Охота за островом

33

Гигантский лес кончился, уступив место бескрайней степи с разбросанным там и сям небольшими рощицами; потом на горизонте показались горы. Катер миновал невысокий хребет и несколько минут летел над унылым каменистым плато, лишенным всякой растительности. Затем ландшафт внизу снова начал оживать, голубые ленты рек зазмеились между зелеными холмами, и вскоре началась страна озер, над которой Роберту пришлось увеличить высоту, чтобы избежать столкновений с бесчисленными птицами. За озерами вновь потянулись леса, но уже не такие высокие, как по ту сторону гор — пожалуй, ни одно дерево не достигало здесь сотни метров. Наконец впереди показалась обширная проплешина — там находилась имперская база. Роберт снизил скорость.

— Послушайте! — воскликнула вдруг Эмили, пораженная неожиданной мыслью. — А ведь наши действия — это нарушение Бетельгейзианских соглашений!

— Нет, — покачал головой пилот. — Бетельгейзианские соглашения касаются только масштабных боевых действий во Внутреннем космосе. Но в истории еще не было случая, чтобы даже не находящиеся в состоянии войны стороны принимали на себя обязательства о полном отказе от разведки… или мелких диверсий.

В этот момент динамик, из которого на протяжении полета несколько раз раздавались требовательные фразы, вновь ожил. На этот раз Роберт счел нужным пошевелить что-то внутри развороченного микрофона.

— Пусть думают, что у нас вышел из строя передатчик.

Катер медленно поплыл над базой. Роберт поворачивал голову из стороны в сторону, рассматривая серые вытянутые параллелепипеды казарм, внушительные коробки ремонтных мастерских, цилиндры резервуаров, полукруглые ангары и склады, большие чаши антенн, лучеметы на сторожевых башнях, купола административных корпусов, посадочные площадки и далекое бетонное поле космодрома с высокими и тонкими шпилями коррингартских кораблей.

Из динамика прозвучала очередная команда, и Роберт качнул катер с боку на бок.

— Что вы делаете? — спросила Эмили.

— Они велели подтвердить, что я их слышу. Сейчас нам покажут, куда садиться.

Катер неподвижно завис над квадратной площадкой, по краям которой ритмично вспыхивали сигнальные огни, и начал медленно снижаться. К месту предполагаемой посадки подъехали две машины — возможно, медики и пожарные или техническая служба. Вдоль одной из сторон площадки выстроились солдаты. Бластеры у них висели за плечами — видимо, солдат прислали сюда не для боя, но на всякий случай все же дали оружие.

— Ну, Эмили, теперь держитесь, — Роберт положил на колени бластер убитого пилота. — Видите тот купол? Это диспетчерский пост, не главный — тот под землей, но тоже важный…

До земли осталось каких-нибудь четыре метра. Солдаты уже могли разглядеть пилота с черным лицом под легким шлемом и кого-то в скафандре рядом с ним, но еще не видели, есть ли кто-нибудь в глубине кабины. В этот момент катер резко развернулся и рванулся в сторону купола, одновременно открывая огонь из обеих лучевых пушек. Ослепительные лучи вспороли серебристый металл. Солдаты схватились за бластеры, самые проворные успели вскинуть оружие, но было уже поздно. В вихре разлетающихся обломков катер ворвался в пробитую дыру, тяжело ударился об пол и, с визгом царапая покрытие посадочными опорами, остановился в центре круглого зала. Пятеро операторов в ужасе вскочили со своих мест у расположенных по периметру пультов и бросились к выходу. Но в этот миг прозрачный колпак кабины откинулся назад; Роберт, вскочив с бластером в руках, полоснул лучом над головами коррингартцев и выкрикнул какую-то повелительную фразу, с непривычки давясь кашляющими и хрипящими звуками языка безгубых существ. Операторы покорно легли на пол, сцепив на затылке шестипалые руки. Роберт, обращаясь уже, по-видимому, не к ним, прокричал еще несколько фраз, а затем полуобернулся к Эмили, не спуская глаз с заложников:

— Держите палец на кнопке. Мы угрожаем взорвать базу.

— О'кей, — машинально кивнула Эмили, изумленная неожиданным открытием: — Вы знаете коррингартский?

— Ну, знаю — это громко сказано… Мой словарный запас крайне беден, произношение ужасно, а грамматика безнадежна, но, учитывая ситуацию, полагаю, меня поймут. Впрочем, я потребовал, чтобы дальнейшие переговоры велись только через транслятор, так что больше никаких разговоров в полный голос.

Эмили кивнула. Трансляторы — портативные компьютеры для перевода устной речи — использовались на Земле уже не одно столетие; разумеется, они были и у коррингартцев.

Вероятно, поиск транслятора затягивался. Роберт снова, теперь уже более нервно, выкрикнул свои угрозы; на этот раз ему ответил голос из динамика.

— Просят немного подождать, — перевел он и тихо добавил, указывая на операторов: — Эмили, вы сумеете их связать?

— Вы смеетесь? Да мне на них смотреть противно, не то что дотрагиваться.

— Ладно, я сам. Держите бластер и не забывайте про кнопку. АНГ-мина — наш главный козырь.

Роберт подхватил заранее вынутый из ранца трос и побежал к коррингартцам. Он быстро связал им руки за спиной, а потом, секунду подумав, ноги. Испуганные пленники не сопротивлялись. Едва пилот вернулся, голос из динамика сказал по-английски:

— Подойдите к центральному монитору пульта напротив вас. С вами будет говорить его превосходительство комендант.

Роберт решил, что идти — это ниже его достоинства, да и не стоит отлучаться от катера, а потому, демонстрируя пилотское мастерство, оторвал машину от пола, пролетел три метра и, опрокинув стул оператора, посадил катер как раз возле указанного монитора. Экран засветился, и на нем возник коррингартец в роскошном синем мундире с золотой нашивкой в виде стилизованной птицы на рукаве. Широкая прядь витых серебряных шнуров, пропущенных через тяжелую золотую пряжку — вероятно, знак различия — свешивалась с его левого плеча на грудь. На правой стороне груди блестели три многолучевые звезды разной формы и размеров — по-видимому, награды.

— Я комендант базы граф Гхорт зир Ратхерн, — голос был лишен всякой интонации — очевидно, коррингартец пользовался дешевой моделью транслятора. — Кто вы такие и что вам нужно?

— Если я скажу, что мы — путешественники, попавшие в аварию, вы ведь все равно не поверите, — усмехнулся Роберт. — Можете называть меня Смит. Мы хотим покинуть планету и вернуться в земной космос. Если вы не выполните наших условий или попытаетесь напасть на нас, мы взорвем базу АНГ-миной.

— Земляне, сознаете ли вы, что нарушаете Бетельгейзианские соглашения?

— Ничуть не бывало. Мы — не десант и не станем причинять вам вреда, если вы выполните наши требования.

— Почему мы должны верить вам, что предмет в кабине катера — действительно АНГ-мина?

— У меня есть только один способ доказать это, но нам не хотелось бы к нему прибегать.

— Вы не осмелитесь взорвать базу. Здесь находятся земные пленные.

— Я ценю ваше чувство юмора, граф. Неужели вы полагаете, что если под угрозой моя собственная жизнь, то я стану заботиться о чьей-нибудь еще? Но мы теряем время. Если вы знаете, что такое АНГ-мина, то понимаете, что это значит.

— На какой срок у вас хватит энергии?

— Мина сожрала все наши ресурсы. Если бы нам не удалось захватить ваш катер, мы стали бы потоком фотонов еще два часа назад. Сейчас мина питается от аккумуляторов катера. Их хватит еще максимум на четыре часа, и то если отключить все системы. Однако я не намерен так затягивать дело.

— Хорошо. Я слушаю ваши требования.

— У вас на космодроме восемнадцать кораблей. Из них по крайней мере четырнадцать — звездолеты, из которых четыре — беспилотные грузовозы…

— Пять.

— Хорошо, пусть даже пять. Остается девять кораблей. Все они должны быть полностью подготовлены к полету. Мы выберем один из них и улетим.

— Один из этих кораблей — новейший секретный образец. Я не допущу, чтобы он попал в руки землян — даже ценой гибели базы.

— Ладно, граф, но это последняя уступка. Итак, все восемь звездолетов должны быть снаряжены за двадцать минут.

— Вы в своем уме, землянин? Вы знаете, сколько времени требует одна только заправка?

— Для кораблей такого класса — как раз двадцать минут, и то если заправлять с нуля. Но заправка не препятствует параллельному выполнению других операций. Боевой Устав Коалиционных Сил Земли отводит в экстремальных условиях ровно двадцать минут на подготовку корабля к старту. Или вы хотите сказать, что коррингартцы не способны сделать то же, что земляне?

Лицо коменданта было лишено мимики, а транслятор не передавал интонации, но чувствовалось, что Ратхерн разгневан.

— Для коррингартца нет ничего невозможного, но лишь тогда, когда он служит своему Императору, а не помогает его врагам!

— Не кипятитесь, граф. Я же не предлагаю помочь нам из чистого альтруизма. Взгляните на вещи трезво. Что является большей бедой для Империи — спасение двух землян, пусть даже с потерей корабля, или гибель прекрасно оснащенной базы? Итак, корабли должны быть полностью заправлены, батареи заряжены, приборы исправны. Со всех компьютерных систем сняты пароли. На каждом корабле должен быть запас пищи и воды на двадцать человек на две недели полета.

— Но ведь вас только двое!

— Это вас не касается.

— Но я не могу отдать вам столько продуктов — это означает обречь на голод персонал базы!

— Не забывайте, что мы воспользуемся лишь одним кораблем, так что большая часть останется вам. И без всяких фокусов! У нас есть с собой реактивы, необходимые, чтобы обнаружить яды или бактерии.

— Что дальше?

— Мы улетим и оставим вам катер. Мина будет настроена на взрыв по прекращению радиосигнала. Мы будем вести передачу с борта в течение двух часов — этого хватит, чтобы уйти в транспространство. Характер сигналов будет меняться со временем, чтобы вы не могли их смоделировать.

— А что потом?

— Вам хватит этого времени, чтобы транспортировать катер на безопасное расстояние.

— Так не пойдет. Нам нужны гарантии. Что помешает вам прекратить передачу сразу после старта?

— Не прикидывайтесь простачком, граф! Нам тоже нужны гарантии. Не пытайтесь заверить меня, что в этой звездной системе у Империи нет ничего, кроме вашей базы. Наверняка в космосе хватает боевой техники. Она обеспечит возмездие в случае нашего вероломства, а мина — в случае вашего.

— Я не могу сразу принять ваши условия. Мне необходимо связаться с командованием.

— Снова шутите, граф? Как будто вы не знаете, что, пока сообщение дойдет и вы дождетесь ответа, пройдет несколько часов!

— Мы объясним вам, как подключить мину к электросети базы.

— Ничего не выйдет. Вы немедленно выполните мои требования — или взлетите на воздух.

— Вы забываете, что тоже погибнете.

— А разве вы на моем месте устояли бы перед искушением погибнуть, прихватив с собой целую вражескую базу?

— Я — это другое дело. Имперский военный аристократ ставит честь и долг выше жизни. Но вы, земляне, на это не способны. Вы развращены гнилым республиканским духом.

— Пожалуй, поэтому мы не собираемся умирать. Мы просто бросим мину здесь и улетим. Ее аккумулятора хватит на тридцать секунд, за это время с максимальным ускорением можно убраться достаточно далеко.

— Не выйдет. Половина лучеметов базы нацелена на ваш купол. Вас расстреляют в воздухе.

— Очень может быть. У нас один шанс на тысячу. Может быть, на десять тысяч. Но помните, что у вас не будет ни одного шанса. Хватит заговаривать мне зубы, граф! Немедленно начинайте готовить корабли.

— Подождите немного. Если мы не можем связаться со штабом, необходимо собрать Совет офицеров…

Вместо ответа Роберт взял какой-то металлический инструмент и аккуратно уронил его на клеммы в открытой части пульта катера. Сверкнула искра, раздался треск.

— Что вы делаете?

— Только что я разрядил один из аккумуляторов. Теперь до взрыва в лучшем случае три часа — если, конечно, ваше поведение не заставит его ускорить.