Оса со скальпелем (СИ)

Глава 13

Ольга

Если для нормальных людей отпуск означал отдых и прогревание уставших косточек на каком-нибудь, пусть даже речном, пляже, в моем случае он обернулся затяжным ремонтом. У мамы были грандиозные планы, и мои свободные руки очень ей пригодились, во всяком случае — использовала она их с большим удовольствием.

Домой я приехала в среду, и не успела я даже отдохнуть, как меня закружило этим пышущим энтузиазмом вихрем да так, что очнулась я только в субботу, совершенно не понимая, куда делось три дня моей жизни.

Вы когда-нибудь разбирали старые шкафы советского изготовления? Что ж, если нет, вы потеряли кучу пунктов от опыта конструирования. На то чтобы раскрутить все болты, на которые один такой, стоящий в одной из комнат дольше, чем я живу на этом свете, у меня ушло почти два часа. А уж с какими приключениями мы выносили его на веранду — вообще неописуемо. Даже полки его, сделанные не из спрессованных опилок, а из дерева, были довольно внушительным по весу, так что в какой-то момент я даже почувствовала себя грузчиком.

А потом мне удалось неплохо развлечься, обдирая старые обои. Если с оштукатуренных стен они отходили легко, не доставляя особых проблем, то вот межкомнатные перегородки, обшитые ДСП, заставили помучиться. Приходилось сначала смачивать их водой, ждать, а потом, буквально, соскребать, и это жуть как меня бесило!

К концу первой недели отпуска в мою кожу, кажется, навечно въелся запах краски, ногти были обломаны под корень, а настроение обреталось где-то в районе напольного плинтуса.

Пробираясь по дому между завалами строительного мусора и вещей, которые мы повытаскивали из шкафов, чтобы легче было их двигать, я всё время думала — откуда же такой бардак, если мы делаем ремонт?

Впрочем, были у меня и поводы для радости. Во-первых, полностью ремонтировали в этом году мы всего две комнаты — одну из спален и прихожую, в остальных — красили пол и батареи. Во-вторых, для кухни удалось подобрать удачный линолеум, что избавляло от лишнего размахивания малярными кистями. Правда пришлось искать того, кто постелет этот линолеум, но это уже мелочи. Ну и, в-третьих, я нашла себе прекрасный шуруповерт с точечной подсветкой, что значительно облегчило мою жизнь!

Бесплатного топлива в топку моего раздражения подкидывала матушка. Мало того что работать мы начинали в то время, в которое все нормальные люди в отпуске предпочитали спать, а заканчивали, когда солнце уже стремилось скрыться за горизонтом. Так она будто цель перед собой поставила — спорить со мной по любому поводу. Особенно бесило, что в итоге в большинстве из этих споров мне хотелось сказать что-то вроде: я же тебе говорила. Только вот я прекрасно знала, что мне ответят, а потому предпочитала молчать.

А потом буквально на сутки приехал Пашка. Притащил с собой одного из своих приятелей, и вместе, изрядно попыхтев и высказав нам всё свое негодование, они-таки расстелили линолеум и даже вернули на место кухонный гарнитур. Братец, правда, едва не остался без спины, но зато одной проблемой у нас стало меньше. Нет, я ему, конечно, сочувствовала, но в свете грозивших мне перспектив, его проблема не казалась такой уж критичной.

В какой-то момент, выбравшись из душа, уставшая и измученная, я вдруг вспомнила, что давно не вспоминала про работу. Но, честно говоря, не очень-то мне этого и хотелось. И всё же не смогла себя остановить, когда потянулась к телефону.

Как поживает наша пациентка? — звонить не стала. Не могла посчитать, на смене Кирилл или на выходном, поэтому просто отправила сообщение, посчитав, что он ответит, когда появится свободное время, и вовсе не рассчитывала на быстрый ответ.

Показатели в норме, заживает как по расписанию. Как твой отдых? — читая эти лаконичные строки, я, кажется, кожей чувствовала, как усмехался мужчина, печатая их.

Не поверишь, погрязла в ремонте — ничего не могла с собой поделать, улыбка расползалась по губам, и я чувствовала себя невероятно глупой, но даже не пыталась сопротивляться этому странному наваждению.

Всё настолько серьёзно? — следующее сообщение пришло так же быстро, я даже не успела отвлечься, и, если честно, меня это удивило. Я не привыкла к такой быстрой реакции. Обычно люди, с которыми я общалась, отвечали мне гораздо медленнее.

Осталось собрать шкаф и передвинуть мебель. Мелочи, — на самом деле шкаф-купе цвета венге привезли еще утром, так что я весь день ломала голову над тем, что с ним делать. Инструкция, которая к нему прилагалась мало того, что не внушала доверия, так и вовсе оказалась совершенно непонятной. Такое чувство, что производители решили сэкономить хотя бы на краске и бумаге, потому что разобрать что-то на этом сером листочке было практически невозможно.

Надеюсь, ты не собираешься заниматься этим сама? — не знаю, показалось мне или нет, но, кажется, будто Кирилл и в самом деле был озабочен этим вопросом.

Ну да, у нас же с мамой тут целая куча помощников. Ничего, я здорово управляюсь с шуруповертом, — ответила и, наконец-то, отбросила телефон в сторону. Мне нечего было больше сказать, да я и не рассчитывала, что мужчина что-то на это ответит. Да и устала я настолько, что глаза оставались открытыми лишь моими титаническими усилиями, так что я и не заметила, как заснула.

А наутро меня и в самом деле ждал шкаф. Я долго не могла собраться с духом, чтобы сделать с ним хоть что-то, но потом всё же смирилась с судьбой, обложилась инструкциями и приступила к издевательствам над своими нервами. И у меня даже кое-что начало получаться, хотя я всё равно ужасно бесилась, путаясь в последовательности сборки. Не добавляли спокойствия и комментарии матери, которая постоянно повторяла, что вот если бы был в доме мужчина, то мне и не пришлось бы заниматься подобными вещами. Можно подумать мужчины, как тараканы, в доме сами по себе заводятся!

Окончательно застопорилась я где-то на «закрепите направляющие для дверей на нижнюю панель». Вот прям серьезно, даже воображение отказалось продемонстрировать, как же оно должно выглядеть на практике. И даже видео, которое для таких же растяп снял какой-то добрый человек, мне не помогло. Я уже всерьез задумывалась о том, чтобы найти молоток побольше и, собственно, починить всё истинно русским методом, но, к счастью для шкафа, именно в этот момент раздался громкий стук в дверь. А гостей мы с мамой точно не ждали…

Кирилл

К моменту, когда пациентка, которую, как оказалось по найденным с ней документам, звали Кристина, проснулась после наркоза, медсестрам наконец-то удалось связаться с её родственниками.

Подъехали они как раз практически к завершению смены и дожидались меня в коридоре — высокий, с легкой сединой в темных волосах мужчина и миниатюрная, миловидная женщина, на которую девушка, лежащая в послеоперационной палате, была очень похожа.

— Здравствуйте. Вы родители Никоновой Кристины? — хоть это и было очевидно, но всё же уточнил и, дождавшись подтверждающего кивка, представился, — Загорский Кирилл Александрович, лечащий врач вашей дочери.

— Никонов Анатолий Васильевич, а это моя супруга — Мария Алексеевна, — представился в ответ мужчина и сдержанно, но с вполне ощутимым волнением, спросил, — нам сказали, что Крис попала в аварию, но мы бы хотели узнать подробности. Насколько всё серьезно?

— Повреждений внутренних органов нет, так что её жизни абсолютно ничего не угрожает, — поспешил успокоить нервничающих родителей и объяснить, что именно случилось с их ребёнком, — ноги вашей дочери неудачно зажало автомобилем, она получила сложные переломы. Операция, которую мы проводили, нужна была только для того, чтобы правильно сложить кости.

— Сколько…, — Мария Алексеевна судорожно всхлипнула, но всё же взяла себя в руки, — сколько будут заживать переломы? Можем ли мы забрать её домой?

— Организм молодой, здоровый, так что каких-то осложнений возникнуть не должно. Ориентировочно на сращивание костей после подобных травм уходит около четырёх месяцев, точнее, увы, сказать не могу, — задумался, припоминая средние показатели, — но, как минимум месяц, Кристине придется оставаться в нашем отделении. Чтобы всё срослось правильно, не рекомендуется лишний раз тревожить конечности. Не переживайте, у нас прекрасные медсестры.

— Можно нам её увидеть? — женщина смотрела на меня таким жалобным взглядом, да, собственно, у меня не было причин для отказа, так что я только кивнул.

— Я попрошу медсестру, чтобы вам выдали халаты и проводили в палату к дочери, — огляделся и, увидев проходящую по коридору девушку в форменном халате, помахал, подзывая к нам и отдавая ей четкие распоряжения, а потом снова обратился к супружеской паре, — если у вас возникнут какие-то вопросы, вы всегда можете обратиться ко мне или, если меня вдруг не будет на месте, к Бариновой Ольге Ивановне. Она проводила операцию вместе со мной и сможет вам помочь.

— Спасибо, доктор, — поблагодарил меня мужчина, а я пожал протянутую руку и поспешил дальше. Мне предстояло доделать несколько дел, прежде чем со спокойной совестью отправиться домой.

Следующий день, по графику, я провел на дежурстве в отделении. Ночью Кристину перевели в одну из свободных палат, так было гораздо удобнее следить за её показателями, просто периодически между делом заглядывая к ней самому или отправляя с поручением кого-то из практикантов. Чаще всего, что было вовсе не странно, таким порученцем становилась Анна Воронова — она оказалась куда расторопнее своих однокурсниц и выполняла задания с куда большим энтузиазмом.

И, в общем-то, день прошел бы спокойно, пусть и немного суматошно, только вот где-то после обеда я вдруг вспомнил о том, что нужно сдать Петру Аркадьевичу характеристики на студентов, потому что сегодня у них последний день практики. Вот уж не было печали…

Я знал, что написать в документах рыжей и какую оценку ей поставить, а вот что делать еще с тремя девицами представлял с трудом. Нет, конечно, с каждым днем у них получалось всё лучше и лучше, но все же пришлось изрядно попотеть, чтобы их характеристики выглядели прилично. И, когда я сдал их Антипову, то, честное слово, вздохнул с облегчением.

После вечернего обхода, когда удалось разгрестись с заполнением карточек и прочей бумажной волокитой, я вспомнил, что уже завтра Ольга уходит в отпуск, и мы снова будем работать в меньшинстве. Отчего-то мне не удалось удержаться от искушения, и я, поддавшись моменту, отправил ей сообщение с пожеланием хорошего отдыха.

Ответа я совсем не ждал. Тем приятнее было получить благодарность и пожелание спокойной ночи, но больше ничего писать я не стал, просто не видел в этом смысла. Правда, всё же поймал себя на мысли, что не понимаю чувств, которые вызывала во мне коллега. Или, может быть, я просто не хотел их понимать?

Следующие несколько дней оказались довольно суматошными — Полина не согласилась брать много дополнительных часов, так что практически все смены Ольги свалились на меня. Впрочем, я не особо расстраивался по этому поводу — дома меня ждали только диван и телевизор, ну или, в крайнем случае, ноутбук, а в больнице я постоянно общался с людьми.

К концу первой недели, прожитой в подобном режиме, я вдруг осознал, что мне не хватает присутствия коллеги. Оказывается, у меня и в самом деле вошло в привычку звонить ей, когда встречались сложные пациенты, будто её молчаливое одобрение давало мне дополнительной уверенности в правильности того, что я делаю.

В общем, когда в один из вечеров телефон разразился звуком пришедшего сообщения, а в адресатах отобразилось знакомое имя, я обрадовался. И пусть спрашивала Ольга только лишь о самочувствии нашей с ней последней пациентки, сам не заметил, как уже отвечал. Но этим не ограничился, решив поинтересоваться, как проходит её отпуск, и очень удивился, когда узнал, что девушка не только не отдыхает, а занята ремонтом.

А вот новость о том, что делают они это вдвоем с матерью, без чьей-либо помощи, мне не понравилась. Особенно та её часть, которая касалась передвигания тяжелых предметов и сборки мебели. Я и сам не понял, как снова потянулся к телефону.

— Слушаю, — ответили мне спустя пару гудков вполне бодрым голосом, — Кирыч, чего такого стряслось, что ты наконец-то нашел время для звонка?

— Неужели я это слышу? Нотки ревности в твоем голосе? — усмехнулся, прижимая трубку к плечу, пытаясь отыскать в ящике письменного стола чистый листок бумаги.

— Отстань, противный, — Серёга расхохотался, — я просто не могу поверить, что у твоего рабского труда бывают перерывы. В последнее время ты, кажется, совсем не отдыхаешь.

— Есть такое, — листочек был найден, так что я перехватил трубку и уселся за стол, в напряжении потерев переносицу, — завтра как раз выходной. Но вообще-то у меня к тебе дело.

— Что случилось? — голос друга резко стал серьёзным, и я мог даже представить, как он нахмурил брови в этот момент, — чем помочь?

— У тебя есть контакты бывшей девушки твоего брата? Той, которая дружит с моей коллегой? — решил сначала уточнить, прежде чем выкладывать свою проблему, — есть возможность ей позвонить?

— Да, — чуть помедлив, ответил Серый, а потом сухо уточнил, — я могу с ней связаться, если ты мне объяснишь, зачем она вдруг тебе понадобилась.

— Хэй, полегче, детка, а то мне становится страшно от твоего тона, — я начал догадываться, что именно происходит с другом, так что поспешил перевести всё в шутку, — мне нужен адрес родителей её подруги, Ольги. Сможешь узнать для меня?

— Постараюсь, — уже гораздо спокойнее ответил Серёга, и по голосу стало слышно, что он расслабился, — если получится, пришлю тебе сообщение. До связи.

Серый сбросил вызов, а я вдруг задумался, что мы, кажется, давно уже не разговаривали по душам, если я смог пропустить такой его очевидный интерес. Пожалуй, в ближайшее время стоит исправить это недоразумение, иначе грош цена такой дружбе.

Сообщение с нужной мне информацией пришло спустя четверть часа, и я совсем не ожидал подобной оперативности. К ней Сергей приписал: «и не спрашивай, чего мне это стоило» — и эта приписка изрядно подняла мне настроение.

Надо ли говорить, что уже утром, бросив в багажник сумку со сменной одеждой, я выехал по нужному адресу? Даже мысль о том, чтобы оставить Ольгу самостоятельно разбираться с мебелью, казалась мне кощунственной. Я даже не задумался, будут ли мне рады, всё это не казалось существенным.

Несколько часов и я добрался до поселка, где жили Бариновы. Ещё какое-то время пришлось потратить, чтобы найти нужную улицу — спасибо вездесущим бабушкам, греющимся на скамеечках, иначе бы я совсем заплутал.

Мне повезло, что собака не бегала по двору, а сидела в вольере, так что, оставив машину за воротами и прихватив сумку, я смог спокойно пройти к дверям. Постучал в дверь, и, когда мне открыла невысокая, очень похожая на Ольгу женщина, улыбнулся и произнес:

— Скорая ремонтная помощь. Вызвали?

— Здравствуйте, молодой человек. Проходите в дом. Справа от вас, под вешалкой, есть запасные тапочки, — что ж, если хозяйка дома и растерялась, то сделала всё, чтобы не показывать своего замешательства, призывая на подмогу дочь, — Оля, у нас гости!

И, пока я сначала разувался в полутемной прихожей, а потом искал там же тапочки, из одной из комнат появилась Ольга. Появилась и замерла, разглядывая меня с непередаваемым выражением удивления на лице.

— Кирилл? А что ты здесь делаешь? — и столько недоумения было в её голосе, что я даже улыбнулся, довольный собой, не торопясь, впрочем, отвечать на этот вопрос. Да, собственно, ответить у меня бы и не получилось, потому что родительница моей коллеги молча стоять в стороне не собиралась.

— А, значит, гости всё же знакомые, и полицию можно не вызывать? — протянула она задумчиво, а потом повернулась к дочери, — может быть всё же представишь мне свою скорую ремонтную помощь?

— Кхм, точно…, — Ольга растерялась, но, под искрящимся весельем взглядом матери быстро взяла себя в руки, — мама, знакомься, это мой коллега, первоклассный хирург и просто хороший человек, Загорский Кирилл Александрович. Кирилл, это моя мама — Баринова Наталья Алексеевна.

— Рада знакомству, Кирилл Александрович, — женщина благосклонно кивнула, внимательно меня разглядывая, отчего я вдруг почувствовал себя не совсем уютно, а потом спросила, — и всё же, никак не пойму, какими судьбами вас занесло в наши скромные края?

— Взаимно, Наталья Алексеевна, и можно просто — Кирилл, — улыбнулся в ответ, кожей ощущая на себе напряженный взгляд младшей Бариновой, — Ольга написала, что у вас сегодня по плану сборка и перенос мебели, и мне показалось, что моя помощь вам не повредит.

— Что ж, это вам очень правильно показалось, — хозяйка наконец-то тепло улыбнулась, а потом спохватилась, — ну что же мы на пороге стоим, предлагаю для начала попить чаю, вы же несколько часов до нас добирались. Оля, проводи Кирилла на кухню, думаю он не откажется от моего пирога.

Даже если бы я и хотел отказаться, ничего бы у меня не получилось — кажется, я оказался совершенно беззащитен перед обаянием представительниц этой семьи. Так что, совершенно послушный, пошел вслед за Ольгой, внимательно, как и советовали, смотря под ноги — слишком уж велика была вероятность споткнуться обо что-то из разложенных повсюду вещей. Мебель и в самом деле стояла как попало. Видно было, что её просто отодвинули от стен, чтобы она не мешала переклеивать обои, а вот новое место для нее еще не определили, и это только убедило меня в правильности моего приезда.

А пирог и в самом деле оказался вкусным. Персиковый, как отрекомендовала его создательница, нежный и, что главное, не приторно сладкий, он буквально таял во рту, так что даже я, далекий от приготовления десертов, это оценил. Меня, конечно, попытались накормить еще чем-нибудь, кроме него, но от этого удалось отбиться, отложив этот момент до завершения работы, которой тут был непочатый край.

Начать решил с того, что оказалось проще выполнить — под чутким руководством Натальи Алексеевны расставил мебель, куда показали. Этим мы убили сразу двух зайцев — женщины начали раскладывать вещи по местам, а я смог спокойно заняться сборкой шкафа, тем более что нужными инструментами меня обеспечили.

Инструкция оказалась довольно запутанной и нечеткой, а некоторые детали довольно тяжелыми, так что пару раз пришлось звать на помощь Ольгу, чтобы она подержала стенки, пока я закручивал саморезы. Как бы я не торопился, но до вечера мне удалось собрать только каркас и навесить двери. Прикрутить мелкую фурнитуру и поставить на место полки уже не успевал — мне еще нужно было вернуться обратно в город, потому что с утра меня ждало дежурство. Но, кажется, и того, что было сделано, оказалось вполне достаточно — никакого недовольства я не увидел, только искреннюю благодарность.

— Кирилл, ты просто не представляешь, как нам помог, — еще раз поблагодарила Оля, вышедшая проводить до машины, когда меня еще раз напоили чаем и завернули с собой пару кусочков пирога, — с дверями я бы никак не справилась, а вот прикрутить оставшуюся мелочевку — раз плюнуть. Ты спас пару дней моего отдыха.

— Не преувеличивай, — отчего-то мне было неловко слушать благодарности, — я не сделал ничего особенного, только то, что было в моих силах. Увидимся на следующей неделе, но, если вдруг тебе хоть в чем-то понадобится моя помощь, позвони. Хорошо?

— Обещаю, — как-то по-особенному мягко улыбнулась девушка, и в глазах её засияли озорные искорки, а потом она вдруг подалась вперед и прижалась теплыми губами к моей щеке на пару мгновений, а потом отстранилась и попросила, — будь осторожен на дороге. Позвони, когда будешь дома, я буду ждать.

Я только кивнул, усаживаясь за руль — оказался слишком растерян, чтобы сказать хоть что-то. Сам себе казался в этот момент глупым подростком, но не мог отделаться от ощущения, что щека горит в том месте, где к ней прикоснулась девушка. Не ожидал от себя подобной чувствительности, но что-то в душе дрогнуло, заставляя улыбаться и чувствовать себя удивительно умиротворенным.

Я уже отъехал от дома, но видел в зеркале заднего вида, что Ольга продолжает стоять за воротами, обхватив себя за плечи и глядя вслед автомобилю. Что ж, надеюсь не только мне стало понятно, что между нами что-то происходит, потому что совсем скоро я собирался во всём разобраться. А пока стоило расслабиться, включить музыку и внимательно следить за дорогой, чтобы без происшествий добраться до квартиры и сделать обещанный звонок.