Остров желаний

Глава 5

Ночью Клер несколько раз просыпалась, а встав рано, отправилась на берег, чтобы поплавать. Если бы она надеялась встретить там Скотта, ей пришлось бы разочароваться. Берег был пустынным, море — неспокойным, и она не получила удовольствия от купания. Проведя на пляже не больше десяти минут, Клер вернулась домой.

Когда она вошла в холл, Нил спускался по лестнице в слишком ярком красно-синем свитере поверх рубашки и джинсов, а волосы его были всклокоченны так, словно он несколько дней не причесывался. Внешний вид Нила, как уже успела выяснить Клер, обычно соответствовал его настроению. Судя по сегодняшнему, парень не находил себе места от скуки.

— Могли бы разбудить меня, — жалобно проговорил он, оглядывая ее пляжный костюм. — Я и сам не отказался бы поплавать.

— Это была бы не самая удачная мысль, — возразила Клер. — Слишком холодно, и море волнуется. И потом, вы же не любите рано вставать?

— Я рано лег спать, помните? Чем здесь еще заниматься, кроме как спать? — Он облокотился на балюстраду, когда она проходила мимо него, и многозначительно добавил: — Насколько я заметил, вы были слишком спокойны, когда вернулись вчера вечером. Скотт не оправдывает ожиданий?

— Скотт всегда оправдает ожидания любой женщины, — ответила она не оборачиваясь. — Приятной вам прогулки.

— Я не собирался гулять, во всяком случае, в одиночестве. — Нил пошел к ней. — Почему бы вам, переодевшись, не пойти со мной?

Она задержалась на мгновение:

— У меня мокрые волосы. Вам не хочется гулять одному?

— Я стадный тип, милочка, — протянул Нил. — Люблю компанию, чем бы ни занимался. Разве нельзя обвязать голову полотенцем или чем-то еще?

— Нет, — рассмеялась Клер, — нельзя. Можете представить себе лицо Стива, когда я приду на завтрак с тюрбаном на голове, как мечта султана?

— Кто упоминает всуе мое имя? — раздалось с верхней ступеньки лестницы. Стив с улыбкой смотрел на них обоих. — Вы плавали?

— Нет, — ответил его брат, — но я пытаюсь убедить Клер пойти прогуляться перед завтраком.

— А вы не хотите? — Стив вопросительно посмотрел на Клер.

— Не могу, — ответила она, почувствовав себя внезапно так, будто очутилась между двух огней. Она быстро поднялась по лестнице. — Увидимся позже!

В своей комнате Клер стащила мокрый купальник, бросила его в тазик с водой, чтобы прополоскать, приняла душ, завернулась в большое махровое полотенце и достала чистую одежду. Проходя мимо окна в спальне, она почувствовала, что ее взгляд неумолимо притягивает верхушка крыши, возвышающейся над деревьями. Ее воображение нарисовало картину, как хозяин этого дома в одиночестве завтракает на кухне (если на самом деле он позаботился приготовить себе завтрак), перед ним лежит развернутая газета, а рядом стоит кофейник с кофе. Возможно, он не успел побриться и нетерпеливо поправляет рукой свои густые волосы, падающие на глаза. Мужчина, предоставленный самому себе, не нуждается ни в чем или ни в ком, чтобы наполнить свою жизнь, по крайней мере, ни в каком долговременном чувстве.

Стив в это утро, казалось, был чем-то озабочен. Он часто умолкал и сидел, уставившись в окно, за которым не происходило ничего интересного, а Клер терпеливо ждала с карандашом наготове. «Что-то на него не похоже», — подумала она. Когда Стив был в ударе, слова лились неудержимым потоком, а в неблагоприятные для работы дни он просто принимал поражение без борьбы. Сегодняшний день не был ни тем ни другим. Мысли Стива явно шли по двум направлениям одновременно, причем каждое занимало его всего на несколько минут. И то, что ему удалось выразить словами, было лишено обычной легкости, изящества. Клер знала почти наверняка, что он выбросит весь этот кусок, когда перечитает рукопись.

— Вас что-то тревожит? — рискнула обратиться она к нему во время особенно длительной паузы.

Стив вздрогнул и посмотрел на нее с виноватым выражением.

— Тревожит? Нет… — Он неуверенно улыбнулся и покачал головой. — Интересно, почему инстинктивно отрицаешь то, что бросается в глаза? Да, кое-что тревожит меня, Клер… если уместно говорить о «тревоге».

— Нил? — рискнула задать она вопрос и получила в подтверждение своей догадки печальный кивок.

— Он снова заговорил об отъезде. Жалуется, что задыхается здесь. — Стив с таким беспомощным видом развел руками, что у нее дрогнуло сердце. — Чем можно ответить на такое заявление? Что я могу предложить ему, чтобы он захотел остаться?

— Вы еще не говорили со Скоттом относительно работы для него? — нерешительно спросила Клер. — Я понимаю, это не решило бы всех проблем, но могло бы стать началом новой жизни. Дайте ему шанс за что-то зацепиться, пока он не найдет то, что ищет.

— Вы действительно так думаете? — В голосе Стива слышалось сомнение. — Если Нил чувствует себя неуютно в «Фарлендзе», то городская контора покажется ему тюрьмой!

— Существуют разные виды свободы, — возразила Клер, поражаясь тому, как часто даже очень проницательные люди оказываются беспомощны и слепы, когда дело касается тех, кого они любят. «Стив слишком близко принимает все к сердцу», — подумала она. — У Нила здесь так мало знакомых — я имею в виду ребят его возраста.

— Он знаком с вами, — поспешно возразил Стив. — И вы ему нравитесь, Клер. Если бы это не было… — Он оборвал фразу и, нахмурившись, уставился в крышку стола. — Если сочтете нужным, скажите, чтобы я не лез в чужие дела, но признайтесь, Скотт очень много для вас значит?

Клер не шелохнулась, свет из окна падал на ее склоненную голову, волосы девушки отливали бронзой.

— Он очень… привлекателен, — сказала она. — Ни одна женщина не может не заметить этого.

— Я спрашивал не о том.

— Знаю. — На этот раз она подняла голову и посмотрела ему в глаза. — Не волнуйтесь за меня, Стив. Я не настолько впечатлительна.

— Вы правы. — Неожиданно он улыбнулся. — Для вашего возраста вы удивительно рассудительны. Гораздо больше Нила. Вот почему мне хотелось бы… что ж, это было бы великолепно, если бы вы поладили.

Клер удивило и привело в смятение его предложение. Она и Нил? Они трещали бы без умолку, как две горошины в одном стручке! Смешно даже думать об этом.

— Мы слишком мало знаем друг друга, — уклонилась Клер от прямого ответа.

— Но он вам нравится?

— Да. Да, конечно, но…

— Тогда почему бы вам, по крайней мере, не проводить вместе больше времени?

Клер попыталась обсудить этот вопрос с другой стороны:

— Разве не сам Нил должен это решать?

— Он уже решил. Беда в том, что Нил чувствует превосходство Скотта. Для этого есть все основания, не спорю. Если бы я сказал ему, что он может не бояться соперничества…

— Стив, подождите, пожалуйста.

— Клер совсем растерялась. Нил боится пригласить ее куда-то из-за Скотта? Это совсем не похоже на него. Клер скорее поверила бы, что ему не хочется тратить попусту усилия и вступать в соревнование с более сильным противником, потому что она не настолько сильно ему нравится. Но с другой стороны, почему Стив говорит так уверенно? Вероятно, Нил внушил ему такие мысли. Наконец, так и не разобравшись в этом, она сказала:

— Мне не хотелось бы, чтобы вы передали ему наш разговор. — Если ваш брат хочет пригласить меня куда-то, я предпочла бы, чтобы он сделал это сам, по собственной инициативе.

— Хотите сказать, что вас привлекают мужчины, которые уверены в себе? Да, так оно и есть. Иначе вас не тянуло бы так к Скотту.

«Оставьте Скотта в покое!» — в отчаянии проговорила про себя Клер.

— В чем-то вы правы, — согласилась она вслух. — Хотите, я прочитаю вам прямо сейчас все, что написано, или подождете, пока перепечатаю?

Стив усмехнулся;

— Неужели настолько плохо? Мне и самому показалось все это невыразительным. — Несколько мгновений он молча смотрел на нее, потом решительно продолжил: — Разорвите все эти записи, и начнем главу сначала. Я чувствую, что дела не столь безнадежны, как мне показалось сегодня утром.

Клер очень хотелось бы разделять его точку зрения. Пытаясь помочь Стиву разрешить проблемы, она преуспела только в том, что сама по уши увязла в них, а этого ей не хотелось. Разве у нее мало собственных забот, чтобы еще взваливать на свои плечи чужие?

День продолжался. Наступило время ленча и прошло, унеся слабую надежду, согревавшую душу Клер, что Скотт заглянет к ним выпить кофе, как он часто делал. Оставалось надеяться на то, что он зайдет выпить чашку чая. Успокаивая себя, она старалась не думать о том, что встреча с ним не сулит ей ничего, кроме новых волнений.

Стив сидел на краю стола, диктуя ей особенно важный кусок текста, когда около трех часов дня раздался телефонный звонок, прервавший поток его мыслей. Он дал понять Клер, насколько неуместен сейчас перерыв в работе, раздраженно пожав плечами. Затем поднял трубку, автоматически нажав на усилитель.

— «Фарлендз». Стив Холлиз у телефона.

— Стив, у тебя есть расписание паромов на воскресенье? — Голос Скотта заставил Клер поспешно поднять голову. — Похоже, я не успею вовремя на пристань.

— Где-то валяется, — ответил Стив. — Подожди минуту. — И обратился к Клер: — Посмотрите, пожалуйста, на бюро, вон там. На прошлой неделе я приобрел новое расписание.

Клер направилась к бюро, чтобы выполнить его просьбу, и услышала продолжение разговора:

— Уезжаешь на вечер, так?

— Нет, на неделю. Возникли кое-какие неожиданные обстоятельства, и я хочу быть с утра на месте, чтобы во всем разобраться. — Скотт добавил равнодушно: — В итоге мне не понадобятся услуги Клер, Стив. Я заберу с собой то, что надо перепечатать, и передам Джил. Она сделает все, что нужно, пока я буду в городе. Передай, пожалуйста, это Клер, хорошо?

Стив рассмеялся:

— Ты только что сам сказал ей об этом. Она здесь, ищет для тебя расписание.

— А ты подключил к телефону эту хитрую штуковину? — Голос Скотта нисколько не изменился. — Спасибо за ваше предложение, Клер! Я высоко ценю его, хотя в нем отпала необходимость.

— Все в порядке. — Она наконец нашла затерявшееся расписание и подошла с ним к столу. — В каком часу вы хотите уехать?

— После четырех. Дайте мне время, чтобы побросать в чемодан самое необходимое.

Клер назвала ему время отправления трех идущих один за другим паромов, услышала, как Стив пожелал Скотту приятного путешествия, и затем на другом конце провода раздался сигнал отбоя. Так вот как обстоят дела! При ясном свете дня Скотт обдумал возникшие между ними отношения, решил, что при сложившихся обстоятельствах ничего путного из этого не выйдет, и избрал наиболее разумный выход, чтобы положить конец неоправданным надеждам, которые могли у нее возникнуть относительно его чувств к ней. Он проведет в городе неделю в обществе близких ему по духу людей и вернется домой, чтобы заново начать отпуск, который на данный момент ему испортили.

Клер была поражена собственным хладнокровием. Она знала, что вскоре снова начнутся ее душевные муки, но в эти минуты абсолютно ничего не чувствовала.

— Прочитать последний абзац с начала? — спросила она, снова усаживаясь в кресло и беря в руки блокнот. — «Мариан отвернулась от окна с пакетом в руке…»

Не прислушиваясь к словам, Клер прочла написанное и сделала паузу, Стив начал диктовать ей текст дальше, поначалу останавливаясь, внося поправки, но вскоре его мысли обрели прежнюю мощь, и действие продолжало развиваться в нужном направлении; перерыв в работе постепенно отступил на задний план под давлением все возрастающего эмоционального напряжения.

В последующие дни Клер с головой ушла в работу. Когда Стив объявлял перерыв, она присоединялась к Шерли и возилась в саду, выпалывая сорняки и болтая с ней о том о сем. Понемногу она все лучше узнавала эту женщину. Иногда они вместе пили кофе, усевшись вдвоем в большой кухне. Однажды Шерли завела разговор о Стиве и о том, какое влияние он оказал на ее жизнь.

— Мне казалось, что я никогда не встречу человека, который бы занял место Арнольда, — призналась Шерли. — Мы были женаты пятнадцать лет, и это было счастливое время. Может быть, именно поэтому я так сильно переживаю за Стива, который…

— Который был лишен этих счастливых лет, — мягко докончила за нее Клер, когда та замолчала. — Вы правы, Шерли, я все знаю о Хелен.

— От Нила? — Шерли кивнула. — Это на него похоже. Стив никогда не разговаривает о ней ни с кем. Как будто просто решил вычеркнуть ее из своей памяти.

«Не совсем так, — подумала Клер, — но очень скоро лечение закончится. И тогда, возможно… Нет, Стив не станет думать о себе, пока у Нила все еще полно проблем. Вот когда его брат остепенится и его будущее как-то определится, Стив начнет понимать, что его счастье находится у него под боком. Шерли и Стив так идеально подошли бы друг другу — двое заботливых, щедрых людей, остро нуждающихся в любви! А если подумать, кто в ней не нуждается? За исключением Скотта, конечно…»

В четверг, после ленча, когда они выпили кофе, Стив предложил воспользоваться прекрасной погодой и совершить прогулку на самолете, которую он обещал Клер в день ее приезда.

— Уже несколько недель я не летал на самолете, — сказал он. — А сейчас у меня как раз освободилось несколько часов. Хочешь присоединиться к нам, Нил?

— Хоть какое-то разнообразие! — Нил посмотрел на Клер и добавил: — Почему бы нам не отправиться вчетвером? Уверен, Шерли была бы в восторге, если бы ее пригласили полюбоваться островом с высоты птичьего полета.

— Ты так думаешь? — В голосе Стива послышалось удивление. — Пойду спрошу ее.

— А теперь кто занимается сватовством? — спросила Клер, когда Стив вышел из комнаты.

— Трое — это толпа, — ответил Нил двусмысленно. — Не составите сегодня вечером мне компанию: пошатаемся по пабам?

— Нет, — ответила она. — Но я охотно посижу с вами в местном кафе.

— И сказал Господь: «Будь благодарен за мелкие благодеяния». — Нил говорил насмешливо, но по его улыбке было видно, что он доволен. — Пойду поищу чем утеплиться на время полета. Штаны и свитер будут в самый раз.

Это был веселый и необычный день. Стив оказался опытным пилотом, имевшим на своем счету более сотни летных часов. Они пролетели над проливом и полюбовались французским побережьем у Шербура. Затем вернулись обратно над утесами западного конца острова. С высоты они видели бесконечное разнообразие пейзажей: многокрасочные полоски побережья и золотистые пески, поросшие лесами лощины, крытые соломой фермы, коттеджи из белого камня и уютные городки с красными крышами. С высоты в несколько сот футов это разнообразие красок радовало глаз. Остров действительно напоминал сад.

— Сегодня вечером я отдыхаю, — объявил Стив после обеда. Хочу полежать, задрав ноги, с интересной книгой, послушать хорошую музыку. А у вас, молодежь, какие планы?

— У нас двоих, — сказал Нил, прежде чем Клер успела ответить, — более важные дела. Не возражаешь, если мы возьмем машину ради такого небольшого путешествия?

— Я бы предпочла пойти пешком, ведь мы собираемся всего лишь в деревню, — поспешно вмешалась Клер. — Едва ли стоит брать машину ради такого небольшого путешествия.

— Так тому и быть, пойдем пешком, — добродушно согласился Нил. — Возьму машину в другой раз, Стив.

— В любое время, — ответил брат так поспешно, что Клер даже немного расстроилась. — Машина в любое время к твоим услугам.

— Стив слишком потворствует вам, — откровенно сказала она Нилу позднее, когда они шли к деревне. — Если бы у вас была работа, вы имели бы собственный автомобиль.

— Я хотел бы иметь такую работу, к которой он прилагался бы, — весело заявил он. — Думаю, это несколько сужает поле поиска. В какой сфере бизнеса вы меня видите?

— Чаще всего в никакой, — улыбнулась Клер. — Серьезно, Нил, чем вы хотите заняться? Он задумался:

— Что ж, Скотту нужен новый помощник продюсера. Я бы не возражал для начала занять эту должность.

Она рассмеялась:

— Начать с вершины и постепенно спускаться вниз?

— Скотт находится на вершине. Для начала я хотел бы вытеснить его. — Он бросил на нее искоса робкий взгляд. — Верите, что мне это удастся?

— Если начинать с нуля? Это, как минимум, нереально. Я думала, что мы говорим серьезно.

— Я и говорю серьезно. Относительно работы, во всяком случае. Я не утверждаю, что меня радует перспектива работы на Скотта, но стоило бы заняться этим, чтобы добиться устойчивого положения в его мире.

— Устойчивое положение! Большинство людей рассматривало бы такую работу как высокую награду за несколько лет усердного труда!

— Большинство людей ничего не видит дальше собственного носа. Я займу пост в совете директоров до того, как мне исполнится тридцать.

— Если учесть, что до намеченного срока вам осталось шесть лет, вы собираетесь продвигаться с удивительной быстротой.

— Что возвращает нас туда, откуда мы начали. Вы очень дружны со Скоттом. Как насчет того, чтобы замолвить за меня словечко?

Она сухо ответила:

— Как насчет того, чтобы самому попросить его об этом, если вы так сильно в нем заинтересованы? Кто знает, может, вы именно тот человек, которого он ищет.

— Несбыточная мечта! Скотт относится ко мне как к законченному бездельнику.

— А что вы сделали, чтобы изменить его мнение? Если бы вы доказали ему, что всерьез хотите заняться делом, я уверена, он с удовольствием помог бы вам найти работу.

— Вроде посыльного в конторе, например. Забудьте об этом, милочка! Скотт Лоумас не страдает излишней доверчивостью, думаю, вы уже это поняли. Я не порицаю его за это. Другим способом не добиться успеха в этих крысиных гонках.

— Если вы так уверены, что обращаться к Скотту бесполезно, зачем же просили Стива замолвить за вас словечко?

— Это доставило ему удовольствие, — ответил Нил, пожав плечами. — Стив постоянно ищет признаки того, что я остепенился.

— Вы его упрекаете? — Клер остановилась посреди тротуара и резко повернулась к нему. — Нил, не уезжайте! У вас появится шанс начать другую жизнь. Нельзя всю жизнь оставаться хиппи.

Он вдруг усмехнулся:

— Вы принимаете меня за хиппи? За одного из тех грязных оборванцев, которые спят вповалку на пляжах и обращаются с мольбой о мире к людям, не желающим ничего слышать?

— Пожалуй, нет, не совсем так. — Она улыбнулась, представив нарисованную им картину. — Но вы, конечно, не были похожи на преуспевающего джентльмена в ту ночь, когда прибыли сюда.

— Я несколько дней путешествовал на скудные средства, — объяснил он. — Это одна из уловок моего милого брата, он настаивает, чтобы каждые два-три месяца я возвращался на базу. Только тогда мне выдают очередную сумму. Своего рода наказание за мои грехи.

— Или просто желание видеть вас время от времени. Вам незнакомо чувство стыда?

— Нет, — спокойно ответил Нил. — Нет ничего плохого в том, чтобы делиться с теми, кто ничего не имеет.

— Но вы ничего не имеете потому, что предпочитаете получать деньги более легким способом! — А так как Нил расхохотался, резко сказала: — Ладно, чувствую, что наш разговор зашел в тупик. Но это не меняет дела. Вы используете брата как якорь спасения и ничего не даете взамен. Вы не достойны его.

— Нет, не достоин, — согласился Нил с обезоруживающей искренностью, подыгрывая ей. — Но если бы все мы получали от жизни только то, что заслужили, в большинстве своем мы были бы очень несчастны. Паб за углом. Если вы закончили читать закон об охране общественного спокойствия и порядка, я готов пропустить рюмочку.

Бар первого класса был полон, и первые несколько минут им пришлось стоять. Потом парочка неподалеку от них собралась уходить, и Нил занял освободившееся место, не обращая внимания на давно пришедших, но гораздо менее настойчивых молодых людей, стоявших поблизости.

— Только англичане думают о соблюдении очередности, — заявил он, насмешливо поднимая бокал за негодующую пару, которая все еще продолжала стоять. — Во всем остальном мире каждый за себя.

— Я это заметила, — сказала Клер, одарив его натянутой улыбкой.

— Знаете, мой брат возлагает большие надежды на наши отношения, — неожиданно произнес Нил. — Вы могли бы, по крайней мере, дать мне шанс.

— С какой целью? Едва ли я подходящая для вас пара.

— Ну вот, снова начали! Как насчет того, чтобы хоть часок побыть милой с Нилом, послав к черту все остальное? Вы же не знаете, может, во мне откроются скрытые глубины.

— Случаются и более странные вещи. — Клер поставила свой бокал на стол и пристально посмотрела на него. — Куда вы направитесь, когда уйдете отсюда, Нил? Чем займетесь?

— Буду путешествовать, посмотрю мир. — Он говорил небрежно. — Несколько монет бренчат в кармане, вещевой мешок через плечо — вот и все, что мне нужно.

«Если несколько монет умножить на несколько месяцев, выйдет не такая уж маленькая сумма», — подумала Клер, но воздержалась от комментария.

— Плюс компания? — спросила она. — Вы говорили, что никогда не делаете ничего в одиночку, если это зависит от вас.

— Вы правы. Почему бы вам не отправиться на этот раз со мной, Клер? Лучше узнаете жизнь, пока еще не поздно.

Она ответила с некоторой долей сарказма:

— Вы действительно хотели бы разделить рацион, выделенный Стивом, с партнершей?

— Почему бы нет? Мы сделали бы все по-честному, конечно. Сначала я женился бы на вас.

— Что ж, спасибо, но я не хотела бы, чтобы вы выглядели белой вороной среди ваших бездомных друзей.

— Ничего страшного! Я встречаю на своем пути множество женатых пар. Они порвали с обществом, но не с желанием принадлежать друг другу.

— Но сам брак — изобретение общества. Если они признают одно правило поведения, то, конечно…

— О, я не утверждаю, что у них есть какие-нибудь официальные бумаги. Брачная церемония — изобретение общества, идея брака — универсальна. Возьмите чету горилл…

Берите их сами, — твердо сказала Клер, решив, что дискуссия зашла слишком далеко. — Я сохраню верность обществу, вот и все.

— Вы хотите сказать, что займете положение в обществе. В таком случае не понимаю, почему бы вам не подцепить Стива, если это все, к чему вы стремитесь? Ему было бы лучше… — Нил оборвал фразу, голос его изменился. — Чертова говорильня! Я думал, мы покончили с этим номером на лето!

Клер проследила за направлением его взгляда и почувствовала, как забилось ее сердце, когда она увидела экран телевизора, стоявшего на полке над баром. Вокруг так шумели, что невозможно было услышать ни звука, но один из двух людей на экране, конечно, не нуждался в представлении. В тот момент, когда она посмотрела на экран, камера показала крупным планом его лицо — проницательный взгляд серых глаз, безусловную привлекательность мужественных черт, едва заметную усмешку, притаившуюся в уголках губ. Улыбка тигра. Скотт Лоумас готовился нанести смертельный удар — четкий, быстрый, решающий.

— Это запись, — уверенно пояснила Клер. — Кажется, мы говорили о Стиве?

— Говорили. Я хотел сказать, что он гораздо более удачная партия, чем наш друг на экране. Надеюсь, вы не тешите себя мечтами о будущем в этом направлении?

— Я еще не сошла с ума, — ответила она, повторив то, что сказала Стиву всего несколько дней назад, с той же долей иронии.

— Надеюсь. — Тон Нила заставил ее перевести взгляд на него, и Клер поняла, что его не так легко обмануть. — Кончайте ребячиться! Мне неприятно видеть, как вы страдаете. Скотт не станет сейчас жениться: он слишком привык жить так, как ему заблагорассудится.

— Так я и поняла, — сказала Клер и отвернулась от экрана. — Будете растягивать ваши денежные средства на еще одно посещение паба или сейчас заключим соглашение за бутылкой вина?

Нил усмехнулся и встал:

— Так и быть, согласен на сегодняшний вечер подписать соглашение. Оставляю вас защищать мое место.

— Ценой моей жизни, — пообещала она.

Домой они вернулись в начале одиннадцатого. В гостиной царил полумрак, Стив, полузакрыв глаза, лежал на диване и наслаждался фортепьянным концертом Грига.

— Шерли готовит кофе, — сообщил он. — Довольны прогулкой?

— Испытываю прилив сил и бодрости, — ответил Нил, плюхнувшись в кресло. — Наша Клер редкая собеседница. По-моему, мы затронули все мыслимые темы.

— Но ни к каким далеко идущим выводам не пришли, — подхватила она и притворно зевнула, постаравшись показать, что устала. — Если никто не возражает, я, кажется, отправлюсь спать. Сегодня был долгий день.

Клер легла в постель, оставив окно открытым, и комната наполнилась дуновением ночного ветерка, запахом моря. Она бесстрастно думала о прошедших днях и о предстоящих неделях, уговаривая себя, что со всем справится. Должна справиться. Ни один мужчина не стоит того, чтобы из-за него проливать слезы.

Немного позднее она услышала, как два брата поднялись вместе наверх, пожелали друг другу на площадке спокойной ночи и двери их комнат закрылись. Шло время, а Клер все лежала, прикрыв глаза от яркого света луны, но не в силах заснуть. Наконец ее терпение иссякло, она отбросила одеяло и встала. Заснуть не удастся, ей нужна разрядка. Ночь была теплая, море манило своей близостью. Клер быстро надела купальник и, накинув халат, спустилась вниз.

В лунном свете песок казался серебряным, море — черным и таинственным за линией мягко разбивающихся волн. Бросив халат на песок, она вошла в воду и быстро поплыла на глубину. Вода нежно, как шелк, скользила по коже, лаская тело и успокаивая. Море было таким спокойным, что ей не хотелось возвращаться. Она чувствовала, что могла бы плыть бесконечно, не ощущая усталости.

Вдруг, совершенно неожиданно, вода стала холоднее, и Клер почувствовала, что ее ноги попали в водоворот. Поначалу она совсем не испугалась и повернулась к берегу, чтобы плыть обратно, но вскоре поняла, что совсем не продвигается вперед, а давление на ее конечности неуклонно возрастает. Судорога свела ногу, и с ее губ сорвался крик. Клер инстинктивно опустила обе руки вниз, чтобы помассировать зажатые мускулы икр. И тут же пошла ко дну, глотнула воды, забарахталась, чтобы поднять голову над поверхностью. Но нога онемела, свинцовая тяжесть тащила ее на глубину, болезненная судорога пронзила тело. Она едва успела глотнуть воздуха, как снова погрузилась под воду. И тут ее охватила дикая паника, мгновенно проникшая во все клетки мозга, а легкие стали разрываться от недостатка кислорода. Клер тонула. Такое спокойное море, а она тонет!

Неожиданно чьи-то руки схватили ее под мышки, потащили наверх, к благословенному воздуху. Она забарахталась, чтобы повернуться и покрепче ухватиться за своего спасителя, но оказалась, зажата, как в тисках, и ей не удалось этого сделать.

— Плыви на спине, — произнес голос, который Клер не сразу узнала. — Подними ногу и помассируй мышцы. Сильно!

Она повиновалась приказу, почувствовала, что боль отступает и к ней возвращается сознание.

— Теперь расслабься, — продолжал шептать голос ей на ухо. — Я доставлю тебя на берег.

Их отнесло на довольно значительное расстояние. Несмотря на то, что Скотт греб изо всех сил, прошло не меньше пятнадцати минут, прежде чем они очутились на мелководье.

Клер без сил опустилась на песок, крепко прижавшись лбом к коленям, стараясь унять дрожь в руках и ногах.

— Я… думала, что вы еще в Лондоне. Я… — Она замолкла, дрожа всем телом. — Если бы вас не было здесь…

— Я увидел, как ты входила в воду, — прервал ее Скотт. — Неужели ты ничего не соображала, отправившись плавать одна, ночью, и во время прилива?! Даже без судороги тебе пришлось бы немало потрудиться, чтобы выбраться из течения. — Он замолчал и спросил более спокойно: — Как ты себя чувствуешь?

— Неважно, — призналась она. — Шок, наверное. Через минуту буду в порядке.

— Только не здесь, на ветру, в мокром купальнике. Ты вся дрожишь. — Скотт подхватил ее под плечи и колени, легко подняв с песка. — Обхвати меня за шею, я тебя не уроню.

— Я могу идти, — слабо запротестовала Клер. — Правда…

Не обращая внимания на ее слова, он без особых усилий понес ее через рощу. Она чувствовала, как напряжены его мышцы, ясно видела при лунном свете твердые очертания его челюсти. Вода капала с его волос на ее руку, а оттуда бежала вниз по его спине, добираясь до мокрых, измазанных брюк. Клер вспомнила, что его рубашка и башмаки, а также ее халат остались на пляже; и представила себе, что подумают люди, если их вещи унесет прилив, а потом все это найдут совсем в другом месте.

Ее снова охватила дрожь, и пальцы непроизвольно впились в его тело. Те минуты, когда она тонула, оставили неизгладимый след в ее душе. Клер никак не могла заставить себя разжать пальцы и понимала, что должно пройти немало времени, пока она придет в себя. Клер уткнулась лицом в плечо Скотта и бесстыдно прижалась к нему.

Его дыхание стало более прерывистым, когда они добрались до дома, но это был единственный признак усталости. Не включая света, он пересек гостиную, поднялся по лестнице на второй этаж и ударом ноги распахнул дверь в ванную. Только тогда он опустил ее на пол и потянулся к выключателю. Клер увидела сине-золотую ванную комнату. Под их голыми, испачканными песком ногами лежал пушистый ковер.

Скотт включил оба крана, чтобы наполнить ванну, заткнул отверстие пробкой и выпрямился.

— Там, наверху, в шкафчике, полотенца, а за дверью купальный халат. Не вылезай из ванны, пока не согреешься. — Он посмотрел на нее, и его тон изменился. — Если ты собираешься удрать, делай это сейчас. Думаю, что ни один из нас не выдержит повторного представления.

— Я не собираюсь удирать, — сказала Клер, представив себе, как она должна выглядеть — волосы и ноги в песке, мокрый купальник неприятно облепил тело. — Боюсь, я нанесла непоправимый ущерб твоему ковру.

— Переживем, — буркнул он. — Я буду рядом, если тебе что-то понадобится. Только крикни.

Он собирался уйти, но, увидев, что она дрожит всем телом, тихо выругался и привлек ее к себе. Его обветренные губы прижались к ее губам с такой силой, что она застонала и ответила на его поцелуй. Когда он наконец поднял голову, Клер не пошевелилась, прижавшись к нему всем телом, закрыв глаза и ощущая бешеные удары своего сердца. Ее охватило страстное желание, и она понимала, что он не может не видеть этого.

— Маленькая дурочка, — сказал Скотт, взъерошив ее волосы. — Ты могла утонуть там сегодня ночью. Я изобью тебя до полусмерти, если ты еще раз заставишь меня пережить такие минуты!

Когда дверь за ним закрылась, Клер, пошатываясь, направилась к ванне, чтобы выключить воду. Она подошла к душевой кабинке, сбросила купальник, прополоскала его и положила на стоявшую рядом скамеечку. Промыв и высушив волосы полотенцем, опустилась в горячую воду и легла на спину, чувствуя, как тепло разливается по всему ее телу. Теперь она обязана Скотту жизнью. Эта мысль молотком стучала у нее в висках. Чем ей оплатить такой долг?

Клер вытиралась полотенцем, когда раздался стук в дверь.

— Я иду варить кофе, — сообщил Скотт. — Спускайся вниз, когда будешь готова.

Она прислушалась к звуку его удалявшихся шагов, закончила вытираться и натянула тот халат, который он ей показал. Халат, конечно, был ей слишком велик, но, подвязав его по талии поясом, ей удалось плотно запахнуть его полы. В зеркале отразилось ее бледное лицо, громадные, лихорадочно блестевшие глаза, густые прямые волосы. Клер достала из шкафчика еще одно, маленькое полотенце, соорудила из него на голове тюрбан, скорчила рожицу своему отражению и, выйдя из ванной, спустилась по лестнице.

Из радиолы лилась музыка, оркестровая пьеса, которую Клер не знала. Она уселась в стоявшее неподалеку кресло и безучастно стала слушать пластинку. Потом взгляд ее упал на часы, и оказалось, что уже давно наступила пятница.

Странно, подумала Клер, как обманчиво течение времени. Прошло чуть больше часа с тех пор, как она покинула «Фарлендз». Всего один час, а кажется, что вся отпущенная ей жизнь.

Глухое позвякивание телефона, стоявшего рядом с ней, напугало ее. Она машинально протянула руку к трубке и услышала голос телефонистки: «Соединяю. Говорите».

— Алло? — раздался затем женский голос, низкий; с приятной хрипотцой. — Это дом Лоумаса?

Клер, сделав глубокий вдох, четко произнесла:

— Да. Если вы секунду подождете, я позову мистера Лоумаса.

— Погодите! — Возникла короткая пауза. — А с кем я говорю?

С кем? Мысли Клер намного опережали ее чувства.

— Я его… секретарша, — сказала она, не успев подумать. — Как мне назвать вас, чтобы передать ему?

— Никаких имен! Пусть это будет сюрпризом. Скажите просто, что с ним хочет поговорить старый друг.

Клер положила трубку, поднялась, направилась к двери, прошла по коридору и, войдя в кухню, с напускным равнодушием сказала:

— Вам звонит старый друг.

— В такой час? — Скотт опустил на поднос кофеварку. — Кто это?

Клер подошла к плите, на которой стояло молоко:

— Идите, я послежу за ним. Похоже, звонят издалека.

Он задумчиво посмотрел на нее, прежде чем выйти из комнаты, и оставил дверь открытой, так что, после того как кончилась пластинка, Клер ясно слышала каждое сказанное им слово.

— Алло? Кто это? — Секундная пауза, потом внезапный взрыв смеха. — Мог бы догадаться! Что за мысль звонить в такой час? И почему… — Опять пауза, потом: — Да что ты говоришь? Я не… А, понятно. — (В его голосе послышалась досада, или она ошибалась?) — Нет, конечно, мы не работаем. Пьем кофе. Привлекательная? Ты прекрасно знаешь, у меня никогда не было непривлекательных секретарш. — Тон его изменился. — Когда ты думаешь вернуться в Англию? Ты…

Больше Клер ничего не слышала, потому что подошла к двери и прикрыла ее. Потом вернулась к плите, налила чашку кофе, нашла табуретку и уселась на нее. Она так и сидела с нетронутой чашкой кофе в руках, когда вернулся Скотт.

— Почему ты назвала себя моей секретаршей? — спросил он, появившись в дверях.

— Не хотела разрушать твои планы, — твердо ответила Клер.

— Разрушать мои… — Он оборвал фразу на полуслове. — Ты придаешь слишком большое значение обычному телефонному звонку, тебе не кажется?

— Разве это не так?

— Это именно так, как есть. Обычный звонок от старой знакомой, которая имеет привычку пренебрегать тем фактом, что другие могут спать, когда она бодрствует. Назваться моей секретаршей было чертовски глупо. Что плохого в правде?

— В правде? — Клер оглядела себя с натянутой улыбкой. — Я — участница новой программы вашего старого друга, он только что спас меня, я чуть не утонула в море, а сейчас меня подготавливают к участию в дальнейших действиях. Это прозвучало бы лучше?

Он сжал челюсти:

— Ты думаешь, что говоришь?

— Разве это не так? — с горечью спросила Клер. — Ты позволил бы мне уйти отсюда, не попытавшись воспользоваться возникшим преимуществом?

— Значит, так? — В его голосе появились угрожающие нотки, но она пропустила их мимо ушей.

— Я благодарна тебе за все. Ты думаешь, что я не понимаю, почему ты принес меня сюда, а не позволил вернуться в «Фарлендз?»

— Прекрасно. — Взгляд серых глаз был холоден и суров. — Прекрасно, теперь мы оба знаем, как обстоят дела, так что же? Ты обязана мне спасением твоей жизни. — Он наблюдал за изменившимся выражением ее лица с грустной улыбкой. — Тогда откуда такое смятение? Если ты знала, что за этим последует, ты должна была бы чувствовать удовлетворение, что твои догадки подтвердились, а ты удивляешься.

Клер, пошатываясь, поднялась на ноги:

— В данный момент я не чувствую ничего, кроме презрения. Я ухожу.

— Хочешь пари? — Скотт беспечно прислонился к двери, на его губах все еще играла улыбка. — Помнишь, я сказал в ту ночь, что не потащу тебя в мою берлогу, перебросив через плечо? Почему бы не сделать этого сейчас?

— Ты также сказал, что чувство должно быть взаимным, — возразила она, пытаясь уверить себя, что ни один мужчина не станет поступать так, и в то же время сомневаясь, потому что Скотт в таком настроении, как сейчас, был способен на что угодно.

— И ты отрицаешь, что испытываешь желание? — Он с насмешкой внимательно смотрел на нее. — У меня создалось другое впечатление, когда я только что поцеловал тебя в ванной. Или это было только благодарностью?

— Гораздо больше, — проговорила она с трудом. — Я действительно благодарна тебе, Скотт. Какие бы чувства еще я не испытывала, благодарность моя от этого не уменьшится. А теперь позволь мне, пожалуйста, уйти.

Он так крепко сжал губы, что кожа вокруг его рта, казалось, побелела. И отошел от двери.

— Оставайся здесь и выпей кофе, пока я принесу с пляжа твои вещи, — сказал Скотт. — Чем быстрее ты уйдешь отсюда, тем будет лучше для нас обоих, так мне кажется.

Клер застыла на месте, а секунды тем временем складывались в минуты, сначала в одну, потом в другую. Только когда Клер уверилась, что Скотт давно вышел из дома, она встала, прошла через гостиную и спустилась по ступенькам в сад, осторожно ступая по дорожке босыми ногами. Клер готова была терпеть любые неудобства, лишь бы он не застал ее в доме, когда вернется с пляжа.

Она не встретила его, пока шла через рощицу, а, добравшись до «Фарлендза», вошла в дом тем же путем, что и вышла, — через открытые французские окна. «Неужели это было совсем недавно?» Потом добралась, наконец, до своей комнаты. Несколько минут спустя Клер уже была в своей кровати. Она лежала с открытыми глазами и ждала, когда же кончится эта ночь. «Что мне делать? — в отчаянии думала девушка. — Как найти выход из того положения, в котором я оказалась?»