который словно старался, чтобы Веник всегда находился между ним и главным залом станции.

Слева же сияла светом станция. Кольцевая «Комсомольская» не была пилонной станцией. Свод зала держали короткие и крепкие восьмигранные колонны из светлого камня. В зале же Веник видел кучи народу. Сновали и стояли группами люди, большинство из которых носило красную повязку на рукаве. Их отряд приблизился к середине станции. Там, Веник увидел ход вниз.

«Вероятно, переход на другую станцию, которая стоит на „Красной линии“, смекнул он. — Так что сейчас она главный стержень Диаметра внизу и я поверху прохожу через эту линию».

В очередной раз Веник изумился грандиозности этих подземных тоннелей. Неосознанно он посмотрел вправо и снова увидел, что угрюмый все также держится рядом с ним, словно стараясь закрыться им, Веником, от станции.

«Странный тип», — подумал парень.

Он опять посмотрел в зал и вдруг встретился глазами с идущим там человеком.

«Где-то я уже видел его», — думал Веник, глядя на бритого толстячка в потертой кожаной куртке, который тоже замедлил шаг, и, щурясь, внимательно смотрел на парня.

Веник отвернулся, но тут вспомнил, резко взглянул и, леденея от ужаса, понял, что узнан сам.

В зале шел и смотрел на него заместитель командира поста, с которым Веник встречался на станции «Площадь революции». Этот же тип присутствовал и на суде, а теперь вот где свиделись…

Веник, ощущая холодный пот, покрывший спину, беспомощно смотрел, как толстячок-заместитель, глядя на парня, вдруг сбился с шага и громко заорал, тыкая на него пальцем.

Время словно остановилось. В воздухе повисли тягучие крики толстяка. Окружающие люди медленно начали поворачиваться к ним. А Веник, как зачарованный, стоял и глядел на опознавшего его типа.

«Вот черт», — только и подумал парень.

Толстячок тем временем полез рукой в карман и что-то попытался вытащить оттуда, но это что-то запуталось, и он дергал и дергал.

В этот момент Веник заметил, как справа вдруг появилась рука с черным пистолетом, направленным на толстячка.

Гулко и замедленно разнеслись звуки выстрелов. Один, другой, третий. Венику казалось, что он видел, как летела и попадала в кожанку толстячка каждая пуля.

На груди у того появились три дырки, выбрасывая красные и нереально красивые фонтанчики крови.

Один, другой, третий.

Тут время снова пошло своим чередом.

Веник повернулся и заметил, что стрелял угрюмый. Где-то рядом заверещала женщина. Парень снова посмотрел в зал и увидел, что толстячок-заместитель уже лежит на полу, неестественно скрестив ноги.

— Бежим! — сдавленно крикнул угрюмый.

Раздались встревоженные и сердитые мужские голоса.

Веник очнулся и бросился бежать.

— Убили! Убили! — заголосило несколько женских голосов.

— Всем стоять! Я кому сказал! — загремел истеричный мужской голос.

Раздались хриплые мужские голоса. Где-то вдали начали выкрикивать команды. Кто-то, кажется Снегирь, столкнул с платформы на рельсы мужика, пытавшегося заступить им дорогу.

Веник краем глаза видел, что угрюмый, бегущий рядом, бежал, приблизившись к кромке платформы, явно собираясь спрыгнуть на рельсы.

В этот момент, из-за ближайшей колонны на Веника вылетел какой-то мордастый парень с растрепанной копной желтых волос. На шее у него висел автомат. Парни столкнулись грудь в грудь.

— Стоять!!! — заорал патлатый в лицо Венику, который, не раздумывая, врезал тому кулаком по челюсти.

— Ыыы… — забулькал мордастый отшатнувшись к колонне. Он запрокинул голову и схватился двумя руками за челюсть, словно боялся, что та упадет на пол.

Веник, сам удивляясь своей ловкости, схватил болтающийся у того на шее автомат, вывернул ствол в сторону станции, перехватил рукоятку и нажал на спуск.

Крики в зале перекрыл треск выстрелов. Рядом послышались еще выстрелы. Автомат под рукой Веника бился как живой, ствол отдачей подняло высоко вверх. Веник видел, что пули попадают в верхнюю часть противоположных колонн и даже в красивый желтый свод станции. Он хорошо видел, как летит во все стороны белая крошка, выбиваемая с потолка пулями, но люди, стоящие внизу, в зале, валились как подкошенные. Видимо, они смекнули, что у лежачих меньше шансов нарваться на пулю.

Автомат, поплевав несколько секунд свинцом, вдруг затих. То ли заряд кончился, то ли заклинило, но Венику было наплевать. Он оттолкнул парня, который полетел на пол, и рванул дальше. Рядом слышались одиночные выстрелы. Несколько раз, рядом с ухом неприятно свистнуло.

Наконец, чуть не споткнувшись о лежащего поперек перрона человека в синей фуражке, Веник решился, и спрыгнул на рельсы. Он удержал равновесие и быстро побежал дальше.

Перрон кончился, они бежали к тоннелю. Впереди виднелись рюкзаки, трясущиеся на спинах его спутников, но от них отстал Снегирь. Он вскинул в руках неизвестно где взятый автомат с длинным стволом, направил его в сторону станции и дал туда длинную очередь. До них донесся звук падения чего-то металлического. Снова заверещали женщины.

Веник и Снегирь побежали вместе. Перепрыгнув через нескольких мертвых охранников на шпалах, караванщики рванули дальше в спасительный тоннель и бросились бежать дальше. Навстречу несколько раз попались одиночные путники, в страхе прижимавшиеся к стенам.

Немного отдалившись от станции, отряд остановился. Присев в кружок, они все прерывисто и тяжело дышали.

— Опа! — воскликнул Снегирь. — А этот где? Патлатый который…

Вместе со всеми, Веник осмотрелся и увидел, что лахудрика рядом нет. Видимо он то ли сам остался на станции, то ли его поймали.

— А ты молодец, — сказал угрюмый Венику. — Не растерялся. Ловко ты там шмалять начал…

Он усмехнулся. Веник тоже ухмыльнулся, хотя ему было совсем не весело.

К угрюмому нагнулся Писарь.

— Крест, значит, все-таки опознали тебя, падлы?

— Да. Только я этого урода, что меня узнал, не припоминаю.

Рядом зашевелился отдышавшийся долговязый. Он снял свой рюкзак и с силой бросил его на шпалы.

— Нет, ребята, — сказал он. — Я на такую канитель не подписывался. Вы как хотите, а я пас. Идите вы в жопу…

Дылда сделал несколько шагов в сторону.

Веник не успел оглянуться, как в руках у Писаря возник топор, которым тот размахнулся и без всяких разговоров рубанул долговязого в шею. Треснули кости, брызнула кровь. Дылда сдавленно вскрикнул, голова неестественно завалилась на бок, и тело рухнуло на рельсы.

— Еще есть желающие выйти из игры? — поинтересовался Писарь, стряхивая кровь с топора.

Все молчали.

Веник почувствовал дискомфорт. Ему плевать было на долговязого, но тот ведь нес груз. По разумению парня, сейчас этот груз должны будут разделить на остальных. В текущих условиях, когда нужна скорость, это не вызывало энтузиазма.

— Давай, Писарь, руби провода, — велел угрюмый.

Тот опять размахнулся, примериваясь к пучку проводов, проходивших по краю тоннеля.

— Там напряжение! — взвизгнул коротышка.

В это время Писарь рубанул провод. Раздался неприятный треск и из-под топора вылетел сноп искр, на секунду ярко осветив тоннель.

— Не ссы! — откликнулся Писарь, кромсая топором оставшиеся провода. — Он у меня с изоляцией.

— А на фига это делать? — поинтересовался рыжий.

— У них тут телефон может проходить, — пояснил Снегирь. — Чтобы они «Курскую» не предупредили.

— Так, а если провод у них по второму тоннелю идет?

Веник увидел, как в темноте Снегирь пожал плечами.

— Значит, нам не повезло, — сказал тот.

— Снегирь, — распорядился угрюмый. — Дай ствол этому, — он кивнул на Веника.

— Стрелять умеешь? — спросил он. — Стрелял раньше?

— Немного.

— Это хорошо.

Снегирь отдал Венику длинноствольный автомат, который тот повесил на шею.

«Оружие, это хорошо, хоть и тяжело», — подумал он, но ведь остается еще рюкзак долговязого.

— Идем, — коротко сказал Писарь.

Они поднялись и тронулись в путь, оставляя тело товарища на рельсах. Веник удивился, что они забыли про его рюкзак, но вместе с тем, почувствовал облегчение.

«Это и хорошо, что забыли», — думал он.

Парни быстрым шагом шли по тоннелю к «Курской». Навстречу попадались люди. Несколько одиночек, несколько парочек, но все без оружия. Обогнали каких-то мужика и бабу, прижимающую к груди сверток то ли с ребенком, то ли еще с чем-то ценным.

«Ситуация опасная», — думал Веник.

«Эти ребята те еще бандюки. Похоже, угрюмый, Крест, это и есть их главарь, — догадался он. — А что, если он тоже разыскивается на Диаметре? И вот, эта троица набрала таких бродяг, как Веник, чтобы создать фальшивый караван, какие часто ходят по Кольцу. Напихали мусора в рюкзаки и пошли гурьбой. В этой куче угрюмый и проскочил бы, если бы не он, Веник. Там, на „Комсомольской“, Крест подумал, что толстячок поднял тревогу именно из-за него и начал шмалять… Видимо, все так и обстояло. Но вот что дальше?»

Отряд поравнялся с группой мужиков, цепочкой стоявших вдоль стены. Они все смотрели на быстро идущих парней. Веник, задумавшись, не обратил на них внимания, но вдруг, ему наперерез шагнул один из мужиков.

Веник взглянул на него и остолбенел.

Михалыч!

Про этого урода он уже успел забыть.

Тот деловито взялся за ствол висящего на шее Веника автомата.

— А ну стой! — велел мужик, потянув автомат на себя. — А ну снимай!!!

Рядом вырос Писарь.

— Чего такое?

— Тебе чего надо? — попер на него Михалыч, по-прежнему держа автомат за ствол.

Веник снова не успел ничего подумать, как мелькнуло в свете фонариков что-то желтое, и топор обрушился прямо на кисть мужика.

Хрясь!

Удар был такой силы, что перерубил руку.

Михалыч, взмахнув обрубком, упал на колени и истошно заревел.

Веник несколько секунд оторопело наблюдал за отрубленной кистью, которая еще висела на автомате, а затем брезгливо сбросил ее на пол.

— Всем лежать! На колени! — зычно скомандовал Снегирь.

Мужики начали садиться на колени. Один из караванщиков, стоящий рядом с Веником вдруг резко полез за пазуху. Веник навел на него ствол и выстрелил в упор.

Раз, другой, третий.

Мужик, раскрыв рот, повалился на спину.

Жалости не было. Будь его воля, Веник перестрелял бы всех спутников Михалыча.

— Лежать! — кричал Снегирь.

Караванщики, стоя на коленях, уткнулись голосами вниз, на рельсы, и стали похожими на молящихся. Один из них, подняв голову, искоса наблюдал за парнями.

— Я кому сказал лежать! — крикнул Снегирь и своим тяжелым ботинком впечатал голову любопытного мужика в рельс.

Рядом, стоя на коленях, выл и корчился от боли Михалыч.

— И всем так лежать полчаса! — крикнул им угрюмый.

— Слушай, Крест, — озабоченно сказал главарю Писарь, морщась от воплей Михалыча. — У них пушки есть. Как бы они в спину нам шмалять не начали.

— Понял. Давай. Ну что встали? Идем! — прикрикнул главарь на своих носильщиков, и они двинулись дальше. Позади раздался неприятный треск и чавканье, которые бывают, когда…

Обернувшись, Веник увидел, что Писарь идет вдоль шеренги лежащих мужиков, угощая каждого по шее своим топориком. Похоже, убийство было него привычным делом. Последним бандит уважил вопящего Михалыча. Тот заткнулся, и в тоннеле сразу стало тихо.

Жалости к караванщикам не было. Веник вспомнил «ангелов», как практикующих подобные методы, и подумал, что те были не такими уж и отморозками. Зачем жить уродам вроде Михалыча? Совершенно незачем. Только вред от этого говна!

Парень отвернулся и тут заметил, что у стены стоит пожилой мужичок в фуражке с большим козырьком. Он был одет в рабочую одежду и имел на рукаве красную повязку с буквами КМ. В одной руке мужик держал фонарик, а в другой квадратный металлический ящик.

— Да вы чего это? — громко сказал он, расширенными глазами глядя на шеренгу из трупов. — За что это вы их?

Ему никто ничего не ответил. Все проходили мимо молча и только Снегирь поравнявшись с ним, вдруг резко двинул мужичка кулаком в ухо. Тот повалился на шпалы, уронив на рельсы коробку из которой с лязганьем посыпались металлические инструменты.

Отряд двинулся дальше. Они прошли еще немного, и вскоре впереди замаячило светлое пятно следующей станции.

— «Курская», — тихо сказал коротышка, идущий перед Веником.

Перед станцией стрелка — слева в их тоннель входил еще один путь. Почти так же как перед входом на нижний «Проспект мира». До станции оставалось почти полсотни метров.

Быстрым шагом караван двигался к станции.

— Значит так, парни! — на ходу говорил угрюмый. — Планы меняются. Идем в другое место.

— Куда? — быстро спросил коротышка.

— Узнаешь! Слушайте внимательно. Быстро проходим станцию и идем по Кольцу дальше.

«Ну, ни фига себе, — подумал Веник. — Там ведь вроде уже Альянс. Получается я направляюсь все-таки к своим. Только как меня там примут эти „свои“? И вот интересно, зачем туда Кресту и его подельникам? Говорили, что идут на „Электрозаводскую“, а вот теперь совсем в другую сторону рванули».

Они подошли к небольшому посту — нескольким узким стенкам из небольших кирпичных мини-баррикад по краям тоннеля. Здесь тоннель был освещен лампочкой, стояли ящики, стол с несколькими металлическими бутылками, но людей рядом не оказалось.

Веник удивился.

— По ходу, нас уже ждут, — сказал Снегирь.

Крест кивнул. Они остановились, и главарь осмотрел отряд.

— Снимайте мешки! — велел он.

Веник, коротышка и рыжый сняли котомки.

— Бросайте их на фиг.

Мешки полетели на край тоннеля.

«Значит, я был прав, про фальшивый груз», — подумал Веник.

Он с одной стороны обрадовался своей догадливости, но при этом дело принимало совсем уж опасный поворот.

— Ты, — Крест посмотрел на Веника. — Смотри в оба. Если что, стреляй.

Веник кивнул.

Впереди, людей на перроне не видно. Шума и гула жилой станции тоже не доносилось. Хорошо виден мостик над перроном и путями, который явно ведет на какую-то соседнюю станцию.

— Так парни, — продолжил главарь инструктаж. — Идем по рельсам и не высовываемся. Ясно?

Коротышка с рыжим закивали.

— Вот так! Вперед.

Они быстро двинулись дальше, наставив автоматы на перрон, где никого не было видно.

Перрон станции оказался хорошо освещен лампочками, висевшими на стенах. В их свете легко можно было понять, что кольцевая «Курская» — это колонная станция, облицованная белым камнем. Однако колонны были вытянутыми и напоминали скорее спрессованные со стороны проходов пилоны.

Отряд, один за другим, медленно шел по желобу между рельсами, продвигаясь к мостику, перекинутому через платформу. На станции по-прежнему никого не было видно. Но что это? Веник и остальные явно услышали тихий топот шагов, какой-то шорох идущие из центрального зала «Курской». Тут он заметил прячущегося за одной колонной человека. Затем еще одного. А вон еще кто-то мелькнул за колоннами на другой стороне станции.

Глядя на лица вожаков Веник не увидел там растерянности. Они были напряжены. Вдруг Снегирь вскинул свой короткий автомат и дал короткую очередь куда-то в конец платформы, туда, где из-за колонны высунулась чья-то голова. Пока Веник смотрел туда, за его спиной Крест выстрелил пару раз куда-то на мостик, что шел через пути.

— Мужики!!! — раздался рассудительный голос, идущий из центрального зала станции. — Ну не валяйте дурака! Сдавайтесь.

Отряд остановился. Они почти дошли до мостика над путями. Тоннель в конце платформы не был освещен, но там было заметно какое-то шевеление.

— Мужики! Не дурите! — повторил голос. — Там, дальше, у нас в тоннеле пулемет и он смотрит прямо на вас. Как пройдете под мостом, так вам и хана. Сдавайтесь!

Веник заметил растерянность на лицах коротышки и рыжего. Но главари по-прежнему были спокойны.

— А ты кто такой? — крикнул Крест.

— Я комендант станции «Курская» — Куклачов. Гарантирую, что если сдадитесь, стрелять не будем.

Веник заметил, как главарь на секунду криво усмехнулся.

— Ладно! — крикнул он. — Ваша взяла! Сдаемся!

Тут даже Веник удивился такой покорности.

— Какие ваши условия? — крикнул главарь, делая непонятные знаки Снегирю.

— Условие простые, — донеслось из зала, из-за колонн которого, как и раньше, никто не показывался. — Оружие оставляете на рельсах, а сами выходите сюда, по одному, с поднятыми руками.

— Хорошо! — крикнул Крест и повернулся к стоящему рядом рыжему.

— Давай ты первым, — тихо сказал он ему.

— Так я… Это… — забормотал тот.

Главарь ткнул его стволом под ребра.

— Давай, — с нажимом сказал он.

— Так вы выходите? — крикнул голос из зала.

— Выходим! — крикнул Снегирь. — Не стреляйте!

Рыжий начал карабкаться на платформу, а к Венику и коротышке подошел Снегирь. Веник заметил, что у того в руках какой-то пакет из коричневой плотной бумаги.

Рыжий, тем временем, вылез на платформу и, мелко дрожа, подняв руки, направился в проход между колоннами. Похоже, он боялся не людей на станции, а что бывшие товарищи выстрелят ему в спину.

Снегирь повернулся к Венику с коротышкой и тихо сказал:

— Слушай сюда! Как я кину эту штуку, — он показал пакет. — Вы пригнитесь и глаза закройте. Как хлопнет, все быстро на платформу и в зал. Там быстро в переход, и на этот мост! — он кивнул на переход рядом. — Усекли?

Веник и коротышка закивали.

— Давай! — шепотом сказал Крест.

Снегирь глубоко вздохнул и швырнул пакет в проход. Веник посмотрел, как он летит и заметил, что рыжий там уже вошел в центральный зал.

— Ложись! — сдавленно прошептал Снегирь.

Веник присел на корточки, и, помня наставление, закрыл глаза. Через секунду наверху раздался резкий хлопок и тут же, вокруг вроде что-то мигнуло. Веник ничего не понял и открыл глаза. Он-то ждал как минимум мощный взрыв, а тут…

Тут он заметил, что все рядом уже лезут на перрон. Из зала доносились странные крики.

Веник, подхватив автомат, быстро начал карабкаться вверх. Взобравшись на перрон, парень, наконец, различил, что из зала доносится отборнейшая ругня. С автоматом наперевес он достиг ряда колонн, последним выбежал в зал и застыл, готовый ко всему, но только не к этому! Здесь, за вытянутыми колоннами, скрывались более десятка вооруженных бойцов. Сейчас, все они стояли, держась за лицо руками. Одни громко, другие тихо, но все ругались и стонали. Рядом с собой Веник заметил рыжего, который стоял на коленях и мычал, раскачиваясь из стороны в сторону. Рядом с ним, в комической позе сидел благообразный седой старичок в добротной кожаной куртке. Все закрывали руками глаза.

Раздалось несколько выстрелов. Бандиты стреляли в шокированных бойцов, кто стояли за вторым рядом колонн. Постреляв немного одиночными выстрелами и подстрелив нескольких бойцов Диаметра, оказавшихся у них на пути, бандиты побежали к лестнице.

Преодолев секундное замешательство, Веник ринулся за ними. На бегу Писарь рубанул еще нескольких попавшихся на пути ослепленных мужиков и первым ломанулся вверх. Веник последним подбежал к ступенькам, шагнул на лестницу и тут же, чуть не споткнулся о летящего по ступенькам вниз крепкого мужика с раскроенным черепом. Наверху спутники Веника быстро преодолели мостик над путями и припустили по коридору, повернувшему вправо.

Позади, словно очнувшись, застучал, но быстро стих пулемет. Ослепленные диаметровцы на станции продолжали материться.

Веник бежал за всеми тускло освещенному коридору. Еще недавно тут на полу, вероятно, было много грязи, но сейчас по краям кое-где виднелись кучи аккуратно собранного мусора.

Коридор впереди раздваивался. Главари повернули в левый проход, пробежали немного и остановились перед ступеньками вверх.

— Давай вперед! — кивнул головой Венику главарь. — Если что, стреляй.

Веник, сжимая в руках автомат, первым устремился по лестнице наверх. Небольшой подъем, площадка, где коридор поворачивал под прямым углом влево. Далее еще одна лестница и там явно выход на станцию. Быстро поднимаясь по ступенькам, Веник подумал, что эту лестницу он уже видел, когда первый раз прибыл на эту станции вместе с Бородой, Филом и Шурупом.

Когда до выхода оставалось несколько ступенек, сверху раздался окрик:

— А ну стоять! Убью нахрен всех, суки!

Веник глянул вверх и остолбенел. Сверху, над перилами, лестницу окружало человек шесть. Все как один с автоматами, направленными на них.

Кричал мужик с большой окладистой бородой:

— Я кому сказал! А ну стой!

— Стоим, — раздался голос Креста. — Не стреляйте! Сдаемся!

Веник обернулся и увидел, что их маленький отряд стоит за ним на ступеньках. Все за исключением Снегиря. Того не было видно.

«А ведь он затаился за поворотом», — подумал Веник.

— Кладите пушки на пол, — командовал бородач.

Веник, скосив глаза, видел, что Крест и Писарь, медленно стали класть оружие на ступеньки и поэтому тоже положил свой автомат.

— Вот так! — распоряжался бородатый сверху. — А теперь руки в гору!

Веник не знал, что значит это выражение, но, глядя на товарищей, поднял вместе с ними руки вверх.

— Медленно выходим по одному!

Парень преодолел последние ступеньки и первым вышел на станцию. В бок ему сразу же уперлось дуло автомата, который держал молодой высокий парень. С другой стороны к Венику подступил хмурый мужик в широких штанах и рваном жилете, который быстро начал обыскивать его, бесцеремонно проведя руками по заднице и пошарив между ног.

Пока его обыскивали, Веник мельком осмотрелся. На станции царил полумрак. Людей вокруг лестницы было немного. Меньше десятка. Все с темными, видимо красными, повязками на руках. Веник различил белые буквы ЧК.

Дальше, в глубине зала, толпился народ — полтора десятка любопытных, безоружных мужиков, которые, переговариваясь, наблюдали пленение бандитов.

— Чисто! — сказал хмурый мужик, закончив обыскивать Веника.

— К стене! — не оборачиваясь к ним, скомандовал бородач, держа остальных на мушке.

Веника, с поднятыми руками, отвели к ближайшему пилону и поставили на колени лицом к стене.

Следом за Веником обшарили Креста. У того бородач выудил из одежды пистолет и большой нож.

Главаря тоже поставили к стене, рядом с Веником.

Рядом возбужденно переминался с ноги на ногу парень, который, держа их на мушке, щерился беззубым ртом и, обернувшись, восхищенно говорил бородатому:

— Не, Сергеич, как ты их! А? Мы ведь и не думали, что они сюда… А?

Бородатый ничего не говорил, изо всех сил стараясь выглядеть серьезно. Однако даже в полутьме Веник видел, что того просто распирает от радости и гордости.

Начали обыскивать коротышку. На лестнице остался стоять только Писарь, подняв руки вверх.

«Неужели они просто так сдадутся, — недоумевая, подумал Веник. — Не может этого быть. И где Снегирь-то?»

Словно в ответ его мыслям снизу, из прохода раздалась автоматная очередь. Двоих вооруженных мужиков, уже расслабленно стоящих над периллами, отбросило назад.

Веник опомниться не успел, как Крест взмахнул рукой. Раздался выстрел. Веник удивленно увидел, что вспышка огня вырвалась из пальца главаря.

Бах! Бах!

Во лбу бородача появилась дырка. Он и мужик рядом беззвучно повалились на пол. Веник не успел глазом моргнуть, как Писарь уже взмахнул топором и еще один из мужиков лишился половины черепа. С лестницы щелкнула еще пара выстрелов.

Веник рванулся и схватился за автомат беззубого парня, который смотрел на происходящее, выпучив глаза.

Веник хотел вырвать оружие, но тот крепко держался за оружие.

— Пусти! — крикнул ему беззубый парень, разевая слюнявый рот. — Пусти!

Он задрал ногу, намереваясь пнуть Веника, но тут в позвоночник ему воткнулся топор Писаря. Беззубый захрипел, и, согнувшись пополам, повалился на пол. Веник отпустив автомат, отошел на несколько шагов и споткнулся о тело хмурого мужика, которого, вероятно, успокоил Крест. Падая, Веник видел, как коротышка, хищно ощерившись, подобрал с пола один из автоматов, и дал длинную очередь в зал, прямо по оторопевшим зевакам. Часть тех, кто стоял ближе к краям зала, юркнули в арки, а самые любопытные схлопотали свою пулю и теперь с криками боли катались по полу.

Веник быстро нащупал на полу автомат, вывалившийся из рук хмурого мужика.

По лестнице к ним быстро поднялся Снегирь.

— Бежим! — крикнул Крест и устремился к концу зала.

Следуя за ним Веник вспомнил, что это путь на «Чкаловскую», откуда прямой путь к «Римской».

Так куда же направляются эти отморозки??? Неужто и правда, прямиком в Альянс?

Миновав эскалаторы, они побежали по слабо освещенному тоннелю. Веник машинально отметил, что мусора и грязи здесь стало куда меньше, чем в его предыдущее посещение. Вырубив прикладами нескольких безоружных мужиков у входа на «Курскую», они скатились по лестнице в центральный зал станции, заставленный ящиками. Вдали виднелись силуэты нескольких людей.

Крест сразу направился на левый перрон и побежал по нему к противоположному краю станции.

Веник краем глаза заметил, что коротышка отделился от них, решительно подбежал к краю платформы, спрыгнул вниз и скрылся в темном тоннеле, который вел в противоположном направлении. Видимо он решил, что с него достаточно и пора выходить из игры.

— А этот где? — на бегу спросил Писарь Веника.

— Сбежал. Вон туда.

— Идиот, там же посты, — откликнулся Крест, услышавший их.

Вчетвером они бежали по полутемной платформе «Чкаловской». Эта станция выглядела прибранной, но была очень тускло освещена. Неяркий свет освещал только центральный зал, из которого до них не доносилось ни звука.

Они приблизились к стоящему возле платформы большому мотовозу. Поравнявшись с машиной, его спутники остановились. Притормозил и Веник.

Из арки, на звук шагов к ним вышел какой-то паренек. Заметив оружие, он метнулся назад, но Снегирь резко схватил его за руку.

— Ты машинист? — зашипел он тому в лицо. — Ты?

— Нет, — захныкал тот. — Не я.

— А кто? Где он? — насели бандюки.

— Степан. Он тут, там…

— Веди!

Снегирь вытащил нож с небольшим и узким лезвием и приставил его к горлу паренька.

— Двигай!

Все вместе они вышли в главный зал станции. За ближайшей колонной обнаружились трое мужиков, сидящих на низких ящиках. При виде бандитов, мужики поднялись на ноги. У всех красные повязки на руках.

Веник осмотрелся. Полутемный зал станции был пуст, если не считать стоящих кое-где ящиков и нескольких куч то ли песка, то ли щебенки вдалеке.

— Вот он, — пискнул и показал лапкой на мужиков пленник.

— Ты машинист? — крикнул в лицо ближайшему мужику Писарь.

— Это не я, это он, — испуганно ответил тот и показал на товарища.

— Ты машинист?

— Это не я, это он, — так испуганно показал второй мужик на третьего — симпатичного мужика, по виду которого нельзя было сказать, что он также испуган, как его товарищи.

— Ты?

— Ну, я.

— А ну пошли! Быстро!

— Куда это?

— Я сказал, пошли! — крикнул Снегирь. — А то я ему глаза сейчас выколю!

Он водил лезвием в опасной близости от лица перепуганного заложника.

— И вы идите! — велел Писарь не менее испуганным мужикам. Один только машинист не показывал испуга.

Всей толпой они вышли на перрон, и подошли к мотовозу. Приказав мужикам стоять рядом, бандиты и Веник, вместе с машинистом и парнем-заложником залезли в кабину, в которой сразу стало тесно.

— Заводи! — велел Крест машинисту.

— Отпустите парня, — спокойно ответил тот.

— Ты чего??? Не понял??? — заорал Писарь, потрясая топором. — Я тебе сейчас башку отрежу!

— Отпустите парня, — все также спокойно повторил машинист.

— Сейчас поедем, и отпущу, — пообещал Снегирь спокойным тоном.

Машинист наклонился к пульту. Через несколько секунд двигатель затарахтел. Сквозь его стук Веник услышал, как издалека раздался окрик. В центральном зале станции послышались громкие крики. Кого-то завали по имени. Мужики на перроне закрутили головами.

Мотовоз плавно тронулся, набирая скорость. Веник заметил, что как только они отъехали на несколько метров, мужики на платформе быстро дали стрекача и юркнули в арку. В зале раздались крики.

— Отпусти! — повернулся к ним машинист.

Снегирь толкнул заложника из кабины. Выброшенный из кабины парень растянулся на платформе, но тут же вскочил и резво бросился в ближайшую арку. Полутемная платформа кончилась. Мотовоз, набирая скорость, въехал в тоннель. В кабине сразу потемнело.

— Ну, что, доволен? — спросил Снегирь машиниста.

Вместо ответа тот все таким же спокойным голосом спросил:

— Куда едем?

— Прямо, — ухмыльнулся Крест.

— Там пост.

— Ничего страшного.

Машинист передвинул рычаг. Мотовоз, набравший было скорость, мелко задрожал и замедлил ход.

— Ты чего делаешь? — посмотрел на машиниста Снегирь. — Сделай, чтобы быстрее.

— Вон, видите? — кивнул вперед тот.

Все посмотрели в лобовое стекло. Там были видны только ярко освещенные фарами стены тоннеля. Веник пытался понять, на что указывает машинист, как тот вдруг рванулся в сторону. Он проскочил мимо Веника и, схватился за стоящего в открытом проеме Писаря. Вместе они вылетели из мотовоза. Веник заметил, как Писарь налетел на торчащие в стенах тоннеля крючки, а машинист, по всей видимости, невредимый, упал в сторону. Писарь же остался на крючках, почему-то замерев и обмякнув, словно кукла.

Снегирь подскочил к двери, посмотрел и озабоченно обернулся к ним.

— Слышь! Они там это…

— Надо остановить! — жестко сказал Крест.

Оттолкнув Веника в сторону, бандиты заметались над пультом.

Через несколько секунд мотовоз начал замедлять ход и скоро остановился. Затем машина задрожала и двинулась назад.

Смотрящий в тоннель Веник увидел, что они приближаются к висящему на крючьях Писарю. Машиниста поблизости не наблюдалось — видимо при прыжке он не поранился и теперь убежал назад, к станции.

Бандиты остановили мотовоз рядом с висящим товарищем. Снегирь осторожно шагнул из мотовоза на стену, зацепившись за крючки рядом с Писарем.

— Братан! Ты как? Слышишь? — окликнул он друга.

Писарь, непонятно как висящий на стене, молчал.

Протянув руку, Снегирь потрогал его затылок и вскрикнул, отпрянув и глядя на пальцы в крови.

Он растерянно оглянулся на Креста.

— Похоже он это… Башкой на крюк…

Крест грязно ругнулся.

— Давай назад!

Снегирь прыгнул в кабину мотовоза.

— Едем быстро! — распорядился Крест.

Главарь повернул ручку и мотовоз, задрожав, начал набирать скорость.

— А как же он? — озадаченно проговорил Снегирь, кивнув на тоннель. — Может его как-то можно…

— Хана ему. Забей!

Они переглянулись и уставились друг на друга. Веник, который смотрел вперед, увидел, что там показался свет — явно светила лампочка.

— Смотрите! — крикнул парень, указывая вперед. — По ходу, это пост там.

Оттолкнув парня, Снегирь бросился к правой двери. Главарь же резко дернул ручку, регулирующую скорость. Двигатель затарахтел и завыл так, что заложило уши. Сильно дрожа, мотовоз просто летел по тоннелю. Пятно света впереди быстро приближалось.

Через минуту в тоннеле послышался предостерегающий свист. Крики «Эй!», «Тормози!..»

Спутники Веника взяли автоматы наизготовку, но почему-то не стреляли. Веник, оказавшийся между бандитами, быстро присел на пол, где было больше возможностей уцелеть от случайной пули.

Крики слышались уже совсем рядом. Мотовоз влетел в полосу света. В это время машину сильно тряхнуло. Веник треснулся головой о приборную панель и потерял сознание.