От меня беги

1. "Дорогая" девочка

POVДмитрий Шумов

Пот ручьем стекает по шее, вдоль позвоночника и прямиком в трусы, не встречая препятствий. Из-за долгого восстановления исхудал. Форма потеряна. Одежда висит мешком. Трико держатся на веревке, которую туго затянул. Дыхания не хватает на элементарную отработку ударов. Аристарх лютует. Скрипит зубами так сильно, что вот-вот стены в зале трещать начнут. Пространство вокруг покачивается. Док предупреждал, что нужно подождать со спортом, но у меня по венам литры агрессии. Если не выпущу, то кого-то прибью, а мне нельзя. Дела есть серьезные.

— Отставить! — преграждает мне путь к груше. — Домой!

— Нет.

Я тоже умею характер показывать. Любого в этом зале по упрямству обойду. И не только.

— Я итак пошел тебе на уступки. Ты себя в руках не держишь. Без цели лупишь по противнику. Так не пойдет. Мы с тобой ни один год технику отрабатывали, и что?

— Что?

— Все псу под хвост! Что?! — усмехается, толкает в плечо, пробуждая во мне самые гнусные инстинкты — вступить в борьбу со своим учителем. Еле себя сдерживаю, но Аристарх успевает считать у меня все по глазам. Осуждает. И это неприятно скребет по моему самолюбию. Я не привык быть с ним на ножах. — Пошёл, Шумов, пока я тебя на месяц не отстранил.

Сука! На нерве сдергиваю с рук перчатки, демонстративно кидаю их в ноги тренеру и прыгаю с ринга. Каждый шаг отдает противным гулом в ушах, напоминая о том, что произошло со мной в начале весны. Память — штука злобная. Она подкидывает яркие картинки, и моя кровь закипает сильнее.

— Стоять! Шум, ну ты чего?!

Майор залетает в раздевалку следом за мной. В его взгляде опять мелькает какое-то отторгаемое мной чувство. По типу жалости, но по-пацански. Мы же не девчонки, чтобы в такие моменты обниматься. Стоит в сторонке, наблюдает, как я раздеваюсь. Больше вспотел, чем поработал. Это «плюсы» после аварии.

— Я нашел тебе адрес, — слышу уже в душе.

Майор стоит в дверном проеме. Рассматривает свои ноги. Плевать.

Включаю воду и начинаю смывать с себя последствия тренировки. Шестеренки в голове с хрустом крутятся, пролистывая планы на будущее. Сердце обливает кипятком. Жарко за ребрами. Потираю кожу в этом месте кулаком, словно поможет.

— Уверен, что хочешь вляпаться в это дерьмо?

— Уверен.

По-другому у меня в жизни не получается. Только из грязи и в светлое будущее. Оставляет меня одного. Знаю, что мою идею не поддерживает, но помогает, потому что ДРУГ. А они познаются в беде. У меня до аварии не было много корешей, а после и приятные знакомые отвалились, как блохи с мертвой собаки. Поиметь-то нечего.

Стою без движения под струями теплой воды несколько минут. Тупо смотрю на плитку.

Успокаиваюсь.

К поиску Авы нужно подходить с умом и сучьим хладнокровием, как это упырь, который её забрал. Артём Майоров мне в этом подсобит.

— Слушай, я тут подумал, — убирает телефон в карман джинсов, когда захожу в раздевалку, — может, к Янкевичу обратиться. Он все разрулит.

Знаю, что Олег у нас вместо папки, но пользоваться этим не буду. Я сам все решу. Главное, прощупать почву, посмотреть, что и к чему. Быстро вытираюсь полотенцем и влезаю в чистый шмот. Грязные вещи скидываю в спортивную сумку. Артём цокает.

— Отвезешь меня по этому адресу?

Сумку забрасываю на плечо. Лямка порвалась. Таскаю её, как баул на рынке. Тёмыч идёт за мной по пятам. Выходим из здания. Он без слов снимает сигналку с машины и кивает на пассажирское сиденье. Закидываю сумку назад и падаю спереди. Есть кайф в том, чтобы не крутить баранку. Можно расслабиться. Майор садится за руль, пристегивает ремень безопасности и смотрит на меня. Усмехаюсь. Тянусь вправо. Щелкаю своим. Только после этого он выезжает с парковки. Родители у него хорошие. На днюху подарили приличную иномарку — Тойоту прямо из салона. Не Мерс, но у меня и такой нет.

— Элитный загородный поселок, — комментирует свой маршрут Тёмыч, когда сворачивает на главную дорогу и движется к выезду из города. Там тот самый поворот, на котором я потерял Аву и всю свою жизнь. — Здесь «золотые» часто тусуются.

— А ты типо к ним не относишься?

Хмыкает. Он часто вертится с Резниковыми, Филатовым, Грехом. Компашка на весь город прозвенела. Особенно первые. Младше нас на года два, а чудят так, что глаза выпадают.

— Нет. Я типо сам по себе.

— Этот?

Прищуриваюсь, когда въезжаем на территорию элиты. Все блестит. Асфальт будто по линейке залит. Особнячки, как красивые кукольные домики. Ни одного изъяна.

Здесь и воздух наверняка единороги напукали — с волшебством. Даже дверь открывать не хочется.

— Этот. Крайний домишко, — указывает на высокие кованные ворота. — Вот тот. Близко подъезжать не буду. Охрана. Лучше не светиться. Мы же все равно на разведку?

Киваю. Майоров останавливает тачку около соседнего дома в тени высокого дерева. Вряд ли оно нас скроет. Детка у него нормальная, но здесь смотрится инородным предметом. Будто кто-то плюнул на зеркальное лобовое.

— И что ты будешь делать?

Артём откидывается на спинку сиденья. Смотрит на ворота и водит указательным пальцем по подбородку.

— Оценю масштаб трагедии.

Для начала.

Кивает. Вместе рассматриваем территорию.

Все банально — двухэтажный дворец, шикарный дворик, высоченный забор. Будки охраны не видно, но она точно есть. Майор врать не станет. Да иэта гнидаточно печется за свою безопасность. Мимо нас проезжает знакомый тонированный джипарь. ТОТ САМЫЙ. На шею словно петлю закидывают и резко стягивают. Выпрямляю спину. В руку отстреливает болью. Кривлюсь.

Джип тормозит у ворот. Никаких больше движений. Первым в обзор попадает мужик. В рубашке и классических брюках. Бритый затылок маячит перед глазами. Шумно тяну воздух через нос. Демон во мне требует справедливости. Кровь за кровь. Сжимаю кулаки.

Водила открывает пассажирскую дверь. Из салона выпархивает блондинка. Кожаные штанишки облепляют ноги и задницу. Тонкая талия открыта. Короткая дутая жилетка расстегнута. Под ней светлый еле заметный лонг. Волосы собраны в хвост, который качается из стороны в сторону при каждом её движении. На ногах фирменные кроссы.

Фыркаю.

«Дорогая» девочка.

— Это кто?

— Его дочка, — Артём обреченно выдыхает. — И мне не нравится ход твоих мыслей, Шум.

Криво улыбаюсь, глядя на свою жертву.

Поздно…