Оставь для меня последний танец

42

Рейд и Сьюзен Барлоу жили в доме из белого кирпича, построенном в федеральном стиле и расположенном на красивом участке, который выходил к проливу Лонг-Айленда. Кейси подвез меня по полукруглой подъездной аллее и высадил перед домом ровно в пять. Пока буду беседовать с Барлоу, он собирался зайти в соседний дом к своему приятелю Винсу Элкоту. Закончив разговор, я должна была к ним присоединиться.

Дверь открыл Рейд Барлоу, любезно со мной поздоровавшись. Он сказал, что его жена сейчас в «солнечной комнате».

— Оттуда открывается красивый вид на пролив, — объяснял он, пока я шла за ним по центральному коридору.

Войдя, я увидела, как Сьюзен Барлоу ставит поднос с кувшином охлажденного чая и тремя высокими стаканами на кофейный столик. Мы представились друг другу, и я попросила называть меня Карли. Было удивительно, что они выглядят так молодо — наверняка им было меньше шестидесяти. У него были рыжеватые с проседью волосы, у нее — темно-русые, тронутые сединой. Это была красивая пара: оба высокие, подтянутые, с привлекательными лицами, на которых выделялись глаза. У него — карие, у нее — серо-голубые, но и в тех и других затаилась давняя грусть. Я размышляла о том, была ли эта грусть о дочери, умершей восемь лет назад, или о бывшем зяте Николасе Спенсере.

Комната не случайно была названа солнечной. Ее заполняло вечернее солнце, заставляя еще ярче светиться желтый цветочный рисунок на чехлах плетеной кушетки и кресел. Белые дубовые стены и полы, а также низкий бордюр, окаймляющий высокие, от пола до потолка, окна, завершали впечатление, что вы находитесь на природе.

Они уговорили меня сесть на диван, с которого открывалась панорама пролива Лонг-Айленда. Сами хозяева сели в два ближайших кресла, образующих вместе с диваном уютный уголок. Я с удовольствием взяла стакан с охлажденным чаем, и мы некоторое время сидели молча, изучая друг друга.

Поблагодарила их за приглашение и заранее извинилась за вопросы, которые могли бы показаться бесцеремонными или бестактными.

На миг мне показалось, что могут возникнуть затруднения. Супруги обменялись взглядами, после чего Рейд Барлоу встал и закрыл дверь в фойе.

— На всякий случай — если придет Джек, я бы предпочел, чтобы он не слышал обрывков нашего разговора, — усевшись на место, сказал он.

— Дело не в том, что Джек станет нарочно подслушивать, — поспешно добавила Сьюзен Барлоу, — просто он совсем сбит с толку. Бедный мальчик! Он обожал Ника. И хотя сильно горевал по отцу, но держался молодцом, а тут вдруг все эти россказни. Теперь ему хочется верить, что отец жив, но тогда возникает вопрос, почему он не дает о себе знать.

Я решила начать сначала.

— Вы знаете, что мы с Линн сводные сестры, — сказала я.

Они оба кивнули. Могу поклясться, что при звуках ее имени на их лицах появилось презрительное выражение, но, возможно, я его заметила, потому что ожидала увидеть.

— По правде говоря, я виделась с Линн лишь несколько раз. И не намерена защищать ее или, напротив, очернять. Я пришла сюда как журналист, желающий узнать о вашем отношении к Нику Спенсеру.

Для начала я рассказала, как впервые увидела Ника, описав свое впечатление.

Мы разговаривали больше часа. Было очевидно, что они любят Николаса Спенсера. Шесть лет его брака с их дочерью Джанет прошли идеально. Примерно в тот период, когда он планировал преобразовать свою компанию по производству медицинского оборудования в исследовательскую фармацевтическую фирму, у нее был диагностирован рак.

— Когда Ник узнал, что Джанет больна и ее шансы невелики, он стал одержимым, — произнесла Сьюзен Барлоу почти шепотом.

Она достала из кармана солнцезащитные очки, говоря что-то о ярком солнце. Думаю, просто не хотела, чтобы я видела подступающие к глазам слезы.

— В свое время отец Ника пытался разработать противораковую вакцину, — продолжала она. — Уверена, вы об этом знаете. Взяв последние записи отца, Ник начал их изучать. К тому времени благодаря огромному интересу к микробиологии он стал весьма компетентным. Понял, что отец очень близко подошел к излечению рака, и поэтому решил достать денег для финансирования «Джен-стоун».

— Вы вкладывали средства в «Джен-стоун»?

— Да. — На этот раз ответил Рейд. — И снова сделал бы это. И если что-то пошло не так, то не потому, что Ник намеревался обмануть нас или кого-то еще.

— Вы поддерживали отношения с Ником после смерти дочери?

— Конечно. Если и появилась какая-то натянутость, то лишь после того, как он женился на Линн. — Рейд сжал губы в тонкую линию. — Уверяю вас, в том, что он ею увлекся, главную роль сыграло внешнее сходство Линн с Джанет. Первый раз, когда он привел ее сюда, был для жены и меня сокрушительным ударом. И для Джека в этом тоже не было ничего хорошего.

— Тогда Джеку было шесть?

— Да, и он хорошо помнил маму. После того как Линн с Ником поженились, Джек, приезжая сюда в гости, все с меньшей охотой возвращался домой. В конце концов Ник предложил, чтобы мы записали его в местную школу.

— Почему Ник не расстался с Линн? — спросила я.

— Думаю, рано или поздно этим бы все и кончилось, — сказала Сьюзен, — но Ник был настолько поглощен разработкой вакцины, что оставил на потом тревоги по поводу брака или отсутствия оного. Какое-то время он страшно беспокоился за Джека, но когда Джек стал жить у нас и настроение его улучшилось, Ник полностью сосредоточился на «Джен-стоун».

— Вы знакомы с Вивьен Пауэрс?

— Нет, — сказал Рейд. — Мы, разумеется, о ней читали, но Ник никогда не говорил о ней с нами.

— Ник когда-нибудь говорил о том, что, по его мнению, в компании «Джен-стоун» существует проблема, связанная с тем фактом, что многие перспективные препараты «проваливались» на последних этапах испытаний?

— Несомненно, в течение последнего года Ник был серьезно обеспокоен. — Рейд взглянул на жену, и она кивнула. — Он признался мне, что получал займы под залог своих акций в «Джен-стоун», потому что понимал необходимость дальнейших исследований.

— Занимал под залог своих акций, а не под залог средств компании? — быстро спросила я.

— Да. Наши финансы застрахованы, мисс Декарло. За месяц до аварии самолета Ник спрашивал, можно ли ему взять на себя ссуду для дальнейших исследований.

— Вы одолжили ему денег?

— Да. Не стану говорить, сколько именно. Я верю, что если уж Ник взял из компании все эти средства, то потратил их на исследования, а отнюдь не положил в собственный карман.

— Вы считаете, он мертв?

— Да. Ник не был притворщиком и ни за что не оставил бы сына в неведении. — Рейд предупреждающе поднял руку. — Кажется, пришел Джек. Его привезли после футбольной тренировки.

Я услышала звуки бегущих по коридору шагов, которые вскоре замерли у закрытой двери. Мальчик заглянул в комнату через застекленную дверь и поднял руку, чтобы постучать. Рейд махнул ему рукой и вскочил с кресла, чтобы обнять внука.

Это был худой паренек с торчащими волосами и огромными серо-голубыми глазами. Когда нас познакомили, его широкая ухмылка, предназначенная бабушке с дедушкой, превратилась в застенчивую милую улыбку.

— Очень приятно познакомиться, мисс Декарло, — сказал он.

Я почувствовала в горле комок. Мне вспомнились слова Ника Спенсера: «Джек — отличный парнишка». Он был прав. Не вызывало сомнения, что Джек действительно хороший мальчик. Ему было столько же лет, сколько было бы моему Патрику, будь он жив.

— Бабуля, Бобби с Питером пригласили меня остаться у них ночевать. Можно? У них будет пицца. Их мама тоже очень хочет, чтобы я приехал.

Супруги Барлоу посмотрели друг на друга.

— Если только обещаешь не баловаться допоздна с приятелями, — сказала Сьюзен. — Не забывай, завтра с утра у тебя тренировка.

— Обещаю, честное слово, — с жаром произнес он. — Спасибо, бабуля. Я сказал им, что сразу позвоню, если вы согласны. — Мальчик повернулся ко мне. — Приятно было познакомиться, мисс Декарло.

Он спокойно дошел до двери, но, оказавшись в коридоре, пустился бегом. Я взглянула на его бабушку и дедушку. Оба улыбались. Рейд пожал плечами.

— Как видите, Карли, мы пошли на второй круг. Самое смешное, что Бобби с Питером близнецы, а их родители всего на пару лет моложе нас.

Мне захотелось поделиться с ними своим наблюдением.

— Несмотря на все, что с ним произошло, Джек кажется мне уравновешенным и воспитанным мальчиком, и в этом, безусловно, заслуга каждого из вас.

— У него, конечно, бывают тяжелые дни, — тихо произнес Рейд. — Но разве могло быть иначе? Он был очень близок с Ником. Хуже всего для него эта неопределенность. Он умный мальчик. Фотографии Ника и сообщения о нем все время мелькают в газетах и на экране телевизора. Сегодня Джек пытается примириться со смертью отца, на следующий день слышит сообщение о том, что его видели в Швейцарии. И начинает фантазировать, что Ник мог успеть выпрыгнуть из самолета с парашютом до его катастрофы.

Мы проговорили еще несколько минут.

— Вы были очень добры, — сказала я на прощание. — Обещаю, что, когда увижу вас в воскресенье, буду выступать в роли обычного гостя, а не журналиста.

— Рада, что мы смогли спокойно поговорить, — сказала Сьюзен. — Мы считали необходимым открыто высказать свою позицию. Николас Спенсер был честным человеком и преданным делу ученым. — Она замялась. — Да, я бы назвала его ученым, хотя у него не было докторской степени в области микробиологии. И что бы плохого ни случилось в «Джен-стоун», в том нет его вины.

Они проводили меня до входной двери. Пока Рейд Барлоу открывал дверь, его жена сказала:

— Карли, я только что поняла, что даже не спросила про Линн. Она окончательно поправилась?

— Практически да.

— Надо будет ей позвонить. Признаться, мне она с самого начала не нравилась, но я буду ей всегда благодарна. Она не рассказывала вам, что Ник собирался взять с собой в Пуэрто-Рико Джека, а она уговорила его этого не делать? Тогда Джек сильно расстроился. Но будь он с Ником в тот день — оказался бы в самолете, который потерпел аварию.