Она - только способ... (СИ)

Глава 54

Как только Савелий закончивает с ужинлм, я начинаю свой рассказ. Стараюсь не упустить ни одной детали, иногда останавливаюсь, чтобы перевести дыхание, а потом еще с большим рвением продолжаю историю. Муж слушает молча, иногда хмурится, а когда я закончиваю, он хрипло выплёвывает.

— Наша мать такая же сука, только рожать была способна, а на остальное забила.

— Значит мы заберём девочку себе? — теряя голос, выдохнула я и подошла к Смирнову.

— В смысле? Как это заберём?

— Сава, Поле нужна мать. Мне врач сказал, что это сейчас главное. Она не выживет в такой семье.

— Мы выжили и неплохо…

— У вас был отец, — перебиваю я мужа, — а там нет никого! Пойми!

Савелий прикрывает веки и через несколько минут говорит.

— Я не уверен, что готов к такому шагу.

Вот и всё! Внутри обрывается нить надежды и я тихо всхлипываю.

— Поняла тебя… просто… мне так жалко эту малышку.

— Оплатим ей лечение. Поможем, чем сможем, но забирать девочку… — это слишком поспешно. Это очень серьёзный шаг, Лера.

— Да-да. Я понимаю.

Савелий прижимает меня к себе и гладит по голове.

— Отец при жизни на мое имя открыл счёт. Я не хотел принимать эти деньги, но сейчас решил, что мы оплатим этими деньгами лечение и реабилитацию ребенка. И не спорь.

— Через два дня кардиолог вызовет на беседу в больницу родителей девочки. Полина тоже там будет… Съездим вместе?

Сава кивает и я обнимаю его в ответ.

— Спасибо. Я очень люблю тебя, родной.

Врач разрешил нам с Савкой присутствовать на беседе с родителями. Пока девочка проходила процедуры, было решено обговорить основные моменты. Когда Полинкины родные узнали про то, что мы готовы оплатить операцию, они подскочили со стульев.

— С чего это? — пропыхтел глава семейства.

Мужчине на вид было за шестьдесят, хотя голос был довольно молодым. От его одежды жутко несло мазутом и бензином, а на подошве ботинок скопились комья грязи. В городе дождей не было давно, возможно у них в деревне разразилась непогода.

— Благотворительность, — сухо бросил Савелий и сжал мою руку.

— А мы эти деньги наличными получим? — всполошилась Полинкина мать.

— Нет. Деньги сразу поступят на счет больницы, — ответил доктор.

Женщина фыркнула и гневно бросила.

— А жить я на что должна в столице? А питание кто будет оплачивать? Из собственного кармана?

— Платите нам сверху МИЛЬОН, — вмешался мужчина, — и тогда мы согласимся. А то нашли дураков.

Савелий, я и кардиолог одновременно открыли рты, настолько нагло и бездушно вели себя эти… недочеловеки.

— И вообще, — продолжил недочеловек мужского пола, — мне на фиг не сдалась эта пуговица. Одни траты с ней, а толку нет. Я приехал писать отказную, но за МИЛЬОН, так уж и быть, передумаю.

— Пишите отказную, — поднимается с кресла Савелий, — денег лично вам никто не даст.

Смирнов весь закаменел, а лицо побагровело от злости. Казалост вот-вот и он взорвётся.

— А кто нам проезд оплатит? И обед? Пришлось в городе жрать, не голодными же целый день ходить.

Женщина подходит к врачу и бросает на стол билеты.

— 800 рублей за билеты и 1000 за обед.

Я торопливо достаю кошелек, но Савелий предупредительно смотрит на меня и я замираю.

— Сами раскошелитесь, — рявкнул Смирнов и наглое семейство трусливо переглянулись, — сейчас отвезем вас в краевую опеку. Там напишите отказную. Дальше — добирайтесь как хотите.

В эту самую минуту в кабинет вошла медсестра. Девушка держала за руку хрупкую девочку с небесно-голубыми глазами.

— Для Полины готово место в палате на третьем этаже. Вы будете оставаться с ней, мамочка?

— Нет, — буркнула женщина и не глядя на дочь прошипела мужу, — проси денег, ну!

— Дайте хоть штуку, господа. Мы на мели, серьёзно! Жалко что ли?

Савелий больше не смотрит на недородителей, его взгляд устремлен на Полину. Не отрываясь он следит за малышкой, а я перестаю дышать от удивительного открытия — глаза мужа и девочки абсолютно одинокого цвета и разреза. Чудесно!

Когда через час мы едем с вокзала, куда забросили бывшее Полинкино семейство, Савелий порывисто начинает.

— Надо подключить все наши связи… Денис тоже может помочь… Надо положить тебя к малышке в палату, одной ей тяжело будет. И с опекой надо быстро решить… Но главное, я костьми лягу, но лишу этих тварей родительских прав на Полину. Всех сейчас подключим и усыновим девочку. Даю тебе слово!

Я не отвечаю… Плачу и улыбаюсь одновременно.