Окончательный расчет

ГЛАВА 8

Ирина притормозила у палатки и сказала, мечтательно глядя на Вадима:

— А вы, видать, законов не знаете.

— Каких законов?

— Неписаных.

— В смысле… — Вадим кивнул на палатку.

— В нем самом, — улыбнулась Ирина. — Как-никак — дебют.

— Не очень удачный, — виновато улыбнулся Вадим.

— Ничего, первый блин комом.

— А что будете?

— Коньяк.

— Странно, женщины обычно любят ликер.

— Я не женщина, я госпожа следователь.

— Значит, коньяк?

— Да.

— А какой?

— Хороший.

— Армянский?

Ирина вздохнула.

— Ну, армянский.

— Не ликер? — уточнил Вадим.

— Нет.

— Странно. Женщины любят сладкое. А вы нет?

— Нет. Может быть, вы любите ликер?

— Нет, но ликер дешевле. Хотя это неважно, потому что у меня все равно нет денег.

— Та-ак, — протянула Ирина, отворила дверцу машины и побежала к палатке.

— Э! Не надо! — крикнул Вадим вслед, но Ирина уже платила деньги, ей что-то подали в пакете, и она бежала обратно.

— С получки отдадите, — строго сказала она.

— Согласен. А стаканчики есть? Или из горла?

— Та-ак, — снова протянула Ирина. — Предстоит большая воспитательная работа. Во-первых, я за рулем не пью, во-вторых, это неприлично по определению. В-третьих, я так понимаю, что к себе вы меня не пригласите.

— У меня мама…

— Падаю стремительно, — про себя сказала Ирина. — Поехали ко мне.

— А это удобно?

— Вообще-то этот вопрос должна была задать я. Но поскольку эмансипация достигла апогея, отвечаю: я к вам приставать не буду.

Через пятнадцать минут они уже входили в квартиру. Вадим бросился снимать обувь, но Ирина остановила:

— Не надо, не в бане. И потом, это слишком интимно.

— Да, извините.

Она отвела его в комнату, усадила на диван, а сама ушла на кухню.

Вадим ошалело вертел головой, пытаясь разглядеть все сразу — книги, картины, статуэтки, гобелены.

— Ну, — вернулась Ирина, неся на подносе коньячные рюмки и черные маслины в плошке, — за знакомство!

Вадим бросился наливать, но Ирина его остановила:

— Вы, надеюсь, помните, что это не водка, что наливать надо всего на два пальца от дна?

— Правда? — опешил Вадим.

Но налил правильно.

Они чокнулись и выпили.

— Ну, рассказывайте, очаровывайте, — сказала Ирина.

— А чего рассказывать? — вдруг сразу заплетающимся языком спросил Вадим.

— Ну, про житье-бытье в районке.

— Да чего там — преступников ловили, ничего интересного.

— Не может быть. Следовательская работа — это же сплошные приключения. По себе знаю. Впрочем, сначала выпьем. Только теперь налью я. А вы пока протяните руку и вон, видите, выключатель. Слишком много света. Никакого интима.

Вадим громко сглотнул от этих слов и потянулся к выключателю. Осталось гореть только тусклое бра.

Ирина налила, протянула Вадиму бокал.

— Ну что, на брудершафт?

— Можно, — робко согласился Вадим.

— Тогда до дна.

Они переплели руки, как это положено при брудершафте. Вадим медленно высосал бокал и сделал губы бантиком.

— Ах да, целоваться, — вспомнила Ирина.

— Положено, — виновато сказал Вадим.

— Ну, раз положено.

Ирина поставила свой бокал и встала.

Вадим тоже поднялся, робко шагнул к ней.

— Какая вы смелая девушка, — сказал он не очень одобрительно.

— Я — смелая, — согласилась Ирина. — Ну, где там ваш страстный поцелуй?

Вадим шагнул к ней, тоже протянул руки, но обнять не успел. Так и осел на пол.

— Уже? — спросила Ирина.

Вадим не ответил. Он спал. Клофелин подействовал что-то слишком быстро.

Ирина похлопала Вадима по щекам, тот даже не поморщился.

Дальше она действовала быстро и четко. Накрепко связала Вадиму руки и ноги, рот залепила скотчем, оттащила его на диван, уложила и даже укрыла пледом.

Потом набрала номер телефона Малютова и, когда тот ответил, сказала:

— Владимир Иванович, есть разговор. Нет, не телефонный. Я сейчас к вам подъеду.