Охота за островом

71

Экспериментальный корабль назывался «Призрак» — это название не было данью романтике, а просто отражало способность корабля становиться невидимым для любых систем обнаружения. В состав экспедиции, помимо Уайта и Ковальски, входило еще восемь членов экипажа (два пилота, два медика, трое инженеров разной специализации и капитан Спирит — Роберт так и не узнал, настоящая ли это фамилия или производная от названия корабля [spirit (англ.) — дух] — и шестеро подчиненных Ковальски. Общение с ними не доставляло Роберту удовольствия: он не любил получать ответы типа «вам незачем это знать». Наконец все приготовления были закончены, и «Призрак» покинул базу в Ближнем космосе. Для своей массы это был очень быстроходный корабль; уже через трое суток он вынырнул из транспространства возле самой Границы, рядом с последним форпостом «Клайренс Энтерпрайзис» в Среднем космосе. Здесь звездолет дозаправили — иначе топлива не хватило бы на обратный путь. Эта операция заняла чуть больше получаса и проводилась полностью автоматически; возможно, на планете вовсе не было людей. «Призрак» снова ушел в транспространство без всяких прощальных напутствий и пожеланий удачи; у Роберта холодело в животе при мысли о том, где им предстоит вынырнуть. На этот раз полет должен был занять пять дней; этот срок вынужденного бездействия показался Уайту невыносимо долгим. Он думал об экспедиции Ричарда Клайренса, у которой тот же путь занял куда больше времени; многие месяцы мчались они в транспространстве на куда менее надежных кораблях, навстречу неизвестности, имея не так уж много шансов вернуться обратно… но эти мысли не приносили облегчения, и на второй день Роберт сказал себе, что ему нет дела до скептических усмешек Ковальски и остальных, так что он может воспользоваться имевшейся на борту анабиозной камерой и переждать неприятные дни. Но, поразмыслив еще, он отказался от этой идеи: беспомощный человек в анабиозе может стать слишком сильным искушением для людей вроде Ковальски; в его тело, например, могут имплантировать что-нибудь не слишком полезное. Несомненно, если бы существовало подобное распоряжение Клайренса, оно все равно было бы выполнено; но сторожевой пес может укусить и без приказа хозяина, из одной личной преданности, а к хищникам не стоит поворачиваться спиной. Поэтому почти весь полет Роберт просидел в своей каюте, пытаясь отвлечься дешевыми фильмами и компьютерными играми.

Наконец сигнал внутренней связи известил об окончании перелета. Корабль вышел из транспространства; Роберт прошел в центральный отсек, где уже собрались все, кроме занятых в рубке пилотов.

— В заданное время в заданном месте, — удовлетворенно констатировал капитан, глядя на дисплей. — Мы в межзвездном пространстве. До ближайшей звезды — 1,9 световых года, до Гхордерата — 2,5. На таком расстоянии нас не обнаружит ни один детектор, даже при отключенных защитах это трудно сделать.

Роберт молчал, вглядываясь в усеянную звездами тьму обзорного экрана. После Ричарда Клайренса так далеко еще не забирался никто, кроме военных разведчиков… и, вероятно, китайцев где-то на другом конце достижимого космоса. У китайцев ведь не нашлось собственного Ричарда Клайренса, их экспансию не ограничивает враждебная цивилизация. Впрочем, китайцы, как обычно, не афишируют своих достижений, и насколько далеко они продвинулись, знают только парни из ЦРУ, а никак не простой пилот Роберт Уайт.

— Мы будем возвращаться в близкую к этой точку пространства через каждые 36 часов, — повторял капитан то, что Роберт уже знал из своих инструкций. — Вам не следует подавать никаких сигналов: мы сами обнаружим ваш челнок. В экстренной ситуации вы можете отправить трансграмму на базу в Среднем космосе, а они переправят послание нам. У вас хватит энергии на одну транспередачу, если, конечно, коррингартцы не поделятся. Вы помните координаты базы?

Роберт назвал их. Он понимал необходимость подобных сложностей: он не мог связаться напрямую с «Призраком», не зная его координат, а сообщать их человеку, отправляющемуся к коррингартцам, было бы не слишком разумно.

— Если через 360 часов вы не вернетесь и от вас не будет получено никаких известий, мы возвращаемся на Землю. Ну, надеюсь, все кончится благополучно. Челнок готов к старту, мистер Уайт. Вам пора. Желаю удачи.

— Удачи… удачи… — откликнулись члены экипажа. У выхода из отсека Роберт обернулся и помахал им рукой. В ангар его сопровождал один Ковальски. Пилот облачился в скафандр.

— Контейнер и письмо находятся в кабине. Больше на челноке нет ничего интересного для коррингартцев, так что пусть обследуют его, сколько угодно — не рассказывайте им ваши любимые сказки о взрывных устройствах. Если вам не удастся самому вызволить девушку — впрочем, я не уверен, что они держат ее здесь — вам следует привезти документы, регламентирующие порядок ее освобождения. Ну, Уайт, до встречи. Успеха вам! — Роберт с удивлением почувствовал, что это пожелание идет от чистого сердца. «Сейчас похлопает меня по плечу», — подумал он неприязненно, ибо ненавидел фамильярность. Но старый десантник лишь вскинул руку в военном салюте. Роберт тоже приложил два пальца к шлему, а затем полез в люк.

На этот раз трансперелет был почти мгновенным. Челнок вывалился в обычное пространство на окраине планетной системы, посылая на всех радиочастотах сигнал парламентера. Эфир не замедлил отозваться.

— Земной корабль, вы на прицеле, не пытайтесь скрыться! Что вы делаете в Имперском Внутреннем космосе?!

— Я прибыл для переговоров! Повторяю: переговоры! Особо важная и срочная миссия!

— Землянин, не пытайся нас надуть! Ваше командование не уведомляло нас ни о каких переговорах!

— Я здесь не от имени Коалиционного Командования. Переговоры не носят официальный характер. Я располагаю крайне важной информацией, которую должен передать лично Его Величеству Императору.

Транслятор довольно ненатурально изобразил смех.

— Я отвечаю за свои слова! — крикнул Роберт. — Речь идет о деле государственной важности, и если вы не окажете содействия переговорам, то ответите перед Императором!

— Не ори, землянин, тебя хорошо слышат. Твой корабль способен к точным трансперемещениям?

— Да, в пределах вашей планетной системы погрешность прибытия не превысит сотни километров.

— Хорошо. Записывай координаты…

Роберт ввел их в компьютер, который тут же выдал пересчет в земных единицах.

— Там тебя подберет наш крейсер. Если попытаешься выйти более чем в ста километрах от этой точки — будешь уничтожен немедленно. Оставайся на связи на этой частоте.

Еще один прыжок — и Роберт оказался в сотне миллионов километров от Гхордерата. Сканеры сразу же засекли в тысяче миль от точки выхода большой имперский корабль, который приближался, гася скорость. Уайт тоже включил торможение, мысленно оценив отличную навигацию коррингартцев — они точно предугадали его вектор скорости при выходе из транспространства и теперь заходили на сближение оптимальным курсом. Вскоре челнок и крейсер зависли неподвижно друг относительно друга — маленькая рыбешка рядом с кашалотом.

— Землянин, если у тебя на борту есть оружие или опасные вещества, тебе лучше заявить об этом сейчас.

— Никакого оружия, — честно ответил Роберт, — но у меня есть предметы, которые должны быть переданы лично императору.

— Что это за предметы?

— Контейнер и пакет. Они запечатаны. Их содержимое самоуничтожается после вскрытия.

— За кого ты нас принимаешь, землянин? Ты думаешь, мы передадим Его Величеству ваши земные сюрпризы, не проверив, насколько они опасны?

— Вы можете вскрыть пакет. После этого у вас будет четыре минуты на снятие копии с заключенного в нем документа. Когда Император ознакомится с ним, он сам распорядится судьбой контейнера.

— Хочешь сообщить еще что-нибудь?

— Пока нет.

— Хорошо. Не включай двигатели. Мы сами втянем тебя в док.

Открылся люк одной из ангарных палуб крейсера, и силовое поле повлекло челнок к образовавшемуся отверстию. Кашалот проглотил рыбешку.