Охотник

Глава пятая

Ехать пришлось недалеко, остановились возле длинного серого здания, рядом с которым стоял десяток машин, некоторые из них были очень дорогими.

— Ведешь себя скромно, — сказал Слава. — Говоришь только тогда, когда я кивну. Клетку с нечистью оставь здесь, а то могут неправильно понять.

— Что это за место?

— Спортзал, только не совсем обычный, в нем учат многим полезным умениям. Если судить по машинам, которые здесь стоят, сегодня тут тренируются охранники и телохранители. Идем.

— А я что делать буду?

— Познакомлю тебя с тем, кто нам дает задание и прикрывает в случае неприятностей, а они периодически бывают.

— Но я еще не решил, буду ли заниматься охотой.

— И что? Знать-то должен, кто у нас этим заведует. Идем.

Они вышли из машины, зашли в здание, прошли по длинному коридору и вошли в небольшую комнатку, на ней висела табличка, которой было написано: «Тренерская». Внутри сидело пятеро мужчин, каждый за своим столом.

Увидев Волка, они заулыбались и поприветствовали его. На Вадима посмотрели без любопытства, Воислав представил его, потом тренеров, но Крот имена не запомнил, вел себя, как ему было сказано — скромно и тихо.

— Шеф здесь? — Слава кивнул на дверь, на которой было написано: «Главный тренер».

— Заходи, только учти он сегодня не в духе.

— Разберемся, — Волк толкнул дверь и они вошли в небольшой уютный кабинет. За большим столом сидел высокий худой мужчина и пил чай из пиалы — травяной, если судить по запаху.

— Привет! — произнес Воислав, кивнул Вадиму на стул, а сам прошел к столу, взял чайник, налил себе чаю в чашку и сел. — Люблю твой чай.

— Обнаглел окончательно, — пробормотал мужчина, глядя на Крота. — А это кто?

— Мой новый напарник.

— Значит, вместо Сергея, — мужчина встал, подошел к Вадиму и подал руку. — Дмитрий Сергеевич Хронов, народ обзывает меня Хароном. Ты можешь звать Дмитрием, естественно не при подчиненных.

— Харон? Это кажется из греческой мифологии? Перевозчик душ?

— Грамотный, — Дмитрий вернулся обратно за свой стол в кожаное кресло и продолжил пить чай. — Рукопожатие крепкое. Имел дело с единоборствами, если судить по разбитым костяшкам и характерным движениям. Занимался недолго, научили всему, чему смогли, ушел, потому что не было прогресса. Нервная система подвижная, но устойчивая. В принципе — неплох, но и не очень хорош. В последнее время качается, набирает мускулатуру, причем довольно быстро — видимо использует препараты. Думаю, взял ты его не просто так, для этого есть какая-то причина. Какая?

— Характеристика правильная? — Волк повернулся к Кроту. — Ничего Харон не перепутал?

— Все почти так, — кивнул Вадим. — Чтобы заниматься единоборствами по-настоящему, нужно быть фанатиком, а я не такой. Мышцы не качаю, сами растут, следовательно и стероидами не пользуюсь. Только не понимаю, как все это можно понять по моему внешнему виду?

— На то он и Харон, чтобы видеть то, что для обычных людей скрыто, это он еще глаза не закрывал, тогда бы еще кое-что добавил бы.

— И все-таки? — Дмитрий допил чай и налил себе еще. Кроту даже не подумал предложить, похоже, это чаепитие несло в себе особый смысл, ему пока непонятный. — Что в нем не так?

— Я с ним столкнулся дважды и оба раза на него нападали. Сначала собаки. Стая. Если бы не я, разорвали бы. Руководил стаей наг. Во второй раз, не поверишь — выкормыши нагов пытались сожрать.

— Любопытно, — Харон нахмурился. — Он невезучий такой или есть другая причина?

— Глаза закрой и сам поймешь.

— Интригуешь? — Дмитрий прикрыл глаза, посидел там пару минут, потом снова открыл. — Если ты про оберег, то вижу, что штука редкая и очень ценная. Он оказывает на этого парня воздействите.

— А я о чем?

— Понятно, — Харон вздохнул. — Ты уж нас извини, что мы о тебе в третьем лице говорим, привычка у нас такая всех обсуждать, кто в наш круг попадает, причем не за глаза, чтобы понятно было. Итак, у тебя Вадим три странности: одна — то, что у тебя на груди висит оберег редкой силы, я таких сам никогда не видел, только слышал, вторая — то, что ради тебя наги выползли из-под земли, а они этого не любят, возможно, оба этих явления как-то связаны. Третья — то, что у тебя растут мышцы, если верить тебе, то сами по себе. Это обдумать надо. Ну а в целом, Волк прав, есть в тебе странность.

— Не одна, — улыбнулся Волк. — Их много.

— Что-то еще я упустил? — Харон удивленно поднял одну бровь. — Если так, рассказывай.

— В первую с ним охоту мы напоролись на василиска…

— Что?! Да их уже никто лет двадцать не видел, к тому же сейчас зима, а они существа теплолюбивые.

— Вот именно, — Волк налил себе еще чаю, — На второй охоте шишимора сама к нему в руки пошла.

— Да, ладно тебе! Шутишь?

— Если бы, сам с отвисшей челюстью хожу, он эту милую девицу дома теперь у себя держит.

— Да, беру свои слова обратно, придется ему чаю налить, — Дмитрий налил в чашку чай и поставил на стол. — Садись ближе, мил человек, чаю выпей. Я его так просто не раздаю, для того чтобы его выпить, нужно очень меня удивить. У тебя это получилось. Похоже, ты и на самом деле шкатулка с сюрпризом.

— И что это значит? — Вадим сел на стул рядом со столом и попробовал чай. Пах он замечательно, но на вкус был почти никаким, правда, после первого глотка внутри что-то отозвалось: то ли энергии прибавилось, то ли настроение стало чуть лучше.

— Пока не знаю. Шкатулки бывают разные, у Пандоры тоже была такая, результат ты наверное знаешь…

— Ага, всем плохо стало.

— Вот и о том же. Только для дураков мир случаен, а умные в этом не уверены. Лишь глупцы думают, что завтра будет так же, как сегодня, а те, кто поумнее, в этом сомневаются. Мир меняется каждый день, и не все изменения в нем хороши. Трудно жить во времена перемен, а они происходят постоянно, отсюда вывод: жить всегда плохо, но иногда особенно скверно. Резюмируя, что-то в тебе, парень, не так. Несешь ты в себе нечто мне непонятное, думаю, и сам этому не рад.

— Не понимаю, что во мне вам не нравится?

— Волк тебе объяснит, я не учитель, а тренер.

— Харон сказал, что вероятнее всего через тебя в этом мир пытается проникнуть нечто странное, — хмыкнул Воислав и налил себе еще чаю. — Такие дела…

— От объяснения понятнее не стало, — Вадим взял печенье. — Звучит как что-то зловещее. Чужой? Хищник? Чью личинку я по-вашему в себе несу? Что за фильм обсуждаем?

— Мы не про кино, а о тебе говорим.

— Мне это все непонятно.

— Интересно, тебе какое понимание нужно? — Волк посмотрел на него непонятным удивлением. — У тебя шишимора живет, а до этого ты победил василиска, а еще на тебя напали наги. Понимаешь, о чем я? Ты уже живешь в странном мире, а значит, должен понимать, что все не так просто.

— Вообще-то я считаю, что мне все привиделось, что ничего этого не существует, — Крот вздохнул. — И еще есть у меня маленькая надежда, что пройдет немного времени, я снова стану нормальным, и не будет никаких шишимор, василисков, нагов и другой нечисти. И стану я снова обычным, ничем невыдающимся парнем, работающим в захудалой конторе, которая продает все, на чем можно сделать деньги.

— Твоя позиция понятна, — Воислав посмотрел на Харона. — Что скажешь?

— Культурный шок пройдет со временем. Он привыкнет к тому, что мир вокруг не так прост, и в нем существует многое такое, что люди не замечают. Главное, же не то что он о себе думает, а то, что в нем растет. Меня это тревожит, а что если это еще одна опасность для всех нас?

— А если нет?

— Тогда все хорошо. Скажи, зачем ты пришел и что ты хочешь от меня?

— Получить кое-какие ответы. Будем считать, я их получил. И еще… раз этот парень со мной, то его подучить бы надо, а заодно и оружие хорошо бы ему дать и как-то легализовать, чтобы не было проблем с властями.

— Разумно. — Дмитрий встал, обошел стол, приподнял подбородок Вадима. — Выучить, говоришь? В глаза мне посмотри.

Крот взглянул, и тут же у него все перед глазами расплылось, и он повис в пустоте космоса, перед ним сияла огромная звезда, и он слышал чей-то тихий голос, который ему что-то нашептывал. А потом все закончилось, он открыл глаза и увидел, что по-прежнему сидит за столом, напротив него Воислав пил чай, задумчиво глядя на него. Харон уже сидел на своем месте.

— Проснулся? — спросила Слава. — Пошли отсюда.

— А я заснул?

— Заснул. Дмитрий Сергеевич хотел тебе что-то сказать, а у тебя глаза закрылись и добудиться тебе не могли.

— Странно…

— Точно. Идем, не стоит злоупотреблять терпением хозяина.

Они прошли к двери, здесь Вадим оглянулся и натолкнулся на взгляд Харона, было в нем странная задумчивость и некоторая растерянность.

Они прошли через тренерскую комнату и вышли в коридор.

— Ты же хотел, чтобы Дмитрий дал мне оружие, — вспомнил Вадим. — И документы.

— Документы получишь от частного охранного предприятия «Скат», оно принадлежит Харону, их уже готовят.

— А фото?

— Зачем фото, если все здесь нашпиговано камерами? — Волк кивнул на стену. — Даже сейчас нас пишут. Сделают стоп-кадр, распечатают на принтере через комп и все готово. Сейчас жизнь в этом плане стала проще. Что касается оружия, то тут обнаружилась некая странность. Оказывается, оружие у тебя есть.

— Откуда?

— Харон сказал, что ты нашел под землей хороший меч, и он настроен на тебя. Так?

— Действительно, примерно неделю назад меч нашел и отдал на реставрацию.

— Ну вот, выходит тебе наше оружие не нужно, у тебя свое есть.

— Кто сейчас с мечом ходит? Я думал, дадите пистолет или помповик с серебряной дробью…

— Это будет, в этом проблемы нет, а насчет меча ты не прав. Ты василиска чем убил?

— Стилетом.

— Вот видишь, а пули не помогли. Хорошим мечом можно убить любую тварь, а вот огнестрелом только некоторых. Из ружья хорошо издалека садить, но вблизи клинок надежнее и опаснее, да и перезаряжать его не нужно.

Они подошли к машине.

— Отвезу тебя домой.

Нива рванула с места.

— Я так и не понял, — сказал Вадим, ставя клетку с шишиморой себе на колени, та все еще спала. — Ты мне что-то хотел показать, а потом передумал.

— Я показал тебя Харону, а он посмотрел на тебя. Дмитрий — наш с тобой шеф, наша тыловая поддержка, когда-то он сам был охотником, потом его одна тварь хорошо подрала, и он завязал. Купил на деньги с охоты спортзал, набрал ребят, и этим сейчас кормится. Но по привычке заказы ему до сих пор передают, а он их нам отдает.

— За процент?

— За просто так. Он с этого свой интерес имеет, большие люди предпочитают с ним разговаривать, а не с нами мелюзгой, Харон этим пользуется, и соответственно имеет от этого связи и авторитет.

— А Борис?

— Бобер? Он заместитель Харона по нашим делам, а зачищают за нами следы ребята из охранного агентства.

— Кое-что понятно, только странно, почему кроме нас с тобой никто не охотится. И почему ты меня выбрал, если здесь столько крутых парней?

— А ты думаешь, что охота простое дело? — Волк свернул в родной двор и остановился около его подъезда. — Я брал нескольких ребят, трое погибли, пятерых врачи с того света едва вытащили, а больше со мной никто не хочет идти ни за какие деньги. Для того чтобы с нечистью воевать, чувства нужны, а не бицепсы и умение стрелять. У тебя они есть.

— Что есть?

— Когда-то Аристотель сказал, что у человека пять чувств, а сегодняшние ученые уже насчитывали тридцать, и это только те, которые можно проверить.

— И что это за чувства?

— Например, чувство опасности или когда тебе смотрят в спину. Чувств много, и те у кого они развиты, могут охотиться, остальных убивают. Ты чувствуешь, поэтому я тебя с собой и беру. Знаю, что в темноту, где сидит опасная тварь, ты не полезешь, испугаешься, заноешь. А качки лезли и погибали. Я их не на смерть брал, а на охоту, на ней умирать нельзя, на ней трофеи добывать надо и деньги зарабатывать, а они из себя суперменов корчили. В общем, подходишь ты мне, а они нет.

— Потому что я трус? — спросил Вадим. — Я же и на самом деле в темноту не полезу, если там кто-то будет.

— Ты один василиска завалил, да еще в тот момент, когда он меня сожрать собирался, — усмехнулся Волк. — Причем, если бы сбежал, никто к тебе претензий бы не имел. Так что ты кто угодно, только не трус.

— Тогда дурак?

— Опять неувязочка выходит: ты василиска ударил в самое уязвимое место, воткнул бы стилет на пару сантиметров выше или ниже, не вошел бы он, чешую не смог бы пробить, а значит, не разговаривали бы мы сейчас с тобой. Так что не глуп ты, вон даже Харона удивил, а он в жизни многое повидал.

— Я обычный парень, ни большим умом ни храбростью не отличающийся.

— Спорить не буду, поработаем вместе, разберемся.

— А с чего ты взял, что я с тобой охотиться буду? — Вадим открыл дверь. — Долг я вернул, теперь все на мое усмотрение.

— Так и есть, — согласился Слава. — Заставлять никто не будет. Ты сам решишь со мной охотиться.

— Как?

— Да так. У самого желание появится. Ты же охотник, хоть и сам этого еще не понимаешь. Думаешь, ты просто так по подземельям лазишь? Нет, ты ищешь что-то, что твоей жизни смысл придаст, а охота это твое. Ты ее ищешь. В общем, появится работа, звякну, а решать сам, конечно, сам будешь. Так пойдет?

— Вполне.

— С кикиморой поаккуратнее, она существо не такое безобидное, каким иногда кажется. В старые времена шишиморы целые деревни выгоняли с насиженных мест, а если не получалось, то убивали всех от мала до велика.

— Как убивали?

— Разным способом, они магией владеют, пусть несильной. Если она с тобой жить будешь, сам увидишь. Ладно, пока.

Машина уехала, а Крот с клеткой зашагал домой. Волк прав, со временем он во всем разберется. Пока все идет не так уж плохо: деньги появились незапланированные, вот животину странную завел, холодильник полный жрачки — что еще нужно для жизни?

Тут Вадим сразу вспомнил о Ладе и решил ей позвонить.

Он разделся, отнес клетку на кухню, достал из холодильника колбасу, сыр, нарезал мелкими кусочками, налил в маленький стаканчик молока и открыл дверцу. Шишимора проснулась, обвела непонимающим взглядом помещение, потом в темных глазах промелькнуло узнавание.

— Вылезай, Маша, обедать будем, — Крот включил газ. — Я себе яичницу с ветчиной пожарю, если понравится, то и тебя накормлю. А к вечеру закажем пиццу. В кафешку мы с тобой пойти не можем, так как существо ты странное, но домой можно что угодно заказать, тем более деньги у нас есть.

Мара стала есть сыр, но вдруг одним прыжком перемахнула со стола на подоконник и замерла, прижавшись к холодному стеклу.

— Что там?

Маша что-то затараторила, возбужденно повизгивая и вскрикивая, показывая лапкой на двор за окном.

— Я тебя не понимаю, по-человечески говори, — Вадим перевернул ветчину, разбил яйца и закрыл сковороду крышкой и подошел к окну. — Кого увидела?

Тут шишимора зашипела по-змеиному и застучала по стеклу, показывая на гаражи.

— Вот теперь понял, — вздохнул Крот. — Наг там прячется? Ничего, в квартиру ему не попасть, так что кушай спокойно, и спасибо за то, что предупредила.

— Предупредила, — закивала мара и, успокоившись, стала есть колбасу.

Вадим выложил яичницу на тарелку и стал тоже кушать. Жареные яйца Маше не понравились, а вот соленые огурчики, которые он вытащил из холодильника, вызвали у нее восторг. Она захватила себе всю банку и, ловко орудуя лапками, доставала один за другим пупырчатые огурчики из рассола, и ела, хрустя и чавкая.

Он не спеша поел, вымыл посуду, отобрал у шишиморы изрядно опустевшую банку из-под огурцов и убрал в холодильник. Молоко Маша пить не стала, зато забралась в раковину и стала дергать кран — должно быть захотела пить. Пришлось помочь и открыть. Мара напилась и собралась мыться. Вадим едва успел снять с нее платьице, которое уже покрылось жирными пятнами.

Шишимора вымылась, в том числе помыв под мышками и в низу живота, чем вызвала восторг у Крота — Маша вела себя как настоящая женщина. После этого потребовала обратно свое платье, а одевшись, залезла в клетку и заснула, завернувшись в полотенце.

Он отнес клетку в зал, поставил возле дивана, а сам набрал номер телефона Максима. Тот ответил сразу.

— Сделал я твой заказ, все готово, меч блестит как новенький, у меня на него желающих прорва, все хотят приобрести, за деньгами не стоят даже иностранцы.

— Иностранцы? Откуда?

— Два немца заходили, один финн, им нужен был какой-нибудь эксклюзив, а у меня такое иногда бывает. Увидели клинок, оттащить от него не мог, все просили, отдай да отдай. Финн вообще стал кричать, что это меч нибелунгов, и в нем живет душа погибшего викинга. Давай продадим? Они телефоны свои оставили, сейчас позвоню и через час мы будем с хорошими деньгами.

— Нет, Макс, не проси, не могу.

— Жаль, но ладно, твое дело. Передумаешь, скажешь. Наручи отдраил, изнутри обшил, ремни новые прицепил, и даже пришил липучки, чтобы легко одевались и снимались. С женским обручем пришлось повозиться, кстати, за него тоже большие деньги предлагают.

— А за него почему?

— Он весь покрыт рунами, гравировка сложная, кстати именно там и пришлось долго и нудно выскребать. В общем, вещь редкая, стоит дорого, захочешь продать — обращайся.

— Хорошо, тогда я сейчас приеду.

— Ну если деньги нашел за работу заплатить, тогда жду. Полтинник.

— Ты же, вроде, цифру называл меньше.

— Я же сказал, повозиться пришлось. Не бойся, не обману, все-таки друг детства, тебе всегда скидка. Если денег нет, то отдам в долг, но лучше давай продадим хоть что-то.

— Деньги у меня есть, а продавать ничего не будем.

— Жаль… — Вадим услышал в голосе Макса разочарование и понял, что тот и цену за свою работу загнул как раз для того, чтобы он решился бы от своих находок избавиться, но на него не сердился, друг детства, а их точно не выбирают. — Ладно, дело твое …

— Слушай, я же тебе перстень оставлял, что с ним?

— Продал, — Максим внезапно замолчал, видимо решая, стоит ли ему говорить, но потом должно быть вспомнил о старой дружбе. — Цену немцы дали хорошую, тоже лопотали что вещь редкая, старинная. В общем, ты мне уже ничего не должен, а приедешь, я тебе еще денег отсыплю.

— Как? Ты же говорил, что полтинник?

— Я больше на перстне сделал. Слушай, не мути, самому тошно. Ты же мне друг, а в бизнес друзей нет, есть лишь деловые партнеры, так что прости.

Встретил Макс его снова на лестничной площадке, впрочем, сколько он его знал, никогда домой не приглашал. Друг сидел на подоконнике и курил, рядом лежал завернутый в тряпку меч. Макс достал его несколько раз прокрутил в воздухе, отчего клинок прочертил в воздухе блестящий смертельный круг.

— Наточил, ножны, считай, заново сделал, рукоятку перебрал, кожу поставил акулью как на японских катанах. Нравится?

Вадим покрутил меч и пожал плечами:

— Вроде неплохо, выглядит как новый, только из меня мечник как из тебя программист.

— Каждому свое… — Макс оживился. — Слушай, но если он тебе не нужен, давай толкнем, я тебе правду говорю, хорошие деньги можно взять, такое раз в жизни бывает.

— Меч не продам, не проси. Поучусь сражаться, может даже в какой клуб по реконструкции запишусь.

— А оно тебе надо?

— Может и не надо, но клинок не продам, и даже еще заказ оставлю: если увидишь что-то с серебром, звони.

— Что именно? Кольца, браслеты, бижутерию?

— Мечи, кинжалы, ножи…

— У тебя что, крыша совсем поехала? Серебро мягкий металл, кто из него оружие делает?

— Сам видел хороший меч, а в который вплавили полоски серебра.

— Такой и я видел, — Макс задумался. — Меч не обещаю, а про кинжал могу спросить.

— Где видел?

— У одной вдовы, у нее муж головой тронулся и объявил себя охотником за разной нечистью, вот он и собирал такое оружие. А потом погиб непонятной смертью, нашли его разорванного на части, в закрытом гробу хоронили. В полиции сказали, что на него собака напала, только они и сами в это не верили, разве пес может человека порвать как грелку?

— Думаю, что вряд ли.

— Вот и о том же. Серебро оно же против вампиров и оборотней хорошо действует, так? Ты случайно тоже на этой почве не сковырнулся?

— Можешь считать и так, — Вадим примерил наручи. На руки они легли замечательно, и были в то же время легкими и удобными, такими можно и в драку лезть, ими блоки удобно ставить. Снимать их не хотелось. — Давай рассчитаемся?

— Грабитель! — Максим полез в сумку и вытащил оттуда пачку тысячных. — Держи, это твое, и ты мне ничего не должен.

— Круто!

— Что-то, а торговать я умею, — Макс снова оживился. — Если что еще найдешь, сразу ко мне, покупателей я тебе найду, если потребуется, то могу даже на аукцион заграничный вещь пристроить, главное, чтобы находка была по-настоящему древняя и красивая. Только ты меня с хвоста не сбрасывай, друзья же…

— Если что найду, приду только к тебе, обещаю, а за деньги спасибо…

— Да ладно, чего там, — Максим вытащил из пакета браслет, выглядел он и на самом деле сногсшибательно, серебро светилось мягким светом, и теперь когда металл освободился от патины можно было различить странные значки по всей плоскости. — Видишь руны?

— Думаешь, скандинавская вещь?

— Я переговорил со специалистами, они говорят, что раньше славяне тоже писали рунами, так что происхождения сия вещь загадочного, никто ничего сказать не смог, прочитать тоже. Говорят, очень древнее письмо, а следовательно вещь дорогая. Вот ты скажи, тебе этот браслет зачем? А немцы за этот обруч чуть ли не больше чем за меч предлагают.

— Девушке подарю.

— Совсем дурак стал? — Макс покрутил у виска. — Кто ж дарит целое состояние? Ты не олигарх, чтобы за одну ночь девушке десяток тысяч евро отдавать. Потом жалеть будешь, девки народ капризный, завтра ты ее против шерсти погладишь, она тебя пошлет на три буквы, и останешься ни с чем.

— За предупреждение спасибо, но с этим сам разберусь. Еще раз благодарю, и побежал. Дела…

— Подожди, — вздохнул Максим. — Ты что с мечом по улице пойдешь? Я тут ремни для тебя особые приготовил, с ними можно ножны на спину нацепить — удобно и никто не видит. Давай закреплю. Снимай куртку.

Он сходил домой, вынес новые блестящие ремни и помог пристроить меч за спину. Действительно, меч стал незаметен, и вытащить его можно было, просунув руку через ворот. Правда, обратно потом вернуть тяжело, но клинки просто так никто не вынимает. Крот мрачно усмехнулся, заметив, что он и думать стал так, словно на улице его ожидает битва.

— За ремни ничего не возьму, — сказал Макс, когда Вадим полез за бумажником. — Подарок другу. Извини, меня иногда заносит, вращаюсь среди тех, для кого главное это кого-то обмануть, наколоть, денежку срубить и неважно как. Теряется ощущение жизни, а в ней же деньги не главное. Так?

— Я знаю только одно, — Крот похлопал Максима по плечу. — Для меня ты просто Макс, с которым мы много чего в этой жизни сотворили, и это всегда будет так, потому что прошлое не сотрешь. И еще я знаю, что завтра, если мне понадобятся деньги, приду к тебе, и ты их мне дашь, даже если будешь знать, что я их тебе никогда не отдам. Ругать себя будешь за сентиментальность, но дашь. И я тебе дам, а все остальное — это наши игры с действительностью.

— Ладно, шагай, — вздохнул Максим. — Совсем ты меня озадачил, главное, ведь знаю, что прав, а внутри что-то сопротивляется.

Вадим улыбнулся и ушел. Для того и существуют друзья, что с ними смотришь на жизнь немного иначе и чувствуешь себя по-другому. Это как с родителями, пока они живы, ты принадлежишь не только себе, но и еще кому-то, и тебе это часто не нравится, а когда они умирают, то неожиданно чувствуешь себя брошенным и одиноким. Он набрал номер Лады, решив, что сегодня как раз тот день, когда все должно получиться. Девушка ответила сразу, словно ждала его звонка.

— Привет, это я!

— Слышу, что ты.

— Свободна?

— С чего бы? Я все еще учусь в университете.

— А как насчет свидания в кафе? У меня деньги появились.

— Лучше там, где потише.

— А ко мне домой пойдешь?

— Если будешь вести себя скромно.

— Я не уверен.

— Тогда не пойду!

— А если я пообещаю, что буду вести себя скромно и обману?

— Ты сначала пообещай.

— Даю слово, что руки распускать не буду.

— Отлично, тогда жди.

Вадим даже опешил от такой быстроты.

— Буду через пятнадцать минут.

Девушка отключилась, а Крот побежал к остановке, времени у него было в обрез, от дома Макса добраться до его квартиры пешком, требовались те же пятнадцать минут. Такси ловить себе дороже, больше времени уйдет на то, чтобы остановить бомбилу, чем доехать — днем они в его районе мелькали редко. А на проспект бежать, время терять.

Он помчался изо всех сил, только добежал до остановки, как подошел троллейбус, поэтому он немного сэкономил времени и по дороге домой даже успел забежать в магазин, чтобы купить бутылку вина и конфет. Выскочив из-за угла, успел увидеть, как Лада входит в арку. Догнал он ее у двери подъезда, когда она стала тыкать кнопки.

— Извини, едва успел.

— Вино, конфеты, — девушка улыбнулась, взглянув на пакет. — Извиняю, но предупреждаю, пить не буду, так что суетился напрасно.

— А не купил бы, потом переживал, что упустил свой шанс.

Они вошли в квартиру, Лада стала снимать куртку, но вдруг остановилась.

— У тебя кто-то есть, — сказала она. — И это женщина.

— Неужели бы я позвал тебя, если бы у меня дома находилась другая женщина?

— Но ты это сделал, — девушка посмотрела по сторонам и увидела шишимору, выглядывающую из-за двери. — Кажется, это она.

— Но это не человеческая женщина.

— А это что-то меняет?

— Мне кажется — да.

— Иди сюда, я тебя не обижу, — Лада присела и протянула руки к маре, та подошла к девушке, настороженно ее обнюхала, а потом доверчиво прижалась к ее коленям. Внутри у него сердце стукнуло два раза и замерло — он испугался, что Маша может покусать Ладу.

— Остор-о-жно, — произнес Крот, чуть заикаясь. — Она тебя может укусить, это же не домашнее животное…

— Я знаю, кто это, а она знает, кто я, поэтому кусать не станет. Куда идти?

— На кухню, — выдохнул Вадим. — Чай пить будем, раз вино отказываешься.

Они прошли на кухню. Шишимора вела себя необычно, она походила по столу перед девушкой, даже крутнулась несколько раз.

— Красивое платье, — одобрила Лада. — Вадим купил?

— Вадим…

— Тебе нравится с ним жить?

— Нравится…

— Он хороший?

— Хороший…

— Кушать хочешь?

— Хочешь…

— Сейчас я тебе что-нибудь найду… — девушка полезла в холодильник, вытащила пару яиц, разбила их в стакан, размешала, добавила немного соли и этот импровизированный гоголь-моголь протянула шишиморе, та стала пить его с удовольствием.

— Как ты догадалась, что она любит сырые яйца?

— Извини, что не спросила разрешения. В природе эти существа питаются всем, что могут добыть, птичьи яйца для них деликатес и главная форма питания, так мне бабушка рассказывала.

— Ты так легко с ней общаешься, словно знакома тысячу лет.

— Я же ведьма, мы живем в единении с природой, понимаем животных и растения, а они отвечают нам тем же, в этом наша сила, а не в том, что рассказывают о нас телевидение и газеты.

— Привороты, гадания, наведение и снятие порчи, проклятия — разве это не ваше занятие? Я, правда, не очень в это верю, но так пишут.

— Это ничтожная часть того, что мы можем. Ведуньи это в первую очередь знахарки, они лечат людей, а для этого используют травы. А где их можно взять? Правильно — в лесу. А кто живет там? Лешие да шишиморы. Вот с ними и приходится договариваться. Когда с ними удается договориться, они тебе покажут все, что растет, и научат, как этим пользоваться.

— Ты считаешь их разумными?

— Само собой, — девушка засмеялась. — А вот некоторых людей нет.

— Да уж, — Вадим вздохнул и, достав бокалы, начал разливать вино. — Несправедливо.

Мара принюхалась, потом потянула на себя налитый бокал.

— Маша, тебе нельзя.

— Можно, — улыбнулась девушка. — Эти существа всегда знают, что можно пить, а что нет — в отличие от людей то, что им может повредить, никогда не возьмут в рот. Ты ее как-то назвал?

— Машей.

— Хорошее имя. Представь меня ей.

— Зачем? Она же не человек.

— Когда ты нас познакомишь, она будет знать, что я друг, и вообще так принято.

— Маша, это Лада, она мой друг…

Шишимора прошла по столу и села на стол рядом с бокалом Лады, внимательно глядя ей в глаза. Девушка попробовала вино и протянула маре, та отпила немного, потом потянула бокал на себя, и Лада не стала у нее отбирать.

— Она сейчас напьется, — фыркнул Крот. — А потом нас с тобой гонять будет.

— Пьяные звери обычно ложатся спать, — ответила девушка, внимательно наблюдая за шишиморой. — Они редко становятся агрессивными, потому что алкоголь проявляет только то, что уже в существе уже имеется. Ей вино нужно не для опьянения, а чтобы получить необходимые минеральные вещества, которых не хватает в обычной пище. Думаю, вполне бы подошел виноградный сок, но раз его нет, то она возьмет вином. Сейчас еще немного выпьет и пойдет спать.

И точно, Маша выпила половину бокала, пошатываясь, пошла к клетке, залезла в нее, закуталась в полотенце и сразу заснула. Вадим осторожно взял клетку и отнес ее в комнату, потом вернулся и закрыл дверь.

— Ты меня сегодня снова удивил, — сказала Лада, глядя на него своими разными, загадочными глазами.

— Чем?

— Шишиморой. Они очень чувствительные существа, если мара к тебе пошла жить, значит, ты хороший человек. Никогда бы не подумала.

— Почему? — Крот достал еще один бокал и налил девушке вина, потом открыл коробку с конфетами. — Ты считаешь меня плохим?

— Скорее обычным. Добрым, хорошим человеком быть трудно, проще жить негодяем и подлецом, поэтому люди делают выбор чаще в сторону плохого.

— Неужели? — Вадим отпил глоток вина, оно оказалось неплохим, в меру терпким и сладким, так что Маша не зря его выбрала. — Никогда не задумывался над тем, какой я. А ты и на самом деле странная…

— Я над своей странностью не задумывалась, пока меня не стала учить бабушка. Ведовство — это же слово в первую очередь знание, приходится добывать его по крупицам, и думать над тем, что удалось узнать. А когда начинаешь понимать, что мы живем в очень сложном мире, который открывается только тонко чувствующим, то начинаешь развивать всевозможные чувства, и это делает тебя еще более непонятным для окружающих.

— Это точно. Я никому ничего не могу рассказать, потому что знаю, меня сразу сочтут сумасшедшим.

— Я тоже стала одинокой после того, как бабушка умерла, поэтому очень рада, что мы встретились. Теперь можем говорить обо всем и не бояться.

— Так и есть, и я этому тоже очень рад.

— А ты меня обманул, еще от угрозы не избавился, а позвал.

— А что мне делать — не жить? И вообще не знаю, что должен делать человек приговоренный к смерти. Пить водку? Волочиться за девушками? Плакать и переживать?

— Я тоже не знаю, это каждый сам для себя решает. Подожди, я сейчас, — Лада закрыла глаза. — Так… изменения есть. Будущее у тебя стало чуть лучше, больше шансов выжить. Это наверное от шишиморы идет.

— Почему от нее?

— Как бы тебе сказать, — девушка открыла глаза. — Понимаешь, это очень необычные существа, по отдельности они не очень умны, но у них есть общая память и общий ум.

— Как это возможно?

— Существует такой механизм у природы — когда она не может вложить большой ум в маленькую голову, то дает каждому понемногу, чтобы вместе они могли образовать интеллект, который знает и умеет очень многое. Когда птицы летят на юг, но никто из них в отдельности не знает пути, а вместе знают. Крысы в стае очень умные существа, с которыми никто не может справиться, даже человек. Так и шишиморы очень многое знают и умеют, и в трудные моменты каждая из них ведет себя как очень мудрое существо. Бабушка говорила, что леший и шишимора, если уметь их спрашивать, могут рассказать очень многое. Они очень древние существа, жили еще когда еще человека не было.

— Откуда ты все это знаешь?

— От бабушки.

— Но ты же сама сказала, что мало с ней общалась.

— Не все знание передается через слова. Многое приходит к нам неизвестно откуда. Слышал о ноосфере Вернадского?

— Конечно, только считаю это выдумкой…

— Ты и про шишимору думал, что она не существует.

— Подожди, — Вадим поднял руки. — Сдаюсь, ты во всем права, только позвал я тебя не за тем, чтобы спорить о том, что нас окружает.

— А для чего?

— Для того, для чего всех девушек зовут: посмотреть на них, поболтать, почувствовать, как в сердце что-то шевелится.

— Знаю я, что у вас, мужчин, шевелится и не в сердце, а гораздо ниже, — рассмеялась Лада. — Но ты прав, не о том говорим.

— Неужели тебя совсем не интересуют мужчины?

— Я нормальная девушка, только как бы это тебе попроще сказать — игры на уровне приматов меня мало интересуют, мне с человеком побыть хочется, прижаться к нему, счастье внутри ощутить. Понимаешь?

— Ты считаешь, я не такой?

— Нужно время, чтобы понять, какой ты, но если бы в тебе ничего такого не было, я бы к тебе не подошла. Вот и шишимора тебя выбрала, а она хороших людей чует.

— А как чуют — так? — Крот перегнулся через стол и поцеловал девушку в губы, губы у нее были мягкие, теплые, пахли вкусно вином. Она не отстранилась, тогда он еще больше осмелел, сел с ней рядом и обнял.

— Зачем? — спросила она шепотом. — Я же объяснила, надо подождать.

— Я и жду, — Вадим положил руку на грудь. — Мы никуда не спешим, а ты сказала, когда плохо будет, тебя звать.

— Ты же слово дал, руки не распускать!

— Не помню…

— Так нечестно, ты нехороший…

Но Лада его руку не убрала и позволила ей залезть под тонкий свитер, а потом они как-то незаметно перебрались в комнату на диван, там им стало свободнее и проще, но Крот свое слово держал, дальше ласок не пошел. Он целовал ее, она его, он прижимал ее к себе, она тоже. Им было хорошо вместе, и время растворилось, исчезло в полутемной комнате. Закончилось все, когда проснулась Маша, какое-то время она наблюдала из клетки за тем, что происходит, потом неожиданно пропищала.

— Пить…

— Напьются некоторые, потом маются с похмелья, — проворчал Вадим, а Лада рассмеялась. — Пои их…

Он встал и пошел на кухню, понимая, что мара не отстанет, та выпила воды из-под крана и залезла на подоконник. Крот вернулся, сел рядом с Ладой, ощущая, что все то, что было между ними, куда-то ушло. Девушка поправила одежду и сидела, строго выпрямившись, он обнял ее, положил руку на плечо и замер. Продолжения не требовалось, ему и так было хорошо.

— Мне идти пора, — сказал Лада. — Тебе уже лучше?

— Мне хорошо.

— Мне тоже.

— Когда мы еще раз увидимся?

— Тебя не убьют?

— Я не знаю, — честно ответил Вадим. — Моя жизнь вступила в какую-то новую фазу, я не очень хорошо понимаю, что происходит, только вижу, что все меняется. Скажи, если я стану охотником за нечистью, мне станет легче выживать?

Лада закрыла глаза.

— Отодвинься, а лучше отойди к окну, ты слишком близко и меня это отвлекает — не о том думаю.

— Ладно, — он сел на пол у окна, из кухни пришла Маша и залезла к нему на колени, и оба стали наблюдать за девушкой.

Лада закрыла глаза, потом подняла руку и нарисовала перед собой круг. Крот готов был поклясться, что видел, как за ее пальцами следовала голубая сверкающая линия. Поверить, он в это не мог, уж слишком походило на фильмы, которые он смотрел: там всегда, когда присутствовала магия, показывались подобные штучки.

В комнате было сумрачно, свет в нее падал только от фонаря во дворе, по потолку ползали колючие тени от деревьев, которые раскачивал ветер. И еще было необычайно уютно и как-то странно…

Какое-то время ничего не происходило, потом девушка опустила руку и вздохнула.

— Что увидела?

— Многое, — голос Лады немного дрожал, как бывает после напряжения, или когда долго сдерживают дыхание. — Больше, чем хотела увидеть. На твой вопрос могу ответить. Станешь охотником, появятся друзья, а без них окажешься один на один со своими врагами.

— А ты мне друг?

— Боюсь, что даже больше, а вот шишимора точно твой друг, ты ей можешь верить, она тебе поможет и не раз. Не обижай ее и верь тому, что она скажет.

— Она же не человек, просто повторяет слова как попугай.

— Это не так, она хорошо понимает, что говорит, и в ее словах всегда есть смысл.

— Странно.

— Что я сказала странного?

— Все, что ты говоришь, необычно.

— Жизнь намного страннее. Например, сейчас мир катится к перелому, после которого все изменится и никогда больше не будет прежним.

— Ты об апокалипсисе?

— Да.

— Ты всерьез считаешь, что он будет?

— Но он же уже происходит! — Девушка встала. — Климат изменился и больше никогда не станет таким, каким был. Черное море на метр поднялось, пляжи стали меньше. То холодно, то жарко, землетрясения по всему миру идут, вулканы просыпаются…

— А разве можно это изменить?

— Кое-что то изменить можно.

— Что например?

— Отношение друг к другу, лучше иметь друзей рядом, чем врагов, когда все вокруг становится плохо.

— И в этом я не уверен.

— Это твое дело, — Лада пошла к двери. — Провожать меня не нужно. Станет плохо, звони, но помни, что я учусь и времени у меня не так много.

Она ушла, Вадим закрыл за ней дверь и взял в руки телефон. Не то чтобы на его решение повлияли слова Лады, просто этот разговор стал той соломинкой, что сломала спину верблюда.

— Волк? Это я Вадим. Я буду с тобой охотиться.

— Понял, будь готов, есть небольшой заказ. Оружие нашел?

— Тот самый меч.

— Ясно, огнестрел за мной. Отдыхай. Ориентировочное время — завтра.

Вадим сел на пол рядом с шишиморой, та сразу снова залезла ему на колени.

— На охоту со мной пойдешь?

— Пойдешь…

— Никогда не пойму, ты это говоришь осознанно или повторяешь?

— Осознанно…

— Правда?

— Тогда скажи, я Ладе нравлюсь?

— Нравлюсь…

— Не ты, а я.

— Ты…

— Молодец, договорились. Кушать хочешь или ляжем спать?

— Спать…

— Хорошо, по крайней мере, ты никогда со мной не споришь, правда, ощущение такое, что я разговариваю с эхом.

Маша не ответила, она закрутилась волчком, к чему-то прислушиваясь, что натолкнула Крота на правильные, нужные мысли.

— Слушай, а ты же у меня ни разу в туалет не ходила, — Вадим открыл дверь. — Заходи, покажу, как здесь все устроено. Если ты такая умная, то поймешь. Вот здесь вода, это, считай, как над ручьем сидишь на дереве и делаешь свои дела в воду, потом вот сюда нажимаешь, и все уносит. Понятно.

— Понятно… — мара залезла на унитаз. — Ручей…

Вадим отвернулся, почему-то ему стало неудобно на это смотреть и повернулся только тогда, когда услышал звук смыва. Шишимора уже вышла из туалета. Крот недоверчиво покачал головой и отправился в ванную чистить зубы.

Спала шишимора беспокойно, ночью несколько раз вставала: первый раз — поужинать, второй — неизвестно куда. Крот отнесся к этому философски, правда, когда мара, нагулявшись и замерзнув, залезла к нему под одеяло, Вадим возмутился, но теплые мохнатые ручки обняли его за шею, и он тут же ей все простил.

Утром они умывались вместе, причем Маша сама залезла в ванную и там плескалась, не мешая ему чистить зубы. А когда он решил принять душ, вылезла и, закутавшись в полотенце, наблюдая за каждым его движением. Ледяной душ ей не понравился, а к горячему она проявила интерес, правда, сунув под него руку, зашипела и попыталась сломать кран, а когда это не удалось, обиженно удалилась в туалет. Что она там делала, увидеть ему не удалось, но он слышал, как лилась вода.

По всему выходила, что шишимора умнее любого домашнего животного, так как научилась пользоваться всеми плодами цивилизации человека. Возможно, как говорила Лада, это коллективное сознание так в ней работало, а может ему повезло в том, что досталась такая умная особь.

На работу он пришел вовремя, что немного удивило шефа, правда, он быстро с этим чувством справился и отправил на склад делать инвентаризацию. Эта работа никому не нравилась, как правило, ее выполняли штрафники, и Вадим на своей шкуре понял, что приходить вовремя опасно для его молодого растущего организма. На складе гуляли сквозняки, то и дело открывались ворота и очередная машина с грузом заезжала внутрь, плюс к тому товары лежали на стеллажах и к каждому из них приходилось тащить лестницу. К концу дня он устал и замерз, а работа сделалась только наполовину, и шеф высказал свое недовольство на летучке, сочась искренней подлой радостью, но ему было на это плевать, он слишком устал, чтобы что-то доказывать. Троллейбусы шли переполненные, и пришлось ждать полчаса, прежде чем смог уехать.

Едва добрался до дома, как позвонил Волк.

— Собирайся, заеду через полчаса. Возьми меч и кинжал, огнестрел за мной.

— Договорились, только я возьму с собой шишимору.

— Она-то тебе зачем?

— В качестве живого детектора.

— Бери, но с одним условием, ты за нее отвечаешь.

— Хорошо.

— Готовься, скоро буду.

— Мы едем на охоту, — объявил Маше Крот и пошел на кухню. Порядка там не было, точнее был беспорядок. Первым, что ему попало под ногу, оказался обгрызенный кусок колбасы, затем он наступил прогрызенный картонный пакет из-под молока, потом споткнулся об засохший изгрызенный со всех сторон батон, и последней каплей стало варенье густо размазанное по линолеуму.

— Мне кажется, я не был не прав, когда взял ответственность за тебя, — задумчиво произнес Вадим шишиморе. — Ты меня прости, но так нельзя. Мы с тобой живем не в лесу, где убирают всякие жучки, паучки, здесь это придется делать мне.

Мара в ответ только пожала плечами, движение у нее получилось очень человеческим. Крот вздохнул, вымыл пол, прибрался насколько мог за десять минут, и кинулся переодеваться. Привязал ремнями меч за спину, на ремень повесил кинжал, на руки закрепил наручи, потом повернулся к Маше.

— Идти со мной на охоту не передумала?

— Идти…

— Тогда тебе нужно тоже переодеться, — Вадим достал из пакета, который ему дала Мила, детский костюм — штанишки и рубашка. — В этом тебе будет удобнее, да и мне тоже. Вывозишься, а вернемся домой, переоденешься. Пусть твое платье будет домашней одеждой, договорились?

— Договорились…

Он переодел Машу, хоть та, похоже, так и не поняла, зачем менять удобную одежду на неудобную, но поверила и не сопротивлялась. После этого накинул бушлат, спрятал шишимору на груди и пошел к двери — времени больше не было, полчаса которые им дал Волк истекли еще пару минут назад.

Нива уже стояла возле подъезда. Когда Крот залез в машину, при этом ему пришлось расстегиваться и снимать меч, иначе сесть не удавалось, Воислав с неудовольствием посмотрел на мару и спросил:

— А если она убежит?

— Значит, судьба у нее такая.

— Или будет на нее заказ, что тоже неплохо, — Слава завел машину и выехал со двора. — Чем кормишь?

— Вообще-то она научилась холодильник открывать. Пока был на работе, устроила бардак на кухне, колбасу закусала, варенье по полу разлила…

— Значит, чем-то была недовольна.

— С чего ты взял?

— Шишиморы умеют вести себя незаметно, а когда они начинают устраивать разные неприятности, это говорит об их недовольстве, домовые — боковая ветвь их рода ведет себя также.

— И чем ты недовольна? — спросил Вадим мару. — Слава говорит, что ты не просто так устроила мне кавардак, а из-за обиды.

— Недовольна…

— Тем, что долго был на работе?

— Долго…

— Ясно, придется научить тебя пользоваться телевизором, тогда будет не так скучно.

— Харон про этот меч говорил? — спросил Волк, и пользуясь тем, что они остановились на светофоре, обнажил клинок. — Интересное оружие. Что за металл?

— Не знаю.

— Похоже на небесный.

— Это как?

— Метеорит, — он бросил меч на заднее сиденье и проехал перекресток. — Железо-никелевый сплав, редко попадается, оружие из такого металла ценилось во все времена, считалось, что оно обладает магическими свойствами.

— Магия? Ты в это веришь?

— Я вынужден в нее верить, так как убеждаюсь на каждой охоте в том, что она существует. Наврано насчет нее, конечно, много, но главный смысл в том, что некоторые виды энергии, которые может излучать человек, влияют на окружающее пространство, а заодно на других людей и животных. Научиться использовать эти виды энергии, правда, дано это не всем.

— Почему?

— Если верить Харону, каждый из нас испускает разные типы энергии, одни со сдвигом в более длинные волны, другие в более короткие. Чтобы уж совсем понятно было: есть инфракрасные волны, есть ультрафиолетовые, так вот те, кто обладают последним излучением и есть маги. Слышал про детей индиго? Ну вот, они могут…

— А какого у меня цвета аура?

— Это ты у своей ведьмы спроси или у Харона, — Воислав остановил машину у ворот огромного особняка. — Аур не вижу, я больше по части опасности. Приехали. Жди, сейчас двери откроют.

— Интересно, кому этот особняк принадлежит?

— Ясно кому — богатому человеку, у которого денег столько, что он не знает куда их девать. В этой крепости живет человек сорок слуг — охранников, электриков, сантехников, поваров, садовников. Ты бы хотел жить в доме, где кроме тебя болтается еще куча народу? Лично я — нет. Мне в моей кузне одному спокойно.

Двери стали медленно открываться, одновременно две видеокамеры повернулись к ним. Воислав загнал машину во двор, проехал мимо широкой каменой лестницы, объезжая дом — там у задней двери их ждали два охранника вооруженные пистолетами и дробовиками.

— Получается, богатые тоже плачут?

— Они не плачут, они злятся. Выходим, — Волк вышел из машины и открыл багажник, там лежали две сумки с оружием. — Бери, что тебе нужно.

— А на кого сегодня охота?

— Ты не поверишь — говорят, что видели демона.

— Демона? Из ада?

— Может и оттуда… — Воислав взял свой помповик, потом развязал скатку и вытащил оттуда обрез двухстволки. — Держи свое оружие и патроны. — Подойдет?

— Вполне, — Вадим зарядил два патрона и сунул обрез в карман на ноге, который словно специально был пришит для него. — Еще что-то дашь?

— Вот «гюрза», — Слава сунул ему пистолет и запасной магазин. — Кинжал и меч у тебя есть, так что будем считать, ты у нас вооружен. Если хочешь, могу еще дать тебе стилет, в нем тоже серебро имеется, я его по кромкам прогнал.

— Давай.

Крот повесил стилет на ремень с другого бока: оружие было тяжелым, болталось, прогибая ремень.

— Тебе разгрузка нужна, — заметил Волк. — Держи, будет удобнее, по моему заказу шили, подходит как для современного оружия так и для старомодного. Заказал для тебя еще неделю назад, когда понял, какое оружие ты предпочитаешь.

С разгрузочным жилетом Крот еще не встречался, но когда надел, то понял, что именно он ему и был нужен. Для пистолета и обойм нашлась кобура, размещенная у левого плеча под правую руку. Чуть ниже было пристрочен карман для стилета, слева такой же для кинжала. Сзади легко легли ножны для меча, благодаря ремням на липучке. Получилось вполне удобно. Вадим даже попрыгал и убедился, что ничто не болтается и не мешает, так как широкие ремни взяли на себя вес оружия, и стало легче двигаться.

— Теперь помоги мне надеть сбрую и жилет, — Слава надел на себя жилет, а сверху закрепил с помощью Вадима широкие кожаные перекрещивающиеся ремни, на них подвесил ножны для двух мечей. Он их вытащил, помахал и сунул обратно, еще сунул в ножны на поясе два ножа, потом сунул в притороченные кобуры два пистолета и взял в руки помповик, предварительно набив жилет патронами. — Я готов.

Все это время охранники смотрел на них с все возрастающим напряжением, похоже, они не предполагали увидеть столько оружия, один из них даже по рации вызвал старшего. Тот пришел быстро. Высокий грузный мужчина с вылепленным волевым лицом, осмотрев охотников, только вздохнул и спросил.

— Вы хоть дом не разнесете?

— Гранаты не стал брать, огнемет тоже, — пожал плечами Волк. — Сначала посмотрим вашу нечисть, если не удастся взять ее легким оружием, тогда отдельно на эту тему поговорим.

— Думаю, с таким оружием мы бы и сами справились, — сказал старший. — За такие деньги у нас немало желающих найдется тварей пострелять.

— Тогда флаг вам в руки, — Воислав снова открыл багажник и стал снимать жилет. — Мешать не будем, приедем, когда наиграетесь в похороны.

— Это ты о чем?

— А когда всех своих добровольцев в сырую землю в красивых гробах уложите, тогда и звоните. У нас полно заказов, если можете справиться сами, мы возражать не станем.

— Э… ты, парень, брось, — охранник сразу сник. — Я же понимаю, что все не так просто. У меня двое ребят уже в больнице, а четверых похоронили. Обижаться не стоит…

— Никаких обид! — Волк снова закрыл багажник. — Просто я привык к тому, что нас вызывают тогда, когда другие средства и методы исчерпаны, отсюда и высокая стоимость наших услуг. Мы лучшие в этом деле и даем гарантию того, что нечисть вам больше мешать не станет. Ясно?

Через открытый багажник выбралась шишимора и залезла на руки Вадима, и это стало последней каплей. Старший попятился к двери, осеняя себя крестным знаменем, его подчиненные последовали его примеру, и через пару секунд они остались одни.

— Одобряю, — засмеялся Воислав. — Уже ради этого твою Машку стоило с собой брать. Убедительно. Сразу большинство вопросов сняли. А то, куда бы ни приехал, всегда охрана недовольна, считает, что они с этой проблемой легко бы справились сами. Парни с оружием, их кредо — стреляй, потом разберемся. А если не разобрались, то плохо стреляли или не из того оружия. Пошли.

— Подожди, сначала скажи, что такое демон и с чем его едят?

— Ты же наверняка о них читал во всякой развлекательной литературе.

— Читал и считаю это выдумкой.

— Я уже говорил тебе, что человечество не имеет фантазии, как правило всегда находятся истоки всего, о чем пишется. Демон есть существо из другого мира, вытаскивают его сюда с помощью порталов. Грубо говоря: шел медведь по лесу, вдруг образовалась воронка перехода и затащила его к нам. Что сделает испуганный хищник в таком случае? Правильно, загрызет того, кого увидит, а после этого начнет искать родные места. Примерно так все и происходит.

— Медведь?

— Демоны хищники еще более опасные. Медведь не очень удачное сравнение. Правильнее хищники времен динозавров. Жуть с острыми зубами, толстой непробиваемой кожей, быстрая и мощная.

— А я считал, что демоны приходят к нам из ада.

— Есть и такая точка зрения, — поморщился Слава. — Может и так. От этого ничего не меняется. Если считать ад другим пространством или миром, то происходит то же самое: выдернули, озверел, порвал всех, кто рядом, а потом начинает искать дорогу к себе домой.

— Но я слышал, что демоны выполняют какие-то поручения колдунов и магов.

— Если бы тебя выдернули из твоего мира и предложили что-то сделать, а за это пообещают, что вернут домой, ты бы тоже согласился. Только если почитать внимательно, о чем просят у демонов, то становится понятно, что в основном их заставляют убивать, то есть заставляют делать то, что они умеют хорошо.

— Убийцы времен динозавров? — Вадим представил себе огромного ящера с острыми зубами и понял, что такому он бы не хотел попадаться на встречу. — И что мы с ним будем делать?

— У нас работа как у демона простая — убивать.

— Простая, говоришь? Почему я тебе не верю?

— И правильно, обычно все получается сложно, ты же слышал о том, что два охранника попали в больницу, а четверо в морг.

— Слышал.

— Мы вполне можем оказаться на их месте.

— Тогда еще один вопрос: сколько ты убил демонов?

— Если честно — то ни одного, но с демонами встречался.

— Как-то мне после твоих слов стало не по себе.

— Страшно?

— Еще как.

— Тогда пошли, самое время, страх — великая мобилизующая сила. Да не бойся ты, разберемся. Демоны же тоже бывают разные — иногда попадаются медведи, но бывают и суслики, правда, и те и другие кусаются.

— Хорош суслик, трое в морге, двое в больнице.

— Сие есть факт, — Волк закрыл машину и подошел к двери, ведущей в особняк, дернул ее, потом постучал. — Закрылись. Представляешь, как их твоя мара напугала? А ведь здоровые мужики, сильные ловкие, со стволами…

Вадим вздохнул и огляделся. Особняк стоял в хорошем месте — в лесу. Было так тихо, как никогда не бывает в городе. Даже чистый белый снег под ногами скрипел как-то по-особому громко. На темном ясном небе висела луна, отчего все вокруг окрасилось серебром, стало загадочным и невероятно красивым. Деревья стояли огромные, их мохнатые ветки покачивал ветер. Шишимора тоже с интересом разглядывала лес, прижимаясь к нему теплым тельцем.

Дверь приоткрылась, оттуда выглянул один из охранников.

— Заходите, только нечисть свою оставьте в машине, в особняке ей делать нечего, так старший приказал.

— Передай ему, что она полноправный член команды, если мы ее оставим, то тварь вашу он сам будет вынюхивать.

Охранник что-то забубнил в рацию, потом неохотно распахнул дверь настежь.

— Входите.

Они вошли в особняк и оказались на огромной кухне, где работало трое поваров, двое мужчин и одна женщина, они покосились на них, но ничего не сказали. Пахло замечательно — жареным мясом с пряностями. Они прошли по длинному коридору, открыли тяжелую железную дверь, спустились по лестнице в подвал, и оказались в небольшой комнатке, в ней находился стол, на котором стоял монитор слежения и большой кожаный диван.

— Это одна из наших комнат. Тварь ворвалась сюда и тяжело ранила одного из наших парней, который здесь отдыхал. Здесь установлена камера, но она сняла лишь смазанное пятно, поэтому сумели определить только примерные параметры этой твари: рост два с лишним метра, движется на двух ногах, на лапах длинные когти, возможно имеются клыки. Оружие ее не берет, парень высадил в нее восемь патронов с картечью, но на полу не осталось ни одной капли крови. На другую ночь мы устроили здесь засаду, ребят, в засаде было пятеро, стреляли все, но крови тоже не осталось — либо ее оружие не берет, либо носит бронежилет как в «хищнике». А потом эта тварь порвала всех, трое не выжили, двое в реанимации, прогнозы у врачей неутешительные.

— Дался вам этот «хищник», — проворчал Воислав. — Поверьте, это фантастика, настоящие твари гораздо страшнее.

— А могут они быть невидимыми?

— Могут.

— Тогда понятно, почему камера сняла смазанное пятно, — охранник пошел к двери. — Я ухожу, железную дверь за собой закрою на засов, так что в подвале вы останетесь одни, как и договаривались. Для связи на столе лежит рация. Монитор, компьютер, папка с файлами «Непонятное» — там находится то, что удалось снять. Все, я пошел. Удачи!

Он ушел, а Волк сел на диван и, закрыв глаза, произнес:

— Походи, погуляй, посмотри, как здесь все устроено, а я немного отдохну. И не бойся, здесь никого нет, все запахи и следы старые.

— Устал?

— Вообще-то нет, я просто собираюсь погрузиться в транс и посмотреть, кто здесь был и насколько он опасен, а вы с Машей будете мешать, поэтому и прошу вас погулять.

— А посмотреть кадры не хочешь?

— Давай взглянем, но не думаю, что это нам чем-то поможет, демоны обычно двигаются так, что их не видно, снимать их нужно скоростной камерой, тогда что-то удастся рассмотреть, но поскольку здесь камера самая обыкновенная, то мы ничего не увидим.

Вадим нашел папку, в ней нужный файл и включил воспроизведение. Волк оказался прав, разглядеть что-либо было трудно, видно было только, как здоровый охранник что-то громко орал и стрелял по большому мутному пятну, крутившемуся вокруг него. Потом парень упал, а на его груди показалась рваная рана — одна, потом вторая, и тут пятно метнулось прямо к камере, и файл закончился.

— Ну что скажешь?

— Что-то непонятное и очень опасное, — пробормотал Крот. — И еще разумное, оно каким-то образом почуяло, что через камеру за нею наблюдают.

— Такое возможно, я встречал тварей, которые могли слышать чужие мысли и понимать их. Кто-то из охранников подумал о камере, и существо услышало эти мысли. Одно непонятно, как оно оказалось здесь и где сейчас? В данный момент его тут нет. Отсюда вывод: если это действительно демон, то кто-то его вызывает, а потом отпускает.

— А кто это может сделать?

— Колдун или ведьма, может какой-нибудь белый или черный маг.

Слава достал телефон, набрал номер и выругался.

— Я не знаю, что они напихали в эти стены, но сигнал не проходит.

— Возможно, мы просто находимся вдали от сот, и поэтому сигнал не достает до передатчика.

— Может быть. Иди, погуляй, а я посмотрю, попробую понять, с чем придется столкнуться.