От подчиненных до подчиняемых (СИ)

Глава 23

Спустя полчаса пришло письмо от представителя Марго. В нем мне подробно рассказали, по каким пунктам договора и как наше сотрудничество будет расторгнуто. Чтож, если я и могла вытащить свое детище из юридических тяжб, то в крайне покалеченном виде. Могла оторвать кусок и попытаться его реанимировать, а могла… оставить ей.

Она обещалась реализовать свой план к концу недели, значит впереди меня ждало как минимум пять рабочих дней для раздумий. Хотя сегодняшний день мне следовало вычеркнуть, потому что все мои мысли были заняты только Ярославом и Максом.

Рыжик притих, полностью погрузился в себя. Стоило ли мне его отвлечь? Вывести на разговор? Что я вообще могла ему предложить? Очевидно, раскрытая тайна обескуражила его, перевернула воспоминания с ног на голову, выставила его дружбу с Ярославом в ином и непривычном свете. Мы ведь только вчера начали наши отношения! И вот я сижу у их обломков, тщетно пытаясь понять, в каком порядке и чем их склеить обратно. Мне даже перехотелось проклинать Марго. Да, она стерва и змея, она вывалила наши с Ярославом секреты в самой отвратительной, самой невыгодной форме, но, тем не менее, если б не было самих секретов — ей нечего было бы выдавать. Я сама навлекла на себя ее гнев.

— Лёва, — я не сразу сообразила, что меня зовет Макс, приняла его голос за мираж. — Ты можешь обнять меня? — робко спросил он, отчего в груди защемило пуще прежнего.

— Конечно, любимый, — я сразу бросилась к мужчине, с безграничной нежностью и заботой прижала рыжика к себе, поцеловала и погладила по волосам.

— Скажи еще раз, — стесненным от расстройства голосом попросил он.

— Любимый, — повторила я, едва сдерживая слезы.

— Почему, Лёва? Почему я обо всем узнаю последний? Какой же я идиот…

— Не говори так! Просто… просто он испугался. И я испугалась. Не должно было так закончиться. Нам нужно было всего чуть-чуть времени…

— У него было время, Лёва! И ты… ты знала! Почему не сказала мне? И этот ваш роман с Андреем Олеговичем. Я словно вообще не замечал, что происходит вокруг меня! Я уже ничего не понимаю! И вы… вы втроем…? Когда это произошло? Как?

— Ничего не было, Макс. Я отказала им тогда. Я хотела быть с тобой. Ярослав потерял голову, он только и твердил, что ты никогда не согласишься быть с нами, что ты собственник и не сможешь уступить меня никому другому! Но я не поверила. Я хотела бороться за тебя.

Макс горько усмехнулся.

— Но он был прав. Я никому тебя не отдам больше, Лёва. Давай, скажи мне сейчас, чего еще я не знаю. Пусть разом, и не важно, что. Я буду с тобой, Лёва. Я готов принять любую правду! Если ты чем-то смертельно больна, если твоя мама работает в ФСБ и может отослать тебе видео записанные с моей веб-камеры в час ночи, если ты любишь обижать детей, угощая их горькими конфетами, если ты нимфоманка и соблазняешь каждого мужчину в округе, например Марка администратора или Валеру из отдела аналитики. Просто скажи мне, я готов это принять. Я больше не потеряю никого, слышишь? Я не смогу один. Я не выдержу, Лёва. Куда… ну куда он ушел? Почему он свалил? Это я должен был, я должен был убежать! Лёва… он… он ушел потому, что… — Макс тревожно задышал, сокрушнно выдохнул, всхлипнул от накативших эмоций.

— Потому что он очень любит тебя, Макс, — невольно продолжила я. — Потому что он давно любит тебя, с тех самых пор, как поцеловал тебя.

Макс крепко сжал мою ладонь, прижался к ней щекой, словно лишь она способна была отгородить его от невзгод.

— Прости, но я не знаю, что могу сделать. Это только между вами, только вы сможете разобраться, — печально произнесла я.

— Но как? Как я могу разобраться? Нет уж, ему придется объясниться! — рассерженно воскликнул мужчина. — Он водил меня за нос! Он врал мне прямо в лицо, скрывался как, мать его, настоящий ниндзя! Я ему, блин, все рассказывал! Я ему доверял… Я думал, что мы понимаем друг друга! А он… он… Я точно набью ему морду! Мы же порнуху вместе смотрели, в спорт-зал ходили, мы же… — Макс в отчаянии закрыл лицо и протяжно взвыл.

Я стала гладить мужчину по спине, постаралась успокоить его. Если ругается, если шутит — значит скоро оправится. Значит еще может быть все хорошо. Значит сможет простить. Мой Макс — самый светлый, самый добросердечный, самый отходчивый из всех, кого я знаю. Как же я рада, что мне удалось его встретить.

- Нам нужно найти Ярого. В какую бы сокровищницу он не спрятался, я достану его в буквальном и переносном смысле, — твердо заявил он.

— Сокровищницу? — переспросила я.

— Он слишком долго охранял драгоценные тайны, но я глупый и маленький гном, и я заставлю его со мной говорить! — немного по-детски пояснил Макс.

— Только на этот раз без самопожертвований, — уточнила я, улыбнувшись возлюбленному и мысленно составляя список из всевозможных способов, как определить местоположение Ярослава. Он же не обманул нас, сказав, что не будет дома?

--

— Как отдыхается? Спасибо, что продал меня с потрохами Марго. Я прямо ощутила твою заботу.

— А, Лёв. Привет. Прости, она схватила меня за яйца, я ничего не мог сделать. Ты предприимчивая, Лёв, найдешь, как выкрутиться. Я в тебя верю. Са-а-аш, принеси мне мохито, плиз.

— Как твой новый любовник? Превзошел ожидания?

— Яр просто подарок мне в руки преподнес. Я до сих пор в шоке. Не в хвост, а в гриву, Лёв. Не в хвост, а в гриву.

— Поздравляю. Звучит как то, что тебе нравится. Кстати, по поводу Ярослава. Он тебе не писал, не звонил, случайно?

— Ну как… Спасибо, Саш. Я сейчас, пять минут.

— Андрей, скажи прямо. Ты обещал, что Марго меня не тронет, и что в итоге? Ты обманул меня. За тобой должок.

— Он очень просил ничего не говорить. Очень, Лёв. Я ему тоже должен по крышку гроба. Ты же понимаешь. Что там у вас, а? Не обижай его, ладно?

— Да я наоборот утешить его, блин, хочу. Это твоя женушка наломала дров, между прочим. Она ворвалась в кабинет и принялась разбалтывать то, что нашла в твоем чате.

— Сука! Выйти забыл. Лёв, прости. Я замотался, расстроился из-за твоего отказа, так глупо вышло. Значит, это Марго вам идиллию нарушила? Не удивлен. Хорошо хоть я от нее за тысячу километров. Лёв, он в берлоге моей. Одолжение попросил, сказал, что ему очень нужно одному побыть. Мне для него не жалко ничего, я ему код от охранки сказал.

— Что за берлога?

— Да гнездышко мое мужское. Марго о нем ничего не знает, оно специально для парней.

— Господи, Андрей, ты там бордель случайно не держишь?

— Лёв, ну чего ты злишься. Я пришлю тебе адрес сейчас. Давай, чтобы все чики-пуки было. Можете пожить там, пока не вернусь, только потом приберитесь, чтобы не стыдно Сашку было привезти. Короче, Лёв, я пошел. Моя зазноба меня ждет. Целую тебя, дорогая. Пока. Оторвись там тоже по полной, не скромничай.

— Жду сообщение. Пока.

Я завершила видеозвонок и с довольным видом обратилась к Максу:

— Вызывай такси.

--

Мне бы такие берлоги! Небольшой одноэтажный дом за городом в современном дизайне и построенный явно всего пару-тройку лет назад. Зона для барбекю, аккуратный подъезд с цветущими кустами и маленькими елочками, дворик для выгула домашних животных или занятия спортом, большие окна и панорамная стена на кухне. Андрей денег на себя не жалел, или на то, чтобы произвести впечатление на своих гостей. Макс тоже окинул представшую перед нами территорию восхищенным взглядом.

— Надеюсь, у нас тоже когда-нибудь будет такой, — вдыхая чистый воздух полной грудью, заметил он.

— Конечно, будет. Смотри, автомобиль Ярослава, — я указала на вишневого цвета хэчбек у главного входа.

— Вот ведь! Вздумал тут прятаться, — проворчал рыжик и направился к двери.

— Стой! — я задержала мужчину за руку, потянула на себя. — Давай сначала я разведаю обстановку. Мало ли, что он удумает. В конце концов, это признание далось ему тяжело, и…

— Ты права. Иди первой, — кивнул рыжик. — Я подожду пока тут, буду ждать твоего звонка. Или смски. Короче, не оставь меня ночевать на улице, ладно?

— Ладно, Макс, — улыбнувшись забавным опасениям любимого, согласилась я. — Хотя, погодка сегодня хорошая. Ветерок теплый, приласкает тебя на скамеечке, — не удержалась я от шутки.

Хоть и вызвалась первой, но все равно страшно. Ярослав ведь не собрался отказаться от нас? Он же не ненавидит меня за то, что я косвенно стала причиной раскрытия его секрета? Он же все еще любит нас?

С тревогой в сердце я осторожно постучала по металлической стилизованной под окисленную бронзу двери. Я прислушалась, однако не услышала ни шагов ни какого-либо другого шума. Постучала повторно. Смелее. Громче. Не увидел ли он нас в окне и не затихарился? Мог! Я потянула за ручку — дверь не поддалась. Я попробовала сильнее, принялась буквально ломиться внутрь. Что там Андрей говорил про охранку? Я сейчас всех на уши подниму!

— Да кто там, блять? — прозвучал из-за двери крайне недовольный голос Ярослава. Я обрадовалась ему как манне небесной, чуть не подпрыгнула на месте.

— Открывай сейчас же! — потребовала я.

— Лёв? Какого хера? — еще более недовольно отозвался программист, приоткрывая дверь и хмурясь на меня исподлобья.

Лохматый, помятый, раздраженный, в домашней одежде. Явно пьяный.

— Ярослав! — я бросилась на мужчину и заключила его в крепчайшие объятья, буквально обвила как плющ забор.

— Твою мать, Лёва. Ты чего здесь делаешь? Так и знал, что этому блядушнику доверять нельзя. Я ему выскажу все, что я о нем думаю! Я его так отхлещу, что он не забудет меня вовек! — ворчал программист, пошатываясь и практически лишая нас равновесия. — Лёв, отвали. Я же просил меня не искать. Лёв, ты хуже банного листа, честное слово, ты пиявка мелкая. Вот кто ты. Чего тебе нужно?

Да он в стельку! Алкоголем за милю несет, бормочет не переставая. Горе свое на дне бутылки топил и, походу, удачно.

— Сколько ты выпил? Во сколько начал? — с укором спросила я.

— Не твое дело. Выпил и еще буду. Где Макс, Лёв? Не говори мне, что он где-то поблизости, скажи, что одна приехала.

— Он… приедет. Чуть позже. Я пока одна, ладно? — приврала я, чтобы не провоцировать мужчину на дальнейшие расспросы. Он же себя не контролирует вообще. — Давай, заходи обратно. Идем, — я потянула Ярослава за собой, куда-то вглубь дома, по небольшому коридору, в первую попавшийся проход. Попала в обширный зал с электронным камином. Ого! Вот это уют. Да здесь можно неплохо устроиться…

У камина томный темно-красный диванчик, у окон обеденный стол на шесть персон, на полу мягкий пушистый белый ковер. Помимо них пара шкафов с безделушками, стойка с запечатанными бутылками вина и бокалами разных форм. Я бы точно сюда приводила любовников, атмосферка здесь что надо. Так и располагает прилечь, посмотреть на огонь и выпить горячительного. Похоже, именно этим Ярослав и занимался, пока я его не потревожила. Во всяком случае на полу у дивана стояла полупустая бутылка коньяка. Прям из горла пил…

— Лёв, пусть не приезжает. Пожалуйста. Ты же понимаешь, я не могу, — стал упрашивать мужчина, заливая в себя очередную порцию алкоголя.

— Так. А ну прекрати, — я вырвала из его рук бутылку и поставила обратно. — Ты ничего не добьешься, сидя тут и травя свой организм. Вам нужно поговорить. Он хочет с тобой поговорить.

— Нет, этого не будет, — замотал головой Ярослав и плюхнулся на диван. — Уходи, Лёв. Ты со своими переговорами уже в печенках сидишь. Прекрати насиловать мой мозг. Я все. Я выхожу из игры, ясно? Ты вообще помнишь его лицо? Ты помнишь, что он говорил? Я каждое слово помню. От меня ничего не ускользнуло. Больше никаких игр, Лёва. Я выхожу.

— Никуда ты не выходишь. Я никуда тебя не отпускала! И он тоже.

— Отстань.

Я тяжело вздохнула. Ярослав скуксился и несчастный сидел передо мной, с трудом переводя взгляд. В хламину напился, не меньше. Ему проспаться надо сначала. Какой толк говорить с ним сейчас? Он не может нормально думать, у него катушку заело: “не могу, не хочу, не буду”. Бесполезно. Совершенно бесполезно.

— Лёв, — позвал он и притих.

— М?

— Ты любишь меня?

Вопрос застал меня врасплох. Признавалась ли я ему? Не помню… Наверное, нет. Ни разу не сказала. В мыслях только своих, но это проще. Это каждый может, а чтобы вслух… Но я должна. Я обязана. Раз уж приехала, раз уж смею “насиловать ему мозг”, то должно объяснить, почему. Зажмуриться и сказать. Так просто.

— Я люблю тебя.

И совсем не больно. Наоборот, стало легче. Гораздо проще. Теперь можно открыть глаза и улыбнуться.

— Не врешь? — переспросил мужчина, пристально разглядывая меня.

— Ты мне не веришь или что? Ты думаешь, я так пыжусь, чтобы обмануть тебя? — рассердилась я.

Ярослав прыснул, засмеялся прямо после после моих слов! Совсем рехнулся!.

— Смешная. Милая, когда злишься, — пояснил он и похлопал по дивану рядом с собой.

Я скорчила осуждающую гримасу. Убью или трахну. Одно из двух.

— Гладь меня, — потребовал мужчина, положив голову мне на колени. Ну что за ребенок… — Лёв.

— Да?

— Что он тебе сказал?

— У него спросишь.

— Нет, Лёв. Прекрати меня мучить. Что он сказал тебе?

— Что расстроен. И немного зол. Что удивлен, как он мог не знать. Что смущен… Не знаю, Ярослав. Я не буду глухим телефоном. Расскажи лучше сам, что думаешь. Чего ты намеревался добиться своим уходом? Что это за драматический акт?

Мужчина фыркнул.

— Красиво ушел, да?

Я больно ущипнула его за нос.

— Ай! Чего творишь?

— Вот и я спрашиваю.

Ярослав недовольно промычал.

— Все так плохо, Лёв, — собравшись с мыслями, грустно заключил он. — Я думал, что больше не люблю его. Думал, не так люблю. А я… Признался, и у меня что-то всколыхнулось, прокололо в груди, так остро. Нестерпимо. Коньяк приглушил, но я все равно чувствую. Гнойник вскрыл. Захлебнулся, Лёв. И воспоминания в голове оживились, яркие, словно вчерашние. Я как будто спал и вот проснулся. Но я не хочу просыпаться. Не хочу снова по кругу. Мне лучше никогда больше не видеть его, иначе я крышей поеду. Я от тебя и так еду, а еще от него. Как девчонка в пубертатном периоде — не контролирую себя больше. Прости, Лёв. Я пытался. Не будет у тебя тройничка, — в своей манере изложил Ярослав.

— Да не важно это! То есть… — я устало провела рукой по лицу. Потянулась к коньяку, сама хлебнула из горла, подержала во рту, чтобы ударило побыстрее. — Знаешь, Ярослав, ты устроил в моей жизни полный пиздец. С тех пор, как я тебя узнала, у меня ничего не идет нормально. Будь добр и хоть немного мне помоги. Я больше не проводник между вами. Я не ваш личный психолог. И, честно говоря, меньше всего я хочу им становиться, пока Марго отбирает мой бизнес. Я просто хочу… чтобы вы потом не жалели всю оставшуюся. Я приму любое ваше решение. Скажете — выбирай между двоих, и я разорвусь, изобрету машину для клонирования. Я не ждала, что обойдется без сложностей, но… Я на пределе уже. Эти американские горки доведут меня до могилы. Я позову его, и ты никак меня не остановишь. Он имеет право узнать ответы, а я… я, пожалуй, нажрусь до поросячего визга. Не один ты такой умный.

Я сделала новый обжигающий глоток. Достала телефон, написала Максу, чтобы тот заходил, и что мы в зале с камином, что Ярослав в стельку пьян, и я тоже скоро буду. Что его друг не особо готов к разговору, а я не выдержу очередной сцены. Что можно подгадать момент, дождаться, когда все будут трезвыми, когда будут готовы слушать и отвечать, но уже не сегодня. И что я страшно голодна. Сумбурно вышло, но мысли и правда путались. Алкоголь просочился в кровь, разгрузил нервную систему от ненужных размышлений, но добавил новых, немного странных и даже забавных. Я вспомнила старую песенку про султана и трех жен. Три? Чокнуться можно и от двух. Но куда я денусь, если люблю обоих?

Макс зашел в комнату спустя пару минут. Тихо и очень осторожно. Быстро оценил обстановку. Его взгляд упал на друга, по-прежнему лежащего на моих коленях. Рыжик собрался было что-то сказать, но не посмел. Ярослав почувствовал, услышал шаги, сжался весь и отвернулся к спинке, чтобы не взглянуть в ответ. Как же мне жаль его… Есть ли шанс, что Макс примет его чувства? Думаю, никто не мог бы ответить на этот вопрос. Даже сам Макс.

— Поищу кухню, — в итоге произнес рыжик с плохо сдерживаемым волнением в голосе. — Найду, что поесть.

Я кивнула.

Ярослав закрыл глаза, обнял себя руками и шумно дыша спустя некоторое время отрубился. И хорошо. Сон пойдет ему на пользу. Ласково погладив его напоследок, я слезла с дивана и направилась на поиски второго возлюбленного. Меня повело от выпитого и от чувства неопределенности. Больше всего на свете я ненавидела быть беспомощной. Беспомощной настолько, чтобы опустить руки. Я могла сколь угодно долго выдумывать хэппи энды, представлять нашу с Ярославом и Максом счастливую совместную жизнь, могла упереться рогами, биться в закрытую дверь и тужиться как в последний раз, но что толку, если от меня ничего не зависит? Где начинается свобода другого человека — заканчивается моя.

Рыжика я нашла довольно быстро, буквально за соседней дверью, в небольшой по современному обставленной кухне в серых тонах, я бы даже сказала минималистичной. Макс встретил меня виноватым видом и, пожав плечами, заметил:

— Здесь только пельмени. Яйца и пельмени, больше ничего нет.

Холостяцкий набор, однако. Конечно, зачем разнообразить пищу, если основной едой планируешь сделать алкоголь?

- Я могу сварить. Будешь? — заботливо спросил он.

От его теплоты и безуловной нежности меня прорвало. Я кинулась к Максу и отчаянно поцеловала его. Мне казалось, что я целую его в последний раз. Что завтра утром все рухнет, рассеется, как дымка. Что я больше никогда не буду с ними обоими. Ни с одним из них.

— Я так люблю тебя, Макс. Я так люблю тебя, — шептала ему в лицо.

— Лёв… Лёв, — пытался остановить меня рыжик, но поддавался, не мог устоять. — Лёв, как он? О чем вы говорили? Лёв, ну чего ты? Я тоже тебя люблю, — мужчина неловко смеялся, уворачиваясь от моих губ. — Лёв, правда. Я хочу знать. Мне надо знать, Лёв.

Но я понятия не имела, что ответить. Я хотела забыться. Стать самой глупой, самой наивной женщиной на свете, я хотела чуда.

— М-а-акс! — из дверного проема донесся пьяный рев Ярослава.

Программист ввалился на кухню, жадно хлебая оставшийся в бутылке коньяк. Он упал перед нами на колени, покачиваясь всем телом: плечи и голова опущены, руки висят как веревки, очки косо сдвинуты, волосы по-панковски стоят торчком. Он поставил бутылку на пол, оттолкнул ее подальше, чтобы не разбить в порыве чувств.

— Прости меня, Макс. Я — полный дегенерат. Я — долбоеб. Я не должен был тебя обманывать. Я раскаиваюсь, Макс. Ты сможешь меня простить? Пожалуйста. Макс! — затараторил он не совсем членораздельно.

Его порыв был настолько искренним и прямолинейным, что я опустилась на колени рядом. Я тоже взмолилась перед Максом, сделала самые несчастные, самые честные-честные глаза на всем белом свете.

— Вы… Что вы делаете? Встаньте немедленно! — испугался рыжик, загнанный нами в угол. — Прекратите, ну. Это уже не смешно…

— Ты должен простить меня! — настаивал Ярослав. — Я не уйду, пока ты не простишь. Буду сидеть тут сколько понадобиться, слышишь?

— Да хватит! — вспылил Макс. — Встань немедленно! — ухватил друга за плечи, потянул наверх. тот покачнулся, потерял равновесие и повалился на Макса, оттолкнул его к кухонному гарнитуру, навис над ним, упершись в столешницу руками.

— Простишь меня, или я тебя поцелую, — перешел на шантаж Ярослав, замерев перед другом и впиваясь плотоядным взглядом в его лицо. Рыжик смутился, покраснел весь до кончиков ушей. Вспыхнул, широко раскрыл глаза и не смел двинуться. Губы Ярослава расплылилсь в ехидной ухмылке, показался клык у уголка губы. Он едва заметно приблизился. Я узнала эту ловушку: не раз трепыхалась в ее сетях и отлично знала, что битва для Макса проиграна заранее. — Считаю до трех, — самоуверенно предупредил мужчина.

— Ладно, ладно! — завопил рыжик и закрылся руками. — Я не готов! Я не готов, Ярый!

Ярослав расхохотался как умалишенный, сделал вид, что собирается приблизиться к другу, но в последний момент отстранился.

— Ты видела, Лёв? Он смутился. Он смутился! — подозрительно радовался программист, отступая ко мне и притягивая за запястья, унося меня кружиться в самом странном танце в моей жизни. Я тоже засмеялась в ответ, хотя сама абсолютно не понимала, чему.

Ярослав отпустил меня, подхватил бутылку, и изящным, насколько ему позволяло опьянение, жестом протянул ее Максу.

— Пей, — потребовал он.

— Не буду я! — возмущенно возразил рыжик.

— Пей! — настойчивей повторил друг. — Ты пожалеешь, если не выпьешь.

Опасаясь новых домогательств рыжик судорожно пригубил коньяк, тут же закашлялся от несоразмерного глотка.

— Пошли! — Ярослав по очереди взялся за наши руки и повел куда-то, словно своих чад.

Когда мы дошли, нет, скорее добежали, до просторной светлой спальни, программист повалил нас обоих на кровать. Невероятно мягкую, пахнущую свежестью с легким привкусом лаванды. Двухспальную кровать Андрея. Макс, не выпускавший из пальцев бутылку, отпил еще.

— Ярый, что ты задумал? Я не настолько пьян, чтобы вот так просто…

— Что вот так просто? — вопросом на вопрос ответил Ярослав. — Зато я пьян настолько.

— Ярый, прекрати. Ты должен объясниться!

— Я же попросил прощения. Чего ты еще хочешь? Чем ты опять не доволен?

Спор разгорался вновь.

— Да ничем я не доволен! Чем я должен быть доволен?! Я только сегодня узнал, что ты… что ты… — Макс вскочил. Первый шок схлынул, сменился рассерженностью, нетерпением, уязвленностью.

— Ну давай! Скажи же! Что я трахаюсь с парнями? Что втрескался в тебя с десятого класса? Что проклинал себя по утрам, а ночью представлял, как наконец признаюсь тебе, и стыдливо дрочил? Что безуспешно искал тебе замену и пытался ощутить себя нужным? Что ты сегодня узнал, Макс? — накинулся Ярослав, но как только произнес слов вслух, вздрогнул и тяжело замолчал.

— Я… Я… — от переполнявших его эмоций, Макса охрип, он сжал кулаки и взбунтовался. — За что ты так со мной? Почему ты разговариваешь так, будто виноват я? За что ты на меня злишься?! Я, в отличии от тебя, ничего не скрывал! Думаешь, мне легко? Я боялся признаться Алевтине год: поедал себя день за днем, мучился от бесконечных внутренних споров, собирался с силами и передумывал, я ходил по замкнутом кругу, и ты отлично знаешь! Я все тебе рассказывал! А теперь получается… получается, что ты варился в этом котле восемь лет? Ты улыбался мне в лицо, ты заботился обо мне, стал моим лучшим другом, делал вид, будто все в порядке, будто тебя все устраивает, а сам страдал за моей спиной? Почему ты не проклял меня? Почему не бросил, почему не ушел?! Зачем ты терпел?! — один за одним накидывал вопросы Макс.

— Потому что не хотел оставлять тебя в одиночестве! Потому что ты… Ты так привязался ко мне, что я не хотел тебя расстроить! Я не хотел причинить тебе боль, я же знал, что ты доверяешь мне, что полагаешься на меня! Ты же… такой беспомощный. Не можешь поесть вовремя, а уж когда дело доходит до принятия решений, то я вообще молчу! — осуждал Ярослав.

— Что ты сказал?.. Я — беспомощный? Я не могу самостоятельно принимать решения?

Конфликт обострялся, забурлил раскаленной лавой и готов был взорваться и ошпарить все вокруг. Мужчины тяжело дышали, едва сдерживали гнев. Я притихла на кровати, замерла, как неживая, опасаясь, что ляпну лишнее, что-нибудь невпопад, что только усугублю.

— Именно это я и сказал! Кто познакомил тебя с твоей первой любовью? Кто выбрал тебе университет? Кто нашел для тебя курс по новой профессии? Кто вызывал тебе скорую, когда ты отравился и валялся с температурой 39, а сам говорил “завтра все пройдет”, потому что боялся уколов? Кто заставил тебя уволиться из того убогого интернет-магазина, где тебя заставляли перерабатывать забесплатно? Мне продолжить список?!

Ярослав точно перегнул палку. Брови Макса жалобно вздернулись, сделали его вид беззащитным и уязвимым, как будто он — преданное домашнее животное, ставшее вдруг неугодным хозяину и загнанное в угол для жестокой расправы. Мужчина затрясся всем телом и осунулся. По его щекам побежали слезы. Ну уж, нет! Я не позволю его обижать!

— Ярослав, хватит! — поднялась с кровати и зарычала на программиста, с трудом поборола порыв встать между ними, стать живым щитом, впитать их злость в себя, принять удар.

— Не надо, Лёва, — Макс остановил меня резким жестом, спешно вытер лицо рукавом. — Да, я без тебя — полный ноль. Это хотел услышать? Я — трус и слабак, я ни шагу не могу ступить без тебя. Этих слов ты ждал? Ну так подавись! Чего еще ты хочешь? Я не знал, Ярый! Я не знал! Если бы я только мог отмотать время назад, если бы я мог…

— Мог, что? — холодно оборвал друг. — Зачем ты сюда приперся? Что ты хотел доказать? Это Алевтина тебя надоумила? Навешала тебе на уши лапшу про и “жили они долго и счастливо”? Удобно устроилась! Нашла двух дурачков, которые готовы проглотить свою гордость и, свесив языки, бегать на ее поводке!

— Что?! — возмутилась уже я, совершенно не понимая, каким образом стрелки повернулись в мою сторону.

— Не смей так о ней говорить! Можешь сколько угодно ненавидеть и обзывать меня, но не трогай ее, понял! — мгновенно заступился Макс, сердито нахмурившись и приготовившись к драке с обидчиком.

— Ребят, прекратите. Ваш спор переходит все рамки! Вы оба пьяны, вы не понимаете, что происходит. Вам нужно успокоиться! — отчаянно попросила я. Не могу на них смотреть! Не могу слышать!

— Я совершенно спокоен, — произнес Ярослав и ядовито усмехнулся. — Я приехал сюда один и вас не приглашал. Убирайтесь. И чтобы наши дороги больше никогда не пересекались.

— Но… — безапелляционность тона мужчины резанула по сердцу, кольнула.

— Я. Никуда. Не. Уйду, — сквозь зубы процедил Макс и напрягся.

— О, наш милый мальчик вздумал капризничать? Можешь не сомневаться. Я все решил за тебя. Или, постой… Хочешь предложить мне и дальше притворяться твоим другом?

Рыжик вздрогнул, его глаза вновь засверкали от влаги. Похоже, что Ярослав, наконец, добился своего: задел Макса настолько глубоко, как только мог. Рыжик сорвался с места. Прямо на друга.

Мужчины повалились на пол, стали бороться. Все произошло до дикости быстро. Мгновение — и вот они катаются у моих ног, пытаются обездвижить друг друга, схватить в болевой.

— Прекратите немедленно! — вскрикнула я. — Прекратите!

И не сделать ничего! Окатить ледяной водой? Демонстративно потерять сознание? Как мне их остановить?!

В хаосе разъяренных движений даже не понять, кто побеждает или хотябы чем может закончиться их схватка. Комната наполнилась шумом глухих ударов, громким дыханием, треском одежды. Я уже достала сотовый, чтобы вызвать полицию, спасателей или скорую, хоть кого-нибудь, но драка закончилась также быстро, как и возникла: раздался короткий пронзительный стон. Ярослав неловко повалился на спину, скрючился и схватился обеими руками за область паха.

— Блять! — выругался он, тщетно пытаясь совладать с острым болевым синдромом.

Макс сразу же отпустил друга, откатился, вскочил на ноги, ошарашенно уставился на соперника.

— Ярый… Блин, прости! Ты в порядке? — с крайней степенью эмпатии стал спрашивать он, сразу растеряв запал. — Я случайно. Я не хотел… Ты жив?

— На твоем месте я бы надеялся на обратное! — прошипел Ярослав, с трудом приходя в себя.

— Я же сказал, что не специально! Нечего было подставлять свои причиндалы! — возразил Макс.

— Я тебе сейчас покажу, как подставлять причиндалы! А ну тащи свои яйца сюда! — мстительно зарычал программист, медленно поднимаясь с пола, но все еще держась за ушибленное место. В отличии от Макса, его пыл явно никуда не делся, но возникло ограничение иного рода. Картина выглядела комично, потому что поза мужчины никак не сочеталась со злобным выражением на его лице.

— Лучше лед приложи, чем тянуться к моим яйцам! — вызывающе бросил рыжик, явно довольный своего рода победой. — Хотя я где-то читал, что помогает попрыгать.

— Да пошел ты! — огрызнулся мужчина.

Тем не менее, спустя короткое время я заметила, как программист легонько пританцовывавает на месте.

Губы Макса растянулись в сдержанной улыбке. От потуг Ярослава мне тоже стало немного смешно. Смешно и очень стыдно одновременно. Мы с рыжиком переглянулись, невольно усиливая эффект. Макс прыснул, да так заразительно, что и я не удержалась. В итоге спустя пару секунд мы одновременно расхохотались: друг от друга, от забавных движений Ярослава, от накопившегося напряжения, которое больше некуда было деть.

— Какого хера вы ржете надо мной?! — в негодовании взревел тот, и мы словили новую волну смеха. Смеялись до одури, до боли в животе, до хрипоты. Ярослав продолжал злиться, но потом, когда боль в паху стихла, легонько улыбнулся, спустя минуту засмеялся тоже. Не так заливисто, как мы, и все же… он стал частью нашего веселья, разогнал нависшие мрачные тучи и катастрофически надвигающееся торнадо. Мы так хохотали и не сразу заметили, что смех Ярослава медленно перешел в слезы. Мужчина обессилено упал на колени и стыдливо закрыл лицо.

Я испугалась. Кинулась к нему сразу же, обняла за голову, прильнула щекой к его лбу, принялась целовать в макушку, осыпать поцелуями руки и плечи поверх рукавов футболки.

— Что мне делать? — повторял шепотом мужчина, сдерживая дрожь, пытаясь скрыть эмоции, сохранить самообладание. — Что мне делать?

Макс тяжело выдохнул, мотнул головой в ответ своим мыслям, присел на корточки рядом, он тоже крепко обнял друга и, кажется, наши усилия не прошли бесследно. Ярослав немного расслабился, подался нам навстречу.

— Мне принести лед? — заботливо спросила я.

— Нет… Просто не прекращай меня обнимать, — сквозь пальцы ответил он. — Что мне делать? Я так не хочу с вами расставаться…

— Никто ни с кем не расстается! — с нотками осуждения заметила я. — Уж мы-то с тобой точно.

— Ты не понимаешь, Лёв. Ты не понимаешь, что я буду мучиться, я буду надеяться до последнего. Это чувство сильнее меня, я не вырву его, не переборю. Меня будет коробить, я буду злиться, я буду ссориться. Вы не сможете быть со мной, с таким…

— Ярый, — Макс прервал расстроенную тираду друга. — Ярый, скажи мне, чего ты хочешь. Скажи, что сделает тебя счастливым.

Ярослав замолчал, удивленно отнял ладони от лица.

— Ты издеваешься надо мной, да? — невесело спросил он. — Опять?

— Я просто хочу, чтобы ты конкретно сказал мне, чего ты хочешь. Не заставляй меня повторять, пока я не передумал… — сконфузившись пояснил Макс.

— Ты не захочешь этого услышать, — горько отмахнулся программист.

— Скажи мне, или я опять ударю тебя между ног! — разозлился рыжик, отстранясь от друга и сурово сдвигая брови.

— Ты ударишь меня между ног, если я тебе скажу! — возразил второй.

— Как же ты достал… Я решил, что хочу знать! Скажи мне, блин! А если будешь вредничать… — устрою тебе сиськоверт! — не теряя ни секунды резким движением рыжик ухватил Ярослава за грудь, судя по изменившемуся выражению на лице друга, точно за соски.

— Отвали! — программист сжался и принялся защищаться от нападения. Я предусмотрительно отступила, чтобы ненароком не попасть под чей-нибудь летящий локоть. — Макс, твою мать! Ай!

Они меня доведут! То у них драма вселенского масштаба, то мальчишеские игры! И все с разницей в десять минут! Если бы я жила в мире смайлов, то я была бы — “фейспалм”!

— Говори сейчас же! — наседал рыжик, не прекращая свои изощренные пытки. — Говори, или будет хуже!

— Ладно! Да понял я! Ладно! — выл и без того измученный Ярослав. — Но только посмей потом среагировать не так, как я хочу! Если ты обидишь меня еще раз, то я… то я…

— Договорились, — немедленно прекратив пытки согласился Макс. — Я даю обещание. Обещание Копыткина. Самое нерушимое обещание на свете.

— Звучит, как полное дерьмо, — цинично заметил друг.

— Не провоцируй меня!

— Я… Я не могу сказать. Я пришлю тебе сообщением, — пошел на попятную программист.

— Да скажи ты уже, блин! — потеряла терпение я. — Как говорить мне грязные словечки, так ты первый в очереди, а тут что? Заднюю врубил?

— У шлюшек, как ты, не спрашивали, — обиженно пробурчал мужчина, но с явным ласковым подтекстом. Я возмущенно набрала воздуха в грудь.

— Ах вот как?! А как насчет пальца в жопу, а? — я выставила указательный и настойчиво полезла им между ягодиц Ярослава, желая достать до сокровенного местечка и хорошенько там пошерудить поверх трикотажных спортивок.

— А ну не смей! — тот вскочил как ошпаренный, отбежал на безопасное расстояние, поближе к стене. — Захочешь засунуть туда свой палец — сначала спроси разрешения! И вообще у тебя маникюр неподходящий!

Я озадаченно посмотрела на ногти. Ладно, он прав, длинноваты для таких развлечений. Но порно-актрисы же как-то справляются?..

— Вы не даете мне и слова сказать! — добавил он, осуждающе глянув на нас.

Мы послушно затихли. Ярослав отвернулся к стене и стал неловко переступать с ноги на ногу.

— Ну? — поторопил Макс, когда пауза несколько затянулась.

Программист набрал полную грудь воздуха и со скоростью гоночного автомобиля выпалил:

— Ты дашь мне у себя отсосать? — и ударился лбом о стену, приник к ней, как к своей возлюбленной, как будто хотел пройти сквозь нее или провалиться.

Получив ответ Макс опешил. Выпучил глаза и, потеряв дар речи, бесшумно задвигал ртом, словно рыба. Красноперый карп, не иначе! Я едва сдержалась, чтобы не засмеяться снова, но уж очень это было бы неуместно… Какая буря пробежала по лицу рыжика! Мне кажется, я увидела там маленькую авторскую мелодраму со своим сюжетом: кульминацией, завязкой и неожиданном финалом.

Ярослав робко обернулся, ровно к тому моменту, когда Макс смог эту бурю утихомирить, пропустить сквозь себя и под действием данного ранее обещания принять самый невинный и нейтральный вид. Ну, разве что, у него несколько задергался правый глаз… Хорошо, не совсем пропустил. Он невольно усмехнулся, добавив туда пару щепоток отчаяния, совсем немного, чтобы его не спалили, провел тыльной стороной ладони по носу, а его взгляд беспокойно заметался по комнате.

— Я… не уверен, — протянул рыжик, почесал затылок, сделал пару шагов туда-сюда. — Я… не смогу. Я не смогу же… — начал бормотать, с каждым словом покрываясь все новым и новым густым слоем краски. — Это как-то неправильно… Как я…

Дилемма Макса умилила меня до состояния приторного сиропа. Ярослава тоже. Совершенно точно ответ был положительным, просто… не в самой утвердительной форме. В несколько сомневающейся, немного шокированной, немного стесненной рамками. Бесконечно нежной и самоотверженной форме.

— Хорошо, Макс. Не переживай. Я все понял, не парься, — остановил терзания друга Ярослав, но, вопреки словам, в его глазах вспыхнул знакомый и страшно сексуальный огонек. В голове этого извращенца уже созрел план: коварный, непредсказуемый и до одури пошлый.

— Но ведь… — честно возразил рыжик, не понимая, почему так легко ему далась свобода.

— Я же говорю — не парься. Уверен, мы что-нибудь придумаем, чтобы всех устроило, — неопределенно пояснил Ярослав. Сколько же лукавства было в его словах…

— Ну, л-ладно… , - судя по всему, Макс почуял подвох, но не смог только в должной мере его осознать.

Я сложила руки на груди и с интересом принялась наблюдать, как его друг направился к углу комнаты у входной двери, небольшому шкафу с раздвижными дверцами, приоткрыл одну створку, внимательно осмотрел содержимое шкафа и достал оттуда толстый моток красной джутовой веревки.

— Иди сюда, Лёв.

Черед смущаться перешел мне. Подождите-ка, разве это он не у Макса должен был отсасывать? Причем здесь я?! И что за шкафчик такой с сюрпризами? Боюсь узнать, какой там выбор, учитывая, что мы дома у Андрея, любителя жесткого садо-мазо! И мы что, действительно займемся этим прямо сейчас?! Я, конечно, не против, но они же только-только пришли в себя после драки! Друзья, блин…

Ладно. Я все равно не смогу им отказать. У всех нас выдался тежелый день и добавить в него капельку позитива было бы неплохо. Или еще можно сбежать?

Мужчина расправил веревку. Оказалось она состояла из нескольких шнуров.

— Повернись, — потребовал он, взяв один из них, а остальные повесив себе на плечо.

— Ты что, и такое умеешь? — неловко хихикнув поинтересовалась я.

— Встречался как-то с девушкой, любительницей бондажа, — непосредственно пояснил Ярослав, плотно обвязывая руки за моей спиной. Макс стоял в паре метров, внимательно следил за нами. Мне стало жарко под его взглядом, настолько, что, кажется, у меня моментально промокли трусики. Может, во всем виноват алкоголь? — Вот так, — закончив с веревкой, мужчина бесцеремонно шлепнул меня по пятой точке и повел к другу. — Макс, ляг на кровать. Если, конечно, тебе не нужно отойти…

— Нет, не нужно! — возразил рыжик, не переставая жадно смотреть на мое лицо и грудь. Да они опять сговорились! И, самое ужасное, без единого сказанного слова вслух! Как я умудрилась снова попасть в их капкан?!

— Ложись на спину, — пояснил Ярослав и дождавшись, пока Макс выполнит его просьбу, толкнул меня следом, на друга. Я оказалась сверху. — Отвлечешь его хорошенько? — шепнул мне на ухо программист, чем вызвал вспышку игривого озорства.

— Да, хозяин, — прошептала я в ответ и улыбнулась.

Вид возбужденного, вспыхнувшего подо мной Макса в очередной раз снес мою крышу. Его член уже упирался под джинсами между моих ног. Можно было поелозить на нем, поддразнить… До чего же он сладкий. Эти влажные чуть приоткрытые губы, растрепавшиеся рыжие пряди, мягкая и наполненная нежностью лазурь глаз. Я легла на него и жарко поцеловала, не могла долго оторваться, заводясь с каждым мгновением все сильнее. Макс что-то несмело промычал, но я не обратила внимание, принимаясь играться с его языком. Когда мне захотелось большего, я прервалась и с удивлением обнаружила, что руки Макса привязаны к кровати. Точнее, к удачно привинченному прочному металлическому кольцу на ее спинке. Я не заметила кольца раньше, но совсем не удивилась его наличию. Интересно, кто же такой предусмотрительный его здесь повесил?.. Ах, Андрей-Андрей.

— Ярый, что ты… — бедняжка Макс понадеялся на шутку. Он и не подозревал, сколько ловушек здесь было расставлено. И я тоже.

— Немного экспериментов, — с обманчиво-радушным выражением сказал Ярослав. — Макс, ты протрезвел?

— Я… Я не знаю, а что?

Оставив вопрос без ответа, программист молча поднял с пола бутылку. На дне бултыхалось немного коньяка. Он поднес горлышко к моему рту и красноречиво кивнул в сторону друга. Я набрала обжигающего напитка побольше, чуть не закашлялась, вернулась к рыжику, чтобы продолжить поцелуй. Он не смог устоять, охотно проглотил алкоголь, лишь бы снова ощутить мои ласки. На этот раз привязанными к кровати оказались и ноги Макса. Функциональный предмет мебели, ничего не скажешь. Проектировщик был просто душка! Хочу такую же домой!

Сомнения накрыли рыжика с удвоенной силой, когда Ярослав расстегнул ему ширинку и подтянул меня вниз.

— Закрой глаза, Макс, — предупредительно произнес программист.

— Нет-нет-нет! — взвыл пленник, задергался, опробовал путы на прочность, и, не получив никакого результата, принялся умолять. — Пожалуйста, не надо! Не надо, ну! — он громко простонал, чем только усилил наше желание измываться над ним.

Я лизнула под резинкой трусов, провела языком вдоль курчавых волос, схватила ткань зубами и потянула, чтобы обнажить желанный орган, обхватила губами розовую головку и начала медленно ее ласкать, после чего рыжик смог издавать только жадные вздохи и короткие всхлипы, но ни единого осмысленного слова. Мужчина изо всех зажмурился и стыдливо отвернулся, зная, что именно ждет его впереди.

Ярослав лег рядом. Непривычно сияющий, улыбающийся, нетерпеливый. Он не дал мне толком насладиться, отобрал у меня игрушку, когда я только-только вошла в ритм! Взял член рыжика с таким лицом, будто получил самый вкусный леденец в жизни. Макс задохнулся, замотал головой, пытаясь сдержать рвущиеся наружу стоны, перешел на сдавленный писк. Он честно пытался притворяться, будто ему не нравится, будто его принуждают заниматься чем-то ужасно запретным и аморальным. Ровно до тех пор, пока бурно не кончил другу в рот. Буквально через минуту.

Я зачарованно проследила, как Ярослав слизывает сперму и довольно сглатывает.

— Какой ты быстрый… и вкусный, — не удержался он.

Макс шумно выдохнул, заерзал. Он все еще жмурился и до белых костяшек сжимал веревку, которой был привязан к кровати. Был ли он расстроен? Не думаю.

— Не дадим ему опомниться? — с усмешкой предложил Ярослав, искрящийся счастьем и невероятным энтузиазмом. В груди теплело от одного взгляда на него. — Дадим что-нибудь еще. Или кого-нибудь, — промурлыкал, приподнимая меня, задирая узкую юбку и стягивая колготки сразу вместе с бельем. Черт! Я совсем увлеклась Максом и напрочь позабыла, что я — тоже объект сексуальных издевательств!

Я взвизгнула и почувствовала, как жар обжигает мое лицо и уши, когда мужчина усадил меня на колени прямо перед носом рыжика. Без преувеличений! Его голова оказалась между моих ног! Я не успела запротестовать, как клитора коснулся горячий язык, выбил из меня все силы и мотивацию к сопротивлению. Я ослабла и затрепетала перед ними.

— Так хорошо… — прошептала я, надеясь сделать возлюбленным приятно единственным доступным мне сейчас средством.

Ладонь Ярослава прошлась по спине, оставила теплый след, поднялась к плечам, затем — выше, скользнула в рот, крепко сомкнулась пальцами на шее.

— Хочу увидеть, как ты кончаешь. Как тебе нравится сидеть на лице Макса, — шептал Ярослав, медленно расстегивая на мне блузку. Пуговицу за пуговицей. Мужчины сводили меня с ума. Настойчивые спазмы внутри нарастали, бились в попытке найти выход, заполнить время и пространство бесконтрольным удовольствием, взрывом из чувств, фейерверком из тактильных ощущений.

— Макс! — вскрикнула я, когда позыв стал невероятно сильным. — Не останавливайся… Пожалуйста, не останавливайся!

Меня накрыло, выбросило, скрутило. Ярослав прижался ко мне, чтобы я не упала, чтобы дрожала в его руках, чтобы кричала как безумная, не беспокоясь о соседях или собственном статус-кво. Я была полностью их и могла не сдерживаться. Могла насладиться каждым мгновением этого пронзительного оргазма.

Когда волна спазмов стихла, и реальность вернулась ко мне, я уже лежала на спине. Ярослав развязал Макса парой быстрых движений, дал место, чтобы опуститься со мной рядом. Рыжик поцеловал меня, развратно влажно и до одури чутко, впился губами в шею, скользнул к груди, к затвердевшим соскам. Одновременно в меня вошел Ярослав. Я громко всхлипнула. Мужчина грубо заполнил меня, даже не дав времени к нему привыкнуть, амплитудно задвигался, посылая яркие и мощные импульсы. Макс ртом ухватил меня сначала за правый сосок, затем за левый, где и остался, чтобы выбивать из меня новые стоны, чтобы количество ощущений превысило допустимые нормы, чтобы мой мозг разрывался, не успевал обработать сигналы, выхватывая из пучины то настойчивое давление внутри живота, то влажный кончик языка, то чуть шершавую кожу пальцев, колючую щетину, сильную хватку, ритм и неприличные чавкающие звуки.

Ярослав потянул меня, вырвал из неги, созданной рыжиком, поднял в вертикальное положение, насадил на себя, до боли схватил сзади за волосы.

— Тебе нравится, Лёва? Скажи, что тебе нравится? — уловила его голос, едва осознавая происходящее. Я бездумно закивала, на сколько позволяла хватка. В ответ мужчина лишь крепче сжал волосы, обездвижил мою голову, вздернул ее. — Скажи вслух, Лёва. Что тебе нравится?

Я недовольно простонала, губы не слушались, слова застревали в горле. Как… как у него получалось заставить меня смутиться, когда он уже во мне? Почему он нарочно остановился, почему вынуждает меня требовать продолжения? Я зарычала, оскалилась на него, рассерженно сверкнула глазами.

— Скажи голосом, если хочешь еще, — усмехнулся, решил взять меня на слабо. Я противилась и получила пощечину. — Скажи, Лёва, — потребовал он. Я молчала и получила еще одну. Адреналин ударил в виски, усилил ощущения в несколько раз: ожог на щеке, хватку Ярослава, его член внутри. Я жадно вдохнула воздух. — Скажи, что тебе нравится, Лёва, — повторил мужчина и размашисто плюнул мне на лицо, чем окончательно сорвал мои тормоза, отбросил остатки гордости и неподчинения.

— Когда ты трахаешь меня! Когда вы оба трахаете меня! — произнесла сквозь стон, умирая от стыда, изливаясь соками перед ними, мечтая быть взятой.

— Хорошая девочка, — проворковал Ярослав и приник поцелуем, укусил меня. Он резко задвигался, стал часто дышать, опаляя страстным дыханием мои губы, пока с коротким сдержанным вдохом не кончил.

Изнеможденная я готова была упасть на кровать и забыться, но так было бы с одним мужчиной, а у меня их было два…

— Не так быстро, котик, — сладко протянул Макс, утягивая меня спиной к себе. — Ты думала, я покинул матч? Вы так заразительно занимались этим, что я почувствовал новый прилив сил.

Заботливые руки рыжика обхватили меня, приласкали, пригрели, раздразнили. Я приняла его, закрыла глаза и стала двигаться в своем темпе, с удовольствием вслушиваясь в зучащий у меня за спиной соблазнительный робкий голос Макса, украдкой проскальзывающий наружу.

— Сейчас вернусь, — рядом произнес Ярослав. Я подумала, что он ушел в ванную комнату, но когда открыла глаза, поняла, что уходил он не так далеко — ровно до шкафчика. Довольный донельзя, радостный из всех щелей, он показал мне принесенные с собою два маленьких одинаковых предмета.

— Ты не смеешь! — возмутилась я, но деться мне было некуда. Руки связаны. С одной стороны меня держит Макс, с другой — чертов Ярослав защелкивает на моих сосках клипсы!

Я заворочалась, попыталась стряхнуть их, но лишь усилила болезненные ощущения. Клипсы тянули и сжимали чувствительные точки, оккупировали в голове целую область, которая отныне только и сигнализировала об их присутствии! Их давление, пройдя сквозь нервную систему, отдается внизу живота, заставляет сладко сжиматься, плотно обхватывать Макса, а когда мужчина начинает контролировать движение сам, то они подпрыгивают и каждый раз отзываются двумя яркими искорками концентрированой боли.

— Твою мать! — в исступлении ругаюсь я.

— Знал, что ты будешь в восторге — Ярослав бессовестно подмигнул мне. — Оставлю вас ненадолго, — нашел из разбросанной одежды свою и вышел из комнаты.

— Хочу кончить вместе с тобой, — Макс уже на пределе, я чувствую это по тому, как он напряжен, как он замедлился, чтобы приласкать меня, чтобы покружить пальцами вокруг клитора, чтобы осторожно коснуться ими, ускориться, надавить сильнее, увеличить радиус.

— Я почти… — еле выговариваю от напряжения.

Мы кончаем вместе. Я — от того, что он, или он — от того, что я. Нет никакой разницы. Мы единое целое. Я думаю о том, что мы могли бы повторить это втроем. Это было бы странно… Немного бессмысленно… Но очень приятно. Приятно знать, что ты делаешь счастливым другого. Что я сделаю счастливыми их обоих, пусть и столь примитивным способом, совсем на короткое время, но для начала я подовольствуюсь этим. А потом добьюсь их счастья иначе, на другом уровне, другими вещами. Я уверена, что смогу. Я уверена, что… Хотя, нет

В голове всплыл образ Ярослава, он хмурился и иронично выгибал бровь. Я рассмеялась внезапному видению и упала в объятья рыжика. Он не понял, что именно меня так сильно развеселило, но тепло улыбнулся в ответ. Быть счастливыми или нет — решать только им. Со мной или без меня, друг с другом или по отдельности, я приму их любое решение, потому что только они знают, что на самом деле сделает их счастливыми.

— Курс на душ, Алевтина Викторовна? — бодро поинтересовался рыжик и приставил ладонь ко лбу на манер козырька.

— Так точно, капитан, — отрапортовала я.

Кровать Андрея, к сожалению, была хороша для секса, но оказалась не настолько большой, чтобы комфортно вместить троих на ночь. Ложась спать нам пришлось плотно прижаться друг к другу. Ярослав обнял меня сзади и поцеловал в плечо, я обняла Макса и поцеловала в щеку.

— Макс, можно, я и тебя обниму заодно?.. — застенчиво спросил первый.

Просьба переросла в неловкую тишину. Я переглянулась с Ярославом и ободряюще улыбнулась ему, надеясь, что наша идиллия не будет снова потеряна.

— Дождись пока я усну, ладно? — спустя пару секунд буркнул Макс и устроился поудобней. — Может, когда-нибудь я сам тебя попрошу, — добавил он и протяжно зевнул. — Спокойной ночи, любимые.

— Спокойной ночи, любимые, — радостно поддержал Ярослав, опьяненный ответом.

— Спокойной ночи. Любимые, — прошептала я прежде, чем заснуть в их объятьях.