Опальный герцог

Глава 8 Убийца в темном переулке

— Ваше величество, маг исчез!

В тот момент, когда я спустился в подвал, меня встретила нечто, что заставило мои чувства взволнованно колыхаться. Гвардейцы собрались в небольшой комнате, где раньше держали заключенного мага. Мой верный советник и капитан гвардии, Иван, стоял у входа, его лицо отражало серьезное беспокойство.

— Ваше величество, это было нечто абсолютно непостижимое, — произнес Иван с суровым выражением. — Маг, которого мы содержали здесь, исчез, он словно испарил стену. Мои люди бессильно стояли и ничего не могли предпринять, чтобы предотвратить это.

Я приблизился к клетке, где раньше находился заключенный маг. Внутри не было ничего, кроме оставшихся следов огромной дыры в стене, как будто ее прожгли смертельно горячим пламенем. Осколки камня лежали разбросанными по полу, и вокруг них витал запах расплавленной породы.

— Какая это магия? — спросил я, содрогнувшись от волнения. — Вы же должны были надеть на него антимагические наручники!

— Да, ваше величество, мы сделали это, — ответил один из гвардейцев. — Но это было нечто невиданное, невероятное. Маг каким-то образом сумел применит заклинание, и стена просто растаяла.

Тревога охватила все мое тело. Этот маг, которого я намеревался допросить, мог владеть не только ценной информацией о таинственных убийствах в провинции, но и сам быть замешанным в них. Но теперь он находился на свободе, и его секреты могли быть унесены с ним, как пыль на ветру. И мало того, он мог затаить обиду на меня и попытаться отомстить.

Я обернулся к капитану гвардии Ивану.

— Нам надо найти его, как можно скорее. Он не мог уйти далеко. Заблокируйте все выходы из замка и отправьте разведку в ближайшие деревни. Нам надо выяснить, где он находится.

Иван кивнул и отдал приказы своим гвардейцам, но в глубине души меня охватило чувство, что магия, которую он применил, была необыкновенной, и задача найти и допросить этого мага стала куда более сложной и загадочной.

После нескольких часов нахождения дома я покинул свое величественное поместье, и взял путь к престижной гостинице «Серая Куница». Она находилась на окраине города и путь туда был неблизкий.

В моем внутреннем мире царило беспокойство, но совет магната Фонарева оказался слишком критическим, чтобы просто игнорировать его. Поэтому, несмотря на дурную дорогу, я несся к гостинице, полагаясь на четверых отважных гвардейцев, которые сопровождали меня, стойко охраняя мою безопасность. Неустойчивая обстановка в городе делала эту меру необходимой для меня.

Когда наша карета, пронесшись по тракту, наконец достигла места назначения, я вступил в роскошное здание гостиницы и направился к приемной. Внимание моего взора приковала молодая женщина, возвышающаяся над стойкой.

Вежливо, с моим обаянием мирового путешественника, я обратился к ней:

— Здравствуйте, сударыня. Я прибыл, чтобы встретиться с Ясоном Барышниковым. Вы можете помочь мне в этом вопросе?

Девушка ответила на мои слова легкой улыбкой и взором, полным доброжелательности:

— К сожалению, господин, хозяина гостиницы Барышникова у нас уже давно не видели. Возможно, он ушел на некоторое время. Могу я помочь вам чем-то еще?

Чувствуя, что мои тревожные мысли усиливаются, я решил продолжить разговор:

— Вы уверены, что он не находится здесь? Возможно, он прячется от посторонних глаз, после произошедших событий?

Девушка усмехнулась, словно имея свои собственные тайны, и ответила:

— Нет, господин, я уверена. Если бы хозяин был здесь, я бы точно знала об этом.

Я заметил намек на возможное знание ею большей информации, чем она мне сообщает. Ответив на ее вопрос о моем имени, я узнал ее имя и попытался смягчить обстановку:

— Анна, вы так чудесно улыбаетесь. Может быть у вас найдется время для небольшой беседы за чашечкой чая с вашим гостем?

Анна покраснела, но быстро пришла в себя и согласилась:

— Почему бы и нет, господин. Чашечка чая звучит замечательно. — Мы направились в уютный уголок гостиницы, и я надеялся, что в ходе этой беседы Анна раскроет передо мной больше информации о Ясоне Барышникове и его возможной роли в тех событиях, которые так сильно беспокоили меня.

После того как мы устроились за столиком, Анна, с её непередаваемой грацией, предложила чай, принесенный на антикварной подносе. Я наслаждался каждой мгновеньем, не торопясь, исследуя этот завораживающий интерьер в поисках каких-либо следов.

Моя внимательность скользила по деревянной мебели, украшениям на стенах и гармонии в цветовой палитре комнаты, и в каждой детали я искал ответы.

Когда нашлось подходящее мгновение, я решил начать диалог. Мой голос звучал умиротворенно, словно внушая доверие:

— Анна, не могли бы вы рассказать мне больше о Ясоне Барышникове? Вы, случайно, не слышали что-нибудь о его участии в Совете семерых или о таинственной гибели семьи Свиридоновых? — спросил я, стараясь не звучать слишком навязчиво.

Анна задумалась, её брови слегка изогнулись, затем она пожала плечами:

— Я слышала разные слухи, но, к сожалению, у меня нет конкретной информации. Я всегда стараюсь не вмешиваться в дела наших гостей.

Это было сложно. Я чувствовал, что Анна, возможно, скрывала что-то важное, но понимал, что вытянуть информацию из неё потребует особой ловкости и такта.

— Анна, я пришел сюда с серьезными вопросами. Мне нужно узнать правду о Ясоне Барышникове. Может быть, вы знаете, где его можно найти? — моя манера стала более настойчивой.

Анна поморщилась, её губы стянулись в легкий крен, и видно было, что она колеблется. Наконец, она проговорила:

— Я не знаю, где он находится сейчас, но два дня назад я видела, как он направлялся к старому складу на окраине города. Возможно, вам стоит туда заглянуть.

Мои надежды на то, что я смогу раскроить тайну, укрепились. Я выразил благодарность Анне за предоставленную информацию и завершил это свидание, закончив чашечку чая. Теперь мне предстояло отправиться к старому складу, и начать разгадывать пазл.

После нашего длительного разговора, положившего начало новой эпохе в наших отношениях с Анной, я плавно встал из-за уютного столика. Мой взгляд опять скользнул по Анне, словно она была воплощением элегантности и тайны этого места. Нежно улыбнувшись, словно намереваясь дарить свою улыбку лишь особенным моментам, я произнес:

— Спасибо, Анна, за вашу бесценную доброту и полезную информацию. Ваша непередаваемая красота и обаяние лишь подчеркнули великолепие этого разговора. Думаю, мы еще встретимся.

Её лицо озарила невероятная нежность, и в ответ она произнесла:

— Вы слишком добры, господин. Если у вас появятся еще какие-либо вопросы или вы решите вернуться, знайте, что я всегда готова оказать помощь.

В итоге, я, окончательно выбравшись из помещения, оказался в таинственном переулке, поглощенном ночью, густой и загадочной. Все вокруг меня было погружено в мрак, и единственным источником света служила бледная луна, едва проливающая свой свет на мой путь.

В углу улицы терпеливо стояла карета, готовая привести меня домой после завершения моих дел. С мужеством, поддерживаемым четырьмя верными охранниками, которые были готовы биться до конца ради моей защиты, я начал приближаться к месту ожидания.

И вдруг, как незаметное дуновение ветра, по этой темной и уединенной улочке пронеслась невидимая угроза. Мои охранники моментально насторожились, и их внимание было напряжено до предела. Но не было ни малейшего объяснения этому странному чувству опасности, которое окутало нас.

Внезапно, из глубин ночи раздался едва слышный шепот

— Шшшшаа!

И в этот зловещий момент из темноты мгновенно вырвалась стремительная фигура, не оставляя никаких сомнений, что она направляется ко мне. Я стоял как прикованный к месту, потерянный в этой ночной сказке с элементами кошмара. Тень двигалась со смертельной скоростью, оставляя за собой лишь мгновение для реакции.

Атакующий вытащил короткий клинок и с легкостью совершил три метких удара, которые оставили глубокие порезы на запястьях моих охранников. Кровь струилась из их ран, и от боли они издавали стоны, отступая назад, не в силах вынести агонии, которую им пришлось пережить.

Мои верные гвардейцы, обладавшие непоколебимым мужеством, могли бы встать на мою защиту, но они не стали этого делать. Так как мой отец подарил мне бойцов, которые, безусловно, были далеки от совершенства. Они, однако, были умными и решительными: поняв, что они никак не могли противостоять мистической и мрачной фигуре, явившейся перед нами. Они оценили свои жизни выше моей и осторожно отступили, стараясь оставаться на ногах, даже несмотря на кровоточащие раны.

И вот, как в фильме, я остался один на один с неизвестным и угрожающим соперником. Среди тишины, охваченной напряжением, я различил звуки ужасного скрежета клинка, а из густой тьмы прозвучал призрачный шепот:

— Умри имперский аристократишка!

У меня была уверенность в том, что передо мной молодой соперник и он не представлял серьезной угрозы. Но, как всегда, первое впечатление иногда обманчиво, и за этим именем могло скрываться гораздо более темная и драматическая история.

Острое лезвие медленно, но неотвратимо двигалось вперед, приближаясь к моей груди. Оно сверкало холодным металлом, как звезды на бескрайнем ночном небе. Стоя в том мгновении, перед лицом неизбежной смерти, меня охватила ледяная дрожь, и я словно окаменел в этот момент, не способный двигаться ни вперед, ни назад. Все мои чувства и мысли сконцентрировались лишь на этом мгновении.

Подосланный убийца, с мерзкой ухмылкой на своих губах, медленно приближался и пристально наблюдал за всей этой драмой. Его глаза сияли жаждой зла, как будто он наслаждался каждой секундой этой ситуации, словно это было зрелищем, которое он долго ждал и теперь достигло своего заветного апогея.

Внезапно, в тот решающий момент, когда клинок его кинжала уже угрожающе приближался к моему телу, внутри меня пробудились инстинкты выживания. Мгновенно я совершил невероятно быстрое и точное движение, отступив на полметра, избегая того смертоносного прикосновения, которое могло оказаться последним.

В этот же момент моя рука мгновенно метнулась к поясу, где находилась длинная фамильная сабля. Это оружие было чем-то большим, чем просто сталь и кожа; оно было продолжением моей собственной воли и опыта. Я поднял его, словно волшебный жезл, и с легкостью перехватил атаку противника, будто танцуя с ним.

В тот момент, когда враг, израсходовавший множество сил в неудачной атаке, моя собственная энергия преобразилась в бурю. Его движения были неуклюжими, а моя скорость реакции граничила с мгновенностью. В этот момент сущности наших жизней переплелись, словно вихрь столкновения времен.

Звук моей сабли, мастерски выкованной и доведенной до совершенства, разнесся вокруг нас, наполняя воздух звучанием, духового оркестра. Гармония и битва, страсть и опасность, все это было слито в этот момент.

Мой враг, смелый и искусный, не имел времени увернуться от моего молниеносного нападения. В его глазах мелькнуло удивление и недоумение перед неожиданным ураганным порывом моего клинка, оглушительно рычащего, словно грозный тигр, полный необузданной мощи.

Он стоял неподвижно, пораженный моей уникальной силой и непревзойденным мастерством. Никто не мог бы предположить, что человек из привилегированной семьи, окруженный свитой охранников, обладал такой удивительной силой и мастерством.

Слов не требовалось, чтобы понять глубокое удивление, которое обуревало мою жертву. Его губы молчали, но глаза в недоумении искали ответов. Глядя на меня, он чувствовал, что стоит перед тем, с кем столкнуться несметно опасно.

Время замедлило свой ход, и в последние секунды его сознания, он осознавал, что встретился с воплощением смерти. Инстинкты подсказывали ему уйти, избежать этой опасности, но его усилия оказались напрасными.

Через мгновение моя сабля, словно продолжая движение собственной воли, пронзила его грудь, и красная жидкость начала медленно обливать его одежду, создавая живописные абстрактные узоры, которые становились кровавой симфонией.

Я хладнокровно извлек свой клинок из его тела, не проявляя ни малейшей эмоции, будто выполняя обыденное дело. Этот бой был всего лишь частью сложной шахматной игры, где мои ходы приводили к неотвратимой победе.

Вытерев клинок об одежду павшего врага я вложил его обратно в ножны.

— Проведите меня обратно к карете, — произнес я, махая рукой гвардейцам, стоявшим на безопасном расстоянии. Я вошел в карету, опустив занавески на окнах. Внутри я оставался спокойным и невозмутимым, словно прошлое несчастье никак меня не затронуло.

«Но кто мог подослать убийцу? Хозяин гостиницы, которого вдруг не оказалось на месте… Или за мной следить кто-то еще?»

Мои гвардейцы и кучер, бросая взгляды на безжизненное тело убийцы, испытывали смешанны чувства — изумление и ужас. Молча они поднялись на своих лошадей и последовали за каретой.

Кучер решительно щелкнул хлыстом, и карета медленно начала двигаться. Я, сидя на высокой подушке, казался спокойным властелином, погруженным в собственные размышления. Мое лицо оставалось безразличным, глаза закрытыми, словно за исключением меня в мире больше ничего не существовало.

Во время схватки мои инстинкты и навыки взяли верх, и я действовал автоматически, без размышлений. Но когда я понял, что убийца собирался уйти, я осознал, что не могу допустить его бегства. Моя мускульная память, приобретенная благодаря модифицированной сабле, взяла верх, и она помогла мне действовать механически, без внутренних колебаний.

Этот противник не имел шансов на выживание.

Карета медленно двигалась по извилистой дороге, покрытой слоем мягкой пыли. Уже прошло полчаса с того момента, как наш конный экипаж покинул окрестности гостиницы. Сегодня я решил не идти на склады о которых мне говорила Анна.

Во-первых это могло быть слишком опасно, учитывая какие у меня оказались охранники. А во-вторых она могла просто ввести меня в заблуждение по приказу своего хозяина.

Поэтому я приказал кучеру возвращаться домой.

В это уединенное мгновение, когда мой взгляд скользнул по безжизненным полям, до меня дошел отдаленный шум топота копыт и грохот колесницы. Он пронесся сквозь тишину, будто будил меня из глубоких размышлений.

Мои глаза устремились к окну, и в нем раскрылась удивительная картина. Карета, которая мчалась сзади под светом луны, представляла собой настоящее произведение искусства. Ее белоснежные лошади, мощные и грациозные, с легкостью тянули роскошный экипаж, украшенный изысканным серебристым цветочным орнаментом. Даже издалека можно было разглядеть детали, делающие эту карету непередаваемо изысканной.

Ветер приносил от кареты слабый, но явно узнаваемый аромат дорогих духов, создавая атмосферу роскоши и изыска. В то время как мы путешествовали в скромном конном экипаже, эта карета выделялась исключительностью своего внешнего вида.

Несмотря на мою изумленность красотой кареты, четверо гвардейцев были настроены бдительно и готовы к действию. Видимо они чувствовали себя виноватыми после событий в переулке возле гостиницы. Хотя я для себя уже решил, что отныне они будут только сторожить особняк, но никак не сопровождать меня в поездках.

Для охраны себя мне следовало найти более умелых воинов. Например мне подошла бы та четверка охотников на монстров из таверны. Вот только я не знал, кто они на самом деле. Ведь маг из их команды сбежал, что лишь усиливало мои подозрения об их причастности к убийству семьи Свиридоновых.

Но пора было возвращаться к карете, которая явно преследовала нас.

Нечто в поведении этой белоснежной кареты вызывало во мне тревожные мысли. Она двигалась намного быстрее нашего экипажа, и мои глаза заметили, что они двигаются без фонарей. Ночью вне города, без света фонарей, передвигаться было чрезвычайно трудно и опасно. Мне это не нравилось, и в этот момент мои опасения начали расти.

Один из гвардейцев выразил наши общие опасения:

— Что-то тут не так. Как-будто они не хотят, чтобы их заметили в темноте.