Остров соблазна

Глава 10

«Глупая, глупая, глупая!» — повторяла про себя Ева, даже когда играла с языком капитана в догонялки. Она знала, что поддаваться страстным желаниям, которые возбуждал в ней этот мужчина, до крайности безрассудно. Ее здравый смысл восставал против этого, но здравый смысл не мог соперничать с зовом тела.

Капитан видел ее спину и все равно назвал ее прекрасной.

Он покрывал целебными поцелуями ее страшные шрамы.

Что-то внутри нее, то, что она считала увядшим и мертвым, возродилось к жизни. Ее измученное сердце пело.

Рот Ника нашел ее грудь, он тянул и посасывал. Огонь желания потек от сосков к лону. Сильное томление, усмирять которое Ева начала в ванне, но потом в отчаянии одиночества опустила руки, отозвалось барабанной дробью у нее между ногами.

Руки Николаса успевали везде. Ева с восторгом ощущала на своей коже шершавые пальцы капитана. Его щетина покалывала ее кожу на ребрах, его теплый и влажный язык погружался в ее пупок — она тонула в вихре ощущений.

Потом Ник упал перед ней на колени и его рот накрыл вход в ее лоно. У Евы подогнулись колени, но руки Николаса, мявшие ей ягодицы, удержали ее.

Он нашел языком ее расселину и плавно вошел внутрь. Обнаружив набухший комочек чувствительной плоти, Ник принялся дразнить его.

Ева смутно осознавала, что из ее горла льются слова. Нечестивые и приземленные, они почему-то звучали ласково, как похвала. Судя по всему, они придали капитану уверенности, ибо он, приподняв ее, положил обе ее ноги себе на плечи и понес Еву к кровати, продолжая ласкать ее языком. Она, опьяненная наслаждением, ухватилась за его голову, чтобы удержать равновесие. Когда Ник уронил ее на перину, она беспечно рассмеялась.

Николас улыбнулся Еве. Его лицо раскраснелось, губы влажно поблескивали.

— Значит, ты все-таки умеешь смеяться! И надо сказать, это прелестнейший звук. — Он усмехнулся. — Придется мне позаботиться о том, чтобы ты делала это чаще.

Он нырнул в постель к Еве и расположился между ее широко разведенными ногами. Нежно обхватив ладонями ее лицо, он склонился к ее рту. Ева почувствовала на губах капитана свой вкус, мускусный и горячий. Она застонала от плотской жажды.

Пум, пум, пум!

Нет, постойте! Это не ее сердце стучит.

Громкий стук в дверь обрушился на Еву, как ведро холодной воды. Она вырвалась из плена чужих губ.

— Ева, дорогая, с тобой все в порядке? — донесся сквозь тяжелую сосновую дверь голос Салли.

— Все нормально! — крикнула Ева, корчась под весом Ника. Тот понял, что ей тяжело, и скатился с нее.

— Почему твоя дверь заперта?

Ева вперила в Ника сердитый взгляд. Он пожал плечами:

— Благоразумный человек все планирует наперед.

— Тише! — шикнула на него Ева, после чего выбралась из постели и поспешила к двери. Она опять накинула халат и подвязала его пояском. Между ногами у нее по-прежнему остро пульсировала сладостная боль. — Я как раз заканчиваю купаться.

— У тебя там кто-то есть? Кажется, я слышала голоса.

Ева сжала пальцы в кулаки.

— Должно быть, ты слышала, как я… разговаривала с Дайей.

— Ну…

Последовала долгая пауза, и Ева молила бога — неважно, какого, лишь бы он помогал лжецам, — чтобы Дайа не стояла сейчас рядом с Салли.

— Скажи ей, чтобы она поторопилась с твоим туалетом, — не унималась Салли. — Нам скоро выезжать, иначе опоздаем! Тебе помочь с прической?

— Нет, дорогая. Я справлюсь.

Салли и так помогла ей гораздо больше, чем думала. Туман безумия рассеивался, и к Еве возвращалась ясность мысли.

Уступить капитану Скотту было бы такой же слабостью, как и отдаться тому кокни[16], тюремщику в Ньюгейте, в обмен на пайку незаплесневелого хлеба. Она сопротивлялась тогда, хотя сама ее жизнь висела на волоске.

Безусловно, она должна сопротивляться и сейчас, несмотря на то что опасность грозит только ее девственности.

Ева бросила взгляд на Ника, который по-прежнему лежал, вальяжно развалившись, на ее постели. Он лениво улыбнулся ей, но в глубине его глаз поблескивали темные огни.

У тюремщика кокни не хватало нескольких зубов, а голова кишела вшами, поэтому даже его призывы к пустому желудку Евы не заставил ее уступить.

А вот Николас Скотт мог соблазнить и святую.

И все-таки Ник тоже использовал тело Евы, настраивая его против нее самой. И метил при этом немного ниже живота. Мало того что капитан обладал дьявольской красотой, на которую не имел права ни один смертный, но его искусство любви обещало превзойти самые дикие фантазии Евы. Что может быть порочнее его губ, ласкающих ее…

Ева отбросила эту мысль, прежде чем воспоминания о языке капитана, ласкающем ее интимные, самые чувствительные места, не воспламенили ее снова.

— Почему бы тебе не посмотреть, подал ли мистер Хиггс экипаж? — предложила Ева Салли. — Я сейчас приду.

— Хорошо. Но, пожалуйста, поторопись. Сегодня мой первый бал, и я не хочу ничего пропустить.

Ева прислушивалась, стоя у двери, пока шаги Салли окончательно не затихли.

— Возвращайся в постель, Ева, — похлопал по перине Ник. — Бедная мисс Монро! Она не догадывается, что вечеринка началась без нее.

— Нет, Салли права. Мне нужно одеваться, если мы хотим приехать на бал в положенное время.

Ник нахмурился.

— Я хозяин этого проклятого бала. Сомневаюсь, что без нас начнут.

Ева не сдвинулась с места.

Капитан соскочил с кровати и в мгновение ока очутился рядом с Евой, так что она оказалась зажатой между его телом и добротной дверью, а его длинные руки перекрыли пути к отступлению.

— Ева, я хочу тебя.

От этих слов ее бросило в дрожь. Она никогда не чувствовала себя такой пустой, такой болезненно возбужденной. Такой уверенной, что Ник утолит безумное желание, сотрясающее все ее тело. Ей нужно только…

Пылкий взгляд капитана как будто проник в самую душу Евы.

— И я знаю, что ты хочешь меня.

— Все так непросто.

Ева была не в силах на него смотреть.

— Просто, если ты так решишь. — Николас поднял пальцами ее подбородок, заставив посмотреть себе в глаза. — Как я и подозревал, ты страстная женщина, Ева Апшелл. Нехорошо отрекаться от своей природы.

Ева опять рассмеялась, но на этот раз как-то невесело.

— Не думаю, что кто-то вроде вас сможет объяснить мне, что хорошо, а что плохо.

— Как, позволь спросить, следует понимать это «кто-то вроде вас»?

Ник крепче прижал Еву к двери, чтобы она почувствовала, как в нее упирается его затвердевшая мужская плоть. Ее живот сжался от возродившегося желания, но она нещадно подавила этот порыв.

— Плут, контрабандист, пьяница, жулик…

— Я вижу, Хиггс опять меня расхваливал. — Капитан рассмеялся, и в его грудной клетке заколыхались волны низкого звука, отдавая Еве в ребра. — Мы просто оба получим удовольствие, Ева.

Капитан скользнул кончиками пальцев по рукам Евы и нашел ее ладони. Поднеся одну из них к губам, Ник обжег ее горячим поцелуем. Потом положил себе в рот тонкий пальчик и начал сосать. Ева закрыла глаза, чувствуя, что между ног снова выпала горячая роса.

— Если скажешь, что я не подарил тебе удовольствие, я буду знать, что ты лгунья.

От его урчащего голоса Ева стала дрожать еще сильнее. Ник заставлял все ее существо петь ликующие гимны. Но она должна остановиться, пока звучит прелюдия.

— Удовольствие не имеет значения.

Ева вжалась спиной в дверь.

— На каком континенте?

— Леди…

— Женщина, — поправил ее капитан, проводя кончиками пальцев по нежной щеке, а потом по шее к восхитительным грудям. Ева судорожно втянула в легкие воздух. — Женщина знает, когда ее тело оказывается в умелых руках. И тогда замашки «леди» летят ко всем чертям.

— Мои не летят. — Ева выпрямилась и открыто встретила взгляд капитана, приказывая телу не таять под его руками. — Теперь на мне есть кое-какая одежда, капитан, поэтому не сомневайтесь, что я заору как резаная, если вы сейчас же меня не отпустите.

Ник накрыл Евины губы своими, стараясь завлечь ее обратно в омут своих грешных фантазий. К паху прилила жаркая волна, но Ева вынуждала свою горячую плоть не отвечать на призывы капитана.

Только собрав в кулак всю силу воли, Ева все же смогла удержаться и не ответила на поцелуй.

Когда остатки самообладания уже готовы были развеяться как дым, Ник отстранился и окинул Еву недобрым взглядом.

— Хорошо, мисс Апшелл. — Он рванул засов на двери. — Я оставлю вашу светлость рукоблудничать здесь. Хотя, насколько я мог заметить, вы не обладаете особым талантом самоудовлетворения. Но я сделал за вас часть работы, так что вам наверняка осталось всего ничего. Желаю, чтобы ваша следующая попытка завершилась удачнее.

— Да как вы…

Капитан вылетел за дверь и с шумом захлопнул ее за собой прежде, чем Ева успела подобрать для него достаточно грязное ругательство. Его злой голос донесся до нее из-за двери:

— Однако не мешкайте. На сей раз вашим пальчикам придется работать быстрее. Нам ведь нужно ехать на этот чертов бал!

Перегрин Хиггс хотел сам управлять экипажем, двигаясь по крутому спуску к центру города, но Николас не позволил, так что Пери скакал на гнедой кобыле рядом с капитаном за экипажем, который, по мнению Перегрина, слишком лихо заворачивал на перекрестках. Он бы на месте возницы ехал как можно медленнее, учитывая, какой ценный груз находится у него за спиной.

Единственной вольностью, дозволенной Хиггсу, было усадить женщин в ожидающий их экипаж.

Мисс Апшелл была великолепна в изумрудно-зеленом платье, но ее лоб прорезали две глубокие складки. Уж кто-то, а она должна была сегодня вечером радоваться жизни. В конце концов, идея с балом пришла в голову именно ей, не так ли?

«Эта женщина черна, как грозовая туча, не будь я первый помощник капитана, — подумал Хиггс. Он бросил взгляд на Николаса Скотта, который ехал молча. — Впрочем, капитан выглядит не намного радостнее мисс Апшелл».

Когда два опасных погодных фронта грозят столкнуться, благоразумный моряк прокладывает курс к ближайшей гавани.

Мисс Смайт была удивительно хороша в новом желтом платье. Она держалась скромно, так что обычно мужчине трудно было обратить на нее серьезное внимание, если рядом находилась красавица мисс Монро. Однако этим вечером Пенелопа Смайт была очаровательна, как лютик на лугу. Когда Хиггс усадил ее в экипаж, она тихо поблагодарила его, а он в ответ предсказал, что мисс Смайт не пропустит ни одного танца, если только не будет умолять дать ей передышку.

А мисс Монро в своем новом розовом платье напоминала воздушную сахарную вату. Она была румяной и свежей. Такого восхитительного десерта не сумел бы сотворить ни один кондитер. У Перегрина потекли слюнки, когда он мельком увидел изящную лодыжку забиравшейся в экипаж мисс Монро.

Он захлопнул дверцу экипажа, заперев леди внутри. Увидев столько маленьких дамских тайн, Перегрин не мог не почувствовать себя очень мужественным. Он справедливо гордился тем, что сделал счастливыми по меньшей мере двух женщин. В конце концов, он старался изо всех сил, чтобы этот бал состоялся. Хиггс полагал, что его усилия были не напрасны, и теперь кампания по завоеванию мисс Салли Монро имела больше шансов на успех.

Когда они добрались до городской ратуши, Перегрин осознал, что жестоко ошибся.

На бал явились мужчины со всех островов, было даже несколько гостей с Ирландского. Прибыли самые знатные семьи, в том числе и Такеры. Впрочем, Перегрин был рад тому, что бывший друг капитана, Сент-Джордж Такер, уехал от греха подальше в колонии. Хотя первое имя Джорджа означало «святой», он не брезговал никакими средствами, если дело доходило до соблазнения прекрасных дам. Возможно, именно поэтому их с капитаном пути разошлись. Хиггс не знал этого наверняка.

Но все собравшиеся в ратуше надеялись быть представленными трем дамам и произвести на них хорошее впечатление. Все знали, что этих трех женщин капитан Скотт «вырвал из когтей смерти». Слухи об их красоте подогревались передаваемыми из уст в уста подробностями об ужасах, пережитых в морской пучине. Теперь чуть ли не половина неженатых мужчин острова Дьявола воображала себя влюбленными в одну из новых обитательниц их благословенных берегов, а то и во всех трех сразу.

За те несколько минут, что Хиггс управлялся с лошадьми, бальные карточки дам были заполнены до последнего танца. Перегрин не выкупил бы рила хотя бы с одной из них, даже если бы предложил взамен сундук, набитый дублонами.

Поэтому Хиггс выпил чашечку грога и принялся мрачно расхаживать у открытых дверей. Он только и мог, что смотреть, как мисс Монро встряхивает золотыми локонами, смеется и флиртует с партнерами по танцам. Похоже, каждый из них верил, что именно для него берегли эту особенную улыбку.

«Дьявол!» Вечно сипящий Татем скользящей походкой направился к танцевальной площадке, ведя под руку лучезарно улыбающуюся мисс Монро.

Капитан подошел к Перегрину и молча остановился рядом. Лорд Ник наблюдал за гостями с такой кислой миной, что можно было подумать, будто он организовал повешение, а не самый веселый бал, какой только знали острова.

— Отставить этот бесполезный грог, Хиггс! — Капитан достал из кармана серебряную фляжку и вручил ее Перегрину. — Сегодняшний рейс требует чего-нибудь покрепче.

Хиггс заметил, что капитан Скотт почти неотрывно следит за мисс Апшелл, исполняющей замысловатые па менуэта. Она была в паре с Арчибальдом Сникерингом — бледным обрюзгшим секретарем губернатора. Мисс Апшелл вежливо улыбалась партнеру, но отворачивалась, когда танец предполагал условный поцелуй в губы.

Чего нельзя было сказать о мисс Монро.

Перегрин глотнул из фляжки и так ожег горло несколькими глотками виски, что на глаза навернулись слезы.

— В-вы были правы, сэр, — признал Хиггс. — Умнее б-было бы устроить в-вечеринку в «Шепчущем холме».

— Корабль уже вышел в море, Хиггс. — Капитан сочувственно похлопал Перегрина по плечу. — Забудь.

Но как же ему хотелось вернуть назад минуту, когда он предложил все устроить для этого бала! Перегрин надеялся завоевать этим благосклонность мисс Монро, а вышло так, что женщина, грезы о которой не давали ему покоя ни во сне, ни наяву, расточала свои чары на каждого мужчину в зале, кроме него.

Хиггс еще раз глотнул из фляги.

— Полегче, парень. Не гони лошадей. — Капитан забрал у Хиггса виски. — Тебя ждет долгая вечерняя вахта.

Капитан кивком указал на гостей.

— Похоже, публика ждет, чтобы я исполнил роль хозяина этого фиаско. Так что оставляю тебя одного. — Он начал проталкиваться сквозь толпу, но вдруг обернулся. — Держите себя в руках, мистер Хиггс. И не делайте глупостей.

«Поздно».

Хиггс уже сделал глупость. Казалось, он не в силах был оторвать взгляда от кружащей по паркету мисс Монро. Она же ни единого раза не посмотрела в его сторону.

Хиггсу приходилось выстаивать ночные вахты под проливным дождем, но даже тогда у него на душе было веселее.

После того как скрипач отыграл три рила кряду, Перегрин вдруг обнаружил, что перед ним стоит и обмахивается веером раскрасневшаяся мисс Смайт.

— Мистер Хиггс! — Она быстро присела в реверансе. — Я так рада, что нашла вас!

Перегрин склонился к ней, чтобы расслышать ее тихий голосок в гуле огромной толпы, в котором сливались воедино смех и бесчисленные разговоры. Мисс Смайт наморщила носик, окидывая взглядом комнату, и Хиггс внезапно осознал, что тяжелый дурман духов, который висел почти над каждым гостем, зачастую призван был маскировать запах, исходящий от не очень чистой кожи. Будучи моряком, Перегрин в какой-то степени потерял чувствительность к подобным вещам, но все-таки уловил свежий ванильный аромат, которым веяло от стоявшей перед ним леди.

А еще запах чистой женской кожи.

— …и боюсь, что со всеми этими танцами и морем людей… — говорила мисс Смайт; ее пальцы нервно подрагивали, — я едва держусь на ногах.

— Быть может, вам лучше подышать свежим воздухом? — вежливо спросил Хиггс.

Пенелопа улыбнулась, и на ее левой щеке возникла милая, хорошо заметная ямочка. Перегрин решил, что она должна улыбаться чаще.

— Если вы окажете мне такую любезность, — застенчиво проговорила мисс Смайт. — Боюсь, я еще недостаточно знакома со всеми этими джентльменами, чтобы выходить с ними на прогулку.

— Разумеется, — сказал Перегрин, элегантно поклонившись и предложив даме руку. — Почту за честь, мисс Смайт.

«Возможно, мисс Монро, заметив, что я вывожу ее подругу в нежную бермудскую ночь, обратит на меня внимание», — размышлял Хиггс. Он слышал, что капля ревности не обязательно вредит, а иногда даже помогает разобраться в устремлениях собственного сердца. Перегрин подавил жгучее желание обернуться и посмотреть, наблюдает ли за ними мисс Монро.

Когда они вышли в вестибюль, Хиггс замер как вкопанный.

Адам Восток, капитан «Морского волка», стоял на его пути, широко расставив ноги и уперев кулаки в бедра.

— Привет П-п-перегрин. Отличная в-в-вечеринка, — ехидно проговорил он. — Скажи хозяину, что я здесь.

Взгляд водянистых глаз Востока медленно заскользил по мисс Смайт, оценивая каждый дюйм ее тела.

Перегрин мог бы пропустить мимо ушей оскорбление, которое нанесли ему самому. Товарищи по команде так часто передразнивали его речь, что это его уже не задевало. В другой ситуации он позволил бы издевке Востока стечь с себя, как стекают струи дождя с промасленной штормовки. Но поганый шакал не имел права пожирать глазами леди, словно какую-то потаскуху.

Хиггс загородил собой мисс Смайт.

Он рассылал приглашения по всем островам, но никак не ожидал, что человек, который презирал его капитана и которого свирепо ненавидели в ответ, решит, будто его тоже ждут.

Восток не войдет в ратушу. По крайней мере, Хиггс приложит все усилия, чтобы этому помешать.

А уж непристойно разглядывать мисс Смайт он ему точно не позволит!

Но у мисс Смайт, похоже, были другие планы. Она выглянула из-за спины Перегрина.

— Лейтенант Рэтбан! Прошу прощения, мистер Хиггс, но я знаю этого джентльмена. — Мисс Смайт плавно обошла Перегрина и поздоровалась с мужчиной, который стоял за Востоком. — Ах, я так рада вас видеть! Мы боялись, что потеряли вас навсегда в результате крушения «Молли Харпер».

Мисс Смайт протянула ему руку, и тот низко склонился над ней.

— Моя дорогая мисс Смайт! — Незнакомец говорил почтительным тоном и поглаживал руку мисс Смайт, как дядюшка, который давно не видел племянницу, но взгляд его задержался на лифе платья дамы немного дольше, чем следовало. По меньшей мере, так показалось Хиггсу. — Я тоже рад, что вы целы и невредимы. А как остальные?

Прежде чем мисс Смайт успела ответить, голос, который на памяти Хиггса так часто заглушал рев бури, велел музыкантам перестать играть, и в ратуше внезапно воцарилась тишина.

— Восток!

Капитан Скотт зашагал через зал к дверям. Толпа расступалась перед ним, как Красное море перед Моисеем. И правильно. Капитан растоптал бы тех, кто вовремя не убрался с дороги.

В его глазах горела жажда крови.

Перегрин шумно сглотнул. Совсем недавно капитан советовал ему не делать глупостей.

Теперь Хиггс боялся, что не сумеет убедить его последовать собственному совету.