Олимпийский лёд (СИ)

Часть 7

Боль в ногах и отсутствие желания жить. Вот, что сопровождало Еву всю тренировку на Олимпийском льду. Катались втроем. Саша выглядела совсем измученной и бледной, едва находила в себе силы делать прыжки. Постоянно случались бабочки, центровка во вращениях абсолютно слетала, а на глазах спортсменки то и дело появлялись слезы. Саша постоянно запускала руки в слабо завязанные волосы, сжимая свою голову и что-то бормоча. Её прокат был через два дня. Вчерашний день командных соревнований поставил Федерацию на третье место. Артём стал первым в короткой программе, откатав лучше представителя Китая на целых 4 балла. В спортивных парах все было не так радужно и Захар Воронцов вместе с Татьяной Фроловой заняли четвертое место, совершив ряд грубых ошибок. Смотреть на них в КиК было невозможно, Таня рыдала, положив голову на плечо своему партнёру. В танцах Федерация в лице Марка Шаповалова и Миланы Зубовой взяли второе место, что тоже было неплохо. Но теперь на плечи Александры ложилась убийственная ответственность. Она могла как дать команде шанс выиграть, так и полностью похоронить все их шансы на победу. Это слишком отягощало тренировки.

Вероника каталась как обычно — не очень. Слишком плохое скольжение и несколько раз срыв прыжков. Она не нервничала, по крайней мере, не так видимо, как Саша, но постоянно срывалась и истерила, если у нее что-то не получалось несколько раз подряд. Тренеры явно сомневались насчет Вероники и переживали насчет Прохоровой. По поводу этого было заседание в комнате Дениса Руслановича, на котором присутствовала также Тамара Львовна и Лилия Сергеевна, представитель запасных девочек-юниорок. Роман должен был подойти позже и присутствовать исключительно в формате советчика.

Заменить девочек они не могли, разве что изменить состав командного турнира. Но посредством обсуждения и споров они пришли к выводу: Заменять некем. Ширяева еще более нестабильна, а ставить Смирнову и рисковать никто не будет. Спортсмен с травмой, тем более травмой, как у нее. Она даже не могла кататься без бинта, под который сейчас адаптировали ее платья на прокаты.

Ева вышла на тренировку позже всех. Журналисты на трибунах успели сделать по этому поводу новости, так что девушка шла в сторону катка и читала заголовки:

«Спортсменка Ева Смирнова не вышла на Олимпийскую тренировку»

«Травма или снятие с Олимпиады?»

«Тайна Евы Смирновой»

Да уж, журналисты могли навести шуму из пустого места. Она просто была у медика, который накладывал ей тейпы. Но даже с опозданием на полчаса она успела устать до невозможности. Все девочки делали прокат своей короткой программы, но в конце тренировки, что почти невозможно было сделать выдохшимися.

Парням повезло больше. Сегодня у них был выходной, оно и понятно, Артём так повеселился вчера за свою победу… Нет, он не пил, но там были такие визги радости. Тимур только смотрел с улыбкой на друга, который обзванивал всю свою родню и хвастался им своей победой. Будто они сами этого не видели по телевизору. Но для Беспалова это было огромной победой, Панкратов понимал. Правда ему стало грустно, когда он смотрел на то, как Артём общается со своей мамой по видео связи. Столько лестных комплиментов, улыбок, похвалы… Честно, Тимур не выдержал и вышел.

И там же, в коридоре, встретился со своей мамой. Сухое «Увидимся на тренировке» — вот что он заслужил.

Но это вчера. А сейчас Тимур открывал дверь в помещение с катком, чтобы тихонько присесть на трибуны и наблюдать за прокатами девочек. Вместе с кучей журналистов, которые не стесняясь фотографировали, писали и делали множество статей. Самое сложное в окружении журналистов было сохранить отношения с Евой в тайне. В сети и так появилась фотография, где Панкратов подает девушке руку при выходе из самолета. Вместе они договорились, что никаких касаний не в комнатах.

Последнее сообщение Евы перед тем, как пропасть на три часа, было: «В пять вечера будь у меня»

Да уж, в четыре вечера у него по планам вновь обколоть ногу обезболивающим, а потом идти к любимой девушке, которой он и не расскажет почему не чувствует конечность.

Он пришел посмотреть прокаты чтобы отвлечься, а получился полностью противоположный результат. Смотря на прокат Прохоровой хотелось выть и плакать. Он просто держался за голову, уперевшись в колени. Как она вообще может так плохо кататься? Это просто невозможно для Саши, она ведь самая титулованная спортсменка за всю историю Федерации. Она находится на пике формы, он сам видел ее прокат на контрольном смотре. А сейчас?..

Она упала с тройного акселя, у нее страдала центровка на вращениях, степ на тройном лутце и падение на тройном тулупе, который был вторым прыжком в каскаде. Это было невозможно.

— Твою мать… — прошептал Тимур, видя слезы Александры. Не помня как он это сделал и почему нога не дала сбой, он спустился вниз, к тренировочной площадке. Денис Русланович бросил на него вопросительный взгляд, но Тимур не смог на него ответить. Смотрел только на сокомандницу и подругу, которая просто стояла и плакала, облокотившись на бортик. Это был худший прокат в её жизни и через пару часов этим будет увешаны все социальные сети и новостные каналы.

— Саша, — он слегка прикоснулся к ее руке, — Что случилось?

Девушка размазала слезы по щекам, поднимая взгляд на парня.

— Я не могу… я слишком много ответственности на себя беру… — та же песня, что и у Артёма. Почему у него одного из одиночников нет мысли, что это слишком много ответственности и он не может? Да у него нога сломана, а он собирается кататься.

— Саш, — его губы растянулись в улыбке, — Ты талантливая и сильная. Чемпионка России, Европы и Мира. Саш, Олимпиада для тебя. Сегодня неудачи, но ты должна собраться и сделать на свой максимум. А я уверен, что твой максимум еще далеко не достигнут. У тебя все получится.

И повинуясь случайному порыву обнял девушку, поглаживая ее по спине. Прямо через бортик, наплевав на то, что у него будет мокрое плечо после этих слез. Главное, чтобы девушке стало спокойнее.

На заднем плане свою короткую программу прогоняла Вероника. Падение во вращении, недокрут в тройном флипе и степ с рукой на двойном тулупе, втором прыжке в каскаде. Тоже плохо, но у нее есть время. Да и катается она не так превосходно, как Александра.

— Ты прав, — она тяжело вздохнула, — Что-то я совсем расклеилась с этой Олимпиадой. Нужно входить в форму.

И тяжелый вздох, подтверждающий, что действительно нужно.

— А что ты тут делаешь? — она проскользила взглядом по парню в олимпийской форме.

— Пришел посмотреть на прекрасных сокомандниц.

Прохорова улыбнулась, отлипая от него и отъезжая. Пошла тренировать прыжки на свободной части катка, пока начинала прокат Ева. Тут Тимур уже смотрел внимательнее. Хотел успеть уйти на трибуны, но не успел и грозился пропустить половину проката, если пойдет.

Тренеры смотрели на неё в пол оборота, обсуждая что-то и иногда посматривая на Сашу. Как бы не было замены в команднике… Тимур поджал губы, смотря на аккуратные и плавные движения легкой как пушинки Евы.

Она упала с тройного акселя, все остальное сделала чисто. Но этот тройной аксель… Панкратов тяжело вздохнул. Смирнова осталась довольна и смотрела в сторону парня, но он развернулся и ушел в сторону выхода. Кажется, романтическое свидание вечером отменяется. Будут тренировать тройной аксель прямо в номере. Потому что это не дело!

Надо будет еще написать Прохоровой, спросить все ли хорошо. Ей катать через два дня, а с таким результатом её могут и снять. Чемпионка Мира, Европы, России, а на Олимпиаде ее снимут с комадника. Даже Тимуру это казалось полнейшим бредом.

«Я приду в пять тридцать» быстро написал он Еве, перед тем, как направиться к выходу из здания. Не нравилось ему, что у сокомандниц начинают сдавать нервы.

Ева лежала без сил, как рыба, выброшенная на берег. Ноги гудели так, словно она никогда не вставала на лёд и это был её первый раз. Еще и Тимур задерживался, а она еле как выпроводила Сашу из своей комнаты. Кажется, она пошла гулять с Артёмом. Или смотреть на тренировку танцоров. Но собиралась слишком долго и активно, так что та Саша, что вышла из комнаты вечером и Саша, которая плачет на льду, были совершенно разными людьми. Смирнова бы обязательно поинтересовалась на наличие интереса у девушки к фигуристу, но получила бы в ответ соответствующие вопросы.

17:43.

И последнее сообщение в диалоге.

Ева Смирнова: Ты скоро? 17:37

Он не был в сети уже час и Ева начинала слегка переживать. Все ли с ним хорошо? Сходить в комнату к нему очень хотелось, но ноги абсолютно не ходили. К счастью, лежать долго не пришлось и уже через пять минут возле её двери послышались знакомые легкие шаги, а после и стук в дверь. Как бы Еве не хотелось крикнуть «заходи» и остаться лежать, пришлось ради приличия вставать. Как минимум, чтобы не травмировать психику парня своим лежанием. А то сразу себе надумает, что у нее нога болит.

Ева подошла к двери, поправляя свою облегающую спортивную кофту. Открыла, тут же замечая блондинистые растрепанные кудри.

А потом она увидела цветы!

Огромный букет лилий, который и держал этот… этот…

Ева издала звук на языке дельфинов, тут же кидаясь на шею к парню. Конечно, оглушила она его знатно, и обнимать ее было неудобно, но как же Тимур был доволен произведенным эффектом! Одной рукой он обхватил тонкую талию девушки, прокручивая ее. Нога отдала на это движение глухой болью, но Панкратов лишь поморщился, останавливаясь и не подавая звуков.

— Ты… Ты просто… — Ева не находила слов, смотря на огромный букет. Господи, какой же он дорогой… Она даже не могла представить, где он его нашел посреди зимы и в какую цену ему все это обошлось, — Заходи.

Она вспомнила, что они стоят в коридоре и, наверное, жителям соседних комнат очень не понравилось бы выйти на громкие визги девушки. Парень улыбнулся, проходя внутрь и, следом за захлопнувшейся дверью, вовлекая Еву в поцелуй. Легкая улыбка и она уже привстает на носочки, обнимая Тимура за шею.

— Ты чудо, — его глаза блеснули в слабо освещенной комнате, — Забери, пожалуйста, свои цветы.

Ева тут же спохватилась и превратилась в маленький ураган, который быстро носился по комнате и искал куда поставить этот букет, да чтобы он еще и не упал. Вот у Саши будет много вопросов… Но сейчас больше вопросов было у Евы. Например, вопрос откуда он их взял! Но Тимур лишь нагло улыбался и качал головой, мол, а где кроме цветочного можно взять цветы?

В не сезон!

— Тима-а-а, — протянула Смирнова в попытке узнать правду и крутясь перед парнем, севшем на стул. Вместо ответа он просто сгреб её руками и прижал к себе, смотря снизу вверх, — Ну и что ты смотришь на меня?

— Любуюсь красотой, — он щелкнул девушку по носу, на что та сморщилась.

— Ты чего дерешься?

— Я дерусь? — деланно удивился Тимур, слегка разжимая руки на талии. И, пока она потеряла бдительность, резким движением защекотал девушку. Визги разлетелись по комнате, а Ева попыталась вывернуться, бешено прыгая и дергаясь, — Тихо-тихо.

Он слегка ее придержал, поднимаясь со стула и прижимая женское тело к себе. Еще бы она так прыгала со своей ногой! Она могла сколько угодно притворяться, что все хорошо, но Панкратов не слепой и видел на сегодняшней тренировке девочек, что она постоянно держалась за свою ногу. Хоть и не валилась с прыжков, но морщилась при приземлении.

— Как твоя нога? — Рука Тимура скользнула на бедро. Ева дернулась от его руки и та сразу же пропала, — Прости.

Она не боялась его, просто… Это было слишком личное движение. И Смирнова банально застеснялась, тяжело выдыхая и едва находя силы ответить на вопрос.

— Немного побаливает. Но это не страшно, — Тимур отчетливо увидел как щеки наливаются красным. Та-а-ак, надо что-то с этим делать.

Подхватив её на руки и пропустив мимо ушей кучу писков о том, чтобы её опустили на землю, а также боль в ноге, Панкратов сгрузил девушку на кровать, нависая сверху. Сомнительно он убрал стеснение, но тут пришла в силу другая сила — щекотка!

Он вновь принялся щекотать Еву, убирая между ними всякое смущение. Она безопасно дрыгалась, пытаясь скинуть с себя Тимура, но, так как он априори был сильнее, получалось это слабо.

— Не-е-е-ет, — протянула Ева на грани дыхания, наконец-то скидывая смеющегося парня в сторону, — Хва-а-а-атит, пожалуйста.

Тимур едва сдерживал рвущийся наружу смех, пристраиваясь рядом на кровати и не лишая Еву места. Да уж, Олимпийские кровати не могли похвастаться невероятным удобством. Спасибо хоть она стояла у стенки, а не как кровать Ширяевой, на втором ярусе, еще и посередине комнаты. Он лег так, что его голова оказалась на уровне головы Евы. Это потребовало неплохого такого навыка собираться в три погибели. Они молчали. Просто смотрели друг на друга. Оба успокаивались после «бесячек» и смотрели в глаза.

— Как твой настрой? — Ева первая прекратила их молчание, зарываясь рукой в светлые кудряшки и начиная их перебирать. Объективно, у Тимура оставалось мало времени на тренировки. Сегодня шестое, его выступление в команднике двенадцатого.

Панкратов не знал, что на него нашло. Просто слегка опустил глаза и выдохнул практически в никуда:

— У меня перелом.

Эти огромные голубые глаза он никогда не забудет. Кучу расспросов, уговоров сняться с соревнований… И даже слезы в конце их разговора. Он даже пожалел, что это сказал. Атмосфера легкости и любви была нарушена и восстановлена лишь к ночи, когда Ева, едва успокоившись от волнения, спала у него на груди, а Саша заходила в комнату. Тимур хотел дернуться, но тогда Смирнова бы точно проснулась. Поэтому…

Прохорова была не глупой. Посмотрела на цветы, посмотрела на ребят… И просто кивнула, показывая Тимуру головой на выход. Как бы не выгоняя, но намекая, что скоро придет Ширяева, которая неизвестно где пропадает и у нее уж точно будет много вопросов.