Ордин-Нащокин. Опередивший время

1. Документы о подготовке Андрусовского перемирия

В Российском государственном архиве древних актов (ф. 79 «Сношения России с Польшей») хранится коллекция документов о подготовке и заключении Андрусовского перемирия 1667 года, отражающих роль А. Л. Ордина-Нащокина в русской дипломатии того времени. Особенно важными в этом свете представляются документы, опубликованные в 1959 году в журнале «Исторический архив». Первый из них представляет собой условия мира между Россией и Польшей, изложенные Ординым-Нащокиным во время переговоров во Львове литовскому канцлеру Кшиштофу Пацу. В статьях этого договора дипломат излагает аргументы в пользу «союза нерозорванного» между Русью и Польшей, в котором он видел гарантию мира и благополучия не только двух этих государств, но и всей Восточной Европы. Второй документ — доклад царю Алексею Михайловичу, поданный Ординым-Нащокиным после возвращения из Львова. Там он доказывает важность союза с Польшей уже русскому самодержцу и его советникам.

Оба документа доказывают, что Ордин-Нащокин, вопреки мнению ряда ученых, не был сторонником идеи избрания Алексея Михайловича на престол Речи Посполитой. Эта идея, поддержанная боярами во главе с Н. И. Одоевским, долгое время уводила русскую дипломатию на ложный путь, о чем прямо говорил Ордин-Нащокин. Он указывал, что предложение об избрании нужно польским магнатам, чтобы обмануть Россию, помешать ей воспользоваться достигнутыми в ходе войны преимуществами. В противовес этому он выдвигал идею равноправного союза двух государств, направленного против общих врагов — Швеции, Турции и Крыма. По его мнению, Россия могла, заключив союз с Польшей, «шведцкой разрушительной нынешней мир промыслом без войны направить и с остереганьем в вечную крепость привесть».

Текст документов приводится по публикации И. В. Галактионова, осуществленной в 1959 году[67].

№ 1

Список статей, данных литовскому канцлеру Пацу в бытность в Польше российского посла Афонасья Нащокина, касающихся к ближайшему обоих государств примирению. 10 апреля 1663 г.

171 года, апреля в 10 день, великой и полномочной посол дулшой дворянин и наместник щацкой Афонасей Лаврентьевич Ордин-Нащокин ездил княжества литовского к канцлеру к Криштофу Пацу и, будучи у него, говорил о государевых делех с ним тайным обычаем на один и того тайного розговору дал канцлеру Пацу, написав польским письмом, статьи. А каковы написав статьи, канцлеру отдал и в тех статьях пишет:

Тайного розговору для союзу общие статьи объявлены суть: Смоленск со всеми Северскими городами по-прежнему вечным миром к Московскому государству утвердити, что в розоренье московское через войну к Польскому государству было прилучено. А мир был становлен меж теми обоими государствы, только успокоена война, а союзу вечного в помочи от одного другому от посторонних неприятель не учинено было. И за то многие ссоры да войны кровавые проводились и, не стерпев многих досадительств или обид, жалость всегдашния в Великой Росии была о поступленных городех, за что и крове многие проливались. А ныне бы, за помощию всесильного бога по его святой воле, бранный меч вечно отложить и ни за что б крови не всчинались и была (бы) та Северская земля с Смоленском по-прежнему к Великой Росии миром утверждена. И впредь, всякие разрушительные ссоры постерегая, учинить союз нерозорванного вечного миру; а будучи в союзе к прибылем тем обоим государствам в сем объявлении имеять показатися в правде, которые будут. А не учинив соединения от сторонних, прибытков овладеть друг без друга невозможно.

1. Во 167-м году в перемирной записи воелесарского договору[68] в четвертой и в двадцать третьей статьях в свейском миру с Великою Росиею Полуденные Лифлянты Диноборк з городами поступлен к Великой Росии, а с польским ево королевским величеством свейскому ево королевскому величеству не советовать и не умышлять и не наводить на царского величества землю и города никакою недружбою.

И после того во 168-м году в мировой записи оливенского договору в пятой статье те же Полуденные Лифлянты Диноборок з городами поступлены вечно от свойского королевства х Коруне Польской, а те городы держат к Великой Росии, а того после во 169-м году в мировой кардийского договору в свейском миру написано: те же Полуденные Л ифлянты Диноборок з городами оне же свеяно по-прежнему воелесарскому договору вечно поступились к Великой Росии. И в таких ссорных и неправдивых шведцких статьях на них есть явная причина.

2. А как те обои государства Великая Росия и Коруна Польская будут в соединении, могут за такие преступления и непостоянство шведцкое каждо к своему государству за свои шкоды посольским правом и рассудком християнским свое без меча отыскать и взять и посторонне государи присудят без шкоды свое взяти. А шляхта ляфлянские к поступке шведу Лифлянт и не подписались, а и упорством швед не силен того за собою держать.

А тех двух государств [союз] будет страшен и скоро учинит росплату, кому что принадлежит, не побуждая иных своих соседей, с которыми у королевства свейского недружба: се есть с цесарем римским, с королем датцким, с королем английским, с курфирстом брандобурским; и всегда над шведом отмщения ради видеть.

Ате помянутые государи, которые шведцкому королевству в явных давных недружбах, ево царскому величеству в великом доброхотении и в дружбе вечного нерозорванного миру. И нынешнему, даст бог, союзу во всяких государственных делах надежное и крепкое всегда споможение ото всех стран будет.

3. Коруне ж Польской, будучи в союзе с Великою Росиею, будет споможение и прибыли великие в своих краех от волошан и от мунтян и от Семиградцкой земли. Услышит турок союз меж теми великими государствы, будет уступен тех краев в своем владенье. А Коруне Польской спокойно будет ко всяким пожиточным прибылем, а военные погрозы от турка минутца и будет в соседстве склонен и войну свою отложит.

4. Коруне ж Польской, будучи в союзе с Великою Росиею, от хана будет свободно, что з допущения божия тое войны помочь от хана была в Украйне и на курфистра брандыбурского войною наступал и за то хан великую казну, считают, взял на Коруне Польской. Услышит хан союз меж теми обоими государствы, отставит свои великие запросы, а рад будет без шкоды дружбу держать и отдален будет ко всяким страхом от тех обоих государств для их союзу.

5. Коруне ж Польской, будучи в союзе с Великою Росиею, надежно будет дружба почитать курфистра брандыбурского для того, его царскому величеству он, курфистр, верен будучи, нерозорванные вечные дружбы присягал во 165-м году[69]. И что ныне от Коруны Польской курфистр домогаятца Энбленга и то может дружбою обойтися, не допустив до какова лиха и до противности.

6. Коруне ж Польской, будучи в союзе с Великою Росиею, надежно в своем государстве успокоить войска и всяких жилецких людей добрым и крепким вечным успокоением, и всегда от посторонних неприятелей будут бесстрашны и на союз вечного миру будут надежны. А ныне для успокоения царское величество до скарбу его королевского величества по достоинству на жалованье ратных людей казною ссудит и споможет как годно и к дружбе соединительно.

7. Коруне ж Польской для нынешнего союзу с Великою Росиею, а надеясь тем союзом доброй пожиток впредь имеять, разсуждением от Великой Росии казна дана быть имеять, чтоб за свое прямое от посторонних обид прибылью тем союзным обоим государствам возвратилось такою мерою за тое казну, хотя бы и малое от Коруны Польской и от Княжества Литовского, которым Северским городам и к Смоленску поступлено было к Великой Росии, что имянованы Полуденные Лифлянты Диноборок з городами, для того обоим тем союзным государствам на шведцком королевстве и прежние свои шкоды против их нездержания, как в мирных записех они причины на себя дали, сыскать будет правдою мошно. И будучи на Двине блиско Лифлянтшвецкого владенья обоих тех союзных государств люди страшны покажутца Свейскому королевству и оттого учинитца и росправа в своих шкодах скоро и всяк будет удовлен своими вовеки и миру вперед не к порушимому здержанию.

8. Коруне ж Польской, будучи в союзе с Великою Росиею, надежно споможение чинить ево цесарскому величеству в нынешней турской войне. И за то слава будет во всем свете, что споможение от того союзу учинитца его цесарскому величеству римскому. А вперед для опасения турские войны захочет цесарское величество ко обоим тем нашим великим государствам и в том же союзе быть и к ближней дружбе и иных государей подвигнет.

9. Коруне ж Польской сей союз вечного миру с Великою Росиею за помощию божиею ныне постановить и укрепить с охоты будет всего государства своего, за что хвалу воздавать обои те народы учнут всемогущему богу, прославляя тех великих монархов за их християнское случение ко всякой помочи друг другу. А тех поступных городов к Великой Росии служилые люди для союзу нерозорванного добрым разсуждением при маетностех своих вечно будут, и от тое прошедшие, дай боже, войны благополучное житье себе обдержат и отдален от своей отчизны нихто не будет, разве которые стороны ни есть злыми поступками хто возненавидит добра своими делы отлучитца.

10. А правдивее сего объявления к вечному миру как в союз вступит, крепче показать невозможно и окроме того инако домогатися непотребно, понеже всегда мир без союзу ищет причины за прежную обиду отмщения. И такие войны меж теми государствы страшно проходили. А не допущало до союзу, что наша сторона в обиде оставилась за невольным миром. А ныне в руках наших, чем были обижены, уже есть. А сверх того много войною от вашие стороны у нас же во одержании, а для союзу вечного миру уступаем по договору пристойному и на вечные часы те обои государства с помочным один другому союзом спокоиваем и утверждаем. Сему господь бог помощником будет.

№ 2

Доклад А. Л. Ордина-Нащокина царю Алексею Михайловичу о необходимости мира с Польшей. Конец 1663 г.

О миру Великой Росии с Польшей, чтобы разсудительство иметь к прибыли Московскому государству и впредь нерозорвано было.

1. Прежние миры были на урочные лета меж теми государствы, и с обоих сторон, ожидая срок перемирью, готовились к войне, а не к миру (таков бо есть в перемирьях обычай). А перед нынешнею войною учинен был вечной мир. И в таком ближнем соседстве невозможно быть в порубежных местах без ссор, что землею и водою и верою те государства во многой близости. И в тех ссорах, которое государство приспеет силою больши, а другое, видя в каких упадках и вспоминая прежние недружбы и досадительства, поищет себе больши овладения и для того мир розрушитца (так и сталось).

2. А по прежним и по нынешним войнам те обои великие государства дознаны, в разорения приходят и сторонние соседи на них же нападают. А иные ссоры многие составливают, приводя к войне, впредь боясь от тех государств на себя войны и овладенья. И для того больши тщатца к ссоре, а не к дружбе.

3. И ныне бы, по милости всемогущего бога и за превысоким счастием ево божия помазанника государя-царя, прежние с обеих сторон великие ратные досадительства крепким и постоянным миром искоренить. А обновить вечной мир соединением во всякой помочи друг другу против обчих неприятелей обоим тем государствам, чтоб прежние мировые обещания пред богом в прощении были, и перед всем светом преступлением и злом никаким не вспоминались и никогда бы друг друга мстительны не были.

4. И о том мирном союзе тем обоим государствам прилежно розсуждение иметь: помочь от посторонних краев всегда надобна. И такое затвержение вечное и нерозрушительное впредь от всчинающие войны прочнее, нежели как перед сем было.

5. А в союзных государствах благочествуетца всяка правда и друг от друга союзники приобретения, чтоб вредно было, себе не ищут, но о всем советуют к полности и ко умножению изобилия своим союзным государствам и с посторонними с теми дружатца, от которых себе пожитки велики иметь будут и розширяют свои государства в чужие край.

6. А в такой близости друг другу помощию те обои государства будучи, даст бог, в союзе и посторонние соседи и страшны будут войною наступать, но и сами склонятца за страх и покорно дружбы учнут искать. И многие неизечетные прибыли ко всякой помочи обоим тем государствам взыщутца, и полность в обоих народех в домовых в спокойных пожитках умножитца, и служивым в повольных пожитках умножитца, и служивым в повольных в окольных краех заслугах и купецким людем в безпомешных мирных торговлех скоро распространитца и ко утехе будет, и ко всякой доброй славе и к полности множись учнет.

Особно Великой же Росии для чево надобно с Польским государством союзом вспоможение вечного миру утвердить.

7. Великой Росии надобен союз с Польшей. В нынешнюю продолжительную войну в Великую Росию ис Польского государства многочисленным полоном намножено, а мир бес того не бывает, чтоб полону не отдать. А что были прежние миры и выговариваны крещеные полоняники Великой Росии остатца, а ныне по свейской отдаче того не будет. И к лутчему одержанию чем привесть без союзу?

8. Великой же Росии надобен союз с Польшей для того: полон польской и литовской поженились и замуж вышли и розводить против закону как изпомыслить. А повольное одержание чем учинить, только не союзом того миру и всякою помощию друг другу одержанием союзным, сколько мочно.

9. Великой же Росии надобен союз с Польшей. Служивые люди домовые Великой Росии от продолжительные войны к службе нерадетельны и прикучны, а в украинных местах без служивого доброго строю от хана крымского и от калмыков быть не мошно. Также иные места надобно в остереганье держать и ратьми исполнить. А ныне во всех краех Великие Росии и в Сибири полону в службе много. А учинитца мир по-прежнему как был, и тот многой народ поворотитца в свою землю и до тех мест розрушения миру не учинять, покамест не оживутца. И только не союзом то укрепит и мир в постоянстве держать чем будет крепко?

10. Великой же Росии надобен союз с Польшей. Искони ведомой неприятель — швед, в близости будучи к Великой Росии, всегда усматривает упадка Московскому государству и с сторон многие ссоры чинит: и во время свое наступает всяким разореньем. И как прежд было, так и в нынешнее время по съездам посольским ведомо, какие розрушителные свейские неправды. А все их всчинание для того, что с Польским государством продлилась война и внутренние ссоры повстали в Великой Росии. А не учинить ныне с Польским государством в миру союзу, и от шведа не предстанут великие розрушения никогда. Явной враг ссорам — камисар свейской; на то и живет на Москве и делаят, что хочет. И чем то здержать без союзу?

11. Великой же Росии надобен союз с Польшей и для того, что в нынешнюю войну церквей восточного православия и чесных монастырей разорилось много и немалые здания от великих московских государей были. А учинитца мир между теми великими государствы по-прежнему, а не спомогательным союзом друг другу, и не только розореные святые места поправить мошно и милостивым наданием оживить, но и оставшие церкви и манастыри, осердясь католицы за нынешнюю войну, предадут в унею и благочестие разорят. И того ради потребно быть союзу.

12. Великой же Росии надобен союз с Польшой того ради: за союз радости споможения в тех ближних государствах случением ко всякой дружной помочи на общего неприятеля могло бы то благочестие ис пеплу запустения на свет вытти и правоверным християном цвет спасения показати. И не точию в прежнее благочестие запустелым местом прийти, но и больши бы возрастала в вере восточного благочестия правда.

13. Великой же Росии надобен союз с Польшой: послышат волохи тот союз, которые в ближнем совете с поляки Днестр рекою граничат от Польши или от Подолья, а меж того Днестра и Дуная их поселение и вера в крепком благочестии греческого закона. Обои те государства Молдавское и Мунтянское под турком пребывают, а розстоит их от Великие Росии государство Польское и что частые войны бывают у Великие Росии с Польшой. И те волохи по самой великой неволе под оборону турскую потдались, а по вере желанием своим блиски к Великой Росии и никогда бы отступны не были. А у них благочестие свободное, а досадителей вере и слышать не хотят. И для союзу Великие Росии с Польшею обнадежатца те волохи нерозорванного вечного миру быть с Польшею, что в союзе разорвания миру не бывает и сторонние вражды перестовают, и те волохи скоро пристанут к тем обоим союзным государствам, а от турка отлучатца. И то совокупление християном учинитца союзом.

14. Великой же Росии надобен союз с Польшой сего ради: случитца такой многочисленной християнской народ единой матери восточной церкви дети. И единоверны от самого Дуная реки все волохи, а через Днестр — Подолье и Львов с Червонаю Русью и Волынь и Малая Росия смежна с Великою Росиею и ныне в приобщении есть. И хто бы показал от своей противной мысли, чтобы то было не в правду и кому те причины способствуют? Но самые знаки явные Великой Росии на счастие помазанника божия показуют. И за сие господа бога благодарить потребно, что нашей вере противные католицы не познают того обхождения около их или войною утиснены есть. А каталицкую веру и сами оне за пространство имеют быть, а не за спасение и держат по начале своем на короле а жили до сего времени в заблудших волях бестрашно и не к злу привлечет тот союз.

15. Великой же Росии надобен союз с Польшей неотложной: ныне бы того времени не испустив в нужное их безвремянье прикуп велик Московскому государству к росширенью учинить, а великого государя его царского величества к повышению преславного имяни. И не вотчше нынешняя война будет впредь на будущие времяна к большим прибылом и к радости християнской на бесмертную славу учинитца твердым миром и союзом.

16. А что слышитца от некоторых людей и не захотят де того соединения во всякой помочи друг другу против общих неприятелей московские народы учинить мир Великой Росии с Польским государством нерозорванным союзом. И тому как збытца, чтоб мир был постоянно, а соседственные дружбы помощию друг другу не держать? Или еще того розоренья мало в слабых прежних мирах? А беречись таких ссор от свейского камисара на Москве, а свеяном то люто ненавидимо, что с Польшей будет такой мир. И каково от великих людей объявление в народ учинитца, так и розсуждать учнут союз.

17. А кому вручил бог помазаннику своему многочисленной народ Великие Росии держать и строить и ево, великого государя, царского величества ближние бояре и думные люди спомогут о вышеобъявленных статьях, яко ж по разуму усердие свое приложат и что пожиточнее к правде розсудят и как впредь быть во основании положат преж времени польского миру не изпоздав, покамест в своих руках есть. И то будет Великой Росии к вечному пожитку и к росширению государству непременно.

18. А не так бы что в свейском доле во время не поверено, а упустя из рук ныне с великою трудностью, и то аж даст бог исправить в польском миру промыслом для своих прибылей мирных, а не через меч желая. И прежние досадительства ныне таким миром покроютца и в постоянное вечное утвержение никогда не разорвано придут за польским миром, не всчиная войны, крепким союзом.

19. А будет также и польской мир, что свейской, учинить безо всех тех крепостей, что выше объявлено, к вечному непорушимому содержанию и впредь исправить нечем, а от страхов военных всегда быть опасным и сторонние ссоры до конца искоренять, а московские народы к ссорам слабы и не здержат без союзу.

20. А Московскому государству военных вечных трудностей не избыть и нынешнее время испустив, никогда впредь такова вечного пожитка и овладенья Великой Росии к прибыли не найти. А шведу и хану будет с обеих сторон боронитца данью, откупом, а у них меж собою тайной союз; через письма и своими гонцы и посланники из Стекольна в Крым, а с Крыму в Стекольно ссылаютца. А преже сего свейская королева Крестина того не принимала, а учинили оне вновь, составливая всякие злобы на Великую Росию, видя в войне.

21. И то не мнительством, но от самых правдивых и явных дел. Шветцкой союз с ханом крымским все християне познали и берегутца от них во всех християнских государствах и без сторонних людей не верят для тех причин, яко же не в давние лета были и всякому памятно. А паче ж в наших краех ведомие и ближе, когда начиналась межусобная война в государстве Польском с Хмельницким и те шведы учали дружбу иметь с Хмельницким, путь ему указали к хану и ввели хана в Польшу. А как брандыбурской курфирст дацкому королю помочь чинил против их, шведов, и шведы хана привели в Прускую землю, курфирство государство разорили и крови великие християнские и многочисленной плен учинили. А Богдан Хиельницкий по дружбе им шведам большое попеченье имел, заступая их шведов от войны Московского государства, за которые свои розрушения надеялись оне на себя войны от Великие Росии.

22. Оне ж шведы, не помня християнского обещания и веры, что с цесарем вечной мир учинен и боясь цесаря, чтоб поморские земли у них шведов не отнял за многие их преступления, и для того посол их швецкой Бенткулбах турка поднял войною на цесаря, которая ныне идет война.

И для того их посол многое время у турка в Цареграде жил скрыто и в турском платье ходил и, наведчи войну, в Стекольно приехал.

23. Оне ж шведы всячески ныне тайными ссылки с ханом советуют розореньем над Великой Росией. А опричь иных ведомов явные их швецкие неправды и миру разрушение с Великою Росиею составные злые вести наслушая в ыные государства в Стекольне печатают и во весь свет россылают, приводя ко всякой низости Московское государство. И не только ведомому недругу, Польскому государству, поосшрение к жесточи войны с Великою Росиею чинят, но иных окольних на то приводят всяким злом и зсорным разорением.

24. А егда те их печатные злые вести с Киряком греченином с Москвы (чаят от камисара их свейского) посланы и при послах царского величества во Львов привезены и того часу розголосилось меж сенатыри и народу польского во Львове. И учали в мирных статьях горды быть и несходительны сенатыри, по военному обычаю радуясь чюжему упатку. И тем свейским письмом поносить учали, будто правда написана, что безсилье Великой Росии и внутрь своево государства разорение и война. И послом сенатори вестовое свейское письмо объявливали. И то дело на шведов не поклепное, прямое их к улике.

25. А после посольского отпуску от короля изо Львова, как учали литовские войска приходить к смоленским местам, а король польской пришел на Украйну и по роспросам от взятых языков на Москве ныне ведомо: для того с обеих сторон король и войска литовские пошли к московским краем, что им наслушили шведы: рати де московские против башкирцев все высланы с Москвы. И то все по шведцким розсыльным вестям и ссорою камисара их будучи на Москве[70]. И не только в литовской полон на Москве и в руские московские люди многие розрушительные ссоры вмещают и розоренья наводят, как и в прошлом году на Москве был коломенской шум[71].

26. А для того шведцкого розрушения и против докончальные записи нынешнее преступление стеречись в польском миру, когда обсылки будут к съездам с польскими камисары и шведы бы их не научили переменять с стороны царского величества послов для вечного миру, так ж как их шведов послушано послы переманены к их свейскому докончанию миру.

27. А до сего времяни между перемирья воэлисарского и вечного нынешнего — кардийского миру на съездах з Бентгорном с товарыщи уличаны оне, шведы, противности их утвержденному перемирью объявляютца у послов их свейских, будучи под Гданском в Оливе с польским комисары. И в их неправдах бес посредников в вечном миру верить не мочно, я то опасенье в Посольской приказ и в приказ Тайных дел Офонасей Нащокин для ведома писал. А как Офонасей переменен и шведам мир становить учало быть по их воле, неправд их не вспоминая.

28. И теми всеми вышеписанными объявными со многим свидетельством правдивыми статьями за милостию божиею мошно к польскому миру готовитца и к пожитку Московскому государству одержать. А шведцкой розрушителъной нынешней мир промыслом без войны направить и с остереганьем в вечную крепость привесть. А делать то дело неотложно и принятца крепко.

29. А что я, Офонасей, много истязан против статейного списка тайных розговоров у польского короля будучи во Львове намерение союзу Великие Росии с Польским королевством и в тех розговорех свейские явные преступления в миру показал правдою от презельнаго радения своего к повышению царского величества преславного имяни и на вечную оборону Великой Росии делал в крепости, а не нарушая свейского миру, ни войны всчиная, но к самому союзному християнскому розсуждению как во всем свете межды християнскимя государствы обычай свободной правде быти. И даст бог в польском миру против свейского нынешнего противными письмами розорвания миру к великому надобью будет. А для моего беззаступства сему не верить или суще делу верить и то премудрому розсуждению по истинному делу.

30. Да с Кирилом Пущиным в декабре месяце 172 году прислана королевская грамота и против того ж статейного списка львовского посольства многое дело объявляет: и с чего быть миру, а как рубежу быть городам и местам, в которую сторону ко овладению больши. И во всех государствах крепят постановление миру, тем и рубеж неподвижен бывает. А не умирив того дела, царского величества в полате взяв прежние примеры, чтоб непорушимо меж теми обоими государствы вечно здержано было, тогда обсылатца трудно будет. А в продолжении совершения миру надобно великое опасение иметь — шведы бы свой оливенский мир подкрепляя с поляки, не учинили б соединения, а промысл их о том давно. А по турской и по ханове дружбе ныне шведам время то делать с поляки. И без меры того стерегут, што б Великой Росии с Полиною не допустить к миру и помочи бы себе против опчих недругов (те обои государства) не учинили б.

31. Да и сие было к повышению его царского величества преславному имяни обранием на Коруну Польскую и на все государство польское на прежнем посольстве. А поляки и доныне для миру и лутчего себе в рубеже обдержания, того обрания не отлагают. И в том обрании много прикрытой хитрости польской, чтоб по воле своей ныне одержав мир, а после того обрания противными статьями отбыть, так же как и у Великой Росии о Владиславе королевиче наказанье божие за всенародный грех доселе было и такого несостояния и ныне опасным быть. И против их польской хитрости, что тем мир хотят выманить, а вперед бы то было непрочно, учинить постоянная вечная крепость, которая меж християяскими государствы, где есть розорвана не бывала и ссоры посторонние отгонимы бывают точию союзом.

32. И та крепость с нынешние страшные продолжительные войны чаят им то в охоту будет, понеже с Кирилом Пущиным в королевской грамоте на тайной разговор о союзе нерозорванного вечного миру назначено. И учинятца по всякой помочи друг другу те обои государства и то желательное обрание после нынешнего Яна Казимера короля польского тверже его царского величества преславному имяни придет, для того союзу непорушимое здержание, что мимо своего союзника безвесно иного государя не обирают. И в обоих государствах сами государи, будучи в ближнем сродстве, за приятство свое не могут в пограничных ссорах свои государства мирно удержать без союзу. А как обоих государств союз во всякой помочи и удержит непорушимо мир государей своих. И вчюже с родством и верою могут в дружбе держать и войны всчать не дадут союзные государства. А что ис того крепче и Московскому государству впредь пожиточнее и обороннее и то высокому розсуждению. А сему уже время дошло.

2. «Ведомство желательным людем»

Среди обширного письменного наследия Ордина-Нащокина особый интерес для биографа представляет анонимная рукопись, сохранившаяся в фонде известного русского писателя М. П. Погодина в Государственной публичной исторической библиотеке (ГПИБ). Она входит в сборник различных документов XVII века, купленный Погодиным у археографа П. М. Строева, занимая в нем 22 страницы. Изучив рукопись, исследователи пришли к выводу, что она написана в 1678 или 1679 году, и автором ее, по всей вероятности, является сам Нащокин. Приводя в записке тексты грамот и писем, связанных с его дипломатической деятельностью, он перемежает их собственными рассуждениями, преследуя одну главную цель — оправдать и возвеличить свои труды на благо Отечества.

Одним из доказательств авторства Ордина-Нащокина является соединение в рукописи языка официальной переписки с риторическими оборотами и цитатами из Библии, что выдает в авторе человека начитанного, образованного и притом хорошо знакомого с проблемами внешней политики. В то же время текст сбивчив и стилистически неряшлив, что говорит о его черновом характере. Может быть, отставной дипломат готовил послание царю, чтобы напомнить о своих заслугах и убедить вернуть его к решению внешнеполитических дел — что, как мы знаем, и случилось в том же году. Но есть и другой вариант: Ордин-Нащокин планировал оставить потомкам автобиографию или, скорее, политическое завещание, в котором излагались бы его взгляды на положение России и ее отношения с другими странами. Как бы то ни было, свое намерение он не осуществил — вероятно, из-за поездки в Москву на переговоры с поляками и последовавшей затем смерти.

Фактические детали и даже отдельные выражения рукописи совпадают с черновыми записями Ордина-Нащокина, сохранившимися в фонде «Сношения России с Польшей» Российского государственного архива древних актов. Как в этих заметках, так и в автобиографической записке автор осмысляет свои действия во время мирных переговоров с Польшей, Швецией и Крымом в 1667–1670 годах. Итогом этих мыслей можно считать пространную запись: «О велико над всеми сими миротворение самый труд есть! Не для показатца всему свету учинено, но для устроения своего государства. И не надеясь подозрения от сторонних, паче к жалости приводя, яко свет отменен. И кто премудр — разумеят милость господню. И тако им речено точию миротворцем, яко тии сынове божии нарекутца и прочая»[72]. Из этого следует, что целью своей политики дипломат считал установление мирных отношений между странами, позволяющее им успешно развиваться и процветать. Нельзя не заметить и горькую иронию его слов: наградой «миротворцу» стали вынужденная отставка и затворничество в монастыре.

Задачу своей записки сам автор сформулировал так: «Сие ведомство желательным людем к чистой и богоугодной службе восприято будет, в сердца к презелъной подвижности; от всей души к терпению, а не к тленному величанию, божия славы и государския милости ишучи, а не людцкие хвалы». Он считал, что его мысли и деяния могут быть полезны всем «желательным», то есть интересующимся людям как пример искренней и компетентной заботы о благе государства. Это не отменяет главной цели записки: политической реабилитации Ордина-Нащокина в глазах верховной власти после восшествия на престол нового царя и ссылки Артамона Матвеева. В конце «ведомства» автор набрасывает программу ближайших внешнеполитических мер правительства Федора Алексеевича: укрепление союзных отношений с Польшей и заключение прочного мира со Швецией. Это, по его мысли, приведет к тому, что «и турок будет здержан и крепко верен», а значит, «истинно в руках бес крови всякой способявен ко одолетельному миру со всех сторон». Считая мирные отношения с соседями главным условием процветания государства, дипломат следовал политике меркантилизма, которую последовательно проводил на посту руководителя внешней политики России.

Текст «Ведомства желательным людем» приводится по публикации Т. Н. Копреевой, осуществленной в 1965 году[73].

Список з государевы грамоты:

«От царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, верному нашему воеводе Афанасью Лаврентьевичю Нащокину. За твою службу и раденье к нам, великому государю, и мы, великий государь, жалуем тебя милостиво похваляем и, жалуючи тебя, послали к тебе в пополнение службе твоей триста рублев денег. И тебе бы, видя к себе нашу премногую государскую милость, наипаче служить и работать мужественно и дерзостно, не боясь никого, а мы, великий государь, в наших государских делах тебя никому не выдадим. И жить бы тебе на нашей государской службе радостно, безо всякия печали. И к нам, великому государю, писать почасту. Писан в царствующем граде Москве, в наших царских полатах, лета 1656 марта в 11 день».

Того же лета под Ригу царское величество шол, и в том походе, за ту 300 рублев — 6000 ефимков, а с мещане вновь были собраны, и с собою взял под Ригу. И там будучи, сверх кормов ратных, многие тысячи ефимков и чети хлеба к Москве, и во Псков, и в Новгород выслано. Ведомо в Тайном и в Лифлянском приказех.

Список с государевы грамоты слово в слово:

«От царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, в Царевич-Дмитриев воеводе нашему Афанасью Лаврентьевичю Ардину-Нащокину. Пожаловали мы, великий государь, тебя, Афанасья, за твои к нам, великому государю, многие службы и радение, что ты, помня Бога и его святыя заповеди, алчных кормишь, жадных поишь, нагих одеваешь, странных в кровы вводишь, больных посещаешь, в темницы приходишь, ещо и ноги умываешь, и наше великого государя, крестное целованье исполняешь: нам, великому государю, служишь, о наших, великаго государя, делех радеешь мужественно и храбро и до ратных людей ласков, а вором по спущаешь и против свейского короля славных городов стоишь с нашими людьми смелым сердцем, указали тебе быти в думных дворянех. И тебе бы, думному дворянину и наместнику шацкому Афанасью Лаврентьевичю, о наших государских делех радеть и свыше прежнего, а служба твоя перед нами, великим государем, забвенна николи не будет. Писан в царствующем граде Москве, в наших царских полатах, лета 1658 году апреля в 28 день».

Подпись великого государя на грамоте приказа Тайных дел дьяка Дементья Башмакова. Прислана с нарочным гонцом с Семеном Ивановым сыном Бестужева майя в 15 день, в празднество страстотерпца Христова царевича Дмитрея Московского, всеа Русии чюдотворца. А пожалован на память торжественаго праздника страстотерпца и победоносца Христова Георгия апреля в 23 день.

О неизреченному человеколюбию Божию! За столько лет прообразовано нынешнее збытие: 184 году[74] церковь з больницею во Пскове по бывшему проречению зачата и устроилась. А тогда, в ыноверных будучи народех, невозможно было того творити. Но всемогущая сила божия действовала от преславного его царского величества лица сие в народы произвести и делом все показати учинилось.

А потом, к миру всенародному подвижность творя, ево царского величества в другой грамоте преславно написано сице:

«От царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя России самодержца, верному и избранному и радетельному о божиих и о наших государских делех и судящему люди божия и наши государевы вправду, во-истинно доброе и спасительное дело, что люди божия судити вправду, но и паче христолюбцу и миролюбцу, еще же нищелюбцу и трудолюбцу и совершенно богоприимцу, и нашему всякому делу доброму ходатаю и желателю думному дворянину и воеводе Афанасью Лаврентьевичю Ардину-Нащокину от нас, великого государя, милостивое слово».

И для крепкого промыслу его царского величества милостивой указ объявлен, в чем впредь без всякого сумнения служить, от ненавистных людей зла не боясь. И того ради, после тайного милостивого указу, к совершению в грамоте написано сице:

«Мира сего тленного и вихров изходящих от злых человек не перенять, потому что во всем свете разсеяни быша. Точию человеку душею пред богом не погрешить, а вихры злые от человек нашедших, кром воли божии, что могут учинить? Упование нам Бог и прибежище наше Христос, и покровитель нам есть Дух Святый. Писано в царствующем граде Москве в наших царских полатах лета 1660 году марта в 14 день».

Ево царского величества Тайных дел приказу за приписью дьяка Дементья Башмакова. Прислана того ж Тайных дел приказу с подьячим с Юрьем Микифоровым марта в 24 день.

И по сей великого государя, ево царского величества, неисчетной милости преславные миры со всех стран царству Московскому учинились, и не точию з государствы християнскими, но и з бусермены. А изо всех из них с славным королевством Польским преодолетельной мир царству Московскому утвержен и святым союзом во веки постоятельно укреплен и не токмо впредь от королевства Польского какого мщения опасным быти, но и сами благодарят. И с великим повышением царское величество в посольских ссыльных листах пишут, имянуя великого государя «любящий мир и соседям своим всякому додержит», во многих писмах с высокими похвалами пишут и в таких высоких правех во удивление всякому человеку слышати.

А по ево, великого государя, неисчетной милости, кто взыскан и у тех царственных дел много лет был, ведомо: в Посольском приказе отпуски грамот и в Тайном приказе множественные отпуски. А для повышения царственных дел пред всеми землями в посольских мирных крепостех написан «царственный большие печати и государственных дел сберегателем». И тот уряд завиден в ыных славных государствах, что нигде тово нет. И как от всея Речи Посполитой, всего королевства Польского в грамоте, с которые здесь перевод, в высокое дело и в большой промысел славного миру успокоения християнским кровем вечно поставлено, и по милостивым грамотам за много лет к совершениям мирным прообразовано, и дошло с кем страшная война была. И много из их королевства взято мирными крепкими договоры городов и земель к царству Московскому. Крепости похваляя, на посольских съездах к непорушимому совершению, с переводчиком с Семеном Лав-ретцким, пишут со удивлением. Всего Королевства Польского и Литовского великая к сему склонность в делех утвержена и непорушимо быть имеет, яко ж в переводе сем к познанию правды верно предложено суть.

Перевод с польского письма с листа, что писали царского величества к великому и полномочному послу к боярину и наместнику шацкому к Афанасью Лаврентьевичю Ардину-Нащокину примас Коруны польские и Великого княжества литовского первый князь Миколай Пражмовский, арцыбискуп гнезднинский, и вся Речь Посполита, Посольского приказу с переводчиком, с Семеном Лаврецким, в нынешнем, во 1669 году апреля в 7 день. Подлинные листы в Посольском приказе:

«Мы, рада духовные и мирские обоих народов Коруны польской и Великого княжества литовского, с ясне освечоным князем его милости Миколаем на Пражмове Пражмовским, арцыбискупом гнезднинским, столицы апостольской всегда послом примасом Коруны польской и Великого княжества литовского и первым князем для общего совету в больших делех Речи Посполитой, на сем месте пребывания королевского будучи.

Божиею милостию великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, и многих государств и земель восточных и западных и северных отчича и дедича и наследника и государя и обладателя, его царского величества великому и полномочному послу, царственные большие печати и государственных великих посольских дел сберегателю, боярину и наместнику шацкому Афанасью Лаврентьевичю Ардину-Нащокину дружное поздравление. Признаваем то великому государю, его царскому величеству, что яко святаго покою, которой всех монархов победою украшает, государь есть любящий, также всем приятелем своим безрозорванно додержати умеет, чего как от его царского величества постоянно дознаваем, так и мы к тому ж все наше радение чиним, чтоб постановленным меж обоих сторон договорам полное учинилось довольство. Но в том и самого Вашей милости брата нашего желательное приятство познаваем, егда против своей должности, как истинно «великих посольских дел оберегатель», разсудно усматриваешь, что обоим тем пространным государствам здорово и прибытно быти может, когда его царское величество к совершению вечного покою и крепкому силу случению советом своим приводишь. И в том Ваша милость слово свое в совершенье приведешь, яко мы не опустим, что истинной склонности нашей к познанию належит. Уже есьмы о сем Вашей милости известили, что на прошлой чинов Речи Посполитой большой конковацыи[75] комисары суть назначены о вечном покое договариватца. И ныне его царское величество жалает, чтобы те господа комисары к скорому вступлению того доброго дела поспешили. Но понеже господам комисаром в наказе их время назначено, которой и к Андрусовеким договорам примеряется, се есть, чтобы июня месяца к тому договору прибывали, не можем тогда того сроку упредить, но, когда то помянутое время придет, то господа комисары наши о том радети будут, чтобы в то, что им Речь Посполитая вручила, вступили и к совершению, за помощию делателя мира господа сил и едино властвующаго Бога, приводили. Дошол до нас лист недавно от Вашей милости и список хана его милости крымского, в котором обявляет свою к договору и ко внитию с нами общее приятство охоту и склонность, и чтобы мы к тому договору с ханом его милостию крымским также наших комисаров послали, к чему не противны есьмы. Паче же против мирных выше имянованных договоров хочем и то исполнити, что нам належит. Но понеже мы, сенатори и рада ныне в собранье будучие, вручение и мочь комисаром дати не можем, тогда до блиской находяще элекцыи отложити надобно, где, за обвещением всех чинов Речи Посполитой обоих народов, Корунных и Великого княжества литовского, и позволением, с полною мочью комисары будут назначены и высланы. Что так подлинно Вашей милости, брату нашему, объявив, просим, чтоб еси о том его царскому величеству предложил и о постоянном желании и нерозорванном приятстве нашем обнадежити изволил. Лист короля свейского, которой наш посланник господин Францышек Гойшевской объявил его царскому величеству, извещая, что не от нас то стало, что в Курляндии комиссия не учинилась в приказе его царского величества задержан, которой по радению Вашей милости, чтоб отослан был прилежно желаем. Посланного его царского величества перевотчика Семена Лаврецкого з грамотою его царского величества, приятства исполненною, люби-тельно приняли и против желания его царского величества во всем удовольствованого без задержания отпущаем, а Вашу милость, нашим приятельством обнадеживаючи, Богу в сохранение вручаем. Дан в Варшаве марта 20 дня лета господня 1669».

В конце листа приписано:

«Вашей милости брата нашего всего добра желательный моим и сенату духовного и мирского обоих народом имянем Миколай на Пражмове Пражмовский, арцыбискуп гнезнинской, посол всегда столицы апостольской, примас Коруны польские и Великого княжества литовского первый князь».

По обыклости еж суть в мире разсуждение от разумных и боголюбивых человек сие: есть ли б от приятеля хвала и то обыкло в мире свойственных почитать, а сие из неприятельства превысокое благодарение суть. И превыше всего на свете такой неоцененной дар помазаннику Божию и всему Московскому царству по всему свету разславился, за что благодарят себе, а нам пожитки из них деютца, как Киев с Украйной показует во одержании быть впредь. И есть ли бы в ыной в которой земли хотя и малое похваление учинилось, и то бы, напечатав, по всему свету рознесено было на вечную славу всегда и миру такому славному на крепкое и непорушимое здержание вечно суть. А хто приводцем того совершения святаго миру именован внутрь сего листа, и ему сторицею по желанию восприялось, в тот полк именован, яко же святый апостол рекл: «ничтож имуще, а вся содержаще, им же недостоит весь мир», и прочая. Убо надеждою спасения вечныя радости ожидати, яко же труждающимся о мире — мира вечного наследия сыновство восприяти обещано есть. О господе, аминь! В мирных договорах вославлен сей человек не от чюжих стран, но вечно царства Московского! И поляк впредь не гордитца и не мыслит, чтоб в Московском царстве знающих людей не было.

И нынешняя сия склонность впредь на здержание и на почитание польское царству Московскому, когда лучитца кому в посольствах с ними быти — добрая улика, что сего премудрым снисканием, преж учинения миру, того человека у великого государя, его царского величества, король Ян Казимер и всея Речь Посполита просили и Медекшу гонца з грамотой присылали[76]. И во 1663 году был во Львове у короля в тайных государственных делах, и с того посольства все крепости мирные в договорах пошли и утверждены преславно и царству Московскому на безсмертную славу пожиточно и непорушимо быти имеят. А во 1670 году о Киеве и о всей Украйне совершилось неотложно.

И сие ведомство желательным людем к чистой и богоугодной службе восприято будет, в сердца к презельной подвижности; от всей души к терпению, а не к тленному величанию, Божия славы и государския милости ищучи, а не людцкие хвалы. И за истинну к смерти подвизатися готову необлиховану быти. По апостолу: «Лутче бо ми есть умрети, нежели кто похвалу мне рекл да испразнит» и прочая.

И по сему их, всего королевства Польского, обещанию, съехався комисары от всего сенату за руками верющую грамоту на посольстве дали с великою крепостию, что такова желательная крепость миру в Посольском приказе от прежних отменита. И розрушающих святый мир впредь искоренить, а прошедшие ссоры до конца умирить. А потом, на все прежние договоры и утвержения записи написав, крестным целованием закрепили на том, что и самим великим государем при послех, своими особыми перед святым евангелием верою утвердить нерозорванно, и впредь непременно содержати от всего сердца имети во веки. А святый союз без всякого сумнения утвержен государскими душами. И сие совершилось на Москве во 1672 году при польских и литовских великих послех, при Гнинском с товарищи, на вечную славу, а у короля, при после царского величества с потвержением, великого посла окольничего Василия Семеновича Волынского, государскими особами удержей.

А с началу Львовского посольства, ис чего те неоцененные вещи ево Афанасьева посольства в совершении учинились кратким объявлением выше написано, а пространней приказ содержит Посольской. И не точию с посторонними християнскими государствы учинился мир, но и в самом царственном Посольском приказе во обличение пришол куран[77] татарского озлобления над християны; до нынешняго времяни много лет бес переводу быть и, вместо обещания, за что дачю в Крым из царства Московского имали, клятву возлагали страшную. И сие обличено и отставлено впредь не быть. А на чем шерть[78] учинена, будучи крымские послы Сефер-ага на Москве, в деле подлинно написано и в куране, на поле тое страницы, подписано. И то их обещание в Крым под записию послано во 1670 году с послы московским с Василием Ельчаниновым и с крымским послом с Шахтемир с Аталыком.

И сие преславное дело в крепости началось быти с того вышеименованного Львовского посольства, по присылке к великому государю царскому величеству Яна Казимера, короля польского, по его Афанасия, к начинанию мира, в тайных делах. И в том поезде во 1663 году остановлен был в Люблине на время, что у корунных всчался бунт на санатырей[79], по ссоре хана крымского, побить. И тогда он, посол, от многих печалей пред образом Пресвятыя Богородицы, которой с ним был отпущен из государского дому сверху, именуям Казанские образ Богородицы, и прося неотступно милости во вседневных молебнах во свещеннической октенье, в прошение сердечном моление усердное приложено сице: «Еще молим и просим милостиваго Господа Бога нашего о умирении православнаго християнства, о еже избавится им от разлития крови, междоусобный брани и от насилия агарянского, и свой праведный гнев отвратити своею благостию от християн, и избавить от страшного пленения бусурманского, и дати разум соединения всем християном, и помиловати нас милосердием своим».

А для молебного украшения роспето. И того обозу собрания поляков присыланы были шляхта к послу с поздравлением и хотя ведать о чем посолство имеят быти. И для християнского покою господь бог отверзл им ум разумети: сие обнадеживание к миру выслушав, и возблагодарив бога, приехав в обоз, крепко возвестили. И посла ханова того же дня из обозу выслали, наказав впредь никогда бы с тем не присылал, а у обоих государей великих будет нерозорванной союз, и хан бы в соседстве держал со обоими государи дружбу.

И по возвращении изо Львова того посла к Москве все со-деясь в великой силе, и во Пскове перед чюдотворным ныне образом в больнице вседневно на молебнах поют тот стих глас 8. Подобен, егда славнии ученицы. А тот пресвятыя Богородицы образ, которой во Львове был с послы, ныне стоит на гробе благоверные государыни царицы Марьи Ильиничны у Вознесения Господня в киоте. А из Литвы Пресвятыя Богородицы образа пришествие во Псков. О чюдеси неизреченному! Воистину, превзыде силы небесныя, церковь создася Пресвятыя Богородицы в богоспасаемом граде Пскове, яко чюдотворной образ светлыми лучами милосердия своего народы беспрестани просвещает, и радостию сердца боголюбивых народов напояет, и множество нищих во святых обиталищах питает, яко же вседневные службы в тропаре и в кондаке кратко возвещаетца, и, по многим собраниям во Пскове ратей готовят к походам и за их прошением в дальний страны не допущаят и в домы с их радостию возвращаят, а святый союз все мирные крепости упреждаят, и за любительными возвещениями всех християнских государей с неисчетными народы по всему свету в крепкой совет приводит и силу комуждо особую придает. Идеже ея дом в пещере Киевской обители. А ныне в Пскове возцвел чюдотворной образ пришествием из Литовския страны по прорицанию, царского величества в милостивых грамотах молитвою иде же обещанной образ именовано благовернаго царевича Дмитрея Московского всеа Росии чюдотворца в сооруженной вновь церкве в Куконаузе[80], а ныне в Пскове, у пресвятыя богородицы в больнице стоит.

А с нынешняго, 187 году, по великим упадкам над шведом, не жесточью, но разумом совершенным сприятствовать его с стороны Ижерские и Корельские земли в крепости себе все королевство их присвояет. А от Лифлянт с Ригою, за помощию Божией общим советом с королевством Польским, швед бы верен был, а царству Московскому неоцененной бы дар был. И в том, хто силу во утвержении ведает, тех людей находить, а не отревать.

Сего же году знак приближение Юраса Хмельницкого[81] блиско Киева есть, и тот великой промысл царству Московскому. Истинно в руках бес крови всякой способ явен ко одолетельному миру со всех сторон; и турок будет здержен и крепко верен. Только б, не испустив нынешнего времяни, делать вскоре.

3. «Извещение истинное»

В сборник документов XVII века из собрания М. П. Погодина входит анонимная рукопись на пяти листах, озаглавленная «Извещение истинное с началу войны о Киеве с Украйной и царства Московского с королевством Польским миру быти крепко». По содержанию она является запиской или исторической справкой, адресованной царю Федору Алексеевичу с целью его ознакомления с историей борьбы Руси с Польшей за Украину и Киев. Это небольшое сочинение дошло до нас в четырех вариантах, из которых в «Погодинский сборник» входит самый поздний. Первый, неполный список извещения находится в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА) среди черновиков отписок, присланных Ординым-Нащокиным в Москву с переговоров в Андрусове. Два других черновых списка, датированных 1678 годом, хранятся в том же архиве в составе дела, обозначенного составителем описи Н. Н. Бантыш-Каменским как «Мнение уповательно боярина Матвеева о причинах бывшей между Россиею и Польшею войны».

Исследование списков привело к выводу, что во всех них основной текст написан одним почерком, а многочисленные редакторские правки — другим. Сравнение с рукописью «Ведомство желательным людем» позволило установить, что автором этих правок был сам Ордин-Нащокин. Исправления, носящие как смысловой, так и стилистический характер, особенно многочисленны в «погодинском» списке. Там же впервые появляется название документа, тоже придуманное Ординым-Нащокиным и несколько раз измененное. В тексте всех списков, кроме первого, упоминается польское посольство Яна Гнинского, отправленное в Турцию в мае 1677 года — это значит, что рукопись написана после этого. Более вероятной датой представляется 1678 год, когда в Москве готовились переговоры с поляками о судьбе Киева. Именно тогда у Нащокина появилась надежда на возвращение к активной государственной деятельности, отразившаяся в ряде созданных им документов. В их числе были «Ведомство желательным людем», челобитная царю Федору Алексеевичу и, по всей видимости, «Извещение истинное».

Из текста документа следует, что его автор был опытным дипломатом, принимал участие в нескольких «великих посольствах», превосходно разбирался в вопросах внешней политики. Бантыш-Каменский пытался объявить автором А. С. Матвеева, однако к моменту создания сочинения он уже находился в ссылке. К тому же правки Ордина-Нащокина доказывают, что автором был именно он — зачем бы он стал править текст, написанный кем-то другим? Известно, что после смерти дипломата его личный архив был перевезен в Посольский приказ, где оказались три черновых списка «Извещения». Четвертый, тоже черновой, но более полный, остался в Пскове, где в 1830-е годы был приобретен П. М. Строевым вместе с другими документами «Погодинского сборника».

«Извещение» начинается с анализа причин войны между Русью и Польшей в 1654 году. Эти причины автор видит в насилии поляков над православной верой, в их нежелании считаться с интересами украинского народа: «Мы, де, своими вольны владеть как хотим». В свою очередь, причину прекращения войны и установления мирных отношений между странами автор видит в угрозе турецкого вмешательства, опасении, как бы «королевство Польское по Украйне в том их насилованье и совсем к турку не отгонишь». Автор осуждает Польшу за односторонний мир с турецким султаном, нарушивший условия русско-польского договора 1667 года и позволивший туркам разорить Правобережную Украину. Он предлагает созвать в Киеве съезд всех христианских держав, заинтересованных в решении украинского вопроса, и совместно с ними выработать позицию на будущих переговорах с Турцией. При этом он отвергает требования Польши о возвращении ей в обмен на «вечный мир» Киева и даже Смоленска: «А что от Московского царства королевство Польское за прошедшую войну, в надежду вечного нерозарванного миру, многими тысячами денежною казною сверх уступленных великих городов — и то в надежду по крепостей в вечной мир непременно и нескончаемо вовеки будет».

Текст «Извещения истинного» подтверждает, что вдали от политической жизни, за стенами монастыря Ордин-Нащокин продолжал внимательно следить за внешнеполитическими событиями и был неплохо информирован о них благодаря давним знакомым на Руси и за рубежом. Его сочинение преследовало цель не только продемонстрировать правительству нового царя знания и опыт дипломата, но и приблизить осуществление его программы союза с Польшей и совместной борьбы против турецко-татарской угрозы.

Текст «Извещения истинного» приводится по публикации Т. Н. Копреевой, осуществленной в 1961 году[82].

Извещение истинное с началу войны о Киеве с Украйной и царства Московского с королевством Польским миру совершение быти крепко.

Всесилного бога милостию, заступлением пресвятыя богородицы о многочудотворной обители Киевской со всей Украиной, идеже изволила пресвятая богородица впредь быти во владении. Сего ради там всчелась страшная война с королевством Польским в Украйне. А для умирения, хотя любовь показать, ис царства Московского были великие послы у короля во Львове, бояре князь Борис Александрович да Богдан Матвеевич с товарищи, чтоб по присяге своей короля Киева в вере насилованьем не отгоняли и с ним умирились. И послом московским с жесточью отказали: «Мы, де, своими вольны владеть как хотим». И по многому кровопролитию Московского царства с королевством, было посольство с Москвы у польского короля во Львове же и тогда склонность учела быть к миру. И тогда начали съезды быть от Москвы за Смоленском на рубеже и в крепости вступили вечные. А что в первом Львовском посольстве от московских послов королю польскому было извещено, что оне, короли, на корунование королевства своего греческие веры было ненасиловать, а есть ли Киеву с Украйной гонение в греческой вере руским людем, и церквам восточным бесчестье от каталицкой веры будет — и вся Украйна от того насилья от потданства впредь свободны. И за Смоленском на съездах посольских, розсмотрев гораздо опасно, чтобы королевство Польское по Украине в том их насилованье и совсем к турку не отгонить, удержено. И для того, за помощию всесильного бога, заступлением пресвятыя богородицы, в мирные записи союзом к царству Московскому и королевство Польское, укреплением украинские народы во всех ссорах и междоусобиях от королевства Польского за крестным целованием, по крепостей посольским, во всем прощены. И после тех крепких утверженей, в нынешнее настоящее время, имея у царства Московского с королевством Польским по соединению от салтана турского и от Крыму великое опасение от войны и с стороны царства Московского к миру ко общему с салтаном и с ханом против крепостей мирных во всем верно без нарушенья, а с стороны королевства Польского общие крепости мирные в договорех бузсурман царству Московскому нарушены в деле мирном явно есть. И ныне прилежно с салтаком турским царству Московскому искать крепково миру, а королевство Польское от совету общего не отлагать, чтобы от королевства царству Московскому против крепостей мирных к нарушенью причины ни в чем не было. И ныне с стороны царства Московского крепко стать и держатца о Киеве со всей Украйной вечно всех королей польских увольнением в вере и посольских крепостей, что совершилось царству Московскому в крепость Киев с Украйной непорушимо. А что от Московского царства королевство Польское за прошедшую войну, в надежду вечного нерозарванного миру, многими тысячами денежною казною сверх уступленных великих городов — и то в надежду по крепостей в вечной мир непременно и нескончаемо вовеки будет.

Да царству ж Московскому ныне с салтаном турским мир крепкой и надежной чинить от королевства Польского неопасно для того, что преступление учинено против мирных договоров крепостей миру с королевские стороны и в явном обличении стала Польша, когда польские послы, соверши посольство на съездах, Ян Гнинской с товарищи на остатней комисии в Смоленском уезде с Офонасьем Нащокиным. И очищая о Киеве с Украйной отдаче договорные статьи, по совету с обоих сторон послы, писали послы в Киев и в Украйну, чтоб по воле своей отписали на комисию. И оне к послом крепко писали и волю свою в подданстве впредь к здержанию объявили и осторожство царского величества с стороны впредь крепко к послом написали, а те листы в Посольском приказе. И с тое комисии он, Ян с товарищи, для потверждения договоров был на Москве для подтверждения договоров и союз государскими особами на обе стороны потвержен. И возвратясь с Москвы в Польшу тот же посол Ян Гнинской посылам к салтану турскому для миру. И противно всем договорам и союзу, утаясь от Московского царства, салтану Каменец-Подольской со всем Подольем отдали, по прежнему своему разорению над Киевом и нат всей Украйной, чтоб царству Московскому впредь не владеть, а им бы, Польше, у салтана перекупить Киев себе. И ныне страшен король с Польшею тот договор и крепость с турком показать. И от царского величества таят, ведая, что от всех государей на свете страшным и зазорным быть. И крепко ныне дошло время вскоре промысл чинить неотлагая, с салтаном с обоих сторон послам в Украйне миритца и от украинских народов великое и неоцененное в крепости мирной будет споможенье и вечно содержите промыслом тамо надежным. А потом по Украйне, что смежна с Молдавскою землею через Днестр, а потом через Дунай и до Царягорода, болгары и серпи к вечной помочи содержания миру с турком, для себя имея с Московским царством соединения веры, неотступно спомочны будут. А что королевство Польское, утаясь, турку Каменец и Подолье уступили и на отвращение от турка в том к полякам не приставать и в том им впрямь отказать, что они учинили, составливая зло царству Московскому и до конца хотя разорить в Киеве благочестие. А сия на них жалоба и к посторонним государям надобно писать и наслушать, а за их непостоянной умысел то им явное обличение перед всем светом от всесильного Господа Бога. И сие извещение милостиво принять в чем вера положена, когда был в великих посольствах, покамест жив, за собою недержать. И великому государю его царскому величеству челобитье на себя поднес с первого дни, чтобы в прошедших делах распрошен был во всех своих винах. И того не дождав, боясь смертного часу, за живота своево сие извещаю. И о том как великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичу всеа Великия и Малый и Белыя Росии самодержцу милостивый Бог известит.