Охота на богиню (ЛП)

Кейт

Ожидание было невыносимым. Как бы мне ни хотелось верить, что Генри поступит правильно, я разрывалась между надеждой и отчаянием. Кэси у него в руках. Чёрт, с тем же успехом он мог уже вернуть его в Преисподнюю! Джеймс не стал бы врать об этом. А если это правда, то наша песенка спета.

Остаётся только один вариант: верить, что Генри хороший. Что, после всего, через что ему довелось пройти с Персефоной, он поймёт, как больно быть насильно оторванным от человека, которого любишь больше всего на свете. Он смилостивится над близнецами. Надежды мало, но она есть.

Лукс стал необычайно молчаливым после ухода Уолтера. Я думала, что он впадёт в ярость, но парень даже не пытался высвободиться из своих пут. Просто сидел у дерева, словно смирился со своей судьбой. Сдался.

Зрелище было просто ужасным. Именно поэтому, когда Элла пошла гладить одного из своих огромных, слюнявых питомцев, я тут же села рядом с Луксом.

— Мне жаль. Я должна была больше стараться.

Он даже не посмотрел на меня.

— Ты заступилась за нас. Другие не сделали ничего, — парень охрип, а его глаза выглядели потускневшими. Тем не менее, он всё ещё шёл на контакт. Пока что. Но если в душе он был таким же несчастным, как на вид, то это всего лишь вопрос времени.

— Этого было недостаточно, — нахмурилась я. — А ты не можешь обратиться к совету, чтобы они сделали тебя смертным и позволили присоединиться к Кэси в Подземном мире? Если они согласились на просьбу Персефоны, то…

— Их гордость не позволит им так поступить.

Конечно же, он был прав.

— Тогда… как только я стану королевой, то непременно что-нибудь придумаю! Я помогу найти твоего брата, чего бы это ни стоило! Ты можешь остаться здесь или же я помогу тебе похитить его из…

— Слишком поздно, — когда он наконец посмотрел на меня, его лицо было лишено всего человеческого. — Он в руках Аида, а тот скорее умрёт, чем позволит моему брату снова уйти. Для него это вопрос чести. Если кто-то ступил на земли Преисподней, они уже оттуда не выйдут. Никогда. Даже в тех редких случаях, когда он позволял мёртвым покинуть Подземный мир, им так это и не удалось.

— Но он дал им попытку, — заступилась я. — Мы придумаем, как всё исправить, ладно? Я сделаю всё возможное, но ты не должен сдаваться. Пообещай мне!

Мы схлестнулись взглядами, и его карие глаза начали оттаивать. Наконец-то в них загорелась искра жизни!

— Почему тебя это так волнует? К тебе это не имеет никакого отношения.

— Это не так, — я и сама не могла этого объяснить… но его взгляд буквально молил о любом проявлении доброты. О крошечной доле надежды на то, что не все боги так ужасны, как кажутся. Хотя, на данный момент я и сама переставала в это верить. — Дело не только в тебе. В смысле, да, это твоя жизнь, но и моя тоже. Не думаю, что смогу быть с человеком, который намеренно причинил тебе столько боли.

— Аидом, — подметил он, и я кивнула.

— Я не могу так править. Не могу принимать подобные решения. Мне не нужно узнавать тебя получше, чтобы понять, через что вам с братом пришлось пройти, и… я просто не понимаю, как совет этого не видит.

Лукс пожал плечами.

— Они видят то, что хотят видеть. Как и все мы.

— Это не оправдание жестокости.

— Они не считают свои поступки жестокими.

— А я считаю.

Вдруг откуда-то донёсся хруст сухих листьев. Я резко подняла голову. Элла шла в нашу сторону, зажав в руке лук. Позади неё плелась неповоротливая собака. Вообще я люблю животных, но эта адская тварь буквально пускала на нас слюни, а я поставила крест на тех, кто рассматривал меня в качестве обеда.

— О чём это вы тут шепчетесь? — спросила Элла, взяв питомца за челюсть. Собака взвыла как недорезанная. Наверное, это та, которую ударил Лукс. Я всё ещё не одобряла его поступок, но, по крайней мере, мы остались живы.

Лукс резко замолк и посмотрел на свои руки. Я тоже подумывала играть в молчанку, но у меня оставался ещё один тактический ход, который я пока не успела опробовать. Не похоже, чтобы в данном конфликте Элла точила на кого-нибудь зуб. Она охотилась ради Уолтера, а не из жажды возмездия. А это значит, что шанс ещё есть. Небольшой, но всё равно достойный попытки. Я не собираюсь сдаваться!

— Обсуждаем, как Лукс потеряет Кэси навсегда. Уверена, ты можешь себе представить, каково ему будет.

Элла прищурилась, но промолчала. Она чуть не потеряла собственного близнеца в Эдеме. Хотя, её потеря была бы временной, учитывая, что они с Тео бессмертны. Ей никогда не придётся прощаться с братом навсегда, даже если его человеческий облик канул в небытие. Луксу так не повезло.

— Зачем ты это делаешь, Элла? — я встала, и у меня подкосились коленки. Может, я и была пуленепробиваема, но вот нервы мои сдавали позиции. — Тебе известно, как он страдает. Какая тебе с этого выгода?

И вновь тишина. Она подвинулась, чтобы я могла видеть её в профиль, и устремила взгляд вперёд. Мне было плевать, если она хотела меня игнорировать. Мои слова всё равно доносились до её ушей, и это было самым главным.

— Помнишь, какой ты была напуганной в Эдеме, когда Тео ранили? Ты чуть не потеряла его на… сколько там, три месяца? Лукс проходит через то же, вот только он больше никогда не увидит Кэси. Ни через три месяца, ни через три тысячелетия. Только представь, как бы ты себя чувствовала на его месте! Представь, что Тео смертный, и когда он умер, ты пошла на сделку с Уолтером, чтобы разделить с братом своё бессмертие. Но когда стало слишком поздно, ты узнала, что Уолтер изменил условия сделки, и вы никогда уже не будете вместе. Как бы ты поступила?

Снова молчание. Девушка потупила взгляд в землю. Это уже что-то!

— Могу поспорить, ты поступила бы так же. Ты так сильно любишь Тео, что ворвалась бы в Преисподнюю и нашла его, а затем сделала бы всё возможное, чтобы спасти его. Даже если бы это значило, что тебе придётся пойти против Уолтера и провести всю жизнь в бегах. Оно бы того стоило, правда? Не потому, что ты хотела поставить совет на место, а потому, что готова пойти на любой риск, чтобы вы с братом были вместе. И к чёрту последствия.

Её губы приоткрылись, словно она собиралась что-то ответить, но вместо этого Элла поджала их в тонкую линию и покачала головой.

— Элла? — позвал Джеймс. В какой-то момент нашего разговора он забрёл в лес. Теперь парень вернулся, и за его ухом застрял сухой листочек. Я не хотела знать, как он там оказался.

— Чего? — отозвалась она.

— И тебе привет, — он поднял бровь. — Уолтер хочет с нами поговорить.

— Так почему он не выходит сюда?

— Потому что не хочет, чтобы нас подслушала некая личность.

Элла вновь поджала губы и посмотрела на меня с Луксом, словно искала в нас признаки того, что это обман. Моё сердце бешено забилось в груди. Естественно это обман! Если бы Уолтер действительно хотел поговорить с Эллой и Джеймсом, он бы показался. И она тоже это знала.

Они с Джеймсом пялились друг на друга, словно вели немую беседу, и через пару секунд Элла вздохнула.

— Ладно. Пошли, Пироженка.

Девушка последовала за Джеймсом в лес, и её слюнявая псина поплелась за ними. Я сморщила нос. Только Элла могла назвать такую зубастую тварь Пироженкой.

Как только они скрылись из виду, я подбежала к Луксу и начала развязывать сияющие путы, но они были слишком крепкими. Я выругалась.

— Не хочешь помочь? — буркнула я, и он наконец пришёл к жизни. Парень съёжился, словно пытался вылезти из-под верёвок. Когда те начали врезаться в ствол дерева, мои глаза округлились.

— Какого чёрта ты…

— Верёвки нельзя порвать. Придётся пропилит дерево.

— Но ты его убьёшь!

Моя мать пришла бы в ярость.

— Заткнись и смотри, — пробормотал он в ответ. Я ощетинилась. Ну и ладно! Если он не нуждается в моей помощи, я не стану предлагать её дважды.

После минуты натягивания верёвок, они на четверть проникли в ствол, и Луксу наконец хватило место, чтобы выскользнуть из своих пут.

— Вот, — сказал он, разминая мышцы. — Это было легко.

— Если это было так легко, почему ты не сделал этого полчаса назад?

Он ничего не ответил, и я вздохнула. Несмотря на его неразговорчивость, нам нужно было уйти до возвращения Эллы и Джеймса. Закрыть глаза на наш обман — это одно дело. А вот ничего не делать, пока мы сбегаем, это совсем другое.

Я схватила парня за руку и повела его в противоположном направлении от места, где ребята скрылись в деревьях.

— Итак, как нам пробраться в Преисподнюю за Кэси?

— Нам никак. Возможно, если я залягу на какое-то время, мне выпадет такой шанс. Наверняка у совета появятся проблемы поважнее. Но нам пора расходиться.

Я нахмурилась.

— Это я помогла тебе освободиться. И у меня нет особо важных дел на следующие полгода. Я хочу помочь. Пожалуйста.

— Ты уже нам помогла, — он остановился на небольшой поляне и поднял взор к небу. Солнце было прямо над нами, потому возможности определить, в какую сторону мы идём, не было. — И шести месяцев не хватит. Шесть лет звучит более правдоподобно, но пока…

— Ты что, шутишь? Нельзя позволить им держать Кэси в заточении шесть лет! Дай мне помочь. Обещаю, я найду способ добраться до него раньше. Я отвлеку Генри и…

— Это нам без надобности, — отозвался Джеймс из-за деревьев. Я подпрыгнула от неожиданности и стала между ним и Луксом. Вне зависимости от того, что он помог нам сбежать, я ещё не забыла, что это из-за него Кэси и Лукса поймали.

— О чём ты? Где Элла?

— Примерно в миле отсюда, пытается придумать, как объяснить Уолтеру, почему она упустила Лукса.

Я нахмурилась.

— Замечательно. Поблагодари её от меня при следующей встрече. Почему нам не нужно отвлекать Генри?

— Кэси больше не в Преисподней.

Лукс словно окаменел.

— Где он?

Вопрос на миллион долларов. Но в моей голове всплыл ещё один:

— Погоди, ты хочешь сказать, что Генри…

— Нет времени объяснять. Я позабочусь о Уолтере, когда он вернётся. Тем временем, вы найдёте Кэси там, где всё началось.

Я понятия не имела, о чём толковал Джеймс, но Лукс кивнул.

— Спасибо тебе. Хоть мне и следует сломать тебе челюсть за то, что привёл к нам остальных.

Джеймс пожал плечами.

— Больше так не буду.

Вдруг что-то позади него засопело, и слюнявая Пироженка Эллы вышла из леса.

Моя кровь застыла в жилах. Неужели она так быстро передумала?

— Э-э, Джеймс…

— Ах да, точно! — Джеймс погладил Пироженку по пушистой спинке и повернулся к Луксу. — Кстати о сломанных челюстях… В обмен на твою свободу Элла хочет, чтобы вы с Кэси присмотрели за Пироженкой, пока она будет залечивать рану.

Лукс засыпал проклятьями.

— Почему мы?!

— Ну, это ведь ты ей врезал? — парень пожал плечами. — Я бы на твоём месте не спорил. Ты знаешь, какой бывает Элла, если её разозлить.

Лукс пробормотал что-то невнятное и шагнул вперёд.

— Клянусь, если ты ещё раз попытаешься укусить меня, я сломаю тебе шею.

Пироженка взвизгнула, и я нахмурилась.

— Эй! Веди себя прилично.

Джеймс вручил Луксу мешок, набитый чем-то похожим на вяленую говядину.

— Вещи Пироженки. Элла заберёт её, когда у неё будет на то время.

— Ага, в следующей жизни, — проворчал Лукс, и Джеймс пожал плечами.

— Ничего не могу поделать. До скорой встречи, Кейт. Береги себя, Лукс.

Но тот, похоже, не слушал. Он уже опередил меня на десять шагов. Я виновато посмотрела на Джеймса.

— Лукс, подожди!

Я побежала вдогонку, и он слегка замедлил шаг.

— Чёртова собака. Нам никогда от неё не избавиться, — сказал он, бесшумно идя по лесу. — По крайней мере, Джеймс не так уж и плох. Ума не приложу, с чего он так добр к нам.

— Может, потому, что он хороший человек?

Я шумно пробиралась сквозь деревья, труся за Луксом, чтобы поспеть за его размашистым шагом. Если Уолтер хотел нас найти, я со стыдом готова признать, что значительно облегчила ему задачу. Громкие шаги Пироженки тоже не способствовали делу.

Лукс фыркнул.

— Им нравится притворяться хорошими. Это способствует их чувству самопревосходства. Но запомни: совет ничего не делает просто так. Всегда есть выгода.

После всего, чему я стала свидетелем за последние сутки, его озлобленность начала передаваться и мне. Но за своё время в Эдеме я застала богов совсем другими. Может, они и не делали добрых поступков беспричинно, но они также не всегда нуждались в награде.

— Они не так плохи, как ты думаешь.

— И не так добры, как ты думаешь, — он замедлился, чтобы покоситься на меня, и я вспыхнула под его взглядом. — Ты мне нравишься, Кейт Винтерс. Ты лучше них, и тебе хватает храбрости выступать против богов. В совете уже давно не было свежей крови. Если ты не дашь слабину, то однажды, если нам сильно повезёт, ты заставишь их видеть дальше собственных остреньких носов.

— Я не собираюсь их менять.

Но стоило мне это сказать, как мои внутренности сжались. Если таково моё будущее — разборки с призраками прошлых решений совета и разрушениями, которые они внесли в жизни своих подсудимых из-за глупых правил и гордыни…. Я не уверена, что смогу это сделать.

— Поживём — увидим. — Лукс замолчал на минуту. — Ты не одна из них. Ты им не подходишь, и из-за этого могут случиться две вещи. Либо ты позволишь им усмирить себя, либо будешь бороться до последнего. Но ты на это способна, — добавил он. — Ради всех, кто пострадал от их руки, запомни: ты на это способна.

Я притихла. Он ведь говорил о моей семье — о людях, подаривших мне дополнительное время с мамой, оказывавших мне тёплый приём последние шесть месяцев, позволивших мне со скрипом пройти все испытания, хоть я чуть не провалила их несколько раз. Несмотря на все мифы, которые мне пришлось выучить, мне никогда не приходило в голову, что боги могут быть не такими уж и доброжелательными. Они же Боги! Проявляя доброту, они ничего не теряют.

Тем не менее, пробыв в отъезде всего четыре дня, я увидела достаточно, чтобы поверить Луксу. Они не идеальны. И не всегда добры. Иногда они совершают ошибки. Боги — такие же люди, как и мы. Только живут дольше. Мне просто понадобится время, чтобы упорядочить свои мысли и смириться с этой новой реальностью.

Что случится, когда мы неминуемо столкнёмся с ними лбами? Они цепляются за традиции, а я понимаю лишь часть истории, развернувшейся передо мной. Но эта часть полна боли и страданий. На сей раз мне повезло: я манипулировала чувствами Эллы, чтобы она прониклась сочувствием к Луксу и поняла — то, как поступает с близнецами совет, безжалостно. Но я всего лишь человек, и мне не выиграть каждый спор с советом.

Но я запомню все маленькие победы. Благодаря нам с Джеймсом у Кэси и Лукса появилось больше времени. И этого должно быть достаточно, чтобы подготовить меня к будущим потерям, которые непременно будут на этом пути. Если Лукс прав — они неизбежны.

Оставшуюся часть дороги мы шли в молчании. Пироженка вяло трусила за нами. Куда бы мы ни направлялись, Лукс в точности знал, как туда добраться. Через пару миль в безоблачном небе прогремела молния. Парень скривился и ускорил шаг. Я не жаловалась.

Наконец мы пришли к входу в пещеру. Хоть я и не видела в ней ничего особенного, Лукс задержал дыхание. Он льнул к темноте, но внимательно следил, чтобы не ступить внутрь.

— Кэси?

Ничего. Я закусила губу. Это не может быть ловушкой! Генри ни за что бы так не поступил… по крайней мере, со мной. И Джеймс не стал бы лгать. Кэси и Лукс воссоединятся, и всё будет хорошо.

Но что, если это лишь иллюзия? Что, если я неправильно поняла Генри и совет, и теперь мне придётся провести остаток вечности, зная…

— Лукс? — голос Кэси был тихим, но его ни с кем не спутаешь. Парень вышел из темноты. — Долго же ты меня искал!

Лицо Лукса впервые озарилось искренней улыбкой.

— Прости, я просто решил зайти в таверну по дороге и пропустить пару стаканчиков. Тебе что, трудно было меня подождать?

Он не заходил в пещеру, но стоило Кэси оказаться на расстоянии вытянутой руки, как Лукс схватил брата и буквально вытащил его на свободу. Близнецы рухнули на нагретую солнцем землю, но жаловаться не стали.

— Ты цел? Этот гнилой ублюдок тебя не обидел? — спросил Лукс, оглядывая брата с головы до ног.

— Нет, я в порядке. Больше беспокоился за тебя, чем за себя. — Кэси замолк и посмотрел на Пироженку, прятавшуюся в тенях. — Э-э, Лукс?

— Что? А, точно, — тот скривился. — Моя расплата за то, что врезал ей в челюсть. Мы должны приглядывать за ней, пока собака не исцелится. — Он встал и подал близнецу руку. — Что с тобой сделал Аид?

Кэси принял помощь брата и встал.

— Забрал меня во дворец и, по больше части, просто на меня пялился. Впечатление, что у него был ментальный припадок. Я был уверен, что мне конец.

Они оба направились к лесу, и я замешкала, не зная, что делать. Не успела я принять решение, как они одновременно остановились и обернулись.

— Спасибо тебе, Кейт Винтерс. Ты станешь прекрасным дополнением к совету.

Мои щеки залились краской.

— Пустяки.

— Правосудие — это не пустяк, — сказал Кэси. — Как и проявление сочувствия к тем, кому повезло меньше тебя. Не все способны на милосердие. То, что ты поставила на кон собственное благополучие ради нас…

— Думаю, она поняла, — перебил Лукс и ткнул брата под рёбра. Кэси театрально согнулся, но близнец заключил его в медвежьи объятия. После этого они продолжили идти в лес с Пироженкой, бредущей позади.

— Спасибо! — крикнула я вдогонку. Судя по всему, на этом наши пути расходились. — Простите за принесённые неудобства. Но я была рада познакомиться. Берегите себя, ладно?

— Ты тоже, — сказал Кэси. — Заходи к нам ещё.

— Только без этих заносчивых обезьян, — Лукс усмехнулся мне через плечо.

К тому времени, как я подняла руку на прощание, братья уже скрылись в деревьях.