Олимпийский лёд (СИ)

Часть 13

— Тимур, я хотела бы поговорить с тобой.

— Отвали, я не собираюсь с тобой разговаривать.

Он одернул кофту и направился в сторону ледовой арены на контрольный прокат своей произвольной программы. В голове белый шум, отчаяние и желание показать чего он достоин. Это борьба с самим собой, с болью и с желанием сняться с Олимпиады. Но он не мог этого допустить. Прошло три часа с окончания короткой программы и он уже был готов к тренировке. У них и не было выбора. Завтра утром произвольная программа.

Все уже кишит в его истерике. Как он одергивает руки Дениса Руслановича, кричит на него, ударяет рукой в коридоре. Агрессивно отталкивает девушку, Ева на фотографиях смотрит на него такими огромными глазами… Он не стал разговаривать ни с кем. Ни с Артёмом, ни с Евой, ни с матерью. С тренером разговор был коротким.

— Твое поведение непозволительно для Олимпиады.

— Мне плевать. Не нужно со мной нянчиться. Я сам разберусь со всем, и со своими поражениями тоже. Если не забыли, спорт кует характер.

Все. Коньки вновь на Тимуре и он будет показывать свой контрольный прокат. Не смотреть на прокаты остальных. Настраиваться только на себя, без исключений. Плевать он хотел на журналистов, которые смотрят. Плевать он хотел на остальных спортсменов, в том числе девочек, которые сегодня тоже тренируются на этом льду. Извиняться перед Евой, конечно, придется, но потом. Сейчас был важен настрой.

— Привет, Тимур, — Денис Русланович постарался улыбнуться воспитаннику, но эта улыбка была убита взглядом Панкратова. Черная облегающая форма еще больше дополняла его образ.

Завязанные в маленький пучок волосы, мрачный и серьезный взгляд голубых глаз. Обкусанные бледные губы, такая же бледная кожа. И так острые формы лица, казалось, заострились еще сильнее. Его любимая черная облегающая форма, отсутствие кофты сборной. Ему холодно, но он не собирается одеваться. На ногах коньки, нога плотно перемотана эластичным бинтом. Полностью готов к тому, чтобы откатать программу. На льду докатывает свою короткую программу Саша. Варвара Михайловна смотрит за ней так пристально, что, казалось бы, так и прожжет взглядом. Девушка выполняла все прыжки идеально, но что-то тренеру всегда не нравилось. В другом углу каталась Ева, отрабатывая тройной флип. Получалось неплохо, но Панкратов старался не задерживать зрение там.

— Хочу откатать программу. И уйти.

Денис Русланович молча кивнул. Что-то крикнул парню на музыке и предложил Тимуру пройти на лёд. Прохорова как раз с него сходила, Ева оставалась, но в целом не мешала. Журналисты заполонили трибуны, словно не было других видов спорта, за которыми они должны были следить. Будто весь мир схлопнулся вокруг фигурного катания, и конкретно Тимура. Конечно, где это видано, Чемпион Мира становится девятым после короткой программы. Да Паша даже находится выше на две позиции! И четыре балла!

Журналист, женщина, которая уже общалась с Тимуром, заинтересованно подняла камеру телефона. Она уже видела прогон произвольной программы Артёма Беспалова и, судя по всему, начиналась нешуточная борьба. Из прогона произвольной программы Артёма Беспалова:

Тройной аксель (степ с касанием рукой), четверной тулуп + тройной тулуп (степ), тройной сальхов, четверной сальхов, четверной флип + тройной риттбергер, тройной риттбергер, тройной лутц.

Павел Пантелеев пока не прогонял произвольную программу. Девушки прогнали и короткую, и произвольную, но журналист не следила за ними. Девочки ее будут интересовать после того, как закончится мужское одиночное катание.

— Нога позволяет делать в полную силу? — Тимур разминался у бортика, поэтому Денис Русланович смог подойти к парню.

— Да.

Кратко, и он отъехал к точке начала программы. Наплевать на боль.

Ева, проезжавшая рядом, попыталась поймать взгляд парня. У нее не вышло, в груди снова что-то ёкнуло. Он закрылся, словно ничего между ними не было. Она понимала, что это тяжело — проигрывать, как никто другой понимала. Но ведь она просто хотела поддержать его и дать понять, что Олимпиада не решает, кто лучше, а кто хуже.

Жаль, что Тамара Львовна так не считала. После короткой программы она более не желала подходить к Тимуру и разговаривать. Только попыталась сразу после, хотела успокоить, но как-то упустила, что ее мальчик не нуждается в поддержке, которую никогда не получал.

Музыка началась.

— После короткой программы первое место занимает Артём Беспалов. Следом за ним Шичиро Ито. Третий Виктор Возняк, дебютировавший в этом сезоне. Павел Пантелеев на седьмом месте, Тимур Панкратов на девятом. К сожалению. Смогут ли наши спортсмены реабилитироваться?

Тройной аксель на земле.

Отжимания от стены.

Бег по коридору.

Растяжка спины.

Четверные прыжки на земле.

Полная изоляция от чужих выступлений. Он даже не собирается слушать, в его ушах наушники. Его цель — разогреться и выступить, ничего более. Тренер настраивает других спортсменов. Тимур отстранился от всех и всего, мир существует отдельно от него. И это должно дать результаты.

Порядок выступления спортсменов изменили, по сравнению с прошлыми Олимпиадами. Ранее они шли в обратном порядке от результатов короткой программы, сейчас же распределились случайным образом. Первым из них шёл Артём, восьмым. Затем Паша, десятым. И Тимур был двадцать четвертым. Снова последним, тем, кто закрывает фигурное катание в целом на этой Олимпиаде. Соревнования. На показательные уже составили списки и Тимур числился на них с вопросом. Получается, зря ставил новые показательные. Но он не думал об этом. Не думал ни о чем, кроме техники и элементов. Даже для девушки не нашлось места.

Ева сидела на трибунах. С Сашей и Вероникой. Девочки будут катать через три дня, но сегодня отдыхали. Также с ними сидели парники, также тренирующиеся у Дениса Руслановича — Остриков Даниил и Распутина Диана. Уже Олимпийские Чемпионы в индивидуальном турнире, обошедшие Татьяну Фролову и Дениса Воронцова на два балла.

Таня подошла к выступлению Артёма, а вот Денис чем-то был занят и завтра улетал.

— Артём Беспалов после короткой программы занимает первое место, обогнав своих сокомандников больше, чем на пятнадцать баллов. Посмотрим, какой результат он выдаст на произвольной программе.

— Артём Беспалов, Российская Федерация!

— Покажи этой халупе что такое настоящее катание, — произносит последние слова Денис Русланович и Артём отъезжает от катка. Его костюм матовый, но ткань приятно блестит под светом. Он привлекает глаз и притягивает внимание.

— Возможно мы наблюдаем за выступлением нового Олимпийского Чемпиона. На наших глазах пишется история.

Музыка началась. Артём обворожительно улыбался, желая показать все то, что он копил в себе всю жизнь. Его тернистый долгий путь к славе, к славе на Олимпиаде. Тимуру нужно преодолеть огромную разницу, чтобы победить. Он не сможет. Артём просто не допустит. А чтобы это привести в действие, нужно усложнить программу. Прямо сейчас.

Тройной аксель.

Приземлил.

Естественно приземлил, он чувствует себя королем на этом льду. Королем, который обязательно получит медаль. И он должен это доказать. Надоело вечно быть вторым. На этот раз он впишет себя в историю фигурного катания.

— Он очень уверен, — отметил Роман, следя за четкими движениями спортсмена. Денис Русланович кивнул, полностью сосредотачиваясь на Артёме. Нельзя было говорить заранее о победах, медалях и том, как откатана программа. Он это уже понял, когда абсолютный фаворит вчера упал на лёд два раза.

Четверной тулуп.

Тройной тулуп.

Идеально. И парень улыбается, закручиваясь во вращении. Каскад, который он всегда валит, сделан. Расслабляться рано, тем более, что он собирается менять несколько прыжков в конце и делать их четверными. Тренеры знали, но не очень одобряли. Потому что это был риск. Зато Артём прекрасно знал, что за баллы получит Тимур, если сделает все идеально.

Они не разговаривали днем и вечером. Утром сегодня тоже. Тимур вообще ни с кем не разговаривал, ни с ним, ни с Евой, которая поделилась своими опасениями с другом. Они оба понимали, что это, скорее всего, ударило по гордости Панкратова и теперь он собирается доказать всем, и самому себе заодно, чего стоит.

Тройной сальхов.

— Он хорошо идет, — Саша буквально впилась глазами в легкую фигуру парня, катающуюся по льду. Безумно красивое катание, которое Прохорова точно запомнит надолго. Беспалов еще никогда не был в такой великолепной форме для соревнований. Сейчас он показывал все то, что тренировал буквально всю жизнь. Показывал это красиво и для зрителей.

Четверной сальхов.

За экраном маленькая девочка тычет в парня и подпрыгивает, хочет так же. Мама просто зажимает рот рукой, чтобы не издать звука, не спугнуть то что делает её сын. Она видит нереальные оценки за технику, ему прибавляют столько, сколько никогда не прибавляли… Она просто не верит, что на льду сейчас её мальчик. Малыш, которого она учила кататься и отдала в секцию просто чтобы он послушал музыку. А теперь он выполняет то, что ей и не снилось.

Четверной флип.

Тройной риттбергер.

Шикарное исполнение от шикарного Артёма Беспалова. Паша смотрел на его выступление, уже понимая, что на первое место он сам не претендует. Он еще верил в возможности Тимура, но не особо, ведь с одной стороны идеальное исполнение Артёма, а с другой Тимур в спортивной форме, затюканный, с музыкой в наушниках, разминающийся с болящей ногой.

К слову, о болящей ноге.

Панкратов отказался от обезболивающего сегодня. Это будет его сражение с болью, сражение с самим собой. И если он его проиграет, значит слабак. Больно ему будет только от собственной слабости.

Четверной риттбергер.

Вместо тройного.

И приземленный. Денис Русланович буквально подпрыгнул, тяжело выдыхая. Сделал! Он его сделал! Оставался только лутц, и вопрос — тройной или четверной? Сердце буквально замирало.

Четверной лутц!

Денис Русланович зааплодировал, так сильно и громко, что стоящего рядом Романа глушило. Но это не имело значения, господи, как же был великолепен Артём. Настолько он показал всю свою мощь…

— Господи, у него техническая сложность 109! Почти 110! — открыла рот Ева, зажимая его после рукой. Господи, это просто нереальные цифры какие-то…

— И это выступление Артёма Беспалова, нашего Олимпийского Чемпиона в команде! Невероятное, чувственное!

Артём докручивал последнее вращение, а в груди появлялась пустота. Все?.. Вот, к чему он шел все эти годы?.. И оно… заканчивается? Это его последнее выступление на Олимпиаде в соревнованиях? Его Олимпийская произвольная программа подходит к концу?

Он остановился. Встал в финальную позу.

Вот и всё.

Чисто!

Пустота сменилась невероятной радостью. Он откатал чисто! Широкая улыбка озарила лицо Артёма, а сам он весело засмеялся, задирая голову и поднимая руку вверх. Зал кричал, аплодировал, на лёд летели игрушки, как маленьким девочкам. Столько радости Беспалов еще не испытывал. Он сделал абсолютно все, что мог! Нет недосказанностей, недокрутов… Просто всё.

— Спасибо, мама!

Это был совершенно чистосердечный крик в воздух с закрытыми глазами и широченной улыбкой. Не спасибо тренерам, это он скажет лично. Спасибо маме. За то, что поверила.

Стоит ли говорить, что это попало на камеры и женщина, сидящая по другую сторону экрана умылась слезами еще сильнее?

Сидя в КиК Артём не переставал улыбаться. Рядом Роман, Денис Русланович стоит за кадром, хоть встретил Артёма объятиями и похвалой. Беспалов тяжело дышит, пытаясь прийти в себя после проката.

— 186.26! — у Артёма буквально выкатились глаза. СКОЛЬКО?! ЗА ПРОИЗВОЛЬНУЮ?! Сердце ёкнуло, а через секунду на экране показали и общий балл.

Беспалов закрыл лицо руками, опускаясь на колени. Глаза непроизвольно намокли, а руки затряслись. Это его личный рекорд. 292.64 в сумме!

— Артём! — Денис Русланович не сдержался, подходя к нему и крепко-крепко обнимая, поглаживая по голове. Камеры успевают захватить буквально пару секунд того, как Артём плачет, но успевают и это еще больше доводит его маму. Нет, им срочно нужно поговорить!

— Я горжусь тобой, — шепчет он в макушку своему спортсмену, а тот лишь кивает. И не может поверить своим баллам. Он это сделал.

Нет, это точно сон!

Увы, Денис Русланович не мог долго побыть со спортсменом, которого облепили сокомандники. И девочки, и пары, и его звонящий постоянно телефон. Через одного спортсмена шёл Паша и тренер поспешил к нему. Конечно, с ним и так говорила Анна Павловна. Это было без сомнений.

— Ты и так все знаешь… — да уж, речь тренера просто отличная, — Порви их всех.

Паша кивнул. Они действительно уже разговаривали до этого. Павел прекрасно понимал, что его программа слабее, чем программа Артёма и, тем более, Тимура. И его целью было показать просто эмоции. Самое эмоциональное, как говорится, Олимпийское, выступление. Настрой присутствовал, страх отсутствовал, но радующийся Артём как-то… сбивал.

Тимур этого не слышал. Не знал, что выходит Паша, не знал, что уже откатал Артём. Он прыгал в коридоре, один за одним делая тройные прыжки. Не четверные, потому что нога не позволяла сейчас этого делать. Ноги гудели от напряжения, кофта сборной лежала на полу, пока он в одной чёрной обтягивающей спортивной форме пытался отработать все.

— После феерического выступления Артёма Беспалова мы уже вот-вот вновь увидим Павла Пантелеева с его произвольной программой. Надеемся, спортсмен настроен и готов показывать высший класс. В произвольной программе заявлено три четверных прыжка. Посмотрим, как наш Паша их исполнит. Напомним, Произвольная программа у нашего спортсмена под трек Jay Smith — Bad Romance.

— Павел Пантелеев, Российская Федерация!

Паша выехал на лёд, улыбаясь зрителям и судьям. Вот и всё, последний Олимпийский прокат. Его нет в списках на показательные программы, значит, в ближайшие дни он уезжает. Посмотрит на девочек и все. Домой, на родину, к семье.

Как же давно он не был там… все лёд, выдуманные надежды на первое место. Глупо, ведь всегда впереди будет Тимур. А теперь и Артём. Конечно, нет, карьеру Паша не закончит. Слишком рано. Но до следующей Олимпиады он точно не дотянет, да и, если честно, не собирался.

Музыка.

Анна Павловна начинает молиться себе в руки, наблюдая за знакомыми отточенными движениями. Эта произвольная программа была нечто большим, чем просто катание. Она была посвящена сестре парня, которая сейчас боролась с болезнью и не могла даже позвонить ему, чтобы поговорить. Зато могла посмотреть на его выступление по телевизору. И Пантелеев искренне надеялся, что это даст ей сил бороться дальше. Бороться до конца.

Четверной флип.

Тройной тулуп.

Как даёт сил ему.

Паша единственный из парней делал элемент, который считался женским — заклон. И именно сейчас он показывал уверенное его исполнение.

— Я ничего не пропустил? — на трибуны сразу за Сашей плюхнулся Артём, уже переодетый в спортивную форму. Ребята, хоть уже и поздравляли его, но все равно улыбнулись и мотнули головой, мол, не пропустил.

Четверной риттбергер.

Он словно топит лёд своим горячим катанием, отдает всего себя. В конце он… растает?

«Этот лёд сегодня для меня. Этот шанс тоже. Так если я не выйду в топ, может и к черту это все?.. Я буду для себя. И катать так, как хочу я. С душой.»

Хореографическая дорожка была немного изменена, на что Анна Павловна вздернула брови. Самовольностей у Паши до этого не наблюдалось. Сейчас же он словно потерял контроль, отрываясь до последнего.

Тройной аксель.

— Он кайфует, — Денис Русланович не побоялся этого слова. Анна Павловна лишь кивнула, тяжело вздохнув. Как бы этот кайф от программы ему бы и не помешал, — Будьте спокойнее, Анна, ну что мы можем сделать сейчас уже? Кричать ему «хватит дурачиться?»

Тёмные волосы развиваются от ветра, который он сам же и создает своим быстрым катанием. Он словно рок-звезда на своем выступлении. Тонет в потоке музыки.

Тройной лутц.

Тройной тулуп.

Все идет слишком хорошо, но даже это его не смущает. Пашу уже ничего не смущает, ведь он действует просто из рефлексов. Внутри буря, буря страсти. Он заигрывает с каждым зрителем, подмигивает девчонкам на трибунах и именно с этого получает кайф. Его Олимпийский сезон подходит к концу. Это его последний прокат на Олимпиаде. Так почему бы не отпустить все и сделать шоу на льду?!

Четверной риттбергер.

Тройной аксель!

Не двойной, Паша сам даже не понял, как так получилось. Просто был на кураже.

— Тройной?.. — Саша очень удивилась этому. После четверного риттбергера, да еще и тройной аксель. Это почти как два четверных!

Артёма это задело, но он никак не прокомментировал. Как никак, его друг выступает. Надо проявить уважение и тоже повосхищаться. Хотя он сам видел, что Паша отпустил ситуацию и за медали не борется.

Тройной аксель.

Все, остался последний прыжок. Тоже тройной, но Паша все изменит. Он обязан прыгнуть четверной тулуп, вместо тройного! Просто потому что хочет, душа его поет, а тело двигается незаметно для него самого. Вращения получаются сами, легкими и быстрыми, прыжки приземляются как по волшебству. И все это волшебство, оказывается, давно жило внутри. Внутри него.

Четверной тулуп.

Сделал! Душа ликовала, последние секунды музыки дарили наслаждение. Все, это все. Он все выполнил!

И…

последний аккорд!

Паша оказывается в финальной позе на льду. Грудь тяжело вздымается, руки, поднятые вверх, слегка дрожат. И тем не менее, он сделал. Его Олимпийский прокат сделан!

— Боже мой…

Он тяжело выдыхает, садясь на колени и оставляя поцелуй на льду.

— Спасибо тебе…

— Это был Павел Пантелеев! Невероятное сочетание музыки и фигуриста, он словно жил в этой программе, а не показывал прокат. Браво ему, браво тренерам. Посмотрим, какую оценку парень получит за такой исторический прокат.

— Я думаю, оценка должна быть высока. Он заменил два прыжка прямо по ходу программы, чтобы увеличить стоимость. Его труды не пройдут зря, это точно.

— И мы уже видим результат…

179.40!

Паша улыбается, но в глазах соленые слезы. На данный момент он второй в произвольной, сразу после Артёма. По сумме баллов он тоже второй, но, очень вероятно, что мимо медалей. Но это было так круто! Он отдал всего себя. Первый раз, когда он оторвался, а не пытался думать во время проката.

— Молодец, — Анна Павловна, естественно, хвалит, несмотря на то, что тоже понимает — Паша не получит медаль. Но как они счастливы просто быть тут.

— Не расстраивайся, Ань, — Денис Русланович говорит с тренером уже после того, как Паша ушел переодеваться, — Может быть, золото было внутри него?

Артём первый. Паша третий. На льду двадцатый спортсмен. Второй сейчас спортсмен США, Эйб Гилберт. А в тренировочной зоне уже переодетый и полностью сосредоточенный Тимур Панкратов.

Тимур Панкратов. Двукратный Чемпион Мира и Европы, трехкратный Чемпион России. И после короткой программы он стал девятым. Непозволительно.

— Тима, — она пробуждает в нем слабость. Слыша её голос он не хочет рвать на льду, его душа хочет плясать. Нежно и аккуратно, не так, как плясала душа Паши. Подавшись слабости, он поворачивает голову.

Она стоит в проходе, почти незаметно. Тёмные распущенные волосы ниже лопаток делают её похожей на ниндзя, но белая кофта выдает девушку. Она смотрит обеспокоенными голубыми глазами. Секунду. Две.

А потом просто врезается в Тимура, обнимая его так крепко, как только может. И еще сильнее, когда его руки сомкнулись за её спиной.

— Я хотела пожелать тебе удачи.

— Удачи желают неудачникам, — она отстранила голову после этих его слов, и он убрал прядь ее волос ей за ухо, — А я зажгу и так.

И сказал это так уверенно, что Еве пришлось поверить. Поверить стоя в его объятиях, продолжать верить, пока она садилась на трибуны и верить всем сердцем, когда Тимура объявляли.

— Тимур Панкратов, Российская Федерация!

— Сейчас на льду наш спортсмен, закрывающий произвольную программу. Вчера был не его день, но в его произвольной программе заявлено три нереальных каскада невообразимой стоимости. Он еще никогда не исполнял их по полной программе, посмотрим, что нас ждет сегодня. Тимур Панкратов, на ваших экранах.

Тимур посмотрел на трибуны, где сидела Ева. Медленно кивнул, выезжая на лёд.

Он был готов. Готов показать все то, над чем старался свои девятнадцать лет. Его настрой был максимален, он весь соревновательный день смотрел в себя. Слушал свои ощущения и думал над желаниями. Он поговорил только с тремя людьми: с Евой, почти перед самым прокатом, с братом по телефону утром и с Денисом Руслановичем прямо сейчас. Буквально минуту.

Тренер не интересовался ногой. Не интересовался настроем. Это было лишь несколько слов: «Смотря на тебя, я всегда помню того мальчика с Чемпионата России. Четырнадцатилетнего ЧЕМПИОНА.»

И это помогло намного больше, чем что-либо еще.

Музыка началась. Все, пути назад нет. Тимур Панкратов сам пишет свою историю. Сейчас нет безоговорочных побед, сейчас есть только он. Все зависит от него самого, каждый прыжок и каждый сложный элемент. Нога, бесконечно болящая нога, была лишь элементом его спортивной карьеры. Плевать на это. Он может стоять и кататься — значит и все прыжки сможет сделать.

Четверной тулуп.

Самый легкий прыжок в его программе, и стоит в самом начале. Но это не важно, сейчас Тимур вообще не будет считать баллы. Его душа тянулась к душе того самого. Того самого мальчика с Чемпионата России, который победил сразу же, в первом своем взрослом сезоне. Когда он сам даже не был взрослым. Сколько бы лет ни прошло, он всегда будет помнить тяжесть этой медали на своей шее. Тяжесть каждой медали.

Четверной лутц.

Его первый золотой Чемпионат Мира. Ему семнадцать лет. Он уверенный в себе парень, который идёт напролом. Напролом всем и всему, выполняя сложнейшие прыжки.

Кантилевер.

Тройной аксель.

Все медали висели у него дома. Дома, где он так давно не был. И куда ему придется вернуться. К маме, которая будет его попрекать раз за разом. Зато к Диме, младшему брату, который так поверил в него сегодня. Этот разговор Тимур не забудет никогда, просто потому что именно он задал настрой на произвольную программу. Катя даже не написала. Но и это сейчас не важно, разве он — Тимур Панкратов — зависит от каких-то слов?

Вдохнул.

Четверной риттбергер.

Четверной тулуп.

Выдохнул. Трибуны взорвались, Ева буквально подскочила на месте, зажимая рот рукой. Он сделал это со сломанной ногой…

Придется Тимуру признать. Он зависит от каких-то слов. Зависит от каждого злого словечка мамы, от каждого нежного слова Евы и настраивающего слова Дениса Руслановича. Он не бездушный камень и не тот подросток с максимализмом. Он взрослый человек, которому пришлось терпеть все трудности спорта одному, без поддержки. Сам огородился, сам страдал. Такова его природа.

Бауэр.

Четверной флип.

Ойлер.

Тройной сальхов.

— Он пришёл рвать… — Саша не сдержала предположения шепотом, смотря на техническую оценку. Он получил за этот каскад +2.45, что было практически невероятно для каскадов такой сложности.

— Это реванш, — Паша не мог оторвать глаз от друга, его программы и сложнейших прыжков. Тимур показывал кто тут настоящий Чемпион и кто заслуживает золота Олимпиады.

Самый сложный каскад. «Соберись же, соберись. Насрать на эту ногу, да пусть хоть отвалится! Только после программы!»

Четверной лутц.

Четверной флип.

Приземлил! Он буквально был готов рыдать от счастья, но пока было рано. Еще вращение и прыжок, но он уже понимал — все. Он сделал все чисто, это будет гениальнейший прокат в его жизни.

Ева сидела вся в мурашках. Как и большинство людей, наблюдающих за этим прокатом. Что уж говорить, Тамара Львовна вытирала слезы, смотря на собственного сына на льду. Такого красивого и мужественного. Борющегося с болью. С самим собой.

Четверной сальхов.

Идеально. +3.85 GOE. Невероятные надбавки, невероятный прокат человека со сломанной ногой. Он рассказал на этом льду все. Абсолютно все.

Денис Русланович плакал. Это было непозволительно для тренера такого уровня, но он буквально вытирал текущие слезы платком, смотря за последним вращением его воспитанника на льду. Он сделал все, что было возможно. Все сложнейшие прыжки.

Последний аккорд. Тимур падает на колени.

Тишина.

Секунда.

Две.

Зал взрывается, они буквально кричат, а из глаз Тимура начинают литься слёзы.

— Он плачет? — Вероника неверяще смотрела на спортсмена, опускающего голову вниз, ко льду. Его плечи содрогались от рыданий, а сам он дико тяжело дышал.

Его накрыло все. Эмоциональная сила от проката, собственная беспомощность, режущая боль в ноге… И все это было сейчас в нем. В теле обычного парня, который чем-то заслужил все это.

Резкий удар по льду рукой.

Боль в руке не была сильнее, чем в ноге. Но отвлекала.

Он не верил. Смог?..

— Он может встать? — Денис Русланович забеспокоился за спортсмена, подходя к выходу на лёд.

Может. Тимур подъехал к нему, вытирая слезы с лица и всё ещё тяжело дыша. Парень все еще не верил. Это что — был он? На льду, был он?

— Тимочка… — Денис Русланович обнимает его безумно крепко. И называет так, как называл только на том Чемпионате России — ведь мальчик был маленьким, — У тебя сто тридцать за технику…

Сколько?! Глаза расширяются, а сам парень не верит. СТО ТРИДЦАТЬ?!

Зал не утихает. Никто не собирается прекращать аплодисменты.

— Это было невероятно! Тимур Панкратов! Без лишних слов и комментариев!

Тамара Львовна обнимает его следом. Тимур подаётся вперед, обнимая маму. Без комментариев, без осуждения женщины. Плевать, все потом, сейчас важен момент. И момент баллов важен не менее сильно.

Тимур сидит в КиК с Денисом Руслановичем. Они вдвоем. Его глаза горят, он смотрит в экран, где должны вывести оценки. Он безумно собой горд. Ева видит его глаза такими впервые: лёд в его глазах тает, они сверкают. Улыбка настолько широкая, насколько не была никогда. Какой же он довольный.

— 207.33!

Мировой рекорд! Тимур Панкратов побил свой мировой рекорд и поставил новый в произвольной программе! Улыбка становится еще шире, на дне глаз загораются огоньки…

Сумма баллов 292.45.

Второй.

Улыбка пропадает с лица постепенно. Он долго осознает. Огоньки тухнут…

Ева зажимает рот рукой. Он проиграл Артёму девятнадцать сотых. Девятнадцать сотых. Она едва сдерживает слезы, которые наворачиваются на глаза. Руки Тимура сжимаются в кулаки, он резко ударяет по дивану в КиК и встает с места.

Глаза Евы все-таки заполонили слёзы. Она не смогла сдержаться, вытирая их и не думая выбегая с арены вниз.

Саша и Вероника были просто в шоке, не отрывая глаз от Тимура. А Артём…

— Ты Олимпийский Чемпион, Артём! — воскликнула Саша, поворачиваясь на Беспалова. Её огромные глаза таили в себе столько удивления, сколько невозможно было вообразить.

— Чемпион… — Беспалов шепчет это онемевшими губами. Он добился этого?..

— Тимур, СТОЙ! — Денис Русланович пытается успеть за спортсменом, который быстрым шагом уходит от камер, — Стоять, кому говорю!

— Тима! — Тамара Львовна не отстает от тренера, быстрым шагом нагоняя парня и хватая его за руку, — Что…

Она затыкается, потому что видит слезы на лице своего сына. Не слёзы счастья, не слезы от эмоций проката. Слёзы от разочарования и проигрыша.

— Довольны?! Да пошли вы все к черту. Я не буду стоять под камерами! До награждения минут двадцать есть, вот и пусть отъебутся от меня!

— Это что за слова?!

— Пошла ты нахер. Я тебе только Чемпионом нужен. Плевать ты хотела на Тимура Панкратова, который занял девятое место. Тебе только первое подавай. Отойди от меня и не смей больше прикасаться!

Она отпрянула, расширенными глазами смотря на парня. Он никогда не позволял себе таких слов, а уж тем более в таком тоне и к матери… А Тимур не стал ждать, пока женщина осознает. Просто зашел в первое место без камер, прислоняясь спиной к холодной стене. Проиграл… Он проиграл девятнадцать сотых Артёму!

— Тимур…

Это была не Ева.

— Поздравляю с победой, брат, — Панкратов резким движением пожимает руку Беспалову, — Ты это заслужил.

— Я не за этим пришел… — Он едва может говорить, смотря в глаза Тимуру. В глаза, на дне которых умерла мечта и смысл кататься, — Я хотел сказать, что ты невероятен. Твой мировой рекорд абсолютно заслужен и ты — двигатель прогресса в фигурном катании. Я тобой горжусь и равняюсь на тебя. Пообещай мне вернуться на Олимпиаду через четыре года и доказать, что ты лучший фигурист на свете.

Что?

Тимур повернул голову на друга.

— Обещаю.

Они молчали, смотря друг на друга. Тимур не верил, что Артём это говорит. Олимпийский Чемпион почти прямо сказал, что Тимур больше достоин победы, чем он.

— Там это… Награждение сейчас будет. Весь пьедестал наш.

Стоп.

— Паша был четвертым.

— Знаю. Спортсмена на третьем месте отстранили. Там… сложно. Потом почитаем. Теперь весь пьедестал наш и мы — показатель того, что тренеры не зря тратят свое время. Пойдем, Ева тебя очень сильно ждет.

И стоя на пьедестале, на втором месте, с символом Олимпиады в руках, Тимур все еще чувствовал эту боль. Не от ноги, нет. Боль от того, что он стал вторым. На первом месте улыбался Артём, на третьем Паша. Они были рады своим местам, а внутри Тимура пустота. Он проиграл.

Второй.

Ему надели серебряную медаль на шею, он улыбнулся в камеру и помахал рукой.

И это был тот момент, когда он стал ещё сильнее.