Омут желаний

Эпилог

«Давай его поищем». Эти слова врезались мне в память и надолго закрепились там, сделав замысловатый отпечаток, клеймо, метку, с которой я иду по жизни с гордо поднятой головой. Меня зовут Джил Дорфман. Мне двадцать три года. И я больше не проститутка. Не пытайтесь найти мой номер в сети, там его нет. Я завязала с проституцией много лет назад. Я стала любящей девушкой, верной женой и заботливой мамой.

За пять лет многое поменялось. Я успела закончить колледж, спустя несколько месяцев попала в команду сборной США по плаванию, отправилась на олимпиаду и привезла домой бронзовую медаль. Третье место в мировом зачете. Согласитесь, неплохое начало. А ещё в моей жизни случилось очень важное событие. На третьем году учебы к нам с отцом приехал мамин агент и редактор романа. Мама при жизни написала завещание, в котором позволила снять по своей книге роман с одним и только одним условием. Роль Кристины, возлюбленной Питера, должна была сыграть её дочь. То есть я. Пришлось пойти на курсы актерского мастерства, нахватать всего у мастеров и сыграть свою дебютную роль. Сериал не обрел мировой популярности, даже близко не подошел к именитым названиям, а мне хотели вручить награду за самую ужасную главную роль женского персонажа. А вы чего хотели?! Я пловчиха, а не актер! Но мамина мечта в какой-то степени сбылась. Режиссер и сценаристы, работавшие над двумя сезонами сериала, решили выпустить Питера на большой экран, доработать сюжет и выкатить финал истории, в котором Питер, ставший взрослым мужчиной, вернулся с Кристиной домой, и все у них закончилось хорошо. Даже не знаю, радоваться по этому поводу или плакать.

Однако самое главное событие в моей жизни случилось после той фразы, которую я услышала от Ванды. Да, дорогой читатель. Мы с Вандой долго приглядывались друг к другу, в какой-то момент показалось, что ничего не выйдет. Она была слишком привязана к покойной жене, поэтому мне с ней было тяжело. Занимать чье-то место непросто. Не представляю, как Нора так легко попала в нашу семью. Но это она, а это я. В общем, спустя продолжительный срок, спустя сотню свиданий, походов в рестораны и ведра пролитых слез, я наконец-то смогла добиться своего. Я поняла, что любовь это не только секс, но и серьезное испытание для двоих. Мы с Вандой прошли его, сдали норматив и в какой-то степени стали парой.

Отношения длились недолго. Всего полгода, после которых Ванда больше не хотела ждать и предложила сыграть свадьбу. Я согласилась не сразу. Для меня это было настоящим шоком. Признаюсь, что в постели мне с ней было хорошо, а идти по пляжу, держа её за руку, ещё лучше. Но брак? Женитьба? Я не была к этому готова, поэтому попросила отсрочку на несколько месяцев. Потом поняла, что это свяжет нас ещё сильнее, сделает одним целым и дала своё согласие на рождество. Отец, который даже не был в курсе наши отношений, немного расстроился, в какой-то момент хотел вмешаться и запретить нам встречаться. Но Ванда смогла его переубедить, надавив на то, что рядом с ним я, Джил Дорфман, не буду по-настоящему счастлива. Мне нужна была своя семья. И в этом есть смысл.

Несколько лет в браке и ни одной ссоры. В какой-то момент показалось, что все будет прекрасно. Так оно и есть. Мы с Норой смогли осилить все испытания, доказали и показали друг другу безграничную любовь, в поисках которой я стала проституткой. После всего пережитого мной за два года в роли Ханны, я хотела зайти ещё дальше и заговорила с женой о ребенке. Мне захотелось стать матерью. Не знаю, как это повлияет на мою жизнь в будущем, однако все деяния к чему-то приводят. Я была любимой дочерью для мамы, разочарованием для отца, студенткой для друзей и проституткой для клиентов. Каждый видел во мне того, кого хотел бы видеть рядом с собой. Для Норы я была и остаюсь женой, а для нашего сына матерью.

– Джил Дорфман, хватит летать в облаках! – сказал отец. – Прижмитесь друг другу, что же вы?

– Ты, как всегда, – закатила глаза Нора. – Твоя дочь уже несколько лет Лоусон, дорогой.

– С ним всегда так, – согласилась Ванда.

Отец закатил глаза, пытаясь нас сфотографировать.

– Мама, а что папа делает? – спросила маленькая Анна.

– Ерундой занимается, – тяжело вздохнула я. – Пап, зачем все это? Я ведь тут даже не живу.

– Цыц! – буркнул он. – Пиво моё пили? Вино? Шампанское? От одной фотографии больно не будет, а я бы хотел запечатлеть этот момент. Даже не вериться. Моя дочка выписалась из роддома.

– Он всегда был таким? – покосилась на меня Ванда.

– Ты остальные фотографии не видела, – едва слышно сказала я.

– Видела, – улыбнулась она, поцеловав меня в щеку. Она склонилась и взглянула на спящего малыша, которого я держала на руках. – Спит?

– Разве Питеру много нужно? – вклинилась Нора. – Пососал мамину грудь и спать. Анна была точно такая же.

Я так и не привыкла к тому, что Нора вклинивается в нашу жизнь. Сначала она липла к отцу, теперь начала лезть советами ко мне. Однако в этой ситуации её помощь была неоценима. Мы с Вандой были полными профанами в воспитании ребенка. Родить родила, а дальше, что делать? Опять лезть в интернет? Нет уж! Хватило одного раза. Лучше послушаю советы надоедливой мачехи, чем снова возьму на себя роль Ханны. Теперь у меня есть любимая семья, ребенок и женщина, от которой я без ума. Много ли надо для счастья? Чуть не забыла….

– Врач сказал, что через пару дней будет можно… – прошептала я Ванде.

Она посмотрела на меня с улыбкой, осторожно приобняла и прижала к себе. Я почувствовала, как её рука скользнула от талии к ягодицам и посмотрела несколько осуждающим взглядом.

– Поняла, – подняв руку, сказала она. – Пару дней.

Я хихикнула и поцеловала её в губы.

– Закончили? – нахмурился отец. – Девочки, ну, давайте сделаем хотя бы одну фотографию. – Он что-то пробубнил себе под нос и снова навел на нас камеру.

– Хорошо ему, – сказала Ванда.

– О чем ты? – уточнила я.

– До этого было четыре бабы, – улыбнулась она. – Сейчас хоть какое-то равенство полов в семье.

– А что папа делает? – снова спросила Анна.

– С ума сходит, – закатила глаза Нора. – Дорогой, мы устали стоять. Может, щелкнешь?

Стоило нам, семьям Дорфман и Лоусон прижаться и улыбнуться в камеру, отец нас сфотографировал. К рамкам в лестничном проеме добавилась ещё одна фотография. А скоро их там будет столько, что не счесть. Я не собираюсь останавливаться на одном ребенке, ведь теперь мне нравится не только трахаться, но и быть частью прекрасной семьи.