Охота на студентку или Знакомые с привилегиями

Глава 21. Поставить точки.

🎵The Other Side — Ruelle

В тишине мы с Марком ехали в его пикапе марки Форд. Оба вымотанные этой ночью. Мимо пролетали украшенные улицы, яркие уличные фонари, кругом все такое веселое, оранжевое, праздничное. Тыквы выглядывали из каждой витрины. Толпы людей даже не планировали идти спать. Кругом сияли счастливые улыбки. Никто даже не подозревал, какой ужас творился в лесу на окраине города. Откинувшись на подголовник, закрыла глаза. Урчание механического зверя, в котором я сидела, успокаивало.

— Как ты? — тихий вопрос.

— Устала… А ты?

— Тоже.

Я открыла глаза и все-таки посмотрела на мужчину за рулем. Свет от лампы в автомобиле падал на его лицо, делая более мягким. Мне было тепло, я отогрелась и успокоилась. Единственное, чего сейчас хотелось по-настоящему, лечь в кровать вместе с Марком, обнять теплое тело, уткнуться в его шею носом и крепко заснуть.

— Ты выстрелил в Паркер.

— Там лежала девушка. Невиновная. А еще она твоя подруга.

Решила умолчать, что Вероника сама нашла на свою задницу приключения, потому что ей приспичило притвориться Холмсом.

— А Логан твой друг... Как он вообще оказался на столе?

Пальцы сильнее сжали кожаный руль, отчего тот скрипнул.

— Специально подставился. Он порой не отличается умом.

Я не сдержала смешка. Марк бросил на меня встревоженный взгляд, проверял, не началась ли у меня истерика. Я еще нормально держалась. Такое ощущение, что это произошло не со мной. И не в реальной жизни. Все так сильно завертелось. Кажется, только недавно я зашла в общежитие после развешивания афиш.

— Логан прям как соломенный страшила. Без мозгов.

Марк хмыкнул, понимая, что меня так рассмешило.

— А Дэн тогда трусливый лев.

Вздохнув, я снова перевела взгляд на дорогу и ряды фонарей.

— Сегодня он точно не был трусливым, — ответила почти шепотом.

— Как и ты. Кстати, как тебе машина? — перевел тему, не желая говорить о произошедшем. — Нам еще предстоит ее опробовать. Надеюсь, тебе будет удобно.

Сердце сжалось. Он собирался продолжать наши странные отношения. Но я уже так не могла. Не могла довольствоваться только краткими моментами. Не могла видеть, как он постоянно оглядывается, чтобы нас не застукали. Чувствовала себя паршиво. Похоже, Истомин оказался прав. Два секса уже ведут к другому восприятию взаимоотношений. Я старалась держать дистанцию, но все равно угодила в этот капкан.

Молча провела рукой по панели, вдохнула приятный запах кожи.

Нравилось. Мне тут очень нравилось. И воображение вполне могло представить нас на заднем сидении, наслаждающихся друг другом.

Заблуждение, что парни размером машины компенсируют недостаток в штанах. Это чушь собачья. Обычная людская зависть. Марк просто любил все с размахом. Включая машину. Наверняка, и квартира у него большая. Но я не знала, ведь меня он в гости не приглашал.

Тишина затянулась.

— Что случилось, Дороти? У тебя что-то болит?

Сглотнула.

В конце концов, чего тянуть?

— Это была месть Фэллон? Я — твоя месть ему?

Он нахмурился, но не отрицал, понял, что я имела в виду. Стало невыносимо горько. Марк качнул головой, словно пытаясь стряхнуть с себя что-то.

— Все не так… Не совсем так.

Прикусила губу и почувствовала металлический привкус. Как же я надеялась на другой ответ. Знала, что просить высадить меня смысла нет. Он этого не сделал бы, даже если я закачу грандиозный скандал. Да и я слишком вымотана, чтобы выпендриваться, поэтому продолжала молчать.

— Поначалу я действительно хотел отомстить. Сделать ему больно… Но потом… Даже если ты на меня обидишься, я не отстану, Дороти.

— Почему?

Я смотрела в окно не в состоянии взглянуть на Марка.

— Потому что мы вместе.

А вот это стало буквально зажженной спичкой, брошенной на лужу бензина. Какого хрена? При всех он от меня держался на расстоянии, будто я позорю его. Какие выводы у меня должны были сложиться?

— Странные у тебя понятия о слове “вместе”, Истомин. Вместе — значит не просто трахаться. В это понятие входит много всего. Пора уже признать, что наши мнения на этот счет совершенно разные. Я обещала, что скажу тебе, когда секса мне станет мало. Вот, говорю. Мы заканчиваем это сейчас. Я разрываю договоренность.

Марк сцепил челюсти, но продолжал ехать.

— Черта с два, Дороти. Ты сейчас зла, тебе больно. И я понимаю. Надо было рассказать раньше, но я все мешкал…

— Я не Ребекка! И никогда ей не стану.

Ну вот, взорвалась, устроила истерику. Отлично. Закрыла лицо руками, на слезы сил сейчас тоже не было. Чувствовала себя упавшем на спину пингвином, который не мог подняться. Мы как раз припарковались, и я собиралась вылететь из машины как пробка из шампанского, но Истомин заблокировал двери.

Ясно-понятно, он привык оставлять последнее слово за собой.

Ну давай, жги.

— Я в курсе, что вы разные. Ребекка была… действительно хорошей. И безропотной. Наивно повелась на лесть и пустые обещания. У тебя же есть своя голова на плечах. Не сразу понял, но ты не бесхребетная или удобная. Ты просто не видишь смысла в скандалах или требованиях. Ты очень чуткая и в то же время можешь навсегда сжечь все мосты и начать с нуля. Ребекку пугали моя страстность и идеи. А ты… ты подхватила их моментально. Мы будто понимаем друг друга без слов, одинаковые при всей своей непохожести. Непробиваемый упрямец и вспыльчивая язва. Ты — это ты. Со своими колючками и закидонами, раскрепощенностью и отзывчивостью. Ты нужна мне, Тай. Нужна такой, какая есть.

Ком подступил к горлу. Хотелось расцеловать этого парня и в то же время было страшно. Адски страшно. Если сейчас дам слабину, так и останусь в тайных отношениях. Выносить ему мозг тоже не хотелось. Разные представления об отношениях — это нормально. Такое бывает.

— Марк… Я нужна тебе только наполовину. На сексе далеко не уедешь. Я тебя понимаю и принимаю твой выбор. Прими и ты мой. Так, как было раньше, дальше продолжаться не может. Прости…

Я дернула ручку. На этот раз она открылась и выпустила меня на свободу. Такую сейчас холодную, пробирающую до костей, неуютную. Марк остался в машине и молчал. Скорее всего, придя в себя после произошедшего в лесу, я пожалею обо всем сказанном. Но мне нужен был этот парень целиком. Если я ему нужна, то тоже хочу оставаться целостной. Разделение ни к чему хорошему не привело бы.

В общежитии шумели студенты, украсившие холл и игровую комнату тыквами, растяжками с приведениями и еще какой-то мишурой. Мне было не до того, я доплелась до своей спальни, кое-как разделась, свалив все грудой на стул, и повалилась на кровать.

На удивление, кошмары меня не мучили. Мне вообще ничего не снилось. Мозг слишком вымотался.

На утро первым делом поехала в больницу. В приемной было много народа, поэтому мне не сразу сказали номер палаты. Прежде чем зайти к Веронике, я тихонько постучалась и только потом заглянула внутрь, боясь разбудить. Подруга не спала, выглядела бледной и лежала под капельницей.

— Привет, Ник. Я тут принесла вкусняшки.

Подняв пакет, зашуршала им. Фрукты, средства гигиены, косметичка, горячий новенький роман, который купила в книжном магазинчике неподалеку.

— Приветик. У меня отменный костюм на Хэллоуин, скажи? До сих пор держится.

Я улыбнулась и села на стул рядом с кроватью. Ника не стала заглядывать в пакет, чтобы оценить мое подношение, значит, чувствовала себя еще плохо.

— Как ты?

— Сносно, — подтвердила мои опасения подруга. — Уж не знаю, чем меня опоили, но эту гадость вытягивать непросто. Хотя прогноз положительный. Врач сказал, что скоро оклемаюсь. Как Логан, кстати?

— Не знаю, я… не интересовалась.

Вероника прищурилась.

— Что ты натворила, пока меня не было рядом?

Проницательна, как и всегда. Ей бы в гадалки пойти. Стала бы зарабатывать огромные деньги.

— Говорит человек, который доигрался в детектива.

— Каюсь. Это не мое призвание.

Мы обе тихонечко засмеялись. Но это уже больше нервное.

— Я закончила сексуальные отношения с Марком.

— Да ладно?!

Ника аж подпрыгнула на месте, отчего игла капельницы чуть не выскочила из вены.

— Угу.

— Ты совсем дура?!

Ого. Странная реакция. Видимо, ее еще и обкололи чем-то. Другого объяснения, почему она меня ругает вместо того, чтобы утешать и говорить, что все мужики козлы, я не находила.

— Эй, ты же моя подруга и должна быть за меня.

Для пущей убедительности я скрестила руки на груди. Ну, правда. Что за наезд?

— Не в те моменты, когда ты сама же себе роешь яму, крошка. О ваших отношениях не говорил только ленивый.

Абзац. Я аж воздухом подавилась. Она, что, еще под кайфом? Уставилась на подругу, оценивая степень ее адекватности.

— Мне кажется, у тебя жар. Надо позвать врача.

Вероника цыкнула, будто говорила с глупым ребенком, и закатила глаза. Раз у нее есть на это силы, то действительно шла на поправку.

— Все уже заметили, как на лекциях у Локхарта рука Марка всегда лежит под столом в районе твоей ноги. Вас постоянно замечали вместе. Походы в тир эти. Он же постоянно провожает тебя до кампуса. Да и смотрите вы друг на друга говоряще.

— Нет. Мы не…

— А ты думаешь, чего Одри бесится? Все уже и так считают, что на предновогодний бал вы пойдете вместе.

Охренеть! Вот и нет отношений, называется.

Людям совсем нечего обсуждать что-ли? Меня никто и никуда не приглашал. И уже вряд ли пригласит.