Опасная игра

5

У Вайолетт возникли нешуточные проблемы. Она с превеликим трудом сопротивлялась сигналам, посылаемым Сэмом. Он флиртовал — его глаза, рот, руки, голос — весь арсенал средств обольщения был задействован.

Но почему? Ведь сначала она ему абсолютно не понравилась. Что вызвало эту перемену в нем по отношению к ней?

Проблема была в том, что Вайолетт не могла заставить себя не реагировать на Сэма Крейка, как на мужчину. Стоило ему улыбнуться, как ее сердце начинало биться чаще. Она пила слишком много вина, пытаясь то ли охладить свой пыл, то ли смочить постоянно пересыхающее горло. Паровая рыба с соей под устричным соусом не могла погасить ощутимое потягивание внизу живота.

Он окончательно захватил ее мысли. Если раньше она могла хоть немного контролировать ситуацию, то сейчас последний бастион был разрушен. Даже то, как Сэм ел, казалось ей привлекательным. Возможно, его взгляд при этом красноречиво свидетельствовал, что с не меньшим аппетитом, он попробовал бы и ее саму, и съел бы с жадностью голодного волка.

Самое ужасное для Вайолетт было то, что ее к нему тянуло. Причем, неудержимо. Никогда в жизни она не имела случайных связей, отношения на одну ночь были не для нее. И сейчас собственные желания ее пугали. Ей хотелось оказаться в объятиях этого мужчины, почувствовать властные руки, ощутить его агрессивную силу.

Неужели он действительно заинтересовался ею, как женщиной?

Это было так странно, что она не могла поверить. Но понимала, что ей всегда хотелось оказаться рядом именно с таким возлюбленным — опытным, страстным, умелым, неотразимым. И вот — есть шанс попробовать! И пусть это будет безнравственно, но зато так притягательно, ведь запретный плод сладок!

Нельзя сказать, чтоб ей было плохо с Робертом, но думать об этом сейчас она не хотела, понимая, что все с нею происходящее — это предательство по отношению к нему. Что ж, пусть так и будет. В их чувствах друг к другу не было ярких красок, не было всепоглощающей страсти. А ей именно этого всегда не хватало.

И вот сейчас за столиком с ней сидел тот, кто мог дать ей все, в чем она нуждалась и что желала получить от мужчины. Почему же не воспользоваться этой возможностью? В конце концов с Робертом все было кончено, что бы тот ни думал по этому поводу. И кому она может причинить боль? Только себе.

Кроме того, разочарование, если предположить, что оно впоследствии наступит, могло бы излечить ее от фантазий. Не исключено, что это позволило бы ей позже наладить отношения с Робертом или с кем-то другим. Прекратив витать в облаках, она попыталась бы найти свое счастье на земле.

Наверное, стоило Вайолетт взглянуть на ситуацию со стороны, она сразу поняла бы неправоту таких мыслей. Но рядом был Сэм Крейк, поэтому здравый смысл у нее отсутствовал. Каждый имеет право ошибиться, сделать глупость, размышляла она. Надо хоть раз почувствовать остроту жизни, постоять на краю…

Ее разум разрывался между безумными фантазиями и необходимостью поддерживать разговор. Вайолетт делала вид, что увлечена едой, пытаясь не потерять нить рассуждений своего собеседника. Но мало понимала из того, что он пытался ей втолковать.

— …И все это требует немедленного воплощения! — Сэм, по-видимому, демонстрировал убежденность в своих идеях и упорство в достижении цели. — В Австралии есть своя самобытная культура, здесь много всего интересного и уникального. Мы покажем это и в книгах! Мы будем продавать произведения австралийских авторов — беллетристику, научно-популярные издания. И тем самым внесем вклад в развитие нашего общества.

Он активно жестикулировал, упершись локтями в стол и склонившись к Вайолетт.

— Наша страна прекрасна… — Он сжал кулаки. — Сколько можно играть второстепенную роль в мировой культуре? Австралийские писатели должны стать известными во всем мире! Нам тоже есть, что показать…

— Да вы, похоже, идеалист, мистер Крейк! — заметила она, улыбнувшись.

Ей странно было слышать такое от человека, которого все считали прагматиком. Видимо, в бизнесе он достиг того уровня, когда деньги перестают быть основной целью в жизни, и теперь тратил силы на то, чтоб оставить свой след в истории страны.

— Вот посмотри. — Сэм незаметно перешел на «ты» и, судя по всему, решил во что бы то ни стало убедить ее в своей правоте. — Мы сидим на Бэтмен-стрит, а ты знаешь, в чью честь это место так названо?

— Кажется, в честь одного из основателей города? — не слишком уверенно пробормотала Вайолетт.

— Да! — с готовностью подтвердил Сэм. — Но если говорить о Джоне Бэтмене, то это еще не все. Представь, он заключил сделку с аборигенами, купив у них двести сорок тысяч гектаров земли. За нее было уплачено одеялами, зеркалами и топорами. Сумма оказалась смехотворной — двести фунтов. Ты представляешь? За двести фунтов купить целый штат! Правда, потом сделку признали незаконной. Но какой размах!

— Да, в самом деле, забавная история.

— Забавная! Да об этом роман можно написать! А ведь таких историй было множество.

Она посмотрела на его крепко сжатые кулаки. Этот точно добьется успеха. Не просто пойдет до конца, но и ни разу не отступит ни на шаг, даже не оглянется назад. Сэм Крейк рожден для того, чтобы выигрывать.

— Конечно, если заглянуть в нашу историю, материала для книг окажется более чем достаточно.

— Так ты со мной?

Что он имеет в виду? Только работу? Она не сможет работать с ним так, как с Барфилдом.

— Я думаю, это интересная идея, Сэм.

— Но? — Его острый взгляд проникал в самые глубины ее сознания.

Вайолетт была так возбуждена, что с трудом подбирала слова.

— Я хотела сказать, что продажа книг — не такое простое дело. Очень многие страны ориентированы на собственных авторов, они будут противостоять нашей инициативе. Придется потратить много сил и средств, чтобы преодолеть эту политику ограничений.

Кажется, это ничуть его не испугало.

— Я не боюсь трудностей. Поехали ко мне, я покажу тебе, как собираюсь это сделать.

— Поехать к тебе… С тобой?

Вайолетт была поражена этим предложением. Решение было за ней. Конечно, Сэм говорил о деле, но…

— Это не очень далеко. Я живу за городом, на берегу Порт Филлип Бэй. Возьмем такси. Покажу тебе материалы, которые я собрал, когда поставил перед собой эту задачу.

— Как давно ты это задумал? — Вайолетт старалась оттянуть принятие решения.

— Давно. Я долго ждал момента, когда Пол Барфилд соберется на пенсию. Мне было нужно готовое издательство с налаженными связями и продуманной структурой. И ты, Вайолетт, часть этой структуры.

Наверное, все же Сэм был увлечен ею. Или же она ошибалась, и он говорил только о работе? Может быть, этот хитрец считал, что было бы неплохо совместить два вида отношений? При его взглядах на жизнь, такое вполне возможно. Но если сегодня пойти у него на поводу, то как работать с ним, начиная с понедельника?

Крейк позвал официанта и отдал ему кредитную карточку, чтобы оплатить счет. Время уходило, а Вайолетт никак не могла решить, что ей делать. Страх перед переменами боролся в ней с искушением.

Он улыбнулся. Его улыбка подействовала на нее гипнотически. И сказал всего три слова:

— Пойдем со мной.

Но они мгновенно разбудили в ней все ее тайные желания.

— Хорошо. — Вайолетт с удивлением услышала собственный ответ.

Его улыбка стала еще шире.

— Я знал, что ты согласишься.

Понимает ли Сэм, что делает с ней? Какую бурю он поднял в ее душе? Она никогда в жизни не была так взволнована. Но все еще пыталась защищаться.

— Я ведь не единственная, кого ты пытался привлечь на свою сторону, не так ли?

— Что-то подсказывает мне, что мы станем непобедимой командой, Вайолетт.

Последняя защита была сломлена без всяких усилий с его стороны.

Официант вернулся с кредитной карточкой и чеком. Формальности были улажены в считанные секунды. Вайолетт быстро поднялась, пока Сэм не успел подать ей руку. Почему-то ей казалось важным не позволить ему коснуться ее руки.

Последние сомнения шевельнулись в ее душе, но было слишком поздно передумывать.

Пока они двигались между столиков к выходу, он даже не пытался взять ее под руку, все еще соблюдая видимость деловой встречи. И с увлечением продолжал рассказывать о своих планах, и о роли Австралии в мировой культуре. У нее уже не было сомнений в том, что Сэм Крейк прав. Она только не знала, сможет ли быть в его команде.

Вайолетт, вообще с трудом понимая, что с ней происходит, послушно следовала за новым шефом по набережной, садилась рядом с ним на заднее сиденье такси. Все эти внешние проявления не могли отвлечь ее от размышлений. Кем является для нее Сэм Крейк? Это что — подарок небес? Или явление змея искусителя?

— О чем ты там задумалась? Улыбаешься, словно Джоконда.

Столь резкий переход от делового разговора к личному замечанию привел ее наконец в чувство. Что бы ему ответить? Не говорить же правду! — подумала она.

— Вот ты упомянул об аборигенах, а я вспомнила их обычай: считается, что у женщин есть право на тайну, которая не подлежит разглашению, — хитро прищурилась Вайолетт.

Сэм рассмеялся, заставив ее сердце снова биться чаще.

— И почему женщины так любят таинственность?

Ответ сорвался с языка раньше, чем Вайолетт успела подумать, как он может быть истолкован.

— Просто это попытка получить хоть толику власти в мире, в котором лидируют мужчины.

— Тебе не хватает власти?

Тем временем такси проезжало недалеко от ее дома. Казалось бы, все сказано. Можно попросить шофера остановить машину, попрощаться и уйти.

— Есть много вещей, которые я не могу контролировать.

Вайолетт боялась смотреть ему в глаза.

— Нет ничего приятного в том, чтобы держать все под контролем, — сказал он. — Жизнь сразу становится пресной и скучной.

Вайолетт задумалась. Ее выбор сделан. Хотя, если честно, то и выбора у нее не было. Теперь же она пыталась найти оправдание тому, что так и не вышла из машины. Интересный разговор — это достаточная причина?

— Так вот почему ты хочешь нарушить привычное положение вещей в издательском деле? Чтобы жизнь была интереснее?

— Что еще может желать дикарь, кроме завоевания новой территории?

— Завоевать новую женщину!

Вайолетт снова высказалась раньше, чем успела подумать. Этот резкий выпад придал ей смелости заглянуть в его глаза. Сэм спокойно выдержал ее взгляд.

— Искать лучшего партнера — это задача обоих полов, разве нет?

Разумеется, в этом он был прав. Но в жизни все совсем не так просто, как ему хотелось бы.

— Твоя биография была полна ошибок и чужой боли, Сэм?

— Я думаю, ты причинила куда больше страданий Роберту, чем когда-либо доставлял женщинам я сам. Мне, по крайней мере, никогда не приходило в голову давать им надежду на длительные и серьезные отношения.

— Но ведь за все надо платить, иногда за надежду платят душевной мукой.

Сэм Крейк покачал головой.

— Лучше быть одиноким, чем платить такую цену.

Все смешалось в голове у Вайолетт. О чем он сказал? Что настало время платить? Или что она не должна надеяться на длительные отношения?

Не так уж много людей любит одиночество. Наверняка у Крейка есть множество друзей или хотя бы знакомых, всегда готовых составить ему компанию. Вайолетт подозревала, что ему просто никто не нужен. Единственное, зачем ему может кто-то понадобиться — это удовлетворение его мужских потребностей. Значит, она для него — женщина на одну ночь. Даже несмотря на то, что еще не дала своего согласия. Окончательного согласия. Или дала?

— Знаешь, я никогда ничего не читала о твоей семье. Может, расскажешь?

— Я родился в местечке Кубер-Педи. Отец работал на опаловых шахтах.

— Ты — единственный ребенок?

Он ухмыльнулся.

— Да уж, единственный… Крейки могли бы заселить весь мир! Я был седьмым среди одиннадцати братьев и сестер. Моя мать умерла от почечной недостаточности, так и не успев родить дюжину, о которой мечтал отец. Он был непростой человек. Считал, что все окружающие должны плясать под его дудку. С тех пор как я не захотел соответствовать представлениям отца о моем будущем и сбежал учиться в Мельбурн, в семье меня стали считать паршивой овцой.

— Твой отец жив?

Сэм зло усмехнулся.

— Нет, недавно умер. Но это ничего не изменило. Мои братья и сестры не вспоминают обо мне, а я не вспоминаю о них.

Бунтовщик и изгнанник — вот, оказывается, кто он такой, подумалось ей.

— Прости, — пробормотала Вайолетт, понимая, как это должно быть печально — лишиться семьи.

— Не стоит извиняться. Я чувствую себя, словно узник, сбежавший из-под стражи. Мне не хотелось бы вернуться в заточение.

Странно, но этот рассказ сделал Сэма как будто более человечным в глазах Вайолетт. Сбежавший от тирании отца, вычеркнувший семью из своей жизни, страстно желавший идти той дорогой, которую сам выбрал…

— Спасибо, что сказал мне, — тихо поблагодарила она, понимая, что этот рассказ не предназначался для посторонних ушей. Это был подарок для нее.

— Ты ведь тоже мне о себе рассказала, — еще тише ответил Сэм, как бы подчеркивая, что теперь у них появился общий секрет. Взгляд его красноречиво свидетельствовал о том, что ему бы хотелось, чтоб это было не единственное, что их объединяет.

Сердце Вайолетт опять бешено застучало. Весь вечер она безуспешно пыталась справиться с непроизвольной реакцией своего тела на непреодолимую привлекательность Сэма Крейка. Но сейчас это было что-то другое, нечто большее, чем простые инстинкты. Теперь этот мужчина перестал быть чужим и диким. Ей показалось, что он смог тронуть ее душу тем пониманием, которое еще никто по отношению к ней не проявлял. Даже Роберт…

— Приехали, — объявил водитель.

Сэм расплатился и протиснулся в дверцу.

— Выходи лучше с этой стороны, Вайолетт, давай руку, — сказал он. Затем поддержал ее за локоть и помог сойти на тротуар.

Она больше не избегала его прикосновений, поскольку знала, чем может закончиться вечер, и не боялась этого.

Вайолетт пошла с ним.