Он любит Люси

Глава 4 Март

– Уйди. Оставь меня в покое. Ты меня раздражаешь. – Тео присел на край постели. Держа кофе в одной руке, другой погладил тонкие светлые волосы брата.

– Тебе пора вставать, Бадди. Мне нужно отвести тебя к тете Вив, а она потом отвезет тебя в школу.

– Уходи.

Бадди рывком натянул на голову одеяло, задев при этом руку Тео. Кофе расплескался, а кот Нортон прыжком поспешил удрать в безопасное место. Увозить Бадди из дома ранним утром по будням с течением времени становилось не легче, а все сложнее.

Уже не в первый раз Тео спросил себя, стоит ли сотни долларов эта борьба.

– Нам надо спешить, Бадди. Меня ждет клиентка. – Из-под одеяла донеслось приглушенное:

– Еще одна девушка, которая тебя любит?

– Вставай, Бадди.

– Ты все еще скучаешь по Дженне? Почему ты ей разонравился? Потому что ты уже не доктор?

Тео привык к прямым вопросам Бадди, но он еще не совсем проснулся и оказался более уязвимым, чем был бы часом позже. Он смыл глотком кофе грусть, которая иногда охватывала его при мысли о Дженне.

– Да, иногда я все еще скучаю по ней. А теперь вставай.

– Отстань.

– Мне не нравится твое поведение.

– Уходи.

Тео посмотрел на часы. Положение становилось отчаянным.

– Послушай, Брайен. Если я вернусь в медицинский колледж, мне понадобится твоя помощь, поэтому давай потренируемся уже сейчас. Мне нужно встретиться с клиенткой. Вставай.

– С той смешной толстой леди с телевидения?

– Да. С ней. А теперь вставай.

– Нет!

– Мы можем на ужин купить стейки.

– Встаю. – И Бадди вынырнул из-под одеяла и чуть не свалил с ног Тео, когда уже полностью одетый бежал через комнату к своим кроссовкам.

Тео покачал головой и рассмеялся. Его снова провел подросток, у которого ай-кью предположительно был в два раза ниже, чем у него самого.

Уголком одеяла Тео промокнул кофе на своих рабочих шортах и воспользовался моментом, чтобы окинуть взглядом комнату Бадди, прислушиваясь к обычному утреннему мурлыканью, доносящемуся из ванной.

Комната выглядела так же, как комната любого подростка. Компьютер на столе. «МР-3»-плейер и наушники, небрежно брошенные на пол возле туалетного столика. Одежда, вываливающаяся из корзины с крышкой. Спортивные афиши на стене с изображением Ланса Армстронга, Мариан Джонз и Майкла Фелпса.

Но коллекция призов и медалей, окружавшая Тео в этой комнате, не была обычной. К пробковой доске, тянущейся вокруг всей комнаты, было пришпилено множество лент и медалей. Десятки призов стояли на низкой полке над письменным столом, на них было выгравировано «Брайен Редмонд». Хотя со своего места Тео не мог прочитать мелкий шрифт на каждом из них, он хорошо знал, за что они получены. По плаванию, сто метров баттерфляем и сто метров вольным стилем. По легкой атлетике, прыжкам в длину, марафону и пятиборью.

Эти призы были получены на школьных соревнованиях, соревнованиях района и штата, а также на международных играх прошлого года. Они отражали достижения в спорте за восемь лет мальчика, который через шестнадцать лет после Тео появился на свет с синдромом Дауна.

Взгляд Тео остановился на аккуратно вышитом крестиком лозунге. Помещенный под стекло и красиво обрамленный, он висел на стене над кроватью Бадди. Эту вещь их мать подарила сыну за несколько месяцев до смерти. То была клятва участника Специальной олимпиады, вышитая изящным курсивом:

Даруй мне победу.

Но если я не смогу победить,

даруй мне смелость в борьбе за победу.

Тео помнил эти слова наизусть. И знал, что они относятся к нему и к остальному миру в той же степени, как к Бадди и его товарищам по Специальной олимпийской команде.

Резкие звуки вывели Тео из грустной задумчивости.

– «Мне нравится, как ты двигаешься!»

Как обычно, Бадди пел очень громко, очень фальшиво и не соблюдая ритма. Почти каждое утро Бадди пел, пока чистил зубы щеткой и зубной нитью.

– «Мне нра-а-авится…»

Тео проскользнул в ванную комнату и наблюдал, как Бадди занимается гигиеной полости рта.

– Что-нибудь интересное ожидается сегодня в школе?

– Там никогда не бывает ничего интересного. – Бадди сплюнул и прополоскал рот. – И сегодня, наверное, тоже.

– После школы пойдешь бегать?

– Да.

– Уложил свое снаряжение?

– Ага.

Тео смотрел, как Бадди вращает бедрами перед зеркалом в ванной, и невольно улыбался тому, каким веселым выглядит его брат. После того несчастного случая, произошедшего три года назад, Бадди замкнулся в себе. Он перестал участвовать в соревнованиях. Не хотел общаться с друзьями Он так обозлился на весь мир и казался таким потерянным, что у Тео сердце разрывалось.

Тео сделал все, что было в его силах, чтобы облегчить жизнь Бадди. Он бросил медицинский колледж в середине третьего курса, прямо в разгар практики по общей хирургии, чем вызвал недовольство руководителя, не говоря уже о Дженне. Затем переехал назад в Майами-Спрингс и вместо отца стал тренером Специальной олимпийской команды в Майами-Дейд.

У Тео не было выбора. Его дядя и тетя были слишком старыми, чтобы заниматься Бадди, а Тео не мог забрать его из школы, от друзей и, уж конечно, не мог увезти его из дома. Бадди плохо переносил самые незначительные перемены установленного распорядка жизни, даже такие, как, например, замена виноградным джемом обычного клубничного в сандвиче с арахисовым маслом. Переезд просто убил бы его.

Глядя сейчас, как его брат, продолжая напевать, причесывается, Тео ощущал гордость за Бадди, добившегося таких успехов. И еще Тео гордился тем, что с помощью тети Вив и дяди Мартина ему удалось в последние три года сохранить в неприкосновенности мир брата.

Пусть даже ценой собственного мира.

– Мне придется дежурить в клубе «Флоулесс» ночью в пятницу и субботу, поэтому ты побудешь у тети Вив и дяди Мартина. Но мы можем потренироваться в субботу после ленча.

– Пусть это будет наш план.

– Бери рюкзак – и вперед, жеребчик.

Бадди рассмеялся, и Тео с удовольствием смотрел, как он запрокинул голову и прищурил свои и без того прищуренные глаза за толстыми стеклами очков, улыбаясь так широко, что стали видны десны над мелкими верхними зубами.

Отсмеявшись, Бадди шутливо погрозил пальцем Тео.

– Это ты у нас жеребчик, – сказал он, шагая по коридору к прихожей.

– Ничего подобного. – Тео захватил ключи от машины со столика в прихожей и открыл перед братом дверь. – Ты здесь единственный жеребчик, парень, и мы оба это знаем.

– Сколько ты уже сбросила, Люси?

Вероника почти неделю не задавала этого вопроса, что, вероятно, являлось рекордом для помощницы Люси.

– Не знаю точно. Месяц еще не закончился.

Мария Бандерас жевала свой салат и размахивала вилкой.

– Не знаю, как ты можешь утерпеть! Я бы взвешивалась каждые десять минут, если бы худела так быстро, как ты. Ты лучше меня!

Люси улыбнулась:

– Если бы ты худела так же быстро, как я, тебя бы положили в реанимацию и поставили капельницу. Все познается в сравнении.

– Приятно видеть, что ты ешь настоящую еду. – Вероника высказала это возмутительное замечание как раз в тот момент, когда Люси сунула в рот помидор-черри. Она быстро прожевала его, чтобы ответить:

– Конечно, я ем настоящую еду! А что еще я могу есть? Ее помощница смутилась.

– Понимаешь, Стивен сказал, что ты, должно быть, жульничаешь, чтобы добиться таких успехов, например, используешь жидкие средства для похудания, или делаешь витаминные уколы, или еще что-нибудь.

Люси с негодованием покачала головой.

– Во всяком случае, раз он обратил внимание на мой вес, это означает, что он хоть какое-то внимание уделил работе, а это уже чудо.

– Кроме шуток. – Мария широко раскрыла глаза. – Слава Богу, что ты здесь, потому что мы бы загнулись, если бы рассчитывали на Стивена. Он просто спит на ходу! Помнишь то предложение от компании по производству асфальта, которое я представила ему на рассмотрение неделю назад? Он даже не притронулся к нему!

Люси нахмурилась.

– Потенциально это очень выгодный финансовый проект. Я поговорю со Стивеном.

– Может, тогда ты заодно поговоришь с ним и о телефонных счетах? – обрадовалась Вероника. – Он не оплатил их в прошлом месяце, заявил, якобы это слишком дорого, а мы сможем заключить более выгодный договор. Он поручил мне заняться этим вопросом. – Люси положила вилку и уставилась на Веронику. – Я представила ему пару вариантов. Но он все еще не принял решения и не хочет оплачивать давно просроченные счета, так что нам просто отключили телефон. А как может рекламная компания вести дела без телефонов?

Люси закрыла глаза, глубоко вздохнула и мысленно сказала себе: «Еще восемь месяцев».

– Больше так не поступай, Каннингем.

Как обычно, Тео встретил ее у дверей «Палм-клуба», но на его лице не было выражения «веселого тренера». Его губы были плотно сжаты. Синие, как море, глаза смотрели сурово, и в них не было того ошеломляющего блеска, к которому она привыкла. И Люси знала, что это ее вина.

– Мне очень жаль, Тео. Я вчера послала тебе сообщение, чтобы извиниться. Мне казалось, я завела будильник, но, видимо, опять уснула.

– Больше так не делай.

– Ладно. Извини.

Тео ввел пятнадцатиминутную программу разминки в положении лежа и протянул руку, чтобы помочь Люси занять свое место. Потом начал писать что-то в блокноте.

– Я так же ненавижу вставать с постели в четыре часа утра, как и ты, если не больше.

– Я понимаю. Но имей в виду, что я-то просто терпеть этого не могу. – Люси начала крутить педали.

– Ты сама выбрала такое нелепое время.

– Это мое единственное свободное время. Я должна быть на работе в восемь!

– Где твой дневник?

– У меня в сумке.

– Я его не вижу.

Люси с ужасом смотрела, как Тео отбросил в сторону ее новые трусики, полосатые, как зебра. В последние пару недель ее трусики начали сползать на коленки, и в один из моментов безрассудства, посетивший ее в отделе нижнего белья, она решила сменить стиль на более пикантный, раз уж покупает белье на три размера меньше.

Теперь Тео знает, что она носит полосатые, как зебра, трусики.

Люси утешила себя тем, что украдкой бросила взгляд на Тео, когда тот склонился над сумкой, и отметила идеальную мужскую задницу в темно-синих шортах и золотистые ноги с длинными сильными мышцами. Чтобы наладить с Тео отношения, она решила прибегнуть к светской беседе.

– Наверное, необходимость вставать в четыре утра очень мешает твоему напряженному расписанию светской жизни? – Люси продолжала крутить педали в удобном ей темпе, уверенная, что Джиа ошибалась, когда утверждала, что Тео редко ходит на свидания. Поглядите-ка на него! Да он просто идеал мужчины! – Для меня-то это не имеет значения, ведь я ложусь спать раньше, чем любая пятиклассница.

Тео встал с дневником в руке и с раздражением во взоре.

– Угу. – Затем он нагнулся и с молниеносной быстротой изменил программу на пульте. Люси тут же почувствовала, как мышцы ног стали гореть от усилий.

– Эй!

– То, что ты сейчас чувствуешь, называется холмами, Каннингем. Дорога идет вверх, потом вниз. Трудные участки не будут тянуться долго, так что просто работай и прими веселый вид.

Люси с трудом сдерживала смех. Раздражение Тео вызвало у нее желание рассмеяться.

– У тебя плохое настроение.

– Ты не записала установку на сегодня. Где твоя чертова установка?

Люси продолжала пыхтеть и жать на педали.

– В данный момент, наставник и командир, моя установка – закончить нашу встречу и не переехать тебя этим велосипедом.

– Пустая угроза, он стационарный. – Тео захлопнул дневник и подбоченился. – И прости меня за ворчливость, но ты просто понятия не имеешь, как трудно вытаскивать Бадди по утрам из дома.

Люси никогда не слышала, чтобы Тео упоминал о своей собаке.

– А какой он породы?

– Кто?

– Бадди. – Вопрос Люси, казалось, еще больше всколыхнул раздражение Тео. Ее попытка вести легкую беседу явно провалилась. Она попыталась снова: – Твой пес, Тео. Какой породы Бадди? Именно об этом я спросила.

Она увидела, как раздражение Тео мгновенно сменилось хохотом.

– Бадди – мой брат. Это домашнее имя, от Брайен. И у нас нет собаки. У нас есть этот чертов, совершенно бесполезный злющий кот.

– У тебя есть кот? – Это просто неправильно. Такие мужчины, как Тео, не заводят кошек. Если только они не голубые. Может ли это быть? Отказ ходить на свидания… Серьга… Кошка…

– Это кот моего брата. В него вселился сатана, а зовут его Нортон.

– У тебя и правда есть брат? – К счастью, Люси достигла вершины холма и поехала вниз. Кожу у нее защекотало от облегчения, а мышцы перестало жечь.

– Конечно, есть.

– Мне очень жаль, но я просто не могу не спросить. Ты голубой? Ты одинок, привлекателен, носишь серьгу, и у тебя есть кот. И ведь это Майами-Бич.

Тео закрыл глаза и медленно покачал головой, на его лице появилась болезненная гримаса. Наконец он открыл глаза.

– Мне нравятся женщины, Каннингем. Всегда нравились. И всегда будут нравиться.

– Я так и думала. Наверное, это кот сбил меня с толку.

– Надеюсь, ты закончила меня допрашивать? Если да, то я пойду проверю почту. Вернусь через несколько минут, и мы займемся растяжками.

– Прекрасно.

Тео отвернулся, но тут же оглянулся через плечо и лукаво улыбнулся.

– А у тебя есть бюстгальтер такой же полосатой расцветки?

У Люси отвисла челюсть. Она смотрела, как Тео легкой трусцой пересек почти пустую кардиостудию, направляясь к офису, открыл там дверь, которая, как знала Люси, вела в комнату отдыха тренеров, и исчез за ней.

Прошло больше двух месяцев, но только сегодня она узнала, что Тео вспыльчив. У Тео есть кот! И он употребляет такие слова, как «чертов». У него есть брат. И ему нравится полосатое, как зебра, белье.

Потом Люси задумалась о том, также ли красив его брат, как и Тео. И почему Тео приходится заботиться о том, чтобы собрать его утром в школу? Ему лет десять или около того? Если это так, то где родители ребенка?

Внезапно велотренажер снова изменил режим, и она изо всех сил нажала на педали. Люси взяла себе на заметку, что нельзя пропускать больше ни одной тренировки, потому что потом платить за это приходится очень дорого.

Они не пробыли внутри «Нордстрома» и пяти минут, когда услышали за спиной потрясенный шепот:

– Боже! Это Джиа Альтамонте и та толстая женщина из «Проснись, Майами!».

Джиа повернула голову так быстро, что ее темные очки от Версаче слетели с головы и со стуком упали на паркет отдела дизайнерской обуви.

– Это вы так отозвались о моей подруге? – Джиа уперлась кулаками в бедра, затянутые в модные брюки. – Да, я с вами говорю, бабуля!

Люси съежилась от такого яростного нападения Джиа на женщину лет шестидесяти, одетую в светло-персиковый костюм. Лицо женщины исказилось от ужаса. Джиа оглядела ее с головы до ног и прибавила:

– Кем это вы себя вообразили, леди? Если бы даже вы трудились в два раза больше, чем моя подруга, она все равно выглядела бы в два раза лучше, чем вы!

Женщина, совершенно уничтоженная, сгорбившись, поспешно ретировалась в атриум.

– Знаешь, люди бывают ужасно грубыми. – Джиа подхватила с пола свои очки и снова водрузила их на свой вздернутый носик. – Как ты? – Она положила ладонь на локоть Люси и повела ее по проходу к дизайнерской коллекции спортивной одежды.

– Я в полном порядке. Но ты, наверное, привыкла, что люди тебя узнают, а я нет.

– Привыкнешь, но нельзя позволять им говорить о тебе всякие гадости, как сегодня. – Джиа провела кончиками пальцев по тонкой блузке с глубоким вырезом и ярлычком, на котором стояло слишком много цифр. – Однажды, клянусь Богом, ко мне подошел совершенно незнакомый человек на углу Седьмой и Пятьдесят четвертой улиц в Нью-Йорке и сказал, что на моей фотографии на обложке «Вог» у меня видна линия трусиков. Ты можешь поверить в такую ерунду?

Джиа тряхнула темными прядками и сверкнула поверх золотой оправы темных очков глазами цвета красного дерева. Люси улыбнулась подруге. Ей ужасно понравилось, как Джиа только что произнесла слово «ерунду» своим высоким голосом. Люси в последнее время часто встречалась с этой женщиной, и никогда ей не бывало так весело.

– И что ты ему ответила?

Джиа улыбнулась, ее прелестные, знаменитые на весь мир губки капризно изогнулись.

– Я ему сказала: «Беби, я вообще не ношу трусиков», – а потом перешла через дорогу, а он так и остался стоять на месте – наверное, у него случился сердечный приступ или что-то вроде этого.

Люси расхохоталась, потом наклонилась и шепнула на ухо Джиа:

– Ты и в самом деле их не носишь?

– Конечно, ношу. Мама убила бы меня, если бы я вышла на улицу, не прикрыв интимные места. А ты?

Люси ахнула:

– Я? Конечно, ношу! И недавно даже накупила себе нового белья.

Джиа схватила ее за локоть.

– Правильно. Давай купим еще. Белья не бывает слишком много.

Если бы Люси была совершенно честна перед собой, ей пришлось бы признать, что она так старается только ради Тео. Ей хотелось произвести на него впечатление. Заставить его гордиться ею. Хотелось показать всему миру, чего они добились.

Люси разгладила трикотажную ткань и снова провела руками по бедрам. Совсем неплохо. Она так похудела в талии, что колготки с утягивающим верхом действительно что-то утягивали. Шестнадцатый размер был ей еще тесен, но не до неприличия.

Джиа была права насчет этого платья. Платье с шалевым воротником открывало гладкую кожу шеи и красиво подчеркивало грудь. В нем Люси выглядела ухоженной и очень женственной. Темный серо-голубой цвет шел к ее глазам и контрастировал со светлой кожей, что позволит ей хорошо выглядеть перед камерой. Это платье стоило своих денег, до последнего цента, пусть она даже наденет его только один раз. Скоро оно станет ей велико. К тому же уже весной в Майами будет слишком жарко для такого платья.

Но сегодняшний день очень важен. Сегодня, сейчас ей просто необходимо быть красивой. И не стоит ждать, пока она начнет носить восьмой размер, чтобы одеваться так, как положено красивой девушке, преуспевающей в своей профессии!

Люси улыбнулась своей только что обретенной смелости и откинула назад волосы, чтобы всунуть в уши маленькие золотые сережки. Надела на руку часы и заметила, что ей придется отдать уменьшить браслет.

Уже отворачиваясь от зеркала, она поймала свое отражение и подмигнула себе. Джиа была права насчет белья: даже если его никто не видит, это совсем не значит, что оно не производит желаемого эффекта.

Потому что Люси знала, что под этим платьем прячется самый экстравагантный гарнитур из бюстгальтера и трусиков, которым она когда-либо владела, нечто настолько деликатное и мягкое, что у нее мурашки побежали по коже, когда она его надела. И одна мысль о том, что он касается ее кожи, заставляла ее выпрямиться во весь рост. И вызывала на щеках румянец, которого невозможно добиться румянами «Ланком».

По дороге на телестудию Люси нужно было заехать в офис, и во время десятиминутной поездки она думала о Тео и о том, как он отреагирует на ее наряд. Обнимет ли ее? Поцелует в щеку? Какое это ощущение – прикосновение его губ к ее губам? Его чудесная улыбка исчезнет, он станет серьезным, когда прижмет ее к стенке, придавит грудной клеткой ее грудь, возьмет ее губы…

О-о-о! В этой фантазии никакого печенья нет и в помине.

Люси бросила взгляд в зеркало заднего вида и увидела свое виноватое лицо. Неужели все ее сегодняшнее прихорашивание было только ради этого? Неужели она так твердо намерена заставить Тео посмотреть на нее другими глазами?

Она снова сосредоточилась на дороге и вздохнула. Конечно, так она только нарвется на отказ. А она не настолько глупа.

В коридоре у своего кабинета Люси столкнулась со Стивеном Шерродом.

– А, Люси! Тебя-то я и хотел видеть.

– Стивен, ты сегодня рано. – Она посмотрела на часы и увидела, что еще нет и шести тридцати. – Ты будешь после обеда на совещании сотрудников?

– Нет. У меня назначен поздний ленч, но я уверен, что Мария и Барри справятся со всеми возникшими проблемами.

На какую-то секунду Люси почувствовала себя уязвленной. Потом кивнула и улыбнулась при мысли о свободе, которую принесут ей полученные деньги, и о том, как через восемь месяцев она выйдет отсюда, не сказав даже «до свидания», а многие из клиентов Стивена потянутся за ней.

– Конечно, Стивен, – ответила она ему.

У-у-ух, она просто дождаться не может! Люси знала, что уведет нескольких мелких, но интересных клиентов агентства. Центр йоги. Частную пристань в Гейблз. Бутик художественной одежды в Бока-Ратон. Проработав с этими людьми больше года, она знала, что они горько сожалеют о Саре Томе и с радостью отдали бы свой бизнес в руки Люси. Они прямо высказали, что не доверяют Стивену. Она использует это в свою пользу.

А после того как уйдут эти клиенты, невозможно предугадать, кто последует за ними. Люси надеялась, что это будет общество взаимного кредита учителей и сеть продажи смазочных материалов.

– Люси? – Голос Стивена ворвался в ее коварные планы. – Я знаю, что ты едешь на студию, но минутка-то у тебя есть? Я хотел бы кое-что с тобой обсудить.

Ей это не понравилось. Люси знала: когда Стивен так говорит, это означает, что он прикажет ей бросить то, чем она занимается, и заняться чем-то другим. Скорее всего он натворил глупостей и хочет, чтобы она их разгребла.

Она медленно подняла на него взгляд, готовясь к самому худшему.

– У меня всего одна минута. Я не могу опаздывать. Мы выходим в эфир в семь тридцать.

– Конечно. – Стивен сел в кресло и подождал, когда она тоже сядет. Затем улыбнулся ей. – Ты явно освежила здешний пейзаж, Люси.

Она оглядела свой кабинет.

– Здесь не было ремонта.

Стивен издал короткий самодовольный смешок.

– Я говорю о тебе. Ты быстро становишься настоящим ценным активом нашей компании.

Сердце Люси пропустило удар. Наглость этого человека не знает границ.

– Я просто хочу сказать, как это для нас важно. Кроме шуток. Понимаешь? Очень важно. – Он снова фыркнул.

Люси кивнула, опуская глаза на выставленную напоказ ручку «Каран д'Аш» в нагрудном кармане пиджака Стивена. Она подумала, как приятно было бы воткнуть дорогое золотое перо в его левый глаз, чтобы из головы вышел воздух, как из воздушного шарика.

Ублюдок. Ведь это именно она придумала операцию с «Палм-клубом», самую крупную сделку в истории компании «Шеррод энд Томе». Люси была креативным директором команды, она предложила веселую, интересную кампанию, которая навсегда изменит репутацию их агентства. Она даже пожертвовала своим телом и гордостью ради этой кампании. И сейчас ей предстояло выйти из двери, чтобы сделать этого человека еще богаче, чем он есть, встав на весы перед реальными людьми в студии и десятками тысяч телезрителей, а он с легкостью информирует ее о том, что она не была ценным активом компании, пока не похудела!

Люси встала. Гневно посмотрела на Стивена:

– Если в этом твое дело, то с ним придется подождать.

– Не будь такой обидчивой. Расслабься. Садись. Я собираюсь тебе сообщить хорошие новости.

– У меня действительно самое большее пять минут. – Кровь Люси кипела. Она пришла сюда работать только из-за Сары Томе, в которой видела родственную душу, настоящего наставника, человека, который остается порядочным, прокладывая себе дорогу в мире бизнеса. Это место нравилось Люси, потому что оно позволяло ей участвовать в разнообразных проектах. И зарплата ее устраивала. Но с самого начала отрицательным моментом здесь был Стивен. Люси знала, что Сара будет буфером между ними. И она им была, пока не легла на обычную косметическую операцию, закончившуюся трагично. Теперь Сары нет, остался только один чокнутый босс, который сидит напротив Люси с лицом, сияющим от злорадного восторга.

– Я выдвинул кампанию «Палм-клуба» на премию «Эдди» этого года.

– Что?!

– Я послал предварительную заявку.

Премия «Эдди» – это то же самое, что «Оскар», только в области рекламной индустрии. Каждый год ассоциация профессионалов раздавала награды за достижения в области рекламы, маркетинга и общественной информации Люси ни разу в жизни не выдвигали ни на какую премию Она даже никогда не присутствовала на церемонии награждения.

Это была невероятная новость, но выражение лица Стивена предостерегло Люси от изъявления восторга.

– И в чем загвоздка?

– Ну, процесс оформления заявки довольно кропотливый. Тебе придется приходить на работу чуть раньше. Нужно все сделать за два месяца.

– Я не могу приходить раньше, Стивен. До работы я занимаюсь с Тео.

– Ах да. Хорошо, тогда, может быть, ты будешь пропускать некоторые дни? Наверное, это не имеет особого значения. Я сам ухитряюсь оставаться в форме, занимаясь всего лишь три дня в неделю.

Стивен довольно похлопал себя по животу, а Люси потеряла дар речи. Стивен явно хочет заставить ее сбавить активность. Но зачем ему это нужно? Ведь от успеха этого предприятия зависит репутация его компании.

– Ты не пытаешься сбросить сотню фунтов, Стивен. – Что-то за этим крылось. – Кроме того, – напомнила она, – «Эдди» дают за рекламные кампании, результаты которых поддаются количественной оценке. Проводимая нами кампания закончится только через девять месяцев. Подав заявку сейчас, я буду выглядеть так, будто не знаю, что делаю. – Стивен заерзал в кресле и снова засмеялся.

– И все-таки давай попробуем. Ты можешь просто говорить о том, сколько сбросила на данный момент. Сколько там у нас сейчас – пятнадцать фунтов?

Люси изумленно покачала головой:

– Меня будут взвешивать на шоу сегодня, но я уверена, что будет больше тридцати пяти фунтов.

– Черт! – Он вскочил с места и яростно навис над ней. – Неужели тебе удалось сбросить тридцать пять фунтов? Ты в этом уверена? Дай-ка на тебя посмотреть! Встань! Повернись кругом!

Стивен всегда был странным, и Люси не судила его слишком строго за еще более непонятное поведение после смерти Сары. Они вдвоем основали это агентство двадцать лет назад, и потерять Сару было для Стивена тяжелым ударом. Но теперешняя сцена заставила Люси усомниться, что у него все в порядке с головой.

– Я тебе не кукла, Стивен. – Люси встала и надела на плечо ремень ноутбука.

Подходя к двери, она услышала, как он буркнул что-то себе под нос, и готова была поклясться, что это было похоже на: «Ты должна потерпеть неудачу, сучка».

Она резко обернулась, но он смотрел на нее с невинным видом и улыбкой на лице.

– Что ты сказал?

– Я сказал: «Ты действительно нашла свою нишу». – Стивен махнул рукой, показывая, что больше ее не задерживает. – Я доволен твоими успехами.

– Угу, – кивнула Люси, делая шаг вперед. И тихо прибавила: – Я тебе еще покажу.

Люси знала, что Дэн гостит у родителей, однако понятия не имела о том, что и Мери-Фрэн тоже там, поэтому, застав ее за чисткой картофеля у кухонной раковины, была изумлена.

– Фрэнни!

– Привет, детка! – Мери-Фрэн сделала шаг к двери и остановилась. Уронила картофелечистку на пол и ахнула.

– Ох, прости. Мери-Фрэн, это моя подруга, Джиа. Я привезла ее с собой, чтобы она хоть раз в жизни смогла отпраздновать День святого Патрика.

Глаза Фрэнни становились все более круглыми. Она стояла неподвижно, как статуя, и молчала. Люси никогда еще не видела сестру такой растерянной.

Джиа, похоже, нисколько не беспокоил ее пристальный взгляд, она быстро прошла вперед и протянула руку:

– Рада познакомиться. Я – Джиа Альтамонте.

– Кроме шуток? – Фрэнни хлопнула себя по лбу. – Простите. Я просто… то есть… я не ожидала, что Люси войдет через черный ход вместе с…

– Младенец Иисус и Матерь Божья! – Дэн едва не проглотил собственный язык, и Люси опасалась, что ему потребуется операция, чтобы вправить челюсть. Холден вызывался из рук Дэна, требуя, чтобы его спустили на пол.

Люси кивнула в сторону Джиа:

– Дэн, это моя подруга по тренировкам, Джиа Альтамонте. А это мой очаровательный младший братец, Дэниел Каннингем.

Дэн нагнулся, опуская Холдена на пол, и в таком положении мелкими шажками двинулся вперед, протягивая руку. Его щеки покраснели больше, чем в тот день, когда отец застал его в тот момент, когда он бритвой отца брил головы кукол Люси.

Дэнни стоял перед Джиа в согнутом положении, словно оказывал почести королеве.

– Вы можете выпрямиться, Дэн, – сказала Джиа, благосклонно глядя на него сверху вниз.

– Извините. – Дэн тряхнул головой, словно для того чтобы прояснилось в глазах. – Я продолжаю видеть эти два слова: «купальные костюмы». Я умер? Это рай?

Джиа рассмеялась, погладила его по голове и со своим раздражающим носовым прононсом произнесла:

– Значит, мы будем пить сегодня зеленое пиво, Дэнни-бой? – Люси понравилось то, как легко Джиа вписалась в ритм Каннингемов. Она позабавила всех описанием недавних фотосъемок в Лос-Анджелесе, одновременно подбрасывая на коленях Холдена. Сообщила, что у нее восемь братьев и сестер и одиннадцать племянниц и племянников, так что она умеет обращаться с детишками.

– А вы хотите иметь собственных детей? – спросил Дэн за десертом. Хотя Дэн выпил совсем немного пива на протяжении всей трапезы, у него был вид преисполненного почтения пьяного парня. Но он хотя бы перестал пялить на гостью глаза, и уже за это Люси была ему благодарна. Надо признать, что Дэн очень мило произносил имя «Джиииа».

– Конечно. Когда-нибудь я обязательно заведу собственных детишек.

Довольная улыбка появилась на лице Дэна.

– Хотите от меня?

– О Господи, – пробормотала Мери-Фрэн.

– Дэниел! – Мать Люси с виноватым видом долила чаю в чашку Джиа. – Еще сахару, дорогая?

– Спасибо. – Джиа повернула голову, чтобы спастись от Холдена, который вознамерился вырвать из ее уха кольцо-серьгу, потом улыбнулась Дэну. – Не знаю, что произойдет, если рыжий ирландский парень и кубинская девушка заведут детей. Возможно, они могут получиться очень милыми, если повезет.

Дэн широко улыбнулся Люси и изумленно покачал головой:

– Ты выглядишь превосходно, Люс. Я тебе это уже говорил?

– Нет, еще не говорил.

– Правда. Просто сказочно. А когда я тебе говорил в последний раз, что ты самая лучшая сестра, какая только может достаться парню?

Люси бросила взгляд на Мери-Фрэн, потом снова посмотрела на брата.

– Похоже, что никогда.

– Да ну? Это мой промах.

Люси невольно рассмеялась. Если она не ошибается, ее брат понравился Джиа. Дэн сидел на своем стуле и был таким, какой он есть, – заурядного вида бездушный врач-педиатр, в «ливайсах» и невзрачном хлопчатобумажном свитере. Люси не могла не признать, что Дэн забавный и умный, и когда-нибудь он станет неплохим уловом для какой-нибудь девушки. Она просто не думала, что это произойдет скоро или что он привлечет к себе внимание такой блестящей женщины, как Джиа Альтамонте.

Это было почти так же смело, как то, что такая девушка, как она, может ухватить мужчину вроде Тео.

В первый момент Тео даже не узнал ее. Он вошел в Зеленую гостиную телестудии и сел за круглый стол. Небрежно обвел глазами комнату, посмотрел на три телемонитора, прикрепленных к стене, и на группку людей, болтающих неподалеку.

Именно тогда он увидел привлекательную женщину, сидящую на краю стола и говорящую по мобильному телефону. Она согнула одну ногу, ее волосы по крайней мере трех различных оттенков ниспадали блестящими волнами. Потом она щелкнула крышкой телефона и тряхнула головой, отбрасывая волосы за спину.

– Люси. – Ее имя слетело с его губ, как вздох. Тео сидел неподвижно, в смятении чувствуя, как у него неровно бьется сердце.

Ну конечно. Он просто удивился. Вот и все. Он смотрел на совокупный эффект правильного сочетания фристайла, кардио и укрепляющих упражнений с небольшим количеством протеинов, сложными углеводами, фруктами и овощами.

Он просто реагирует на столь явные изменения ее параметров. Жировая масса тела снизилась. Масса мышц без жира увеличилась. Люси потеряла в весе и объеме на предплечьях, груди, бедрах, талии, ягодицах и лодыжках.

Он здорово поработал с ней. И имеет право на небольшое учащение пульса.

Звукооператор подошел к Тео и кивнул.

– Она выглядит потрясающе, – сказал он, остановившись возле него.

– Спасибо. – Как только Тео это произнес, он осознал, что комплимент этого парня был предназначен не ему, а Люси. Тео услышал собственный нервный смех.

Он продолжал рассматривать Люси, которая болтала с одной из ассистенток продюсера утреннего шоу. Люси уверенно улыбалась этой молодой женщине, кивала и слушала, а ассистентка размахивала руками и смеялась. Глядя на нежную выпуклость щеки Люси, Тео ощутил вспышку изумления, когда она заправила густую прядь волос за ухо.

У Люси красивые руки. Длинные пальцы. Он видел их сотни раз, так почему же он никогда этого не замечал? И что сегодня с ее волосами? Сейчас в них явно присутствует рыжина, а он мог бы поклясться, что раньше они были просто каштановыми. Почему он не может оторвать взгляд от ее лица? И откуда в нем это смятение, когда он смотрит на Люси?

Тео вытер ладони о брюки и растерянно оглядел комнату. Он никогда не видел Люси нарядной. Наверное, в этом все дело. В первые два раза, когда они приходили на шоу, она была в спортивных брюках. И он никогда не видел ее ни с распущенными волосами, ни с макияжем. Во всяком случае, губы у нее никогда не были накрашены, а сегодня они казались блестящими и мягкими.

Он должен прекратить об этом думать.

– Привет, Тео! – Люси помахала ему рукой, ее красивые глаза смотрели прямо в его глаза. Тео почувствовал, как сердце глухо забилось в его груди, когда она встала из-за стола и улыбнулась.

Люси хотела, чтобы он смотрел на нее. Она стояла, выпрямившись, развернув плечи, и демонстрировала себя ему. Смотрела на него так, будто знала что-то такое, чего не знал он, и, откровенно говоря, это будоражило его. Люси словно бросала ему вызов, требовала принять изменения в ней. И Тео принял вызов, он позволил себе пожирать ее глазами с головы до пят. Люси Каннингем была женственной, с хорошей фигурой… Да она просто была красивой. Ох, черт…

Именно в этот момент Района вошла в Зеленую гостиную вместе с Лолой и Тайсоном. Темой сегодняшнего шоу была разработка личной стратегии мотивации. Было запланировано, что тренеры поработают с четырьмя зрителями из аудитории в студии.

Лола села рядом с Тео, и он почувствовал аромат ее духов. Тео взглянул в ее сторону и попытался сообразить, что привлекательного он в ней когда-то нашел. Ее мышцы были такими твердыми, что от них можно было отскакивать, как от батута. Руки состояли из одних узловатых мускулов. Ключицы торчали из выреза блузы. Он вспомнил, как загорелая кожа обтягивает каждое ребро Лолы, рифленую поверхность ее живота и острые кости под едва заметной выпуклостью верхней части бедер.

Затем он посмотрел на Люси. Она была мягкой и округлой и вся светилась. Она была забавной и милой. Она была сложной. Она была храброй. Женственной. И она улыбалась ему, словно они вместе наслаждались непонятной другим шуткой.

«У кого-то здесь сегодня глаза олененка», – подумал он.

Тайсон плюхнулся на стул рядом с ним:

– Привет. Она выглядит прекрасно.

Тео повернулся к нему и увидел, что Тайсон сидит, наклонившись вперед и упираясь локтями в колени, и смотрит на Люси. Тео не понравилась та прицельность лазерного луча, которую он увидел на лице друга. Совсем не понравилась. Он сердито уставился на него. Тайсон взглянул на Тео и рассмеялся:

– Что? Что я сделал?

Как раз в этот момент Люси нагнулась, чтобы взять с пола свой ноутбук. Тайсон с шумом выдохнул воздух.

– Она становится довольно аппетитной штучкой, Редмонд. Приседания? Прыжки?

У Тео вскипели мозги. Он стал плохо видеть.

– Тебя это совершенно не касается.

– Почему? Это входит в мой курс повышения квалификации. Я должен поддерживать свою квалификацию на современном уровне.

– Иди и повышай квалификацию на ком-нибудь другом, – отрезал Тео.

Тайсон рассмеялся:

– Только не говори мне, будто не заметил, с чем работал! Брось, Тео, раскрой глаза. Люси – привлекательная женщина, и фунтов через десять я собираюсь пригласить ее на свидание, так что даже не думай сбавлять темп.

Не успел Тео оправиться от гневного шока и ответить, как Тайсон шутливо ткнул его кулаком в бок и направился к Люси. Наблюдая, как его друг вызвал на ее лице смущенную улыбку, Тео снова испытал шок – на этот раз он ощутил укол ревности. Значит, он ревнует?

Новость тут же отрезвила Тео.

Это не входило в его планы. Полгода назад, когда Дженна ушла от него, он решил закрыть свое сердце и сосредоточиться на осуществлении мечты. Конечно, его сердце по-прежнему было открыто для Бадди и дяди Мартина с тетей Вив, но не для женщин. В этом и заключался его план – не тратить время и энергию на женщину. Всю свою жизнь Тео мечтал о том, чтобы стать врачом, и сейчас это снова могло стать реальностью. Он не должен позволять себе отвлекаться.

К тому же Люси не просто женщина, она – его работа, видит Бог, не говоря уже о том, что она – его пропуск для возвращения в медицинский колледж.

Тео видел, как Тайсон обнял Люси своими лапищами и повел ее в коридор. Он еле удержался, чтобы не броситься следом за ними.