Оса со скальпелем (СИ)

Глава 5

Ольга

Дни, которые я провожу, принимая пациентов по записи, всегда казались мне удивительно однообразными. Варикозные расширения вен, артриты, боли в позвоночнике — диагнозы повторяются, меняются только лица тех, кто занимает кресло пациента в кабинете. Кто-то затягивает посещение врача до последнего, кто-то приходит при любом самом незначительном дискомфорте, иногда — вообще с придуманными проблемами. Моя задача — принять всех и помочь всем, даже если эта помощь заключается в потраченном на беседу с абсолютно здоровым, но мнительным человеком времени.

Вот и сегодняшний прием мало чем отличался от череды предыдущих. С утра я уже успела принять мужчину с межпозвоночной грыжей, женщину с артрозом коленного сустава и бабулю, чьей единственной проблемой оказалась небольшая тугоухость, которая совсем не мешала ей жить. Ни одного заболевания по моей специализации у нее не было точно. Потом меня ждали еще несколько пациентов, записанных на повторный приём по моей просьбе. И, в общем-то, день прошел бы вполне обыденно, если бы не один неожиданный визитёр.

— Ольга, здравствуйте, — Кирилл зашел ко мне в кабинет перед обедом. Учитывая, что в это время он должен был дежурить в отделении, его появление меня, честно говоря, удивило. Как собственно и Елену, которая сегодня сидела на приёме вместе со мной.

— Добрый день, Кирилл, — поздоровалась я, стараясь не показывать своего недоумения, — какими судьбами вы к нам?

— Ольга, я понимаю, что это уже наглость, но пару минут назад мне позвонили со скорой, — он взъерошил волосы, выдавая тем самым свое волнение, а я насторожилась, — через четверть часа привезут мою маму с приступом аппендицита. Операция простая, но, в общем, сам провести я её не смогу.

— Подменить вас? — спросила, освобождая его от дальнейших объяснений. В конце-концов, я прекрасно понимала Загорского — не встречала в своей жизни ни одного врача, который бы хотел лечить своих родственников, даже в случае каких-то несерьезных заболеваний, что уж говорить о проведении операций.

— Если вас не затруднит, — с облегчением кивнул Кирилл, подтверждая мою догадку, — а я могу в это время посидеть вместо вас на приёме. За больными в отделении сейчас всё равно следит Светлана Степановна.

Я улыбнулась. Светлана Степановна Горячих была старшей медсестрой, но мне иногда казалось, что о хирургии она знает едва ли не больше нас самих. Во всяком случае, стаж её работы в этом отделении был уж точно побольше моего. Так что, пока пациенты находились под её присмотром, за них точно можно было не волноваться.

— Как зовут вашу маму? — к своему стыду, о коллеге я знала прискорбно мало, и в список этих знаний имена его родственников не попадали точно, так что мне как-то даже неловко оказалось задавать ему этот вопрос.

— Анна Владимировна. Спасибо, Ольга, — открыто улыбнулся мужчина, и повернулся к медсестре, — ну что, Леночка, придется вам немного потерпеть меня в качестве ведущего приём доктора.

— Ну что вы, Кирилл Александрович, — засмеялась Елена, а я кивнула Загорскому и поспешила в отделение хирургии, куда скоро должны были привезти пациентку. О чем еще коллега говорил с медсестрой, я уже не слышала.

Да, собственно, меня это на самом деле и не волновало. Мне еще нужно было переодеться, встретить больную и проводить её в операционную — хотелось поговорить с матерью Кирилла перед операцией, вряд ли ей понравится, что оперировать её в дежурство сына будет кто-то другой.

Старшая медсестра сидела на посту возле входа в отделение, когда я вошла, и при виде меня понимающе улыбнулась.

— Здравствуйте, Светлана Степановна, — протараторила, пробегая мимо неё к раздевалке, — позовите меня, когда привезут Анну Владимировну Загорскую, я хочу поговорить с ней перед операцией.

— Добрый день, Оленька, — женщина была намного меня старше, поэтому позволяла себе небольшую фамильярность, против которой я вовсе не возражала, — всё сделаем в лучшем виде, не волнуйся.

Правда говорила всё это она уже мне в спину, потому как останавливаться, чтобы поговорить, я не собиралась. Хорошо ещё, что в прошлое своё дежурство мне хватило ума забросить в свой шкафчик в раздевалке ещё один хирургический костюм, так что мне было во что переодеться — приём я вела в обычном медицинском халате поверх вполне простенького повседневного платья.

В общем, времени мне как раз хватило, чтобы сменить одежду и убрать волосы в тугой узел, который удобно было прятать под хирургическую шапочку.

— Оля, пациентку привезли, — заглянула медсестра, когда я уже и сама собиралась выходить, — уже готова, осталось отвезти в операционную.

— Спасибо, — кивнула и пошла встречать Загорскую. Странно, но в этот момент я испытывала какое-то легкое волнение, словно эта встреча могла стать для меня чем-то важным.

Темноволосая женщина с лицом, которое выглядело красивым даже сейчас, когда она испытывала довольно сильную боль, лежала на кушетке, переодетая для операции. Когда я подошла к ней, она не выказала никакого удивления, только кивнула в знак приветствия.

— Здравствуйте, Анна Владимировна, — дружелюбно улыбнулась я ей и, пока мы плавно двигались к операционному блоку, представилась, — меня зовут Баринова Ольга. По просьбе Кирилла Александровича именно я буду проводить вашу операцию. Надеюсь, вы не возражаете?

— Если Кирюша вам доверяет, значит, мне не о чем волноваться, — слегка качнула головой пациентка, даже в такой ситуации разглядывая меня с изрядной долей любопытства.

— Сейчас вас завезут в операционную, и наш анестезиолог, Николай Михайлович, даст вам анестезию. Операция стандартная, так что не волнуйтесь, — объяснила наши дальнейшие действия и, поручив пациентку заботам ассистента и операционной медсестры, поспешила в помывочную, чтобы уже оттуда, подготовленной, идти на операцию.

Видимо, мама моего коллеги человеком была не вредным, потому как никаких патологий я не обнаружила, так что удаление аппендицита прошло планово и вполне обыденно, поэтому где-то примерно через час я освободилась. Правда это никак не спасло меня от того, что я пропустила честно заработанный обед, и теперь мне предстояло до конца рабочего дня сидеть голодной: вряд ли у меня найдется время, чтобы сбегать хотя бы до буфета — запись была забита под завязку, без перерывов.

Не то чтобы это было делом непривычным — я частенько просто забывала пообедать, особенно, когда попадались какие-то сложные случаи, но вот сегодня сам факт пропуска приема пищи оказался как-то особенно огорчительным.

Я как раз переодевалась в раздевалке обратно в свой халат, когда телефон оповестил меня о пришедшем сообщении, прочитав которое, я некоторое время находилась в полнейшем недоумении.

«Из-за моей просьбы вы не успели пообедать, — писал Кирилл, — загляните в ординаторскую. Я кое-что оставил вам на верхней полке холодильника. Контейнер с желтой крышкой».

Полок в нашем холодильнике, к слову, было всего две. Маленький, но от этого не менее полезный, он выручал нас во время суточных дежурств изо всех своих невеликих замораживающих способностей. Честно говоря, я не сразу поверила в то, что прочитала, поэтому и в ординаторскую заходила с некоторым опасением, приправленным изрядной долей любопытства.

Но контейнер на полочке и вправду нашелся. Ничего сверхъестественного в нем, конечно же, не оказалось — пара пирожков из местного буфета. Вполне съедобных, кстати говоря, что не раз уже было мной проверено. Рядом с контейнером стояла маленькая бутылочка яблочного сока, на которую Кирилл наклеил стикер, явно стянутый с местного же стола. «Это тоже вам» — было написано на нём знакомым почерком, а рядом — пририсован немного корявый смайлик.

Вот честно, я даже растерялась. Я знала, Загорский — человек внимательный к окружающим, но никогда не думала, что эта его черта когда-нибудь коснется меня. Хотя… к чёрту размышления, мне было безумно приятно. И всё то время, пока жевала пирожки и запивала их любимым соком, я улыбалась. А это уже дорогого стоит.

К себе в кабинет я вернулась в прекрасном расположении духа. Вошла как раз когда Кирилл закончил с очередным пациентом, и даже успела понаблюдать, как он с сосредоточенным выражением лица забивает информацию в электронную карточку.

— Операция прошла хорошо. Аппендикс повержен и больше не представляет угрозы, — сказала, когда он закончил с документами и посмотрел на меня, — Анна Владимировна уже должна быть в палате, так что сможете сами проверить показатели.

— Спасибо, Ольга, — еще раз поблагодарил мужчина, поднимаясь с моего стула, чтобы освободить рабочее место, — я тут немного опередил график приёма, так что ничему не удивляйтесь.

— Кирилл Александрович скромничает, — подала голос Елена, до этого сидевшая тихо, как мышка, — сейчас вышел пациент, прием которого назначен был на полчаса позже.

— Да это прямо царский подарок, — просияла я, и уже тише, чтобы слышал только он, добавила, — большое спасибо, Кирилл. И за обед тоже — я уже думала, что останусь голодной.

— Не за что, — так же негромко ответил коллега, и попрощался, — а теперь мне точно пора бежать, пока Светлана Степановна сама за мной не пришла. Будет неловко, если старшая медсестра погонит меня в отделение, подгоняя системой от капельницы.

Елена засмеялась, а я только улыбнулась, прекрасно понимая, если бы Светлане Степановне действительно пришлось бы искать кого-то из нас по больнице, в качестве средства для ускорения она взяла бы не систему, а саму стойку от капельницы. Но зрелище однозначно вышло бы презабавное. Для наблюдателей, конечно же, не для нас.

Дальше рабочий день пошел по накатанной. Не было никаких особо серьезных случаев или скандальных пациентов. Разве что освободилась я, благодаря помощи Кирилла, на полчаса раньше, и потратила это время на перепроверку всех заполненных за день документов. Мне в любом случае нужно было просмотреть карточки больных, которых принял коллега, ведь на повторный прием они придут уже ко мне.

Хотела ещё забежать в отделение, навестить Анну Владимировну, но потом подумала, что вполне смогу это сделать завтра, во время своего дежурства, поэтому просто села в маршрутку и уехала домой.

А вечером мне позвонила Полина Андреевна. И этому звонку я очень удивилась, потому что обычно она меня во внерабочее время не беспокоила.

— Добрый вечер, Ольга Ивановна, — поздоровалась коллега, — надеюсь, я не отрываю вас от чего-то важного?

— Нет, всё в порядке, Полина Андреевна, — я и в самом деле ничем особенным не занималась, просто смотрела очередной детективный сериал в ноутбуке, — я вас слушаю.

— Мне сказали, что в отделении находится мама Кирилла Александровича? — спросила она осторожно, словно была неуверенна в имеющейся информации, а я попыталась сообразить, кто же у нас в отделении рассказывает Вахнер Полине все новости.

— Да, три дня она будет наблюдаться после операции по удалению аппендицита, — ответила, потому что никакого секрета в этом не было.

— Как вы смотрите на то, чтобы я вышла завтра на смену вместо вас? — перешла к делу коллега, но всё же пояснила, — понимаете, я достаточно давно знаю Анну Владимировну, мне было бы только в радость позаботиться о ней.

— Извините, Полина Андреевна, но своих пациентов я предпочитаю наблюдать сама, — ответила холодно, не веря в предложенную мне причину этой инициативы, — в ваше дежурство Загорская еще будет находиться в отделении, так что у вас еще появится возможность позаботиться о ней. К тому же, у нас уже были проблемы с графиком в этом месяце, и мне совсем не хотелось бы повторения.

— Я вас поняла, Ольга Ивановна, — коллега явно была недовольна отказом, но возражать не стала, просто попрощалась, — всего доброго!

Она отключилась, а я еще некоторое время продолжала держать телефон в руках, недоумевая, что это было и чем, собственно, этот разговор может для меня обернуться. Ну да время покажет, а меняться дежурствами ради чьей-то прихоти — глупая идея. Ведь действительно, опять весь график сломается, а нам с Загорским потом расхлёбывать и дежурить «за себя и за того парня».

Как-то так всегда получалось, что именно нас с ним больше других волновало всё, что происходит в нашем отделении. Поэтому, естественно, и на дополнительные дежурства соглашались мы с куда большей лёгкостью, чем, к примеру, тот же Пётр Аркадьевич, у которого всегда находились более важные дела.

Кирилл

Утром я наконец-то познакомился с временным пополнением моей дежурной смены. Ну как утром? Для меня это был практически разгар рабочего дня — я успел принять у Полины истории болезней и почти завершил обход пациентов, задержавшись в палате активно идущих на поправку мотоциклистов, когда мои практикантки соизволили появиться в отделении.

Да-да, мне «повезло» больше остальных коллег, потому что практику под моим руководством отправили проходить четырёх девушек, увидев которых я даже начал вспоминать, чем же я мог насолить руководству медицинского института, что они решили отыграться на мне подобным образом.

Из всех четверых смотреть без содрогания я мог только на одну — невысокая, рыженькая, она прибежала в отделение раньше остальных и даже извинилась за опоздание. Да и одета была просто, но удобно для работы на ногах — в светлых джинсах, легкой футболке и обуви на плоской подошве. Представилась, кажется, Аней, и послушно ушла, куда отправили — в ординаторскую, дожидаться однокурсниц.

А вот явление остальных больше походило на модное дефиле, честное слово. Красиво, не спорю, как мужчина даже получил эстетическое удовольствие, но непрактично — короткие юбки, туфли на высоких каблуках, боевой раскрас на лицах, и это мне ещё маникюр не удалось рассмотреть сразу. Я даже подумал, что допускать их в таком виде к пациентам попросту опасно. Вполне могут споткнуться в какой-нибудь важный момент и испортить всё лечение. Или напугать кого-нибудь до рецидива, вероятность чего тоже исключать не стоило.

Впрочем, с желанием кого бы то ни было лечить в их исполнении, я, кажется, перегнул, потому как, судя по поведению студенток, пациентов они решили не лечить, а соблазнять. Во всяком случае, возникло у меня такое подозрение. Удивляюсь вообще, как они с подобным отношением к профессии умудрились до четвертого курса доучиться, хотя, есть у меня некоторые догадки…

Их, недолго думая, тоже загнал в ординаторскую. Посмотрел на Светлану Степановну, которая в момент их прихода как раз стояла рядом со мной, тяжело вздохнул и пошел следом за ними, чтобы стать свидетелем интересного разговора. Точнее, небольшой его части.

— И не вздумай даже подходить лишний раз к Кириллу Александровичу, Воронова! — судя по тону, явно пыталась угрожать рыженькой практикантке одна из опоздавших, смазливая брюнетка, — нечего тебе рядом с таким мужиком делать, он мой.

— Слушай, Анжелика, я сюда работать пришла, — устало выдохнула Анна, которая, в отличие от своих сокурсниц, меня уже заметила, — ра-бо-тать. Понимаю, сложное слово, тебе совершенно не знакомое. И меня мало интересует, какой Кирилл Александрович мужчина, куда больше мне важно — какой он хирург!

— Похвально, Анна, — подал голос, прерывая ссору, и подошел к столу, чтобы протянуть девушке пару папок со стола, — возьмите вот эти карточки и идите во вторую палату. Проведёте осмотр пациентом, зафиксируете все показатели в историю болезни. А вас, девушки, прошу задержаться.

Рыженькая не растерялась, подхватила документы и выбежала из ординаторской, будто за ней кто-то гнался. Умничка, если ещё и работу качественно выполнять будет, поставлю «отлично». А вот студентки, оказавшиеся застигнутыми врасплох, выглядели пришибленными. Смотрели на меня, как матушкин кот, нагадивший в её любимые тапки.

— Не лучшее начало практики — устроить ссору с утра пораньше, — произнёс как можно безразличнее, опираясь бедром о край стола, чтобы стоять стало удобнее, — волосы собрать, ногти обрезать, обувь — сменить. Иначе до пациентов не допущу и отчет по практике подписывать не буду. Устроите еще одну ссору — вылетите из больницы быстрее, чем произнесете слово «извините».

— Но, Кирилл Александрович,.. — попыталась что-то возразить одна из практиканток, имя которой я не помнил, но я только качнул головой, прерывая её.

— Как только сделаете, что я сказал, поступаете в распоряжение Светланы Степановны, нашей старшей медсестры, — выпрямился, складывая руки на груди, и припечатал, — выполнять будете всё, что она скажет. Ну, чего стоим, кого ждем?

Проследил, как девушки неторопливо, с недовольными лицами, направились исполнять мои распоряжения, а сам пошёл каяться. Что-то мне подсказывало — Светлана Степановна вовсе не будет счастлива от перспективы нянчиться с этими дамами всю их практику.

Так и вышло. Договорились мы только на два дежурства, а потом мне предстояло самому перевоспитывать будущих хирургов (надеюсь, по профессии они работать всё же не станут). Не самая радужная перспектива, если честно. Предпочел бы потратить это время на натаскивание ну вот хотя бы той же Анны — из рыженькой, при должном усердии, толк будет, в этом я был уверен. Каюсь, пока шел к медсестре, заглянул в палату — вопросы она задает нужные, осмотр проводит правильно, а для практиканта это уже немало. Думаю, стоит взять её в операционную, пусть посмотрит. А я — посмотрю на неё.

Я закончил осмотр и просматривал результаты анализов больных из предоперационной палаты, когда зазвонил мой телефон. Глянув на экран, готов был практически ко всему, но только не к высветившейся фотографии отца. Знакомый с работой врачей не понаслышке, он никогда не звонил мне во время дежурств, если для этого не было серьезной причины. Поэтому и отвечал я ему с понятным волнением, если не сказать — опаской.

— Привет, пап, — поздоровался и, не тратя времени, тут же спросил, — что-то случилось?

— Нашу маму с подозрением на аппендицит только что увезла скорая, — хорошо, что отец тоже не любил ходить вокруг да около, а то я бы точно начал нервничать гораздо сильнее, — везут в вашу больницу, так что будут минут через двадцать, но, думаю, об этом тебе и так сообщат.

— Буду ждать, — ответил, понимая, что в операционную не пойду точно, — ты приедешь?

— Заеду вечером, привезу всё, что ей понадобится, — если родитель и волновался, по голосу этого не было слышно, но попрощался он очень быстро, помня о моей занятости, — иди работать, Кирилл. Пациенты не ждут.

Удаление аппендицита — операция для меня достаточно простая. Во всяком случае, подобных я проводил уже довольно много. Но вот только от одной мысли, что на операционном столе передо мной будет лежать мама, руки опускаются. Понятно, что с таким настроем, ничего сделать я не смогу. А, значит, нужно искать решение. И, пожалуй, выход из ситуации у меня был. Ну, во всяком случае, я на это надеялся.

— Светлана Степановна, — в поисках медсестры заглянул в процедурную и обнаружил её именно там, — нужно подготовить вторую операционную. Ольга Ивановна будет проводить удаление аппендикса.

— Но Кирилл Александрович, Ольга Ивановна же сегодня проводит приём, — удивилась женщина, и посмотрела на меня с явным недоумением.

— Во всяком случае, я очень надеюсь, что она не откажется прооперировать мою мать, — поспешил объяснить собственное распоряжение, — иначе придется вызывать ещё кого-то. Если согласиться, мне придётся заменить её на приёме, так что пациентов оставляю на вас. Практикантам дайте задание попроще, а той маленькой, рыженькой можно поручить что-то посерьезнее.

— Не волнуйтесь, Кирилл Александрович, я за всем присмотрю, — решительно кивнула Светлана Степановна, и я в самом деле перестал нервничать. Был у нашей старшей медсестры такой талант — одним своим присутствием вселять во врачей спокойствие и уверенность.

Это был не первый раз, когда я вытаскивал Ольгу с рабочего места в операционную, но, пожалуй, именно сегодня в её появлении там не было жизненной необходимости. Возможно, именно поэтому мое появление на пороге кабинета даже мне самому показалось просто верхом наглости. Только вот моя коллега, кажется, так вовсе не думала и согласилась заменить меня на операции без всяких возражений.

Если честно, на мгновение мне даже показалось, что она обрадовалась этой возможности сбежать с приема в операционную хоть ненадолго, потому что из кабинета она убежала очень быстро. Я даже не понял, в какой момент это произошло, потому что отвлекся на медсестру Леночку, а когда обернулся — Ольги уже не оказалось в помещении.

Если бы мне предложили на выбор — вести приём или оперировать, я бы тоже без раздумий выбрал второе, но раз уж пообещал Ольге, что заменю её, пришлось держать слово. Впрочем, к третьему пациенту я вдруг понял, что втянулся и, собственно, не заметил даже, что подошло время обеда.

— Кирилл Александрович, — если бы не Елена, которая вдруг прервала работу и обратилась ко мне, я бы про него и не вспомнил, — вы идёте на обед?

— Уже? — я удивлённо посмотрел на часы, убеждаясь, что действительно натикало полдень, — вы идите, Леночка, а я немного задержусь.

— Спасибо, — просияла медсестра и убежала, а я остался в кабинете, в раздумьях, потому что осознал, что я просто настоящая свинья. Сам-то собираюсь идти на обед, а Ольга убежала на операцию, которая ещё не закончилась, а после нее вернётся на приём, и времени для перерыва у неё точно не будет. Не очень-то красиво поступаете, товарищ Загорский...

Ну что ж, свои ошибки нужно уметь признавать. Особенно в тех случаях, когда еще можно все исправить. Местный буфет особым разнообразием, конечно, не баловал. Но и в его скудном ассортименте можно было выбрать что-нибудь вполне съедобное. Особенно если пользуешься благосклонностью буфетчицы, а тетя Галя, дородная женщина лет шестидесяти, отчего-то опекала меня, практически как собственного любимого внука. Так что именно у нее я и запасся довольно свежими пирожками — мне даже упаковали их в пластиковый контейнер с веселенькой желтой крышкой.

Свою порцию сдобы съел здесь же, прямо в буфете, а потом, прихватив бутылку сока (решил почему-то взять яблочный, свой любимый), поспешил в ординаторскую. Там закинул контейнер на верхнюю полку небольшого холодильника, поставил рядом сок. Потом подумал, что Ольга может и не догадаться, что это тоже для нее, поэтому наклеил на бутылочку стикер с запиской. Довольно посмотрел на дело рук своих и ушел обратно на приём — обеденный перерыв подходил к концу. И уже из кабинета отправил коллеге сообщение о том, что оставил для неё обед, надеясь, что она его заметит и прочитает.

Узнать об этом у меня получилось довольно скоро. Заметила. И прочитала. И даже поблагодарила за обед и за то, что сумел принять больше пациентов, чем до этого времени было записано на приём. Так что возвращался в отделение я вполне довольный собой.

Первым делом, конечно, заглянул к маме — она спала, поэтому заходить в палату не стал, только посмотрел от дверей и вышел. Светлана Степановна, кажется, была счастлива меня видеть — похоже, практикантки успели вымотать ей все нервы, пока я отсутствовал.

И, естественно, потащил обеих с собой в операционную. Ничего особенного, довольно простая операция, но темненькая аж позеленела, едва скальпель коснулся тела пациента. Ну хоть в обморок не упала, и то хлеб.

— Не может быть, чтобы за четыре года вам операции не показывали, — не выдержал, глядя на её лицо, — еще скажите, что вы и в морге ни разу не были, и я вас отсюда сразу выгоню!

— Были-были, только не все или не полностью, — закивала рыженькая, косясь в сторону сокурсницы, и добавила, теперь уже точно становясь моей любимой практиканткой, — а я вообще там по ночам подрабатываю…

— Понятно. Значит, ты, — кивнул в сторону Анжелики, — выходишь из операционной и идешь помогать медсестре. А ты, Анна, иди ближе. Скажи, как называется вот такой разрез.

Девушка, кажется, только и ждала приглашения, чтобы посмотреть на процесс поближе. На вопросы отвечала бойко, а глаза сверкали таким энтузиазмом, что, дай я ей в руки скальпель, она, пожалуй, даже не замешкалась бы и на мгновение. Но я всё же решил обойтись без крайних мер.

А когда мы вышли из операционной, оказалось, что приезжал отец. Пробыл он у матери недолго, зато привез ей целый пакет с вещами, но меня дожидаться не стал, прекрасно зная, что во время операции может произойти всякое, да и сказать, когда точно она завершится, практически нереально.

Еще через пару часов, посовещавшись, мы со Светланой Степановной отправили домой Анжелику — толку от нее было мало, а вот под ногами она путалась просто мастерски, то ли просто не желая работать, то ли и в самом деле — не умея ничего делать.

Анна же оставалась с нами до последнего — помогала с капельницами и перевязками, несколько раз заглянула ко всем пациентам, проверяя их самочувствие, даже сходила еще раз со мной в операционную. И, наверное, осталась бы в отделении до утра, но я вдруг осознал, что время позднее, маршрутки уже не ходят, да и мучить человека, который не был еще полноценным врачом, ночной бессонницей не видел смысла.

Рыженькая, в конце концов, с моими аргументами согласилась и собралась вызывать такси, чтобы уехать домой, но я ей не позволил. Появилась у меня на этот счет интересная идея, поэтому я достал свой телефон и набрал своего хорошего знакомого.

— Вадик, привет. Не разбудил? — отошел в ординаторскую и поздоровался, когда после пары гудков мне ответили, — помощь нужна. Нет, ничего криминального, просто девочку одну нужно домой из больницы доставить. Девочка-то? Хорошая, только я тебе ноги выдергаю, дружище, если единственная моя вменяемая практикантка после поездки с тобой от меня сбежит. Сделаешь? Отлично, спасибо друг.

Хорошо, что Аня нашего разговора не слышала, а то точно сбежала бы. Вадим человеком был хорошим, в помощи не отказывал никогда, разве что иногда шутил перед этим весьма своеобразно. Так, собственно, случилось и в этот раз. Уже через двадцать минут я посадил практикантку к нему в машину и, погрозив на прощание кулаком, отправился дорабатывать свою смену.