Она принадлежит мне (СИ)

6

Я не могу этого отрицать.

Мне нравится эта новая Кристал.

Она милая и добрая, любит носить платья и заплетает волосы в косы, как лесная нимфа. Она любит проводить со мной время, пытается учиться здешнему стилю жизни и провожает меня, когда я ухожу такими благодарными глазами будто бы я какой-то герой.

И не поймите меня неправильно, я наслаждаюсь её обществом…но иногда я не могу удержаться от тоски по моей Кристал. Той, кто была свирепой и независимой, кто ни не терпел дерьма от меня. Та, кто бросила бы мне вызов и укусила в ответ, когда я этого заслуживал. Она была похожа на дикое животное, неукротимое и непредсказуемое, и именно это делало её неотразимой для меня. Кристал была такой какой я её сделал.

Но теперь она всего лишь тень себя прежней. Она потеряла свою искру, страсть и сущность.

Я скучаю по острым ощущениям наших сражений, по электричеству наших споров.

Но сейчас все, что у меня есть, — это послушное, благодарное создание.

У меня такое чувство, будто я что-то потерял.

Я хотел, чтобы она разозлилась, оттолкнула меня, бросила вызов. Именно тогда она была по-настоящему живой. Это было похоже на наблюдение за диким животным в его стихии, неукротимым и непреклонным. И теперь, с потерей памяти, эта часть её исчезла.

Мне была невыносима мысль о том, чтобы превратить Кристал в послушное существо, которое выполняло бы все мои команды. Это та, кем она была до встречи со мной, а не тем, кем я хотел, чтобы она была.

Блять, я не собирался делать из неё ручного зверка. Кролик должен убегать от волка, сражаться с ним. А не следовать за ним.

Я хотел, чтобы она была самостоятельной личностью, со своими собственными мыслями и мнениями, чтобы она могла постоять за себя. Да, с моей Кристал было трудно обращаться, но, по крайней мере, в ней горел огонь. Она была силой, с которой приходилось считаться, и я восхищался этим в ней. Я просто хотел, чтобы она была верна себе, даже если для этого иногда приходилось сталкиваться со мной лбами.

С новой Кристал пришли новые проблемы.

Я всегда замечал любопытство в её глазах, когда она смотрела на меня, гадая, какие секреты я храню. Она задавала мне вопросы о моём прошлом, о том, как я служил в армии, или о том, что я делаю.

Иногда её вопросы граничили с подозрением, расспрашивая меня о каждой мелочи. Но сложнее всего было когда Кристал просилась поехать со мной в город, спрашивала, что же я храню в гараже, и хотела узнать, что случилось на первом этаже.

Сначала я не придал этому особого значения. Я был рад, что она была рядом, и охотно отвечал на её вопросы, всегда имея наготове правдоподобное объяснение. Было легко извернуться, особенно когда она сама не помнила некоторые вещи как номер своей подруги или где конкретно она сошла, когда приезжала из Сан Диего.

Мне нравился этот адреналин.

Но время шло, и вероятно, подсознательно она чувствовала, что в происходящем есть несостыковки.

Я, конечно, сохранял хладнокровие. У меня на всё был ответ, и я всегда старался, чтобы мои истории были правдивы. Но в глубине души, я не мог отделаться от ощущения, что она совсем скоро подберётся близко к правде.

Чёрт.

На ней не было лица. Я видел, как медленно её глаза расширились от шока и как учащалось дыхание, но не мог проронить и слова.

— Я так и знала! — закричала она, и её голос эхом разнесся по комнате.

Я потянулся, чтобы коснуться её руки, попытаться успокоить, но она отпрянула от меня.

— Послушай-

— Не прикасайся ко мне! — закричала она, пятясь от меня. — Ты мне врал всё это время! Как ты мог?

Я знал, что должен объясниться, рассказать ей все. Но слова застряли у меня в горле, и я не мог найти правильного способа рассказать всё.

Она покачала головой и побежала на кухню. Я последовал за ней.

— Кристал, пожалуйста, — взмолился я, делая шаг ближе к ней. — Позволь мне объяснить.

Но она просто повернулась ко мне спиной, её плечи напряглись. Было ощущение, что единственное, что её держит это стол на который она опиралась.

Кристал резко схватила нож возле себя и закричала, чтобы я не подходил ближе.

— Послушай меня, — сказал я, но она оборвала меня.

Её взгляд был полон гнева и предательства.

— Не подходи ко мне! — закричала она.

Её руки дрожали, когда она размахивала ножом.

— Кто ты на самом деле? — Я слышал боль в её голосе. И это разрывало меня на кусочки.

— Я Айзек, я живу в лесу больше пяти лет и это мой дом.

Мой говор был лишь возможностью отвлечь ей. Я сделал резкое движение в её сторону, и перехватил нож с неё рук. Она закричала от страха, зажмурив глаза.

— Посмотри на меня! — Зарычал я и направил нож на себя.

Без колебаний я вонзил острие в свою щёку, ощущая, как кровь струйкой стекает по моему лицу. Глаза Кристал расширились от ужаса. Но я не мог остановиться. Боль была невыносимой, и я хотел, чтобы она знала, как далеко я готов зайти. Поэтому я сделал ещё один глубокий порез ниже предыдущего.

Я чувствовал её страх и нерешительность, смотря как она застыла на месте. Прилив адреналина, пульсирующего в моих венах, только усилил мой трепет, когда кровь стала медленно просачиваться наружу.

— Что ты делаешь?! — Кристал вскрикнула в панике.

Я не мог удержаться от удовлетворенной ухмылки.

— Моя дорогая, ты угрожала мне этим ножом. Разве ты не хотела причинить мне боль? Ну, вот я и здесь. Давай, Кристал. Сделай это. Сделай мне больно. — Я направил кровавый нож на неё.

Она испугано уставилась на меня, сжимая руки вместе.

— Я… я не этого хотела. П-просто

— Просто что? у тебя в руке был нож? Был! И ты махала им в мою сторону, — спокойно ответил я. — Ну и что с того, что ты этого не хотела? Намерения не имеют значения. Действия делают.

Кристал пыталась в голове обработать происходящее вокруг.

— Ты видишь, до чего ты меня довела? — говорил я, наслаждаясь страхом в ее глазах. — Ты угрожала мне этим ножом, а теперь посмотри, что ты заставила меня сделать.

Она побледнела, пытаясь найти слова для ответа. Её рот был слегка приоткрыты, губы еле заметно дрожали, она пыталась заговорить, но в шоковом состоянии не могла проронить и слова.

— Ты не можешь просто так ходить и угрожать людям ножом, Кристал. — Я опустил нож, тем временем кровь уже начала течь с моего подбородка вниз, пачкая мою однжду. — Это неправильно.

Красная жидкость уже капала на пол.

Её глаза были прикованы к крови, тому как медленно она продолжает свой путь по всей поверхности, которую встречает. В воздухе повисло напряжение.

Кристал потеряла контроль над собой и чуть не упала. Я потянул её за руку и прижал к стене. Она опиралась об меня, крепко держась за мои плечи. Наши тела были так близко, что мы могли ощутить дыхание друг друга на себе. Сердце Кристал колотилось так сильно, что мне показалось, что оно вот-вот выскочит у нее из груди.

— Что за безумие? — Прошептала она про себя, но расстояние между нами позволило мне это услышить.

Я наклонился и прошептал ей на ухо:

— Ты думаешь, это безумие? Ты понятия не имеешь, что такое безумие, моя дорогая.

Когда я наклонился, чтобы поцеловать её, она внезапно повернула голову, не желая отвечать мне. Я впилась в её губ несмотря на отпор, и она зубами вонзилась в мою нижнюю губу. Я издал низкий рык боли и слегка отстранился, чувствуя металлической вкус этой теплой жидкости.

— Что, черт возьми, это было? — потребовала я, горя гневом и возбуждением.

Неужели у нашего тигрёнка выросли клыки?

Очень хорошо.

Злая ухмылка заиграла на моих губах, осматривая её сверху вниз.

Моё желание подпитывалось лишь сильнее.

— Знаешь что, Кристал? Это так чертовски заводит меня, — сказала я низким, хрипловатым голосом.

Я видел этот огонь в её глазах, смесь страха и желания, когда она пыталась отстраниться от меня. Но я не отпускал Кристал. Вместо этого я схватился за её талию и притянул ближе к себе лишь сильнее, заставляя её ахать от неожиданности.

Кристал с сильной наступила на мою ногу и попыталась убежать.

Хорошая попытка. Жаль, не получилось.

— Хватит! Перестань трогать меня! — зарычала она.

Да, детка, да. Пусть страх питает тебя. Бери и потребляй всё, что в тебе есть как источник энергии.

Своими такими мелкими по сравнению со мной, кулаками, она била меня в грудь.

— О, не волнуйся, — сказал я, делая шаг к ней и расправляясь, чтобы ей было удобнее. — Я не трону тебя… если ты этого не захочешь.

— Нигодяй!

Последовал ряд оскорблений в мою сторону вместе с ударами.

Вскоре она устала и запыхтела, тогда мне всё это надоело и я в одну руку схватил её оба запястья.

— Что ты знаешь? — потребовала я.

Ответа не последовало.

— Хорошо…

Я сжал её руки лишь сильнее.

— Отпусти меня!

— Ответишь — отпушу.

Она заколебалась, прежде чем ответить.

— Я видела фотографию, на которой я сплю в твоей машине.

— И это всё? — спросил я. — Ты лжешь мне. Скажи мне правду.

— Клянусь, это всё, что я видела. Отпусти, мне больно!

Я отпустил её запястья и вместо этого взяв её за предплечье, притянул к себе. Мои губы оказались в миллиметровой близости к её уху.

— Ты играешь с огнем, — прошипел я. — И ты понятия не имеешь, как это горячо обжигает.

Отпустив её, мгновение я изучал её лицо, ища хоть какой-нибудь намек на обман.

Её брови нахмурились, а губы задрожали. Слезы текли по щекам, оставляя блестящие дорожки на коже. Она вцепилась в свои волосы, в отчаянии дергая их за пряди. Тело Кристал сотрясалось от рыданий, а грудь вздымалась при каждом неровном вдохе. Несмотря на своё состоянии истерики, она хорошо держалась, прикусив нижнюю губу, чтобы подавить рыдания, которые грозили вырваться наружу.

С глубоким вздохом я отступил назад.

— Я верю тебе, — сказала я.

Кристал стояла, не сводя с меня глаз. Напряжение в воздухе было густым и осязаемым.

Я наблюдал, как она рухнула на пол и сотряслась животным рыданием. Часть меня хотела подойти к ней, обнять и успокоить, но другая часть меня знала, что я не могу.

Ещё нет.

Мне лишь оставалось стоять на месте и наблюдать за её хрупкой фигуры.

Прошло, казалось, целую вечность, прежде чем рыдания Кристал начали стихать. Она посмотрела на меня снизу сквозь темные пряди волос, спадающие на её лицо. Её глаза были красными и опухшими, и я мог видеть в них боль и замешательство.

— Почему? — прошептала она едва слышным голосом.

Я глубоко вздохнул, налил себя виски.

— Почему что?

Сделав большой глоток, я приблизился к ней, опустившись на колени так, чтобы мы были глаза в глаза.

Она молча наблюдала за мной.

— Почему ты так поступил со мной? — повторила Кристал.

Я посмотрел на нее с удивлением, издав низкий смешок.

— Ты даже не знаешь, что я сделал, — ответил я самодовольным тоном.

Я протянул ей стакан, и на моё удивление, она без лишних слов сделала глоток, допив напиток одним глотком.

— Может, я и не знаю, что ты сделал, но я знаю, что это было что-то ужасное. Что-то, что разрывает меня на части внутри, — процедила она, крепко сжав стакан в руках.

Я наклонился к ней поближе.

— Ужасное? Возможно это было необходимо, — прошептал я, мое дыхание обжигало ее кожу.

Я выпрямился, сделав шаг назад, чтобы понаблюдать за ней.

Она сидела, поджавши свои ноги к себе.

— Ты… Ты изнасиловал меня?

— С чего ты решила?

Кристал заплакала с новой силой.

— Я не с кем до тебя не спала… — она остановилась.

Было видно, как не удобно ей было об этом говорить.

— И?

— Всё было слишком легко… Словно не в первый раз. Ты трогал меня как будто уже знал, как и сказал, что «с тобой всегда хорошо». — Кристал шмыгнула носом и ногами впилась в свою голову. — Ты меня изнасиловал пока я была без сознания?

— Ты думаешь, я сделал бы это пока ты была без сознания?

Взяв салфетку, я отнёс её к ней.

— Я уже ничего не знаю.

— Поверь мне, детка, ты была в сознании и очень даже охотно. Я пойму, если тебе надо создать ложное воспоминание, чтобы справиться с реальностью твоей ситуации.

— Но я не помн-

— Потому, что это был один из моментов, которых ты забыла. Совсем не за долго до того, как ты упала и потеряла память.

— С меня довольно! Просто расскажи правду.

— Хорошо. Я встретил тебя в магазине, предложил довезти и украл.

Она горько усмехнулась.

— Это шутка какая-то, да?

— Я похож на шутника?

Она недоверчиво покачала головой.

— Ты не можешь вот так просто похитить другого человека!

Я пожал плечами.

— Как видишь, очень даже могу.

Она встала и поправила своё платье.

Блять, она выглядела слишком хорошо в этом платье.

Я был продолжал пялиться на её упругую грудь, виднеющуюся из-под глубокого выреза платья, но меня отвлёк её комментарий:

— Ты больной, — в её голосе слышалось отвращение.

Я усмехнулся, звук получился низким и зловещим.

— Мы все в какой-то степени больны, Кристал. Вопрос лишь в том, признаем мы это или нет. Общество говорит нам, что нормально, а что нет, что приемлемо, а что табуировано. Но иногда то, что общество считает больным, является просто еще одной гранью человеческой натуры.

— И что ты предлагаешь? Давайте идти на улицы и красть людей!

— Я не предлагал никого похищать, — ответил я ровным тоном. — Всего лишь действовал в соответствии со своими собственными желаниями, к чему общество часто относится неодобрительно.

— Это чушь собачья, Айзек, — выплюнула она в ответ. — Ты не можешь просто делать всё, что захочешь, не думая о последствиях. У общества есть правила и законы не просто так. Против таких как ты.

— А кто такие люди, как я, Кристал? Те, кто не соответствует нормам общества?

Она усмехнулась.

— Нет, те, кто думает, что они выше закона. Те, кто причиняют боль невинным людям, потому что думают, что имеют право делать всё, что захотят. Ты не какой-нибудь антигерой, Айзек. Ты преступник.

Я откинулась назад, скрестив руки на груди.

— Правила и законы? Ты действительно думаешь, что они — решение проблемы? Оглянись вокруг, Кристал. Видите ли вы справедливое общество? Люди все ещё страдают и умирают. Разница лишь в том, что сейчас они делают это под видом законности. И знаешь.

Кристал покачала головой.

— Ты просто пытаешься оправдать свои действия, Айзек. Похищать людей и причинять им боль — это всегда неправильно. Не имеет значения, что говорит общество.

— Иногда единственный способ по-настоящему понять природу власти — это взять её на себя. Поэтому мне нужен был человек, который будет открыть к правде.

— И ты думаешь, что нашел во мне этого человека?

Я откинулся назад.

— Может быть. Это только время покажет.

— Ещё чего, я собираюсь выбраться отсюда как можно скорей!

Я преградил ей дорогу и ухмыльнулся.

— Я бы хотел на это посмотреть, — ответил я, прежде чем отпустить её и посмотреть, как она выбегает из комнаты.

— Я был о тебе лучшего мнения! — Крикнул я ей в след, опираясь на косяк комнаты.

— Ты ничего обо мне не знаешь! Ты не знаешь, через что мне пришлось пройти и на что я способна.

— И все же, ты стоишь в моём доме, пьёшь мой алкоголь и просишь моего внимания, — ответил я, поддразнивая её.

Её лицо исказилось от ярости, и она бросилась на меня и собиралась ударить меня по лицу. Я легко увернулся от её атак, схватив её за запястья и заломив руки за спину.

— Ну-ну, не нужно проявлять жестокость, мой драгоценный камень. Мне нравятся женщины с огнём, но тебе нужно научиться контролировать это, — сказал я, прижимаясь к ней всем телом и вдыхая аромат её волос. — Предлагаю отпускать его в спальне.

— Пошёл ты к чёрту!

Она сопротивлялась, но я крепко удерживал её на месте, наслаждаясь ощущением силы и контроля.

Она чертовски сильно возбуждала меня. Готов поспорить, она чувствовала мой стояк в таком близком расстоянии.

— Я вернулся от него за тобой, сладкая.

Кристал попыталась вырваться, но моя хватка оставалась твердой и непреклонной.

— Отпусти меня, — прошипела она.

— Ты можешь сопротивляться сколько угодно, но правды это не изменит, — сказал я, наклоняясь к ней ближе. — Я нужен тебе, и ты нужна мне.

Она закричала на меня:

— Мне никто не нужен, чтобы выжить. Я вполне способна позаботиться о себе сама, — выплюнула она.

Я усмехнулся её словам, мое веселье росло с каждой секундой.

— Ты даже не знаешь, кто ты и что хочешь делать. Тебе промыли мозги. И ты сама прекрасно это понимаешь, — сказала я, мой голос сочился снисходительностью.

— Мне не промывали мозги, — прошипела она, пытаясь вырваться из моих объятий. — Это ты заблуждаешься. Ты думаешь, что можешь контролировать всё и вся вокруг себя.

Я крепче сжал её.

— И что в этом плохого? — сказала я с лукавым блеском в глазах. — Мир — грязное место, Кристал. Иногда приходится пачкать руки, чтобы выжить.

В неожиданности для неё, я отпустил её, из-за чего она упала.

— Иди надень куртку.

— Что?

— Надень это, — прорычал я, бросая ей свою кожаную куртку.

— Почему? — спросила она, на ее лице отразилось замешательство.

— Просто сделай это, или я сделаю это за тебя, — пригрозила я.

Она неохотно натянула куртку, застегнув её до подбородка. Я грубо схватил её за руку и повел на улицу к своей машине.

— Ты собираешься убить меня? Или будешь бить меня, пока я опять не потеряю память? — спросила она дрожащим от страха голосом.

— Будешь много говорить — сделаю, — рявкнул я, запихивая её на пассажирское сиденье и захлопывая дверцу.

Я сел на водительское сиденье и завел машину.

Несколько минут мы ехали молча, в воздухе витало напряжение. Кристал сидела, скрестив руки на груди, и смотрела в окно с непроницаемым выражением лица.

Боковым зрением, я вдел как её глаза нервно метались по сторонам, пока я вел машину. Она несколько раз открывала рот, чтобы заговорить, но каждый раз передумывала и снова закрывала его.

— Куда мы едем? — Тихо спросила она.

— Ты увидишь, — ответила я, не поворачиваясь к ней.

Кристал разочарованно вздохнула, но ничего не сказала.

Мы приехали в ближайший парк возле леса, и я остановился.

Впереди шёл пожилой мужчина. Он сильно горбился, ходил с палкой и разговаривал с собой.

— Видишь того человека?

— Да.

— Хочешь быть как он?

Она посмотрела на старика, а затем снова на меня, на её лице отразилось замешательство.

— Какое он имеет ко мне отношение? — спросила Кристал, все ещё настроенная скептически.

— Это предупреждение, — объяснил я, указывая на старика. — Он — прекрасный пример того, что общество может с нами сделать. Со временем мы все сгибаемся и ломаемся под тяжестью давления оказываемое обществом. Если ты продолжишь работать на других, то в конце концов станешь таким же, как он — сгорбленным, сломленным, которому нечем похвастаться в своей жизни.

Кристал рассмеялась.

— Это просто смешно. Я не собираюсь сгибаться или ломаться под чьим-либо давлением.

— Сейчас ты так думаешь, но однажды ты поймешь, насколько тяжелым может быть этот груз. Мы все слишком поздно осознаём это.

— И что? Нам всем убегать в лес и прятать там как ты?

Я ухмыльнулся в ответ на её саркастическое замечание, но мой тон оставался серьезным:

— Нет, Кристал. Мы не можем прятаться от общества. Это необходимое зло, структура, которая обеспечивает нам безопасность и порядок.

Я сделал паузу, не сводя глаз со старика, который продолжал делать круги.

— Но это не значит, что мы должны отказаться от нашей индивидуальности и свободы. Мы все ещё можем прокладывать собственные пути и делать свой выбор, несмотря на давление, которое это оказывает на нас.

— Я тебе вот что скажу ты больной.

— Ты можешь называть меня как хочешь, мой драгоценный камень. Но правда в том, что мы не так уж сильно отличаемся. Внутри нас обоих есть тьма, единственная разница в том, что я принимаю ее, в то время как ты отрицаешь это.

Она усмехнулась моим словам.

— Я совсем не такая, как ты. Ты больной, извращенный псих, — спокойно сказала она.

Я улыбнулся ей.

— Ты продолжай говорить себе это, если тебе от этого станет лучше, но в глубине души ты знаешь правду. Мы все способны совершать ужасные поступки, вопрос лишь в том, решим ли мы действовать, повинуясь этим импульсам, или нет.

Кристал покачала головой, все еще отказываясь мне верить.

— Он сошёл с ума просто, — пробормотала она себе под нос.

— Безумие — это просто ярлык, который присваивают тем, кто отказывается соответствовать стандартам общества. Возможно, тебе пора смириться со своим собственным безумием.

Она просто смотрела на меня со смесью страха и замешательства.

— Я больше не могу этого делать. Найдите другую жертву! — выплюнула она дрожащим от эмоций голосом.

— Как ты думаешь, почему я выбрал тебя? — спросила я.

— Я не знаю, — ответила она, ее голос был едва громче шепота.

— Потому что ты запуталась. Внутри тебя есть тьма, которую большинство людей пытаются скрыть. Я увидёл её ещё в тот момент, когда впервые встретил тебя, — сказал я, подходя к ней ближе.

— Это всё. Я не могу больше это терпеть. — Говорит она, качая головой.

Кристал пытается выбраться и открыть дверь.

Я бросаю на нее холодный взгляд, и крепче сжимая руль, начинаю выезжать.

— Ты никуда не пойдешь, — прорычал я низким и угрожающим голосом. — Нет, пока ты не поймешь правду.

Она уставилась на меня, её глаза сверкали гневом.

— Какую правду? Что ты контролирующий, манипулирующий монстр?

Я мрачно усмехнулся.

— О, ты ещё не знаешь какой, — сказал я, снова переводя взгляд на дорогу.

Она попыталась схватиться за руль, но я ударил по тормозам, заставив её дернуться вперед на своем сиденье.

— Прекрати это! — крикнул я, поворачиваясь к ней лицом. — Прекрати бороться со мной! Знай уже своё место!

Кристал уставилась на меня, в ее глазах боролись страх и гнев.

— Какое ещё место?!

— Место, которому ты принадлежишь. Рядом со мной. Ты моя, Кристал.

— Я никому не принадлежу,

— Отлично. Тогда докажи, блять!

Прежде чем она успела что-либо сказать, я схватил её за шею, надавил на точку надавливания и она вырубилась. Это была техника, которой я научился в армии.

Ахуеть, а это реально работает.

Я откинул сидение назад и дал ей спокойно поспать.

Когда мы доехали, я взял её на руки и отнёс домой. Осторожно уложив Кристал на кровать, я накрыл её теплым одеялом.

Выходя из комнаты, я бросил на неё взгляд.

Она была прекрасна даже в бессознательном состоянии.

Это было чувство, которое я полюбил, — власть, которую я имел над ней.

Не когда она была отдать её мне в руки, а когда она боролась за неё.