Огненный лед

ГЛАВА 28

Роки-Пойнт, штат Мэн.

До цунами Роки-Пойнт был обычным старомодным городишком. Редкий календарь с видами Мэна обходился без его живописной гавани и опрятных дощатых домиков с черепичными крышами, а чистенькая Мэйн-стрит так и просилась в какой-нибудь фильм Фрэнка Капры.

Лодка Дженкинса выходила из бухты. Остин обернулся к берегу и подумал, что теперь город напоминает ему разворот из детского журнала, над которым обычно пишут «Что не так на картинке?». «Не так» было почти все.

Исчезли рыбные ресторанчики на набережной, причал для рыбацких лодок и пресловутый мотель — только сваи гнилыми зубами торчали из воды. Над затонувшими обломками покачивались круглые светящиеся буйки, а краны разгребали завалы из выброшенных на берег лодок. За кормой «Пустельги» в воде плавал мусор.

Будь Курт натурой поэтической, он непременно сказал бы, что гигантская волна унесла душу города, а так он просто бросил:

— Ну и бардак.

— Могло быть хуже, — возразил Чарли Хаус, устроившийся рядом на корме.

— Да. Могли атомную бомбу сбросить, — покачал головой Остин.

— Ага, — отозвался Хаус.

Как истинный уроженец Мэна, он не желал уступать чужаку в лаконичности.

Самолет НУПИ доставил Остина, Пола Траута и Дженкинса в Портленд несколько часов назад. Дженкинс заранее предупредил Хауса, и тот забрал их из аэропорта на патрульной машине.

После совещания у Сандекера Остин унес спутниковые фото «Атаман Эксплорера» к себе в кабинет и стал рассматривать их сквозь увеличительное стекло. Сделанные с огромной высоты снимки оказались тем не менее очень четкими и подробными. Он без труда прочел название судна и разглядел фигурки людей на палубе.

Остин сразу отметил поразительное сходство с «Гломар Эксплорером» — двухсотметровым гигантом, построенным Говардом Хьюзом в семидесятые годы по тайной договоренности с ЦРУ для подъема затонувшей советской подлодки. Над бортами — точь-в-точь как у «Гломара» — нависали могучие стрелы кранов, похожих на буровые установки.

Курт изучил каждый миллиметр палубы. С особым пристрастием он рассмотрел ту часть, где расположились краны, сделал на бумаге пару набросков и с довольной улыбкой откинулся в кресле. Он придумал, как пробраться на «Атаман Эксплорер». План ненадежный и целиком зависит от того, как близко удастся подобраться к цели — ведь заметив любое судно НУПИ, противник обратится в бегство. Остин немного поразмышлял над задачей, и ему сразу вспомнился Кемаль и их черноморская экспедиция. Он позвонил Егеру и спросил, где Дженкинс.

— Доктор Рид устроил ему персональную экскурсию по НУПИ. Дженкинс ночует у него и летит домой завтра утром.

— Попробуй их найти, а потом позвони мне.

Телефон запищал всего через пару минут. Остин изложил свой план, не пытаясь преуменьшить его опасность, и Дженкинс без колебаний согласился. Услышав все подробности безумной затеи, старик-ученый просто сказал:

— Я готов на все, лишь бы добраться до ублюдков, которые разрушили мой город.

Остин пожелал Дженкинсу с пользой провести время на экскурсии, а сам сделал несколько звонков. Сначала он уточнил в транспортном отделе, можно ли организовать срочный перелет. Потом позвонил Траутам в Джорджтаун. Гаме оставила на автоответчике сообщение, что они с мужем вернулись из Стамбула и ждут указаний. Остин позвал к телефону Пола и ввел его в курс дела.

Между тем Дженкинс стал обзванивать рыбаков, чьи лодки остались наплаву, с предложением поработать. По совету Остина он говорил, что НУПИ проводит исследование глубоководных рыб. Помимо щедрого вознаграждения им были обещаны субсидии на восстановление порта без всяких дополнительных условий и чиновничьей волокиты.

Трудностей с вербовкой рыбаков не возникло, и когда «Пустельга» вышла в море, за ней цепочкой тянулись еще шесть разнокалиберных рыбацких суденышек. Чарли Хаус потребовал взять его с собой, чему Дженкинс был только рад. Шеф полиции раньше тоже промышлял ловлей лобстеров и за время службы ничуть не утратил хватку.

Миновав скалистый мыс, давший название городку, флотилия вышла в открытое море. Вода переливалась зеленью, в лазурном небе едва виднелись легкие перистые облака. Дул слабый западный бриз. Флотилия потянулась на восток, а потом свернула к югу, карабкаясь на покатые валы и легко соскальзывая по ним.

Гаме регулярно передавала из штаб-квартиры полученные со спутника координаты «Атаман Эксплорера», а Остин отмечал их на карте залива Мэн, зажатого между материковым берегом и изогнутой лапой мыса Кейп-Код. Судно лениво кружило на одном месте — вероятно, ожидая дальнейших указаний.

Гаме шифровала свои сообщения по несложной системе, чтобы их было не отличить от обычной рыбацкой болтовни в эфире. Дженкинс с Хаусом стоически терпели ее измывательства над местным диалектом, пока из динамика не донеслось: «А тут к юго-востоку камбалка-то как пошла… Агась, до связи».

— «Агась»? — скривился Дженкинс. — Она сказала «агась»?

Хаус покачал головой.

— Я тут всю жизнь прожил — никто так не говорит. Я и понял-то не сразу.

Траут едва сдержал улыбку. Он извинился и начал объяснять, что Гаме слишком уж пристрастилась к сериалу «Она написала убийство», действие которого тоже происходит в глубинке штата Мэн, хотя снимали его в Калифорнии. Дженкинс перебил его и, не пытаясь скрыть возбуждение, ткнул пальцем в большую точку на экране радара.

— Это они. Сто процентов.

Остин выглянул из-за плеча Дженкинса. Цель находилась к юго-востоку.

— Агась, — подтвердил он.

Дженкинс добавил хода. Остальные последовали его примеру, и вовсе не из энтузиазма. Старика не обмануло мнимое затишье. Опытным взглядом рыбака и ученого он постоянно оценивал форму волн и интервал между ними.

— Погода портится.

— По радио передавали официальный прогноз… — сказал Остин.

— Да, у них еще речевой синтезатор стоит. Я и без компьютерного кудахтанья знаю, когда будет шторм, — ухмыльнулся Дженкинс. — Нужно просто приметы знать.

С тех пор как они покинули порт, небо затянуло облаками, а вода стала маслянисто-серой. Ветер сместился на пару румбов к востоку.

— Если управимся быстро, то успеем вернуться. Но если начнет болтать, то вытаскивать сеть будет слишком опасно.

— Понятно, — сказал Остин. — Мы с Полом пойдем готовиться.

— Хорошая мысль, — заметил Хаус напряженно, без обычной ленцы. — Мы уже не одни.

Он указал на огромный темный силуэт в легкой дымке. Мрачное пятно росло, размытые туманом контуры проступали все четче, и наконец взглядам предстало исполинское судно. Абсолютно черное — от ватерлинии до кончика одинокой грубы, что венчала высокую надстройку. Стрелы кранов торчали над палубой, словно иглы дикобраза. Матовая светопоглощающая краска скрывала контуры корабля и придавала ему мрачный, угрожающий вид — что сразу отметили все рыбаки.

В эфире затрещали возбужденные голоса.

— Рой, ты только глянь, какая хреновина! Прямо плавучий катафалк, — сказал кто-то.

— Куда там катафалк, — возразил другой голос. — Это целый морг.

Остин слушал болтовню рыбаков с улыбкой. Всякому ясно — удивляются они искренне. Дженкинс велел товарищам соблюдать осторожность. Повторять не пришлось — все держались от плавучего исполина на почтительном расстоянии. Остин прикинул скорость судна: узлов десять.

«Атаман Эксплорер» сбавил ход, и от его палубы отделилась черная точка. Пятнышко быстро росло и жужжало, словно потревоженный шершень. Через мгновение прямо над головами рыбаков пролетел черный вертолет. Дженкинс и Хаус приветливо помахали гостям, которые еще немного покружили и вернулись на судно.

Остин спокойно следил за вертолетом из рубки, где они с Траутом готовились к погружению.

— Кажется, ничего не заметили, — констатировал он.

— Когда мы с Гаме крутились у причалов «Атамана» в Новороссийске, они вели себя не так дружелюбно.

— Скажи спасибо Дженкинсу. Это он придумал захватить побольше свидетелей, чтобы «Атаману» и в голову не пришло что-нибудь выкинуть.

Остин был очень рад, что послушался Дженкинса. Когда обсуждали план, тот сразу сказал: чем больше лодок, тем безопаснее. Судно курсировало в водах, где местные промышляют постоянно; рыбаков вряд ли в чем-то заподозрят. Еще по пути Курт заметил с полдюжины лодок, с которых спускали сети.

Остин планировал действовать по образцу их с Кемалем победоносной вылазки на русскую базу. Правда, пробраться в заваленный подводный док было куда проще того, что он придумал в этот раз. На судне «Атамана» их ждут не диковатые казаки, которым только дай поиграть с жертвами в поло, а хорошо вооруженные профессионалы.

И вот наступил момент, которого Остин так долго ждал.

«Пустельга» легла в дрейф. В свободное от ловли лобстеров время Дженкинс промышлял и рыбу, поэтому на носу лодки стоял барабан для сети и лебедка. Они с Хаусом спустили сеть и снова двинулись вперед, параллельно гигантскому судну, в каких-то тридцати метрах от его борта. Лодка была у русских как на ладони — зато свесившихся с дальнего борта ныряльщиков невозможно разглядеть.

Пройдя примерно половину пути вдоль черного исполина, Дженкинс снова положил лодку в дрейф и вышел на палубу. Они с Хаусом стали возиться с лебедкой, как будто с ней что-то случилось, а Остин с Траутом в этот момент соскользнули в воду и сразу стали набирать глубину, чтобы не запутаться в сетях.

Они договорились, что Дженкинс пройдет вдоль борта «Атаман Эксплорера», удалится на пару миль, а потом вернется с другой стороны. Таким образом, у них будет около часа на всю операцию. Поддерживать связь предполагалось с помощью подводных коммуникаторов и гидрофона, который Траут только что опустил в воду.

Неподалеку заворчал мотор рыбацкой лодки — это Дженкинс двинулся дальше. Друзья погрузились на десять метров, где еще сохранялась приличная видимость. Энергично работая ногами, Остин с Полом мигом добрались до русского судна.

Из мутной воды проступил гигантский силуэт — он напоминал кита, уснувшего на поверхности моря. Остин жестом велел напарнику уходить глубже. Оказавшись прямо под широким днищем, они включили фонари и посмотрели вверх. Многотонная махина из тускло-черной стали нависла над головой, здорово действуя на нервы.

— Так вот каково жуку, на которого вот-вот наступят… — сказал Пол, разглядывая массивный киль.

— И я о том же подумал, но решил тебя не пугать.

— Я уже сам испугался. Куда теперь?

— Если я правильно разобрался в снимках, то нужное место — в районе миделя.

Они медленно поплыли вверх. В свете фонаря Остин нашел что искал — идущий поперек днища прорезиненный шов.

— Есть!

Уже при первом взгляде на спутниковые снимки он заметил в палубе проем возле одного из кранов. Кто-то забыл прикрыть его брезентом, и Остину удалось заглянуть в недра судна. В его днище имелся раздвижной люк — как на «Арго» и других кораблях НУПИ.

По собственному опыту Курт знал: люк, скорее всего, будет закрыт. Его и полагалось держать закрытым — иначе сопротивление воды скажется на скорости. Впрочем, он вспомнил, что на некоторых судах НУПИ был еще один люк, поменьше, — через него запускали разные подводные аппараты. Здесь он располагался правее основного и представлял собой чуть выступающий прямоугольник площадью примерно метр на полтора. Подплыв поближе, они обнаружили, что створки второго люка тоже плотно закрыты.

Существовала вероятность, что крышка люка тоньше, чем сам корпус. Остин снял с пояса газовый резак и стал разматывать шланг, который Траут подключил к баллону с кислородом. Затем он извлек из поясной сумки два мощных магнита со специальными ручками и прикрепил их к днищу судна. Они прикрыли стекла масок затемненными щитками, Остин ухватился за ручку, а Траут включил горелку. Даже со щитками свет слепил, точно маленькое солнце.

Хотя судно лежало в дрейфе, у днища то и дело образовывались локальные течения, которые не давали работать. В какой-то момент мощный поток резко развернул Остина. Ему пришлось отпустить магнитный фиксатор, и, рефлекторно ухватившись за него другой рукой, Курт выронил горелку.

У Траута дела шли не лучше: он упустил баллон. Ухватившись за магниты, друзья как раз успели протереть щитки и проводить взглядом все еще горящий резак, который медленно опускался в морскую пучину.

В наушниках Пола прогремели все моряцкие ругательства, что Остин выучил за долгие годы. Истощив запас проклятий, Курт добавил:

— Я упустил резак.

— А я, как видишь, баллон не удержал… Ругаться ты мастак!

Остин невесело усмехнулся.

— По-испански меня Завала научил. Прости, что втянул тебя в такую бестолковую затею.

— Не болтайся я сейчас под днищем русского судна посреди Атлантики, Гаме заставила бы меня обои клеить. Запасной план есть?

— Можно постучать — вдруг откроют. Или можем всплыть на поверхность, поискать лестницу и подняться по ней.

— Нереально.

— Ты спросил про запасной план. Насчет его реальности разговора не было.

Остин собрался возвращаться, когда Пол вдруг удивленно вскрикнул и указал пальцем вниз. Острым глазом рыбака он приметил, что из темных глубин понимается тусклый свет. Остин припомнил светящихся рыб, которых Уильям Биби наблюдал, погрузившись на километр в своей батисфере, — от них исходило такое же бледное сияние. Странный предмет все рос, и друзья поспешили убраться с его пути. Обернувшись, они наконец разобрали: вверх поднималась небольшая подлодка. Метрах в тридцати от днища «Атаман Эксплорера» субмарина замерла. Ее силуэт был четко виден в свете ходовых огней.

— Чтоб мне провалиться. — Траут узнал характерные обводы. — Это же NR-1! Что они тут забыли?

— Неважно. Главное, что они будут делать дальше? — Остин соображал быстро и уже просчитал все на несколько ходов. — Давай прокатимся на подлодке.

Курт устремился вниз и оказался за дрейфующей субмариной. Он уже бывал на NR-1 и знал, что камера на рубке смотрит вперед. Они с Траутом повисли на ступеньках ведущего в рубку трапа. Почти сразу над их головами появилась тонкая светящаяся линия. Створки люка начали разъезжаться.

Траут поднял голову, и на стекле его маски заплясали желтоватые отблески.

— Я такое видел в «Секретных материалах». Там пришельцы похищали человека.

— Новые знакомства — это же так здорово, — отозвался Остин, не спуская глаз с полоски света, которая превратилась сначала в узкий прямоугольник, а потом в ослепительно-яркий квадрат.

Двигатель подлодки заурчал, и она медленно вплыла в трюм судна. Прежде чем субмарина поднялась на поверхность, Остин с Траутом скользнули вниз и отплыли в неосвещенный угол. Прижавшись к краю бассейна, они осторожно выглянули из-под воды. Их никто не увидел, и Остин оценил обстановку. Бассейн — метров шестьдесят на тридцать. По его сторонам шли узкие мостики из металлической сетки, к которым вели короткие лестничные пролеты.

Люди в комбинезонах следили за всплытием NR-1, перегнувшись через ограждения. Вскоре по залу прокатился скрежет — створки люка закрылись.

С потолка спускались стальные крюки мощных лебедок. В боковой стене открылась дверь, и в воду прыгнули пловцы в гидрокостюмах. Они подвели под нос и корму субмарины широкие петли, подцепили их крюками, и лодка мигом поднялась на талях — совсем как двигатель машины, когда его вытаскивают из моторного отсека на автосервисе.

Шлюз перекрыл доступ воде, тут же громко взревели невидимые насосы. Мощные агрегаты быстро откачали воду, и подлодку снова опустили.

По грязному дну побежали люди. Одни стали убирать водоросли и попавших в западню рыбин, другие подключали к NR-1 какие-то кабели и ставили подпорки, чтобы подлодка не опрокинулась от качки. Загудели вентиляторы, в зал хлынул свежий воздух.

Когда заработали насосы, Остин с Траутом забрались на лестницу и теперь висели на стенке бассейна. Немалый вес амуниции давал о себе знать. Из своего темного угла они разглядели, как к ярко освещенной подлодке приставили трап. В рубке открылся люк, и из него выкарабкался седобородый мужчина с кобурой на поясе. Именно так Крейсман описывал лжеученого Пуласки, угнавшего NR-1.

За ним появились еще двое. Остин видел фотографии экипажа подлодки и сразу узнал капитана Логана и штурмана. Следом вышли четверо с суровыми, безразличными лицами, обвешанные орудием с ног до головы. Охрана. Капитана со штурманом протащили по трапу и куда-то увели. За ними последовали уборщики, волоча мешки с мусором. Свет погас — лишь где-то под потолком горели тусклые огни.

— И что теперь? — спросил Траут.

— Есть два варианта: вверх и вниз.

Траут глянул в темноту под ногами, ухватился за ступеньку лестницы и пополз вверх. С каждой минутой снаряжение словно наливалось тяжестью. К счастью, карабкаться до узкой площадки пришлось всего метров пять. Траут со стоном перевалился через край и тут же сбросил баллоны с грузовым поясом. Он протянул руку Курту, и оба уселись немного отдышаться.

Прислонившись спиной к переборке, Остин вытащил из гермоупаковки «боуэн». У Траута был девятимиллиметровый швейцарский «зиг-зауэр». Вдвоем они поднялись на площадку и пошли по мостику, который нырял в освещенный проход к просторной нише. В ней обнаружился сверкающий белоснежный купол с крошечными окошечками по бокам — декомпрессионная камера.

Убедившись, что там никого нет, друзья принесли амуницию и затолкали ее внутрь, после чего избавились от гидрокостюмов и баллонов. Неподалеку нашлась раздевалка. Там, на толстой перекладине, висели мокрые гидрокостюмы ныряльщиков, помогавших поднимать NR-1. Впрочем, Остин куда больше обрадовался аккуратно сложенным на полках чистым комбинезонам, которые они тут же натянули поверх термобелья.

Трауту, с его двумя метрами роста и весом далеко за сотню, было непросто подобрать нужный размер. Штанины едва прикрывали лодыжки, рукава тоже оказались слишком коротки.

— Ну как я выгляжу?

— Как высоченное пугало. Ничего, пока они поймут, в чем дело, секунд десять у нас будет.

Он сгорбился.

— А так?

— Так ты похож на Квазимодо.

— Твоя шевелюра тоже выглядит подозрительно. Будем надеяться, что в экипаже сплошь слепые. Что дальше?

Остин бросил Трауту кепку, сам надел такую же и, опустив козырек пониже на глаза, объявил:

— Пойдем прогуляемся.