Окно в природу-2003

14.08.2003 - «Водяные коровы»

На Каракумском канале. В правой руке толстолоб , в левой - амур.

«Водяными коровами» называют рыб - амура и толстолоба. Повод так называть не случайный. Обе рыбы питаются водной растительностью, причем едят ее много - за сутки каждая поглощает столько, сколько весит сама.

Толстолоб и амур, обитающие в Амуре, живут рядом, и это первый признак, что они не являются пищевыми конкурентами. Толстолоб питается фитопланктоном (мелкой растительностью, делающей воду зеленоватой), амур же ест грубую пищу - камыш, тростник, рогоз, в прудах ест всякую растительную подкормку - кукурузу, жмых, сено, отруби, овощи. Но это уже «ресторан». В дальневосточной реке рыба довольствуется тем, что находит в воде.

Сегодня амуров и толстолобов можно увидеть не только на Дальнем Востоке. Спрос на мальков этих рыб повсюду большой. Их поселяют там, где хотят избавиться от засилья водной растительности и иметь в прудовых хозяйствах ценную рыбу.

Я впервые увидел амуров и толстолобов в Средней Азии. Сидим, помню, на горячем песке у воды и наблюдаем любопытное зрелище: тростинка в заводи тихо подрагивает и вдруг исчезает. Глянув в неглубокую воду, видим: тростинку жует огромная сильная рыба. Съела - за новую принялась. Неосторожным движением мы спугнули вегетарианца. Но в месте поглубже увидели вдруг картину еще более интересную. Большие серебристые рыбы выпрыгивали из воды, с ловкостью акробатов хватали нависший над водою тростник и увлекали его под воду. Было это на Каракумском канале.

В 1957 году я видел, как строили этот канал - прорва техники, песчаные скучные берега и в них мутноватая амударьинская вода. Рыбе, зашедшей сюда, нечем было кормиться - на дне канала ни живности, ни травинки. Мы - поверите ль? - сазанов с палубы земснаряда ловили удочками на живца - на маленьких, пойманных сеткой, сазанчиков. Рыбы-вегетарианцы стали тут с голоду хищниками. Но ненадолго.

Спустя три года я снова увидел канал и поразился - теперь берега его были в богатой зеленой опушке, тростник и рогоз непролазной стеной стояли у воды и в воде. Сазанам и лещам лучшего места для жизни не было. Но строителей канала зеленое буйство не радовало - теченье воды растительность замедляла в три раза. Грандиозное сооружение грозило превратиться в болото. Растительность пытались срезать косилками, поставленными на лодки, таскали по руслу канала тяжелые тросы и цепи. Но все это оказалось дорогим и малопроизводительным делом - зелень росла со скоростью десять сантиметров в сутки и поднималась над водой вслед за прошедшими механизмами. Химический способ очистки тоже не подошел - и дорог, и убивал все живое.

Быть каналу или не быть? - почти так заостряла вопрос неожиданная помеха. Тогда и вспомнили о дальневосточных рыбах - амуре и толстолобе. Несколько миллионов мальков, привезенных с Приморья в канал, сразу же в нем прижились, и скоро подросшие рыбы показали, на что способны. Водяные зеленые джунгли быстро стали редеть, и скоро вода потекла в русле с предназначенной скоростью.

Наблюдения показали: белый амур поедает зелень с огромной жадностью - сотни десятикилограммовых амуров поглощают за сутки тонну зеленой массы! С чем сравнить такую прожорливость? Саранча... Да, пожалуй. Но саранча усваивает лишь малый процент поедаемой зелени. Амур же имеет рекордный кпд усвояемости. Ни одно из наших травоядных животных с этой рыбой сравниться не может. На канале таким образом одним выстрелом убили двух зайцев: эффективным, здоровым способом разрешили проблему очистки вод от растений и сразу в несколько раз повысили их продуктивность. Кто из жителей Каракумов до этого слышал о рыбе? Теперь она стала обычным блюдом. Начался ее промышленный лов. В канале водятся сом, сазан, жерех, усач, плотва, щука, лещ, но чаще всего попадаются рыбакам новоселы - амуры и толстолобы.

Рыбакам поначалу эти рыбы доставляли много хлопот. Они пугливы и осторожны - при малейшей опасности и испуге высоко выпрыгивают из воды, легко уходят из неводов. На Амуре это хорошо знают. Но на канале рыбаки приспособились не в воде, а в воздухе подхватывать акробатов. Возле одной из плотин мы наблюдали эту занятную ловлю. Чернотелый от солнца рыбак садится с сачком у стока в плотине. Возбужденная сильным течением рыба начинает играть, делает «свечи», и тут не зевай подставить сачок.

Переселенье животных из одной зоны Земли в другую, как показал опыт, дело рискованное, с непредвиденными последствиями. Дальневосточные аборигены - рыба ротан и енотовидная собака, - в разное время завезенные в европейскую зону страны в одном случае по оплошности, в другом - с сознательной целью, благом не оказались. Что касается растительноядных рыб, то тут дурных побочных явлений как будто не обнаружено, а выгоды, и немалые, налицо. Это действительно тот редкий случай, когда единым выстрелом добывают сразу двух зайцев.

Расселились амурские рыбы повсюду. Но, оказалось, наиболее благоприятные для них места теплые. Родная дальневосточная их река является границей, выше которой к северу рыбы уже не выдерживают длительные холода. Зато Каракумы оказались для амуров и толстолобов раем. Превосходно чувствуют они себя в рыбоводных прудах Кубани, Ставрополья, Молдавии, в низовьях Волги. Они нерестятся в воде с температурой, близкой к 30 градусам, и очень быстро растут: в пятнадцать дней это уже жизнеспособные рыбки - маленькие копии взрослых родителей. В Амуре половозрелыми они становятся в восемь лет, а в южных зонах сроки взросления сокращаются вдвое, на Кубе же для этого требуется всего два года. В средней полосе России рыбы живут, но крупными я нигде их не видел.

К сожалению, в непроточной либо медленно текущей воде рыбы не нерестятся. В водоемы мальков приходится завозить с Приморья. Но в Каракумском канале (особый случай в расселении этих рыб!) стали они нереститься. Тут нет быстряков, которые выбирают амуры и толстолобы в брачную пору, и все же скорость течения местами оказалась достаточной, чтобы рыбы стали давать потомство. «Окаракумились», - шутил мой туркменский друг Джомарта Самедович Алиев.

Но и расселенье мальками - дело благодарное. Толстолобы, вырастая, очищают теплые воды, нередко превращенные фитопланктоном в кисель, а амуры поедают водоросли и прибрежные заросли. В Ясной Поляне меня специально сводили к пруду - полюбоваться чистой водой и увидеть с плотины косяки толстолобов. «Совсем недавно каждое лето доставляло нам много забот - чистили пруд всякими волокушами, но все равно он был похож на то, что мы видим на картинах художников с красноречивым названием - «Заросший пруд». Сейчас с водою, как видите, полный порядок. Навели его сами рыбы».

Этот пример характерный. Но амуров и толстолобов в последние годы стали разводить и в промысловых прудах - рыбы скороспелые и превосходного вкуса. «Если еще и подкармливать амуров растительными кормами, результат получается - лучше желать не надо», - рассказывал мне рыбовод Краснодарского края.

Интересно, что амурские рыбы оказались терпимыми к повышенной солености воды и превосходно живут в прогретых приморских лиманах.

В Амуре толстолобы и амуры - не самые многочисленные из рыб. Все же это промысловые рыбы. Но для удильщика желанная эта добыча почти недоступна. Чуткие и пугливые вегетарианцы - амуры даются в руки лишь очень умелым и терпеливым удильщикам, знающим повадки рыб и места, где могут они соблазниться наживкою из пучка сена, водяного «мха», соскобленного с коряг, или лакомой огородной растительностью. А толстолоба вовсе ничем заманить на крючок невозможно.

Среди рыб немало вегетарианцев. У экзотических пираний, способных за десять - пятнадцать минут обглодать не слишком поворотливую корову, оказавшуюся в реке, есть виды пираний-вегетарианцев. Ни грамма «скоромного»! Ждут, когда в воду упадет с куста ягодка или невысохший листик. Тем и довольны. Но пираньи - рыбы чуть больше ладони, а амуры и толстолобы - великаны, достигающие двухпудового веса. Растительной пищи этим стадным питомцам вод надо много. Амур режет и режет всякую жесткую и мягкую зелень - усердно потом измельчает ее острыми глоточными зубами. Усвоить все проглоченное можно только кишечником, восемь раз превышающим длину рыбы. Но если амур может иногда оскоромиться каким-нибудь червячком, то толстолоб, как правоверный монах во время поста, признает только «постную» пищу, а пост у него - вся жизнь. И что ест! Почти невидимую нашему глазу зеленую взвесь воды. Подобно киту толстолоб процеживает через «сито» в жабрах порции взвеси и то, что остается во рту, отправляет в глотку, где все уминается приспособленными для этого глоточными зубами, и отправляет на пищеварение лепешками зеленого концентрата. Поразительно, на этом корме толстолобы к зимовке в Амуре нагуливают тело, почти на треть состоящее из жира.

Вот такие они, уроженцы дальневосточной реки, получившие прозвище «водяные коровы».