Они руководили ГРУ

После окончания Второй мировой войны основной задачей Советского Союза стало сохранение мира, завоеванного ценой неслыханных по своим масштабам потерь.

СССР принял активное участие в создании новой организации суверенных государств для поддержания международного мира и безопасности — Организации Объединенных Наций. 26 июня 1945 года пятьдесят стран — участниц международной конференции в Сан-Франциско приняли проект Устава ООН. Сам Устав вступал в силу по сдаче пятью державами — СССР, США, Великобританией, Китаем и Францией — ратификационных грамот на хранение правительству США. Это произошло 24 октября 1945 года, и с этого дня ООН начала свое существование. Именно по предложению советской делегации в Уставе ООН были зафиксированы важнейшие принципы равноправия и самоопределения народов: разрешение международных споров мирными средствами; воздержание от угрозы силой или ее применения; невмешательство во внутренние дела государств. Основная идея Устава предполагала «проявлять терпимость и жить вместе, в мире друг с другом».

Перед нашей страной также стояла задача не только обеспечения собственной безопасности, но и безопасности своих новых союзников в Европе и Азии. Их число в 1949 году пополнилось Китаем, где победила революция. В конце 40-х — начале 50-х годов СССР контролировал территорию в 32 млн кв км с населением 800 миллионов человек.

Америка, цинично использовавшая для обогащения кровавые и страшные годы Второй мировой войны, начала «борьбу с расширением советского влияния». На политической карте мира рядом с границами Советского Союза и его сателлитов начали множиться, как флажки для волчьей охоты, всевозможные военные базы и военно-политические блоки. За восемь лет своего правления президент Трумэн потратил на военные приготовления больше денег, чем все его предшественники начиная с 1789 года!

4 апреля 1949 года в Вашингтоне создан военный блок — Организация Североатлантического договора (НАТО). 8 сентября 1954 года на Филиппинах подписан договор о создании военного блока в Юго-Восточной Азии (СЕАТО). В 1955 году ратифицирован так называемый Багдадский пакт о создании военной группировки на Ближнем и Среднем Востоке, а 20 августа 1959 года в Анкаре этот блок получил новое название — СЕНТО. Через год после подписания Парижских соглашений 1954 года, создан еще один военно-политический союз (ЗЕС). В Германии началась новая милитаризация. Бундесвер призвал на службу около сотни гитлеровских генералов, признанных мировым сообществом военными преступниками. Советский Союз был вынужден пойти на ответные меры.

В 1949 году на территории советской оккупационной зоны в Германии возникло новое государство — Германская Демократическая Республика. Граница между ФРГ и ГДР обозначила европейскую линию фронта «холодной войны». В 1954 году под эгидой СССР был подписан Варшавский пакт, куда вошли наши союзники — страны Восточной Европы.

Понятия «восточный» и «западный блок» прочно и надолго укоренились в мировом политическом лексиконе.

В 1950 году США, прикрываясь флагом ООН, вмешались в вооруженный конфликт между Северной и Южной Кореей. Советский Союз и Китай поддержали Корейскую Народно-Демократическую Республику. Мир балансировал на грани новой катастрофы, которую предотвратила советская дипломатия.

Чтобы обеспечить свой суверенитет. Советский Союз вынужденно нес тяжелое бремя военных расходов, вследствие чего жизненный уровень населения был ощутимо ниже, чем в развитых странах Западной Европы и Северной Америки. Человеческие и экономические потери этих стран во Второй мировой войне не шли ни в какое сравнение с потерями СССР.

В 1953 году умер Сталин. В странах социалистического лагеря был объявлен траур в память об этом жестком стратеге, выдающемся политике и противоречивом человеке. Он стоял во главе государства, уничтожившего фашизм и спасшего Европу от порабощения. Этот человек принял государство, пахавшее сохой и обутое в лапти, а в год его смерти Россия опережала США в создании водородной бомбы и межконтинентальных баллистических ракет. Подобные достижения советской науки и мощнейшая армия служили надежным средством для профилактики американской военной паранойи.

1960-е годы ознаменовались дальнейшим распадом колоний и метрополий, завоеванных и созданных развитыми странами Европы в IV–IX веках. На карте мира стали появляться новые независимые государства: Индия, Пакистан, Индонезия, Алжир, Конго, Мадагаскар, Нигерия и многие другие. Естественно, добровольно отказываться от столь «лакомых» в экономическом и военно-стратегическом плане территорий европейские державы и США не собирались. Для удержания своего господства, наряду с финансовыми и политическими методами, в ход пошли «проверенные временем» методы прямого военного насилия. Советский Союз поддерживал борьбу колоний за независимость и оказывал им военную и экономическую помощь. В 1954 году крупным поражением Франции закончились ее попытки утвердить свое господство в Индокитае. В 1955 году в Южном Вьетнаме к власти пришел реакционный режим, активно поддерживаемый американцами. В 1956 году Англия, Франция и Израиль вторглись в Египет. Причиной тому послужила национализация правительством страны Суэцкого канала. Лишь благодаря вмешательству Советского Союза канал навсегда остался достоянием Египта.

В эти же годы Запад не оставляет попытки свергнуть просоветские режимы в Восточной Европе — антикоммунистические мятежи в ГДР (1953) и Венгрии (1956). В апреле 1961 года банды кубинских контрреволюционеров, получив оружие и деньги, высадились на Кубе, имея задачу свергнуть режим Фиделя Кастро. За три дня «борцы за свободу» были разгромлены. В следующем году по просьбе революционного правительства и руководствуясь собственными стратегическими интересами, СССР разместил на Кубе ракеты с ядерными боеголовками. В ответ США объявили о блокаде острова и в ультимативной форме потребовали убрать советские ракеты. Мир стоял на пороге новой, на этот раз «ядерной», мировой войны. В итоге Кеннеди и Хрущев договорились о следующем: Россия вывезла с Кубы свои боеголовки, а Америка, в свою очередь, ликвидировала в Турции свою ракетную базу «першингов». Кроме того, США сняли морскую блокаду и обязались впредь не посягать на суверенитет Кубинской республики.

Второго сентября 1963 года 16 200 американских солдат высадились в Южном Вьетнаме. С 1964 года США начали систематические бомбардировки, а затем осуществили прямую военную агрессию против Северного Вьетнама. «Война с коммунизмом» продолжалась 10 лет и уничтожила 2 миллиона жителей Юго-Восточной Азии. Америка закончила эту войну позорным бегством, тысячами убитых и раненых и потерей 220 миллиардов долларов.

Советское правительство во все времена считало, что в мире нет проблемы более важной и значимой, чем разоружение, и в первую очередь разоружение ядерное. В то же время Америка продолжала разработку планов превентивного ядерного удара по СССР. В 1956 году специальная комиссия Сената США пригласила группу специалистов для обсуждения возможных последствий такого нападения. Один из экспертов заявил, что на Европейском континенте погибнут сотни миллионов людей. В ответ один из сенаторов цинично заявил: «Меня интересует только то, что будет с нашей страной, а не то, что будет с остальным миром…»

В 1959 году XIV сессия Генеральной Ассамблеи ООН одобрила предложения, выдвинутые Советским Союзом, и приняла резолюцию о всеобщем и полном разоружении. За нее проголосовали и представители США. «Самое ужасное, — сказал по этому поводу представитель Государственного департамента США, — это то, что нельзя быть против данного плана…» Поэтому, как это бывало неоднократно, США, поставив свою подпись под резолюцией, не собирались ее выполнять. Однако советские запуски первого искусственного спутника Земли, космического корабля с человеком на борту и достижения СССР в ракетостроении вынудили Америку всерьез заняться проблемой разоружения. В 1963 году США подписали предложения о прекращении ядерных испытаний в атмосфере, космическом пространстве и под водой. В этом же году между Советским Союзом и США были достигнуты договоренности о запрещении вывода на околоземную орбиту объектов, оснащенных ядерным оружием. По мере того как две супердержавы двигались к паритету в области ядерных вооружений, между ними намечалось некоторое «потепление».

Убийство Джона Кеннеди в 1963 году и приход к власти Линдона Джонсона привел к резкой смене внешней политики Америки. Смещение Никиты Хрущева в 1964 году привело к рокировке в политическом и военном руководстве СССР. Закономерным следствием этих событий стал новый виток глобального противостояния двух систем…

ФЕДОР ФЕДОТОВИЧ КУЗНЕЦОВ

Федор Кузнецов родился 6 февраля 1904 года в деревне Притыкино Троекуровского района Липецкой области. Семья не имела своей земли, и Федора, как только он немного подрос, отправили в город на заработки. С трудом устроился в Рязани на работу в трактир мальчишкой на побегушках. Денег хозяин не давал, Федор был благодарен, что досыта кормят. В 1912–1916 годах учился в земской школе в Черкизово, подрабатывал в магазине Бунина в Москве. Когда окреп и освоился в городе, ушел работать на шахту, трудился рабочим-откатчиком на шахтах Грото-Муравинского рудника Подмосковного бассейна (1920–1924). Уголь добывали обушком и тащили к клети волоком на санках. В 1924 году был избран секретарем сельсовета в родной деревне. Федор пришел на московский завод «Металлоламп» рабочим, позднее стал заместителем директора и председателем месткома завода (1925–1927) — подобные карьерные взлеты в то время редкостью не были.

В члены ВКП(б) Федора Федотовича приняли в 1926 году. Он закончил рабфак им. Артема, и в 1931 году товарищи по работе избрали его секретарем партячейки. Если бы не это событие, может быть, остался бы Федор до конца жизни шахтером. Но нередко жизнь бросает человека в пучину событий, и человек неожиданно оказывается там, где никогда и не думал быть. Чистка в партийных рядах в то время следовала за чисткой, начались повальные репрессии. Ответственных людей снимали с постов и на их место выдвигали энергичных молодых рабочих без образования и опыта работы. Кузнецова заметили. Он ведь не был связан ни с какими группировками. Перед молодым человеком открылась «зеленая улица».

Ему довелось работать секретарем парткома Московского завода им. М.И. Калинина (1931), парторгом МК ВКП(б) на шахте № 19 Подмосковного угольного бассейна (1932–1934), ответственным инструктором Пролетарского райкома ВКП(б) в Москве (1934), секретарем парткома и парторгом ЦК КП(б) на реконструкции Московского автозавода им. И.В. Сталина (1934–1937).

В январе 1938 года, когда ежовская и бериевская чистки вывели из строя сотни руководящих военных работников, образовав зияющие бреши в Наркомате обороны, решением ЦК ВКП(б) Ф.Ф. Кузнецова направили на работу в Главное политическое управление Красной армии в качестве заместителя начальника Главпура. Там он служил на должностях: начальника отдела кадров (январь — май 1938), начальника организационно-инструкторского отдела (май — июнь 1938), заместителя начальника Политуправления РККА (с июня 1940-го — Главного управления политической пропаганды Красной армии — ГУПП КА) (июнь 1938 — октябрь 1940), второго заместителя начальника (октябрь 1940 — июнь 1941), начальника ГУПП КА (с июля 1941 года снова — ГПУ КА) (июнь 1941 — июль 1942). По воспоминаниям работников Главпура, разбирая жалобы военнослужащих, он проявил себя как отзывчивый, внимательный начальник, умевший обобщать недостатки, предлагать конструктивные решения.

В 1942 году Ф.Ф. Кузнецов получил назначение в действующую армию членом Военного Совета Воронежского фронта. Незаурядные организаторские способности, умение Кузнецова работать с людьми, требовательность и внимание к нуждам солдат и офицеров, способность видеть главное в гуще событий были замечены приезжавшими на фронт маршалом А.М. Василевским и генералом армии А.И. Антоновым. Работа с партизанскими отрядами в тылу врага входила в задачу политуправления. И здесь Кузнецов показал себя с положительной стороны. Несомненно, это предопределило назначение Ф.Ф. Кузнецова на должность начальника Разведуправления Генерального штаба. В июле — октябре 1942 года Федор Федотович был членом Военного Совета вновь сформированной 60-й армии, которая в составе Воронежского фронта вела оборонительные бои на левом берегу Дона севернее Воронежа. Затем он вошел в состав Военного Совета Воронежского фронта (октябрь 1942 — апрель 1943). Войска фронта сковывали значительные силы противника, не давая им продвинуться в сторону Сталинграда и Кавказа. Наступая под Сталинградом вместе с войсками Юго-Западного фронта, они провели ряд успешных операций, разгромили 8-ю итальянскую армию, освободили Курск, Харьков, Льгов. Однако в марте вынуждены были оставить Харьков и отступить к Северному Донцу, где остановили врага.

В феврале 1943 года Ф.Ф. Кузнецова вызвали на заседание Политбюро, куда были приглашены также маршалы Г. Жуков, А. Василевский, генерал армии А. Антонов. Первым выступил Сталин и, охарактеризовав положение на фронтах, заговорил о необходимости усиления фронтовой разведки, чтобы она могла более эффективно выполнять свои задачи: «По-видимому, — сказал он, — назрела необходимость преобразовать Управление войсковой разведки в Разведывательное управление Генерального штаба, укрепив его организационно, кадрами и материально, выделив ему необходимые технические средства».

После небольшой паузы он продолжил: «Мы здесь посоветовались и решили рекомендовать на должность начальника Разведывательного управления Генерального штаба нашего Кузнецова Федора Федотовича. Он хорошо поработал в свое время в качестве секретаря одного из московских райкомов партии, затем — в центральном аппарате на должности заместителя начальника Главного Политического управления Красной Армии, а недостающий военный опыт приобрел на фронте».

Позднее, всякий раз, рассказывая об этом заседании Политбюро, Федор Федотович делал ударение на словах Сталина «нашего Федора Федотовича Кузнецова», как бы подчеркивая тем самым, что лично известен Верховному Главнокомандующему.

С 19 апреля 1943 по 9 июня 1945 года Кузнецов возглавлял Разведывательное управление ГШ КА, одновременно служил заместителем начальника ГШ КА по разведке. На созданное приказом наркома обороны № 0071 от 19 апреля 1943 года разведуправление возложили: «руководство войсковой и агентурной разведкой фронтов, регулярную информацию о действиях и намерениях врага и проведение дезинформации противника».

В своей книге, написанной многие годы спустя, В. Никольский писал о Кузнецове: «Это был партийный деятель, получивший сразу звание генерала в связи с тем, что занимал пост секретаря одного из московских районов. Человек незаурядных способностей, Кузнецов, несмотря на отсутствие военного образования, быстро усвоил основное, по его мнению, правило разведки: “Не доверяй’". Руководствуясь им, он, опираясь на знающих помощников, сумел быстро наладить работу и завоевать новому управлению авторитет». 29 июля 1944 года ему было присвоено звание генерал-полковника.

После войны, с 9 июня 1945 по сентябрь 1947 года (до образования Комитета информации при Совете министров СССР), Федор Федотович был начальником Главного разведывательного управления ГШ КА, а затем заместителем председателя КИ.

В феврале 1949-го он вернулся на политическую работу. Немногим более года (7 февраля 1949—4 марта 1950) командовал Главным политическим управлением Советской армии. Входил в состав Главного Военного Совета Военного министерства СССР (4 марта — 10 июля 1950), снова был начальником ГлавПУ СА (10 июля 1950 — 23 апреля 1953). Кузнецов возглавлял Главное управление кадров Министерства обороны СССР (23 апреля 1953 — май 1957), был начальником Военно-политической академии им. В.И. Ленина, а затем до выхода в отставку членом Военного Совета — начальником политического управления Северной группы войск (1 июля 1959 — 23 июля 1969).

Федор Федотович Кузнецов награжден двумя орденами Ленина (1943, 1954), Красного Знамени (1944), Суворова 1-й степени (1945), Кутузова 1-й степени (1944), Отечественной войны 1-й степени (1943), четырьмя — Красной Звезды (1940, 1953, 1968, 1969), медалью «За боевые заслуги», юбилейными медалями СССР, польским орденом «Крест Грюнвальда» 2-го класса (1946), югославскими орденами «Партизанская звезда» 1-й степени и «За заслуги перед народом» 1-й степени (1946).

Умер Федор Федотович 16 января 1979 года в Москве и похоронен на Новодевичьем кладбище.

МАТВЕЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ЗАХАРОВ

Младший ребенок в многодетной семье деревенского плотника, Матвей Захаров родился 5 августа 1898 года в деревне Войлово Татарковской волости Старицкого уезда Тверской губернии. Через несколько лет семья Захаровых перебралась в Петербург, где отец нашел работу. Поселились они в небольшой сырой комнате недалеко от Обводного канала. Матвей учился в начальной школе, затем в четырехклассном городском училище, одновременное 1910 года работая каждое лето в слесарной мастерской. В 1912 году он окончил училище и поступил слесарем на судоремонтный завод финской компании «Крейтон», работал на заводе «Динамо», откуда был уволен «за участие в беспорядках», затем работал слесарем в ремонтном цехе телефонно-телеграфного завода «Сименс и Гальске».

17 апреля 1917 года Захаров вступил в 10-й Красногвардейский отряд при Петроградском телеграфе, обучался военному делу. Отряд обеспечивал порядок при проведении ряда революционных мероприятий, участвовал в схватках с казаками в июльские дни, охранял важные объекты в преддверии восстания. Осенью 1917 года Матвей Васильевич стал членом РСДРП(б). В октябрьские дни красногвардейцы сражались с войсками Керенского под Царским Селом и у станции Александровская, охраняли Смольный.

С 17 февраля 1918 года он учился на 2-х Петроградских артиллерийских курсах в здании бывшего артиллерийского Константиновского училища. Учась на отделении, где готовили командиров взводов, он осваивал основы военного дела, общеобразовательные дисциплины, но главное внимание уделял, естественно, артиллерийским наукам. 5 ноября 1918 года Матвей Васильевич стал красным командиром и 7 ноября участвовал в параде по случаю первой годовщины Октябрьской революции. 16 декабря 1918 года он вступил в командование батареей 1-й артиллерийской бригады 1-й Стальной дивизии 10-й армии Южного фронта. Дивизия в январе 1919 года вела тяжелые бои в районе станции Воропоново. Из-за потерь в боях и от тифа она была преобразована в бригаду. Захаров был адъютантом 2-го легкого артиллерийского дивизиона (апрель — май 1919), временно исполнял должность командира того же дивизиона. 10-я армия участвовала в наступлении войск Южного фронта и дошла до реки Маныч, но под натиском превосходящих сил противника отошла к Царицыну и Камышину.

В июне 1919 года его командировали в Москву на учебу в Высшую школу штабной службы, в июле он досрочно завершил обучение и 1 августа был назначен начальником артиллерийского снабжения 48-й Красной Таманской стрелковой дивизии, которая в сентябре слилась с частями 50-й стрелковой дивизии, где Захаров остался на прежней должности. В апреле 1920 года 50-я слита с 34-й стрелковой дивизией, и в августе Матвея Захарова назначили помощником заведующего ее артиллерийского снабжения. 50-я дивизия участвовала во взятии Царицына и в освобождении левого берега в нижнем течении Волги, громила 1-й Кубанский корпус белых в районе Песчанокопской, Белоглинской, Егорлыкской и Тихорецкой, сражалась с войсками Деникина в районе Туапсе. 34-я воевала в районе Туапсе и Сочи, освобождала и охраняла черноморское побережье. Затем две бригады 34-й были направлены в Грузию, а 101 — я бригада возвратилась в район Туапсе. 24 октября 1921 года Матвей Васильевич назначается помощником начальника штаба бригады по оперативной части. Бригада боролась с бандами «зеленых», которых было немало в горах в окрестностях города. Ликвидировав угрозу со стороны банд, бригада вошла в состав 28-й дивизии Северо-Кавказского военного округа, где Захаров продолжил свою службу: командир взвода сводно-учетной батареи дивизии (февраль — июль 1922), командир взвода 83-го стрелкового полка (июль 1922 — ноябрь 1923), помощник начальника штаба с исполнением обязанностей начальника штаба 74-го стрелкового полка (ноябрь 1923 — ноябрь 1924). Еще в 1923 году 101-я бригада влилась в 25-ю Чапаевскую стрелковую дивизию, в штабе которой в ноябре 1924-го М.В. Захаров стал старшим помощником начальника оперативной части.

12 сентября 1925 года слушатель Захаров начал учебу на факультете снабжения Военной академии им. М.В. Фрунзе.

Сам Михаил Васильевич считал, что специалисты этого профиля, получившие в академии «большую стратегическую подготовку» и обладающие «большим административным кругозором», будут вполне пригодны и «для занятия командных должностей».

Окончив полный академический курс, Захаров служил в Белорусском военном округе: помощником начальника военнохозяйственного отдела управления начальника снабжения (июль 1928 — январь 1930), исполняющим должность начальника организационно-мобилизационного отдела (январь — май 1930), начальником организационно-снабженческого отдела (май 1930 — январь 1931), начальником 4-го сектора 1-го отдела штаба округа (январь 1931 — сентябрь 1933).

В 1929 году в округе прошли всеармейские учения, которыми руководили нарком по военным и морским делам К. Ворошилов, начальник Штаба РККА Б. Шапошников и начальник оперативного управления Штаба В. Триан-дафилов. Разбирая учения, Шапошников отметил работу отдела Захарова, «его умение производить точные расчеты необходимых материально-технических средств для обеспечения действующих сторон, решать проблему снабжения войск в динамике боя». В аттестации 1932 года было записано: «Совершенно отчетливо разбирается во всех вопросах оперативно-материального обеспечения Красной Армии в крупном масштабе».

В 1932–1933 годах Матвей Васильевич окончил оперативный факультет Военной академии им. М.В. Фрунзе, ставшей через три года Академией Генерального штаба. Основная задача факультета — «подготовка работников в оперативные органы типа корпусов, армий, фронтов и Штаба РККА».

Выпускник академии Захаров был вновь направлен в Белорусский военный округ, теперь начальником оперативного отдела штаба. На этом ответственном посту он прослужил два года (1933–1935). Г. Жуков писал в мемуарах, что «… оперативный отдел штаба округа, который возглавлял М.В. Захаров, резко выделялся среди большинства приграничных округов своей сколоченностью, подготовленностью и общей оперативной культурой».

Затем по собственному желанию М.В. Захаров был направлен в войска — командовал 22-м стрелковым полком 8-й стрелковой дивизии (1935–1936). 11 апреля 1936 года нарком обороны издал приказ о сформировании в Москве Академии Генерального Штаба. Срок обучения — 1,5 года. Академия разместилась в доме № 16 по Большому Трубецкому переулку. Открытие Академии Генерального Штаба состоялось 1 ноября 1936 года, среди первых 137 слушателей был и Матвей Васильевич. В официальной истории академии отмечается: «Слушатели выступали также в роли руководителей военных игр в своих учебных группах по методическим материалам, разработанным кафедрами. Чаще всего такими руководителями назначались А.И. Антонов, Н.Ф. Ватутин, А.М. Василевский, М.В. Захаров, Л.А. Говоров и другие слушатели, имевшие опыт работы в оперативном звене».

В июле — октябре 1937 года более тридцати слушателей Академии Генерального Штаба были отозваны с учебы и назначены на командные и штабные должности. Захаров вспоминал: «15 июля 1937 года меня срочно вызвали к Наркому обороны К. Ворошилову… Мне было предложено принять штаб Ленинградского военного округа… Через несколько дней я был принят командующим войсками Ленинградского военного округа П.Е. Дыбенко. Он встретил меня как старого знакомого, со свойственной этому легендарному человеку душевной теплотой. В тот же день вечером мы вместе с членом Военного совета М.П. Магером были на приеме у А.А. Жданова — секретаря ЦК и Ленинградского обкома партии, являвшегося по положению одновременно и членом Военного совета округа. В его кабинете состоялся интересный обмен мнениями по ряду важных вопросов боевой подготовки и воспитания воинов округа. Но работать в Ленинграде пришлось недолго…»

Из города на Неве Захарова перевели в Москву, на должность помощника начальника Генерального штаба по организационно-мобилизационным и материально-техническим вопросам, которую он занимал с мая 1938 по июль 1940 года. Затем он служил начальником штаба 12-й армии (июль — октябрь 1940), осуществлявшей освободительный поход в Бессарабию и Северную Буковину. «Штаб 12-й армии, — писал Захаров, — выполнив свою задачу, расположился в Черновицах. Вскоре был получен приказ о его расформировании».

С октября 1940 года он служил начальником штаба Одесского военного округа. В 1997 году журналист украинской газеты «Слово» Р. Денисенко в репортаже из музея округа писал: «А в соседнем зале висит фотография, уверен, мало известного одесситам генерал-майора Матвея Захарова. Он был начальником штаба ОдВО в самом начале Великой Отечественной войны. Именно благодаря ему округ оказался в основном подготовленным к встрече с врагом. В том, что война начнется, Захаров не сомневался. Нужно было действовать и одновременно удерживаться в рамках общеизвестной доктрины: "Не поддаваться на провокации”. Генерал по-одесски схитрил: под видом КШУ (командно-штабных учений) он отвел штаб на запасной командный пункт, отдал приказ проложить скрытно подземную телефонную связь и подготовил понтонные части для переправы войск. Примечательно, что практически все свои указания генерал Захаров отдавал устно.

Очевидно, поэтому он успел в обход кремлевских директив сделать так много полезного на своем посту». Письменного приказа на рассредоточение авиации по полевым аэродромам попросил только начальник ВВС Одесского военного округа. Как писал биограф маршала Захарова Б. Грязнов, «соединения округа организованно встретили противника, стойко отражая его атаки на суше и с воздуха. Генерал Ф.Г. Мичугин точно исполнил распоряжение начальника штаба М.В. Захарова, своевременно перевел все самолеты на запасные полевые аэродромы. Это позволило сохранить боеспособность воздушных сил. Когда утром 22 июня румынская и немецкая авиация бомбила основные аэродромы Одесского военного округа, Ф.Г. Мичугин поднял в воздух свои истребители, которые в течение дня сбили свыше 20 фашистских стервятников».

В ходе боевых действий штаб ОдВО развернулся в штаб 9-й армии, который в июне — июле возглавлял генерал Захаров. Армия вела сражения в приграничных районах СССР, отступая и вместе с тем нанося врагу большой урон. «Не случайно, — замечал Б. Грязнов, — медленнее всего гитлеровские войска продвигались именно в южном направлении».

В июле 1941 года М.В. Захаров возглавил штаб Главного командования Северо-Западного направления, во главе которого стоял К. Ворошилов, а членом Военного совета был А. Жданов. Штаб-квартира ГКСЗ находилась в Смольном. Проделанная командованием направления и его штабом большая работа, в том числе и обращение к войскам «всеми мерами борьбы приостановить дальнейшее вторжение врага на нашу территорию», дали свои результаты. В боях на лужском оборонительном рубеже продвижение врага было остановлено почти на месяц.

В августе 1941 года Захарова отозвали с фронта и назначили заместителем начальника только что созданного Главного управления тыла Красной армии, как специалиста в этой области. Но через несколько месяцев его вернули в войска и до конца войны он возглавлял штабы ряда фронтов. В январе 1942 — апреле 1943 года Матвей Васильевич Захаров был начальником штаба Калининского фронта. В январе 1942-го фронт в ходе Сычевско-Вяземской операции продвинулся более чем на 100 километров и перекрыл железную дорогу Вязьма — Смоленск. Однако замкнуть кольцо вокруг группировки немецко-фашистских войск Калининскому и Западному фронтам не удалось. В дальнейшем войска фронта вели бои местного значения. И только в августе оборона врага была прорвана и фронт продвинулся на 40–60 километров, освободив Зубцов и захватив северный берег Волги. Вместе с войсками Западного фронта калининцы в марте 1943-го перешли в наступление и, успешно выполнив поставленные задачи, освободили Ржев, Вязьму, Белый.

С апреля 1943 года М.В. Захаров — начальник штаба Резервного фронта, образованного на короткое время и действовавшего в апреле на воронежско-курском направлении. На базе фронта в апреле 1943-го образуется Степной военный округ — резервное формирование Ставки Верховного Главнокомандования. Войска СВО создали оборонительный рубеж Россошное — Белый Колодезь, чтобы не допустить прорыва врага в восточном направлении. В июле округ переименовали в Степной фронт.

С июля по октябрь 1943 года М.В. Захаров — начальник штаба Степного фронта. Войска фронта сражались на белгородско-харьковском направлении, вместе с Воронежским фронтом отбросили врага (июль), прорвали его многополосную оборону и в ходе Белгородско-Харьковской операции освободили Белгород (5 августа), Харьков (23 августа). Фронт участвовал в битве за Днепр, форсировал его (сентябрь), вел тяжелые бои за расширение плацдарма на правом берегу, затем перешел в наступление и сокрушил оборонительный рубеж врага «Восточный вал» (октябрь). 20 октября 1943-го СФ переименовали во 2-й Украинский.

В октябре — июне 1943 года генерал Захаров возглавлял штаб 2-го Украинского фронта. Продолжая наступление, войска фронта расширили днепровский плацдарм, вышли к Кировограду и Кривому Рогу, в январе — апреле 1944-го освободили значительную часть Правобережной Украины, Молдавии и вошли на территорию Румынии. Фронт участвовал в Ясско-Кишиневской операции (август), проводил Дебреценскую операцию (октябрь). 2-й и 3-й Украинские фронты осуществили Будапештскую операцию, в ходе которой (декабрь 1943 — февраль 1945) была разгромлена 188-тысячная группировка противника, освобожден Будапешт. Затем войска 2-го Украинского фронта вступили на территорию Чехословакии. Указом Президиума Верховного Совета СССР учреждена медаль «За взятие Будапешта», 79 частей и соединений, участвовавших в операции, получили почетное наименование «Будапештские». В марте — апреле вместе с 3-м УФ войска фронта завершили освобождение Венгрии, освободили значительную часть Чехословакии, восточные районы Австрии и ее столицу Вену. В мае вместе с 1-м и 4-м УФ полностью освободили Чехословакию и 10 мая встретились с американцами. 10 июня 2-й УФ расформирован, на базе управления фронта создается Одесский военный округ.

С июля по октябрь 1945 года М.В. Захаров занимал пост начальника штаба Забайкальского фронта. Войска фронта в августе 1945-го участвовали в разгроме Квантунской армии Японии. Пройдя безводные степи Внутренней Монголии, войска прорвали приграничные укрепрайоны, преодолели хребет Большой Хинган и вышли к Чжанбэю, Чифыну, Мукдену и Цицикару. 2 сентября был подписан акт о безоговорочной капитуляции Японии. Позднее советские войска занимались разоружением и приемом капитулировавших японских военных. 10 сентября фронт был расформирован.А за два дня до этого Матвею Васильевичу присвоили звание Героя Советского Союза.

В сентябре 1945 — январе 1949 года М.В. Захаров был начальником Высшей военной академии (так в 1942–1958 годах называлась Военная академия Генерального штаба). В официальной истории академии по этому поводу сказано: «Возглавив Высшую военную академию. М.В. Захаров сумел в короткий срок перестроить учебный процесс и военно-научную работу в соответствии с новыми требованиями и обеспечить выполнение тех огромных задач, которые партия и правительство поставили перед академией. Этому во многом способствовало укомплектование профессорско-преподавательского состава академии хорошо подготовленными генералами и старшими офицерами — участниками Великой Отечественной войны, имевшими опыт командования объединениями и соединениями и работы на руководящих должностях в крупных штабах». Активно занимался Матвей Васильевич и научной работой. «За время пребывания в академии, — пишет Б. Грязнов, — М.В. Захаровым было написано немало научных трудов по вопросам тактики современного боя, организации полевого штаба, управления войсками». Высшая аттестационная комиссия Министерства высшего образования СССР присвоила ему в 1948 году звание профессора по кафедре оперативного искусства.

Когда военная разведка в январе 1949-го вышла из состава Комитета информации при Совете министров СССР и вновь стала структурным подразделением Генерального штаба, начальником ГРУ ГШ — заместителем начальника ГШ ВС СССР назначили Матвея Васильевича Захарова. После ГРУ Захаров был главным инспектором Советской армии (июнь 1952 — май 1953), командующим войсками Ленинградского военного округа (май 1953 — ноябрь 1957), главнокомандующим Группы Советских войск в Германии (ноябрь 1957 — апрель 1960).

С апреля 1960 года он возглавлял Генеральный Штаб и одновременно был первым заместителем министра обороны СССР. Сразу же установил для себя расписание рабочего дня: «1) Утром с 9 до 11 — рассмотреть и подписать все неотложные бумаги, решить оперативные дела. 2) С 11 до конца рабочего дня составить личный план-расписание на месяц. 3) Составить график приема работников Генштаба с расчетом времени девять часов в неделю (три дня по три часа)». Конец работы — 18.00.0 деятельности Генштаба Матвей Васильевич писал: «Я глубоко убежден, что Генеральный штаб — это не только директивный орган управления и руководства вооруженными силами, аппарат, осуществляющий аналитическую и широкую обобщающую деятельность в военной области, но и своего рода “недремлющее око”, постоянно устремленное вперед, в будущее. Имеется в виду, что важнейшим элементом в деятельности Генштаба должно быть глубоко научное планирование с далекой перспективой». По служебным делам Захаров неоднократно выезжал в зарубежные страны: Польшу, Венгрию, Румынию, Болгарию, Югославию, Алжир. 8 мая 1959 года ему присвоено воинское звание Маршала Советского Союза.

В связи с делом Пеньковского Матвей Васильевич Захаров был понижен в должности, с марта 1963 года он вновь возглавлял Военную академию Генерального штаба. Однако в ноябре 1964-го его вернули на пост начальника Генерального Штаба — первого заместителя министра обороны СССР.

С сентября 1971-го Захаров входил в состав группы генеральных инспекторов МО СССР. 22 сентября того же года ему вторично присвоили звание Героя Советского Союза «за мужество и отвагу, проявленные в боях по защите Советского государства, и заслуги в строительстве и укреплении ВС СССР».

Он имел также звание Героя ЧССР (1970), был награжден пятью орденами Ленина, Октябрьской Революции, четырьмя орденами Красного Знамени, двумя орденами Суворова 1-й степени, двумя — Кутузова 1-й степени, Богдана Хмельницкого 1-й степени, Красной Звезды, почетным оружием — именной шашкой с золотым Гербом СССР (1968), юбилейными медалями СССР, иностранными орденами и медалями.

Умер Матвей Васильевич 31 января 1972 года. Похоронен на Красной площади у Кремлевской стены.

МИХАИЛ АЛЕКСЕЕВИЧ ШАЛИН

Михаил Шалин родился 16 ноября 1897 года в поселке Кумакский Ново-Орской станицы Орского уезда Оренбургской губернии в крестьянской семье. До призыва в армию окончил приходское училище (1908), четырехклассное городское училище (1912) в Орске, Оренбургскую учительскую семинарию (1916). 25 мая 1916 года Михаила призвали на военную службу. Пройдя курс подготовки в учебной команде 105-го пехотного запасного полка, он окончил 1 июня 1917-го ускоренный курс Виленского военного училища, находившегося в то время в Полтаве, и был произведен в прапорщики. В сентябре 1917 — феврале 1918 года М. Шалин — командир 12-й роты 17-го Сибирского стрелкового запасного полка. 2 февраля освобожден от военной службы как учитель. После демобилизации приехал в Орск.

27 мая 1918 года Михаил Шалин добровольно вступил в РККА, поначалу служил казначеем в Орском уездном военном комиссариате, финансовой комиссии штаба Орского фронта (май 1918 — март 1919). 1 ноября 1918-го его приняли в члены РКП(б). Позднее он служил командиром роты, командиром 1-го батальона 1-го Орского стрелкового полка (март — август 1919), командиром 435-го Орского пехотного полка (август — сентябрь 1919), временно исполнял должность командира бригады 49-й стрелковой дивизии (сентябрь — ноябрь 1919), помощником командира полка Орского укрепленного пункта (ноябрь 1919 — июль 1920), для поручений инспекции пехоты штаба 15-й армии (июль — сентябрь 1920), особо уполномоченным инспектора пехоты 15-й армии при штабе II-й дивизии (сентябрь 1920 — январь 1921), помощником командира 96-го стрелкового полка (январь — март 1921), начальником ударного отряда Южной группы при 32-й бригаде при подавлении Кронштадтского мятежа (март 1921 — март 1922). Он участвовал в сражениях Гражданской войны на Оренбуржье и Восточном фронте в 1918–1919 годах, был дважды ранен. В 1921 году М.А. Шалина наградили орденом Красного Знамени.

После войны его назначили орским уездным военным комиссаром (март 1922 — декабрь 1926), затем тюменским окружным военным комиссаром (декабрь 1926 — октябрь 1929). С октября 1927 по август 1928-го М. Шалин учился на старшем курсе «Выстрел», возглавлял Управление территориального округа Башкирской АССР (октябрь 1929 — январь 1931), работал заместителем начальником штаба 13-го стрелкового корпуса (январь 1931 — апрель 1932).

В апреле 1932 года Михаил Алексеевич поступил в Военную академию им. М.В. Фрунзе на основной факультет, а годом спустя перешел на 1-й курс восточного факультета, переименованного к концу обучения в специальный. Академию он окончил по 1 — му разряду досрочно 15 марта 1936 года по ходатайству начальника Разведупра РККА С. Урицкого и поступил в распоряжение этого управления по 2-му (восточному) отделу.

В марте 1936 года М. Шалина направили в зарубежную командировку в Японию, где, в соответствии с советско-японским соглашением об обмене командирами-офицерами, он стажировался при 15-м пехотном полку японской армии. Вернувшись на родину, Михаил Алексеевич возглавлял отделение 2-го отдела, временно исполнял должность заместителя начальника 2-го отдела по агентуре (апрель 1937 — апрель 1939), командовал Центральной школой подготовки командиров штаба (апрель — июнь 1939), одновременно в феврале — июне 1939-го временно исполнял обязанности заместителя начальника Разведупра — 5-го Управления РККА.

Затем его направили на службу в войска, где он служил начальником 10-го отдела штаба Сибирского военного округа (июнь — декабрь 1939), заместителем начальника штаба (декабрь 1939 — июнь 1940).

В начале Великой Отечественной войны М.А. Шалина назначили начальником штаба 16-й армии Забайкальского военного округа, которая в июле 1941-го под командованием генерал-лейтенанта М. Лукина участвовала в оборонительных и наступательных боевых действиях в ходе Смоленского сражения на Западном фронте, попала в окружение, но смогла из него вырваться. В те дни наступление немцев на Москву было приостановлено.

С августа 1941 по февраль 1943 года Михаил Алексеевич исполнял должность начальника штаба 22-й армии (Западный и Калининский фронты). Армия воевала на Западном и Калининском фронтах, вела оборонительные бои на рубеже Идрица — Дрисса — Витебск, участвовала в Смоленском сражении и Калининской оборонительной операции, защищала рубеж юго-западнее Ржева.

В феврале 1943 — мае 1945 года Шалин занимает должность начальника штаба 1-й танковой (с апреля 1944-го — гвардейской танковой) армии, сформированной на Северо-Западном фронте в районе Осташкова. С апреля в составе Воронежского фронта участвовала в Курской битве, на 1-м Украинском фронте — в Житомирско-Бердичевской, Проскуровско-Черновицкой и Львовско-Сандомирской наступательных операциях, на 1-м и 2-м Белорусском фронтах — в Варшавско-Познанской, Восточно-Померанской и Берлинской наступательных операциях. 117 воинам армии присвоено звание Героя Советского Союза, а М. Катуков, И. Бойко и И. Гусаковский удостоены этого звания дважды.

О генерале Шалине в январе 1944 года вспоминает Н. По-пель, бывший в то время членом Военного совета 1-й танковой армии (Н. Ватутин — командующий 1-м Украинским фронтом, М. Катуков — командующий армией): «Ватутин приказал доложить обстановку и, выслушав Катукова, заключил:

— Сегодняшнее ваше положение ясно. Однако этого недостаточно. Через три часа дадите анализ намерений противника, нумерацию и состояние его частей, оценку собственных возможностей. Пошире, поглубже…

Бригада Бурды сдерживала немецкие танки и самоходки, курсировавшие в непосредственной близости от командного пункта. Но штаб оставался в зоне артиллерийского огня. Снаряды с громким шелестом проносились над хатой Шалина, в которой мы собрались, чтобы подготовить доклад командующему фронтом. Движок был разбит при бомбежке. Комнату освещала нещадно коптившая “катюша'’. Тупым концом аккуратно отточенного карандаша Шалин водил по пестревшей синими надписями карте разведки. Сбоку на чистом листе лежали целлулоидные линейки, циркуль, курвиметр, лупа. Михаил Алексеевич брал то один предмет, то другой. Говорил медленно, внятно, будто диктовал.

Штаб и политотдел за время наступления допросили около четырех сотен пленных. Было прочитано без малого двести неотправленных писем, обнаруженных в карманах убитых немцев. Эти сведения, а также захваченный нашими разведчиками штабной “опель-адмирал” с документами и картами позволили Шалину сделать вывод относительно вражеских планов.

Немецкое командование создало сильную танковую группировку северо-восточнее Винницы. Вторая группировка, послабее, сосредоточивалась в районе Монастырище, против нашего левого фланга. Группировки эти должны были наступать навстречу друг другу, с тем чтобы охватить, окружить нашу армию и два стрелковых корпуса.

Вслушиваясь в негромкие слова Шалина, всматриваясь в очертания линии фронта на карте, мы понимали, насколько оправдан был наш поворот на запад, проницательно продиктованный Ватутиным. Он-то и позволял разведать вражеские силы в районе Винницы, расширить прорыв. Если бы мы продолжали узким клином с открытыми флангами наступать на юг, то, чего доброго, сами угодили бы в немецкий мешок.

Теперь же при всех трудностях и невзгодах у нас была возможность отражать вражеский натиск, чувствуя плечо соседей.

— Авиации надо бы поболе, — Шалин посмотрел на Катукова, и тот сделал пометку в своем блокноте. — А что до плана окружения нашими войсками 8-й немецкой армии, то, как мне представляется, все идет своим чередом. Гитлеровцы хотят нас окружить прежде всего потому, что сами боятся окружения где-то в этом районе, — Шалин обвел на карте кольцо к западу от Черкасс. — Хотят снять угрозу котла.

— Полковник Соболев, — повернулся Шалин к разведчику, который, несмотря на свой отсутствующий вид, всегда был готов к ответу, — зачитайте, пожалуйста, справку о численности, техническом оснащении и командных кадрах противостоящих частей.

Шуршал бумагой Соболев. Катуков от “катюши” прикуривал сигарету за сигаретой. Никитин вместо карты разведки расстелил на столе оперативную карту.

После того как Соболев сел на скамейку, Шалин заговорил о боевом духе немцев.

— Не так уж низок, как кажется некоторым сверхоптимистам. — Порывшись в папке, он вынул нашу армейскую газету, подчеркнутую кое-где красным карандашом. — Такие слова, как “развал”, “драпают”, мне представляются преждевременными. Конечно, противник не тот, что был в сорок первом году, и даже не тот, каким мы знали его на Курской дуге. Безусловно, ему икаются бомбовые удары союзников по тыловым городам Германии. Но во второй фронт немец не верит. Так, товарищ Соболев?

— Так точно, товарищ генерал.

— Дисциплина еще высокая, стойкость немалая. Так, товарищ Соболев?.. Нам следует здраво оценивать противника, не преуменьшая его потенции. Тем более что я только что получил бумажку — на сегодня у нас лишь одна пятая танков по отношению к количеству, с которым начали действия…

— Вывод? — наклонил голову к плечу Катуков. — Вывод какой?

— Армия сейчас наступать не в состоянии. Надо обороняться. И восстанавливать танки. Выиграть время до подхода свежих частей…

…Я умышленно останавливаюсь на работе Шалина и его помощников. Обычно в литературе, художественной, да и специальной, война изображается как подвиг солдат и строевых командиров. Это, слов нет, справедливо. Но несправедливо забывать о подвиге штабов, о мозговой силе армии. Победа над фашизмом была и победой советского штабного мышления…

Ватутин согласился с нашим пониманием обстановки и с нашими выводами.

— Теперь ждите и держитесь, крепко держитесь. — сказал на прощание командующий фронтом».

В послевоенный период Михаил Алексеевич — начальник Военно-дипломатической академии Красной армии (январь 1946 — январь 1949), начальник 1-го управления — заместитель начальника (январь 1949 — июнь 1951), первый заместитель начальника 2-го Главного управления ГШ СА (июнь 1951 — июль 1952). Осенью 1951-го выезжал в командировку в Корею во главе оперативной группы.

С 7 июля 1952 по 31 августа 1956-го Михаил Алексеевич Шалин возглавлял военную разведку: начальник 2-го Главного управления ГШ СА — заместитель начальника ГШ по разведке, с 31 октября 1953-го — начальник Главного разведывательного управления ГШ — заместитель начальника ГШ. В 1954-м ему присвоено звание генерал-полковника.

Когда начальником военной разведки назначили С. Ште-менко, М. Шалин стал его первым заместителем (31 августа 1956 — 28 октября 1957).

28 октября 1957 года Михаил Алексеевич возвращается на должность начальника ГРУ — заместителя начальника ГШ.

Все, кому довелось работать с М.А. Шалиным, отмечают его исключительно высокий профессионализм и умение работать с подчиненными. Его вклад в развитие военной разведки, особенно в подготовку кадровых разведчиков и повышение качественных показателей работы Главного управления, огромен. Замена Шалина на посту начальника стала тяжелой потерей для военной разведки.

8 декабря 1958-го его переводят на пост военного консультанта Группы генеральных инспекторов МО СССР.

Выходит в отставку по болезни 30 сентября 1960 года.

О Михаиле Алексеевиче тепло вспоминал ветеран военной разведки полковник в отставке И.В. Пупышев (ему довелось учиться в составе самого первого выпуска Военнодипломатической академии, когда ею руководил М.А. Шалин): «Для меня лично Михаил Алексеевич был не только выдающимся специалистом разведывательной службы, но и внимательным воспитателем, начальником, сыгравшим особую роль в моей судьбе. В нем я видел живое воплощение широты и щедрости души. Такие люди, каким был генерал, не забываются: не так уж часто встречаются они на жизненном пути… Горжусь, что мне выпало счастье учиться и работать под руководством Михаила Алексеевича, а также под зорким глазом его учеников».

Умер М.А. Шалин 20 февраля 1970 года. Под некрологом в «Красной звезде» подписи поставили начальник ГРУ П. Ивашутин и три бывших руководителя военной разведки — Ф. Голиков, М. Захаров, С. Штеменко.

Михаил Алексеевич Шалин награжден орденами Ленина (1945), четырьмя орденами Красного Знамени (1921, 1942, 1944, 1949), двумя орденами Суворова 1-й степени (1945, 1945), орденами Кутузова (1943,1944), Богдана Хмельницкого 2-й степени (1944), орденом Красной Звезды, Знаком Почета (1941), юбилейными медалями СССР, английским орденом «Британской империи» 3-й степени (1944), польским орденом «Виртути Милитари» 5-го класса (1945), польскими медалями, именным серебряным портсигаром (1926). Именем Михаила Шалина названа улица в Орске.

СЕРГЕЙ МАТВЕЕВИЧ ШТЕМЕНКО

Сергей Штеменко родился 7 февраля 1907 года в станице Урюпинской Донской области в семье крестьянина-середняка. В той же станице окончил церковно-приходскую школу (1917) и школу второй ступени (1924).

Вступил в ряды Красной армии в октябре 1926 года, став курсантом Московской артиллерийской школы им. Л.Б. Красина. Годом позже его перевели в Севастопольскую школу зенитной артиллерии РККА, там в 1930 году С. Штеменко вступил в ВКП (б). После окончания школы Сергей Матвеевич служил в артиллерийских частях Украинского военного округа на следующих должностях: командир взвода (апрель — август 1930), командир учебного взвода 121-го артиллерийского полка (август 1930 — октябрь 1931), командир и политрук батареи 202-го отдельного артиллерийского дивизиона ПВО (октябрь 1931 — октябрь 1932), начальник штаба отдельного артиллерийского дивизиона 2-й механизированной бригады (октябрь 1932 — март 1933), 1-й помощник начальника штаба 183-го артиллерийского полка (март 1933 — ноябрь 1933).

В Военную академию моторизации и механизации РККА им. И.В. Сталина С. Штеменко поступил в ноябре 1933-го и окончил ее через четыре года. Отслужив семь месяцев в Киевском Особом военном округе в должности командира учебного батальона тяжелых танков 5-й танковой бригады Резерва Главного командования, он стал с июля 1938-го слушателем Академии Генерального Штаба. В сентябре 1939-го Штеменко находится в распоряжении заместителя наркома обороны Кулика. Окончил Академию в июне 1940 года и в июле был назначен старшим помощником начальника отдела Оперативного управления Генерального Штаба.

В годы Великой Отечественной войны Сергей Матвеевич работал в Оперативном управлении Генштаба Красной армии — помощником начальника ближневосточного направления (август 1941 — декабрь 1942), начальником направления (декабрь 1942 — апрель 1943), первым заместителем начальника (апрель — май 1943), начальником (май 1943 — апрель 1946) Оперативного управления. В Советской военной энциклопедии о его деятельности сказано: «Принимал участие в планировании операций и осуществлении замыслов Верховного Главнокомандования по разгрому вооруженных сил фашистской Германии и милитаристской Японии. По заданию Ставки Верховного Главнокомандования выезжал на фронты для оказания помощи в организации и проведении операций. В ноябре 1943 года, во время Тегеранской конференции, Штеменко сопровождал Верховного Главнокомандующего в Тегеран. В конце 1943 года участвовал в подготовке операции Отдельной Приморской армии по освобождению Крыма. В феврале — марте 1944 в качестве начальника штаба при представителе Ставки С.К. Тимошенко находился на 2-м Прибалтийском фронте, принимал участие в организации прорыва обороны немецко-фашистских войск и согласования действий 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов. В апреле 1944 года в качестве представителя Ставки выезжал на Западный фронт, в июне был на 2-м Белорусском фронте, внес существенный вклад в подготовку и проведение Могилевской операции 1944 года, в июле находился на 3-м Прибалтийском фронте, оказывая помощь командованию в планировании, подготовке и осуществлении Псковско-Остравской операции 1944 года».

После войны он продолжал службу в Генеральном штабе: начальник Главного оперативного управления — заместитель начальника Генерального Штаба ВС СССР (апрель 1946 — ноябрь 1948), начальник Генерального Штаба — заместитель министра Вооруженных Сил СССР (ноябрь 1948 — июнь 1952). Писатель К. Симонов в своей книге «Глазами человека моего поколения», ссылаясь на Маршала Советского Союза А. Василевского, писал: «В одном из дальнейших разговоров Александр Михайлович коротко охарактеризовал Штеменко. Сказал, что это человек в военном отношении образованный, очень работоспособный, и не только работоспособный, но и способный, энергичный, с волевыми качествами… Назначение Штеменко начальником Генерального штаба, очевидно, было подготовлено Берией, который, с одной стороны, оценил его как сильного работника, когда был с ним вместе на Кавказе, а с другой стороны, имел на него, очевидно, свои виды».

Симонов высказывает по этому поводу собственное предположение: «Думается мне, что именно то, что Берия имел на Штеменко свои виды, и послужило причиной его снятия Сталиным». Сергея Матвеевича отправили в ГДР на должность начальника штаба — первого заместителя главкома Группой советских войск в Германии, где он прослужил с июня 1952 по март 1953 года.

После смерти Сталина его вернули в Генеральный штаб и назначили первым заместителем начальника. 26 июня 1953 года был арестован Берия, а 29 июня Сергея Матвеевича отстранили от должности, снизили в звании с генерала армии до генерал-лейтенанта «с использованием его, — как говорилось в приказе министра обороны СССР, — на меньшей практической работе в одном из военных округов». Кроме того, Штеменко обвинили в связях с «группой заговорщиков». Однако в «преступную группу Берии» он не попал и привлекался к процессу по его делу лишь в качестве свидетеля. 21 июля 1953 года Штеменко послал 1-му секретарю ЦК КПСС Н. Хрущеву письмо, в котором писал: «Я никогда не был лжецом. Вот и теперь, в трудный период моей жизни, когда я отстранен от работы и снижен в звании, меня нисколько не беспокоит моя так называемая служебная карьера. Я буду работать в том месте и на той должности, куда меня пошлют… Скоро месяц, как я существую как отщепенец, без пользы дела, и не знаю, как со мной поступят дальше…» В ноябре того же года Сергея Матвеевича назначили начальником штаба Сибирского военного округа. С 1952 по 1956 год он был кандидатом в члены ЦК КПСС.

С 31 августа 1956 по 28 октября 1957 года он возглавлял Главное разведывательное управление Генерального Штаба ВС СССР. В то время министром обороны был Маршал Советского Союза Г. Жуков.

Документальная история снятия Штеменко с поста начальника ГРУ теперь известна. Вот что рассказал со слов заместителя начальника ГРУ Х.-У. Мамсурова М. Мильштейн: «Незадолго до поездки в Югославию Г.К. Жуков вызвал его к себе и поделился с ним своим решением о формировании бригад специального назначения, исходя из возможного характера будущих военных действий в том регионе. Эти бригады должны были быть сравнительно небольшими (до двух тысяч человек), вооруженными самым совершенным и мощным легким оружием. Предполагалось собрать в единый кулак отборный, физически сильный личный состав, обученный приемам ведения ближнего боя, карате, десантированию с воздуха и пользованию современными взрывчатыми веществами. Формирование этих бригад Георгий Константинович возложил на Мамсурова. У Хаджи-Умара Джиоровича Мамсурова был друг, которого он знал много лет, — генерал Туманян. В то время он занимал должность заместителя начальника бронетанковой академии по политической части. Туманян приходился родственником А.И. Микояну. Будучи женатыми на сестрах, они часто встречались и относились друг к другу по-дружески. Мамсуров рассказал о встрече с Жуковым и его указаниях Туманяну, тот, в свою очередь, решил доложить об услышанном Анастасу Ивановичу. Микоян, в то время первый заместитель председателя Совета Министров СССР, воспринял рассказ Туманяна очень серьезно. Первый вопрос, который он ему задал, звучал примерно так: “А могут ли эти бригады быть выброшены с воздуха на Кремль?” Туманян ответил утвердительно. Услышав это, Анастас Иванович поспешил на доклад к Никите Сергеевичу Хрущеву. В воспаленном воображении Микояна, воспитанного на теориях “заговоров”, по-видимому, сразу родилась мысль о намерении Жукова подготовить военный переворот с помощью бригад специального назначения».

Спецназ напугал и руководство страны. В октябре 1957 года был созван Пленум ЦК КПСС, на повестке дня которого стоял один-единственный вопрос — «Об улучшении партийно-политической работы в Советской Армии и Флоте», а в действительности речь шла о диверсантах Жукова. Выступивший на пленуме главный идеолог страны М. Суслов сказал: «Недавно Президиум ЦК узнал, что тов. Жуков без ведома ЦК принял решение организовать школу диверсантов в две с лишним тысячи слушателей. В эту школу предполагалось брать людей со средним образованием, окончивших военную службу. Срок обучения в ней 6–7 лет, тогда как в военных академиях составляет 3–4 года. Школа ставилась в особые условия: кроме полного государственного содержания, слушателям школы рядовым солдатам должны были платить стипендии в размере 700 рублей, а сержантам — 1000 рублей ежемесячно. Тов. Жуков даже не счел нужным информировать ЦК об этой школе. О ее организации должны были знать только три человека: Жуков, Штеменко и генерал Мамсуров, который был назначен начальником этой школы. Но генерал Мамсуров, как коммунист, счел своим долгом информировать ЦК об этом незаконном действии министра». Дополнил картину «незаконной» деятельности министра обороны Хрущев, заодно досталось и Штеменко: «…Относительно школы диверсантов. На последнем заседании Президиума ЦК мы спрашивали тов. Жукова об этой школе. Тов. Малиновский и другие объяснили, что в военных округах разведывательные роты и сейчас существуют, а Центральную разведывательную школу начали организовывать дополнительно, и главное, без ведома ЦК партии. Надо сказать, что об организации этой школы знали только Жуков и Штеменко. Думаю, что не случайно Жуков опять возвратил Штеменко в разведывательное управление. Очевидно, Штеменко ему нужен был для темных дел… Возникает вопрос: если у Жукова родилась идея организовать школу, то почему в ЦК не скажешь? Мы бы обсудили и помогли это лучше сделать. Но он решил: нет. Мы сами это сделаем: я — Жуков, Штеменко и Мамсуров. А Мамсуров оказался не Жуковым и не Штеменко, а настоящим членом партии, он пришел в ЦК и сказал: не понимаю, в чем дело, получаю такое важное назначение, и без утверждения ЦК. Непонятно, говорит он, почему об этом назначении должен знать только министр обороны. Вы знаете что-нибудь об этой школе? Мы ему говорим: мы тоже первый раз от вас слышим. Можете себе представить, какое это впечатление производит на человека».

Пленум единогласно постановил освободить Жукова от обязанностей министра обороны СССР, вывести из состава членов Президиума ЦК и членов ЦК КПСС.

Сергей Матвеевич Штеменко 28 октября 1957 года поступил в распоряжение министра обороны СССР, а в мае 1958-го отправлен в Закавказский военный округ первым заместителем командующего и членом Военного совета.

Последние должности, которые Сергей Матвеевич занимал в Вооруженных силах: начальник Главного штаба — первый заместитель главнокомандующего Сухопутными войсками (июль 1962 — апрель 1964), начальник Главного оперативного управления — заместитель начальника Генерального штаба ВС СССР (апрель 1964 — август 1968), заместитель начальника Генерального штаба — начальник штаба Объединенных Вооруженных Сил государств — участников Варшавского Договора. В 1968 году ему вернули прежнее звание генерала армии.

Сергей Матвеевич Штеменко был награжден орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, двумя орденами Суворова 1-й степени, орденом Кутузова 1-й степени, орденом Суворова 2-й степени, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, «За службу Родине в ВС СССР» 3-й степени, юбилейными медалями СССР, иностранными орденами и медалями.

Умер Сергей Матвеевич 23 апреля 1976 года в Москве. Похоронили его на Новодевичьем кладбище.

С. Штеменко — автор книг «Новый закон и воинская служба» (1968), «О всеобщей воинской обязанности» (1968), «Советские сухопутные войска» (1968), «Генеральный штаб в годы войны» (1973–1975), «Освободительная миссия Советской Армии» (1975).

ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ СЕРОВ

Иван Серов родился 25 августа 1905 года в деревне Афимская Вологодского уезда и губернии в семье старшего офицера, конного урядника полицейской стражи Кадомской тюрьмы. Серов всю жизнь скрывал, что его отец был жандармом.

В 1923 году Иван закончил среднюю школу в г. Кадников, и, несмотря на молодость, был избран членом волостного исполкома, а в 1925 году — кандидатом в члены РКП(б). Тогда же Вологодской губернский комитет РКП(б) направил его на учебу в Ленинградскую пехотную школу им. Склянского, где в 1926 году он был принят в партию. Закончив школу в сентябре 1928 года, Иван Серов служил в РККА: командиром взвода 66-го стрелкового полка (сентябрь 1928 — октябрь 1929), 22-го артиллерийского полка (октябрь 1929 — февраль 1931). Окончив разведывательное отделение Артиллерийских курсов усовершенствования комсостава в Ленинграде (1930–1931), он был командиром взвода разведслужбы 9-го корпусного артполка (февраль — декабрь 1931), помощником командира батареи разведслужбы (декабрь 1931 — март 1934), помощником начальника штаба 24-го артиллерийского полка (март — ноябрь 1934).

Как и многие красные командиры, Серов решил не ограничивать свое образование военной школой. В ноябре 1934 года он поступил на подготовительный курс Военно-инженерной академии им. В.В. Куйбышева, в мае 1936-го перешел на основной факультет Военной академии им. М.В. Фрунзе, а закончил в мае 1939 года специальный факультет ВАФ. Но еще во время учебы в январе 1939-го его направили сначала в распоряжение Разведупра РККА, а затем НКВД СССР. В том же году в первом сборнике «Трудов Академии» был опубликован его реферат «Войсковая разведка японской армии».

После смещения в ноябре 1938 года В. Ежова новый нарком внутренних дел Л. Берия начал чистку кадрового состава госбезопасности, и в НКВД открылось множество вакансий. В условиях острой нехватки кадров на руководящую работу в органы госбезопасности в конце 1938 и начале 1939 года пришло многочисленное пополнение из партийных, совегских и комсомольских органов, выпускников вузов и слушателей военных академий. Майор Серов попал в их число, и 9 февраля 1939 года был сразу назначен на высокую должность заместителя начальника Главного управления рабоче-крестьянской милиции (ГУРКМ) НКВД СССР.

Благодаря особому расположению Берии карьера Серова развивалась стремительно: уже 18 февраля 1939 года он стал руководителем всей милиции Советского Союза — начальником ГУРКМ НКВД СССР. 15 февраля 1939 года ему присваивается специальное звание майора госбезопасности, а 30 апреля — старшего майора госбезопасности (комдив в армии).

Ответственная должность и незнакомая работа поначалу ошеломила Серова. В начале 1939 года в аппарате НКВД шли постоянные разоблачения прежнего «вражеского руководства», и новый начальник не остался в стороне, приняв активное участие в поисках «врагов».

По воспоминаниям бывшего начальника Управления Рабоче-Крестьянской милиции Казахстана М. Шрейдера, находившегося в 1939 году под следствием в Москве, на один из допросов вдруг явился Серов. Поговорив о пустяках, он бесхитростно объяснил, зачем пришел: «Вот вы, например, очень могли бы помочь мне, новому в органе человеку… если бы разоблачили работников Главного управления милиции, участвующих в вашем контрреволюционном заговоре. Ведь поймите, я чувствую, что окружен врагами, и не знаю их».

Руководителем милиции Серов проработал недолго. 29 июля 1939 года его назначают начальником 2-го Отдела Главного управления Государственной безопасности (ГУГБ) и одновременно заместителем начальника ГУГБ НКВД СССР. В его задачи входила борьба с антисоветскими элементами и враждебными лицами в государственных учреждениях, чекистское наблюдение за наукой, литературой и искусством, борьба против руководителей духовенства, бывших партийных оппозиционеров и т. д. Отдел, руководимый Серовым, назывался «секретно-политическим».

2 сентября 1939 года И.А. Серова назначили наркомом внутренних дел Украины. Через два дня приказом НКВД ему присвоили специальное звание комиссара Госбезопасности 3-го ранга (в армии — комкор).

Оказавшись на Украине, Серов включился в советизацию захваченных СССР польских земель. Он подолгу бывал во Львове и лично руководил арестами и «чисткой» города от «буржуазных и польских националистических элементов». Во Львове он вел вполне светскую жизнь, посещая рестораны и театры.

Работа на Украине сблизила Серова с Н. Хрущевым — тогда первым секретарем ЦК КП(б) У. Впоследствии, когда многие чекисты из окружения Берии были наказаны, их дружба определила карьерный путь Серова, позволив ему выдвинуться в 1954 году на должность председателя КГБ.

Осенью 1939 года И.А. Серов утвердил инструкцию о порядке выселения, которая была одобрена в Москве и применялась при массовых выселениях и арестах в Литве, Латвии, Эстонии в июне 1941 года. Нужно заметить, что он лично руководил операциями по массовой депортации мирного населения.

В январе 1941 года Ивана Александровича избрали депутатом Верховного Совета СССР 1-го созыва от Ворошилов-градской области УССР. Именно тогда Серов прочно вошел в высший круг советской и партийной номенклатуры. 20 февраля 1941 года на XVIII Всесоюзной партийной конференции ВКП(б) его избрали кандидатом в члены ЦК ВКП(б).

После выделения из НКВД СССР Наркомата государственной безопасности 25 февраля 1941 года И.А. Серова назначили первым заместителем наркома. 20 июля 1941 года Наркоматы внутренних дел и государственной безопасности были объединены в НКВД СССР. 30 июля 1941 года Серов стал заместителем наркома — вновь под непосредственным руководством Л. Берии. С ним Серов работал вплоть до декабря 1945 года, когда Берия оставил свой пост в НКВД. По представлению Берии 4 февраля 1943 года Серову было присвоено специальное звание комиссара госбезопасности 2-го ранга (генерал-полковник в армии), при послевоенном переводе сотрудников НКВД и НКГБ на армейские звания 9 июля 1945 года Серов получил чин генерал-полковника.

В 1941 году при эвакуации части аппарата НКВД в Куйбышев и Свердловск И.А. Серов оставался в Москве. 13 октября 1941 года он был назначен начальником охраны НКВД Московской зоны.

К осени 1941 года относится еще одно правительственное поручение Серову, продиктованное неуверенностью Сталина в том, что Москву удастся защитить: предстояло заминировать, а при необходимости — взорвать многие транспортные и промышленные объекты, в том числе метрополитен. В декабре 1941 года И.А. Серову поручили наблюдение за работой созданных 28 декабря специальных лагерей по проверке и фильтрации бывших военнослужащих Красной армии, вернувшихся из окружения и немецкого плена.

27 августа 1941 года приказом НКВД СССР Серов был назначен начальником оперативной группы по выселению немцев из Саратовской области.

В 1942 году И.А Серов дважды ездил в Ашхабад для проведения совещания оперативных работников НКВД, в Архангельскую и Мурманскую области для оказания помощи в оперативной работе местным чекистам. Ему довелось побызать и на фронте: в апреле 1942 года он был направлен в Крым, а осенью — в части, оборонявшие перевалы Кавказского хребта.

В феврале 1943 года Серова командировали в Сталинград для руководства приемом в лагеря военнопленных солдат и офицеров капитулировавших немецких войск.

В 1944 году в прифронтовых районах Серов руководил массовыми арестами и депортацией гражданского населения, активно участвовал в операции по выселению чеченцев и ингушей, крымских татар.

В июле 1944 года Серов руководил арестами на территории Литвы, в августе 1944 года в Люблине занимался подавлением польского национального движения. 7 октября 1944 года И.А. Серов вылетал в Румынию для усмирения вышедшего из-под советского контроля румынского военного командования.

11 января 1945 года И.А. Серов был назначен уполномоченным НКВД СССР по 1-му Белорусскому фронту. Он должен был «проводить необходимые мероприятия, обеспечивающие выявление и арест шпионско-диверсионной агентуры германских разведывательных органов, террористов, участников различных вражеских организаций, повстанческих групп, независимо от национальной принадлежности и гражданства».

2 мая 1945 года И.А. Серов был назначен заместителем командующего 1-м Белорусским фронтом по делам гражданской администрации.

Приказом НКВД от 4 июля 1945 года И.А. Серов был назначен уполномоченным НКВД СССР по группе советских оккупационных войск в Германии (ГСОВГ). В то же время он работал заместителем Главнокомандующего ГСОВГ Г. Жукова по вопросам гражданской администрации. Серов подчинил себе все советские спецслужбы на территории советской зоны, в том числе и СМЕРШ.

Постановлением Совета министров СССР от 13 мая 1946 года И.А. Серова включили в члены спецкомитета, занимавшегося поисками материалов по реактивной технике и причастных к ее разработке немецких специалистов.

24 февраля 1947 года И.А. Серов был назначен на пост первого заместителя министра внутренних дел и в начале апреля возвратился в Москву. Ему поручили наблюдение за главным управлением пограничных войск, отделом контрразведки в МВД, отделом правительственной связи «ВЧ», управлением войск правительственной связи и специальными отделами — 1-м (учетно-архивным) и 2-м (фондом рассекреченных приказов). В июле 1948 года его обязанности несколько меняются. Он уже не курирует работу подразделений правительственной связи, переданных им из МВД в МГБ и 2-го спецотдела, поскольку вместо них образуется Главное управление по делам военнопленных и интернированных.

К февралю 1951 года, когда милиция, пограничная служба и борьба с бандитизмом были переданы в МГБ, И.А. Серов стал заниматься в основном лагерной и хозяйственной сферами. В его обязанности входит курирование: Главного управления лагерей, Главного управления по делам военнопленных и интернированных, Главного управления военного снабжения, Тюремного управления, Хозяйственного управления, 1-го спецотдела, отдела контрразведки в МВД, отдела перевозок, автотранспортного отдела, юридической части МВД и Главного арбитража. В январе 1953 года ему дополнительно поручается курирование Главспецнефтестроя, особого дорожностроительного корпуса и отдела ведомственной охраны. Помимо постоянных бывали и разовые поручения: так, 10 марта 1952 года И.А. Серов был командирован на Волгодонстрой до ввода в действие канала. Руководя «армией» заключенных, он добился выполнения намеченного графика работ.

В марте 1953 года МВД и МГБ были объединены в одно министерство во главе с Л. Берией. Заместителями он выбрал Б. Кобулова, С. Круглова и И. Серова. Серов отвечал за работу 6-го управления МВД (контрразведка на транспорте, Главного управления милиции, Управления службы местной противовоздушной обороны, Главного управления пожарной охраны, отдела по контролю и инспектированию ВОХР и тюремного управления).

События июня 1953 года круто изменили судьбу И.А. Серова. Задумав отстранить от руководства и арестовать Л. Берию, Е. Маленков и Н. Хрущев заручились поддержкой верных людей в МВД. Маленков прекрасно знал Круглова еще по совместной работе в 1938 году в аппарате ЦК, его выдвинул на ответственную работу в НКВД. Хрущев, в свою очередь, мог положиться на Серова. Серов и Круглов без колебаний стали на сторону участников заговора против Берии. План удался. Ничего не подозревавший первый заместитель председателя Совета министров, член президиума ЦК КПСС и министр внутренних дел был арестован и обезоружен прямо на заседании президиума ЦК КПСС. После ареста Берии заседание президиума ЦК КПСС продолжилось, на нем Круглов был утвержден министром внутренних дел, а Серов — его первым заместителем. Теперь Серов по праву считался вторым человеком в МВД. По новому распределению обязанностей ему поручалось курирование 2-го главного управления (разведка), 3-го Управления (военная контрразведка), 6-го управления (контрразведка на транспорте), 7-го управления (оперативное), тюремного управления, специальных отделов — 1-го (архивно-учетный), 3-го (изготовление документов), 4-го (радиоконтрразведка), 5-го (изготовление средств оперативной техники), отдела «С» (спецсвязь и комендатуры МВД). Круг его обязанностей включал только руководство важнейшими подразделениями госбезопасности — это был серьезный шаг к назначению первым чекистом страны.

Указом Президиума Верховного Совета от 13 марта 1954 года был образован КГБ при СМ СССР, а его председателем назначен И.А. Серов. Согласно решению ЦК. на КГБ возлагалась главная задача: «В кратчайший срок ликвидировать последствия вражеской деятельности Берии в органах Государственной безопасности и добиться их превращения в острое оружие нашей партии, направленное против действительных врагов нашего социалистического государства, а не против честных людей».

В июне 1954 года И.А. Серов провел всесоюзное совещание руководящих работников КГБ, на котором разъяснил новые задачи «органов», их роль и место в обеспечении безопасности страны. На совещании выступил Первый секретарь ЦК КПСС Н. Хрущев. После его речи высказался Серов: «Вы убедились, насколько т. Хрущев глубоко знает нашу работу и насколько четко, предельно ясно дал указание по агентурнооперативной работе. Вот что значит человек громадного ума и большой практики. Ведь многие из вас работают по 10–15 лет, а иной раз скатываются на всякие глупости. Поэтому вы должны четко, ясно помнить все указания, которые были даны т. Хрущевым».

Выполняя решения руководства, И.А. Серов провел чистку аппарата госбезопасности, уволил и лишил званий сторонников Берии. В феврале 1956 года он доложил в ЦК КПСС об увольнении из КГБ за период с марта 1954 года 16 тысяч сотрудников, как не внушающих политического доверия, злостных нарушителей социалистической законности, морально неустойчивых, карьеристов. В справке к июньскому пленуму ЦК КПСС 1957 года Серов писал о том, что уволено 18 тысяч, в том числе более 2300 сотрудников — за нарушение советской законности, злоупотребление служебным положением и аморальные поступки. Кроме того, 40 бывших работников органов госбезопасности были лишены генеральских званий. Заменены почти все руководящие работники главных управлений, управлений и отделов центрального аппарата. На эти должности ЦК КПСС направил более 60 человек с руководящей партийной и советской работы. За проявленное усердие 8 августа 1955 года И.А. Серову было присвоено звание генерала армии.

На XX партийном съезде в феврале 1956 года Серов был избран в члены ЦК КПСС, он также избирался депутатом Верховного Совета РСФСР 4-го (1955–1959) и 5-го (1958–1962) созывов.

В ноябре 1956 года И.А. Серов участвовал в подавлении народного восстания в Венгрии. События в Венгрии и Польше напугали руководство КПСС, и весной 1957 года Хрущев на встрече с писателями заявил: «Если кто думает сделать так, как в Венгрии, — в порошок сотрем». Серов четко уловил новую установку, и в 1957 году КГБ произвел рекордное количество арестов за «контрреволюционные преступления».

Доверие Хрущева Серов оправдывал везде, даже в зарубежных поездках. В конце 1955 года Н. Булганин и Хрущев, отправляясь в месячную командировку в Индию, Бирму и Афганистан, для обеспечения «личной безопасности» взяли с собой И.А. Серова. Он также сопровождал их в мае 1956 года во время поездки в Великобританию, и в июне 1957 года — в Финляндию.

Последний свой служебный визит за границу в качестве Председателя КГБ И.А. Серов нанес осенью 1958 года в ГДР.

Один из руководителей СВР, В. Кирпиченко, так вспоминал о нем: «Небольшого роста, быстрый в движениях, Серов не мог подолгу сидеть на одном месте и доставлял много хлопот охране… От него исходили флюиды нервозности и непостоянства. Иногда оперработники с оттенком иронии говорили, что он и внешне, и по характеру похож на генералиссимуса Суворова, что, конечно, доходило до ушей Серова и, надо полагать, доставляло ему большую радость… Когда кампания по разоблачению Берии и чистке чекистских рядов несколько утихла, Серов начал заниматься и делами разведки, которые находились в запущенном состоянии вследствие волюнтаристских действий Берии…» Встречался с ним и Кирпиченко. «Разговор носил формальный характер. Серов высказал ряд общих, уже набивших оскомину рекомендаций, вроде того, что нужно много работать, проявлять инициативу, вербовать агентуру, направлять информацию и так далее… Обмениваясь после встречи мнениями о председателе КГБ, мы дружно отметили его неосведомленность в вопросах внешней политики, небогатый словарный запас, а то, что он представлял себе египтян чернокожими африканцами, нас просто шокировало… В связи с уходом Серова с поста председателя никто в КГБ особых сожалений не высказывал, а начальник разведки А.М. Сахаровский даже вздохнул облегченно, выразив надежду, что с новым руководителем легче будет договариваться по всему кругу вопросов деятельности разведки».

Неожиданно 8 декабря 1958 года указом Президиума Верховного Совета СССР И.А. Серов был освобожден от обязанностей председателя КГБ при СМ СССР и через два дня назначен начальником Главного разведывательного управления — заместителем начальника Генерального штаба ВС СССР. Для Серова это стало явным понижением, однако в решении Президиума ЦК КПСС от 10 декабря 1958 года новое назначение объяснялось необходимостью укрепления руководства ГРУ и говорилось о сохранении за ним прежнего денежного содержания.

Что же послужило причиной освобождения И.А. Серова с должности председателя КГБ? Причастность к наиболее ужасным сталинским преступлениям не была ни для кого секретом, строго наказывать Серова за это Хрущев не собирался, но и оставлять на должности председателя КГБ тоже не хотел. Хрущев стремился отмежеваться от карательной службы и ее мрачного прошлого. По его мнению, настало время реформировать КГБ, уменьшить численность, изменить структуру, смягчить карательную политику комитета. Вероятно, Хрущеву не нравился ведомственный патриотизм Серова и его нежелание сокращать аппарат КГБ. Хрущев полагал, что КГБ должен руководить функционер, безропотно выполняющий любые партийные решения. На должность председателя КГБ был назначен 25 декабря 1958 года А. Шелепин, возглавлявший до этого отдел партийных органов ЦК КПСС по союзным республикам.

На посту начальника ГРУ И.А. Серов не пользовался большим авторитетом и влиянием. Военные разведчики были невысокого мнения о его профессиональной подготовке, считая главным его достижением умение арестовывать, допрашивать и расстреливать. По мнению генерал-полковника А. Павлова, «генерал Серов… показал себя слабо знающим работу военной разведки и субъективно подходившим к решению оргштатных и кадровых вопросов. У меня лично складывалось впечатление, что Серов был более занят вопросами своих личных взаимоотношений с высшим руководством страны, чем проблемами повседневной работы военной разведки».

Объективности ради все же следует отметить, что именно в бытность Ивана Александровича Серова на должности начальника ГРУ был сделан весомый вклад в обеспечение безопасности стран — участниц Варшавского Договора. Все усилия были направлены на улучшение всестороннего сотрудничества и координации действий в области обороны, принятие согласованных мер. необходимых для того, чтобы оградить мирный труд народов, гарантировать неприкосновенность их границ и территорий и обеспечить защиту от возможной агрессии.

Для реализации этих задач в структуре Варшавского Договора были созданы соответствующие политические и военные органы, включая разведывательные. Тесное и плодотворное сотрудничество осуществлялось между разведывательными службами ГДР, Польши, Чехословакии, Венгрии, Болгарии и СССР. Основные усилия разведки стран Варшавского Договора были направлены на изучение оперативного оборудования театров военных действий, численности, боевого состава, вооружения и боевой техники вероятного противника, а также его возможные планы ведения боевых действий и др.

Вспоминает генерал-лейтенант Г. Долин: «В 1958 году начальником ГУ был назначен снятый с должности председателя КГБ генерал армии И.А. Серов. Личность одиозная, широко известная не только в Вооруженных Силах, но и во всей стране. Для Министерства обороны и ГРУ это был “не подарок”. При этом все понимали, что Серов пришел в ГРУ не работать, а дослуживать.

Взаимопонимания и слаженной работы со своими заместителями у него не было с самого начала, а вскоре с некоторыми из них возникло прямое противостояние. Что касается Министерства обороны и Генерального штаба, то его там просто терпели, предпочитали “не связываться”. И ждали его ухода.

Конечно, так продолжаться долго не могло. Разрядку ускорило “дело Пеньковского”. В 1963 году И.А. Серов был снят с должности… Вскоре он был уволен из Вооруженных Сил. Серов возглавлял ГУ около пяти лет, кроме вреда делам и престижу военной разведки его пребывание на этом посту не принесло ничего».

Еще в январе 1963 года Серов почувствовал нависшую над ним опасность и попытался объясниться в заявлении в президиум ЦК КПСС. Однако расследование КГБ дела Пеньковского показало, что обширная информация, переданная англичанам, была получена в результате знакомства и частых посещений Пеньковским домов И. Серова и главного маршала артиллерии С. Варенцова.

По некоторым свидетельствам, Хрущев не хотел строго наказывать преданных ему Серова и Варенцова. С должности начальника ГРУ И.А. Серов был снят 2 февраля 1963 года, 7 марта разжалован до генерал-майора и 12 марта лишен звания Героя Советского Союза «за притупление политической бдительности» в связи с арестом Пеньковского.

После снятия с должности начальника ГРУ И.А. Серов был назначен помощником командующего Туркестанским военным округом по учебным заведениям, с августа 1963 года занимал такую же должность в Приволжском ВО.

В апреле 1965 года он был исключен из КПСС «за нарушения социалистической законности и использование служебного положения в личных целях», а приказом МО СССР от 1 сентября 1965 года — уволен из Вооруженных Сил по болезни.

Снятие Хрущева в октябре 1964 года с поста Первого секретаря ЦК обрадовало Ивана Александровича, он попытался выйги из опалы и вернуться из Куйбышева в Москву, написав за полгода восемь заявлений в ЦК Брежневу, но ответа не последовало. Тем не менее Серову удалось возвратиться в Москву, уже как военному пенсионеру.

В своих заявлениях он просил восстановить его в звании генерала армии и вернуть звание Героя Советского Союза, полученное в мае 1945 года. Результат был обратным: 9 апреля 1965 года Комиссия партийного контроля при ЦК КПСС рассмотрела персональное дело И.А. Серова и исключила его из партии «за нарушение социалистической законности и использование служебного положения в личных целях».

С приходом к власти Ю.В. Андропова в 1982 году, М.С. Горбачева в 1985-м, И.А. Серов обращался с заявлениями в политбюро ЦК КПСС с просьбами снять с него взыскания, но не одна из них не была удовлетворена.

Иван Александрович Серов награждался шестью орденами Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, орденом Суворова 1-й степени, двумя орденами Кутузова 1-й степени. Лишен всех правительственных наград Указом Президиума Верховного Совета СССР 12 марта 1963 года.

Умер И.А. Серов 1 июля 1990 года в Москве. Ни одна газета о его смерти не сообщила.