Откровения

ГЛАВА 71

Экипаж Ахмета не успел уехать далеко. Эцио увидел, как они скачут чуть впереди.

– И что дальше? – задыхаясь, поинтересовалась София.

Эцио хлестнул поводьями, подгоняя лошадей.

– Это он. Мы догоняем! Держись!

Ахмет увидел их и, высунувшись из окна, закричал:

– Ну и ну! Ты решил меня проводить?

Двое солдат на задке экипажа развернулись и направили на Эцио и Софию арбалеты.

– Сбейте их! – приказал Ахмет. – Сейчас же!

Эцио хлестнул лошадей и вскоре нагнал повозку Ахмета. Кучер противника заставил лошадей резко свернуть, так что повозка Ахмета ударила повозку Эцио. Повозки удержались на колесах, но Эцио и София слетели вниз. Софии удалось ухватиться за край сиденья, а ассасин упал на землю, едва успев ухватиться за веревку, свисавшую с крыши повозки. Эцио потащило по земле вслед за экипажем. Неуправляемые лошади мчали вперед, хотя София уже схватила поводья и пыталась остановить животных.

«Это входит в привычку», – мрачно подумал Эцио, пытаясь подтянуться. Но в этот момент дорога повернула, и ассасина снесло с дороги так, что он едва избежал столкновения с корявым деревом. Эцио сумел удержаться, однако осознал, что на такой скорости просто не сможет подтянуться.

Стиснув зубы, Эцио схватил веревку одной рукой, а второй вытащил из сумки парашют. Купол раскрылся, но зажимы, удерживающие его, выдержали.

Эцио ощутил, как поднимается в воздух, паря вслед за экипажем. Повозка Ахмета мчалась впереди. Эцио понял, что теперь ему, не смотря на встречный ветер, значительно легче подтягиваться на веревке. Наконец, опустившись достаточно низко, он перерезал стропы, и с грохотом упал на сиденье рядом с Софией.

– Бог явно благоволит тебе, – улыбнулась она.

– Ты сумела удержать лошадей, мало кто смог бы такое, – переводя дыхание, похвалил Эцио. – Может, он тебе благоволит. – Ты ранена? – встревожился он, заметив у нее на одежде кровь.

– Просто царапина. Когда слетела с сиденья.

– Держись!

– Стараюсь!

– Не хочешь передать мне поводья?

– Я боюсь отпустить их!

Они снова нагоняли Ахмета.

– Твоя настойчивость восхищает меня и раздражает одновременно! – закричал принц, который даже в пылу погони не утратил вежливости.

Они стремительно приближались к деревне. Дорогу преграждал взвод османских солдат. Они установили посреди дороги заставу.

– Остановить их! – закричал Ахмет, когда его экипаж пронесся мимо растерянных солдат. – Они пытаются убить вашего принца!

Солдаты поспешили выставить заставу, но София, подхлестнув лошадей, сломала ее, и разметала солдат во все стороны.

– Извините! – восклицала она, сбивая целый ряд прилавков на главной улице. – Ой! Простите!

– София, будь осторожней, – попросил Эцио.

– Я даже слышать не хочу, что ты думаешь о женщинах, которые управляют повозками! – Она откинулась на сиденье и улыбнулась. Их повозка сшибла один из двух шестов, на которых удерживался перетяг над дорогой. Шест повалился прямо на головы разъяренных жителей.

– Что ты делаешь? – поинтересовался Эцио. Лицо у него было белым.

– А ты как думаешь? Стараюсь удержаться на дороге!

Тем временем повозка Ахмета стремительно выехала из деревушки. Ахмет отчаянно звал на помощь. Оглянувшись назад, Эцио увидел, как за ними скачет патруль. Арбалетчики на задке повозки Ахмета перезарядили оружие и снова выстрелили.

Один из болтов задел плечо Софии.

– Ах! – воскликнула она. – Эцио!

– Держись! – он пальцами ощупал рану, осторожно касаясь нежной кожи, и ощутил покалывание в кончиках пальцев. Подобное он чувствовал лишь однажды, когда его друг Леонардо демонстрировал ему эксперимент с чем-то, что он называл «электричеством».

– Царапина, ничего серьезного.

– Этих царапин уже слишком много! Меня же могли убить! Во что ты меня втянул?

– Я не могу объяснить прямо сейчас!

– Как знакомо! Мужчины только и умеют, что оправдываться!

Эцио оглянулся на всадников.

– Избавься от них, – взмолилась София.

Эцио достал пистолет, проверил его, прицелился в ближайшего всадника, стараясь удержаться на сидении. Сейчас или никогда! Он сделал глубокий вдох и выстрелил.

Всадник вскинул руки, его лошадь свернула прямо под копыта следующих позади коней. Животные врезались друг в друга, спотыкнулись и повалились на дорогу вместе со всадниками. Те, кто скакал следом, не успели свернуть, влетев на полном ходу в общее столпотворение. Эцио услышал ржание лошадей и крики людей, погоня отстала.

– Рада, что ты наконец-то сделал хоть что-то полезное, – проговорила София, когда они отъехали достаточно далеко.

Эцио увидел, что дорога сворачивает в узкое ущелье между двумя высокими скалами.

Повозка Ахмета легко прошла там, но экипаж Эцио был шире.

– Слишком узко! – выдохнул Эцио.

– Приготовься! – скомандовала София, щелкая вожжами.

Они на огромной скорости влетели в ущелье, голые скалы мелькали в паре сантиметров от плеча Эцио.

А потом они выехали на открытое пространство.

– Ох! – только и выдавил Эцио.

София триумфально улыбнулась.

Ахмет кричал на арбалетчиков, которым удалось снова зарядить оружие и выстрелить, но болты прошли мимо.

– Жалкие сопляки! – вопил принц. – Что с вами такое? Кто учил вас сражаться?

Дорога, выходя из ущелья, сворачивала на запад, вскоре на севере справа от дороги показались сверкающие воды Черного моря.

– Стреляйте или топитесь! – прорычал Ахмет.

– О нет, – выдохнул Эцио, глядя вперед.

– Что? – переспросила София, и, увидев, куда он смотрит, вторила: – О нет.

На их пути снова была деревня и пост османов. И даже перетяг, подвешенный на шестах.

– Должен сказать, ты довольно хорошо правишь, – сказал Эцио, с трудом перезаряжая пистолет в подскакивающей повозке. – Многие бы утратили контроль, и лошади понесли. Неплохо для венецианки.

– Ты еще не видел, как я управляю гондолой, – отозвалась София.

– Сейчас самое время прибавить ходу, – попросил Эцио.

– Сейчас.

В деревне был рыночный день, но когда два экипажа пронеслись по площади, толпа расступилась, словно воды Красного моря перед Моисеем.

– Простите! – извинилась София, сметая с пути рыбный прилавок, а после и изделия гончара. В разные стороны полетели осколки, и в высь поднялись крики и проклятия торговцев.

А на колени Эцио приземлилась кудахчущая курица.

– Мы это покупали? – спросил он.

– Издержки вождения.

– Что?

– Не обращай внимания.

Курица вырвалась из рук Эцио, пытаясь хорошенько его клюнуть, а потом наполовину слетела, наполовину свалилась на землю.

– Берегись! Впереди! – воскликнул Эцио.

Стража пропустила Ахмета и успела выставить заставу, направив пики на приближающихся лошадей. На смуглых лицах появилось неприятное выражение триумфа.

– Это забавно, – заметила София.

– Что?

– Ну, смотри… Они поставили заставу посередине дороги, а по бокам ничего нет. Они держат нас за идиотов?

– Возможно идиоты они, – смеясь, отозвался Эцио.

А потом ему пришлось схватиться за сиденье, потому что София заставила лошадей резко свернуть с дороги и обскакать пост справа. Когда экипаж выехал на дорогу, в тридцати ярдах от солдат, некоторые из них в бессильной злобе побросали на землю пики.

– Видишь всадников? – спросила София.

– Нет.

– Хорошо, – она щелкнула поводьями. Расстояние между ними и повозкой Ахмета стало уменьшаться.

Но впереди вновь показалась деревушка.

– Только не снова! – воскликнула София.

– Вижу. Попробуй догнать его!

София подстегнула лошадей. Но, когда они приблизились к деревушке, повозка Ахмета замедлилась. Солдаты на заднем сиденье сменили арбалеты на короткие острые алебарды, блестевшие на солнце. София отчаянно пыталась замедлить повозку, но не смогла. Кучер Ахмета яростно ударил их экипаж бортом своего, и на этот раз опрокинул противников. Но и сам не сумел удержать свою повозку.

В момент столкновения Эцио перепрыгнул на крышу экипажа Ахмета. Крюком-ножом яростно ударил двух солдат, не дав им возможности воспользоваться алебардами. Кучер пытался выровнять повозку, а экипаж Софии уже перевернулся и замер на дороге в облаке пыли. Повозка Ахмета ехала по краю обрыва, и в какой-то момент колеса соскользнули, и повозка полетела вниз.

Эцио, спрыгнул на землю и, шатаясь, поднялся на ноги. Он пытался разглядеть хоть что-то в облаке удушливой пыли. Откуда-то доносились крики людей, вероятно деревенских жителей. Когда пыль немного осела, Эцио увидел на камнях тело кучера.

Но Ахмета видно не было.

Как и Софии.

И Эцио тщетно звал её по имени.