Отброс

Глава 4

(Иллюстрация 4.1)

— Мама, а правда, что Родин побеждал зелоидов одним лишь взглядом? — спросил я, переводя взгляд с планшета с комиксами на маму, которая что-то делала за компьютером, виляя пальцами перед голограммой, находясь в своём светлом кабинете.

— Так говорят… Но не только взглядом. А ещё говорят, что твой тёзка-герой владел магией и мог заставить зелоидов быть добрыми, — улыбнулась мама и, посмотрев на меня, погладила по голове.

— Ого! А что, магия существует? Как в сказке? Ей можно создать добрые мысли? — удивился я, перелистывая на планшете следующую страницу комикса.

— Добрые мысли это и есть магия, мой умный… — Образ мамы резко поменялся и вокруг стало темно как ночью, и вместо неё меня по голове погладила темноволосая тётка с ярко красными губами, ухмыляющимся лицом и в чёрной кожаной одежде. — Мой сладкий мальчик… — с улыбкой сказала она, посмотрев на меня чернейшими глазами.

Я изумлённо отшатнулся. Это была не мама, хоть и с её лицом.

— Мама? — жалобно произнёс я, делая два шага назад.

— Да. Я твоя мать, мой сладкий мальчик. Не бойся, иди ко мне, — улыбаясь, ответила она и протянула ко мне руки. Из её глаз по щекам стала сочиться чернейшая мазута. Это был просто ужас! Испугавшись, я развернулся и побежал прочь!

Но не успел я скрыться в темноте, как мои плечи охватили руки, а в уши стали поочередно шептать голоса мамы:

— Ты мой… Установи обновление… Ты всегда был мой… Обновление! Мой сладкий мальчик…

На этих словах я истошно закричал, срывая голос.

— А-А-А-А! — услышал я свой голос и почувствовал лёгкий удар по щеке.

Встряхнув головой, я понял, что нахожусь в той же кромешной тьме, что и во сне, но спустя секунду засветился свет от фонарика, и я увидел глаза с узкими зрачками!

— А-а-льбина?! — изумлённо воскликнул я, отшатываясь назад.

— Нам повезло… Блуждающая ловушка взорвалась рядом с комнатой… Поэтому нас не завалило камнями, — тихо проговорила она. — Мы нашли какой-то новый проход.

— П-проход? И сколько я был без сознания? — удивлённо спросил я, подсвечивая фонариком большую комнату десять на десять метров, полностью отделанную радоидом.

Позади меня был небольшой проём в стене с покорёженным металлом. Но он был полностью завален камнями. Слева находился стол с какой-то штукой в виде фиолетовой пирамиды, а справа десять штук стеклянных цилиндрических резервуаров, покрытых многолетней пылью. С виду, они были пустые. А вот прямо находился арочный тёмный проход, который выходил в пыльный коридор.

— Минут пятнадцать. Нас хорошо приложило об стену вакуумным взрывом. Но хорошо, что ты был в каске, — вздохнула Альбина.

— Но что это была за многоножка?

— Это одна из блуждающих ловушек зелоидов. Если бы у нас были охладители костюма, то она бы даже не двинулась в нашу сторону. Но такой прибор можно взять только в обменнике.

— Понятно, — вздохнул я, вставая с пола, и подошёл к столу с пирамидой. — Альбин, ты знаешь, что это?

— Нет. Я тоже первый раз вижу такую штуку, — пожала она плечами, подходя справа от меня.

(Иллюстрация 4.2)

Пирамида была трёхгранной, равносторонней, сантиметров тридцать длиной. Вся её поверхность имела фиолетовый металлический оттенок с серебристыми прожилками, которые ломанными линиями пронзали всю пирамидку.

— Это же письменность зелоидов… — произнёс я, присматриваясь к прожилкам.

Из университетского курса, по новой истории, приводились примеры их нестандартной письменности. Каждая полоса имеет прямоугольные зазубрины. От количества зазубрин меняется и смысл того, что она означает. В земной истории подобного письма не было, поэтому и сравнить не с чем. Учёные смогли разгадать только пару десятков этих длинных символов.

— Ого… Ты так много знаешь? — удивилась Альбина.

— Дома историю учил, — улыбнулся я и опять взглянул на пирамиду. — Ну и что будем с ней делать? Вроде ничего ценного, кроме неё, здесь нет.

— Не знаю, что делать. Но ценное есть, — сказала она и указала рукой на резервуары. — Внизу этих штук должны быть маленькие энергосферы.

— И как нам их расковырять?

— Нам это делать опасно без оборудования. Я уже говорила со старшиной, пока ты был без сознания, они сейчас будут пробираться сюда.

— Вот оно как? — удивился я. — И долго нам ждать?

Альбина вздохнула и опять пожала плечами.

— Пока придут строители для укрепления проёма, пока расширят трещину. Мы можем и до самой ночи тут сидеть.

— Видно, ничего не поделаешь… — покачал я головой и принялся опять осматривать комнату в поисках стульев или того, на чём можно посидеть.

И такие нашлись за резервуарами — четыре ящика квадратной формы из чёрного материала, похожего на графит. Протащив по полу два из них к столу, я уселся на один и позвал Альбину, что с интересом осматривала нижние части резервуаров.

— Поделишься наноботами? За раз я могу принять около миллиарда, — сказал я, когда она подошла ко мне.

— Ты точно уверен? Илья, это опасно… — усомнилась девушка и села напротив меня.

— Поверь, всё будет хорошо. Вот увидишь, через три дня я смогу принять столько же, — улыбнулся я.

— Н-ну… ладно. И… как мне их передать?

— Через кровь. Порежь запястье. Только отключи нервные окончания в этом месте. И дай команду на передачу…

Девочка растерянно начала крутить головой в поисках того, обо что можно порезаться, но как назло ничего даже близко похожего не было.

— Может, резервуар разобьём? — предложил я.

— Наверное… — пробормотала Альбина, встала с ящика, скинула рюкзак и достала мультитул.

Активировав его, она включила режим плазменного резака. Из квадратного бруска вылезло светящееся лезвие двадцатисантиметровой длины. Она дотронулась им до стекла, входя в него словно в желе. Спустя пару секунд резервуар начал трескаться и со звуком бьющегося стекла осыпался на пол. По ногам ударили брызги какого-то затхлого раствора, нам даже пришлось зажать нос от вони.

— Вот острый кусок, — сказала Альбина, поднимая продолговатый осколок с мокрого пола.

— Давай хоть водой вымоем? — предложил я, двумя пальцами отобрав его у девушки.

Полив его из фляги, я убедился, что он более-менее чистый и отдал его Альбине.

Внимание!

Обнаружена неизвестная инфекция!

Сторонние наноботы выполняют защитную функцию…

Внимание! Количества нанитов недостаточно для защиты организма!

— Эта жижа чем-то инфицирована! — удивлённо воскликнул я и перевёл взгляд на девочку, что уже порезала себе запястье, и кровь каплями стала падать на пол.

— Я вижу. Быстрее, Илья. Наноботы неохотно выходят, если нет перехода в другой организм. Регенерацию тканей я отменила, — поторопила она меня, протягивая своё запястье.

Кивнув, я отстегнул от затылка верхнюю часть респиратора и, схватив девичью руку, немного мешкая, обхватил губами её рану и аккуратно, кончиком языка дотронулся до рассечённой области. Почувствовав солоноватый вкус, язык и рот начало слегка жечь, а затем появился лёгкий зуд — пошла крайне быстрая перекачка.

Внимание!

Обнаружено враждебное вмешательство в организм!

Анализ… 59 %… 99 %… Готово.

Обнаружены сторонние наноботы, модель: «Microsect i4»

Обнаружен контакт с модулем производства нанитов!

Желаете уничтожить и переработать сторонних наноботов?

Да/Нет?

«Да!» — мысленно нажал я кнопку подтверждения и взглянул на сжатые параметры:

Имя: Илья Чернов

Идентификатор: 386099X21990721

Ядро: Нейроинтерфейс Zodak v10.6 (Степень интеграции — 98.1 %)

Физические данные: Целостность организма — 93 %. Повреждение носовой перегородки; Лёгкое сотрясение головного мозга; Инфицирование неизвестным вирусом — происходит процесс лечения… Задействованы сторонние наноботы (Microsect i3, Microsect i4) — количество неизвестно.

Наниты: 1012… 1031… ед. (Процесс низкой генерации ~300 ед. минута)

Материал: Сторонние наноботы (Microsect i4).

Подключение сети: Доступные сети отсутствуют. (Создание автономного анализатора 0,03 %)

А я-то думал, чего это у меня голова побаливает. Оказывается, ещё и сотрясение отхватил. Инфекция меня немного беспокоит, но мне сейчас перекачается такое количество наноботов, что они просто числом изничтожат инфицированные клетки.

Вот по нанитам — мне придётся ждать пару суток, пока скорость переработки наноботов не выйдет на рабочий уровень в пятьсот тысяч единиц. Чем больше я наберу нанитов, тем больше они будут разбирать наноботов. А как доберу три миллиона — она станет максимальной для метода переработки. Тогда можно будет забирать у Альбины больше металлической крови.

Кстати, соотношение переработки получается один к трём. То есть, на одного нанита нужны запчасти от трёх наноботов из-за ненужности некоторых элементов в них. Поэтому в чистом виде я получу только чуть больше трети миллиарда — что тоже крайне хорошо.

— Всё… ровно миллиард, — вздохнула Альбина спустя минут семь. Я отстранился от её руки и стал вытирать губы.

— Немного крови потеряла? — спросил я.

— Нет, — замотала головой. — Ты же у меня её не высасывал, — улыбнулась она, слегка покраснев.

Хотя по ощущениям, за это время мне пришлось проглотить грамм пятьдесят солоноватой жидкости. Не знаю почему, но я тоже смутился от этого.

— В следующий раз можно повторить через три-четыре дня. А потом и количество увеличить, — нарушил я неловкую паузу, застёгивая респиратор.

— Как ты это делаешь? — вдруг изумилась Альбина.

— Что делаю?

— Уничтожаешь наноботов!

Видно, ей пришло сообщение о сопротивлении моего организма с уменьшением количества ботов.

— Обещаешь, что никому не скажешь? — вздохнув, спросил я. Уверен, Альбине можно доверят.

— Обещаю! — закивала она, да так, что растряслись её волосы.

— У меня десятый Зодак и модифицированный модуль производства нанитов. Перед тем, как сюда попасть, я не успел начать их генерировать, так как модуль устанавливался самостоятельно. Теперь, благодаря твоим наноботам, я могу хорошо пополнить их число, — коротко пояснил я, и глаза девушки расширились.

— Тогда и правда ты мне поможешь… — все ещё находясь в лёгком шоке, пробормотала она.

— С достаточным количеством нанитов можно будет попробовать перенастроить твою станцию наноботов, чтобы больше их количество не превышало десяти процентов, когда случайно в организме появится материал создания для наноботов, — улыбнулся я, а девушка печально опустила взгляд и, натянуто улыбнувшись, тихо проговорила:

— Да, наверное… Спасибо, Илья…

— Всё будет хорошо. Ты обязательно раньше меня отсюда выйдешь!

На это Альбина лишь «угукнула», как-то странно отвернулась и отошла от стола, начав осматривать осколки и нишу. Я лишь пожал плечами, повернулся к столу, облокотившись на него, стал наконец просматривать оставшиеся файлы от Захара и параллельно следить за генерацией нанитов и прогрессом лечения.

В остальных документах оказалась организационная структура бункера. Вкратце — кто над кем стоит. Первым и самым главным был заказчик — «Министерство обороны ЗФ». Далее директор компании «Подземный поиск», и расходятся кучи веток на различных начальников, от руководителей охраны, бригадиров строителей и даже присутствовали непосредственные операторы, механики бурильных машин и так далее. Мы в этой структуре не числились от слова вообще.

Следующий файл — это расписание и распорядок дня. Здесь даже указывалась работа медпункта — с восьми утра до восьми вечера. Обед указывался с двух до трёх дня. Понятно, почему никто на него не ходит. Полтора километра по тёмным коридорам на обед, никому не охота тащиться. Уж лучше попытаться выполнить норму сверху.

Вот, собственно, и всё. Остальное — пакеты обновления, какие-то электронные приказы от министерства о формировании подразделения заключённых для подземных работ, где о детях, опять же, ни одного упоминания. Как же это всё странно…

К тому времени, как я просмотрел все файлы, моя инфекция полностью пропала благодаря наноботам. И я чувствовал, что мой глаз и нос вот-вот заживут. Даже голова почти полностью прошла.

Встав из-за стола, я снял рюкзак и дождевик, постелил его возле стола и разлёгся. Ждать всё равно много, поэтому можно отдохнуть и просмотреть карту. Альбина заинтересованно поглядела на меня, но ничего не сказала.

Открыв карту, я начал рассматривать скудный интерфейс просмотрщика карт. Отдельной кнопкой внизу справа обнаружил «Объёмную карту улья от 01.09.2200 г.» Тыкнул по ней, и у меня развернулось окно с синим фоном и «тридэшными» проходами.

«Вот это точно круто!» — восхищённо подумал я, найдя глазами главный вход с полукилометровым спуском в лабиринты.

А тут и правда были лабиринты, с чёткими заворотами под девяносто градусов, только местами словно отрезанные от основного прохода. Обозначались также сотни разведанных трещин, которые иногда соединяли какие-то спонтанные помещения, где открывались новые проходы. И всё это тянулось на несколько километров. Похоже, пять километров они только открыли. Этот улей явно больше.

— А мне можно рядом лечь? — внезапно спросила Альбина, подойдя ближе, а я приподнял голову в каске.

— Конечно, — кивнул я, и девочка сразу же скинула дождевик и постелила его справа от меня.

— Почему не сходить разведать, что там дальше? — спросил я, махнув на проход, когда Альбина легла боком ко мне и положила голову на рюкзак.

— Не стоит, у нас нет глазных имплантов. Можем наткнуться на обычную или блуждающую ловушку. В следующий раз уже может так не повезти. Нужно дождаться старших… — медленно проговорила она, посматривая на меня своими зелёными кошачьими глазами.

— А какие есть ещё ловушки?

— Шар-жук — сильно бьёт вокруг электричеством. Ловчая кувшинка — стреляет сетью из крепкого синтетического материала, которая сжимается до дробления костей. Заур с Нурланом от неё и погибли позавчера, — шмыгнула она носом, и по щеке её покатилась слеза.

— Прости, что напомнил… — торопливо сказал я, чуть привставая, и снял каску, чтобы не светить девушке в лицо. — Вы из одного детдома?

— Нет. Мы попали сюда полгода назад из одной лаборатории, что держал какой-то бандит…

— Извини… Я слышал о бабушке… — осторожно произнёс я. — Почему тебя не вернули ей?

— Она… умерла, когда искала меня после похищения… — дрогнувшим голосом ответила Альбина и отвернулась, её плечи задрожали, было видно, что она стала тихо плакать.

— Прости… Мне очень жаль… — полушёпотом произнёс я и, выключив фонарь, лёг на бок лицом к девочке.

Мне было искренне жаль её. Не представляю, что она пережила. У меня-то хоть мама с сестрой есть, которых я желаю найти, когда выберусь отсюда. А ещё было бы неплохо найти тётю Виолу с её дочерью, Никой. Я не могу позволить себе думать, что с ними произошло что-то плохое. Скорее всего, сестрёнок отправили в детдом. Пока они маленькие, им не грозит то, что произошло со мной. А вот Виола и мама, скорей всего, где-то в заточении.

Спустя минут десять Альбина успокоилась и уже мирно сопела во сне. Тоже прикрыв глаза, я стал вспоминать сегодняшний страшный сон. Помнится, мне уже такое снилось, как раз после усвоения первых моих образов со школьной программой.

Тогда во сне я находился в школьном классе на нашей базе, а моя мама вела урок прикладного нейропрограммирования. В какой-то момент, одноклассники исчезли, а мама превратилась в брюнетку с красными губами и чёрными глазами. Вокруг сгустилась тьма, а она начала улыбаться и шептать про какое-то обновление.

И перед тем, как это началось, мама тоже рассказывала что-то про Родина. Но при чём тут Великий герой и она? Я вроде как не смотрел, будучи совсем мелким, про всяких ужасающих тёток… Откуда у меня в голове такая травма?

Вот о Родине вообще ходят невообразимые слухи. Первое, это то, что он предсказал появление зелоидов чуть меньше чем за год до их появления. Ему, конечно, никто не верил до самого конца, но когда случилось первое нападение на орбитальные спутники, то его резко вызвали к самому президенту. В последствии, он стал первым специалистом по ним, который и изменил абсолютно весь расклад войны.

Говорят, он самый первый установил тогда себе бета-версию Зодака и каким-то образом лично её переработал под индивидуальную версию. А ещё Илья Васильевич Родин дружил с Леонидом Львовичем Заборским, тем самым учёным, который и придумал нанитов. Они вместе разработали какие-то обновления, которые дали большое преимущество в полевой войне против Зелоидов. Вроде как, это была восьмая версия Зодака, которую теперь и найти практически невозможно, уже не говорю о десятой.

Всё это истории, в которые ещё можно поверить. Некоторые говорят, он владел магией и мог взрывать головы армии Зелоидов одним лишь взглядом, либо подчинять их своей воле. Другие говорят, что если он и владел похожим, то это был психокинез, либо сильнейшее СВЧ-излучение, которое мог генерировать какой-то экспериментально выращенный орган.

Я даже видел отрывок видео, где он в чёрной кевларовой броне, с метателем в руках, просто выставляет перед собой руку, и головы пятерых зелоидов в ту же секунду взрываются. Правда, также говорят, что это видеомонтаж.

А ещё он предсказал появление «Звезды смерти» в восемьдесят седьмом году. Это был круглый корабль зелоидов, размером чуть меньше луны. И к его появлению приготовились заблаговременно, построив массивный крейсер под названием «Аврора», напичканный ужасающей мощью ядерного синтеза.

Самое невероятное, в финале войны, это то, что Родин полетел навстречу со всеми оставшимися зелоидами вместе со своей женой, Елизаветой Михайловной. Они, только лишь вдвоём, садились в корабль не как на смерть, а как будто улетают в отпуск и скоро вернутся. Она тоже владела каким-то исключительным Зодаком и была не убиваема на Земле. Хоть и в боях не участвовала.

Звезду смерти взорвали недалеко от пояса астероидов. Если бы они это сделали недалеко от луны, учёные говорят, Землю бы ждали мировые катаклизмы, которые сделали бы планету непригодной для жизни на многие десятилетия.

Родин хоть и подготовил человечество, но в той войне погибло полтора миллиарда человек. Правда, не представляю, что бы было, если бы не Илья Васильевич. Скорей всего, я бы не родился. Как и мои мама с папой…

«Эх… Вот бы мне стать как он… И победить всю несправедливость в мире…» — проваливаясь в сон, мечтательно подумал я.