«Для вящей славы божьей»

В старинной восточной сказке повествуется, что какой-то нечестивый деспот, которого долго и бесплодно увещевал и обличал ревностный отшельник, получил от него на прощанье в дар таинственное зеркало. Особенное свойство его заключалось в том, что оно отражало в себе не внешние черты, а внутренний мир и душевный образ человека. Увидев в нем свое духовное безобразие, царь прогневался и разбил зеркало вдребезги. К удивлению деспота, осколки сами собой склеились, и гладкая поверхность зеркала опять предстала перед царскими очами. Тогда он повелел закинуть его на дно морское, но зеркало всплыло на поверхность и на другое утро, проснувшись, царь увидел его перед собой, а в нем — свою прогнившую душу.

Эту сказку приводит в своей известной книге «Иезуиты и их отношение к России», изданной в прошлом веке, историк и публицист Ю. Ф. Самарин и констатирует: «Такое же обличительное зеркало дано латинству (католицизму. — Авт.) в иезуитизме. Это его кара. Оно может проклинать его, но, пока остается собою, оно не развяжется с ним».

Блестящий памфлетист и философ Франции Поль Гольбах в своем знаменитом «Карманном богословии» еще в 1768 г., давая характеристику членам «Общества Иисуса», писал: «Иезуиты — очень черные и воинственные монахи, которые вот уже два века оживляют умирающую веру. Это папские янычары, которые нередко доставляют неприятности святому престолу. Они хранят ятаган церкви, рукоять которого находится в Риме, в руках начальника янычаров».

Слова «иезуит», «иезуитский» живы и актуальны и поныне, более того, эти понятия стали нарицательными, когда хотят иносказательно и в то же время метко выразить в речи или на письме такие человеческие качества, как лицемерие, предательство, тайное злодейство, изощренная и извращенная хитрость, мракобесие. Перед нами один из выпусков популярного толкового словаря Франца Дорнзайфа. На странице 142 читаем: «Иезуит — синоним слов коварный, вероломный, предательский, исполненный скрытой злобы, двуличный, двурушнический, лицемерный, ханжеский, бесчестный, фальшивый, лживый, изолгавшийся».

Негативная трактовка понятия «иезуит», безусловно, не ограничивается только немецкоговорящими странами. У французов, например, есть пословица: «Если встречаются два иезуита — ищи третьего: сатану». А в Испании: «Береги жену от монахов, а кошелек — от иезуитов». Или, как писал уже упомянутый Ю. Ф. Самарин: «Впустить в Россию орден иезуитов — это все равно что пустить в нее заведомо и сознательно шайку шулеров, воров и тому подобных художников, и даже не все равно, а во сто раз хуже... И ложь до такой степени перемешана в иезуитизме с истиною, что отделить ее в этом химическом растворе чрезвычайно трудно: признавая всяческие средства годными для своей цели, иезуит не столько совершает сам, сколько внушает преступления...»

«Иезуит» и в наше время относится к таким понятиям, при упоминании которых, по словам известного швейцарского писателя Иеремии Готхельфа, «у одних проходит холодок по спине, другие же в непонятном экстазе осеняют себя крестным знамением». Даже в середине 80-х гг. текущего столетия протестантский историк Э. Готхайн пишет: «Старое, как мир, искусство с помощью любви и лести становиться господином и повелевать иезуитами освоено лучше, нежели женщинами».

На всех пяти континентах издано огромное количество литературы о тайной и явной деятельности «Общества Иисуса», но все эти работы можно по существу, привести к общему знаменателю и дать им собирательное название «Власть и тайна иезуитов» (кстати, одноименная книга Фюлёпа-Миллера уже выходила в 30-е гг. в Германии и до сих пор является наиболее полным и информативным изданием). Во всех книгах и статьях, даже в апологетических опусах наряду со страхом, иногда преклонением перед силой и влиянием «Общества» можно увидеть прямое или тщательно завуалированное отвращение к методам и средствам иезуитов.

Без иезуитов, твердят одни, христианство никогда не стало бы мировой религией.

Без иезуитов, возражают другие, не было бы раскола в католицизме, а была бы единая модифицированная церковь, которой добивались Лютер, Цвингли, Кальвин и другие представители Реформации.

«Наместники бога на земле» — «благочестивые» римские папы утверждают, что иезуиты представляют собой ни больше ни меньше как «цвет, элиту и гордость» католической церкви, а их ужасные преступления — «гуманный подвиг к вящей славе божьей».

Кем же на самом деле были иезуиты до наступления нашего атомного века? Как пишут некоторые западные исследователи не без литературного дарования, но с известным эпигонским[2] уклоном типа Эгона Фриделя, члены «Общества Иисуса» были «блестящими кавалерами, строгими аскетами, готовыми на самопожертвование миссионерами и опытными негоциантами, мудрыми кормчими человеческих душ и ценителями театра, прилежнейшими врачами и искуснейшими убийцами. Они строили церкви и фабрики, руководили паломниками и заговорами, занимались математикой и догматикой, подавляли науку и исследования. В полном смысле слова они были готовы на все».

Тайная власть «Общества Иисуса» неоднократно проявлялась на практике: ликвидация неугодных пап, устранение прогрессивных деятелей, Варфоломеевская ночь, убийства из-за угла, отравления ядом, избиения и умерщвления рабов в «собственном государстве» Парагвае... Не лишены оснований и утверждения о том, что Джон Бут — актер-фанатик, стрелявший в президента США Авраама Линкольна, был орудием в руках иезуитов, равно как уже в наши дни убийца другого американского президента Джона Кеннеди — Ли Харви Освальд.

Несмотря на определенные метаморфозы ордена, а без них он бы просто не выжил в вечно меняющемся мире, «Общество Иисуса» и сегодня ничуть не лучше своей репутации. Современных иезуитов называют и «легкой кавалерией папы римского», которая послана свыше для укрепления католицизма, и «римской Эс-эй-си» (от «Strategic Air Command» — подразделение стратегической авиации), постоянно находящейся в состоянии боевой готовности, так сказать, между «розенкранцем», т. е. четками — символом иезуитов, и парашютом, главной амуницией десанта, готового высадиться там, где прикажет «святой отец».

Однако, прежде чем мы вплотную займемся нынешним состоянием «братства» и увидим, какое место оно занимает в системе империализма, следует, хотя бы вкратце, определить, что же такое монашеский орден в католической церкви вообще и кто такой иезуит в частности, чем он отличается от других «слуг божьих».

На первый вопрос ответить несложно. Орден — это централизованное объединение в католицизме, деятельность которого регламентируется особым уставом, как правило, утверждаемым римскими папами. Во втором же вопросе скрыт подвопрос: почему до сих пор под эгидой римской курии роится целый сонм всевозможных орденов, которые дали три одинаковых обета (бедности, целомудрия и послушания), но тем не менее отличаются друг от друга? И не только по названию. Оставаясь по сути своей верной опорой католической церкви, они различаются по ряду нюансов, и вы никогда не спутаете бенедиктинца, скажем, с францисканцем.

Религиозные ордены католицизма, как пишут их апологеты, имеют одинаковое происхождение, заключающееся в библейском требовании «преемственности» или «наследования» Христу. Но в реальности создание католических орденов явилось своеобразной реакцией церкви на конкретные исторические события или движения народных масс. Так, возникновение старейшего западноевропейского монашеского ордена бенедиктинцев стало ответом церкви на великое переселение народов, охватившее в IV—VII вв. всю Европу.

Именно тогда, по толкованию теологов, Бенедикт Нурсийский произнес свой сакраментальный призыв «хватит перемещений» и основал в Монтекассино около 530 г. монастырь, воплотив на практике принцип «Stabilitas loci», т. е. жизнь в определенном стабильном месте. Его вторым изречением стало «сложите мечи», что нашло отклик в сердцах людей той отдаленной эпохи точно так же, как и у нас, живущих в конце XX столетия. Третьим основополагающим элементом учения Бенедикта или, как его называет католическая церковь, «создателя истории христианства» явился постулат о необходимости совместной жизни и работы — «Ога et labora».

В начале XIII в. в Италии возник первый нищенствующий орден, основанный Франциском Ассизским. Создание этого ордена, как считают ортодоксальные теологи, представляет собой еще одно подтверждение «главной идеи» — «преемственности бедного Христа». На деле, как и во многих других вопросах, церковь приписала себе чужие заслуги: возникновение нового ордена — это дань социальной критике, реакция на царивший в Западной Европе дух наживы и безудержного обогащения. Именно с целью проповеди в народе бедности, аскетизма, любви к ближнему и возникли первоначально нищенствующие ордены, погрязшие со временем в роскоши, чревоугодии и разврате, как и выпестовавшая их церковь.

Что же стало «звездным часом» для иезуитов? Этот орден появился на перепутье между клонившимся к закату средневековьем и зарождавшейся новой историей. Будущему основателю «Общества Иисуса» Игнатию Лойоле исполнился год, когда Христофор Колумб на своей каравелле «Санта-Мария» открыл Новый Свет, а еще через 6 лет, в 1498 г., португалец Васко да Гама в поисках ближайшего пути в Азию обогнул мыс Доброй Надежды.

Европа «взорвала» границы старой географии и открыла «планетарные» пути. Отпечатав в 1445 г. примитивный пока еще фолиант, первый типограф Европы Иоганн Гутенберг «прорубил окно» к новым горизонтам науки, литературы, искусства и ... религии. Наступила эпоха Ренессанса и гуманизма, время Эразма Роттердамского, Рабле, Шекспира, время Леонардо да Винчи, Рафаэля и Микеланджело.



В 1517 г. немецкий богослов Мартин Лютер прибил свои знаменитые 95 тезисов к дверям церкви в замке Виттенберг. Он публично высказывал сомнения в непогрешимости Ватиканских соборов и в пламенных речах атаковал авторитет папы. В 1530 г. протестантизм, эта, по выражению К. Маркса, «буржуазная разновидность христианства», с одобрения Лютера выступил с собственным манифестом — так называемым «Аугсбургским исповеданием», в котором был изложен принцип подчинения церкви светскому государю. В 1536 г. Жан Кальвин выпустил свое главное сочинение «Institutio christianae religionis» («Наставление в христианской вере») — систематизированное изложение нового вероучения. В Европе начались религиозные войны.



Главным орудием контрреформации и становится «Общество Иисуса». Из приветственного письма папы Григория XIII четвертой генеральной конгрегации иезуитов в 1581 г.:

—...в настоящее время, кроме вашего святого ордена, нет ни одного могучего инструмента, который бы бог создал для подавления еретиков...

В европейскую политику «Общество Иисуса» ввязалось сразу же после своего создания в качестве вдохновителя и исполнителя задач, которые ставила перед ним католическая реакция. Кровавый разгул контрреформации был освящен свыше, и к топорам и удавкам палачей иезуиты присовокупили крест и свои изощренные человеконенавистнические проповеди. «Если церковь утверждает, что то, что нам кажется белым, есть черное, мы должны немедленно признать это» — одно из известнейших поучений первого генерала «Общества Иисуса» Лойолы, стоявшего у истоков «братства».

Иниго, или, как он себя позже назвал, Игнатий Лойола родился в 1491 г. в небогатой семье баскских дворян и прожил до основания ордена весьма бурную, далекую от святости жизнь. Это был честолюбивый, и крайне лицемерный человек, готовый для достижения своих целей перешагнуть через труп матери. Когда Лойоле предложили назвать созданный им орден игнацианским — по аналогии с другими монашескими сообществами, получавшими названия по имени учредителей, он из показной скромности и в угоду папе назвал его «Обществом Иисуса» («Societas Jesu») — отсюда и иезуиты.

Игнатий Лойола знал, что делал. Он не хотел, чтобы новый орден стал в ряду многих, как уже прочно утвердившиеся бенедиктинцы, францисканцы, капуцины и другие. Нет, ему, уверовавшему в собственную исключительность, мерещились неведомые горизонты неограниченной власти. Отсюда и «высокое» (выше Христа некуда) имя, и бредовые россказни о явлениях Иисуса Лойоле, которые должны были укрепить реноме создателя ордена и окружить его ореолом святости (характерно, что «сын божий» обращался к галлюцинировавшему фанатику не иначе, как к своему «товарищу»).

15 августа 1534 г. в часовне святого мученика Дионисия, первого епископа Парижа, расположенной на одном из склонов Монмартра, еще не обретшего свою славу «колыбели искусства», шесть будущих иезуитов под началом этого фанатичного, полубезумного монаха приняли обет бедности и целомудрия. Тот день, собственно, и следует считать точкой отсчета кровавой истории ордена иезуитов, стремившегося любыми средствами укрепить авторитет папы и вообще католицизма перед лицом разгоравшейся Реформации.

27 сентября 1540 г. специальной буллой «Regimini militantis Ecclesiae» папа Павел III утвердил орден, который получил название «Компания, или Общество Иисуса», а члены его стали именоваться «божьими солдатами». В своей учредительной булле понтифик подчеркнул, что иезуиты «посвятили свою жизнь вечному служению Христу, нам и преемникам нашим — римским первосвященникам».



С образованием ордена Лойола добился своей стратегической цели: в апреле 1541 г. его избрали первым генералом иезуитов. Его авторитет среди сподвижников был абсолютным и непререкаемым. Один из кардиналов, знавший генерала, сказал: «Гвоздь, который забьет Игнатий, никто не в состоянии выдернуть».

Никакие обстоятельства никогда не могли заставить Лойолу отказаться от осуществления ранее принятого решения. Когда однажды, например, богатые меценаты, вопреки своим обещаниям, отказались выплачивать деньги на строительство иезуитского колледжа «Германикум», генерал невозмутимо заявил: «В таком случае я один дострою колледж, даже если мне придется продать самого себя».

И тем не менее Лойола — «человек, который редко говорил правду», как характеризовал его ставший вторым генералом ордена кастильянец Диего Лайнес, — в среде своих приверженцев считался доброжелательным и обаятельным человеком. Его основным принципом в общении с членами «Общества» было: «Никто не должен выходить от меня опечаленным». Как отмечается, этот бесчестный и насквозь лживый человек очень любил повторять слово «честь». Даже в орденском статуте оно встречается более 150 раз.

В последние годы жизни Лойолы «фронт его деятельности» простирался от Индии до Бразилии, от Африки до Ирландии. За короткое время он написал лично или продиктовал секретарю без малого 7000 писем и посланий, которые до сих пор считаются в ордене «руководством к действию». Так, например, в 125-томном издании «Monumenta historica Societatis Jesu», где собраны все самые значительные документы периода основания «Общества Иисуса», 12 томов составляют письма и инструкции Игнатия Лойолы.

Даже 31 июля 1556 г., в день своей смерти, генерал за ужином обсуждал с секретарем очередное послание. Его настолько волновало спасение чужих душ, что он зачастую забывал о собственной. К удивлению и изумлению слепо веровавших в него сподвижников, он оказался таким же человеком, как все. «Он умер так, — пишет его секретарь Хуан Поланко, — как все смертные на этой грешной земле».

Папа Павел IV, узнав о смерти Лойолы, сказал: «Иезуиты потеряли своего идола» и, по свидетельству очевидцев, тихо добавил: «Игнатий управлял орденом, как тиран». Что, впрочем, не помешало католической церкви через 66 лет после смерти Лойолы причислить его к лику уже существовавших тогда 1848 святых.


Святой престол и сегодня заинтересован в прославлении основателя ордена иезуитов: созданы целые библиотеки его биографий, целые галереи его портретов... В церкви Сан-Иньяцио, например, втором по значению иезуитском храме Рима, в самом центре висит огромная, устрашающая своей экспрессией картина, на которой изображено вознесение Лойолы на небо, а в соборе св. Петра слева от входа разместилась колоссальная статуя Игнатия — воина в рыцарских доспехах. «Святой» вооружен до зубов и попирает ногой ужасное чудовище — не иначе как еретика.

Издающиеся в настоящее время в большом количестве книги, брошюры, проспекты наперебой приглашают посетить родину Лойолы, дабы лучше понять и усвоить наставления «отца» иезуитов. Ну что же, давайте и мы последуем туда, может быть, удастся приобрести какую-нибудь дополнительную информацию.

Если от городка Сан-Себастьян, что почти на самой границе с Францией, ехать все время вдоль Бискайского залива в сторону Бильбао, то у Сумай надо свернуть влево и по узким проселочным дорогам добраться до поселка Асеота. Между этим поселком и Аспеитой в тесной кантабрийской долине до сих пор стоит замок Онас и де Лойола. Название «замок» явно преувеличено — это простой деревенский дом из обработанных местных камней и с деревянным верхним этажом. И тем не менее нищие, но чванливые идальго[3] имели даже свой фамильный герб, который можно увидеть и сейчас: он выбит на камне над самыми воротами усадьбы.

Эта символика герба семейства Лойолы наводит на печальные размышления: два волка в прыжке, видимо, готовые к смертельной схватке, а под ними — висящий на цепи котел. Оставим попытки дать «благородную» расшифровку геральдики на совести тех, кто тщится сделать из Лойолы католического героя. Для нас же и грызущиеся волки, и котел с кипящей водой, словно уже приготовленный для грешного человечества, стали символами всей мрачной истории ордена.

Итак, орден иезуитов создан. В своем памфлете «Галерея святых» Поль Гольбах, как нам представляется, постиг суть «Общества Иисуса», дав ему злую, но справедливую характеристику: «Среди орденов, возникших в последние века, особенно замечателен орден иезуитов. Он был учрежден святым Игнатием, испанским фанатиком, у которого под влиянием чтения одной легенды окончательно помутился разум... Воспитанный в военной среде, он в своем воинском пыле задумал учредить монашеское воинство, предназначенное для неустанной борьбы с врагами церкви.. Орден, учрежденный святым Игнатием, в короткое время затмил все существовавшие до него в христианстве. Последние, работавшие в течение веков, благодаря благочестию верующих коснели в бездействии и думали только о том, чтобы в праздности наслаждаться богатствами, полученными от государей и народов. Не такой был дух «Общества Иисуса». Оно вспомнило, что его божественный учитель явился, чтобы принести «не мир, но меч». Поэтому война стала его стихией, и оно служило римской церкви с необыкновенным пылом... Дав специальную клятву слепо следовать воле святейшего отца, иезуиты... были чудесным образом специально созданы для того, чтобы в нашу эпоху поддержать, расширить и защитить деспотизм наместников Иисуса Христа...»

Обратите внимание на последнее положение памфлета: «Дав специальную клятву слепо следовать воле святейшего отца...» Именно он, этот оригинальный обет беспрекословного подчинения папе римскому, и явился тем отличительным знаком, который выделил и возвысил орден среди равных ему. Разве могли оставить понтификов равнодушными такие вот слова: «Орден обязывает верой и правдой повиноваться нашему святейшему отцу-папе... чтобы показать великое смирение нашего «Общества» вообще и полное самоотречение каждого члена его, в частности, чтобы всенародно засвидетельствовать отказ наш от собственной воли ...мы обещаем всегда, немедленно и беззаветно повиноваться всему, что прикажут нам нынешний и будущие папы».

Недаром, подписывая учредительную буллу, Павел III радостно воскликнул: «Hic est digitus dei» («Се — перст божий!»).

Обет полного и беспрекословного повиновения понтифику актуален и в наши дни. Распространена фотография, на которой изображен момент аудиенции, которую Павел VI дал в 1965 г. генералу ордена Педро Аррупе: в нижайшей позе, коленопреклоненный, генерал стоит перед папой. Секретариат Аррупе прокомментировал эту фотографию, что такова позиция сыновей Игнатия: покорно находиться у ног папы и полностью отдавать себя в его святейшие руки.

Иезуит ни в коем случае не должен критиковать папу. В свое время, когда некоторые члены «Общества Иисуса» позволяли себе допускать выпады в адрес Павла IV, Лойола советовал «братьям» вообще не упоминать имени понтифика, зато подчеркнуто хвалить его предшественника Марцелла II, который за очень короткий срок своего пребывания на посту главы Ватикана попросту не успел зарекомендовать себя ни с какой стороны.

Когда же такие способы воздействия не достигали цели, в ход пускались менее «элегантные» варианты критики руководителя римской курии, особенно если последний принимал обет повиновения за чистую монету и вторгался в «святая святых» иезуитов. Вот образец окрика, который последовал от генерала ордена Клаудио Аквавивы Сиксту V, вознамерившемуся издать буллу с резкими выпадами против иезуитских теологов.

Он писал: «Если Ваше святейшество нанесет ордену такое позорное оскорбление, то я не смогу предотвратить, если 10 тыс. иезуитов возьмутся за перо и серьезнейшим образом скомпрометируют и эту буллу, и Святой престол...» Согласитесь, что в каждом слове Аквавивы сквозит не только сознание силы и влияния «Общества Иисуса», но и гордость за интеллектуальное и публицистическое превосходство членов ордена даже по сравнению с римской курией, поднаторевшей в различного рода писаниях.

Ноябрьским днем 1966 г. в Сикстинской капелле Ватикана собралось 220 руководителей «Общества Иисуса» во главе с генералом Педро Аррупе. Специально расположившись под картиной Микеланджело «Страшный суд», разгневанный папа Павел VI устроил собственное судилище.

«Какие роковые и странные нашептывания и слухи, — вопрошал папа у своих «янычар», — посеяли сомнения в кругах вашего популярного ордена? Будет ли «Общество Иисуса» и далее следовать мудрым и четким нормам и наставлениям, созданным его святым основателем?»

Что же вызвало раздражение и даже гнев главы католиков? Почему святой престол вынужден был прибегнуть к подобной демонстрации своей власти? Прикрикнуть на «солдат Иисуса» папу заставило множество причин. Дело в том, что отличавшиеся ранее «примерным поведением» иезуиты под воздействием новых веяний в мире с некоторых пор перестали взирать на «преемников св. Петра» как на абсолютный и непререкаемый авторитет. Они по-своему высказались за частичные реформы по модернизации католической церкви, которые, по их мнению, могли бы приблизить ее к требованиям сегодняшнего дня.

Конкретно, в 60-е гг. их нападкам подверглась одна из самых непопулярных папских энциклик «Humanae vitae», запрещавшая искусственное регулирование рождений, т. е. аборты и противозачаточные средства, а также подтверждавшийся «на все времена» целибат (безбрачие) католических священников. Против энциклики Павла VI, не учитывавшей ни тенденций развития капиталистического общества, ни интересов миллионов католиков, выступили иезуиты США, Голландии, ФРГ и других стран. Они рекомендовали святому престолу пересмотреть отношение Ватикана к вопросам семьи и брака и допустить женщин в священники.

Как сообщала газета итальянских коммунистов «Унита», за 15 лет понтификата Павла VI в Ватикан было направлено 32 357 заявлений с просьбами от священников, в том числе и членов «Общества Иисуса», освободить их от обета безбрачия и разрешить им жениться. Папа такое разрешение дал лишь 1033 служителям церкви.

В своем выступлении в тот памятный день Павел VI инкриминировал иезуитам активное участие в освободительном движении в странах «третьего мира», в первую очередь в Латинской Америке, где многие члены ордена поддерживали так называемую «мятежную церковь», отразившую глубинные революционные процессы на континенте. Подробнее о том, каким образом некоторые члены одной из самых реакционных организаций католицизма пришли в ряды борцов за социальное равенство и солидаризировались с радикальными требованиями трудящихся, мы поговорим отдельно. Пока заметим, что этот «грех» явился одним из пунктов разногласий с Ватиканом.

Брожения в «Обществе Иисуса» озадачили и испугали римскую курию. Папа Павел VI, а за ним Иоанн Павел II предприняли все возможное, чтобы призвать свою «гвардию» к порядку. Кое-кого выгнали, кое-кого постращали — и в результате внешне спокойствие было восстановлено.

«Только тогда, когда нынешнее «Общество Иисуса» будет нести все тяготы жизни во благо всего человечества, когда будет жить и здравствовать мужественный обет Монмартра... только тогда орден иезуитов приобретет новых сподвижников, которые вдохнут свежие импульсы в старое «Общество Иисуса». Фраза эта взята из документа — письма, написанного сегодняшним главой иезуитов Петером-Хансом Колвенбахом и адресованного всем членам ордена по случаю его 450-летнего юбилея. Напоминая «братьям» о традициях Монмартра, генерал ордена специально подчеркивает, что и в наши дни принцип абсолютного послушания лично римскому папе остается для иезуитов основополагающим.

Такого же слепого повиновения «Общество Иисуса» требует от своих членов и по отношению к любому, кто на иерархической лестнице ордена стоит хоть на одну ступень выше. Один из главных законов конгрегации гласит: «Подчиненный должен смотреть на старшего, как на самого Христа, он должен повиноваться старшему, как труп, который можно переворачивать во всех направлениях, как палка, которая повинуется всякому движению, как шар из воска, который можно видоизменять и растягивать во всех направлениях, как маленькое распятие, которое можно поднимать и которое можно двигать как угодно...

Папе надлежит повиноваться безо всяких разговоров, даже ради греха, и надо совершить грех, смертный или простой, если начальник того требует во имя господа нашего Иисуса Христа или в силу обета повиновения».

Орден иезуитов был организован по принципу прусской казармы, хотя в то время таковых еще не существовало: «Молчать! Не рассуждать! Исполнять!» Один из руководителей «Общества Иисуса» Алоиз Беллеций как-то заявил: «Следует повиноваться и тогда, когда в приказаниях начальника явно сквозит несправедливость, пристрастие и ложное понимание предмета».

Лойола еще при зарождении ордена иезуитов подчеркивал: «Мы спокойно переживем тот факт, что другие ордены превосходят нас в набожности, постах и ночных бдениях... Мне бы хотелось, чтобы те, кто служит (он употребил именно слово «служит».— Авт.) в «Обществе Иисуса», отличались истинным и абсолютнейшим послушанием и отказом от собственной воли и собственных суждений...»

Орден даже внешне значительно отличался от уже имевшихся многочисленных «монашеских братств»: иезуиты не жили в монастырях, они могли молиться и заниматься медитацией по собственному усмотрению, да и ходить члены «Общества Иисуса» имели право в мирской одежде, скрывая, когда это было выгодно, свою принадлежность к иезуитам. Вступление в орден не означало отказа от мирской жизни, более того, год от года иезуиты все более активно вмешивались в светские дела. Считалось, что все их действия носят богоугодный характер, а потому «братья» в своих поступках в любом случае были связаны с богом. Или, как выразился один из сподвижников «святого» Игнатия: «sontemplativus in actione», спрессовав этот принцип до формулы из трех слов — «Размышления в действии».

Конечно, внешние атрибуты «братства», резко выделявшие его из «классических» католических орденов, являлись не самоцелью; они подчинялись выполнению главной задачи, поставленной римской курией перед «Обществом Иисуса», — укреплению престижа католической церкви «к вящей славе божьей». Путь, который избрал орден, отличался по тем временам оригинальностью и четким пониманием оптимального способа достижения цели: проникновение в среду правящих классов, аристократии и «денежных мешков».

Еще одно отличие иезуитов от других католических орденов: официально члены «Общества Иисуса» не имеют права занимать высшие иерархические должности в церкви. Но тем сладостнее власть тайная, закулисная, которой можно наслаждаться втихомолку. Папа Григорий XIII, например, сделал так, что в период апогея борьбы против Реформации все легаты Святого престола своими ближайшими советниками и «серыми кардиналами» имели иезуитов.

Эта традиция сохраняется и сегодня. В частности, известно, что иезуиты оказывали большое влияние на Пия XII, среди приближенных которого «первую скрипку» играли немецкие «братья» Р. Лайбер, В. Гентрих и Г. Гундлах. Их стараниями во многом определялась та позиция попустительства нацистской Германии, которая наиболее ярко показала реакционную сущность Ватикана. Иезуиты были вдохновителями и «крестового похода» против коммунизма, объявленного папской курией после второй мировой войны. В частности, их можно назвать соавторами декретов 1949 и 1959 гг. об отлучении коммунистов от церкви.

«Мыслящая элита» католицизма, иезуиты, продолжают занимать ведущие позиции в идеологическом аппарате Ватикана. Именно в их руках сосредоточены кадровые вопросы, от них зависит карьера того или иного священнослужителя, а это дает ордену реальную власть над собратьями. Иезуиты заполнили практически все конгрегации и секретариаты папского государства, где они занимают добрую половину мест, выступая в качестве консультантов, экспертов и советников.

Не всегда «серые» солдаты «черного папы», впрочем, остаются в тени. Так, например, пост архиепископа миланского считается одним из самых престижных назначений, ведь это архиепископство является крупнейшей епархией в Италии. И кто, вы думаете, стоит во главе ее? Не кто иной, как ректор папского Грегорианского университета кардинал Мартини — член «Общества Иисуса».

Помните, с чего мы начали знакомство с орденом? С гонений и кар, которым подверглись прогрессивные священники-иезуиты в Никарагуа. Однако почему-то и папа настоящий, и «папа черный» молчат по поводу того, что заместителем помощника президента США Никсона, а затем одним из его ближайших сотрудников был иезуит Маклафлин, который немало способствовал укреплению «духовного единства» хозяина Белого дома и Ватикана. Видимо, принцип равенства — один из основополагающих, казалось бы, принципов общечеловеческой справедливости, оказался «временно забыт» святым престолом, когда дело коснулось могущественной Америки, а не какого-то там маленького государства, пытающегося отстоять свою независимость.

Как отмечается в публикациях современных средств массовой информации, есть и еще одна разница между иезуитами и членами других орденов: в деле «спасения душ» «Общество Иисуса» не ограничивается только церковью. «Кафедрой иезуитов могут стать крыша кемпингового автобуса, площадка строительного крана или трибуна ООН», — пишет в книге «Иезуиты: легенда и быль «Общества Иисуса» известный западногерманский исследователь Манфред Бартель. «Вербовать так вербовать», — считают в ордене, и вербуют сторонников повсюду, куда попадает нога иезуитов. «Ловить так ловить» — и члены «Общества» не покладая рук залучают новых адептов католицизма. «Работать так работать» — и засучив рукава «братья» неутомимо вояжируют по свету в поисках приложения своего идеологического капитала.

Загрузка...